Хранители истории - Буря начинается

Он пытался сохранять спокойствие, но руки у него тряслись.

– Ваши родители, говорите? Именно ради них я и прошу вас нас сопровождать. Видите ли, они пропали.

– Что? – вскрикнул Джейк. – Что вы имеете в виду?

– Вероятней всего, с ними все будет в порядке. Они оба крепкие, стойкие люди. И, несомненно, за долгие годы сталкивались со многими опасностями. Но суть в том, что мы потеряли с ними связь. Ее нет уже три дня. И мы обеспокоены.

У Джейка голова пошла кругом.

– Простите… Я чего-то не понимаю. Откуда вы их знаете?

Перед тем, как ответить, Джупитус Коул холодно посмотрел на мальчика.

– Мы работаем на одну организацию, – наконец сообщил он и изящным жестом руки обвел помещение, в котором они находились. – Эту организацию, – добавил он.

На миг повисло молчание, а затем Джейк рассмеялся.

– Вы ошибаетесь. Мои родители продают сантехнику – раковины, биде, унитазы. И сейчас, пока мы беседуем, они возвращаются с выставки-продажи в Бирмингеме. Конечно же, вы бы знали это, будь вы действительно знакомы…

– Алан и Мириам Джонес, – перебил его Джупитус, – сорока пяти и сорока трех лет соответственно. Сочетались браком на острове Родос, в апельсиновой роще у моря. Я там присутствовал. Незабываемый день, – добавил он без малейшего намека на какое-либо чувство. – Фамилия «Джонес», разумеется, необычна, не часто такую встретишь. У них один сын, – мужчина лениво указал на Джейка, – Джейк Арчи Джонес, четырнадцати лет. О статусе не осведомлен. Другой сын, Филипп Леандро Джонес, умер в возрасте пятнадцати лет, три года назад.

– Прекратите! – крикнул взбешенный мальчик, вскочив на ноги.

Джупитус с тошнотворным безразличием затронул единственную неприкосновенную для Джейка тему – его старшего брата Филиппа.

– Я уйду той же дорогой, что и вошел! Корабли во Францию и эти гляделки… да вы тут все сумасшедшие.

Мрачно поглядывая на собеседника, он подхватил ранец, повернулся и решительно направился к дверям. По пути эмоции все же овладели им, и губы задрожали, но ему удалось взять себя в руки.

– Если вы уйдете сейчас, то можете никогда больше не увидеть родителей! – произнес Джупитус с такой убедительностью, что Джейк замер на месте.

Ужас объял мальчика.

– Как я уже упоминал, ваша тетушка присоединится к нам здесь, – продолжил мужчина уже спокойнее. – В путешествие она отправится вместе с нами и подтвердит мои слова. Разумеется, при условии, что прибудет вовремя. Пунктуальность никогда не была ее сильной стороной.

Джейк обернулся. Он так запутался, что не мог больше воспринимать сказанное.

– Если вы хотите найти родителей, если хотите остаться в живых, вам действительно не остается ничего иного, кроме как поехать с нами, – мрачно подытожил Джупитус.

– А куда именно во Франции вы направляетесь? – в некотором оцепенении уточнил мальчик.

Впервые Джупитус посмотрел на него с едва заметным проблеском уважения.

– В место, где вы, безусловно, никогда не бывали.

В дверь уверенно постучали.

– Капитан Макинтайр, – объявил деловой голос.

– Войдите, – распорядился Джупитус.

Дверь открылась. Обнаружившийся за ней крепкий, энергичного вида мужчина в кителе флотского капитана кивнул Джейку.

– Мистер Коул, – обратился он затем к Джупитусу. – Если у вас есть время, нам нужно уточнить координаты.

Макинтайр выложил на стол старинную карту, изображающую побережье Британии, Северное море и Ла-Манш.

– Меня беспокоит, сэр, что если мы воспользуемся нашей обычной, восточной точкой горизонта, – пояснил капитан, указав на похожий на звезду значок в Северном море, – то что угодно, направляющееся в эту сторону, сможет нас задержать. Поэтому я предлагаю воспользоваться этой точкой, юго-юго-восточной.

