- Какая потеря, - пробормотала я. - Он ведь не был плохим парнем, Дэн.
      - Ты права. Плохими были эти дни. Попытайся снова уснуть, Рокси. Рано утром мы уезжаем. Если, конечно, останемся живы, - добавил он, прикрывая дверь.
      Глава 24
      Самоубийство Эда Норджа, вероятно, не должно было сильно взволновать меня. В последние дни я видела много смертей, и большинство из них были ужасны. К тому же я не могла сказать, что была близка с ним. Мы проделали вместе путешествие в Малайю по стечению обстоятельств, но, когда я ложилась спать, Нордж был жив, когда проснулась - мертв. Промежуток времени был настолько ничтожен, что сознание не воспринимало случившегося. А Норджу этого времени хватило, чтобы подытожить всю свою жизнь.
      Уснуть больше не удавалось, бороться с одиночеством было не под силу. Мне требовалось убежище в объятиях Керка, даже если бы пришлось умолять его об этом. Гордость теперь ничего не значила.
      Я прокралась наверх по темному дому и поскреблась в его дверь. Керк отворил в ту же секунду, будто знал, что я приду. Мы стояли на пороге и молча глядели друг на друга. Не проронив ни слова, Керк шагнул вперед и обнял меня. Мне не пришлось просить его об этом. Он прижался ко мне всем телом, и я позволила моей плоти ответить на его призыв. Он нес меня к постели целую вечность, и чувство безопасности, познанное мною в нашем лесном храме, вернулось ко мне, окутав меня, как мантией, и отогнав прочь все мои тревоги и страхи...
      Спустя долгое время, измеряющееся часами, Керк снова произнес мое имя.
      - Все хорошо, милый, - сказала я. - Тебе не нужно ничего говорить. Я пойму. Мне достаточно просто быть рядом с тобой.
      - Я хочу сказать тебе... Я люблю тебя.
      - Рада, что ты сказал, но в этом не было необходимости.
      - Мне хотелось сказать тебе это со вчерашней ночи.
      - Почему же ты не сказал? Сегодня на тропе ты почти не говорил со мной. Он колебался.
      - Мне было стыдно. Получилось, что воспользовался своим преимуществом. Ты не говорила мне, что любишь меня, и я решил: если это все, то так тому и быть.
      - Так тому и быть... - Я усмехнулась и крепко обняла его. - Уин, какие же мы глупые. А я думала, раз ты молчишь, то происшедшее для тебя ничего не значит.
      Да, мы были глупцами, двое взрослых людей, ожидавших, что первым заговорит другой. Мы чуть было не повернулись спиной к тому, что нам подарила судьба.
      - Ты действительно небезразлична ко мне? слегка удивленно спросил Керк.
      - Я небезразлична к тебе? Я люблю тебя! Я с ума схожу по тебе. С первой минуты нашей встречи. О, я боролась с этим изо всех сил, но тщетно.
      - Боролась не только ты, - признался он. - Ты, конечно, догадалась по поему поведению.
      - По твоему поведению я догадалась, что ты презираешь меня. Не виню тебя я была отвратительна.
      - Ты прекрасная, нежная и хорошая.
      - Я была ужасно жестока к тебе, Уин. Ты сможешь меня простить?
      - Мне нечего прощать, - ответил он. Ему было что прощать мне, он знал это так же хорошо, как и я, но в том-то и чудо любви: она не только стирает из памяти старые обиды, но вообще отрицает их. У любви нет горьких воспоминаний. Керк и я могли начать все заново. Это было возвышающее знание, и, овладев им наконец, я могла ощутить лишь жалость к тем, чьи глаза еще не открылись.
      Прошлое было забыто, настоящее определено, и я как женщина начала планировать будущее. Я приподнялась на локте, чтобы видеть его лицо.
      - Уин, я подумала вот о чем: куда мы уедем отсюда?
      - Твои друзья сказали мне, что вы уезжаете завтра утром.
      В его голосе я услышала нотку примирения с этим, и улыбка угасла на моих губах.
      - Но ты, ты-то не думаешь, что и я уеду с ними? Уин, я остаюсь. - Он молча глядел на меня. - Остаюсь здесь, - твердо повторила я. - С тобой. - Затем, не дождавшись ответа, попыталась превратить все в шутку:
      - Или ты уже от меня устал?
