— Возможно, я ошибаюсь, и тебе не грозит опасность. Утром я попытаюсь поговорить с братом. Скорее всего, он, будучи в гневе отправил тебя сюда. Уверена, он остынет и на всё посмотрит другими глазами. Не переживай.
Я знала, что её слова — всего лишь слабая попытка меня утешить. Дорриэн прекрасно понимал, что Вол — моя единственная надежда на спасение. И он намеренно меня её лишил!
— Если бы я могла, то выступила вместо тебя. Но я всего лишь полукровка. А по законам апрэ только чистокровный эмпат имеет право заступиться за осуждённого. — Эмпатия опустила голову и машинально начертала на земле какой-то символ. — Кетару не позволят родители… а Леста слишком стара для сражений… Прости.
Вдалеке послышался звук приближающихся шагов. Слабо улыбнувшись на прощание, Эдель направилась в противоположный коридор.
— Каковы мои шансы выжить в этом поединке?
Она не ответила. Но по её безнадёжному взгляду я поняла, что обречена.
Как только она скрылась в темноте, я вернулась к подстилке и притворилась спящей. Сквозь полуприкрытые веки увидела стражника, подошедшего проверить наличие пленницы в камере. Я его не разочаровала. Несколько секунд потоптавшись на месте, он повернул обратно.
Утром от тревожного сна меня разбудил знакомый визг феникса. Взлетев на узкое окно-бойницу, он методично стучал клювом по решётке и жалобно повизгивал. Прутья решётки были слишком частыми, а мой птенец изрядно покрупневшим, так что проникнуть в камеру ему не представлялось возможным.
— Феня, слава Богу! Ты вернулся!
Услышав голос своей хозяйки, феникс ещё громче завизжал. Пришлось быстро успокоить его, пока на пронзительный звук не сбежалась вся стража Ирриэтона.
— Королева передала мне письмо?
В ответ он разорвал клювом верёвку на лапке, к которой было прикреплено послание, и протолкнул его между прутьев. Где-то с пятой попытки мне таки удалось допрыгнуть до окна и схватить письмо.
В нём содержалось всего несколько фраз. Теора сообщала о своём решении самой приехать в Драгонию и поговорить с Владыкой.
— Давно пора, — проворчала я недовольно. К тому времени как она переступит границы Тёмного королевства, мой труп успеет превратиться в симпатичный скелетик.
Птенец тихонько взвизгнул, напомнив о себе.
— Феня, сейчас ты отнесёшь это письмо близнецам. Или Лориэну. Но только так, чтобы тебя не заметили.
В знак согласия птенец взмахнул крыльями.
Я начала осматривать камеру в поисках чего-нибудь, чем можно было бы писать. Нужно успокоить друзей. Вряд ли Дорриэн удосужился сообщить им где я, а Эдель возможно не удастся к ним попасть.
Найдя в мусоре небольшой уголёк, я написала ребятам несколько слов на обратной стороне письма Теоры. Закинув его наверх, подтолкнула свёрток к Фене. Истошно закричав на прощание, он улетел.
Тот день тянулся для меня мучительно долго. Два раза заходил тюремщик и приносил поесть. Ни Эдель, ни Феня так и не вернулись. Может, у ребят не было возможности ответить мне или стражники заметили феникса.
Когда тюремщик зашёл во второй раз, я упросила его принести мне одеяло. Было ужасно холодно. К вечеру я не чувствовала ни рук, ни ног. В ответ на просьбу захватить с одеялом свечу и книгу, стражник покосился на меня как на полоумную. Видимо, заключённые у них никогда и ничего не просили. Что-то пробурчав себе под нос, он вышел, но вскоре вернулся с двумя одеялами и остальными выклянченными мною предметами. На моё беспокойство, не влетит ли ему за нарушение тюремных правил, стражник коротко ответил, что получил разрешение у начальства.
