Выбор Роксаны Пауэлл

      - Спасибо, миссис Виктор, - сказала я, довольная лестью, так как она была вполне искренней. В тот момент я случайно подняла глаза на Керка, и его сардонический взгляд мгновенно поколебал мое тщеславие. "Королевская семья", "знаменитая Роксана Пауэлл"... Я не могла обвинять его за скрытую насмешку, памятуя о прошлой ночи. На мгновение я ощутила, как во мне поднимается старый гнев против него, но подавила его. Мне пришло в голову, что, похоже, подвернулся случай покаяться.
      - Если сравнивать наши жизни, я снимаю шляпу перед вами, миссис Виктор.
      - Передо мной? - Она была искренне удивлена. - Но почему?
      - Согласна, в моей жизни больше блеска, особенно если смотреть на нее со стороны, но то, что вы делаете здесь... Я действительно не могу не восхищаться вами! Поддерживать дом в такой тревожной обстановке. Воспитывать детей.
      - Но, мисс Пауэлл, это же моя работа.
      - Вот я и говорю, что это более важная работа, чем вертеться перед камерой. - Я взглянула на Керка, но он продолжал спокойно есть. - Можете передать своей сестре, что я сказала именно так.
      - О, непременно. Но она не поверит этому. - Оливия казалась, тем не менее, довольной. Она улыбнулась своему мужу:
      - Ты слышишь, Теб? Жаль, что мы не захватили детей. Стоило поучить их немного больше уважать свою мать. - Сказано это было весело, но упоминание о детях опять вернуло выражению ее глаз затравленность. - Они стали почти неуправляемыми. Иногда мне кажется, что чрезвычайное положение наиболее пагубно сказывается именно на детях. Они не понимают, почему мы должны быть так строги с ними, им ужасно не хватает компании других детей. Это страшная война! Как вы думаете, когда она закончится?
      - В любое время, когда вы, британцы, захотите этого, - вмешался Нордж.
      - Как-как? - удивился Виктор. И, приняв эти слова за шутку, засмеялся. - В таком случае, считайте, что с этой минуты мир объявлен. Да, Уин?
      - Теб, я должен предупредить тебя, что мистер Нордж считает нас жестокими слугами колониального империализма, - заметил Керк.
      - Правда? - Виктор все еще не был готов серьезно воспринять это. - Что же такого ты натворил тут, на Гурроч-Вейл, что произвел такое впечатление? Мистер Нордж, вам нужно приехать к нам, и вы измените ваше мнение.
      - Факты остаются фактами, - упрямо продолжал Нордж. - Если вы, англичане, хотите окончить войну, то должны убраться из Малайи. В этом суть дела, и вам это хорошо известно. Народ устал от вас.
      - Боже мой, - простонал Виктор. Он рассматривал Норджа с таким удивлением, как если бы перед ним был марсианин. - Да вы шутите!
      Лично я уже устала покрывать Норджа и была готова дать ему по носу, но Дэн поспешил вмешаться в интересах мира.
      - Да, Эд у нас большой шутник, мистер Виктор. Не обращайте на него внимания.
      На этом инцидент мог бы закончиться, но, к моему удивлению, Керк решил не дать затухнуть разговору на такой ноте. Почти мечтательно он проговорил:
      - Мистер Нордж, позвольте мне прочитать вам лекцию по истории. Много лет тому назад существовала плодородная и богатая земля, представлявшая собой в основном необжитые леса, прибежище дикарей. Там не было ни дорог, ни городов, ни торговли - короче, никакой цивилизации. Затем туда пришли европейцы и принесли с собой закон и порядок. Иногда используемые ими методы были жестокими, даже кровавыми, но страна, которую они строили с отвагой и трудолюбием, становилась великой.
      - Я знаю историю Малайи не хуже вашего... - сердито прервал его Нордж.
      - О, я говорил не о Малайе, - произнес Керк почти с кошачьей вкрадчивостью. - Я говорил о Соединенных Штатах Америки.
      Его находчивый ответ был так неожидан, что мы все рассмеялись. Все, кроме Норджа, конечно. Пока он пытался промолвить что-то в ответ, Керк довел свою аргументацию до завершения.
