Приёмная регента (временное помещение)

— Алло?

— Могу я поговорить с его превосходительством?

— Да, слушаю, это я.

— Говорит Гайлс из Министерства поставок бытовой техники.

— Да-да.

— Ваше превосходительство, могу ли я с нами поговорить?

— Слушаю вас.

— Эти бланки заявок, которые вы заполняли, ваше превосходительство, их формат неверен, более того, это совершенно не те бланки.

— И что?

— Все заявки должны соответствовать образцу — иначе они не пройдут.

— Уладьте данный вопрос. Мне нужны эти материалы.

— Прошу прощения, ваше превосходительство, но я не могу даже прикасаться к ним, это против инструкций.

— К черту инструкции. Поручите кому-нибудь из своих людей.

— Никто не имеет на это права, ваш превосходительство. Внутренние инструкции очень строгие, они не имеют законной силы, но…

— Хорошо, пришлите бланки обратно.

— Я уже отослал. Это просто звонок вежливости. Пожалуйста, используйте правильную форму в следующий раз. Для материалов, которые вы запрашиваете, требуется форма заявки для поставок офисных материалов номер 1867 тире 401…

— Подождите! Черт, ручка не пишет.

— Жду, ваше превосходительство.

— Руперт, дай-ка мне ручку… Повторите ещё раз номер формы…

— Форма заявки для поставок офисный материалов номер 1867 тире 40178374…

— Да-да.

— Тире 2673 дробь «эль»…

— 2673 тире «эль».

— Нет, дробь «эль».

— Дробь «эль». Понятно, я записал.

— И они должны быть подписаны лично вами.

— Разве я не подписал?

— Нет, ваше превосходительство, формы были проштампованы, очевидно, вашим секретарем.

— Да?

— Для формы 2673 дробь «эль» это не годится. Любые формы типа «дробь»эль»» — нам лучше себе отметить на будущее — должны быть подписаны лично вами… и — это также очень важно — вы должны скрепить их печатью вашего офиса.

— Да эту несчастную печать ещё не принесли из кузницы замка.

— В таком случае я вынужден просить у вас письменное подтверждение под присягой.

— О боги! Все это из-за чертовой печати?

— К сожалению, ваше превосходительство.

— Поразительно! Это все?

— Да, ваше превосходительство. Приношу свои извинения за беспокойство.

— Ничего страшного.

— Это все инструкции… Вы же понимаете.

— Я выучил все наизусть. До свидания.

— Удачного дня. Трент швырнул трубку.

— Руперт!

Секретарь вбежал в бывшее тайное логово принца, наспех приспособленное под офис.

— Слушаю, ваше превосходительство.

— Мне нужна эта проклятая печать. Когда она будет готова?

— Заказ срочный, так что, сказали, в ближайший понедельник.

— Дьявол! Видите ли, нужно ставить печать на каждом чертовом бланке. Поторопи их.

— Да, ваше превосходительство. — Руперт что-то записал в маленький блокнот.

— Что у нас на очереди?

— Министр иностранных дел Литтона дожидается в приемной.

— Пригласи его.

— Но там ещё один служащий. Он ждет гораздо дольше.

— Служащий? Кто именно?

— Представитель Гильдии ремесленников замка, ваше превосходительство.

— Ах да, я и забыл. Ладно, впускай его первым.

— Министр иностранных дел — более важная персона. Если вы заставите его ждать, это будет выглядеть как неуважение и он может возмутиться и уйти. Будет дипломатический скандал. С другой стороны…

— Ну хватит, хватит…

— С другой стороны, если представитель Гильдии выйдет из себя, он может организовать несанкционированную забастовку.

— Он действительно может это сделать?

— Да, вполне.

— Тогда пригласи его.

Представитель Гильдии, дородный и важный, курил огромную зеленую сигару. На нем была расшитая золотом мантия министра, которая едва прикрывала его огромное брюхо, и трехцветная шляпа с красным пером. Он с величавым видом приблизился к столу Трента.