В косяк открытой двери снова постучали. Один из людей в форме стоял навытяжку с пустым ящиком в руках.

– Простите, что беспокою, мистер Коул, сэр. Что мне паковать из вашего кабинета? – вежливо спросил он.

Джупитус подошел к застекленному шкафу, набитому огромными старыми книгами, открыл его и начал указывать на отдельные тома.

– Галилея, разумеется, Ньютона… Шекспира.

Он прервался и взял с полки древний манускрипт. Джейк вытянул шею, пытаясь увидеть, что это. На первой странице он не без труда разглядел рукописную строчку, начертанную выцветшими фиолетовыми чернилами: «Макбет, новая пьеса для «Глобуса». По спине мальчика побежали мурашки, когда он заметил, что автор тем же почерком написал ниже и свое имя: «Уильям Шекспир».

Джупитус протянул книгу человеку в форме.

– Просто соберите их все. Одному Богу известно, когда мы вернемся.

Он снял картину со стены и отпер дверцу, скрывавшуюся за ней. Из открывшегося сейфа Джупитус достал пачку старинных банкнот и швырнул их в чемодан. Затем он извлек раздутый кожаный кошелек и высыпал себе на ладонь его содержимое: сверкающие алмазы, изумруды и турмалины. Убрал камни обратно в кошелек и бросил его в тот же чемодан.

Наконец Джупитус вынул из сейфа последнюю вещицу – маленькую, отделанную деревом шкатулку. Вот с ней он обращался крайне бережно. Внутри, на бархатной обивке, уютно устроились три предмета. Посередине лежало блестящее серебряное устройство размером примерно с подставку для яйца, с множеством замысловатых шкал и рычажков. По обе стороны от него покоились два миниатюрных флакона. В одном, попроще, содержалась какая-то серая жидкость; в другом, изящно выполненном из хрусталя, плескалась золотистая. С предельной осторожностью Джупитус взял второй флакон и поднял его к свету. Он был наполнен на четверть и мерцал бледным призрачным свечением.

Тут мужчина осознал, что Джейк все еще находится в комнате.

– На этом все, мистер Джонес.

– Я… А где мне следует?.. – заколебался мальчик.

– Ждите дальнейших указаний снаружи.

Волей-неволей Джейк послушно кивнул. Выходя из кабинета, он услышал рокочущий голос Джупитуса.

– Итак, Макинтайр, на чем мы остановились? – осведомился он. – Координаты: юго-юго-запад…

4

«Побег»

Ошеломленный Джейк вернулся в библиотеку. Его мысли пребывали в смятении. Какая-то его часть, более рассудительная, хотела убраться подальше из этого безумного места: позвонить тете, найти родителей, сообщить о происшествии, попытаться восстановить обычное положение вещей. Другая же побуждала его остаться: выяснить, кто же такие эти люди, откуда они так много знают про его родителей и, в особенности, про его брата Филиппа.

Примерно три года назад Филипп отправился в школьный альпинистский поход в Пиренеи. Ему было пятнадцать. Больше всего на свете он любил туризм – скалолазание, хождение под парусом, греблю на каноэ – и жаждал приключений. Он мечтал пересекать пустыни, леса и джунгли и открывать неизведанные места.

В походе он в одиночку отбился от группы, чтобы без разрешения взобраться на печально известную вершину. Наступила ночь. Филипп не вернулся. Поисковые партии обшарили множество глубоких ущелий, но тела так и не обнаружили. Смех, неизменно звучавший в доме Джонесов, смолк; ему на смену явилась унылая тишина. И только звук телефонных звонков снимал хоть ненадолго невыносимое напряжение. На миг бессонные глаза оживлялись надеждой… Лишь для того, чтобы разочароваться, когда к телефону кто-нибудь подходил. Джейку тогда было одиннадцать, и утрата нанесла его душе глубокую, неизлечимую рану.

