— Как любит говорить один из моих Гостей, тут все зависит от тебя…
«Я мечтаю о свободном полете над землей… о холодном небе… о ледяном ветре… Я так долго был в оковах…»
— У всех свои проблемы.
Вздохнув, он поднялся и, пройдя через арку, вошел в другую комнату, обставленную весьма скромно: единственный стол со свечой на нем и низкая деревянная скамья. За окном раскинулась необозримая равнина, тут и там уставленная громадными монолитами всевозможных форм. Сев на скамью, он попытался вернуться к медитации.
Бесполезно.
«Магический Камень уже поет свою песню тем, кто его ищет, привлекая их к себе…»
Он помолчал несколько мгновений, прежде чем сказать:
— В самом деле…
Поднявшись, он подошел к окну, шагнул через него и встал на песок. Легкий порыв ветра бросил горсть песка ему в щеку. У него возникло желание пройтись среди гигантских каменных глыб, дотронуться до них, посидеть в их тени, и он сделал еще шаг.
«Куда ты?»
Голос становился тише, по мере того как он удалялся от висящего в воздухе прямоугольника окна.
«Ты вернешься».
Печальный свист ветра среди монолитов странным образом успокаивал. Небо было фиолетовым. Треугольник из трех ярких звезд сиял прямо над горизонтом. Вокруг царили спокойствие и мир.
«Я помню…»
Он отошел уже довольно далеко от окна. Голос был едва слышен в движущемся воздухе.
— Что ты сказал? Ты помнишь? Что?
«Отца твоего отца… или это был отец отца твоего отца… тот, кто произнес мое имя… тот, кто заковал меня».
— И что?
«Как давно это было? Этого я не помню».
— Ты помнишь, кто ты?
«Нет, не совсем. Я не вполне осознаю свою природу. Многое утрачено».
Он остановился. Голос теперь походил на шепот.
— Почему ты заговорил только сейчас? Через целых сто лет?
«Так долго? Не знал. Тогда я говорил с тобой?»
— Это имеет значение?
«Нет. Иногда мне трудно различать индивидуальности… и, во всяком случае, мне все равно».
— Ты заговорил со мной. Еще раз спрашиваю — почему ты нарушил молчание?
«Я говорю, ибо чувствую приближение свободы».
Вспышка света над головой привлекла его внимание, и он посмотрел наверх. Падающая звезда прочертила след по небосклону, сияя фосфоресцирующим зеленым светом.
— Ах вот оно что.
«Что такое?»
Когда звезда скрылась за горизонтом, он опустил голову, и на лице его появилось озабоченное выражение.
— Ничего. — Он помолчал. — Ты говорил о полете, о разрушении. Такова твоя природа?
«Я чувствую, что она должна быть таковой».
— Ты также говорил о Магическом Камне. Что это?
«Это то, что держит меня в оковах и не дает мне познать собственную природу».
— Но где найти этот камень?
«Не знаю».
— Понятно.
Ветер снова усилился, и он посмотрел в ту сторону, откуда доносился свист. Открытое пространство влекло его к себе, но удерживали узы обязательств, и это крайне раздражало.
Покачав головой, он снова повернулся к окну. Бело-голубое солнце клонилось к закату. Свобода и безмятежность влекли и успокаивали. Но он знал, что не может здесь остаться. Ему еще так много предстояло сделать.
— Скажи мне вот что, — проговорил он. — Ты помнишь свое имя?
«Нет».
— Это хорошо.
Последний раз взглянув на безмятежный пейзаж, он вернулся к окну и шагнул внутрь замка.
Южная башня. Возле караульного помещения
Двое мужчин и женщина, все явно благородного происхождения, сидели в палатке за грубо сколоченным из досок столом. Сквозняк из щели во внешней стене, располагавшейся совсем рядом, шевелил полотняные стены палатки.
