— Прекрасная погода, ваше высочество, не находите?
      — Что? — по-русски. Она резко оборачивается…
      Придурок, неужели обознался? Да нет, быть того не может. Она это.
      — Счастлив вновь лицезреть вас.
      Теперь смотрит прямо на него. В светло-карих глазах играет бешенство.
      Хе-хе, а тушь-то всё-таки потекла.
      С полминуты пристально разглядывает. Ну вряд ли ты там мелкую сошку могла запомнить. Хотя могла и запомнить. Глаз-то намётанный. А тебя не запомнить очень сложно. А здесь ещё вопрос, кто мелкая сошка.
      А дружок зачем-то рукой махнул…
      И вот ещё двое появились. Один ничего вроде, а другой два на полтора. И рожа — кресты по такой плачут. Самыми горючими слезами. Это что, тоже из службы эскорта?
      Она, наконец, соизволила заговорить.
      — Ты кто такой?
      Морозное призрение из неё буквально так и сквозит. Не узнала, это точно. Или всё-таки вид сделала?
      — Человек, которому известно кто вы, ваше высочество.
      — Кто тебя послал? Зачем?
      — Это не важно.
      — Ошибаешься — это выцежено сквозь зубы. — Злить меня может быть очень вредно для здоровья. Лучше сказать правду.
      — Меня никто сюда не посылал. Я если угодно, дезертир. Сам сюда сбежал.
      Бугай неожиданно заговорил. Хм, а оказывается умеет. И хотя заговорил по — русски, ясно, что весь разговор понял.
      — Слышь, братан. А ведь дезертиров по законам военного времени того… на месте. Без суда и следствия. Не боишься?
      Высказывание бугая проигнорировал. Бугай и есть бугай. Ничего не сделает, пока хозяйка не прикажет. Вот если опасность угрожать будет — тут-то он себя покажет. На многое он способен. Это не безмозглая гора мускулов, а страшная боевая машина.
      — Так что же тебе от нас нужно? — до чего же бесит эта привычка аристократок говорить о себе всегда во множественном числе.
      — Хозяйка — это не бугай, это тот, второй — шли бы вы домой. Время позднее. А с этим… дезертиром мы сейчас по-свойски потолкуем. И больше он вас беспокоить не будет.
      — Молчать! — голос звонкий, и как топором рубанула. И несколько менее нервно — Я слушаю. Говори быстро, ибо у нас мало времени.
      Надо же, на коротком поводке и в строгом ошейнике кобелей своих держит. Хотя, если присмотреться и не кобели это вовсе, а нечто из разряда волкодавов. Все трое. И что ещё хуже для него, волкодавов оттуда.
      — Люди мы я вижу, деловые, и говорить будем по делу. Я в этом мире сотрудник уголовного розыска, но к вам я пришёл как частное лицо.
      — Документы.
      Он нарочито медленно полез в карман за удостоверением. Резких движений лучше не делать. Все четверо наверняка вооружены. Он, впрочем, тоже.
      Взглянув она кивнула, мол продолжай.
      — Вам известно, где находится ваша младшая сестра?
      — Где-то в этом городе. Ничего точнее сказать не могу. Я её больше полугода не видела.
      — И вас это не взволновало?
      — Она взрослый человек. У неё своя жизнь. Я её не видела, но пару дней назад она мне звонила.
      — А с месяц назад она не звонила?
      — Не помню. И вообще, больше говорить не буду, пока не объясните мне, в чём дело.
      — На улице говорить неудобно.
      — Ничего, не замёрзнем.
      С ней пожалуй, поспоришь.
