Какое-то существо преследовало Квипа, поднимавшегося по темной винтовой лестнице. Теперь он не сомневался в этом. У невидимого преследователя были когтистые лапы с мягкими подушечками. Явно не человек… какая-то жуткая тварь. С замирающим сердцем Квип подумал о том, с каким кошмаром ему предстоит встретиться на сей раз.
      В том, что существо разумно, сомневаться почти не приходилось. Оно украдкой двигалось за Квипом, ступень за ступенью, подстраиваясь под его шаг, чтобы не так слышен был стук когтей по камням. Когда Квип останавливался, останавливалось и оно. Стоило ему снова сделать шаг, оно тут же возобновляло преследование. И разыгравшееся воображение было тут ни при чем.
      Что он будет делать, если обнаружит наверху лестницы запертую дверь или если тварь перейдет на бег? Впадет в панику или вытащит меч и встретит опасность лицом к лицу? Сердце отчаянно билось в груди, предсказывая панику. И все же решение оставалось за разумом. Квипу вовсе не хотелось пускаться бегом и показывать тем самым свой страх. К тому же он устал. Ему казалось, что он карабкается вверх уже несколько часов. Бег лишил бы его последних сил. А силы были нужны, если он хотел и дальше оставаться целым и невредимым. Стоит ему потерять самообладание — и эти темные каменные стены будут измазаны его внутренностями. Подобные украшения были не в его вкусе.
      Пока что все шло по плану. Пытаясь сохранять ровный темп, он перепрыгнул через две ступеньки, затем двинулся дальше, прислушиваясь. Ритм едва различимого постукивания когтей позади не менялся. Он позволил себе глубокий вздох. Ему удалось оторваться от преследователя на один шаг. Что ж, попробуем еще раз. Квип перескочил через следующую ступеньку, потом снова продолжил подъем в прежнем темпе. Опять прислушался. Выиграно уже три шага…
      Ему вдруг пришло в голову, что стоило бы всерьез подумать о смене профессии. Жизнь вора при всех своих положительных сторонах таила в себе и немало опасностей. Скажем, в данный момент. Если удастся отыскать сокровищницу замка, дело будет стоить того. Но пока что неплохо бы уцелеть в этом «увлекательном» приключении.
      Внезапно внутри у Квипа все словно оборвалось — тварь позади него ускорила темп. Квип метнулся вперед, прыгая через шесть ступенек сразу, но неизвестное существо продолжало нагонять его, стуча когтями по камням.
      Все закончилось неожиданно. Лестница уперлась в гладкую каменную стену.
      Последним отчаянным усилием Квип выхватил меч, развернулся и бросился вниз по ступеням, разорвав тишину диким боевым воплем.
      Он встретил лишь пустоту и, только пробежав три или четыре витка лестницы, начал осознавать, что уже должен был бы встретиться со своим преследователем. Споткнувшись, он проехал на пятой точке еще дюжину ступеней, прежде чем сумел остановиться. Замерев неподвижно, прислушался. Ничего. Где оно? Отступило? Или… все это — лишь его воображение?
      Нет. Непостижимым образом тварь очутилась над ним и теперь неторопливо двигалась вниз. Он вскочил на ноги. Невидимка! Проклятая тварь была невидимой! Неужели к тому же и бестелесной? Нет, наверняка он на бегу проскочил мимо. Хотя вряд ли — лестница слишком узка.
      Чем бы это ни было, оно приближалось. Квип бросился было бежать, но застыл как вкопанный, увидев своего преследователя.
      Это оказалось не «оно». Это были «они».
      Ноги. Это были ноги. Две лишенные тела когтистые ноги, похожие на лапы рептилии, выглядели почти комично, словно сделанные из папье-маше. Квип прижался к стене, пропуская ноги мимо себя и ошеломленно глядя им вслед. Когда «беспризорные конечности» скрылись за поворотом, он услышал, как они вдруг пустились бегом. Раздался быстро удаляющийся тихий смех, и снова наступила тишина.
      Квип стоял, не в силах пошевелиться. Потом, тяжело дыша, опустился на каменные ступени.
      Кое-как придя в себя, он медленно поднялся и убрал меч в ножны… И неожиданно почувствовал, что штаны спереди повлажнели.
      Чтоб ему провалиться…
      Он попросту обмочился.
      «Будь я проклят… — Он нахмурился и топнул ногой. — Трус, ничтожество!»
      А потом неожиданно рассмеялся. Легкое хихиканье сменилось истерическим хохотом, от которого на глаза выступили слезы.
      Примерно шестьюдесятью этажами ниже лорд Кармин, владелец замка, миновал подножие лестницы и, услышав слабый звук чужого смеха, на мгновение остановился. Улыбнувшись, он подумал о том, кто бы это мог быть, — и пошел дальше.

      — Вот вы где, Якоби.
      Упитанный человек с мясистыми, отвисшими щеками и двойным подбородком повернулся к двери на балкон.
      — Далтон… мой дорогой друг…
      Улыбнувшись, он поднес к губам бокал из тонкого стекла, глотнул янтарной жидкости и окинул взглядом бескрайний пейзаж. Внизу происходило немало интересного.
      Далтон, высокий и худой мужчина с сединой на висках, вышел на балкон, держа в одной руке бокал на тонкой ножке, в другой — коричневого цвета сигарету в мундштуке. Костюм его составляли зеленые бриджи, коричневый кожаный камзол и коричневые замшевые сапоги, дополняла все шляпа из мягкой зеленой ткани. Из комнаты позади него доносились голоса и музыка, исполнявшаяся на старинных инструментах.
      — Как сражение?
      — Судя по тому, что видно отсюда, внешнюю стену удалось пробить.
      Далтон облокотился на каменную балюстраду.
      — В самом деле?
      Якоби, все еще предпочитавший консервативный твидовый костюм, в котором и прибыл сюда, сделал еще один глоток.
      — Да. Там рукопашная схватка. — Он показал рукой. — Среди тех строений. Видите?
      Далтон посмотрел вниз.
      — Вы совершенно правы. Надо бы объявить об этом другим Гостям. — Он выпрямился и в задумчивости затянулся сигаретой. — Интересно, в каком положении, собственно, окажемся мы — лицом к лицу с захватчиками?
      — Они знают о нас?
      Далтон пожал плечами.
      — Думаю, никто, кроме нашего Хозяина, не ответит на этот вопрос.
      — А я подозреваю, что они в курсе. Вы правы — Кармин должен это знать.
      — Конечно.
      — Его кто-нибудь хоть раз об этом спрашивал?
      — По-моему, Хозяин не появлялся здесь последние несколько месяцев, с тех пор как началась осада. По крайней мере, никто из тех, кого я знаю, его не видел.
      Якоби кивнул и снова посмотрел в сторону сражения. Внизу на многие мили вокруг расположились войска. Скопления ярко окрашенных палаток с этого расстояния напоминали раскинувшуюся ярмарку или карнавальное шествие. Они тянулись до подножия каменного утеса, на котором стоял замок Опасный. Отвесный склон был увешан множеством деревянных мостков, лесов и платформ, с помощью которых осаждавшие замок войска преодолевали высоту. Даже сейчас солдаты бесконечной чередой карабкались снизу; некоторые с помощью сложной системы канатов, кранов и блоков тащили наверх громадные боевые машины.
      — Есть в этом какая-то неизбежность, — заметил Далтон. — Наши отважные защитники готовы стоять до конца, но, думаю, исход предрешен заранее. Эта армия — волна, которую не остановить.
      — Возможно, вы правы.
      — И я полагаю, — продолжал Далтон, — кто-то должен взглянуть на это с другой стороны и выяснить, какую роль в происходящем играют Гости.
      — Ходят слухи, будто они собираются разрушить замок.
      Далтон фыркнул.
      — Я слышал об этом. Смешно. Вы знаете, насколько он огромен только снаружи, не говоря уже о пространстве внутри? Взгляните вниз.
      Якоби взглянул.
      — В этой части замка, должно быть, этажей восемьдесят. И посмотрите на эти башни. Какой они высоты, по-вашему?
      — Понятия не имею.
      — Вы когда-нибудь были у северной стены?
      — Нет.
      — Отсюда до нее около мили.
      — Вот как? — Якоби даже не слишком удивился.
      Глаза Далтона сузились.
      — Да. — Он помолчал, глядя на толстяка, потом снова посмотрел за балюстраду. — Это, должно быть, самое большое сооружение из всех возведенных когда-либо и где-либо.
      — Наверное.
      Далтон отхлебнул из бокала, шумно выдохнул и улыбнулся.
      — Как всегда, вкус изысканный. — Он в задумчивости пожевал губами. — Возможно, чуть-чуть многовато фруктовой эссенции.
      — Думаете, нам разрешат остаться здесь?
      — Это зависит от наших будущих хозяев.
      — Если им удастся прорвать внушительную оборону лорда Кармина.
      — Оборона и впрямь внушительная. Вы не видели лучших сражений. Эти бронированные боевые птицы… и чудовищные драконы, изрыгающие огонь. Горящие люди… — Далтон невольно вздрогнул. — Нападавшие понесли тяжелые потери. Но, судя по всему, сумели их восполнить. Так что неплохо было бы как-то вступить с ними в контакт и сообщить им о нашем нейтралитете.
      — Или, допустим, предложить им нашу помощь.
      Далтон приподнял бровь.
      — И выступить против нашего Хозяина? После всего того гостеприимства, что он оказал всем нам?
      — Я не настолько неблагодарен. — Якоби отпил из бокала и провел похожим на сосиску пальцем по его кромке. — Но если он больше не в состоянии гарантировать мою безопасность, я не колеблясь стану защищать собственные интересы, как того будет требовать ситуация.
      — Могу вас понять.
      Далтон поставил свой бокал на каменные перила.
      — Я вот думаю…
      — О чем?
      Якоби взмахнул бокалом.
      — О них, о захватчиках. Кто они? Войско какого-то лорда-конкурента?
      — Логично. Или союза конкурентов.
      — Допустим. И что им нужно? Легендарный драгоценный камень? Как он там называется?
      — Мозг Рамтонодокса.
      — Странное название.
      — Соответствует этому месту.
      — Вполне.
      Оба немного помолчали. Из комнаты донеслись звуки вальса.
      — Эта ваша идея — помочь захватчикам, — сказал Далтон. — Что мы можем им предложить?
      — Информацию.
      — Какую?
      Якоби пожал плечами.
      — Например, о местонахождении нашего Хозяина. Уверен, они хотели бы заполучить его в качестве пленника.
      — Но никто не знает, где он. Вероятно, прячется или вообще покинул замок.
      — Может быть, поискать его? Организовать экспедицию…
      — Мало кто из Гостей согласится в этом участвовать. И потом, захватчики наверняка сами будут искать его.
      — Вне всякого сомнения, — согласился Якоби. — И тем не менее нам стоит попытаться его найти, прежде чем замок падет.
      — Здесь можно прятаться годами, — проворчал Далтон сквозь зубы, затягиваясь сигаретой. — Или даже целую вечность.
      — Вы совершенно правы. Как вы уже сказали, необъятность замка просто трудно себе представить. — Якоби допил ликер и поставил бокал на балюстраду. — Бежать отсюда легко, но жаль будет все это терять. — Он вздохнул и покачал головой. — Трагедия.
      Далтон выпустил клуб дыма.
      — Да уж. Есть здесь, конечно, приятные места, но мне не нравится перспектива выбирать одно из них для постоянного жительства. И почему вы думаете, что захватчики не последуют за нами через порталы и не переловят всех?
      — Сомневаюсь, что мы для них представляем какой-либо интерес, — сказал Якоби.
      — Что ж, честно говоря, готов с вами согласиться. Меня это не слишком беспокоит. Но если не будет возможности вернуться в замок — это чертовски неудобно. Просто представить себе не могу, что мне придется снова зарабатывать себе на пропитание. — Далтон вздохнул. — И все же — чему быть, того не миновать. По другую сторону порталов есть несколько очень симпатичных миров.
      Якоби покачал головой.
      — Мне и здесь нравится.
      — Да, приятное место, впрочем, и опасное в то же время. Но замок принадлежит другим. Вы всегда будете Гостем, и никогда — хозяином.
      — Я словно оживаю здесь, — с неожиданным воодушевлением признался Якоби. — Это величественное сооружение… — он повернулся и поднял голову, глядя на вздымающуюся главную башню, — этот колоссальный памятник могуществу — он меня просто восхищает. Говорите, никогда не стать хозяином? А я думаю, что здесь возможно все. Воистину все.
      Далтон не поднимал глаз, однако украдкой разглядывал Якоби.
      — Вот здорово было бы… — Якоби почувствовал взгляд Далтона, снова повернулся к балюстраде и застенчиво улыбнулся. — Прошу меня простить, но опыт моего пребывания здесь дает мне ошеломляющее чувство свободы, надежды на лучшее. И эти новые возможности, которые я приобрел…
      — Не обольщайтесь. Мы все их приобрели, в той или иной степени.
      Улыбка на лице Якоби сменилась гримасой возмущения.
      — Готов побиться об заклад, что мои способности развились больше обычного, хотя я здесь совсем недавно.
      — У меня нет причин сомневаться в ваших словах.
      Якоби снова улыбнулся.
      — Прошу прощения.
      — Ничего.
      — Раз уж мы об этом заговорили, не могли бы вы продемонстрировать ваши способности? Я слышал, они весьма и весьма впечатляют?
      — Ну…
      — Пожалуйста. Мне было бы очень интересно — если вы не возражаете. — Улыбка Якоби выглядела крайне дружелюбной.
      Далтон кивнул, потушил сигарету о перила и убрал мундштук в кожаный футляр, подвешенный к поясному ремню. Взяв бокал, он допил остатки содержимого и снова поставил его на балюстраду. Затем вытянул правую руку параллельно земле, направив ее в сторону бокала. Рука начала слегка дрожать. Одновременно он принялся что-то монотонно и неразборчиво бормотать.
      Мгновение спустя бокал оторвался от поверхности и повис на высоте в несколько дюймов, медленно вращаясь вдоль своей оси и слегка покачиваясь. Это продолжалось несколько секунд, затем бокал внезапно упал на балюстраду, перевернулся, не разбившись, и покатился. Далтон быстро подхватил его, не дав свалиться с дальнего края.
      — Проклятье. Разучился. Раньше мог удерживать целую минуту. — Он поставил бокал на камень и повернулся к Якоби.
      — Тем не менее весьма впечатляюще, — одобрительно улыбнулся Якоби. — Вы пользуетесь мнемонической фразой?
      — Да. Она помогает сконцентрировать силы… что-то в этом роде.
      — Понятно. Очень хорошо. В самом деле хорошо. А теперь я.
      Тело Далтона внезапно напряглось, лицо приобрело озадаченное выражение, которое тут же сменилось испугом.
      — Что… что это такое?
      — Это я, — сказал Якоби.
      — А… — слова застряли у Далтона в горле. Дергаными движениями, словно марионетка, он начал двигаться к балюстраде. Лицо его побелело, глаза округлились от ужаса. Правая нога дернулась, поднялась, опустилась, потом поднялась снова, пока ступня не оказалась на уровне верхней перекладины перил. В конце концов он сбил с нее пустой бокал.
      Якоби тем временем стоял выпрямившись, зрачки его глаз сверкали, словно отполированные черные камешки, на щеках играли желваки, жирный подбородок колыхался.
      Изо всех сил пытаясь сопротивляться, Далтон перевалился через балюстраду. Все происходило в неестественно замедленном темпе.
      — Вот видите, — небрежно бросил Якоби, когда Далтон повис на обеих руках. — С моими способностями стоит считаться, даже пока они не столь сильно развиты.
      — Да… вы…
      — Здесь полная свобода. Достаточно лишь желания, и ты можешь делать все, что захочешь, не опасаясь наказания.
      — Дайте мне подняться.
      — Я могу дать вам упасть.
      Далтон начал подтягиваться сам.
      — О да, могу… Сомневаюсь, что кто-либо из других Гостей даже глазом моргнул.
      Далтон вздрогнул и снова бессильно повис.
      — П-пожалуйста! — сдавленно выдохнул он. Пальцы его левой руки уже разжались.
      — Вот вы и висите на высоте в восемьдесят этажей, — сказал Якоби. — Повинуясь моей воле.
      Далтон приглушенно застонал.
      — Я мог бы дать вам упасть. — Тело Якоби расслабилось, щеки снова обвисли. — Но не сегодня.
      Левой рукой Далтон изо всех сил вцепился в перекладину ограждения. С некоторым усилием ему удалось подтянуться и перебросить одну ногу. Соскользнув с балюстрады, он мешком свалился на выложенный каменной плиткой пол балкона. Прошло некоторое время, прежде чем он сумел подняться сначала на четвереньки, а затем в полный рост. Его бескровное лицо приобрело какой-то жуткий зеленоватый оттенок.
      Якоби посмотрел на свой бокал.
      — Мне нужно выпить, — сказал он и вошел в комнату.
      Далтон последовал за ним не сразу.

      — Мистер Ферраро?
      — Я.
      Высокий человек лет тридцати, с темными курчавыми волосами, поднялся со своего места среди ожидавших очереди. В агентстве по трудоустройству «Апекс» сегодня было многолюдно. В приемной сидели как минимум три дюжины посетителей, большинство из них — уже несколько часов. Джину Ферраро повезло — ему пришлось ждать всего сорок минут.
      — Добрый день. Джерри Леско.
      Джин пожал руку парня — Леско было не больше двадцати пяти лет, а возможно, и еще меньше.
      — Очень приятно.
      — Пойдемте.
      Джин взял свой кейс и через лабиринт столов и кабинок последовал за провожатым в кабинет. Леско сел за стального цвета стол и указал Джину на стул с жесткой спинкой.
      — Сперва мы должны попросить вас подписать вот это, — сказал Леско, кладя перед Джином большой желтый бланк, испещренный мелкими буквами. — Прочитайте и подпишите, если согласны.
      Взглянув на бланк, Джин понял, что это обычный договор об отчислении определенной суммы — в данном случае пятнадцати процентов — с годового заработка подписавшего, которая должна удерживаться немедленно и полностью, как только подписавший согласится на любую работу, предложенную агентством. Прекрасно. Ты платишь, чтобы работать. Великолепно.
      Джин подписал договор и подвинул его через стол Леско.
      — Хорошо. Теперь заполните это.
      — Что это?
      — Проверка кредитоспособности.
      — Зачем?
      — Такова политика компании. Вам, возможно, придется взять кредит, чтобы выплатить требуемую сумму. Ну, вы поняли — пятнадцать процентов от вашего заработка. Просто укажите номер вашего банковского счета и перечислите основные кредитные карточки.
      — У меня нет банковского счета, по крайней мере до востребования. И кредитных карточек тоже нет.
      — О… Вы никогда не получали студенческой ссуды? Здесь написано, что у вас есть степень… собственно, несколько степеней.
      — Никогда. Ни стипендий, ни материальной помощи, ничего такого. Мои родители покрывали все расходы.
      — Повезло вам. Может, сберегательный счет есть?
      — Есть.
      — Вот и укажите.
      — Но у меня нет с собой расчетной книжки, и я не помню номера счета.
      — Ладно, укажите просто название банка.
      — Хорошо.
      Джин заполнил бланк и протянул его Леско.
      — Вы живете с родителями? Тяжело ведь обходиться без…
      — Да, временно, пока не найду работу.
      — Неплохая идея. Хуже не будет.
      — Да уж.
      Леско пробежал взглядом резюме Джина.
      — У вас степень магистра. В какой области?
      — Здесь же написано. Философия.
      Леско нашел нужный пункт.
      — О да. В самом деле? У меня двоюродная сестра — магистр психологии. Ей не так-то просто было найти работу.
      — Философии.
      — А?
      — Философии, не психологии.
      — О… Есть разница?
      — Большая.
      — Угу… Многому же вам пришлось учиться…
      — Увы, в конечном счете оказалось, что все эти знания не слишком пользуются спросом.
      — Это очень плохо. Экономика сейчас, знаете, в упадке. Похоже, нелегко будет найти для вас место.
      — Знаю. Собственно, я об этом уже говорил…
      Леско нахмурился и отвел взгляд.
      — А для чего вы… гм… учились? Чтобы стать… философом?
      Джин вздохнул.
      — Я хотел преподавать. Преподавать в университете — понимаете? Мне хотелось получить должность ассистента, я уже собирался писать диссертацию, когда вдруг выяснилось, что на рынке труда для меня нет места. Даже с докторской степенью вряд ли удалось бы найти работу. Так что я ушел на юридический.
      — Понятно. Но оттуда вы тоже ушли.
      — Совершенно верно. Путь юриста на каждом шагу усеян этическими дилеммами. Большинство законников через них просто перешагивают. Я споткнулся сразу же и решил, что это не для меня.
      — Вот как? — равнодушным голосом уточнил Леско.
      — Кроме того, в этой области тоже серьезная конкуренция. В любой области. Послевоенный бэби-бум, демографический взрыв. — Джин пожал плечами. — Ну, вы знаете.
      — Угу, угу… Ладно… чем же вы занимались потом?
      — Работал на мойке автомобилей, потом в баре, потом… да всем понемногу. В свободное время писал.
      — Что писали?
      — Поэзию, прозу. Боюсь, ничего из этого опубликовать все равно бы не удалось.
      — О, так вы писатель? Что ж, у нас есть кое-что подобного рода. — Он снова пробежал взглядом резюме. — Когда-нибудь занимались технической документацией?
      — Нет.
      — Э… У нас постоянно есть вакансии для составителей документации.
      — Я проучился два семестра на отделении прикладной механики.
      Глаза Леско вспыхнули.
      — Что ж, хорошо. Возможно, у нас что-нибудь для вас найдется.
      — Я перешел на гуманитарные науки, когда… — Джин моргнул. — Найдется?
      — Да. Вот здесь написано: «Составитель документации, надомная работа». Теперь насчет того, чем занимается составитель документации, — ну, он… э…
      — Именно.
      — Ну… вы понимаете…
      — Я примерно представляю, в чем заключается работа.
      — Да? Вот и хорошо. Тогда подождите, пожалуйста, в приемной. Я сейчас свяжусь с работодателем и выясню, смогу ли вас им продать.
      — Меня это вполне устроит.
      — Но не могу ничего обещать. То есть ваша трудовая биография…
      — Я много раз переходил с места на место.
      — В том-то и проблема. Ладно, идите покурите, а мы посмотрим, что можно сделать. Хуже ведь не будет, верно?
      — Ладно.
      Джин очень удивился, снова увидев Леско всего десять минут спустя.
      — Мистер Феррари? Послушайте, я…
      — Ферраро.
      — Верно. Я поговорил с менеджером по персоналу «Ю-Эс-Экс» — это работодатель, и он сказал, что у них уже больше двух сотен кандидатов на эту работу. Но я все-таки уговорил его встретиться с вами. Хуже ведь не будет, верно?
      — Хуже не будет, — кивнул Джин.
      — Просто дайте ему эту карточку. Ладно?
      — Хуже не будет.
      — Гм…
      Выйдя из вестибюля офиса на блеклое августовское солнце, Джин обнаружил, что его голубой «фольксваген» цепляют на буксир, чтобы отвезти на штрафную стоянку. Метнувшись через улицу, он сумел убедить полицейских отказаться от этой затеи и отделался в итоге двадцатипятидолларовым штрафом. Сев в машину, он завел двигатель и тронулся с места. Подумав, что лучше будет отдать пару баксов за место на подземной стоянке в здании «Ю-Эс-Экс», чем заплатить еще один штраф, он свернул на Форбс-авеню, затем направо на Грант-стрит, прокладывая себе путь среди оживленного движения, — уже начался час пик. Здание «Ю-Эс-Экс» возникло перед ним, когда он подъехал к перекрестку с бульваром Бигелоу. Это было огромное, странного вида сооружение с сетчатыми поверхностями и мириадами маленьких окон. Ржавый цвет стен объяснялся тем, что в сталь, с целью подчеркнуть структуру металлических конструкций, была добавлена специальная примесь, рассчитанная на то, что металл будет обрастать защитным слоем окисной пленки — на поверхности, но не глубже.
      Увидев табличку «Парковка “Ю-Эс-Экс”», Джин свернул, пересек узкую дорожку, шедшую вдоль края широкой площади, и нырнул в туннель, уходивший по спирали в глубины подземной стоянки.
      На первом уровне свободных мест не оказалось, так же как на втором и на третьем. То же было и на четвертом. Но там ему встретился служитель, который убирал барьеры, преграждавшие путь к расположенным ниже уровням. Джин высунулся из окна.
      — Эй! Сколько тут еще этажей донизу?
      — Понятия не имею, я только с сегодняшнего дня работаю. Поезжайте прямо вперед и вниз. Там полно места.
      — Хуже не будет.
      — Что?
      На пятом уровне его разобрало любопытство, и он решил: черт побери, почему бы не выяснить, сколько здесь всего этажей?
      Спустившись еще на два уровня, Джин удивленно огляделся по сторонам. Вокруг было пусто и глухо, словно в склепе. Джин выбрал наугад стоянку, отмеченную параллельными желтыми линиями, и въехал на нее. Когда он выключил двигатель, на него обрушилась мертвая тишина — словно кто-то захлопнул крышку саркофага.
      «Теперь я знаю, — подумал Джин, — куда бежать, когда всех нас накроет, как выражаются ребята из Пентагона».
      Заперев машину, он шагнул во мрак каменной пещеры в поисках пути наверх. Шаги его отдавались гулким эхом. Никаких указателей не было и в помине. Подойдя к началу пандуса и увидев, что идти по нему далеко да и опасно, он решил, что где-то тут должна быть лестница или, это было бы совсем чудесно, лифт.
      Поиски ни к чему не привели. Однако он обнаружил ничем не примечательный коридор, упиравшийся в другой. Направо было темно, так что он свернул налево и снова очутился среди каменных стен подземного гаража. Вздохнув, он двинулся назад, миновал перекресток с первым коридором и пошел дальше в темноту. Пройдя на ощупь шагов тридцать, он уперся в стену. Коридор сворачивал направо — лампы по-прежнему отсутствовали — и продолжался, казалось, бесконечно.
      «Забавно…»
      Еще один поворот — и впереди появился свет. Джин смог разглядеть лестницу.
      «Наконец-то мы куда-то выбрались…»
      Неяркий свет шел из странного приспособления, которое висело на стене примерно на уровне глаз. Джин заметил, что аккуратная каменная кладка на стенах коридора пестреет замысловатыми узорами — их образовывали почти черные камни на фоне темно-серых, с красными, голубыми и зелеными прожилками. Потом он взглянул на сам светильник. Внешне тот походил на факел, его длинная деревянная рукоять была вставлена в держатель, закрепленный в камне; однако на конце рукояти находилась светящаяся лампа в форме ограненного бриллианта, испускавшая яркий свет с чуть голубоватым оттенком.
      «Средневековый период “Ю-Эс-Экс”, надо полагать».
      Он пошел наверх по лестнице, которая сворачивала налево, затем направо, и очутился в другом коридоре, ничем не отличавшемся от нижнего, включая странный светильник и другую лестницу у противоположной стены.
      Еще через четыре этажа Джин начал задумываться о том, что, собственно, происходит. Это не могло быть… нет, это категорически невозможно… не могло быть здание «Ю-Эс-Экс». Куда его занесло, черт побери?
      Пока он над этим раздумывал, справа послышался какой-то звук. Низкое ворчание, потом… крик? Джин направился по коридору в сторону шума и вышел в круг света от очередного антикварного факела. Звуки доносились из ответвления справа. Он подошел к углу.
      То, что он услышал затем, заставило его выронить кейс. Яростный рев какого-то адского создания, казалось, расшатывал камни вокруг. Отступив назад, Джин снова услышал чей-то крик. Из соседнего коридора донесся топот. Кто-то бежал в его сторону.
      Из-за угла выскочил какой-то человек. Чуть не налетев на Джина, он вскрикнул, обогнул его и снова скрылся в темноте.
      — Эй! — крикнул Джин ему вслед. — Эй, приятель!
      Однако тот уже исчез. Джин подобрал кейс, сделал несколько шагов вслед незнакомцу, но потом остановился и поскреб в затылке, сообразив, что человек был несколько странно одет.
      Снова раздался жуткий рев, на сей раз намного ближе. Джин сделал еще несколько шагов, но опять остановился, не слишком уверенный в том, что делать дальше. Он оглянулся…
      …И застыл как вкопанный при виде того, что появилось из-за угла.
      Оно было весьма крупным, ростом в семь-восемь футов, передвигалось на двух ногах и было покрыто с головы до ног шелковистым белым мехом. Да, что касается головы… Голова казалась не очень большой, зато этого нельзя было сказать про рот, в котором сверкали острые зубы и торчали кривые трехдюймовые клыки. Пальцы завершались белыми когтями. С широченных плеч свисали длинные мускулистые лапы. Несмотря на свое телосложение, передвигалось существо очень быстро. И оно приближалось к Джину.
      Какой-то частью мозга, еще не приобретшей консистенцию сливочного крема, он подумал: «Кино, это снимают кино. Да, конечно, вот что это такое…»
      Когда монстр оказался рядом с Джином, глаза чудовища вспыхнули в свете факелов, словно пара желтых агатов. В них светился чуждый разум, жестокий, хищный и нечеловеческий.
      Яростный рев сотряс стены коридора.
      Но белое меховое существо пронеслось мимо.
      — Беги, идиот! — бросило оно на ходу.

      Голос обратился к нему, когда он лежал, медитируя, в Зале Созерцания, группе прилегающих друг к другу комнат, расположенных вдоль изогнутой стены башни. В каждой комнате было высокое, от пола до потолка, незастекленное окно.
      Он возлежал на кушетке, невдалеке от окна, подперев голову рукой. Комната вокруг него была заполнена раскрашенными ширмами, бархатными подушками, плетеными корзинами, роскошными коврами, низкими диванчиками. Тут и там стояли инкрустированные столы, заставаленные искусно выполненными безделушками — медными масляными лампами, шкатулками из розового дерева и фигурками из слоновой кости, ароматизированными свечами, курильницами для благовоний и прочим. Стены были украшены гобеленами и коврами. В воздухе чувствовался аромат экзотических духов.
      За окном простиралось спокойное море, в водах его отражались две луны — одна побольше, бледно-голубая, вторая бронзовая, с золотистым оттенком. Искрящиеся волны омывали узкий пляж, за которым лежал город; над белыми каменными зданиями возвышались купола, минареты и колокольни. На ночном небе сияли звезды. Светящиеся нити туманного газа пересекали небосклон. Над городом плыли едва слышные звуки экзотической музыки, и то тут, то там среди домов сверкали огни праздника. Высокие деревья с широкими листьями покачивались от морского бриза.
      Однако внезапно раздавшийся голос разрушил царящее умиротворение.
      «Приближается время моего освобождения».
      — Вне всякого сомнения, — ответил он вслух.
      «Сбросив оковы и вновь обретя тело, я воспарю ввысь… Я уничтожу…»
      — Как любит говорить один из моих Гостей, тут все зависит от тебя…
      «Я мечтаю о свободном полете над землей… о холодном небе… о ледяном ветре… Я так долго был в оковах…»
      — У всех свои проблемы.
      Вздохнув, он поднялся и, пройдя через арку, вошел в другую комнату, обставленную весьма скромно: единственный стол со свечой на нем и низкая деревянная скамья. За окном раскинулась необозримая равнина, тут и там уставленная громадными монолитами всевозможных форм. Сев на скамью, он попытался вернуться к медитации.
      Бесполезно.
      «Магический Камень уже поет свою песню тем, кто его ищет, привлекая их к себе…»
      Он помолчал несколько мгновений, прежде чем сказать:
      — В самом деле…
      Поднявшись, он подошел к окну, шагнул через него и встал на песок. Легкий порыв ветра бросил горсть песка ему в щеку. У него возникло желание пройтись среди гигантских каменных глыб, дотронуться до них, посидеть в их тени, и он сделал еще шаг.
      «Куда ты?»
      Голос становился тише, по мере того как он удалялся от висящего в воздухе прямоугольника окна.
      «Ты вернешься».
      Печальный свист ветра среди монолитов странным образом успокаивал. Небо было фиолетовым. Треугольник из трех ярких звезд сиял прямо над горизонтом. Вокруг царили спокойствие и мир.
      «Я помню…»
      Он отошел уже довольно далеко от окна. Голос был едва слышен в движущемся воздухе.
      — Что ты сказал? Ты помнишь? Что?
      «Отца твоего отца… или это был отец отца твоего отца… тот, кто произнес мое имя… тот, кто заковал меня».
      — И что?
      «Как давно это было? Этого я не помню».
      — Ты помнишь, кто ты?
      «Нет, не совсем. Я не вполне осознаю свою природу. Многое утрачено».
      Он остановился. Голос теперь походил на шепот.
      — Почему ты заговорил только сейчас? Через целых сто лет?
      «Так долго? Не знал. Тогда я говорил с тобой?»
      — Это имеет значение?
      «Нет. Иногда мне трудно различать индивидуальности… и, во всяком случае, мне все равно».
      — Ты заговорил со мной. Еще раз спрашиваю — почему ты нарушил молчание?
      «Я говорю, ибо чувствую приближение свободы».
      Вспышка света над головой привлекла его внимание, и он посмотрел наверх. Падающая звезда прочертила след по небосклону, сияя фосфоресцирующим зеленым светом.
      — Ах вот оно что.
      «Что такое?»
      Когда звезда скрылась за горизонтом, он опустил голову, и на лице его появилось озабоченное выражение.
      — Ничего. — Он помолчал. — Ты говорил о полете, о разрушении. Такова твоя природа?
      «Я чувствую, что она должна быть таковой».
      — Ты также говорил о Магическом Камне. Что это?
      «Это то, что держит меня в оковах и не дает мне познать собственную природу».
      — Но где найти этот камень?
      «Не знаю».
      — Понятно.
      Ветер снова усилился, и он посмотрел в ту сторону, откуда доносился свист. Открытое пространство влекло его к себе, но удерживали узы обязательств, и это крайне раздражало.
      Покачав головой, он снова повернулся к окну. Бело-голубое солнце клонилось к закату. Свобода и безмятежность влекли и успокаивали. Но он знал, что не может здесь остаться. Ему еще так много предстояло сделать.
      — Скажи мне вот что, — проговорил он. — Ты помнишь свое имя?
      «Нет».
      — Это хорошо.
      Последний раз взглянув на безмятежный пейзаж, он вернулся к окну и шагнул внутрь замка.

      Двое мужчин и женщина, все явно благородного происхождения, сидели в палатке за грубо сколоченным из досок столом. Сквозняк из щели во внешней стене, располагавшейся совсем рядом, шевелил полотняные стены палатки.
      У дальнего конца стола стоял внушительных габаритов человек в боевом облачении в стиле Восточной империи; изящество доспехов свидетельствовало о том, что их хозяин занимал один из высших постов. Отполированный бронзовый шлем украшали голубые камни и полоски белой эмали. Алая шерстяная накидка с длинными рукавами была расшита у края и на манжетах золотыми нитями. Массивный нагрудник сверкал подобно золотому солнцу, а за плечами развевался голубой плащ.
      Остальные тоже были в боевом облачении, хотя и более практичном: кольчуги под жакетами с изображением всевозможных гербов. Возле сидящей женщины в ярко-оранжевом плаще стоял мужчина в длинной мантии с капюшоном.
      Снаружи доносились грубые голоса солдат, грохот повозок, ржание боевых коней.
      — Так вы говорите, подкоп под внутренним двором уже начали делать?
      Принц Ворн повернулся к сидевшему рядом с ним лорду Альтаиру.
      — Да, прошлой ночью, но работа движется медленно. Бурильной машиной приходится пользоваться осторожно — шум может нас выдать. Кроме того, заклинание, которое приводит в действие машину, не слишком хорошо работает под землей. Оно годится в основном для сверления стен на поверхности.
      — Даже в обычных условиях, — заметил лорд Дакс, сидевший справа от Альтаира, — от вашего бура немного толку. Три месяца, чтобы пробить внешнюю стену…
      Ворн бросил на него усталый взгляд.
      — Три месяца, чтобы прогрызть камень, который скорее подобен металлу…
      Дакс поднес к губам серебряный бокал с вином.
      — Верно, — пробормотал он, прежде чем выпить.
      Лорд Альтаир, человек с тонкими чертами лица и проницательными карими глазами, почесал пальцем свой длинный нос.
      — Мы начали прошлой ночью? Подозреваю, что они уже принимают меры. Кармин предвидит каждый наш ход. У нас слишком большие потери.
      — Причем большинство павших — из лучших моих подразделений, — сказал Ворн.
      — Ваши подразделения — основа наших объединенных сил, так что ничего удивительного. Вот почему мы трое вступили с вами в союз. Без вашей помощи мы никогда не решились бы штурмовать замок Опасный.
      — Что же вы жалуетесь?
      — Я не жалуюсь. Просто констатирую факты.
      — Очевидные вещи в констатации не нуждаются.
      Альтаир недовольно надул губы.
      — Тогда к делу, — решительно произнес Ворн, пододвигая стул и садясь. — Магический Камень. Я хотел бы еще раз услышать, в чем его назначение и каким образом можно его отыскать.
      Леди Мелидия из клана Ганов, женщина с изящной фигурой и дерзкими голубыми глазами, кивнула в сторону стоявшего слева от нее человека.
      — Осмирик расскажет.
      Осмирик поднял руку и откинул капюшон. Волосы его были длинными и черными, такими же, как и борода.
      — Если будет угодно его королевскому высочеству…
      — Мне будет угодно, если на сей раз вы будете кратким.
      — Подчиняюсь воле его королевского высочества.
      Ворн фыркнул и откинулся на спинку стула.
      — Магический Камень можно сравнить с замковым камнем арки, — сказал Осмирик, — без которого свод обрушится. Это ядро силы замка. Найдите Камень, лишите его магической силы, и замок подвергнется детрансмогрификации.
      — Давайте без этого вашего ученого жаргона. Вы имеете в виду магическое превращение?
      — Да, сир, хотя и более высокого порядка, нежели обычно. Стоит разрушить заклятие —и замок вернется к тому состоянию, в котором он пребывал до трансформации.
      — И к какому же?
      — Не знаю, сир.
      На мгновение наступила тишина. Ворн окинул взглядом сидящих за столом, потом посмотрел на Осмирика.
      — Это все?
      — Его королевское высочество требовали краткости, — с усмешкой заметил Альтаир.
      Ворн проигнорировал его реплику.
      — Продолжайте, — обратился он к Осмирику.
      — Сир?
      — Вы можете предположить, во что превратится замок?
      — Вероятнее всего, в сам Камень и груду обломков. Или, возможно, замок Опасный — трансмогрифицированный обычный замок. Никаких исторических свидетельств, подтверждающих данную гипотезу, нет; тем не менее это может быть так.
      — Мы знаем, — сказал Дакс, — что замок существует уже три тысячи лет. Более ранних упоминаний в летописях не встречалось.
      — Однако есть легенды, милорд, — возразил Осмирик.
      — Легенды? — Ворн поднял мясистую руку и почесал аккуратно подстриженную черную бороду. — И что легенды?…
      — В легендах говорится, — откликнулся Осмирик, — что древний клан Хаплодитов, из которого происходит Кармин, имел свои владения далеко на юге, в другой части Западного Предела. Действительно, там есть руины, так что, если провести сравнительный анализ архитектурных стилей…
      — Которым, я надеюсь, мы не будем заниматься сейчас…
      — Нет, сир.
      — Выводы, ученый. Выводы.
      — Выводы таковы, сир: вполне может быть, что замок Опасный — единственное сооружение, когда-либо существовавшее в этом месте.
      — Тогда, как только заклятие будет разрушено, замок превратится в груду камней. Так?
      — Возможно, сир. Но возможно, и нет.
      Ворн нахмурился.
      — Вы вообще способны дать вразумительный ответ?
      — Конечно, сир. Однако, когда…
      — Довольно! — Ворн отхлебнул из золотого кубка и вытер губы тыльной стороной ладони. — Почему, собственно, здесь вообще должен быть Магический Камень? Предположим, замок вполне реален…
      — Этого не может быть, — сказал Дакс. — Одни только его размеры…
      Ворн посмотрел на Осмирика.
      — Согласны?
      — Да, сир. Уже давно считается само собой разумеющимся, что замок Опасный — магическое сооружение. Он не может быть создан одними лишь человеческими средствами. Техника строительства с помощью магии давно известна, но редко применялась на практике. Заклинания — вещь тонкая, по крайней мере большинство из них. Людям не нравится жить в строениях, поддерживаемых одной лишь магической силой. В результате это искусство уже давно утеряно. Замок Опасный — творение в высшей степени искусного мага.
      — Понятно. — Ворн повернулся к леди Мелидии. — Миледи, простите меня, если я коснусь щекотливого вопроса…
      Мелидия невесело улыбнулась.
      — Я вас прощаю, ваше высочество. Да, я была когда-то обручена с Кармином, поэтому вы, конечно, желаете знать, могу ли я подтвердить существование Магического Камня. Не могу. Кармин никогда не упоминал о нем. И, хотя я много раз бывала в замке Опасном в качестве Гостя, я не знаю, где может находиться Камень.
      — Я тоже бывал Гостем, — заявил Альтаир. — И даже как-то раз спрашивал Кармина об этом. Ему пришлось приложить немалые усилия, чтобы уйти от ответа.
      — Камень нужно отыскать, — констатировал очевидное Дакс.
      — Теперь, — продолжал Ворн, — позвольте мне спросить: почему мы не можем просто найти Кармина и заставить его все нам рассказать?
      — Можно потратить всю жизнь, бродя по этим чудовищным коридорам, — уныло проговорил Альтаир.
      — Сир, — подхватил Осмирик, — замок также известен как Дом Ста Сорока Четырех Тысяч Сторон Света. В нем есть переходы в другие миры, на другие уровни существования. Кармин может просто ускользнуть от нас через один из этих ходов.
      — А вдруг он уже улизнул? — встревожился Ворн.
      — Да, сир, вполне возможно. Однако у меня такое впечатление, что цель этой кампании — все же не поимка лорда Кармина…
      — Нас не интересуют ваши впечатления, ученый, — нетерпеливо прервала ученого Мелидия.
      — Да, миледи.
      — Почему бы не забыть про Магический Камень, — продолжал Ворн, — и просто не поискать сокровищницу?
      — Ее тоже, наверное, нелегко найти, — вздохнул Осмирик. — Но если его королевское высочество позволит мне высказать мнение, я соглашусь с тем, что это может быть лучший…
      — Довольно, — сказала Мелидия.
      Ворн чуть подозрительно взглянул на женщину.
      — В чем дело?
      — Пустые фантазии, сир. Этот ученый предложит дюжину различных теорий, а потом доведет каждую до абсурда. Ничего кроме казуистики.
      — Я просто хотел добавить, миледи, что…
      — Да замолчите же вы!
      Ворн в задумчивости погладил бороду.
      — Мне было бы интересно, леди Мелидия, выслушать его.
      Мелидия вздохнула и указательным пальцем отвела от щеки белую ткань головного платка, пропуская внутрь воздух.
      — Простите меня, — сказала она, поправляя свою оранжевую шляпу. — Мне приходится ежедневно сталкиваться с его заумной болтовней и неповиновением. — Она обмахнула лицо рукой. — Да-да, конечно же… продолжайте.
      Осмирик напрягся.
      — Спасибо, миледи. Есть и другие легенды насчет замка Опасного. В одной из них говорится о драгоценном камне, известном как Мозг Рамтонодокса.
      — Ах да, драгоценный камень, — улыбнулся Ворн. — Вероятно, он находится в сокровищнице, не так ли?
      — Не знаю, сир. Я знаю, что имя Рамтонодокса упоминается в некоторых древних рукописях…
      — В пыльных книгах, из которых он не вылезает целый день, — заметила Мелидия.
      — Да, миледи. В одном из томов, «Архегонионе», или «Книге древнейших дней», — собрании фрагментов классических текстов — можно прочитать о давних временах, когда земля и обитавшие на ней люди были во власти великих демонов. То была мрачная эпоха, когда человечество влачило жалкое существование в мире запустения и руин.
      — Да, да, — нетерпеливо бросил Ворн. — У нас есть похожие легенды на Востоке. Продолжайте.
      — Имя Рамтонодокса упоминается не раз. К несчастью, смысл порой трудно понять из-за плохого перевода. Оригинальные кодексы Трифозитов утеряны. Все, что у нас есть, — ранний заматианский перевод. Однако в комментариях, добавленных к копиям заматианского кодекса, сделанным около полутора тысяч лет назад, мы находим…
      Ворн ударил по столу кулаком в железной перчатке.
      — Ближе к делу!
      — Да, сир. Есть также ссылки на…
      Изнутри башни донесся чудовищный звук, подобный раскату грома. Послышались крики и топот. Затем вопли умирающих.
      За столом наступила тишина.
      — Они нашли наш подкоп, — спустя несколько секунд медленно произнес Дакс.
      Ворн мрачно кивнул. Трое мужчин поднялись и безмолвно вышли из палатки.
      Мелидия встала и вплотную подошла к Осмирику.
      — Ты думаешь, искусство трансмогрификации утеряно?
      Ученый ощутил на лице ее горячее дыхание.
      — Не совсем, миледи.
      — Верно, не совсем. Я владею им, и я трансмогрифицирую тебя в кучу свиного дерьма, если ты и дальше будешь нести свою высокоученую чушь.
      — Миледи…
      — Молчать!
      Осмирик глубоко вздохнул.
      — Я предупреждала тебя раньше и предупреждаю еще раз. — Мелидия отступила на шаг назад. — Будь осмотрителен, ученый.
      Она резко повернулась и вышла.
      Некоторое время Осмирик с задумчивым видом расхаживал по палатке, потом остановился.
      — Библиотека, — прошептал он. — Библиотека…

      При дневном свете комната выглядела чудесно. Стены закрыты панелями из темного дерева, мебель хотя и незнакомого стиля, но прекрасной работы. Даже занавески на окнах. Неудивительно, что так хорошо спалось. Ей никогда прежде не приходилось спать на кровати под балдахином.
      Отбросив одеяло, она села и свесила ноги, нашаривая сандалии на деревянной подошве. Она спала в одежде — помятых джинсах и футболке с выцветшей надписью «Трудно летать подобно орлу, когда работаешь с индейками» и карикатурной иллюстрацией к этой фразе. Ей нужно было в туалет, и очень хотелось принять душ. Если тут вообще есть туалеты и ванные комнаты. Она встала и потянулась, а потом ей пришло в голову заглянуть под кровать. Так и есть, там стоял ночной горшок. Бр-р-р… Что ж, можно потерпеть и чуть подольше. Но не как вчера, когда пришлось… Впрочем, не стоит об этом.
      Она подошла к окну. Здесь, в отличие от других частей замка, которые она видела, в рамы было вставлено старинное освинцованное стекло. Повернув рукоятку, она распахнула одну из створок окна и выглянула наружу. Нельзя было с уверенностью сказать, на каком этаже находится комната, но что высоко — это точно. Внизу, за внешней стеной тянулся зеленый ковер леса, уходя к далеким горам с заснеженными вершинами. Стояла полная тишина. Воздух был приятным и свежим.
      Кто-то открыл дверь в ее комнату, и она вздрогнула от неожиданности. Почти все, что она здесь видела, заставляло ее вздрагивать. Но на сей раз это оказалась всего лишь женщина средних лет, принесшая постельное белье. Служанка была одета в длинное серое платье с рукавами до локтей, белый фартук, седые волосы прикрывал белый полотняный чепчик. Лицо женщины было приятным, хотя и слегка простоватым: щеки ее покрывал румянец, и у нее недоставало зубов. Выглядела горничная вполне дружелюбно.
      — Доброе утро, мэм, — с улыбкой сказала она.
      — Доброе утро.
      — Можно?…
      — Э… да. Да, конечно.
      Женщина вошла в комнату и начала снимать белье с постели.
      — Э… меня зовут Линда Барклай.
      Горничная снова улыбнулась.
      — Рада с вами познакомиться, мэм. Меня зовут Равенна. Надеюсь, вы хорошо спали?
      — Да. Да! Чудесно. Я…
      Женщина оторвалась от своей работы.
      — Простите, мэм?
      Линда покачала головой, подошла к подножию кровати и провела рукой по резной спинке.
      — Вы знаете…
      — Да, мэм?
      — Я нашла эту комнату случайно. Я на самом деле не знаю… Я имею в виду, я надеюсь, что…
      — О, не беспокойтесь, мэм. Располагайтесь в любой комнате, где вам будет удобно.
      — Но я на самом деле не уверена, что вообще должна быть здесь!
      — Да?
      — Я даже не знаю, где я. Это место…
      — Вы в главной башне, мэм. Сорок шестой этаж, восточное крыло.
      — Да, но где? Это замок, я знаю, но где он?
      — Гм… откуда вы?
      — Я живу в Санта-Монике, Калифорния.
      Равенна перестала выбивать подушки и задумалась. Потом покачала головой.
      — Простите, мэм, никогда не слышала о таком месте. Хотя уверена, вам там нравится.
      Линда кивнула и со вздохом села на низкий табурет, подперев голову рукой.
      — Боюсь, что я свихнулась.
      — Такие слова от красивой молодой особы…
      — Это, наверное, больница, а вы сестра, и все остальное — мои галлюцинации.
      — Сестра, мэм? Я? Чья сестра? О нет, мэм…
      — Да нет… — Линда хихикнула. — Боже, как все странно…
      Она смотрела, как горничная застилает постель свежим бельем.
      Закончив, Равенна подоткнула простыни, расстелила красиво вышитое покрывало и разгладила складки.
      — Я даже не знаю, как сюда попала. Или почему я здесь, — горестно продолжала Линда.
      Равенна нагнулась и вытащила ночной горшок.
      — Я им не пользовалась, — поспешно сообщила девушка и пихнула горшок обратно под кровать. — Хотя, думаю, придется.
      — Если вы предпочитаете воспользоваться ванной, мэм, она прямо по коридору.
      Линда просияла.
      — У вас есть ванная? С туалетом?
      — Вы имеете в виду ватерклозет? Да, есть. Некоторые из Гостей предпочитают именно его. Другие… что ж, как и я, они привыкли к тому, к чему привыкли.
      — Гости?
      — Ну да. Другие Гости.
      — Но я не гость. Ведь я… Меня никто сюда не приглашал.
      Равенна удивленно посмотрела на нее.
      — А как же вы сюда попали, мэм? Извините, что спрашиваю.
      Линда потерла лоб рукой.
      — Вы думаете, я сошла с ума.
      — Вовсе нет.
      — Я была у себя в спальне. Дома, где я живу… — Она всплеснула руками. — Я даже рассказать толком не могу, настолько дико это звучит.
      Равенна немного подумала.
      — Для меня это звучит так, что вы заблудились и оказались в замке. Верно?
      Линда пожала плечами.
      — Можно сказать и так.
      — Тогда вы Гость, все в порядке.
      Равенна закончила поправлять постель и собрала с пола снятые простыни.
      — Но… чей я гость?
      — Лорда, конечно.
      — Лорда? Что ж, вполне соответствует обстановке. — Линда встала. — Имя у него есть?
      — Его зовут Кармин, мэм.
      — Кармин. Это его полное имя?
      Обеими руками Равенна скомкала простыни в приличных размеров тюк.
      — Нет. Его зовут Кармин из клана Хаплодитов, Король Западного Предела, Лорд-Попечитель… и так далее, и так далее.
      — Понятно, — скорее обращаясь к самой себе, проговорила Линда. — Настоящий замок и настоящий лорд-феодал.
      — Прошу прощения, мэм?
      — Нет, ничего.
      — Хотите завтрак в комнату, мэм? Или предпочтете присоединиться к другим Гостям?
      — Думаю, мне следует с ними познакомиться. Может быть, они хоть что-то обо всем этом знают.
      — Двумя этажами ниже, в малой столовой, мэм. Я провожу вас, если желаете.
      — Спасибо… после того как я приму душ или ванну. Уже два дня мечтаю об этом. Прошлой ночью я спала в пыльном старом складском помещении, где было полно каких-то ящиков.
      Равенна покачала головой.
      — Как жаль, что молодой леди из хорошей семьи пришлось такое пережить. Мы посылаем людей каждую ночь, чтобы собрать новых Гостей, но… иногда мне кажется, что этот старый замок… чересчур велик.
      Линда рассмеялась.
      — Это мягко сказано.
      — Я принесу вам чистые полотенца.