      Керк страстно поцеловал меня.
      - Скорее я устану дышать.
      - Скажи, что никогда не отпустишь меня отсюда, - сказала я, устраиваясь поудобней.
      - Я не могу тебе сказать такое, Роксана, - медленно проговорил он. Сейчас не время быть нечестным. Я должен отпустить тебя.
      - Но если ты любишь меня...
      - Именно потому, что я люблю тебя, у меня нет выбора. Ты должна это видеть так же хорошо, как и я. Дорогая, мы принадлежим к двум разным мирам.
      - Но ведь мы нашли друг друга, значит, наши миры не так далеки друг от друга.
      - Я буду всегда благодарен судьбе за этот миг. Но разве ты не видишь, что это только миг? Я не могу войти в твой мир и не буду просить тебя принять мой. - Он вскочил с кровати и принялся бесцельно вышагивать по комнате. - Что я могу предложить взамен принесенной тобой жертвы?
      - Самого себя!
      - Моя дорогая, - сказал Керк нежно, подходя к кровати и становясь надо мной. - Моя любовь у тебя есть и всегда будет с тобой. Но я не позволю тебе отказаться от славы и положения, ради которых ты упорно трудилась, в обмен на это. - И он сделал широкий жест, словно указав на Малайю.
      Я встала на колени и обняла его за талию, боясь, что он растворится в темноте.
      - Положение, успех - это смешно. Они ничто без тебя.
      - Посмотри на меня, - скомандовал он, и я повиновалась. - Роксана, ты не смеешь так говорить. Ты много работала и не можешь так просто отказаться от всего, чего добилась. Боже праведный, ты хотя бы представляешь свою жизнь здесь?
      - Да, милый.
      - Да, - согласился он, - благодаря моему эгоизму, ты успела кое с чем здесь познакомиться. Нельзя было разрешать вашей группе задерживаться на плантации. Я знал степень риска, но хотел, чтобы ты осталась хотя бы на четыре дня. С тех пор, как увидел тебя, своенравную незнакомку, на ступеньках веранды, я хотел задержать тебя здесь. И сейчас хочу. Но, слава Богу, я перерос свой эгоизм и не могу использовать тебя как средство улучшения моей жизни.
      - А как же я? - бормотала я у него на груди.
      - Что я могу тебе обещать? Я даже не могу тебе пообещать, что доживу до утра. Скоро ты превратилась бы в еще одну плантаторскую жену, проживающую каждую минуту своей жизни как последнюю. Я люблю тебя, Роксана. Люблю твой смех. Не заставляй меня быть свидетелем того, как твой смех исчезнет, как ты постареешь до времени. Ты думаешь, я не могу прочесть, что написано в глазах Оливии Виктор?
      - Рядом с Оливией муж. Уверена, что для нее это куда важнее, чем свежие яблоки и более редкие, чем здесь, дожди.
      - Викторы - счастливчики. Бог даст, в будущем году они вернутся в Англию. А я здесь до конца жизни, любимая.
      - В этом нет необходимости. И мы можем уехать куда-нибудь.
      - Ты же знаешь, что это не так. - Керк разомкнул мои руки и отошел к окну. - Я должен остаться здесь. И это не упрямство или желание быть форпостом демократии. Бог свидетель, я - не герой. Но у каждого человека есть свое место в жизни, которое ему негоже покидать.
      Я снова легла на кровать. Вспомнила, о чем говорил мне Виктор, и подумала о выпавшей мне доле влюбиться в символ. И рассмеялась. Керку нравился мой смех. Но не такой горький.
      - Не надо. Пожалуйста, - попросил он.
      - Почему? Это лучше, чем плакать.
      - Плакать не о чем. Сейчас. Может быть, после... Мне очень повезло. Не многим мужчинам удается поймать мечту. Хотя бы на миг. У меня было несколько мгновений с тобой, Роксана. И я буду любить тебя даже тогда, когда тебя не будет рядом.
      - Мечты прекрасны, но я не знаю ни одной, которая жила бы вечно.
      - Ты узнаешь, Роксана.
