Копайте глубже

      Тут я услыхала мужской голос, который в ответ на Зинкин визг, что-то невнятно пробубнил, и понимающе кивнула:
      - Мужчина-это серьезно! Ради мужчины Зинка не то что на работе задержится, она на край света босиком по снегу пойдет!
      Голос мужчины мне показался смутно знакомым, вот только я не могла припомнить, где слыхала его. Я прислушалась, пытаясь понять, кто же этот безумец, который решился подойти к Зинке ближе, чем на пушечный выстрел. Наши местные сердцееды хорошо знали хищную Зинкину хватку и старались всеми силами держаться от неё на безопасном расстоянии. Другое дело, что это им не всегда удавалось. Бывали случаи, когда они теряли бдительность и тогда моментально становились жертвами Зинкиной агрессии. Обычно же, такие опрометчивые поступки совершали только те представители сильного пола, которые с Зинкой близко знакомы не были. Но, если это был кто-то из посторонних, то я его знать не могла и, следовательно, голос его не должен был казаться мне знакомым. Тут мужчина заговорил снова и я вся превратилась в слух. Зинкин собеседник, в отличие от неё самой, голоса не повышал и говорил так тихо, что трудно было различать слова.
      - А ты постарайся! - удалось расслышать мне.
      Эта простая фраза вызвала у Зинки взрыв негодования и она возмущенно завопила:
      - А я что делаю? Не стараюсь, что ли?
      - Нет, здесь что-то не так! - покачала я головой. - С мужчиной, который подлежит охмурению, Зинка разговаривает ласково, воркующе. А тут ни о каком ворковании и речи нет! Она же просто вульгарно скандалит!
      Не в моих привычках подслушивать под дверью. Принципы не те, да и Зинкины дела меня не особо интересовали, но, тем ни менее, я вытянула шею и замерла с ключом в руках. И, как оказалось, не зря я поступилась собственными принципами! Мужчина заговорил снова и тут меня вдруг осенило, что свидание-то это вовсе не любовное, а деловое. Теперь он говорил с заметным раздражением и я его отлично понимала, ведь Зинкина способность всякий, даже самый невинный разговор, превращать в скандал могла и ангела вывести из терпения.
      - Значит плохо стараешься! - принялся выговаривать он ей. - От твоих стараний пока никакого толку! Из того, что тебе поручали, ты так ничего и не сделала!
      Подобное заявление Зинка восприняла как злобный выпад против себя и тут же с шашкой наголо перешла в наступление.
      - Как это не сделала? - заорала Зинка. - Как не сделала? Что ты городишь? Комнату проверила? Проверила!
      Тут Зинкин собеседник не выдержал и тоже сорвался. Кричать он, правда, не кричал, но говорить стал громче и явного раздражения не скрывал:
      - Как же! Комнату она проверила! Ну, проверила! А нашла там что-нибудь? Не нашла!
      Не в Зинкином характере было безропотно сносить укоры в свой адрес, поэтому не было ничего необычного в том, что на эти слова она моментально отреагировала громким криком:
      - А тут я не виновата! Я ведь тебе, дураку упрямому, говорила, что там ничего нет. А ты все свое талдычил: обыщи да обыщи! Ну, обыскала! И что? Пустой номер!
      На мужчину Зинкины крики и укоры впечатления не произвели, он от них отмахнулся и сам перешел в наступление:
      - Мы особенно и не надеялись, что ты там что-то найдешь! Это было так, на всякий случай! Тебе какое основное задание давали? А? Подружиться с ней! Войти в доверие! Выпытать, что она про документы знает! Сделала ты это?
