— Что на этот раз?! — Она пытается мною управлять. Ей до зарезу нужно, чтобы все было по ее желанию. Но ведь она даже не знает, чего хочет! Поэтому угадать невозможно. Нельзя попасть в цель, которой нет. У нее семь, нет восемь пятниц на неделе! Что она, вообще, может контролировать?! Меня?! Это моя жизнь! Моя!

И она все время врет. Все время. Я слушаю ее, как включенный для фона телевизор. В телевизоре врут. Все, кого я знаю из телевизионных лиц, врут. А кого не знаю, те, уверен, тоже врут. И она врет. Правда, от тех не тошнит. Цель их вранья понятна. Это даже не вранье, это работа. Они деньги зарабатывают. А чего эта врет? До тошноты.

Раньше мне хотелось как-то ее поддерживать, оберегать. Я беспокоился, придумывал ей какие-то развлечения. Я хотел сделать так, чтобы она ни в чем не нуждалась, чтобы она могла жить и радоваться жизни. Но когда я засиживался на работе, она говорила, что я ее не люблю. Когда не хватало денег — что я не могу о ней позаботиться.

Она даже не представляет себе, как мне достаются эти деньги, чего мне это стоит, на какой риск мне приходится идти! Хоть бы задумалась, взяла в голову. Но нет! Ей кажется, что у меня на работе сейф, в котором деньги сами плодятся, как кролики. Трахаются и плодятся! А они не плодятся! Я их зарабатываю!

И тут недавно она меня просто сразила! Наповал. «Ты, — говорит, — всего добился благодаря мне!» У меня челюсть отпала и язык онемел. Даже не знаешь, как на такое реагировать. Я одного не понимаю, как вообще такая ересь может образоваться у нее в голове? Да я вопреки ей всего добился, вопреки! Какое там — «благодаря»...

Когда я первый раз ей изменил? На пятом году? Да, наверное где-то так. У меня был стресс на работе. Мы ухнули гигантский кредит. Разборки, угрозы. Мрак. А она: «Ты уделяешь мне мало внимания... Ты совсем меня не ценишь... Я тебе не нужна...» И за всем за этим: «Дай денег! Дай денег! Дай денег!»

Нужно было сбросить напряжение. Я пошел в закрытый клуб. Ввалился в салон эротического массажа — полуживой, глаз объекты не фиксирует. Меня сразу под белы руки и в отдельную комнату. Молоденькая девочка — глупая, смазливая и сексуальная — облила меня маслом с терпким сладко-пряным ароматом...

Она массировала меня своим телом. Страстно, чувственно, нежно. Я предупрежден: можно все, кроме секса. А я возбудился так, словно мне шестнадцать. Возбуждение шло изнутри, прокатывалось по всему телу огромными волнами. Я ей говорю: «Давай...» и показываю. Она улыбается и прикладывает палец к моим губам — знак, чтобы я молчал.

Она довела меня до высшей точки, а потом легла сверху и массировала там грудью. Я кончил. Я выстрелил. Словно какая-то пробка... Она вылетела — со взрывом, на пике. Меня как прорвало — встряхнуло, вывернуло наизнанку.

Через мгновение я вернулся обратно — в тело, в мое ожившее тело. Я переродился, я стал другим человеком. Я начал жить.

Потом мне было стыдно. Мне казалось, что я поступил неправильно, некрасиво. Но это прошло. Ведь ей ничего не надо. Ее целуешь, она словно одолжение тебе делает. А коитус — это уж и вовсе дар небес! Причем, именно «коитус». По-другому и не назовешь.

В общем, после того случая стало удобно. Я пережил свои внутренние терзания, и все наладилось. Я встречаюсь с женщинами, которые этого хотят. У нас честные отношения — мы знаем, что нам друг от друга нужно. Им — деньги, мне — отдохнуть. Все честно, открыто и просто. Никаких обязательств сверх оговоренных сумм. Все довольны.

