Огоньки вытянулись вертикалями и обернулись девушками, окутанными красивым сиянием, словно буковки неоновой рекламы. Они продолжали плыть по воздуху, а может просто чуть касались земли носочками своих радужных туфелек, подолгу замирая над травой, и от этого казалось, что они парили в сыром воздухе ночи.
      Принцессы приближались. Коля уже узнал знакомые личики сиятельных особ. Да, теперь Коля уже не стал бы задавать идиотские вопросы, почему кому-то вздумалось называть принцесс сиятельными. Лучше один раз увидеть.
      Ещё несколько шагов. Коля выдвинулся вперёд и радостно улыбнулся пришедшим на помощь. Теперь ему казалось, что всё идёт своим чередом, что всё произойдёт, как и было предзнаменовано тонкими линиями серебряного портрета.
      Глава 43,
      в которой принцессы указывают дорогу
      Принцессы встали в кружок и завертелись. Как только хоровод пришёл в движение, каждая из девушек озарилась мягким сиянием своего цвета. Зародилась музыка. Очень тихая. Едва слышная сквозь шелест листьев и шуршание шин далёких автомобилей. Принцессы что-то негромко напевали.
      Танец завораживал. Даже Пашка перестал царапанным носком кроссовки перекатывать обломки сучков по доскам щелястого пола. Веня смотрел на творящееся действо чуть приоткрыв рот. Коля шумно дышал, он всё ещё не мог успокоиться после окончания разговора с хозяином Тёмных Стёкол. Лена наблюдала исподлобья, словно прикидывая, как бы такое станцевала сама. Димку по малолетству народное творчество не привлекало, и он начинал снова клевать носом.
      Голоса принцесс усилились, но песня так и не разбилась на отдельные и понятные слова. Звуки перетекали друг в друга. Голос одной принцессы без малейших пауз сменялся голоском следующей, а в тягучее пение уже вмешивался третий, чтобы, чуть погодя, уступить место четвёртому. Хоровод кружился, как карусель, как велосипедное колесо, как земной шар, нанизанный на невидимую ось. И вдруг пение оборвалось, сияние потухло, движение замерло, словно принцессы превратились в полуразрушенные гипсовые статуи из тенистых парков в старых фильмах. Но Коле показалось, что теперь весь остальной мир покачнулся, дёрнулся и крутанулся.
      - Семьсот девяносто шагов на север, - сказала принцесса Лесного Холма.
      - Две тысячи двадцать три шага на юг, - произнесла принцесса Безоблачного Неба.
      - Девяносто семь шагов на восток, - рассмеялась принцесса Рассвета.
      - И три шага на запад, - сурово подвела итог принцесса Закатной Полосы. Возможно, она расстроилась, что на её долю осталось так мало.
      - А мы успеем? - тревожно спросила Лена.
      - Нет, - хором ответили принцессы, а розовая принцесса пояснила подробнее. Ночь закончилась, наступило утро. Путешествия начались для других. Путешественники отправились в путь без вас. Гномья дорога закрылась.
      - Закрылась? - переспросил гном, высовываясь из кармана Лениной куртки. И непонятно было: то ли радовался он, то ли огорчался.
      - Начало уже затёрто, - сказала голубая принцесса. - И с каждой утренней минутой дорога растворяется. Солнце осветит её своими лучами и снесёт с видимой стороны мира окончательно.
      - Значит, Чёрная Луна победила? - тревожно спросил Коля.
      - Ещё нет, - сказала багряная принцесса. - Апогей пока не достигнут. Гном может выполнить свою миссию.
      - Но как? - удивился Веня.
      - Надо найти Лунную Дорожку, - объяснила зелёная принцесса. - Лунная Дорожка выводит на любой путь.
      - Если не оборвётся раньше, - печально добавила голубая принцесса.
      А все уже вертели головами по сторонам, отыскивая Луну. Ласково мерцали над головами звёздочки, но ни Месяца, ни Луны не виднелось на всём обозримом пространстве. Может быть, ночное светило пряталось за домами. А, может, в эту ночь оно и вовсе отдыхало от непрестанных трудов.