      Тут до меня вдруг дошло, что говорят-то они обо мне. От удивления я громко икнула и этот звук гулко разнесся по пустому коридору. Я испугалась, что те двое за дверью услышат меня и быстро зажала рот ладонью. К счастью, они так были заняты разговором, что им обоим было не до того, чтоб прислушиваться к подозрительным звукам. А я, раз дело касалось меня, решила ещё раз поступиться принципами. Покрепче прижав папку локтем, я на цыпочках подкралась к Зинкиной двери и припала к ней ухом. Зинка теперь, хоть и огрызалась, но это так, по прывычке. Под натиском собеседника, она сникла и принялась оправдываться:
      - Что ты ко мне привязался! Я же стараюсь! Только я не виновата, что ничего не получается. Она очень осторожная и мне не доверяет. Я ведь тебя сразу предупредила: мы с ней не подруги! А делаю я все, что могу!! Только она меня к себе не подпускает! Я вчера хотела приехать к ней, так она меня только что не послала! Она меня терпеть не может!
      Если Зинка хотела разжалобить собеседника, то это ей не удалось. Он жестко сказал:
      А ты чего ожидала? Тебе сказали с ней подружиться, а ты у неё мужика стала клеить! Думаешь, я не видел, как ты на него вешалась? Чуть из платья не выскочила! Пошевели своими мозгами убогими! Как она к тебе после этого относиться будет?
      Как не странно, Зинку эти упреки привели в хорошее расположение духа и она хихикнула:
      А ты, никак, ревнуешь?
      Дура безмозглая! - презрительно процедил мужчина. - Ревность здесь не при чем! Ты дело губишь!
      А начхать мне на твое дело! - отмахнулась Зинка. - Такой мужик, как этот, раз в жизни встречается! Не чета тебе! И упускать его ни ради тебя, ни ради твоих делишек я не собираюсь!
      - Обо мне речи нет! То, что меж нами было, к делу не относится! Только, ты бабки взяла и, заметь, не малые! Так что, будь добра их отработать! Думаешь, тебе их по доброте душевной отвалили?
      Упоминание о деньгах Зинке не понравилось и она заныла:
      - Да ничего я не думаю! Я же тебе объясняю, не выходит у меня.
      - А я тебе объясняю, нужно постараться. Бабульки или отрабатывать надо, или возвращать!
      - С ума сошел! - взвизгнула она. - Да я их давно потратила!
      - Тем хуже для тебя!
      Насчет денег он ей зря сказал. Деньги Зинка любила ничуть не меньше, чем мужиков, а может даже больше и расставалась с ними всегда с большой душевной болью. Если он хотел вывести Зинку из себя, то лучшего повода и придумать не мог. Бестактный намек на необходимость вернуть полученные суммы оскорбил Зинку и ответ последовал с её стороны незамедлительно:
      - Ты мне, никак, угрожаешь? Ах ты мразь! Да я тебя в тюряге сгною! Думаешь, я не понимаю, чем ты занимаешься, рожа твоя уголовная? Да я сегодня же в ментовку пойду и расскажу, как ты меня заставлял за ней следить и обыски устраивать!
      Мужчина попробовал урезонить расходившуюся Зинку:
      "А вот этого я тебе не советую. Стучать-вредно для здоровья!"
      Была бы Зинка умней, она бы к этому совету прислушалась и вовремя остановилась. Но Зинка умом никогда особо не блистала и потому продолжала вопить:
      - Ты меня не пугай! Ты сам бойся! Думаешь, наплел сказочку, а я, дура убогая, поверила? Как бы ни так! Забыл, как по-пьяни душу мне изливал? А я помню! Нализался, как свинья, и давай языком трепать! Благо б только про себя болтал, а то ведь все больше про хозяев да про их делишки! Хотел показать, какой ты крутой да умный! Умный, а того не знаешь, что бабам секреты доверять, особенно чужие, опасно! Я ведь тогда много чего узнала! Так что, ты со мной лучше не связывайся, здоровее будешь!