У дальнего конца стола стоял внушительных габаритов человек в боевом облачении в стиле Восточной империи; изящество доспехов свидетельствовало о том, что их хозяин занимал один из высших постов. Отполированный бронзовый шлем украшали голубые камни и полоски белой эмали. Алая шерстяная накидка с длинными рукавами была расшита у края и на манжетах золотыми нитями. Массивный нагрудник сверкал подобно золотому солнцу, а за плечами развевался голубой плащ.
Остальные тоже были в боевом облачении, хотя и более практичном: кольчуги под жакетами с изображением всевозможных гербов. Возле сидящей женщины в ярко-оранжевом плаще стоял мужчина в длинной мантии с капюшоном.
Снаружи доносились грубые голоса солдат, грохот повозок, ржание боевых коней.
— Так вы говорите, подкоп под внутренним двором уже начали делать?
Принц Ворн повернулся к сидевшему рядом с ним лорду Альтаиру.
— Да, прошлой ночью, но работа движется медленно. Бурильной машиной приходится пользоваться осторожно — шум может нас выдать. Кроме того, заклинание, которое приводит в действие машину, не слишком хорошо работает под землей. Оно годится в основном для сверления стен на поверхности.
— Даже в обычных условиях, — заметил лорд Дакс, сидевший справа от Альтаира, — от вашего бура немного толку. Три месяца, чтобы пробить внешнюю стену…
Ворн бросил на него усталый взгляд.
— Три месяца, чтобы прогрызть камень, который скорее подобен металлу…
Дакс поднес к губам серебряный бокал с вином.
— Верно, — пробормотал он, прежде чем выпить.
Лорд Альтаир, человек с тонкими чертами лица и проницательными карими глазами, почесал пальцем свой длинный нос.
— Мы начали прошлой ночью? Подозреваю, что они уже принимают меры. Кармин предвидит каждый наш ход. У нас слишком большие потери.
— Причем большинство павших — из лучших моих подразделений, — сказал Ворн.
— Ваши подразделения — основа наших объединенных сил, так что ничего удивительного. Вот почему мы трое вступили с вами в союз. Без вашей помощи мы никогда не решились бы штурмовать замок Опасный.
— Что же вы жалуетесь?
— Я не жалуюсь. Просто констатирую факты.
— Очевидные вещи в констатации не нуждаются.
Альтаир недовольно надул губы.
— Тогда к делу, — решительно произнес Ворн, пододвигая стул и садясь. — Магический Камень. Я хотел бы еще раз услышать, в чем его назначение и каким образом можно его отыскать.
Леди Мелидия из клана Ганов, женщина с изящной фигурой и дерзкими голубыми глазами, кивнула в сторону стоявшего слева от нее человека.
— Осмирик расскажет.
Осмирик поднял руку и откинул капюшон. Волосы его были длинными и черными, такими же, как и борода.
— Если будет угодно его королевскому высочеству…
— Мне будет угодно, если на сей раз вы будете кратким.
— Подчиняюсь воле его королевского высочества.
Ворн фыркнул и откинулся на спинку стула.
— Магический Камень можно сравнить с замковым камнем арки, — сказал Осмирик, — без которого свод обрушится. Это ядро силы замка. Найдите Камень, лишите его магической силы, и замок подвергнется детрансмогрификации.
— Давайте без этого вашего ученого жаргона. Вы имеете в виду магическое превращение?
— Да, сир, хотя и более высокого порядка, нежели обычно. Стоит разрушить заклятие —и замок вернется к тому состоянию, в котором он пребывал до трансформации.
— И к какому же?
— Не знаю, сир.
На мгновение наступила тишина. Ворн окинул взглядом сидящих за столом, потом посмотрел на Осмирика.
— Это все?
— Его королевское высочество требовали краткости, — с усмешкой заметил Альтаир.
Ворн проигнорировал его реплику.
— Продолжайте, — обратился он к Осмирику.
— Сир?
— Вы можете предположить, во что превратится замок?