      - Нет Луны, - сказал маленький Димка. Просто так сказал, чтобы не заснуть. Гном выпрыгнул из кармана и теперь уже в открытую торжествовал, что не придётся ему возвращаться в мир, где на небосклон медленно поднималось чёрное пятно злой Луны.
      - Всё напрасно? - спросил Веня с надеждой, что уж принцессы-то непременно отыщут способ спасти далёкий мир. Трудно совершить подвиг, но ещё труднее отказаться от него, когда уже приготовился сотворить невозможное. А Веня приготовился. Он не верил, что в дальний путь пойдёт только гном. Он думал, что вся их команда смело вступит на гномью дорогу, чтобы прорваться в мир волшебников и с помощью магических счётных палочек победить Чёрную Луну.
      - Есть замок, за которым в три часа всегда протягивается Лунная Дорожка, тихо сказала багряная принцесса.
      - Но сейчас уже пятый час! - сердито воскликнул Пашка.
      - Это не страшно, - возразила зелёная принцесса. - Даже у вас время разделено поясами. И когда на одной стороне мира ночь, то на другой день.
      - А разве замок в нашем мире? - не удержался Коля.
      - Он везде, где его ждут, - сказала принцесса, в чьём ведении находилось безоблачное небо, и, видя, что никто не понял, начала объяснять. - На самом деле его нет. То есть сейчас нет. В эту минуту. Он вне вашего времени и поэтому там может быть три часа когда угодно. Он уже неоднократно появлялся и исчезал. И он появится вновь, стоит только задать его координаты.
      - Чего? - нахально спросил Пашка.
      - Ну там абсциссу, ординату, - щегольнул знаниями Коля. - Точку, где он должен появиться.
      - Не только, - отрицательно покачала головой розовая принцесса. - Надо обозначить ещё путь к нему. Обозначить самим, поскольку пути не существует. Он для каждого свой. И даже не для каждого он есть.
      - Чего там, - махнул рукой Веня. - Щас зададим. Выберем произвольную точку по оси Х, затем произвольную...
      - Нет-нет-нет, - замахали руками принцессы, и сквозь гвалт пробился голос багряной. - Произвольная точка ничего не даст. Надо задать так, чтобы все мы поверили, что замок именно там. Иначе замок так и останется недосягаемым.
      - Легко сказать - поверили, - криво улыбнулся Пашка. - Я так вообще не верю в замки. Это всё фильмы, да сказки. Чего уж там базарить про точку, где он стоит. Вот я, - он ткнул ногой прямо в извилистую щель, - пну сюда и скажу, чтоб здесь был замок. А на деле ничего и не появится кроме дыры, хоть я этот замок в голове представлю.
      - Как раз и надо его представить, - сердито прервала его зелёная принцесса. Только в голове представлять бесполезно. У каждого в голове возникнет своя картинка, которая может не совместиться с остальными.
      - Это точно, - согласился Димка. - мы даже в игру играли. Учительница говорит: "Дом." А мы рисуем. Так кто что нарисовал. Кто сарай, кто избушку, а кто многоэтажку с подземными гаражами.
      - Надо общее представление, - сморщила нос Лена, что означало для неё степень глубокой задумчивости. - Веня, нарисуй.
      - Нарисовать? - переспросил Веня. - Прямо сейчас.
      - Ты рисовать-то хоть раз пробовал? - презрительно спросил Пашка.
      - Про-о-обовал, - тянул Веня, прикидывая в уме контуры.
      - Результат отрицательный, - усмехнулся Пашка. - А по-другому вызвать...
      - Он умеет! - заступилась Лена за Веню и, резко рванув Пашкин рукав, прекратила насмешки.
      - Нарисуй, Веня, - попросил Коля.
      - Нарисуй, - ещё раз сказала Лена и качнула головой.
      - На, - сказал Димка, протягивая чистый, правда, немного помятый лист бумаги. - Тут у вас в углу валялось.
      - Но чем? - обратился Веня к народу. - У меня ни карандашей, ни красок.