Постелив одно одеяло на солому, а другим укрывшись, я устроилась поудобней и облегчённо вздохнула. На душе сразу стало спокойнее и теплее. Быть может, я всё драматизирую? Вполне возможно Дорриэн действительно остынет и отпустит меня. Даже если погонит из Драгонии, расстраиваться не буду. Что могла сделать, я уже сделала. Если он хочет разрушить свой мир, то это его дело.
Решив не думать о плохом, сосредоточилась на чтении. Книга оказалась обычным женским романом. В ней рассказывалась история любви молодого эмпата к прекрасной эльфийке. Фу! Как же меня достали эти эмпаты и эльфийки! Даже не дочитав первую главу, я отбросила книгу и, накрывшись одеялом с головой, крепко заснула.
Разбудил меня звук отпирающегося замка. Сперва не сообразив, что это происходит не во сне, я ещё больше натянула на себя одеяло, не желая возвращаться в реальный мир.
Но, услышав голоса, вынуждена была подняться. Протерев заспанные глаза, посмотрела на своих гостей. Точнее гостя.
— Свободен.
Тюремщик с поклонами удалился, оставив меня один на один с самым опасным и не предсказуемым вампиром Драгонии.
Владыка внимательно осматривал меня, не спеша говорить, зачем пришёл. Я села на подстилке, не собираясь вставать и кланяться ему, как того требовали правила этикета. Не заслужил. Некоторое время мы изучали друг друга, словно два врага, готовые сойтись в смертельном поединке. Пока только в словесном.
— Ты решил навестить меня и поинтересоваться моим самочувствием? — мне надоело терпеть на себе этот пронзительный взгляд светло-зелёных глаз.
— Твоё самочувствие волнует меня меньше всего.
Кто бы сомневался!
— Тогда какого черта ты здесь делаешь?!
Эмпат изменился в лице. Если он думал, что я начну лить слёзы и молить о помиловании, то глубоко заблуждался. Что-что, а унижаться перед этим тираном я больше не собираюсь. Решил убивать, так пусть убивает!
— Ты забываешься, посланница! Не я, а ты сейчас находишься в плену и обвиняешься в предательстве. Не хочешь ничего сказать в своё оправдание?
Он сделал несколько шагов мне навстречу.
— Я не присягала тебе в верности, чтобы предавать. И оправдываться не собираюсь. Ты ведь всё равно веришь только себе и басням Верховного мага.
Дорриэн не спешил продолжать разговор, решая как бы ещё на меня надавить. Я ему в этом помогла.
— Что с моими друзьями?
— Ничего. Пока. — Ответил он просто, словно мы говорили о бытовых неурядицах. — Я ещё не принял решения относительно их судьбы. Сначала разберусь с тобой.
В тот момент я его ненавидела. Он играл со мной как кошка с мышкой, заранее зная, что мышка проиграет.
Не в силах больше сдерживаться, я вскочила и прошипела, вкладывая в слова всю силу своих эмоций.
— Даже не думай причинять им вред! Слышишь?! Они ничего не знали о моём задании и не должны нести наказание вместе со мной.
Дорриэн жестоко рассмеялся.
— Лгунья! Думаешь, их ещё не допросили? Твоим друзьям пришлось во всём признаться.
Он подошёл ещё ближе.
— Как же ты меня разочаровала, посланница. Я уже подумывал оставить тебя здесь. Так, на некоторое время. — Эмпат коснулся рукой моей щеки. — Всё-таки ты симпатичная девочка и могла бы занять меня ненадолго.
Я сбросила его руку и, не желая больше терпеть этот издевательский тон, процедила:
— Думаешь, я бы согласилась стать твоей любовницей? Да мне находиться рядом с тобой противно! Не то, чтобы… Я лучше предпочту сгнить в этой камере, чем быть с таким монстром как ты, который способен с лёгкостью убить или сделать сумасшедшим!
Он с силой схватил меня за плечи и резко встряхнул, как будто хотел вытрясти из моего тела последние жизненные силы.
— А ты не боишься, что я могу прямо сейчас сделать из тебя больного человека, обречённого на адские муки до конца своих дней? Уэйн уже так договорился.
— Если пришёл, чтобы покончить со мной, так не тяни! Я уже устала от тебя.