      — В отделе я считаюсь экспертом по огнестрельному оружию. Примерно полгода назад было совершено убийство одного… широко известного в узких кругах бизнесмена. Вроде бы заказуха. Но никто не смог определить, из чего его убили. Я тоже сделал вид, что не смог. Но это были грэдские пули. Ладно один раз. Вроде бы ничего. Хотя и непонятно. Но через две недели убит криминальный авторитет и два его охранника. Те же улики. Потом — пошло как из рога изобилия. За полгода около тридцати убийств. Сорок шесть трупов. Все убиты грэдским оружием. В большинстве случаев, одним и тем же. В двух случаях раненных добивали, перерезав им горло. А так раны были нетяжёлые. При малейшей возможности стрелок всаживает в тело всю обойму. Словно развлекается таким образом. Вроде как 'Я целый диск в него вогнал, и лишь тогда признал убитым' . Два дня назад в перестрелке у 'Афины' этого снайпера ранили и он потерял автомат. Убийства нередко происходили вблизи известных ресторанов и казино. И камеры слежения засняли стрелка. Есть и свидетельские показания. Я только недавно смог заполучить эти снимки. Они забавные, не находите — сказал он доставая пачку фотографий и протягивая их Софи.
      Снимки с камер слежения. Далеко не всё чёткие. Нужный объект на всех обведён кружком и помечен стрелочкой. Женщина маленького роста. Костюм — везде разный. Лицо правда рассмотреть сложно, да и чёрные очки мешают. Но очертания фигурки весьма и весьма знакомые. Однако…
      — Откровенно говоря, в этой истории мои симпатии на стороне этого таинственного стрелка. В конце-концов, целый диск был всажен в вурдалака, а перебитые этим ночным снайпером не намного лучше… Стоп. Как ты вычислил меня?
      — Таких, как вы вычислять не надо. Сами о себе везде где только можно заявляете. СМИ, выставки, великосветские тусовки. Всё довольно просто. Не будь подозрений относительно вашей сестры, вообще бы не стал с вами связываться… Но вы не сказали, что думаете по поводу фотоснимков.
      — Вероятность, что это моя сестра равна одной доли от общего количества женщин такого роста, и даже меньше. Кроме роста нет ничего общего. Это может быть абсолютно любая женщина.
      — Но вы не в состоянии обеспечить её алиби.
      — А от меня-то что нужно? Я давно её уже не видела. И зачем вообще ты ко мне явился? Шёл бы к начальству с докладом, вертя мысленно дырку для ордена. Ты ведь уверен, кто убийца.
      — И что я спрашивается доложу? Убийца ненаследная принцесса из империи, расположенной в параллельном мире? Да меня тут же в дурдом увезут.
      — В любом случае, о сестре я сообщать ничего не намерена. И считаю разговор оконченным.
      — А если я скажу, что вовсе не заинтересован в её поимке.
      — А если я не поверю, во всю эту историю про стрелка?
      — Ваше право. Но я уверен что это она. Такой высококлассный стрелок не мог взяться ниоткуда. Я её там видел несколько раз на стрельбище безопасности. Я знаю, как она стреляет. На стрелка ничего нет, кроме гильз и фотографий. На автомате нет отпечатков пальцев, а даже если бы и были, они бы нам ничего не дали.
      — Какой марки автомат?
      — ПП-945. Укороченный вариант.
      Виду никто не подал. А марка сказала многое. Трёх таких автоматов и не досчитались в оружейке. Правда, там ещё много чего не досчитались.
      А капитан продолжил.
      — Могу добавить, что проверяется причастность данного стрелка ещё к нескольким убийствам, в том числе совершенным с чрезвычайной жестокостью. К примеру, поджег дачи весьма известного бизнесмена. Погиб он сам, жена, двое малолетних детей и четыре человека прислуги. Один из них выбрался из горящего дома. И был зарезан. А накануне местные жители видели в поселке женщину очень интересовавшуюся этим домом и его обитателями. Описание внешности не слишком соответствует. Но кое-кто вспомнил довольно характерную черту женщины — шрамы от ожогов на руках.
      Стрелок охотится за людьми так сказать определенного круга — более чем хорошо обеспеченными. Кем-то вроде вас. Не боитесь, что окажитесь следующей жертвой?
      Софи смерила капитана фирменным взглядом, за которой её и прозвали Ледяной принцессой, и сказала:
      — Если ты ещё не все обо мне позабыл, то должен помнить мой образ жизни и отношение к опасностям. Не Катти Сарк боятся обкуренной гопоты или высокооплачиваемого киллера.