      - Это как раз не проблема, - засмеялись принцессы и у Вениных ног оказались три ручки: голубая, розовая и багряная.
      - Не забудь про путь, - напомнила зелёная принцесса и ручек стало на одну больше.
      - Нарисовать, - задумчиво повторил Веня. Картинка в голове начала смутно проявляться. Он рухнул на колени, прижал лист к занозистой доске и принялся набрасывать багряной ручкой очертания стен, башен и куполов.
      - Можно я окошки порисую?! - взмолился Димка, вытягивая из под Вениного колена голубую ручку.
      - Угу, - согласился Веня, обрабатывая одну из стен. Из тени начали проступать кирпичи. Димка увлечённо вырисовывал окна. Они получались кривыми и некрасивыми, но Веня не возражал. Он хотел тщательнее поработать над стенами. Окна там пока не возникали. Так что пусть над ними поработает Димка, а его творчество потом можно будет подправить.
      Лена увидела, что замок получается совершенно непохожим на тот, где ей довелось побывать. Нет, она не хотела копировать свой замок на Венин листок, но что-то толкало её разместить по центру ту внушительную башню с сердечком на шпиле. И Лена, завладев розовой ручкой, начала свою работу с этого самого сердечка.
      Пашка тоже не утерпел. Он схватил зелёную ручку и принялся подрисовывать траву в тех местах, где Венина ручка проскальзывала и вместо основания стен была пустота. Потом он поменялся с Леной ручками. Лена увлечённо раскрашивала зелёным черепицу на башнях, а Пашка разлиновывал ворота наклонными линиями в стиле полицейских будок прошлого века.
      Коля задумчиво смотрел в небо, зябко поёживаясь. Согнутые спины заслоняли от него картину на белом листке.
      Гном, пользуясь малыми размерами, пролезал во все щели и, словно Герцен-публицист, нещадно критиковал работу, но Герцены-художники его не слушали. Не прошло и десяти минут, как рисунок ощерился зубцами стен и острыми шпилями башен. К полосатым воротам замка вела розовая дорога с кустиками травы на обочинах и таиественными голубыми шарами, высовывающимися из зелени.
      Веня прислонил картину к стене гаража и горделиво уставился на Колю, предлагая оценить работу. Коля всмотрелся в рисунок. Замок как замок. Нет, не мог Коля вообразить его объёмным. Всего-навсего плоская картинка. Окна устрашающе кривые. Наспех нарисованные башни клонились в разные стороны. Одна створка ворот оказалась намного шире другой. Единственное, что притягивало взор, было невероятное буйство красок. То самое, за что он любил все контрастные сине-красные композиции. То самое, за что ему вляпывали в младших классах тройки по рисованию. Не любил Коля серые и бурые цвета. Не было их на общем рисунке. Только это и восхищало взор, невзирая на все недостатки. И Коля не стал ругаться. Не был он в душе ни критиком, ни Герценом-публицистом. Вот только...
      - А как нам туда попасть? - высказала Лена Колину мысль.
      - Легко, - сказала зелёная принцесса, снова превратившись из корейской ручки в прекрасную девушку.
      - Путь готов, - кивнула багряная принцесса.
      - И не такой уж плохой, - согласилась с ней розовая.
      - Осталось только соединить его с этим миром, - подвела итог голубая принцесса, - и вы в замке. В самом настоящем замке.
      Коля ещё раз оглядел рисунок. Нет, не выглядел он настоящим. Совсем не выглядел. Обычная плоская картинка на самом обычном белом листе. Наверное, для создатетелей панорамы из плоскости отчётливо проступал каждый кирпичик, каждая тень. Возможно, им замок казался объёмным. Создатели видели его ПО-НАСТОЯЩЕМУ. Но только не нашлось у них способностей донести свой взгляд до Коли. А Коля не умел рисовать. Окончательно и бесповоротно. Он не мог взять ручку и подправить или доделать как надо. Дорога обрывалась на краю листа. Плоская дорога с плоскими листиками травы. А за дорогой начинался реальный мир, воплощённый в доске. Неровной. Шероховатой. С отслоившейся щепкой и тёмной трещиной у одного из краёв. Для Коли ПО-НАСТОЯЩЕМУ жила доска, а не замок. И Коле стало грустно. Он чувствовал, что сейчас, как никогда, он отвечает за гнома. И гном войдёт в замок только тогда, когда замок станет для Коли настоящим. А Коля не мог.
