Слабая ведьма (№2) - Несбывшееся пророчество

– Как вас зовут?

– Анелла.

– Ваш муж, Анелла, его имя Вейл?

– Да. – Принцесса грустно покивала головой.

– Вовсе вы не больны. Вейл – могущественный маг и просто морочит вам голову. – Дракон нежно погладил тонкие пальцы.

– Вы так думаете?

– Уверен!

– Что ж, тем хуже. – Анеллу трудно было вывести из привычной апатии. – Кто же сумеет справиться с колдуном? – Она осторожно высвободила свою руку из руки Торки. – Я постараюсь помочь, чем смогу. Но на многое не рассчитывайте, я не хозяйка в своем доме. Но все же, пока его здесь нет, у вас есть шанс убежать! Я постараюсь что-нибудь придумать. – И принцесса выскользнула за дверь.

Мечтательный взгляд Эрсторгена заблуждал по фиолетовому своду.

* * *

Из тактических соображений Змей предпочел быштиль, тогда превосходство управляемых магами судов стало бы более очевидным. А так шквальные порывы равно трепали паруса обеих сторон, хотя я мастера-ветродуи старались вовсю и маневренность флота мятежников не шла ни в какое сравнение с неуклюжими разворотами арканской армады. С другой стороны, шторм более соответствовал духу сражения, а топить корабли на фоне улыбчивого солнца вряд ли выглядит эстетично. Тотчас же ветер упруго бил в его золотые крылья, азартно завывал в снастях арканских и люцинарских каравелл, подобно трубам, зовущим к бою.

Змей пронесся над арканским флотом, намечая жертву. Ему всегда хотелось завалить корабль, дернув за главную мачту. Г'Асдрубал выбрал нарядную трехмачтовую шхуну с грудастой наядой на носу и черным арканским драконом на парусе. Сложил крылья в крутом пике. При виде низвергающегося с неба чудовища матросы на палубе брызнули врассыпную. Змей раскрыл крылья, переворачиваясь, чтобы удобнее ухватиться за поперечную рею. Дерево и канаты жалобно затрещали под алмазными когтями. Он еще с детства представлял картину: огромный дракон, словно кусочек лакомства на деревянном вертеле, окунает парусник в воду. Но вот случая попробовать все не представлялось. Все-таки он был высокообразованный дракон, а беспричинные нападения на мирные суда – удел грубых неучей! На деле так красиво, как в воображении, не вышло. Мачта еще раз жалобно скрипнула, и массивный ствол корабельной сосны переломился примерно посередине. Г'Асдрубал поспешно выпустил норовившие обмотаться вокруг лап снасти.

Тяжелый обломок главной мачты вкупе с парусами ухнул на палубу, снеся свою более тонкую соседку и проломив крышу жилой надстройки. Все же корабль, хоть и изрядно накренившийся – утопленные паруса жадно набирали в свои холщовые животы воду, – оставался на плаву. Змей разочарованно выдохнул в него струю пламени. Конец еще одной детской иллюзии…

Между тем старина Сигистор тоже не терял времени даром, его флагманский корабль поравнялся со вторым по величине трехмачтовым арканским бригом. Дружно взмахнули черпаками катапульты, отправляя в противника бомбы с горючей смесью, и тут же с борта на борт полетели абордажные крючья.

Змей лишь мельком взглянул на сцепившиеся суда и тут же перенес свое внимание на юркую вражескую триеру. Она споро двигалась между парусных гигантов, постреливая в их крутые бока из кормовой баллисты, а сейчас явно вознамерилась протаранить борт изящной яхты, которой командовал его новый друг – мастер Тан. На этот раз Г'Асдрубал обошелся без изысков: мощный удар хвоста рассек галеру от палубы до килевого бревна, хлынувшая в трюмы вода быстро остудила боевой пыл нападавших.

– Пожалуй, я напрасно потратил столько времени, собирая флот. Одного дракона, чтобы справиться с хваленой арканской армадой, вполне достаточно!