Вампир ещё сильнее впился руками в мои плечи.
— Ну же, Дорриэн, — почти ласковым тоном тихо произнесла я. — Чего же ты ждёшь? Решил наказать меня за то, в чём я не виновна? Давай. Кроме жизни мне в этом мире терять нечего.
Было видно, что в нём происходит борьба. Он поднял руку и уже почти коснулся моего лица. Тяжело нести бремя проклятия, осознавая, что никуда от него не деться. Справившись с желанием применить эгнотонезию, он ослабил хватку, позволив мне отойти.
— За то, что ты не оправдала моего доверия и доверия всех эмпатов, Совет Старейшин приговаривает тебя к апрэ. Завтра утром или ты, или я умрём.
Развернувшись, он вышел, оставив меня поражённой стоять возле стены. Значит, они всё-таки решили устроить публичную казнь. На то, что у меня появится шанс спастись, надеяться было глупо. Дорриэн ненавидит меня и без сожаления убьёт. И даже если по какой-то невероятной случайности я убью его, меня всё равно казнят, обвинив в смерти Владыки. При любом раскладе мне не выжить.
Дорриэн
Поздним вечером ко мне заявились старейшины с настойчивой просьбой выслушать их. Пришлось. Пока я не официальный Владыка и должен считаться с их мнением.
За день Кенэт успел сообщить радостную для него весть всем магам и настроить против Нарин Совет Старейшин.
И теперь они стояли и требовали срочной казни посланницы и незамедлительного начала войны с Нельвией. Мне ничего не оставалось делать, кроме как согласиться. Я и сам понимал, что просто выгнать её из Драгонии не достаточно. Демоны! Надо было сделать это раньше!
Заверив эмпатов, что завтра же казнь состоится, я убедительно попросил их оставить меня в покое. Поспешили исчезнуть все, кроме Арона. Старик решил добить меня окончательно.
— Дорриэн, там Леста и Эдель целый день пытаются попасть к тебе, чтобы поговорить. Может, уделишь им несколько минут?
Я откинулся на спинку кресла и потёр воспалённые веки. С того самого момента как Кенэт сказал мне о Нарин, я так и не смог сомкнуть глаз. Посланница уже сутки сидела в подземелье, ожидая своей участи. А я все эти сутки не находил себе места.
— Я занят. Ты ещё что-то хотел?
Арон кивнул и осторожно сев в кресло (последнее время возраст давал о себе знать), ответил:
— Может, отложишь казнь девушки? Ты ведь даже не допросил её. Нельзя вот так просто лишать жизни. Не совершай ошибок прежних Владык, Дорриэн.
Мне не хотелось ничего отвечать. Нарин обманула меня, предала! Использовала, в конце концов! А теперь я безнаказанно должен простить её?
— Хватит сравнивать меня с моими предшественниками. Девчонка заслужила наказание и будет казнена!
Старейшина ушёл, оставив меня наедине со своими демонами. Завтра я убью её. Другого исхода быть не может. Или поддамся и позволю убить себя. Но и в этом случае Нарин будет казнена. Заступиться за неё некому. Эдель не позволят старейшины. Она полукровка. Воллэна нет. Да и не согласился бы я сражаться с сестрой или лучшим другом. Хотя насколько он мне друг нужно было ещё проверить. Ничего, когда Воллэн вернётся, я с ним разберусь.
Сегодня рано утром в комнате эльфа поймали феникса. Мальчишка как раз дописывал послание Волу, умоляя того как можно скорее возвращаться в Эсферон. Догадываюсь, кто им сказал об отъезде советника. Эдель, проныра! Она тоже пыталась взять в почтовой башне феникса. Хорошо, что я предугадал её действия и приказал не выпускать из Ирриэтона ни одной птицы. В замке их около двадцати. Вместе с моим. И даже если бы кто-то отправил феникса за советником, тому ни за что не успеть вернуться вовремя.
Я потушил камин. Нужно выспаться. Иначе завтра я просто не встану. Но уснуть так и не удалось. Мысли о девчонке не давали покоя.