Родители были сильными людьми. Как только улеглось первое потрясение, они начали бороться с унынием. Они то и дело что-нибудь изобретали: оригинальные идеи, необычные экскурсии и семейные соревнования, чтобы никто не падал духом. Но, хотя Джейк и ценил их попытки поддержать оптимистичный настрой, он никак не мог перестать обижаться на то, что вместе с тем они с головой ушли в работу и стали часто пропадать на этих треклятых выставках-продажах.

Выходящая на лестницу дверь распахнулась, и в зал вошли три человека. Первым был краснолицый шофер Норланд. Он сражался с целой горой элегантных чемоданов и шляпных коробок. Второе лицо оказалось новым для Джейка: высокая, надменная, изящная дама в длинной шубе со свисающими с подола шелковистыми хвостами. Мальчик предположил, что именно ее Джупитус назвал «Ее Величеством». Норланд проводил ее через зал в дальний коридор.

Третьей оказалась девочка, от одного вида которой у Джейка пересохло горло и приоткрылся рот, а он этого даже не заметил. На ее губах играла лукавая улыбка, длинные золотистые локоны ниспадали ей на плечи, а большие глаза, темно-синие с легким фиолетовым оттенком, живо искрились. Ее стройное тело прямо-таки лучилось неугомонной энергией.

Окинув зал несколькими быстрыми взглядами, девочка, похоже, оценила, что здесь творится. Заметив Джейка, она развернулась к нему.

– Что происходит? Мы знаем? Nous partons tout de suite?[1] Это задание?

Сердце Джейка дрогнуло чуть сильнее: она говорила с заразительно-напевным французским акцентом и задавала эти вопросы так, словно была знакома с мальчиком всю свою жизнь. Он попытался натянуть на лицо уверенную улыбку, но добился лишь робкого подрагивания в уголках губ.

– Поначалу, когда мистер Норланд появился в Британском музее, я даже расстроилась. У меня еще оставалось так много работы, – продолжила она, ослепив Джейка блеском своих глаз. – Мои исследования по Тутанхамону достигли критической стадии. Il a ete assassine [2] – он был убит – это несомненно: данные судебной экспертизы неопровержимы…

Мальчику нравилось бесстрашие, с которым она сражалась с длинными английскими словами.

– …и я уверена, что это дело рук этого хваленого чиновника Хоремхеба. Но потом мистер Норланд сказал мне, что мы отбываем незамедлительно. Мистер Коул ничего тебе не говорил, совсем ничего?

– Э… не особо, – с запинкой ответил Джейк, беспокойно ероша рукой свои густые вихры. – Все это для меня несколько ново.

Но девочка уже не слушала. Она сосредоточила внимание на двери в кабинет Джупитуса, которая подергивалась, как будто кто-то собирался вот-вот ее открыть. Затем она окликнула мальчика с попугаем, все еще продолжающего яростно печатать.

– Чарли, ты вряд ли скажешь мне, что происходит?

– Если бы я тебе сказал, мне пришлось бы тебя убить, – сухо ответил тот.

Внезапно девочку осенила какая-то мысль, и она вновь повернулась к Джейку, наморщив лоб.

– Ты сказал, что это все для тебя ново?

Мальчик кивнул.

Она ахнула и снова заулыбалась.

– Mon Dieu![3] Ты сын Алана и Мириам! – воскликнула она, осмотрев его с ног до головы и даже обойдя вокруг, чтобы изучить со всех сторон. – Я даже вижу сходство. У тебя, без сомнения, мамины глаза.

– Джейк, да. Так меня обычно… и называют… Джейком… – выговорил он самым низким голосом, какой у него только получался.

– Топаз Сент-Оноре. Enchantee[4], – представилась она, радушно и уверенно пожав мальчику руку, а потом добавила изменившимся тоном: – Норланд сообщил мне новости о твоих родителях по дороге сюда. Пожалуйста, не волнуйся о них – они самые находчивые агенты службы, равно как и самые добрые.

– Да… хорошо… – невольно промямлил Джейк.

– А сколько тебе лет? Мне представлялось, что ты младше.

Тут у него перехватило горло, но он все же выпрямился в полный рост.

– О… мне четырнадцать. А тебе? – спросил он.