      — Снеголап!
      — Чего?
      — Это мне кажется, или потолок теперь ниже, чем был минуту назад?
      Большой белый полярный зверь подошел к тому месту, где стоял Джин. Посмотрев вверх, он перевел взгляд туда, где пол соединялся со стеной.
      — Тебе кажется, — сказал он. — На самом деле это пол поднимается. — Снеголап с отсутствующим видом поскреб лохматое брюхо когтистым пальцем. — Так или иначе, давай-ка убираться отсюда. — Он зевнул, клацнув клыками. — Великая Белизна! Ну и устал же я… Да и проголодался.
      — Сюда.
      — Мы только что тут проходили.
      — Не может быть. Этой двери секунду назад не было. Я видел, как она появилась.
      — Проклятье. Уже путаться начинаю.
      Снеголап последовал за Джином в небольшой холл, из которого еще три двери вели в другие комнаты. Тут было пусто, как и в большинстве помещений, через которые они прошли за последние час или два.
      — Куда? — спросил Джин.
      — Пол и здесь все еще поднимается.
      — Сюда?
      — Давай.
      Выбрав левый выход, они прошли еще через одну небольшую комнатку, из которой вел единственный узкий коридор, довольно долго тянувшийся прямо, затем сворачивавший влево. После нескольких поворотов коридор завершился комнатой, ничем не отличавшейся от той, с поднимающимся полом, — трапециевидной формы, с каменными стенами, без какой-либо мебели.
      — Мы вернулись туда же, откуда вышли.
      — Похоже на то, — проворчал Снеголап.
      — Что ж, вернемся и выберем другой… о, черт!
      — Какой другой?
      — Здорово…
      Снеголап показал на дверь прямо перед собой:
      — Заметил, как она появилась… только что?
      — Нет, я смотрел…
      — А ты посмотри сюда!
      Дверь медленно перемещалась вправо, двигаясь вдоль каменной стены, но постепенно начала набирать скорость…
      — Бежим за ней! — крикнул Снеголап.
      Они сорвались с места. Словно стремясь ускользнуть от них, дверь рванулась прочь и загадочным образом исчезла в углу. Теперь в комнате не осталось ни одного выхода.
      — Великолепно, — сказал Джин.
      — Вон еще одна.
      Они поспешили вдоль стены навстречу появившемуся проходу. Эта дверь двигалась более неторопливо. За ней открывалась лестница наверх.
      — Пошли? — спросил Снеголап.
      — Не мой автобус. Подождем следующего.
      После того как дверь исчезла, стена некоторое время оставалась пустой. Потом раздался грохочущий звук. Пол слегка дрогнул.
      — Ого…
      — Надо было идти туда, — сказал Снеголап.
      — Нам нужно спуститься на нижний этаж и наконец выбраться отсюда.
      — Согласен, но… — Белоснежный зверь протянул лапу и постучал по потолку. — Смотри.
      Они подождали еще немного. Потолок опускался все ниже и ниже, но наконец в дальнем углу возникла новая дверь, быстро скользившая вдоль стены.
      — Приготовься.
      Неожиданно откуда-то сверху рухнула перегородка, разделив комнату надвое и скрыв за собой движущуюся дверь.
      — Чтоб ее заморозило, — проворчал Снеголап.
      — Эй, смотри!
      Позади них материализовалась новая дверь. Человек и зверь разом метнулись к ней. Грохочущий звук сменился чудовищным ревом, от которого затрясся каменный пол, содрогнулись стены и заложило уши. Следующие несколько минут разыгрывалась фантасмагория скользящих стен, падающих перегородок, узких коридоров и беготни из одной безумной комнаты в другую, еще более безумную.
      — Сюда!
      — Нет, сюда!
      — Господи…
      Пол начал наклоняться, стены — крениться внутрь и наружу под невообразимыми углами. Стены вспучивались, потолки провисали. В полу появились бездонные колодцы.
      — Черт!
      — Осторожнее, Джин.
      — Проклятье!
      Они очутились у крутого обрыва, и на этот раз уже Снеголап едва не свалился в пропасть. Джин ухватился за белую шерсть и дернул изо всех сил, хотя это вряд ли помогло бы, если бы Снеголап на самом деле падал. Белый зверь весил, вероятно, триста с лишним фунтов. Снеголап вцепился в каменный пилястр под аркой и подтянулся обратно.
      — Спасибо, — сказал он.
      Они посмотрели вниз. Их дверь находилась в изгибающейся стене большой круглой шахты, уходившей куда-то в самое сердце замка. Впрочем, шахта тянулась и наверх, казалось, в бесконечность. Ряды светильников освещали ее в обоих направлениях.
      — Кажется, мне сейчас будет плохо, Джин. Не выношу высоты.
      — Такой большой и?…
      — И ледяных ползунов тоже.
      — Это еще что такое?
      — Такие маленькие отвратительные твари… А, ладно, давай убираться отсюда.
      Они двинулись назад по коридору, который на этот раз превратился из прямого в извилистый. Пол все еще поднимался, а из-за стен доносились звуки, будто кто-то катал гигантские шары для боулинга. Наконец коридор закончился, и они вышли в подобную ротонде комнату с белым, блестящим куполообразным потолком. Отсюда, словно спицы, расходилась в разные стороны дюжина других коридоров. Естественно, когда Джин со Снеголапом входили в коридор, этой комнаты здесь не было.
      — Эне, бене, рес… Сюда.
      — Что такое «Эне, бене, рес»?
      Джин не ответил. Коридор выглядел прямым и оставался таковым достаточно долго. Выходов из него не было. Однако после того как они прошли около четверти мили, обнаружилась лестница, ведущая вниз.
      Вниз… и вниз… и вниз… Наконец лестница закончилась — в маленькой, ничем не примечательной каменной комнатке, единственным выходом из которой оказалась другая дверь, за которой начиналась вторая лестница, ведущая… наверх. И наверх… и наверх…
      И наверх. Они поднимались минут десять.
      — Я устал, — наконец сказал Джин, плюхнулся на пол и при этом выронил кейс. Тот заскользил вниз по ступеням, зацепился за угол, перевернулся и полетел дальше. Джин следил за ним, пока он не скрылся из виду. Впрочем, отзвук его ударов о стены был слышен еще долго.
      — Чего ты цеплялся за эту штуку, за ящик с ручкой — что это было?
      — Маленький кусочек реальности. Он был со мной, когда я забрел сюда.
      — Понятно. А у меня с собой ничего не было. Я попал на дно расщелины — по глупости поперся через ледяной мост, не проверив его сперва на прочность. Ну, сорвался и цеплялся за стену, пока не нащупал какой-то уступ; потом пополз по нему и долез до входа в ледяную пещеру. Наверное, она была выточена водой, и я надеялся, что доберусь через нее до русла подземного ручья… но лед вдруг сменился каменными блоками… и я очутился здесь. — Снеголап присел рядом с Джином. — Тоже, впрочем, неплохо. Я бы никогда не выбрался из той расщелины.
      — Я вот о чем думаю…
      — А?…
      — Говоришь, ты не понял, что такое «Эне, бене, рес»?…
      — Ну… общий смысл.
      — Но слова были тебе незнакомы. Верно?
      — Ну, да.
      — Что означает, что магический перевод, который тут происходит, не действует, когда начинаешь использовать непереводимые по сути слова и фразы.
      — Похоже. Та фраза что-нибудь означает?
      Джин немного подумал.
      — В общем нет.
      — Ну, значит, так оно и есть.
      Джин нахмурился.
      — И все-таки я не понимаю. Ты как будто говоришь на отличном английском — даже на самом настоящем разговорном американском. Но я чертовски хорошо отдаю себе отчет в том, что на самом деле ты на нем не говоришь.
      — А мне кажется, будто ты превосходно владеешь нижнеледниковым чавахарским.
      — Вот видишь? Чав… чава…
      — Чавахарским.
      — Для меня это лишь какое-то рычание. Ладно, но… возьмем того типа, которого я встретил первым, попав сюда. Того, который чуть не сбил меня с ног. У него был небольшой акцент. Почему? Почему он не говорил на разговорном американском?
      — Не знаю, Джин. — Снеголап задумался. — Может быть, это как-то связано с тем, что мы так быстро подружились?
      — Думаешь?
      — Угу. По какой-то причине — хотя я понятия не имею, по какой именно, — между нами установилось полное взаимопонимание.
      — Согласен. Наверное, в этом все и дело. Если так, то, полагаю, хозяин этого изысканного местечка должен изъясняться елизаветинскими двустишиями.
      — Что? Для меня это звучит примерно как «поэзия снежной королевы».
      — Вроде того. — Джин поскреб макушку, потом смахнул пыль со своего помятого серого костюма-тройки. — Ты прав. Не понравился мне этот коротышка. Все время орал.
      — Мне тоже, хотя у нас не принято плохо говорить о мертвых.
      — Мы не знаем, мертв ли он.
      — Если бы этот красный попрыгунчик схватил меня, я бы точно скончался — а вообще-то я живучий.
      Некоторое время они сидели молча.
      Наконец Джин произнес:
      — Слышишь?
      Снеголап приподнял остроконечное ухо.
      — Что?
      — Ничего. Все успокоилось.
      — Ну и хорошо. Обрел второе дыхание?
      — Пятое. Пошли дальше.
      — Не хочешь отыскать свой ящик?
      — Да кому нужна эта реальность?
      Они начали подниматься дальше по лестнице и вскоре оказались на площадке, с которой в разные стороны вели ступени вниз.
      — Надо бы подбросить монетку, — сказал Джин.
      — Имеешь в виду — бросить кости, что-то вроде этого?
      — Там, откуда ты пришел, нет монет? Денег?
      — Есть немного. Довольно мало.
      — А… Налево?
      — Ладно.
      По каким-то причинам лестница, уходившая вниз под углом в девяносто градусов, не была освещена. Они спускались на ощупь, спотыкаясь и ругаясь, выходили на площадки, поднимались, опять спускались, шли по коридорам, попадали в тупики и снова проклинали все на свете. Обнаружив еще одну лестницу, они спустились, потом опять поднялись, и все это в полной темноте.
      Наконец вновь появились светильники, и они обнаружили себя на винтовой лестнице.
      — Джин, посмотри на потолок.
      Джин остановился и взглянул вверх. На потолке тоже были ступени.
      — Странно.
      Что еще более странно, по этим ступеням вниз головой шагал человек в длинной мантии. У Джина потемнело в глазах.
      — О! — произнес незнакомец. — Вы, джентльмены, похоже, перевернулись вверх ногами, не так ли?
      Джин ошарашенно посмотрел на стоящего на потолке человека.
      — А как насчет вас?
      Незнакомец рассмеялся.
      — Что ж, полагаю, дело лишь в том, кто где находится. Всего вам доброго.
      И удалился, тихо посмеиваясь.
      — Что ты на это скажешь? — спросил Снеголап.
      — Я чувствую, скоро мы совсем придем. Во всех смыслах этого слова.
      Но в конце концов… Они оказались в большом странном помещении. Миновав окружавшую его колоннаду, они остановились на краю чего-то, напоминавшего плавательный бассейн, со дна которого, подобно хрустальным деревьям, поднимались канделябры. Плавательный бассейн… однако если присмотреться, он сильно походил на потолок. Джин и Снеголап осторожно взглянули вверх.
      Там за длинным столом сидела группа людей. Стол каким-то магическим образом держался на потолке.
      Сидящие наслаждались весьма изысканной трапезой.

      — Эй вы, двое, там, наверху! Вы уже завтракали?
      Линда повернула голову, пытаясь разглядеть тех, к кому обращался Такстон. Увидев мужчину в сером костюме и покрытого белой шерстью монстра, стоящих на потолке, она выронила чашку с кофе на каменный пол.
      — О господи! Как… — Она изумленно уставилась на них. Затем, призвав все свое самообладание, перевела взгляд на испачканный пол.
      Якоби уже протягивал ей новую чашку.
      — Держите, дорогая. Ничего страшного.
      — С-спасибо. — Она взяла чашку.
      — С вами все в порядке?
      Линда отхлебнула немного кофе.
      — Да, спасибо. Просто, похоже, я никогда не привыкну к этому месту. Сюрпризы на каждом шагу.
      — О, вы быстро привыкнете и со временем поймете, что это просто чудесное место. Наш Хозяин мог бы сделать целое состояние, беря плату за пребывание.
      — Если бы он еще мог гарантировать возвращение домой… — заметил Дюквиз.
      — Но только представьте себе толпы людей, готовых заплатить сколько угодно за то, чтобы провести здесь отпуск! — с энтузиазмом воскликнул Якоби. — Наверняка, если приложить некоторые усилия, можно было бы найти и содержать в сохранности главные порталы. А тогда…
      — Боюсь, это нелегкая задача. Или вообще неосуществимая.
      — Ну, возможно… — слабым голосом произнес Якоби, внезапно утратив весь свой пыл.
      — Эй вы, там, наверху! — снова позвал Такстон. — Спуститесь?
      После недолгого обсуждения все пришли к выводу, что висящей на потолке парочке следует спуститься по ближайшей колонне. Что вновь прибывшие вполне успешно и проделали. Прозвучали аплодисменты. Затем человек в сером костюме попытался залезть обратно, но свалился.
      — Ничего не понимаю, — сказал Джин, поднимаясь с пола.
      — Как ты думаешь, когда мы перевернулись? — спросил Снеголап.
      — Кто знает…
      — Откуда вы, друзья? — поинтересовался Такстон, когда оба подошли к столу. — Кофе, чай?
      — Кофе, пожалуйста, — сказал Джин, пододвигая изящное кресло. — Мы, похоже, совершили экскурсию по картине Эшера .
      — О да. Это тот самый, который рисует картины со странной перспективой, верно?
      — Именно. Привет, — Джин кивнул сидящим за столом. — Привет, привет.
      Снеголап мягкими шагами обошел вокруг длинного стола, изучая роскошный ассортимент съестного. Схватив жареного голубя, он откусил сразу половину, с костями и прочим, и прожевал.
      — Неплохо, — пробормотал он, потом немного подумал. — Неплохо… впрочем… Тьфу! — Вокруг разлетелись ошметки полупрожеванной птицы. — У вас тут вообще есть что-нибудь пожрать?
      — Хотите попробовать паштет? — предложил Такстон, стряхивая с плеча куски мяса и костей.
      — Что это? — спросил Снеголап, отрывая индюшачью ногу.
      — Возвращаясь к вашей идее насчет места для развлечений, — тихо проговорил Дюкен, наклонившись к Якоби, — думаю, вам пришлось бы ограничить клиентуру.
      — Естественно, — улыбнулся Якоби.
      — Это был бы чудесный отель, — сказала Линда. — Здесь, я имею в виду.
      — Большая часть Гостей живет в семейных апартаментах, — пояснил Якоби.
      — Тут такие прекрасные комнаты, — продолжала Линда. — И персонал весьма гостеприимный. И по-английски говорят — чего я не могу понять. Собственно, все здесь…
      — Но, моя дорогая, они не говорят по-английски, — заметил Дюквиз. — Как, впрочем, и я.
      Линда прекратила жевать свой омлет.
      — Да?
      — Не вслушивайтесь в смысл того, что я говорю, прислушайтесь к звучанию. К звуку моего голоса. Разве я говорю по-английски?
      — Не понимаю, о чем вы, — сказала Линда, проглотив кусок.
      — Слушайте внимательно. Вы уверены, что язык, на котором я говорю, — английский? Слушайте.
      Глаза Линды сузились, и она наклонила голову.
      — Ecoutez bien. Donc. Quelle langue est-ce que je parle maintenant? J’ai parlant franзais, n’est-ce pas?
      Линда вытаращила глаза.
      — Вы говорите по-французски! Но я понимаю вас, а я не знаю по-французски ни слова!
      Дюквиз улыбнулся.
      — Поразительно, не так ли?
      — О, это уже чересчур. И как я только не заметила?
      — Это часть волшебства, — вмешался услышавший их Такстон. — Часть магии.
      — Магии… ну да… — Линда откинулась на спинку кресла.
      — Есть у вас сырое мясо, что-нибудь такое, что еще шевелится? — спросил Снеголап, бросая полуобглоданную индюшачью ногу в супницу.
      К столу приблизилось голубое мерцающее облако, очертаниями напоминающее человека. Оно скользнуло к свободному креслу и опустилось в него.
      — Доброе утро, — донесся голос изнутри странного создания. Голос был женским и звучал так, словно говорившая находилась под водой.
      — Мерикона, рады вас видеть, — сказал Такстон. — Где вы пропадали?
      Джин, Линда и Снеголап уставились на незнакомку, раскрыв рты. Остальные Гости улыбнулись и вернулись к еде.
      — Я нашла выход в мир, чем-то похожий на мой, и провела там некоторое время. Приятно было оказаться в пространственно-временном континууме, столь близком к моему родному. Но там мне недоставало моих друзей, и… как видите…
      — Как приятно, — улыбнулся Такстон. — Чай с булочками, как обычно?
      — Какие планы на сегодня? — весело осведомился Дюквиз.
      Линда наконец пришла в себя и поинтересовалась:
      — Каким образом… как Мерикона вернулась из мира, в который вошла? Кто-то, кажется, говорил, что порталы, или как они там называются, все время перемещаются?
      — Я бы сыграл в теннис. Как насчет нескольких сетов, а, Дюквиз? — спросил Такстон.
      — Сегодня я предпочел бы гольф, если не возражаете, — ответил Дюквиз и тотчас же повернулся к Линде: — Мерикона прошла через один из выходов, которых в замке сто сорок четыре тысячи, — так, по крайней мере, говорят.
      — О, — сказал Якоби. — Число, полное мистического смысла.
      — Наверное.
      — Ну хотя бы хоть один сет… — заныл Такстон.
      — Не сегодня, Арнольд, спасибо. Как я уже говорил, моя дорогая, многие порталы замка стабильны. Можно выходить через них и возвращаться обратно без проблем. Но, к несчастью, большинство порталов исчезают и появляются вновь со сбивающей с толку нерегулярностью. Бог вам в помощь, если вы пройдете через один из таких. Если он закроется, вы останетесь по другую сторону. Это может быть крайне неприятно.
      Такстон все не сдавался:
      — А как насчет вас, старина Далтон?
      — И свалиться замертво после первого сета? — скептически произнес Далтон, закуривая сигарету. — Нет уж, спасибо. Я лучше в гольф.
      — Жаль. Что ж, гольф так гольф.
      — А эти нестабильные порталы когда-нибудь открываются снова? — продолжала допытываться Линда.
      — Никто не знает, — вздохнул Дюквиз. — И никто не знает, где именно в замке они появятся, если и в самом деле откроются.
      — Боюсь, это неразрешимая загадка, — подтвердил Якоби.
      Линда откинулась на спинку кресла и слабо улыбнулась.
      — И конечно, выход, ведущий в наш мир, — один из тех, исчезающих.
      — Боюсь, что так, — заметил Дюквиз.
      — Есть какой-нибудь способ его найти? Нельзя ли поискать?
      — Мы не знаем никого, кто нашел бы путь назад, — сказал Якоби.
      — Но это вовсе не означает, что путь назад в наш мир невозможно найти в принципе, — возразил Дюквиз. — Кто-нибудь из Гостей когда-нибудь мог отыскать его и вернуться в свой мир. Этому замку многие тысячи лет.
      — Значит… — Линда нервно провела рукой по лицу. — Мы застряли здесь навсегда?
      — По крайней мере на какое-то время, — спокойно произнес Дюквиз. — Лучше всего думать именно так.
      Джин покончил с ветчиной, сосисками, копченой белой рыбой, гречишными лепешками и сельдью в сметане. Окинув взглядом стол, он отметил, что сервировка больше подходит для ланча или обеда, и положил на тарелку жареной курицы, фаршированных кабачков, ригатони в мясном соусе и маринованных грибов, добавив ко всему этому салата из артишоков и капусты под майонезом.
      Снеголап дожевывал последнюю из свечей, которые предварительно окунал в мясную подливку.
      — А что такое теннис? — с набитым ртом проговорил он, повернувшись к Такстону. — Звучит неплохо. Я бы не отказался попробовать.
      Вдруг Линда удивленно вскрикнула, и все повернулись к ней.
      — Вот это да, — проговорила она, ошеломленно качая головой и глядя на что-то, лежащее у нее на ладони.
      — Что случилось, Линда? — спросил Дюквиз.
      — Валиум. Видите? — Она зажала таблетку между большим и указательным пальцами.
      — Да, Линда. Что-нибудь не так?
      — Я минуту назад подумала, что мне крайне необходимо успокоительное. Я в свое время привыкла его принимать… в больших количествах. Потом бросила, но когда вы мне сказали, что мы все застряли здесь, я подумала — Господи, сейчас бы хоть одну таблеточку, вот бы она оказалась у меня в руке… И я сжала правую ладонь… а потом раскрыла и посмотрела… и вот она.
      Сидящие за столом обменялись многозначительными взглядами.
      — Материализация, — пробормотал Дюквиз. — Интересно.
      — Как давно вы в замке? — задумчиво спросил Якоби.
      — Гм… две ночи. Да, две ночи и один день.
      — Понятно, — сказал Якоби и сосредоточенно отхлебнул из чашки.

      Кармин расхаживал вдоль огороженной галереи, с которой открывался вид на просторное помещение. Основная часть его была занята огромной и поразительно точной копией самого замка Опасного, и возле южного периметра ее сейчас шла лихорадочная деятельность. Сооружение воссоздавало в миниатюре воздвигнутые осаждающими гигантские деревянные башни, вершины которых возвышались над зубцами внешней стены высотой в тридцать четыре этажа. Со своих позиций на башнях лучники Ворна держали под обстрелом всю территорию за стенами. Большая часть парапетов была очищена от нападающих, и осадные машины принца бомбардировали замок с близкого расстояния. Стены осыпал град булыжников, вылетающих из гигантских катапульт, арбалетных стрел.
      Кармин обошел галерею, осматривая картину со всех сторон. Он не видел иной альтернативы, кроме немедленной контратаки. Если осадные башни не будут уничтожены, внутренняя сторожевая башня окажется в руках врага, и сдача замка станет неизбежной. У замка есть и собственные укрепления — стены, орудийные башни, бастионы и прочие сооружения, — но Ворна они вряд ли сейчас остановят. Как только поднимется решетка в воротах сторожевой башни, солдаты принца хлынут внутрь, готовые к последнему штурму. Хотя полностью захватить замок почти невозможно — даже Ворн не смог бы набрать достаточное количество солдат, чтобы занять каждый его уголок, — проникновение войска в замок станет началом конца. Так что это был последний бой.
      Солдаты, укрываясь за деревянными баррикадами на колесах, устанавливали на место последние из гигантских осадных башен. Обороняющиеся, отступившие к орудийным башням внутренней стены, пытались обстреливать их, но вряд ли могли чем-то помешать противнику.
      Кармин остановился и чуть наклонился, приглядываясь. Громадная имитация занимала зал высотой в три этажа, зубцы главной башни почти касались куполообразного потолка. Даже в таком масштабе отдельные фигуры казались крошечными. Подняв правую руку, лорд начертал в воздухе простой знак. Темная зона у краев имитации быстро разрослась, окутывая всю сцену, затем рассеялась и открыла более близкую перспективу. В полной тишине бушевало сражение. Кармин чуть шевельнул пальцами, и видимость сфокусировалась на одной осадной башне. Это было гигантское сооружение, которое вряд ли могло выдержать собственный вес без поддержки замысловатых конструкций из брусьев, спускавшихся с середины башни подобно юбке. Потребовались месяцы, чтобы соединить вместе тысячи заранее изготовленных и частично собранных деталей. Ворн, вероятно, ожидал, что тактика подкопа себя не оправдает, и подготовился к взятию замка штурмом, если возникнет необходимость. Собственно, сражения под землей, дорого обходящиеся Ворну, могли быть лишь отвлекающей тактикой.
      Краем глаза уловив движение на галерее, Кармин повернулся в ту сторону.
      — Милорд…
      — Капитан Тайрин.
      Начальник стражи приветствовал его, приложив правую ладонь к груди.
      — Милорд, я пришел доложить о том, что южная сторона скоро будет в руках противника, если мы не бросим в атаку особые силы. — Тайрин обернулся и посмотрел на имитацию замка. — Прошу прощения, милорд. Вы, вероятно, узнали бы об этом, прежде чем я приступил бы к действиям, но я решил доложить вам лично. — Повернув измазанное грязью лицо к Кармину, он добавил: — Положение тяжелое, милорд.
      Кармин кивнул и наклонился вперед, схватившись обеими руками за металлическое ограждение. Исходившее от подделки сияние высветило его фигуру. Он был на голову выше стражника и облачен в темно-красный плащ и шафраново-желтую рубашку. Его бородатое лицо, удивительно привлекательное, выглядело к тому же неизменно молодым. Умные темные глаза спокойно смотрели из-под густых бровей. Темно-каштановые, слегка вьющиеся волосы спускались чуть ниже уха. На шее висел простой золотой медальон на золотой же цепочке; других украшений лорд не носил. На медальоне было изображено странное крылатое животное с головой демона.
      — Уже скоро, друг мой, — сказал Кармин. — Как только осадные башни будут полностью укомплектованы людьми и их готовы будут придвинуть к стенам.
      — Тогда я возвращаюсь к своим. — Тайрин повернулся, чтобы уйти.
      — Нет, останься. Я должен отдать кое-какие распоряжения.
      — Хорошо, милорд.
      Тайрин снял усеянный металлическими заклепками черный кожаный шлем, смахнул пыль с кольчуги и, облокотившись на ограждение, глубоко вздохнул.
      — Устал?
      — Да, милорд.
      — Ты храбро сражался.
      — Спасибо, милорд. Хотя, боюсь… — Тайрин опустил взгляд и, снова вздохнув, обеспокоенно покачал головой. — Это не имеет смысла.
      — Что не имеет смысла?
      — То, что Ворн влез в эту заварушку. Чего он добивается? — Тайрин перевел взгляд на имитацию замка, в то время как Кармин снова поменял угол обзора, на сей раз выбрав общий вид. — Это безумие. Более того, он неудачно спланировал военные действия. Мог ведь выбрать для осады крепость поменьше, укрепив тем самым свое присутствие в Западных землях. Мог собрать дань и двинуться дальше, чтобы завершить кампанию на Юге. Он должен был знать, что у нас нет возможностей ему противостоять. Вместо этого он выбирает себе слабого союзника, которого сам мог бы раздавить, и проливает кровь в песках нашего жалкого Предела, пытаясь захватить замок Опасный. — Тайрин ударил по ограждению кулаком в кольчужной перчатке. — Никакого смысла!
      — Он вполне может добиться успеха.
      Лицо Тайрина помрачнело.
      — Да, милорд. И я принимаю на себя всю ответственность.
      — Нет.
      — Рискуя противоречить вам, милорд, я…
      — Нет, — повторил Кармин спокойно, но твердо. — Не нужно ругать себя. Ты сделал все, что мог, и нанес врагу невосполнимый ущерб. Ты заставил его заплатить кровью.
      Тайрин отрицательно покачал головой.
      — Если бы не особые силы…
      — Тайрин… — благожелательно, но предостерегающе улыбнулся Кармин.
      Плечи капитана поникли.
      — Да, милорд, я больше ничего не буду говорить. — Он переступил с ноги на ногу и пробормотал: — И все же это бессмысленно.
      — Ты не считаешь замок достойной добычей для захватчика?
      — Ну… наверное. Но что это даст Ворну? Сейчас он меньше всего нуждается еще в одной крепости.
      — А если он хочет овладеть нашей магией?
      Тайрин хмуро кивнул.
      — Да, возможно, именно это им и руководит. Но он должен знать, что лишь кто-то из клана Хаплодитов может открыть секрет источника силы замка.
      — А вдруг он не знает? Или сознательно был введен в заблуждение?
      — Что ж, может быть. Если так, это ее рук дело.
      Кармин не ответил. Перенеся вес на левую ногу, он поставил ее на нижнюю перекладину ограждения.
      — Кроме того, трофеи всегда привлекательны.
      Тайрин рассмеялся.
      — Я провел всю свою жизнь в замке Опасном и до сих пор понятия не имею, где находится сокровищница.
      — Опять-таки, он может и не знать об особенностях этого места. — Кармин на мгновение задумался, а затем продолжил: — Думаю, мне и самому не так-то просто было бы ее найти. Я много лет здесь не был. Насколько я помню, она находится в одной из более стабильных частей, но со временем тут все перемещается.
      Взмахнув рукой, Кармин сменил картину на общий вид.
      Линия гигантских осадных башен медленно двигалась к стене замка. За ней маршировали пехотинцы, готовые карабкаться по лестницам внутри башен. Оказавшись в достаточной близости от стены, захватчики хлынут внутрь замка, перекинув мосты с верхушек башен.
      — И еще одна возможная причина, — сказал Кармин. — Ворну мог понравиться наш Предел, и ему захотелось устроить здесь летнюю резиденцию.
      Тайрин с серьезным видом посмотрел на него, после чего неожиданно рассмеялся:
      — Отличная шутка, милорд.
      Веселье его было явно несоразмерным — по сути, просто разрядка после боя.
      Кармин подождал, пока Тайрин утрет слезы, после чего убрал ногу с ограждения и выпрямился.
      Пехота шла ускоренным маршем и уже начала подниматься по лестницам внутри башен.
      — Пришло время, — произнес Кармин.
      — Снова летающие драконы, милорд?
      — Думаю, на этот раз — нет.
      Кармин отступил от ограждения и поднял обе руки. Закрыв глаза, он стоял так несколько мгновений. Затем быстро начал чертить в воздухе знаки. Воздев руки, он соединил их кончиками указательных пальцев над головой, затем описал два полукруга, вновь соединив пальцы внизу, завершив таким образом большой круг. Отошел назад, словно любуясь делом своих рук, затем снова шагнул вперед и описал в воздухе несколько дуг, соединяющих точки пересечения, начертав в итоге квадрат внутри круга.
      Лорд выводил все новые линии, новые фигуры внутри фигур; на его нахмуренном лбу выступили, словно росинки, капельки пота.
      Не сводивший с него глаз Тайрин осторожно попятился.
      Наконец в воздухе начала вырисовываться некая странная магическая фигура, образованная светящимися красными нитями.

      — Опять заблудились,-проворчал Снеголап.
      — Хоть бы что-нибудь новое сказал…
      Джин поскреб в затылке и огляделся по сторонам. Сюда — в просторное помещение с многочисленными нишами-окнами — они спустились по винтовой лестнице. Каменный пол в дальнем конце зала был покрыт восточным ковром и уставлен разнообразной мебелью — диван, несколько стульев с прямыми спинками, два низких стола. К тянувшемуся вдоль стены шкафу были подвешены несколько чугунных канделябров с огарками свечей. Вдоль правой стены на равных расстояниях располагались ниши; в дальней стене было прорезано единственное небольшое окошко, а влево уходил коридор; очередная винтовая лестница за ним вела вниз.
      — Линда, — устало сказал Джин, — помнишь, Далтон говорил, что на первой площадке нужно повернуть направо. Или налево?
      Линда прошла мимо него, направляясь следом за Снеголапом к окнам.
      — Я уверена, он говорил — направо. Мы и пошли направо. Впрочем, это все, в чем я уверена.
      — Черт побери. Что ж, значит, нам придется просто придерживаться лестниц. Но мне кажется, что мы опять попадем в ту большую купальню.
      Зевнув, Джин побрел в дальний конец зала и плюхнулся на диван. Еще раз зевнув, он улегся на бок и, закрыв глаза, пробормотал:
      — Надоело.
      — Эй, Джин, — позвал Снеголап. — Иди-ка посмотри.
      Джин открыл глаза.
      — Что?
      С трудом поднявшись, он поплелся в сторону ниши, в которую втиснулись Снеголап и Линда. Высунувшись из узкого готического окна, они смотрели куда-то вверх; Линда, наклонившись, просунула голову под вытянутую лапу мохнатого спутника. Джин изогнул шею, не в состоянии что-либо разглядеть, потом перешел к следующей нише и выглянул наружу.
      Над головой не было ничего, кроме чистого неба. В сотнях футов внизу волны бились о черные камни у подножия морского утеса. Под окном не было стены. Судорожно вздохнув, Джин вытянул руки и ухватился за каменные края окна. Оно висело в воздухе, плавая в нескольких футах над краем утеса. Угол зрения сбивал с толку; окно было каким-то головокружительным образом наклонено вперед, так что линия горизонта неестественно поднималась вверх и все окружающее казалось абсурдно перекошенным. Джин шагнул назад и повернулся кругом. Комната стояла ровно, так же как и прежде. Он снова выглянул наружу, пытаясь приспособиться к странной перспективе. Невдалеке из воды поднимались другие скалистые выступы, словно головы морских чудовищ. Наклонившись, он высунулся чуть дальше. Горизонт окаймляла темная линия шторма. Между ней и камнями, примерно в миле от берега, лавировал по покрытой рябью воде длинный корабль с высокими мачтами. Нос его украшал огромный треугольный парус.
      — Гм… странно все это…
      — Именно, — согласился Снеголап. — Погляди-ка на это.
      — На что, на корабль?
      — Полагаю, ты мог бы назвать это и так.
      — А ты как бы назвал?
      — Не знаю. Летучий город.
      — Да? — Джин высунулся еще дальше и завертел головой. — Где?
      — Наверху. Хочешь сказать, что не видишь?
      Джин посмотрел вверх.
      — О чем вы, ребята?
      — Великая Белизна! Джин, да как ты можешь его не заметить?
      — Где? Я не вижу ничего, кроме того корабля внизу.
      — Корабля? Какого корабля?
      — Той яхты, или как она там называется. В море.
      После некоторой паузы Снеголап поинтересовался:
      — В каком море?
      — То есть?… Стоп, погоди минуту… — Джин отошел от окна.
      — Куда ты, в конце концов, смотришь? — спросила Линда, когда он подошел к первой нише.
      — Подвинься, Снеголап.
      — Извини. — Тот уступил ему место.
      Все трое выглянули наружу.
      За этим окном оказался совсем другой мир. Несколькими футами ниже тянулся травянистый склон высокого холма. Еще ниже простиралась долина, по которой струился ручей, окаймленный по берегам деревьями. День был ясным и солнечным, легкий ветерок шевелил высокую траву.
      — Вот о чем мы говорили, — Снеголап указал вверх.
      Джин поднял глаза.
      По небу медленно и торжественно плыл город. Основание составлял серебристый диск диаметром не меньше мили, верх и низ его были усеяны прозрачными колоколообразными пузырями с какими-то сложными сооружениями внутри. Диск ярко сверкал в лучах солнца. Город только что выплыл из скопления густых облаков, и теперь его передний край входил в другое такое же. Джин наблюдал, как облака постепенно окутывают его. Город проплыл мимо, уходя к ясной полоске фиолетово-голубого неба.
      Джин медленно покачал головой.
      — Я никогда… — Не договорив, он пожал плечами.
      — Вот именно, — откликнулся Снеголап. — Ну, что ты там говорил про корабль?
      Все еще ошеломленный, Джин ответил не сразу. Наконец произнес:
      — А? — И поскреб подбородок. — Лучше сам посмотри.
      Снеголап выбрался из ниши. Линда прислонилась к подоконнику и в задумчивости положила ладонь на плечо Джина.
      — Это просто чудо, — пробормотала она. — Интересно, кто и как сумел такое построить?
      — И как они вообще это изобрели, — Джин удивленно приподнял брови. — Самый настоящий летающий город. Антигравитация. О Боже.
      — Или, может быть, магия?
      — Великая Белизна! — донесся крик Снеголапа от соседней ниши. — Линда, ты должна это видеть!
      Джин продолжал глядеть на летающее чудо, пока вопль Линды не оторвал его от окна. Пройдя мимо своих спутников, он подошел к третьей нише.
      Отсюда опять открывался новый вид, на этот раз — бескрайняя пустыня, желтые песчаные дюны. Тут и там торчали темные каменные иглы, отбрасывая на песок четкие тени. Огромные крылатые существа — слишком большие и слишком странно выглядевшие, чтобы их можно было назвать птицами, — кружили в небе, освещенные голубовато-белым солнцем. Они парили на больших кожистых крыльях в восходящих потоках, что-то высматривая внизу. Почему-то Джину показалось, что предмет их поисков — отнюдь не мертвечина.
      Следующее окно выходило на покрытые лесом горы, и до земли было свыше сотни футов.
      Все трое начали перебегать от ниши к нише — всего их было пятнадцать, — охая и ахая, то и дело подзывая друг друга, чтобы показать очередную диковину. Там был еще один морской ландшафт — на сей раз океан омывал ослепительно белый пляж под ярко-желтым небом. Был еще один лес, хотя с явно неземной растительностью странного цвета, похожей на грибы. Там были горы, выжженные степи, кошмарные пейзажи под чудовищного цвета небесами, вполне мирные виды на живописную местность. Одно окно открывалось в почти полную черноту — там не было ничего, кроме каких-то едва различимых теней.
      Когда Джин вернулся, чтобы еще раз взглянуть на летающий город, тот уже исчез. Он заметил, что окно чуть приподнялось над склоном холма. Видимо, эти порталы были не вполне стабильны.
      Отойдя от окна, он направился к дивану, где отдыхала Линда.
      Снеголап сидел в резном деревянном кресле, перекинув ногу через подлокотник, и размышлял над увиденным.
      — С ума сойти, — произнес он, качая головой и недоуменно вздернув брови, отчего его лоб собрался в складки.
      — Да уж, — согласился Джин, тяжело опускаясь на диван.
      — А я все никак не могла понять, — сказала Линда, — почему каждый раз, когда я смотрела из окна, все выглядело по-другому. Я думала, это просто из-за того, что замок такой большой.
      — Ты уже сталкивалась с чем-то подобным? — спросил Джин.
      — Да, но я видела стены замка внизу. А тут окна просто висят в воздухе, и все. Это уже слишком.
      Джин немного подумал.
      — Это может означать, что сам замок существует в разных мирах. Но не во всех. Например, его нет в том, откуда мы пришли.
      — В моем мире тоже нет никакого большого замка, — подхватил Снеголап. — По крайней мере, я ни о чем таком не знаю.
      — Но в осаде он находится только в одном из миров, — заметил Джин. — Насколько нам известно.
      — Ничего нам не известно, — сердито пробормотал Снеголап. — Нам даже дорогу к нужнику не найти.
      — А что мы, собственно говоря, ищем? — спросила Линда.
      — Оружейный склад, — объяснил Джин. — Далтон говорил, что нам может понадобиться оружие.
      — О, я бы предпочла какую-нибудь одежду. Здесь иногда так холодно, а в этом… — она пренебрежительно дернула себя за футболку.
      — Я тоже хотел бы сбросить этот дурацкий костюм, — сказал Джин.
      — А я уже как-то привык к этой шкуре, — заметил Снеголап, оскалив в улыбке клыки и почесывая белую шерсть.
      Линда хихикнула.
      — Тебе, наверное, тепло.
      — Да уж, чересчур тепло в этом климате. Наверное, скоро начну линять, если еще тут побуду.
      — К несчастью, — сказал Джин, — похоже, мы и впрямь надолго здесь застряли.
      Лицо Линды помрачнело.
      — Да, к несчастью… — Она угрюмо уставилась на свои колени. — Не знаю, сколько я еще продержусь, прежде чем окончательно развалюсь на части.
      — Извини, Линда. Я вовсе не хотел сказать, что мы никогда отсюда не выберемся. Если кто-то думает, что мы останемся в этом развлекательном заведении навсегда, он сильно ошибается. Я намерен выбраться. Любой ценой. — Он ободряюще похлопал девушку по плечу. — Так что выше голову.
      — Извини, я не хотела ныть.
      — Все в порядке. Мне самому страшно, аж жуть.
      — Хочешь валиума?
      — Опять сотворила?
      — Я его так и не приняла, — сказала Линда. — Еще размышляю.
      — Если считаешь, что тебе это необходимо, — валяй.
      Линда посмотрела на белую таблетку в ладони и сжала руку в кулак.
      — Не думаю, что стоит… пока.
      — Вот и хорошо.
      — Я бы чего-нибудь выпил, — пробурчал Снеголап.
      — В смысле — алкогольного?
      — Естественно, не талый снег. Я ищу чего-нибудь выпить с тех пор, как очутился здесь. Та водичка с цветочным запахом, что была там, наверху, меня не интересует.
      — А что ты обычно пьешь?
      — Это называется «шракк». Делается из жира большого наземного зверя.
      — Что-то вроде тюленя?
      — Чего? — Снеголап удивленно уставился в потолок. — Да… кажется, я знаю, что такое тюлень. Или, по крайней мере, представляю, что ты имеешь в виду. Верно, вроде тюленя, но с большими зубами и когтями. Довольно опасная тварь, если позволить ей загнать тебя в угол. Однако догнать их легко. Я на них охочусь. Это мое ремесло.
      — Там, откуда ты, есть цивилизация? — спросил Джин.
      — Да, конечно. Я выбираюсь в город два-три раза в год, продаю шкуры, напиваюсь, кому-то даю пинка под зад, кому-то башку отрываю — в общем, развлекаюсь. — Он усмехнулся. — И в конце концов опять остаюсь без денег. — Он зевнул, клацнув клыками. — Вот такая жизнь…
      — Весело, ничего не скажешь, — заметила Линда.
      — Привык.
      Немного отдохнув, они двинулись дальше, вниз по винтовой лестнице.
      Дойдя до площадки и свернув по коридору направо, путники обнаружили перекресток. Из-под двери с левой стороны просачивался свет. Туда они и устремились.
      — Я уж и не верила… — пробормотала Линда.
      Напоминавшее музей помещение было заполнено древней и странно выглядевшей военной амуницией. Деревянные манекены с кольчугами, доспехи в полный рост. На стенах — щиты разных форм и размеров. В дальнем конце за прилавком стоял пожилой человек в плаще с красным капюшоном. Он улыбался, скрестив руки на груди.
      — Доброе утро, — радостно произнес он.
      — Как я полагаю, это оружейный склад? — вежливо обратился к нему Джин.
      Человек кивнул.
      — Именно так, сэр. А я — оружейник.
      — Понятно. — Джин огляделся вокруг. — Можно просто брать все, что нужно?
      — Разумеется, сэр. Однако если вам потребуется помощь, я к вашим услугам. Если вы желаете оружие, я должен принести его из кладовой.
      — О, — Джин постучал пальцем по железному нагруднику. — Спасибо. — Он подошел ближе, изучая щит, украшенный особенно интересным гербом.
      — У вас есть какая-нибудь одежда? — спросила Линда.
      — Боюсь, у меня нет ничего, кроме военного обмундирования, которое вряд ли подойдет столь изящной леди, как вы.
      — А вы не знаете, где можно было бы…
      — Думаю, вам следовало бы посетить швею, миледи.
      — Прекрасно. И где…
      — Ее мастерская далеко отсюда, на другой стороне замка, на двадцатом этаже Королевской башни.
      — О…
      Джин вновь подошел к прилавку.
      — Мне нужен меч, — сказал он. — И нож.
      — Меч… и нож.
      — Да.
      Оружейник вздохнул.
      — Вы имеете хоть какое-то представление о том, какого именно типа меч или нож вам нужны?
      — Ну…
      — Видите ли, существует много разновидностей. Различной длины и размера, для различных целей…
      — Ну, мне нужен самый обычный… ну, вы знаете… меч.
      Оружейник нахмурился.
      — Гм…
      — Что-нибудь примерно вот такой длины.
      — А, длинный меч. Обоюдоострый?
      — Э… да. Обоюдоострый.
      — Двуручный или одноручный?
      Джин пожал плечами.
      — Все равно. Двуручный.
      — Рукоять крестовая или декоративная?
      — Э… — Джин потер подбородок.
      — У меня может не оказаться декоративной рукояти для двуручного меча. Одну минуту, сэр, я посмотрю.
      Оружейник отошел к ряду отдельно стоящих полок и, вернувшись с огромным мечом, положил его на прилавок.
      — Подойдет, сэр?
      — Ничего себе… — Джин поднял меч, ухватившись за рукоять обеими руками. Меч был тяжелым и громоздким почти до невозможности и примерно в полтора раза длиннее, чем следовало. Посмотрев на искусно выкованную рукоять, он положил меч обратно на прилавок. — А есть что-нибудь поудобнее?
      — Сколько угодно. Возможно, вам больше подойдет короткий меч.
      — Может быть. Что у вас имеется?
      — Выбор самый большой.
      — Гм… — Джин пожал плечами. — Ну… а например?
      — Ну, у нас есть обоюдоострые короткие мечи и короткие мечи с одним острием. Есть мечи различной кривизны и с различной шириной клинка. Есть мечи, приспособленные для рубки, а есть более подходящие для колющих ударов. И, конечно, есть пригодные и для того, и для другого. Есть клинки разной упругости и крепости. Есть палаши и сабли, шпаги и тесаки. Есть рапиры, есть ятаганы. Есть мечи с круглой гардой, с крестовой рукоятью, декоративной рукоятью, а также с индивидуальной подгонкой по руке.
      — Э…
      — Есть церемониальные мечи, кавалерийские мечи, пехотные мечи, мечи для ближнего боя и мечи, предназначенные для удержания противника на расстоянии. Теперь что касается ножей…
      — Хватит, хватит…
      — …Их тоже существует множество разновидностей. У нас есть разные типы кинжалов, стилетов…
      — Хватит! Послушайте, мне просто нужен меч примерно вот такой длины.
      — Вы уверены, что вам нужен именно меч, сэр? Возможно, вам больше подойдет топор или палица.
      — Нет, меч.
      — Может быть, хорошая тяжелая дубина?
      — Меч.
      Оружейник глубоко вздохнул, скрестил руки на груди и вежливо улыбнулся.
      — А какого типа меч вы желаете, сэр?
      У Джина опустились руки.
      — Не знаю… — слабым голосом проговорил он.
      — А если это будет шар с шипами, прикрепленный к короткой цепочке, которая, в свою очередь, прикреплена к рукоятке?
      — Нет, не хочу.
      — Тогда, может быть, дротик? Или пика?
      — Э…
      — Может, алебарда? Или топор?
      — Ну…
      — Вы умеете пользоваться копьем?
      — Копьем?
      — Мне также хотелось бы знать, намереваетесь вы его использовать для метания или для пронзания.
      — Только не копье, ради всего святого. Мне нужно что-нибудь, чем я мог бы драться. Что-нибудь, что может причинять вред.
      — Причинять вред. — Оружейник задумался. — Тогда, возможно, топор. Хотите посмотреть?
      — Думаю, да.
      — А какого типа топор?
      — О господи…
      — Такой, чтобы разрубить человека надвое или просто смертельно его ранить?
      — Я…
      — Это… — Оружейник повернулся и вышел, затем вернулся с большим топором на длинной деревянной рукояти.-…Широкий боевой топор.
      — Послушайте, вы не могли бы показать мне парочку разных мечей?
      — Конечно, сэр. Какого рода мечи вы хотели бы посмотреть?
      — О боже…
      К прилавку подошел Снеголап, до этого обследовавший помещение. Увидев топор, он поднял его обеими лапами и обрушил на прилавок прямо перед оружейником. Тот вскрикнул и едва успел отскочить. Топор разрубил прилавок пополам почти до самого пола.
      Снеголап выдернул топор и, тщательно осмотрев лезвие, осторожно провел по нему пальцем, затем решительно взглянул на оружейника.
      — Это мне подойдет. Как насчет того, чтобы обслужить моих друзей и мы пойдем дальше?
      Побледневший оружейник кивнул.
      — Да, сэр. Все, что скажете.
      — И какую-нибудь одежду для леди.
      — Незамедлительно, сэр. Что-нибудь еще, сэр?
      — Делай, что я сказал.
      — Я приглашу швею. Она будет только рада.
      — Прекрасно. А если не вернешься, я сам за тобой приду.
      Оружейник судорожно сглотнул.
      — Я тотчас же вернусь, сэр.

