Восковое лицо

Мне радость мою не унять. 7.7.95 x x x Снился мне ты, искуситель И ты, благодетель. Ты был восторженный зритель, Но огорч°нный свидетель. Трогал меня ты во сне Мягкою дланью Сладкое тлело во мне С горечью, рванью. Так укусить мне тебя, Пастырь, хотелось. Но сон прош°л и кусать Мне расхотелось. Я лишь припомнил: глаза, Профиль акулий, Злые твои образа, Комнаты, стулья. Я тебя видел средь них Жгущим бумагу. Мой возрастающий стих Дал мне отвагу И я воткнул до конца Мстительный ножик Ты рассмеялся: ха-ха Тут же, ничтожен Ты заскользил по стене Трещиной серой. - Вспомнишь ещ° обо мне, Вс°, что ты сделал... Я и проснулся тогда: День начинался: Трескались в пыль города, Сон продолжался. Ты проходил под окном И усмехаясь Чистил занозы пером Не поддаваясь. Масляным глазом кося В мои пределы, Ты уходил, унося Профиль горелый И вереницей неслись Следом собаки, Буквы рядками плелись, Тлели бумаги. 8.11.95 ИНФУЗОРИЯ И ПРОФЕССОР Слишком дал°кими были от жизни Жилы тогдашнего нашего счастья Слишком распилены были распилы Слишком запятнаны были запястья Я теперь молод, а ты инфузорий Кротко ласкаешь, что делало раньше Самой волшебной из прочих историй Песню твою и твой голос сгорающий Так и жив°шь до сих пор в чашке Петри Жгутик твой я уже не различаю Сколько тебя до сих пор в дециметре Кубика жидкого - право, не знаю Стал я профессор - и ранних студенток Тискаю взгляда живым микроскопом Вялых уже не люблю абстиненток С малой активностью, клейким сиропом Так на тебя откровенно похожих Что заношу их в отряд предыдущих Тех, что глодают упругую кожу И остывающий пепел текущих Недоумений, зацепок, конфузов. Я защитив диссертацию знаю Знак отрицательный носят союзы Мною открытые. Я отрицаю Ж°лтые рощи над озером Рица, Матовый свет мандаринов разящих, Склоны Ай-Петри. Размыты границы, Где навредил нам пинцет находящий. Место мо° затянуло раствором Плесень целебная там поселилась Сладким приливом затянуты поры И над спиртовкою дно накалилось Меткий пинцет меня вытащил в люди Стал я профессор - а ты инфузорий Кротко ласкаешь в стерильной посуде Я - для науки, а ты - для истории. 18.9.95, станция Раздоры CТИХИ МИХАИЛУ ПОПОВУ Посвятил я тебе бы стихи, Но былой уже жалости нет Ты даосской всеядности жрец Плесневелый вкушаешь ты хлеб Твой приют состоит из акрид И снетков и сухой саранчи Бородою своей знаменит Ты сидишь на тр°хглавой печи Там сжигаются книги с утра Р°рих в печке твоей погреб°н И Блаватская Е. и мура Где сцепились Гурджиев и Фромм Славно греет мохнатый халат Колесница из серых мышей Поспешит куда кинешь ты взгляд Вплоть до сточных канав и траншей И пустив бакенбарды впер°д С грозной книгою эфемерид Ты свершаешь ментальный пол°т Над зерном судьбоносных планид На лугу тебя встретить легко Прямо в сердце тво°м красный мак Цедит тонкой стру°й молоко Твой тогда замутняется зрак И согнувшись на стуле как кот Ты бормочешь такую херню Что в зевоте раскроется рот И в тоске по прозрачному дню Мы выходим из тусклых квартир Направляясь к зеркальным морям Ну а ты оста°шься сатир И язык кажешь синий, куря Благовоний сомнительных пук О Нарцисс я любя написал Вс° что видишь. Движеньями рук Только ангел любви управлял. 15.11.95 БАЛЛАДА О Ч?РТЕ О. Т. Я подумал, что ты Человечьих кровей, И собакою ты Притворилась, ей-ей. Устремляясь за мной По июльской жаре, Наблюдая за мной Муравь°м в янтаре. Я тебя разгадал Ша-ла-ла, ша-ла-ла Ты собакой уже Не была, не была. В ч°рной комнате мы Ночевали с тобой. Не боялися мы Была это любовь Лишь под утро тогда Понял я, понял я Догадался тогда, Видя капли огня Не собака, а ч°рт Ты была, ты была Не собака, а ч°рт Ша-ла-ла, ша-ла-ла Не была ты и той, Что пригрезилась мне В ч°рной комнате той Где цветок на окне. Ты смотрела в глаза Тра-та-та, тра-та-та Ты смотрела в глаза И в другие места Кто так может смотреть Понял я, понял я Тот так может