Глава 5

По пути к следующей системе «Энтерпрайз» столкнулся еще с двумя ловушками, также частично функционировавшими. Теперь, когда природа объектов была определена, их сразу же уничтожили фазерами, дабы предотвратить детонацию термоядерного оружия и, следовательно, загрязнение космоса радиацией, что произошло при первой встрече, когда взорвалась установка с антивеществом.

В этой второй системе два некогда обитаемых мира подверглись такому же беспощадному и методичному уничтожению, как и в первой. То ли они стали жертвами нападения одного и того же противника, то ли воевали между собой, – сказать было невозможно. Данные сенсоров помогли определить, что гибель обеих планет случилась примерно в том же временном промежутке, что и в первом случае.

В третьей системе обитаемых миров обнаружено не было, а, значит, не было и разрушений.

В четвертой отыскалась одна планета. Жизнь на суше здесь тоже пострадала, но все же не столь значительно. Похоже, нападавшие пользовались лазерами. Радиоактивность отсутствовала, а в океане сохранилась жизнь. На суше путешественники заметили растения и насекомых. Так что, если бы не превратившиеся в стекло пустыни, некоторые области выглядели весьма мирно. Время нападения сдвинулось примерно на двадцать – тридцать тысяч лет назад.

В двух последующих системах обитаемых планет обнаружено не было. Еще в одной, видимо, применялись ракеты из антивещества. Причем относительно недавно – менее пяти тысяч лет назад. Затем путешественники нашли следы применения массивных фазеров, а также фотонных торпед, подобных тем, что имелись в распоряжении «Энтерпрайза». Время этой разрушительной атаки определили довольно точно – около двух тысяч лет назад. Пять тысяч лет назад неизвестные варвары применили на одной из планет смертельный коррозийный газ, окутавший всю поверхность. И снова радиоактивное оружие, не оставляющее ничего живого, только бесплодные пустыни. На своем пути «Энтерпрайз» встретил дюжину ловушек и расстрелял их.

И только на одной-единственной планете из всех посещенных в течение первого раунда картина была иной.

Сама она, мертвая по крайней мере уже тридцать пять тысяч лет, не отличалась от встреченных ранее. На суше растительный и животный мир исчезли в результате применения ракет с антивеществом. Однако глубоко под землей, куда не проникала даже радиация, все еще отравлявшая космос, сенсоры Спока засекли работающий на антивеществе энергетический источник. Под мощными пятикилометровыми пластами вырабатывалась и потреблялась энергия. И здесь же, по данным приборов, существовала жизнь, но на очень низком уровне.

– Любопытно, – заметил Спок, тщательно изучив данные. – Никогда не встречал ничего подобного.

– Может, искусственная жизнь, – предположил Кирк.

– Нет, капитан, по крайней мере, с таким ее типом я не знаком.

– Не забывайте, это совсем другая область Вселенной. Кто знает, что здесь могло быть создано.

– Принято, капитан. Но вот эти показатели не просто отличаются, но и… расходятся между собой. По одним данным получается, что под землей одно существо, по другим – это не подтверждается. – Спок замолчал, снова склонившись к приборам.

– Извините, капитан, – заговорил он после небольшой паузы, – мне приходится выражаться не совсем точно. Не очень-то приятно, когда догадываешься, что модель существует, но определить ее или хотя бы логично описать не можешь. Трудно даже объяснить, на чем основаны мои догадки.

– Это называется интуицией, – вступил в разговор Маккой. Обычно его замечания, адресованные старшему офицеру, сопровождались иронической усмешкой, но здесь, где Вселенная казалась одним бесконечным кладбищем, улыбки были неуместны. – Наследство по материнской линии, вот и все.

– Возможно, вы и правы, доктор, – согласился Спок. Он даже не поднял скептически бровь, как делал это обычно, пикируясь с Маккоем.

– Тогда, может, органический компьютер? – предположил Кирк. – Помните, Федерация экспериментировала с ними какое-то время, пока не появились дуотроники.

– Такую возможность я уже рассмотрел, капитан. Даже допустил, что показатели могут быть искажены скалистой массой или же радиацией. Ни то, ни другое не дает удовлетворяющих объяснений.