— Вероятнее всего, в сам Камень и груду обломков. Или, возможно, замок Опасный — трансмогрифицированный обычный замок. Никаких исторических свидетельств, подтверждающих данную гипотезу, нет; тем не менее это может быть так.
— Мы знаем, — сказал Дакс, — что замок существует уже три тысячи лет. Более ранних упоминаний в летописях не встречалось.
— Однако есть легенды, милорд, — возразил Осмирик.
— Легенды? — Ворн поднял мясистую руку и почесал аккуратно подстриженную черную бороду. — И что легенды?…
— В легендах говорится, — откликнулся Осмирик, — что древний клан Хаплодитов, из которого происходит Кармин, имел свои владения далеко на юге, в другой части Западного Предела. Действительно, там есть руины, так что, если провести сравнительный анализ архитектурных стилей…
— Которым, я надеюсь, мы не будем заниматься сейчас…
— Нет, сир.
— Выводы, ученый. Выводы.
— Выводы таковы, сир: вполне может быть, что замок Опасный — единственное сооружение, когда-либо существовавшее в этом месте.
— Тогда, как только заклятие будет разрушено, замок превратится в груду камней. Так?
— Возможно, сир. Но возможно, и нет.
Ворн нахмурился.
— Вы вообще способны дать вразумительный ответ?
— Конечно, сир. Однако, когда…
— Довольно! — Ворн отхлебнул из золотого кубка и вытер губы тыльной стороной ладони. — Почему, собственно, здесь вообще должен быть Магический Камень? Предположим, замок вполне реален…
— Этого не может быть, — сказал Дакс. — Одни только его размеры…
Ворн посмотрел на Осмирика.
— Согласны?
— Да, сир. Уже давно считается само собой разумеющимся, что замок Опасный — магическое сооружение. Он не может быть создан одними лишь человеческими средствами. Техника строительства с помощью магии давно известна, но редко применялась на практике. Заклинания — вещь тонкая, по крайней мере большинство из них. Людям не нравится жить в строениях, поддерживаемых одной лишь магической силой. В результате это искусство уже давно утеряно. Замок Опасный — творение в высшей степени искусного мага.
— Понятно. — Ворн повернулся к леди Мелидии. — Миледи, простите меня, если я коснусь щекотливого вопроса…
Мелидия невесело улыбнулась.
— Я вас прощаю, ваше высочество. Да, я была когда-то обручена с Кармином, поэтому вы, конечно, желаете знать, могу ли я подтвердить существование Магического Камня. Не могу. Кармин никогда не упоминал о нем. И, хотя я много раз бывала в замке Опасном в качестве Гостя, я не знаю, где может находиться Камень.
— Я тоже бывал Гостем, — заявил Альтаир. — И даже как-то раз спрашивал Кармина об этом. Ему пришлось приложить немалые усилия, чтобы уйти от ответа.
— Камень нужно отыскать, — констатировал очевидное Дакс.
— Теперь, — продолжал Ворн, — позвольте мне спросить: почему мы не можем просто найти Кармина и заставить его все нам рассказать?
— Можно потратить всю жизнь, бродя по этим чудовищным коридорам, — уныло проговорил Альтаир.
— Сир, — подхватил Осмирик, — замок также известен как Дом Ста Сорока Четырех Тысяч Сторон Света. В нем есть переходы в другие миры, на другие уровни существования. Кармин может просто ускользнуть от нас через один из этих ходов.
— А вдруг он уже улизнул? — встревожился Ворн.
— Да, сир, вполне возможно. Однако у меня такое впечатление, что цель этой кампании — все же не поимка лорда Кармина…
— Нас не интересуют ваши впечатления, ученый, — нетерпеливо прервала ученого Мелидия.
— Да, миледи.
— Почему бы не забыть про Магический Камень, — продолжал Ворн, — и просто не поискать сокровищницу?
— Ее тоже, наверное, нелегко найти, — вздохнул Осмирик. — Но если его королевское высочество позволит мне высказать мнение, я соглашусь с тем, что это может быть лучший…
— Довольно, — сказала Мелидия.
