20.После папы Бенедикта был без разрешения императора выбран Пелагий, ибо лангобарды кольцом осаждали Рим, так что никто не мог выйти из города. Этот Пелагий направил епископу Элии из Аквилеи, не желавшему признавать три положения Халкедонского собора , замечательное письмо, которое составил святой Григорий, бывший тогда еще диаконом.
       21.В это время Хильдеперт, король франков, вел войну с испанцами и победил их в одном сражении. Поводом для этой войны было следующее: король Хильдеперт дал свою сестру Ингунду в жены Херминигильду, сыну короля Леовигильда Испанского. Этот же Херминигильд, проповедями епископа Леандра Гиспалийского и увещеваниями своей супруги, перешел из арианской ереси, в которой пребывал его отец, в католическую веру. Поэтому безбожный отец приказал казнить его на святую пасху секирой. Ингунда, после мученической смерти своего супруга, хотела бежать из Испании, но по пути в Галлию попала в руки солдат стоявших на сторожевом посту против испанских готов, была, вместе с маленьким сыном, схвачена ими и увезена на Сицилию, где закончила свою жизнь; ее же сын был послан к императору Маврикию в Константинополь.
       22.Император Маврикий сызнова послал посланцев к Хильдеперту и склонил его ввести войско в Италию против лангобардов. Хильдеберт, думая, что его сестра Ингунда еще живет в Константинополе удовлетворил желание посланцев Маврикия, дабы получить сестру обратно, и приказал франкскому войску выступить против лангобардов. Но, когда лангобарды противостали им, франки и аламанны вступили в споры между собой и не добившись никакой выгоды вернулись домой. ]
       23.В это время случилось наводнение в областях Венеции, Лигурии и в других частях Италии, какого, говорят, не было со времени Ноя. Погибло много имущества, загородных домов, а также людей и животных. Улицы были разрушены, дороги размыты, и река Атезис так тогда разлилась, что в базилике св. мученикам Зенона, которая находилась вне стен города Вероны, вода достигла верхних окон; впрочем св. Григорий , впоследствии папа, писал, что во внутренность базилики вода не проникла совсем. Также стены того же города Вероны частично были разрушены наводнением. Случилось же это наводнение в шестнадцатый день до ноябрьских календ ; при этом сверкала молния и раздавались такие сильные удары грома, какие не часто случается видеть и в летнее время. Спустя два месяца пожаром была выжжена большая часть этого же города Вероны.
       24.Во время того наводнения воды реки Тибра, в Риме, также поднялись выше стен города и залили в нем большую часть кварталов. Тогда же появился в русле реки дракон удивительной величины, сопровождаемый множеством змей, который и уплыл в море. Вскоре за этим наводнением последовала тяжкая моровая язва, которую называют inguinaria . Она произвела в народе такое опустошение, что из бесчисленного множества остались в живых лишь немногие. [Первым она поразила достопочтенного папу Пелагия и как только прибрала его, распространилась по остальному населению.
      В этой великой нужде всеми был единодушно выбран папой святой Григорий, бывший тогда левитом . Когда по его распоряжению служилась семичастная литания, на протяжении одного часа восемьдесят из присутствовавших, моливших бога, пали неожиданно на пол и отдали богу душу. Название же семичастной литании происходит оттого, что все население города был разделен святым Григорием на семь частей, дабы так молить бога. К первому хору принадлежало все духовенство, ко второму – все аббаты с их монахами, к третьему – аббатисы с их монашками, к четвертому – все дети, к пятому – все мужчины не духовного звания, к шестому – все вдовы, к седьмому – все замужние женщины. Я воздержусь от того чтобы сказать большее о святом Григории, так как с Божьей помощью несколько лет назад составил его жизнеописание и все что потребно было сказать, описал согласно моим слабым силам.
       25.В это время святой Григорий послал Августина, Меллита и Иоанна со многими другими богобоязненными монахами в Британию и посредством их проповедей обратил англов в христианство.