— Слушаю вас, сэр. Чем могу помочь? — спросил принц.

— Вы должны были рассмотреть нашу жалобу две недели назад, но мы до сих пор не получили никакого ответа.

— Надеюсь, вы понимаете, что я в этой должности только несколько дней.

— Я встречался с представителями администрации. Мы ждем реакции на нашу жалобу.

Трент перебрал бумаги на столе.

— Руперт!

Тот уже спешил с нужной папкой.

— Да, ваше превосходительство.

Принц открыл папку и просмотрел бумаги.

— Так-так… не могли бы вы изложить кратко суть этих документов?

— Э… это довольно сложно. Вы должны сами все прочесть.

— Но вкратце…

— Ну, мы хотим внести кое-какие изменения в реестр служащих. Мы просим совсем немного, ваше превосходительство.

— И в чем проблема?

— Администрация отказалась рассмотреть этот вопрос. Мы заполнили жалобу и передали её вам.

— Замечательно. А почему вы хотите внести эти изменения и что конкретно имеете в виду?

— Понизить в должности некоторых работников, только и всего.

— В пользу других, я полагаю. А зачем?

— Это внутренний вопрос, дела Гильдии.

— Тогда почему вы пришли ко мне?

— Вы должны изменить размеры заработной платы, льготы, рабочие графики… Эти сведения у вас, ваше превосходительство.

— Мой брат отклонил вашу просьбу, но так ли?

— Совершенно верно.

— И вы ожидаете, что я пойду против его воли?

— Теперь вы во главе — я прав? Совет министров…

— Не пройдет. Я понимаю, к чему вы клоните, и мне это не нравится. Я не люблю распоряжаться жизнями моих подданных, разве что в исключительных случаях, а вы не представили для этого никаких особых доводов.

— Как я уже говорил, это внутренние дела, вы не имеете права вмешиваться.

— Я вполне могу вам отказать. Представитель Гильдии угрожающе махнул сигарой.

— А я могу закрыть замок!

— Не размахивайте сигарой у меня перед носом, мистер. Угрозы на меня не действуют.

— Как хотите, только не забывайте, что я могу организовать забастовку в любое время, — небрежно бросил посетитель.

— Да, между прочим, позвольте спросить: почему для сопровождения кареты требуется не меньше пяти лакеев?

— А что тут непонятного?

— Совершенно непонятно. Отныне — максимум три лакея, не больше!

— У нас контракт!

— Я перезаключу его в одностороннем порядке.

— Но похороны! Вам потребуется…

— Убирайтесь!

— Но…

— Вон! И унесите с собой эту горящую гадость. Сигара вам не идет.

Представитель Гильдии с гордым и возмущенным видом удалился.

Когда двери захлопнулись, Руперт покачал головой.

— Возьму на себя смелость сказать, что вы поступили очень неосмотрительно, ваше превосходительство.

— Ты прав. Но он вывел меня из себя. Да, думаю, я нажил себе кучу неприятностей. Ему подчиняются не только ремесленники, по и швеи, портные и прочие мастеровые… Ладно, зови следующего.

— Ваше превосходительство, посетители ждут далее в коридоре. Нам необходима соответствующая приемная…

Трент застонал, вытирая лоб платком.

— Что случилось, ваше превосходительство?

— Ужасно голова болит. Ничего, скоро пройдет. Черт побери это проклятие. Придется взять выходной.

— Завтра у вас очень плотный график, и на следующей неделе тоже.

— Не говоря уже о королевских похоронах. Это займет, наверное, целый день.

— Большую часть дня, ваше превосходительство.

— Отлично, похоронный марш…

— Музыкальные вкусы его величества всегда были великолепны.

— О боги! Руперт, ты куришь? Сигареты не найдется?

— Ваше превосходительство, я не думал, что вы……

— Я давно бросил, но это проклятие сводит меня с ума. Нужно как-то снять напряжение, но не спиртным. Иначе я напьюсь в стельку и вообще ничем не смогу заниматься.