      Взглянув на Колю, Лена увидела, что черепица на крыше выглядела не черепицей, а переплетением зелёных ниток. Сердечко на шпиле самой высокой башни оказалось совсем не похожим на свой оригинал. Веня тоже углядел, что ни одна из стен не была прорисована так, как он создавал самолёты. Любой самолёт, даже нарисованный на скорую руку, выглядел куда более объёмным, чем фрагменты замка, только что вспыхнувшего мысленным образом в голове у Вени. Один Димка смотрел влюблённым взглядом на свои окна. Для него они были настоящими. Теми, которые можно открыть и заглянуть за них.
      - Не получается? - шепнула Коле зелёная принцесса.
      Коля расстроено мотнул головой. Слишком уж явной получилась граница между нарисованным миром и настоящим.
      - Не беда, - улыбнулась голубая принцесса и вытащила из ниоткуда продолговатый кирпичик фотовспышки. Его серебристая сторона вспыхнула ослепительно сиреневым. И погасла. Снова свет разорвал темноту. И снова секунду спустя победу торжествовала тьма, чтобы вновь на короткое мгновение смениться призрачным светом.
      В этих проблесках замок стал выглядеть совершенно иначе. Резкие тени падали на помятый лист и придавали глубину и объём. Глаза отказывались воспринимать что-то определённое кроме отрывочных фрагментов. И было уже непонятно, где заканчивалась колючая щетина доски и где начиналась рыхлая бахрома разлохмаченного края бумаги.
      Но замок продолжал оставаться рисунком из-за своих невеликих размеров. Дверь подходила разве что для гнома. Но он не верил в замок. Совершенно не верил.
      - Обозначь путь, - шепнула Лене багряная принцесса.
      И Лена внезапно догадалась.
      - Он далеко, - закричала она, - он просто очень далеко.
      Лена умоляюще уставилась на принцессу Безоблачного Неба. Та в кувырке обернулась ручкой и свалилась в Ленины пальцы. Склонившись над рисунком, Лена оттенила дорогу голубыми отблесками.
      - Это горка, - пояснила она, отпуская ручку. - Мы стоим на ледяной горке и смотрим вниз на замок.
      Пашка хотел поспорить, но вдруг понял, что не нужно. Вспышка подарила ещё один взрыв света, растворившегося во мраке. Но тьма не успела захватить освобождённое пространство. Она застыла сумрачным туманом.
      - Смелее, - прошептала голубая принцесса и толкнула его в спину.
      От неожиданности Пашка запнулся, полетел вперёд и сбил с ног Веню и Колю. Веня зацепил Лену и та рухнула, выставив руки в пустоту. В самом центре кучи оказались Димка и гном. Кучи, которая стремительно летела вниз, скользя по ледяному жёлобу.
      Лена заворожено смотрела вперёд. Такого быстрого спуска она даже представить себе не могла. Рядом кувыркался гном, вереща от страха. Замок стремительно приближался. Стремительно рос, протыкая звёздное небо шпилями невероятно высоких башен. Сзади неслись визги отставших мальчишек.
      Но громче всех орал Веня. Его несло самым первым. Несло прямо на плотно прикрытые замковые ворота, которые теперь никто не назвал бы маленькими и плоскими. Видна была каждая досочка, каждый штришок краски, каждая заклёпка. Картинка ожила. Всё вокруг теперь происходило ПО-НАСТОЯЩЕМУ. И Веня зажмурил глаза, ожидая страшного удара. И боли.