– Хорошо уже, что эта штука, – откликнулся доктор, – чем бы она там ни была, не стреляет в нас, как те ловушки.

– Да и сенсорных зондов не видно, – добавил Кирк. – И Ухура не нашла свидетельств какой-либо подпространственной активности. Мое предположение: эта штука, пусть мы пока не знаем о ней ничего, была спрятана там, когда произошло нападение, то есть тридцать пять тысяч лет назад. В любом случае – и это очевидно – к создателям ворот она имеет отношение. Есть лишь один способ узнать больше – транспортировать кого-то вниз, через пять километров скалистой породы и тысячу километров радиации.

Просмотрев еще раз показания приборов, Спок откинулся в кресле.

– Вы правы, капитан. Идти на такой риск только для того, чтобы удовлетворить свое любопытство, – нелогично.

Еще две стандартные недели, еще двадцать семь планетарных систем – и ничего, кроме насекомых. Даже Маккой стал привыкать к повторяющейся картине полного разрушения. Как и все другие, он уже молчал наблюдал картины опустошения. Наконец, завершив облет двадцать седьмой системы, Кирк приказал заложить в программу новый курс. Они возвращались туда, откуда начали свое путешествие. Однако их поджидало еще одно разочарование: ворота не появились. Других вариантов никто не предложил, и капитан, невзирая на энергичные возражения и протесты Крэндалла, распорядился возобновить облеты. Правда, на этот раз «Энтерпрайз» двигался не по спирали, а в радиальном направлении. Не задерживаясь в каждой системе, где могли оказаться обитаемые миры, они перепрыгивали сразу через десяток. В первые четырнадцать дней все было без изменений. Повсюду царило разрушение. Среди экипажа, наверное, уже не было ни одного человека, который верил бы, что во всей галактике остался хоть один мир, не подвергшийся смертельному налету.

Наступил пятнадцатый день. «Энтерпрайз» прошел уже более тридцати парсеков. Снизив скорость до околосветовой, корабль вошел в очередную систему, где и произошло нечто неожиданное.

Первым обнаружил это Спок, не отходивший от приборов.

– Капитан, – объявил он, – сенсоры засекли приближающийся корабль.

Кирк, рассматривавший увеличенное изображение планеты, которую они собирались обследовать, вскинул голову.

– Еще одна ловушка?

– Не думаю, капитан. Движется он за счет своей энергии и, судя по некоторым данным, способен на гиперскорость.

– Пеленг, мистер Чехов.

– Триста семьдесят пять, сэр.

– Мистер Зулу, дайте объект на экран. Максимальное увеличение.

– Есть, сэр, – откликнулся пилот.

Планета исчезла с экрана, уступив место привычной картине густо усыпанного звездами черного неба. После короткой паузы пошло увеличение, звезды стали разбегаться и, наконец, в центре появился некий темный предмет. Вскоре можно уже было определить, хотя четкости и не хватало, его семистороннюю форму.

– Докладывайте, мистер Спок.

– Масса приблизительно 30 миллионов килограммов. Защитный экран. Расстояние – 117,2 миллиона километров. Скорость – 0,235 световой. Следуя данным курсом, сблизится с нами до 1-3,2 миллиона километров. Предварительно можно сказать, что корабль технологически сравним с крейсерами Федерации класса «Кохрейн» и «Верв». На борту пять живых существ.

– Они обнаружили наше присутствие? Есть данные?

– Нет, капитан. Сенсорные лучи не обнаружены. Вероятно, мы за пределами их радиуса действия.

– Вы упомянули защитный экран. А вооружение?

– Неизвестно, капитан, но, исходя из типа щита, наиболее вероятны лазеры. Огонь фазеров они не выдержат.

– Рассчитали время сближения?

– 27,9 минуты.

– Лейтенант Ухура, засекли подпространственную радиосвязь?

– Нет, сэр.

– Возможно ли, что у них отсутствует такая радиосвязь, Спок?

