Глава 2

В каком-то километре от транспаристиловой стены начиналась утыканная антеннами поверхность базы, которая резко обрывалась в безграничную пропасть, усеянную кувыркающимися астероидами и мерцающими звездами. Крошечные синие точки мигали и медленно увеличивались в размерах, превращаясь в огромные грузовые баржи, что возвращались с грузами дюрастила с отдаленных заводов. Транспортники, под завязку загруженные рабочими, сновали между десятками орбитальных доков, разгоняя темноту ночи длинными хвостами ионных выхлопов. Огромные сварочные дроиды рассеивали искры по остовам строящихся кораблей.

По пути на место Хан Соло насчитал порядка пяти сотен военных кораблей, строившихся на старых верфях Билбринджи. По большей части то были корабли сопровождения, корветы и прочая мелочевка, которую, если поторопиться, можно было достроить в кратчайшие сроки. Но помимо них внимание привлекали еще два звездных разрушителя класса «император». Скорее всего, этим исполинским кораблям не суждено было сойти со стапелей к тому моменту, когда йуужань-вонги захватят завод, но их корпуса были почти полностью смонтированы, а установка двигателей завершена.

Становилось ясно, что молодой генерал Муун — салластанин себе на уме — был из той разновидности осторожных руководителей, которые всегда впечатляли чиновников на Корусканте, но неизменно выводили Хана из себя.

Жалея, что он не может использовать одну из тех релаксационных техник джедаев, о которых постоянно твердил его сын Джейсон, Хан выдавил из себя неискреннюю улыбку и вышел на середину комнаты. Лея устроилась на небольшом диване рядом с генералом. Ее лицо и карие глаза излучали все ту же энергию, которая еще много лет назад привлекла внимание Хана. И хотя он никогда не мог понять, как она умудрялась сохранять это сияние в течение тридцати лет службы во благо галактике, она притягивала его, казалось, чем-то неизменным, что прошло сквозь десятилетия борьбы, смертей и потерь. Теперь, когда ее ноги, излеченные наконец после грозившего стать смертельным ранения на Дуро, но все еще слабые, иногда уставали или спотыкались, боль от того, что он едва не потерял ее, сдавливала его сердце. Он поклялся, что никогда больше ее не оставит.

— Сотни тысяч жизней поставлены на карту, генерал, — молвила Лея. — Врэи — хрупкая раса. В отсутствие эскорта эвакуационные корабли будут беззащитны против йуужань-вонгов.

— А сколько жизней потеряет Новая Республика, если Билбринджи падет до того, как флот будет укомплектован? — вопросил Муун. Его большие салластанские челюсти едва заметно шевелились во время разговора, но в остальном застывшая на лице непроницаемая маска больше ничем не выдавала его чувств. — Погибнут целые миры, а это миллионы жизней.

— Она просит всего-то двадцать кораблей! — взорвался Хан.

Генерал перевел взгляд своих черных глаз на Соло.

— Она просит пять крейсеров и пятнадцать корветов — четверть оборонного флота Билбринджи. А йуужань-вонги УЖЕ проверяют на прочность наши внешние аванпосты.

— У вас же останется «Неустрашимый», — проговорил Хан самым убедительным тоном, на который был способен. — А остальные корабли вернутся через стандартную неделю… две максимум.

— Прошу меня извинить, но это невозможно. — Муун покачал головой и нацелился встать.

От генеральского стола донеслось потрескивание защищенной ком-станции, и Ц-3ПО, стоявший позади дивана, встрепенулся: — Генерал, принять вызов за вас?

Муун кивнул.

— Если только он не срочный. В противном случае я отвечу через пару минут.

— Спасибо, Трипио, — произнес Хан. Любое постороннее вмешательство только уменьшило бы их шансы раздобыть корабли. Он сел напротив Мууна.

— Генерал, вы, кажется, забыли, с кем имеете честь вести беседу…

Карие глаза Леи взволнованно сверкнули.

— Хан…

— Не так давно она могла бы просто потребовать эти корабли, — не унимался тот. — И если кто-то и заслуживает…

— Я знаю, чего заслуживает принцесса… — Муун неохотно сел на свое место. — В Академии я изучал исторические хроники.

— Исторические хроники?! — прорычал Хан. — Когда же вы выпустились? В прошлом году? — Он посмотрел сквозь транспаристиловый купол на шумные доки. — Вы хоть экзамены сдавали, чтобы получить такую должность?

Возмущенная дрожь пробежала по челюстям салластанина, но прежде, чем он смог ответить, вновь вмешался Ц-3ПО.