       26.В эти дни умер Элия, патриарх Аквилейский, управлявший в своей должности пятнадцать лет, и Север в качестве его наследника принял управление церковью. Патриций Смарагд, прибывший из Равенны в Градо, лично вытащил его из церкви и вместе с тремя другими истрийскими епископами, Иоанном Парентийским, Севером и Виндемием, тогда еще бывшим Антонием, убеленным летами патроном церкви, силой увел в Равенну. Он грозил им изгнанием, чинил им насилие и принудил их этим, присоединиться к епископу Иоанну Равеннскому, который проклял три положения и во время папы Вигилия отпал от римской церкви. По прошествии же года они вернулись из Равенны на Градо. Но ни народ не хотел с ними иметь дела, ни другие епископы не признали их. Патрикий Смарагд был в качестве праведной кары поражен злым духом и вернулся, поставив патрикия Романа своим преемником, обратно в Константинополь. Затем в Мариане собрался собор из десяти епископов, на котором вновь был признан Север, патриарх Аквилейский, после того как он предъявил письмо, в котором признавал ошибочным то, что [он] в Равенне присоединился к тем, что прокляли три [халкедонских] положения. Имена же епископов, не участвовавших в той схизме следующие: Петр Альтинский, Клариссим , Ингенуин Сабионский, Агнелл Триентский, Юниор Веронский, Хоронций из Виценции, Агнелл Акилский, Лаврентий Беллунский, Максенций Юлийский, Адриан из Полы. На стороне же патриарха стояли епископы Север, Иоанн Парентийский, Патрикий, Виндемий и Иоанн.
       27.В это время король Автари послал войско в Истрию и поставил его начальником герцога Эвина Триентского. Этот заключил, опустошив страну огнем и мечом, мир на один год и привез королю много денег. Другое лангобардское войско осаждало малого военачальника Франкио на острове Комацина , бывшего здесь еще со времени Нарсеса и державшегося уже двадцать лет подряд. После шестимесячной осады Франкио сдал остров лангобардам, сам он получил согласно своему желанию, от короля право свободного выхода со своей женой и имуществом и ушел в Равенну. На острове нашли огромные богатства, сокрытые здесь некоторыми городами. ]
       28.Между тем король Флавий Автари отправил послов к королю франков Хильдеперту и просил у него руки его сестры. Хотя Хильдеперт, приняв богатые подарки от послов лангобардских, обещал выдать сестру за их короля, но когда явились послы готов из Испании и он услышал, что народ готов перешел в католичество , то обещал уже свою сестру готскому королю.
       29.В то же время Хильдеперт отправил послов к императору Маврикию и велел ему передать, что он теперь предпримет войну против лангобардов, чего прежде он не сделал , с тем, чтобы по его совету изгнать их из Италии. И он без промедления отправил свое войско в Италию для подчинения лангобардов. Но король Автари вместе с лангобардами быстро выступает ему навстречу и мужественно сражается за свою свободу. В этом сражении лангобарды одерживают победу. А франки потерпели жестокое поражение: некоторые из них попали в плен, очень многие бежали и едва добрались до отечества. Войско франков понесло здесь такой урон, какого нигде больше не помнят. Поистине удивительно, что Секунд , который много писал о деяниях лангобардов, обошел молчанием такую их победу, тогда как мой рассказ о поражении франков приводится в их Истории чуть ли не в тех же самых выражениях.
       30.После этого король Флавий Автари отправил послов в Баварию просить себе в жены дочь короля Гарибальда. И он, приняв их благосклонно, обещал выдать дочь свою Теоделинду за Автари. Когда послы, по возвращении, известили об этом Автари, то он, желая собственными глазами увидеть свою невесту, пригласил немногих, но надежных лангобардов, и, назначив одного из них, наиболее ему преданного, будто бы главным над ними, без промедления отправился вместе с ними в Баварию. Когда они по посольскому обычаю были представлены королю Гарибальду, и тот, кого Автари поставил главой посольства, произнес, после приветственных слов, речь, то Автари, никем не узнанный, приблизился к королю Гарибальду и сказал: «Мой господин, король Автари направил меня к Вам, собственно, затем, чтобы я, посмотрев Вашу дочь, его невесту и нашу будущую госпожу, мог вернее рассказать ему о ее красоте». Услышав это, король приказал позвать свою дочь. Автари молча разглядывал ее и, так как была она очень красива и ему во всех отношениях очень нравилась, сказал королю: «Видя такую красоту Вашей дочери, мы желаем, чтобы она как достойная сделалась нашей королевой, а прежде мы хотели бы, если это будет угодно Вашему Величеству, выпить кубок вина из ее рук, как впоследствии она должна будет это делать для нас». Когда король дал согласие на то, чтобы она это сделала, она, взяв кубок вина, поднесла его сначала тому, кто, казалось, был старшим послом. Потом, когда она предложила кубок Автари, не подозревая, что это был ее жених, он, выпив вино и возвратив кубок, незаметно для всех коснулся ее руки пальцем и провел правой рукой по ее лицу ото лба к носу. Красная от смущения, рассказала Теоделинда об этом своей кормилице. Кормилица ответила ей: «Не будь этот человек королем и твоим женихом, не осмелился бы он ни в коем случае коснуться тебя. Впрочем, давай помолчим, чтобы не узнал об этом твой отец; потому