– Возможно, капитан, но вряд ли, ведь они, похоже, имеют гипердвигатель. Более вероятно, что сейчас просто ею не пользуются. Принимая во внимание мощность и тип щита, они, наверное, намеренно стараются не обнаружить свое присутствие. Другой корабль такого же технологического уровня, но без сенсоров, подобных нашим, обнаружит их лишь при непосредственном визуальном контакте.

– Тогда, может быть, они слушают?

– Конечно, капитан.

– Возможно, что этот корабль имеет отношение к тем разрушениям, которые мы видели?

– Сказать нельзя, капитан, но если под «имеет отношение» вы подразумеваете ответственность, то, я считаю, вряд ли. Есть ряд причин.

Кирк кивнул.

– Знаю. Большинство этих миров подверглись разрушению тысячи или десятки тысяч лет назад, так что ни один корабль, с которым мы можем повстречаться, просто не мог участвовать в том, что произошло так давно. И, конечно, следует ожидать, что тот, кто ответственен за разрушения, должен обладать еще более изощренной и разрушительной технологией. Времени-то сколько прошло! Этот же корабль более примитивный.

– Точно, капитан.

– Тогда кто они? Мистер Чехов, их траектория пересекает какую-либо ближайшую систему?

– Нет, сэр. Только ту, в которой мы и они сейчас находимся.

Кирк замолчал. Вглядываясь в пятно на экране, он будто хотел заставить незнакомцев выдать свои тайны. Но то ли ему не хватило концентрации мысли, то ли чужаки не поддались, капитан оставил это занятие и сказал:

– Лейтенант Ухура, попробуйте получить ответ.

– Сейчас, сэр. – Гибкие пальцы Ухуры забегали по панели.

– Сенсорные лучи посланы, капитан, – сообщил Спок. – Однако они вряд ли способны извлечь из них какую-либо полезную информацию. Мы все еще недоступны их сенсорам, вероятно, не выделяемся на фоне обычных шумов.

– Подпространственная передача, сэр, – доложила Ухуру, – но ничего вразумительного. Уже прекратилась.

– – Передайте запись в компьютер, лейтенант. Может, он выжмет из нее что-нибудь.

– Анализ пошел, – ответила она. – Но надежды мало. Хотя какая-то модель есть. Может быть, опознавательный код. Вызов нам.

– Они нас, по крайней мере, услышали, – размышлял Кирк. – Теперь уже ясно, что у них есть подпространственные сенсоры и радио. Давайте подойдем поближе, мистер Зулу. Заложите пересекающийся курс. Идем на импульсном двигателе. Дефлекторы поднять.

– Курс заложен, дефлекторы подняты, сэр.

– Лейтенант Ухура, продолжайте передачу и одновременно проверяйте все подпространственные частоты.

– Да, сэр.

– Что-нибудь изменилось, мистер Спок?

– Нет, капитан. Курс и скорость остаются прежними, сенсорные лучи также отмечаются. Подпространственная передача прекратилась.

Чужой корабль на экране уже не был просто точкой, его относительно примитивная конструкция становилась все более заметной. Единственный массивный гипердвигатель высился позади небольшой тупоносой пирамиды, в которой, очевидно, размещались жилые помещения. Все это напоминало Кирку зонды, с помощью которых они изучали аномалии. Чисто утилитарный тип. Неудивительно, что на борту всего пять членов экипажа.

– Ваша оценка радиуса действия их сенсоров, мистер Спок?

– Судя по интенсивности, на этом расстоянии они работают не на пределе.

– По всей вероятности, они не только знают о нашем существовании, но и о том, где мы находимся, – задумчиво произнес Кирк.

– Совершенно верно, капитан.

– Но если не принимать во внимание сенсорные лучи и одну подпространственную передачу, то получается, они нас игнорируют.

Кирк помолчал, глядя на увеличивающийся на экране корабль.

– Точнее, притворяются, а не игнорируют. Полный стоп, мистер Зулу, Пусть они подойдут к нам.

– Есть полная остановка, сэр.

– Лейтенант Ухура, прекратите передачу, но поддерживайте наблюдение по всем частотам.

– Да, сэр.

