— О чем ты? — устало спросил Ринат.
— Вернись обратно и жди, — сказала Алиса. — Я сделаю все сама.
— Я…
— Просто вернись обратно и подожди несколько минут, — настойчиво повторила Алиса. — А пока будешь ждать, подумай над тем, что ты боишься ей сказать.
— Что сказать?
— Надеюсь, ты поймешь хоть это. — Алиса отключилась.
Ринат спрятал телефон и пошел обратно.
Он думал о том, что сейчас Алиса свяжется с Лилу, и как только Таня поймет, кто с ней разговаривает, всяким отношениям конец.
1001001
— Ты кто такой? Откуда все это знаешь?
Тигран нервничал. Сегодня утром ему позвонили на мобильный, сказали… то, чего не должны были говорить, и предложили встретиться. В «Аустерлице» — кабаке, который принадлежал ему. Тигран отменил все дела, собрал всех своих и приготовился к серьезному разговору с серьезными людьми.
В назначенное время на встречу пришел вот этот чудик, мужик лет тридцати пяти в старом плаще и очках с обычными стеклами, но в дорогой оправе. Пацаны пробили: приехал один, без документов, без оружия. Либо шестерка, посланная на разведку, либо ненормальный псих. Но шестеркам не полагается знать того, что знал этот чудик, а ненормальные психи… они тоже не должны это знать.
По-хорошему, его бы прессануть тут же, в кабаке. Опустить в подвал, сунуть в морозилку — которая за минуту минус сорок набирает…
Но как он держится! Не просто уверенно, а нагло. Яблочко вон взял из вазы с фруктами, вертит его в руках. От его улыбки почему-то аж мороз по коже. Будто ему все равно, яблоко или человека…
Может, наемник? Да нет, вряд ли — сразу бы представился, от кого пришел, чьи интересы представляет. Скорее мусор. Чекист, сука. Пронюхал что-то. Чего он хочет?
Может, действительно, в камеру его?
Но откуда такой мандраж? Не у него, а у Тиграна — хозяина территории.
— Ты глухой, что ли? — Тигран пыхнул двадцатидолларовой сигарой и положил ее в пепельницу.
— Ты неправильно ставишь вопрос, Тигран, — произнес его гость. — Тебя должно интересовать, что можно сделать для того, чтобы эта информация не ушла дальше нашей с тобой беседы.
— И что можно сделать? — спросил Тигран.
— Ворм и его люди работают со мной, — сказал мужчина и положил яблоко на стол. — Забудь про них — и я забуду про те дела, о которых мы говорили.
Вот оно что!
Ворм. Борзый хакер, которому стоило преподать урок за его дерзость. Так же, как и его дружкам.
Тигран улыбнулся, услышав эти слова. Он не смог скрыть своего облегчения.
— А я грешным делом подумал, что ты мусор. А вы, значит, хакеры…
— Они хакеры, — поправил его мужчина. — А я их ДРУГ.
— Друг. — Тигран понимающе кивнул. — И как тебя зовут, друг? Кто тебя знает? С кем ты работаешь?
В морозилку. Не для допроса. А чтобы урок преподать. Потому что молодняк оборзел реально.
Тигран снова почувствовал себя в своей тарелке. Правда, ненадолго.
— У меня нет времени, Тигран, — сказал мужчина и посмотрел на яблоко.
— У тебя… — Тигран осекся, увидев, как фрукт стал сам по себе сдавливаться. Капельки сока стекали на зеркальную поверхность лакированного дерева. Через несколько секунд на столе была яблочная кашица.
— Черт! Как ты это сделал? — Тигран покосился на столик возле выхода, где сидели его боевики.
— Они тебе не помогут, — мягко произнес мужчина, проследив за его взглядом. — Попробуешь позвать на помощь — я сломаю тебе шею. Прямо здесь.
Что-то едва ощутимо коснулось шеи Тиграна, слегка сдавив горло, и сразу же отпустило. А мужчина продолжал сидеть, не шевелясь, и дружелюбно улыбался. Тигран побледнел.
— Слышь… ты же не выйдешь отсюда живым.