      - Происшедшее в вашей стране идентично тому, что произошло здесь. С одной разницей: теперь, когда Малайя утвердила себя, как цивилизованное государство, мы, британцы, возвращаем ее законным владельцам. Стоит еще подчеркнуть, что вы, янки, и наполовину не обращались так хорошо с ирокезами, как мы с малайцами.
      - Но сейчас злом зла не поправишь, согласитесь. - Это было лучшее, что мог ответить Нордж. В этот момент вошла Сити с десертом, прервав спор. Оливия прошептала мне:
      - Ненавижу эти политические споры, а вы, мисс Пауэлл? Так много разговоров, и ничего не меняется.
      Согласившись с ней, я спросила, из чего приготовлен экзотический на вкус десерт. Она объяснила, что это местное блюдо под названием гула малакка тапиока с двумя видами кокосового соуса. Я похвалила его, а она задумчиво произнесла:
      - Я считаю его неплохим, но предпочла бы съесть что-нибудь яблочное пирог или торт. Мои дети до сих пор не пробовали яблок, вы можете себе представить?
      - Вернусь домой и немедленно пошлю вам кучу яблок, - пообещала я.
      Оливия запротестовала, сказав, что это дорого обойдется, но я настаивала, и она благодарно сжала мою руку.
      - Вы так добры. Снова поесть настоящих яблок! Она напомнила мне моряка из "Острова сокровищ" Стивенсона, который больше всего скучал по сыру, и мне стало любопытно, были бы мои притязания столь же просты, поменяйся мы с ней местами.
      Дэн, слушавший наш разговор, вставил:
      - Я пригляжу за тем, чтобы она не забыла, миссис Виктор. А еще лучше заставлю студию позаботиться об этом.
      Мне захотелось ударить его. Снова, как в случае с медальоном, что я подарила Се Лоуку, спонтанный добрый жест был принижен до уровня показушного подаяния. Дэн, конечно, не увидел бы в этом ничего плохого, даже сделай я ему замечание. "В конце концов, - сказал бы он, - миссис Виктор получит свои яблоки, чего она и хочет, не так ли? А нам не повредит извлечь немного выгоды из этого". Нюансы для него не важны, но у меня было такое чувство, что они вполне очевидны для Керка. В этом и заключалось главное отличие между двумя мужчинами. Как между двумя мирами...
      Виктор отодвинул от себя тарелку и взял одну из манильских сигар Керка.
      - Тебе повезло, что нашел туземку, умеющую хорошо готовить, Уин, проговорил он, глядя вслед удаляющейся Сити, затем, понизив голос, добавил:
      - Теперь можно? Остались только белые.
      - Ты, конечно, понял, в чем дело, - бандиты проявляют активность, произнес Керк.
      - Конечно. Лейтенант Крофт просил передать тебе и твоим людям, чтобы вы не появлялись в джунглях к северу от реки. Военные считают, что обнаружили основные места дислокации банд-формирований и планируют нанести по ним бомбовые удары.
      Вначале Нордж не понял, что игра в молчанку велась из-за присутствия Сити, теперь это стало для него очевидным. И здорово разозлило его.
      - В чем дело? - возмутился он. - Зачем нужно было ждать, чтобы здесь остались только белые? Почему об этом нельзя было говорить при Сити?
      Виктора поразила прямолинейность вопроса, фактически - обвинения, и он беспомощно переводил взгляд с Норджа на Керка.
      - Мне казалось, что так лучше. Меры предосторожности...
      - А-а, миссия белого человека? Вы думаете, что доверять можно только людям с белой кожей? Именно об этом я и говорил, о вашем проклятом высокомерном отношении к туземцам. - Нордж хлопнул ладонью по столу. - Превосходство белой расы! Нет, не цвет вашей кожи лучше, а ваши машины. Теперь с помощью этих машин вы собираетесь уничтожить то немногое, что несчастные туземцы смогли накопить без вашего разрешения. Я добровольно присоединился бы к ним сейчас же, чтобы быть вместе с ними, когда вы будете их уничтожать!