      — Или стрелка с ПП-945.
      — Не боюсь и его. Я прекрасно могу за себя постоять.
      — По-моему, вы хотите её смерти. Кем бы этот снайпер не был, в последнее время он напрочь утратил осторожность. Раньше подкарауливал в подъездах и глухих местах. А сейчас прёт напролом. Последнее нападение видела толпа народу. Она ранена. Насколько серьёзно — не знаю. Она потеряла автомат. И уже после застрелила двоих охранников. Пистолет тоже грэдский. Охранники, кстати, бывшие сотрудники ФСБ.
      Сейчас она залегла на дно. Но, поправившись, снова возьмётся за старое. И её убьют рано или поздно. А я не хочу её смерти, верите вы мне или нет. Пусть она уже фактически превратилась в маньяка. Её надо просто остановить. Иначе она погибнет. И погибнут ещё многие. Хватит смертей. Я знаю её судьбу, но это наш мир, и никто не давал ей даже морального права сеять тут смерть.
      Софи несколько секунд размышляет и медленно произносит.
      — До сегодняшнего дня я считала, что оттуда только мы… Теперь появляешься ты. Где гарантия, что нет ещё нескольких, один из которых и есть стрелок. Или же это местный, добравшийся до тайника с оружием.
      — Гарантий разумеется нет. Вероятность высокая, что это она. И ищу её ведь не только я. И между прочим, лучше всё-таки дать какой-то ответ. Ибо я уверен — вы не можете просто взять и отправится домой. Давно вы здесь. И возможно, не по своей воле. Я просто помочь хочу. И вам, и ей. И невинным жертвам, которые ещё появятся.
      Они вернулись. Сашка ещё не спит. Сидит с книгой, как обычно. Молчаливо переглянулись, и решили, что ей о похождениях подруженьки ей знать не обязательно. Теперь предстоит решать, что делать дальше.
      — Итак, что мы имеем — начала Софи — первое — субъекта оттуда, мента здесь, утверждающего, что Марина занялась индивидуальным террором. Второе — саму Марину, неизвестно чем занимающуюся, и выходящую на контакт с нами исключительно по своему собственному желанию. Третье — основательно подчищенный кем-то зеленоглазым арсенал. Четвёртое — выпотрошенный сейф.
      — Не перегибай палку — проворчал Дмитрий — нас шесть человек. Ровно одна шестая часть денег из сейфа и пропала. Она только взяла свое.
      — Пусть так. Но арсенал опустел больше чем на две трети. Но на повестке дня другой вопрос: можно ли этому типу верить? Какие мотивы он преследует? Лично я ему верю ему ничуть не больше, чем любому другому сотруднику этих самых органов. То есть гораздо меньше, чем нашим аппендиксам. Я уже давно не верю в людское благородство. Не исключено, что он просто карьерист, желающий через нас выйти на Марину, а там — по обстановке, либо арестовать её, либо начать шантажировать нас.
      — Пусть лучше её попробует пошантажировать — предложил Сергей.
      Все невесело рассмеялись. Камикадзе по сравнению с человеком, пытающимся шантажировать Марину был бы образцом осторожности. С тормозами у неё всегда хватало проблем, а с тех пор как поправилась, они и вовсе отключились.
      Олег медленно проговорил.
      — Насчёт стрелка, и всё прочее, мне кажется, он не врёт. На фотографиях Марина.
      — Мне про это можешь не говорить — Софи начала злиться — Вопрос только, зачем ей самой вся эта стрельба понадобилась.
      — Мир болен. А она решила стать антибиотиком — негромко сказал Дмитрий.
      — Верно, пожалуй, — согласилась Софи — По определению. А по сути такое кровопускание никому и ничему не поможет.
      — С этим субъектом, или без него, а Марину надо найти — сказал Сергей — В первую очередь ради неё же самой.
      Заговорил Олег.
      — Вопрос только в том, как это сделать. Городского номера мы не знаем. Трубок у неё пять или шесть, и она их блокирует.