      Тут раздалась звонкая пощечина и громкий Зинкин визг. Похоже, она таки достала его и нервы у мужика сдали. Ну, что ж, ничего удивительного! Что б общаться с Зинкой, нужно иметь не нервы, а карабельные канаты. Я испугалась, что сейчас они выйдут и застанут меня в коридоре. Одним прыжком я преодолела расстояние от Зинкиной комнаты до своей, при этом проклятая папка чуть не упала на пол и мне чудом удалось подхватить её в последний момент. Заскочив в кабинет и захлопнув за собой дверь, я припала к ней ухом. Некоторое время было тихо, потом я услыхала, как открылась и затворилась дверь напротив. Вслед за этим раздались тяжелые мужские шаги, которые промаршировали мимо меня и затихли в конце коридора. Я кинулась к окну и осторожно отодвинула занавеску. Сверху хорошо просматривалась входная двери и я надеялась увидеть таинственного Зинкиного собеседника. И через несколько минут я его действительно увидела! Из здания вышел Федор!
      Я помертвела от ужаса! Вот, значит, кто был у Зинки! То - то мне его голос показался знакомым! Я дотащилась до стула и без сил опустилась на него. Мысли беспорядочно метались в голове, я никак не могла состедоточиться и ухватиться хотя бы за одну из них. Зинка знакома с Федором! Она получила от него деньги и согласилась шпионить за мной! А я-то гадала, с чего это она повадилась ходить ко мне каждый день! Да она просто деньги отрабатывала! Значит, хозяева Федора все-таки не поверили моим заверениям, что я ничего не знаю про документы и решили пойти на хитрость. В надежде, что со знакомым человеком я буду более откровенной и поделюсь своем секретом, они подсунули мне Зинку. А что! С их точки зрения это была совсем неплохая идея! Мы с ней были хорошо знакомы, давно работали вместе и её стремление сблизиться со мной не могло показаться мне странным. Зинка взяла деньги и прилипла ко мне, как банный лист! И мою комнату она обыскивала вовсе не из бабского любопытства! Ее хозяева подозревали, что я могу прятать бумаги у себя в кабинете, вот и приказали поискать их у меня. А тут я сама оставила Зинку в комнате и уехала на весь день. Она, конечно же, сразу воспользовалась случаем и перерыла все с низу до верху. В общем, зря Федор попрекал её, девушка свои деньги отрабатывала честно. Другое дело, что кандидатуру для такой операции выбрали очень неудачную. Я всегда недолюбливала Зинку за её склочный характер и стать моей подругой у неё не было ни единого шанса, но винить хозяев Федора за это тоже нельзя, они ж этих тонкостей не знали! А то, что она провалит всю операцию, наплюет на все инструкции и начнет заигрывать с Игорем, они тоже предвидеть не могли. Для этого нужно хорошо знать Зинкину сволочную натуру. А они откуда могли его знать, если она при желании способна выглядеть вполне приличным человеком. В общем, вместо того, что б проникнуться к Зинке дружескими чувствами и излить ей душу, я на неё жутко озлилась и в результате тщательно спланированная акция с треском провалилась. Мысль об этом меня, конечно, грела, но страх от этого не становился слабее.
      Еще целый час я не могла заставить себя выйти из комнаты, мне все казалось, что внизу поджидает Федор. Зинка после скандала тоже сидела тихо и из комнаты не выходила.
      Вдруг, в тишине кабинета раздался резкий звонок. От неожиданности я вздрогнула и с сомнением посмотрела на телефон. Мне не хотелось поднимать трубку, ведь на другом конце могла оказаться Зинка или, что ещё хуже, Федор. Но аппарат продолжал требовательно звонить, замолкать не собирался и я, наконец, отважилась ответить.
      - Ира, ты сегодня задерживаешься? - услышала я голос Игоря.
      От облегчения, что звонит именно он, а не кто-то из моих недругов, я не сдержалась и чересчур радостно закричала:
      - Игорь, ты? Ты где?
      - Здесь, внизу! - в голосе слышались нотки недоумения, что было вполне понятно: я никогда особо не радовалась его появлению.
      - Я давно тебя жду, но ты все не выходишь. Вот я и решил тебе позвонить. - пояснил Игорь.
      - Все, я уже бегу! - заверила я его, схватила вещи и кинулась вниз по лестнице.