Хвастовство Змея было тут же наказано. Раскаленное каменное ядро ударило в правый бок, едва не сбросив его в воду.

– Ахх, с-ш-штрауд! – болезненно зашипел дракон и плюнул в обидчика – а это был двухмачтовый корабль с вычурно позолоченной кормой – огненным шаром. Попадание, надо сказать, получилось особенно удачным. Вот что значит плюнуть от души! Трюм корабля почти мгновенно вспучило, раздался взрыв, напоминавший рождение маленькой золотой Ауреи. Потом обломки затянуло густым едким дымом – на борту шхуны явно хранился запас жидкого огня.

Но далеко не все вражеские корабли взрывались от первого же драконьего вздоха, на большинстве опытным матросам некоторое время удавалось сбивать магическое и обычное пламя, так что кораблям и людям Сигистора тоже хватало работы. Не обошлось и без потерь: три брига мятежников догорали, подожженные меткими залпами противника, еще шесть беспомощно дрейфовали, лишенные мачт и парусной оснастки. Но все-таки оказалось, что в морской битве дракон дает неоспоримое превосходство – для арканцев все было кончено задолго до того, как солнце Мира начало величественное падение в океан.

Г'Асдрубал опустился на палубу «Толстяка-тритона», приняв свое человеческое обличье. На мачтах догорал такелаж, капая расплавленной смолой на головы закопченных матросов. Несколько человек из команды расчищали бак и мостик от тлеющей парусины, сталкивали за борт трупы арканцев. Еще четверо помогали спуститься в трюм своим раненым. Заправлявший кораблем в роли капитана Тан радостно кинулся навстречу.

– Славная битва! – воскликнул он. – А какой корабль?! А? Корпус, оснастка – просто мечта. Хоть и зовется «Толстяк», на плаву, словно перышко!

– А как же «Морская ласточка»? Сигистор вряд ли захочет расстаться со своим верным ветродуем.

Змей похлопал по плечу возбужденного мастера.

– Да, верно… – Тот как-то сразу приуныл. Драконулыбнулся про себя, Тану явно понравилось быть капитаном. – Слушайте, господин Змей, замолвили бы словечко за меня хозяину? Уж больно яхта хороша! А за ветродуя у него мой сын останется…

– Сделаю, что смогу. Так, ну а как тут мой протеже? Помогал тебе? Что-то я его нигде не вижу…

Эрссер еще раз оглядел палубу. Перед сраженном он отправил молодого колдуна вместе с Зомом на борт «Тритона» в расчете, что маг сумеет принести пользу в сражении, заодно и жизненного опыта поднаберется. На всякий случай просил Тана поберечь парня, все-таки многодетный отец.

Тан кисло скривился.

– Неужели задело беднягу?!

– Да нет. – Мастер всплеснул короткими ручками. – Мы его почитай сразу в трюм отправили, еще и обстрел как следует не начинался.

Ветродуй махнул рукой, приглашая спуститься с ним под палубу. В конце короткого коридора толкнул дверь. Между бочками со смолой и тюками с парусиной, обхватив руками подтянутые к подбородку колени, сидел «подвальный маг», как окрестил его Г'Асдрубал, не утруждаясь запоминанием имени. Лицо юноши было зеленоватого оттенка, руки, даже сцепленные, ощутимо дрожали.

– Не моряк… и не воин, – удрученно покачал головой капитан.

Змей, бросив на колдуна беглый взгляд, вышел и прикрыл дверцу. Парень никак на него не отреагировал, поскольку знал только в облике Финеска.

– Сидит тут с начала сражения, – пояснил Тан. – Сейчас еще ничего. А попервости вопил и по палубе бегал. Ну мы его и определили в трюм, чтоб не разводил панику.

– Н-да, – Змей в свой черед покачал головой, превращения труса в храбреца не получилось…

– Зато Зом как себя показал! – Тан подхватил приятеля под руку и потащил в другую сторону.