      — Зачем ей столько? — не поняла Сашка.
      — Затем, что она плохо дружит с техникой не имеющей ружейной смазки и бензина — с непонятным раздражением ответил Дмитрий. — имея столько фальшивых баксов, можно не парится с сим-картами.
      Олег щёлкнул пальцами.
      — Стоп. У неё же куча денег.
      — Неиссякаемая куча. Пресловутая машинка по печатанью баксов, евро, рублей и тугриков по выбору — с кривой усмешкой прокомментировала Софи.
      — На них она наверняка купила квартиру, и скорее всего, не одну. Именно купила, снимать она не станет. Надо же ей где-то отлёживаться и держать арсенал. Искать надо среди покупателей квартир и домов в последние месяцы.
      — Это несколько тысяч, а может и десятков тысяч человек. Как же ты будешь искать? К тому же у неё наверняка хватит ума делать покупки через подставных лиц. И ведь она уволокла полный комплект оборудования для изготовления фальшивых документов.
      — Второй комплект нам оставила — заметил Дмитрий.
      — Между прочим, остаётся ещё этот… деятель.
      — А нам он очень интересен. Только с другой точки зрения. Каким образом его сюда занесло? Вот что нам надо выяснить в первую очередь. Не спорю, я здесь неплохо устроилась. Я известна, богата… Но не мой это мир. Не мой и всё тут. Неуютно мне здесь.
      — И мне — сказал Дмитрий — хотя я здесь и родился. Но я чувствую себя всё-таки грэдом, великолепно знающим русский, а ни в коей мере не наоборот. Ну может, я и ощущаю себя русским, но в очень небольшой степени.
      — Оставим национальный вопрос в покое. Поговорим о ней и о нас. До недавнего времени я в глубине души была согласна с ней, что нас, в первую очередь конечно её, сюда попросту выкинули. И назад мы не вернёмся уже никогда. Она видимо, потому и начала свой крестовый поход, что решила: для того мира ей незачем себя беречь. Бой, возможно бессмысленный, надо давать здесь. Нас ведь, выражаясь испорченным русским, попросту кинули как лохов.
      Но теперь я ни в чём не уверена.
      — Мы забыли ещё про одну сторону. — сказал Сергей
      — Какую?
      — Братва и так сказать, службы безопасности тех, кого она перестреляла. Он дал нам список. Пяток имён там весьма громкие. Им ведь тоже небезынтересно разыскать её и по душам побеседовать. Ладно, многие пока думают на конкурентов. Но ведь так долго продолжаться не может.
      — Живой её взять сложно.
      — Это лотерея. Она всего лишь человек из плоти и крови.
      — Короче, искать её должны мы. Ибо только у нас есть шанс остановить её, не нанеся при этом никакого вреда. Что ментам, что бандитам, придётся убивать… Хотя бы из соображений самозащиты. Или же мы её вовсе не знаем.
      Софи ухмыльнулась как сестра, и сказала:
      — Кстати, если она позвонит, на это её легко можно будет поймать.
      — На что на это — не понял Олег.
      — На возможность вернуться, вот на что. Узнает- объявится непременно. Если поверит, конечно.
      — Ага, а тут этот с ротой спецназа. И нас всех в одно место. Как террористов. Персонально тебя — за пистолетик с отравленными пулями. Просто мечта киллера!
      — Какой ты добрый, дорогой!
      — Какой уж есть, дорогая — раздраженно ответил Сергей
      — А если серьёзно, ты уверен, что он будет за нами следить?
      — Почем я знаю? Он одиночка или как? Одному ему за нами естественно, не уследить. А если он не один, то хвост или что-либо подобное, по крайней мере мы трое, вполне заметим.
      — Опять же многое упирается в этого субъекта. Может, кто из твоих его попасёт?
      — Неглупый вариант, если он одиночка, да и в другом варианте не глупый.
      — Пожалуй, на этом пока стоит остановиться. Кто им займётся — решайте между собой. Второй пусть охраняет её. А я в охране не нуждаюсь.
