16

Сидя за обеденным столом, Диана сквозь ресницы изучающе рассматривала Холта. Он взглянул на нее только раз, когда вошел в дом, поприветствовав коротким кивком головы. Вид у него был мрачный, даже зловещий. Он напоминал ей камышового кота, которого что-то рассердило, но он намеренно игнорирует обидчика и лишь раздраженно бьет себя хвостом по бокам, демонстрируя свое крайнее недовольство. Диану пробирала мелкая неприятная дрожь. Она невзначай бросила взгляд на руки Холта, которые были так близко знакомы с ее собственным телом.

Волны удушливого жара стали пробегать по ее телу, жара плотского желания. Она уставилась в свою тарелку, стараясь успокоить взволновавшуюся кровь и сконцентрироваться на смысле того, что он говорил, а не на своем томлении.

– …взять дополнительных лошадей и припасов по крайней мере на неделю, просто на всякий случай. Отправимся завтра с первыми лучами солнца.

Майор был совершенно согласен с планами Холта и спросил:

– Кого вы намереваетесь взять с собой?

– Руби, Гая, возможно, Дона, ну и я сам, конечно, поеду.

На этот раз Диана не стала предлагать свою кандидатуру. Гай взглянул на нее в ожидании возражений. Он выглядел предельно напряженным, чем-то сильно озабоченным и разозленным. Затем его взгляд лезвием полоснул по Холту, но сам он так ни слова и не произнес.

После обеда Диана занималась бумагами отца. Время прошло быстро. А вечером, покончив с ужином, она решила наконец выйти из дома, но дальше дощатого крыльца так и не двинулась. Усевшись на перила, она оперлась спиной о столб, поддерживающий кровлю, и свесила ноги, устроившись на своем насесте лицом во двор. Девушка стала в задумчивости любоваться пастельными красками заката, заливавшими склоны далеких гор всеми оттенками оранжевого и желтого.

В удлинившихся вечерних тенях от раскидистых деревьев Диана заметила Гая, который направлялся к дому. Однако вместо того чтебы войти, он приблизился к сидевшей на перилах Диане. Он взглянул на нее снизу вверх, подняв к ней смущенное лицо.

– Не хочешь прогуляться со мной? Мне надо бы поговорить с тобой кое о чем.

Диане безумно хотелось отказаться, сославшись на усталость, но что-то в его голосе заставило ее принять его приглашение. Очевидно, что речь не шла о романтической прогулке под ручку в лучах заходящего солнца. Что-то сильно его беспокоило, и она просто не могла отказать ему в участии.

– Хорошо.

Диана приподнялась на руках, готовясь спрыгнуть с перекладины на землю. Руки Гая сомкнулись на ее талии, чтобы помочь девушке спуститься с опасной высоты. Выполнив свою миссию, он немедленно засунул руки в карманы джинсов и направился назад к деревьям, из-за которых появился. Слишком широкий шаг выдавал тяготившее его внутреннее напряжение. Когда они достаточно удалились от дома, Диана взяла своего спутника за руку, чтобы несколько умерить стремительный темп их движения.

– Что случилось?

Гай остановился и посмотрел на нее, посмотрел так пристально и мрачно, что Диану невольно передернуло.

– Не говорил ли тебе Майор, что он собирается делать с белым мустангом?

– Нет, – нахмурилась Диана.

– Он и с Холтом не говорил об этом?

– Они разговаривали только о возвращении на ранчо уведенных жеребцом кобылиц. А в чем, собственно, дело?

– А мне вот показалось… – Он взъерошил пальцами свои соломенные волосы. – Я думаю, что Холт собирается его убить.

– Что?! Он сам это говорил?

– Нет. – Пальцы Гая резко сжались в кулак, словно он хотел схватить что-то висевшее в воздухе рядом с ними и раздавить в руке. – Просто у меня такое предчувствие, и я уверен, что не ошибаюсь.

– Нет. Этого не может быть. – Диана не хотела верить его словам.

– Знаешь, что он думает об этом мустанге? – продолжил Гай в ответ на ее возражения. – Он считает его не более чем паразитом, вредным и назойливым. Убить иноходца будет для него не сложнее, чем прихлопнуть обыкновенную муху. Неужели ты этого не понимаешь? Холт скорее всего ничего и не скажет Майору о своем намерении, поскольку не уверен, что тот одобрит решение уничтожить вольное животное.

– Я думаю, ты излишне драматизируешь ситуацию. – Она даже отодвинулась от него, как бы опасаясь, что его лихорадочно-паническое состояние передастся и ей самой. Однако Гай поймал ее за руку и вновь заставил слушать себя.

– А что, если я прав? Что, если завтра Холт отправится в пустыню с единственным намерением вернуться назад с трупом жеребца?