смотреть, Кто не любит меня Я об этом спросил "Р-Р-Р" - сказала мне ты "Ты об этом спрсил, Мои мысли просты Я тебя укушу, Я тебя не люблю. Задушу, укушу." Тюр-лю-лю, тюр-лю-лю. И прелестны черты Исказила гримаса. Собачьи черты Тоже влились в туман, Из которого ч°рт Стал краснеть и кивать Как начинка чего-то, Что не описать. И цветок на окне Вспыхнул ч°рным огн°м. Закружились в огне Мы вдво°м, мы вдво°м. А на утро в лесу Ри-ки-ки, ри-ки-ки В синем хвойном лесу Нас нашли рыбаки Ч°рный п°с, ша-ла-ла Бегал возле меня И из пасти текла Тлея, струйка огня. А в пруду отражались цветок и окно. Поднебесная ржа И прозрачное дно. 24.6.95, 12:53 x x x Засветилась тень В мо°м окне стекло глядит вовнутрь А комната ушла в себя как в гости Тень прячется под кровать Но е° свет бъ°т и оттуда Так что стоящая мебель тает и уменьшается Поднимаю с пола пачку сигарет Сгибаясь несу е° к кровати Ломит плечи Иголкой в переносице торчит Застывшая капля пота Дым не держится в теле Он выходит сквозь пальцы рук Наблюдаю за их движением Не улететь далеко В ванной мо° отражение °рзает бреясь Нет это в стекле кто-то прыгает Яркий мешает мне свет а не то разглядел бы увидел Но я поймаю тебя невидимка безликий Вот поквитаешься за свои дерзкие пляски Пальцем тебя придавлю И щелчком из тебя вс° повыбью Там только светится в зеркале Пляшет сверкает Боится не верит 20.12.95 x x x Развоплощение Это когда с обратной стороны листа Проступают буквы твы обсто жерт я еств Лицедей но нет не лицедей лжец раздел°нный пополам но тогда уже не лжец жрец страстей страстей страстей лицемер вот нужное слово Развоплотиться раз и вот уже ничего уже весело птица пусто трезво холодно нигде я нет везде я голое лицо глядит в зеркало а оттуда пустота блеет 16-17.12.95 ПОЭМА ИЗ 17 ФРАГМЕНТОВ (1) Эту историю я прочитал в романе "Женская честь" писателя Ивана Папаскири. Сверкали лощ°ные щ°ки мультипликационных героев. Ты мне из письма показала вес°лые ноты. Я в саркофаге бумажном восторженно плыл по теченью. Все кувшинки и лилии радовались моему плаванью, и скалились пасти вес°лых стрижей, норовящих упасть прямо вниз. Я на карте увидел - там пропасти, мели и вес°лые пятна пролитого давеча сока. (2) Грузин там бежал по пригоркам и щ°лкал браслет на запястье его золотой, на руке волосатой, в лучах ярко-зимнего солнца. На талых лугах и полянах лежали животные мелкие и снег опускался в оврага прочерченный путь. (3) Оврага текло золотистое влажное пламя. А с телеэкрана текло оливковое масло, ты хныкала, глядя на тени развязанной свечки. Последний автобус прош°л сквозь оконные ст°кла, весною снимаются рамы. Кузнечик засохший на книжной шевелится полке. Шевелятся, ползают буквы. (4) Свирель потерялась в ущелье. Весна нисходила на город. Как порвано много учебников школьных, ненужных. (5) Тобой поросли эти горы. (6) Я книги пустой никогда, никогда не читал. Пустое из букв сквернословит. Чернильным пятном пригвоздил я воскресшую птицу. Летело алмазное облако погасшего некогда взгляда. Летела копеечка. Что там, разжалобил, хватит... (7) Коричневый сухарик проглотило мо° отражение детское, восточная строгая цапля скрипя в переносицу влезла. Иван Папаскири лежал перебитый закладкой. Я вышел на улицу и корабль обрушился под ноги, а сзади тяж°лые крылья грудную заполнили клетку. (8) Ты в сад ночью вышла и сфинкс копошился под лампой, и струнный оркестр в окне тво°м движет чер°муху, чердак смотрит в озеро - так далеко до бессмертья. (9) Ж°лтые линии ковра встали и крикнули. Лампа упала настольная. Тетрадный листок отразил мои ж°лтые пальцы. (10) Каркало пело лежало пролитое море Камни и чайки и камни и чайки и камни Империя периода упадка сулит нам крупные обточенные камни. Мы пишем на заброшенных надгробьях. Сухие письма и лиловые чернила я пью и ем в страницах сей поэмы. (11) Тебя, тебя я призываю, но ты не хочешь под крылом моим быть