      Глава 44,
      в которой путешественники прибывают в замок Твоего Пути
      Дверь неотвратимо приближалась. Ух, до чего же она оказалась огромная! Коля, задрав голову, смотрел, как уносится ввысь гранённый кубок, увитый виноградными лозами, выдавленный там, где скругляющаяся окантовка двери сходилась в острый угол. Казалось, этот каменный кубок с сыплющимися из него каменными ягодами, застывшими в полёте, нависает над Колей на высоте пятого этажа. Даже страшно становилось. Но смотреть на дверь было ещё страшнее. Двухстворчатая плита из тёмного дерева надвигалась, словно навстречу Коле с устрашающей скоростью ехал легендарный "БелАЗ" с прикреплённым щитком для снегоуборки соответствующего размера. Коля уже отчётливо мог разглядеть узоры из тёмного серебра, приклёпанные к дверным створкам, и золочённую ручку в виде разгневанной бычьей головы, яростно сжавшей в пасти вдавленное с правой стороны кольцо.
      Коля запрокинулся на спину и уставился на небо. По бирюзовому небосклону медленно скользили сизые пёрышки облаков. Загорались первые звёзды. Если бы не эта потрясающая скорость, с которой Коля уносился вниз, к неведомым землям, можно было подумать, что всё ещё продолжается лето, и он, Коля, лежит, раскинув руки, на железном листе гаражной крыши. Где-то, возможно за замковыми стенами, пламенел закат. А над Колиной головой раскинулось безмятежное небо, на которое наплывали тёмные контуры башен. Если смотреть на невероятно высоченную штуковину вблизи, то всегда кажется, что она рушится прямо на тебя, а если не рушится, то по крайней мере готова упасть, тревожно наклонившись. Вот и сейчас Коля не знал, то ли это ему кажется, что стены накренились, выдерживая последнюю паузу перед падением, то ли они сроду такие, как странная башня в итальянском городе Пиза, то ли тяжеленные камни уже летят навстречу Коле дружным сомкнутым строем. Свод арки уже отхватил почти половину вечернего неба, а путешественники пока не впечатались в дверь неприступной крепости.
      Коля так и не понял, что произошло. Секунду назад они ещё скользили в сумрачном туннеле, оставляя ещё видимый краешек неба позади. А теперь они очутились во внутреннем дворе, напоминающем огромный каток, покрытый голубоватым льдом. В крепостных стенах то и дело вспыхивали разряды голубоватых молний. А им навстречу из ледяных глубин спешили искажённые, изломанные отражения, но, не успевая вырваться, угасали в сумеречной толще.
      Изо льда выпирали круглые и овальные каменные столбы различной толщины и высоты и совершенно непонятного предназначения, так как разбросаны они были совершенно хаотично.
      Скорость скольжения постепенно замедлялась. Путешественники, наклоняясь то в одну, то в другую сторону, ловко избегали столкновений со странными колоннами. Коля положил ладони на гладкую поверхность и удивился, что лёд оказался тёплым на ощупь. Первым свой путь закончил Веня, который упёрся узорными подошвами кроссовок в чёрные ступени высокого крыльца, над которым в стене, сложенной из чёрных камней, угадывался проём беспросветной тьмы.
      Пашка попытался вскочить, но поскользнулся и уселся обратно. Веня задумчиво ковырял чёрную ступеньку. Маленький Димка елозил на животе по льду и радовался почти неслышным смехом. Коля не разделял его восторга, ещё неизвестно куда их занесло. По крайней мере никаких признаков Лунной Дорожки в окрестностях не наблюдалось. Лена тревожным взором смотрела на самую верхнюю ступеньку. Коля перевёл свой взгляд в том же направлении и заметил, как из сумерек высветился рой вихрящихся искорок. Словно звёздочки спустились с небес и закружились в беззвучном танце, надеясь на успех у путешественников. Когда и Веня уставился на них, искорки брызнули по сторонам и начали вычерчивать причудливые контуры. Не прошло и трёх минут, как на путешественников уставился светящийся мальчик чуть постарше Коли. Глаза мальчика были залиты мягким зеленоватым сиянием.
      - Добро пожаловать, - раздалось с верхней ступеньки, разнеслось по длиннющему двору, отразилось от стен и вернулось разливистыми отголосочками.