— Простите, что вмешиваюсь, но принцессу Лею хочет видеть посол йуужань-вонгов.

— Что? — в один голос воскликнули супруги Соло.

— Откажи ему, — прорычал Хан.

А Лея спросила.

— Как он меня нашел?

За одно мгновение Ц-3ПО успел послать запрос на станцию и получить ответ.

— Йуужань-вонг отказывается говорить с офицером охраны, но он клянется именем Йун-Йаммки, что не причинит принцессе вреда. Он желает обсудить судьбу каких-то беженцев.

— Нет, — отрезал Хан.

Недовольно покосившись на мужа, Лея обратилась к Ц-3ПО: — Передай ему, что я немедленно перешлю указания.

— Ты что, космическую болезнь подхватила? — Хан понимал, что ему ни в жизнь не победить в этом споре, но он должен был хотя бы попытаться. Потеряв своего лучшего друга по вине йуужань-вонгов, он не хотел лишиться и жены. — Или ты забыла Элан и бо'тус, или как едва не лишилась ног на Дуро?

— Я ничего не забыла, — ровным голосом протянула Лея. Она повернулась к Мууну: — Но я уверена, что генерал не меньше меня жаждет выяснить, откуда йуужань-вонги прознали, что я на Билбринджи.

Салластанин кивнул.

— В точности.

— Но вы не можете впустить йуужань-вонга в систему, — упрямо твердил Хан, понимая, что Муун — его последняя надежда удержать Лею на привязи. — Один только корабль…

— Принесет им пользу лишь в том случае, если они будут точны. — Салластанин даже не посмотрел в его сторону. Его челюсти приподнялись в какой-то пародии на улыбку, и следующую фразу он адресовал Лее, — Мы как раз ждали такой возможности.

— Тогда я рада вам ее предоставить. — Лея повернулась к дроиду. — Можешь передать йуужань-вонгам, что мы гарантируем безопасный коридор.

— При условии, что посол будет без оружия и маскировки, — угрюмо добавил Хан. Двоим ногри — телохранителям Леи, которые дожидались ее в коридоре за дверью кабинета Мууна — это понравилось бы еще меньше, чем ему самому, но возможности изменить ее решение уже не было. — И если нам хоть что-то покажется подозрительным…

— Он уже пообещал вести себя достойно, — заверил Ц-3ПО. — Хотя, если спросить меня, обещания йуужань-вонгов стоят не дороже обещаний джав.

Генерал Муун подошел к столу и связался с начальником службы безопасности.

— Начинаем операцию «Перерыв». Это не учения.

Хан и оба телохранителя провели следующие два часа, переоборудуя одну из камер для допросов на старой имперской базе в комнату для переговоров, чтобы максимально обеспечить безопасность Леи. Ключевым элементом системы безопасности была транспаристиловая перегородка, разделявшая две комнаты. По ту сторону располагался биосенсор, призванный отслеживать биоритмы посла; также велось наблюдение за состоянием воздуха, чтобы вовремя обнаружить распыление отравляющих веществ, и имелась специальная кнопка, позволявшая открыть в помещении люк и произвести декомпрессию.

Приготовления генерала Мууна были не менее скрупулезными, но в два раза более оперативными. По его приказу все огни в доках погасли, и жизнь на верфях замерла. Ко времени прибытия вражеского корабля лишь три обветшалых дока продолжали функционировать, а рабочие на недостроенных кораблях увеличили темп работ, делая вид, будто им осталось только несколько последних штрихов, чтобы закончить постройку шести корветов. Большинство новейших сухих доков даже не было видно, а те немногие, что показывались на глаза, вмещали лишь наполовину достроенные корабли и казались покинутыми из-за спешной эвакуации. Так что Хан не мог не восхититься сноровкой генерала, пусть и по-прежнему сомневался в том, что тот по праву заслужил в столь юном возрасте этот ответственный пост. Основываясь на том, что могли лицезреть йуужань-вонги, они должны были непременно прийти к выводу, что нет нужды спешить с атакой на верфи Билбринджи.