Подняв дефлекторы, «Энтерпрайз» остановился. Когда другой корабль, уверенно придерживаясь своего первоначального курса, приблизился на пять миллионов километров, Спок сказал:

– Определенно, у него лазерное вооружение, капитан. На таком расстоянии оно обнаруживается даже несмотря на защитный экран. До максимального сближения остается шестьдесят три секунды, в этот момент нас будет разделять 327,6 километра.

– Наши дефлекторы, полагаю, могут справиться с тем, что они способны применить?

– Конечно, капитан.

Члены экипажа «Энтерпрайз» продолжали ждать и слушать, но приближающийся корабль сохранял полное молчание. Когда оставалось два миллиона километров, Кирк отдал распоряжение Ухуре возобновить передачу. Ответа не последовало.

На расстоянии пятисот тысяч километров чужой корабль выплеснул в эфир концентрированный ненаправленный заряд подпространственней радиоэнергии. А еще через долю секунды резко изменил курс и начал ускорение.

– Пересекающийся курс, – сообщил Спок. – При данном ускорении столкновение возможно через 7,3 секунды. Лазеры готовы открыть огонь.

– Уклонитесь от столкновения, мистер Зулу.

Почти в то же мгновение импульсный двигатель резко толкнул «Энтерпрайз» вперед, но чуть раньше лазеры другого корабля выстрелили с такого расстояния, которое в космосе можно назвать «в упор». Почти сразу чужой корабль доказал, что их гиперустановка почти безынерционна по сравнению с более ранними звездолетами Федерации. Фактически он остановился за несколько секунд, изменил курс почти так же быстро, как «Энтерпрайз», и снова пошел на столкновение. Зулу и навигационный компьютер отреагировали вовремя, и противник проскочил на сотню километров ниже, заливая «Энтерпрайз» и окружающее пространство концентрированной радиацией лазеров.

– Мы им явно не понравились, капитан, – прокомментировал Чехов.

– Явно, – согласился Кирк. – Если здесь все так реагируют на появление гостей, то неудивительно, что посещенные нами миры уничтожены.

– – Они к тому же упорны, сэр. Снова возвращаются.

Корабль незнакомцев опять выбрал пересекающийся курс; лазеры продолжали обстрел. Их оружие не отличалось в общем-то от того, которым располагали первые корабли Федерации, но явно превосходило его по силе.

И снова уверенная рука Зулу увела «Энтерпрайз» в сторону, а дефлекторные экраны поглотили энергию лазерных лучей, защитив от них звездолет.

– Насколько их хватит, Спок? – поинтересовался Кирк, когда нападающий еще раз сделал полный оборот и пустился вслед за «Энтерпрайзом».

– Не больше чем на 5,4 минуты, по моим оценкам, капитан. Никакое лазерное устройство не способно поддерживать производство энергии столь долго и без серьезных нарушений. Добавлю, что периодическое резкое изменение курса ведет не только к истощению мощности, но и сказывается на структуре самого корабля.

– Хорошо. Когда их лазеры «устанут», мы сможем поговорить.

За время разговора Зулу еще раз пришлось уводить звездолет от столкновения. Правда, нападавшие не стали немедленно делать разворот и возобновлять атаку. В паузе сенсоры «Энтерпрайза» зафиксировали еще один выброс подпространственной радиоэнергии.

– Что-нибудь можно разобрать, лейтенант Ухура?

– Ничего, капитан. Но последние две передачи много сложнее первой. Не просто опознавательный код. По данным компьютера, они содержат значительный объем информации, спрессованной до временного отрезка в 43 миллисекунды.

– Посылают весточку своим друзьям? – предположил Кирк.

– Вполне возможно, – кивнул Спок.

– Может быть, те будут настроены не столь воинственно.

– Может и так. – Продолжая следить за приборами, Чехов покачал головой и добавил:

– А эти заходят для новой атаки.

– Боюсь, она станет для них последней, – заметил Спок. – Похоже, они намеренно вызывают перегрузку энергоисточника. Если не будут приняты особые меры, то через 18,3 секунды последует аннигиляционный взрыв. Это время совпадает с моментом их наибольшего сближения с «Энтерпрайзом». Если они будут атаковать так же, как и в предыдущие разы, наш защитный экран не сможет отразить всю высвободившуюся энергию.