      - Если бы это не ставило в неловкое положение правительства наших государств, - заметил Керк, - я бы сказал вам: "Вперед!"
      Не знаю, что Нордж сделал бы в ответ на слова Керка. Возможно, действительно побежал бы в джунгли. Но тут неожиданно, однако очень кстати, со стороны дороги до нас донесся шум приближающегося автомобиля.
      - Наш грузовик! - воскликнул Дэн, отталкивая от стола кресло. - Я узнаю его двигатель из тысячи. Джи Ди быстро справился.
      Керк был уже на ногах, на лице - озабоченное выражение.
      - Слишком быстро, - бросил он. - Что-то тут не так.
      Сразу за его словами, словно в подтверждение, зазвучал клаксон грузовика, настойчиво и зловеще.
      Глава 15
      Керк схватил свой "стен" и устремился к двери. Остальные бегом последовали за ним. Я встала, намереваясь сделать то же самое, но Оливия Виктор предостерегающе положила ладонь на мою руку.
      - Нам лучше подождать.
      - Ни за что! В грузовике один из моих друзей.
      Она имела в виду, что в такие моменты женщинам следует держаться в сторонке. Но с каким уважением я бы к ней ни относилась, придерживаться подобной точки зрения мне было не по вкусу. Я не принадлежу к тому типу людей, которые занимают выжидательную позицию. Сбросив ее руку, я метнулась за остальными.
      Этой короткой задержки оказалось вполне достаточно, чтобы пропустить все, кроме финала события. Когда я выбежала на веранду, Дэн и Нордж помогали Джи Ди выбраться из-за баранки. Мне показалось, что он умирает прямо на наших глазах. Его широкое лицо было трудно узнать. Оно походило на кровавую маску. Как слепой он протянул руку в поисках опоры. Я сбежала вниз по ступенькам и поддержала его.
      Но умирать Джи Ди и не думал. Несмотря на страшный вид, он, как всегда, твердо стоял на ногах. При звуке моего голоса на его залитом кровью лице появилось нечто вроде улыбки.
      - Привет, кошечка, - выговорил он и подмигнул в мою сторону, явно не видя меня. - Ну как тебе мой грим?
      - Джи Ди, тебя сильно задело? Что произошло? Кто это сделал?
      - Давайте отведем его в дом, - предложил Дэн. - Он ранен в голову, это все, что я вижу.
      Вместе с Норджем он подхватил Джи Ди под руки и повел его к крыльцу бунгало.
      Мой взгляд упал на грузовик, двигатель которого неведомо как продолжал работать. На месте кузова чернела груда металла и какие-то обугленные поленья, кабина была смята, словно на нее, играючи, наступил великан, одна из передних шин спущена. Трудно было поверить, что эта развалина докатила до поместья своим ходом.
      Передав Джи Ди Дэну и Норджу, Керк и Виктор стали внимательно рассматривать изуродованную машину.
      - Уин, твой парень ранен в легкое. Он в тяжелом состоянии, но еще дышит.
      - Не могу сказать то же самое о тех, кто был сзади, - отозвался Керк.
      С ужасом я поняла, что обугленные поленья в искореженном кузове не что иное, как обгоревшие человеческие останки. И только теперь почувствовала тошнотворный смрад, висящий в воздухе. Это был запах паленого мяса.
      Я вбежала в бунгало и плотно закрыла за собой дверь, чтобы избавиться от него. Джи Ди лежал на диване, Оливия Виктор делала ему примочки из таза с водой, который держала Сити. Дэн готовил для него коктейль у бара, а Нордж с отрешенным видом молчаливо стоял возле.
      - Тысячу раз спасибо, - благодарил Джи Ди Оливию, косясь по сторонам. Боже мой, как прекрасно снова стать зрячим!
      Оливия оказалась права. Оставшись в доме, она делала полезное дело. Пытаясь тоже принести хоть какую-то пользу, я притащила Джи Ди сигарету. Он отказался, и я закурила сама.
      Вошли Керк и Виктор. Керк сразу прошел к телефону, и я слышала, как он звонит в полицейский участок Гопенга. Виктор, увидев нас, хлопочущих вокруг Джи Ди, как испуганные цыплята вокруг квочки, присоединился к нам.