Спустившись в сад, я прошёлся по лабиринту, наслаждаясь ночной прохладой. Нужно было сообщить ей о решении старейшин. Может Арон прав и мне следует допросить девчонку. Она ведь тогда хотела объясниться, но я не позволил.
Войдя в камеру, увидел спящую Нарин закутавшуюся в одеяло. Рядом валялась открытая книга. Чем больше узнаю посланницу, тем труднее мне становится её понимать. Ей грозит смерть, а она книжки читает и спокойно дрыхнет. Ненормальная!
Проснувшись, Нарин глянула на меня как на кошмарный сон. Я шёл с одной целью — сообщить о вынесенном приговоре и задать пару вопросов. Но при виде неё все мысли будто вымело из головы. Мы были знакомы всего несколько недель, а мне казалось, я знал её целую вечность. Но как видно плохо знал. Из оцепенения меня вывел её голос. Решила мне дерзить?! По правде сказать, я не ожидал подобного. Слёзы, мольбы, заверения в невиновности, но вот так нагло спрашивать, что я здесь делаю. На такое способен только разочаровавшийся в жизни самоубийца или сумасшедший. Нарин определенно принадлежала ко вторым.
— Не хочешь ничего сказать в своё оправдание?
Она и не собиралась оправдываться. Избрала тактику нападения и упорно ей следовала.
— Что с моими друзьями?
Только сейчас я заметил в её голосе тревогу. Решив сбить с неё спесь я ответил, что их судьба ещё не решена. Девчонка заскрипела зубами, не в силах что-либо с этим поделать.
— Даже не думай причинять им вред! Слышишь?!
Она ещё и угрожать решила!
Мне вдруг стало смешно. Принимает меня за полного идиота. Они ничего не знали. Да по их перепуганным лицам всё было ясно видно, а после просмотра я узнал много чего другого о нашей посланнице! Хотя мальчишки и пытались очистить сознание во время допроса.
Меня охватила злость. Какого демона я должен выслушивать этот бред!
— Как же ты меня разочаровала, посланница…
Она дернулась, будто её обожгло огнём. Извернувшись, Нарин попыталась высвободиться, но ей это, разумеется, не удалось.
— Думаешь, я бы согласилась стать твоей любовницей?
А её бы спрашивали? Или она забыла, что здесь в Драгонии находится полностью в моей власти!
— …который способен с лёгкостью убить или сделать сумасшедшим!
Монстр! Зачем она это сказала?! Думает я не трону её? Я ненавидел, когда кто-нибудь напоминал мне об эгнотонезии. И сейчас у меня возникло непреодолимое желание поднести руки к её голове и покончить с девчонкой раз и навсегда. Тогда не понадобится устраивать этот спектакль с апрэ. Понимая, что ещё мгновение, и я не смогу себя контролировать, я разжал руки и выпустил её. Пусть лучше умрёт своей смертью, чем будет мучиться долгие годы.
Посланница отпрянула и дрожа всем телом прислонилась к стене. Полностью совладав с собой, я вынес ей приговор и поспешил уйти, будучи не в состоянии находиться рядом. Сердце рвали на части противоречивые чувства. И я не мог понять, чего во мне было больше, чувства ненависти или того другого, в котором я боялся признаться себе. Судьба её была решена. Также как и моя. И в ней не было места для посланницы.
Глава 30
Вижу выражение твоего лица,
чую приближение своего конца.
NN
Нарин
Меня вели тёмными коридорами подземелья на встречу последнему дню. Ни страха, ни надежды в сердце не осталось. Их унесли потоки слёз. Я шла не чувствуя своего тела, готовая ко всему. Даже к смерти.
Остаток ночи просидела, закутавшись в одеяло, и вспоминала прошедшие недели. Та жизнь, в моём мире, осталась где-то далеко, словно окутанная плотной завесой тумана. Ни о чём случившемся я не жалела. Что было, то было. Только горечь от предстоящей разлуке с друзьями сдавливала грудь. Мне даже не дали возможности попрощаться с ними! А Воллэн! Он ведь ни о чём не знает. А когда вернётся в Драгонию, меня уже не будет. Стоило признать, я сильно привязалась к ним. Да и к этому миру. Не знаю, если бы мне выпал шанс вернуться домой, смогла бы я покинуть Этару?