Ей я сказал, что у меня импотенция. Очень удобно. Она даже сделала вид, что мне сочувствует. Предложила «полечиться». И с такой миной, будто в дерьме искупалась. Но все красиво — сожаление, беспокойство, «дружеская помощь»... Дура.

Но зато у моей дочери есть семья. Мама и папа...»

Я вижу, как Данила старается. Он хочет вспомнить...

— Ничего не вспоминаешь? Данила отрицательно качает головой: «Нет».

— Анхель, — спрашивает он. — А они, эти голоса, они, что, вот так просто говорили во мне и все? Я-то...

— Ты-mо! — восклицаю я. — Ты-то ругался с ними.

— Что?! — не понял Данила.

— Ругался, — повторяю я.

— «Прекратите это. Это нужно прекратить?»

Я тебя спрашиваю: «Данила, что? Что прекратить?»

«Ужасно... Такая жизнь — ужасна...» — вот и весь ответ.

— Так чьи это были голоса? — спрашивает Данила.

— В ком Скрижаль была — в мужчине или в женщине? Я смотрю на него и разочаровано мотаю головой:

— Ты думаешь, это все? Об этих голосах пока вообще можешь забыть...

*******

Я промучился с тобой весь день и всю следующую ночь. Ты то и дело вскакивал с места, порывался куда-то идти, что-то делать. Переругивался со своими голосами. Я думал — все. Хоть скорую помощь вызывай.

Пытался с тобой поговорить, а ты в крик. Думал чем-то тебя занять, а ты чуть не в драку. В конце концов мне даже пришлось входную дверь на нижний замок закрыть и ключ спрятать, чтобы ты в таком состоянии не убежал никуда.

И снова я задремал только к утру, когда ты чуть-чуть успокоился. И снова меня разбудили чуть свет. Звонят в дверь, а я и понять не могу. Нам, как ты знаешь, звонить некому. По крайней мере, мы никого не ждем. Адреса нашего никто не знает. Хозяин квартиры? Но он уехал на год. Кто это может быть?

Встаю, иду к двери. Ключ не могу найти. Хорошо вчера спрятал. Снова звонят:

— Кто там? — спрашиваю. Отвечает приятный женский голос:

— Откройте, пожалуйста! Я к вам по очень важному делу!

Я думаю, что может быть это кто-то из ЖЭКа, или как это у вас называется?.. Труба протекла, крыша улетела...

Ищу ключ. Нахожу. Открываю.

На пороге женщина — лет сорока или, может, сорока пяти. Полная, с тонкими чертами лица, большими почти зелеными глазами. На ней плащ и масса яркой бижутерии. Черные, по всей видимости, крашеные волосы зачесаны назад в кичку.

— Вам кого? — спрашиваю.

— Вы — Анхель? — говорит она почти утвердительным тоном и улыбается.

— Пусть отдохнет. А вы пока не напоите меня чаем?

— Чаем? — я все еще прибывал в абсолютной растерянности.

— Ну, или кофе? Вы же, наверное, больше кофе любите? — она улыбнулась и прошла в кухню.

И знаешь, тут я, вдруг, поверил, что она ясновидящая. Во-первых, как она нас нашла? Нет вариантов. Во-вторых, как она так сразу меня узнала? Не спросила там: «А вы случайно не Анхель?» Слава богу, мои фотографии пока не развешены на досках «Разыскиваются милицией».

В-третьих, даже если все случайность — откуда она знает о твоем существовании? И откуда ей известно, что тебе предстоит сегодня «большая работа». В чем я к этому моменту уже не сомневался. Наконец, как она догадалась, что ты спишь, а я уже две недели категорически не хочу чая? У меня почему-то от него изжога...

Я проследовал за ней на кухню и остановился в дверях.

— Кассандра, вы должны мне объяснить, что... как... — я сбился, глядя в ее немигающие зеленые глаза.