– Пятнадцать, только что сравнялось.

– И ты… француженка?..

– Bien sur[5]. Хотя и из другой эпохи.

Джейк понимающе кивнул, не имея ни малейшего представления, о чем она говорит.

Дверь кабинета распахнулась.

– Времени больше нет, – объявил Джупитус. – Берите все, что под рукой, и поднимайтесь на борт «Побега».

– Мистер Коул, сэр. Могу я осведомиться о причинах столь внезапного отбытия? – спросила Топаз, устремляясь через зал вслед за ним.

– Приказы из штаб-квартиры. Мы должны незамедлительно вернуться в Точку ноль, – ответил Джупитус и протянул Чарли сообщение, которое писал у себя в кабинете. – Отошлите это командующей Гете – сообщите ей, что мы уже в пути, и сворачивайтесь.

– Место нашего расположения здесь оказалось под угрозой? – настаивала Топаз. – Нынешняя ситуация каким-то образом связана с исчезновением агентов Джонес и Джонеса? – добавила она, понизив голос так, чтобы Джейк не смог расслышать.

– Я не осведомлен ровно в той же мере, что и вы.

– Возможно ли, что нас отправят на задание, как только мы прибудем в Точку ноль?

– Я действительно не могу ответить.

Поднялась деятельная суматоха. Люди в форме торопливо заканчивали работу, подхватывая оставшиеся ящики и направляясь в коридор.

Посреди этой суеты Джейк, охваченный паникой, как будто прирос к месту.

– Простите… а моя тетя? Она едет или нет? – спросил он Джупитуса.

– Она опаздывает. А у нас совершенно нет времени ждать. Ее предупредили.

– Я не могу уехать без нее.

– Что же, вам придется. Ради ваших родителей. Мы поднимаем якорь через три минуты.

И Джупитус исчез.

Очкарик подошел ближе, на плече у него подпрыгивал мистер Дрейк, а странную пишущую машинку он держал под мышкой.

– Чарли Чиверли, к вашим услугам, – представился он Джейку. – Мистер Коул прав, оставаться в Лондоне вам нельзя. Кто знает, что может случиться? С нами намного безопаснее.

Мистер Дрейк крикнул в знак согласия.

Джейк чувствовал себя словно на краю обрыва. Он подумал о маме с папой, представил заботливые, любящие выражения их лиц.

– Ладно, – согласился он.

Топаз схватила Джейка за руку и стиснула ее. Его быстро провели через зал, за дверь и по длинному, извилистому проходу. Стены украшали поблекшие картины, вроде тех, что были на лестнице, ведущей вниз от «Монумента»: мгновения истории, изображения сцен из жизни давно исчезнувших цивилизаций. Одно полотно особенно заинтересовало мальчика: огромный галеон шел через бурю к гористому берегу.

– Нет времени, – напомнила Топаз, подтолкнув его вперед.

Они бежали все быстрее и быстрее, направляясь к светящемуся прямоугольнику выхода. И, наконец, выбрались на открытый воздух, под резкие порывы ветра.

Джейку понадобилась секунда, чтобы осмотреться. Они вышли к Темзе. Пенистые волны разбивались о берег. Глаза мальчика округлились при виде пришвартованного рядом корабля, неистово рвущегося с якоря.

Это было надежное, истрепанное морем судно, похожее на испанский галеон – точно такое же, как на картине. Именно такие корабли сотни лет назад отправлялись в героические плавания, исследуя Новый Свет. Позолоченная резная фигура на форштевне – богиня-воительница с драгоценными камнями в глазницах – простирала руки вперед, к морю. Под ней Джейк не без труда различил название корабля, начертанное поблекшими за время долгих странствий буквами: «Побег».

– Все на борт! – крикнул Джупитус.

Мальчик оглянулся на коридор в отчаянной надежде увидеть там свою тетю. На мгновение Джупитус задержался на берегу. Он уставился на смятую бурей поверхность Темзы, которая поблескивала под почерневшим небом.

– Прощай, Англия, до поры, – чуть слышно пробормотал он, а затем громче добавил: – Отдать швартовы!