Ворн чуть подозрительно взглянул на женщину.
— В чем дело?
— Пустые фантазии, сир. Этот ученый предложит дюжину различных теорий, а потом доведет каждую до абсурда. Ничего кроме казуистики.
— Я просто хотел добавить, миледи, что…
— Да замолчите же вы!
Ворн в задумчивости погладил бороду.
— Мне было бы интересно, леди Мелидия, выслушать его.
Мелидия вздохнула и указательным пальцем отвела от щеки белую ткань головного платка, пропуская внутрь воздух.
— Простите меня, — сказала она, поправляя свою оранжевую шляпу. — Мне приходится ежедневно сталкиваться с его заумной болтовней и неповиновением. — Она обмахнула лицо рукой. — Да-да, конечно же… продолжайте.
Осмирик напрягся.
— Спасибо, миледи. Есть и другие легенды насчет замка Опасного. В одной из них говорится о драгоценном камне, известном как Мозг Рамтонодокса.
— Ах да, драгоценный камень, — улыбнулся Ворн. — Вероятно, он находится в сокровищнице, не так ли?
— Не знаю, сир. Я знаю, что имя Рамтонодокса упоминается в некоторых древних рукописях…
— В пыльных книгах, из которых он не вылезает целый день, — заметила Мелидия.
— Да, миледи. В одном из томов, «Архегонионе», или «Книге древнейших дней», — собрании фрагментов классических текстов — можно прочитать о давних временах, когда земля и обитавшие на ней люди были во власти великих демонов. То была мрачная эпоха, когда человечество влачило жалкое существование в мире запустения и руин.
— Да, да, — нетерпеливо бросил Ворн. — У нас есть похожие легенды на Востоке. Продолжайте.
— Имя Рамтонодокса упоминается не раз. К несчастью, смысл порой трудно понять из-за плохого перевода. Оригинальные кодексы Трифозитов утеряны. Все, что у нас есть, — ранний заматианский перевод. Однако в комментариях, добавленных к копиям заматианского кодекса, сделанным около полутора тысяч лет назад, мы находим…
Ворн ударил по столу кулаком в железной перчатке.
— Ближе к делу!
— Да, сир. Есть также ссылки на…
Изнутри башни донесся чудовищный звук, подобный раскату грома. Послышались крики и топот. Затем вопли умирающих.
За столом наступила тишина.
— Они нашли наш подкоп, — спустя несколько секунд медленно произнес Дакс.
Ворн мрачно кивнул. Трое мужчин поднялись и безмолвно вышли из палатки.
Мелидия встала и вплотную подошла к Осмирику.
— Ты думаешь, искусство трансмогрификации утеряно?
Ученый ощутил на лице ее горячее дыхание.
— Не совсем, миледи.
— Верно, не совсем. Я владею им, и я трансмогрифицирую тебя в кучу свиного дерьма, если ты и дальше будешь нести свою высокоученую чушь.
— Миледи…
— Молчать!
Осмирик глубоко вздохнул.
— Я предупреждала тебя раньше и предупреждаю еще раз. — Мелидия отступила на шаг назад. — Будь осмотрителен, ученый.
Она резко повернулась и вышла.
Некоторое время Осмирик с задумчивым видом расхаживал по палатке, потом остановился.
— Библиотека, — прошептал он. — Библиотека…
Замок. Восточное крыло. Семейные апартаменты
При дневном свете комната выглядела чудесно. Стены закрыты панелями из темного дерева, мебель хотя и незнакомого стиля, но прекрасной работы. Даже занавески на окнах. Неудивительно, что так хорошо спалось. Ей никогда прежде не приходилось спать на кровати под балдахином.