      Путешественники молчали, только Пашка, усевшись на льду, кивнул по-деловому и воззрился куда-то поверх призрачного пришельца. Коля тоже долго не мог смотреть в эти зеленоватые глаза. Лена первой выбралась на лестницу и смело пошла вверх. После такого решительного поступка Веня счёл несолидным отсиживаться на льду, пусть даже по волшебному тёплому. Коля, встав на колени, тоже выкарабкался на чёрную плоскость. В кармане что-то яростно зашебуршилось, и оттуда выскочил хитрый гном. Он словно дожидался минуты, когда уже не надо будет смешно подпрыгивать, стараясь зацепиться за край ступеньки и поскальзываясь на льду при каждом неловком движении. Когда и каким образом он успел залезть в Колин карман, так и осталось загадкой.
      - Это чей замок? Твой? - решила уточнить политическую обстановку Лена.
      - Нет, - улыбнулся мальчик. - Я здесь только потому, что ждал вас. Если вы не пришли чужими путями, то вам оставался только этот, свой собственный. Это Замок Твоего Пути. Сюда каждый попадает в то время, какое ему требуется. Наши времена совпали. Совпали и начала путей. Посмотрим, где они завершатся.
      - А ты кто вообще такой, - настороженно спросил Пашка. Не любил он всякого рода непонятностей.
      - Я - Хранитель! - возвестил мальчик.
      - Этого замка? - спросил Веня.
      - Нет же! - воскликнул мальчик и вроде даже как расстроился. - Я - Хранитель мира. Того мира, куда должен отправиться Спаситель. Предваряя дополнительные вопросы, поясняю: Спаситель - кто-то из вашей команды, кому суждено отправиться в мой мир и попытаться остановить восход Чёрной Луны.
      - Всё равно не понял, - пожал плечами Пашка. - Чьё тогда это барахло вокруг? Замок там, каток, шняги эти обломанные?
      - Замок ничей, - Хранитель терпеливо и медленно погрузился в объяснение. - Он не принадлежит никому, и одновременно каждый вложил в него частичку себя, даже не подозревая об этом. Здесь проходит Твой Путь. Он задевает места, необходимые каждому из приходящих сюда, и выводит... Впрочем, я не могу сказать, куда он выведет конкретно каждого из вас. Но дверь к Лунной Дорожке найдётся только в той точке, где пересекутся пути всех, кто прибыл сюда в эту ночь.
      - А если не пересекутся? - спросил Коля, горло которого внезапно пересохло. Принцессы нам ни о чём таком не говорили!
      - Значит, Лунная Дорожка предназначена не нам, - грустно вздохнул Хранитель. - И тогда мой мир погиб.
      - Тогда к делу, - заявил Пашка. - Где тут Мой Путь?
      - Все готовы? - спросил Хранитель на полном серьёзе.
      - Да, - сказала Лена. Коля и Веня кивнули. Пашка не стал повторяться, а маленький Димка ничего не сказал. Он внимательно и неотрывно рассматривал Хранителя. Гном тоже не блеснул острословием, он раскачивался, уцепившись за Колину штанину и делал вид, что более важного занятия для него в этот момент не существует.
      - Путь свободен, - возвестил Хранитель и нырнул во тьму под стрельчатой аркой. Пашка горделиво отправился вслед. Потом туда с опаской сунулся Коля. Чуть поотстав, во мраке скрылась Лена. Веня прислушался. Ни криков, ни стонов, ни скрежета зубов не донеслось из непроницаемой темноты. Вздохнув на всякий случай, он ухватил тёплую ручонку Димки и отправился вслед за друзьями.
      Тьма продолжалась недолго. Следующая арка вывела путешественников в зал с бассейном. Стены зала украшали узоры в восточном стиле - изящные загогулины без зверей, без птиц, без людей. Тот же орнамент просвечивал сквозь толщу чуть колышущейся воды. Дорожка оборвалась причалом, к которому кто-то неведомый давным-давно пришвартовал узкий чёлн с поднятым вертикально носом в форме петушиной головы. Настолько давно, что стены кораблика поросли голубоватым мхом. Никаких дверей в этом зале не наблюдалось. Только арка, откуда путешественники выбрались, и огромное окно, за матовым стеклом которого полыхало серебряное сияние. Если бы оно было жёлтым, то Веня бы подумал, что там, за окном расплескался солнечный летний день. Если бы сияние отливало бледно-золотистым, то Веня бы решил, что за матовой поверхностью прячется Луна. Но в зал пробивалось нечто серебристое, и Вене казалось, что за окном кто-то огромный снял с лица те самые Тёмные Стёкла.