В каюте капитана на врезанной в переборку койке лежал доверенный приказчик Финеска. Его лицо тоже не радовало румянцем, но по иной чем у колдуна, причине. Корабельный лекарь бинтовал чистой холстиной плечо, но на ткани, вопреки его стараниям, снова и снова проступала кровь. Рядом, в медном тазу, валялась устрашающего вида стрела с четырехгранным наконечником и отломанным опереньем.

– Насквозь прошла, вот здесь ниже ключицы… – Мастер показал на себе, потом поспешно «сдул» воображаемую рану.

Змей переступил порог уже в виде банкира: Зомпопытался привстать, заметив в дверях хозяина.

– Господин Финеск…

– Не двигайся, Зом, ты мешаешь доктору.

– Он у вас, оказывается, еще и вояка. Как пошел душить арканцев багром – я прям залюбовался! Потом этот арбалетчик, чтоб ему Испох руки отгрыз много наших положил и Зома вот… – продолжал нашептывать в ухо ветродуй.

Лекарь закончил перевязку и удалился, прихватив окровавленный тазик.

Приказчик попробовал усесться поудобнее, заворочался, придерживая рукой плечо.

– Давай-ка я… – Лжебанкир помог ему приподнять спину, просунул под плечи свернутое одеяло.

Господин Финеск, – понизив голос, произнес Зом, когда тот склонился над кроватью. Рот приказчика кривился от боли, но держался он стойко. – Это ведь вы были тем драконом? – Глаза слуги испытующе впились в лицо.

Змей не смог солгать раненому:

– Да, Зом, это был я. Сожалею, что пришлось тебя обманывать.

Ответ приказчика обескуражил его.

– Ну что вы, хозяин. Я всегда знал, что вы не такой, как все!

Честное слово, Эрссер был растроган преданностью старого мерзавца.

– Поправляйся скорее, – скрывая замешательство, пожелал он. – И… вот еще что, – дракон обернулся уже в проеме, – мне тут придется отлучить кое-куда… Так, я надеюсь, ты сумеешь присмотреть за домом?

– Конечно, хозяин!

– Ну и Аги… – дракон замялся, – позаботься оней, если что…

Он поспешил покинуть каюту, чтобы не принимать изъявления незаслуженной верности, но все же успел услышать:

– Вы вернетесь.

Слова прозвучали не как вопрос, как утверждение.

* * *

Плохие вести летят быстрее ветра. А еще говорят: «Дурная весть повсюду ведет с собой подругу». Новость о поражении арканской армады достигла лагеря у вранских стен одновременно с известием о внезапной кончине Непобедимого. Собственно, арканские военачальники пытались сохранить гибель государя в тайне, хотя бы на время. Но куда там, о странной смерти короля шел шепот от графских шатров до последней солдатской палатки. Хуже всего то, что никто так и не рискнул перешагнуть странную черту и прикоснуться к телу. Ведь яснее ясного, без дурного колдовства тут не обошлось. А ну как заклинание еще действует и всех, кто войдет в круг, ожидает та же участь?! Непогребенное тело монарха неприкаянно валялось на полу. Трупного запаха из королевского шатра пока слышно не было, но это, как говорится, вопрос времени. Граф Асад, принявший командование войском, окружил ставку двойной охраной. Пришлось пообещать караульным утроить жалованье, иначе стоять у «проклятой» палатки никто не соглашался. Даже угроза трибунала не подействовала. И была еще одна проблема – с заходом солнца в лагерь являлись невидимые демоны. В обозе шептались, что это кровожадные упыри, гнездо которых Эдарген столь опрометчиво разорил в Эфель-Тау[21], и явились они, чтобы отомстить захватчикам. Никто больше не был уверен, что утром проснется живым.

Два брадизанских полка решили смыться, не дожидаясь заката. Асад был бессилен этому воспрепятствовать, того и гляди, собственные гвардейцы дадут деру. Он попытался вразумить брадизианского наместника. Но князь Риго, считавший себя дальновидным политиком и, чего уж стесняться, ловким малым за то, что так вовремя примкнул к Сан-Аркану, и слушать ничего не желал. По его мнению, пришло время «сваливать». Доводы Асада, что в одиночку брадизанское войско станет легкой добычей для неприятеля, отскакивали от князя, как стрелы от нагрудной брони.