      Мелидия смотрела через окно-бойницу на длинную линию осадных башен, нависавших над внутренней оборонительной стеной. Атака развивалась успешно, но женщина знала, что Кармин еще не бросил в бой все свои силы. Она готовилась к этому моменту много лет, так что теперь была спокойна.
      Сейчас она наблюдала, как осадные машины швыряют через внутреннюю стену огромные камни, некоторые величиной с дом. Кое-какие «снаряды» не долетали до цели — отскакивали от стены или разбивали вдребезги ее зубчатый верх, приводя в ужас немногочисленных защитников, занимавших там позиции. Но в целом все шло гладко. Машины работали на полную мощь, правда только благодаря стараниям Мелидии. Каждая машина находилась под действием заклинания, позволявшего нарушать естественные законы механики, которые препятствовали бы манипуляциям со столь огромными снарядами. По всем законам рычаг катапульты сломался бы, словно спичка, под весом камня такой величины. А даже если бы механизм и выдержал, обычным машинам просто не хватило бы мощности, чтобы швырнуть подобный снаряд через стену высотой в тридцать этажей. На такое способны лишь магические устройства.
      Заклинание было сложным и изощренным, но оно работало.
      Она услышала звук шагов по винтовой лестнице за спиной и, обернувшись, увидела поднимавшегося на площадку Ворна.
      — Вот вы где, миледи. А я-то думал…
      Улыбнувшись, она снова повернулась к окну. Ворн подошел к ней и посмотрел наружу.
      — Дозорные докладывают, что пока не происходит ничего особенного, — сказал он. — Конечно, это мало что значит. Кармин наверняка ведет сейчас какую-то свою игру.
      Она кивнула:
      — Да, конечно.
      Они продолжали наблюдать за происходящим. Движущиеся башни, находившиеся теперь уже совсем близко от зубцов высокой внутренней стены, были почти полностью укомплектованы людьми. Лучники, занимавшие самые верхние платформы, не подпускали обороняющихся к стенам. Замковая стража Кармина даже голову не высовывала. Стражники предпочли не вступать в ближний бой с захватчиками; численное превосходство было не на их стороне, и они об этом знали. Пять тысяч человек были готовы хлынуть с пятнадцати осадных башен в замок Опасный. Зачистка будет продолжаться от башни к башне, вдоль периметра, пока вся внутренняя стена не окажется под надежной охраной, — медленная, грязная работа, но без нее не обойтись. И она будет сделана.
      — Ты спала? — спросил Ворн.
      Мелидия покачала головой.
      — Ты, должно быть, очень устала.
      — После того как обработала шесть тысяч солдат за одну ночь? С чего бы?
      Слова ее застали Ворна врасплох, и он невольно хмыкнул, хотя лицо его осталось бесстрастным.
      Зато Мелидия улыбнулась.
      — Мой грубый юмор, похоже, тебя шокирует.
      — Слегка, — усмехнулся Ворн. — Извини.
      — Нет, он и вправду был неуместен. Это я должна перед тобой извиниться.
      — Мне следовало спокойнее к этому отнестись. Хотя ты и женщина, к тебе нельзя подходить с обычными мерками. Это невозможно. Они слишком ограниченны. Твое могущество…
      Она слегка повернулась, бросив на него взгляд из-под голубого головного убора.
      — И?
      — Я восхищаюсь этим, — он улыбнулся.
      — В женщине?
      — В тебе.
      Высвободив руку из складок белой мантии, она погладила его бороду. Порывистым движением сжав руку Мелидии, Ворн поцеловал ее ладонь.
      — Мелидия… — начал он.
      — Посреди битвы, Ворн?
      — Хоть посреди ада, если представится случай.
      Она попыталась высвободить руку, и он неохотно отпустил ее.
      — Хотя ты и остришь, — сказал он, — ты наверняка устала безмерно. Шесть тысяч заклинаний за одну ночь…
      — Четырнадцать часов без перерыва. Я едва могу поднять руку.
      — Четырнадцать… — Ворн был потрясен. — Нет, я и правда не знал. Я устал и ушел вскоре после того, как ты приступила к делу. — Он задумался. — И все равно, мне кажется, этого времени недостаточно.
      — Его и впрямь не хватало. У меня было всего несколько секунд на каждого. Потребовалось дополнительное заклинание, давшее мне возможность работать невероятно быстро, и еще одно, не позволявшее мне лишиться чувств. Оно до сих пор поддерживает меня, хотя и слабеет с каждой минутой.
      Ворн покачал головой.
      — Неужели каждого солдата нужно было обрабатывать по отдельности? Разве нельзя было сотворить заклинание сразу для всех?
      — Да, но заклинание, наложенное на шесть тысяч сразу, подействует лишь на немногих.
      — Понятно. — Ворн обеспокоенно нахмурился. — А вообще, как ты думаешь, наш план сработает? Хватит ли заклинания, чтобы противостоять злой силе Кармина? Говорят, он не простой смертный.
      — Он может быть и смертным. То есть в один прекрасный день он может умереть. Но на данный момент Кармин прожил уже около трехсот лет.
      — Я тоже слышал об этом, хотя не слишком верю.
      — Придется поверить. Все хаплодиты были долгожителями.
      Скрестив руки на груди, Ворн повернулся, отошел от окна и остановился. Потом, немного поразмыслив, медленно повернулся кругом.
      — Против столь могущественной магии… — начал он, глядя в пол.
      — Мы сражались и почти одержали верх. — Она подошла к нему, взяла его руки в свои и прижала их к груди. — До сих пор у тебя был повод усомниться во мне?
      — Нет.
      — Идем.
      Она повела его через полукруглое помещение к лестнице. Держась за руки, они начали подниматься и после шести поворотов добрались до люка на самом верху. Ворн распахнул люк, они оказались на верхней площадке небольшой башни и, перешагнув через труп стражника, подошли к зубчатой стене.
      — Смотри, — Мелидия повела рукой. — Стены высотой в тридцать этажей, замок, верхушка которого порой скрывается в облаках. Стены внутри стен, башни, касающиеся неба, черный несокрушимый камень — крепость невообразимой магической силы — и ты, Ворн, собираешься эту силу одолеть. История никогда не знала подобной осады. Будущие поколения с трудом поверят в подобное. Ты станешь легендой. — Голос ее отчетливо звучал на фоне криков солдат, свиста катапульт, щелканья тысячи луков и звона ударяющихся о камень наконечников стрел. — Вот, посмотри.
      Она подвела его к южной стороне башни.
      — Мы сейчас в тысяче футов над равниной.
      Ворн бросил взгляд на темные земли Предела. Вдали возвышались серо-черные горы, окружавшие покрытую пылью и грязью долину. Тут и там виднелись убогие крестьянские хижины и жалкие, почти бесплодные поля.
      «Какая бедная земля», — подумал Ворн. Но это была лишь мимолетная мысль.
      — Существовала ли когда-либо крепость столь неприступная, столь неуязвимая? Но ты сумел поднять целую армию прямо в воздух на тысячу футов.
      — Другого пути не было, — сказал принц. — Иначе они перестреляли бы нас по одному, пока мы маршировали по дороге.
      — Ты сделал это силой своей воли.
      «Силой моей воли…»
      Мысль ворвалась в его разум, сомнениям больше не оставалось места.
      — Это сделал ты, Ворн. Не я.
      В груди у него что-то сжалось, потом медленно отпустило, и в глазах Ворна снова появилось сомнение.
      — Но ты…
      — Я люблю тебя.
      Он посмотрел на женщину. Ветер то и дело набрасывал ей на лицо платок, и она нетерпеливо отводила тонкую ткань. Глаза ее выражали тысячи чувств, которые он не в силах был понять.
      — Мелидия… — только и смог он сказать.
      — Ты мне веришь?
      Он снова взглянул на пыльную землю, впитавшую кровь его армии.
      «Ради чего? — мелькнула едва заметная мысль. — Ради чего?»
      — Ты мне веришь?
      Он посмотрел ей в глаза.
      — Да.
      Они обнялись, не замечая сильного ветра, трепавшего полы их одежды.
      Прошло некоторое время, прежде чем они вдруг осознали, что над полем боя воцарилась тишина. Оторвавшись друг от друга, они вернулись на северную сторону башни.
      — Смотри, — показала Мелидия.
      С северо-запада по воздуху быстро приближались какие-то существа. Двигались они клином, словно перелетные птицы.
      — Что на этот раз? — спросил Ворн. — Какая дьявольщина?
      — Скоро узнаем.
      — Да уж. Слишком скоро.
      — Боишься?
      Он бросил на нее мрачный взгляд.
      — Нужен ответ?
      — Нет… любовь моя. Прости. Я знаю, что ты ничего не боишься.
      Он обнял ее сильной рукой.
      Вскоре стало видно, что летящие объекты имеют форму чаши с придатками, которые на расстоянии могли показаться крыльями; но по мере того, как клин приближался, стало ясно, что это человеческие руки, лишенные тела человеческие руки.
      — Мать-Богиня, — выдохнул Ворн. — Что за…
      Каждая пара рук держала гигантский металлический котел, сильно походивший на кузнечный тигель.
      Мелидия отступила от Ворна и встала у стены, положив руки на зубцы и наклонившись вперед; лицо ее исказили странные, противоречивые эмоции — надежда, ожидание, страх, ненависть. А в глубине, она знала это, но пыталась подавить всеми силами своего существа, была любовь.
      Волшебница и не подозревала, что еще глубже таилось безумие.
      — Да, — сказала она, когда в уши ударил гром и замок окутали темные облака. — Да! — закричала она в нарастающем реве.
      Облако заслонило солнце, погрузив все окружающее в тень, и стало заметно, что замок излучает странное голубое сияние. От башни к башне выстреливали молнии, и все выше вздымались ярко-голубые светящиеся столбы. Штормовой ветер обрушился на цитадель, но не упало ни капли дождя — лишь закружились пыльные смерчи, всасывая остатки недавних сражений.
      Летающие котлы нарушили строй и опустились ниже: стало ясно, что размера они просто гигантского. Развернувшись, странные летучие предметы снова выстроились в линию, и каждый котел расположился над осадной башней. Руки, державшие их, были руками зловещих божеств — огромные, сильные и карающие.
      Разряд молнии ударил в башню, на которой стояли Ворн и Мелидия.
      Принца сбило с ног. Сражаясь со все усиливающимся ветром, он поднялся и шатаясь подошел к Мелидии, которая, казалось, ничего не заметила. Она все еще что-то кричала, что именно — невозможно было разобрать сквозь раскаты грома и вой ветра.
      — Нужно уходить! — крикнул он ей в ухо, потом попытался оттащить женщину к люку.
      Однако она стояла непоколебимо, словно железный столб. Он попробовал встряхнуть ее, но тело Мелидии было подобно пружине; она вцепилась в камень побелевшими пальцами, подняв лицо к чудовищному явлению над стеной замка, к линии котлов, которые неторопливо начали наклоняться. Из них полилось яркое красно-оранжевое сияние.
      Ворн посмотрел вниз. На верхушках башен в панике метались люди. Оставив Мелидию, принц подскочил к стене.
      — Эй вы! — заорал он. — По местам! — Голос его затерялся на фоне всеобщего шума. — Назад! Назад, я вам говорю! Возвращайтесь на свои…
      Он замолчал. Это было бесполезно. Не стоило многого ожидать от обычных смертных, оказавшихся перед лицом сверхъестественной силы. Ворн, оцепенев, не сводил взгляда с медленно наклоняющихся котлов. В подобной ситуации не стоило многого ожидать даже от самых отчаянных смельчаков. Впервые за всю свою жизнь Ворн понял, что и он боится. Однако остался стоять, где стоял.
      Жидкий огонь хлынул из тиглей, заливая осадные башни пылающими водопадами. Пламя тотчас же охватило башни и людей на них. Словно живые факелы, солдаты покатились вниз, некоторые прыгали, разбиваясь насмерть. Другие падали на землю и катались по ней или в панике бегали кругами, хлопая себя по бокам в тщетных попытках сбить пламя.
      У Ворна в груди словно что-то оборвалось. Он никогда не испытывал вкуса поражения, а теперь ощущал его на языке, словно медный слиток, тяжелый, холодный и горький.
      Внизу царил хаос. Всюду валялось брошенное оружие. Солдаты рассыпались в стороны, словно угли из опрокинутой жаровни. Огненные столбы, в которые превратились осадные башни, выглядели погребальными кострами.
      Ворн больше не в силах был смотреть на это. Спустившись со стены, он перешел на противоположную сторону башни. Запахнув плотнее голубой плащ, принц последний раз взглянул на земли Предела, земли, которые он будет проклинать до последнего вздоха. Потом закрыл глаза, опустив голову на грудь.
      Неожиданно он почувствовал прикосновение чьей-то руки к плечу и обернулся.
      — Ты должен это видеть, — сказала Мелидия.
      Он молча посмотрел на нее. Лицо его приобрело пепельный оттенок. Ему нечего было сказать этой женщине, которую, как он думал, он знал. Теперь она казалась ему совершенно чужой. Лицо ее странно преобразилось.
      — Пойдем, — произнесла она, улыбаясь, словно приглашая его взглянуть на приготовления к большому балу. — Увидишь, что мы сделали.
      Он не отрывал от нее глаз, пытаясь найти в неуловимо прекрасном лице какой-то ключ, какое-то объяснение ее тайне.
      Но ничего не нашел.
      Она взяла его за руку и повела за собой.
      Люди внизу перестали бегать, словно безумные. Они просто стояли, разговаривая, удивленно восклицая, показывая друг на друга.
      Хотя все еще были объяты пламенем.
      Ворн потряс головой, ничего не понимая.
      — Они горят, но пламя не пожирает их, — сказала Мелидия. — И осадные башни тоже. Смотри.
      Это было действительно так. Детали башен были по-прежнему цвета свежесрубленного дерева, они даже не почернели. Что еще более странно, отсутствовал дым, хотя языки пламени по-прежнему плясали по поверхности дерева, отчаянно, но безуспешно пытаясь проникнуть внутрь.
      — Скоро люди преодолеют страх. И тогда сражение продолжится. Ты сейчас нужен им, Ворн.
      Она начертала в воздухе быстрый знак и прошептала короткое слово.
      — Теперь они услышат тебя. Говори.
      Вновь обретя душевные силы, принц поднялся на стену и повернулся к своим войскам.
      — Солдаты Имп… — он замолчал, услышав собственный голос, звучавший громче раскатов грома.
      Головы солдат повернулись в его сторону. На него начали показывать руками.
      — Солдаты Империи! — снова заговорил Ворн. — Мы смело противостояли прислужникам дьявола. Теперь мы прошли через само адское пламя и остались невредимы. — Он сделал паузу. — Может ли кто-либо сомневаться, что случившееся справедливо и священно? Может ли кто-либо усомниться в нашей правоте? Взгляните на саму цитадель зла. Она возвышается перед нами во всем своем зловещем величии. Но пусть никто не страшится ее. Мы пришли победить, и мы победим, даже если все силы врага будут брошены против нас. Возвращайтесь на свои посты. Сражайтесь смело, как сражались до сих пор. С нами Богиня, на нас ее благословение, и победа будет нашей.
      Он вытащил меч и поднял его высоко над головой.
      — В бой, во имя Богини и Империи! В бой!
      Снизу донесся могучий рев тысяч глоток. Воины отдавали честь, потом хватали оружие и бежали к осадным башням.
      Ворн убрал меч в ножны и посмотрел на линию тиглей, все еще висевших в небе. Опустев, они начали медленно исчезать.
      Он спрыгнул со стены. Мелидия в это время махнула рукой, отменяя усиливающее голос заклинание.
      — Но почему? — в недоумении спросил он. — Почему ты ничего не сказала? Почему не предупредила, чтобы мы знали, чего ожидать?
      — Потому что я сама не знала, что именно произойдет. Я наложила на каждого солдата и каждую башню общее заклинание. Это просто защита от любой формы магии, к которой мог прибегнуть Кармин. Я не могла предсказать, что это будет за магия, хотя недавно мне снился огонь. Но мне снилось и другое. Я не могу предвидеть будущее. Это не в моих силах. Нет, заклинание было общим, поэтому подействовало не сразу. Я вообще не была уверена, что оно сработает. Но, как видишь, получилось.
      Ворн смотрел, как его люди снова поднимаются на осадные башни. Пламя теперь было слабее и приобрело темно-красный оттенок.
      Мелидия перевела взгляд на замок.
      — Он держится, — сказала она. — И еще не пустил в ход свой главный источник силы. — Голос ее становился все тише. — Возможно, он боится. Боится меня. Самого себя. Боится…
      Она пошатнулась и приложила ладонь ко лбу.
      — Заклинание выносливости. Оно почти иссякло… Ворн, я…
      Принц подхватил ее на руки, не дав упасть. Она лежала в его объятиях, словно безвольная кукла.
      Геометрический узор, приводивший в замешательство своей сложностью, постепенно таял в воздухе. Еще недавно он излучал бело-голубое сияние и испускал такой жар, что Кармин едва сумел к нему приблизиться, чтобы довершить последние линии. Теперь цвет сменился темно-красным, и интенсивность его быстро таяла. Кармин снова подступил к узору и провел поперек него Черту Отмены.
      Зашипев, словно брошенный в воду раскаленный металл, узор исчез.
      Без плаща, в расстегнутой на груди рубашке, обливаясь потом, Кармин подошел к ограждению.
      Взглянув на происходящее, он все понял.
      Внезапно осознав, что Тайрин еще ждет его распоряжений, он повернулся к капитану.
      — Милорд… — начал тот.
      — Замок пал, — сказал Кармин. — Еще не совсем, но продержится недолго. Ты отведешь своих людей назад в замок, вступая в сражение только в том случае, если придется защищать чью-то жизнь.
      — Милорд! — потрясенно проговорил Тайрин.
      — Послушай меня. Вернувшись в замок, продолжайте оказывать сопротивление, но соизмеряйте силы. Мне нужно, чтобы замок пал не раньше чем через три дня. Затем отпусти людей — пусть бегут в любой мир, на свой выбор. Раненых не оставляй. И не допускай, чтобы кто-либо попал в плен. Прикажи солдатам оставить позиции, прежде чем кого-либо возьмут в плен. Главное сейчас — не допустить новых потерь. Мы и так потеряли слишком многих.
      Тайрин едва сдерживал слезы.
      — Да, милорд. — Он непослушными руками надел шлем. — А как быть с Гостями?
      — Я о них позабочусь.
      — Слушаюсь, милорд. — Капитан шагнул вперед. — Милорд, я…
      — Иди.
      Тайрин вышел.
      Кармин жестом приблизил изображение внешней стены, потом увеличил его еще… еще…
      Там стоял Ворн. И в его объятиях была Мелидия. Принц выглядел растерянным и беспомощным. Странный вид для победителя.
      Лорд махнул рукой, снова приближая картину. Лицо Мелидии, трудноразличимое на большом расстоянии, приобрело четкие очертания. Она выглядела совершенно спокойной.
      — Ты не спишь, Мелидия, дорогая, — тихо проговорил он, — хотя глаза твои закрыты. Ты не отдыхаешь. И не будет тебе покоя — пока ты не уничтожишь замок… и меня.
      Он несколько мгновений смотрел на нее, вспоминая.
      Затем взмахнул рукой, и изображение исчезло. Остался лишь голый каменный пол.
      — Да будет так, — сказал он, уходя.

      — Отлично выглядишь,-заметил Джин, когда Линда вышла из кладовой.
      — Спасибо. Тебе правда нравится?
      — Еще бы.
      Линда повернулась кругом. Вместо длинного платья и чепчика — одежды, которую носило большинство женщин в этом мире, — она выбрала костюм, более подходивший для мальчика-подростка. Он состоял из желтой рубашки с длинными рукавами, коричневой накидки с капюшоном и складчатыми рукавами до локтя, желто-коричневых чулок и сапог из мягкой кожи, доходивших до середины голени. Край накидки едва прикрывал бедра.
      — Коротковата, — решила она. — Задница торчит.
      — Что ж, это вовсе не так уж плохо.
      Линда рассмеялась.
      — Может быть. — Она дотронулась до рукояти кинжала, висевшего на широком кожаном поясе. — Эта штука совсем не для меня.
      Джин наполовину вытащил из ножен свой меч (одноручный, обоюдоострый, с широким лезвием и крестовой рукояткой).
      — Для меня это тоже не так уж привычно.
      — В форме ты отлично смотришься.
      — Спасибо.
      Джин взял себе форму стражника, за исключением кольчуги, оказавшейся до невозможности тяжелой. Поверх красной рубашки он надел черную кожаную куртку, покрытую спереди серебряными заклепками. Остальная часть костюма состояла из черных коротких штанов, красных чулок и высоких черных сапог.
      — По-моему, выглядит довольно нелепо. Я чувствую себя словно средневековый голубой нацист.
      Из туалета, располагавшегося дальше по коридору, вернулся Снеголап.
      — Эй, Джин, ты выглядишь словно средневековый голубой нацист.
      Оба рассмеялись.
      — Погоди, — сообразил Джин, — ты же сказал это по-английски.
      — Я тебя слышал. Перевод можно отключать, достаточно лишь прислушаться. Забавный язык. Этот твой англический.
      — Английский.
      — Все равно. Не вполне понимаю, что такое нацист, но «средневековый», наверное, означает «относящийся к средним векам».
      — Точно.
      — А у этих нацистов что, кожа голубая?
      — Голубая? Э… Я не это имел в виду… Ладно, забудь.
      — Как скажешь. — Снеголап почесал брюхо. — Когда обед?
      — Проголодался? Я пока нет. Слишком наелся за завтраком. Который для меня, наверное, был ужином. — Джин зевнул. — Устал я, однако.
      — А я бы чего-нибудь съела, — мечтательно произнесла Линда. — Может, вернемся в столовую?
      — Мне это, собственно, ничего не даст, — сказал Снеголап. — Меня местная жратва не особо интересует. Если б тут можно было где-нибудь поохотиться…
      — Равенна — моя горничная — говорила, что если ты хочешь…
      — О, у нас даже есть горничная? — усмехнулся Джин.
      — Как и у всех благородных дам, разве ты не знал? Я хотела сказать, Снеголап, что, если тебе нужна особая еда, просто надо объяснить это повару, а он с помощью парочки заклинаний сотворит тебе то, что ты хочешь.
      — Гм? Магия, да?
      — Примерно. Вся та еда наверху была создана с помощью всяких фокусов-покусов. По крайней мере, так мне объяснил Якоби.
      — Тот толстячок? — спросил Джин.
      — Ну да.
      — Послушай, а почему бы тебе не сотворить что-нибудь для себя и Снеголапа?
      — Мне — сотворить что-нибудь?
      — Ну да. Материализация. Разве ты этого не умеешь?
      — Ну знаешь… Валиум — это одно дело…
      — Почему валиум должен быть одним делом?
      — Ты знаешь, о чем я.
      — Нет, не знаю. Почему бы тебе не попытаться, а, Линда? Эксперимент? Все-таки магия — увлекательная штука.
      — Да брось ты…
      — Я серьезно.
      Линда воздела вверх руки.
      — Где? Здесь?
      — Да где угодно. Вот на этом.
      Джин сбросил шлемы и прочее снаряжение с маленького столика.
      Линда посмотрела на стол.
      — Ну? — сказал Джин.
      — Что — ну?
      — Делай свое дело.
      — Да, конечно, — раздраженно отмахнулась Линда.
      — Ну давай, Линда. Ты же можешь.
      — Это какое-то безумие.
      — Серьезно. Давай.
      — Черт побери. Ладно.
      — Подумай о еде.
      Линда закрыла глаза.
      — Я думаю о еде. О какой еде мне думать?
      — Что бы ты хотела съесть?
      — Ну… э… Биг-мак. И жареный картофель… и настоящий густой клубничный коктейль.
      — Бр-р-р… Ладно, думай об этом.
      — Я думаю. Я думаю. — Она открыла глаза. — Что значит — «бр-р-р»? Кто тут волшебник?
      — Ладно, ладно, давай. — Джин повернулся и, взглянув на Снеголапа, неожиданно сказал: — Эй, погоди минуту. Ты должна подумать о чем-нибудь для Снеголапа.
      — О господи. Каким образом?
      — Забудь обо мне, Линда. Посмотрим, сумеешь ли ты это сделать.
      — О чем мне хоть думать?
      — Ну… я люблю ребра квалькаркка, маринованные в шракке… — незамедлительно откликнулся Снеголап.
      — Что ж, подумаю о жареных ребрышках. Может, это подойдет. — Линда закрыла глаза. — Ну, поехали.
      Она глубоко вздохнула и мгновение стояла неподвижно. Потом открыла глаза, выбросила вверх руки и сердито фыркнула:
      — Чертовщина какая-то. Ничего.
      — Попробуй еще, — проворчал Джин. — Ты же можешь.
      — Большей глупости никогда не делала. Ладно, еще разок.
      Она попыталась снова, но результат был все тот же. Никакой.
      — Забавно. Таблетка, похоже, получилась лишь благодаря счастливой случайности — или она была у меня все время, просто я забыла.
      — Вряд ли, — засомневался Джин. — Припомни, как именно ты ее сотворила.
      — Ну, я просто… — Линда замолчала и безнадежно махнула рукой. — Послушай, я сегодня определенно не в магическом настроении.
      Джин вздохнул.
      — Ладно. Извини. Собственно, я думал, что магия могла бы помочь нам отыскать путь обратно домой.
      Линда прикусила губу.
      — Знаешь, ты, похоже, прав. — Она задумалась. — Но я не волшебница.
      — Все в порядке. Что ж… наверное, нам лучше вернуться в столовую.
      — А еще лучше — найти дорогу отсюда. Вот это действительно лучше.
      — Угу. Но в том-то и проблема. Снеголап! Есть какие-нибудь мысли?
      — Я не мыслитель.
      Джин фыркнул.
      — Ребята, — осторожно спросила Линда, — вы думаете, мы сможем найти путь назад в ту часть замка, откуда пришли?
      Джин уныло покачал головой.
      — Не уверен, но думаю, попытаться стоит.
      — Снеголап, когда тебя занесло сюда?
      — Незадолго до того, как здесь оказался Джин.
      — И вы почти сразу же встретились. Это может означать, что твой портал и портал Снеголапа совсем рядом.
      — Возможно, — кивнул Джин. — Если они вообще еще существуют. А как насчет того, через который прошла ты?
      — Забудь. Он исчез почти сразу же, как только я сюда попала. Сама видела.
      — Гм… Насколько помню, ты попала в замок через шкаф в твоей спальне, да?
      — Точно. Прямо как в детском кошмаре.
      — Да уж. Конечно, попасть сюда через подземный гараж в офисном здании — способ тоже не вполне естественный.
      — Здесь все так.
      — Что ж, — Джин положил левую руку на рукоять меча, — а если мы немного побродим вокруг, попробуем понять, что тут происходит, насколько это вообще возможно? Главное — сориентироваться на местности, тогда поиски наши будут более систематическими, и при этом мы не заблудимся снова. Нам даже может просто повезти, и мы найдем другой портал, ведущий домой. Может быть, не тот, через который пришли, но тем не менее — путь назад.
      — Но эти проклятые порталы появляются и исчезают случайным образом, — напомнила Линда. — Может оказаться, что мы выйдем, скажем, где-нибудь посреди пустыни Гоби.
      — Или на Таймс-сквер… или на Красной площади. Придется рискнуть.
      — Давай рискнем.
      — Снеголап, можешь еще немного обойтись без еды?
      — Постараюсь. Я, вероятно, свалюсь без чувств, но…
      — Такой большой парень?
      — А как, ты думаешь, я стал таким большим парнем?
      — Знаешь, — сказала Линда, — мне и вправду хотелось бы сейчас сотворить биг-мак. Это для меня словно маленький кусочек дома. И я действительно проголодалась. Я совсем немного съела за завтраком, и после такой беготни все утро…
      — Линда…
      — …Я в самом деле… Что?
      — Линда, обернись.
      — Обер… О боже!
      На столе красовались картонная коробка с знакомой символикой сети ресторанов быстрого обслуживания, красный картонный конверт, полный жареного картофеля, стакан с клубничным молочным коктейлем и две тарелки: на одной, нормального размера, лежали жареные ребрышки; другая была значительно больше, и то, что на ней находилось, напоминало целый позвоночник и грудную клетку животного солидных размеров.
      — Квалькаркк! — завопил Снеголап, бросая на землю свой топор. Он ринулся к столу, оторвал два или три ребра и вгрызся в них, с хрустом размалывая мясо и кости громадными зубами. Быстро прожевав, он сглотнул и заявил: — Здорово! Как ты это сделала, Линда?
      Джин был просто потрясен.
      — Не могу поверить, что ты съел кости.
      — Это самое вкусное.
      Линда открыла коробку и заглянула внутрь.
      — Биг-мак, — тихо проговорила она.
      — Ух ты! — Джин взял кусочек картофеля и понюхал. — Еще горячий.
      — Сандвич тоже. — Она смахнула слезу.
      — Да, и ребрышки… Что случилось, Линда?
      Еще одна слеза скатилась по ее щеке.
      — Я боюсь, — едва слышно произнесла она.
      — Ну… отчего же? Это же здорово. — Джин поскреб небритый подбородок. — Я догадываюсь, в чем дело. Это очень… — Он пожал плечами. — К этому трудно привыкнуть. С тобой все в порядке?
      — Да, — всхлипнула она. — Все в порядке.
      Джин подошел к девушке и обнял за плечи.
      — Ты уверена?
      — Конечно, уверена. Я чертовски могущественная волшебница, верно? Я ведьма. — Она нервно хихикнула.
      Снеголап тем временем уже сожрал большую часть квалькаркка и уставился на вторую тарелку.
      — Кто-нибудь хочет эти маленькие ребрышки — чьи они, птичьи, что ли?
      — Валяй, — разрешил Джин.
      Снеголап взял тарелку, подбросил ребрышки в воздух, поймал их пастью и сосредоточенно захрустел.
      — Неплохо, — заявил он. — Хотя и довольно безвкусно. Эй, а вы-то чего не едите?
      — Да угощайся, Снеговичок, — ласково улыбнулась Линда, постепенно приходя в себя. — Если я проголодаюсь, просто махну рукой и сотворю чизбургер или еще что-нибудь.
      — Вот это, что ли? — спросил Снеголап. Он забросил биг-мак в пасть, пару секунд пожевал, проглотил, потом откинул назад голову и опорожнил в широко раскрытую пасть коробку с картофелем.
      — Наелся? А теперь идем, — окликнул его Джин, направляясь рука об руку с Линдой к двери.
      — Мы что, опять заблудились?
      Джин огляделся по сторонам.
      — Черт побери… похоже…
      Послышался топот. Из поперечного коридора появились трое стражников и побежали дальше. Один из них оглянулся, бросив взгляд на форму Джина, но не остановился.
      — Кажется, что-то случилось, — сказал Джин. — Интересно, что?
      — Ну, — заметила Линда, — там ведь, снаружи, война…
      — Ага, осада. Интересно, что случится, если осаждающие победят, — с нами, я имею в виду?
      — Мы можем спрятаться.
      — Будем надеяться…
      Они двинулись дальше по коридору. Вдоль стены тут и там виднелись пустые ниши. Через равные расстояния попадались арки, поддерживаемые с каждой стороны массивными колоннами. Одна из дверей вела к винтовой лестнице. Компания добралась до поперечного коридора и остановилась.
      — Куда теперь? — спросил Джин.
      — Мне кажется, мы тут уже были, — сказал Снеголап. — Я чую ваш запах, ребята.
      — Ты тоже не цветок розы, приятель, — парировал Джин.
      — Я ж не говорю, что от вас воняет, — обиженно заметил Снеголап. — Просто у меня нюх хороший, а у вас, безволосых, очень своеобразный запах.
      — Да я просто пошутил, Снеголап. Я вообще не сказал бы, что от тебя чем-то пахнет. У нас, людей, обоняние не столь развито…
      — Обнимание?
      — Обоняние, нюх. Так или иначе — извини. Я не знал, что ты такой чувствительный.
      — Да ладно, все в порядке. Просто бываю иногда несдержан. — Снеголап потянул носом. — Не могу понять, что это?
      Неожиданно пол завибрировал и послышался низкий гул, исходивший, казалось, прямо из стен.
      Линда вцепилась в рукав Джина. Джин схватил ее за руку и потащил назад по коридору; вместе они нырнули в ближайшую нишу.
      — Давай, Снеголап!
      Снеголап втиснулся следом за ними.
      Секунд пять спустя ниша начала быстро подниматься.
      — Ух ты! — воскликнул Джин, высовывая голову. — Эй, да мы…
      Снеголап дернул его назад в то самое мгновение, когда толстый каменный край потолка — и следующий далее пол — пронеслись мимо.
      — Забавно бы ты выглядел без головы…
      — Спасибо. Извини, сглупил.
      Мимо проплыл второй этаж, за ним еще один… Затем движущаяся ниша замедлила ход и плавно остановилась вровень с полом четвертого этажа.
      Все трое выскочили наружу.
      — Каменный лифт, — восхищенно проговорила Линда.
      Вибрация усилилась.
      — Эй, гляньте-ка! — Снеголап махнул рукой в сторону коридора, который ничем не отличался от того, что был четырьмя этажами ниже, только заканчивался аркой, ведущей наружу, — или, по крайней мере, так казалось. Извне лился яркий солнечный свет.
      — Надо понимать, выход, — сказал Джин.
      — Посмотри на стены, — заметила Линда.
      Камни вокруг них слабо светились, испуская голубоватое сияние. Гул стал громче, и на полу было уже неприятно стоять — все тело пронизывала тошнотворная вибрация.
      — Давайте-ка выбираться отсюда, — Джин не мог скрыть тревоги.
      Бегом бросившись к выходу, они выскочили наружу — и оказались на поляне в джунглях.
      Земля была неподвижна. Остановившись, они огляделись по сторонам. Поляну окружали высокие пальмы с чешуйчатой корой, а между ними росли темно-зеленые папоротники, посреди которых пролегала широкая дорожка. Тропическое солнце согревало тяжелый, влажный воздух.
      — Шашракк во хуннра нок, — сказал Снеголап. — Ба нан иррикка вахнах данан унак валвалакк.
      Джин и Линда уставились на него.
      — А? — переспросил Джин. — Снеголап, что ты сказал?
      — Бок?
      — Что? Эй, погоди минуту. — Он жестом предложил Снеголапу следовать за ним, снова вошел в арку и перешагнул границу.
      Когда большой белый зверь оказался рядом с ним, Джин спросил:
      — Ну, насчет чего ты там болтал?
      — Я сказал — нужно обследовать это место, а то я устал бродить по этому мрачному старому замку — вот что я сказал. А ты что за странные звуки издавал?
      — Ты теперь меня понимаешь, верно?
      — Еще бы.
      Джин повернулся и прошагал обратно через границу, затем поинтересовался:
      — Ну, как теперь, когда я стою по другую сторону?
      — А, понял. Ты снаружи замка, и заклинание не работает. Так?
      Джин снова пересек черту.
      — Вот черт…
      — Трудновато будет общаться.
      — Мягко скажем.
      — Что собираешься делать?
      — Не знаю. Но мне все-таки хочется выбраться из этой пещеры.
      — Может быть, нам удастся придумать какой-нибудь язык жестов, — предложила Линда.
      — Надо попробовать, — согласился Джин.
      — Пошли, — сказал Снеголап. — Буду просто держать рот закрытым.
      Покинув коридор, они направились по хорошо утоптанной тропе и, подойдя к середине поляны, обнаружили поперечную тропинку, поуже. Шедший впереди Снеголап остановился, понюхал воздух и огляделся по сторонам, насторожив остроконечные уши.
      Джин задумчиво разглядывал портал, стоящий на земле без поддержки, словно фотография в натуральную величину без рамки. Ему пришла в голову новая мысль; вернувшись к проходу, он остановился перед порталом, уставившись в его темное нутро. С другой стороны повеяло прохладным ветерком, несшим с собой затхлый запах замка. Джин прошел направо, к краю портала, обогнул его и остановился сзади.
      — О черт…
      — Что, Джин? — Линда огляделась вокруг. — Джин! Где ты?
      — За порталом.
      Линда подошла к проходу. Снеголап за ней.
      — Где?
      — Сзади. Обойди вокруг.
      Так они и сделали, обойдя вокруг портала, словно это был киноэкран, который, как выяснилось, вообще не имел толщины. Джин стоял в нескольких футах от него, всматриваясь в коридор, ничем не отличавшийся от того, из которого они только что вышли.
      Джин оставил их, сделав еще один круг, но вскоре вернулся.
      — Я ожидал, что эта проклятая штука просто исчезнет, если обойти вокруг нее. Ничего подобного. И этот коридор — зеркальное отражение другого. Видите нишу слева? Если обойти вокруг, она будет справа.
      — И что это означает? — уныло спросила Линда.
      Джин наклонился и, подобрав с земли камешек, бросил его в портал. Камешек ударился о плиты пола, подскочил несколько раз и застыл неподвижно.
      — Это означает, что мать Евклида носила военные сапоги, но это не новость.
      — Что?
      — Не важно. Я не понимаю, что это значит. Кто может выйти оттуда? И что случится, если мы туда войдем? Или это просто выход в другую часть замка?
      Все трое обменялись озадаченными взглядами, затем снова обошли вокруг портала и прошли несколько ярдов по тропе.
      — Ну и куда теперь? — спросил Джин.
      — Давайте останемся на главной тропе, — предложила Линда. — Я вижу, на ней много следов, кто-то, судя по всему, здесь регулярно ходит. Надеюсь, этот портал — один из стабильных.
      — Вероятно. А может быть, это Земля?… — Джин наклонился и дотронулся до листа папоротника, который тотчас же отдернулся, свернувшись в некое подобие длинной зеленой сигары. Джин вздохнул: — А может быть, и нет.
      Пройдя по тропе, они пересекли поляну и оказались среди деревьев. Растительность здесь была не столь застенчивой, зато густой, почти непроходимой.
      Они начали осознавать, что слышат какие-то звуки. Вокруг стрекотали и жужжали насекомые. Откуда-то донеслись громкие крики, эхом отдававшиеся среди деревьев.
      Они прошли через густую тень; почва под ногами была мягкой и глинистой. Воздух наполняли запахи, напомнившие Джину теплицу. Запах сырой земли и гниющей растительности был особенно тяжелым.
      — Напоминает оранжереи Фиппса, — сказал Джин.
      — Где это?
      — В моем родном городе, в ботаническом саду. Я, помню, ходил туда со школьными экскурсиями. Вот только растительность выглядит несколько странно. Чем-то смахивает на каменноугольный период.
      — Каменноугольный… ты имеешь в виду — миллионы лет назад?
      — Ну да. А может, ранний юрский.
      — Мы что, перенеслись во времени?
      — Сомневаюсь. Я ничего не узнаю, а ведь я изучал палеонтологию.
      — Думаешь, это какая-то другая планета, где-нибудь в космосе?
      — Мы наверняка на другой планете, но вот где она — вопрос спорный.
      — Хочешь сказать, мы могли оказаться в пятом измерении или что-нибудь в этом роде?
      — Ну, термин «пятое измерение» на самом деле ничего не значит. Так же как и «параллельный мир», как мне кажется. Лучше уж использовать слово «альтернативный»… — Джин задумался. — Нет, «альтернатива» на самом деле означает выбор из двух вариантов, так что… Черт, как же получше выразиться?
      — Ты меня совсем запутал.
      — Не важно. Черт… Как насчет «вариантная метрическая структура»?
      — Как скажешь.
      — Короче, «вариантная структура». Гм… а мне нравится. Это одна из многих вариантных структур.
      — Кваас еджарнак кевак бо нера? — прорычал Снеголап.
      — Мы рассуждали о том, где может находиться это место, Снеговичок, — ответила Линда, — и Джин сказал, что…
      Внезапно она замолчала, ошеломленная.
      — Вот-вот, — сказал Джин. — Я тоже его чуть-чуть понял. Что-то вроде: «Эй, ребята, о чем болтаете?»
      — Да, именно так и я поняла.
      — Снеголап, подними правую лапу.
      Снеголап пожал плечами и поднял лапу.
      — Помаши.
      Снеголап оскалился и помахал лапой.
      — Во кеслат.
      — Да, ты тоже глупо выглядишь. Будь я проклят… Это не как там, в замке, но… Снеголап, ты нас понимаешь?
      Снеголап кивнул и сделал утвердительный жест, который мог означать «более-менее».
      Они пошли дальше.
      — Дай мне немного подумать обо всем этом, — попросил Джин. А через некоторое время сказал: — Мне кажется, мы сперва его не понимали, потому что были просто огорошены. Да, да, теперь припоминаю, я уже тогда его немного понимал.
      — Кажется, и я тоже.
      — И все-таки тут кроется какая-то загадка.
      Они вышли на другую поляну, выглядевшую совершенно иначе. Аккуратно подстриженная трава росла вдоль просторного коридора между двух стен деревьев, а справа виднелся овальный участок травы, более темной и казавшейся еще более ухоженной. Посреди участка был установлен тонкий шест с флагом.
      — Что, черт побери… — начал Джин.
      — Осторожнее! — послышался чей-то голос.
      Маленький белый мячик ударился о дерн в нескольких футах от Джина, стукнулся о его правую руку и, отскочив, укатился в песок перед лужайкой.
      — Ой! — вскрикнул Джин, потирая руку. — Что за черт?
      Мгновение спустя с холмика в нескольких ярдах от них сбежал Такстон. Вид у него был весьма раздраженный.
      — Слушайте, — заорал он, — не могли бы вы убраться отсюда ко всем чертям?!
      — Прошу прощения, — сказал Джин.
      — Если бы вы тут не стояли, я бы с ходу положил мячик в лунку. А вы все испортили!
      Такстон прошагал мимо и мрачно посмотрел на Джина.
      — Из-з-звините, — проговорил Джин, пятясь назад к своим спутникам.
      Такстон ждал у края лужайки. Из-за холма вылетел еще один мячик, описал дугу и, ударившись о землю, отскочил, прокатился по траве и остановился в нескольких футах от лунки.
      — О проклятье! — в отчаянии воскликнул Такстон. — О, черт бы их всех побрал!
      Несколько мгновений спустя с холма вприпрыжку спустился Клив Далтон.
      — Привет!
      Он подошел к Джину и его спутникам.
      — Прошу прощения за то, что прервал вашу игру, — обратился к нему Джин.
      — Не беспокойтесь, — дружелюбно сказал Далтон. — Я слышал, Такстон сильно ворчал. Не обращайте на него внимания.
      — А вы не скажете, что площадка для гольфа делает посреди юрского парка?
      — Значит, вот что это такое? — улыбнулся Далтон. — А я все думал — на что это похоже…
      — Ну… вроде того. Мы надеемся, что это один из более стабильных выходов.
      — Верно. Очень стабильный — по крайней мере, был таковым те три года, что я живу тут.
      — Это хорошо. Значит, мы можем вернуться в замок.
      — Легко, если только не забредете чересчур далеко.
      — Прекрасно. А что насчет этой площадки?
      — Никто из тех, кого я знаю, не помнит, когда ее сделали, — сказал Далтон. — Впрочем, ее поддерживают в порядке слуги из замка, так что, скорее всего, Кармин соорудил ее для развлечения Гостей.
      — Гм… что ж, вполне возможно.
      — Лично я этому только рад. Гольф — одна из моих страстей. — Он облокотился на клюшку. — Помимо хороших книг и доброго джина. Последнее — единственный мой порок.
      — Где, черт побери, этот простофиля подносчик? — недовольно проворчал Такстон. — Дьявол бы его побрал…
      Он встал, устало подошел к мячу и толкнул его клюшкой. Мячик ударился о край лунки и снова отскочил в песок. Последовал ряд громких ругательств.
      — Здесь женщина, — оборвал его Далтон.
      — А? — Такстон оглянулся, словно впервые заметив Линду. — О… прошу прощения. Извините меня.
      — Да ничего страшного, — улыбнулась Линда.
      — Трудная площадка, — заключил Далтон. — Мяч постоянно улетает в какие-нибудь кусты.
      — А… — выговорил Джин. — Есть здесь еще что-нибудь, кроме площадки для гольфа?
      — Нет, за исключением небольшого домика. В основном шкафчики для вещей и прочее. Бар там, однако, есть.
      — Гм… значит, цивилизации никакой. Мрак…
      — Ну, я бы не сказал, что вообще нет цивилизации…
      — Вот ты где, растяпа! — крикнул Такстон странной фигуре, спускавшейся с холма. — Мне нужна малая клюшка!
      Линда прикрыла рукой невольно разинувшийся рот.
      К ним скачками приблизился семифутовый ящер, внешне напоминающий кенгуру. В передних лапах он с трудом удерживал две сумки для гольфа и пластиковый контейнер-холодильник. Споткнувшись, он уронил одну из сумок, наклонился, чтобы ее поднять, и вывалил на траву все клюшки из другой сумки.
      Такстон мрачно смотрел на него.
      — Малая клюшка, малая! — рявкнул он, наконец потеряв терпение. — Нет, не эта, ради всего святого. Да, эта. Да! Проклятье, ты что, глухой? Так, а теперь дай ее мне.
      — Оно разумное? — удивленно спросил Джин.
      — Да разума в нем ни на грош, — ответил Такстон, ковыряясь клюшкой в песке.
      — Нет, я в другом смысле…
      — О да, очень, — кивнул Далтон. — Не самый лучший из подносчиков, но он старается. Они все принадлежат к местному племени.
      — Племени? Ого…
      Далтон повернулся к ящеру:
      — Простофиля, старина, не организуешь нам выпить?
      Простофиля кивнул и открыл контейнер, в котором среди колотого льда покоились бутылки. Он вытащил небольшую пластиковую флягу, открыл пробку, достал покрытый инеем бокал на высокой ножке и наполнил его. Джин и Линда были крайне удивлены тем, сколь гибкими и ловкими оказались лапы ящера. Держа бокал и осторожно переставляя большие ноги, Простофиля подошел к Далтону и замер.
      Его морда, хоть и мало отличавшаяся от морды ящера, но при этом весьма выразительная, неожиданно приобрела виноватое выражение.
      — Оливки! — извиняющимся тоном провыл Простофиля.
      — Ничего страшного, старина, — мягко проговорил Далтон. — Давай сюда.
      — Проклятье! — Удар Такстона не достиг цели; мяч откатился к краю лужайки. — Футов на двадцать мимо! Проклятье, проклятье, проклятье!
      — Ну ладно, — вздохнул Джин. — Полагаю, нам больше нет смысла здесь оставаться. Разве что у вас есть настроение поиграть в гольф. Как насчет тебя, Снеголап?
      Снеголап фыркнул.
      — А знаешь, он довольно симпатичный, — заметила Линда, подходя к Простофиле. Подносчик несмело улыбнулся и снова кинулся к холодильнику.
      — Ага, точно, — согласился Джин, поворачиваясь к Далтону. — Что вы нам посоветуете?
      Далтон отхлебнул из бокала.
      — Простофиля, между прочим, делает чертовски хороший коктейль с мартини. Простите, что вы сказали? Что вам посоветовать? Да делайте что хотите. Вы молоды — есть очень приятный портал прямо за Королевской столовой. Можете попробовать, если любите сплавляться по рекам на плотах. Там, кстати, очень опытные проводники.
      — На плотах?… Нет, я имел в виду — как бы нам выбраться из замка?
      Далтон ошеломленно посмотрел на него.
      — А зачем вам это?! Там, снаружи, абсолютно ничего нет.
      — Нет, я имел в виду, как нам вернуться обратно в наш мир.
      — А, вот что… Что ж, на вашем месте я быстро отказался бы от подобных намерений. Порталы в мир, из которого мы пришли, крайне изменчивы. Невозможно сказать, где и когда какой-либо из них появится. За три года я ни разу не встретил портала, что вел бы обратно на Землю.
      — Но я не понимаю, — настаивала Линда. — Почему некоторые порталы стабильны, как этот, а другие нет? Не вижу никакого смысла.
      Далтон пожал плечами.
      — Видимо, это случайный процесс. Так уж случилось, что выходы в наш мир из числа весьма непостоянных. И никакого объяснения этому нет.
      — Но если заняться систематическими поисками…
      — Наверное, рано или поздно вы что-нибудь найдете… Но, помните, этот портал может открываться посреди Тихого океана, или в центре Долины Смерти в июле, или на высоте пятидесяти тысяч футов в стратосфере. Невозможно угадать, где именно. И он, скорее всего, останется открытым всего несколько секунд.
      — Не может быть, чтобы мы не нашли выхода. Где-то он должен быть, — возразил Джин.
      — Как я уже сказал, вам может и повезти. Но мне не повезло, а уж поверьте, я пытался. — Далтон сделал еще глоток из бокала. — Или я не слишком старался. Мне здесь нравится. Если вам — нет, тогда другое дело; ищите да обрящете.
      — Но если еще никогда никому не удавалось вернуться, — с сомнением в голосе протянул Джин, — то и у нас нет ни малейшего шанса.
      — Никому из тех, кого я знаю, но круг знакомых у меня не столь уж велик. Так что почему бы вам не расспросить других Гостей? Может, они что-нибудь подскажут?
      — Спасибо.
      — Прошу прощения, мне надо зафиксировать попадание.
      — Конечно.
      Внезапно внимание Джина привлекли странные звуки среди деревьев. Послышался громкий рев, и земля содрогнулась от тяжелых шагов. Джин поспешил к Линде и Снеголапу, которые в испуге повернулись в сторону звука.
      Простофиля нервно взвизгивал, возясь со штопором и бутылкой и поглядывая туда, откуда доносился шум.
      — Когда-нибудь я получу свой бокал мадеры, а, Простофиля? — рявкнул Такстон. — Чего ты трясешься весь, это же твои родственники, только побольше!
      Тут из-за деревьев выскочил гигантский зверь: двуногий, с огромной пастью и явно голодный. Сделав три прыжка по траве, он остановился и посмотрел сперва налево, потом направо. Его глаза, от которых до земли было добрых футов двадцать, обнаружили на лужайке потенциальную закуску. Пасть раскрылась, и из нее высунулся темно-красный язык, затем медленно втянулся обратно, проскользив по рядам острых зубов. Чудовище повернулось на могучих задних ногах и направилось к лужайке, набирая скорость.
      — О господи, тираннозавр! — воскликнул Джин, хватая Линду за руку и оттаскивая ее назад.
      — Харак! — рявкнул Снеголап.
      Простофиля отшвырнул бокал и бутылку мадеры и бросился в лес.
      Далтон спокойно зафиксировал попадание и направлялся теперь к своей сумке. Такстон готовился ударить по мячу, сосредоточенно прижав подбородок к груди.
      — Далтон, старина, не будете ли вы так любезны…
      — Делайте свое дело, — сказал Далтон, доставая из сумки странного вида оружие из голубовато-зеленого металла с кривым прикладом и расширявшимся на конце стволом. Далтон приложил приклад к плечу и прицелился в зверя.
      Звука выстрела слышно не было.
      Зверь замедлил свой бег, и на его ящеровой физиономии появилось озадаченное выражение. Грубая кожа на его голове и шее начала быстро менять цвет, от серо-зеленого до ярко-красного. Из верхушки костистого черепа повалил пар.
      Затем голова взорвалась фонтаном крови, плоти и отвратительной розовой массы. Глаза вылетели наружу, и из глазниц ударили струи кипящего мозга. Монстр успел сделать еще несколько шагов, прежде чем его массивные задние ноги подогнулись и тело рухнуло наземь. Он лежал неподвижно, а то место, где должна быть голова, напоминало груду горячего тушеного мяса.
      Такстон ударил по мячу. Мяч описал широкую дугу поперек лужайки, потом, коснувшись края лунки, сначала обошел ее по спирали, словно падающая на солнце планета, и лишь затем упал в отверстие.
      — Ради всего святого, вы видели? — Такстон огляделся вокруг в поисках зрителей. Линда округлившимися глазами смотрела мимо него, прижав ладони ко рту. Снеголап и Джин бежали к упавшему зверю. Далтон трусцой поспешал следом.
      — Проклятье. Лучший удар в моей жизни — и никакого внимания…
      Такстон начал звать Простофилю, которого нигде не было видно.
      Джин, насколько смог, приблизился к туше.
      — О боже, — произнес он, отгоняя ладонью тошнотворные испарения. — Фу! Ну и вонь.
      Подошел Далтон.
      — Эти зверюги обычно держатся в низинах, но порой какой-нибудь бродяга заворачивает сюда и доставляет нам хлопот. Этот, похоже, уже стар и уступил свой гарем кому-то помоложе.
      — Где вы это взяли? — поинтересовался Джин, кивнув на ружье Далтона.
      — Это? Купил за золото, которое недавно намыл в пустынном мире.
      — Не понимаю. Если тут доступна такая технология, к чему все эти дурацкие мечи? — Джин похлопал по рукояти своего древнего оружия.
      — Хороший вопрос, — ответил Далтон. — Все дело в том, что подобные устройства не работают внутри замка. Не работает почти ничего, даже электричество.
      — А как насчет пороха?
      — Мне говорили, что порох действует, но достаточно простейшего заклинания, чтобы помешать ему воспламениться.
      — Ничего себе… Послушайте, а как работает эта штука? Вы знаете?
      — Нет, не знаю. И не знаю, из какого она мира.
      Медленно подошла Линда, будто некая сила притягивала ее к жуткому трупу. Бледная как мел, девушка посмотрела на останки.
      — О боже… — проговорила она.
      — Слушай, Линда, — с невозмутимым видом обратился к ней Джин, — ты не могла бы принести из холодильника ложку — если, конечно, она у Простофили найдется?
      У Линды отвисла челюсть.
      — Лож…
      — Да, или вилку, или что-нибудь в этом роде. — Джин вынул меч из ножен, воткнул острие в тушу и вырезал кусок мяса. — А то этой штукой трудновато есть.
      — О… о…
      Зажав рот руками, Линда повернулась и бросилась прочь.