спрятанной. Пустые комнаты заполнились водой альпийских впадин, марианских плоскогорий. Я выплыл бы, но спутал направленье, приветствовала водоросль меня. (12) Плохая книга обвенчалася со мной. Актриса зеленоротая в теплице цветы воровала. Янтарный комок прихотливо стекал к горизонту. Как пишутся буквы, как люди живут ничего не изведав. Как море меня узна°т, когда я приближаюсь. Как падают листья твоих маргариток в окне, когда лунный трамвай проезжает и с крыши слетают все тени. (13) Повинуйся, инструктор и ты, перешеек, в себе не храни измерений звучания эха. Я сетку координат списал с настоящего плана. Теперь я кудес и волшебник. (14) Ты, книгой заполненный, на вершине заточенной башни бранишься с вздыхающим громом. Табун лошадей топчет яблоки прямо в притихшей долине. Я трещину серую в узел сухой завязал. А е° пустота распирает. (15) Я с цифрой дрожащей боролся, и видно она побеждала. (16) Пош°л по берегу, смотрит - спешит по воде русалка и факел волос в голове е° плещется. Я прочь побежал, а волна хваталась за ноги мои, и так тяжело бежать было, что я понял вс° это сон, и за окном - 18 градусов мороза. Застынет ли эта вода? (17) Ты мне подложил в эту книгу вс° то, что я там вдруг увидел? 8.12.95, 21:15 МИШЕНЬ (ТОЧКА) Отошли круги и оставшаяся в центре точка принялась вибрировать, полярно меняя свой цвет, отчего нам казалось, что она то приближается, то напротив - проваливается в самую глубину от поверхности бумаги, прикрепляется там на дне, дрожит даже некоей выпуклостью, являя собой не то коридор со стеклянными стенками, не то блестящий металлический прут, вогнанный в центр мира со всей решительностью недовольного создания, хотя и могло показаться, что просто концентрированный волшебным стеклом пиромана солнечный луч выжег здесь эту кромешную ч°рную лунку. Я смотрел стараясь не смаргивать, или смаргивать как можно меньше, на след чернильного укуса, сидел, по°живаясь от холода и трепеща от возвышенного состояния духа, когда пальцы уже подрагивают от графоманского зуда, а напротив глаз вкрепляет цветок в волосы найденная в помойке девка, и в моих зрачках маячила лишь ч°рная точка, на фоне зимнего, в белых зазубринах, зел°ного моря, на фоне залипшего морским воздухом окна, на фоне найденной в помойке Поповым девушки, миловидной, на мой взгляд, с экзотическим ш°лковым цветком в правой половине лица и с флаконом парфюмерии в левой своей длани. Ч°рная точка то приближалась, то впрыгивала обратно в глаза, внося внутрь головы беспокойство и панику, а вынося покой и благоденствие, как если бы входил и выходил из меня некий человек, несущий ту или иную новость и выносящий тот или иной ответ (не знаю уж кому он их понес°т и каков будет ответ Отправляющего мне эти послания); не знаю, правда, кто виноват в этом, или что в этом виновато - холодная морская зима за окном, само окно, распухшее от воды и украшенное изнутри стройной фигуркой девушки, пусть и плосковатой, но мне она раньше напоминала мою знакомую, цветок в правой половине лица - флакон с миррой и благовониями - во левой возъятой длани, или сама девушка, столь пространно описанная выше, могу только добавить, что запястья у не° перевязаны ч°рными ш°лковыми ленточками, или что-ли тес°мочками какими-то, платье тоже ч°рное, довольно простого покроя, и волосы зач°саны вбок, вправо и влево расходятся выщипанные брови, и волосы вс°-таки влево зач°саны, влево, к флакону с духами, который зажала отрезанная ч°рной ленточкой кисть левой руки. Что-то в ней было ещ° необыкновенное, этаки, знаете-ли, неземное, волшебное, что-ли, небесное - то ли волосы эти, зач°санные влево, хотя, скорее всего - особая чистота лика, чистота лика как чистота белого бумажного листа, ещ° не записанного Создателем, открытость лица подумалось мне, глубокая открытость лица, совсем другое лицо, нежели у тех двоих девок, которые больше нравились Попову и которых он вырезал для себя, те и меньше по размеру, и одна слишком уж горнего вида, и стрижка такая-же и взгляд, а вторая - водянистая какая-то, сонная, не то чтобы томная, а немножко не живая, как засушенный полевой цветок, и ещ° у не° очень странный пробор, очень широкий, я даже сплетню придумал, что выпускают такие машинки, которыми простригают проборы, расширяя их, придумал даже, что видел такую машинку продающейся на лотках, в районе Торговой галереи, все поверили, а я рассмеялся не вытерпев, вот сложность какая в ней была, во второй дамочке-то, а моя же (уже называю е° "моя") - была без этих сложностей - ясна и свежа как весна, пришедшая рано, наверное это цветок в е° правой половине головы навевал мне такие мысли и придавал ей сходство с радостным временем года. Я даже боялся часто смотреть на не°, избегал смотреть, подразумевая кротость взгляда и свою, якобы, застенчивость, лишь взглядывал иногда, как бы проверяя, здесь ли она ещ°, не ушла ли прогуляться, посмотреть на недоступное е° глазам, вследствии природной односторонности, море, посидеть часок в тихом армянском кафе у меня под окнами, ещ° раз встряхнуть свой флакон с туалетной водой, взглядывал и тут же опускал очи долу, не забывая ни на минуту о центре ч°рной точки, где скопились на дне мои смерть и злоба, мой ужас и моя ложь, я не забывал и не забуду о н°м, несмотря на то, что центр сейчас почти не видим, он отош°л далеко вглубь - или собираясь выпрыгнуть с титанической силой, или уйти ещ° глубже, погружаясь до тех пор, пока не выдавит что-нибудь изнутри и не выйдет наружу, по настоящему далеко и от меня, и от моей комнаты с заплывшим окном, и от фотографии неизвестной модели на фоне бушующего моря точка 15.12.95 НЕСКОЛЬКО ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНЫХ СТИХОТВОРЕНИЙ (1) Пройд°т две недели, прежде чем берег предстанет параличом. У голубого глубокого озера Синей с прожилками раковины Через вс° это ущелье Грома трезубец спускался смеясь по отрогам Хлопало крыльями мака огромное поле Мы растеряли монеты На склонах тревожного парка Птица спускается к нам по вершинам деревьев Рыжее облако ловит за ноги. Раздумье Ходит меж нами с рецептами кофе и сыра Мы выбираем Листая тяж°лые числа Дома я сплю на ковре За окном расширяется пламя Прыгает солнце за облако Вс° обливается светом Трудно уже на лице не увидеть улыбки Северный полюс взлетает как трещина Из чайных домиков крутятся звука спирали Медный я шарик пустил По длинне водосточной канавы Прыгает синие пение Птиц разрывает на части Свист мелодичный Плывущего мимо трамвая Рыбьи скелеты Ложатся ему под кол°са Вс° заполняя Суставчатым скрипом сугробов Мы замирая следим за его гороскопом Зв°зды уже проникают в височные доли Слышно как порох Расширил сухие ладони Свечку теперь зажигай И беги не робея Вс° будет тихо В его неприветливом доме Вс° будет тихо И эта закончится книга (2) Мне в автомате игральном Привиделось завтра: Ч°рное море крад°тся под берег притихший Белое пятнышко пляшет у самого носа Айсберги падают с неба И ранят подводные лодки Стрелки покинут часы Если это случится Звуки уйдут за границу Пролитого света Мне на картине твоей Видится домик песочный Сколько животных у дома И сколько деревьев! Мне из окна говорит синева отражаясь Ч°рные ласточки Портят зашитое небо Вот отзываться на свист и отпала привычка Сколько же длится Безумная очередь эта? Спрятали лис по стеклянным коробкам Сколько гербариев свежих На зиму копится В бедной моей голове Пешек бъ°т иней Доска покрывается снегом Этот снежок нафталинный Присыпал мороженной молью Только наступишь И хрустнет крыло этажерки Запах резерва Я вышел из тесной кабинки Вс° ли наврал аппарат безобразный? Не знаю... Скоро проверим Дожд°мся лишь первого снега (3) Линзу наш°л я в подкладке дар°ного фрака Линзу и ленту Смешной леденец в целлофане Крестик нательный И книгу о смысле растений Я разбежавшись набросил на шею картину Где из прихожей глядит неуютная мебель И колосится у шкафа Стеклянный сухой телевизор Я перед выходом чищу пальто и ботинки Галка глядит испугавшись. Стесняет одежда Снег проникает до самого сердца и ранит Мылом я жидким обедаю в вашем Мак-Дональдсе Пью я сырые микстуры и кушаю устрицы Жгу сикоморы, лелею стучащую пуговицу В Адлере в прошлом году подобрал у автобуса Дальше смотрю: вдоль по улице шествует раковина Старцы сердитые в ней Побеждают друг друга при помощи Книг хитроумных. В дупле проигравший скрывается В Новом Афоне где море миндальное пенится Но продолжал я спускаться со дна лабиринта Спали зам°рзшие ангелы в гипсовой пропасти Серою пылью приперчены, в луже эмалевой краски Снова я впрыгнул в квадрат пережатый, магический Цифры в меня погрузились как снег И я вижу упавшее дерево Это я в зеркало падая вдруг посмотрел (4) Там в кучу вс° свалено В этих стихах Там ищешь что - падает И разбивается вдребезги Но ты ощущаешь не кожей вс° это Ах глупости! Он хрустко прош°л по осколкам Своей белоснежной квартиры, И сев у про°ма Обдумывать новую книгу Решил Ревели деревья Из парка сбегалися статуи Пусть не было ветра Вода в самом центре Рябила и °рзала словно Сама из себя захотела Вдруг выйти И выдавить город Стеклянной картиной Ночным бессловесным пейзажем Но город сжимался ладонью И горло воды шепотливой Накрыл он собачею шапкой Дерюжного снега Вода отдышаться хотела И кашляла кашляла кашляла В райских садах моих снов Играли железные трубочки Стоящих в углах патефонов Я марки рассматривал Лупу бровями сдвигая Все старые наши цари Из колоний кавказского края Смотрели как будто я их разбудил И один даже пальцем грозя Попытался захлопнуться в кляссер. Я бросил занятие Стал на вчерашние письма Рисунки наклеивать: Выклеил угол канала Потом перекр°сток Где сбитый трамваем валялся Последний день осени Так незаметно для тела Я переселился туда где все сны оживают Товарищи в школу спешили Я был уже недосягаем И только посматривал Дети с букетами Идут из раскрытого здания Им шепчут будильники Снег подгоняет карету И корни квадратные В ч°рные доски втыкаются На небе мы в зеркале прячемся Вс° наоборот совершая В чернильницу строки мои Не спеша затекают Слова мои бросив тебя Мне в лицо погружаются. Вечер Из шапки собачьего снега Выпускает болтливую воду Шуршащая осень Бежит к ярко-синему лету И я, задирая колени Из кучи столетнего мусора Пятясь смеясь выхожу 1-2.12.95 ОКОНЧАНИЕ Страшно сначала испытывать утро Грустно терять вс° что ночью копилось Ветренный голос зимы новогодней Пробует спеть то что раньше делилось На дни затмений прелестного дара Переходящие рвутся знам°на В тонкой струе восходящего пара К небу которого определ°нно Можно достичь если спать не ложиться Карты сдавать и читать как подросток Бродит от третьей к девятой странице И рассуждает: не так-то вс° просто В жизни придуманных за ночь героев Небо огромно как ч°рная ветошь Кою к лицу прижимая порою Вновь ощущаешь глубокую нежность К пройденным тропам и найденным путам, Так и не снял их до этого года Хоть и давал обещанья кому-то Память съедает гудок теплохода Грузятся вещи, котомки и сумки Люди по трапу взбираются споро Море спокойно, просторны каюты В т°плой воде растворяется город В красном рассвете. Набухшие тени Падают под ноги первым трамваям И оживая сбегают ступени Весело, радостно вс° забывая 10.1.96, пос. Октябрьский СТИХИ ИЗ ПОС?ЛКА (1) Как тяжело остаться одному в пустой комнате Когда на улице зима и ч°рные точки детей В снегу копошатся ликуя. Как яркие снега мне застят ум! В них солнца черви золотые проползают И в норках осыпается земля С древесным стуком. Луч летит с откоса И режет детский голос пополам. Земля в себя не принимает снег. У входа в магазин, насупившись, собаки Угрюмо ждут хозяев. Белый пар Крутясь летит из гибельных ноздрей Смешного пьяницы. Он держится за спину, А дети норовят попасть снежком в него. Но ближе подойдя я вижу: разве дети Хотят обидеть пьяного. Он вовсе Не рассердился, а морковной пятерн°ю Их по желтушным гладит головам. Да и не дети то, а чудища лесные Один сверкает белыми зубами, Лесною шишкой мне второй вдруг показался, А третий - шерстью скрыт до самых глаз. И это воющее радостное племя Вдруг облепило пьяницу смешного, А тот и рад, не видя ничего. (2) В пруду кипит вода и ломти льда Выпрыгивают под ноги прохожим Визжащей стаей обезьянок дети По берегу нетерпеливо ходят Один из них су°т в бурленье лапу А остальные смотрят замирая От страха. Вдруг лукавая улыбка Заплавала по лику храбреца Он крикнул как от боли Вся орава Напуганно бежит скорей к дороге Уже оттуда смотрит как хитрец Свою неловкую снимает одежонку И в рыжей ш°рстке весь ныряет в водо°м Поч°сываясь плавает на брюхе Среди морозных пастбищ января А вся орава, до сих пор не веря Следит чихая за его купаньем Слезящиеся лапкой тр°т глаза (3) Три угольных вороны наблюдают Прикрыв глаза зел°ные от солнца Крылами За танцем пьяного. Обхватывая столб Танцует он и топчет снег ногами А из кармана ль°тся голубое Холодное прозрачное вино Вороны собираются в кружок И налепив снежков Швыряют их горланя Но пьяница закончив танцевать Бежит скорей, держась рукой забора Вино пылает голубым огн°м Вороны кашляя бегут вприпрыжку следом Не находя того с кем прежде потешались А пьяница уже лежит в снегу Не собираясь прятаться. Бер°зы Как паутина на лице его дрожат. У леса в доме светится окошко Зам°рзшее вино звенит как тетива (4) Пос°лок красной рыбой проплывает И ножницы изрезали его В том месте, где песок наружу выйдя Оттенок ж°лтый снегу прида°т Там свалка и вес°лые картинки Консервных банок никогда не умирают Лежат не подчин°нные гниенью Мой веселя усталый плоский глаз Второй уж год лежат они в овраге Второй уж год я вижу их приехав Их отчего-то не скрывает снег январь, 96, пос. Октябрьский ФЕЛЛИНИ Я об этом подумал недавно: Если я уж везде опоздал И по пляжу ходил вероятно Принц другой а не я зубоскал Голосов я в себе столько слышал Что запутался словно в сетях И не ползал в трущобах Парижа Среди первостепенных нерях Я тебе улыбался с портрета В том кафе итальянском где сыр Застревал в альвеолах поэта И смеясь задыхался сатир Ты смотрел этот фильм, ты же знаешь Как легка переезжая жизнь На вокзалее е° окликаешь Торопись говорю торопись Ты уже опоздаешь к раздаче Аметистовых гладких корон Но тебе есть резиновый мячик И пространства сырой поролон Слушай что говорит тебе голос Из машины пустой во дворе: - Страховой получил ли ты полис Когда красное пил в январе? В социальном я жил парадизе И вес°лые палочки дня Уместились в вечернем сервизе Там на чашке седлает коня Воплощ°нное детское слово С голубыми прожилками сил Ты закончил на этом, готово? Удружил, что сказать, удружил... 10.1.95, пос. Октябрьский РЕБ?НОК Г. С. Взыскуя счастье, ело кашицу дитя Не видя крыс у ног своих и крошек, Но чувствуя как масло режет ножик Его родителя, свободно и шутя. Родитель вышел только что от книг, Его преследовал сю пору граф Потоцкий С историей тяж°лою и плотской Про то как девушек любил один старик. Старик терпел от страсти этой муки. Ложилось масло толстое как снег. Реб°нок посмотрел как человек. Отец, задумавшись, бер°т посуду в руки. Вот комментарий: пепельницу взяв Серебрянную, пользуясь каминным Огн°м, Потоцкий вылил стержень длинный, Впоследствии на пули тот разъяв. Вложив семь пуль в пазы машины грубой, Стреляет в рот себе отчаявшийся граф. (Сюжет истории тяж°л как книжный шкаф) Живая кровь подкладку ест у шубы. Зачем он сделал так? Он полагал, Что больше никогда не возродится, Коль пуля острая серебряною спицей Проткн°т его. Об этом написал Потоцкий в завещании. В комок Уже остывшей чечевичной каши Реб°нок смотрит, молчалив, бесстрашен, Взыскуя счастье. Взгляд его глубок. Но по столу бегут к тарелкам крысы, Сквозь окна - свет, тепло и кипарисы Ошибку видят в смысле графских строк. 11.1.96, пос. Октябрьский x x x Из русских мальчиков горланит сатана Поэзия должна быть. Глуповата Лишь вата жизни, коленкор заката. Обилье книг сгубило тайну сна. Откуда знает он как пишется зима Зима - процесс разъятия тепла Зима - сугроб засохшего стекла Она сказала так ему сама Чем больше пь°шь - тем радостнее свет Снимающий себя как маску. Там, за ней В кругу знакомых, значимых теней В огнях шутих, в кружении ракет Там, в чаще глаз, глядящих на меня Лежит пятно молочной пустоты Не поглощающее света, ни огня Не выдыхающее. Большей простоты Не видел я ни в детстве, ни сейчас, Когда снимая галстук и очки Стою у окон. Городской пейзаж Изнеженные ест мои зрачки. Там русский мальчик ловит самокат Как бабочку надувшимся сачком И синий ч°рт таится за кустом Послушно охраняя зимний сад. 15.1.96, пос. Октябрьский x x x Карлик, играющий со светом Это ты нарисовал картину, над которой Я смеюсь до сих пор: Потопленная на мокром месте эскадра Как разбитое наголо яйцо Куском бумажной жвачки Летит через трубочку В замирающие от ужаса райские кущи. - Sos, sos! - кричит последняя крыса Убегая от якорной свивающейся цепи. 999 тонн тухлого железа Плюхаются в заросли барбариса и шиповника Давя мангустов и павианов И тебе, царапающему металлической иглой На гладком камне надгробия рисунок Выедает кожу красными каплями Жидкая т°плая ткань Ты занят делом и не замечаешь Рубящего воздух винта От которого уже летят на землю Срезанные птичьи гн°зда И вер°вки с выстиранными рубашками Ты лишь рассеяно принюхиваешься К незнакомому запаху сол°ной морской воды Продолжая царапать иглой Мягкую поверхность камня. 17.1.96, пос. Октябрьский ПОРТРЕТ ВДОВЫ И МЕНЯ Смеясь над бородой моей Смотрела женщина с портрета Собачка на руках у ней Курила важно сигарету Кривые °жились дома У горизонта. Ближе к краю Как разлинованная тьма Нелепо ползали сараи Над головой моей вдовы Ползло небесное светило Клубком засушенной травы Лия, как будто через силу Покойный и неяркий свет. Собака, щурясь и чихая Искала что-то в голове Мохнатой лапою махая. И я вдруг руку протянул К улыбкам, свету, лицам дальним Но свет как будто-бы зевнул И стал отч°тливо реальным. Там я стоял уже. Со мной Вдова недавняя теснилась И заполнял картину зной И время здесь остановилось. Собака на руках вдовы Смотрела хитро, выдувая Клубы молочной синевы На солнце щурясь и чихая. А за оградой, морща лоб Сверкая бородою редкой Стоял уч°ный мой микроб С бутылками набитой сеткой. И руку то тянул ко мне, То возвращал е° обратно В раздумье или полу-сне На солнечные глядя пятна. 31.1.96, пос. Октябрьский ОМУТ Кто водится в омуте тихом? Никого там нет Только тво° отражение Борется с ящерицей. Тоска в глазах и тина у берега. Лампы дневного света Ба! Да там на дне Целая лаборатория, Там из людей делают водяные голлограммы И развозят по детской железной дороге В мышиные норы Уходящих вглубь сновидений. Мальчик сидит на узорном ковре Заливаемый желудочным соком радости Видя, как его отец Играет в карты Глядя в зеркало, Удруч°нно повторяя: - Дурак, дурак. 11.2.96 x x x Убегающие цветы Цветы цветы цветы Колосящиеся дома Дома дома дома Вырывающиеся оз°ра Оз°ра оз°ра оз°ра Исчезающие дети дети дети Появляющиеся деньги Деньги деньги деньги Сны, которые вс° объясняют Сны, которые вс° объясняют, Но которые так трудно запомнить Молчащая зима Зима зима зима Самозарождающиеся книги Книги книги книги Слова из которых ушли слова Ушли слова и остались лишь буквы Буквы, собирающиеся в слова По привычке Слова, читающиеся по привычке Не подчиняющиеся подсч°ту числа Числа числа числа Картины изображающие картины Изображающие картины картины картины Картины изображающие картины И ничего больше То и дело загорающаяся земля