Граф в итоге оказался прав: не успел пыльный след осесть за отмаршировавшими полками, как в небе над Враном появилась парочка драконов, сверкнув чешуей на солнце, они сделали круг над лагерем, так, впрочем, и не спустившись на высоту огненного удара, а затем полетели вслед за брадизанской колонной.

Дальновидный граф не рискнул медлить дольше. После непродолжительного совещания с оставшимися командирами он накинул на плечи генеральский плащ, кликнул знаменосца – нести белый флаг – и со скромным эскортом двинулся к главным воротам города. «Так рушатся самые прочные здания, стоит лишь выдернуть пару камней из фундамента…» – про себя шептал он.

* * *

Маг вернулся слишком быстро. Анелла так ничего и не придумала. Тем более что Эрсторген совсем не помогал ей. Вейл-Верлейн стремительно прошагал мимо кинувшейся к нему жены, не слушая ее робкого бормотания, открыл дверь в комнату пленника. Створка с грохотом затворилась за его спиной, заставив содрогнуться бедную принцессу.

– Добрый день, мой дорогой… гость!

Эрсторген никогда вблизи не видел мага ни в одном из его обличий. Сейчас перед ним стоял плотный мужчина лет сорока, с черными курчавыми волосами и приятной улыбкой. Он уже собирался подключить магическое зрение, но тут колдун, сделав пасс рукой в сторону двери («Налагает заклятие», – сообразил дракон), на глазах стал превращаться в рослого седовласого старика… илинет, не в старика, но все же теперь маг выглядел куда почтеннее и значительнее. Белоснежные седины обрамляли удлиненное лицо с яркими, но правильными чертами. Глаза… Пожалуй, глаза глядели чересчур пронизывающе. Ну до ведь перед ним был Председатель Магического Совета, а не заштатный ведьмак из забытогоТворцом селения. В общем, вопреки всему, первое впечатление у Эрсторгена о своем пленителе сложилось положительное.

– Позвольте представиться. – Маг величественно наклонил голову. – Я – Верлейн, один из Девяти. Не люблю громких титулов, но считаю, вы вправе знать, с кем имеете дело. О вас мне тоже известно достаточно. Скрывать не стану, я считаю ваше пленение большой удачей и, так как вы весьма ценный заложник, готов предоставить вам в своем замке все возможные удобства!

– Если вы ожидаете, что моя мать сдаст из-за меня Вран, то вы ошибаетесь!

– Ну что вы, молодой человек, – на лице мага читалось искреннее возмущение, – я и не собираюсь я требовать ничего подобного! В конце концов, выигрывать битвы шантажом неблагородно! А я человек старых правил, я еще в таких войнах участвовал… Впрочем, вам это, конечно, не интересно. Извините, это у меня стариковское – тянет поговорить о давних временах. Буду честен. Я уже встречался с вашей матушкой и ее… э-э-э… главнокомандующим, мы пришли к соглашению: ваша свобода в обмен на участок земли и башню здесь, в Урфии. Ваша семья владеет наделом на нашей территории, рядом с морем. Оль-Герох, слышали?

– Да. И это все, что вам нужно?!

– В общем, да!

– А как же Вран, война?

– Это долгий разговор. – Верлейн покачал головой. – Если хотите, продолжим за ужином. Приглашаю через час в нижнюю гостиную. Кстати, в пределах замка вы совершенно свободны. Не хочу излишне сковывать вашу свободу, но вот перекидываться в дракона, извините, позволить не могу. В таком виде мне, боюсь, с вами не совладать. – Маг развел руками и обезоруживающе улыбнулся. – Приходите. Скучно ужинать в одиночестве.

Нижняя гостиная оказалась уютной комнатой, больше напоминающей кабинет. Круглый обеденный стол, пара поставцов, но вместо посуды на полках – книги. Стены завешаны старинными картами и странными рисунками, тиснутыми на выделанной коже.