Ц-3ПО известил о прибытии посла, и в камеру допросов вошли двенадцать охранников вместе со своим подопечным. Йуужань-вонгу как дипломату были оказаны все полагающиеся «знаки дипломатического почета». Нечто, выглядевшее как искусственный глаз, было конфисковано, а вместо одежды посол получил плащ с поднятым капюшоном. В руках он нес некое губчатое существо, напоминавшее одного из виллипов, какими йуужань-вонги пользовались для передачи сигналов на большие расстояния — только данное существо было крупнее и какое-то студенистое. Просканировав его, ученый с верфей признал в нем органическое устройство связи, но телохранители Леи Адаракх и Миуолх настояли на личной проверке: они тыкали, растягивали и сжимали существо, пока Хан не решил, что оно сейчас взорвется. Как бы то ни было, он водрузил руку на специальную кнопку разгерметизации на панели. До тех пор, пока кто-нибудь не объяснит ему, как эта инфузория-переросток может посылать сигналы по галактике не менее эффективно, чем станция ГолоСети, он не примет на веру ничьи слова о ее безобидности.

Когда наконец все удовлетворились принятыми мерами безопасности, охранники подтолкнули посла к единственному стулу в комнате, после чего вышли, герметично затворив за собой дверь.

Лея подошла к транспаристиловой перегородке.

— Я Лея Органа Соло.

— Да, мы уже встречались раньше, на планете Роммамул, — голос посла был хриплым и высокомерным, и внезапно Лея побледнела.

Он положил принесенное создание на стол и откинул капюшон, открывая всеобщему взору изуродованное йуужань-вонгское лицо с одной пустой глазницей.

— А на Дуро мы какое-то время даже работали вместе.

— Кри'Ар? — рука Леи быстро скользнула к световому мечу — тому самому, который Люк смастерил для нее много лет назад. Ее собственный меч уничтожил на Дуро Цавонг Ла. — Ном Анор!

— У вас отличная память. — Йуужань-вонг холодно посмотрел на нее. — Как поживает ваш сын Джейсон? А Мара, у нее все еще период ремиссии? Как вы знаете, у меня особый интерес к состоянию здоровья вашей невестки.

Хан почувствовал, что рука его так и чешется нажать на кнопку.

— Болтай, болтай, приятель… — На Дуро Ном Анор пытался убить Мару и Джейну и организовать покушение на Лею и Джейсона, а до этого он заразил Мару смертельной болезнью; ей понадобилось более двух лет, чтобы выздороветь. — Ты и не представляешь, с каким удовольствием я бы сейчас вышвырнул тебя в открытый космос.

Улыбка Ном Анора осталась неискренней.

— Даже не выслушав то, зачем я пришел? Я не думаю, что Лея Органа Соло способна нарушить свои обещания о неприкосновенности посла.

— Мои обещания не касаются Хана, — бросила Лея, — а его чувства самоконтроля уже не те, что раньше. Как ты узнал, что я здесь?

— Где еще ты могла бы искать корабли, нужные для эвакуации врэев? — Ном Анор указал на тварь, что он принес с собой. — Если позволите?

— Эвакуация врэев идет уже несколько недель, — продолжала давить на него Лея.

Хан сильно сомневался в том, что Ном Анор раскроет им свою шпионскую сеть в системе Билбринджи, но даже то, что окажется недосказанным, все равно будет крайне полезно генералу Мууну.

— Мы здесь всего лишь несколько часов, — продолжила Лея.

— Само собой, мы ведем наблюдение за Билбринджи, и это все, что я готов сообщить вам касательно данного вопроса. — Не спрашивая на этот раз разрешения, Анор разбудил существо коротким тычком. — Цавонг Ла желает, чтобы ты это увидела.

Создание растеклось по столу, превратившись в плоский диск, и засветилось желтым люминесцентным светом. Лучи приняли форму корабля с массивной кормой и носом, выполненным в виде головки молотка — отличительной чертой всех больших гражданских крейсеров производства Кореллианской инженерной корпорации. Судя по отсутствию выхлопов в ионных двигателях и открытому стыковочному отсеку, корабль просто-напросто дрейфовал в космосе.

— «Охотник за туманностью», — пояснил Ном Анор. — Прямой эфир.

Сердце Хана учащенно забилось. «Охотник за туманностью» был тем самым кораблем, который должны были встретить Мара и Джейна. Миссия — встреча в безопасном секторе и возвращение — считалась заурядной, но что-то явно пошло не так. На лице его появилась мина, которая не раз спасала при игре в сабакк, и он старался не переводить взгляда на жену.

— Впечатляет, — сказала Лея. Несмотря на то, что она переживала не меньше Хана, ее тон оставался сухим и насмешливым. — Вы даже научились передавать голо-сигналы. С нетерпением жду, когда в Сети появятся ваши голодрамы.