Мы вышли из подземелья. Я полной грудью вдохнула свежий воздух и размяла затёкшие мышцы. Как же всё-таки хорошо в Драгонии! Не смотря на то, что солнце здесь не частый гость, природа королевства эмпатов забирала себе все страхи и переживания, унося их прочь с лёгким осенним ветерком. Дождя не было, но клубившиеся тучи могли в любой момент послать на землю очередной ливень.
Меня привели на небольшую поляну, окружённую тонкой полосой деревьев. Значит, по подземелью мы прошли за городские стены и сейчас находились недалеко от Эсферона. Вдали маячили грозные башни Ирриэтона, разрывая своими острыми шпилями небо.
Величественный и могущественный Ирриэтон! Жаль, что так не долго я была твоей обитательницей!
От философских размышлений меня отвлекли перешёптывания ирриэтонцев, пришедших посмотреть на казнь посланницы.
Я заглянула в уже успевшие примелькаться лица эмпатов. С некоторыми успела подружиться, другие предпочитали держаться от меня подальше. К моему глубочайшему удивлению ни ненависти, ни осуждения в их глазах я не находила. Скорее что-то похожее на сожаление. Даже Кенэт и тот сменил привычное гневно-презрительное выражение лица на довольно-блаженное. Мар маячил сзади и с гадкой ухмылочкой поглядывал в мою сторону. После нашего последнего разговора племянник Верховного мага старался обходить меня стороной. Что ж, сегодня его счастливый день.
На противоположном конце поля я заметила моих ребят. На них было жалко смотреть. Особенно на Рэя. Он стоял, сжав кулаки, готовый в любую минуту броситься ко мне навстречу. Но сзади находились стражники и неотрывно следили за каждым его движением.
Я улыбнулась, как мне казалось бодрой улыбкой, отчего выражения их лиц приобрели ещё более трагичный характер.
На мой вопрос могу ли я поговорить с друзьями, ведущий меня стражник ответил:
— Запрещено. Да и не время сейчас думать о них, посланница. Лучше свыкайся с мыслью, что скоро умрёшь.
Смешно! Умирать мне не впервой, так что как-нибудь справлюсь.
Я вышла на середину поля. С другой стороны уже спешил Владыка. До этого он стоял с Солеей и о чём-то с ней разговаривал. Принцесса, как и не многие из здесь собравшихся, особой печали не испытывала. Как только Дорриэн отвернулся, она помахала мне рукой и радостно улыбнулась. Ну конечно! Теперь некого будет ревновать к своему ненаглядному!
Владыка остановился в паре метров от меня. Подозвав кивком головы одного из старейшин, он что-то сказал ему на ветхом драгонийском.
Эмпат поклонился и, развернувшись к «зрителям», громогласно объявил вину посланницы Нельвии и вынесенный ей приговор.
Я прищурилась и искоса посмотрела на Владыку. Какой же ты всё-таки гад! Согласиться сражаться со слабой беззащитной девушкой! Плевать, что у вас такие традиции и нет разделения на сильный и слабый пол. Ты же правитель и идёшь на поводу у глупых законов! Или тебе на самом деле не терпится меня уничтожить?
Из белого его лицо превратилось в каменно-серое. Значит, просматриваешь меня. Вот и знай всё, что я о тебе думаю, вампир!
Нам раздали оружие. Я взяла в руки тяжелое копьё с металлическим наконечником. Видела, как Вол тренировался с таким оружием. Но со мной сражался на самых обычных деревянных палицах.
Мне вдруг стало интересно. Попробовать сразиться с самим Владыкой. Он, конечно, победит, но перед тем я заставлю его попотеть. Чему-то же я научилась за эти недели. А после случая с Уэйном, Вол и Эдель только и делали, что нахваливали меня. Главное, чтобы ему не пришло в голову применить магию. Как предупредил меня тюремщик, апрэ включало в себя единственное правило — это отсутствие любых правил. Поэтому от противника можно было ожидать чего угодно.