— Я могу попросить кого-нибудь сходить в табачную лавку.

— Так, что там у нас дальше… а, парень из Литтона. Кстати, где этот чертов Литтон и что он из себя представляет?

— Королевство в созвездии Альбион. Очень напоминает земную Англию в период царствования королевы Елизаветы.

— Хорошо, Руперт, попроси его войти.

— Джевалт! — крикнул секретарь, повернувшись к двери.

Один за другим посетители входили и выходили из офиса: послы, министры, дипломаты, служащие замка, все со своими проблемами, жалобами и разного рода заботами.

Часы пробили девятнадцать раз.

— Все, Руперт, хватит на сегодня, я устал.

Руперт закрыл дверь перед носом просителей, которые все ещё толпились в приемной.

— На сегодня приемная регента закрыта.

— Слава богам!

Трент извлек из пачки помятую сигарету, кое-как прикурил, глубоко затянулся и сел, вытянув ноги.

— Неужели Карми каждый день так работал?

— Это ещё относительно спокойный день.

— Ты шутишь?

— Он, конечно, прибегал к помощи магии.

— Терпеть не могу растрачивать себя на такие мелочи, это выматывает и может быть даже опасным.

— Его величество был последним, кто владел этим искусством.

— Искусством — это ты верно подметил Я хороший волшебник, но у Карми был собственный стиль. Он действительно был профессионалом, и некоторые вещи получались у него лучше, чем у других. Особенно силен он был в объединении разных заклинаний.

— Да, ваше превосходительство, вы совершенно правы.

Трент вздохнул.

— Иногда мне кажется, что Карми просто был более искусным магом, чем я.

— Ваше превосходительство недооценивает себя.

— Ты очень добр, Руперт, но боюсь, это правда.

Трент глубоко затянулся и закашлялся. Всё ещё кашляя, он затушил сигарету и бросил окурок в раковину-пепельницу. Та соскользнула на пол и разбилась.

— Ваше превосходительство, вы себя хорошо чувствуете? — спросил Руперт, поднося принцу стакан воды.

Отдышавшись, Трент произнес:

— Спасибо. Бог мой, эти проклятые сигареты меня доконают!

Руперт улыбнулся.

— Довольно. — Трент решительно выбросил пачку с остатком сигарет в мусорным бак. — С меня хватит! Я никак не проживу отпущенных мне двадцати пяти лет… или нет, даже десяти не протяну, если снова начну курить.

— Ваше превосходительство приняли мудрое решение.

— Давай попроще, ладно? А то «ваше превосходительство» звучит так, будто я похож на усатого старикана с бородкой клинышком.

— Это обращение соответствует занимаемому вами положению.

— Надо будет что-нибудь придумать, я все ещё принц этого королевства.

— Да, сэр.

— И мне следовало бы остаться принцем.

Трент внезапно вскочил.

— Сэр, вы нас покидаете?

— Я должен идти, до завтра…

— Ваше… милорд, один вопрос.

Трент набросил на плечи плащ.

— Ну что ещё?

— Письмо от королевского гробовщика, я думаю, не может ждать.

— Что в нем?

— Оно запечатано, мой господин, и на нем пометка «лично в руки».

— Правда? Давай посмотрим.

Трент взял конверт и разорвал его.

— Что им от меня нужно?

Он углубился в чтение. Руперт стоял рядом, выжидая. Наконец Трент положил письмо на стол и, пару минут помолчав, произнес:

— Священный дым.

Руперт вытаращил глаза.

— Отправь моей жене записку, чтобы не ждала к обеду, — велел Трент.

— Да, милорд принц. Что мне сказать…

— Я отправляюсь в Малновию.

И Трент стремительно выбежал из комнаты, хлопнув дверью.

Руперт посмотрел на беспорядок, царящий в офисе, и вздохнул:

— Ну и бардак!

Шахта

Боеприпасы — и много — они отыскали в туннеле, пересекавшем тот, по которому шли. Это навело Сативу на мысль о том, что в шахте хранится одна из крупнейших партий оружия повстанцев.