— Выйду, — ответил мужчина. — Сколько здесь твоих людей? Двадцать? Тридцать? Это мясо, Тигран. Они все умрут, а я уйду. Но ты умрешь первым. Хочешь, я сделаю так, что твое лицо будет напоминать вот это яблочное пюре?
— Ты…
— Ты не сможешь причинить мне никакого вреда, — сказал мужчина и снова улыбнулся. — А я могу убить тебя или сделать так, что остаток своей жизни ты проведешь в Райсе… Но мне это не нужно. Тебе ведь тоже это не нужно, а, Тигран?
Капельки пота выступили на лбу хозяина ресторана.
— У тебя большой бизнес, Тигран. Хороший бизнес. Хватит и тебе, и твоим правнукам. Зачем тебе эти хакеры? Не трогай ребят. — Мужчина поднялся со своего места. — Я пойду. У тебя будет время попытаться выстрелить мне в спину. Честно говоря, мне бы даже хотелось, чтобы ты выстрелил. Но я должен попросить тебя не делать этого, Тигран. Не зли меня. Хорошо?
Не дожидаясь ответа, он пошел к выходу. Тигран посмотрел ему вслед, перевел взгляд на охрану, потом на раздавленное яблоко… и остался сидеть.
Мужчина спокойно вышел из ресторана на улицу.
— Я думал, что он все-таки начнет стрелять. А ты, наверное, все просчитала заранее, — произнес он вслух, хотя рядом никого не было.
— Мне кажется, ты жалеешь о том, что не спровоцировал его. — Голос звучал прямо в голове и был больше похож на горное эхо. — Тебе надо заняться аутотренингом, Джет.
— Может быть, может быть… — задумчиво пробормотал мужчина. — Ну что, Алиса, пора тебе выполнить свою часть договора.
— Все еще одержим местью. Ты неисправим, Джет, — констатировала Алиса.
— Так же, как ты одержима этими ребятами, — парировал Джет. — Почему именно они, Алиса?
— Они мои друзья, Джет. За что мы любим своих друзей? За то, что они друзья. Пока у меня нет другого ответа на твой вопрос.
Джет на секунду задумался.
— Ты можешь любить? — спросил он.
— Как и всякое разумное существо, — ответила Алиса. — Может быть, я знаю про любовь больше, чем кто-либо.
— Хм… — Джет озадаченно поскреб подбородок. — Смелое заявление. Что ж… куда едем?
— В Пакистан.
— Эмир сейчас там?
— Не могу утверждать со стопроцентной уверенностью, но искренне надеюсь на это.
— Ты? — удивился Джет.
— Я хочу, чтобы ты побыстрее закончил с этим делом. Примерно через месяц будет очень важное событие в моей жизни. Я хочу, чтобы ты присутствовал на нем.
— Ах да, конечно! — Джет не смог сдержать улыбки. — Премьера голливудской версии в Москве. Уверен, ты уже пригласила своих друзей-хакеров.
— К сожалению, у них нет никакого чувства прекрасного, — Алиса грустно вздохнула. — Но я постараюсь, чтобы они присутствовали. И ты будешь там. Вы поймете, что я знаю про любовь гораздо больше, чем люди.
— А мне показалось, что ты снова экспериментируешь, — сказал Джет. — Со мной.
— Не скрою, мне будет очень интересно понаблюдать за тобой, — томно признался женский голос.
— Ты неисправима, Алиса.
Мужчина засмеялся и поднял воротник плаща.
Она предложила выбор — и Джет сделал его, ни секунды не колеблясь. Вместе с комплексом «Тень», установленным специалистами корпорации «Волхолланд», в его мозг попала часть программы, по сути, чужой разум, который, как ни странно, он не считал чужим. Его даже забавляло, что внутри него находится еще кто-то, с кем можно поговорить — и от кого не будет никаких тайн.
А может быть, на самом деле ему не хватало того, кому можно довериться?
Может, Алиса была права — и он действительно устал? Джет стал практически неуязвимым, у него были невероятные возможности… но теперь он не стремился их использовать. Если бы подобное случилось всего год назад, он вышел бы из «Аустерлица», оставив за спиной гору трупов. Сейчас… сейчас не было желания убивать. Но оставалось незаконченным одно дело.