Мы разошлись и начали медленно передвигаться по кругу, концентрируя всё своё внимание друг на друге. Колебание во взгляде вампира сменилось холодной решимостью.
Демоны! Опять я себе жизнь усложняю. Вместо того, чтобы изобразить страх и про себя молить о пощаде, я позволила ему увидеть своё бесстрашие. Вернее безрассудство. И теперь он утвердился в решении прикончить посланницу.
Какое-то время мы вот так кружили по полю, присматриваясь друг к другу. Я вертела в руках оружие, напоминая сама себе анимационного персонажа из японских мультфильмов.
Внезапно Дорриэн сменил тактику и молнией полетел на меня, выставив перед собой смертоносное оружие. От неожиданности я встала и как зачарованная неотрывно следила за острием, спешащим на встречу моему телу. Только в последний момент инстинкт самосохранения проснулся, заставив свою хозяйку пригнуться и изловчившись отпрыгнуть в сторону. Выпрямившись, я снова еле успела уклониться от очередного удара.
Вот тогда мне стало ОЧЕНЬ страшно. Ещё минуту назад хотела похвастаться перед всеми чему научилась, а сейчас едва сдерживалась, чтобы не завизжать и не побежать искать защиты за спинами друзей.
Почувствовав превосходство, Дорриэн расплылся в самодовольной усмешке. Гаденькой такой, отчего у меня начали дрожать коленки и громко стучать челюсть. Должно быть, этот звук слышали все. Мне, по крайней мере, он разрывал барабанные перепонки.
Заставив себя собраться, я попыталась напасть, но чуть не заорала от боли. Лезвие острия прошлось по ребру, разорвав тонкую ткань. Светлая материя окрасилась в багровые тона.
В глазах эмпата зажглись опасные огоньки. Сейчас он во мне видел всего лишь жертву, которую нужно добить. И как можно скорее. Это было ещё одно побочное явление даров Владык. Во время боя они теряли над собой контроль, и место здравого рассудка занимал инстинкт охотника.
Я уже порядком устала кататься по земле и уворачиваться от его атак. Один раз мне правда удалось обойти Дорриэна и ударить наотмашь по спине. Спросите, почему я не проткнула его? Не смогла. Несмотря ни на что, я бы скорее позволила убить себя, чем нанести вред эмпату. Проклятые чувства!
После моего манёвра он окончательно рассвирепел и выпады последовали один за другим с такой частотой, что я оставила всякую попытку атаковать и едва успевала с горем пополам отбиваться.
Ещё один прыжок и Дорриэн уже стоял возле меня. Лёгким, скорее даже ленивым движением руки, он выбил копьё из моих рук и направил лезвие своего мне в грудь. От неожиданности я упала на землю и начала на локтях отползать назад, неотрывно следя за эмпатом.
А он стоял и радовался победе, готовый в любой момент покончить с этим фарсом. Закричал Рэй, не в силах сдержаться, но его быстро заткнули.
В последний раз я заглянула в глаза Владыки. Теперь он казался мне совсем чужим. Безжалостный убийца, жаждущий лишь одного — победы.
С горечью я опустила голову и приготовилась встретить смерть. Вот так бесславно заканчивалась жизнь посланницы мира.
— Остановись!
По полю прокатилась волна удивлённых возгласов. Там, откуда послышался крик, стоял Воллэн, поддерживая Эдель. Девушка выглядела больной и с трудом держалась на ногах. Ухватившись за руку эмпата, она с волнением смотрела на нас.
— Воллэн, не лезь! Это не твоё дело!
Советник передал Эдель подбежавшей Лесте и направился к нам. Я уже успела подняться и отряхнуть запыленную юбку, когда он поравнялся с нами. Дальше передаю диалог в лицах:
Дорриэн:
— Как ты посмел нарушить приказ?!