      - Ну, старина, - произнес он сердечно, - вас здорово попугали, но кости, надеюсь, целы.
      - Думаю, да, - согласился Джи Ди. Он попытался улыбнуться, однако было заметно, что он сильно потрясен. - Вы правы насчет испуга.
      Керк положил трубку и сказал, обращаясь к Виктору:
      - В деревне будет ждать доктор, если ты отвезешь туда Ахмеда. По-видимому, так звали раненого охранника. Керк подошел к нам и сочувственно посмотрел на Джи Ди. - Вам уже лучше? Сможете рассказать, что произошло?
      Джи Ди кивнул. На его лысине, чуть выше кромки волос, пуля прочертила длинную рваную борозду. Он скривился, пытаясь вспомнить подробности.
      - Мы были на полпути к деревне, в том месте, где дорога резко сворачивает под обрывом, и вдруг лопнула камера одного из передних колес. Возможно, мы на что-то им напоролись, но я не уверен...
      Керк бросил взгляд на Виктора.
      - Все ясно, Теб. Как ты думаешь? В том же месте в засаду попал и молодой Солсбери.
      - Я остановился на обочине, - продолжал Джи Ди, - чтобы узнать, в чем дело, и тут как рванет!
      - Не следовало так поступать, - заметил Виктор. - Впрочем, откуда вам знать, что это известная уловка бандитов. Они предпочитают неподвижные цели.
      - Что я запомнил, - продолжал свой рассказ Джи Ди недоуменным голосом, это чертовски сильный взрыв у себя за спиной. Я думал, он опрокинет грузовик. Потом началась стрельба. Парень рядом со мной был ранен. Я схватил его карабин и начал отстреливаться. - Он посмотрел на нас глазами ребенка, которого предали. - Но стрелять было не в кого. Никого! Ничего, кроме деревьев и кустов. - Неожиданно Джи Ди захлестнули эмоции и по его лицу покатились слезы. - Почему они не могут выйти и драться в открытую?!
      - Успокойтесь, - сказал Виктор, несколько шокированный надломом Джи Ди. Соберитесь. Это война, как видите.
      Джи Ди не был представлен чете Викторов, и сделать это в стрессовой ситуации никому не пришло в голову. Оператор уткнулся лицом в ладони, голос его смешался, и он невнятно повторил:
      - Почему они не могут драться в открытую?
      - Они никогда этого не делают, - мягко объяснил Керк. Глаза его при этом сузились.
      Меня не заботило, что Керк и Виктор думают о Нордже, но Джи Ди заслуживал защиты, и я сказала:
      - Джи Ди знает, что такое война. Он прошел через одну, большую. Был дважды ранен. Его состояние вызвано тем, что...
      - ..требуется какое-то время, чтобы привыкнуть, - закончил за меня Керк. Не волнуйтесь, мисс Пауэлл. Я все прекрасно понимаю. Чрезвычайное положение не похоже на войны и уж совсем не напоминает поля сражений в Европе. И связано это с природой врага. - Он посмотрел на Норджа. - Я уже сказал утром, что у них нет чувств в нашем понимании этого слова.
      - А кто виноват? - встрепенулся Нордж. - Угнетенные не могут их себе позволить. Джи Ди медленно поднял голову.
      - Ты все еще несешь свою чушь? И это после того, как ты видел наш грузовик? Знаешь, что они сделали с теми, кто в нем был? - Он поднялся на ноги, и его низкий голос стал почти гортанным. - А ты стоишь здесь, этакий амбал, и мелешь какую-то бредятину об угнетенных...
      Тонкие пальцы Джи Ди сжимались и разжимались, будто он собирался схватить Норджа за горло. Дэн встал между двумя операторами и примиряюще сказал:
      - Успокойся, Джи Ди, ты и так потерял много крови. А ты, Эд, заткнись. Я не против права человека на собственное мнение, но всему должно быть время и место.
      В тот момент я гордилась Дэном.