      Я посмотрела на него с мольбой. Он был подавлен. Об этом говорила его поникшая худощавая фигура. Я вдруг поняла, насколько ясно Керк представлял себе наши жизненные пути. Он первым увидел, в какой точке они расходятся.
      Более того, его мудрость происходила от уважения ко мне. Мы оба упорно трудились для осуществления своих планов, и он не хотел, чтобы я так легко отказывалась от достигнутого. Я поставила перед собой цель давно, и отвернуться от нее сейчас значило бы превратить свою жизнь в бессмысленное существование. Вопрос смысла жизни для меня не был так важен, как для него, и все же он имел значение, и я должна была с этим считаться.
      Я не стала плакать, ведь он видел во мне свою мечту, а мечта должна быть всегда прекрасной. Я сожалела о затеянном споре, так как не хотела, чтобы он запомнил меня такой. Я заставила себя улыбнуться и прошептала:
      - Мы никогда не забудем друг друга, милый.
      - Мы будем помнить эту вершину всегда, - взволнованно отозвался он.
      Я рассмеялась. На этот раз легко...
      Прощальные ночи всегда коротки. Я молила солнце не всходить подольше, но молитва моя услышана не была.
      Глава 25
      На следующее утро расставание прошло довольно спокойно. Наши чувства достигли наивысшего накала и в какой-то мере опустошили нас. Стоя на веранде, мы были настолько официальны и сдержанны, что могли показаться чужими.
      К тому же нужно было учитывать присутствие остальных. Керк был не из тех, кто выставляет свои чувства напоказ. А там находились не только Джи Ди и Дэн, но и Че Муда - он пришел проводить нас. Рука у него была в гипсе, и сам он был еще бледен, но в целом быстро шел на поправку.
      Наша команда заметно поредела со времени нашего прибытия на Гурроч-Вейл неделю назад. Погиб Хуссейн, умер Нордж. Его гроб из белых свежеструганых досок был закреплен на том, что осталось от кузова операторского грузовика. Его тело решили отправить домой морем. С этим решением я была не совсем согласна, так как думала, что он предпочел бы быть похороненным рядом с Сити. Хотя полной уверенности в этом у меня не было, да и какое значение теперь это имело? Местонахождение тела было не главным: Эд Нордж, каким бы он ни был добрым или злым, или тем и другим одновременно - найдет свое место для успокоения. И я чувствовала, что у нас, живущих, было с ним что-то общее.
      Покидая Гурроч-Вейл, каждый из нас в той или иной мере что-то оставлял здесь. Но если кто-то и разделял мои мысли, вслух ничего подобного высказано не было. Все были немногословны, произносились обычные, банальные слова. Дэн и я ехали в джипе, а Джи Ди один в грузовике.
      - В пути не мешкайте, - без надобности наставлял нас Керк, - и ни в коем случае не останавливайтесь, что бы ни случилось.
      - Можете не сомневаться, - угрюмо заверил его Джи Ди, - я хорошо усвоил урок. Думаю, нам пора трогаться.
      - Одну минуту, - сказал Керк. - Я позвоню в деревню и попрошу, чтобы военные выслали вам навстречу патруль. Я не звонил заранее, так как нет уверенности, что меня кто-нибудь не подслушивает. Теперь, когда вы готовы...
      Мы стояли на крыльце, пока он ходил в дом, несколько нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. Вскоре Керк вернулся к нам.
      - Извините, что задержал вас. Линия занята. Но на вашем месте я бы не ждал. Через несколько минут я попытаюсь соединиться еще раз, - сказал он.
      Для Джи Ди этого было достаточно. Он быстро пожал руки Керку и Че Муде и поспешил к грузовику. Дэн последовал за ним, но им обоим пришлось подождать меня.
      - Я приду через минуту, - сказала я Дэну.
      - Конечно, - с пониманием отозвался он. - Всего доброго, мистер Керк, и, если вам случится приехать в Штаты, найдите меня. Мы продолжим нашу игру.
      - Хорошо, - согласился Керк. - Возможно, я так и сделаю.
      И вот мы остались на веранде вдвоем с Керком. Че Муда скромно удалился, сказав, что он хочет помочь Дэну с багажом. Мгновение мы смотрели друг другу в глаза, не зная, что сказать. Наконец он тихо произнес:
      - До свидания. Да благословит тебя Бог. Быстро, боясь расплакаться, я спросила:
      - Ты мне напишешь? У тебя есть мой адрес.