– Так вот, о войне, – продолжил прерванный разговор Верлейн, когда молчаливый лакей поставил перед каждым по блюду с фаршированными рябчиками и гарниром из речной моркови, наверное, с вашей точки зрения, арканская экспансия выглядит ужасно. Но я живу слишком долго, чтобы мыслить такими ограниченными категориями, как интересы отдельно взятой страны. Куда важнее благополучие всего Мира. Не спешите возмущаться, юноша, – маг поднял руку, предупреждая возражения Эрсторгена, – мне по большому счету все равно, кто правит тем или иным княжеством и какие проводит законы. Но я уже говорил вашей матушке: мана исчезает из Мира, и всякий правитель, кто позволяет неучам бездарно растрачивать ее на магические фокусы, – преступник. Вот почему я поддержал Эдаргена, поставившего цель искоренить в своем королевстве волшебство. Мало кто понимает – вместе с магической энергией из Мира исчезнет и жизнь. Думаю, сам Мир будет разрушен.

Маг отхлебнул вино из золотого кубка. Торки между тем уплел свою пару куропаток и принялся за следующую, услужливо поданную расторопным слугой.

– А моя мать знает об этом?

– Конечно! Я сообщил обо всем правительнице и этому вашему… – как его? – Хаэлниру еще несколько недель назад. Я и сам не в восторге от действий его арканского величества. Но выбор, как вы должны понимать, невелик. Жаль, что я не сумел переговорить с вашим батюшкой. Я слышал об их размолвке с правительницей, но, надеюсь, это не повлияло на ваши отношения с отцом?

– Слышали? – Эрсторген не мог скрыть удивления.

– Да, госпожа Мирра не сочла нужным скрывать, что ее привязанности перешли… в другое русло. Да, собственно, слова были и не нужны довольно было одного взгляда на нее и повелителя Хаэлнира…

Молодой дракон отодвинул блюдо с недоеденной дичью.

– Я не хотел бы обсуждать здесь поведение моей матери! – прямо глядя в угольные глаза Верлейна, заявил он.

– О, конечно-конечно, простите старика! Любовь, ревность – все это осталось у меня в далеком прошлом, я, признаться, и позабыл, как они способны ранить сердце. Я, знаете, тоже недавно женился. Да вы, верно, уже познакомились?! Я просил Анеллу позаботиться о вас в мое отсутствие. Она добрая девочка, но страшно скучает с таким стариком, как я.

– К чему тогда было жениться?

– Наш брак с принцессой Урфийской – всего лишь союз интересов. Мне требовалось придать видимость законности своему наместничеству в Урфии. Народ здесь сильно привержен традиции, в том числе и династической. Простое назначение наместника могло привести к затяжной гражданской войне, новые жертвы… Как уже говорил, я не сторонник чрезмерного насилия. С другой стороны, выйдя замуж, бедняжка Анелла смогла покинуть монастырь Белых сестер, где ее держали взаперти последние несколько лет.

– Почему?

История принцессы явно заинтересовала дракона.

– Дворцовые интриги, – маг пренебрежительно взмахнул рукой, – до того довели бедняжку – от собственной тени шарахается. Надеюсь, хоть с вами немного оттает. Монастырское уединение не напользу молодым женщинам.

Маг еще некоторое время рассуждал на разные темы, далекие от политики. Эрсторген по большей части молчал и теперь уже почти не ел. Однако когда он отправился спать в свой «застенок», то пожелал колдуну доброй ночи почти дружески.

* * *

Принцесса пробудилась среди ночи от очередного кошмара. Во сне старик с благородными сединами вынимал сердце из груди медноволосого юноши. Он делал это спокойно и аккуратно: скупым движением рассек грудину, раздвинул ребра, достал бьющийся комок плоти и опустил на серебряное блюдо. Кровь широкой струей окрасила грудь, но юноша, казалось, ничего не замечает. Он улыбнулся Анелле, стоявшей где-то на краю иллюзорного зала, и послал ей воздушный поцелуй. А пузырящийся алый поток все бил и бил из раны и вот уже достиг ее ног… Она закричала и очнулась в собственной постели. Крик тоже был элементом сна. В действительности рот оказался сжат до ломоты в челюстях.