В России говорят: «Ты сначала напои, накорми, баньку растопи да спать уложи, а уж потом и спрашивать будешь», — Кассандра расположилась за столом и продолжала улыбаться. — Вы же так любите Россию! Нехорошо нарушать ее обычаи. И я ведь не настаиваю на всем списке! Просто чаю. Нет, кофе!

— Кофе... — протянул я и автоматически взялся за кофеварку. — Как вы нас нашли?

— Очень просто — увидела, — ответила Кассандра.

— «Увидела» — это в каком смысле?

— Как и все, что я вижу внутренним взором, — объяснила женщина. — Сахара не надо...

— Сахара не надо, — машинально повторил я. — И чего вы хотите?

— Я хочу вам помочь, — ответила она, спокойно и буднично.

— Помочь в чем?

— Я знаю человека, в котором скрыта Скрижаль Завета. Без меня вы все равно его не найдете. А у вас молоко есть?

Это заявление показалось мне столь странным, что я чуть было не опрокинул чашку из-под кофеварки.

— Почему не найдем?

— Потому что он в коме, — ответила Кассандра с тем же спокойствием и с той же уверенностью. — Так я могу рассчитывать на молоко?

Рассчитывать на молоко... — протянул я. — Да, можете.

Я поставил перед Кассандрой прозрачный стакан, налил в него кофе и достал из холодильника точно такой же прозрачный молочник.

— Вот и хорошо. Присаживайтесь, — сказала она. — И вы сможете.

— Что смогу? — не понял я.

— Смотрите внимательно...

Она подняла стакан и молочник над столом, примерно до уровня своего лица. И медленно налила молоко в стакан с кофе. Кофе на моих глазах стало белым. Абсолютно. Как чистое молоко. После этого она стала переливать его обратно в молочник, и там оно стало черным. Абсолютно. Как кофе, никогда не знавшее молока.

Дальше она повторяла эту процедуру раз за разом. Черный кофе то становился белым молоком, то белое молоко становилось черным кофе. Это происходило у меня на глазах! Фантастика! Я был зачарован. Я смотрел на этот танец жидкостей и с каждым новым повторением приходил все в больший и больший восторг.

Кассандра смотрела на меня своими зелеными глазами и улыбалась, как любящая мать, нашедшая способ развлечь своего малыша.

Закончив с этим поразительным фокусом, она достала карты Таро.

— А сейчас я покажу тебе то, что ты давно хотел увидеть, — сказала она.

И карты, словно по мановению волшебной палочки, легли на столе пестрым веером .

*******

Вот — Кассандра провела рукой над картами, и семь из них открылись. — Все семь карт — карты Великих Арканов. Это значит, что расклад окончательный. Вы с Данилой встали на кармический путь, и ваши судьбы больше вам не принадлежат. Вы должны следовать своему кармическому пути. Семь карт: Колесница, Повешенный, Башня, Судный День, Дьявол, Солнце и Дурак.

Я уставился в эти карты.

— Видишь, — говорит Кассандра. — Солнце противостоит Дьяволу, светлая сторона — темной. Солнце — путь к свету и ясности. Утверждение Истины подобно восходу солнца. Дьявол — темная сторона силы. Самый изощренный из трюков Дьявола — это убедить нас в том, что его нет, что он выдумка. Но Зло, как его ни назови, существует.

И вот они стоят — друг напротив друга — Солнце и Дьявол. Две части одной души. Только победа над Дьяволом в себе пробудит внутреннее солнце. И без Дьявола не было бы этой победы, ибо он та сила, что вечно хочет зла и вечно совершает благо. Да, Анхель, это ваша с Данилой борьба...

В это трудно поверить, но я увидел, как на поверхности карт началось движение. Краски словно ожили и начали плавно перетекать одна в другую. Подсолнухи, нарисованные на карте «Солнце», стали раскачиваться из стороны в сторону. И через мгновение я увидел Источник Света — две яркие, закрученные одна в другую спирали света. Потрясающее зрелище! Я был заворожен и ослеплен. Маленький мальчик улыбнулся мне с рисунка, словно послал солнечный зайчик.