      — Чертово колдовство! —пробормотал Квип, глядя на наклоняющиеся огненные котлы.
      Он стоял у окна на верхнем этаже одного из многочисленных маленьких сооружений, расположенных внутри замка. Мало что удавалось разглядеть из-за внутренней стены, но были хорошо видны пылающие верхушки помостов. Квип смотрел, как катаются по земле солдаты, превратившиеся в живые факелы. Над головой парили адские призраки. Котлы перевернулись почти вверх дном и опустели; лишь отдельные капли жидкого огня все еще стекали с их краев. Затем лишенные тела руки начали медленно поворачивать котлы в обратную сторону.
      Квип потряс головой, охваченный благоговейным ужасом. Решив, что увидел уже достаточно, он отошел от окна.
      Замок все еще подрагивал, его каменные блоки испускали слабый, призрачный свет, но все понемногу успокаивалось. И Квип попытался привести мысли в порядок, хотя за последние несколько часов его надежда найти сокровищницу основательно поуменьшилась.
      Проходя мимо другого окна, он бросил взгляд наружу и тотчас же застыл как вкопанный. Отсюда виднелись все те же стены замка, но без каких-либо следов сражения. На стенах не было ни души, стояла полная тишина.
      И шел дождь.
      Квип почесал черную бороду и покачал головой. Что именно было миражом — кровавая бойня, свидетелем которой он только что стал, или это? За каким из окон реальность?
      Возможно, за обоими. Или ни за одним.
      Неожиданно пробудились воспоминания. Окна… окна, выходящие в странные миры. Что-то знакомое было во всем этом. Откуда-то из глубины памяти всплыло лицо его тетки — угрюмой, осунувшейся женщины со щербатым ртом. Он снова увидел ее тонкие губы, скривившиеся от презрения — презрения к нему, внебрачному сыну ее сестры. Мать Квипа умерла во время родов, и тетка терпеть его не могла. Квип все еще слышал свист розги, помнил боль от удара по ягодицам. Неприятные воспоминания, что и говорить. И страшные истории, которыми она его пугала… Про то, что, если он не будет себя хорошо вести, она продаст его в услужение злобному королю-колдуну, который живет в черном замке. Как там его звали? Имя вертелось на кончике языка.
      Старая карга! Чтоб ей гореть в преисподней…
      Свернув за угол, он прошел по коридору, затем сбежал по винтовой лестнице на площадку, с которой внутрь замка вел сводчатый ход. Пройдя по нему, Квип свернул налево и очутился в более коротком коридоре, заканчивавшемся прямоугольной лестницей. Спустился по ступенькам, останавливаясь на каждом этаже и осматриваясь. Ничего особенного… Шестью этажами ниже он свернул с лестничной площадки в широкий коридор, разделенный на равные части арками. На стенах висели щиты, украшенные странными геральдическими знаками. Квип остановился, разглядывая один из щитов. Там был изображен стоящий на задних лапах дракон на красном поле — но действительно ли дракон? Да, он был с крыльями, но выглядел уж слишком жутко. У зверюги были три пары ног, причем передняя заканчивалась когтистыми лапами, похожими на кошачьи. Голова с одной стороны напоминала кошачью, с другой — змеиную. Огромные крылья были усеяны шипами. Даже при виде одного лишь этого силуэта Квип вздрогнул. Что-то в нем было такое…
      Пожав плечами, Квип заставил себя отойти от щита. Чепуха. Просто какое-то мифическое существо.
      Поблуждав по лабиринту коридоров, он остановился у перекрестка, над которым возвышался ребристый свод. Внезапно Квип почувствовал запах еды и только тогда осознал, насколько проголодался. Поспешив на запах, он вскоре оказался в просторной комнате, похожей на столовую. Несколько странно одетых людей сидели за длинным столом, покрытым белой скатертью и уставленным разнообразными яствами.
      — Эй, привет! — крикнул один из них.
      Не отрывая взгляда от стола, Квип подошел к собравшимся.
      — Мы тут слегка перекусываем, — весело сказал худой тип в очках в тонкой оправе. — Не желаете к нам присоединиться? Меня зовут Дюквиз. Это Эдмунд Якоби, а… Что-то не так?
      Квип с трудом оторвал взгляд от еды — это было просто королевское пиршество, ему никогда не приходилось видеть в одном месте столько разнообразных блюд. Внезапно он почувствовал себя не в своей тарелке, несмотря на дружелюбное приветствие, которым его встретили.
      — Вы сказали?… — Квип откашлялся и провел языком по пересохшим губам, после чего заставил себя улыбнуться. — Я слегка… проголодался.
      — Тогда садитесь и угощайтесь, уважаемый.
      — Вы очень добры, сэр.
      Квип сел и неуверенно огляделся по сторонам.
      — Вина? — спросил Дюквиз, беря бутылку.
      Квип кивнул, глядя, как Дюквиз наполняет бокал. Протянув руку, он осторожно поднял бокал.
      — Ваше здоровье, сэр.
      Дюквиз улыбнулся и кивнул.
      Квип осушил бокал в три глотка, утер губы рукавом и громко рыгнул.
      Дюквиз потянулся к блюду, на котором лежал большой кусок мяса, и поставил кушанье перед Квипом.
      — Жаркое сегодня особенно удалось.
      Квип вытащил кинжал, отрезал приличных размеров ломоть и, набив рот, одобрительно кивнул. Аппетит разыгрался не на шутку. Отхватив кусок сыра, Квип тут же откусил от него половину, потом взял каравай хлеба, оторвал ломоть и тоже запихнул в рот.
      — Выпейте еще вина, — предложил Дюквиз, снова наполняя бокал.
      Квип улыбнулся с набитым ртом, но ничего не сказал — просто не мог говорить. С трудом сдерживая желание отрезать еще мяса, и побольше, он отложил кинжал, прожевал, затем быстро, хотя и с некоторым трудом, проглотил. Наконец со смущенной улыбкой оглядел стол и выговорил:
      — Прошу снисхождения, господа. Мои свинские манеры… Умоляю, простите меня…
      — Ну-ну, — покачал головой Якоби.
      — Ешьте сколько хотите, друг мой, — сказал Дюквиз. — Мы тут не особо обращаем внимание на этикет. Чувствуйте себя как дома.
      — Вы очень милостивы, сэр. Я не привык сидеть за одним столом с такими благородными господами, как вы.
      — Да не стесняйтесь… — благодушно посоветовал Дюквиз.
      — В самом деле, сэр.
      — Перестаньте…
      Квип отпил глоток вина, и тут ему в голову пришла некая мысль.
      — Не имею ли я… — Он посмотрел на четверых сидевших за столом. — Не имею ли я чести обедать с хозяином этого замка?
      Все рассмеялись.
      — Мы все здесь Гости, — сказал Якоби, — как и вы.
      — Ага… — Квип откусил кусок сыра и задумчиво прожевал. — Тогда могу я спросить, кому я должен за это угощение? — Он снова поднес к губам бокал с вином.
      — Его имя — Кармин, — начал Дюквиз, — и за этим следует не меньше сотни титулов, но мы просто называем его Хозяином… Что случилось?
      Квип едва не подавился вином.
      — Вы сказали?… — выдохнул он. — Тысяча извинений, вы сказали… Кармин?
      — Ну да.
      Квип откинулся на спинку стула, массируя горло. Неуверенно оглядевшись по сторонам, он озабоченно нахмурился.
      — Ясно.
      — Как я понимаю, вы уже слышали это имя, — заметил Якоби.
      — А? — Квип повернулся к нему. — Прошу прощения, сэр. Да. Да, я слышал.
      — О, — заинтересовался Дюквиз. — Так вы местный?
      — Не уверен, что понимаю вас, сэр.
      — Вы отсюда родом?
      — Отсюда? Думаю, нет. Но, честно говоря, я сам не знаю, где я. И более того, не знаю, как здесь очутился.
      — Что ж, ничего нового вы нам не сообщили, — пожал плечами Якоби. — Надо полагать, вы самый настоящий Гость.
      — Но вы уже слышали об этом месте? — не сдавался Дюквиз. — О замке Опасном?
      Квип с благоговейным трепетом обвел взглядом столовую.
      — Да. В самом деле. Я много лет уже не слышал этого названия, но когда-то слышал.
      Какое-то время он отсутствующим взглядом сверлил стену, потом снова принялся за еду.
      — Тогда вы вполне можете быть уроженцем этой земли, этого мира, — заметил Дюквиз.
      Квип взял себе еще хлеба.
      — Мне нужно время, чтобы над всем этим подумать, сэр. А вы не скажете, как называется эта земля?
      — Она известна как Западный Предел.
      Квип порылся в памяти, прищурив глаз.
      — Никогда о ней не слышал.
      — Что ж, я тоже, — сказал Дюквиз, — пока меня не занесло сюда. И никто из нас не слышал.
      — И никто из нас, — добавил Якоби, — никогда не слышал о замке Опасном. Но вы, друг мой…
      Квип кивнул.
      — Да, но раньше это имя встречалось мне только в сказках и легендах.
      — В самом деле? — удивился Якоби.
      — В самом деле. Давным-давно сестра моей матери рассказывала мне сказки о лорде Кармине и его заколдованном замке.
      Дюквиз поставил бокал и откинулся на спинку.
      — Очень интересно. У нас такого еще не было.
      — Неужели, — спросил Квип, — никто не появлялся из мира, в котором замок Опасный — всего лишь легенда?
      — По крайней мере, я таких не встречал. Роджер, ты о чем-нибудь таком слышал?
      Худой темноволосый человек, сидевший напротив Дюквиза, улыбнулся и потер свой орлиный нос.
      — Замок Опасный — легенда как раз в нашем мире.
      Якоби, нахмурившись, подался вперед.
      — Что-что вы говорите?
      — Что слышите. Это сказка времен короля Артура, обычная история о попавшей в беду девице. Главные герои — Гарет и Лионетта. Гарет, насколько я помню, был братом сэра Гавейна.
      — О конечно, — откликнулся Дюквиз. — Да, Гарет и Лионетта.
      — В этой истории, — продолжал Роджер, — замок осаждал сэр Иронсид — Железный бок, Красный рыцарь.
      — Но ведь «кармин» означает именно красный цвет? — спросил молодой человек, сидевший слева от Роджера.
      Роджер снова улыбнулся.
      — Вы правы, Том, однако я думаю, это можно считать случайным совпадением. Честно говоря, в той истории не многое соответствует тому, что мы видим здесь. Но я не специалист, и существует множество легенд о заколдованных замках. Вполне может найтись и такая, которая в большей степени напоминает тот сон, который мы сейчас переживаем.
      — О да, — тоскливо проговорил Дюквиз. — Все это порой похоже на сон, не так ли?
      Все согласились.
      Якоби посмотрел на Квипа.
      — А как вы оказались здесь?
      Квип сглотнул слюну.
      — Это… получилось случайно.
      — Все так говорят.
      Квип замер с протянутой к бокалу рукой.
      — Вы мне не верите?
      — Не обижайтесь. Я просто имел в виду, что почти каждый попадает в замок весьма странным образом, а некоторые даже не могут толком описать, как это произошло. Обычно рассказывают что-нибудь про исчезнувшую стену или про внезапно появившуюся дверь там, где до этого ничего не было. Что-то в этом роде.
      Квип кивнул.
      — Понимаю. Да, моя история примерно такая же. Тысяча извинений, сэр, что неверно истолковал ваши слова.
      — Ничего страшного.
      Квип улыбнулся:
      — Честно говоря, случилось все примерно так: был я в гостях у друга, доброго человека, хозяина большого прекрасного дома. Были там и несколько моих приятелей, и, боюсь, мы чуток перебрали. Ну, я извинился и пошел поискать укромное местечко… или просто стенку, у которой можно было бы облегчиться, — прошу прощения за вульгарные слова, но я и в самом деле многовато выпил. Побродил немного, комнаты все незнакомые… и в конце концов оказался как будто в подвале замка или крепости. Как потом выяснилось — тут. Нашел лестницу, стал подниматься. И вдруг начали твориться странные вещи.
      — Знакомая история, — кивнул Дюквиз.
      — Ладно. — Роджер вдруг встал. — Я в библиотеку.
      — Удается что-нибудь перевести? — спросил Якоби.
      — Не очень-то, и пока я не нашел Гостя, который мог бы наложить переводящее заклятие. Что-то подсказывает мне, что отыскать подобный талант будет крайне нелегко. Но я продолжаю пытаться переводить самостоятельно. Хоть чем-то могу себя занять.
      — Дайте знать, если у вас что-нибудь получится, — попросил Якоби. — Мне невероятно интересно.
      — Не сомневаюсь, — усмехнулся Роджер.
      — Столько вопросов… — сказал Дюквиз. — Удачи, Роджер.
      — Спасибо, — ответил тот и вышел.
      Квип насытился и утолил жажду. Мысли его теперь были заняты другим; точнее, они вернулись к прежней задаче — найти, чем здесь можно поживиться. Потом — отыскать путь туда, откуда он пришел. Это было проблематичнее всего. Он до сих пор не знал, где находится. Он вообще только-только начал осознавать, что попал в другой мир. Нет, лучше думать о чем-то более реальном. Всему свое время.
      Остальные также поднялись со своих мест, собираясь уходить. Попрощавшись с Дюквизом и молодым человеком по имени Том, Квип огляделся по сторонам и обнаружил, что остался наедине с Якоби, улыбку которого можно было бы уподобить кошачьей, если бы коты умели улыбаться.
      — Говорят, — продолжал светскую беседу Якоби, — будто сокровищница замка просто огромна и заполнена до потолка золотом, серебром и прекраснейшими драгоценными камнями.
      Квип медленно отпил из бокала, прежде чем ответить:
      — В самом деле?
      — Так говорят. И еще говорят, будто самый большой камень — это Мозг. Слышали что-нибудь об этом?
      — Честно говоря, нет.
      — Нет? О Мозге Рамтонодокса? Тогда, выходит, вы совсем недавно тут появились.
      — Так оно и есть.
      Якоби отхлебнул остывший кофе из своей чашки.
      — Каждый, кто оказывается в замке Опасном, приобретает магические способности, природа и сила которых для каждого различны. Вы уже знаете, в чем заключаются ваши?
      Квип снова наполнил бокал.
      — Не совсем понимаю вас, сэр. Вы говорите, эти способности приобретаются просто благодаря тому, что я здесь?
      — Это единственное объяснение. Так вы открыли в себе какие-нибудь новые таланты или хотя бы намеки на них?…
      — Нет.
      Улыбка Якоби стала еще шире.
      — Значит, откроете.
      — Посмотрим.
      — Надеюсь, эти способности не подведут вас.
      — Сэр?
      — В ваших дальнейших приключениях.
      — Спасибо. Здорово будет, наверное…
      — Чем собираетесь заняться?
      — Я еще об этом особо не думал. Как вы сами сказали, я тут только недавно появился.
      — Значит, подумайте. Впрочем, поговорим позже. После того, как вы тут пообвыкнетесь.
      — Это будет большая честь для меня, сэр.
      Квип поднялся вместе с Якоби и посмотрел ему вслед. Оставшись один, он отодвинул бокал и снова сел. Его не слишком тревожил ни тон Якоби, ни сам этот человек. В замке было много других опасностей.
      Впрочем, как и во многих других местах. Квип усмехнулся. Он за свою жизнь порядочно попутешествовал и повидал много удивительного. Этот замок, конечно, был самым удивительным из всего, что ему доводилось видеть, но здесь помимо чудовищ обитали и обычные люди. Квип считал, что достаточно хорошо знает людей.
      А с чудовищами он уж как-нибудь разберется.

      Линда все еще была не на шутку обижена на Джина.
      — Да брось ты, — оправдывался Джин, когда они шли обратно к порталу. — Я же только пошутил.
      — Ты еще пожалеешь. Вот возьму и создам такую тварь, и пусть она растерзает тебя на кусочки.
      — Ну знаешь, это будет уже чересчур, не находишь?
      — А потом заставлю ее сожрать твои мозги — бр-р-р, мне при одной мысли об этом дурно становится… Самая громадная зверюга из всех, каких я видела.
      — И, могу побиться об заклад, самая фантастическая.
      — Да уж.
      Портал был на прежнем месте и ни капли не изменился. Джин остановился и потянул Снеголапа за шелковистую шерсть, чтобы привлечь его внимание.
      — Погодите минуту. Нам стоит кое-что продумать, прежде чем мы войдем обратно.
      Линда огляделась по сторонам, нашла пенек, смахнула с него листья и уселась.
      — Валяй.
      — А?…
      — У тебя есть план? Что ты предлагаешь?
      Джин поскреб щетину на подбородке.
      — Ну, я как раз хочу составить план. План того, как именно мы будем искать выход.
      — Звучит отлично. С чего начнем?
      Джин глубоко вздохнул.
      — Если бы я знал… — Он присел на корточки, подобрал ветку и стал чертить на земле. — Черт побери. Если бы у нас было хоть какое-то представление о том, с чего начать…
      — Мистер Далтон, похоже, думает, что пути обратно вообще не существует.
      — Он сказал, что ему тут нравится.
      Линда огляделась по сторонам.
      — Бр-р-р.
      — Он имел в виду замок.
      — Два раза бр-р-р.
      — Проклятье, — Джин отбросил ветку. — Нам нужны ответы. А их, похоже, ни у кого нет.
      — Но у кого-то они должны быть.
      — Может быть, у тех, кто здесь живет? Не у Гостей, а у местных. Этот, большая шишка, который тут всем заведует… как там его зовут?
      — Лорд Кармин.
      — Именно. Он наверняка нам все объяснит. Что нам надо, так это найти его.
      Линда вздохнула.
      — Я слышала, что найти его очень сложно.
      — Нет ничего невозможного. Он тут хозяин и должен быть где-то поблизости. Мы доберемся до него и заставим ответить на несколько вопросов.
      Линда пожала плечами.
      — Попробуем, хотя шансов мало. Что скажешь, Снеголап? Ах да, я забыла. Он не понимает…
      Снеголап смотрел куда-то в кусты. Внезапно он с поднятым топором сорвался с места и скрылся в густых зарослях с широкими листьями. Из кустов донеслись треск и испуганный визг. А потом оттуда вылетел Простофиля. Он опрометью кинулся бежать по тропе, увидел Линду и Джина, еще раз взвизгнул и исчез в джунглях.
      — Снеголап! — осуждающе проговорила Линда. — Этот бедняжка…
      — Не думаю, что он знал, что это Простофиля. Снеголап?… Черт побери, давай вернемся в замок — хотя бы сможем его понять.
      — Я почуял, что там кто-то есть и наблюдает за нами, — объяснил Снеголап, когда они пересекли границу портала. — Но понятия не имел, что это тот несчастный ящер. Мне очень жаль, что я до смерти его напугал.
      — Надо вернуться и найти его, — озабоченно сказала Линда. — Он может заблудиться.
      — Мы сами заблудились, — возразил Джин, но тут же пожал плечами, поймав неодобрительный взгляд спутницы. — Ладно, ладно. Давайте вернемся.
      Теперь уже лицо Линды сделалось виноватым.
      — Извини, Джин. Думаю, нам не о чем беспокоиться. Он просто выглядел таким перепуганным… Чем-то напомнил мне меня же саму.
      Джин слегка приобнял ее.
      — Все в порядке. Ты намного храбрее, чем тебе кажется. Кроме того, ты еще и суперколдунья.
      — Да уж, вот такая я.
      — Сотвори нам чего-нибудь поесть, — тут же сообразил Снеголап.
      — Опять проголодался? — недоверчиво спросил Джин.
      Снеголап слегка ткнул его под ребра.
      — Слушай, ты, худышка. Вы, безволосые, конечно, можете обойтись малым, но такая могучая машина для уничтожения, как я, одними крошками питаться не может.
      Джин потер то место, куда его ткнул Снеголап.
      — Как скажешь, приятель, — проговорил он. — Как скажешь.
      — Я просто пошутил, — ухмыльнулся Снеголап. — Но у меня и в самом деле зверский аппетит. Ничего не могу с этим поделать.
      — Получилось! — радостно воскликнула Линда. На полу у ее ног стояло блюдо с ребрами квалькаркка.
      Снеголап принюхался.
      — И соус из шракка. Спасибо, Линда.
      — У тебя так быстро это вышло, — заметил Джин.
      — Думаешь, набила руку, да? — сказала Линда. — Это легко, стоит только понять, что можешь это сделать. Осознать тот факт, что можешь сотворить невозможное.
      — Суперколдунья наносит новый удар.
      — Гм… — она нахмурилась. — Слушай, ты хоть улыбайся, когда это говоришь! Может, лучше «суперволшебница»?
      — А кстати… — Джин задумался. — Первый раз, когда ты это сделала, там, в оружейной, — как ты сумела сотворить нечто, чего никогда не видела? Я имею в виду — эти ребрышки для Снеголапа?
      — Честно, не знаю.
      — Снеголап, как они на вкус — как настоящие?
      Снеголап с набитой мясом и костями пастью лишь что-то проворчал.
      — Лучшие… что я когда-либо пробовал, — наконец сумел выговорить он.
      — Возможно, я воспринимаю его мысли, — предположила Линда.
      — Выходит, ты еще и телепат.
      — Ничего себе…
      — Тебе надо воображать, мысленно представлять то, что ты хочешь сотворить?
      — Нет. Я просто хочу, чтобы оно появилось, и оно появляется.
      Джин кивнул.
      — И впрямь, в этом что-то есть.
      — Ну ладно, что теперь будем делать? — спросила Линда.
      Джин похлопал по рукояти меча.
      — Искать выход.
      Он заметил, что Линда с отсутствующим видом смотрит в сторону.
      — Что случилось?
      — Я думаю о том, заметил ли кто-нибудь мое исчезновение. — Она взглянула на Джина. — Я ведь должна числиться пропавшей без вести. Официально. Так же, как и ты.
      — Да уж. Мои родители, наверное, сейчас ломают голову, и как это я умудрился заблудиться в здании «Ю-Эс-Экс».
      Погруженные в размышления, они молча двинулись по темному коридору. Снеголап шагал впереди. Остановившись у пересечения двух коридоров, он понюхал воздух сначала в одном направлении, потом в другом.
      — Куда идем, ребята? — спросил он.

      Квип блуждал уже много часов и не был уверен, что отыщет дорогу назад в столовую. Но это не особенно его угнетало — чем дальше от этих странных типов, тем лучше. У него не было никакого желания заниматься своими делами под взглядами этих людей. Рука его потянулась к висевшему за спиной рюкзаку. Квип нашел его в одной из кладовых и доверху забил всяческой провизией — дней на пять хватит, если экономить. Так что о поисках новой еды можно не думать до тех пор, пока не закончится эта.
      Квип шагал по широкому коридору с открытыми дверями по обеим сторонам. Большинство из комнат, в которые он заглядывал, были пусты, остальные — обставлены весьма скромно. Некоторые имели окна, из которых иногда открывались очень необычные виды. Сперва Квип то и дело задерживался, чтобы рассмотреть, но потом перестал. Даже экзотика может порой утомить.
      «Ничего, ничего, ничего, — думал он. — Такое огромное пространство и такое пустое, бесполезное. Зачем строители тратили столько сил?»
      Комната, вся заставленная мебелью! Квип поспешил внутрь. Это была просторная спальня с обстановкой, тут вполне могла бы жить какая-нибудь высокопоставленная дама. Распахнув шкаф, он сорвал с вешалок все великолепные платья, осмотрел их и отбросил в сторону. Затем подошел к комоду и обшарил ящики, но не нашел ничего, кроме разных женских вещичек — сплошные тесемки, пух и шелк. Раздосадованный, он присел у кровати с балдахином и тут обнаружил обшитый кожей сундук с простым, но надежным замком. Открыть здесь или унести с собой и поработать над ним в укромном месте? Встав, Квип пнул сундук, потом схватился за одну из ручек и приподнял. Тяжеленный, и не сдвинешь. Вытащив меч, Квип попытался поддеть медные петли сзади, но в конце концов сдался и попробовал открыть щеколду спереди. Почему-то она отскочила неожиданно легко.
      В сундуке не было ничего, кроме камней, и у Квипа возникло внезапное подозрение, что он снова стал жертвой чьей-то шутки. Он нервно огляделся по сторонам.
      Все спокойно. Он вздохнул и снова окинул взглядом комнату. Конечно, можно было бы еще тут порыться, но желания продолжать поиски он почему-то не испытывал.
      Вдруг откуда-то донесся запах моря.
      Квип подошел к окну, и его глазам открылось удивительное зрелище. Окно, оказывается, висело всего лишь в нескольких футах над открытым океаном. Белые барашки волн бежали по поверхности, и отблески солнечных лучей плясали на воде. Земли видно не было. Выглянув наружу, Квип ощутил на лице соленые брызги и уж было повернулся, собираясь уходить, но что-то заставило его обернуться. Снова выглянув в окно, он понял, что именно. Окно опускалось — медленно, но неуклонно. Постояв немного, он пришел к выводу, что очень скоро окно и поверхность воды встретятся. Что тогда произойдет, выяснять не хотелось, и он поспешил убраться восвояси.
      Комнаты прекратились, зато коридор казался бесконечным. Прошагав четверть часа, Квип остановился, подумывая о том, чтобы вернуться. Возможно, ему следовало поторопиться…
      Тут послышался отдаленный гул. Снова сражение? Нет, не похоже. Квип повернулся и посмотрел назад.
      Судя по всему, произошло то, чего он и боялся. К нему неслась серая, бурлящая масса воды.
      Он со всех ног рванул вперед, про себя понимая, что обогнать воду все равно не удастся. Оставалась лишь надежда найти лестницу наверх или комнату с порталом, в который можно было бы нырнуть и спастись. Сейчас ему помогло бы что угодно, только не этот бесконечный коридор. Вид впереди не особо обнадеживал. Коридор уходил вдаль, сужаясь в крохотную точку.
      Слыша рев воды буквально у собственных пяток, он увидел перед собой проход в стене и бросился туда. Лестница! Она начиналась на этом этаже и вела наверх. Обрадованный Квип метнулся к ней.
      Лестница поднималась на два этажа и упиралась в сплошную каменную стену.
      — Проклятье! Только не это!
      Споткнувшись, он остановился, потом обреченно повернулся, глядя на бурлящий поток, подбиравшийся к нему по лестнице, и глубоко вздохнул, готовясь к неизбежному концу. «Вот, значит, как…» Возможно, подобное было уготовано ему самой судьбой. Он сбежал из петли палача лишь затем, чтобы погибнуть от воды в фантастическом замке.
      «Что ж, — подумал он. — Такой способ умереть ничем не хуже других».
      Он отступил к стене, глядя на поднимающуюся воду. Вот она затопила лестницу и начала лизать его сапоги… Однако, когда вода дошла ему до колен, скорость ее подъема вдруг уменьшилась. Все-таки еще оставалась надежда. Но очень призрачная. Постепенно под водой скрылись ноги, потом грудь, шея…
      Вскоре Квип уже плавал, чувствуя, что сапоги свинцовым грузом тянут его вниз. Сбросив их, он обнаружил, что может достаточно легко держаться на поверхности для того, чтобы дышать. Однако пространство над ним быстро сокращалось. Помещение было маленьким, и вода должна была быстро заполнить его до самого сводчатого потолка, у вершины которого Квип заметил небольшое круглое отверстие… вероятно, для вентиляции. Внезапно Квипа посетила одна идея. У него не было никакого образования, но в детстве он проводил бесчисленные часы, забавляясь с разными мелочами в доме, экспериментируя и размышляя над результатами. Если ему удастся заткнуть эту дыру, воздушная подушка не даст воде подниматься дальше, так же как воздух, оставшийся внутри погруженной в воду перевернутой чашки, не дает ей заполниться.
      Кожаная куртка тут очень пригодилась. Конечно, он заткнул дыру не слишком плотно, но подъем воды замедлился, а затем и вовсе прекратился. Наконец вода начала отступать и вскоре снова опустилась Квипу до колен, судя по всему, перетекая на нижние этажи.
      Вода была явно морская — обломки ракушек и прочего плавучего мусора хрустели под ногами, вокруг плавали обрывки водорослей.
      — Странно, — пробормотал Квип. — Потоп из будуара. Чертовски странно.
      Покачав головой, он подобрал один сапог и только начал спускаться по ступеням в поисках второго, как что-то схватило его за ногу.
      Сопротивляясь, он вцепился в железную перекладину над головой, но кто-то тянул его вниз. Напрягшись, Квип сумел вытащить необутую ногу из воды.
      Вокруг лодыжки обвилось склизкое серо-зеленое щупальце. Квип завопил, выхватил меч и принялся рубить эту мерзость, пока нога не освободилась. Стряхнув отрубленное щупальце, он попятился к стене, глядя, как из глубины поднимается еще одно, такого же цвета, но несколько тоньше, с единственным немигающим рыбьим глазом. Покачиваясь на своем стебле, глаз осмотрел помещение, затем повернулся к Квипу.
      Впрочем, ненадолго; взмах меча отправил глаз в воду, из обрубленного щупальца брызнула красно-желтая жидкость, и оно скрылось под поверхностью. На лице Квипа появилась улыбка, но быстро исчезла, когда возник еще один глаз, на этот раз благоразумно державшийся на расстоянии.
      Из воды появились новые щупальца с жуткими иглообразными, несомненно ядовитыми жалами на концах. Квип отскочил в сторону, уклоняясь и рубя клинком направо и налево. Достаточно хорошо владея мечом, он сумел укоротить три щупальца, но к нему тянулись все новые, и их было слишком много. Квип выбрал отступление и принялся пятиться вверх по лестнице.
      Вскоре его спина уперлась в каменную стену. Три щупальца, руководимые глазами на стеблях, одновременно ринулись на него. Квип ударил мечом по одному, обрубил другое, но третий удар пришелся по железной балке, и меч, вылетев из его мокрой руки, с мягким плеском упал в воду.
      — Нет! — закричал Квип, зная, что это конец. Он прижался к стене, напрягшись, словно камень мог расступиться под его напором.
      И тут неожиданно он почувствовал, что падает назад. Квип ударился задом о камень, перекатился на спину и вскочил на ноги.
      Тишина. Он огляделся по сторонам — всего лишь другой коридор, на этот раз сухой и без всяких морских монстров. В стене перед ним не было никакой двери, никакого прохода. Она была столь же сплошной, как и та…
      Та, что по другую сторону?
      — Проклятье…
      Квип разглядывал темный, гладкий камень. Незацементированные стыки были едва заметны. Он никоим образом не мог…
      Внезапно его осенило, и он ткнул в стену кулаком.
      Рука прошла сквозь камень, будто призрак сквозь полуночный туман.

      Младший офицер отдал честь и начал взволнованно докладывать:
      — Если ваше королевское высочество позволит! Я… — Слова застряли в его пересохшем горле.
      Принц Ворн положил руку на закованное в кольчугу плечо молодого воина.
      — Спокойно, сынок. Когда ты в последний раз видел вражеского солдата?
      Офицер откашлялся, затем сообщил:
      — Почти день назад, сир.
      Ворн кивнул и повернулся к лорду Альтаиру.
      Тот пожал плечами.
      — Надо полагать, мы одержали триумфальную победу.
      Ворн нахмурился.
      — Или триумфально шагнули прямо в ловушку Кармина?
      Альтаир окинул взглядом зал с высоким потолком, в котором они стояли. Он использовался в качестве склада и был завален грудами всяких припасов. Люди из квартирмейстерского корпуса сновали туда-сюда.
      — Я не вижу никакой ловушки, ваше королевское высочество. Собственно, я не вижу ничего, кроме все тех же протухших полевых рационов и заплесневелых одеял, которыми снабжалась армия еще больше года назад.
      Стоявший рядом лорд Дакс фыркнул.
      Ворн что-то проворчал и снова повернулся к офицеру.
      — Мне говорили, ты отважно сражался.
      Офицер чуть выпятил грудь.
      — Это моя обязанность, ваше королевское высочество.
      — Твое подразделение разрушило немало вражеских баррикад. Ты сам шел во главе атакующих. Так?
      — Сир, не стану этого отрицать.
      — А скажи мне вот что. Как далеко в замок проникла ваша фаланга? Я понимаю, расстояния здесь оценивать сложно…
      — Я действительно не знаю, сир. Мы шли много часов, потом долго пытались найти путь назад. Чуть было совсем не заблудились.
      — И никто на вас не нападал?
      — Нет, сир.
      — И вы не видели никого из замковой стражи со вчерашнего дня?
      — Никого, сир. — Офицер обвел взглядом огромное помещение. — Сир, этот замок воистину заколдован. Мы…
      — Да, я знаю. Ты и твои люди свободны до дальнейших распоряжений. Ешьте, пейте, развлекайтесь. Можешь идти.
      — Есть, сир! — офицер отдал честь и вышел.
      На лице Ворна появилось озабоченное выражение. Он начал расхаживать по залу, скрестив руки на груди.
      — Слишком легко, — бормотал он. — Слишком уж легко…
      — Оставьте свои подозрения, ваше высочество, — сказал Дакс. — Мы победили. Если бы волшебство Кармина могло одержать верх, это давно бы уже произошло.
      Ворн остановился и кивнул.
      — Да, скорее всего.
      — Он на каждом углу расставил свои ловушки, — заявил Альтаир. — Но нам всегда удавалось пробиться.
      Ворн фыркнул.
      — Нам? Ты имеешь в виду — моим солдатам? Ценой их крови.
      Альтаир мрачно посмотрел на него.
      — Да. Сражение в подземных ходах… — Лорд наморщил нос. — Грязная работа, — и он презрительно махнул рукой.
      Ворн холодно его разглядывал.
      — Прошу прощения, если я задел ваши чувства, — наконец сказал он
      Альтаир поджал губы.
      — Я лишь констатирую факты.
      — И все же лучше, если ты не будешь тратить время на оспаривание того, что небо голубое, а дерьмо коричневое.
      — Могу я напомнить его королевскому высочеству, что я с самого начала был против тактики подкопов? Если бы вы со вниманием отнеслись к моим предложениям…
      — У меня почти целый год уши были забиты твоим бесконечным брюзжанием и придирками.
      Альтаир приподнял узкие плечи.
      — Его королевское высочество находит удобное время для ссоры, когда сражение выиграно и пора делить трофеи…
      Ворн резко развернулся, обшаривая взглядом помещение.
      — Трофеи? Где? Как и ты, я не вижу ничего, кроме изгрызенных крысами одеял и бочек с заплесневелыми сухарями.
      — Сокровищница… — начал лорд Дакс.
      — И где она?
      — Мы должны ее найти.
      — Да мы будем сто лет искать ее!
      Послышался женский голос:
      — С вашего позволения, я не соглашусь с его королевским высочеством.
      Все трое повернулись к дверям. Там стояла леди Мелидия в сопровождении двух вооруженных стражников. Из-за ее плеча выглядывал Осмирик, держа в руках сумку и деревянный ящик. Позади него сгрудились другие слуги.
      — Миледи, — улыбнулся Ворн.
      Велев стражникам ждать снаружи, она вошла, шелестя длинным голубым платьем. Осмирик следовал за ней. Подойдя ближе, она вздрогнула и накинула на плечи красную шаль.
      — В этом жутком месте всегда так холодно.
      Ворн снял свой плащ и набросил ей на плечи.
      — Вы так добры, сир, — с улыбкой сказала Мелидия.
      Альтаир посмотрел на Дакса и закатил глаза.
      Ворн улыбнулся ей в ответ.
      — И с чем же вы не согласны, миледи?
      — С вашим мнением, ваше высочество. Найти сокровищницу будет нетрудно, стоит лишь отыскать Магический Камень.
      — Хорошие новости. Как вы об этом узнали?
      — Я только что задействовала познавательные заклинания, которые проникли глубоко в природу магии замка. У меня давно была возможность сделать это, но недоставало знаний. Чтобы их приобрести, потребовалось за последние несколько месяцев перерыть немало древних книг.
      Осмирик поднял глаза к потолку и откашлялся.
      — Когда перестанет действовать заклинание Магического Камня, замок прекратит существование. Это я уже знала. Но не представляла, какая судьба постигнет всех, кто находится в замке. Теперь я знаю намного больше, хотя все равно знания мои далеки от полноты. В соответствии с расчетами, вот что произойдет с физическими объектами внутри замка: все те предметы, которые существуют сами по себе, — то есть не являются порождениями магии — останутся неизменными. Стулья и столы, ложки и ножи, все неодушевленное, включая драгоценности. Когда не станет замка, сокровищница сама явится нам.
      Улыбка Ворна стала шире.
      — Отлично! А что с людьми?
      Мелидия вздохнула.
      — К сожалению, я не могу в точности сказать, что произойдет с живыми существами, человеческими и прочими, находящимися здесь. Думаю, большинство из последних вернутся в те части преисподней, откуда некогда появились. Что же касается людей — стражников, слуг и местных жителей, — если кто-то из них будет оставаться в замке, когда тот исчезнет, я не знаю, каковой окажется их судьба. Некоторые из них, или даже все, могут на самом деле быть демонами. У меня всегда были определенные подозрения насчет их происхождения.
      — А сам Кармин?
      Мелидия нахмурилась.
      — Не знаю. Скорее всего, он уже сбежал через один из порталов замка, ускользнув таким образом от меня… от нас.
      — Ну а те странные личности, что расхаживают по замку в необычной одежде и еще более необычно себя ведут? — спросил Дакс.
      — Вы имеете в виду так называемых Гостей?
      — Да. По крайней мере тех, которые выглядят по-человечески.
      — Подозреваю, что их тоже вышвырнет отсюда. Они похожи на людей, но могут иметь и адскую природу. Во всяком случае, с уверенностью можно утверждать лишь одно: все, попавшее в замок Опасный магическим путем, исчезнет вместе с ним.
      — Это относится и к нам? — встревожился Альтаир.
      — Вряд ли, — ответила Мелидия. — Мы не исчезнем. Хотя я не знаю точно, что произойдет. Это может быть опасно.
      — И что вы предлагаете? — спросил Ворн.
      — Завершить начатое — по крайней мере, сделать вид, будто все в порядке, пусть даже врагов и не наблюдается поблизости. А я тем временем отыщу Магический Камень.
      — Каким образом? — осторожно поинтересовался Ворн.
      — Магическими же средствами, естественно. У меня все спланировано. Когда я буду готова снять заклятие, вы и ваши люди должны будете покинуть замок и отойти от него как можно дальше.
      — Покинуть замок? — ошеломленно переспросил Ворн.
      — Вам придется это сделать. Да, я понимаю, ваше высочество, перспектива так внезапно расстаться с вашими завоеваниями вас вряд ли радует. Но вскоре после того, как вы покинете это зловещее место, оно перестанет существовать, будет стерто с лица земли. Уничтожено. И на пустом пространстве, где оно прежде находилось, вас будут ждать сказочные сокровища. Нужно будет лишь нагнуться, чтобы их подобрать.
      — Но если мы уйдем, стражники замка…
      — Они все бежали, исчезли через тысячу разнообразных порталов и не вернутся. А даже если некоторые и вернутся — как они смогут защищать замок, которого больше не существует?
      Ворн кивнул.
      — И то верно. — На его лице медленно расплылась улыбка. — Так значит, это правда? Мы победили?
      — Да, ваше высочество. Вы победили.
      — Не лучше ли будет сказать, — заметил Альтаир, — что победили мы все?
      — Конечно, — отрывисто бросила Мелидия.
      — Это вам мы обязаны нашей победой, — тут же счел нужным уточнить Ворн. — Если бы не ваш опыт…
      — Моя магия, — поправила она. — Я не отказываюсь от своего слова.
      — Воистину, мир еще не видел подобного волшебства.
      — На службе величайшего завоевателя в мире.
      Ворн взял ее за руку.
      — Миледи…
      Дакс и Альтаир переглянулись.
      — Прошу прощения, — произнес Дакс. — У меня масса неотложных дел. Мои люди…
      — Да, — кивнул Альтаир. — Если позволите, мы…
      — Идите, — разрешил Ворн.
      Они вышли.
      Только теперь принц заметил присутствие Осмирика.
      — Ученый, ты согласен с предсказаниями своей госпожи?
      Осмирик помолчал, обдумывая ответ.
      — Ее милость мудра сверх всякой меры, ваше королевское высочество. Все, что она говорит, скорее всего произойдет. Может произойти даже большее.
      Ворн приподнял бровь.
      — Что еще?
      Осмирик, встретившись глазами с Мелидией, слегка поежился.
      — Увы, не могу сказать, ваше высочество.
      — Не можешь или не хочешь?
      — Пусть говорит все, что пожелает, — сказала Мелидия.
      Темные брови Осмирика чуть приподнялись.
      — Тогда говори, — велел Ворн.
      — Ну, это очень опасно… — начал Осмирик.
      — Ты повторяешь мои слова, — резко бросила Мелидия.
      — Верно, миледи, — сказал Осмирик. — Вы хорошо знаете, что существование этого замка поддерживается могучими силами, которые, стоит их освободить, способны разрушить все вокруг.
      Мелидия повернулась к Ворну.
      — Вот почему, ваше высочество, вам и вашим людям следует находиться подальше отсюда.
      — А как же вы, миледи? — спросил Ворн.
      — За меня не бойтесь. Я буду под защитой магии.
      — Ученый, она права?
      — Сир, я тоже буду в замке, когда заклятие с Магического Камня снимут. И я вполне уверен, что после этого события буду существовать и дальше.
      Ворн кивнул, не сводя глаз с Мелидии.
      — Что ж, пусть будет так. Я в вашем распоряжении, миледи.
      — Это я в вашем распоряжении, сир, — ответила она.
      Ворн протянул ей руку.
      — Идемте пообедаем. Нам многое нужно отпраздновать.
      — Это большая честь для меня.
      Они вышли из зала. Осмирик положил на землю свой груз, сел на ящик и откинул капюшон. Потом вздохнул и потер глаза.
      — Однако, — произнес он, ни к кому не обращаясь, — вопрос в том, продолжится ли существование мира?