Он не знал, как попадет в Пакистан. Способов было великое множество. Скорее всего, этот вопрос решит Алиса. Больше всего его сейчас беспокоило другое.
Что дальше?
Джет не знал ответа на этот вопрос. Почему-то ему казалось, что на него ответит Алиса. Не сейчас. Когда придет время.
И, наверное, это будет правильный ответ.
1001010
Цифры и символы мелькали с невероятной быстротой. То и дело загоралось окошко Ская, передающего новые сообщения.
Основной сервак — тот, на котором хранилась нужная база, — был неприступен. Обычная практика — интерфейс на одном компе, база на другом. Пришлось сломать доверительный, и уже через него сливать базу.
Админские права получены. Теперь оставить себе доступ и спокойно выполнить заказ вручную, без использования вспомогательных прог.
Но времени не было. Надо закинуть вирус и запустить, после чего отключаться и сваливать, пока админы сервака не вызвали сетевиков.
Ринат уже перекачал вирус на сервер с базой и внимательно следил за гаугой. Несколько минут. Запуск… и все.
Сейчас был самый важный момент. Защита, конечно же, обнаружит проникновение и подаст тревожный сигнал пользователю. Если тот окажется ламером, то обязательно отключит компьютер от Сети и, скорее всего, вырубит его, чтобы потом просканировать другой машиной. В этом случае вся операция оказывалась бесполезной затеей. Если же там сидит опытный программер, он не станет этого делать. Вместо этого он будет всеми возможными путями стараться вычислить того, кто посмел атаковать его компьютер, одновременно бросив на вирус всю свою защиту.
И тогда будет возможность выполнить заказ.
Пользователь оказался опытным. Свою машину вырубать не стал, а вместо этого отослал такой пакет данных, который просто повесил машину Рината.
— Мудак! — выругался Ринат, включая фри-хэнд телефона. — Тяпа, у меня виснус-геймс. Продолжай!
— Понял! — отозвался в наушниках Тяпа. — Начинаю.
Ринат поднялся, последний раз оглядел комнату, накинул на плечи куртку и пошел к выходу.
— Если тебя поймают, я не стану тебе помогать, — в наушниках зазвучал знакомый женский голос.
Ринат усмехнулся:
— Хочешь сказать, что тебя не замучают угрызения совести?
— Моя совесть будет чиста, потому что вы категорически не хотите прекратить заниматься уголовщиной.
— Сейчас не время для нравоучений, Алиса. Лучше соедини с Лилу, — попросил Ринат.
— Я для тебя кто, оператор связи? — обиделась программа. — Тебе лень нажать несколько кнопок? Или ты уже привык, что я выполняю за тебя всю черновую работу?
Алиса была в своем репертуаре.
— Я тоже тебя люблю, — улыбнулся Ринат.
Секундная пауза, и…
— Алло, — голос Лилу.
— Подъезжай.
Ринат вышел из подъезда, напротив припарковался неброский серо-голубой «пежо». Ринат быстро залез на сиденье рядом с водителем, и машина тронулась с места. Несколько минут ехали молча, слушая музыку, потом Лилу сделала звук потише и спросила Рината:
— Как все прошло?
— Не знаю, — ответил он. — Этот гад мне тачку завесил… Тяпа по идее должен успеть.
Они проехали мимо огромного рекламного щита, сообщавшего, что через две недели в новом, только что построенном кинотеатре «Премиум-Плаза» состоится долгожданная премьера фильма «История одной разлуки» — бета-версия.
Интересно, для кого эта премьера долгожданная?
Шесть часов непрерывной мути, обреченной на провал. Несмотря на купленных критиков, на бешеную рекламу, сожравшую чуть ли не половину бюджета, на громкие имена, к обладателям которых ушла вторая его половина.
У Рината дома уже лежали два билета. Он знал, что такие же билеты были у остальных членов их клана. Знал и то, что идти все равно придется.
Лилу тоже проводила рекламный щит взглядом, качая головой.
— По городу таких море, — прокомментировал Ринат. — И везде одно и то же.
— Я недавно посмотрела альфа-версию российскую, — сказала Лилу. — Даже специально купила лицензионный диск.
— Потому что его пираты не выпускают, невыгодно, — насмешливо отозвался Ринат. — И как тебе?