И запрыгнул на борт.

В этот миг черное такси с визгом затормозило у северного конца Лондонского моста.

– Ничего, что тут такой ливень, милочка? – спросил водитель.

Из машины вышла запыхавшаяся женщина. На ней было длинное овчинное пальто и шелковый платок, удерживающий копну рыжеватых, вьющихся мелким бесом волос; в руках она держала битком набитый саквояж. Дама захлопнула за собой дверцу.

– Можете мне поверить, я знавала время и похуже. Попробовали бы вы оказаться в подобную бурю посреди поля боя, когда половина прусской кавалерии вот-вот пойдет в атаку. Тогда бы вы по-настоящему осознали, что значит «враждебная среда»! Сдачу оставьте себе. Там, куда я направляюсь, она мне не пригодится, – объявила она, передавая таксисту пачку купюр.

Тот просветлел лицом.

– Как скажете, сударыня.

Но женщина уже спускалась по лестнице к набережной, и подол пальто стелился по ступеням следом за ней. Внизу она резко остановилась, и кровь отхлынула от ее лица.

– Стойте! – пронзительно крикнула она, глядя на отходящий от берега «Побег». – Подождите меня!

На корабле у Джейка замерло сердце. Этот голос нельзя было перепутать ни с каким другим. Он рванулся к борту.

– Роз! – заорал он максимально громко и протянул к ней руки, едва не опрокинувшись в Темзу. – Тебе придется прыгать!

Несколько членов команды подхватили его крик.

Роз глубоко вздохнула.

– Ладно, ладно, я попробую.

Она швырнула саквояж в воздух. Один из моряков потянулся навстречу и поймал его.

Тогда она отступила назад на несколько шагов и разбежалась. Оттолкнувшись от причала, она завизжала и почти долетела до палубы, но чуть-чуть недотянула, ударившись коленями о корабельную обшивку. Роз удалось ухватиться за перила, но ладонь соскальзывала. В последнее мгновение ее успел поймать матрос. Жилы на его шее вздулись, и он рывком поднял ее на борт, в безопасность.

Роз рухнула на палубу и лежала там около минуты. Пока она пыталась отдышаться, ее грудь ходила ходуном, словно кузнечные мехи. Затем она подняла взгляд на Джейка и расхохоталась.

– Слава богу, я успела вовремя. Слава богу!

Матросы помогли ей подняться на ноги, и она тут же обняла племянника.

– Ты, должно быть, совершенно сбит с толку, милый.

Тут ее взгляд скользнул в сторону, и она напряглась. Джейк обернулся и обнаружил позади себя невозмутимого Джупитуса Коула.

– Розалинда Джонес, неужели никак нельзя обойтись без этой театральщины? – полюбопытствовал он, воззрившись на нее непроницаемыми глазами. – Мы бы уплыли без тебя.

Роз выпятила подбородок.

– Как я рада снова увидеться с тобой, Джупитус, спустя пятнадцать лет разлуки, – со значением ответила она. – Учитывая, что у меня был лишь час на то, чтобы свернуть всю мою жизнь, думаю, меня не в чем упрекнуть.

Джейк смотрел на эту пару. Между ними так и искрилось враждебное напряжение.

– Ты не мог ничего объяснить по телефону, но сейчас-то можешь, – прошептала Роз, придвинувшись ближе к Джупитусу – так, чтобы не услышал племянник. – Куда отправили Алана с Мириам?

Джейк вытянул шею, пытаясь разобрать, о чем они говорят.

– Как я уже говорил ранее, – откликнулся Джупитус бархатно-мягким тоном, – эти сведения в настоящее время расцениваются как секретные…

– Секретные? Вздор! Этот твой трюк никогда со мной не срабатывал. Где они? – настаивала Роз. – Ведь именно ты, без сомнения, подписал приказы!

– Подписал приказы? – воскликнул Джупитус. – Меньше всего на свете мне хочется возвращения на службу Алана и Мириам Джонес.