      Базар в этот день был почти пуст. Несколько уличных мальчишек гонялись друг за другом между прилавками. Немногочисленные покупатели азартно торговались с продавцами. Поблизости, в загородке, жалобно ревели лохматые, с толстыми ногами вьючные животные, отмахиваясь хвостами от кусачих мух. Солнце стояло высоко, и день был жарким.
      Продавец книг пробудился от дремоты и бросил наметанный взгляд на высокого, хорошо одетого человека, подошедшего к его прилавку. Явно богатый покупатель.
      — Книги, достопочтенный господин?
      Тот кивнул, взял пергаментный свиток и, прочитав заглавие, отложил в сторону.
      Книготорговец улыбнулся.
      — Я понял, что достопочтенный господин — человек культурный и любознательный, с первого же мгновения, как только его увидел.
      — В самом деле? Что ж, спасибо.
      Книготорговец придвинулся ближе, разглядывая выбор незнакомца.
      — Это действительно редкий экземпляр.
      Незнакомец отложил свиток в сторону и тщательно изучил другой, за ним еще один.
      Наконец книготорговец не выдержал:
      — Вас интересует что-то конкретное?…
      — Да. Я ищу достаточно известную книгу, труд о некоторых аспектах Тайного Искусства.
      — То есть магии?
      — Примерно. Демонологии.
      Книготорговец задумчиво посмотрел на него.
      — Так-так…
      — Вы Дарстин, книготорговец?
      — Ваша честь меня знает? Да, это я.
      — Мне говорили, что у вас есть экземпляр именно этой книги.
      — Достопочтенному господину известно ее название?
      — Она называется просто «Книга Демонов».
      Взгляд книготорговца ничем не выдал его удивления.
      — Я… слышал о ней. Это уникальное издание. Очень старое.
      — Так у вас есть экземпляр?
      — К сожалению, нет. Тысяча извинений.
      — Жаль.
      Незнакомец повернулся, собираясь уйти.
      — Я…
      — Да?
      Дарстин отвел глаза.
      — Интересно, кто рассказал достопочтенному господину, что у меня имеется экземпляр запрещенного труда… что я категорически отрицаю.
      — Я не знал, что эта книга была запрещена.
      — Это действительно так, она уже много веков в списке запрещенных. Как я уже сказал, мне интересно…
      — Меня прислал Хаалим.
      Книготорговец кивнул с явным облегчением.
      — Рядом с загоном есть таверна под названием «Бледный глаз». Будьте там на закате.
      — У меня мало времени.
      — Мы не можем вести дела при свете дня. Не такие дела, во всяком случае.
      — Я заплачу вам вдвое больше, чем могла бы стоить книга. Она здесь, у вас?
      Дарстин обвел взглядом соседние прилавки.
      — Мне уже один раз пришлось оказаться перед судом магистрата. По обвинению в продаже вульгарной и аморальной литературы. Шрамы до сих пор болят при перемене погоды. За книгу из списка…
      — Я щедро заплачу вам. Книга нужна мне сейчас. Назовите вашу цену.
      Дарстин снова окинул взглядом рынок.
      — Скажем, пятьдесят золотых?
      — Я же сказал, что заплачу щедро. Но не по-царски.
      — Тогда сорок.
      — Я дам тридцать. Экземпляры этой книги редки, но они существуют, и их можно найти где-нибудь в другом месте.
      Дарстин криво усмехнулся.
      — Ваша честь говорили что-то насчет недостатка времени.
      Незнакомец поджал губы.
      — Я плачу тридцать пять, или же время у меня найдется.
      — По рукам. Берите книгу, любую книгу, и спрашивайте о цене.
      — Гм… Очень хорошо. Сколько за эту?
      — Две серебряных и три медных монеты, господин, — повысив голос, ответил продавец.
      — Это все, что есть у меня в кошельке. Берите.
      Дарстин поймал кожаный кошелек, взвесил его на ладони, открыл и заглянул внутрь. Пощупав пальцами содержимое, он улыбнулся и кивнул.
      — Держите. Защитный чехол для книги, господин? Бесплатно.
      — Пожалуйста.
      Книготорговец скрылся за яркой занавеской. Вскоре он вернулся, неся дешевый матерчатый футляр для свитка.
      — Вот, господин. Да благословят вас боги.
      Незнакомец взял футляр и, открыв его, заглянул внутрь. Удовлетворенно кивнув, он спрятал его под плащ.
      — Всего доброго.
      Книготорговец смотрел ему вслед. Странный покупатель покинул базар сразу же, не задерживаясь у других прилавков. Дарстин вздохнул. Потом снова сел, оперся головой о столб и задремал.
      Наскоро перекусывая в придорожной забегаловке, он почувствовал, что за ним наблюдают. Не подавая виду, что обнаружил соглядатая, он расплатился и вышел, вернувшись в конюшню, где оставил свое животное. Кто-то следовал за ним, сомнений не было.
      Около полудня он выехал за городские ворота и направился через пустыню, прямо к горам на севере. Солнце было жарким, но вполне терпимым для этого времени года, яркие лучи падали на темно-коричневые камни.
      К обеду он добрался до подножия холмов, но не остановился, а поднимался все выше; уверенный шаг верхового животного лишь слегка замедлился на склоне. Высохшая земля вокруг уступила место траве, затем карликовой зелени, потом альпийским лугам. Два всадника следовали за ним, и расстояние все время сокращалось.
      Всадники обогнали его час спустя, улыбнувшись и помахав ему, и отправились дальше по извилистой тропе.
      Когда они скрылись из виду, он остановился, пальцами начертал в воздухе замысловатые знаки и сосредоточился, словно принюхиваясь. Потом мягко сжал коленями ребра своего скакуна. Тот заревел и двинулся дальше по тропе.
      На узкой дороге ему преградили путь двое всадников, в то время как другие двое, до этого скрывшиеся где-то позади, вышли из каньона, отрезая ему единственный путь к отступлению.
      Предводитель был молод, с остренькой крысиной мордочкой и насмешливой улыбкой.
      — Приветствую, достопочтенный господин! — крикнул он. — И что же столь элегантно одетый человек делает на этой пустынной тропе?
      — Вы люди Ворна? — спросил путник.
      — Что?
      Он оглядел всех по очереди.
      — Нет, не думаю. Обычные разбойники.
      — Ну-ну, — усмехнулся предводитель. — Обычные, да не совсем. Таких, как мы, на тысячу лиг вокруг не найдешь. Впрочем, хватит болтать — давай кошелек, или тебе плохо придется.
      — Я оставил его в городе, вместе с содержимым.
      — Тогда дай нам то, что ты купил.
      — Это всего лишь книга, вам от нее никакой пользы.
      — Ты меня оскорбляешь!
      — Каким образом?
      — Ты утверждаешь, будто я неграмотный!
      Остальные рассмеялись.
      — Так оно и есть, — ответил путник, — да еще и дерьмо порядочное.
      Он быстро начертал в воздухе знак.
      Предводитель пожал плечами и вытащил короткий меч.
      — Закончим эту приятную беседу. Бросай сюда все, что у тебя есть, или…
      Неожиданно лицо его исказилось от боли, он выронил меч и схватился за грудь. Товарищ встревоженно схватил его за руку. Глаза предводителя вылезли из орбит, затем изо рта хлынула кровь. Животное под ним встало на дыбы и сбросило всадника на землю.
      Остальные трое несколько секунд в оцепенении смотрели на неподвижное тело своего вожака, затем с испугом взглянули на незнакомца.
      — Колдун! — выдохнул один из бандитов.
      Путник поднял руку, вытянув палец.
      — Идите, — сказал он. — Туда. Или ваши сердца тоже лопнут, как перезрелые дыни. — Он махнул рукой в ту сторону, откуда разбойники появились.
      Они поспешно скрылись, даже не позаботившись о том, чтобы забрать тело своего предводителя или его животное.
      Чародей глубоко вздохнул, наслаждаясь горным воздухом. Потом двинулся дальше.
      Пещера, которая была целью его поездки, располагалась высоко на крутом склоне, и вход в нее скрывался за кривыми стволами карликовых деревьев. Путник расседлал животное, отпустил его пастись и вошел в зев пещеры. Ход сперва был узким и низким, и приходилось нагибаться, но вскоре пространство расширилось, хотя света почти не было. Некоторое время человек двигался в темноте, находил дорогу по памяти, чуть дотрагиваясь пальцами до гладких каменных стен. Наконец впереди посветлело. Он свернул за угол, и его взгляду открылись кирпичные стены с факелами, которые освещали путь в замок.
      Пройдя известной лишь ему одному дорогой, чародей прибыл в свои покои. Войдя внутрь, запер дверь, сбросил костюм и надел другой — замкового служащего.
      К нему снова обратился голос:
      «Ты вернулся».
      — Да. Есть успехи?
      «Я чувствую, что они должны быть. Я ощущаю, что близится конец моему плену. Кто-то зовет меня, но я не знаю кто».
      — К тебе вернулись воспоминания?
      «Отчасти. Однако я чувствую, что вскоре вспомню и остальное».
      — Ты знаешь свое имя?
      Последовало молчание, затем ответ:
      «Нет. Ты мне скажешь?»
      — Нет, но есть те, кто скажет.
      Выйдя через потайную дверь, он пробирался через узкие коридоры, пока не оказался в тупике. Большой каменный блок, поддавшись толчку плеча, сдвинулся с места, поворачиваясь на центральной оси. Осторожно выглянув наружу, он шагнул в коридор. Камень тем временем вернулся на свое место, позади снова была гладкая стена.
      Слева находилась дверь. Он открыл ее и вошел внутрь.
      Просторная библиотека была заполнена книгами, полки уходили к потолку, на высоту в несколько этажей. Вошедший пересек помещение, прошел туда, где рядами стояли стеллажи, затем по центральному проходу до тридцать четвертого ряда и, наконец, до конца стеллажа. Дальше вдоль стены располагался ряд кабинок. Он сел в одну из них и, достав из-за пазухи свиток, с нетерпением открыл его.
      Первые несколько строк были написаны почерком, который он не мог сразу разобрать, но в этом должно было помочь переводческое заклинание.
      Он устало потер глаза. У него было лишь слабое представление о том, что, собственно, нужно искать. Ключ, ему нужен ключ к разгадке тайны — а затем ее необходимо снова скрыть, раз и навсегда.
      Возможно, что-то удастся найти в этой древней книге. А может, и нет. Ответ на этот вопрос могло дать лишь время, но его было очень, очень мало.

      Они блуждали уже почти целый день. Последнюю «ночь» провели в складском помещении, полном всяческих мелочей. А «сегодня» обнаружили следы недавнего наводнения.
      Джин перебрался через омерзительного вида лужу. Неподалеку валялся труп какого-то крупного морского животного, источавший жуткую вонь.
      — Интересно, это приливная волна захлестнула один из порталов, или случилось еще что-то? — задал Джин вопрос непонятно кому.
      Линда и Снеголап обошли лужу кругом. Линда наморщила нос.
      — А что еще?
      — Может, где-нибудь в замке протек громадный аквариум?
      — Глупости.
      — Здесь и не такое случается.
      — Скорее всего, все было именно так, как ты и сказал, — заметил Снеголап. — Перехлестнуло через портал.
      Джин присвистнул.
      — Что за невероятное место. Только представьте себе! Можно вот так просто сидеть, штопать носки или еще что-нибудь, и вдруг…
      Будто в подтверждение его слов дальняя стена помещения исчезла, открыв чуждый пустынный пейзаж. Жестокий порыв ветра чуть не унес их в портал, пока выравнивалось давление. Вскоре поток воздуха изменил направление, и на них хлынули волны тепла.
      — О черт, — сокрушенно вздохнул Джин. — Выход-то был через эту стену. А теперь придется возвращаться. А там, позади, ничего нет.
      Линда нервно взглянула на темные камни и выжженный песок.
      — Не похоже, что это очень приятное местечко. Я уж лучше пойду назад.
      Джин потянул носом воздух.
      — Дышать можно, но жара невыносимая. Думаю, ничего у нас не получится. Если только… — Он направился к порталу.
      — Джин! Куда ты?
      — Хочу быстренько взглянуть. Чем-то мне это напоминает штат Юта. Может быть…
      Что-то огромное ввалилось в помещение через портал. Странное создание было вдвое выше Джина и шагало на двух мощных ногах. Голова его напоминала голову рептилии, хотя удивительно разумные глаза были посажены достаточно близко, чтобы точно оценивать расстояния. Красноватая шкура выглядела грубой и сухой. У существа был длинный гибкий хвост, а короткие, но жилистые передние лапы завершались кривыми когтями. Увидев Джина, ящероподобный гость остановился.
      Затормозил и Джин, но поскользнулся на каких-то водорослях и упал, приземлившись на задницу.
      Неведомый зверь уставился на человека, приоткрыв пасть с двумя рядами сверкающих острых зубов. Затем сообщил сам себе:
      — Похоже на еду, но разговаривает.
      Голос его был значительно ниже человеческого, но вполне разборчив. Подойдя на два шага ближе, ящер спросил:
      — Ты еда?
      И склонился над Джином, который пытался подняться на ноги.
      — Привет! — выдавил тот чуть ли не с истерическим смехом.
      — Пахнет как еда, — заметил зверь.
      — Э… э… — Джин потихоньку пополз прочь.
      Желтые глаза страшилища перемещались из стороны в сторону, пытаясь одновременно фиксировать помещение, Линду и Снеголапа. Последний начал медленно двигаться навстречу непрошеному визитеру, поднимая топор.
      — Не видел эту пещеру раньше. Пахнет едой. Много еды.
      Поднявшись на ноги, Джин вытащил меч и неуверенно направил его на зверюгу.
      — Думаю, вы еда, — решительно произнес монстр. — Буду есть.
      И прыгнул вперед.
      Снеголап взревел и молнией метнулся навстречу. Остановившись на полпути, зверь повернулся к Снеголапу, выставляя громадные когти. Но в то же мгновение Снеголап увернулся, и когти схватили лишь воздух. Ящероподобный замер с озадаченным видом. На его груди появилась большая рана, из которой сочилась серовато-пурпурная жидкость. Он посмотрел из стороны в сторону и резко развернулся на месте.
      Джин увидел несущийся на него громадный хвост и бросился ничком на пол. Тонкий, похожий на хлыст кончик хвоста промелькнул в нескольких дюймах над его головой. Джин вскочил и побежал.
      Зверь бросился на Снеголапа, пытаясь перехватить противника, но в последнее мгновение тот выполнил немыслимый разворот на месте и, прыгнув в другую сторону, молниеносно махнул топором, после чего отбежал в другой конец помещения. Чудовище не последовало за ним. Оно медленно повернулось. На его теле зияла новая рана, на этот раз прямо поперек горла.
      — Не еда? — пробулькал зверь со слегка ошеломленным выражением на морде. Он сделал три неуверенных шага вперед, затем рухнул с грохотом, от которого сотрясся пол, и застыл неподвижно.
      Джин и Линда осторожно выглянули из коридора.
      — С тобой все в порядке, Джин? — спросил Снеголап.
      Джин подошел к нему.
      — Да. Спасибо.
      — Вам повезло. Вы бы не справились с этой тварью.
      — Знаю. Ты был… — Джин восхищенно покачал головой. — Просто неподражаем.
      — А, да ничего особенного…
      — Нет, это фантастика.
      — Я же охотник все-таки…
      Джин посмотрел на Линду, потом обнял ее, спрятав лицо в светлых волосах. Линда обняла его в ответ.
      — Я не мог пошевелиться, — наконец проговорил Джин. — Как будто окаменел.
      — Ничего удивительного.
      Джин нахмурился.
      — Придется быть половчее, если хочу остаться в живых.
      — Об этом не беспокойся, старина, — сказал Снеголап.
      — Я должен был что-то сделать, швырнуть меч ему в морду и бежать… ну хоть что-то… Но я просто стоял как истукан.
      — Все произошло так быстро, — успокоила его Линда.
      Джин в ответ лишь недовольно проворчал что-то.
      — Быстро — это уж точно, — пробормотал Снеголап, глядя в дальний конец помещения.
      Портал исчез. Снова появилась стена, а вместе с ней — дверь, ведущая в очередной коридор.
      Через час наступило «время ланча», и Линда расстелила очередную скатерть-самобранку. Похоже, у девушки уже появился некоторый опыт. Она сотворила не только неплохой ассортимент холодных закусок и салатов, но и стол, на котором все это было сервировано.
      — Отлично, Линда, — похвалил Джин, накладывая на тарелку салат. — А ледяная скульптура просто великолепна. — Он то и дело посматривал на лебедя с плывущими за ним лебедятами.
      Линда задумчиво взглянула на ледяные фигурки, потом заметила:
      — Знаешь, мне кажется, я где-то это уже видела. — Внезапно ее осенило: — На свадьбе у моего двоюродного брата Терри!
      — Поздравляю. Снеголап, не ешь лапами.
      — Какая разница?
      — Семья невесты может не понять.
      Линда нахмурилась.
      — Нет, если бы это было на свадьбе Терри, то был бы еще фонтан из шампанского. Может, это был обед после репетиции церемонии бракосочетания? — Она прикусила губу.
      — Линда, — с набитым ртом сказал Джин, — вряд ли это имеет значение. Съешь лучше что-нибудь.
      Линда вздохнула.
      — Думаю, ты прав.
      — Что это за розовое, желеобразное?
      — Розовое желе.
      — Я имею в виду это…
      Из коридора донесся крик. Они замерли и прислушались. Крик послышался снова.
      — Кажется, кто-то зовет на помощь, — заметил Снеголап, насторожив покрытые белым мехом уши.
      Они побежали туда, откуда доносились вопли, и после нескольких поворотов коридора оказались в большой комнате. Она могла бы выглядеть вполне обычно, если бы не кусочек ботанического сада, который кто-то поместил прямо посредине. А в самом центре спутанной растительности барахтался Якоби.
      — Скорее! — вопил он. — Оно меня схватило! И я не могу им управлять!
      Одному лишь Джину удалось добраться до Якоби, прорубив тропинку в густых зарослях. Линда и Снеголап так в них и запутались.
      Якоби лежал на боку.
      — Мои ноги… — хрипло проговорил он.
      Джин посмотрел на его ноги — их опутывали блестящие зеленые лианы. Он вытащил меч, оттянул лианы от лодыжек толстяка и начал рубить. Раздался пронзительный вопль.
      Джин перепугался, подумав, что поранил Якоби. Но кричал сейчас кто-то другой.
      — Ты, сволочь! Как смел ты меня поранить?
      — Что? Гм… прошу прощения… э… погодите минутку…
      — Не думай, что ты можешь вот так просто ввалиться на мою территорию и творить что вздумается! Ходячий кусок мяса! Да от тебя дерьмом воняет!
      — Только без оскорблений. Отпусти этого человека, и я перестану рубить.
      — Руби! — завопил Якоби. — Портал может закрыться!
      — Ну, отпускай его.
      — Я жрать хочу!
      — О господи. Прямо-таки «Магазинчик ужасов».
      — Ради всего святого! — завизжал Якоби. — Скорее!
      Под истошные вопли растения Джин нанес несколько быстрых ударов мечом, после которых невредимой осталась лишь одна толстая лиана-щупальце. Он замахнулся, примериваясь, затем с размаху опустил меч. Конец клинка ударился обо что-то твердое, и меч вылетел из его руки, но лиана была уже разрублена.
      — Все в порядке… ой!… — Что-то схватило Джина за ноги и потащило прочь. Якоби с трудом поднялся.
      — Дайте мне меч! — завопил Джин, но Якоби повернулся и побежал прочь.
      Джин схватился за щупальца, обвившиеся вокруг лодыжек, и потянул, однако они не поддавались.
      — Попался, двуногий красавчик! Думал, слишком умный?
      — Вот чего мне только не хватало, так это влюбчивой бугенвиллии, или кто ты там есть.
      — Я съем тебя медленно, начиная с ног, и без обезболивания! Я могу быть жестокой!
      — Это не в моем вкусе, — проворчал Джин, сопротивляясь усилиям растения.
      Ствол дерева был совсем неподалеку. Джин зачарованно смотрел, как кора раздвигается посредине, открывая пульсирующую пасть с рядами острых шипов. Если бы ситуация не была столь абсурдной, он бы, наверное, испугался.
      Неожиданно над ним оказался Снеголап, яростно рубивший ствол. Чудовищная пасть захлопнулась. Раздался агонизирующий вопль, а затем рыдающий голос:
      — Хорошо, хорошо! Я отпущу тебя! Только не делайте мне больно!
      Хватка лиан ослабла, и Джин поднялся на ноги. Снеголап нанес еще один удар топором, и из разреза тотчас же начал сочиться ярко-розовый сок.
      — О-о-о-о-о! Я не хотела, я не хотела!
      Джин подобрал свой меч, и они со Снеголапом заторопились к Линде, у которой были свои проблемы. Ее тоже схватили лианы; однако эти были покрыты маленькими шипами, безнадежно запутавшимися в ткани ее одежды.
      Потребовалось некоторое время, чтобы освободить девушку. Наконец, держа Линду под руки, они выбрались из зарослей.
      Якоби, весь обмякший, сидел в кресле у камина, обмахиваясь рукой и тяжело дыша.
      — Астма, — выговорил он. — Я чуть концы не отдал. Я… — Он удрученно покачал головой. — Мне страшно жаль, что ничем не мог вам помочь.
      — Да-да, конечно, — с иронией заметил Джин, посасывая кровоточащий палец.
      — О господи, это место меня с ума сведет, — воскликнула Линда, падая во второе кресло. Она оглядела себя. — Только посмотрите, сплошные царапины!
      — Кажется, Ницше говорил, — Якоби, похоже, постепенно приходил в себя, — что-то насчет того, что человек, которому наскучила жизнь, должен ею рискнуть. Видимо, он имел в виду именно это место.
      — Здесь уж точно не скучно! — рассмеялась Линда. — Как бы мне хотелось, чтобы было наоборот…
      — Да ладно, все не так уж и плохо.
      — Вам здесь нравится?
      — Очень! Я не хотел бы жить где-либо еще — хотя, должен заметить, в последнее время тут стало чуть более опасно. Возможно, это как-то связано с осадой.
      — Ну и что слышно, какова ситуация? — нехотя поинтересовался Джин.
      — Есть сведения, что захватчики вторглись в замок. Ничего больше я не слышал. Иногда слишком сложно получить достоверную информацию. Мы пока не видели никого из них на территории для Гостей, но, думаю, это лишь вопрос времени. — Якоби неожиданно оживился. Он встал, подошел к Линде и взял ее за руку. — Вы уверены, что с вами все в порядке, дорогая?
      — Конечно, это всего лишь царапины. А как вы?
      — Превосходно.
      — Кстати, что случилось?
      — О, ничего особенного, виновата моя собственная глупость. Я сидел тут, дремал, как вдруг материализовалась эта штука. Я не обращал на нее никакого внимания, но потом мне захотелось в туалет, а эта дрянь не желала уходить, и я решил рискнуть и перебраться на другую сторону. И будь я проклят — она меня изловила…
      — Забавный портал — двусторонний, — сказала Линда.
      — Я видел подобное и раньше, — ответил Якоби. — Что-то типа ломтя пространства вместо плоскости. Подозреваю, он проходит как-то крест-накрест. Конечно, я на самом деле не знаю…
      Раздался легкий хлопок, и джунгли исчезли. На голом каменном полу ничего не осталось, кроме разбросанной земли и нескольких странного вида листьев.
      — Вот и все, — сказал Якоби. — Линда, дорогая, я навечно у вас в долгу.
      — Я? Вас ведь эти парни вытащили.
      — Да, конечно, — Якоби взглянул на Джина. — Спасибо.
      — Не за что.
      — Вы отважная женщина, дорогая.
      — О да.
      — Вы сами себя принижаете. Вы обедали?
      — Ну… нам в некотором роде помешали.
      — Столовая прямо по коридору.
      Джин в ярости топнул ногой.
      — Мы просто ходили по кругу. Черт побери!
      — Буду рад, если вы составите мне компанию, — сказал Якоби.
      — Конечно, — кивнула Линда. — Что скажете, ребята?
      Джин пожал плечами.
      — Пошли, Снеговичок, — Линда взяла мохнатого приятеля под руку. — Я сотворю тебе ребрышек.
      — Знаешь, есть еще одно блюдо, которое я обожаю, — мечтательно заворковал Снеголап. — Оно делается из топленой ворвани, чуть приправленной рыбьим жиром, а потом берется немного рыбы, и все это перемешивается…
      Джин посмотрел вслед всем троим, потом вздохнул и убрал меч в ножны.
      — Ну конечно… — сардонически проговорил он и побрел следом.
      Слегка недовольный собой, он вдруг вспомнил, что кричал Якоби.
      «Я не могу им управлять…»

      Осмирик, прищурившись, всматривался во тьму впереди.
      — Похоже, очередной тупик, миледи.
      Свет высоко поднятого фонаря упал на каменную стену в конце коридора. Солдат подошел к ней и провел руками по темному камню в поисках каких-либо скрытых швов или отверстий. Потом обернулся и покачал головой.
      Осмирик мрачно кивнул, повернулся и сказал:
      — Да, еще один.
      Мелидия медленно появилась из тени позади него.
      — Не важно. Наша цель все ближе.
      Она подошла к ученому.
      В руках чародейка держала концы двух длинных металлических стержней, изогнутых под прямым углом. Стержни были расположены параллельно друг другу и направлены прямо вперед. Она повернулась влево. Стержни сперва переместились вместе с ней, затем, словно сопротивляясь, вернулись в прежнее положение. Она повернулась в другую сторону, и снова стержни переместились обратно.
      — Сила, притягивающая их, становится все мощнее, — сказала она.
      — Да, но доступен ли ее источник? Может быть, он под землей?
      — Сомневаюсь. Магический Камень — это часть замка.
      — Вероятно, один из блоков фундамента.
      — Пусть так. Но мы сможем его увидеть.
      — Вы так уверенно говорите, миледи.
      — Да. Я потратила многие годы на то, чтобы научиться ощущать малейшие изменения магического поля. Я уверена. — Она опустила стержни. — Вернемся к последнему повороту и начнем снова. На этот раз попробуем зайти слева.
      — Как будет угодно миледи.
      В сопровождении военного эскорта они двинулись назад. Из одиннадцати солдат осталось только девять. Один неосторожно шагнул в кажущийся безопасным портал и угодил в замаскированную яму. Портал закрылся, прежде чем кто-либо успел помочь несчастному. Другой солдат погиб, сражаясь с ядовитым питоном, который свалился с канделябра в одной из столовых.
      Вернувшись к разветвлению коридоров, отряд направился по левому проходу. Впереди шли солдаты Ворна, за ними — Осмирик и слуга с фонарем. Мелидия, в сопровождении двоих вооруженных охранников по бокам, шла следом, вытянув руки со своими магическими приборами, реагировавшими на невидимые силы. Шествие замыкали еще трое слуг, нагруженных тюками.
      Но и этот проход закончился тупиком.
      Осмирик вздохнул.
      — Все ближе и ближе, но никак не добраться…
      В свете фонаря по лицу Мелидии скользили тени.
      — У нас не может не получиться. — Она подала стержни молодому слуге, потом огляделась вокруг. — В этом коридоре нет факелов, и в другом тоже. Я не замечала этого до сих пор, почему — не знаю. Собственно говоря, мы не видели ни одного факела с тех пор, как покинули столовую.
      — Совершенно верно, миледи, — сказал Осмирик. — Я тоже это отметил, но не придал значения.
      — Последний тупик, который мы встретили, — он тоже не был освещен?
      Осмирик немного подумал.
      — Нет, миледи.
      Мелидия нахмурилась.
      — Отвратительное место. Ни складу ни ладу.
      — Точно.
      — Но оно не простоит до завтра.
      — Неужели все произойдет так быстро, миледи?
      — Да, если мы найдем Камень.
      Осмирик промолчал.
      — А мы найдем его, — добавила она.
      Все направились назад по коридору.
      — Мне снова нужно зарядить стержни, — сказала Мелидия.
      — Они слабеют?
      — Пока что нет, но скоро начнут.
      — Заклинание для перезарядки требует времени.
      — Можешь не напоминать об этом, — огрызнулась она.
      — Я просто хотел…
      — Я знаю, чего ты хотел. Сколько раз я предупреждала тебя, Осмирик?
      — Да. И мне это уже надоело.
      — Еще смеешь дерзить?
      — Прошу прощения, миледи, вы должны понимать, что я стремлюсь лишь к знаниям и мой научный интерес к происходящему весьма велик.
      — Ты слишком увлечен всякими деталями, однако знание в целом, похоже, тебя не интересует.
      — Еще раз прошу прощения, миледи. Это не так.
      — Неужели? Ты осознаешь могущество заклинания, которое заряжает стержни?
      — Да, миледи. Если помните, я воспроизводил некоторые вступительные песнопения из древнего Трифозита.
      — Именно, и они были так исписаны твоими научными комментариями, что я с трудом их прочла.
      — Это лишь стремление к точности, миледи. Там было слишком много двусмысленных фраз.
      — Несомненно.
      — Как я понимаю, заклинание затрагивает некие основополагающие силы.
      — Да, — сказала Мелидия. — Возможно, основополагающую силу самой Вселенной.
      — Философы долго спорили на тему того, сводится ли вся Вселенная лишь к небольшому числу сил. А вы считаете, существует лишь одна такая сила?
      — Я не философ. Мне важны лишь практические знания. Но да, я думаю, сила лишь одна и Магический Камень — ее средоточие. Тот, кто владеет Камнем, владеет всем.
      «Но ты не стремишься завладеть Камнем, — подумал Осмирик. — Ты стремишься лишь отнять его. Этот путь ведет к безумию и, возможно, смерти для всех нас».
      Его мысли были прерваны возгласами шедших впереди стражников.
      — Что там? — крикнул Осмирик, но потом увидел и сам. Они пока не подошли к развилке, но там оказался еще один коридор, ведущий направо и освещенный факелами на обеих стенах. До сего момента его здесь не было.
      — Нам повезло, миледи, — сказал ученый.
      — Пошли туда двоих солдат и выясни, куда он ведет. — Она повернулась к молодому слуге, парнишке лет четырнадцати: — Дай мне стержни.
      Парень пошарил в кожаном мешке, извлек один стержень, потом снова начал рыться в мешке.
      — Ваше высочество, они оба только что были там…
      Он лихорадочно копался в поисках второго стержня.
      — Как такое могло случиться? Тебе ничего нельзя доверить!
      — Ваше высочество, я…
      Она ударила юношу по лицу.
      — Маленький придурок!
      — Я не слышал, чтобы стержень падал, миледи, — засомневался Осмирик. — Думаю, мы все услышали бы стук по камням.
      Она встряхнула парнишку.
      — Тогда где он?
      — Ваше высочество, я не знаю!
      — Я вернусь и поищу, миледи, — сказал Осмирик, беря фонарь у другого слуги.
      Ученый дошел почти до самого тупика, когда Мелидия окликнула его. Голос ее, эхом отдававшийся в коридоре, был неразборчив, и Осмирик остановился, прислушиваясь.
      — Осмирик! Иди сюда! Он болтался у этого придурка на лямке мешка, одной Богине известно, как он туда попал.
      Осмирик повернул назад. Когда он добрался до места, Мелидия и остальные уже прошли изрядное расстояние по новому коридору. Ученый шагнул вслед за ними — и едва не разбил нос.
      Проход в одно мгновение закрылся. Осмирик ошеломленно застыл, почти упершись лбом в ровную каменную стену.

      — Я-то думал, вы здесь все изучили,-мрачно заметил Джин. Они никак не могли найти ни столовую, ни какую-либо еще знакомую им комнату.
      Якоби то ли действительно ничуточки не волновался, то ли делал хорошую мину при плохой игре.
      — У меня достаточно опыта для того, чтобы не слишком беспокоиться о подобных вещах. Такое тут случается постоянно. Не волнуйтесь, мой мальчик. Говорят, если все время идти и идти, рано или поздно выйдешь к жилым комнатам для Гостей. Они занимают центральную часть главной башни, и все пути так или иначе ведут к ним.
      — Ну да, только мы блуждали несколько дней, прежде чем снова туда попали, — проворчал Джин.
      Якоби неожиданно остановился, явно чем-то раздосадованный, и огляделся вокруг.
      — Могу поклясться, что я прошел совсем немного по коридору из столовой. Мы, видимо, совершили ошибку, когда выходили из той гостиной. Надо было, наверное, сворачивать налево, а не направо.
      — Кто совершил ошибку — мы?
      — Прошу прощения, я.
      — Джин, — рассердилась Линда, — не понимаю, как ты можешь обвинять мистера Якоби в том, что он заблудился, когда мы…
      — Ладно, ладно, — отмахнулся Джин. — Но мы все еще в опасных краях — а у него нет оружия.
      — Не беспокойтесь обо мне, молодой человек. Я сам могу о себе позаботиться. — Якоби принюхался. — Обычно столовую можно найти по запаху. Но я ничего не чувствую. Единственное, что меня печалит, — с каждой минутой все больше хочется есть.
      — Нет проблем, — откликнулась Линда. — Хотите, сотворю вам что-нибудь?
      — Сотворите?… — он улыбнулся. — Ну конечно. Ваши способности к материализации… И с каждым разом они, наверное, улучшаются?
      — Смотрите, — Линда скрестила руки на груди и дернула носиком.
      Снова появилась буфетная стойка, на сей раз вместе с фонтаном из шампанского.
      — Я подумала, будто мы на свадьбе у Терри, — объяснила девушка.
      На Якоби это произвело большое впечатление.
      — Потрясающе. Материализация в таких масштабах. — Он подошел к стойке, зачерпнул ложкой паштет из гусиной печени и попробовал. — Просто великолепно.
      Джин мрачно присел на каменную скамью.
      — Почему ты не ешь? — спросила Линда.
      — Что-то не хочется.
      Якоби отрезал по кусочку от всего, что красовалось на столе, и тяжело опустился рядом с Джином. Он держал наполненную до краев бумажную тарелку так, что она, казалось, покоилась на его внушительном брюхе. Джин фыркнул и встал. Якоби тупо посмотрел на него, обгладывая жареную куриную ногу.
      Джин подошел к Снеголапу, который горстями загребал липкую зеленую кашу из чугунного котла и отправлял себе в пасть.
      — Хочешь попробовать? — спросил он Джина, предлагая ему горсть.
      — Э… нет, спасибо. Впрочем, выглядит неплохо.
      — Ну-ну, ты же к этому и гарпуном не притронешься. Я просто пошутил.
      — Понятно.
      — В чем дело, приятель? Ты что-то не в духе.
      — Ну да. Похоже, мы никогда отсюда не выберемся.
      Снеголап пожал плечами.
      — Что поделаешь? Впрочем, не сказать, что здесь так уж неинтересно. Куча приключений.
      — В этом отношении и впрямь пожаловаться не на что.
      — Хотя чересчур жарко. Посмотри на меня. Уже шкура облезает. — Он провел чистой лапой вверх и вниз по плечу и продемонстрировал клок шерсти. — Видишь?
      — Там, откуда ты родом, есть люди? — вдруг спросил Джин.
      Снеголап задумался.
      — Вообще-то я слышал истории о созданиях вроде тебя. Но, судя по рассказам, они волосатые и живут на деревьях. И на вид отвратительны. А что?
      — Ну, если бы тебе не повезло и в вашем мире водилась бы безволосая разновидность, они, скорее всего, охотились бы на вас ради вашего меха. Очень уж он у вас качественный. Мягче соболиного.
      — Э… — произнес Снеголап. — Ты этого не говорил, ладно?
      Джин нахмурился.
      — Слушай, у меня препаршивое настроение.
      — Не унывай, — проговорила Линда с набитым ртом.
      — Эй, Джин, — подхватил Снеголап. — Как-нибудь выберемся. Не вешай нос.
      — Ты прав. Просто обстановка так действует. — Джин повернулся и покосился на Якоби. — И кое-кто еще, — добавил он.
      Продолжавший увлеченно жевать толстяк словно не расслышал.
      — Ну, Джин, зачем же так. Мистер Якоби…
      — О господи, — проговорил Джин.
      — А? — не поняла Линда. Потом повернулась туда, куда уставились Джин и Снеголап. И, увидев, на что они смотрят, выронила тарелку.
      Все, широко раскрыв глаза, глядели в сторону Якоби. Тот озадаченно посмотрел на них.
      — Что такое?…
      Медленно повернув голову, он увидел человеческую руку, выраставшую из стены рядом с ним. Он вскочил на ноги, рассыпав содержимое тарелки по каменному полу.
      — Какого черта?
      Следом за рукой появилось предплечье, за ним плечо. Затем из стены высунулась голова. Она принадлежала чернобородому мужчине с темными глазами и настороженным выражением лица. Он слегка попятился, увидев Снеголапа, но тут же, узнав Якоби, с облегчением вздохнул.
      — Прошу прощения, сэр. Я не хотел вам помешать.
      Якоби шумно выдохнул.
      — Вы чертовски нас напугали… но это не важно.
      Квип вышел из стены.
      — Тысяча извинений.
      — Ничего страшного. Я вижу, вы обнаружили свой талант.
      — Будь я проклят, если не умею проходить сквозь стены, словно призрак. Но еще большее проклятие состоит в том, что призраки могут испытывать голод… — Он не отводил взгляда от стола.
      — Не хотите ли отведать превосходного потустороннего пирога? — радушно предложил Джин.

      Солдаты устали, слуги выбились из сил. Мелидия объявила привал, и все устроились на отдых в промозглых нижних уровнях замка. Она не была голодна, но знала, что подкрепиться не помешает, так что, взяв два бисквита и фляжку с водой, нашла нишу поудобнее, села и нехотя принялась за еду, устремив взгляд в окружающий ее полумрак. Там плавали неясные фигуры — побочные эффекты ее усиленных заклинаниями сил и выносливости. Но в то же время эти тени доказывали присутствие в замке множества разумов и духов. Замок просто кишел ими, и их эманации эхом отражались в ее голове. Она мало что могла понять — иногда голос или мысль непрошеными гостями проникали в ее разум, затем столь же быстро его покидали. Большую часть времени она слышала лишь слабый шум, на который можно было не обращать внимания. Но по мере приближения к Магическому Камню шум становился все громче.
      Было и кое-что еще. Происходило нечто странное. Ей почудилось, будто она услышала голос, одинокий голос, пробивавшийся сквозь шум. Он к кому-то обращался… возможно, к ней. Она почти не могла разобрать слов, но голос становился все более и более отчетливым.
      Мелидия отложила недоеденный бисквит и закрыла глаза, позволяя голосу проникнуть в ее разум.
      …Тихое жужжание… ощущение потери, страха… тоски… голода. Страх, жуткий страх. Радость. Музыка… где-то… она говорила мне это, лишь бы меня разозлить, но, во имя Господа, она… засыпаю, падаю, сон и смерть — спрятаться, спрятаться, спрятаться… где-то звонит большой колокол, вдалеке — ощущение прошедших времен — запах мяты и пряностей… КТО ИЩЕТ МЕНЯ? — ревущее море — рядом? где?… уходи, скорее!… голоса, эхо, шум падающей воды… КТО ИЩЕТ МЕНЯ? КТО СТРЕМИТСЯ РАЗОРВАТЬ МОИ ОКОВЫ?… мягко падает тень, помимо желания… шаги в темноте — вой какого-то страшного зверя… КТО ТЫ, ИДУЩИЙ ПО ПУТИ, КОТОРЫЙ ВЕДЕТ К ТОМУ, ЧТО УДЕРЖИВАЕТ МЕНЯ?… ГДЕ ТЫ? ГОВОРИ СО МНОЙ. ГОВОРИ…
      — Кто зовет меня? — вскрикнула Мелидия.
      «Я слышу тебя. Это ты?»
      — Кто зовет меня? — в ужасе прошептала она.
      «Я не знаю, кто я. Я думал, ты мне скажешь».
      — Как я могу сказать, кто ты, если я тебя даже не вижу?
      «Полагаю, ты права. Увы».
      — Где ты?
      «Где? Это слово мало что значит».
      — Как это может быть?
      «Не знаю. Я знаю слишком мало. Я чувствую, что существую, но внутри меня так много сущностей. Однако они — не часть меня».
      Мелидия встала, и в ее глазах внезапно вспыхнуло понимание. Она подозревала, что такое возможно, но…
      — Это я — та, кто ищет тебя, — сказала она. — Это я — та, кто хочет тебя освободить!
      «Я нашел тебя. Прошу тебя, скажи — чего ты хочешь?»
      — Я собираюсь найти Магический Камень.
      «Ах, это имя мне знакомо. Это…»
      — Это то, что удерживает тебя в оковах.
      «Я чувствую, что это так. Но где?…»
      — Ты не знаешь, где он находится?
      «Я ощущаю тебя… Я также ощущаю…»
      Она ждала.
      «Да… да. Я чувствую родство между тобой и ним».
      — Ты можешь сказать, когда я буду ближе к нему?
      «Да. Думаю, да».
      — Это все значительно упростит.
      «Я помогу. Ты мой освободитель».
      — Да. Своей помощью ты приблизишь час своего освобождения.
      «Я уже некоторое время ощущаю твое присутствие».
      — Я ищу давно.
      «Благодаря тебе я снова смогу воспарить. Снова смогу подняться в холодные высоты, почувствовать воздух над землей, увидеть черные небеса и пылающее солнце…»
      — Да.
      «Я уничтожу…»
      — Ты уничтожишь моих врагов.
      «Я?…»
      — Да. В благодарность за мои усилия ты выполнишь мое пожелание.
      «Ах сделка. Так это, кажется, называется?»
      — Так. Согласен?
      «Я чувствую, у меня нет выбора».
      — Никакого.
      «Тогда… мы договорились».
      — Хорошо. Жди. Я позову тебя, когда ты мне понадобишься.
      «Повинуюсь».
      Мелидия повернулась и пошла назад по коридору, туда, где все еще сидели за едой слуги и солдаты. Увидев их лица, она остановилась. Люди смотрели на нее с ужасом.
      Они слышали один лишь ее голос.
      «Похоже, решили, будто я сошла с ума», — подумала она.
      — Я установила контакт с демиургом, воплощением которого является сам замок, — сказала она. — Я повелеваю им. С его помощью мы найдем Камень.
      Ее слова, похоже, развеяли их страхи — или, возможно, зародили новые. «Не важно, — подумала она. — Все равно они скоро умрут».
      Вот теперь она по-настоящему проголодалась. По ее требованию ей дали хлеба, ломоть сыра и кусок высушенного соленого мяса. Она вернулась в свою нишу и с аппетитом съела все до крошки.

      Осмирик почти выбился из сил, но продолжал взбираться все выше. Запах книг стал еще сильнее. Ученый знал, что библиотека находится на одном из верхних этажей, туда и вел его этот запах.
      Он впервые обнаружил свою странную новую способность вскоре после того, как расстался с Мелидией, о чем ни в малейшей степени не жалел. Собственно говоря, его целью было остановить ее. Лишь знания, содержавшиеся в древних книгах, могли ему помочь. Сперва он отчаялся найти путь назад, к расположению армии захватчиков, но, проплутав некоторое время вслепую, вдруг учуял запах книг, который ни с чем невозможно спутать — запах плесени, пыли и старого пергамента,-и двинулся следом за ним. В одном месте на нижних этажах запах стал особенно сильным. Обоняние привело Осмирика в спальню, в которой стоял книжный шкаф с несколькими томами никчемной лирики.
      Но теперь он знал, что находится на верном пути. Он шел на запах библиотеки, словно гончий пес по свежему следу.
      Появились и другие ароматы, большей частью незнакомые. Его обоняние усилилось до невероятной степени. Ясно было, что книги — не единственное, что он может отыскать, если захочет. Новообретенный талант давал ему возможность обнаружить что угодно. Все окружающее обладало четко различимыми запахами — стол, гобелен, свеча или канделябр. Ощущение было странным и несколько сбивало с толку, но в меньшей степени, чем он мог бы ожидать. Ни один из запахов не был чересчур сильным или особенно отвратительным. Некоторые оказывались вполне приятными. Кроме того, он мог по своему желанию игнорировать запахи.
      Ученый двигался по пустому коридору — осторожно, но особо о безопасности не заботясь. Он прошел мимо многочисленных выходов в другие миры, не обращая на них внимания. Странные глаза разглядывали его из тени, а он их даже не заметил. У него была цель. Времени оставалось мало, и положение с каждым часом все более осложнялось.
      Внезапно Осмирик увидел впереди пятно света и, подойдя, обнаружил открытую дверь. Осмирик заглянул внутрь. Комната казалась уютной, он решил было остановиться отдохнуть, но передумал и подошел к следующей двери, закрытой. Приложил к ней ухо, но ничего не услышал. Затем взялся за ручку и потянул.
      Музыка, смех, шум. Глазам его предстала комната, заполненная необычно одетыми людьми, большинство из которых стояли маленькими группами, оживленно беседуя. Здесь явно царило праздничное настроение. Чувствовался запах алкоголя. Музыка звучала громко, резко и нестройно. Обстановка комнаты была странной; за огромными окнами раскинулся бескрайний, ярко освещенный город. От этого зрелища у Осмирика захватило дух.
      — Завтра вечером маскарад, не так ли? — Голос принадлежал молодому человеку, сидевшему возле двери.
      — Костюмированный бал, — откликнулась молодая женщина.
      — Костюмированный бал? Господи, мне столько еще предстоит узнать обо всем этом…
      Оба с любопытством посмотрели на появившегося незнакомца. Взгляд молодого человека был прикован к коридору позади него.
      — А я думал, эта дверь ведет в другую комнату, — сказал молодой человек. — Что за…
      Осмирик захлопнул дверь и пошел дальше по коридору. Но что-то заставило его остановиться, вернуться и снова осторожно заглянуть в комнату.
      Его глазам предстало темное, пустое помещение.
      Следующая дверь вела в очередную спальню, другие были заперты. Но он знал, что библиотека рядом. Острый запах книг бил в ноздри. Осмирик ринулся к дубовой двери, находящейся чуть поодаль.
      Нашел! Дверь распахнулась, и он увидел просторное помещение, полное книг. Он прислонился к дверному косяку, глубоко дыша и окидывая взглядом огромный зал. Наконец он решительно вошел внутрь, закрыв за собой дверь.
      Тишина стояла глубокая, но мирная, как в любой библиотеке. В помещении, похоже, никого не было, и действительно, пройдя между книжными стеллажами, ученый никого не обнаружил.
      Немного успокоившись, он остановился. Какая же она огромная!… За все свои годы, даже те, что провел в университете, Осмирик никогда не видел такого количества книг в одном месте. Он не думал, что в мире вообще может быть столько книг. Интересно, каким образом здешние библиотекари, если таковые существовали, ориентировались, где и что находится? Но это их работа. А что делать ему?
      Услышав шаги, он посмотрел налево. Кто-то шел вдоль дальнего прохода. Осмирик двинулся параллельно, пока наконец не достиг конца книжных стеллажей; тут он остановился и окинул взглядом ряды столов для чтения.
      Из-за дальнего стеллажа появился высокий человек в простой коричневой мантии. Он прошел мимо столов и остановился возле длинного шкафа с сотнями маленьких ящичков. Поискав, выбрал нужный ящичек, открыл его и начал быстро перебирать находившиеся внутри картонные карточки.
      Осмирик слышал прежде о библиотечных каталогах, но единственный известный ему каталог находился далеко отсюда, в библиотеке императорского университета в Хунре, столице Восточной империи, где ему так и не довелось побывать.
      Он подошел к незнакомцу.
      Тот, казалось, почувствовал присутствие постороннего задолго до того, как услышал осторожные шаги. Повернувшись, он улыбнулся:
      — Приветствую.
      Осмирик остановился.
      — Вы библиотекарь?
      Тот на мгновение задумался, прежде чем ответить.
      — Да, сэр. Могу ли я чем-нибудь помочь?
      — Можете. Я хотел бы посмотреть, что у вас есть по демонологии.
      Библиотекарь бросил на него пронизывающий взгляд, после чего кивнул:
      — Конечно, сэр. Сюда, пожалуйста.
      Он повел Осмирика по проходу между стеллажами и рядом индивидуальных кабинок. Дойдя до винтовой лестницы, они поднялись на галерею. Очутившись на огороженном перилами балконе, Осмирик со все возрастающим удивлением обозрел обширное пространство внизу. Библиотекарь остановился перед рядом полок.
      — Основная литература по демонологии находится здесь. Однако есть еще специальная секция для фолиантов большого размера, на втором этаже. Их не так много, и я могу их вам принести. Как видите, книг на эту тему вообще не очень много. Исследования в данной области весьма проблематичны.
      — Понимаю.
      — Существует множество превосходных работ теоретического плана, но должен предупредить вас, они далеки от полноты.
      Осмирик посмотрел на библиотекаря.
      — Вот как? Вы разбираетесь в этом?
      — Надеюсь. Я много лет занимался подобными исследованиями.
      — В самом деле? Я был бы благодарен за любую помощь.
      — К вашим услугам, сэр, — библиотекарь слегка поклонился.
      — Спасибо. Не могли бы вы принести мне те фолианты?
      — Конечно, сэр.
      Библиотекарь ушел, и Осмирик оглядел полки, не в силах сдержать изумление. Там были труды, о которых он только слышал, невероятно редкие издания. Он выбрал один том, древнее исследование по демонической таксономии и осторожно перелистал книгу.
      Пора было браться за работу. Взяв еще две книги, он отнес их на близлежащий стол, сел и углубился в чтение.
      В какой-то момент до него дошло, что библиотекарь стоит рядом.
      — Да?
      — Фолианты, сэр.
      — Положите их сюда.
      — Да, сэр. Вам будет интересен также этот труд.
      Осмирик взял нечто, напоминающее древний свиток, и прочитал заглавие. Оно было написано необычным шрифтом на иератическом лутонском, который ученый знал достаточно хорошо, поскольку писал диссертацию по истории Лутонской империи.
      Потрясенный, он восхищенно пробормотал: «Книга Демонов!» Это труд считался не только редким; самые выдающиеся ученые пребывали в убеждении, что его больше не существует. Более того, некоторые ученые заявляли, что эта книга — всего лишь легенда.
      — Откуда?…
      — Да, здесь есть и такое. И я читал его.
      Осмирик не поверил.
      — Вы читали?
      — Да. Надеюсь, он окажется для вас полезным. Во всяком случае, мне он кое в чем помог. — Библиотекарь посмотрел в сторону. — Хотя я так и не узнал в точности того, что хотел узнать.
      — Понятно, — откликнулся Осмирик едва слышно.
      Библиотекарь вздохнул и посмотрел на него.
      — Что-нибудь еще, сэр?
      — Э… нет, — Осмирик заставил себя улыбнуться. — Большое спасибо за помощь.
      — Не стоит благодарности, сэр.
      Библиотекарь повернулся, чтобы уйти, но через несколько шагов остановился и медленно развернулся кругом.
      — И у меня к вам просьба, сэр.
      Осмирик поднял голову.
      — Да?
      Черты библиотекаря вдруг показались ему странно знакомыми. Осмирик понял, что по какой-то неосознанной причине все время избегал глядеть ему в лицо. Но теперь, не в силах сдержать удивление, он узнал того, кто стоял перед ним.
      — Сообщите Мелидии, что я ее жду, — сказал Кармин.
      Открыв от изумления рот, Осмирик смотрел вслед Кармину, пока высокая фигура короля не скрылась из виду.