Анелла встала с кровати и прошлась по комнате. Обычно это ее сердце вырезал из груди старик в кошмаре, но теперь сон изменился. Небо за окном побледнело, предвещая недалекий рассвет. На другой стороне двора в замковой башне горел свет. Колдун снова всю ночь просидел над своими книгами, а с ним, должно быть, и Эрсторген. Последние дни они стали прямо-таки неразлучны. С ней он, правда, тоже проводил немало времени, взять хоть послеобеденные прогулки, и совместные завтраки, и беседы перед сном… Вейл на удивление выполнял любые прихоти юного пленника, только за пределы замковой стены ход ему был закрыт. И держал себя грозный наместник с вранцем совсем как добрый дядюшка. Иногда даже ей начинало казаться, что колдун взаправду проникся отеческими чувствами к молодому человеку. Но разве не видела она страшного блеска в угольных глазах? Нет, колдуну верить нельзя! Эрсторген должен бежать немедленно, пока тот не опутал его своей паучьей сетью, не вырвал доверчивое сердце. Анелла прижала руки к занывшей груди: а как же она? Во что превратятся ее дни, когда медное сияние волос исчезнет с глаз? Женщина вытерла набежавшие слезы и снова до боли сжала зубы. Неважно, что будет с ней, она должна спасти беспечного мальчишку!

– У вас красные глаза, – заметил Торки за завтраком. Маг никогда не участвовал в их утренних трапезах. – Вы плохо спали?

Принцесса поспешно кивнула, пониже склонив голову, чтобы сделать менее заметными следы ночных рыданий.

– Мне нужно поговорить с вами, – едва слышно произнесла она. Эрсторген с готовностью отложил нож и вилку. – Потом, там, – глазами показала на сад за окном.

Они быстро покончили с завтраком и вышли в замковый двор. Собственно, сад было слишком громким названием для крохотного участка под окнами принцессы, засаженного кустами роз и жимолости. Но здесь была удобная скамейка, а плетущаяся лоза скрывала мрачные каменные стены.

– Вы не должны доверять моему мужу! – зашептала Анелла, едва они уселись на солнышке. – Он очень, очень опасен. Я не знаю, что он задумал, нонаверняка что-то страшное. Он говорил, зачем привез вас сюда?

– Конечно. – Торки мягко улыбнулся, глядя в испуганные глаза. – Он всего лишь хочет получить за меня выкуп.

– Хорошо бы так! Надеюсь, родные сумеют вызволить вас отсюда. Но если что-то пойдет не так вам придется бежать, вот – это ключ от подземной галереи. Она ведет из подвала под башней в монастырь Белых сестер. Муж, конечно, знает об этом ходе, но вряд ли догадывается, что вчера я получила второй ключ у настоятельницы. Дверь замаскирована под кирпичную кладку, но рядом есть знак – перевернутая «атта», выбитая в камне под ним – замочная скважина. Не знаю, есть ли там охрана… но это все же лучше, чем ничего, и еще… по возможности, держитесь от Вейла подальше. Не следует с ним откровенничать.

– Вы напрасно так беспокоитесь. – Торки удачно завладел рукой собеседницы и принялся нежно поглаживать запястье. – Ваш муж – разумный человек, а не сказочный злодей. Он преследует свои цели и не станет уничтожать того, кто является залогом их достижения. Поверьте, мне здесь ничего не угрожает. И вам тоже. Смотрите, какое чудесное утро! Эти розы, они похожи на ваши губы…

– Вы не слушаете меня!

– Я готов слушать вас вечно! – Вторая рука принцессы каким-то образом тоже оказалась внежном плену. – Я вообще подумываю: так ли уж мне нужно возвращаться во Вран?!