— Йуужань-вонги создают световые проекции уже сотни лет, — огрызнулся Ном Анор. — Ты видишь все это лишь потому, что мастер войны полагает, что ты, возможно, пожелаешь заключить сделку.

«Ну вот, приехали», — подумал Хан. Он оторвал руку от кнопки, поскольку не был уверен в том, что сдержится в тот момент, когда Ном Анор объявит, что их дочь в его руках.

— Цавонг Ла ошибся, — голос Леи был лишь немного отрешенным — единственный намек на то, что творилось в ее душе. — Скорее я заключу сделку с хаттами.

— Хатты не располагают тем, что тебе нужно, — Ном Анор провел ногтем по голограмме. — На борту этого корабля десять тысяч беженцев, и их судьба в твоих руках.

— Сомневаюсь. Если это все, что хотел передать Цавонг Ла, то можешь считать наш разговор оконченным.

Повернувшись спиной к Ном Анору, Лея отступила от транспаристиловой стены. Хан мог бы напомнить ей, что на кону жизнь их дочери, но придержал язык, зная, что она лишь проверяет противника на прочность.

Она дошла почти до двери, когда Ном Анор окликнул ее.

— Ты можешь спасти их. — Он поднялся, поглядев на голограмму сверху. — Просто скажи мне, где база джедаев.

Лея подняла взгляд на Хана, в ее глазах ясно читалось: «Джейна с Марой или беженцы?»

— У джедаев нет никакой базы, — проговорила она.

Ном Анор театрально вздохнул.

— Принцесса Лея, вы опять хотите запятнать мое имя в глазах Цавонга Ла. — Он взметнул подбородок. — Я говорил ему, что вы никогда не пожертвуете большим, чтобы спасти меньшее, он же утверждал, что вы готовы жертвовать многим, очень многим, чтобы защитить джедаев.

Пока Ном Анор говорил это, в беззащитный звездный лайнер ударил поток плазменных шаров. Темные облака обломков и атмосферных газов вырвались в космос; меж тем на подходе был уже новый поток. Многие снаряды прошли сквозь дыры в обшивке и взорвались во внутренних отсеках корабля. Облако потемнело; все больше обломков разлеталось по окрестностям. В следующее мгновение картинка поменяла масштаб, увеличившись и показывая безжизненные тела, плавающие среди обломков.

— Воистину, мудрость Цавонга Ла так же безгранична, как сама галактика, — Ном Анор подмигнул своим единственным глазом, как будто приглашая посмеяться над его шуткой, после чего указал на корабль. — Эти существа гибнут, потому что на борту корабля были джедаи. Если джедаи не желают, чтобы погибло еще больше невинных, они обязаны капитулировать в течение одной вашей стандартной недели.

— Еще больше невинных? — Хан понимал, что именно этого вопроса и ожидал Ном Анор, но не смог удержаться. Он был обязан знать, что случилось с Джейной. — Насколько больше?

— Ваши разведчики подтвердят, что наш флот взял в кольцо блокады планету Талфаглио; до следующей недели ни один корабль беженцев не сойдет с орбиты. Если джедаи капитулируют, беженцам будет позволено уйти. Если нет, их дни сочтены. — Ном Анор бросил осторожный взгляд на Хана, занесшего руку над кнопкой. — Беженцы погибнут и в том случае, если посол не вернется со встречи.

— Ты на полном серьезе веришь в то, что джедаи капитулируют? — уточнил Хан. Он был окрылен тем фактом, что Ном Анор не назвал Джейну или Мару в числе заложников, и еще пока не до конца осознал, что стал косвенной причиной гибели десяти тысяч невинных существ. Быть может, чувство вины захлестнет его позже, но в данную секунду для него что-то значила лишь безопасность его близких. — И не надейся, приятель. Кстати, теперь мой ход.

Хан скрестил взгляды с Ном Анором и вновь водрузил руку на кнопку, усмехнувшись и давая время Лее остановить его. Йуужань-вонг встретил его взгляд с насмешкой и не отвернулся, даже когда ладонь Хана коснулась кнопки. Рука замерла в ожидании того, когда Лея просигналит «отбой», но она промолчала. Хан бросил взгляд на супругу и увидел, что та с яростью рассматривает посла.

— Чего ты ждешь? — вопросила она.

— Ты серьезно?

Лея кивнула.

— Не тяни.

Тон ее голоса насторожил Хана, и ему пришло в голову, что Ном Анор не упомянул Джейну и Мару по другой причине — по той, о которой Лея уже подумала. Вполне вероятно, они уже находились на борту корабля, когда его взорвали, а йуужань-вонги просто не ведали, кого только что убили.