      Хранитель исчез с причала, словно растворился в воздухе, но тут же объявился на древней лодке. Коля расценил это как приказ садиться в чёлн и смело полез на узкое судёнышко. Когда он устроился на сидении, в лодку забрался Пашка. Хранитель молчал, путешественники по очереди пробирались меж высоких бортов и усаживались на поперечных досках, смотря друг другу в затылок. Вода тихонько покачивала маленький корабль, который медленно отплыл от причала и сейчас следовал к центру квадратной акватории.
      Коля не утерпел и вскочил. Это невыносимо - не знать, куда ведёт таинственный маршрут. Здесь ведь не было ни одного ответвления, ни одного прохода. Только бортики бассейна и огромное окно впереди. Лена тоже вскарабкалась на скамейку. Качка усилилась, тем не менее кораблик держался вполне устойчиво. Он плыл прямо к матовой поверхности, за которой всходило серебряное светило.
      Теперь в Колино ухо дышал Веня. Ему тоже было интересно, куда их пристанище несут ленивые волны. Взметнувшийся вверх нос корабля сейчас был скрыт корпусом Хранителя. Ничего не оставалось, как смотреть ему в спину, наливавшуюся белым сиянием, да на приближающееся окно, освещавшее зал серебряными переливами. Хранитель молчал. Ненужных вопросов задавать никому не хотелось.
      Когда чёлн коснулся своим носом матового стекла, путешественников ощутимо качнуло и даже чуть не сбросило со скамеек. Коля протянул руки за борт, чтобы коснуться светящейся поверхности, но она выгнулась и ускользнула. Или это чёлн продавливал непонятное окно. Что произошло в следующий миг, Коля не понял. Но вокруг уже не было ни корабля, ни бассейна, ни серебряного света. Путешественники стояли в круглом высоком зале. Вернее в центре основания многоэтажной башни. Узенькие лесенки уводили на следующие этажи, представлявшие собой ярусы, как в театре. На круглых стенах выступали створки множества дверей.
      - Ищи Твой Путь, - тихо произнёс Хранитель, словно ни к кому не обращался и одновременно говорил для каждого в отдельности. - Если Пути пересекутся, я к вам явлюсь на Место Всеобщей Встречи.
      Тут он вытянулся, превратился в ослепительно белый луч, проткнувший сумрак, и унёсся к невидимому потолку. Темнее не стало. Башню освещало жёлтое дружелюбное пламя от факелов, ютившихся в узком пространстве между дверями. И так как дверей здесь построили неисчислимое множество, то и дрожащих язычков огня было не намного меньше.
      Хранитель исчез, и некому стало вести и подсказывать. Но Коля не испугался. По каким-то непонятным причинам он твёрдо знал, что сейчас ему предстоит войти в одну из дверей. Требовалось только выбрать. Вернее, не выбрать, а опознать эту единственную дверь. А как тут её узнаешь, если даже окинуть взором всё это множество невозможно. Где она? За Колиной спиной? А может на самом верхнем этаже? Как не ошибиться? Конечно, вряд ли чужая дверь откроется перед Колей, но перепробовать хотя бы половину Коле не хватило бы целой жизни.
      Первой свою дверь отыскала Лена. Ей не пришлось никуда взбираться. Она просто подошла к одной из дверей и легонько её толкнула. Створка открылась внутрь. Коля завистливым взором отметил коридорчик, стены которого составляли книжные полки с увесистыми томами. Дверь медленно затворилась и Коле захотелось тоже войти в такую же, но свою. Пашка уже грохотал по лестнице на уровне четвёртого яруса, Димка тоже куда-то запропастился. Веня рассеянно оглядывал зал, в поисках Своего Пути.