Глава 6

– Гиперскорость, мистер Зулу, немедленно, – рявкнул Кирк прежде, чем Спок закончил говорить.

Времени для повторения команды уже не оставалось, и Зулу стремительно включил гипердвигатель. «Энтерпрайз» рванулся вперед, переход занял всего несколько секунд.

В следующее мгновение звездную радугу на экране сменила воспроизведенная компьютером картина неба, на которой был виден чужой звездолет, слегка сместившийся от центра.

– Угроза взрыва на их корабле миновала, капитан, – сообщил Спок. – Им удалось избежать перегрузки!

– Блеф? – Капитан откинулся в кресле, все еще чувствуя напряжение. – А может, они просто симулировали перегрузку. Это возможно, мистер Спок?

– Возможно, но сомнительно, капитан. Расход энергии был очевидным. Вероятно, все это время им удавалось держать его под контролем, а затем, сразу после ухода «Энтерпрайза», резко сократить.

– Итак, угроза взрыва существовала, но действия экипажа можно считать блефом. Цель – запугать нас.

– Опять же возможно, но маловероятно. Чтобы решиться на такую мистификацию, нужно предполагать, что мы постоянно контролируем работу всех их систем и таким образом сознаем надвигающуюся опасность. Ведь технологический уровень их оборудования не позволяет вести подобный контроль.

– Следовательно, – воспользовавшись паузой, продолжил за вулканца Кирк, – они не блефовали, а действительно намеревались совершить самоубийство, надеясь прихватить с собой и нас. Настоящие камикадзе.

– Вполне вероятно, капитан.

– Однако, когда «Энтерпрайз» исчез у них из-под носа, перейдя в гиперпространство, им удалось справиться с перегрузкой и за считанные мгновения стабилизировать работу двигателей.

– За 3,4 секунды, капитан, – Такой скорости не достигнешь за один раз, наверно, они и раньше использовали подобный маневр.

– Весьма возможно.

– А это уже дает нам широкое поле для различных предположений. Например, тот факт, что их собственная технология не позволяет контролировать работу служб других звездолетов вовсе не означает, что они же встречались с кораблями, которые такой возможностью располагают. Встречались и нападали, – , криво усмехнулся Кирк. – Как успехи в анализе подпространственных передач, лейтенант Ухура?

– Над ними работает компьютер, – ответила она, глядя на небольшие экраны дисплеев, – Большая часть информации не дешифруется, но ясно, что в сообщении передан образ «Энтерпрайза». Может, мистер Спок сумеет лучше разобраться.

– Так они все же сообщили о нас своим друзьям. – Кирк бросил взгляд на экран. Корабль чужаков был едва заметен. – Мы ведь уже за пределами радиуса действия их сенсоров?

– Да, капитан.

– Полный стоп, мистер Зулу. Давайте посмотрим, что будет дальше. – , Кирк помолчал, обводя взглядом собравшихся на мостике. – Если только у кого-нибудь нет лучшего предложения. Теперь, когда нам дали передышку, я готов выслушать вас, джентльмены.

– Ваш курс представляется наиболее логичным, капитан, – сказал Спок и снова повернулся к приборам. – Чужой звездолет движется с ускорением, уходит от нас. Только что вышел на гиперскорость и продолжает ее набор.

– Не потеряйте их, – приказал Кирк. – Мистер Зулу, держитесь в радиусе действия наших сенсоров.

– Есть, сэр.

– Похоже, их максимально возможная гиперскорость, – фактор 2,5, капитан. На ней они и держатся.

– Двигатель на антивеществе, но без кристаллов дилития. Вероятно, для того, чтобы сфокусировать энергию.

– Очевидно, капитан.

– А направление движения… Полагаю, они двигаются не к какой-то конкретной звезде.

– В пределах дюжины парсеков – нет. Добавлю, курс, которым они сейчас следуют, ни в коей мере не соответствует первоначальному.