Отбросив одеяло, она села и свесила ноги, нашаривая сандалии на деревянной подошве. Она спала в одежде — помятых джинсах и футболке с выцветшей надписью «Трудно летать подобно орлу, когда работаешь с индейками» и карикатурной иллюстрацией к этой фразе. Ей нужно было в туалет, и очень хотелось принять душ. Если тут вообще есть туалеты и ванные комнаты. Она встала и потянулась, а потом ей пришло в голову заглянуть под кровать. Так и есть, там стоял ночной горшок. Бр-р-р… Что ж, можно потерпеть и чуть подольше. Но не как вчера, когда пришлось… Впрочем, не стоит об этом.
Она подошла к окну. Здесь, в отличие от других частей замка, которые она видела, в рамы было вставлено старинное освинцованное стекло. Повернув рукоятку, она распахнула одну из створок окна и выглянула наружу. Нельзя было с уверенностью сказать, на каком этаже находится комната, но что высоко — это точно. Внизу, за внешней стеной тянулся зеленый ковер леса, уходя к далеким горам с заснеженными вершинами. Стояла полная тишина. Воздух был приятным и свежим.
Кто-то открыл дверь в ее комнату, и она вздрогнула от неожиданности. Почти все, что она здесь видела, заставляло ее вздрагивать. Но на сей раз это оказалась всего лишь женщина средних лет, принесшая постельное белье. Служанка была одета в длинное серое платье с рукавами до локтей, белый фартук, седые волосы прикрывал белый полотняный чепчик. Лицо женщины было приятным, хотя и слегка простоватым: щеки ее покрывал румянец, и у нее недоставало зубов. Выглядела горничная вполне дружелюбно.
— Доброе утро, мэм, — с улыбкой сказала она.
— Доброе утро.
— Можно?…
— Э… да. Да, конечно.
Женщина вошла в комнату и начала снимать белье с постели.
— Э… меня зовут Линда Барклай.
Горничная снова улыбнулась.
— Рада с вами познакомиться, мэм. Меня зовут Равенна. Надеюсь, вы хорошо спали?
— Да. Да! Чудесно. Я…
Женщина оторвалась от своей работы.
— Простите, мэм?
Линда покачала головой, подошла к подножию кровати и провела рукой по резной спинке.
— Вы знаете…
— Да, мэм?
— Я нашла эту комнату случайно. Я на самом деле не знаю… Я имею в виду, я надеюсь, что…
— О, не беспокойтесь, мэм. Располагайтесь в любой комнате, где вам будет удобно.
— Но я на самом деле не уверена, что вообще должна быть здесь!
— Да?
— Я даже не знаю, где я. Это место…
— Вы в главной башне, мэм. Сорок шестой этаж, восточное крыло.
— Да, но где? Это замок, я знаю, но где он?
— Гм… откуда вы?
— Я живу в Санта-Монике, Калифорния.
Равенна перестала выбивать подушки и задумалась. Потом покачала головой.
— Простите, мэм, никогда не слышала о таком месте. Хотя уверена, вам там нравится.
Линда кивнула и со вздохом села на низкий табурет, подперев голову рукой.
— Боюсь, что я свихнулась.
— Такие слова от красивой молодой особы…
— Это, наверное, больница, а вы сестра, и все остальное — мои галлюцинации.
— Сестра, мэм? Я? Чья сестра? О нет, мэм…
— Да нет… — Линда хихикнула. — Боже, как все странно…
Она смотрела, как горничная застилает постель свежим бельем.
Закончив, Равенна подоткнула простыни, расстелила красиво вышитое покрывало и разгладила складки.
— Я даже не знаю, как сюда попала. Или почему я здесь, — горестно продолжала Линда.
Равенна нагнулась и вытащила ночной горшок.
— Я им не пользовалась, — поспешно сообщила девушка и пихнула горшок обратно под кровать. — Хотя, думаю, придется.
— Если вы предпочитаете воспользоваться ванной, мэм, она прямо по коридору.
Линда просияла.
— У вас есть ванная? С туалетом?
— Вы имеете в виду ватерклозет? Да, есть. Некоторые из Гостей предпочитают именно его. Другие… что ж, как и я, они привыкли к тому, к чему привыкли.