      Нордж молчал, словно размышляя, нужно ли продолжать спор. Мне показалось, он не хотел уступать из-за присутствия Сити. Но обведя присутствующих взглядом, Нордж понял, что, кроме девушки-туземки, в этом доме у него сторонников нет.
      - Вольтер высказался на этот счет несколько иначе, - сказал он и, пожав плечами, вышел из комнаты.
      - Теб, я отгоню грузовик в гараж, возьму твою машину и подъеду сюда. Мне совсем не по душе мысль торопить тебя с отъездом, но если мы хотим спасти Ахмеда, нам нужно поторопиться с его доставкой к доктору, - сказал Керк.
      Виктор вышел за ним на веранду. Оливия крикнула ему вслед:
      - Теб, скажи Уину, пусть захватит немного чистых бинтов, по дороге я сделаю, что смогу.
      Решив, что ее слова не достигли цели, я сбежала вниз по ступенькам, чтобы передать ее просьбу, и оказалась в непосредственной близости от ужасного груза в кузове грузовика. На веранду я вернулась, наверное, с позеленевшим лицом.
      - Больше вам не нужно беспокоиться, мисс Пауэлл. Ваш друг поправится, надеюсь, с Божьей помощью, Ахмед тоже будет спасен, - мягко произнес Виктор.
      - И я надеюсь. Но остальные.., какая ужасная смерть...
      - При исполнении обязанностей, как говорится.
      Желание расспросить Виктора о Керке боролось во мне с опасением, что он сочтет мои вопросы бесцеремонными. Как всегда, желание победило осторожность.
      - А что, мистер Керк всегда относится к подобным вещам так спокойно? Он рассказывал вам о событиях, происходивших здесь за время нашего пребывания?
      Виктор покачал головой, и я, конечно, восполнила этот пробел. Он неторопливо набивал трубку табаком, слушая меня. Затем заговорил.
      - Уин ничего мне не рассказывал, и это неудивительно. Он необычный парень. Через некоторые вещи он способен просто переступить и только поэтому так долго продержался. - Заметив мое удивление, Виктор слегка улыбнулся. - Я не имею в виду только то, что он остался жив, это вопрос удачи, судьбы, если хотите. Я имею в виду, что он не пошел вразнос, как многие другие. Некоторые из моих друзей, у которых все шло нормально, в один прекрасный день не смогли вдруг взять в руки оружие из-за сильной дрожи в руках. Другие начали часто и обильно выпивать для храбрости. Сначала стаканчик, потом два, четыре... Сейчас же не хватит и мировых запасов виски, чтобы заставить их выйти из дома.
      - И что с этими людьми сталось?
      - Они уехали. Стали жертвами, не упоминаемыми в сводках новостей. - Виктор задумчиво выпустил дым изо рта. - Но с Уином подобного не случится. Когда будут вешать последнего бандита, человеком, который затянет петлю на его шее, будет Керк. Его не смогли победить ни джунгли, ни японцы. Не победят и бандиты.
      Виктор говорил так уверенно, будто Керк являл собой некий символ законов природы, а не был простым смертным.
      - Когда-то везению придет конец - пули не могут все время летать мимо.
      - Вот в это-то я и не могу поверить, - мрачно проговорил Виктор. - Никто из нас не верит. В этой провинции Луэлин Керк - наш талисман. Туземцы называют его "Крамат" - Особо Защищаемый Богом. Если он свалится, свалимся и мы. - Он немного помолчал и добавил:
      - Он вам, конечно, не говорил, что бандиты установили награду за его голову.
      - Нет. Как ужасно!
      - Еще бы! Лично я рад, что моя голова ценится лишь по номинальной стоимости. - Среди деревьев показался приближающийся к нам бронированный "додж" с Керком за рулем. - Ради Бога, не проговоритесь Уину, он никогда мне этого не простит, - взмолился Виктор и неторопливо пошел в дом, за женой.
      Когда Керк подошел, у меня возникло ощущение, что я вижу его впервые. И впервые я восхищалась, а не презирала безразличное выражение его туго обтянутого кожей лица и уверенность, с которой он двигался. Любой человек меньшего масштаба несомненно сломался бы под тем большим бременем, какое нес Керк, не только отвечая за себя, но и служа символом стойкости и для друзей, и для врагов. Мне хотелось аплодировать.