      - Напишу, - пообещал Керк, хотя мы оба знали, что он не напишет и что так будет лучше.
      - Могу я попросить тебя подождать минуту? Я хочу, чтобы ты взяла с собой одну вещь. - И он бросился в гостиную.
      Через несколько секунд он вернулся, неся свой подарок. При других обстоятельствах это могла бы быть какая-нибудь сентиментальная безделушка или сувенир. Но мы находились в Малайе с ее чрезвычайным положением, и подарком, который мой любимый преподнес мне, был пулемет "стен".
      - Я не могу его взять, - запротестовала я, будто мне подарили бриллианты. - Он нужен здесь.
      - Ты должна. По крайней мере, пока вы не выберетесь из опасной зоны, он должен быть с тобой. Потом, если захочешь, сможешь переправить его мне. Я буду чувствовать себя намного спокойнее, зная, что он при тебе.
      Джи Ди нетерпеливо гонял двигатель грузовика.
      - Хорошо, я пришлю его назад, - пробормотала я.
      Беря "стен", на мгновение я прикоснулась к его руке. Она была холоднее моей. Я не смогла больше на него взглянуть и побежала вниз по ступенькам к джипу. Ничего не видя, я приняла прощальную фразу Че Муды и забралась на сиденье рядом с Дэном.
      - Едем отсюда, - выдавила я.
      - Мы уже в пути, бэби! - Мотор взревел, и мы тронулись с места. Грязь уныло чавкнула, словно не желая расставаться с колесами. - Следующая остановка - Голливуд! - выкрикнул Дэн.
      Я боролась с желанием оглянуться назад, но сил победить в этой борьбе не хватило. В последний момент я оглянулась. Керк стоял на том же месте, где я оставила его, и смотрел нам вслед. Затем он то ли махнул рукой, то ли сделал жест покорности судьбе - не знаю. После первого же поворота автомобиля видеть я его уже не могла.
      Даже если бы вся партизанская армия Малайи атаковала нас в ту минуту, я бы не заметила этого. Я смотрела на ряды каучуковых деревьев и не видела их. Серое небо, серые стволы... Казалось, весь мир потерял свои краски. Мы доехали до проволочного ограждения, и спустя секунды Гурроч-Вейл остался позади.
      После нашего отъезда Дэн не проронил ни слова, но теперь, когда мы наконец выехали на главную дорогу, он сказал:
      - Итак, мы говорим "до свидания" живописному Гурроч-Вейл. - Он посмотрел на меня и потрепал по колену. - Выше нос, малышка. Жизнь прекрасна.
      - Со мной порядок.
      - Конечно. - Он помолчал немного. И затем с сочувствием произнес:
      - Если хочешь выплакаться, валяй, это останется между нами, девочками. Я не буду тебя упрекать, Рокси. Он парень что надо.
      - Кто? - уточнила я, не желая ничьей жалости. - Ты имеешь в виду Керка?
      - Давай не будем дурачить друг друга. Помни, что дядя Дэн знает тебя от и до. - Он произнес эти слова легко, как обычно, но мне показалось, что выглядит он старше, как будто за несколько последних часов распрощался с молодостью. Что ж, даже Том Сойер должен когда-то повзрослеть. - Я бы сказал, отличный парень. Ты знаешь, Рокси, Керк - первый человек, которому я проигрывал без сожаления. Он сильнее меня.
      Я потеребила "стен" на коленях, но ничего не ответила.
      - Не могу не думать о том, как здорово сыграл бы Керк в кино, - продолжил Дэн через некоторое время. - Жаль, что он недостаточно высок и красив, потому что с таким властным видом.., да, много талантов пропадает! Ты ведь согласна, что это огромная потеря.
      - Он, наверное, так не думает.
      - Вероятно, нет. Я смотрел на это с нашей точки зрения. - Дэн тоже чувствовал пропасть между двумя мирами. Он усмехнулся. - Представь себе, что к Керку домой прикатили люди из Голливуда, загнали его в угол и тыкают в него своими короткими ножами. Он счел бы малайских бандитов паиньками по сравнению с нашими ребятами.