— Они не стали бы использовать такой отличный тайник только для автоматов.

— Автоматы? Разве это не лучевое оружие? — спросил Джин.

— Нет, магнитно-реактивные винтовки — обычное оружие для ближнего боя.

— Ах вот как. А я думал… ну… лучевые пушки.

— Лучевые пушки? Ну, они разве что на космических кораблях. Ты знаешь, сколько энергии они жрут?

— Так сразу не скажу.

— Для батареи требуется несколько ядерных импульсных реакторов, подключенных параллельно. [14]

— Ну и ну. Так ты полагаешь, тут есть и другое оружие?

— Это я и хочу выяснить. Пойдем дальше.

— Может, и еда найдется? — с надеждой спросил Джин, еле поспевая за спутницей.

— Конечно.

— Значит, мы сможем тут сидеть сколько заблагорассудится. Прятаться есть где.

— Я не могу задерживаться, я должна найти дорогу к Доминиону и сообщить о тайнике. Это мой долг.

— Понимаю.

В шахте было прохладно и сухо — идеальные условия для хранения чего бы то ни было. Поэтому неудивительно, что они обнаружили целые тонны военного снаряжения: пушки, боеприпасы, ракеты и массу прочего оружия, назначение которого Джин не мог разгадать. Часть обнаруженного добра как будто относилась к легкой артиллерии: минометы и прочее. Кое-что Сатива назвала «умными минами», которые способны отличать своих от противника, электрогравитационными полевыми генераторами и некими «дружелюбными бомбами». (Как эти бомбы действуют, Джин так и не понял. Быть может, прежде чем уничтожить цель, они угощают противника чем-нибудь вкусненьким?)

Тут было оружие с ядерными боеголовками мощностью в одну сотую килотонны, что равнялось десяти тоннам взрывчатого вещества.

— Я думаю, на другом этаже находится оружие ещё пострашнее, — заметила Сатива.

— Ещё более мощное?!

— У них на вооружении есть и водородные бомбы, и вакуумные снаряды, нейтронные бомбы. И много чего ещё…

— Знаешь, я, кажется, догадываюсь, кто они.

— Планеторазрушители.

— Этого-то я и боялся.

— Эти штуки никогда не применяли в военных действиях, но испытывали не раз.

— Знали бы об этом гринписовцы!

— Что?

— Да нет, это я так. Что ты собираешься делать? Выбраться на поверхность?

— Наш единственный шанс — попытаться украсть один из кораблей Нарушителей.

— Нет, наш единственный шанс — это вернуться в замок.

— Что за ахинею ты опять несешь?

— Я говорю о межпространственных воротах, которые стоят на границе измерений. Нам не нужно даже искать их. Проблема в том, как добраться до этих ворот, чтобы нас не застрелили или не поймали.

Сатива ошеломленно уставилась на него.

— Ты серьезно?

— Абсолютно. У меня ведь нет корабля.

— А эти ворота… Что они собой представляют? Какая-то космическая аномалия, да?

— Можешь считать, что так.

— И здесь не обойдется без волшебства?

Джин вздохнул.

— Послушай, я и сам себе не могу четко объяснить. Замок — это огромный источник энергии. Мне дали понять, что сила этого источника находится в чем-то сверхъестественном, а больше я ничего не знаю. Я могу вытащить тебя отсюда, и ты переждешь опасность в моем мире. Когда угроза минует, делай что хочешь: возвращайся сюда, ремонтируй свой корабль или налаживай передатчик в административном здании, чтобы позвать на помощь. Как тебе идея?

— Интересная.

— Вижу, она тебе не по вкусу. По-моему, ты в это не веришь.

— Просто я думаю, эта затея из области фантастики. У тебя с головой не все в порядке. Нет — это у меня не в порядке. Всё кажется, что я там, в разгромленной кабине, и мне всё это снится…

— Нет, ты в шахте. — Джин повесил бластер на плечо. — И давай выбираться на поверхность.