Анелла умоляюще взглянула на юного соблазнителя, но голубой взгляд утонул в зеленом омуте, и мысль об опасностях плена отошла куда-то на задний план, чтобы вернуться ночью в кошмаре. Но до той поры…

* * *

Как правительница Мирра присутствовала на переговорах, но практического участия в них не принимала. Хаэлнир сам договорился обо всем с арканским командующим, графом Асадом, возглавившим неприятельское войско после смерти Эдаргена. Граф не стал скрывать гибели короля, да и вряд ли это было возможно. Своим главным доводом в пользу мирного договора он сделал «угрозу с юга».

Мои разведчики доносят, что большая степь вновь поднялась в седло. Дикие орды только и ждут, когда мы настолько обессилеем в войне, что не сможем дать отпор на южных рубежах.

– Да и на севере, я слышал, неспокойно, – тонко улыбнулся в ответ эльф, – говорят, в Люцинаре произошли волнения…

– Ваши шпионы, милорд, не зря едят свой хлеб, – вынужденно согласился арканец. – И все же нашествие кочевников – не выдумка, чтобы выторговать условия помягче. Подумайте, так ли выгодно Врану совсем уничтожить арканскую армию? Ведь мы, пусть и невольные, но союзники перед лицом общего врага.

– Вопрос в том, нужен ли Врану союзник, готовый каждую минуту пустить стрелу в спину?

И так продолжалось не один час. Мирре прибилось терпеливо ждать, пока оба главнокомандующих сочтут условия договора приемлемыми. Все это с непроницаемо надменной миной. А ведь она была готова на любые уступки. Лишь бы война кончилась и Торки вернулся.

Наконец договор был подписан, и мир между враждующими сторонами скреплен печатями на свитке.

Несмотря на поздний час, войско снялось с лагеря. Договор договором, но где гарантия, что призраки упырей не явятся в темноте за своей добычей?!

Утром глазам осажденных предстал полуразобранный частокол, кучи мусора и разбитые телеги на месте арканской стоянки. Отход неприятеля больше походил на бегство. Даже часть осадных машин оказалась брошенной. Драконий отряд отправился проследить, чтобы чужое войско не задержалось на их территории. К обеду осмелевшие вранцы высыпали за стены: как-никак интересно взглянуть на покинутый врагами лагерь, да и поживиться чем-нибудь, пусть хоть дровами.

Посыльный нашел Мирру бесцельно мерящей пространство княжеской гостиной. Вежливо прокашлялся, привлекая внимание.

– Что вам? – Последнее время правительница постоянно пребывала «не в духе».

– К вам лекарь из Нового пригорода. Говорит, по важному делу. По какому, сообщить отказывается, сказал: это только для вас!

Мирра встрепенулась: может, пришло послание от колдуна или весточка от Эрссера?

– Проведите!

Но доктор уже ждал за дверью.

Правительница жестом отпустила гонца.

– Что у вас ко мне? – с замирающим сердцем обратилась она к лекарю.

Тот поклонился, потом приблизился и почти шепотом изложил свое дело. По ходу рассказа лицо Мирры несколько раз менялось: от разочарования в самом начале к мрачной радости, а когда горожанин довел речь до конца, на лице закрепилось выражение глубокой задумчивости.

– Вы все верно сделали. Я в вашей ситуации наверняка совершила бы какой-нибудь поспешный и оттого опрометчивый поступок. А вы, я вижу, человек выдержанный…

Последняя фраза прозвучала как вопрос.

– Медицина требует взвешенных решений, – учтиво склонил голову лекарь.

– Было бы неплохо, чтобы это еще какое-то время оставалось тайной. Дело в том, что мне предстоит дальняя поездка, и до возвращения я не хотела бы ничего решать. Что, если мы пока оставим все как есть? Сможете вы продержаться дней тридцать? Конечно, деньги на расходы и награда вам обеспечены. Так что, доктор?.. Вы не назвали свое имя…

– Касгор Столл к вашим услугам,миледи. Тридцать так тридцать.