— Это ребенок, скрытый в сердце каждого человека — невинный, добрый и открытый, — послышался откуда-то сверху голос Кассандры.

И тут молодой человек, изображенный на карте «Дьявол», скованный по рукам и ногам цепями, сжался от боли. Я отчетливо ощутил запах паленой кожи, услышал стоны и крики о помощи. Выжженная на груди этого мужчины пентаграмма на моих глазах превратилась в язву. Через образовавшуюся дыру в его теле проступили очертания черного, смоляного сердца. Темная, бурая кровь пенилась. Стало жарко, меня бросило в пот. Теперь уже и мое сердце забилось с бешеной скоростью.

Кассандра провела рукой у меня перед лицом.

— Силы мудрости, — сказала она, — удерживают натиск темных сил. Но кто победит в этой битве? Тот, кто первым получит Скрижали Завета. Видишь следующую карту — это Колесница. Древние говорили — для того, кто познал самого себя, жизнь подобна несущейся вперед колеснице. Но есть секрет — каждый делает свой выбор, выбирая между Большой и Малой Колесницей.

Если мы встанем на путь Малой Колесницы, то наша жизнь будет простой и спокойной. Это жизнь обывателя, который живет, как червь, и умирает червем. Тебе же, Анхель, выпала карта Большой Колесницы. Вставшему на ее путь предстоят великие страдания. Но и великие свершения лежат только на этом пути.

Это огненная колесница Шивы, дарующего миру смерть и новое рождение. Это колесница египетского бога Ра, чье движение по небесному своду отделяет день от ночи. Именно эта колесница унесла пророка Илию в рай. Управляя этой колесницей, Фаэтон пытался доказать олимпийским богам свое божественное происхождение. Ты видишь этих богов?

— Да, вижу! — я действительно видел все, о чем рассказывала мне Кассандра.

Потрясающие картины открывались моему взору. Повозки, запряженные невиданными животными, мчались по небесному своду. В них — божества, облаченные в светящиеся одеяния, овеянные славой и пульсирующей вокруг гармонией.

— Другое название этой карты — «Поиски Грааля». Эта карта символизирует ваши с Данилой поиски Скрижалей Завета. У нее номер семь. А семь — это тройка и четверка. Она символизирует связь духа и материи. Если тебе выпадает эта карта, это значит, что ты ищешь выход из замкнутого колеса причин и следствий. Успех, которого ты достигнешь, будет результатом твоих усилий, а не случая. Именно поэтому Скрижалей Завета — семь.

Перед моими глазами поплыли тексты четырех, уже найденных нами, Скрижалей.

— Что ты видишь? — спросила Кассандра.

— Я вижу тексты Скрижалей...

— Прочти их, — приказала она.

И только я собирался сделать это, как вдруг запаниковал. Нет, мы же решили не произносить их вслух до тех пор, пока не будут найдены все семь Скрижалей! Зачем она просит меня об этом? Я открыл глаза...

— Нет, — четко и жестко ответил я. — Господи, я, что, сидел с закрытыми глазами?! Что со мной такое случилось?! Как я видел эти карты?

— Внутренним взором, внутренним взором, — ответила Кассандра. — Мы называем его экстрасенсорным чувством. Но не будем прерываться. Это только начало расклада. Смотри, за картой Колесницы идет карта Судного Дня. Скрижали Завета — то, с чем мы придем к нашему Судному Дню. Если они достанутся человечеству, смерть мира станет его новым рождением. Но если тайной спасения завладеет Тьма, то Суд будет страшен. Вот почему справа и слева от этой карты Башня и Повешенный...

— Что это значит? — я испугался.

— Ты прав, Анхель, это страшные карты, — ответила Кассандра, и ее зеленые глаза блеснули. — Как у придорожного камня в русской сказке: «Направо пойдешь — коня потеряешь, налево пойдешь — сам не вернешься». С одной стороны у тебя Повешенный, а с другой — Башня. Башня символизирует разрушение.