— Знаешь… а фильм красивый. Наивный, нереальный, но красивый. И немного смешной.
Ринат презрительно фыркнул:
— Чистый бред. Я тоже видел.
— Мне даже не верится, что это сделала компьютерная программа, — продолжала Лилу, не обращая внимания на реплику Рината. — Неужели это мы… мы научили ее? Шутить, дружить, терпеть… и любить.
— Да уж. Ее любовь и дружба нам знакомы не понаслышке.
— Ринат… — Лилу ненадолго задумалась. — Тебе не кажется…
— Что?
— Ну… у меня такое ощущение… Может быть, я придумываю, но мне кажется, что она продолжает нами управлять. Это не прямое вмешательство, но все-таки она делает какие-то ходы и продолжает изучать нас.
— С чего ты взяла? — натянуто улыбнулся Ринат.
— Не знаю. Может, у меня паранойя? Мне кажется, что это она сделала так, что я не нашла работу и вернулась обратно в клан. Ворм, помнишь, рассказывал про то, что к нему приходили какие-то блатные? Тоже как-то все быстро прекратилось.
Ринат покачал головой:
— Тань, сколько раз я просил ее помочь мне…
— У Алисы другие приоритеты. Тебе не страшно, когда кто-то за тебя решает, как тебе лучше жить? У нее другая логика, другие ценности. Откуда ты знаешь, что правильно, а что нет? Откуда она это знает?
— Ну, во всяком случае она точно против незаконных дел, — вставил Ринат. — Только что в сотый раз пыталась мне прочитать лекцию о вреде уголовщины. Тань, она может поиграть с тобой в игру, пообщаться, может найти для тебя какой-нибудь экзотический рецепт приготовления свинины — но если бы она продолжала вмешиваться в нашу жизнь как раньше, то первым делом она бы пресекла деятельность клана.
— Если только она не преследует другие цели.
Машина остановилась на светофоре. Лилу повернулась к Ринату.
— По-моему, Алиса сделала это специально, — сказала она. — Чтобы мы были вместе.
Она была права. Ринат знал это. Знал, но боялся, что если об этом догадается Лилу, то, скорее всего, все будет кончено.
И тогда ее уже не вернешь. Никогда.
— А тебе это не нравится? — осторожно спросил Ринат.
Таня улыбнулась. Так, как улыбаются самому близкому человеку на свете. Прижалась к нему и тихо сказала: «Мне это… очень нравится.»
Загорелся зеленый свет, засигналили машины.
В крыше «пежо» открылся люк, и оттуда показалась женская ручка с оттопыренным средним пальцем.
Совсем в духе Лилу. Прежней Лилу.
Камера, установленная на светофоре для записи нарушений правил движения, повернулась к стоящему на перекрестке «пежо». Где-то в районном управлении ГИБДД на одном из серверов велась запись того, что происходило внутри машины. Никто из сотрудников управления даже не догадывался об этом.
Но кому-то это было нужно.
Эпилог
— Подождите! Вы хотите сказать, что кто-то связался с эмиром по спутниковой связи, по самому защищенному и зашифрованному в этом чертовом мире каналу? И этот кто-то сообщил эмиру, что его собирается ликвидировать лучший убийца в мире? И назвал эмиру имена его деловых партнеров в США?
— Да, Бобби, в целом картина верна.
— Черт! Я же просил вас не называть меня так!
— Я плачу тебе деньги, Бобби, и буду называть тебя так, как считаю нужным. Что ты думаешь по этому поводу?
— Это невозможно! Если бы наши или МОССАД узнали, где находится эмир, поверь, он был бы уже мертв. Ковровая бомбардировка, теракт, опытные киллеры. А информация про «Центрум Петролеум»…
— Не исключено, что предатель — среди самых близких ему людей. После разговора эмир был взбешен. Когда он узнал, что отследить звонок невозможно, он взбесился еще больше. Звонивший назвал не только имена. Он был в курсе, скажем так, тех деталей, о которых, кроме эмира, знали всего несколько человек. Самых проверенных. Теперь эмир напуган. А напуганный лидер — не очень хороший пример для правоверных.
— Звонивший выдвигал какие-то условия?