      - И тем не менее мы возвращаемся к ним. Почему?
      - Потому что это в нашей крови, и мы не лучше их. В другом месте мы не будем счастливы.
      - Наверное, ты прав.
      - Я знаю, что прав. Еще я знаю, что мы оседлали ракету, которая доставит нас прямо на вершину. С популярностью, которую мы обретем, у студии не будет выбора. Они вынуждены будут сделать картину. - Его голос звенел от возбуждения. - Ты только представь! Тебя чуть не убили бандиты, выкрали, держали в джунглях как пленницу.., все это подлинные факты. Ты - истинная героиня, и можешь положиться на меня: я создам тебе такую рекламу, какую ты заслуживаешь.
      - В этой идее есть одна ошибка, Дэн. Никакой рекламы не будет.
      - Ты с ума сошла! - воскликнул он. - Это же тот самый случай, о котором ты грезила. Принц приезжает к Золушке, и хрустальный башмачок оказывается ей впору.
      Все, что сказал Дэн, было правдой. Это был шанс, который выпадает раз в жизни. Я шла к нему долгие годы, строя тайные планы. Но теперь, когда мне оставалось лишь протянул" руку, я не испытывала триумфа.
      - Я не хочу никакой рекламы. Она слишком дорого мне обойдется.
      - Ты изменишь свое мнение, если хорошо подумаешь.
      - Нет, я не героиня, Дэн, и даже мировая слава не заставит меня стать ею. Всю свою жизнь я лепила из себя кого-то, кем не была, потому что не знала ничего лучшего. Теперь знаю, и мне противно жить с мыслью, что я продала себя.
      - О'кей, - примиряюще сказал Дэн, - мы не будем больше спорить об этом сейчас, но на твоем месте я бы крепко задумался, Рокси. Ты ведь знаешь, нельзя стоять без движения: можно либо подниматься вверх, либо катиться вниз, так как вокруг много тех, кто жаждет занять твое место.
      Я лишь покачала головой, не в силах продолжать спор. То, что сказал Дэн, было абсолютной истиной, если исходить из ценностей нашего мира, мира, в котором мне предстояло продолжать жить. И хотя по сравнению с миром Керка подходы и ценности Дэна казались банальными и никчемными, какой им могла быть альтернатива? Что я могла сделать, кроме как принять условия той действительности, которую выбрала сама?
      Показался Гопенг, прервав мои тяжкие раздумья. Было интересно, почему нас не встретил патруль, о котором договорился Керк? Я собиралась поделиться этой мыслью с Дэном, когда заметила Теба Виктора. Его бронированный "додж" был припаркован напротив полицейского участка, сам Теб стоял рядом. Увидев нас, он выскочил на дорогу и начал энергично махать рукой, чтобы мы остановились. При виде его взволнованного лица мое сердце начало биться в дурном предчувствии. Виктор подбежал к нам и без всякого приветствия спросил:
      - Вы из Гурроч-Вейл? С Керком все в порядке?
      - Конечно... - начал Дэн, но я прервала его.
      - А что такое? Что случилось?
      - Мы пока не знаем, - ответил Виктор. - Может быть, и ничего. Но провода его телефона перерезаны. Обычно это означает одно: бандиты наметили его дом для нападения.
      Глава 26
      - А солдаты! - закричала я. - Где солдаты?
      - В том-то и дело. - Виктор указал на дорогу в направлении Куала-Лумпура. - Лейтенант Крофт со своими людьми выехал куда-то в ту сторону. Поступили сведения о действиях там бандитов, хотя, учитывая то, что мы теперь знаем, это, готов поспорить, был ложный сигнал, чтобы отвлечь их.
      Я вжалась в сиденье.
      - Значит, он совсем один, - прошептала я. - Сказки насчет того, что телефон занят... Он уже знал об этом, прощаясь с нами. - Я посмотрела на "стен", лежавший у меня на коленях. - Он даже отдал мне пулемет.
      - Вы можете кого-нибудь вызвать? - спросил Дэн. - Должен быть какой-нибудь вариант помощи. Как насчет других плантаций?
      - Я позаботился об этом, - заявил Виктор. - Подмога уже в пути. Вопрос в том, прибудет ли она вовремя.