      Взглянув на меня, Керк поднял свои кустистые брови.
      - Слушаю вас, мисс Пауэлл.
      - Я лишь хотела сказать, что мне очень жаль ваших людей, и спросить о Хуссейне. Он, наверное, сбежал во время стычки?
      - Нет, не сбежал, - ответил Керк и, заметив мое удивление, добавил:
      - Бандиты бросили бомбу в кузов и сожгли всех находящихся в нем дотла, в том числе и Хуссейна, я ведь говорил вам, что они не сентиментальны. Они и не собирались спасать его - им нужно было заткнуть ему рот...
      - Но это же... - Я задохнулась от возмущения.
      - Бесчеловечно? - закончил за меня Керк, и я поняла, что он, так же как и я, не забыл ни единого слова из произнесенных нами прошлым вечером.
      Викторы появились на веранде прежде, чем я успела ответить. Мы начали прощаться. Это были обычные слова любезности, но за ними чувствовалась неподдельная искренность. Виктор небрежно проверил обойму своего пистолета, Оливия забралась на заднее сиденье, где разметили Ахмеда, и бронированный немногим меньше, чем танк, - "додж" тронулся в путь. Дружеский ланч закончился в типично малайском стиле.
      Глава 16
      Керк позвонил в деревню и сообщил, что Викторы в пути - теперь их должен был встретить патруль, - и поспешил на завод. Было ясно, что он торопится похоронить жертвы до наступления жары - в тропиках подобные вещи нужно делать без отлагательства.
      Дэн, Джи Ди и я были предоставлены себе. Нордж исчез, и меня совершенно не интересовало, куда. Но по тому, что Сити тоже не попадалась на глаза, об этом можно было догадаться. Даже мученику необходимо, чтобы порой на его ореоле наводили глянец.
      Джи Ди чувствовал себя намного лучше, шок постепенно проходил, и он уже был в состоянии выдавать глупые шутки о своих подвигах в недавней переделке. Я осмотрела рану на его голове. Кровь из нее уже не сочилась.
      - Бандиты несомненно придумали новый метод скальпирования, - невесело произнесла я и по очереди посмотрела на своих коллег. - Мне кажется, они сделали доброе дело, разломав эту телегу, наш оператор ранен, грузовик превращен в груду металла, фильм, ради которого мы приехали сюда, не снят. Дэн, надеюсь, ты что-нибудь придумаешь для оправдания на студии.
      - Я не трачу время на ненужные мысли, - ответил он с улыбкой. - Наоборот, дядя Дэн сидел и обдумывал одну из самых блестящих идей в своей блестящей карьере.
      - После такого вступления я готова ко всему.
      - Для понимания мною придуманного требуется определенная смелость. Как Рокси уже сказала, мы оказались в незавидном положении. Мы приехали сюда, чтобы отснять материал для фильма о джунглях, фильма без сюжета, без сценария, не внесенного в график студии. Из этого перечня самое плохое - последнее. Однако внести такой фильм, как наш, в график невозможно даже на телевидении, не говоря уж о чем-то большем.
      - Понимаю, - пробормотал Джи Ди.
      - Далее. После всего, что произошло, нам вряд ли удастся сунуться в более-менее стоящие джунгли. И дело тут не только в бандитах, наличие которых может засвидетельствовать Джи Ди, но и в том, о чем поведал нам за ланчем Виктор. Чертова авиация собирается выпустить кишки из окрестных джунглей в один из ближайших дней. Как говорится, приехали.
      - Ну, о проблемах мы все знаем, спасибо. А как насчет их решения? - подала голос я.
      - Рад, что вы спросили об этом, маленькая леди. Ответ заключается в том, что мы выбросим все инструкции начальства в корзину с мусором. Они слишком туманны и дают нам шанс поступить по-своему, оставшись при этом чистенькими. Моя идея в том, чтобы предложить студии сюжетный материал, отснятый на каучуковой плантации. Пленки у нас достаточно, еще и останется!
      Джи Ди нахмурился.