      Колин взор терпеливо обшарил двери первого яруса, затем второго, потом третьего, следом перешёл на четвёртый, но по каким-то необъяснимым причинам снова вернулся на третий. Теперь он видел эту дверь, ничем не отличающуюся от рядом стоящих, но в то же время притягивающую чем-то таинственным. Коля посмотрел под ноги, посчитал факелы до пятнадцати и снова глянул на третий ярус. Глаза безошибочно отыскали ту самую дверь. Более ясного предзнаменования Коля дожидаться не стал и послушно побрёл к лестнице. Чем ближе он подбирался к заветной дверце, тем быстрее становилось его продвижение. По третьему ярусу он едва не бежал. Коля не стал тратить время на раздумья: откроется дверь под его нажимом или нет. Он просто надавил на гладкую деревянную поверхность, и та плавно отодвинулась к стене.
      Прежде чем войти, Коля кинул прощальный взгляд по сторонам. На втором этаже свою дверь отыскал Веня. Краем глаза Коля заметил, как из проёма полыхнуло чем-то нестерпимо голубым.
      За Колиной дверцей не обнаружилось никаких книжных полок. Так, низенький, не слишком широкий коридорчик, сложенный из ужасающе неровных камней, словно Колю занесло в горную пещеру. Узкие просторы освещала обычная электрическая груша без всякого абажура. Места оказались обжитыми. Если густой слой бурой пыли покрывал камни у потолка, то ближайшие выступы блестели как полированные, словно тысячи людей касались их ненароком, спеша по своим делам. Коля не избежал всеобщей участи, налетев на парочку плавных изгибов.
      Коридор привёл Колю к своему собрату повыше и пошире. Если лампочка создавала видимость уюта, то красные строго устремлённые к потолку язычки горящих свеч, отставленных далеко от тёмных стен на кованых изгибах подсвечников, придавали обстановке сухость и строгость. Стены накренились, словно потолок едва успел подхватить их при падении, да так и держал с незапамятных времён. Коридор не понравился Коле. Слишком уж он напоминал тот злосчастный тоннель, по которому хозяин Тёмных Стёкол вознамерился увести Колю. Казалось, что сейчас одна из портьер, приткнувшихся между дверями, колыхнётся, и оттуда выберется хозяин. Но Коля не успел испугаться. Он почему-то знал, что всем, кто связан с Тёмными Стёклами, вход сюда воспрещён. Категорически.
      Тем не менее, успокоиться Коля не смог. Поэтому он решительно потянул на себя огромную ручку высокой коричневой двери. Ручка отливала тусклой латунью. Коля знал, если поплевать на палец и потереть жёлтую поверхность, то она вновь засверкает на какое-то время. Возможно, если бы Коля нашёл такую ручку в оставленном мире, он бы уже сейчас плюнул себе на палец. Но Коля находился во дворце Твоего Пути, поэтому он просто открыл дверь и шагнул за порог.
      Там оказался зал. Наверное, это был театр. Не слишком большой. Мест на двести. Спектакль, видимо, уже начался. Тёмные силуэты людей смотрели на пустую сцену, которую по бокам украшали декорации раскидистых дубов. На заднем плане в полумраке угадывался осинник. Коля даже удивился. Он особенно не запоминал названия деревьев, а тут вдруг уверил себя, что так оно и есть. Он просто знал это, как знал и то, что ему сейчас предстоит подняться на сцену. Уверенность была сильной, как во сне, когда видишь только один путь и твёрдо знаешь, что с него ни при каких обстоятельствах не свернуть.
      И Коля поднялся на сцену. Публика продолжала молчаливо взирать на него. Отсюда Коля не мог различить отдельных личностей. Просто слышал редкий шелест программок, да лёгкий хруст кресла, когда его временный хозяин менял своё расположение, то подавшись вперёд, то снова откинувшись на мягкую спинку, обитую тёмным бархатом.
      Коля знал всё. Кроме роли, которую ему предстояло играть. Поэтому он просто пошёл к нарисованному осиннику, с удивлением обнаружив, что тот оказался вовсе не нарисованным.