      Пока я спускалась, мне удалось взять себя в руки и из двери я вышла уже со своим обычным непроницаемым лицом. Игорь вручил мне очередной роскошный букет, взял под руку и повел к машине. По пути он несколько раз исподтишка бросал на меня испытующие взгляды, но наталкивался на ответный взгляд и тут же поспешно отводил глаза. Мы уже подошли к машине, когда он вдруг спросил:
      - Как дела?
      Я изобразила на лице беззаботность:
      - Нормально! Как всегда!.
      - И ничего необычного? - осторожно поинтересовался Игорь, а меня от его вопроса бросило в дрожь. Я решила, что он намекает на сцену в Зинкином кабинете. Вот только откуда он мог про неё знать? Мне стоило больших трудов справиться с испугом и как можно безразличнее ответить:
      - А что может случиться, когда весь день сидишь за письменным столом?
      - Ну, за письменным столом может и не случиться, а вот на трассе, да ещё в пустынном месте, всякое может произойти! - хмыкнул он.
      - О чем это ты? - тут же насторожилась я.
      - О вчерашнем происшествии около поселка "Заречный".
      При этих словах я так и вскинулась:
      - А ты откуда о нем знаешь?
      - Ребята рассказали!
      - Уж не те ли ребята, что хотели затащить меня к себе в машину? окрысилась я. - Так это твои головорезы выманили меня с работы, а потом напали на дороге?!
      От ярости я забыла всякую осторожность и готова была кинуться на него и выцарапать глаза.
      Он сделал вид, что не замечает моей злости и спокойно ответил:
      - Нет, другие! Те, что так вовремя подъехали и выручили тебя. Кстати, куда ты потом делась? Они тебя ждали на выезде, не дождались, исколесили поселок вдоль и поперек, но тебя и след простыл!
      - Другой дорогой выехала. - нехотя процедила я.
      Вспышка гнева уже прошла и мне было стыдно за свою несдержанность, тем более, ребята Игоря действительно подоспели вчера вовремя. Если бы они не вмешались, все кончилось бы очень печально. И все же, хотелось внести ясность в некоторые вопросы, поэтому я спросила:
      - Кто эти ребята и почему они пришли мне на помощь?
      - Они работают в нашей фирме, в службе безопасности. Я попросил их приглядывать за тобой. По-вечерам я тебя сам встречаю, а вот в течение дня ты совершенно беззащитна, а, если учесть, твою способность постоянно попадать в неприятности, то такая предосторожность мне показалась не лишней. И, видишь, я оказался прав!
      - Ты их нанял?
      - Нет, они просто оказывают мне услугу. У нас с ними свои дела! А ты, кажется, не рада, что они тебя выручили?
      - Да, нет! Рада! - с жаром воскликнула я, надеясь, что вышло достаточно убедительно.
      Дело в том, что я не совсем понимала, как мне относиться к этой нежданной охране. С одной стороны, её появление спасло меня от похищения и я должна была испытывать чувство глубокой и искренней благодарности. С другой стороны, я была не совсем уверена, что это действительно охрана. Скорее всего, Игорю не хотелось ни на минуту выпускать меня из поля зрения, вот и приставил ко мне своих соглядатаев. И двигала им вовсе не боязнь за мою безопасность, а стремление получить злсчастные документы. В этом случае, испытывать благодарность становилось как-то очень затруднительно. Вводил меня в тоску и ещё один аспект дела, а именно, что ребята Игоря вступили в конфликт с Федором. Означает ли это, что они принадлежат к разным группировкам? Или это очень тонкая игра? Если они принадлежат к разным группам, то выходит, что злополучный дипломат разыскивает уже не одна, а несколько групп людей. А если они просто прикидывались, что б ввести меня в заблуждение, а на самом деле это все одна и та же банда, то их коварство имело границ. От таких мыслей у меня страшно разболелась голова и я непроизвольно скривилась. Игорь тут же заметил это и участливо спросил:
      - С тобой все в порядке?
      - Голова болит! - прошептала я.
      - Тогда быстро домой! Прими пару таблеток аспирина и в кровать!