– Просто скажи мне, где они, – повторила Роз, выпрямляясь во весь рост, чтобы встретиться с ним взглядом. – Скажи!

Джейк внимательно слушал.

Джупитус тяжело вздохнул.

– Венеция, – объявил он и сурово добавил: – Тысяча пятьсот шестой.

Роз спрятала лицо в ладонях.

Мысли Джейка завихрились в замешательстве. Что же имел в виду Джупитус?

А тот тем временем скупо улыбнулся Роз.

– Добро пожаловать на борт, – произнес он и взглянул на часы. – Обедаем через тридцать минут. – И, начав спускаться по лестнице, ведущей в трюм, добавил: – И лучше бы тебе рассказать мальчику, кто он и зачем он здесь. Джейк не верит ни единому моему слову. Все, по местам, – приказал он и скрылся из вида.

«Побег» набирал ход, двигаясь вниз по Темзе к Тауэрскому мосту, а Джейк уставился на тетю.

– Роз, что происходит? Я не понимаю – где все-таки мама с папой?

Она порылась в своем саквояже, вытащила салфетку и промокнула глаза. Затем окинула взглядом корабль.

– Никогда бы не подумала, что снова ступлю на эти скрипучие доски. Все же пятнадцать лет прошло.

– Ты знаешь этот корабль? – изумленно спросил Джейк.

– О да, когда я была лишь чуточку старше тебя, я немало времени проводила, глазея по сторонам с его палубы, – припомнила она. – Последний раз мы ходили в Стамбул. Или Константинополь, как его тогда называли. Опасное было плавание.

Она подняла взгляд. Ветер выл, а дождь зарядил с новой силой.

– Пойдем-ка внутрь, и я попробую тебе все объяснить, – предложила Роз.

Она увела Джейка вниз, а стоящий у штурвала капитан Макинтайр направил «Побег» по Темзе в сторону моря.

5

Обед и атомий

Кают-компания оказалась теплой и уютной. Старые деревянные полы были застелены коврами. На крепких дубовых столах, покосившихся от времени, лежали морские карты и навигационные инструменты. На стенах красовались портреты древних мореплавателей и суровых на вид ученых. Впоследствии Джейк выяснит, что «Побег» был галеоном семнадцатого века, но викторианскую оболочку любовно приспособили к «современному» миру и установили в его недрах паровой двигатель.

Роз усадила племянника на один из диванов у огня. Она поставила на пол саквояж, поправила браслеты на запястье и набрала в грудь воздуха.

– Много лет назад, Джейк, перед самым твоим рождением, – начала она, – твои родители приняли решение. До этого они вели – как бы это сказать? – необычную жизнь. Она была полна приключений, открытий и волнений. – Она мгновение помолчала; ее глаза блестели от воспоминаний. – Но также она была полна и величайших опасностей. Когда родился Филипп, они задумались, стоит ли рисковать и дальше. Твое появление на свет тремя годами позже закрыло эту тему раз и навсегда. Они решили – и это был для них самый трудный выбор на свете – вести с этих пор «обычную» жизнь. И я поддержала их, поступив так же.

Джейк уставился на тетю, прищурившись в ожидании следующей сногсшибательной новости.

– Они хранили это в тайне от тебя. Но дальше так продолжаться не может, обстоятельства вынуждают нас. – Роз снова вздохнула и продолжила, понизив голос: – У тебя есть способность, Джейк. Можно назвать это умением, силой, которая подвластна немногим. Ты обладал ею – сам того не зная – с самого рождения. У твоих родителей она есть; у меня она есть; и у каждого на этом корабле, в большей или меньшей степени, она есть.

– «Способность»? – только и удалось выдавить мальчику.

– Сперва скажи-ка мне: Джупитус проверял твои глаза прибором?

– Да, сразу после того, как я прибыл.

– И ты видел фигуры?

– Ромбы. Я видел ромбы.

Роз восторженно ахнула и схватила Джейка за руку.

– Ромбы? Правда? Это чудесные новости! Чудесные! Они были резкими? Четко очерченными?

– Да, мне так кажется.