      — Это ты так думаешь — сказал Сергей.
      Впрочем, следить за капитаном поручили как раз Сергею. А Олег одним своим видом мог отпугнуть любого, пытающегося приблизиться к Софи.
      Однако, она и сама могла пустить в ход как свои способности, так и свои знакомства. Ни в том, ни в другом недостатка не было.
      Подробности служебной карьеры капитана как раз она и узнала, посетив одного знакомого генерала МВД в своём лучшем наряде, с самой обворожительной улыбкой, и весьма туго набитым конвертом в сумочке.
      В результате ей удалось засунуть симпатичный носик в личные дела сотрудников. Нашла там не слишком много интересного, но то что нашла, всё перефотографировала. Аппарат вмонтирован в браслет, но с таким же успехом могла бы пользоваться и стандартным.
      Олег тоже приступил к поискам. Раньше у него была масса свободного времени, которое он использовал довольно оригинально: заводил знакомства в криминальных кругах. С его опытом оперативной работы это не составляло особого труда. И вскоре в определённой сфере его стали считать своим. С кем-то в доле он даже завёл какой-то относительно легальный бизнес. Завел и собственных братков, из бывших военных, попутно выполнявших и функции охранников. Да и фирму охранную заимел. В общем, жил и давал жить другим. А вид охранников у кого угодно мог отбить желание задавать вопросы о характере его бизнеса.
      Попутно он развлекался довольно специфическим образом: умудрился стравить две крупные преступные группировки, а потом с хохотом подсчитывал, сколько их членов погибло при разборках.
      Рисковал он, раскручивая это дело? Безусловно. Зачем ему это было надо? Ну не любил он бандитов и всё тут. А заодно и считал, что в его монастыре устав был лучше, что бы там в поговорке не говорили.
      Теперь он являлся к своим знакомым, показывал фотографию Марины и говорил примерно следующее:
      — Слышь, братан, тут баба одна, вот эта, меня очень сильно обидела. Деньги мои взяла. Много. Если ты что узнаешь — скажи мне. Я с ней потолковать хочу. Сам её брать не пробуй и бойцам отсоветуй. Она того… С башкой не в порядке. Отмороженная баба. Проблемы быть могут. Если что — я в долгу не останусь. Ты меня знаешь.
      Выслеживает же она где-то братков. Быть того не может, что бы её никто не видал. Впрочем, она может быть незаметной, когда хочет.
      И какую-то информацию о Марине первым сообщили именно Олегу. Правда информация была из разряда тушите свет.
      Один из знакомых Олега владеет, кроме всего прочего, крупным и известным рестораном на Невском. Директор этого заведения и рассказал ему об одном странном посетителе, визит которого надолго остался у всех в памяти.
      Знакомый предложил заехать к директору и показать фотографии. Марину узнали сразу. Описание внешности соответствовало полностью. Запомнили даже зелёные глаза и шрамы на руках.
      Рассказ о посещении ресторана был следующим: раньше её никто не видел. А она заявилась к директору, и любезно поинтересовалась, сколько стоит снять заведение на вечер и ночь. Сумму назвали, и осведомились, сколько ожидается гостей. Ответ был, что только один. Возражения она пресекла, накинув на оговорённую сумму 50%. Больше вопросов не задавали. Платила наличными. Директору баксы показались подозрительными, их проверили, но деньги оказались настоящими. 'Отпечатанными на фабрике государственных бумаг в столице ' — подумал про себя Олег. Почти все их деньги происходили оттуда. Кое-что они могли изготовлять и сами, аппаратура имелась, но этим не злоупотребляли.
      Блюд готовили как на полный зал. Заодно она заказала несколько огромных тортов с довольно специфическими рисунками. Шоу-программу тоже оплатила полностью.
      В условленный вечер прибыла минута в минуту. Машина — десятиметровый белый лимузин.
      На мероприятии не было ничего необычного. Если не считать пустого зала и официантов, заменявших нетронутые блюда.