что в самом деле это человек, который достоин править королевством и жениться на тебе». А был в ту пору Автари юношей в цветущем возрасте, стройный, с белокурыми волосами и весьма красивой наружности. Вскоре после этого, получив от короля провожатых, они отправились обратно в отечество и быстро прошли по земле нориков. Провинция же нориков, которую населяет племя баваров, граничит с востока с Паннонией, с запада со Швабией, с юга с Италией, а на севере омывается Дунаем. И вот когда Автари, все еще сопровождаемый баварами, приблизился к границам Италии, привстал он, насколько мог, на своем коне и изо всех сил вонзил секиру, которую держал в руке, в ближайшее дерево; оставив ее там вонзенной, он промолвил: «Вот так обыкновенно поражает Автари». Когда он это сказал, сопровождавшие его бавары поняли, что это и был сам король Автари. Спустя немного времени, когда из-за нашествия франков король Гарибальд оказался в бедственном положении, дочь его со своим братом, Гундоальдом, бежала в Италию и дала знать Автари, что она прибыла к своему жениху. Он тотчас же отправился к ней навстречу, чтобы пышно отпраздновать свадьбу, на поле Сардис, выше Вероны, и женился на ней при всеобщем веселье в майские иды . Был там, между прочими лангобардскими герцогами, Агилульф , герцог Туринский. Во время разразившейся в этом месте грозы было поражено ударом молнии, сопровождаемой сильным раскатом грома, дерево на королевском дворе; тогда один юноша из свиты Агилульфа, который был гадателем и дьявольским искусством постигал то, что предвещал в будущем удар молнии, сказал украдкой Агилульфу, когда тот по естественной надобности отошел в сторону: «Эта женщина, на которой женился теперь наш король, в скором времени станет твоей женой». Услышав это, Агилульф пригрозил, что снимет с него голову, если он хоть заикнется кому-нибудь об этом. Но тот возразил: «Убить меня, конечно, можно, но ведь неминуемо то, что эта женщина пришла в нашу страну, чтобы сочетаться с тобой браком». Впоследствии все так и случилось. [В то же время неизвестно по какой причине был убит в Вероне Ансул, родственник короля Автари.
       31.Когда Гриппо, посланник Хильдеперта, короля франков, вернулся из Константинополя и сообщил королю насколько почетно он был принят императором Маврикием, и как император, согласно воле короля Хильдеперта, пообещал дать возмещение за оскорбление, перенесенное тем [Хильдепертом] у Карфагена, Хильдеперт немедленно снова ввел войско франков с двадцатью герцогами в Италию, для покорения лангобардского народа; из этих герцогов наиважнейшими были Аудуальд, Оло и Гедин. Оло, неосмотрительно приблизившийся к замку Билито , упал, пораженный дротиком ниже грудного панциря и умер. На остальных франков, выдвинувшихся для грабежа, напали лангобарды и перебили их, рассеявшихся по разным местам. Аудуальд же и шесть других франкских герцогов дошли до Милана и на некотором расстоянии от города разбили лагерь. Здесь к ним прибыли послы императора с известием, [что] для их поддержки приготовлено войско и молвили «Через три дня мы появимся вместе с ним и знаком этого должно быть следующее: как только вы увидите что дома того имения, что стоит там на горе, горят, знайте, что мы приближаемся с обещанным войском». Герцоги франков ждали, согласно договоренности, шесть дней, но не узрели ничего из обещанного императорскими посланцами. Гедин же с тринадцатью герцогами двигался по левой стороне Италии, взял пять замков и принял от местного населения присягу верности. Вплоть до Вероны дошло войско франков; большинство замков сдались без сопротивления, поверив клятвенным заверениям, что с ними не случится ничего дурного. Имена же замков, что были разрушены в стране тридентинов, таковы: Тезана, Малетум, Сермиана, Аппианум, Фагитана, Цимбра, Витианум, Брентоникум, Воланес, Эннемазе, два в Алсуке и один в Вероне. И после того, как все эти замки были разрушены, все их жители были уведены в полон. Замок Ферруга смог откупиться посредством вмешательства епископов Ингенуина Сабионского и Агнелла Триентского и должно было заплатить за голову мужчины – один солид, всего же – шестьсот солидов. В это время в войске франков разыгрался, ибо было лето, из-за непривычной давящей жары, страшный понос, отчего многие умерли; и проведя три месяца в Италии и ничего не совершив, и не имея сил ни отмстить врагам, запершимся в крепчайших местах ни также-достать короля, которому желали отомстить и каковой держался за стенами Тицина, и так войско, ослабленное непривычным климатом и голодом, решило вернуться домой. Таким образом они отошли, и все-же и постиг такой голод, что они давали свои собственные одежды, и даже – оружие, дабы купить еду, пока не достигли своей страны. ]
       32.Полагают, что к этому же времени относится событие, рассказываемое из жизни короля Автари. По преданию, в это самое время, король через Сполето дошел до Беневента, занял эту область и достиг даже Регия, крайнего города Италии, соседнего с Сицилией. Там-то, среди морских волн, высится, говорят, столб. Автари подъехал к нему на коне, коснулся его острием своего копья и сказал: «До этого места должны простираться границы лангобардов». Этот столб, говорят, стоит там и до сегодняшнего дня и называется колонной Автари.