      - Не знаю, Дэн, но если студии нужны джунгли...
      - Они там сами не знают, что им нужно, если честно, - отрезал Дэн. Вместо еще одних вонючих джунглей мы им выдадим абсолютно новое место действия. Ты сравнил это с чем-то вроде индейской драки, Джи Ди. О'кей, отснимем все так, будто собираемся сделать ковбойский фильм. Ты снял десятки таких, так что тебе и карты в руки.
      - Такое мы сделать, конечно, можем, - согласился Джи Ди. - Но тебя могут и уволить за это. Не меня, я член профсоюза, а тебя и Рокси. Ты подумал о подобном итоге?
      - Все время думаю. Но я-то знаю, что думать много опаснее, чем думать мало, по крайней мере в нашем бизнесе. Мы могли бы отправиться домой с неотснятыми пленками завтра, но на студии нам спасибо не скажут, а наорут за выброшенные на ветер деньги - отчитаться за поездку нам будет нечем. Учитывая здешнюю обстановку, задуманная эпопея вряд ли получится. Если же мы привезем какую-то чепуху, ее наверняка будет невозможно использовать. И как раз это верный путь к увольнению. А вот в куче отснятых бобин кое-что может оказаться ценным...
      - Начинаю понимать, - медленно проговорила я. - Ты рассчитываешь взять их в тиски, полагая, что, если мы отснимем много материала, единственным выходом для студии, с учетом вложенных затрат, будет создание фильма на нашем материале.
      - Верно. Дешевле будет закончить начатое, чем начинать что-то новое. И закончить с тобой, Рокси. Об этом мы позаботимся. Мы будем снимать тебя в каждой возможной сцене, во всех возможных настроениях, в любом действии. Мы сделаем так, что женщина-тигр превратится в домашнюю кошечку. - Дэн развел руками. - Ну как, детки, хотите играть в моем саду?
      Мы хотели. Собственно, что мы теряли? График предписывал нам покинуть Гурроч-Вейл на следующий день. В сложившейся ситуации нам оставалось либо следовать плану Дэна, либо возвращаться домой с пустыми руками. Последний вариант вроде надежнее, но все мы были игроками. Нельзя не быть игроком, если ты занят в индустрии развлечений. Нас могли как уволить за самоуправство, так и превратить в героев. Степень риска была высока, но высока была и ставка вероятного успеха.
      Джи Ди, скорее всего, согласился с идеей Дэна больше ради меня, нежели из-за перспективы возможной удачи, хотя я видела, что смелость замысла Дэна захватила его воображение. Лично он не рисковал ничем, как бы дело ни обернулось. Вспомнив о его ране, я предложила, чтобы съемку вел Нордж, но Джи Ди и слышать об этом не захотел.
      Он даже настаивал, чтобы Нордж вообще не принимал участия в деле, так как после всего происшедшего просто не желал работать с ним.
      Мы были готовы приступить к съемкам, а Керк все не возвращался. Наши сомнения относительно того, следует ли нам сообщить ему о наших планах, в конце концов разрешились тем, что это не имеет большого значения, - ведь мы не собирались выходить за пределы усадьбы, а время торопило нас. Но мы ошиблись.
      Наш энтузиазм быстро подвигал дело вперед, и вскоре все сцены с моим участием возле бунгало были отсняты. Джи Ди предложил поработать в каучуковой роще. Мы загрузили все необходимое в джип и отправились туда.
      Переходя от одной придуманной сцены к другой с воодушевлением, присущим скорее кинолюбителю-энтузиасту на пикнике, чем троим битым профессионалам, мы незаметно для себя потеряли ориентацию. В общем-то, это было предсказуемо в условиях окружающего нас однообразия в виде ровных рядов гевей и при присутствии по причине послеполуденной сиесты рабочих.
      Дэн сдержал свое слово: камера была постоянно нацелена на меня. Я то бежала на камеру, то убегала от нее, я влезала на дерево и спускалась с него, падала на землю и поднималась. Это продолжалось до тех пор, пока я не взмокла от пота и не задышала как после марафонского бега. Наконец и сам Джи Ди объявил, что больше он снимать не в состоянии.