– А соседи ничего не заподозрят?

– С чего бы? – Лекарь пожал плечами.

– Ну, хорошо, я на вас рассчитываю! Я сейчас чиркну пару слов, пойдете к казначею… Нет! – Мирра оборвала себя и бросила на стол только что поднятое перо. – Лорд-казначей обязательно захочет узнать, зачем вам деньги, и никакими сказками его не проведешь! Вот что! – Правительница метнулась в соседнюю спальню, выгребла из гардероба коробочки с драгоценностями. – Возьмете все это, – она ссыпала коробки на стол и принялась доставать и передавать лекарю сверкающие вещицы, – не волнуйтесь, это мои личные побрякушки еще со времен… Вам сколько лет?

– Двадцать девять.

– О, вас тогда еще и на свете не было! Берите. Отнесете скупщику, здесь тысячи на три сардов, не меньше. А если все же еще потребуется… – Мирра снова ринулась к столу, схватила-таки перо и принялась строчить на чистом листе. Закончила, подписала и для надежности еще и сургуча для печати накапала. – Теперь хорошо! – сообщила немного озадаченному ее стремительными перемещениями медику. – Это на крайний случай. Если что случится, ступайте с письмом к господину Вольду. Он – капитан драконьего отряда и поможет без лишних расспросов.

– Понятно, миледи, – лекарь поклонился в третий раз, – я постараюсь исполнить поручение.

Мирра поклонилась в ответ. Она всегда относилась к врачам с особым почтением. Парень удалился, на всякий случай придерживая рукой набитый драгоценностями карман.

Едва за посетителем закрылась дверь, правительница вернулась к своим метаниям по комнате.

* * *

Пока неопытный дракон не попал в его ловушку, Верлейн и не подозревал, как соскучился по достойному обществу. Стыдно сказать, пару раз даже пожалел, что избавился от Дейла. Тот, правда, достойным собеседником никогда не был, но коли дни напролет вынужден проводить с тупыми воинами, не знающими ни одного слова на священном, начнешь мечтать о беседе со школяром с магического факультета. А дракончик оказался смышлен и забавен и готов послушать о старых временах. В какой-то момент задушевные разговоры с ним перестали быть частью плана, а стали просто приятными разговорами. Он даже показал мальчишке свое собственное сочинение – «Рассуждения о природе воды, воздуха, об их обращении и об использовании заклинаний для перехода из одной среды в другую» и с гордостью смотрел, как тот с явным интересом вчитывается в написанные мелким почерком страницы.

– Вот это очень полезное заклинание, – указал Верлейн на выведенные столбцом фразы на одном из разворотов. – Сам его усовершенствовал. Теперь можно хоть сутки пробыть под водой и дышать словно на поверхности. Когда я был в ваших годах, с его помощью даже закрутил роман с одной наядой. Какая была красотка! Если бы не нужда экономить ману, я бы вам продемонстрировал.

– Замечательное заклятие! – искренне восхитился дракон.

– Да уж. – Маг скромно улыбнулся. – Если будет случай… впрочем, – Верлейн невольно помрачнел, – вряд ли вы пожелаете встретиться со стариком после возвращения к своей матушке. Я ведь позвал вас не только на трактаты полюбоваться. Война подходит к концу. Непобедимый Эдарген погиб, правительница торжествует победу. Вскоре вам предстоит отправиться к Оль-Героху. Мы с вашей матушкой прибудем туда же, и каждый получит то, чего желал.

– Скажите, чем вам так дорог этот Оль-Герох? Аргол был вашим другом?

– Нет. – Маг брезгливо поморщился. «А почему бы и не сказать?» – задумался вдруг. – Башня Агад-Зер хранит одно из величайших сокровищ нашего Мира. Для меня величайших, во всяком случае.

– Что же это? – В глазах дракона зажглось любопытство. И надо же, Верлейн испытал удовольствие, оттого что может вот так поведать свою историю благодарному слушателю. И тот не примет ее за сказку, и если не одобрит, то хотя бы оценит замысел мага.