      Квип просунул голову в стену коридора, потом вытащил ее обратно.
      — По ту сторону еще один коридор, — сказал он. — И только.
      — Мы все больше и больше сбиваемся с пути, — мрачно проговорила Линда.
      — Это невозможно, — заметил Джин. — Невозможно сбиться с пути, когда ты уже окончательно, безнадежно заблудился, с чего, собственно, все и началось.
      — Что верно, то верно, — кивнул Квип, раздумывая, ускользнуть незаметно или остаться со своими новообретенными спутниками. Он увязался за ними, поскольку ему нужна была еда, а теперь, когда рюкзак почти полон, — Линда сотворила столько еды, сколько Квип попросил, причем консервированной, — он готов был снова пуститься обследовать дальние закоулки замка. Но, с другой стороны, бродить в одиночку слишком опасно…
      Наконец Квип принял решение. Останется пока с ними и подождет. Ему не нравилась мысль делить добычу на пятерых, но, если вдруг они действительно найдут сокровищницу, вопрос, вероятнее всего, сведется к тому, сколько может унести один человек. Квип не сомневался, что в подобном замке таится поистине сказочное богатство.
      «Если только эти ублюдки не потратили все на строительство», — мрачно подумал он. Что вполне могло быть.
      — Как насчет другой стены, Квип? — спросил Джин.
      Квип перешел к противоположной стене и какое-то мгновение стоял, прижавшись лбом к холодному камню. Затем его голова исчезла в стене, за ней последовала половина туловища.
      — Ну и дела, — восхитился Джин. — Интересно, что он при этом чувствует?
      Квип выбрался из стены и покачал головой.
      — Просто большая комната. И в ней ничего нет.
      — А не мог ты случайно застрять там? — поинтересовался Джин.
      — Еще не хватало, — вскинулся Квип. — Не надо портить мне настроение.
      — Извини. — Джин посмотрел в глубь коридора. — Что ж… думаю, нам просто следует идти дальше.
      Они двинулись вперед.
      — Ты можешь дышать, когда ты… ну, там, внутри стены? — спросил Джин.
      — Нет. Я пытался вдохнуть, но воздуха нет.
      — А что-нибудь чувствуешь? Я имею в виду…
      — Это ощущение не так-то просто описать, — сказал Квип. — Словно что-то сопротивляется, но не настолько, чтобы меня вытолкнуть. Какой-то запах плесени, пыли, легкое головокружение… Больше ничего не могу сказать.
      — Интересно… — задумчиво проговорил Джин.
      Они вышли в большой зал с карнизами на стенах и глубокими нишами. В одном из углов через открытую дверь лился дневной свет.
      — Это не похоже на портал, — заметил Джин.
      Пройдя через дверь, они оказались на высокой террасе с зубчатыми стенами. Джин посмотрел вниз. Они находились на высоте около восьмидесяти этажей. Посмотрев вверх, он увидел, что выше этажей осталось не так уж и много. Снова опустив голову, он окинул взглядом открывшийся вид.
      — Не так высоко, как с верхушки Всемирного торгового центра, но дух все равно захватывает.
      — Не люблю высоту, — забеспокоилась Линда.
      — Я тоже, но только посмотри! Как сложно устроено, трудно охватить все сразу. Взгляни на эти стены, башни…
      — Величественно, не правда ли? — сказал Якоби.
      — Только колдовством можно такое создать, — пробормотал Квип себе под нос.
      — Кажется, там, внизу, люди, — заметил Джин. — У основания того сооружения, в котором мы находимся.
      — Ага, замка. — Квип приставил ладонь козырьком ко лбу и посмотрел вниз. — Армия. Осаждающие.
      Они еще минут десять обозревали окрестности, затем снова вернулись внутрь.
      — Что ж, по крайней мере, я теперь представляю себе размеры здания, — вздохнул Джин. — Оно не бесконечно. — Он уселся на каменную скамью. — Что нам надо делать, так это двигаться вниз.
      — Уже пробовали, — заметил Снеголап.
      — Ничего, попробуем еще раз.
      — Думаешь? — засомневалась Линда. — Допустим, нам удастся спуститься вниз. Допустим, мы найдем лифт. Отыщем парадную дверь и выйдем наружу. Что дальше?
      Джин пожал плечами.
      — По крайней мере, выберемся из этого сумасшедшего дома.
      — Но что там, снаружи? Странный мир, в котором мы, вероятно, не сможем жить.
      — Именно. — Голос Якоби донесся из кожаного кресла, в котором он уютно устроился. — Мой мальчик, вам еще многое предстоит узнать. Отбросьте даже мысль о том, что ваше пребывание в этом замке — лишь некое затруднительное положение, из которого нужно найти выход. На самом деле наша задача, учитывая, что мы не знаем, как сложится наша судьба после столкновения с осаждающими, — попытаться сохранить то, что мы уже имеем.
      Джин мрачно посмотрел на него.
      — Хотите сказать, я не знаю, что именно окажется для нас полезным?
      — Совершенно верно.
      — Значит, мы все останемся в этом готическом аттракционе, пока нас не сожрут скользкие твари из другого измерения или пока все не свихнемся. Так?
      — Вряд ли. Нужно просто находить приятные моменты в любой ситуации.
      — И все же повторю — нам стоит попытаться найти выход. Если есть вход, должен быть и выход.
      — Не обязательно.
      Квип медленно ходил кругами за креслом Якоби. Раньше, до террасы, он считал, что замок — дело рук человеческих, пусть даже тут замешано колдовство. Но теперь его мнение несколько поменялось. Сама величина сооружения говорила о сверхъестественном происхождении. А хозяин замка, скорее всего, был сродни Сатане.
      — Что-то не так, Квип? — спросила Линда.
      — А? Нет, ничего.
      Джин встал.
      — Одно можно с уверенностью сказать — мы ничего не найдем, если так и будем здесь болтаться.
      — Ты прав, Джин, старина, — подхватил Снеголап. — Не знаю, как вам, но мне тут чересчур жарко. Хорошо бы найти немного снега и льда, или я тоже того… свихнусь.
      — Хочешь, сотворю снежную гору? — спросила Линда.
      — Спасибо, Линда. Нет, не сейчас, но если мне станет совсем невмоготу — я дам тебе знать.
      — Давайте поищем путь вниз, — предложил Джин.
      — Я не хочу уходить из замка, Джин, — запротестовала Линда. — Только не в ту пустыню снаружи.
      — Я тоже не хочу, если уж на то пошло. Просто считаю, что нам стоило бы попытаться найти путь вниз. Если портал в наш мир все еще открыт, он должен быть где-то внизу. Может, там, где мы появились. Вроде это было похоже на подвал. Верно, Снеголап?
      Снеголап пожал широченными, покрытыми шерстью плечами.
      — Трудно сказать.
      — Я тоже не уверен. Но надо все-таки попробовать.
      — Это точно.
      Якоби тихо рассмеялся.
      — Вам не обязательно идти с нами, — с сарказмом заметил Джин.
      — Прошу прощения, — откликнулся Якоби, — но ваше упрямство просто забавляет. Хотя в чем-то оно достойно восхищения.
      — Спасибо. Линда, ты идешь?
      Девушка посмотрела на Якоби, потом на Джина.
      — Конечно, — сказала она.
      — О, я готов на все, — заявил Якоби, вставая. — Значит, поищем лифт?
      — Не говорите глупостей, мистер Якоби, — рассердилась Линда.
      — Хм, — заметил Джин, — а может быть, он прав?
      — Я пошутил, мой мальчик. Насколько мне известно, здесь нет…
      — Нет, я просто подумал — может, Линда сумеет сотворить нам что-нибудь в этом роде?
      — Это как? — спросила Линда, широко раскрыв глаза. — Сотворить лифт?
      — Почему бы и нет?
      Линда подумала немного, затем развела руками.
      — Что ж, почему бы и нет?
      Она поднялась и уставилась на ближайшую стену, приложив палец к подбородку и нахмурив брови.
      — Хм-м-м… — пробормотала она.
      Квип явно выглядел смущенным.
      — Прошу прощения…
      — Что, Квип? — спросил Джин.
      — Иногда ваша речь звучит странно. Скажите, пожалуйста, что это такое — «лифт»?
      — Просто стой и смотри.
      Тут послышался тихий звон. Джин повернул голову и увидел открывающиеся в стене двери лифта. Над ними светилась красным светом яркая лампа в форме стрелы; стрела указывала вниз.
      — Поехали? — позвал Джин.
      — Думаешь, он в самом деле работает? — несколько озабоченно спросила Линда. — Я совершенно не смыслю в механике.
      Джин зашел в маленькую металлическую кабину и окинул ее взглядом.
      — Выглядит весьма убедительно.
      — Это все может оказаться иллюзией. — Линда вошла внутрь и встала рядом.
      — Еда, которую ты создавала из ничего, явно не была иллюзией. У меня даже изжога началась от беранезского соуса. — Джин изучил пульт управления. — Похоже на обычный автоматический лифт, только кнопок этажей нет. Просто «Вверх», «Вниз» и… что там еще… «Открыть двери», «Закрыть двери» и «Экстренная остановка». Все стандартно.
      — Но почему нет кнопок этажей?
      — Не знаю. Это твой лифт.
      Линда откинула со лба прядь светлых волос.
      — Хотела бы я знать, как именно я делаю то, что делаю.
      — Да, у тебя здорово получается. Может быть, потом над этим подумаем? Все на посадку!
      Кабина быстро заполнилась. Вместе со Снеголапом там оказалось несколько тесно. Джин проверил, не торчат ли наружу носки ботинок, затем нажал кнопку закрытия дверей. Внешние и внутренние двери с шипением задвинулись.
      Кабина оставалась неподвижной.
      — Что ж, — сказал Джин. — Поехали.
      Он нажал кнопку «Вниз».
      Пол ушел из-под их ног. Якоби пискнул, Линда завопила, Джин заорал, а кабина неожиданно заполнилась плавающими в воздухе телами. Лифт с бешеной скоростью несся вниз. Джин отчаянно пытался подплыть к пульту, но путь ему преграждала массивная мохнатая туша Снеголапа.
      Падение, казалось, длилось вечность. Джин вцепился в белую шерсть приятеля.
      — Снеголап! Красная кнопка!
      — А?
      — Нажми кнопку! Нажми кнопку!
      Тот наконец сообразил и грохнул кулаком по пульту. Послышался раздирающий уши скрежет металла, затем раздались скрип и лязг, за которыми последовал глухой, тяжелый удар.
      Остановка была слишком резкой. Все грудой рухнули на пол, отреагировав приглушенными стонами.
      — Кто там ворочается? — спросил Снеголап.
      — Слезь… с моей… ноги… — выдохнул Якоби.
      — О, извини.
      — Все в порядке? — бодро осведомился Джин, переведя дух. — Линда, ты как?
      — Я думала, мы все погибнем. — Лицо ее было мертвенно-бледным. — Мне сейчас будет плохо.
      Квип поднялся на ноги и отдышался.
      — Так это и есть лифт?
      — Не совсем, — ответил Джин. — Похоже, в нем не хватает некоторых деталей.
      — Мы, наверное, свалились на сотню этажей ниже, — выговорил Якоби. Его физиономия походила на лицо покойника.
      — Даже выразить не могу, насколько я сожалею, — слабым голосом произнесла Линда.
      — Это была моя идея, — сказал Джин. — Мне следовало помнить, что механика не работает внутри замка. Ладно, давайте откроем двери. — Он наклонился, изучая соединение внутренних створок, и попытался раздвинуть их руками. — Они, вероятно, автоматически блокируются. — Он посмотрел на Линду. — Что с тобой?
      Линда судорожно сглотнула.
      — Прошу прощения. Мой желудок словно все еще десятью этажами выше. Ничего, все отлично. Ну… не совсем отлично. — Она помассировала живот и начала сосредоточенно разглядывать пульт управления. — Почему бы просто не нажать кнопку открывания дверей?
      Джин немного подумал.
      — В самом деле. Только не трогай снова кнопку «Вниз».
      — Не беспокойся, не буду, — сказала Линда. Затаив дыхание, она осторожно ткнула в кнопку «Открыть двери».
      Двери раздвинулись, за ними обнаружилась сплошная каменная стена.
      — Ну разумеется… — пожал плечами Джин.
      — Позвольте мне, — Квип шагнул вперед.
      Секунду спустя Джин похлопал его по плечу. Спина и голова Квипа вынырнули из стены.
      Глаза его странно блестели.
      — Видел что-нибудь по ту сторону? — Джин изнывал от любопытства.
      — Да, но… — Квип странно посмотрел на него. — Нужно взглянуть чуть поближе. — Он снова шагнул в стену и на сей раз исчез в ней полностью.
      Джин в задумчивости пожевал губу, затем нерешительно спросил:
      — Линда, как ты думаешь — у тебя получится сотворить какой-нибудь проход?
      Линда немного поразмышляла.
      — Интересный вопрос.
      У нее получилось. Возникшая в стене дверь с изящной готической аркой вела в просторное помещение необычных очертаний. Впрочем, вовсе не это заставило всю компанию вытаращить глаза. В центре зала, на темной высокой подставке неправильной формы, покоилась кристаллическая масса янтарного цвета, колоссальных размеров и невероятно сложной структуры. Она светилась собственным колышущимся светом, отбрасывая странные тени в самые дальние углы.
      Джин присвистнул.
      — Господи, что это?
      — Мозг, — выдохнул Якоби.
      — Что? — переспросила Линда.
      — Мозг Рамтонодокса. Легендарный драгоценный камень.
      — Вот как? — хмыкнул Джин. — Он что, обладает какими-то магическими свойствами?
      — Невероятно могущественными свойствами, — серьезным тоном проговорил Якоби, облизывая пересохшие губы.
      Дверь находилась на высоте около четырех футов от пола. Снеголап спрыгнул первым и помог спуститься Линде, затем Якоби. Джин спрыгнул сам, приземлившись на колени.
      Квип даже не повернулся, чтобы взглянуть на них. Он стоял на краю помоста, на который они приземлились, и не сводил глаз с чудовищных размеров камня.
      Джин подошел к нему и встал рядом.
      — Это и в самом деле нечто, — сказал он.
      — Да, — тихо проговорил Квип.
      — Как, черт побери, его сюда запихнули? Наверное, строили замок прямо вокруг него.
      — Думаю, так и есть.
      Камень представлял собой единую сверкающую массу, гигантскую звезду с тысячами коротких хрустальных лучей, исходивших из сферического центрального тела. Внутри покачивались и плясали вихри янтарного огня.
      Якоби, казалось, пребывал в благоговейном восторге.
      — Какая красота, — бормотал он. — Какой цвет…
      — Потрясающе, — прошептала Линда.
      Посмотрев вниз, Квип проследил путь по неровному, многоярусному полу, спустился с платформы и начал пробираться к центру зала. Джин двинулся за ним.
      — Вперед, ребята, — сказал он.
      Зал напоминал готический амфитеатр без кресел или собор, построенный в форме чаши. Его потолок представлял собой сложное сочетание каменных сводов, поддерживаемых группами стройных колонн. Столб с камнем находился там, где должны были бы располагаться сцена или алтарь. Чтобы добраться туда, пришлось спускаться по рядам расположенных террасой платформ. Пройдя по гладкому каменному полу внизу, все остановились у постамента, на котором возвышался столб.
      Каждая светящаяся грань представляла собой конусообразный десятиугольник, сужавшийся в точку, и все они были разной толщины и длины, некоторые величиной с палец. Все сверкало и сияло янтарным светом.
      Квип разглядывал сам столб — потрескавшуюся, неправильной формы глыбу тусклого черного камня; вершина столба терялась среди множества хрустальных остроконечных выступов с нижней стороны гигантского кристалла. На уровне пола толщина столба составляла самое меньшее пятьдесят шагов.
      И, похоже, наверх можно было взобраться…
      — Как эта штука там держится? — спросил Джин. — На чем?
      — Трудно разглядеть, — прищурившись, сказал Квип.
      — Странно. — Джин повернулся и окинул взглядом зал. — Похоже, отсюда нет выхода. Линда, придется тебе проделать еще одну дверь.
      — Легко.
      Якоби бросил на Джина взгляд, полный досады и презрения.
      — Вы что, не понимаете, что это такое? Это источник энергии для всего замка.
      — Гм? А где розетка? Сейчас возьму и выдерну…
      — Вы глупец.
      — Что вы предлагаете? Взять его с собой?
      — Нет конечно.
      Джин широко развел руками.
      — Тогда что вам не нравится, Якоби?
      — Вы не поймете, — фыркнул тот в ответ.
      — Может быть, и не пойму. Может быть, я просто немного не в себе из-за того, что мне не досталось волшебных способностей.
      — Джин, твое время тоже придет, — утешила его Линда. — У каждого они проявляются по-разному.
      — А как насчет меня? — мрачно спросил Снеголап. — Я ведь тоже с тобой в одной лодке.
      — Ты такой большой, — заметил Джин, — что все эти фокусы тебе просто ни к чему.
      — Я хочу подобраться к нему поближе, — заявил Якоби, направляясь к основанию столба. Поняв, насколько тот высок, он поколебался, но затем собрал волю в кулак и начал карабкаться наверх.
      — О, ради всего святого… — Джин с досады топнул ногой и устремился за Якоби. — Идем, Снеголап. Не знаю, что он собирается делать, но мне не хочется, чтобы он что-нибудь сотворил с той штукой там, наверху.
      — Ты прав.
      Квип и Линда наблюдали за взбирающейся по столбу троицей.
      — Госпожа Линда…
      — Можешь называть меня просто Линдой.
      — Буду только рад. Линда, могу я попросить вас о маленькой услуге?
      Сверху слышалось тяжелое дыхание Якоби, затем все стихло. Посмотрев вверх вдоль неровного крутого склона, толстяк понял, что его усилия бесполезны, и почувствовал, что весь энтузиазм иссяк. Он присел на краю узкого карниза, глядя, как к нему поднимаются Джин и Снеголап.
      — В чем дело, Якоби? Ждете проводника?
      — Вы молодой — вот и лезьте наверх, — мрачно усмехнулся Якоби.
      Джин наклонился, вглядываясь в каменную поверхность. Она напоминала антрацит, но была твердой, словно гранит.
      — Ладно.
      Подниматься было нелегко, но Джин добрался почти до вершины. Остановиться его заставил вид самого нижнего луча кристалла, висевшего в нескольких дюймах над острой вершиной каменного столба. Наверху что-то происходило. Он слышал легкое потрескивание и слабый гул, словно гудение высоковольтной линии, и внимательнее пригляделся к кристаллу. Между нижней его стороной и вершиной черного камня тянулись тонкие голубые силовые линии.
      Кончик одного из выростов кристалла нависал прямо над Джином. Он медленно потянулся к нему указательным пальцем, поколебался, отдернул было палец, но потом все же коснулся кристалла.
      Тот был холодным, очень холодным. Джин отдернул палец и потер его о штаны.
      — Странно, — пробормотал он.
      Когда он снова спустился вниз, все уже ждали его у подножия столба.
      — И что там? — поинтересовалась Линда.
      — Да ничего особенного. Ну, что теперь будем делать?
      — Я бы хотела уйти отсюда, — сказала девушка. — Здесь холодно, а от этой штуки наверху у меня вообще мурашки по коже бегут.
      Когда они выбрались из амфитеатра, Линда сотворила еще одну дверь, которая вела в искривляющийся проход. Повернув направо, они шли по нему, пока проход не встретился с другим туннелем, идущим прочь от внешней стены амфитеатра.
      Неожиданно Квип остановился.
      — Проклятье!
      — Что такое? — спросил Джин.
      — Забыл там рюкзак. Сейчас вернусь, — он поспешно направился назад.
      — Подожди, я с тобой.
      — Не беспокойтесь, друг мой.
      Джин смотрел ему вслед, пока фигура Квипа не скрылась за углом, после чего вернулся к остальным.
      — Какие-нибудь заказы на обед? Или на ужин? Или это завтрак? — спросила Линда.
      Якоби погладил себя по животу.
      — Мне кажется, в этом зоопарке всегда время кормежки. Еще один свадебный ужин, дорогая?
      — Нет, хочу на этот раз повторить званый обед у брата моей подруги Шелли.
      — Меня бы устроила буженина под соусом с овощным салатом, — сказал Джин.
      — Люблю, когда человек знает, чего хочет. Вот только не помню, были ли на том обеде холодные закуски… Нет, кажется, закусок там не было, зато горячее — в изобилии… О, вспомнила, — Линда обрадовалась. — Ребрышки в собственном соку.
      И через минуту объявила:
      — Ну вот, получайте. Порежешь, Джин?
      — Конечно. Что вам, Якоби? Прожаренное, среднее, с кровью, еще живое?…
      Якоби смотрел куда-то в конец коридора.
      — А? С кровью меня вполне устроит.
      Джин подал ему тарелку с куском мяса. Якоби, мельком взглянув, взял ее и снова уставился в коридор.
      Джин обслужил Линду, затем Снеголапа, заявившего, что блюдо выглядит вполне съедобным, потом сам отрезал себе умеренно прожаренный кусок и сел. Он уже собирался приняться за еду, когда заметил, что Якоби все еще мрачно смотрит вдаль.
      — Что с вами?
      — Не верю я этому типу.
      — Он вполне приятный человек, — возразила Линда. — Немного, правда, странный. Попросил у меня эту штуковину, и я сделала ее, хотя ни малейшего понятия не имею, зачем она ему понадобилась.
      Джин нахмурился.
      — Какую штуковину?
      — Разве ты… А, ну да, вы же как раз лазили на тот каменный столб. Он хотел небольшой… как это называется? Молоток с чем-то вроде зубила на одной стороне. Ледоруб. Вроде того, что используют скалолазы. Он описал мне, как это выглядит, и я сотворила ему такой вот странный инструмент.
      Джин посмотрел на Якоби.
      — Не думаете ли вы… — начал он, но в это мгновение из зала с камнем послышался звон, словно издаваемый странным громадным колоколом.
      Звук становился все громче и громче…
      «Будь я трижды проклят», — думал Квип, карабкаясь наверх.
      Действовать нужно было быстро. Добравшись до вершины, он остановился в поисках подходящего выроста кристалла, не очень большого, чтобы его можно было спрятать в рюкзак.
      Один из выступов привлек его внимание. Квип протянул руку, но сумел дотронуться лишь до самого его кончика. Он поднялся выше и потянулся снова. Кристалл был холодным на ощупь.
      «Будь я проклят, — подумал Квип, — я пытаюсь украсть у самой Тьмы. Но я должен, должен заполучить хотя бы кусочек!»
      Он достал ледоруб, опять вытянул руку и уцепился за выступ. Камень напоминал лед, но янтарное свечение ласкало взгляд, и колеблющийся огонь внутри привлекал своей теплотой. Квип ударил острым концом своего орудия. С резким, высоким, звенящим звуком кончик выступа легко отломился. Обломок продолжал светиться. Квип огляделся по сторонам, прислушиваясь. Гудя, словно хрустальный колокол, весь кристалл начал резонировать с только что раздавшимся звуком.
      Квип бросил добычу в рюкзак и поспешил вниз. Когда он добрался до подножия, звон уже разрывал уши, на болезненно высокой ноте отражаясь от каменной чаши амфитеатра и становясь все громче. По мере того как нарастало эхо, звук делался все более оглушительным, и наконец сами древние стены начали сотрясаться.
      Пол содрогнулся. Квип споткнулся и упал. Поднявшись на колени, он зажал руками уши. Его вопль ужаса и боли остался неуслышанным, когда воздух вокруг словно взорвался.

      Осмирик отложил в сторону тяжелый том и потер глаза. Он прочитал уже достаточно, и открывшаяся правда тяжелым гнетом лежала на его плечах. Худшие опасения только что подтвердились. Древние хроники говорили об этом достаточно ясно.
      Как истинный ученый он не обращал внимания на усталость и болезненное чувство пустоты в желудке, пока изучал старинные источники. Он и сейчас продолжал с восхищением перебирать лежащие перед ним книги и свитки. Бесценные экземпляры, подобные этим, невозможно было найти даже в Хунре, не говоря уже о других местах, и он не мог не жалеть, что они, вероятнее всего, будут обращены в прах и развеяны ветром, когда замок исчезнет с лица земли. Если только они не относились к магическим творениям.
      Все это не важно. Важно лишь одно — разрушить планы Мелидии. Но как?
      Мелидия просто безумна. Она не остановится ни перед чем на пути к мщению. В течение многих лет она залечивала рану, нанесенную ей Кармином; в течение многих лет строила планы и интриги. Она хорошо обучилась своим Искусствам, затем отыскала подходящих марионеток для участия в небольшом представлении. В Восточных землях жил принц с деспотичной матерью-императрицей. Ему нужны были земли для завоевания и невеста, на которую мать взглянула бы благосклонно. Одно заклинание, один клуб дыма из жаровни — и он исполнил желание Мелидии, в то время как императрица наблюдала за этим с одобрительной улыбкой.
      Осмирик грустно усмехнулся. Как нелепо устроен мир, в котором все армии движимы махинациями строящей интриги ведьмы и по ее воле рушатся замки и гибнет все живое…
      Только он может ее остановить — в том числе физически, если это окажется единственным выходом. Он должен все разнюхать о ней, о ее планах и кознях, войти к ней в доверие, сделать вид, что помогает, а затем…
      Что? Это будет известно, лишь когда наступит время, если оно вообще наступит.
      Сомнения грызли его. Неизбежно ли это? И как насчет пророчеств? Он протянул руку к другой книге, раскрыл ее, пролистал, нашел нужный абзац и прочитал:
      «И придет время, когда люди содрогнутся от ужаса, и великое бедствие падет на мир, как во дни древности, и будет это страшный день, когда освободится тот, кого зовут Великим Зверем, Воплощением Зла, Разрушителем, и он заслонит солнце и раскинет свои великие крылья над миром, и покарает сынов человеческих так, как покарал их отцов, и будут они бежать, пряча головы свои и проклиная тот день, когда матери родили их на свет…»
      Осмирик тряхнул головой. И он, простой ученый, должен противостоять неотвратимому Слову? Он совершенно пал духом, испугавшись, что сделать ничего не сможет. Но попытаться нужно. Его взгляд снова опустился на страницу.
      «Но не вечна будет тьма, и сердца людей не утратят надежды…»
      Неуклюжий буквализм, отметил он. Лучше было бы: «Ночь закончится, и надежда всегда будет жить в человеческих сердцах»… но это не важно. Он стал читать дальше:
      «…и придет в один из тех дней истинный сын своего отца, Эрвольда, могуществом которого зверь снова будет заключен в оковы, но велики будут его жертвы, и тяжело будет у него на сердце; и дом его не устоит против стихии. Имя его будет подобно крови».
      Эрвольд, древний легендарный вождь хаплодитов, укротивший демонов земли и заставивший их подчиняться его воле. Осмирик взял еще один том и, перелистав его, нашел абзац, который отметил ранее:
      «…и Эрвольд совершил все это, именно так, как здесь было рассказано. И также заколдовал он величайшее из чудовищ, Рамтонодокса, и сделал это так: он… [текст отсутствует] своими владениями и своей крепостью, и [его] окна насчитывали сто сорок четыре тысячи, и [его] комнатам не было конца».
      Он снова развернул «Книгу Демонов» и нашел вариант того же абзаца, с восстановленным текстом:
      «…и сделал это так: он заколдовал великого демона, и подчинил его своей воле, и приковал это чудовище к большому Камню, и подверг его превращению такому, что больше не выглядело оно чудовищем, но стало великим зданием, которое Эрвольд сделал своими владениями и своей крепостью…»
      Третий вариант еще в одной книге почти не отличался от предыдущего. Осмирик вытащил том, открыл его — и медленно закрыл снова. Нет, он не будет больше в него заглядывать. Ошибки быть не могло. Он вновь откинулся на спинку скрипучего деревянного стула.
      «…И имя его будет подобно крови».
      Лучше — «Его имя будет подобно названию цвета крови».
      Его имя Кармин.
      Неожиданно пол задрожал. Послышался тихий высокий звук, сопровождавшийся гулом. Ближайшие стеллажи покачнулись, и одна книга упала на пол.
      Постепенно звуки стихли. Наконец наступила тишина.
      «Неужели Мелидия уже взялась за дело?» — похолодев, подумал Осмирик. Или Кармин. Или вообще кто-то другой. Возможно, сам замок совершал одну из своих многочисленных трансформаций.
      Ученый встал, спустился по лестнице и прошел между стеллажей. Открыв дверь, он выглянул в коридор, осмотрелся, вышел и закрыл дверь за собой. Нужно было сориентироваться. Теперь он искал Магический Камень, как и Мелидия, но у нее были на то свои способы, а у него — свои. Он принюхался. Книги, все те же книги — но еще и многое другое. Чем пахнет Камень?
      Первобытный запах, пыль веков, сернистый аромат пламени, давшего рождение самой Вселенной…
      До него доносились два перебивающих все запаха, и они, похоже, исходили из одного и того же места. Он направился в ту сторону.

      — Квип, очнись. С тобой все в порядке?
      Квип заморгал и открыл глаза. Над ним склонилась Линда.
      — Так я не в аду?
      — Нет, успокойся, — услышал он голос Джина.
      Квип сел и огляделся по сторонам. Якоби подозрительно смотрел на него.
      — Что случилось? — спросил Квип.
      — Мы как раз собирались спросить об этом тебя, — ответил Джин.
      Снеголап поковырялся когтем в левом ухе.
      — Проклятье, у меня до сих пор в ушах звенит.
      — Похоже, я на всю жизнь оглохла, — сказала Линда.
      — А? — переспросил Джин.
      — Я говорю, похоже, я… Да ладно, пустяки.
      Квип пошатываясь поднялся на ноги.
      — Ничего не понимаю, — проговорил он. — Я подобрал свой рюкзак и уже собирался уходить, когда услышал адский звон.
      — Звук доносился отсюда, — сказал Джин. — Даже там, где мы находились, он был просто невыносим. Не могу представить, что это.
      — Да. Ну я и грохнулся в обморок. Думал, умираю.
      — Ты не пострадал?
      — Разве что слегка не в себе. А так — нет.
      Джин показал на кристалл.
      — Может быть, это и не мое дело, но ты случайно с этой штукой не ковырялся?
      — Не понял?
      — Что это за идея была насчет ледоруба?
      — Я думал, он пригодится, чтобы карабкаться по каменному столбу. Вам, похоже, немало пришлось потрудиться, чтобы добраться до вершины. Но потом мне просто не хватило духу, и я спрятал эту штуку к себе в рюкзак, на будущее.
      Джин пожал плечами.
      — Ладно. Как я уже сказал, это не мое дело.
      — Без обид, — ответил Квип, изобразив на лице улыбку.
      — Угу. Что ж, если ты в порядке, первое, что нам надо будет сделать…
      — Джин, смотри.
      — А?
      Джин увидел, что Линда показывает в сторону двери, и повернулся. Около полудюжины солдат в шлемах уже входили в зал, вытащив мечи. И это были не замковые стражники.
      Квип извлек свой кинжал и отступил назад. Джин обнажил меч и сделал то же самое, в то время как Снеголап словно невзначай подошел к краю круглого каменного помоста.
      — Их всего несколько, — сказал Снеголап, делая приглашающий жест. — Идем, ребята.
      Джин и Квип переглянулись, затем перестали отступать. Линда и Якоби подбежали к ним и встали сзади.
      Солдаты сразу же увидели Снеголапа, но лишь теперь оценили, насколько он велик.
      — Что скажете, солдатики? — дружелюбно обратился к ним Снеголап. — Как сейчас кормят в армии?
      Солдаты остановились. Один из них, судя по всему командир, грозно выкрикнул:
      — Эй ты! Кто или что бы ты ни был, брось оружие!
      — Не слышу, — заявил Снеголап. — Подойди ближе.
      Командир шагнул вперед.
      — Я сказал…
      Снеголап замахнулся топором, и лезвие свистнуло в неподвижном воздухе.
      — Какое оружие, эту штуку? Да я ею себе когти подрезаю. Тебе подстричь?
      Четверо солдат спустились вниз и разошлись веером. Командир и еще один солдат медленно приближались.
      — Вы, все! Бросить оружие! Ну!
      — На каком основании вы нам приказываете? — запротестовал Якоби.
      — Властью его королевского высочества Ворна, наследного принца Хунры, сына Богини-Императрицы и завоевателя Западных владений. Вы — его пленники.
      — Не болтай глупостей, — сказал Снеголап. — Вы не можете взять нас в плен.
      Командир остановился.
      — Почему это нет?
      — Потому что ты сейчас сдохнешь, безволосый. Гррроааарррр!
      Атака Снеголапа была молниеносной. Стоявшие сбоку солдаты едва успели среагировать. Командир не успел. Снеголап аккуратно обезглавил его, после чего повернулся к сержанту, который сумел избежать той же участи, споткнувшись и упав как раз в нужный момент. Лезвие топора пронеслось в долях дюйма от его черепа. Ему удалось уползти прочь от следующего удара Снеголапа, а к этому времени ему на подмогу подоспели двое товарищей.
      Джина внезапная атака Снеголапа просто повергла в шок, но, когда перед ним появился один из двоих уцелевших солдат, он проявил себя с лучшей стороны, хотя ему удавалось только неуклюже парировать ловкие выпады опытного противника. Это было все, что он мог сделать. Шаг за шагом Джин отступал обратно в большой круг.
      — Линда, помоги!
      — Как?
      — Не знаю! Как-нибудь!
      — Но… но… О, подожди. Как насчет…
      Джин наткнулся спиной на что-то твердое. Вздрогнув, он огляделся по сторонам и понял, что вокруг него возник огромный прозрачный пузырь в форме колокола. Протянув руку, Джин дотронулся до внутренней поверхности: очень твердая.
      Нападающий на мгновение опешил, но тут же опомнился и с размаху ударил по таинственному щиту. Лезвие меча отразилось от твердой поверхности, и оружие вылетело из руки солдата, который тотчас же бросился его подбирать.
      Джин увидел еще троих солдат, бежавших от дверей по каменным террасам.
      — Линда, вытащи меня отсюда!
      Линда что-то сказала, но он не услышал что. Заорав, Джин принялся стучать по колоколу изнутри. Линда поняла, чуть наморщила нос, и пузырь исчез как раз вовремя, чтобы Джин смог отразить возобновившуюся атаку противника.
      — Арбалет! — завопил Джин.
      — Что? — К этому моменту Якоби оттащил Линду назад к черному камню.
      — Мне нужно оружие! Дай мне арбалет! Сотвори его… — Джин уклонился от сильного удара сбоку. — Сотвори его в моих руках!
      Тотчас же в его руках возник арбалет.
      — Эй! — крикнул он, пятясь назад. Солдат увидел оружие и сразу прекратил атаку.
      Джин разглядывал появившийся у него арбалет. Хотя он видел, что оружие заряжено и готово к стрельбе, он не имел представления о том, как оно работает. Его противник понял это и снова двинулся вперед. Все еще отступая и сильно жалея о том, что не попросил что-нибудь другое, Джин нацелился, отчаянно пытаясь нащупать курок или спусковой механизм, и в конце концов обнаружил кривой деревянный рычаг с нижней стороны арбалета. Стоило нажать на него, как послышался звон тетивы и щелчок вылетевшей стрелы. Джин посмотрел вверх. Металлический стержень торчал из горла солдата. Тот выронил меч, захрипел, плюнул кровью и упал.
      Джин благоговейно посмотрел на арбалет: «Страшная штука». Потом попытался сообразить, как же его зарядить. Он заметил широкую металлическую петлю впереди, и ему пришло в голову, что, скорее всего, нужно сунуть в нее ногу и каким-то образом…
      Но тут он услышал крик Линды и обернулся. Один из солдат держал нож у ее горла, в то время как второй прижимал к полу Якоби.
      Сзади послышался голос:
      — Брось оружие, или твои друзья умрут!
      Джин с грохотом уронил арбалет на пол. Он повернулся, чтобы взглянуть на говорившего, и обнаружил, что тот обращался не к нему, а к Снеголапу.
      Громадный белый зверь, высоко подняв топор, стоял над обезглавленными телами двоих солдат Ворна. Еще двое солдат стояли рядом, с мечами наготове.
      — Они все умрут! — крикнул один из них.
      — Снеголап, лучше сделай, как они говорят, — попросил Джин. — И ты тоже, Квип.
      Квип бросил кинжал.
      Снеголап в ярости глухо зарычал.
      — Джин, мы же можем с ними справиться.
      — Не получится, Снеговичок.
      Белоснежный зверь фыркнул и бросил свой громадный топор на пол.
      Солдаты смотрели в сторону двери. Джин повернулся и увидел женщину в ярко-оранжевом плаще, медленно идущую по ступенчатому спуску. В вытянутых руках она держала длинные металлические стержни. Ее напряженный взгляд был устремлен куда-то в пространство впереди.
      Оказавшись на круглом полу, она прошла мимо Снеголапа, не обращая внимания ни на него, ни на изуродованные тела. Снеголап озадаченно разглядывал ее, скрестив лапы на груди. Женщина прошла дальше, двигаясь в сторону темного камня. Стержни начали сильно вибрировать, а когда она сделала еще несколько шагов — вылетели из ее рук.
      Джин пригнулся, когда они пронеслись мимо, потом, услышав звенящий звук, выпрямился и посмотрел на основание каменного столба. Два серебряных стержня притянулись к камню, словно к большому магниту.
      — Так, — сказала женщина. Некоторое время она стояла, разглядывая камень, затем подняла взгляд к висевшему наверху кристаллу. — Конечно… конечно.
      Наконец ее внимание привлекла фигура Джина. Она окинула его взглядом, после чего спросила:
      — Ты кто такой?
      — Меня зовут Джин Ферраро.
      — Как ты нашел это помещение?
      — Просто забрел случайно. А что?
      Она не ответила, а, пройдя мимо него, взглянула на толстяка и повернулась к Линде.
      — Ты девственница?
      — Что?
      — Ты знала мужчин?
      — В каком смысле?…
      — Отвечай на вопрос, или тебе плохо придется.
      — Не ваше собачье дело.
      Женщина ударила ее по лицу.
      — Еще раз спрашиваю. Ты девственница?
      Линда возмущенно выкрикнула:
      — Нет! Устраивает? Нет, я не девственница.
      — Я так и думала. Жаль. Девушка всегда предпочтительнее, но, думаю, обойдусь и мальчишкой. — Она повернулась и окинула взглядом похожий на собор зал. — Мне казалось, что сюда вообще нет входа. — Но тут же нахмурилась, заметив высоко в стене дверь лифта. — А это еще что?
      — Послушайте, чего вы от нас хотите? — занервничав, спросил Джин.
      Странная незнакомка медленно подошла к нему.
      — Что вы здесь делали?
      — Я уже вам объяснял. Мы заблудились. Мы хотим вернуться обратно в наш мир и пытались его найти.
      — В таком случае почему вы оказались здесь, в Зале Мозга?
      — Это вы так называете вон тот гибрид собора Святого Петра и Мэдисон-сквер-гарден? Как я уже говорил, мы тут случайно. Вы были правы насчет того, что в этой комнате не должно быть дверей. Нам пришлось сотворить дверь, чтобы попасть сюда. Мы понятия не имели, что тут такое.
      — В самом деле? А как насчет того шума, что я недавно слышала? Не ваших рук дело?
      — Не наших, — ответил Джин. — Мы были неподалеку, когда это случилось, но мы не знаем, ни что это было, ни в чем причина.
      — Интересно. — Мелидия направилась к Снеголапу. — А это что еще за адская тварь?
      — Тебе-то какая разница, уважаемая? — огрызнулся Снеголап.
      Правая рука Мелидии вынырнула из складок плаща и совершила несколько быстрых движений.
      Снеголап взвыл и бросился на железные прутья внезапно материализовавшейся вокруг него клетки.
      Колдунья глубоко вздохнула.
      — Сама себе удивляюсь. Обычно мне требовался час, чтобы создать предмет такого размера, но здесь… — Она подняла взгляд к потолку и прошептала: — Кармин, твоя судьба предрешена!
      — А ну назад! — прокричал Джину один из солдат.
      Пленникам связали руки. Солдаты обыскали их на предмет спрятанного оружия. Обшарив рюкзак Квипа, они обнаружили сушеное мясо и пирог и, поделив все это между собой, уселись перекусить.
      Мелидия отвела одного из солдат в сторону.
      — Уводите их куда хотите, но очень далеко не забирайтесь, а то можете заблудиться. Убейте их всех.
      — Да, миледи.
      Она подошла к Камню.
      — Ты меня слышишь?
      «Слышу. Ты нашла его».
      — Я нашла и тебя тоже.
      «В самом деле? Я чувствую твою близость».
      — Слушай меня. Не так давно с тобой произошло нечто странное. Ты почувствовал?
      «Да».
      — Ты знаешь, что это было или что было тому причиной?
      «Это была… утрата».
      — Утрата? Чего?
      Долгое молчание, затем:
      «Увы, не могу сказать».
      — Очень хорошо. Может быть, это и не столь важно.
      «Скоро я буду свободен».
      — Будешь. И ты будешь помнить свою освободительницу, внимать ей и исполнять ее волю.
      «Трудно сказать. Лишь один человек повелевал мною. Имени его больше нет в моей памяти».
      — Тобою повелевал Эрвольд.
      Пол слегка дрогнул.
      «Я помню! Я помню тот день. Это он поместил меня сюда, в это странное место. Это он поработил меня».
      — Да, а я — та, кто тебя освободит.

      Ничего не оставалось делать, кроме как отдыхать.
      Он лег на кровать, размышляя, что могло стать причиной недавнего толчка. В замке периодически чувствовались легкие землетрясения, но это было что-то иное. Он никогда не испытывал подобного и, как ни старался, не мог убедить себя в том, что виновата Мелидия, хотя ее заклинания могли начать действовать в любой момент.
      У него не было никакого желания вновь связываться с источником голоса, но он все же решил, что придется это сделать.
      — Внемли мне, — произнес он.
      Его очень удивило, когда голос не ответил.
      — Внемли мне, — приказал он снова.
      «Я слушаю».
      — Ты не появился, когда я позвал.
      «Я был занят другим».
      — Как это может быть?
      «Со мной говорил другой человек».
      — В самом деле? Странно.
      «Ты более не единственный, сын Эрвольда».
      Он рассмеялся.
      — Я вижу, тебя многому научили.
      «Я многое забыл. Мне нужно учиться заново».
      — Зачем?
      «Чтобы вновь обрести свою прежнюю сущность».
      — Да, конечно. Но хватит об этом. Я хочу знать природу пароксизма, который ты недавно испытал.
      «Я не знаю, что это было. Мой другой собеседник тоже об этом спрашивал».
      Он поднял брови.
      — Понятно. И что ты ответил?
      «То же, что и тебе».
      Он кивнул.
      «И еще…»
      Он подождал.
      — Да?
      «Что это была утрата. Я теперь могу сказать, что она была несущественной, но все же — утратой».
      — А ты можешь сказать, что именно было утрачено?
      Долгая пауза.
      «Часть того, что составляет меня. Я больше не сумма всех моих частей. Я — меньшее».
      — В самом деле? Это новость. А точнее?
      Молчание.
      — Ты знаешь свое имя?
      Пока он ждал, по лбу его стекала тонкая струйка пота.
      И наконец…
      «Нет. Я до сих пор безымянный, я до сих пор в оковах. Но придет время, когда я снова смогу взмахнуть крыльями и подняться в воздух».
      — Прежде чем это время придет, скажи мне вот что. Может ли быть эта утрата результатом того, что кто-то что-то взял и унес?
      «Да! Именно так. То, что я утратил, было у меня отобрано».
      Он медленно перевел дыхание.
      — Хорошо. Может быть. А может быть, и нет.
      Он поднялся и вышел из комнаты. В следующей комнате повернул направо и, пройдя через арку, вошел в третью комнату, где стояли несколько столов и скамеек, а в другом конце располагался большой камин. Он встал между двумя каменными пилястрами, лицом к стене, и, вытянув руки, свел вместе указательные пальцы. Потом развел руки в стороны.
      Часть стены между пилястрами исчезла, открыв прекрасно обставленные апартаменты. Двое стражников в другом конце портала встали по стойке смирно и отдали честь.
      — Как дела? — спросил он одного из стражников.
      — Все в порядке, сир.
      — Моя семья уже проснулась?
      — Здесь еще раннее утро, сир.
      — Жаль будить их, но придется. У меня нет времени.
      — Как вам будет угодно, сир.
      Он миновал большую гостиную, из которой открывался вид на веранду; невероятно яркое голубое утреннее небо резало глаз. Дальше шли несколько служебных помещений, а затем длинный коридор, в конце которого по обеим сторонам деревянной, украшенной резьбой двери стояли еще двое стражников. Они отдали честь, после чего один из них осторожно открыл перед ним дверь.
      Сначала он заглянул в детскую. Его сын сбросил во сне одеяло. Он укрыл спящего мальчика, затем прокрался в комнату дочери. Она лежала на спине, и ее маленькое овальное личико в лучах утреннего солнца светилось невинностью. Он прикоснулся губами к ее лбу, потом погладил по длинным темным волосам и, подойдя к окну, прикрыл ставни, чтобы свет не разбудил девочку.
      Затем тихо ступил в спальню. Его жена сидела на постели, улыбаясь ему.
      — Я слышала, как ты вошел.
      — Извини.
      — Нет, я не спала. — Она протянула к нему руки. — Иди ко мне.
      Некоторое время они молча лежали рядом.
      Наконец она спросила:
      — Все кончилось?
      — Не совсем.
      — Значит, ничего не изменилось? Мы потеряем замок?
      — Может быть.
      Она повернулась на бок, лицом к нему.
      — Мне все равно. Но нам ведь здесь хорошо, правда?
      — Хорошо. Однако дело не в этом.
      — Так в чем же? Ты здесь вице-регент. Разве у тебя недостаточно власти, недостаточно богатства?
      — Дорогая, вряд ли это связано со стремлением к богатству или власти.
      Она нахмурилась.
      — Извини. Зря сказала.
      — Ничего.
      — Я никогда не хотела быть королевой. Меня совершенно не интересует та бесплодная земля и тот старый замок. Извини.
      — Я знаю. Но это не важно.
      — А ты так его любишь…
      — Не расстраивайся раньше времени. Я его еще не потерял.
      — О, она — неизмеримое зло, вне всякого понимания…
      — Она просто безумная, несчастная женщина.
      — Несчастная женщина? Как ты можешь думать о том, что она заслуживает жалости, когда…
      Он прикрыл ей рот, что-то успокаивающе шепча.
      Она замолчала.
      Тогда он убрал руку и поцеловал жену в щеку.
      — Мне нужно идти.
      — Так скоро?
      — Что-то случилось. Я должен разобраться. Собственно, крохотная надежда еще есть.
      — Правда?
      — Да. Потерпи немножко, я все выясню.
      Он встал и выглянул в открытое окно. Низко висящее над горизонтом солнце отбрасывало лучи на поверхность моря, где пенились серебристые и голубовато-зеленые гребни волн. Неподалеку, на берегу, покачивалась на соленом ветру высокая пальма.
      Он повернулся к кровати. Жена стояла на коленях, напряженно следя за каждым его движением. Лучи солнца падали на ее высокие груди, на ее грустные и умоляющие темные глаза. Он протянул к ней руки, и она спрыгнула с постели и подошла к нему. Они обнялись.
      — Останься, — попросила она. — Пусть наступит конец света, раз тому суждено.
      — Не будем об этом, — ответил он, лаская ее нежную кожу.
      — Не будем. Но разве не может у меня быть маленьких тайных желаний?
      — У меня есть одно, — сказал он. — И сейчас оно в моих руках.
      — Любимый!
      Они упали на постель. Понимая, что это, возможно, в последний раз, он наслаждался каждым прикосновением, каждым всплеском страсти, каждым толчком ее бедер и всей любовью, какую она дарила ему.
      Наконец она, закрыв глаза, откинулась на подушки. Он встал и оделся, стараясь не шуметь. Несколько мгновений он разглядывал ее стройную загорелую фигуру, вытянувшуюся на постели. Потом повернулся, собираясь уходить.
      — Кармин…
      Он остановился.
      — Да, дорогая?
      Она приподнялась на кровати.
      — В скольких мирах ты обитаешь? Сколько жизней ты ведешь?
      Он улыбнулся.
      — Если бы у меня было больше одной жизни, дорогая моя, я бы отдал их все тебе.
      Но когда он вышел, улыбка исчезла с его лица.

      — Осторожнее с девчонкой. Она ведьма.
      На четверых пленников приходилось лишь пятеро солдат, впрочем, этого было вполне достаточно. Один остался позади, охранять Мелидию и слуг.
      Они шагали колонной по двое: солдат и пленник; шествие возглавляли сержант с Линдой. Покинув Зал Мозга, процессия прошла по окружавшему его коридору, затем свернула в один из радиальных ходов, ведущих в сторону.
      Джин лихорадочно размышлял. Он знал, что и Линда сейчас занята тем же самым, и надеялся, что она что-нибудь придумает. Ощущение было такое, что время уходит, и очень быстро. Эти парни отнюдь не собирались угощать их обедом, в этом он был совершенно уверен. Они вообще не имели привычки угощать кого-либо обедом, они не пили джин с тоником, не совершали пятимильных пробежек по утрам, не беседовали о своих автомобилях… Что они делали? Поглощали пищу, спали, убивали — ну и порой насиловали, если случай выдавался.
      Солдаты и пленники свернули налево в поперечный туннель и двинулись дальше, пока не дошли до небольшой ниши.
      — Достаточно, — рявкнул сержант, вытаскивая меч. — Пора кончать.
      «О господи, — подумал Джин, когда солдат толкнул его в сторону ниши. — Они и в самом деле собираются нас убить!»
      Из глубины туннеля донеслось низкое рычание.
      Сержант резко развернулся. Из тени выпрыгнул лев, во всем своем великолепии, с песочного цвета шкурой и роскошной гривой; его оскаленные клыки сверкали белизной, хотя и не столь ярко, как клыки саблезубого тигра, неслышно кравшегося следом.
      Однако проворнее всех оказался леопард, который метнулся к сержанту и мгновенно перегрыз ему горло. Затем происходящее в туннеле стало напоминать кадры из фильма ужасов не самого высокого пошиба.
      — Джин! Сюда! Все сюда!
      Это был голос Линды, вжавшейся в стену ниши. Джин метнулся вперед, споткнулся об изготовившуюся к прыжку пуму и упал на Якоби, толкнув его в нишу к Линде. Следом прыгнул Квип, и внезапно стало темно.
      Послышался протестующий шепот Линды:
      — Мистер Яко…
      — Что случилось? — пискнул Якоби.
      — Слезьте… с… меня!
      — Ради бога, извините.
      Появился свет. Джин посмотрел на фонарь, свисавший на цепи с потолка, и только после увидел, что ниша теперь замурована каменной стеной.
      — Линда? Ты в порядке?
      Линда села и сдула прядь волос с глаз.
      — Теперь да. Надо только избавиться от веревок. Есть предложения?
      — Может быть, обычный нож? — сказал Джин.
      — Ладно, лови.
      Джин ощутил в ладони рукоять ножа.
      — Ты с каждым днем набираешься опыта.
      — Когда речь идет о жизни и смерти — волей-неволей научишься… Попробуй этим, а я — своим кухонным.
      — Что?
      — Без пластикового покрытия. Видишь? Это лезвие для разделки мяса. Я сама пару раз такими резалась, когда пыталась их мыть. Теперь посмотрим, смогу ли справиться…
      Линда освободилась первой и перерезала путы Джина, затем Якоби и Квипа.
      — А эти… звери? — спросил Джин. — Почему они нас не тронули?
      — Я специально создала любителей свежего солдатского мяса.
      — Бр-р-р…
      — Эти подонки собирались нас убить. — Она мрачно покачала головой. — И во что только я здесь превратилась… В общем, они мертвы.
      — Думаю, они испытали ни с чем не сравнимые ощущения в качестве кошачьей закуски. Не переживай, Линда. Ты сделала то, что должна была сделать. Кстати, саблезубый мне по-настоящему понравился.
      — О, если бы у меня было время подумать, я, может быть, обошлась чем-нибудь не смертельным.
      — И за подобное малодушие отправилась бы в рай.
      Линда вздохнула.
      — Думаю, ты прав. — Она огляделась по сторонам. — И что теперь? Наверное, надо отсюда выбираться.
      Она сотворила небольшое отверстие. Квип осторожно выглянул наружу. Там был туннель, параллельный тому, по которому они только что шли.
      — Нужно вернуться и забрать Снеголапа, — напомнил Джин. — Ты можешь дематериализовать клетку, а потом…
      — Погоди, — с сомнением произнесла Линда. — Вряд ли мне это удастся. Я умею создавать предметы, а не «исчезать» их. Сейчас… — Она посмотрела на кухонный нож и наморщила носик. — Не выходит. Я не могу сделать так, чтобы его не стало.
      — Как же ты тогда создаешь двери и дыры? В конце концов, это тоже, так сказать, отрицательные количества.
      — Не знаю. Дверь для меня — это «что-то». Ее видно.
      — Ну что ж, так или иначе, теперь остался только один солдат. А нас четверо.
      — Ты забыл про суперведьму.
      — Верно. Как думаешь, сможешь с ней справиться?
      Линда на мгновение задумалась.
      — Не знаю. Она что-то замышляет. И она довольно-таки могущественна.
      — Ты тоже с каждым часом становишься все могущественнее.