      - Лягу! - согласно кивнула я. - И завтра весь день лежать буду! Благо, на работу идти не надо.
      И вот тут я здорово ошибалась! На работу идти пришлось, да ещё с самого утра! Но в тот вечер я этого ещё не знала, спокойно распрощалась с Игорем у подъезда и медленно побрела наверх. Лариска распахнула дверь, увидела мое страдальческое лицо и тут же развила бурную деятельность. Букет был отправлен на кухню, а я в спальню. Цветы Лариска поставила в вазу, а меня затолкала в кровать, сунула мне в рот две таблетки аспирина и, не смотря на мое яростное сопротивление, укрыла до самого подбородка теплым одеялом.
      - Лежи спокойно! С головной болью шутить нельзя! Вдруг это сосуды! сурово сказала подружка и ушла в другую комнату корпеть над диссертацией. Оставшись одна, я закрыла глаза и стала прислушиваться, как в висках тупо пульсирует боль.
      Но, то ли подействовали таблетки, то ли я немного успокоилась, однако через некоторое время я почувствовала себя совершенно здоровой. Голова прошла, настроение улучшилось, вот только очень жарко было, но это, я полагаю, от пухового одеяла, которым заботливо укрыла меня Лариска. Я скинула одеяло прочь, подоткнула под спину подушку и заорала:
      - Ларка! Иди сюда!
      Она моментально возникла на пороге, полная праведного гнева:
      - Чего орешь? У тебя же голова болит!
      - Да ничего у меня уже не болит! - отмахнулась я. - Лучше послушай, что я тебе расскажу!
      - Ну, что там у тебя? - неохотно уступила Лариска.
      - Садись-ка лучше сюда! Я тебе такое расскажу!
      Лариска села у меня в ногах и настороженно уставилась на меня.
      . - Сегодня после работы я собралась идти домой. - начала я - Стою, закрываю дверь и вдруг слышу, как Зинка... Ну, ты её знаешь! Она ещё вчера сюда звонила и в гости набивалась...
      Лариска нетерпеливо кивнула головой:
      - Знаю, не отвлекайся!
      - Ну, вот, Зинка в своей комнате ругалась с каким-то мужиком...
      Я подробно начала пересказывать подслушанный разговор, рассказ так потряс Лариску, что она даже ни разу не перебила меня. А когда я закончила говорить, нервно забегала по комнате, яростно ругая продажную Зинку. Я же лежала на кровати, у удовлетворением взирала на подругу и всячески ей поддакивала. В общем, в этом вопросе у нас было полное единодушие, но вот по второму вопросу наши мнения резко разошлось.
      - Это не единственная моя новость! - торжественно объявила я, когда Лариска, наконец, набегалась, немного успокоилась и обрела способность слушать дальше. Подружка насторожилась и замерла на месте. Довольная произведенным эффектом, я выпалила:
      - Знаешь, что за ребята выручили меня вчера из лап Федора?
      - Ну, не томи душу! - выдохнула она.
      - Это были ребята Игоря! - с триумфом объявила я.
      Лариска замерла с открытым ртом. Я насладилась произведенным эффектом и пояснила:
      - Он их приставил за мной следить, хотя сам называет это охраной. Но врет, конечно!
      Вот тут нашему с Ларискоей взаимопониманию и пришел конец!
      - А почему ты думаешь, что он врет? Может правду говорит? Ты ему нравишься, это сразу видно. Он о тебе беспокоится, вот и приставил охрану. Тебе бы спасибо сказать, а ты вредничаешь! - осуждающе покачала головой подруга.
      - Охрану! До чего ж ты наивная! Да они просто следят за мной! Игорю нужны документы, вот он и шпионит! И вообще, Лариска, не о том ты думаешь!
      - Почему это не о том?
      - Потому, что тут вот какой нюанс возникает! Как считаешь, сколько групп за документами гоняется?
      - Как это сколько? Одна! Та, к которой Федор с Витьком принадлежат!