– Если он действительно решил так поступить, то ты должен будешь его остановить.

– Я?! Каким образом? Кто меня послушает?! Холт? Руби? Дон? Они все до сих пор считают меня сопливым пацаном. А кроме того, Холт сможет убедить их в необходимости чего угодно. Руби и Дон сделают все, что бы он им ни приказал. Я не смогу остановить их. Он их начальник, в конце концов. А вот ты, дочь Майора, ты смогла бы это сделать.

– Холт непременно постарается поступить мне наперекор, – возразила ему Диана.

– Нет, если бы ты была с нами, он два раза подумал бы, прежде чем что-то предпринять. А другие двое тебя послушают, потому что ты будешь говорить от имени Майора. Он, возможно, уже не держит в руках поводья, но по-прежнему владеет конюшней. Ты просто обязана отправиться с нами.

– Нет. – Она отвернулась. Гай сам не знал, о чем просил. – Поговори с Майором.

– Это не поможет. Холт с Майором близки, как… – Гай лихорадочно подбирал сравнение.

– …как отец и сын. – Голос Дианы прозвучал глухо.

– Да, как должны быть близки отец и сын, – согласился он. – Так что решай, Диана, хочешь ли ты, чтобы мустанг погиб.

– Нет!

– Тогда сделай что-нибудь. – Он коснулся ладонью ее щеки и повернул к себе лицо Дианы. – Разве ты видела когда-нибудь столь же прекрасное животное, как этот жеребец? Независимое, гордое и свободное. Пуля без труда пробьет его великолепную голову, забрызгав все вокруг его мозгами и кровью. Вот что в конце концов произойдет, Диана!

– Нет! – Она зажмурила глаза, но от этого еще отчетливее представила себе ужасную сцену убийства.

– Ты должна отправиться вместе с нами!

– Холт не захочет этого.

– И что с того? Он не смог остановить тебя в прошлый раз, ни черта не сможет сделать и на этот! Ты должна, пойми это!

Диана в нерешительности стояла перед взволнованным юношей. Логика его рассуждений поколебала ее уверенность. А действительно, так ли уж невозможна для нее новая экспедиция в пустыню? Тем более обстоятельства складываются самым плачевным образом. Разве не знала она сама, каким безжалостным и жестоким может быть Холт? Разве не намекал он ей, что жеребец заслуживает смерти? Разве не видела она в его взгляде хищный прищур охотника?

– Я поеду! – решительно согласилась Диана.

– Я знал, что могу на тебя рассчитывать. – Лицо Гая выражало явное облегчение. – Чувствовал, что ты поддержишь меня. С удовольствием сообщу Холту эту новость и полюбуюсь его недовольными гримасами. – Гай торжествующе рассмеялся. – Они как раз сейчас вовсю готовятся к завтрашнему отъезду. Пойду скажу, что ты тоже едешь с нами, чтобы взяли на тебя провизию и все необходимое.

– Хорошо. – Диана проявляла гораздо меньший оптимизм по поводу принятого ею решения, но отступать была не намерена. – Пойду и я собираться в дорогу.

В утро отъезда все были деловиты и немногословны. Без лишней суеты путешественники занимались последними приготовлениями к многодневному рейду по пустыне и горам Невады. Майор воспринял решение Дианы против ожидания спокойно, как должное, заметив, что рассчитывал на такой шаг с ее стороны. Руби и Дон только приветствовали ее участие в экспедиции. Холт словно вообще не замечал ее присутствия.

Долину, отделявшую ранчо от гор, отряд пересек бодрой рысью. Дону были поручены запасные лошади, а Руби отвечал за тех, что несли поклажу. Холт возглавлял группу, Гай же держался в пути рядом с Дианой. Целью их дневного перехода был источник, укрытый в каньоне между скал. Холт периодически сверялся со следами, оставленными мустангом и его гаремом, чтобы убедиться, что они движутся в более или менее верном направлении.

Через час езды по горным тропам Диана заметила в небе двух кружившихся на большой высоте темных крупных птиц.

– Смотрите, – указала она рукой.

– Да, вижу. Это вороны-мусорщики. Они высматривают падаль, – с усмешкой откликнулся Гай, констатируя неизбежность и целесообразную жестокость протекающих в дикой природе процессов.

Они все ближе подъезжали к тому месту, где кружились стервятники, число которых с каждой минутой все увеличивалось. Мертвое животное должно было лежать совсем рядом с маршрутом продвижения маленького отряда. Перед ними возник крутой обрыв, представлявший собой размытый дождями склон горы. Они уже проезжали мимо него при возвращении с первой охоты на иноходца. Склон был ненадежен, весь в каменистых осыпях, но все же доступен лошадям со всадниками.