Символ Башни довлел над Вавилоном и Содомом, над падшими стенами Иерихона и Трои. Это символ Конца. Мы строим, но что наше строительство сегодня, если не будущее разрушение? Мы разрушаем, но создадим ли мы что-то, что восполнит возникшую пустоту? Циклы рождения и смерти властвуют не только над людьми, но над городами, странами и целыми цивилизациями.

На карте Башни была изображена крепость, рассеченная пополам гигантской молнией. Я увидел, как небо заволокло тучами, услышал грохот грозовых раскатов, почувствовал духоту и едкий запах серы. Панический ужас, словно дикий голодный пес, стал изнутри рвать меня на части. Нам предстоит выбор — смерть или смерть во спасение.

— А вот Повешенный, — Кассандра провела картой у меня перед глазами. — Это символ добровольно принятой на себя муки. Посмотри, вот мужчина, он подвешен головой вниз между двух деревьев. Одной ногой он привязан к перекладине, другая сгибается, образуя крест. А в руках у него два мешка, из которых сыплется золото. Жертва не бывает бесплодной.

Номер этой карты — двенадцать. Число двенадцать символизирует собой дух, распятый на материи. Это жертва, принесенная во имя мудрости, освобождения и просветления. Но победа не будет скорой. Повешенный болтается между небом и землей. Это состояние неприкаянности. Вы с Данилой взяли на себя эту роль. Ваша жертва не будет бесплодной, но это жертва.

Я почувствовал, как мое тело поднимается вверх и зависает над пустотой. Неловкое, пугающее состояние. Нет опоры, нет уверенности, надежности. Все зыбко. Царство неопределенности и риска. Я отчетливо ощутил необходимость помощи, что мы с тобой нуждаемся в помощи.

— Сейчас вы нуждаетесь в помощи, — сказала Кассандра, словно читая мои мысли. — На это указывает Дурак — последняя из семи карт расклада. Дурак — это ноль, такова цифра этой карты. Ничто, пустота. Расклад завис. Нужна внешняя сила. Вот почему я пришла к вам с Данилой. Я пришла, чтобы помочь...

— Анхель, она же тебя просто загипнотизировала!— воскликнул Данила и дернул рукой.

Его чашка опрокинулась и вязкая кофейная гуща зловеще растеклась по столику.

Два черных крыла. Плохой знак. Данила посмотрел на меня, затем в окно — на наших преследователей.

— Пойдем, пройдемся, — сказал он. — Не будут же они за нами таскаться.

— Это как-то глупо.

Ускорим встречу, раз она все равно неизбежна. — Загипнотизировала, — протянул я.

— Да, Данила, ты был уверен в этом с самого начала.

— «Ведьма» — вот, как ты ее называл.

— Но откуда мне было знать, кто она и чего хочет?

— Где гарантия, что ты не ошибся в своих предчувствиях?

Я перезаряжаю кассету в диктофоне и продолжаю рассказывать.

*******

Дурак, говорите? Очень интересно. Нуждаемся в помощи? Приятно слышать... — Данила, ты стоял в дверях и как-то совсем не по-доброму иронизировал. — Анхель, что здесь происходит?!

Ты меня спрашиваешь, а я уставился на тебя, как баран на новые ворота, и не понимаю, что происходит.

— Данила, — протянул я, — это Кассандра. Она пришла нам помочь. Она знает, где человек с пятой Скрижалью.

— Да неужели?! — ты наигранно всплеснул руками.

По лицу Кассандры пробежала едва заметная тень. Ты смотрел на нее напряженно и даже зло. А я находился в полной прострации, в плену только что увиденных мною образов. И даже не понял, что между вами происходит.

— Данила, не кипятись... — попросил я. — Кассандра — ясновидящая. Это совершенно точно, поверь мне!

— И что? — ты буквально буравил ее взглядом.

— Данила, — пропела Кассандра. — Я догадывалась, что у вас возникнут сомнения...