      Осмирик остановился как вкопанный, увидев гигантское существо, рассевшееся посреди большого зала с куполообразным потолком. Научное чутье подсказало ему, что это именно существо, хотя было в нем что-то и от растения. В целом оно было устроено настолько сложно, что взгляд едва мог охватить все детали. Листья, клешни, стебли, ноги — все это торчало из существа под разнообразными углами. Зеленая и желтая бахрома покрывала его во многих местах, за исключением нескольких участочков, поросших странными перьями.
      Осмирик попятился. Обойти эту тварь было довольно трудно.
      — Привет. — Голос доносился из придатка, напоминавшего кочан капусты. Похоже, в нем имелся рот.
      Осмирик ошеломленно остановился.
      — Мы приветствуем тебя, — произнес другой овощной рот.
      Осмирик судорожно кивнул.
      — Добрый день, сэр… э… сэры.
      — Вежливый, — заметила первая голова.
      — Спроси его, что это за место, — предложила третья.
      — Отличная идея. Добрый странник, не мог бы ты сказать нам, как называется это место?
      — Вы в замке Опасном, — ответил Осмирик, — а хозяина его зовут лорд Кармин.
      — Не можем ли мы в таком случае узнать, как мы здесь очутились? Мы сами это не вполне понимаем.
      — Увы, не знаю. Прошу прощения.
      — Ничего страшного. Ты и так был очень добр к нам.
      — Ах, это безнадежно, — всхлипнула четвертая голова.
      — Думаю, ты прав, — согласилась первая. — Мы никогда не покинем эти стены.
      — Прошу прощения, — сказал Осмирик. — У меня есть вопрос.
      — Да?
      — Как давно вы здесь?
      — Очень давно. Не меньше ста звездных циклов, хотя ни одной звезды отсюда не видно.
      — И вы ни с кем все это время не разговаривали?
      — Ты первый, кто снизошел до беседы с нами.
      — Как жаль, — проговорил Осмирик. — И как несправедливо.
      — Воистину, ибо мы за это время сочинили почти два миллиона строк новой поэмы.
      Ученый несколько удивился.
      — Вот как?
      — Да. По природе своей она лирично-пасторальная, с оттенком романтической меланхолии. Уверены, что тебе понравится.
      Осмирик оглянулся в поисках ближайшего выхода.
      — При обычных обстоятельствах я с удовольствием бы ее послушал. Однако…
      — Для нас будет большой честью исполнить ее для тебя, — произнесла первая голова. — Хор, приготовиться!
      Капустные головы расположились в ряд.
      — Очень хорошо. Начнем.
      И все они начали декламировать в унисон:
      Услышь нас, о Демиург, чей дух в глубине
      обитает,
      В почве, дающей жизнь каждому и всем,
      И благослови эти скромные семена,
      Брошенные на плодородную почву, чтобы
      прорасти
      И принести плод Всеобщей Любви…
      — Матерь Божья, белый стих! — пробормотал Осмирик, в то время как хор продолжал монотонно декламировать дальше. Он начал потихоньку пробираться по узкому проходу между существом и стеной, приятно улыбаясь и с энтузиазмом кивая. Наконец он добрался до противоположной стороны, постоял, послушав еще немного из вежливости, поклонился и направился к выходу.
      — Некультурный болван, — послышался голос сзади.
      Ученый вздохнул и пожал плечами. «Что дальше?» — подумал он. Что может последовать за громадной капустной грядкой со склонностью к высокой поэзии?
      Через секунду пол раскрылся у него под ногами, и он провалился.
      Осмирик скользил по бесконечной темной спиральной трубе, пытаясь остановить падение, но угол был слишком крут, а стены — необычно скользкими. Он вытянул руки и ноги, расслабившись, насколько это было возможно, и молясь о том, чтобы труба наконец распрямилась.
      Этого не случилось. Труба расширилась, затем изогнулась вертикально вниз. Осмирик с воплем полетел в темноту.
      Наконец труба закончилась, и ему показалось, что он летит по какой-то большой темной комнате. Затем последовал жесткий удар…
      И он очутился под водой. Теплые потоки увлекали его то туда, то сюда, пока он изо всех сил греб наверх, чувствуя, как разрываются легкие и колотится о ребра сердце. Он уже было решил, что больше не может сдерживаться и сейчас вдохнет воду, но как раз в этот момент выскочил на поверхность, жадно глотая воздух.
      Осмирик задыхался и кашлял, ощущая невыносимый запах канализации, забивавший его ноздри. Вокруг плавало какое-то дерьмо. Оглядевшись по сторонам, он обнаружил, что находится в огромной круглой каменной выгребной яме, у потолка которой торчали концы многочисленных труб.
      Ученый попытался разглядеть в темноте края помещения. Похоже, невдалеке был берег или по крайней мере бортик, окружавший это озеро отбросов. Он поплыл туда.
      Около берега что-то схватило его за правую ногу, но затем отпустило. Это несколько придало ему сил — Осмирик отчаянно заработал руками и ногами.
      Вдруг кто-то протянул ему руку и вытащил из отвратительной жижи, словно гниющий труп большой рыбы.
      — Прекрасный день для купания! — прозвучал веселый голос. Он принадлежал невысокому лысоватому человеку в обтягивающем костюме и простом сером плаще.
      — Я вам крайне обязан, — прохрипел Осмирик, переведя дыхание.
      — Да не за что. Я иногда люблю компанию. Порой здесь так одиноко.
      — Вы…
      — Мастер Додкин, замковый водопроводчик, как меня называют в лицо. Если короче — говночист Додкин.
      — Я навеки вам благодарен, мастер Додкин. Но скажите… — Осмирик откашлялся и сплюнул. — Как вы переносите этот запах?
      Озадаченно нахмурившись, Додкин понюхал воздух.
      — Какой запах?

      Комната была загромождена книжными полками, алхимическими принадлежностями, какими-то странными предметами. На столе в углу помещалась большая астрономическая модель Солнечной системы. Вокруг нее на стенах висели звездные карты. В другом углу красовался большой глобус.
      Он сел за стол, на котором лежали несколько странных устройств из дерева и металла, и внимательно оглядел одно из них — ящичек с окошком, через которое видна была медная игла. Посмотрев на положение иглы на откалиброванной шкале, он сделал отметку гусиным пером. Потом его внимание переключилось на другое устройство, на сей раз стеклянный шар с двумя кусками металлической фольги внутри. Он замерил расстояние между ними, погрузил перо в чернильницу и записал на листке еще несколько чисел. Затем повернулся к третьему устройству, переплетению нитей, унизанных сотнями маленьких разноцветных бусинок, которые тихо пощелкивали, пока он манипулировал ими, поодиночке и группами. Этим он занимался довольно долго, после чего внимательно изучил результаты. Затем записал новые данные, тщательно снимая показания с каждого из устройств. Пламя горевшей на столе свечи отбрасывало на его лицо мягкие тени. На лбу проступили капельки пота. Несколько листов бумаги, исписанных числами и символами, один за другим упали на пол.
      Наконец он отложил перо, достал из-под мантии платок и вытер лоб. Потом, взяв последний лист бумаги, поднялся из-за стола и направился через комнату к низкому многоярусному столу с персональным компьютером. Усевшись, он почти незаметно шевельнул рукой. Когда экран засветился и на нем появилось приглашение к вводу команды, быстро нажал несколько клавиш и стал ждать, глядя на всполохи на экране.
      — Проклятье! Ненавижу эти готовые программы, — пробормотал он, указательным пальцем правой руки начертал в воздухе несколько знаков, потом взглянул на результаты на экране и сделал еще один пасс рукой. Наконец, глядя на исписанные цифрами листы, ввел данные с клавиатуры, нажал еще несколько клавиш и, запустив программу, с облегчением откинулся на спинку стула.
      На экране появились строки цифр.
      — Не может быть, — сказал он. — Но ничего не поделаешь. Теперь все, что осталось, — это найти его.
      Он начал совершать руками сложные пассы, сопровождая их низким, монотонным бормотанием. Наконец экран монитора засиял радужными переливами. На нем появились мутные изображения, становившиеся все резче. Послышались голоса. В конце концов изображение стало невероятно четким.
      Закончив свои заклинания, он взглянул на лица на экране. Ни одного знакомого, но в этом не было ничего необычного. «Придется некоторое время понаблюдать, — решил он, — а уж потом действовать».
      Расположившись поудобнее в кресле, он сосредоточился на происходящем.

      — Мне просто не хватит сил,-объясняла Линда. — Она невероятно могущественна, это я точно могу сказать.
      — Думаю, ты права, она замышляет какие-то грязные делишки, — сказал Джин. — Не важно какие. Хотя это явно имеет отношение к тому кристаллу.
      — Что ж, мы можем ей помешать, если украдем его. Значит, ей хочется воспользоваться мощью этой штуки…
      — Наверняка, — заметил Якоби.
      — Зачем бы ей это? — вслух подумал Джин.
      Якоби странно улыбнулся.
      — Чтобы делать все, что захочет.
      — Она явно в сговоре с теми, которые осаждают замок, — заявил Джин. — Так что, возможно, это как-то связано с тем, чтобы окончательно его захватить.
      — Она стремится завладеть кристаллом, — высказала догадку Линда. — Чтобы отобрать его у лорда Кармина.
      — Интересное предположение, — заметил Джин. — Не удивлюсь, если окажется, что ты совершенно права. — Он огляделся по сторонам, затем показал на пересечение туннелей впереди. — Я почти уверен, что это тот самый коридор, где мы были, когда нам помогли те большие кошки.
      — Что ж, — уныло констатировала Линда. — Значит, мы опять заблудились.
      Якоби простонал:
      — О, дорогая, мне нужно передохнуть.
      Все его попытки высмотреть в коридоре что-то подходящее для сидения оказались тщетными.
      — Пройдем чуть дальше, — предложил Джин.
      Там тоже ничего не нашлось. В конце концов они уселись прямо посреди прохода, на голые камни.
      — Уж не помню, когда я спал последний раз, — Джин зевнул.
      — Не надо об этом! — попросила Линда. Но ее тоже неудержимо потянуло зевнуть.
      Послышался низкий гул. Пол затрясся, а стены, казалось, стали гнущимися, словно резиновыми. Содрогания продолжались около двадцати секунд, затем прекратились.
      — Хоть бы кто объяснил, что все это значит, — пробормотал Джин.
      Линда посмотрела в сторону, словно что-то услышав или, возможно, почувствовав.
      — Забавно, — задумчиво произнесла она.
      — Что? — спросил Джин.
      — У меня начинает проявляться шестое чувство или нечто в этом роде. Колдунья только что приступила к исполнению своих планов.
      — Вот как? И что же именно она делает?
      — Что-что магическое. Вероятно, налагает заклятие на тот большой кристалл.
      — Может быть, хочет вставить его в симпатичное золотое кольцо на восемнадцать карат?
      — Или…
      — Да?
      Линда покачала головой.
      — Я не уверена. У меня такое ощущение, что она хочет что-то разрушить или отменить. — Девушка подтянула к себе колени и обхватила их руками, потом снова посмотрела в сторону. — Может быть, камень важнее, чем кристалл.
      — Послушай, — сообразил Джин, — если ты воспринимаешь все эти психические вибрации, тогда ты можешь провести нас назад в комнату с Мозгом.
      Линда ткнула большим пальцем ему в бок.
      — Вечно ты подначиваешь! Я знаю, что она в той стороне. Но не знаю, какой туннель туда ведет.
      — Гм… Квип, как насчет того, чтобы прогуляться сквозь стенку и посмотреть, вдруг там есть что?
      — Ладно, — сказал Квип, вставая, и тут же исчез внутри стены.
      — До сих пор не могу понять, как ему это удается, — Джин поднялся. — Господи, тут холоднее, чем у ведьмы в… в общем, не важно.
      — Думай, что говоришь, приятель, — посоветовала Линда.
      — Извини.
      Квип быстрым шагом вышел из стены, качая головой.
      — Ничего, сплошной камень. Я как-то странно себя почувствовал, так что решил вернуться.
      Джин прислонился к стене.
      — Да что ж такое… — Он снова зевнул. — Когда, черт возьми, моя очередь? Я тоже хочу владеть какой-нибудь магией.
      — Думаю, ты ею уже владеешь, — сказала Линда.
      — Шутишь? Ты видела, чтобы я совершал что-нибудь магическое?
      — Нет, но я помню, как ты дрался на мечах.
      Джин рассмеялся.
      — Ты мне льстишь. Да я едва…
      — Я тоже заметил, как вы владеете мечом, — сказал Квип. — По-моему, весьма неплохо.
      — Против профессионального солдата, — добавила Линда. — Джин, ты когда-нибудь занимался фехтованием или проходил какую-нибудь военную подготовку?
      — Никогда. И никогда в жизни не держал в руках такого оружия.
      — Но ты сражался с опытным бойцом.
      Джин положил левую руку на рукоять меча.
      — Мне это не пришло в голову. Знаешь, ты права. Я ведь должен был превратиться в фарш.
      — Может, пойдем дальше? — предложил Квип.
      Они двинулись вперед по бесконечному лабиринту пустых коридоров. Каждый туннель, ведущий в нужном направлении, заканчивался развилкой. Независимо от того, какое направление путники выбирали, коридор в конечном счете выводил их назад, туда, откуда они пришли.
      Внезапно вокруг снова все затряслось, на сей раз еще сильнее, чем в предыдущий. Стены на какое-то мгновение превратились в дрожащее желе, полупрозрачное и почти нематериальное.
      Когда все успокоилось, Джин шумно выдохнул.
      — Ну и дела, прости Господи. Интересно, что все-таки творится?
      Глаза Линды сузились.
      — Это суперведьма…
      — Меня все больше беспокоит, что со Снеголапом. Будь это кто-нибудь другой — никаких проблем. Снеголап кого угодно сотрет в порошок. Но насчет нее — не знаю…
      Сотрясения начались снова. Часть правой стены исчезла, открылся ослепительно белый арктический ландшафт. В коридор ворвалось снежное облако.
      Джин, стоявший у стены, стряхнул с себя снежные хлопья и выругался.
      — Уходи оттуда! — крикнула Линда.
      Джин сделал шаг и провалился в глубокий снег. Квип протянул руку и помог ему выбраться. Они едва успели пересечь границу, когда стена материализовалась снова.
      — Господи! — воскликнул Джин. — Этого еще не хватало!
      — Замок становится все более неустойчивым, — заметила Линда.
      — Это вполне мог быть мир Снеголапа, — мрачно предположил Джин.
      Сотрясения продолжались, постепенно усиливаясь.
      — Пошли скорее! — запаниковала Линда.
      Пол превратился в резину и начал раскачиваться и изгибаться, словно некий аттракцион в луна-парке. Затем стали происходить еще более странные вещи.
      Из левой стены, крича и хлопая крыльями, появилась стая розовых, похожих на фламинго птиц. Они вперевалку пересекли коридор и исчезли в правой стене. Почти в то же самое время, чуть дальше, поперек коридора пронесся бледный всадник на черном коне. В противоположном направлении прыжками промчалась стая зубастых волкоподобных тварей с серебристо-серой шерстью. Тем временем в воздухе проносились разнообразные картины и светящиеся разноцветные пятна.
      Пол под ногами пошел волнами и двинулся вперед, словно лента конвейера. Джин и Линда побежали под образовавшийся откос, потеряв из виду Квипа и Якоби. Стены подрагивали. Джин невольно присел, когда перед ним возник гигантский человеческий рот, между мясистыми красными губами которого виднелись два ряда сверкающих ровных зубов. Однако призрак внезапно исчез, сменившись видением бесхвостой кошки в лиловом ошейнике. Кошка проплыла над головой Джина, после чего тоже испарилась.
      Но постепенно интервалы между этими явлениями увеличились. Пол стал твердым, наконец исчезли и странные миражи.
      — Это было очень забавно, — сказал Джин, когда все успокоилось.
      Они лежали на животах, с опаской посматривая по сторонам.
      — Вы думаете… — судорожно сглотнув, выговорил Якоби.
      — Нет, — ответила Линда. — Будет еще.
      Джин осторожно поднялся… но вдруг под его ногами раскрылся люк, и он с отчаянным воплем рухнул в узкое отверстие. Люк закрылся, не оставив даже следа.
      — Джин! — вскрикнула Линда, и это было все, что она успела сказать, прежде чем обрушилась новая лавина аномальных явлений. Пол снова заколебался, и девушка понеслась по коридору, словно настоящий серфингист.
      Волна достигла того места, где присели отдохнуть после недавних потрясений Якоби и Квип. Они беспомощно смотрели, как Линда исчезает из виду, в то время как воздух заполняют странные фигуры неправильной формы, а между стенами носятся крысы, летучие мыши и прочие неприятные создания.
      Потом все снова успокоилось. Они встали, и Квип призывно крикнул в пустоту коридора. Ответа не последовало. Тогда он ринулся вперед, зовя Линду; Якоби, пыхтя, последовал за ним.
      Они бежали, пока Якоби не начал задыхаться. Линды нигде не было видно. Толстяк опустился на пол, хрипя и кашляя. Квип прислонился к стене, глядя куда-то в сторону.
      — Жаль, — наконец сказал Якоби, все еще тяжело дыша. — Но у нас наконец появился шанс поговорить. Позвольте мне сперва похвалить вас. — Он откашлялся, затем глубоко вздохнул. — Вам прекрасно удалось скрыть это от солдат. Я видел, как вы достали его из рюкзака и спрятали на себе. Однако не могу представить, как они не нашли ваше сокровище, когда обыскивали вас с ног до головы.
      Квип холодно взглянул на него.
      — О чем вы, сэр?
      — О кристалле, естественно. Или о его куске, который вы откололи ледорубом. Как вам удалось так ловко спрятать его?
      Квип пожал плечами. Причин отпираться не было. Он боялся Якоби не больше, чем садовой улитки.
      — Есть способы, — сказал он. — Есть части тела, которые никому в голову не приходит ощупывать…
      — Вы могли просто сбежать, едва их увидели, — заметил Якоби. — Прямо сквозь стену. Однако остались.
      Квип нахмурился.
      — Да, остался. Вопреки собственному желанию.
      — Или вам понравилась Линда…
      — Возможно. Приятная женщина, должен сказать.
      — Мне все же кажется несколько странным, что вы остались. Дело в том, что еще при первой нашей встрече я распознал в вас опытного вора и негодяя, каких мало.
      Рука Квипа легла на рукоять меча. Затем чернобородый расслабился и криво улыбнулся:
      — Я пока что держу себя в руках и не стану разрубать вас надвое. Однако все же попрошу выбирать слова.
      — Сплошные воры и негодяи, один другого стоит, — усмехнулся Якоби.
      Квип уставился на него.
      — То есть?
      — В том мире, откуда я явился, моя специальность называется «растратчик». Я работал в известной лондонской страховой компании. Со счетами, которые надо было оплачивать. О, это был грандиозный замысел, и он действовал много лет. Но все рухнуло из-за моей жадности и дурацкой случайности: я оказался в больнице во время полугодовой проверки отчетности и ничего не мог поделать. Суд приговорил меня к трем годам. А вас?
      — Меня ждала петля, — сказал Квип.
      — Так я и думал. А та история, будто вы заблудились в доме своего друга?
      — Это случилось накануне казни. Я ходил взад и вперед по своей камере, когда, обернувшись, вдруг увидел, что стена в дальнем конце исчезла. Я вышел, и…
      — Понятное дело. Что касается меня, мне не улыбалась перспектива провести несколько лет в тюрьме. Накануне вынесения приговора я сидел в своей спальне, всерьез думая о том, чтобы покончить с собой. Я уже почти заглянул в вечную тьму, когда передо мной широко распахнулись двери судьбы. — Якоби улыбнулся. — У нас действительно много общего.
      — По крайней мере в этом.
      Якоби что-то проворчал и поднялся на ноги.
      — А теперь было бы неплохо, если бы вы отдали мне кристалл.
      Квип вытащил меч.
      — Только попробуйте… — На лице его появилось странное выражение. Мускулы на шее напряглись, руки начали дрожать.
      — Ты ходишь сквозь стены, — неожиданно жестким тоном произнес Якоби. — А я управляю людьми и заставляю их делать то, что хочу. У тебя нет выбора, ты не можешь противиться моей воле. Жаль, что я не могу управлять более чем одним человеком одновременно. Но когда у меня в руках будет кристалл, все может измениться. Давай его сюда.
      Рука, в которой Квип держал меч, напряглась, расслабилась, затем судорожно изогнулась, поднеся острие меча к глазам.
      — Нет! — выдохнул он.
      Скулы Якоби напряглись.
      — Давай его сюда. Немедленно.
      — Он ваш! — завопил Квип. Меч выпал из его руки. Тяжело дыша, чернобородый посмотрел на угрожающе нависшего над ним Якоби. Пошарив в складках рубашки возле шеи, Квип извлек янтарный обломок кристалла.
      Толстяк тут же схватил камень и вгляделся в его светящееся нутро.
      — Наконец-то! Наконец-то…
      Он рассматривал кристалл целую минуту, затем облегченно вздохнул и опустил его в нагрудный карман своего помятого полосатого пиджака.
      Квип только проводил взглядом свое сокровище.

      Он увидел достаточно. Одно движение руки — и экран потемнел, на нем вновь возникли символы приглашения.
      Некоторое время он сидел, глубоко задумавшись. Потом пошарил в небольшой пластиковой коробке и достал дискету, которую вставил в верхний дисковод.
      — Никогда этого не пробовал, — пробормотал он. — Но должно сработать.
      Он нажал несколько клавиш, подождал, нажал еще несколько клавиш, снова подождал, затем откинулся на спинку кресла и добавил:
      — Надеюсь.
      Через пару минут он начал совершать сложные пассы руками, рисуя пальцами узоры в воздухе. Наконец экран снова засветился, показалось туманное изображение.
      Тогда он глубоко вздохнул и устроился в кресле поудобнее.
      На экране появилось лицо. Оно принадлежало мужчине средних лет, с темными глазами и волевым подбородком, державшему лезвие ножа у небритой щеки. Человек смотрел прямо в экран, прищурив один глаз и готовясь провести по щеке лезвием. Внезапно его взгляд тревожно забегал по сторонам.
      — Кто звал Эрвольда? — проревел он. Не получив ответа, выругался, снова посмотрел вперед и поднес нож к намыленному подбородку. Затем его глаза удивленно выпучились, и лицо заполнило весь экран.
      — Кто ты такой, во имя всех богов? — раздраженно воскликнул мужчина. — И какого дьявола ты делаешь внутри моего зеркала для бритья?
      — Я говорю с тобой с расстояния в три тысячи лет, — последовал ответ.
      — Вот как? Пялишься на меня, пока я подрезаю себе усы? Убирайся, дух, и оставь меня в покое.
      — Выслушай меня, Древний. Я — человек, такой же, как и ты, хотя живу во времени, намного отстоящем от твоего. Я твой дальний потомок.
      — Что за чертовщину ты несешь…
      — Я говорю правду.
      Человек за стеклом нахмурился и посмотрел прямо вперед.
      — Я вижу тебя. — Он кивнул, и выражение его лица смягчилось. — Черты твои мне знакомы. Три тысячи лет, говоришь? Значит, жив еще наш род. — Он отошел на шаг от зеркала. — И, как я вижу, все еще занимается семейным делом. Что там у тебя? Хрустальный шар? Дальновидящее стекло? Некромантские кольца?
      — Модификация второго из упомянутых тобой устройств. Как именно оно усовершенствовано, мне трудно описать.
      — Ну да, ведь за такое время многое изменилось. — Эрвольд отбросил бритву. — Очень хорошо. Так чего ты хочешь?
      — Совета.
      — Давай говори.
      Прошло немало времени, прежде чем Эрвольд, мрачно кивнув, сказал:
      — Я всегда думал, что однажды тайна Камня будет раскрыта. И, честно говоря, удивлен, что для этого потребовалось три тысячелетия.
      — С твоей помощью Камень останется на прежнем месте еще на три тысячи лет. Главная проблема, само собой, — восстановить заклинание как можно скорее, сразу после того, как мои враги его снимут.
      Эрвольд нахмурился.
      — Это дьявольски сложно. Я не могу оценить твои способности. Но знаю, что заклинание это настолько искусно, что сбило с толку немало опытных магов. Я вовсе не собираюсь хвалиться собственным умением. Я добился успеха лишь потому, что взялся за дело, когда звезды расположились наиболее благоприятным образом, что другие до меня не принимали в расчет.
      Его собеседник кивнул и отвел взгляд.
      — Я прекрасно разбираюсь в разработанной тобою звездной математике. У меня есть твоя модель солнечной системы, и я не раз ею пользовался.
      — В самом деле? Она просуществовала так долго? Я польщен. Но вернемся к нашим делам — я могу лишь пожелать тебе удачи. Тебе потребуется столько же везения, сколько было у меня.
      — Есть еще одна проблема, с которой, я уверен, ты никогда не сталкивался.
      — А именно?
      — Взгляни в зеркало. — Он нажал несколько клавиш. Загудел второй дисковод.
      — Что ты делаешь?
      — Использую усовершенствования — помнишь, я говорил… Расчеты должны быть тебе видны.
      — Что? — Эрвольд прищурился. — А! Вижу. — Он начал внимательно изучать увиденное. — Очень интересно. Да… да. Вижу. А дальше?
      Прошло немало времени, прежде чем Эрвольд снова посмотрел на своего потомка.
      — Понимаю. Да, должен сказать, у тебя есть преимущество. Если твои расчеты верны, так же как и твои предположения.
      — Хочешь сказать, что это пересилит любое неблагоприятное расположение звезд?
      — Во всяком случае, отчасти нейтрализует его. Больше ничего не знаю.
      — Этого достаточно. Ты оказал мне неоценимую услугу, предок.
      — Рад слышать. Ты, похоже, способный молодой человек и достойный носитель нашего родового имени.
      — Спасибо… дед.
      — Прежде чем ты меня покинешь, один вопрос.
      — Слушаю.
      — Ты пытался связываться со мной таким образом раньше?
      — Нет. А что, кто-то уже связывался?
      — Понимаешь, не связывались, — сказал Эрвольд, — пару раз я ощущал странные прикосновения, возможно, кто-то пытался наблюдать за мной. Я не уверен.
      — Понятно. Я тоже не вполне уверен, но, кажется, знаю, кто это был.
      — Скажи им, чтобы отстали. Я ценю свое право на личную жизнь. Для будущих поколений я мертв. Оставьте меня в покое.
      — Прости.
      — Не за что. Этот взгляд в далекое будущее облегчил мне душу. Само осознание того, что будущее существует, внушает уверенность. Да будут боги благосклонны к тебе. Прощай.
      — Прощай.
      Одно движение руки — и экран потемнел.
      Он вздохнул, встав с кресла, пересек комнату и остановился перед звездной картой. Долго разглядывал ее, о чем-то размышляя, затем покачал головой.
      — Время самое что ни на есть неудачное.
      Стены снова затряслись и приобрели странную форму. Подобные аномалии происходили регулярно в течение последнего получаса, но пока он мог не обращать на них внимания: комната защищала его. Впрочем, вскоре этой защиты будет недостаточно.
      Время пришло. Нужно было как можно быстрее проделать путь до нижних уровней и немедленно приступить к выполнению плана.

      Снеголап смотрел сквозь прутья клетки. Там, снаружи, происходило нечто странное. Пылали жаровни, горели свечи, и в воздухе висел тяжелый аромат благовоний.
      Снеголапу все это совсем не нравилось, но он только что едва не сломал себе несколько когтей, пытаясь выбраться из клетки. Бесполезно. Все, что он мог, — наблюдать за происходящим, ну и демонстрировать свое осуждение. По крайней мере, он мог дать им понять, что это ему совсем не по душе.
      Белоснежный зверь не привык сосредоточенно размышлять, но сейчас, когда у него появилось достаточно времени, начал думать о том, что делать дальше, если вообще можно было что-нибудь сделать. Он попытался расположить свои возможные действия в определенной последовательности. Сперва нужно выбраться из заключения. Потом оторвать головы всем находившимся в помещении.
      Нет, не пойдет. Проклятая ведьма слишком уж сильна. Прежде всего — вырваться. Потом — смыться, чтобы та безволосая самка с магическими способностями не смогла снова заточить его в клетку. Затем — найти своего приятеля Джина и ту, другую, которая ему очень нравилась, — Линду. Потом? Что ж, если Джин, Линда и он снова встретятся, все будет в порядке, можно будет ни о чем не беспокоиться, кроме того как попасть назад домой…
      Домой. Он никогда особо об этом не думал, но что такое — дом? Хижина, вот и все. Впрочем, очень даже неплохая, уютная и достаточно теплая, когда дует северный ветер и ночью становится по-настоящему холодно, так холодно, что снег словно проникает ледяными иглами сквозь шкуру и воздух становится настолько хрупким, что, кажется, готов разлететься на тысячи осколков, если закричать или сделать резкое движение, так холодно, что ты готов все отдать, лишь бы весна пришла раньше, лишь бы увидеть, как айсберги уходят в море вместе с отливом, большие белые плавучие острова, и ощутить приятный ветерок, и увидеть, как среди мокрых скал прорастает зелень…
      Его охватила тоска по дому. Но там у него не было ничего, кроме хижины и нелегкой жизни. Иногда он чувствовал себя одиноким — довольно часто, и ему очень хотелось чьего-то общества. Последний раз он делил хижину с кем-то еще много лет назад. Да, это было очень одинокое существование среди бескрайних ледяных полей. Но другой жизни он никогда и не знал.
      А здесь ему даже нравилось. Порой было весьма забавно, да и еда оказалась вкусной. Хватало и славных потасовок, слегка приправленных опасностью. Да, это ему нравилось. Хотя, с другой стороны, со временем могло и наскучить. Но в целом перспектива остаться тут навсегда огорчала его не настолько сильно, как он мог бы ожидать.
      Ему недоставало Джина. Почему-то ему очень нравился этот невысокий гладкокожий парень. Почему — он не знал. Да это и не имело значения.
      Великое Белое Безмолвие! Ему как никогда хотелось вырваться из этой клетки. Чем, во имя Снежной Королевы, они там занимаются? Над чем-то колдуют, что ли?
      Он снова подумал о Джине и Линде и о том, что они делают сейчас, и вообще о том, все ли с ними в порядке. Им могла угрожать опасность. Это его слегка встревожило. Он снова схватился за прутья и потряс их. Клетка загремела, и солдат повернулся в его сторону. Чтоб тебе провалиться, безволосая бочка. Направь свой грязный взгляд на кого-нибудь другого.
      Бесполезно. Снеголап сел и прислонился широкой спиной к задней стене клетки. Мысли его снова вернулись к друзьям. Почему-то он был убежден, что Джин в опасности. Насчет Линды он не был столь уверен. Но абсолютно не сомневался, что Джин сейчас нуждается в его помощи. Он понятия не имел, откуда это ему известно, но знал точно.
      Он почти видел Джина. Снеголап закрыл свои бешеные желтые глаза и понял, что действительно его видит! И в самом деле тот в беде.
      Снеголап вскочил на ноги.
      — Джин! — взревел он. — Я иду, старина!
      Он чувствовал, что почти может коснуться приятеля…
      Мелидия снова побрызгала благовониями на пылающие угли. Жаровня задымилась.
      Она не была знатоком в визуализации заклинаний, хотя отлично их ощущала. Но сейчас ее восприятие окружавшей Камень магии стало столь отчетливым, что она видела — или ей казалось, что видит, — замысловатую сеть светящихся, натянутых почти до предела нитей, опутывавших Камень, словно паутина. Пока она читала первые строки Заклинания Отмены, паутина светилась и вибрировала, издавая звуки, подобные божественной арфе.
      Зверь в клетке снова зарычал, но это не отвлекло ее. Она едва заметила, как он заметался за железными прутьями.
      Колдунья завершила Великий Призыв. Скоро, Кармин, уже скоро. Ты появишься, и ты подумаешь, что я у тебя в руках, но ты ошибаешься. Я теперь намного могущественнее тебя — и любого в этом мире. И как только демон окажется на свободе, он станет подвластен только мне. Ты больше не сможешь управлять им.
      Она снова взглянула на Камень. Вокруг него магической филигранью сплетались светящиеся красные, зеленые, пурпурные и желтые нити. Она моргнула — и все исчезло. Потом постепенно вернулось. Да, это действительно реальность, а не только ее воображение.
      Мелидия оглянулась. Слуги сидели, сжавшись в комок, стараясь держаться как можно дальше от нее. Одному из них, самому молодому, явно было очень страшно. Стоило попытаться не дать ему умереть сразу, чтобы не слишком беспокоить других. Однако это непросто, так как заклинание требовало большого количества юной крови. Нужно постараться обойтись как можно меньшим количеством. Мальчик ее не особо заботил. Когда-то, очень давно, она не решилась бы на подобное. Собственно, это привело бы ее в ужас. Но после многих лет изучения Тайного Искусства…
      — Ваше высочество…
      Она повернулась. Перед ней стоял солдат.
      — В чем дело?
      — Зверь. Его больше нет в клетке. Его вообще нигде нет.
      — Ты следил за ним?
      — Да, миледи, как вы сказали. Но он… он исчез. В одно мгновение. Сначала я видел его, а потом…
      — Не важно, — сказала она. — Не тратьте время на поиски. Сомневаюсь, что он сюда вернется. Отправляйся на свой пост и больше меня не беспокой.
      — Да, ваше высочество.
      Порой она забывала, что каждый в этом замке был в той или иной степени магом. Ладно, все это не важно.
      Мелидия приступила к очередному заклинанию.

      — Наконец-то ты у меня в руках, граф Кьянчиа!
      Лежа на полу, Джин снизу вверх посмотрел на человека в одежде, навевавшей ассоциации с «Тремя мушкетерами» и подобными костюмированными эпопеями.
      — Что? — переспросил Джин.
      — Не знаю, каким чудом тебе удалось изменить внешность и каким образом ты обнаружил эту потайную комнату, но я знаю тебя, граф, ибо ты дьявол во плоти.
      — Погодите минуту, — сказал Джин, пытаясь подняться на ноги.
      Незнакомец вытащил рапиру, быстро взмахнул ею и встал в боевую стойку.
      — Защищайся, чародей!
      — Да погодите же! — крикнул Джин, поднимая руку. — Вы меня с кем-то спутали. Я вовсе не этот самый граф, или как вы там его называете. Вы…
      — Опять ложь! — прошипел незнакомец, яростно сверкая глазами. — Ты извергаешь ее, словно пьяница блевотину!
      — Это уже переход на личности…
      Джин огляделся по сторонам. Он никак не мог сообразить, что произошло после того, как пол провалился под ним. Он падал, но не слишком долго, и на какое-то время очутился в полной темноте. Потом появился свет, и… Интересно, это все еще замок?
      — Защищайся! — незнакомец сделал выпад.
      Джин едва успел вытащить меч. Уклоняясь от выпада противника, он выбежал из ниши, в которой оказался, в просторную гостиную в стиле семнадцатого века и тотчас же понял, что только что пересек портал.
      Странный тип погнался за ним, что-то неразборчиво крича. С этой стороны портала какое-либо общение было невозможно.
      Джин отступил назад, размахивая мечом. Оружие, естественно, было несопоставимо: короткий меч против рапиры, но Джину не хватало опыта, чтобы понять, на чьей стороне преимущество, если таковое вообще было.
      Впрочем, это выяснилось достаточно быстро. Его противник неплохо владел оружием и едва не проткнул Джина три раза, прежде чем тот успел отскочить назад, отчаянно отбиваясь. Если бы Джину удалось приложить всю силу своего меча против тонкой стальной рапиры, она бы сломалась. Но его противник вовсе не собирался позволять ему подобное. Он продолжал делать ложные выпады и уклоняться, непредсказуемо размахивая рапирой и избегая контакта с тяжелым оружием.
      Портал мог закрыться в любую секунду. Нужно было как-то сманеврировать, чтобы снова оказаться у дальней стены. Но от Джина это не зависело. Сейчас его противник определял, кто и куда пойдет. К счастью, он все же был недостаточно опытен. И тут Джин чувствовал, что сможет продержаться. Эта мысль промелькнула у него в мозгу, когда он увидел прикрепленные над каминной полкой скрещенные шпаги.
      Стоя спиной к камину, он отчаянно размахивал мечом, затем опрокинул мягкое кресло, блокируя выпады. Воспользовавшись недолгим преимуществом, Джин протянул руку назад и нащупал одну из шпаг — она упала и покатилась по полу. Он снова потянулся назад, схватил оставшуюся шпагу за рукоять и побежал к нише.
      — Трус! — завопил незнакомец, когда Джин пересек границу. Наконец-то снова замок — судя по виду характерного пурпурно-серого камня, — но тут Джин с разбегу врезался в стену. Тупик. Бежать было некуда.
      Джин перебросил шпагу в правую руку и заслонился от выпада незнакомца, ловко парировав удар и нанеся ответный, который тот с трудом успел отразить.
      Выражение лица задиры изменилось. Он уже не был столь уверен в себе.
      — Кто вы, черт бы вас побрал? — спросил Джин.
      — Будто ты не знаешь! — последовал ответ, сопровождавшийся резким выпадом.
      — Я вовсе не граф Как-его-там, — сказал Джин, спокойно отражая удар и делая ответный выпад. — Что, до сих пор не понятно? — Клинок стал частью его руки, как будто Джин был прирожденным фехтовальщиком.
      — Никто другой здесь не живет. Если ты не Джованни Луиджино, граф ди Кьянчиа, тогда ты один из его адских прислужников, а если это так, я давно уже должен быть мертв! Но я жив. Так что ты — это он, хотя совершенно не похож на этого дьявола.
      — Ладно… — Джин уклонился, затем сделал очередной выпад, целясь в левое плечо незнакомца. Противник парировал удар, но не смог ответить — из-за стремительной атаки Джина. — Так что все-таки натворил этот тип?
      — Будь ты проклят! Ты больше меня знаешь о своих грязных делах. Мне известно лишь… — Незнакомец чересчур резко среагировал на маневр Джина, невольно открывшись, и ему пришлось поспешно отступить. — Я знаю только, что ты изнасиловал мою несчастную дочь, навсегда запятнав ее честь.
      — Послушайте… если хотите, я могу на ней жениться.
      Незнакомец замер, широко раскрыв глаза.
      — Жениться?
      — Ну да… если вы успокоитесь.
      Мужчина скептически посмотрел на него.
      — И какого приданого ты потребуешь?
      — Если хотите — никакого. Или ее сундук с приданым, какая мне разница?
      — Решено. Мое благословение.
      Вслед за этим произошли три события, почти одновременно, но не совсем.
      Первое — раздался рев Снеголапа:
      — Джин! Я иду, старина!
      Второе — через двойные двери с левой стороны в комнату ворвалась невысокая полная молодая женщина в голубом платье с кринолином и декольте. За ней вбежал худой растрепанный молодой человек в лиловых панталонах, чулках и белой рубашке с кружевными рукавами. При виде Джина, разъяренного отца и неожиданной дыры в стене гостиной юноша вытаращил глаза, и его бледные брови взлетели вверх. Он поднес к глазу монокль.
      — Как интересно, — сказал он.
      — Отец! — возмущенно воскликнула девушка, потрясая двойным подбородком. — Что ты тут делаешь, ради всего святого?
      — Корабелла? — Незнакомец повернулся к ней. Потом увидел юношу и резко выдохнул: — Граф!
      И, наконец, третье: в комнате материализовался белоснежный зверь и с разбегу налетел на отца Корабеллы, почти размазав его по стене.
      Снеголап был несколько растерян.
      — Привет, Джин, — сказал он. — У меня на самом деле получилось!
      Корабелла завизжала. Стены портала со стороны Джина приобрели молочный цвет и начали колебаться.
      — Снеголап, быстрее! — Джин протянул руку и вцепился в шерсть мохнатого приятеля. Тот понял и перескочил границу.
      Темнота.
      — Снеголап?
      — Я тут. Где мы?
      — Портал закрылся, а эта комната — тупик. Господи, еще немного — и…
      — Вероятно, ты собираешься спросить меня, из какой преисподней я выбрался.
      — Угадал, — усмехнулся Джин.
      — Еще несколько секунд назад я был в той клетке, наверху, а теперь я здесь. Но как раз перед тем, как это произошло, я увидел тебя. Я очень хотел помочь тебе и неожиданно очутился здесь. И помог.
      — Поздравляю! Ты получил свою магическую силу. Телепортация!
      — Не шутишь? Значит, я теперь настоящий волшебник?
      — Конечно, дружище. А сейчас надо выбираться из этой дыры…
      Словно по заказу, слева материализовался светящийся прямоугольник — проход, ведущий в знакомые интерьеры замка.
      — Идем, — сказал Снеголап. — Кстати, что это была за сцена? Выглядело довольно забавно.
      — Похоже, Италия семнадцатого века, но никто пока ничего не говорил о путешествиях во времени, так что — не знаю. Надо найти Линду.
      — Думаю, это я смогу, — радостно сообщил Снеголап.

      Якоби остановился, разглядывая некоторые из особо интересных пыточных приспособлений, заполнявших помещение. Он сразу же понял их предназначение, хотя ему не было известно, как работает большинство инструментов и какие именно страдания они должны причинять. Некоторые выглядели по-настоящему пугающими. Стоя здесь, он испытывал странное двойственное чувство — смесь отвращения и одобрения. Это всего лишь орудия в кулаке власти. В этой комнате не было места состраданию, лишь неотвратимость наказания для нарушивших существующий закон. Не было ни пощады, ни пути к бегству.
      Он прошел через ряд камер. Солома в них выглядела свежей, как будто узники совсем недавно вышли отсюда. Все выглядело действующим и готовым к употреблению. Но это ничем не отличалось от обычного здешнего порядка вещей; во всем замке он ни разу не видел ничего изношенного или старого, несмотря на то что сооружению было явно больше тысячи лет.
      Толстяк вышел из подземелья и начал искать лестницу. Он был уже по горло сыт подвалом. Кроме того, ему хотелось есть. Жаль, Линда потерялась. Местный повар еще пару дней назад куда-то подевался, но в столовой для Гостей было достаточно продуктов, которые могли храниться неделями. Только бы добраться туда…
      Пол затрясся, и каменные стены начали светиться. Якоби рухнул на пол, закрыв голову руками и ожидая, когда все закончится.
      Почувствовав себя в безопасности, он поднялся на ноги и огляделся. К счастью, в этой части замка сотрясения казались менее сильными. Он находился в большом помещении с высоким потолком. Было темно, и ему пришлось прищуриться, чтобы разглядеть дальнюю стену. В ней он увидел нечто вроде огромных, окованных железом дверей и направился к ним.
      Внезапно тонкая яркая вертикальная линия появилась между створками и начала расширяться. Открылось внутреннее пространство, озаренное желто-оранжевым светом.
      «ВХОДИ!»
      Сердце Якоби замерло. Это был самый громкий и самый жуткий голос из всех, что он когда-либо слышал. Толстяк повернулся на негнущихся ногах и попытался бежать, но там, откуда он пришел, не было ничего, кроме темноты. Тогда он остановился и медленно повернулся лицом к адскому сиянию.
      «МЫ ТРЕБУЕМ, ЧТОБЫ ТЫ ВОШЕЛ. ПОДЧИНИСЬ, ИЛИ ИСПЫТАЕШЬ ВСЮ СИЛУ НАШЕГО НЕВООБРАЗИМОГО ГНЕВА».
      Якоби засеменил вперед. Лицо его побледнело, капли холодного пота выступили на лбу.
      Он прошел через огромные железные двери в просторный собор. Взглянув в дальний его конец и увидев обращавшегося к нему, он рухнул на колени и склонил голову.
      «МЫ ПРИЗНАТЕЛЬНЫ ТЕБЕ ЗА ТВОЮ ПОКОРНОСТЬ. ВСТАНЬ, СЛУГА, И ПРОНИКНИ В СУЩНОСТЬ ВЕЛИКОГО МОМЕНТА».
      Якоби поднялся на дрожащие ноги. Он не в силах был заставить себя взглянуть на блаженно улыбающееся лицо за клубами дыма и языками пламени.
      «ЗНАЙ ЖЕ, ЧТО СКОРО, ОЧЕНЬ СКОРО ЭТОТ ДОМ ПАДЕТ. ОН ИСЧЕЗНЕТ, И ВМЕСТЕ С НИМ ВСЕ, ЧТО НАХОДИТСЯ ВНУТРИ НЕГО. А ТЕПЕРЬ СКАЖИ, ПОЧЕМУ ПОДОБНАЯ СУДЬБА НЕ ДОЛЖНА ПОСТИЧЬ ТАКОГО, КАК ТЫ».
      Якоби едва не проглотил язык, прежде чем смог выдавить:
      — О Великий… если хоть как-то можно пощадить меня…
      «МОЖНО. ТЕБЕ БУДЕТ ДАНО ЗАДАНИЕ. ПО ЕГО ЗАВЕРШЕНИИ МЫ СДЕЛАЕМ СООТВЕТСТВУЮЩИЙ ВЫВОД О ТВОЕЙ ЦЕННОСТИ».
      Во взгляде Якоби сквозило отчаяние.
      — Что угодно, Великий! Что угодно!
      «ТВОЯ ГОТОВНОСТЬ НА ВСЕ РАДУЕТ НАС. У ТЕБЯ ЕЩЕ ЕСТЬ ФРАГМЕНТ МОЗГА РАМТОНОДОКСА?»
      Якоби пошарил в карманах и наконец вытащил кристалл.
      — Вот он, Великий, — я не украл его! Клянусь! Собственно, я сам отобрал его у вора! Он…
      «ЭТО НЕ ИМЕЕТ ОСОБОГО ЗНАЧЕНИЯ. МЫ ГОТОВЫ ПРОСТИТЬ ПРОШЛЫЕ ПРЕГРЕШЕНИЯ РАДИ ОКАЗЫВАЕМЫХ НАМ УСЛУГ. СЛУЖИ НАМ. СЕЙЧАС ТЫ ОТПРАВИШЬСЯ В САМЫЕ НИЖНИЕ ЧАСТИ ЗАМКА. ТВОИ ШАГИ БУДУТ НАПРАВЛЯТЬСЯ ПО НУЖНОМУ ПУТИ. ТЫ БУДЕШЬ ВЫВЕДЕН ИЗ ЭТОГО ДОМА В БЕЗОПАСНОЕ МЕСТО. ТАМ ТЫ УЗНАЕШЬ НАШУ ВОЛЮ. С ЭТОГО МОМЕНТА ТЫ ДОЛЖЕН БЕРЕЧЬ КРИСТАЛЛ ЦЕНОЙ СВОЕЙ ЖИЗНИ, ИЛИ ТВОЯ СУДЬБА ПРЕДРЕШЕНА. ГОВОРИ ЖЕ, И СКАЖИ НАМ — ДА ИЛИ НЕТ».
      — Да! — взвизгнул Якоби. — О, да! Я воодушевлен столь священной целью! Ничто не отвлечет меня, о Великий! Даже если…
      «ДОСТАТОЧНО. СМОТРИ ЖЕ».
      Гладкий пол затрясся, пошел волнами, затем в нем появилась громадная, быстро расширяющаяся трещина, из которой повалил дым и вырвались языки пламени.
      Якоби упал, больно ударившись спиной о пол.
      — О боже! — пробормотал он. — Это абсурд!
      «ВСТАНЬ, — приказал голос. — ИДИ ВПЕРЕД».
      Толстяк встал и против своего желания подошел к краю пролома. Вниз вела грубо вытесанная каменная лестница.
      «ТВОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ НАЧИНАЕТСЯ. ПУТЬ БУДЕТ ЯСЕН, А КРОМЕ ТОГО, ТЕБЕ ДАРОВАНА НАША ЗАЩИТА. ИСПОЛНИ СВОЙ ДОЛГ — И ЗАЙМЕШЬ ВЫСОКОЕ ПОЛОЖЕНИЕ ПРИ НОВОМ ПОРЯДКЕ».
      — Новом порядке? — переспросил Якоби.
      «ЭТОТ ДОМ БУДЕТ ОТСТРОЕН ЗАНОВО, И ТОТ, КТО СЕЙЧАС ЯВЛЯЕТСЯ НАШИМ СЛУГОЙ, СТАНЕТ ЕГО ХОЗЯИНОМ. ИСПОЛНИ ЗАДАНИЕ, ДАННОЕ НАМИ, — И БУДЕШЬ ГЛАВНЫМ СРЕДИ НАШИХ СЛУГ».
      — Я все исполню, — твердо сказал Якоби.
      «ХОРОШО. ИДИ».
      — Но кто…
      «МЫ ПРИКАЗЫВАЕМ ТЕБЕ… ИДИ!»
      — Да, о Великий!
      Спотыкаясь, поскальзываясь и что-то бормоча, Якоби скрылся под землей.
      Когда он исчез, кто-то рассмеялся ему вслед.
      tc «Нижние уровни»
      Линда лежала, уткнувшись носом в пол, пока сотрясения не прекратились, после чего поднялась и пошла дальше. Прямо на нее с жужжанием летело огромное голубое насекомое. Она уклонилась, и существо пронеслось у нее над головой, затем превратилось в темно-коричневую птицу и исчезло в глубине туннеля. На полу кишмя кишели какие-то ползучие твари. К собственному удивлению, Линда перестала подпрыгивать при каждом их появлении. Она ненавидела насекомых, но в этом замке и не такое встречалось.
      Казалось, лабиринту не будет конца, и девушка была близка к отчаянию.
      «Нет, — сказала она себе. — Не сдамся. Я найду Джина, и мы выберемся отсюда. Я верю в это».
      Она верила. Впервые за всю свою жизнь она действительно верила, что способна что-то сделать, что может быть причиной, а не одним лишь следствием чего-либо.
      Вдруг часть правой стены скользнула назад, открыв жерло большой трубы. Повинуясь обострившимся рефлексам, Линда юркнула за угол. Едва она успела это сделать, как послышался звук, напоминающий шум слива в унитазе. Из трубы хлынула вода, а затем из нее вылетел человек и грохнулся на пол.
      Линда зажала нос.
      Осмирик застонал и потер копчик.
      — Матерь Божья!
      — Вы не пострадали? — спросила Линда.
      Ее слова застали ученого врасплох, он вздрогнул, но, увидев девушку, расплылся в улыбке.
      — Привет, — сказал он. — Вы человек или просто привидение?
      — Боюсь, что человек, — улыбнулась Линда. — Могу я вам чем-нибудь помочь?
      — Я цел и невредим… как мне кажется. — Осмирик, морщась, с трудом поднялся на ноги.
      — О, вы уверены, что с вами все в порядке?
      — Вы слишком добры ко мне, леди. Я вполне здоров.
      — Как же вы угодили в канализацию?
      — Это долгая история. Я провалился, потом меня выбросило наружу, но мне пришлось снова броситься назад, чтобы, так сказать, выбраться как следует.
      Линда кивнула, умудрившись одновременно пожать плечами.
      — Понятно.
      — Боюсь, мало что понятно. Я просто не знаю, что делать. Мне нужно найти одного человека, который должен быть где-то в этой части замка.
      — О! Позвольте мне задать вам один личный вопрос. Вы здесь для того, чтобы помочь этому человеку?
      Осмирик странно посмотрел на нее.
      — Честно говоря, нет. А почему вы спрашиваете?
      — Это лишь мое предположение, но не этот ли человек — высокая, худая рыжая дама, хорошо владеющая магией и с полудюжиной солдат в качестве охраны?
      Осмирик ошеломленно уставился на девушку.
      — Вы ее видели?
      — Да, мы встречались.
      Осмирик схватил Линду за руку.
      — Где?
      Линда невольно дернулась, и он отпустил ее.
      — О, простите меня. Я не имею обыкновения грубо обращаться с дамами. Я просто в смятении. Мне необходимо найти эту женщину. Она представляет опасность для всех нас.
      — Нашли кому сказать… Она чуть не прикончила меня и моих друзей.
      — Я понимаю, но она угрожает существованию и многих других. Где вы ее видели?
      — В том-то и проблема. Мы сбежали из комнаты, где находится Мозг, а потом…
      — Мозг? Рамтонодокса?
      — Да. — Линда рассказала обо всем.
      Выслушав ее, Осмирик кивнул.
      — Значит, Камень и Мозг — вместе, первый поддерживает второй в равновесии, второй же питает своей силой сдерживающее его заклятие.
      — Гм? Ну да, они как-то связаны друг с другом, если вы это имеете в виду. Вот только что замышляет суперведьма?
      — Прошу прощения?
      — Та женщина. Ваша подруга.
      — Вряд ли ее можно назвать моей подругой. Она моя госпожа.
      — Госпожа? Хотите сказать, что вы ее слуга?
      — Именно так. Вы говорите, что сбежали из комнаты, где находится Мозг?
      — Да, но теперь мы снова заблудились.
      — Мы?
      — Ну да, я и мои друзья. Как вы можете видеть, остальные куда-то пропали.
      — Эй, Линда! — послышался голос Снеголапа.
      Линда резко обернулась, вглядываясь в полумрак.
      — Снеголап? Где ты?
      — Сейчас увидишь!
      Мгновение спустя Снеголап материализовался в коридоре, блеснув клыкастой улыбкой.
      — Ну как? Неплохой трюк, верно?
      — Поразительно! Ты нашел свой талант?
      — Здорово, правда? Кстати, я нашел и Джина.
      Линда подпрыгнула и обняла его.
      — Ты замечательный парень! Где он?
      — Гм… это несколько сложно объяснить, но я только что оставил его, чтобы добраться до тебя. Я могу прыгнуть сразу назад, но я не знаю в точности, где он по отношению к этому месту, — если ты понимаешь, о чем я. — Он поставил Линду на ноги и принюхался, оглядываясь вокруг. — Эй, кто тут нагадил на пол?
      — Не важно. Давай найдем Джина.
      — Это не так просто.
      — Ты говоришь, что не знаешь, где он, но можешь попасть туда, просто исчезнув отсюда?
      — Ага.
      — Почему бы тебе не прыгнуть обратно к Джину и не сказать ему, чтобы он начал кричать? И мы тоже.
      — Верно. — Снеголап ткнул молочно-белым когтем в Осмирика. — А это что за тип?
      — Это… прошу прощения, не знаю вашего имени…
      — Осмирик, ученый, из клана Ган.
      — Он на нашей стороне, Снеголап. Рада познакомиться, Ос…
      — Осмирик.
      — Прошу прощения. Я Линда Барклай, а это Снеголап. Очень приятно познакомиться с вами, Осмирик.
      — Почту за честь, госпожа Линда Барклай, и… Снеголап, — Осмирик низко поклонился.
      — Ладно, — сказал Снеголап. — Прыгаю обратно. — Он на мгновение закрыл глаза, чуть повернулся вправо, сделал два шага и исчез.
      — Здорово, — восхищенно проговорила Линда.
      — Я уверен, что смогу найти вашего друга, — сказал Осмирик.
      — Сможете?
      — У нас у каждого есть свой талант, не так ли? Я, похоже, оказался наделен обонянием, обычно присущим лишь зверям.
      — Обонянием? Хотите сказать, что можете почуять Джина прямо отсюда?
      — Нет, но существо, которое нас только что покинуло, обладает весьма специфичным запахом. Он в той стороне. — Осмирик махнул рукой направо.
      — Кстати, о запахах…
      Осмирику пришлось вымыться в каменной ванне, которую со знанием дела сотворила Линда. Надев чистую рубашку и штаны, тоже созданные Линдой, он вышел из ниши, поеживаясь.
      — Надеюсь, что не умру от простуды. Меня учили, что не рекомендуется погружать свое тело в воду.
      — Это не только рекомендуется, но и крайне желательно. И приятно.
      — Особенно вместе с кем-нибудь еще, — сказал Джин.
      Линда обернулась. Джин крепко обхватывал Снеголапа.
      — Кажется, сработало, Снеговичок.
      — Похоже, — согласился тот. — Только не знаю как.
      — Видимо, вокруг тебя есть какое-то телепортационное поле, — сказал Джин. — С другой стороны, почему кусок пола тоже не отправился вместе с тобой? — Он покачал головой. — Нет, это магия. Ты просто обладаешь способностью телепортировать предметы, включая свое собственное тело. — Он посмотрел на Осмирика. — Привет.
      Ученый в ответ поклонился.