— Надо прихватить то, что может пригодиться наверху.

— Ещё оружие?

— Гранаты и портативные пусковые установки.

— Недурная мысль.

После долгих поисков они обнаружили-таки эти гранаты, неимоверно маленького размера, лишь чуть крупней мячей для гольфа.

— Выглядят такими безобидными…

— Зато сами соображают, когда им взрываться, а когда нет.

Джин поразмыслил.

— Как могут такие…

— Они очень смышленые. Чувствуют твое эмоциональное состояние и понимают, что происходит кругом.

— Что-то я не улавливаю…

— Они ни за что не взорвутся возле руки, которая их активирует.

— Ничего себе! До чего только конструкторы не додумаются!

Ракеты, несомненно, были ещё умнее. Сатива объяснила, как действует ракетная установка. Крошечные ракеты несли в себе ядерные боеголовки.

— И не поверишь, что эти крошки — ядерные, — заметил Джин.

— Крошки — они крошки и есть. И взрыв совеем небольшой.

Пусковая установка ракеты была сверхлегкой, её можно было даже носить как ранец.

Из торопливых объяснений Сативы Джин понял, что эти ракеты самонаводящиеся и способны корректировать свой курс.

— А с виду — прямо игрушка из «Шварца». [15]

— Ладно тебе! Я уже верю, что ты из другого мира. Слишком много подробностей, чтобы это было враньем.

Идти в темноте было несложно: ровный каменный пол оказался ещё и абсолютно чистым. Вокруг вообще царила стерильная чистота, и трудно было вообразить, что шахта может представлять немалую опасность: обвалы, взрывы, газ. Интересно, постарались ли тут Нарушители или же шахта была такой изначально. Джин склонялся к мысли, что когда-то здесь все же добывали уголь: множество туннелей, огромные подземные склады, в большинстве сейчас пустующие. Все-таки со стороны Нарушителей неосмотрительно было хранить все боеприпасы в одном месте.

Он уже приготовился высказать эту мысль вслух, как вдруг Сатива остановилась.

— Что такое?

Девушка поднесла палец к губам и прошептала:

— Слышишь?

Позади них раздался топот, и донесся чей-то командный голос. Надо было бежать. Повернув в следующий туннель, они бросились прочь мимо штабелей ящиков с оружием. Домчавшись до грузового лифта, они оказались перед выбором: направиться к центральной шахте и попасть в руки преследователей либо двинуться в противоположную сторону — но тогда можно угодить в тупик. Они выбрали последнее. [16]

Порт сновидений

— Интересно, как там сейчас, в море Забвения?

В таверне было многолюдно. Под потолком клубился дым, велись тихие разговоры. Пианист негромко наигрывал какую-то приятную мелодию. Двое мужчин у стойки бара были особенно заняты разговором.

— Этого никто не знает, — произнес одни из них — Из моря ещё никто не возвращался.

— Да? Ох, надо ещё выпить. Не нравится мне, что все считают эту затею дохлым делом.

— Да, в общем-то, все так и есть. Ты платишь деньги и получаешь шанс.

— Вчера я купил лодку, и лавочники давали голову на отсечение, что снарядят её всех необходимым.

— Не лодку, а корабль.

— Не важно, в любом случае я отчаливаю завтра с приливом.

— Что ж, удачи.

— Эй, разве так говорят? Моряку желают удачи?

— Здесь только перевалочный пункт — так они говорят.

— А мне бы хотелось, чтоб мы здесь обосновались, завели свое дело, может, открыли бы что-нибудь вроде этой таверны, наняли бы такого же пианиста…

— Да, играет он недурно. [17]

— Да. Эй, приятель, у тебя отлично получается, ты знаешь об этом?

— Спасибо.

— Не за что. У меня для тебя кое-что есть, на, держи.

Золотая монета зазвенела в пивной кружке, стоящей на рояле.

— Благодарю вас, сэр.

— Да не за что. Там, куда я отправляюсь, — кому там нужны деньги?