– Первый уровень, без сомнения! – воскликнула тетя и захлопала в ладоши. – Как у твоих родителей и у меня. Это не всегда наследуется, знаешь ли. Редкость, такая редкость!

– И что это означает?

Тут Роз огляделась, проверяя, не подслушивает ли кто-нибудь.

– Это означает, что сила в тебе чище, чем в других. Ромбы сильны, а резкие – сильнее всех. – А затем она шепнула ему по секрету: – Что бы только не отдал за ромбы Джупитус Коул!

– Так объясни же мне – что это за способность?

Тетя со всей серьезностью посмотрела на Джейка.

– Ты можешь путешествовать по истории. Можешь странствовать по ней, как другие люди странствуют по миру. А с ромбами ты можешь побывать в любой точке назначения, близкой или далекой.

Джейк посмотрел на тетю и прыснул. Но это был нервный, неуверенный смешок.

«Неужели она тоже окончательно сошла с ума?» – задался он вопросом.

– Я не утверждаю, что это просто. Не бывает простых путешествий. Обычная прогулка по Лондону может быть полна трудностей. А путешествие в другой миг истории опасно гораздо больше, чем ты можешь вообразить. Но ты способен делать то, чего не могут другие.

Мальчик только покачал головой. Он хотел сказать Роз, что с него достаточно этой чепухи, но выражение ее лица оставалось серьезным.

– Я понимаю, что у тебя много вопросов, – продолжила тетя. – Но вскоре ты все увидишь сам. Сегодня мы отправляемся в путешествие.

– Во Францию?

– В Нормандию, если точнее. Хотя это не сегодняшняя Нормандия. Мы собираемся в тысяча восемьсот двадцатый год – видишь ли, это и есть Точка ноль.

– Точка ноль?

– Штаб-квартира Секретной службы хранителей истории. Это на нее работают все присутствующие здесь люди. Они и еще многие другие. У Секретной службы хранителей истории есть агенты в каждом уголке мира и закоулке истории. Это влиятельная организация. Возможно, самая влиятельная из всех когда-либо существовавших на свете.

– Роз, в самом деле, – продолжил возражать Джейк, хотя по спине у него побежали мурашки, а волоски на загривке встали дыбом, – как бы сильно мне ни хотелось, по твоему выражению, путешествовать по истории…

– Я знаю, все это звучит нелепо. И не проси меня объяснять происходящее с научной точки зрения – в этом я полный профан. Джупитус справится с этим куда лучше. Или спроси Чарли Чиверли – он настоящий ученый. Это связано с нашими атомами. Они обладают памятью об истории – о каждом ее мгновении.

Джейку внезапно вспомнилась странная фраза, которую он услышал на палубе.

– Когда Джупитус сказал «тысяча пятьсот шестой», что именно он имел в виду? – обеспокоенно спросил он.

– Что-что, милый? – растерянно отозвалась Роз, теребя браслеты и избегая его взгляда.

– Тысяча пятьсот шестой, – повторил Джейк. – Только не говори, что он имел в виду тысяча пятьсот шестой год.

Роз коротко хохотнула.

– Я думаю, как раз это он и имел в виду, но давай пока не будем волноваться по этому поводу. Алан с Мириам вечно пропадали. Такой вот у них был стиль работы – интуитивный.

– Тысяча пятьсот шестой? – переспросил Джейк и покачал головой. – Ты хочешь мне сказать, что именно там они и находятся?

Роз взяла племянника за плечи и заглянула ему прямо в глаза.

– Мы обязательно найдем их, Джейк, – пообещала она. – Найдем – я ни капли в этом не сомневаюсь!

В тот же миг Джейк осознал, что Роз не лжет. Он абсолютно не понимал, зачем, как и кто может путешествовать по истории, но знал, чувствовал нутром, что все это может быть правдой. И тогда же мальчик, наконец, поверил, и это ошеломило его, что родители действительно пропали.

Одна из дверей каюты открылась, и в нее вошла дама в длинной шубе. Заметив Джейка и Роз, она остановилась.

– О… Разве еще не время обеда? – спросила она довольно раздраженным голосом.