— Я просто не понимаю, что происходит! — ты прервал Кассандру, подсел к столу и взглядом буквально пригвоздил ее к стене. — Кто вы? Откуда вы о нас знаете? Как вы к нам попали?

Причина твоей агрессии была мне понятна. Этой ночью ты меня чуть в порошок не стер, что уж говорить о незваных гостях. Мне стало за тебя неловко, и я попытался вступиться за Кассандру:

— Данила, пожалуйста! Она ясновидящая. Я же тебе сказал. Это ответ на все твои вопросы.

— А я не верю, Анхель! Понимаешь?! — теперь ты уставился на меня. — Я не понимаю, как это возможно, и я не верю. Кто может знать, в ком скрыта Скрижаль Завета?

— Данила, вы уже однажды не поверили знакам. И чем это закончилось? — в голосе Кассандры отчетливо ляагнули металлические нотки.

Я напрягся. Кем бы ни была эта женщина, она не имеет права упрекать тебя в прошлых ошибках. Но я списал реакцию Кассандры на общую напряженность ситуации. Все-таки она женщина, гостья...

Ты же еще больше ощетинился:

— Во-первых, не закончилось. А во-вторых, с тех пор многое изменилось.

— И все же... — Кассандра, к моему удивлению, продолжала настаивать.

— Кто вы?! — на этот раз ты не просто спрашивал, ты требовал ответа.

— Я президент Всемирной Академии Астрального Знания, — представилась Кассандра, отчаянно борясь с собственным раздражением.

— Ааа, — протянул ты. — ВАЗ, значит...

— BAA3 — огрызнулась Кассандра.

Хорошо. Очень хорошо, — ты покачал головой и вышел из кухни.

*******

— Кассандра, я прошу прошения за моего друга. Когда у него начинаются видения, он всегда такой... Ну, раздражительный, что ли. Ничего не поделаешь. Не принимайте близко к сердцу.

Судя по реакции Кассандры, мои извинения были приняты.

— Я все понимаю, все понимаю, — она покачала головой.

— И...

Я не знал, как ее спросить. Но мне хотелось развеять свои сомнения.

— Спрашивайте, не стесняйтесь, — поддержала мое намерение Кассандра.

— И я бы хотел узнать...

— Да, узнавайте! — она доброжелательно улыбнулась.

— Какой у вас план? — это была самая деликатная формулировка мучившего меня вопроса.

План, Анхель, — сказала Кассандра, — очень простой. Я покажу вам человека, в котором, как мне кажется, спрятана Скрижаль. Если он вам «не подойдет»... Ну что ж, значит, я ошиблась. А если я права (а я думаю, что я права), вы будете вознаграждены за свое доверие и открытость. Вы же сами пишете об этом в своих книгах.

— В моих книгах?.. — я только успокоился и тут же снова напрягся. — Вы их читали?!

Действительно, все, о чем она рассказывает, нетрудно узнать из моих книг. И тогда, возможно, ты, несмотря на свое состояние, прав. Мы оказались жертвами какого-то злого умысла...

— Ну, конечно! — рассмеялась она. — А как вы думали? Неужели вы полагаете, что я бы пришла к вам на встречу, не прочитав ни одной из ваших замечательных книг? Этого же требуют банальные правила приличия! Вот, если бы вам предстояло со мной встретиться, и вы бы знали, что я написала какие-то книги, неужели бы не навели справки? Я думаю, обязательно бы навели. Это ведь так естественно...

— Действительно, — я согласился.

Это вполне естественно, что она читала мои книги. Да и не все, о чем она говорит, в них есть. Что ей позволило так сразу меня узнать? Откуда ей известен адрес этой квартиры? Как, наконец, она догадалась о том, что именно сейчас у тебя начались видения?

— И весь этот карточный расклад... Очень точное описание ситуации. То, что я видел, было фантастическим переживанием. Не может быть, чтобы я так жестоко ошибся. Да, все мои опасения — скорее всего, просто паранойя.