      - А это вопрос спорный! Если Игорь сказал правду и те вчерашние ребята действительно были моей охраной, тогда выходит две.
      - Откуда две? - озадаченно спросила Лариска.
      - Ну, как ты не поймешь! Смотри, одна группа меня выманила из города и хотела похитить. Так? А вторая, Игорева, меня у них отбила. Так? Значит, получается уже две соперничающие группировки. Но, должна тебе сказать, ты меня никогда не убедишь, что Игорь не интересуется документами, а своих ребят прислал просто для моей охраны.
      - А если он сказал неправду, тогда что?
      - А если соврал, тогда вообще существует только одна группа. Они просто разыграли спектакль, что б я Игорю больше верила. Получается, и Федор, и Витек и охрана-все одна группа, а во главе её - Игорь.
      - Ну, ты даешь! Напридумывала, не распутать! Да все гораздо проще! Ты Игорю нравишься, он боится за тебя, вот и приставил ребят.
      Мы с Лариской проспорили до глубокой ночи, каждая из нас яростно отстаивала свою точку зрения, уступать друг другу ни одна из нас не хотела и приводила все новые доводы в подтверждение своей правоты. Спать пошли уже заполночь, так и не придя к единому мнению.
      На утро мы, в предвкушении целого дня свободы, встали позже обычного и, как были в ночных рубашках, так и отправились на кухню пить кофе. Одной чашкой мы, конечно, не ограничились и потому питье растянулось на несколько часов. В перерывах между поглощением кофе, мы обсуждали события прошедших дней, причем наши мнения опять были диаметрально противоположны. Вспыльчивая Лариска яростно отстаивала свою позицию, не останавливаясь даже перед прямыми оскорблениями:
      - Дура недоверчивая! - бушевала она. - Ты потому такая подозрительная, что с мужем промахнулась. Двадцать лет была с ним знакома, в детском саду на соседних кроватях спали, а разглядеть, что он за фрукт, так и не смогла. На нем обожглась, теперь на всех мужиков дуешься. Если будешь продолжать в том же духе-помрешь старой девой!
      - Ну, девой - то я точно уже не помру! - резонно возразила я.
      - Значит, старой дурой! - заорала, выведенная из себя Лариска.
      Тут очень кстати зазвонил телефон, Лариска была к ней ближе и потому решила ответить.
      - Чего надо? - сурово спросила она.
      В трубке что-то залопотали и Лариска, вопреки моим ожиданиям, все это терпеливо слушала. Наконец, она вежливо попрощалась и осторожно положила трубку на рычаг.
      - Кто звонил? - спросила я.
      - Это с твоей работы. Требуют, что б ты немедленно туда приехала.
      - Зачем? У меня сегодня библиотечный день!
      Лариска вздохнула и сказала.:
      - Зинку убитую нашли. Прямо в кабинете. Уборщица пришла убирать, а там она с преререзанным горлом около двери лежит. Милиция всех допрашивает и тебе ехать надо.
      Я потерянно кивнула и стала неуклюже выбираться из-за стола. Лариска схватила меня за руку:
      - Подожди! Давай подумаем, что там говорить будешь!
      - Что там думать? Как было, так и скажу! Что тут мудрить!
      - Ага, умная какая! Если рассказывать все как было, придется начинать со Светкиного убийства. Тебе это надо?
      Я опять плюхнулась на стул и с надеждой уставилась на подружку:
      - И что ты мне посоветуешь?
      - Скажи, что ничего не знаешь. - наставительно сказала Лариска. - Ты с ней не дружила, секретами она с тобой не делилась. Вчера ушла... Во сколько ты ушла?
      - Почти в девять. Я на стуле час просидела, из комнаты выйти боялась.
      - Вот так и скажешь: ушла почти в девять. В мелочах нужно быть правдивой, это легко проверить. Значит, ушла ты в девять, ничего необычного не видела и не слышала. Про Федора даже не заикайся! Поняла?
      - Да поняла! Чего уж тут не понять!
      - Ну, тогда собирайся и с богом! - подвела черту подруга.