      - Дэн, выйди из джипа, - попросила я. Он посмотрел на меня непонимающе.
      - Выйди из джипа, я возвращаюсь.
      - Рокси, не глупи! - воскликнул Дэн.
      - Что это даст? Вы ничем не сумеете ему помочь, - присоединился к нему Виктор.
      - Я не знаю, что я смогу сделать, Дэн, но я должна вернуться. Он боялся, что я увяну и зачахну, если останусь здесь, теперь я знаю, что увяну, если покину его. Я нужна ему, а он нужен мне.
      По сути, я разговаривала сама с собой, хотя обращалась к ним. Вот так разрешились все мои сомнения. Я отбрасывала свою карьеру, запросто перечеркивала свою прежнюю жизнь. У меня было на это право - право человека изменить смысл своей жизни, когда он увидел перед собой более достойную цель, чем прежняя.
      - Разве ты не видишь, не понимаешь? - с мольбой в голосе обратилась я к Дэну.
      - Я не собираюсь жертвовать тобою. В диком отчаянии, сознавая, что уходит время, я наставила на него "стен".
      - Ты меня не остановишь! Выходи из джипа! Дэн отвел взгляд от пулемета и посмотрел мне в лицо. В его глазах не было страха. Спокойно он сказал:
      - Рокси, это лишнее. Ты же знаешь, я всегда желал тебе счастья.
      - Дэн, я люблю его!
      - Я знаю - любишь, - сказал он и улыбнулся. Только Господь знает, чего ему это стоило. - Так тому и быть. Возвращаемся все.
      Подъехавший Джи Ди слышал наш спор и мое признание. Они с Виктором были готовы согласиться с предложением Дэна, но я покачала головой:
      - Нет. То, что ты предлагаешь, прекрасно, но это моя забота. Теб должен подумать о семье, вам с Джи Ди необходимо возвращаться домой, а я обязана остаться здесь с ним.
      - Рокси, ты уверена, что хочешь этого?
      - Да. Мне потребовалось много времени на размышления, но теперь я уверена.
      - Тогда поторопись.
      Дэн выскользнул из-за руля и, когда я стала передвигаться на место водителя, нырнул головой в салон джипа и быстро поцеловал меня.
      - Удачи тебе, девочка.
      - Спасибо, Дэн. За все.
      - Кажется, мне самому не помешает немного удачи. Представляешь, что скажут на студии, узнав, что ты превратилась в настоящую женщину-тигра? - Его пальцы сильно сдавили мое плечо на прощание. - А теперь жми во весь дух!
      Я резко развернула автомобиль и оставила трех мужчин стоящими посреди слякотной дороги. На мгновение мне стало грустно от мысли, что больше никогда в жизни я не увижу своих друзей, но очень скоро грусть была вытеснена другими чувствами. Страхом и опасениями, что могу опоздать, но больше всего - чувством ликования. Я сделала выбор, и он был правильным.
      Когда-то я раздражалась из-за быстрой езды, теперь скорость, с какой мчался джип, была для меня недостаточной. Я до отказа вжимала педаль акселератора в пол, штурмовала повороты с визгом шин, джунгли по обе стороны превратились в сплошную размытую ленту. Спустя некоторое время, показавшееся мне вечностью, я увидела знакомую табличку и стрелу, указывавшую в сторону моей цели. Я съехала с мощеной дороги на проселочную, почти не снижая скорости, одновременно развернув на коленях в удобное положение "стен".
      Впереди показалась ограда усадьбы. Ворота были закрыты. На первый взгляд не происходило ничего подозрительного, но уже в следующее мгновение я увидела, что на посту, защищенном мешками с песком, никого нет.
      Было глупо останавливаться, чтобы открыть ворота, и я на полной скорости направила автомобиль на слабую преграду. Раздался треск раскалываемой древесины и скрежет разрываемой проволоки. На мгновение джип замер, но в следующий момент он был уже на территории усадьбы, волоча за собой то, что осталось от ворот. Не снижая скорости, я устремилась к бунгало.
      Мое прибытие было слишком шумным, чтобы его можно было не заметить. Я услышала выстрелы и уже затем увидела тех, кто стрелял. Бандиты выставили охрану для прикрытия своего тыла. Двое с карабинами перекрыли дорогу и вели беспорядочный огонь.