      Правда, одно блюдо запомнилось всем поварам: жаркое из кошки с гарниром из консервированных ананасов. И потребовала, чтобы готовил это шеф-повар. И заявила ещё, чтобы не вздумали заменить киску кроликом. Мол, по качеству кошачьего мяса она крупный специалист. М-да, нескольким окрестным муркам не повезло крепко.
      Виновница 'торжества' всё время молчала. Почти ничего не ела, но очень много пила. Однако, на ногах стояла крепко. Экстравагантное жаркое съела все, запила неразведенным спиртом и очень благодарила шеф-повара. Размеры благодарности были таковы что все сказанные мысленно в адрес заказчицы матюги шеф взял обратно. В принципе, за такие деньги он готов был жарить кошек хоть каждый день.
      К сожалению, больше подобных заказов не последовало.
      Ещё кое-какие сведения о Марине выплыли с совершенно неожиданной стороны: один из знакомых Софи художников вспомнил, несколько месяцев назад Марина появлялась у него и заказала несколько картин с довольно-то специфическими (если не знать характера Марины) сюжетами: рушащиеся башни-близнецы с надписью под ними на иврите 'аллах велик' . Изображение общественного туалета с надписью на стене 'Мемориальный сортир. В нём замочили террористов' . Портрет мочителя. Вид через снайперский прицел. Что-то отдалённо напоминающее лунный кратер с надписью по ободу 'Здесь стоял когда-то Вашингтон' . Карта северной Америки, на которой присутствует только одна страна, да лозунг по-испански 'Да здравствует Мексика до Ледовитого океана! '. Да ещё картина по мотивам небезызвестного советского плаката 'Дошли! ' Только солдат стоит вовсе не у Рейхстага, а у какого-то здания белого цвета, на стене которого, кроме прочих, присутствует надпись 'Здесь была Марина' и дата — 9 мая 2010 года.
      Вот оптимистка!
      Заплатила она раз в пять больше, чем рассчитывал художник. Деньги не кончились до сих пор, так что цвет лица творца наводил на определенные мысли. Пару стобаксовых купюр он показал. К некоторому удивлению Софи, никакого отношения к фабрике ценных бумаг в грэдской столице они не имели. Попросила известить её, если сестренка ещё объявится за подобным заказом. Конечно, он был согласен.
      Только в двух вещах была уверена Софи: не родился ещё мужчина, способный отказать её просьбе, и никогда больше этот художник не увидит Марину.
      Дома Леди-скандал поинтересовалась у Олега:
      — Ты часом не знаешь, в последнее время не было крупных нераскрытых ограблений? А то мне кажется, кому-то не дают спать лавры не только Леона, который киллер, но ещё и Робина, который Гуд, что с тогдашнего английского, кстати, переводится как 'жестокий' .
      — Чем больше общаешься с вашей сестрой, тем больше всего интересного узнаешь.
      Про грабежи он ничего не слышал. А вот ещё трое покойничков всплыло. В самом прямом смысле слова.
      — Как успехи в ловле нашего крестоносца?
      — Близки к нулю. Она словно сквозь землю провалилась.
      — Ты уверен, что кто-то из… заинтересованных лиц не добрался до неё?
      — В чём сейчас можно быть уверенным? Её не слышно уже второй месяц. Для неё это не характерно. Предполагать можно всё, что угодно, начиная от ранения и заканчивая подготовкой чего-то грандиозного.
      — Не хотелось бы этого…
      — Мне тоже. Менты до неё не добрались. Это факт. Тел, похожих на неё пока не найдено. Сам знаешь кто это проверяет лично.
      — Ему можно верить?
      — В данном вопросе да.
      — Не все тела находят…
      — Пошёл ты со своим оптимизмом!
      — Видел этого. Помнишь историю с поджогом? Так это не она, хотя ещё три трупа на её счету прибавилось. Дачу подожгли так сказать во устрашение. Хотели припугнуть партнеров хозяина. Прямо скажем, получилось. Припугнули настолько крепко, что те рванули и к ментам, и в ФСБ, и кажется ещё в Интерпол одновременно. Вышли на организатора поджога. А исполнителей найти не могли. Думали, что он их и убрал, ибо больно таинственно они пропали в ночь пожара. Но потом нашли их.