      Пещеры были глубокими и темными. Якоби чуть дышал от страха, но старался убедить себя, что доверяет голосу. Он не может пострадать, пока исполняет священную миссию. Он проходил зал за залом, и странное сияние освещало ему путь, двигаясь вместе с ним. В самих пещерах темнота рассеивалась благодаря природному свечению камня.
      Странный свет знал дорогу. Якоби следовал за ним.
      Он миновал лужу темной дымящейся жидкости, на зловещей поверхности которой появлялись большие пузыри. Один из пузырей лопнул, разбрасывая брызги, и из образовавшейся дыры какое-то время била струя пара, пока черная поверхность снова не затянулась.
      Он вошел в узкий склеп, в стенах которого были вырублены непонятные углубления; из них доносились шорохи и щелчки. Пара красных глаз уставилась на него из темной ниши, и он поспешно прошел мимо.
      Всюду вокруг ощущалось чье-то присутствие, слышались звуки потаенных движений, кто-то наблюдал за ним и чего-то ждал. Но никто не преследовал Якоби, никто не беспокоил.
      Какое-то многоногое существо с вытянутой мордой выскочило из поперечного туннеля. Увидев Якоби, оно остановилось так резко, что едва не перекувырнулось. Потом, поспешно развернувшись, скрылось в темноте.
      Якоби снова обрел возможность дышать и прижал ладонь к отчаянно бьющемуся сердцу.
      — О боже, — тихо проговорил он и, глубоко вздохнув, продолжил свой путь.
      Вскоре он подошел к открытому месту, где высеченный водой каменный мост нависал над глубокой расщелиной. На дне ее виднелось фосфоресцирующее желтое озерцо, по маслянистой поверхности которой бежали концентрические круги. Было тихо, если не считать отдающегося эхом журчания воды. Якоби пересек расщелину, не отваживаясь подходить слишком близко к краю, чтобы взглянуть вниз. По другую сторону свет повел его влево, вдоль узкого карниза, а затем в короткий туннель, за которым открылся очередной громадный зал. Многоярусные галереи уходили высоко под потолок. Путь вился среди причудливых каменных образований, в движущемся свете они казались живыми существами. Искаженные лица молча скалились, тянули к нему костлявые руки.
      Якоби окончательно выбился из сил, у него перехватывало дыхание.
      — Пожалуйста, — обратился он в пустоту. — Мне нужно остановиться… отдохнуть. Хоть ненадолго.
      Движущееся пятно света остановилось.
      — Спасибо, Великий, спасибо.
      Найдя плоский каменный уступ, он присел на две минуты, пытаясь перевести дух. Потом встал и двинулся дальше. В конце зала он обнаружил большую яму и, обходя ее, заглянул вниз. В лицо ему дохнуло смрадом. На дне лежало нечто странное, и, уже почти пройдя мимо, он понял, что это огромный рот с раздвинувшимися черными нечеловеческими губами, открывшими иззубренные корни желтых, покрытых пятнами зубов. Якоби вскрикнул и отскочил назад. Со дна ямы донесся угрожающий рев.
      Очередной туннель привел его в зал, который пересекала подземная река. Чуть выше по течению из берега выступал каменный причал. Якоби подошел к нему и остановился, прислушиваясь. Его окружила тишина, если не считать плеска воды о берег. Река уходила в темноту, другого берега не было видно.
      С безнадежным вздохом он присел на один из причальных столбов и стал ждать лодку Харона.

      Выслушав рассказ Осмирика, Джин покачал головой.
      — Значит, она хочет освободить дракона и править миром?
      — Да, таков ее безумный план. Но он обречен на неудачу, и она прекрасно это знает.
      — Тогда что движет ею, кроме безумия?
      — Любовь.
      — Любовь?
      — И ненависть, ее демон-близнец. Когда-то давно она и Кармин были помолвлены. Он отверг ее, вернул приданое и заплатил ее отцу за нарушенное обещание. Она не забыла этого позора и так и не простила этого Кармину.
      — И из-за этого она готова уничтожить мир?
      — Много лет назад она вовсе не собиралась этого делать. Она была прекрасной молодой женщиной и любила жизнь. Но после такого унижения взялась за изучение Тайных Искусств. Сегодня Мелидия все еще так прекрасна…
      — Слишком костлявая, а о бюсте и говорить нечего, — вставила Линда.
      — Не думаю, что они здесь пользуются бюстгальтерами, — заметил Джин.
      — …Но ее сердце превратилось в камень, и она охвачена безумием. В этом-то и опасность. Сейчас она, возможно, самый могущественный маг в мире.
      — Могущественнее Кармина? — спросил Джин.
      — Боюсь, что да.
      Джин уселся поудобнее на простой каменной скамье. В нише, где она стояла, было тихо, словно на островке в центре шторма. Снаружи в воздухе двигались странные фигуры.
      — Похоже, мир здесь потихоньку сходит с ума.
      — Да, — откликнулся Осмирик, — и с какого-то мгновения каждый шаг будет угрожать нашей жизни. Лучше начать действовать, пока это мгновение не наступило.
      — Нам нужен план, — сказал Джин.
      — Сначала нужно найти Зал Мозга, — возразила Линда. — Мы все перепробовали, даже пытались пробиться сквозь стены, но, похоже, туда никак не попасть.
      — А давайте телепортируемся, — предложил Джин. — Мы все можем уцепиться за Снеголапа…
      — Уверен, что это сработает? — спросила Линда.
      — Есть только один способ выяснить, — сказал Снеголап.
      — Ладно. А когда окажемся в Зале Мозга, что дальше?
      Джин пожал плечами.
      — Нападем на них. Ведь там остался только один солдат да еще пара слуг.
      — И самая могущественная волшебница в мире, — добавила Линда. — В этом мире, по крайней мере.
      — У нас нет выбора.
      Линда мрачно кивнула.
      — Я знаю.
      Еще некоторое время они обсуждали план действий, потом замолчали. Каждый к чему-то готовился.
      — Мне кажется… — начал ученый.
      — Что, Осмирик? — спросил Джин.
      — Мелидия всегда ненавидела свой пол. Ее душа не в силах примириться с тем, что заключена в женское тело. То, что миром правят одни лишь мужчины, кажется ей жесточайшей несправедливостью, и она всю свою жизнь накапливала силу, чтобы бороться с этим. Тут, я думаю, и кроется самая главная ее ошибка.
      Джин посмотрел на Линду.
      — Кто говорит, что этот мир чем-то отличается от нашего?

      Лежа на животе, он заглянул за край персидского ковра. Далеко внизу, у подножия цитадели, тут и там виднелись разбросанные группами палатки и укрытия осаждающей армии. Вдоль периметра располагались загоны для животных, палатки с припасами и прочие временные сооружения. Лагерь походил на грязную лоскутную тряпку, расстеленную на равнине.
      Он перевернулся на спину и посмотрел на небо. На голубом поле паслись похожие на жирных овец облака. Какое-то время он бездумно смотрел в синеву.
      Наконец приподнялся и огляделся вокруг. Замок восседал, словно судья в своем кресле, возвышаясь над равнинами и горами и вынося им свой приговор. Он окинул взглядом неприступные стены и черные башни. Здесь в течение трехсот с лишним лет был его дом. Возможно, сейчас ему довелось увидеть его в последний раз.
      Он сделал несколько быстрых движений пальцами. Ковер начал снижаться, разворачиваясь по широкой дуге в сторону замка. Не ощущалось ни движения воздуха, ни ветра, хотя скорость «летательного аппарата» была достаточно большой.
      Глаза его злорадно блеснули.
      — Пожалуй, можно позабавиться, — сказал он. — Пока есть возможность…
      Его пальцы начали выписывать в воздухе сложные фигуры. Превращение последовало незамедлительно.
      Он уже сидел не на ковре, а в кабине современного реактивного истребителя и, толкнув ручку от себя, направил самолет в крутой вираж над вражеским лагерем. Стрелка спидометра поползла вверх, над равниной с воем пронесся воздушный поток. На высоте в тысячу футов истребитель вышел из пике с громадной перегрузкой. Палатки осаждающих в одно мгновение пронеслись мимо. Рванув ручку на себя, он направил самолет вверх, устремив его в голубое небо. Стрелка прошла отметку скорости звука.
      — Надеюсь, пока я разворачиваюсь, они успеют поменять штаны, — усмехнулся он.
      Двигатель душераздирающе взвыл и внезапно смолк. Индикаторы погасли, приборная панель потемнела. Он подождал несколько секунд, пока упадет скорость, затем быстро заработал пальцами.
      Самолет превратился в винтовой одномоторный истребитель «Фокке-Вульф 190 А-4», вооруженный двумя пулеметами и четырьмя двадцатимиллиметровыми пушками, с дальностью полета в пятьсот девяносто две мили. К несчастью, как и в случае с реактивным истребителем, механические устройства не слишком хорошо работали в этом мире, и старый военный самолет, скорее всего, не смог бы даже вернуться к замку. Нужно будет заняться более серьезными исследованиями и выяснить все-таки, почему машины любой сложности, даже магические, не могут здесь нормально действовать дольше нескольких минут. Решая эту проблему уже в течение века с лишним, он мало надеялся на немедленный успех, но намеревался так или иначе добраться до сути. Когда-нибудь.
      Хотя, возможно, этого делать не стоит. Ему нравился этот мир таким, каким он был.
      Заложив крутой вираж, он развернул самолет обратно в сторону замка. Ненадолго у него возникла мысль пронестись на бреющем полете над лагерем, но он отказался от нее. Судьба людей Ворна все равно предрешена, независимо от того, удастся его план или нет.
      Возле самого замка двигатель закашлялся и заглох. Чуть снизившись, он заклинанием уничтожил самолет, сменив его на привычный ковер.
      Приземлившись на крышу главной башни, он сошел с ковра, свернул его и, взяв под мышку, подошел к небольшой башенке с двойными дверями. Когда он нажал кнопку, двери раздвинулись — за ними не было ничего, кроме глубокой шахты.
      Пришло время для последней и решающей схватки.
      — Подвал, — сказал он, прыгая в темноту.

      Что-то вывело Якоби из раздумья, и он взглянул на реку. К берегу приближалась лодка.
      — Давай, Харон, — сказал он. — Перевези меня.
      Длинная лодка двигалась быстро, но на веслах никого не было. У руля стояла странная черная фигура, огромная и мускулистая, человекоподобная, но не вполне человеческая, с красными, горящими, словно у бешеного быка, глазами. Лодочник ловко причалил к пристани, перешел на нос и набросил канат с петлей на каменный столб. Затем жестом черной жилистой руки пригласил Якоби в лодку.
      Толстяк неуклюже влез в нее и присел на одну из деревянных скамеек в середине. В лодке поместилось бы как минимум две дюжины душ. Лодочник отчалил и перешел на корму, заняв свое место у руля.
      Путешествие вниз по течению не было богато событиями. Лодочник ничего не говорил, молчал и Якоби. Движимая невидимой силой лодка мягко разрезала воду тупым носом, оставляя за кормой волнистый след. Время от времени мимо проплывали, слегка поблескивая, прямоугольные маслянистые пятна. Больше не было ничего — лишь темнота и тишина.
      Так могли пройти часы, дни или всего лишь несколько минут. Ощущение времени осталось для Якоби в мире смертных, там, наверху. Наконец лодочник направил свое судно к дальнему берегу и причалил у другой каменной пристани.
      Якоби выбрался на берег и, дойдя до конца причала, оглянулся.
      — А где же Цербер у ворот? И Вергилий, что поведет меня?
      Черный лодочник поднял могучую руку и показал на ступени, поднимающиеся прямо с берега. Его голос был столь же глубоким и медленным, как и черная вода подземной реки:
      — Иди туда. Иди к дневному свету. И не возвращайся.
      — Не вернусь, не беспокойся.
      Поднявшись по ступеням, Якоби очутился в коридоре, вырубленном в камне и идущем вверх.

      — Готова, Линда?
      Забравшись на могучие плечи Снеголапа, Линда засунула ноги ему под мышки.
      — Ага, — сказала она. — Забирайтесь.
      Джин подпрыгнул и обхватил ногами поясницу арктического зверя, но не удержался и упал.
      — Давай проще, — Снеголап подхватил его одной лапой. Потом другой лапой точно так же подхватил Осмирика.
      Все четверо теперь напоминали причудливую цирковую группу.
      — Господи, Снеголап, — сказал Джин, — ты уверен, что сможешь всех нас удержать?
      — Подумаешь! Всего-то секунду.
      — Ты знаешь, где комната с Мозгом?
      — Да. Я там был, так что, можно сказать, знаю.
      — Хорошо.
      — Готовы? — осведомился Снеголап.
      — Все все помнят? — спросил Джин.
      Все кивнули, за исключением Снеголапа, который просто не мог этого сделать.
      — Ладно, ребята, — сказал Снеголап, — поехали.
      И внезапно они очутились на месте.
      Джин спрыгнул с мохнатого приятеля, вытащил меч и оценил ситуацию. Она была именно такой, какой и описывал ее Снеголап. Один солдат и пятеро слуг. Нет, только четверо. Затем Джин увидел мальчика, лежавшего перед стоявшей на коленях Мелидией. Оба его запястья были обмотаны запятнанными кровью бинтами. Мелидия разматывала один из них.
      Солдат резко обернулся.
      — Ваше высочество!
      Мелидия повернула голову. Похоже, она нисколько не удивилась.
      — Что ж, суперведьма, — сказал Джин, спускаясь по каменной террасе на круглый пол. — Игра окончена. Прекрати немедленно.
      Солдат вытащил меч, яростно уставившись на Снеголапа, который метнулся к клетке. Его топор лежал неподалеку, там, где он его бросил.
      — Снеголап, я с ним сам разберусь, — крикнул Джин.
      Слуги, все безоружные, вскочили на ноги, осторожно отступая в сторону Мелидии. Но неожиданно застыли на месте, уставившись на материализовавшиеся в их руках щиты и мечи.
      — Снеголап, старина…
      — Сейчас я им покажу, — заявил Снеголап, бросаясь вперед с поднятым топором.
      — Сражайтесь! — закричала Мелидия. — Защищайте свою госпожу!
      Слуги несколько боязливо двинулись вперед.
      Джин обнаружил, что на его левой руке лежит тяжелый щит.
      — Спасибо, Линда, — бросил он через плечо.
      Солдат кинулся на него.
      Схватка была короткой. Осмирик, получив с помощью Линды оружие, взял на себя одного из слуг, в то время как Снеголап бился с тремя. Противник Осмирика держался достойно, но остальные трое ничего не могли противопоставить Снеголапу. Быстро разделавшись с ними, он пришел на помощь ученому. К тому времени Джин, отлично владея мечом, заставил своего противника отступить почти к подножию черного камня. Солдат, с ужасом и изумлением во взгляде, отчаянно отбивал удары Джина. Он чувствовал, что его поражение — лишь вопрос времени.
      Джин ударил мечом поперек, сделав очередную зарубку на щите противника, затем последовал ложный выпад под щит, который солдат опустил чуть ниже, чем следовало, после чего быстро нанес удар в правое плечо. Солдат вскрикнул и выронил меч. Джин со всей силы ударил по щиту, отшвырнув его в сторону, и следующий удар пришелся уже в горло солдата. Джин отступил назад, глядя на падающее тело, и медленно, глубоко вздохнул. Ему никогда прежде не приходилось убивать человека.
      Мелидию совершенно не волновало происходящее. Она все еще сосредоточенно чертила в воздухе знаки, что-то бормоча и совершая странные телодвижения. Мальчик неподвижно лежал у ее ног. Жаровня, на которую она вылила остатки крови, по-прежнему дымилась.
      Джин бросился к колдунье.
      — Остановитесь! Что вы делаете?
      Она даже не взглянула на него, но вытянула руку вперед и чуть пошевелила пальцами.
      — Джин!
      Джин обернулся на крик Линды. Девушка показывала куда-то за его спину. Джин развернулся и увидел, что солдат поднимается с пола и подбирает свои щит и меч.
      — Что?
      Снеголап зарычал. Слуги тоже восставали из мертвых, превратившись в зомби с бледными лицами и отсутствующими взглядами.
      Мелидия еще раз пошевелила рукой.
      Джин переводил взгляд из стороны в сторону, не в силах поверить в увиденное. Теперь перед ними оказались восемь слуг и трое солдат.
      Следующая стадия схватки выглядела со стороны крайне странно. Джин сражался с тремя противниками, но потом, обернувшись, вдруг увидел, что в зале есть и другие люди. Вернее, не совсем другие и не совсем люди — двойники его самого. А также двойники Снеголапа, сражавшиеся с дублями солдат и слуг Мелидии. Даже у Осмирика появились двойники.
      Сражение продолжалось. Через некоторое время в зале посветлело. Свет, казалось, исходил от кристалла, но Джин не мог позволить себе взглянуть вверх.
      Он споткнулся о чье-то тело и упал, затем перекатился и снова вскочил на ноги. Посмотрев вниз, он увидел самого себя, одного из своих магических близнецов, в окровавленной на груди рубашке и с кровоточащей раной на лбу. Вокруг лежали другие его павшие двойники. Но это было не самое худшее. Появились новые бойцы, теперь уже не люди. На Джина, размахивая дубиной и цепью, набросилось желтокожее, зеленоглазое чешуйчатое существо. Он уклонился, ударил, снова уклонился и быстрым выпадом пронзил тварь, но ее место заняла еще одна, на этот раз с зеленой чешуей и желтыми глазами. Прикончив и ее, он повернулся и обнаружил перед собой двух рогатых козлоподобных уродов, медленно наступавших на него, один с топором, другой с алебардой.
      Линда продолжала потихоньку приближаться к Мелидии, словно ступая по болоту, засасывавшему ее ноги. Вокруг не прекращалась битва. Ей удалось создать противника для каждого сотворенного Мелидией дубля, для каждого магического существа, и теперь эта часть схватки завершилась. Дуэль на самом деле шла между ней и Мелидией.
      Яркий янтарный свет, исходящий из кристалла, залил помещение. Пол завибрировал, затем начал раскачиваться.
      Линда чувствовала, как растет ее могущество, ощущала, как увеличивается энергия кристалла и в то же время убывает сдерживающая сила камня. Энергия струилась сквозь нее, но все, что она могла делать, — это продолжать двигаться вперед. От Мелидии исходили мощные волны магической силы. Линда знала, что и могущество ведьмы тоже крепнет.
      Поднялся ветер — не движение воздуха, но потоки энергии. Наверху сиял и пульсировал кристалл, подпитывая вихрь. Схватка продолжалась. Около пяти ярдов отделяло Линду от Мелидии, которая все еще стояла лицом к скале, совершая ритуальные телодвижения и читая заклинания. Чем ближе к ней подходила Линда, тем большее сопротивление ощущала. Она напряглась, наклонилась, словно защищаясь от жестокого ветра, и продолжила двигаться вперед, сражаясь за каждый шаг. «Если бы только пол перестал трястись», — подумала она. Но тряска все усиливалась. Девушка знала, что сделает, если доберется до Мелидии, — задушит эту чудовищную женщину собственными руками. Подобная мысль ее совершенно не пугала. Она чувствовала исходящее от этой женщины зло, и это было самое тошнотворное ощущение из всех, что она когда-либо испытывала. Каким-то образом разум Мелидии находился в контакте с ее собственным — не прямо, но через один и тот же источник силы, словно деля одну и ту же электрическую розетку. Эта близость вызывала у Линды глубокое отвращение. Разум колдуньи походил на выгребную яму, в которой смешались ненависть, ревность, презрение, страх — все отрицательные эмоции, раздутые до чудовищных размеров и в сумме сводящиеся ни больше ни меньше, как к ненависти к самой жизни.
      Линда изо всех сил продвигалась вперед. Осталось около трех ярдов. Лицо мальчика у ног Мелидии было мертвенно-белым.
      Мелидия приступила к последнему заклинанию, наиболее сложному из всех. Один пропущенный слог, одна ошибка, один сбой — и все придется начинать сначала. Она знала, что времени на это у нее не будет. Да и сейчас его оставалось уже немного. Колдунья приступила к делу.
      В конце второго заклинания, Противразрушительного Аргумента, требовалось определенное движение рукой. Она совершила его и продолжила. Третье заклинание, Соединяющее, предусматривало определенное положение тела, размеренное дыхание и неподвижность взгляда. Мелидия отчетливо произнесла фразу и перешла к следующему набору Аргументов, который вскоре безупречно завершила.
      Она глубоко вздохнула, оценивая все нарастающую напряженность вокруг, затем приступила к группе заклинаний, ведших к Заключительному Аргументу. Последним словом его был «Додекаграмматон», слово, которое должно было разорвать заклятие и освободить силу, какой мир не видел за последние три тысячи лет.
      Губы колдуньи шевелились, но слова были едва слышны. И наконец… после многих лет планов и подготовки осталось лишь одно слово.
      Мелидия ощутила прикосновение теплой ладони к шее.
      Она произнесла «Додекаграмматон» — быстро, сосредоточенно, с силой, отчетливо выговаривая каждый слог, каждую букву, четырнадцать звуков, каждый из которых был подобен гвоздю, забиваемому в крышку гроба для мира, который она презирала и ненавидела всеми фибрами своей души.
      Чьи-то руки сомкнулись вокруг ее шеи. Она обернулась и встретилась взглядом с девушкой.
      — Ты талантлива, дорогая, — сказала Мелидия. — И очень смела. Но ты опоздала.
      Вихрь силы унес Линду прочь, закрутив в бешеном водовороте.
      «События выходят из-под контроля», — подумал Джин.
      Он висел высоко под потолком, подхваченный чудовищным циклоном из разноцветных огненных языков. Рядом болтался Снеголап — или, возможно, один из его двойников. Но каким образом можно было определить, кто настоящий? Интересно, а сам он — настоящий Джин или такой же магически сотворенный дубль?
      Рядом пронеслась еще одна из чудовищных тварей, и он ударил ее мечом, который продолжал упрямо сжимать в руках. Тварь зарычала на него и сгинула в огненном облаке.
      Исчезло всякое понятие физического места, не было ни Зала Мозга, ни замка — лишь водоворот энергии, центром которого, казалось, стал яркий, светящийся предмет где-то вдали. Джин взмыл вверх, затем упал. Вокруг не было воздуха, и ему никак не удавалось вздохнуть. Однако он мог говорить.
      — Я люблю тебя, Линда, — сказал он.
      А потом не стало ничего.
      Среди дыма, пара и языков пламени возник просвет, путь, безопасный проход. Он рассек хаос надвое, и в нем появилась чья-то фигура, целеустремленно, без страха и колебаний шагавшая вперед, к островку спокойствия посреди шторма.
      Мелидия смотрела на приближающегося человека, который был хорошо ей знаком.
      — Ты пришел, — без выражения сказала она.
      — Мелидия… — усмехнулся он. — Как хорошо, что ты меня навестила.
      — Рада тебя видеть. Ты опоздал, Кармин. Почему ты скрывался?
      — Разве? Дорогая, я сражался с тобой всеми доступными мне средствами. Ты более могущественна, чем я предполагал.
      — Да, это так. Но почему ты не воспользовался самым сокровенным источником магии?
      — Мне пришлось бы сделать то же, что сделала ты, Мелидия. Я не хотел заключать сделку с самим Злом.
      — Я сделала то, что должна была сделать.
      — Ты так меня ненавидишь?
      Ее презрительный смех был похож на стон агонизирующего зверя.
      — По-твоему, я сделала это из-за тебя? Ты… ты слабак! Дилетант! Ты был рожден для безграничной власти и ничего не совершил, только забавлялся с ней! Ты прожил не одну жизнь, а несколько, отвергая свое могущество, используя его для бесполезных банальностей! Замок Опасный должен был стать центром власти над миром — и вот он, пустая оболочка, легенда без содержания, забавный курьез. Но больше такого не будет! Твоего бесполезного обиталища скоро не станет, и ты ничего не сможешь сделать, чтобы этому помешать. Но я построю другой замок взамен этого. И хозяином его будет не демон, а король. Ты будешь моим новым замком, лорд Западного Предела, и когда люди будут говорить о замке Кармина, то станут произносить твое имя с благоговением и страхом.
      Она замолчала. Вокруг нее клубились дым и пламя.
      — Когда я отверг тебя, — сказал Кармин, — ты не чувствовала ни позора, ни унижения? Лишь сожаление, что тебе не дано жить в цитадели абсолютной власти?
      — Тогда я была молода. Я страдала точно так же, как любая девушка, обманутая негодяем. Но это было очень давно.
      — Я когда-нибудь говорил тебе, почему расторг нашу помолвку?
      — Возможно. Не помню.
      — Потому что я предвидел этот день, Мелидия. Не в подробностях, но по сути. Твое безумие тогда лишь зарождалось, теперь семя его уже проросло. Но в этом нет моей вины.
      — Хватит лжи. На нее больше не осталось времени, Кармин.
      — Ты действительно думаешь, что сможешь управлять Рамтонодоксом?
      — Да. Я знаю, что смогу.
      — Не сможешь. И причину этого ты никогда не предвидела.
      Она на мгновение замолчала.
      — Еще одна ложь от безысходности.
      — Может быть, ты и не знала, но должна была это чувствовать, Мелидия. Ты очень опытна, но не столь искусна, как думаешь. Но ведь тебя интересовало совсем другое, не так ли?
      — Что я должна была почувствовать?
      — Что одного из выходов не хватает. Их теперь только сто сорок три тысячи девятьсот девяносто девять. Для демонов такое число не подходит.
      Глаза Мелидии расширились.
      — Откуда тебе это известно?
      — Может быть, я и дилетант, но знаю кое-что о демонах. Мне довелось жить внутри одного из них. Выходы из замка очень важны для демонов. Это нелегко объяснить, но сверхъестественные существа тоже обладают особым строением, так же как и смертные. Ты знала об этом? Не плоть и кости, не кровь и жилы, а другое строение, трудное для нашего понимания. Но после определенных усилий можно пролить на эту загадку некоторый свет.
      — Мне тоже кое-что известно… — Она не договорила и подняла взгляд. — Пришло время. Процесс обратной метаморфозы почти завершен.
      — Надеюсь, твои защитные заклинания достаточно действенны.
      — Я тоже надеюсь. Хотя тебе никакие заклинания не помогут, когда я займусь тобой. Чуть позже.
      — Спасибо за предупреждение, — Кармин огляделся вокруг. — Я ощущаю присутствие неподалеку не Гостя, кто-то вошел в замок обычным путем.
      Мелидия посмотрела в сторону.
      — Возможно, это Осмирик. Мой личный ученый.
      — Он все еще жив? Мне придется расширить свое влияние, чтобы помочь ему.
      — Думай лучше о собственной безопасности, Кармин.
      — Я всегда о ней думаю, Мелидия. Но я вынужден заботиться и о благополучии моих Гостей. Ты ведь не заботилась о том, что случится с ними, верно?
      — Меня это не волнует.
      — Конечно. Но ты знаешь, что обратная метаморфоза влечет за собой некоторые пространственно-временные эффекты?
      — Я не разбираюсь в твоей терминологии.
      — Тебе следовало бы заняться изучением натурфилософии. Магия — лишь один из взглядов на Вселенную. Так или иначе, мои Гости не умрут, но будут отброшены назад по своим временныўм линиям к точке, непосредственно предшествовавшей их появлению в замке. По крайней мере, это наиболее вероятное из того, что может случиться.
      — Время, говоришь? Время истекло, Кармин.
      Дым, пар и языки пламени исчезли во вспышке белого света.

      Разбуженный криками, он выбрался из палатки, взглянул на замок и застыл как вкопанный. В небе, словно горы, громоздились темные тучи. Само строение излучало янтарный свет, и над ним поднимались огромные пылающие протуберанцы — языки розового пламени, огненные вспышки. Из туч в замок ударила зигзагообразная молния.
      Поднялся сильный ветер, и Ворн плотнее запахнул плащ, продолжая наблюдать за происходящим. Показывая пальцами, жестикулируя и взволнованно переговариваясь, его люди смотрели вместе с ним.
      Замок изменил цвет, став оранжевым, затем желтым. Из него ударили светящиеся лучи и поднялся белый дым. Оттенок сменился на светло-желтый, солнечно-желтый, затем на желто-белый, чисто белый, в конце концов на ослепительный бело-голубой. Смотреть было уже почти невыносимо.
      Ворн держался до последнего, а потом все-таки отвел взгляд. Что-то ярко вспыхнуло. Когда перестало слепить глаза, Ворн снова взглянул в ту сторону. Из эпицентра взрыва с ошеломляющей скоростью расходилось белое кольцо пара. Но что находилось в самом эпицентре — сперва невозможно было понять. Нечто большое и темное. Не дым или огонь, но нечто материальное, некое существо.
      Затем это существо распростерло крылья, и мир вокруг потемнел. Оно подняло голову; глаза его были подобны окнам в ад. Громадные когтистые лапы подрагивали, готовые крушить, терзать, рвать.
      Ворн вдруг понял, что кричит. Он хотел бежать, но не мог. Взгляд твари пронизывал до глубины души, от него останавливалось сердце. Из толпы солдат раздались крики, вопли, проклятия, призывы к богам. Кто-то попытался спастись бегством. Большинство же, подобно Ворну, застыли, точно прикованные.
      Кольцо пара настигло их вместе с ударом грома, очень похожим на тот, что произвел недавно пронесшийся над головой летучий корабль. Воздушная волна сорвала все палатки.
      Гигантская тварь летела в их сторону. Ее фасетчатые глаза окинули взглядом землю, чудовищная пасть раскрылась, и оттуда хлынул поток огня.
      В мозгу Ворна медленно сформировались туманные мысли. Его околдовали… она лгала… он уже мертв, как и все его мечты об империи.
      Что ж, пусть будет так. Он сбросил плащ и вытащил меч — все тот же Ворн, Принц и Завоеватель. Он поднял голову. Тварь заслоняла небо своей жирной тушей. Ворн не способен был охватить ее взглядом. Ни один человеческий разум не в силах был воспринять ее сущность, оценить размеры и вообще остаться в живых, чтобы поведать другим о ее ужасном, отвратительном, жутком виде…
      Последняя его мысль была о том, насколько рассердилась бы мать, узнав о таком глупом поступке…
      Как хорошо было снова разрушать… Лежавший внизу мир явно нуждался в чистке. Вся его поверхность была испещрена пятнами разложения. Прошло немало времени. Сколько? Это не имело значения.
      Демон теперь знал свое имя. Он открыл рот и произнес его.
      «РАМТОНОДОКС!» От рева сотрясся воздух, и с земли поднялась пыль.
      Он снова открыл рот и изверг огонь, очистительный огонь. Это дало выход его ярости, его ненависти ко всему земному. Пламя распространилось по равнине, полностью ее окутав. Снизу донеслись жалкие крики и вопли, и звуки эти радовали до глубины души. Все внизу было уничтожено огнем.
      Вконец выдохшийся, он распростер гигантские крылья и взмыл высоко в холодные небеса.

      Они смотрели друг на друга с противоположных сторон пустого плато. Замок исчез, лишь выжженная земля обозначала то место, где некогда он возвышался.
      — Свершилось, — сказала она. — Ты был прав. Я не могу подчинить себе этого зверя.
      — Ты выпустила на свободу древнее зло. Сожалеешь об этом?
      Она помолчала, уставившись в землю. Затем сказала:
      — Не знаю. Теперь, добившись своего, я чувствую себя странно опустошенной.
      — Твое безумие подошло к логическому концу. Личинка прогрызла свой путь наружу.
      — И прорвала кокон?… Возможно. Понятия не имею, почему я чувствую себя именно так.
      — Ты освободила зверя, чтобы уничтожить мир, — как и хотела.
      — Разве могла я этого хотеть? Я мечтала править миром.
      — Желание править, диктовать свою волю миру — это только следствие презрения к нему.
      — Возможно, ты и прав. Это так странно… Я ничего не чувствую. Вообще ничего. Я слаба. Я использовала всю силу, что была во мне.
      — И это понятно. Но желание твое не исполнится. Мир не умрет, как не умрешь и ты. И зверь не будет освобожден.
      — Как же можно предотвратить все это?
      — С помощью магии, естественно. Я воспользуюсь тем же заклинанием, что заключило зверя в ловушку три тысячи лет назад.
      Она покачала головой.
      — Тебе это не удастся. Звезды ошиблись. Зверь теперь предупрежден. Ты не сможешь снова выманить его из логова на небесах. Он спустится вниз лишь затем, чтобы разрушать.
      — Этому помешает тот самый пространственный выход, которого недостает. Зверь не может существовать в незавершенном состоянии. Он вернется по собственной воле и заключит со мной сделку. Он поймет, что для него есть лишь один путь.
      — Это ты так надеешься.
      — Я знаю, Мелидия. Но… мне не обойтись без твоей помощи. Мне нужна будет защита. — Он показал на неподвижную фигуру у своих ног. — Так же, как и твоему слуге.
      — Я сделаю это. Наверное, ты меня околдовал.
      — Да. Твое безумие прошло. Прости меня, но это была предосторожность.
      — Жалею лишь об одном — что ты не сделал этого раньше.
      — Ты хорошо знаешь, что это было невозможно.
      — Конечно, — сказала она. — Лишь теперь я, так сказать… уязвима.
      — Достаточно. Мы можем начать?
      — Тебе не нужно никаких приспособлений?
      — Никаких. Это заклинание осуществляется исключительно силой мысли.
      Она показала на небо.
      — Смотри, зверь взлетает.
      — Он скоро вернется, если все пойдет по плану.
      В туннеле было темно, и путь освещало лишь странное сияние, сопровождавшее его во время всего путешествия по подземному миру. Аура его святости? Но он видел впереди дневной свет, ощущал свежий воздух. Это было странно, ибо ему не доводилось дышать свежим воздухом уже очень давно. Подул легкий ветерок.
      Миновав очередной поворот, он увидел невдалеке выход из пещеры и поспешил туда, думая о том, что может ждать его снаружи.
      Был яркий солнечный день. Он вышел из пещеры у основания утеса и посмотрел вверх. Оказывается, он находился у подножия цитадели. Самого замка не было видно, что показалось ему странным. Возможно, он вышел чуть дальше, чем следовало.
      Равнина была голой и пустой — ничего, кроме сухой травы и камней.
      Стоп! Разве неподалеку не стояли лагерем осаждающие? Наверное, по другую сторону утеса. Нет, точно — лагерь был с этой стороны.
      Он поднял глаза к небу.
      — Отзовись, о Великий Священный Голос! Обратись к своему слуге!
      Якоби окинул взглядом небосклон. Там, наверху, описывало круги что-то большое и черное. Птица? Нет. Оно спускалось, все увеличиваясь в размерах.
      Наконец он разглядел существо и, хотя не до конца успел осознать, что же это такое, но понял, что оно ищет именно его, а значит, он обречен.
      Его сердце не выдержало, и он не успел достичь пещеры.
      Зверь заговорил.
      «Снова ты».
      — Да.
      «Ты хочешь поработить меня, как когда-то твой отец».
      — У тебя нет выбора. Лишь я могу вновь сделать тебя единым целым.
      «Освободи меня от рабства, и я исцелюсь сам».
      — Ты знаешь, что это невозможно. Ты лишь метафора. И ничего больше.
      «И все же я реален».
      — Интересно. А может быть, ты — просто наше отражение?
      «Я — НЕ ОТРАЖЕНИЕ! Я — РАМТОНОДОКС! Я пожираю ВНУТРЕННОСТИ ВРАГОВ!»
      — Хватит нести чушь. У меня к тебе предложение. У тебя нет выбора. Возможно, когда-нибудь ты снова обретешь свободу. Ты бессмертен, не так ли? Когда-нибудь человек, твой враг, исчезнет с лица земли, и мир снова станет твоим.
      «Нет. Боюсь, мир никогда не станет моим. Я превращусь в ничто. Земля будет принадлежать какому-то ничтожеству».
      — Возможно. Время покажет. А его у тебя будет предостаточно.
      «Как хорошо было снова очистить мир…»
      — Рад, что тебе понравилось. Теперь тебе нужно отдохнуть.
      «Я чувствую слабость».
      — Естественно. И будешь еще слабее.
      «Помоги мне».
      — Сейчас. Подлети ближе.
      Небо потемнело, и с него опустилась огромная фигура. Зверь казался теперь сплошной черной массой. Вдоль его громадного тела вспыхивали разноцветные молнии. Внезапно подул сильный ветер, поднимая пыль вокруг цитадели.
      «Ты заставил меня…»
      — Конечно, иначе бы ты не покорился. Успокойся.
      Заклубились тучи, а в центре их зародился черный смерч.
      «Я могу уничтожить тебя».
      В небе возникла гигантская нога.
      — Ты не сможешь долго просуществовать в своем нынешнем состоянии. И ты это знаешь.
      Послышался глубокий вздох, подобный завыванию ветра.
      «Да, ты прав».
      Тучи завертелись быстрее, смерч снова начал расти.
      «Я чувствую, что превращаюсь в нечто другое. Я — уже не я».
      — Это ничем тебе не повредит.
      Мир взорвался, и наступила тьма.
      Никаких указателей не было и в помине. Подойдя к началу пандуса и увидев, что идти по нему далеко да и опасно, он решил, что где-то тут должна быть лестница или, это было бы совсем чудесно, лифт.
      Поиски ни к чему не привели. Однако он обнаружил ничем не примечательный коридор, упиравшийся в другой. Справа была непроглядная темень, так что он свернул налево и снова очутился среди каменных стен подземного гаража. Вздохнув, он двинулся назад, миновал перекресток с первым коридором и пошел дальше в темноту. Пройдя на ощупь шагов тридцать, он уперся в стену. Коридор сворачивал направо — лампы по-прежнему отсутствовали — и продолжался, казалось, бесконечно.
      Еще один поворот — и впереди появился свет.
      Он увидел потемневшую каменную кладку и факел и удивился — куда, черт побери, его занесло? Но эта мысль лишь мелькнула и исчезла, а его внезапно охватило отчаяние — он почувствовал, что не вынесет очередного бессмысленного интервью для поступления на работу, к которой на самом деле совсем не стремился. Зачем ему все это? Он не годился для службы, по крайней мере для «белых воротничков». Ну так почему бы не поискать что-нибудь другое? Это внезапное желание просто «устроиться хоть на какую-нибудь работу» было всего лишь ответом на давление со стороны родителей. Или нет? Чисто рефлекторное стремление к безопасности…
      Что ж, к черту «Ю-Эс-Экс» и к черту поиски «хорошей работы». Он станет владельцем бара, или откроет книжный магазин, или отправится в Европу… что угодно. К черту все.
      Он взглянул на странный разрыв в конце коридора и шагнул вперед…
      Был обычный калифорнийский день — яркое солнце, голубое небо, дымка, смог, и Линда почувствовала, что все это ей смертельно надоело.
      Она смертельно устала. Ей казалось, что следующего дня она не переживет.
      Линда пыталась звонить сестре, но Шарон была на конференции медсестер в Денвере, беспокоить ее не хотелось. Она всегда могла поговорить с Шарон, но о чем им было говорить сейчас?
      И все же она не допускала мысли о самоубийстве. Мать не перенесла бы этого, а сама Линда не могла даже представить, как лежит в гробу, а вокруг шепотом переговариваются старые друзья семьи. И слухи… «Слышали про ту девушку, Барклай? Нет, младшую. Знаете, как она умерла?»
      Бр-р-р…
      Может быть, она просто боялась смерти. Она вообще всего боялась. Боялась жить. Пожалуй, желание умереть все же брало верх — к тому же разве не для этого существуют таблетки? Может быть, ей снова стоит начать их принимать? А потом придет смерть, и ей не нужно будет действовать, что-то решать…
      Она сама себя ненавидела.
      Встав с кровати, она подошла к стенному шкафу. Ей очень хотелось сбросить с себя грязную футболку, швырнуть ее в кучу валяющегося там нестираного белья. Поднять наконец задницу и спуститься в прачечную…
      Шкаф почему-то стал намного больше. «Интересно, — подумала Линда, — куда девалась его задняя стенка? И что за ней? Нечто вроде внутренности церкви, или замка, или чего-то подобного…»
      Квип расхаживал по тюремной камере, размышляя над жизнью вора. Своей жизнью. Хорошей ли? Нет. Единственной, какая у него могла быть? Скорее всего, тоже нет. Он подумал, как это часто бывало, — а можно ли было ему стать кем-нибудь другим? Если бы он только не был прирожденным вором! Но до какого положения в жизни мог надеяться подняться беспризорник, сирота, нежеланный ребенок? Чтобы выжить, приходилось красть. Иного пути не было. Может, в лучшем из миров… но где они, эти другие миры?
      Квип повернулся и увидел перед собой открытую дверь.
      Когда под ним обрушился ледяной мост, Снеголап подумал, что сейчас умрет, но потом у него появилось время оценить ситуацию, и он понял, что умрет не сейчас, а сначала слегка помучается. Ему никогда не удастся выбраться из этой расщелины, вокруг никого, и все кончено. Он останется здесь, пока не замерзнет или не сдохнет от голода. Второй вариант наиболее вероятен.
      Он уже чувствовал голод. Ему была отвратительна сама мысль о голодной смерти. Воистину отвратительна. Он скорее предпочел бы замерзнуть, но знал, что в это время года у него нет на это никаких шансов. Ему было просто холодно. Снеголап зарычал и ударил громадным кулаком по ледяной стене за спиной.
      Верно. Другого выхода нет. Вскрыть себе артерию — и все. Он напряг мускулы левой лапы. Из пальцев выдвинулись молочно-белые когти.
      Но тут он повернул голову влево, заметив, что карниз, на который он упал, тянется в глубь темной расщелины. Может быть… Нет, карниз наверняка там обрывается. Он снова выпустил когти. Проклятье. Какая глупая смерть…
      После всего случившегося Кармин нигде не мог найти Мелидию. Он обыскал весь восстановленный замок, но безрезультатно. Поэтому чрезвычайно удивился, когда вдруг услышал ее голос:
      «Кармин…»
      Он остановился как вкопанный.
      — Мелидия?
      «Я здесь. Я часть того, что тебя окружает».
      — Как? — спросил он.
      «Мои силы иссякли, все мои заклинания закончились. Я умирала… А потом…»
      — Понятно. Значит, в некотором смысле мы всегда будем вместе.
      «Да, любовь моя. Да».
      В библиотеке он обнаружил Осмирика, с головой погруженного в работу.

      По дороге к семейным апартаментам он встретил большого белого зверя, девушку и молодого человека.
      — Добро пожаловать. Вижу, вы снова встретились. Впрочем, я так и думал.
      Молодой человек тупо посмотрел на своих спутников, потом сказал:
      — Прошу прощения, но мы только что наткнулись друг на друга в здешнем подвале. А кто вы такой? И где, черт побери, мы находимся, можно спросить?
      Король и лорд-хранитель улыбнулся.
      — Меня зовут Кармин. Я здесь живу. — Он обвел рукой вокруг. — Это действительно нечто, правда?
      — Да, но что это? И где это?
      — Где? Где хотите. Другой мир, другое время, просто ниже этажом или в соседней комнате. Что это? Это замок Опасный. И он действительно может быть опасен. Но он больше, чем сама жизнь, и содержит в себе нескончаемые чудеса. Вы можете удовлетворить здесь свои самые сокровенные желания. До недавнего времени отсюда не было выхода. Но мы кое-что переделали, кое-что поправили тут и там, и теперь вы, вероятно, сможете найти путь назад, если захотите. Но мне почему-то кажется, что вы останетесь тут.
      — Останемся?
      — Да, в качестве моих Гостей. Добро пожаловать. — Кармин указал куда-то в глубь коридора. — Вы, я думаю, проголодались. Королевская столовая в той стороне. Прошу прощения, мне пора. Чувствуйте себя как дома.
      — Но…
      Усмехнувшись, он поспешил по коридору прочь.. Ему хотелось провести день на пляже вместе с семьей.