      На работу я отправилась на машине, на месте уже через полчаса и, поднявшись на свой этаж, увидела, что обстановка в отделе совершенно нерабочая. Все курящие члены коллектива собрались на лестничной площадке, а все некурящие кучковались в коридоре. Никто не желал работать, все шепотом обсуждали случившееся и вспоминали всякие мелочи, которые казались мелочами вчера, а сегодня они вдруг приобрели знаковое значение. Только наш шеф беспомощно метался от одной группы сотрудников к другой и жалобно просил:
      - Товарищи, разойдитесь по своим комнатам! Товарищи, займитесь же, наконец, делом!
      Его никто не слушал и расходиться по кабинетам не собирался. Олег, в конце концов, выдохся, устало уселся на подоконник, вытащил сигарету и задымил. Увидив меня, он вяло махнул рукой в знак приветствия и бессвязно забормотал:
      - Ирина Алексеевна! Приехали! Хорошо, очень хорошо! Товарищи из милиции тут всех опрашивают.. Так Вы уж постарайтесь! Не подведите! Может вспомните что интересное... Вы уж, пожалуйста!
      - Что я могу вспомнить? Я только по утрам с ней и встречалась. пожала я плечами.
      - Да это я так, на всякий случай. - грустно сказал Олег.
      Нас всех по очереди вызывали в комнату, которую Олег отвел сотрудникам милиции. Когда пришла моя очередь, я была совершенно спокойна. Шок от неожиданного звонка уже прошел, а жалости к Зинке я почему-то не испытывала. Видно, злопамятный я человек, если даже после смерти, я её не простила. Привычная комната, где обычно сидели двое наших сотрудников и куда я много раз забегала по делам, вдруг показалась мне чужой. Вот ведь, как странно! Одно присутствие представителя власти, ведущего допрос по поводу насильственной смерти, накладывало неуловимый отпечаток на все вокруг и вызывало чувство легкой тревоги. Я аккуратно села на предложенный стул и принялась отвечать на вопросы. Ничего неожиданного для меня в них не было и я отвечала, хоть и с долей приличествующей случаю печали, но вполне уверенно. Все мои показания сводились к тому, что жизнь погибшей я знала плохо, так как общались мы с ней только на службе и ничего интересного сообщить не могу. Допрос закончился быстро, я расписалась, как мне было сказано, в конце каждого листа, вежливо попрощалась и отбыла домой.
      На следующий день сотрудники ещё собирались и обсуждали загадочную смерть, на второй день об этом говорили мало, а на третий и вовсе забыли. Появилась другая, не менее интересная тема: очередность ухода в летние отпуска. Я днями пропадала в библиотеке, воюя с переводом, а Лариска корпела над своей диссертацией. Каждый вечер после работы меня ждал Игорь с очередным букетом и, так как идти куда-либо я категорически отказывалась, покорно провожал меня до подъезда. Дома Лариска расставляла цветы по вазам, но от комментариев воздерживалась, только тихонько хмыкала.
      Я привыкла к нашим ежевечерним встречам, поэтому, когда Игорь вдруг позвонил мне на работу и сказал, что на пару дней уезжает из города и не сможет встретить меня, я расстроилась. А когда поняла, что вечер без него будет казаться мне пустым и скучным, настроение испортилось окончательно. Похоже, я влюбилась в Игоря, это все здорово осложняло, так как доверия между нами по прежнему не было.
      Глава 12
      Домой я вернулась мрачная. Занятая нашими с Игорем непростыми отношениями, я не сразу заметила, что с Лариской что-то неладно. Обычно подружка радостно встречала меня у входа и, не дав переступить порога, обрушивала на меня лавину новостей.
      Хоть она и сидела безвылазно дома и вроде бы занималась диссертацией, но, тем ни менее, успевала и телевизор посмотреть и с подружками по телефону пообщаться. Кстати, и на дачу уезжала только потому, что там не было благ цивилизации. Телевизор был давно сломан, а по мобильному телефону много не наговоришь.