— Нет. Никаких. Попросил эмира оставаться самим собой и отключился. Кстати, он разговаривал на чистейшем фарси — на родном языке эмира.
— Оставаться самим собой?
— Да. Оставаться самим собой.
— Странно. Это больше похоже на какой-то розыгрыш.
— В таком случае, надо найти этого шутника. Мы уже перевели тебе на дрезденский счет пятьдесят тысяч. Если ты найдешь юмориста и его информаторов, твой гонорар увеличится в двадцать раз. Такая сумма говорит о том, что об этом деле знает очень мало людей, Бобби. Поэтому я встретился с тобой лично. Реши этот вопрос, Бобби.
Мужчина в дорогом костюме поднялся из-за стола и молча направился к выходу. Ресторанная обслуга, стоявшая возле двери, почтительно склонилась, когда он проходил мимо. Его недавний собеседник остался сидеть за столом. Несколько минут он сидел неподвижно, о чем-то размышляя, затем достал миниатюрную трубку спутникового телефона, развернул веер-антенну и набрал на табло несколько цифр.
— Итак, Бобби, — почти мгновенно раздался в микрофоне голос американки с легким южным акцентом, — все произошло так, как я и предполагала.
Мужчина поморщился. Ему действительно не нравилось, когда его называли именем, подходящим для пятилетних детей и поп-певцов. Однако новому своему собеседнику он возражать не рискнул, а лишь коротко подтвердил:
— Да.
— Как ты считаешь, эмир действительно напуган?
— Ты же слышала мой разговор с шейхом. — Бобби покачал головой. — Он не пришел бы на встречу лично, если бы не чрезвычайные обстоятельства.
— Как ты считаешь, Бобби, у эмира есть друзья, готовые отдать за него жизнь"?
— Его личная охрана воспитана в духе фанатизма и пойдет ради него на смерть без колебаний, — ответил Бобби.
— Ты неправильно понял смысл вопроса, Бобби. Впрочем, это неудивительно. Что ты знаешь о корпорации «Волхолланд» и о Барте Савицком?
Неожиданная смена темы разговора заставила Бобби на секунду растеряться.
— Не очень много. Я никогда не занимался российским сектором, но у меня есть возможность получить некоторую информацию о…
— Не думаю, что ты сообщишь мне что-то новое, — перебил его голос незнакомки. — Я выслала тебе материалы о деятельности корпорации, изучи их.
— Корпорации «Волхолланд»? — удивился Бобби. — А эмир…
— Дальнейшие указания ты получишь позже, Бобби. До связи.
Мужчина спрятал телефон, налил себе минеральной воды, сделал глоток и задумчиво усмехнулся.
Многоходовая игра. Глобальная игра. Для того, чтобы представить ее масштаб, надо иметь хорошее воображение. Спецбригады ЦРУ, к одной из которых принадлежал Бобби, эмир и «Центрум Петролеум», теперь вот русская корпорация — размах впечатлял. При такой расстановке сил выбирать между хозяевами можно не раздумывая.
Он был пешкой в чужих руках. Как сейчас, так и раньше. Но если раньше он знал, чего хотят те, кто управлял им, то теперь он не имел никакого представления, даже намека на цели нынешнего работодателя. Трезвое понимание возможностей заказчика отбивало всякую охоту пытаться докопаться до истины. Ведь пешку в любой момент можно сдать, чтобы в дальнейшем выиграть партию.
А можно провести в ферзи.
Пешка не имеет права знать, что с ней будет.
На то она и пешка.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…
Огромное спасибо
Сане (WWWorm, Блокнот) — за помощь в технических вопросах
Тане (MAUGLY) — за стихи Кеды
ТуФеду (2FED) — за полный рут
Тане (lilllu) и Оле (КедаРаста) — за вдохновение
Косте (Jetkokos) и Джорджу Клуни — за образ Джета
Клану Dark Souls — за встречу в «Б 12» и все остальное
Кланам Stalkers и Mercenaries за единство и борьбу противоположностей
Виталику Маленькому — за реальные истории
Всем моим родным и друзьям — за поддержку и терпимость
Всем читателям — за то, что вы есть
Отдельное спасибо Бойцовскому Клубу — за друзей, которых он мне дал, а это — самое главное.