      Марина тоже следила за домом. Пожарных, судя по всему, она и вызвала. А исполнителей поджога… Их было трое. Она застрелила всех. Села на их джип. Загнала далеко в лес и подожгла. В телах нашли характерные пульки.
      — Я и не сомневался, что не она убивала детей. — сказал Дмитрий
      Софи нервно затянулась сигаретой и желчно выцедила сквозь зубы.
      — А для нас это по поговорке: что в лоб, что по лбу. Что восемь трупов, что три, что восемь плюс три, то есть одиннадцать. А ты, Димочка, не волнуйся: детские трупики Made in Марина ещё непременно будут. Да и есть уже наверное. Их высочество в прескверном настроении, да с ТТ в кармане. А уж как она кастеты любит, я лично наблюдала. Мало ли кто какому бомжонку или цыганенку черепушку проломил. Менты и искать не будут. Отбросы друг друга за бутылку убьют. А Маринкино определение отброса шире некуда. И обитатель виллы на лазурном берегу, и алкаш из соседнего подвала одним словом называются.
      — Почему ты считаешь её таким чудовищем? — спросила Сашка — Она же вовсе не такова.
      — Чем я её считаю — так то дело двадцать пятое. Не я считаю, она является. Уловила разницу?
      К нему подходит хозяин заведения. Рядом с ним — какой-то прилизанный тип в костюме от кутюр. Олега тут давно знают. Этого типа похоже, тоже. Хозяин здоровается с ним и говорит.
      — Этот господин хочет побеседовать с вами по конфедециальному вопросу. Не могли вы пройти в отдельный кабинет.
      А почему бы и нет? Кому надо, знают, где он. А типчик-то это известный. И в СМИ мелькает, и в политику лезет. Тоже мне, порождение реформ, сынок какого-нибудь проворовавшегося изменника из ЦК.
      Прилизанный заговорил только когда они сели за стол.
      — Я слышал, вы ищите одного человека.
      — Слухами земля полнится.
      — Возможно, у нас есть общий интерес. Ибо я тоже ищу человека. Возможно, того же самого, что и вы.
      — Все кого-то ищут. Но у того, кого ищу я не может быть знакомых, подобных вам.
      — Я и не сказал, что с ней знаком.
      Уже интереснее. Это что, начальник службы безопасности одного из тех, кого она прихлопнула? Или какой-то авантюрист, остро чующий запах больших денег, исходящих от него. Все ведь знают, что он ищет женщину и не поскупится за достоверную информацию о ней. Но этот слишком крупная фигура для шарлатана. Хотя, предположение верно только в том случае, если перед ним и правда фигура, а не кукла.
      — У тебя не знаю, какой в ней интерес. А у меня он такой. Я словно егерь в лесу. Егерь на участке которого завёлся… ну, допустим, тигр. Завёлся и давай кабанов с оленями лопать. А лесок-то того. Егеря в нём и поставили, чтобы кабанов с оленями от всяких браконьеров стерёг. С двумя или четырьмя ногами — без разницы. Но это всё-таки тигр. И мало их. И пусть я сильнее. Может быть. Но убью я тигра. И будут кабаны искать жёлуди, а олени щипать травку. А тигра не будет. А их и так мало. Настоящих. Хоть с двумя ногами, хоть с четырьмя… Это мой кусок леса. Я его защищаю.
      Но ведь рядом есть другой. Почему бы не прогнать тигра туда. А что он там натворит, так это не мои проблемы будут. Я просто не хочу убивать этого тигра.
      — Всё бы ничего. Но живут в лесу не кабаны с оленями. А не описанные в учебниках зоологии твари. Да и права тебе никто не давал, егерем быть.