— Гости?
— Ну да. Другие Гости.
— Но я не гость. Ведь я… Меня никто сюда не приглашал.
Равенна удивленно посмотрела на нее.
— А как же вы сюда попали, мэм? Извините, что спрашиваю.
Линда потерла лоб рукой.
— Вы думаете, я сошла с ума.
— Вовсе нет.
— Я была у себя в спальне. Дома, где я живу… — Она всплеснула руками. — Я даже рассказать толком не могу, настолько дико это звучит.
Равенна немного подумала.
— Для меня это звучит так, что вы заблудились и оказались в замке. Верно?
Линда пожала плечами.
— Можно сказать и так.
— Тогда вы Гость, все в порядке.
Равенна закончила поправлять постель и собрала с пола снятые простыни.
— Но… чей я гость?
— Лорда, конечно.
— Лорда? Что ж, вполне соответствует обстановке. — Линда встала. — Имя у него есть?
— Его зовут Кармин, мэм.
— Кармин. Это его полное имя?
Обеими руками Равенна скомкала простыни в приличных размеров тюк.
— Нет. Его зовут Кармин из клана Хаплодитов, Король Западного Предела, Лорд-Попечитель… и так далее, и так далее.
— Понятно, — скорее обращаясь к самой себе, проговорила Линда. — Настоящий замок и настоящий лорд-феодал.
— Прошу прощения, мэм?
— Нет, ничего.
— Хотите завтрак в комнату, мэм? Или предпочтете присоединиться к другим Гостям?
— Думаю, мне следует с ними познакомиться. Может быть, они хоть что-то обо всем этом знают.
— Двумя этажами ниже, в малой столовой, мэм. Я провожу вас, если желаете.
— Спасибо… после того как я приму душ или ванну. Уже два дня мечтаю об этом. Прошлой ночью я спала в пыльном старом складском помещении, где было полно каких-то ящиков.
Равенна покачала головой.
— Как жаль, что молодой леди из хорошей семьи пришлось такое пережить. Мы посылаем людей каждую ночь, чтобы собрать новых Гостей, но… иногда мне кажется, что этот старый замок… чересчур велик.
Линда рассмеялась.
— Это мягко сказано.
— Я принесу вам чистые полотенца.
Замок. Где-то в другом месте
— Снеголап!
— Чего?
— Это мне кажется, или потолок теперь ниже, чем был минуту назад?
Большой белый полярный зверь подошел к тому месту, где стоял Джин. Посмотрев вверх, он перевел взгляд туда, где пол соединялся со стеной.
— Тебе кажется, — сказал он. — На самом деле это пол поднимается. — Снеголап с отсутствующим видом поскреб лохматое брюхо когтистым пальцем. — Так или иначе, давай-ка убираться отсюда. — Он зевнул, клацнув клыками. — Великая Белизна! Ну и устал же я… Да и проголодался.
— Сюда.
— Мы только что тут проходили.
— Не может быть. Этой двери секунду назад не было. Я видел, как она появилась.
— Проклятье. Уже путаться начинаю.
Снеголап последовал за Джином в небольшой холл, из которого еще три двери вели в другие комнаты. Тут было пусто, как и в большинстве помещений, через которые они прошли за последние час или два.
— Куда? — спросил Джин.
— Пол и здесь все еще поднимается.
— Сюда?
— Давай.
Выбрав левый выход, они прошли еще через одну небольшую комнатку, из которой вел единственный узкий коридор, довольно долго тянувшийся прямо, затем сворачивавший влево. После нескольких поворотов коридор завершился комнатой, ничем не отличавшейся от той, с поднимающимся полом, — трапециевидной формы, с каменными стенами, без какой-либо мебели.
— Мы вернулись туда же, откуда вышли.
— Похоже на то, — проворчал Снеголап.
— Что ж, вернемся и выберем другой… о, черт!
— Какой другой?