Нахмурившись, Кирк задумался. Куда направлялись незнакомцы? Считают ли они, что «Энтерпрайз» просто-напросто сбежал, или подозревают, что их преследуют? И если верно последнее, то, может быть, подобно птице, пытающейся сберечь гнездо, они уводят врага подальше от своего родного мира? Не потому ли их курс не направлен ни на одну из тысяч относительно близких звездных систем, а ведет в пустое пространство? А, возможно, чужаки надеются заманить их в ловушку? Теперь, когда стало ясно, что собственными силами справиться с «Энтерпрайзом» они не в состоянии, то, вполне вероятно, ставка делается на того, кто принял радиосигнал.

Доктор Джейсон Крэндалл лежал одетый на кровати, тщетно пытаясь решить, что хуже: жуткий кошмар, от которого он только что очнулся, или сменившая его унылая реальность.

«Кошмар, по крайней мере, закончился», – мрачно подумал наблюдатель. Все чаще ему снилось, что он умирает жуткой смертью на диковинной незнакомой планете. Он покрывался холодным потом от ужаса, а когда просыпался, радовался тому, что это был лишь сон, который закончился. Тому же кошмару, который был в реальности, конца не было видно. Пленник на звездолете, где к нему относятся недружелюбно, даже враждебно, где все чужие, а те, кто близок, с кем он был знаком, находятся в сотне световых лет отсюда. И этот плен – самое настоящее заточение, теперь он был в этом совершенно уверен – может длиться бесконечно, до самой смерти.

К осознанию сего факта Крэндалл пришел несколько дней назад, вскоре после того, как «Энтерпрайз» вернулся, наконец, ненадолго к исходному пункту в неизвестном секторе космоса. Вместо того, чтобы остаться там и, пользуясь сохранившимися зондами, попытаться отыскать ворота, через которые их занесло, Кирк почти сразу же распорядился возобновить бессмысленные поиски некой цивилизации. Если она вообще когда-то существовала, что весьма и весьма сомнительно, то уж наверняка уничтожена тысячи, а то и миллионы лет назад.

До сих пор Крэндалл лелеял слабую надежду, что ворота не исчезли и что все было подстроено Кирком, дабы еще несколько дней или недель иметь возможность поиграть в отважного исследователя. И хотя с каждой новой сценой разрушения надежда эта угасала, он ухитрялся цепляться за нее первое время.

Но и эту соломинку Кирк вырвал у него из рук одним безумным приказом. После нескольких бесплодных попыток нащупать проход капитан приказал начать поиски заново, на этот раз уже не ограничиваясь ближайшими звездными системами, а пересекая галактику на гиперскорости, поддерживать которую достаточно долго – в этом доктор не сомневался – звездолет не в состоянии. Вот тогда Крэндалл окончательно понял, что положение – хуже некуда. Если только капитану не привалит счастье, и он не отыщет создателей этих ворот – совершенно фантастическое допущение! – то они обретут вечный покой здесь, на этой межзвездной «ничьей земле». А менее пяти часов назад Кирк сделал еще один шаг к гибели. «Энтерпрайз» впервые вступил в контакт с представителями развитой цивилизации. Не с той космической рухлядью, пережившей разрушение почти всей галактики, а с настоящим звездолетом, контролируемыми живыми и разумными существами.

Заранее можно было предсказать, что встреча закончится катастрофой, хотя, конечно, Крэндаллу и экипажу преподнесли нужную капитану версию. И в довершение всего этого безумия Кирк вознамерился поиграть в космические кошки-мышки. Вопреки всякому здравому смыслу он преследует убегающий звездолет, самонадеянно полагая, что «Энтерпрайз» выйдет из любой заварушки, в которую капитан его загонит.

В дверь постучали, и Крэндалл подскочил и сел на кровати, опустив обутые ноги на ковер, перевел дыхание и попытался взять себя в руки. Теперь, когда он вынужден признать тот печальный факт, что «Энтерпрайз» до конца жизни останется его домом, давать волю эмоциям – непозволительная роскошь. Прежние выходки и так уже серьезно подорвали его репутацию. Каким он предстал перед экипажем? Нетерпеливым, властным, и что самое плохое, по-детски боязливым, даже слабым. Отныне его личные чувства останутся при нем. Их внешние проявления, как уже не раз бывало на протяжении всей общественной карьеры доктора, будут ограничены в зависимости от поставленных целей.