— И где... Где этот человек? — спросил я.

— Он у меня в Академии, — ответила Кассандра.

— И он готов с нами встретиться? Кассандра удивленно посмотрела на меня: ~ Готов?.. Он же в коме!

— Ах да, что-то я... Хорошо. Побудьте здесь, я пойду, поговорю с Данилой.

Я встал и направился в комнату.

— Стоп! — я обернулся. — А как же с ним говорить, если он в коме?

— Внутренним взором, — улыбнулась Кассандра. — Внутренним взором. Экстрасенсорное чувство...

— Ах, да...

*******

Данила, ты сидел в своей комнате на диване

и выглядел как человек которому смертельно хочется спать, но он из последних сил борется с этим искушением. Ты оперся локтями на колени, уронил голову в ладони и медленно раскачивался из стороны в сторону.

— Данила... — позвал я.

Ты опустил руки, поднял голову и посмотрел мне в глаза. Я понял, что ты пришел в себя. Но надолго ли?

— У меня плохое предчувствие, Анхель, — сказал ты. — Плохое предчувствие...

— Данила, ты же знаешь, это всегда так бывает, — ничего более вразумительного в тот момент я тебе сказать не мог.

Ты задумался:

— Тут что-то другое... Она спрашивала тебя о моих видениях?

— Нет.

— А о текстах Скрижалей?

— О текстах Скрижалей? — удивился я. — Да, спрашивала. Но я не стал говорить.

— Это хорошо, — протянул ты. — Анхель, а как тебе кажется, зачем они ей нужны?..

— Ну, мало ли. Интересно, — предположил я, мне это казалось вполне естественным. — В конце концов мы же можем не говорить...

— Кто-то, кажется, утверждает, что она ясновидящая?.. — ты скривил улыбку и посмотрел на меня испытывающим взором.

Я сел рядом с тобой на диван и закрыл глаза. Хочешь решать сам — решай. В конце концов ты у нас главный, а я только «служба обеспечения». Да и голова у меня как-то отяжелела после разговора с Кассандрой.

Чем дальше мы продвигаемся в поиске Скрижалей, тем серьезней препятствия и выше риск. Но все же, мне казалось, в данном случае ты явно преувеличиваешь опасность. Я пытался понять, отчего ты так тревожишься? Может быть, рассказать тебе о раскладе?

— Данила, она сейчас сделала расклад Таро, — сказал я. — И знаешь, он очень четко описывает нашу с тобой нынешнюю ситуацию.

— Таро? — переспросил ты. — Это те картинки, что лежали на столе?

— Да.

— И что это такое?

Это трудно объяснить, но я попытался:

— Таро — это карты, которые используют ясновидящие, чтобы открыть тайну и скрытый смысл прошлого, настоящего и будущего.

— И что там выпало, на этих картах? — недоверчиво спросил ты.

— Выпало, что мы находимся в замешательстве. Что сами не можем справиться с ситуацией. И ведь это именно то, что ты сейчас чувствуешь — в твоих видениях нет никакой определенности!

— Ну, знаешь! — отрезал ты. — Таким ясновидящим и я бы мог работать! Нам поначалу всегда было трудно найти зацепку.

— Данила, а что если она все-таки права?

— Анхель, ты подумай сам: откуда она может знать, в ком спрятана Скрижаль? Об этом — Могу догадаться — у меня знаки, у меня видения! Причем, именно — догадаться. А знать, знать это может только... Тут ты посмотрел мне в глаза тяжелым, сосредоточенным взглядом.

— Тот, кто ее туда спрятал?.. — я вдруг понял, что тебя так беспокоит, у меня аж язык занемел. — Тьма?..

Ты встал, подошел к окну и оперся на подоконник.

— Анхель, если все это — только ее пресловутое ясновидение, почему она не скажет, какие у меня сейчас видения?

— В вас говорят два голоса — мужской и женский, — раздалось из коридора.

Кассандра открыла дверь в комнату.

— Поедемте. Я прошу вас...