Хан надавил на кнопку, и люк на потолке с шипением открылся. Единственный глаз Ном Анора расширился.

— Вы спятили? — Он вскочил на ноги. — Вы убьете миллионы!

Лея подошла к мужу и отжала кнопку; люк застыл в том положении, до которого успел раскрыться.

— Не мы, а ты.

Воздух продолжал со свистом улетучиваться из помещения. Виллип свернулся, и изображение корабля погасло.

Взгляд Ном Анора метался между потолком и транспаристиловой перегородкой. На его отвратительном лице промелькнуло изумление. Выждав момент, когда гость прижал пальцы к ушам, Лея вновь утопила кнопку, и люк в потолке захлопнулся.

Когда йуужань-вонг оторвал ладони от ушей, Лея заявила: — Возвращайся к своему мастеру войны и поведай, как с тобой обошлись. Передай ему, что джедаи не принимают на себя ответственность за жизни тех существ, которым он угрожает. И пусть он знает точно: следующему послу, пришедшему с подобным предложением, удача больше не будет улыбаться так широко, как тебе.

Ном Анор кивнул — не то чтобы подавлено, но и не надменно.

— Я передам ему твои слова, но они ничего не изменят. — Дойдя до двери, он подождал, пока ее откроют, и добавил: — Мастер войны верит, что его план сработает, а он еще ни разу не ошибался.

Люк Скайуокер знал, что несколько дней в бакта-камере излечат физические повреждения, но боль Алимы не исчезнет никогда. Он чувствовал эту боль даже сейчас, пока она лежала в беспокойном исцеляющем трансе. И страдания станут только сильнее, когда она узнает, что случилось с «Охотником за туманностью». Будет еще больше чувства вины, злости и страха… страха перед той тварью, которая убила ее сестру. Алима УЖЕ была опасно близка к Темной стороне, когда возглавляла движение сопротивления на Нью-Плимпто; теперь Тьма станет для нее еще более непреодолимой альтернативой принятию на себя вины за гибель сестры, разрушение Нью-Плимпто и уничтожение «Охотника». Под сомнение ставился даже не переход Алимы Рар на Темную сторону, а лишь сроки, в которые он мог совершиться.

Позади Люка послышался шорох открываемой двери больничной палаты. Оглянувшись, он заметил, как с порога его изучают влажные глаза Силгал.

— Прости, что помешала тебе, Люк, но с тобой сильно хочет пообщаться твой шурин. Похоже, он думает, что мы от него что-то скрываем.

Люк улыбнулся.

— Старый добрый Хан. Хорошо, что он стал прежним.

Широкий рот Силгал сложился в каламарианскую ухмылку.

— Да уж, это точно.

Люк проследовал за ней по круговому коридору и свернул в конференц-зал. Как и прочие, этот тоннель был пробурен лазером в твердой скальной породе, но, чтобы не допускать утечки кислорода, перекрытия были обложены слоями пластипены, что делало внутреннее пространство тоннеля гораздо мягче и светлее, чем естественные пещерные проходы. К тому же пена была отличным изолятором, настолько надежно поглощая выделяемое генераторами тепло, что многие обитатели базы предпочитали носить скафандры расстегнутыми. Технический персонал старался исправить это упущение, но большинство жителей уже называло спальные помещения не иначе как парилкой.

Войдя в зал, Люк обнаружил там своих племянников, Джейсона и Энакина, которые ожидали его в компании Данни Куи, Тахири Вейлы и остальных джедаев. Над проектором в центре большого стола парило маленькое голо-изображение Хана и Леи. Хан допытывался у сыновей, куда подевалась их сестра; Лея выглядела немного смущенной.

Люк присоединился к братии за столом и, к большому облегчению племянников, сменил их на сенсорной плоскости голопроектора.

— Хан, Джейна сейчас в центре связи вместе с Арту, пытается расшифровать передачу, которую они получили с «Охотника за туманностью». Как только закончит, придет сюда — пойми, она не может бросить то, чем занята.

Хан поморщился, но, похоже, поверил словам Люка.

— Ты слышал о новой угрозе?

— Узнал о ней несколько минут назад, — кивнул Люк.

— Тогда что тебя так задержало?

— Я был с Алимой Рар, — объяснил он. — Она не пристегнулась при взлете капсулы, и ее сильно поранило. Она не смогла вымолвить ничего, кроме слова «воксин», и я надеялся уловить ее подсознательное впечатление о том, что произошло с ее сестрой.