      — Но и тигру права никто убивать не давал. У меня интерес именно егеря. Выпроводить тигра. Куда угодно. В Москву, Нижний, Владивосток, Нью-Йорк. Лишь бы здесь его не было. Там пусть свои егеря его ищут, если найдутся такие…
      А тебе только деньги нужны… Сколько? Хочешь я тебе их отдам, а ты отстань от неё. Я её сам найду. И скажу тоже, что говорю тебе.
      — И она тебя, дурака, тут же пристрелит. И все секрьюрити тебя не спасут. Я то её знал. Она считает так: раз она в этом лесу, то должна сделать именно его таким, как ей кажется правильным. Именно этот, раз она здесь. В другом — пусть свои тигры заводятся. А в этом — она. И будет тут всё по её правилам. Она ведь не тигр. Она себя так не назовёт. Антибиотик она. Лекарство для больного общества. Её проще убить. Она не уйдёт.
      — Лекарство, которое само себя прописало.
      — Егерь, который сам себя назначил. Такой егерь зовётся браконьером.
      — Вопрос в том, насколько болен организм, и болен ли он вообще.
      — Организм болен. Это факт. Вопрос, насколько.
      — Настолько, что не заслуживает подобного лекарства. Я примерно представляю её мораль. Могу понять, за что она убила многих… Но охранников-то — только за то, что они выполняли свой долг.
      — Отрабатывали свои деньги. А деньги были грязными.
      — Ну, пусть так. Большие деньги другими и не бывают. Я догадываюсь, за что она хотела убить меня… Основания серьёзные. Но среди застреленных есть как минимум пятеро не имевших ни малейшего отношения ни к нам подобным, ни к политике. Несколько достаточно обеспеченных людей, которые ей просто не понравились… Это не охота, и не лечение язв общества. Это ничем не мотивированное убийство! Хотела сократить количество зла в мире. И увеличила его в разы. У них остались семьи, маленькие дети. Да и К. просто красивая пустышка. Я знал её — абсолютно безвредное и глупое существо. Просто приложение к обеспеченному субъекту.
      Это знаешь ли покруче номеров большевиков. По крайней мере, настоящих… Те хоть как-то разбирались, а не записывали всех кто в очках в контру. Она похуже — всяк кто на 'мерине' — мишень. Ещё лучше вместе с 'мерином' да из гранатомёта. Она ведь меня сжечь в машине хотела… Как её когда-то.
      — Тебя-то за дело. А она в танке горела.
      — Не спорю. Но когда тебя бьют, ты имеешь полное право защищаться. А ты можешь говорить, что хочешь. Но надо тебе в принципе тоже, что и мне — остановить её. И желательно не пулей. Другим можешь вкручивать всё что угодно про украденные деньги. Но не мне. Ты гоняешься именно за ней. А не за деньгами. Только за ней. И знаешь ты её гораздо лучше, чем говоришь.
      — И что теперь? За мной гоняться будешь?
      — А зачем? Может, договор заключим?
      — Интересно, какой?
      — Ты её найдёшь- известишь меня. Только известишь. Я найду — тебе позвоню. Я ведь совершенно не хочу её убивать.
      — Я тоже.
      Неожиданно позвонил художник. Немного рассеянный и непрактичный, как и почти все творческие личности, он только теперь вспомнил номер 'Газели' на которой к нему приезжала за заказом Марина.
      Олег довольно быстро пробил машину по базе, и на следующий день Софи и Олег заявились в фирму- перевозчик пообщаться с водителем. Отказать подобной парочке весьма и весьма сложно — там где не хватит природного обаяния Софи, помогут весомые аргументы Олега. У водителя оказалась прекрасная память, и он вспомнил, куда отвозил картины.
      На звонок в дверь никто не отозвался.
      Замки на металлической двери были высококачественными, но медвежатник из Олега далеко не последний. Беглый осмотр помещения не выявил картин, но однозначно указал на принадлежность квартиры Марине.
      Обстановка отсутствовала почти полностью. Имелась микроволновка, матрас, десятка три банок консервов и сейф. Олег и его вскрыл без труда. Внутри — ПП-945 с патронами, пистолет и несколько гранат. Считай, визитная карточка.