      Спотыкаясь от усталости, я пошла к месту стоянки джипа, оставив мужчин собирать аппаратуру. По пути заметила огромную поляну диких роз и, влекомая ностальгическим желанием ощутить их аромат, свернула к ним. В результате я оказалась вне поля зрения своих друзей. Это было глупо, конечно, но все мое внимание сконцентрировалось на цветах, которые я собиралась сорвать и прикрепить к своему...
      Что-то мягкое и липкое, похожее на прочную сеть, неожиданно окутало меня сверху. Мне показалось, что я попала в паутину гигантского паука. Вот паучьи лапы обхватили меня, а одна, грязная и зловонная, стиснула мой рот, не дав мне крикнуть. Охваченная ужасом, я стала бороться с неистовством плененной мухи. Удар по голове заставил меня прекратить сопротивление...
      Глава 17
      Странная мысль о гигантском пауке настолько овладела мною, что я, перед тем как открыть глаза, была почти уверена, что нахожусь в огромном гнезде. Этому кошмару способствовало и то, что я все еще была опутана чем-то непонятным, принятым мною за паутину. В следующее мгновение я поняла, что меня связали веревкой, а паутина не что иное, как обыкновенная рыболовная сеть. Сделав это утешающее открытие, мой мозг смог работать более рационально, и я осмотрела место своего заключения.
      То было небольшое узкое помещение с низким потолком и полом из бамбуковых планок, на них я лежала. Сначала я подумала, что это какая-то крошечная лачуга. Но лачуги не движутся, мелькнула у меня мысль, а моя тюрьма определенно не стояла на месте. Повозка? Автомобиль? Но не было ни тряски, ни стука мотора. И тут до меня дошло: скользящее движение, ритмичный подъем и спуск - я находилась в лодке. Конечно же! Это объясняло и наличие рыболовной сети. Но чья лодка? Куда она плывет?
      Казалось, никто не собирается отвечать на эти вопросы, и я покатилась по полу, пока не оказалась у маленького отверстия. Суденышко представляло собой челнок, выдолбленный из дерева, приблизительно двадцати пяти футов в длину и трех в ширину. Каюта, в которой я лежала (позже я узнала, что она называется "каджанг"), находилась на корме. На носу стояло четыре обнаженных по пояс мускулистых китайца, умело орудующих длинными шестами.
      Увидев людей, я испытала некоторое облегчение (видение паука до конца еще не исчезло), к тому же гребцы на вид не казались такими уж свирепыми. Не знаю почему, но я крикнула, чтобы привлечь их внимание. И тут же пожалела об этом. Один из них оглянулся и, увидев, что я умоляюще смотрю на него, что-то сказал своим приятелям. Остальные тоже оглянулись на меня и начали улыбаться. Это были нехорошие улыбки. Я не понимала, что они говорят, но неприличный жест, который сделал один из них, раскрыл мне смысл их разговора. Я лежала, оцепенев от страха. Думаю, любая женщина чувствовала бы то же самое в моем положении. Я никогда особенно не боялась изнасилований, хотя и знала, как устроен этот мир. Мне просто не верилось, что женщина, особенно цивилизованная женщина, может быть поставлена в условия, при которых такое может произойти. Теперь я поняла, как ошибалась. Я была беспомощной пленницей враждебно настроенных чужих людей, которые могли навязать мне свою волю, какой бы ужасной она ни была.
      Я лежала, ждала и молилась... Вероятно, мои молитвы были услышаны - ко мне никто не подошел. Мужчины вернулись к шестам, и я начала верить, что, пока путешествие продолжается, я в безопасности. Путешествие... Куда? Из каюты я могла видеть лишь мутную воду реки и отрывочные полоски джунглей на берегу. Так как мне не хотелось привлекать к себе внимание еще раз, я не пыталась двигаться. Кое-что я могла видеть, но даже круговой обзор не дал бы никакого представления о моем местонахождении. Было очевидно, что Гурроч-Вейл остался где-то позади. Я не представляла, какое расстояние мы проплыли, но солнце уже садилось - значит, со времени моего похищения прошло около часа.