— Здорово…
Снеголап показал на дверь прямо перед собой:
— Заметил, как она появилась… только что?
— Нет, я смотрел…
— А ты посмотри сюда!
Дверь медленно перемещалась вправо, двигаясь вдоль каменной стены, но постепенно начала набирать скорость…
— Бежим за ней! — крикнул Снеголап.
Они сорвались с места. Словно стремясь ускользнуть от них, дверь рванулась прочь и загадочным образом исчезла в углу. Теперь в комнате не осталось ни одного выхода.
— Великолепно, — сказал Джин.
— Вон еще одна.
Они поспешили вдоль стены навстречу появившемуся проходу. Эта дверь двигалась более неторопливо. За ней открывалась лестница наверх.
— Пошли? — спросил Снеголап.
— Не мой автобус. Подождем следующего.
После того как дверь исчезла, стена некоторое время оставалась пустой. Потом раздался грохочущий звук. Пол слегка дрогнул.
— Ого…
— Надо было идти туда, — сказал Снеголап.
— Нам нужно спуститься на нижний этаж и наконец выбраться отсюда.
— Согласен, но… — Белоснежный зверь протянул лапу и постучал по потолку. — Смотри.
Они подождали еще немного. Потолок опускался все ниже и ниже, но наконец в дальнем углу возникла новая дверь, быстро скользившая вдоль стены.
— Приготовься.
Неожиданно откуда-то сверху рухнула перегородка, разделив комнату надвое и скрыв за собой движущуюся дверь.
— Чтоб ее заморозило, — проворчал Снеголап.
— Эй, смотри!
Позади них материализовалась новая дверь. Человек и зверь разом метнулись к ней. Грохочущий звук сменился чудовищным ревом, от которого затрясся каменный пол, содрогнулись стены и заложило уши. Следующие несколько минут разыгрывалась фантасмагория скользящих стен, падающих перегородок, узких коридоров и беготни из одной безумной комнаты в другую, еще более безумную.
— Сюда!
— Нет, сюда!
— Господи…
Пол начал наклоняться, стены — крениться внутрь и наружу под невообразимыми углами. Стены вспучивались, потолки провисали. В полу появились бездонные колодцы.
— Черт!
— Осторожнее, Джин.
— Проклятье!
Они очутились у крутого обрыва, и на этот раз уже Снеголап едва не свалился в пропасть. Джин ухватился за белую шерсть и дернул изо всех сил, хотя это вряд ли помогло бы, если бы Снеголап на самом деле падал. Белый зверь весил, вероятно, триста с лишним фунтов. Снеголап вцепился в каменный пилястр под аркой и подтянулся обратно.
— Спасибо, — сказал он.
Они посмотрели вниз. Их дверь находилась в изгибающейся стене большой круглой шахты, уходившей куда-то в самое сердце замка. Впрочем, шахта тянулась и наверх, казалось, в бесконечность. Ряды светильников освещали ее в обоих направлениях.
— Кажется, мне сейчас будет плохо, Джин. Не выношу высоты.
— Такой большой и?…
— И ледяных ползунов тоже.
— Это еще что такое?
— Такие маленькие отвратительные твари… А, ладно, давай убираться отсюда.
Они двинулись назад по коридору, который на этот раз превратился из прямого в извилистый. Пол все еще поднимался, а из-за стен доносились звуки, будто кто-то катал гигантские шары для боулинга. Наконец коридор закончился, и они вышли в подобную ротонде комнату с белым, блестящим куполообразным потолком. Отсюда, словно спицы, расходилась в разные стороны дюжина других коридоров. Естественно, когда Джин со Снеголапом входили в коридор, этой комнаты здесь не было.
— Эне, бене, рес… Сюда.
— Что такое «Эне, бене, рес»?
Джин не ответил. Коридор выглядел прямым и оставался таковым достаточно долго. Выходов из него не было. Однако после того как они прошли около четверти мили, обнаружилась лестница, ведущая вниз.