Холт осторожно подогнал своего коня к краю крутого спуска и послал его вперед ударами каблуков по крутым бокам. Его спуск сопровождался хором птичьих криков и хлопаньем крыльев потревоженных в своем пиршестве ворон. Когда Гай и Диана присоединились к нему внизу, Холт уже спешился. Неподалеку лежало растерзанное стервятниками тело одного из жеребят. Холт не побрезговал приблизиться и опуститься на колено, чтобы определить, что же случилось. Наконец подъехали также Руби и Дон с вереницей подопечных лошадей. У Дианы ком стоял в горле от горького чувства жалости и невольного отвращения.

– У него сломана шея. – Холт выпрямился и пошел прочь от мертвого жеребенка.

– Наверное, споткнулся, когда спускался со склона. Малыш, видно, совершенно выбился из сил, пока добрался сюда от ранчо. Жаль. Чертовски жаль! – проворчал Руби.

– Достаньте лопату, надо похоронить его. – Конь Холта приплясывал на месте, нервничая от явственно ощущавшегося в низинке запаха крови и смерти.

Когда жеребенка закопали, путники вновь устроились в седлах и не спеша двинулись дальше. У источника они обнаружили свежие следы, и следов этих было много. Судя по ним, жеребец приводил сюда на водопой свой табун. Диана с удивлением рассматривала сильно взрытую копытами землю.

– Воспитывал своих новых подружек, – пояснил Руби, стоя позади нее и догадавшись по озадаченному виду Дианы, что та никак не возьмет в толк, что за события разворачивались тут до их приезда. – Дикому жеребцу всегда приходится сначала приучать новую кобылицу к повиновению. Иногда мустанг проводит целые часы, то сбивая лошадей в табун, то распуская их в разные стороны. Он даже не позволяет им без его команды приближаться к воде. Думаю, что здесь он занимался именно с той кобылой, что потеряла своего жеребенка.

– Да, пожалуй. – Диана прикрыла ладонью глаза от ярких лучей послеполуденного солнца и оглянулась на остальных своих попутчиков, поивших у источника коней. – Где они сейчас, как по-твоему?

– Далеко отсюда, это уж точно. Нам лучше вернуться к остальным и посмотреть, что там поделывает Холт.

Они возвратились к источнику, где Диана направилась к своему коню, а Руби подошел к Холту. Тот снимал седло со своей лошади. Бросив на Руби короткий взгляд, он продолжил свое занятие.

– Будем пересаживаться на свежих коней. Дон, Гай и я проедем по окрестностям и посмотрим, не видно ли где табуна. Вы можете начинать разбивать здесь лагерь.

Услышав его слова, Диана обернулась.

– Где это здесь? Если мы тут обустроимся, то кони не вернутся сюда на водопой.

– Жеребец не придет. А вот кобылицы, возможно, и появятся, если жажда их вконец одолеет. – Холт положил седло на землю и повесил на сук пропитанную конским потом попону. Он так ни разу и не взглянул на Диану и обращался к ней только через посредство кого-то другого. – Вернемся часа через три.

Спустя двадцать минут всадники уже сидели на свежих лошадях и направлялись к выезду из каньона. Руби и Диана занялись обустройством бивака. Руби выбрал для него площадку чуть поодаль от воды, чтобы позволить небольшим животным подбираться к источнику, не чувствуя при этом непосредственной угрозы от близкого присутствия людей.

Когда через три часа разведчики вернулись в лагерь, все было готово. Лошади паслись за веревочной изгородью, огонь костра пылал вовсю, поддерживаемый усилиями и нескончаемым ворчанием Руби, который жаловался на то, что его только для этого и взяли с собой. Диана возилась с приготовлением пищи, а кофе уже дымился и встречал запыленных всадников своим ароматом.

– Ну что, видели его? – Руби стоял наготове, чтобы принять поводья у спешившихся всадников.

– Даже признаков его не заметили, – ответил Гай, тогда как Холт прошел прямиком к костру иналил себе чашку кофе, не удостоив Диану, стоявшую с ним рядом, ни единым взглядом.

– А следы есть?

– Потеряли их на камнях и больше не обнаружили, сколько ни обшаривали округу. – Дон направился к пылавшему огню. Это был крепкий мужчина небольшого роста, с редкими волосами и открытым лицом, с которого не сходила приветливая улыбка, свидетельствовавшая о легком и покладистом характере. – Черт, как замечательно он пахнет, этот кофе! А чашки где?

Вдвоем Руби и Гай быстро расседлали лошадей, вытерли их насухо и сопроводили в загон к их остальным сородичам. Диана продолжала кашеварить, чувствуя, что молчание и полное невнимание к ней Холта начинало действовать на нее угнетающе. Дон не проявлял особенной разговорчивости, во-первых, под влиянием малообщительного Холта, а во-вторых, из-за природной сдержанности, не позволявшей ему вести непринужденную беседу с дочкой самого Майора.