      Весело щебеча, она тащила меня в кухню и принималась сновать между плитой и холодильником, подогревая приготовленные днем кулинарные шедевры. А потом мы с ней сидели за столом, неторопливо ужинали и делились впечатлениями о прожитом дне.
      Но в тот вечер Лариска была на себя не похожа, тихо сидела напротив меня и уныло ковыряла вилкой давно остывшую еду. В конце ужина, я, наконец, очнулась от собственных мыслей и заметила, что с ней что-то происходит:
      - Ты чего такая смурная?
      Лариска пожала плечами и, не поднимая головы от тарелки, сумрачно ответила:
      - Генрих Иванович днем звонил.
      Ларкин родственник меня в тот момент занимал меня мало, поэтому я равнодушно поинтересовалась:
      - Опять проверял?
      - Ну, как же без этого! - хмыкнула подружка. - Ты ж его знаешь!
      Она помолчала немного, потом грустно сообщила:
      - У него теперь новый пунктик образовался. Он вбил себе в голову, что я переутомилась и горит желанием отправить меня отдыхать. Целый час уговаривал куда-нибудь поехать. Несколько стран на выбор предлагал...
      Ларка опять замолчала и принялась лениво ворошить овощи в тарелке. Я уж было решила, что это все и ничего больше она не скажет, как Лариска смущенно прошептала:
      - Знаешь, Ирка, ему почему-то не нравится, что я у тебя живу.
      От этих слов я буквально опешила. Ничего плохого в том, что подружка жила у меня я не находила и уж вовсе не понимала, почему это вдруг взволновало Генриха Ивановича. А она между тем продолжала:
      - Мне кажется, что он и позвонил-то только ради этого. А путевку стал предлагать, когда я отказалась от тебя съехать.
      - А он объяснил, почему ты не должна жить у меня?
      Лариска мрачно кивнула:
      - Из-за Светкиной смерти. Говорит, здесь небезопасно находиться. Причина убийства неизвестна, возможно, соседку убили по ошибке, с тобой спутали. В этом случае, покушение может повториться, поэтому мне лучше держаться от тебя подальше.
      - Чушь какая! - выпалила я.
      - Я тоже самое сказала! - горячо поддержала меня Лариска. - Но ты же знаешь, переубедить его невозможно. Еле отвязалась!
      Подружка выглядела несчастной, ей было стыдно рассказывать мне все это, но в силу своей открытой натуры смолчать она не смогла. Должна честно сказать, что после Ларкиного рассказа мои симпатии к Генриху Ивановичу резко ослабли. Было неприятно, что он за моей спинойплетет интриги и я решила, что на день рождения к нему не пойду. Однако, в его словах содержалось зерно истины и справедливости ради это следовало признать: рядом со мной Лариска действительно подвергалась опасности. Поэтому, я собралась с духом и осторожно сказала:
      - Может, тебе и правда уехать? На время! Пока все успокоится!
      С подружки моментально слетела вся хандра, она ощетинилась и яростно замотала головой:
      - И не мечтай! Никуда я не поеду! Я-твоя опора! Без меня пропадешь! А родственника в голову не бери! Это у него, старого мухомора, от старости мозги плавятся.
      Глава 13
      .
      На следующий вечер я возвращалась домой поздно. Погруженная в грустные мысли, я машинально заглянула в почтовый ящик, вытащила газету и стала подниматься по лестнице. В этот момент хлопнула входная дверь, я оглянулась и увидела, что в подъезд вбежали Витек с Федором. Я выронила газету и кинулась вверх по лестнице. К сожалению, Витек оказался проворнее. Перепрыгивая через несколько ступеней сразу, он догнал меня и сильно толкнул в спину. Я выронила сумку и, обдирая до крови ладони и коленки, упала на заплеванные ступени. Витек схватил меня за шиворот, рывком поставил на ноги и поволок вниз по лестнице. Там они с Федором затолкали меня в угол и для начала врезали в живот. Я согнулась пополам и побелевшими от боли губами прошептала: