- Один царь, - сказал Христос, - собрался отпировать свадьбу сына. Послал слуг с приглашениями, но никто не появлялся. Тогда он посылает слуг в другой раз и велит им повсюду провозглашать, что все готово, все откормленное заколото, зажарено, обед на столе, что пора идти на брачный пир...

Опять приглашенные не обратили внимания: кто ушел пахать в поле, кто торговать. Иные ругали посланных слуг и даже убивали их. Разгневался царь, собрал войска и послал их для истребления убийц и сожжения их городов. Слугам же сказал: "Пиршество готово, а приглашенные оказались невежами и негодяями... Пойдите на дороги, перекрестки, площади и базары, где бывает много народа, и зовите всех без разбору..."

Так слуги и сделали. Собрались и хорошие и худые люди и началось пиршество. Стал царь прохаживаться между гостями и увидал человека одетого не в брачный костюм. И говорит он ему: "Как же ты смел явиться сюда в таком виде?.."

Он не знал, что отвечать. Тогда царь велел связать его и выбросить вон, где тьма, горесть и скрежетание. (Вероятно и многие так были выброшены.)

- Приглашенных-то много, - заметил Христос, - да годных для царства истины мало: одни сами не хотят его, другие хотят его, но не годятся...

Поняли снова фарисеи, что на них намекает рассказ. (Давно уже гении, посылаемые богом, зовут евреев к царству истины, но большинство их не хочет слушать и даже преследует божьих посланников. Другие и хотят царства истины, но не могут вступить в него, ибо чего-то у них не хватает. Именно нет подходящих свойств. Далее бог зовет уже всех и из них набирается достаточно людей, но негодные все же выбрасываются.)

Ушли фарисеи в сторонку и держали совет, как бы найти предлог к осуждению и аресту Иисуса. Наконец, придумали: послали к нему своих учеников и государственников (сторонников Ирода), чтобы эти были свидетелями его преступного образа мыслей. Говорят Христу, притворно, подосланные: "Видим, учитель, что говоришь ты горькую истину, не обращая внимания на важность лиц... Скажи нам, пожалуйста, следует ли платить налоги?"

- Да вы хотите подвести меня, - ответил Христос. - Принесите-ка монету!..

Подают ему серебряный рубль.

- Смотрите, - продолжал Христос, - чье это изображение, чье написано имя?

- Римского императора.

- Ну и отдавайте императорское императору, а божье богу...

Изумились посланные находчивости Иисуса и отошли от него в смущении...

В тот же день подходят к Иисусу саддукеи, отрицающие посмертную жизнь, и говорят ему: "Учитель! Моисей предписал: если умрет женатый, не имея детей, то его родной брат должен жениться на вдове, чтобы продолжить род своего брата... Было у нас семь братьев. Один из них женился, но умер бездетным. Другой взял замуж вдову, но тоже скоро умер. Так перемерли бездетными все братья, имея одну и ту же жену. Умерла потом и общая их жена. Как же будет в будущей посмертной жизни? Кому из братьев она будет женой? Не всем же семерым?"

- В будущей жизни, - отвечал Христос, - браков не будет. Люди будут подобны небесным ангелам. (Может быть он подразумевал тут усовершенствованный человеческий род, когда неказистые стороны половой жизни будут устранены и род людской будет размножаться, как цветы, или будет бессмертен и потому избегнет половой жизни. Под ангелами надо тут понимать живые существа иных планет, уже достигших совершенства.) А что будущая жизнь есть, видно и из сказанного богом: я есть бог Авраама, Исаака и Иакова... Неужели бог - есть бог мертвых? Если же он есть бог живых, то и умершие все живы и значит есть жизнь бесконечная...

(Каким образом Христос мог дойти до представления о жизни бесконечной, если у евреев не было на этот счет никаких ясных и определенных взглядов. Биологических наук тогда не существовало, не установлены были законы о вечности энергии и материи, о превращении вещества... Христос был очень мудрый, проницательный и наблюдательный человек. Он видел то, что видит теперь только наука, и то в лице немногих. Он видел, как все сгнивает, истлевает, сгорает и снова оживает в поле, саду, в доме: через семена растений, человека и животных. Он видел непрерывное разрушение и столь же непрерывное возникновение всего живущего... Он видел смерть, но понимал, что это есть только превращение, переход в иную жизнь, новое рождение. Он нигде не видел законченной смерти, так как видел своими глазами биологическое воскресение разрушенного, беспредельную жизнь земли... В этом непрерывающемся будущем человечества он видел и себя, и Авраама, и всех людей, и всех животных и даже камни, т.е. все временно неодушевленное. Он со своим живым воображением ясно представлял себе бесконечные годы жизни бессмертного человечества, его преобразование, совершенствование, будущее физическое бессмертие. Он видел его славу нравственную, научную, материальную, видел соединение его с небом... На последнее он смотрел, как современные астрономы: он проницал его бесконечность, бесчисленность миров, подобных земным, но достигших высшей стадии развития, которого сравнительно скоро достигнет и Земля... Бедная, жалкая планета! Он видел, что она переживает еще печальный период своего существования. Но он пройдет, наступит на ней то же, что давно созрело в небесных мирах. Там ангелы - совершенные существа... Они будут и на земле. И произойдут от человека, будут естественным его продолжением, как современный человек есть потомок низших существ... Может быть своим гением он чувствовал непрерывный обмен бессмертной материи во всей вселенной, между всеми этими звездами и планетными мирами. Может быть, - думал он, - моя сущность, после смерти, перейдет на одну из этих совершенных звезд, и я буду божьим ангелом, как и другие живущие там совершенные существа. Он то воображал себя там - на звездах, то здесь на Земле, в усовершенствованном, преобразовавшемся к лучшему человечестве... Гений опережает все науки и проницает все тайны, о каких мы, простые смертные, и теперь не имеем еще понятия. А что Христос был гений это видно из судьбы его, из его теперешнего неугасающего значения. Нельзя же отрицать, что он покорил своему учению третью долю всего человечества! Покорит и все его, покорит глубоко, не так как теперь, когда нет почти людей, которые имели хотя бы самое поверхностное представление о его идеальной личности и высоком учении... Но кто же еще до сих пор мог покорить треть, лучшую часть населения Земли? Разве Будда? Пожалуй! Но он тоже близок к Христу, по крайней мере в нравственном своем учении. Христос есть второй ясБудда, более совершенный. Он перерастет Будду: ему суждено подчинить всю землю и затмить собою Будду и других гениев... Итак, что недоступно нам, то возможно для гениев, подобных Иисусу.)

Народ дивился его учению, а фарисеи, видя, что и саддукеи посрамились, опять собрались на совещание. И вот опять к нему подсылают знатока пророческих писаний. Он же, стараясь поддеть Иисуса, спрашивает его: "Учитель! Какая наиважнейшая заповедь?"

- Полюби Творца всеми силами твоего тела и души... Эта наиболее важная заповедь, но и другая подобна ей: полюби человека, как себя... Эти две заповеди служат основанием всех законов, - добавил Иисус...

Когда опять собрались все официальные представители учености, благочестия и власти, Христос спросил их в свою очередь: "Как вы думаете, какого происхождения ожидаемый нами Христос-спаситель?"

- Потомок Давида, конечно, - отвечали ему.

- А как же Давид называет его своим владыкою в следующих своих же словах: сказал бог моему владыке: "Будь моей правой рукой, пока не покорю врагов твоих..." Если Христос его владыка, то как же он его сын?

Никто не мог разрешить ему этого противоречия. И не решались после этого спрашивать его и задавать коварные вопросы. (Вероятно Иисус хочет показать, что Христос выше Давида, что их представление о Христе узко, что Христос только по духу истины есть потомок Давида. Сам Иисус по крови был неизвестного происхождения, но по духу и значению был Христом. Но, разумеется, он не решился это сказать прямо, в виду крайне враждебного к нему настроения властей.)

Говорит Христос ученикам и народу: "На Моисеевом месте сели начетчики и ханжи (книжники и фарисеи). Слова их слушайте и указания их исполняйте, но делам их не подражайте. Они учат хорошо, но сами этому учению не следуют... Невыносимые тяжести возлагают они на людей, а сами и пальцем не пошевелят. Если и делают что, то на показ. Расфуфыровывают и удлиняют одежды, увеличивают накладки на лбу со словами закона, любят занимать первое место на пирах и в синагогах, любят народные приветствия на собраниях, любят называться учителями."

- Вы же, смотрите, не называйтесь так. Один у вас учитель - это я. И отцом никого не называйте, кроме находящегося в небесах. Все вы братья и один у вас отец. Высший из вас пусть будет полезнейшим слугою для людей. Кто унижает себя и служит всем, тот пусть и стоит во главе. Напротив, кто хочет роскошествовать и господствовать, пусть остается назади...

- Горе вам, буквоеды, притворщики и лицемеры за то, что вы затворили царство божьей правды не только для себя, но и для других. (Лицемер есть человек, судящий о людях не по их качествам, а по официальному положению, по должности, сословию, богатству, знатности и т.д.)

- Горе вам за то что объедаете бедных, вдов и сирот, а в то же время долго на виду у всех молитесь. Это притворство ухудшает вашу вину... Горе вам за то, что решаетесь на все жертвы, чтобы привлечь к своей секте человека. Когда же привлекаете, то делаете его хуже вас самих.

- Клянетесь вы храмом - это по-вашему ничего, а если золотом храма, то отвечай! Храм важнее золота. Жертвенником можно, по-вашему, клясться, а за клятву жертвой - отвечай! Клянущийся жертвенником, клянется всем, что на нем, клянущийся храмом - всем, что в нем, значит и живущим в нем. Клянущийся небом, клянется престолом божиим и сидящим на нем...

- Горе вам за то, что отдаете десятую долю с мелких (тмин, анис, мята) овощей, а суд, милость и веру оставили. Спасаете комара и уничтожаете верблюда. Заботитесь о чистоте посуды, между тем как она наполнена похищенным. Пусть прежде всего содержимое будет чисто. Вы и сами подобны разукрашенным погребальным пещерам, внутри которых вонь и мерзость...

- Ставите вы памятники замученным пророкам и говорите: "Мы не приняли бы участия в их убийстве нашими предками..." Так вы сами сознаетесь, что вы дети разбойников, уничтожавших праведников. Отцы ваши убивают их, а вы дополняете это дело украшением их могил... Посылают вам мудрецов, благодетелей, святых, а вы одних укокошите камнями, других распнете, третьих гоняете из города в город... Отплатится вам за всю кровь, которую проливали вы от Авеля до Захарии... Право же, придет это возмездие!.. Иерусалим, Иерусалим, убивающий пророков! Сколько раз я хотел собрать твоих детей, как курица своих цыплят, но ты этого не желал. Вот оставляешься ты теперь: не увидите меня более, пока не воскликните: "Хвалим, идущего для дел божьих."

Выходит Иисус из храма. Ученики стараются обратить внимание Христа на мощность, роскошь и красоту здания.

- Все это будет разрушено, - сказал Христос, - даже не останется двух сложенных правильно камней ...

Дошли до горы Елеонской. Народу тут не было. Сели отдохнуть и полюбоваться городом издали. Теснились кругом Христа ученики и спрашивали его секретно: "Когда же будет разрушен город, когда конец всему этому порядку и начало твоего торжества? Как узнать заранее о его приближении?"

- Берегитесь обмануться. Многие будут являться и называться вашими спасителями. Будет множество войн и всяких бедствий, но это еще не конец старому. Вас, учеников моих, будут судить, заключать в темницы, истязать и казнить. Много людей отступит от правды. Вы же терпите... Прежде будет распространено мое учение по всей земле и только тогда придет конец отжившему.

- Когда наступит запустение Иерусалима, храма, тогда, находящиеся в Иудее, бегите в горы. Кто на балконе (плоские кровли служили и балконами), не заходи в дом за вещами. Кто в поле, не думай об одежде... Скорее спасайтесь в горы. Беда тогда беременным и кормящим младенцев... Молитесь, чтобы не пришлось бежать в холода или в субботу (день покоя и молитв). Такая будет скорбь, которой никогда еще не было и не будет! (Это узконационально и временно. Скорби бывали сильнейшие и охватывали народы в тысячу раз более многочисленные. Подразумеваются, очевидно, еврейские бедствия, которые вскоре и наступили.) Если бы не сократились эти дни, то все бы погибли; но ради некоторых достойных время этих бедствий будет сокращено.

- Если скажут вам: "Вот спаситель скрывается в пустыне или где-нибудь в тайном помещении," - не верьте. Будет много ложных пророков, которые будут удивлять мир разными чудесами и приманками... Спаситель появится неожиданно и распространится его сила одновременно и повсеместно, как молния, все освещающая от востока до запада.

- Весь мир будет завален нравственными трупами (т.е. дурными людьми). А где трупы, там и орлы-стервятники. Уничтожение этих трупов будет одновременное и повсеместное...

- После всех скорбей, солнце и луна затмятся, звезды будут падать с неба, равновесие его будет нарушено... Тут появятся в небесах (мои) человеческие знаки... Заплачут все народы и увидят в небесах человека, окруженного славой и силой... Тогда пошлет он своих служителей собирать лучших со всей земли...

- Если у смоковницы мягчают ветки и растут листья, то вы ждете лета. Так же, когда увидите все сказанное, то знайте, что близко торжество, что я у дверей.

- Право, не успеет вымереть это поколение, как уже все сбудется. (Если последнее оправдалось, то только в узком виде возникновения и укрепления христианских общин.) Скорее исчезнут Земля и небо, чем слова мои не исполнятся. Точного же времени этих событий назначить я не могу. О них знает только мой отец... Это будет, неожиданно, как во времена Ноя: все занимались своими суетными делишками, но потоп внезапно всех уничтожил...

- Будет глубокое разделение людей. Например, двое пашут: одного возьмут для царства истины, другого выбросят... Две женщины мелют зерно: одну примут, другую оставят... Бодрствуйте, будьте всегда готовы и не надейтесь на то, что ваши близкие или соседи хороши: вам от того не будет легче. Будьте сами достойны...

- Если бы хозяин знал в каком часу придет вор, то караулил бы свой дом и не дал бы себя ограбить. Так и вы караульте свое сердце, чтобы не попасться...

- Положим, господин отлучился из дома и велел управляющему смотреть за всем и раздавать служащим вовремя пищу. Хорошо тому домоправителю, которого господин, возвратившись неожиданно, найдет исправным. Он доверит ему и другие свои дома. Если же управляющий не будет исполнять непрерывно свои обязанности, будет пьянствовать, бить своих товарищей - не скоро де приедет хозяин, - то последний, возвратившись нежданно, прогонит и накажет домоправителя.

- Ждите моего торжества, как разумные девы, встречающие жениха. Они запаслись маслом и зажгли светильники. Жених медлил. Девы задремали. Вдруг кричат: "Жених идет!" Встрепенулись разумные, оправили светильники и поднялись навстречу жениху. У других же непредусмотрительных дев, лампы за недостатком масла, стали гаснуть. Тогда они задерживают запасливых подруг и просят у них масла. Но те посоветовали им скорей пойти и купить его, а то, пожалуй, не хватит и у запасливых. Они побежали в лавку, но когда возвратились, жених уже затворился с гостями и пировал, а опоздавших дев не принял...

Вот другой рассказ Христа.

- Один господин собрался в дальний путь. Перед этим он призвал своих подчиненных, дал им для оборота денег, каждому по его силам и уехал. Когда он возвратился, то и служащие собрались к нему. Всякий, получивший серебро, заработал по своим способностям и был награжден доверием правителя. Только получивший меньше всех возвратил назад в целости хозяйские деньги и сказал: "Я зарыл их в землю и боялся пускать в оборот: как бы не проторговаться. Человек-то ты жестокий и собираешь, где не рассыпал!"

- А если я таков, - отвечал хозяин, - то тебе и надо было заработать, чтобы не опасаться моей жестокости...

- И велел отдать сбереженое серебро заработавшему больше всех. Выходит, что имеющему много (т.е. даровитому и добросовестному труженику) еще прибавится, а слабый и последнее потеряет. Подобно этому и с вами будет поступлено. (Отсюда видно, что Христос был сторонником усовершенствования рода путем искусственного подбора. Слабые, безнравственные, злые ликвидируются, т.е. род их погашается, но без страданий, в противном случае это противоречило бы милосердию Христа.)

- Когда же придет человек (под человеком Христос подразумевал, как будто, самого себя) в славе со святыми своими помощниками, то займет место на своем престоле. Перед ним соберутся все народы. Тогда он разделит всех людей на две части, как пастух отделяет овец от козлов... Одних поставят направо, других - налево. Первым царь скажет: "Войдите в страну истины и будьте счастливы, ибо когда я голодал, нуждался, был болен, бесприютен, лишен свободы, - вы облегчили меня."

- Да, это было! - отвечали праведники.

- Вы сделали это моим братьям, стало быть, сделали мне, подтвердил царь.

- Стоящим же влево царь скажет: "Убирайтесь от меня проклятые, сгиньте в огне вместе с дьяволом и его слугами... ибо, когда я нуждался, был раздет, голоден, бесприютен, сидел в тюрьме - вы не обратили на меня внимания..."

- Дурные люди с этим согласились, а царь добавил: "Не оказав помощи моим братьям, вы не оказали ее и мне..."

И будут одни нескончаемо жить и радоваться, а другие нескончаемо мучиться... (Чересчур страстно! Измучился Христос за себя и людей. Грубы люди, и такое устрашение могло быть полезно для исправления некоторых. Однако думаем, что Христос подразумевал разборку и безболезненную гибель негодных особей. Они должны послужить материалом и вновь воскреснуть для высшей жизни. Так оправдается высшее милосердие первопричины.)

Покончив речь, Христос обратился к ученикам и сказал им: "Через два дня пасха и человека предадут распятию."

Между тем в дом главного архиерея Каиафы собрались на совещание все прочие архиереи, старейшины и ученые... На совете порешили схватить Иисуса хитростью и казнить. Только сделать это нужно, говорили они, до праздника, чтобы толпящийся народ не взбунтовался...

Случилось обедать Христу в Вифании в доме Симона, прозванного прокаженным. И вот, когда Иисус полулежал по обычаю за столом, входит женщина и начинает лить на голову Христа дорогое благовонное масло. Ученики, заметивши это, стали роптать на такую безрассудную трату. Но Христос заметил: "Оставьте ее! Она хорошо сделала, так как приготовила меня к погребению. Весь мир узнает об этом ее деле."

Тут один из апостолов, именно Иуда из города Кариоты, пошел к архиереям и предложил указать им на Христа. Уговорились на 30-ти монетах. Теперь Иуда стал искать случая выдать своего учителя.

В первый опресночный день ученики спросили Христа: "Где велишь праздновать пасху?"

Он ответил: "Пойдите к такому-то и скажите ему от меня: учитель наш говорит, что приближается важный момент и потому он хочет у тебя совершить празднование."

Ученики все это выполнили и приготовили, что нужно. Вечером, по обычаю, прилегли для ужина. Во время еды Хритос сказал: "Один из вас предаст меня."

Ученики очень опечалились и спрашивали у Христа один за другим: "Не я-ли, господин?" Тогда он сказал: "Тот, кто одновременно со мною взял из блюда пищу. Впрочем, человеку суждено быть преданным, но плохо и тому, кто предает: лучше было бы ему не родиться..."

Тут Иуда также спросил его, не он ли виновник.

Иисус сказал: "Ты."

За ужином, взяв хлеб, Христос благословил его, разломил на куски, раздал ученикам и сказал: "Ешьте - это мое тело."

Потом взял вино, передал ученикам и сказал: "Пейте - это кровь моя, изливаемая для спасения многих. Последний раз пью с вами. После этого уже придется с вами пить только в царстве отца моего." (Свое убиваемое тело и проливаемую кровь Христос сравнивает с хлебом и вином. Как они дают силы и возможность жить человеку, так и отданная добровольно жизнь Иисуса, послужит причиною жизни человечества. Его напрасная и безвинная смерть соединила негодованием к неправде и любовью к Иисусу всех последователей Христа, которые распространили его спасительное учение по всему миру и тем способствовали его жизни и движению людей к царству истины. Кто знает, каков бы был путь человечества, не руководимый светом истины! Все же христиане опередили другие народы во всех отношениях. Замечательно, что Христос, по евангелию Матвея, не устанавливает на этой предсмертной вечеринке никакого обряда для воспоминания о нем (он только уподобляет свое отдаваемое тело хлебу и вину).

После ужина - попели и пошли на гору Елеонскую. Дорогою говорит им Иисус: "Все вы отступитесь от меня в эту ночь... (пророчество). По воскресении же прежде вас будут в Галилее..."

Петр возражает: "Все бросят тебя, но не я."

Христос же ему сказал: "Петух разу не пропоет, а ты уже трижды откажешься от меня."

- Хоть бы умереть пришлость и то не откажусь! - сказал Петр. Подобное говорили и другие ученики.

Пришли в часть сада, называемую Гефсиманиею. И говорит Христос ученикам: "Посидите тут, а я пойду помолиться вон туда."

Взял с собой Петра и детей Заведея, отошел с ними и напала на него тоска... Потом говорит ученикам Христос: "Смертельно скорбит моя душа; не уходите от меня далеко и пободрствуйте со мною..." А сам отошел от них немного, пал ниц и молился так: "Отче, если возможно, пронеси мимо меня чашу предстоящих мук!.. Но все же пусть будет по твоему желанию, а не по моему..."

После этого подходит к трем ученикам, но находит их спящими. Говорит Петру: "Не могли вы и часу не поспать! Бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в заблуждение. Намерения наши хороши, да тело слабо!.."

Опять отошел от них и снова молится: "Если нельзя избежать мне смертных мучений, то да будет воля твоя..."

Подошел к ученикам, снова застает их спящими: после ужина и усталости глаза у них слипались... Но на этот раз не будил их, а отошел и снова молился как раньше. Спустя немного будит учеников и говорит им: "Вы все отдыхаете!.. вставайте!.. Сейчас меня схватят!.. Вон идет и мой предатель..."

Действительно, подходит Иуда со множеством народа, вооруженного саблями и кольями. Их подослали архиереи и старейшины. Подосланные не знали Христа лично; но Иуда шепнул им, что тот, кого он поцелует и есть преступник. Было темновато. Иуда подходит к Иисусу и говорит ему: "Здравствуй, учитель!" Причем поцеловал его. Христос же спросил его: "А, Иуда... Ты почему здесь?.."

Тут окружила Иисуса толпа и предводители схватили его. Один же из близких к нему людей выхватил саблю и отмахнул ей ухо у одного из архиерейских рабов. Христос же сказал ударившему: "Убери оружие. Взявшиеся за меч, от него и погибают... Неужели ты думаешь, что я не могу выпросить у отца моего защиты? Если бы я захотел, то отец послал бы мне более 12 легионов ангелов (вместо 12-ти учеников). ... Но как же тогда сбудутся предвидения мудрых?"

Потом, обратившись к толпе, сказал ей: "Вы вышли на меня, как на разбойника. Но если я негодяй, то почему же вы не схватили меня днем, когда я беседовал с вами в храме?.."

Иисуса повели к Каиафе, где собрались все ученые и старейшины.

Ученики разбежались. Только Петр следовал за ними издали до самого архиерейского двора. Тут он присел к служителям и ждал, что будет.

Архиерейство, старейшины и весь этот верховный суд искали какого-нибудь основания для предания Христа казни. Но подходящего ничего не находили, хотя и много было против него несправедливых или искаженных показаний. Два свидетеля, например, заявили, что он хотел разрушить храм и в три дня восстановить его. Каиафа поднялся и сказал Христу: "Ты что же ничего не отвечаешь... Скажи ради бога, ты ли Христос, сын божий?"

Иисус ответил: "Именно - я. Прибавлю даже, что с этого времени увидите на небесных высотах человека по правую сторону отца..."

Тогда председательствующий архиерей в ужасе раздирает на себе платье и восклицает, обращаясь к суду: "Да он богохульствует... Какого же еще нам нужно обвинения... ведь вы же слышали... что вы на это скажете?"

Ему отвечали: "Конечно, достоин смертной казни..."

Тогда окружили Христа, плевали ему в лицо, драли за уши и хлопали его по щекам. Ударявшие приговаривали, угадай-ка, пророк, мое имя!.. (По другому евангелию, били и глумились солдаты, а не духовенство и начальство.)

Петр в это время был вне, на дворе. Подходит к нему служанка и говорит: "Как будто и ты ходил с этим осужденным галилеянином..."

Петр ответил ей: "Даже не понимаю про что ты говоришь..."

В смущении он ушел за ворота. Здесь другая служанка говорит людям: "А этот человек был вместе с Иисусом..."

Петр же с клятвою отрицал это, говоря, что совсем и не знает осужденного. Немного спустя, окружавшие Петра говорят ему: "По твоему выговору видно, что ты из Галилеи и сторонник Иисуса..."

Петр стал всячески уверять людей, что он не имеет ни малейшего соприкосновения с осужденным... Тут пропел петух и Петр вспомнил слова Христа о том, что он трижды отречется от него еще до пения петуха... Тогда он ушел от слуг и горько заплакал.

Утром опять собрался суд относительно предания смерти Иисуса. Его связали и отвели к правителю Пилату (для последнего суда и утверждения смертного приговора).

Между тем Иуда, видя страдания Христа, раскаялся, возвратил архиереям 30 монет и сказал им: "Я погубил невинного!"

Ему отвечали: "Нам до этого нет дела... Смотрел бы ранее."

Бросив деньги в храме, Иуда вышел и удавился...

Сочли неприличным положить возвращенные деньги в пользу храма, но купили на них землю у одного горшечника, чтобы погребать на ней умерших странников (пророчество)...

Правитель же на суде спросил Христа: "Правда ли, что ты царь Иудеи."

- Верно, - отвечал Христос...

На обвинения архиереев и старейшин он ничего не возражал. Пилат же заметил ему: "Вот, сколько против тебя улик!.. Разве ты не слышишь?"

Но он молчал. Пилат же очень дивился, что приговоренный к смерти не защищается.

Собрав всех, он говорит им: "Я имею обыкновение к вашему празднику прощать и отпускать одного из арестованных. Кого хотите, чтобы я отпустил: Варавву или этого, называемого Христом?.."

Знал Пилат, что Христа предали из зависти и потому хотел под каким-нибудь предлогом освободить его. К тому же и жена Пилата, во время суда, посылала сказать мужу, чтобы он защитил напрасно осужденного праведника, из-за которого она промучилась всю ночь...

Но архиереи и начальство усиленно клеветали на Иисуса толпе своих слуг и уговаривали ее стоять за разбойника Варавву. Поэтому все заорали в ответ на предложение Пилата: "Освободи Варавву!"

- Что же сделать с другим, - спросил Пилат.

- Распни его! - кричали рабы со своими господами.

- Но какое же зло сделал Иисус?

- Распять его, распять, - вопили они громче прежнего!

Пилат, видя, что ничего не может сделать для Иисуса, в знак своей непричастности к этому злому делу, ополоснул при всех руки и сказал народу: "Не виноват я в осуждении этого праведника... Смотрите, вы в ответе..."

- Не беспокойся! Мы сами с нашими родными ответим за эту казнь! - кричал народ.

Отпустили Варавву, а Христа осудили на распятие. Воины Пилата отвели Иисуса в судебную комнату, раздели его и в насмешку накинули на него старую царскую одежду. На голову же надели терновый колючий венок и дали в правую руку дубину. Становились перед ним на колени и говорили: "Будь здоров иудейский царь!.."

Потом плевали на него и, взяв из рук его палку, колотили его по голове.

Помучив его в волю и наглумившись над ним, они опять одели его в прежнюю одежду и повели на казнь.

Он сам нес тяжелое бревно с перекладиной, к которому предполагали прибить его гвоздями. Но, измученный, он едва волочился. Тогда, чтобы не опоздать, одного из встречных по дороге заставили нести этот крест.

Придя на место казни, предложили Христу, по обычаю, выпить смесь желчи с уксусом, которая будто бы облегчала страдания. Но он, отведав, не стал пить...

После казни, распинавшие Христа, бросая жребий, разделили его одежду... Потом сели и стерели его у креста...

На вершине креста была надпись: это Иисус иудейский царь.

Кстати, по обоим сторонам его распяли и двух разбойников.

Проходящие, кивая на висящего Христа, говорили: "Вот он, разрушающий храм и восстановляющий его в три дня!.. Если ты божий сын, оторвись от гвоздей..."

Архиереи, ученые и старейшины также говорили друг другу с насмешкой: "Других спасал, а себя спасти не может... Если он еврейский царь, то пусть сойдет с креста; тогда поверим ему... Надеялся на бога, называл себя его сыном, а бог между тем ни гугу..."

Даже распятые с ним злодеи ругали его... (По Ивану один из разбойников просил прощения и унимал другого, ругавшего. Противоречие, ибо оба не поносили Иисуса, а один.)

В 12 часов дня сделалась повсюду тьма и продолжалась 3 часа.

Около же третьего часа пополудни Христос громко воскликнул: "Боже мой, боже мой! Зачем ты меня оставил..."

Некоторые из стоявших около, не разобрав его слов, говорили: "Он зовет Илью. Посмотрим, придет ли ему на помощь пророк!.."

А один из них напитал уксусом губку и поднес ее на жерди к губам Иисуса. Он же еще громко вскрикнул и испустил дух...

И вот затряслась земля, разодралась в храме завеса, расселись камни, раскрылись погребальные пещеры... Многие лежавшие там мертвецы ожили и явились своим родственникам в Иерусалиме.

Офицер и бывшая с ним при казне стража, видя все ужасы, испугались и с сокрушением говорили: "А ведь, может быть, он и был божьим сыном!" (Иван ничего этого не говорит: ни о тьме, ни о землетрясении. Между тем, если это было, то нельзя бы было о том не сказать.)