Охотники в полном составе уселись, скрестив ноги, вокруг огня и наконец приступили к еде, удерживая тарелки на коленях.

– На этот раз подобраться к мустангу будет чертовски непросто, – заметил Руби. – Уверен, что он теперь от собственной тени будет шарахаться. Наверняка он заметит нас раньше, чем мы его. А как только учует человеческий запах, тут же пустит свой гарем вскачь. Теперь-то уж нам с ним так просто не справиться. Что нам действительно пригодилось бы, так это самолет.

– Лучше бы вертолет на эту вот площадку. Только прежде чем взять его напрокат, придется объяснять, зачем он нам вдруг понадобился. – Холт соскреб с тарелки остатки и поставил ее на землю. Вскочив на ноги, он подошел к костру и вновь наполнил свою чашку горячим кофе. Не произнеся больше ни слова, он покинул пределы маленького лагеря и скрылся в тени скалы.

– Что это вдруг с ним? – вопросительно проворчал Руби, но никто ему не ответил.

Когда все поели, Диана вымыла посуду и убрала ее во вьючные сумки. Кофейник был практически пуст, и она выплеснула остатки кофе на землю.

– Пойду наберу воды на утро.

– Я сам схожу, – предложил ей Гай, резво вскочив на ноги.

– Нет, спасибо. Мне все равно надо прогуляться.

Она прошла к источнику, у которого росло несколько чахлых тополей. Сквозь их ветви она увидела блеск лунного отражения на поверхности криницы, который и послужил ей указателем.

Встав на колени на крохотном песчаном пляже, девушка набрала в кофейник воды, сполоснула его и вновь погрузила в источник, чтобы набрать полным до краев. В нескольких футах от себя Диана заметила в темноте красный огонек зажженной сигареты. Это был Холт. Значит, он видел, как она шла в его сторону, но не произнес ни слова.

– Игра в молчанку тебе не поможет, – сказала Диана раздраженно. – Если ты думаешь, что своим поведением сможешь вывести меня из равновесия и заставить вернуться на ранчо, то жестоко заблуждаешься.

– Зачем ты поехала? – Его голос донесся до Дианы из ночной тьмы, низкий и глухой. – Неужели тебе была так невыносима сама мысль о разлуке с Гаем на целую неделю?

Она поднялась с колен и выпрямилась с независимым и вызывающим видом, уязвленная его очередными выдумками по поводу того, что ей кто-то настолько нужен, что она не в силах пережить даже самой недолгой разлуки.

– Это здесь ни при чем, – сердито сказала она.

– Неужели? – Он вышел наконец из тени, и ей стала видна его фигура, тогда как лицо по-прежнему скрывалось под полями шляпы.

– Представь себе!

– И твое внезапное решение, конечно же, никак не связано с той вечерней прогулкой, которую вы совершили под сенью деревьев, где якобы никто не мог вас видеть.

– К твоему сведению, мы всего лишь поболтали, и мне наплевать, веришь ты этому или нет!

«Лгунья», – раздался у нее в мозгу ее собственный голос.

– Поболтали? – переспросил Холт, явно издеваясь. – Не слишком ли много времени вам потребовалось, чтобы вдоволь наговориться?

– У нас была чрезвычайно интересная тема для разговора. Мы обсуждали твою персону, если уж это так тебя заинтересовало. – Диана видела, как Холт замер в удивлении, и поняла, что одно очко ею отыграно. – Гай считает, что ты собираешься убить мустанга. И он намерен помешать тебе.

– А ты?

– Я не хочу, чтобы жеребец погиб, и уверена, что и Майор этого не желает. – Она почувствовала, как накалился вокруг нее воздух от вспыхнувшей в глазах Холта злобы.

– У нас погибли две лошади – лучший, призовой скакун и сегодняшний жеребенок, и все из-за этого неуемного мустанга. Если койот начинает таскать цыплят, то его убивают. Если пума принимается резать скот, то ее выслеживают и тоже убивают. Если собака грызет овец, ее пристреливают, – продолжал он подчеркнуто тихим голосом. – Что же заставляет вас смотреть другими глазами на это животное, которое приносит нам столько вреда и не намерено успокаиваться?! Разве мы не предоставили ему достаточно шансов?!

– Значит, Гай прав! Ты хочешь прикончить иноходца!

– Нет. Мы пришли сюда, чтобы вернуть наших кобылиц.

– Холт…

– Диана! – послышался голос отправившегося на ее поиски Гая.

– Иди. Твой поклонник призывает тебя. – Холт повернулся и снова исчез в темноте.