Но ливни откуда-то ливни А после - снега снега Музыка Музыка смеющаяся над музыкой Музыка потешающаяся над музыкой Словно музыка в цирке Симфония ударов Озвучание страсти Желаний желаний и страсти Свет, который кончился Книга, сопротивляющаяся, Даже противостоящая чтению Картина, норовящая отвернуться И музыка, смеющаяся над собой Пролетающее поле Где-то, не вижу где Человеческие голоса Нет никого Нет никого никого 1.2.96, пос. Октябрьский x x x Уже и март. Опять никто не нужен. Жир вяжет свитера Но их распускает острый воздух Кавказа В сыром облаке азота, соли и соловь°в Прохожу мимо заиндевелой стены аквариума На дне, среди камней и веток, Вороньих гн°зд, крысиных клеток Сидит, набычившись, Попов С набором пряных сигареток. Он рыба. Мироздание варит из него суп. А я кость, обглоданная муравьями и тиссо-самшитами. Меня любят городские квартиры, И я плачу им тем же, поддерживая чистоту и порядок. Зач°рпываю проплывающей прядью яд из аквариума Это буквы Ж, З и Д Выкусывают мне кожу на ладони. Змея, таракан и яшерица Плутон в окне каждого неч°тного дома Плю°т мне в глаза вишн°вую мякоть Прош°л февраль Не страшно выносить из дома последние вещи Можно идти по центру линии И ромб горизонта Будет подступать, подходить к подбородку Весна лечит обманом. О, счастье. 15.2.96, пос. Октябрьский x x x Вододуй, Водолей Толстая птичка забвения Громкий зайчик наступающего утра Я засыпаю и вижу тебя Бегаешь по шляпкам гвоздей на обочине городского парка Кормишь собаку сол°ными баклажанами Прода°шь пару мужских туфель на рынке Через три года тянусь я к тебе Егоза, умница, толстолобик Ты сможешь меня увидеть только тогда когда усн°шь Щепочка дыхания Женоподобные ангелы у кровати Пролетающие глаза жел.дор. состава Шум прибоя похож на шелест наползающих друг на дружку Огромных листов картона С пойманной рыбой в зубах На четвереньках выходишь из воды Просыпаешься дома 16.2.96, пос. Октябрьский x x x Воздух вдыхая чистый Вс° себя представляешь То молодым трубочистом То гренад°ром старым Перебирая завтрак Опережаешь память Лопаться будет завтра Щ°к одноцветных пламя Шл°пнут в окно морозы Ст°кла облепит пухом Выкипят вдосталь грозы Речь усомнится слухом Щ°лкнет Троицким мостом Ломкое переносье Кто-то, пониже ростом Скажет: усыновили Тебя городские пляжи Крашеных крыш лужайки И записные даже Книжки, блокноты, лица Вс° переменится, вспыхнет Ценности не имея Рыхлые ложноножки Прочь семенят, умеют Только и поневоле Согласия не давали Губы не говорили Пальцы не напевали Не торопи и ты же Но постояв у окон Ч°рные едут крыши Сладким питаясь соком 24.2.96, пос. Октябрьский БОГОМЯКОВ И CОМОВ Семь человек по семи домам Варят кашу из книг на 109 странице Лес преследует струйку убегающих лиц, А те в свою очередь визжат карнавальными масками. Вот тебе и год огня. Маразматики с палками: Сомов и Богомяков Сшибают с моей головы Ложноклассические птичьи гн°зда, Я тоже убегаю Оставляя за собой нежную нить лимонной цедры. Чудовище принюхивается, Появляется и вновь исчезает Ч°рный обрезок солнца. Богомяков и Сомов седлают мутирующие святыни, Голубые глаза идолов-дрозофил Разграфили в мо°м сознании Сетку координат, Теперь в ней двигается толчками Белая капля пешки, Под е° ступнями облегч°нно вздыхает земля. Богомяков и Сомов, Понукая медных тельцов и антрацитовых кумиров Ищут, куда упад°т мо° сердце. Копья шныряют их в рыжей шуршащей траве. Я хочу остановиться и сказать, Что и сам из их стана, Но крепкая печать замыкает мне уста, А дрожащее сердце принуждает бежать Ещ° быстрее и дальше. 27-28.2.96, пос. Октябрьский x x x Ноуменальность; значит ты постигаешь умом Домик, себя и с нарисованною трубой Пароход, отплывающий кверху обросшим дном, Возникающий вечер с отрезанною головой. И понимаешь: вечер стоит стеной, Словно вода вставшая на дыбы, Или брусок ч°рной земли ледяной, Нож, что отс°к тебя от твоей судьбы.