       [ 33.Первый же лангобардский герцог в Беневенте звался Зотто и правил там двадцать лет подряд. ]
       34.Между тем король Автари отправил послов с мирными предложениями к королю франков, Гунтрамну, дяде короля Хильдеперта. Послы были приняты им благосклонно, но отправлены затем к Хильдеперту, сыну его брата, с тем, чтобы и тот присоединился к договору и тем самым укрепил мир с лангобардами. А был этот Гунтрамн, о котором я говорю, самым миролюбивым королем и во всем самым благонамеренным человеком. Один весьма удивительный случай из его жизни хочется мне вкратце вставить здесь в мою историю, тем более, что, как мне известно, в истории франков о нем совсем не упоминается. Случилось ему однажды быть в лесу на охоте, и, как это обыкновенно бывает, его спутники разбежались в разные стороны, а сам он остался только с одним самым верным ему человеком; тут стал одолевать его сильный сон и он, склонив голову на колени своего спутника, крепко заснул. И вот выползло из его рта маленькое существо, вроде ящерицы, и стало пытаться переползти узкий ручей, протекавший поблизости. Тогда тот, на коленях которого отдыхал король, вынув свой меч из ножен, протянул его над ручьем, и по нему эта ящерица, о которой я говорю, перебралась на другую сторону. Потом она заползла в какую-то неглубокую щель в горе и, спустя некоторое время, выползла оттуда, перешла по мечу через упомянутый ручей и опять скользнула в рот Гунтрамну, откуда вышла. Гунтрамн, проснувшись, рассказал, что он видел чудесное видение. Он говорил, что привиделось ему во сне, будто перешел он по железному мосту реку и, взобравшись на какую-то гору, нашел там огромную кучу золота. Тот же, у кого на коленях лежала голова спящего короля, в свою очередь рассказал ему по порядку, что он видел. Короче говоря, то место было прорыто и были найдены там несметные сокровища, положенные туда еще в древние времена. Впоследствии король приказал из этого золота отлить кубок , необыкновенной величины и тяжеловесный, и, украсив его множеством драгоценных камней, намеревался отправить его в Иерусалим к гробу Господню. Но когда ему не удалось исполнить этого, приказал он поставить его над гробницей св. мученика Марцелла, похороненного в Кабаллоне (где была резиденция короля); там она находится и до сего дня. Нигде нет ни одной вещи, сделанной из золота, которая могла бы с ней сравниться. Но коснувшись мимоходом этого достойного упоминания случая, я возвращаюсь к своему рассказу.
       35.В то время как послы короля Автари оставались во Франции, король Автари умер, как говорят, от яда, который принял, в сентябрьские ноны , в городе Тицине, после 6 лет правления. Тотчас лангобарды отправили посольство к Хильдеперту, королю франков, с тем, чтобы оно известило его о смерти короля Автари, и просило у него мира . Хильдеперт же, услышав об этом, принял послов и даже обещал сохранить мир на будущее. Спустя несколько дней он отпустил упомянутых послов с этим обещанием. А королеве Теоделинде, которую лангобарды очень любили, было позволено сохранить королевское достоинство; ей посоветовали выбрать себе из всех лангобардов мужа, какого она сама пожелает, лишь бы у него было достаточно сил для управления государством. И она, посоветовавшись с разумными людьми, выбрала себе в мужья, а лангобардам в короли, Агилульфа, герцога Туринского. Был этот Агилульф доблестным и воинственным человеком, способным принять бразды правления, как по своей телесной, так и духовной силе. Королева немедленно пригласила его к себе и сама вышла ему навстречу до города Лаумелла . Когда он явился к ней, она после нескольких слов, приказала подать ей кубок с вином и, первая отпив из него, поднесла остальное Агилульфу. Он, взяв кубок, почтительно поцеловал руку королеве, а она, улыбнувшись, с краской на лице, заметила: «Тому, кто может поцеловать меня в уста, не следует целовать мне руки». Затем она, предложив ему встать и поцеловать ее, объявила о свадьбе и о возведении его в королевское достоинство. Что дальше? Свадьбу отпраздновали с большим ликованием, и Агилульф, бывший родственником короля Автари по матери, принял на себя в начале ноября королевский титул. Но на престол его возвели только в мае месяце, на всеобщем собрании лангобардов в городе Милане.

Книга IV