      С этой живой преградой я разделалась так же, как с воротами. Они стояли на моем пути слишком долго, и, когда наконец поняли, что я наеду на них, было уже поздно. Одного из них ударом крыла подбросило в воздух, и он полетел, как футбольный мяч, другого зацепило обломками ворот.
      Но преодоление еще одной, третьей преграды оказалось для джипа непосильным. Партизаны, предвидя возможную контратаку, свалили две гевеи и перекрыли стволами дорогу. Я попыталась с ходу перескочить их, но джип, ткнувшись в завал, дернулся и замер. Мотор заглох. Через щель в броне я увидела, что почти достигла своей цели. Впереди было бунгало. В просветах между деревьями мелькали силуэты людей. Они прятались за стволами деревьев и методично обстреливали дом. Из осажденного дома велся ответный огонь.
      В любом бою неожиданность - важный фактор. Мое появление настолько ошеломило бандитов, что в первые мгновения они ничего не поняли. Они находились спиной ко мне, являя собой незащищенные мишени. Я выскочила из замершего джипа и открыла по ним огонь, водя своим "стеном" из стороны в сторону, как садовым шлангом.
      Попала ли я в кого-нибудь, не знаю. Во всяком случае, среди бандитов поднялась паника, когда они поняли, что их атакуют с тыла. Они перестали стрелять и побежали в стороны от аллеи. Я побежала тоже. Стреляя на бегу, я мчалась к бунгало.
      На полпути пулеметный диск иссяк, и сердце у меня ушло в пятки. Бандиты уже оправились от испуга, и я была у них под прицелом. Но если за моей спиной были враги, то передо мной были друзья. Из окон бунгало открыли интенсивный прикрывающий огонь. С трудом преодолев ступеньки веранды, я скорее ввалилась, чем вбежала в гостиную.
      В моей голове вертелась великая драматическая идея пропеть при появлении "Роксана Пауэлл прибыла!", но, когда пришло время сделать это, я так запыхалась, что не смогла вымолвить ни слова. На четвереньках я пробралась к одному из больших окон, возле которого, припав плечом к "бревну", Керк вел огонь с колена. Не отрывая глаз от окна, он мягко спросил:
      - Глупышка, зачем ты вернулась? Все еще задыхаясь, я подняла "стен":
      - Чтобы вернуть его.
      - Мне не хотелось втягивать тебя в эту переделку.
      Наша встреча вышла не такой сердечной, как я мечтала. Он не мог взглянуть на меня, а мне приходилось кричать, чтобы он услышал. К тому же мы были не одни: у других окон пристроились Че Муда и трое вооруженных туземцев. Но меня это не смущало. Я хотела, чтобы меня слышал весь мир.
      - Я должна была вернуться. Мое место здесь, и мы оба знаем это. Мы любим друг друга и должны быть вместе.
      Керк кивнул на "стен" в моих руках:
      - К нему есть несколько рожков, мой пулемет почти пуст.
      Я взяла рожки и вернулась к нему.
      - Вот видишь, я тебе нужна. И не только как мечта, дорогой, а как жена. На каждый день твоей жизни. Я буду заряжать твой пулемет, рожать детей, делать все, пока мы вместе, пусть это продлится всего минуту.
      Мы поменялись с ним пулеметами, и он продолжил стрельбу. Потом я подтащила ящик с боеприпасами.
      - Это еще не вершина для нас с тобой! - кричала я во всю мочь. - У нас их будет много, но мы не сможем жить и без равнин.
      Рука Керка пошарила в поисках моей, и, хотя он все еще не мог посмотреть на меня, в ее крепком пожатии я нашла для себя ответ. Теперь нас ничто не разлучит. Наши миры слились воедино, и даже смерть не сможет разъединить их. Наконец я столкнулась лицом к лицу со своим собственным чрезвычайным положением и одержала победу.
      Удобно устроившись на полу рядом со своим мужчиной, я твердо произнесла:
      - Стреляй по ним метко, дорогой.
      - Заряжай, - со спокойной уверенностью откликнулся Керк. - Им нас не взять. Мы уже победили.