Другой завсегдатай бара заметил:

— А вот чтобы туда добраться, они тебе понадобятся.

— И то правда, умрешь без гроша в кармане — попадешь в беду.

Разговор возобновился. Пианист, с минуту передохнув, заиграл новое произведение. Посетители с интересом слушали.

— Я никогда не видел пирамиды.

— И я тоже.

— Мы, наверно, из разных миров.

— Да, наверно.

— Мне пришло в голову, что загробных жизней, должно быть, много. Если существует много миров, то и загробных жизней наверняка великое множество.

— Как интересно…

— Ну, это всего лишь безосновательное предположение.

— Сэр, я согласен с тем парнем. Возможно, в одной из загробных жизней нет денег и все можно получить бесплатно.

— Но здесь деньги — знак достоинства, мой друг.

— Может быть, поэтому здесь я так беден? Могу поклясться, что заплатил за этот корабль втридорога.

— Это значит, что твоя жизнь стоила не очень много, мой друг. Как и большинство жизней. Ты покинул мир, в котором жил, и нашел место, которое не хуже и не лучше.

— А мне здесь очень даже неплохо.

— Никто и не говорит, что тебе плохо, я только сказал, что ты такой же обычный человек, как и я.

— Именно так: самый обычный, и меня это устраивает.

— А в этом и нет ничего плохого. Возьмем, к примеру, нашего друга пианиста. Он дарит миру музыку.

— Это не мир.

— Не важно. Он творит красоту и делает счастливыми людей, а это уже кое-что. А у меня совсем нет таланта.

— Я думал, ты бизнесмен.

— Разумеется, но и в бизнесе я не особо преуспел. Еле сводил концы с концами.

— На большее и рассчитывать нельзя.

— Но теперь все уже кончено. Все кончено.

— Не глупи. Давай выпьем, я угощаю.

— Спасибо, давай заодно угостим пианиста.

— Конечно, пусть угощается.

Ещё две золотые монеты упали в пивную кружку, когда музыкант закончил играть. Раздались жидкие аплодисменты. Пианист поднялся и взял кружку.

— Спасибо, джентльмены, я вам очень признателен.

— Пустяки, приятель.

Музыкант прошел мимо бара, по дороге кивнув бармену. Он нашел хозяина таверны, Миноса [18], в дальней комнате. Тот сидел за столом и записывал что-то в бухгалтерскую книгу. Увидев его, хозяин улыбнулся и отложил ручку.

— Тьма народа сегодня, верно?

— Так хорошо! Все много пьют и щедро платят.

— Ты прав, приятель. Пускай эти дураки оставляют свои денежки у нас. Вот твоя доля. Это был последний выход. — Хозяин взглянул на часы. — Эй, смотри-ка, время закрываться.

— Что касается времени, то и мое время здесь подходит к концу.

— Как долго ты тут был?

— Семьдесят лет.

— Только и всего? Такое впечатление, что ты жил здесь целую вечность и свил себе уютное гнездышко.

— Более или менее. А теперь присмотрел маленькую шхуну.

— Заработал себе на корабль? Тогда желаю удачи. А как насчет оснастки?

— Ещё не обзавелся, но у меня есть друзья, связи.

— Проследи, чтобы корабль снарядили как следует.

— Я знаю; я все сделаю как надо.

— Ну ладно. — Минос зевнул и потянулся. — Устал я. Пойду спать.

— Доброй ночи, хозяин.

— Спокойной ночи, Стив.

Минос задержался у дверей.

— Ты уже знаешь свое имя?

— Нет ещё. В городе меня по-прежнему называют Стивеном Дедалом. [19]

— Ничего, узнаешь. Это входит в обучение.

— Хозяин, а чему, предполагается, я учусь?

— Это не ко мне, Дедалос.

— У меня все ещё остается смутное чувство, что я не принадлежу к этому миру.

— Да, ты много раз говорил. Знаешь, я, в общем-то, согласен с тобой. Ты не похож на остальных.