– Думаю, он вот-вот будет, – сообщила ей Роз. – Как поживаешь, Осеан? Ты ничуть не изменилась.

– И ты выглядишь… В целом всё так же, – откликнулась дама – похоже, это было лучшее, что ей удалось подыскать. – Возможно, мешки под глазами стали чуточку заметнее.

– А ты все так же талантливо льстишь, – хихикнула в ответ Роз. – Это Джейк, мой племянник.

– Осеан Нуар, – небрежно бросила дама. – Не возражаешь, если я подожду здесь? В моей каюте настоящий ледник, как обычно.

Она расположилась на кушетке, закурила сигару и с демонстративной скорбью уставилась в иллюминатор.

Некоторое время спустя появились двое матросов и быстро накрыли на стол посреди помещения. А затем собрались и остальные пассажиры: Чарли Чиверли со своим попугаем, мистером Дрейком, блистательная Топаз Сент-Оноре и Джупитус Коул. Сам того не желая, Джейк заметил, как оживилась Осеан Нуар, когда последний зашел в каюту. Она затушила сигару, торопливо поправила прическу, перебралась в другой конец помещения и, одарив Джупитуса чарующей улыбкой, уселась прямо перед ним так, чтобы продемонстрировать свою изящную спину. Увы, все эти усилия были потрачены впустую, поскольку мужчина полностью ушел в свой собственный мир, изучая карты.

Внимание Джейка привлек занятный навигационный инструмент, подвешенный к потолку над столом. Состоял он из сферы, которую окружали три золотистых кольца разных размеров, без зазора входящих одно в другое. На каждом кольце был ряд значков, частично выполненный в цифрах, частично в непонятных символах.

– Это константор, – шепнула Роз. – Он наводит нас на нужную точку горизонта. Это крайне важный прибор, еще один на палубе. Если приглядеться, видно, как он движется.

Джейк всмотрелся пристальнее. Тетя была права: он мог различить, как золотистые кольца едва заметно поворачиваются на своих осях.

– Когда все три кольца выровняются, мы достигнем точки горизонта, и там-то и начнется настоящее веселье. Первый раз просто незабываем. Как будто поездка на лучших в мире американских горках.

Снова покосившись на часы, Джупитус покраснел от раздражения.

– Норланд! – крикнул он куда-то вниз. – Обед подадут или нет? Бесполезная личность, – буркнул он так, что все в каюте затихли. – Много ли толку от дворецкого, неспособного следить за временем?

Норланд вынырнул из расположенного внизу камбуза. Он совершенно не выглядел взволнованным (поскольку на собственном опыте убедился, что совладать со вспыльчивостью Джупитуса лучше всего притворяясь, будто никакого проступка и не было вовсе). Он потянул за веревки кухонного лифта, откинул лючок и раздал присутствующим тарелки с сочной жареной курицей. Все сели есть: Джейк с Роз с одной стороны, Осеан с другой, а Топаз с Чарли напротив.

Осеан бросила взгляд на блюда с овощами и утомленно вздохнула.

– Ужасная английская пища.

Никто не обратил на нее ни малейшего внимания.

Джейк ел обед, оказавшийся одним из вкуснейших в его жизни, и ошеломленно прислушивался к обрывкам разговоров, ведущихся вокруг. Топаз расспрашивала Джупитуса о том, как он в Византии защищал Шелковый путь из Китая. Тот с присущим ему бесстрастным видом пытался представить это событие как совершенно незначительное, но ему явно льстило полученное в ту пору прозвище – «Герой-турок».

Осеан пришла в восторг от этой истории и рассказала в ответ о собственных «чудовищных испытаниях» в Париже, где ей пришлось столкнуться с полчищами французских революционеров, «не имея даже пилки для ногтей, чтобы себя защитить». Каким-то необъяснимым образом это привело к тому, что Норланд, закончивший подавать еду (причем самую большую порцию он приберег для себя) и присевший, принялся нудно повествовать о том, как однажды, когда его отправили к австрийскому двору во время Иосифа Второго, слышал игру на фортепьяно самого Моцарта.