Вниз… и вниз… и вниз… Наконец лестница закончилась — в маленькой, ничем не примечательной каменной комнатке, единственным выходом из которой оказалась другая дверь, за которой начиналась вторая лестница, ведущая… наверх. И наверх… и наверх…
И наверх. Они поднимались минут десять.
— Я устал, — наконец сказал Джин, плюхнулся на пол и при этом выронил кейс. Тот заскользил вниз по ступеням, зацепился за угол, перевернулся и полетел дальше. Джин следил за ним, пока он не скрылся из виду. Впрочем, отзвук его ударов о стены был слышен еще долго.
— Чего ты цеплялся за эту штуку, за ящик с ручкой — что это было?
— Маленький кусочек реальности. Он был со мной, когда я забрел сюда.
— Понятно. А у меня с собой ничего не было. Я попал на дно расщелины — по глупости поперся через ледяной мост, не проверив его сперва на прочность. Ну, сорвался и цеплялся за стену, пока не нащупал какой-то уступ; потом пополз по нему и долез до входа в ледяную пещеру. Наверное, она была выточена водой, и я надеялся, что доберусь через нее до русла подземного ручья… но лед вдруг сменился каменными блоками… и я очутился здесь. — Снеголап присел рядом с Джином. — Тоже, впрочем, неплохо. Я бы никогда не выбрался из той расщелины.
— Я вот о чем думаю…
— А?…
— Говоришь, ты не понял, что такое «Эне, бене, рес»?…
— Ну… общий смысл.
— Но слова были тебе незнакомы. Верно?
— Ну, да.
— Что означает, что магический перевод, который тут происходит, не действует, когда начинаешь использовать непереводимые по сути слова и фразы.
— Похоже. Та фраза что-нибудь означает?
Джин немного подумал.
— В общем нет.
— Ну, значит, так оно и есть.
Джин нахмурился.
— И все-таки я не понимаю. Ты как будто говоришь на отличном английском — даже на самом настоящем разговорном американском. Но я чертовски хорошо отдаю себе отчет в том, что на самом деле ты на нем не говоришь.
— А мне кажется, будто ты превосходно владеешь нижнеледниковым чавахарским.
— Вот видишь? Чав… чава…
— Чавахарским.
— Для меня это лишь какое-то рычание. Ладно, но… возьмем того типа, которого я встретил первым, попав сюда. Того, который чуть не сбил меня с ног. У него был небольшой акцент. Почему? Почему он не говорил на разговорном американском?
— Не знаю, Джин. — Снеголап задумался. — Может быть, это как-то связано с тем, что мы так быстро подружились?
— Думаешь?
— Угу. По какой-то причине — хотя я понятия не имею, по какой именно, — между нами установилось полное взаимопонимание.
— Согласен. Наверное, в этом все и дело. Если так, то, полагаю, хозяин этого изысканного местечка должен изъясняться елизаветинскими двустишиями.
— Что? Для меня это звучит примерно как «поэзия снежной королевы».
— Вроде того. — Джин поскреб макушку, потом смахнул пыль со своего помятого серого костюма-тройки. — Ты прав. Не понравился мне этот коротышка. Все время орал.
— Мне тоже, хотя у нас не принято плохо говорить о мертвых.
— Мы не знаем, мертв ли он.
— Если бы этот красный попрыгунчик схватил меня, я бы точно скончался — а вообще-то я живучий.
Некоторое время они сидели молча.
Наконец Джин произнес:
— Слышишь?
Снеголап приподнял остроконечное ухо.
— Что?
— Ничего. Все успокоилось.
— Ну и хорошо. Обрел второе дыхание?
— Пятое. Пошли дальше.
— Не хочешь отыскать свой ящик?
— Да кому нужна эта реальность?
Они начали подниматься дальше по лестнице и вскоре оказались на площадке, с которой в разные стороны вели ступени вниз.
— Надо бы подбросить монетку, — сказал Джин.
— Имеешь в виду — бросить кости, что-то вроде этого?