Кажется, Владыку разочаровало появление советника. Ещё бы! Теперь не удастся прикончить меня!
Воллэн:
— Уэйн умер этой ночью. Труп эльфа могут доставить в Неаль и без меня. Прикажи увести Нарин. Я принимаю бой вместо неё.
Как романтично! Два благородных рыцаря будут сражаться за сердце прекрасной дамы! (Точнее за то, чтобы оно осталось у неё в груди).
Дорриэн:
— Поздно, бой уже начался.
Как же ему не терпится от меня избавиться!
Дорриэн:
— Я не хочу с тобой драться, Вол!
А со мной хочет! Было бы в руке копьё, точно вмазала бы!
Дальше Вол громко выкрикнул короткую фразу, смысл которой был опять же мне не понятен. Но Владыка понял. Он хотел ещё что-то сказать, но, услышав слова советника, замолк и пошёл занимать боевую позицию.
— Воллэн! — я кинулась к другу.
— Потом. — Коротко кинул он и отправился вслед за Дорриэном.
Я побежала к друзьям. Леста подвела к ним Эдель и усадила её на постеленный Лориэном плащ. С девушкой было что-то не так. Как будто она не спала целую вечность и сейчас едва сдерживалась, чтобы не упасть.
Обняв всех по очереди, я остановилась возле Лесты. Стража не пыталась надеть на меня оковы. Все просто-напросто позабыли обо мне, сосредоточив внимание на Владыке и его сопернике.
— Что с Эдель?
— Потом! — так же как и Вол минуту назад отрезала колдунья.
Бой начался. Если я только и делала, что убегала от вампира, то Вол не стал тратить силы на манёвры, а сразу перешёл в наступление. Бой был жестоким. Движения эмпатов — экономными и просчитанными. Если бы видела их впервые, никогда бы не поверила, что там, на поле сражались лучшие друзья. И Вол, и Дорриэн были одинаково быстры, ловки и сильны. Но советник всё же проигрывал Владыке. Сказывались две бессонные ночи пути. К тому же не зря Дорриэн считался лучшим в Тёмном Королевстве.
Я посмотрела на Эдель. Девушка сидела не двигаясь, не обращая внимания на стекающие по лицу слёзы. Не трудно было представить, что сейчас творилось в её душе. В любой момент мог погибнуть или её брат, или любимый.
Я присела рядом и попыталась хоть как-то успокоить её. Она меня не слышала. Одни только пальцы судорожно сжимали ткань плаща, намокшего от утренней росы.
— Леста! — я подскочила к колдунье. — Надо остановить бой. Они же поубивают друг друга!
— Это невозможно. Поединок закончиться либо смертью одно из них, либо серьёзным ранением, после которого раненый не сможет продолжить бой. — Ответила колдунья, не сводя глаз с места сражения. — Но ни Воллэн, ни Дорриэн не промахнутся.
— Да они и так уже залили друг друга кровью! — я встала перед Лестой, заставив её отвлечься от боя. — Посмотри на Эдель! У неё сейчас сердце от горя разорвётся.
Секунду эмпатия молчала. Потом, схватив мою руку, быстро вложила в неё кинжал.
— Целься в одного из них! Всё равно в кого. Ранишь — бой закончится.
— А если убью?!
Я, конечно, хотела поскорее покончить со всем этим, но целиться во Владыку и друга было выше моих сил. — Они же мечутся как две молнии! Я и прицелиться толком не смогу!
— Быстрее, — процедила колдунья сквозь зубы, — пока стражники не заметили.
Проклиная своё желание всюду влезать, я кое-как прицелилась и метнула кинжал… зажмурившись. Да, струсила! Но не могла же я хладнокровно наблюдать за тем, как мой нож летит в эмпатов!
Сзади послышался отчаянный крик Эдель. Меня окатило волной ужаса прежде, чем я открыла глаза. На земле лежал Воллэн. Я убила его! Сорвавшись с места, я на бегу оттолкнула пытающегося преградить мне дорогу стражника и помчалась к другу. С разбегу упав возле него на колени, я с ужасом отметила, что он практически не дышит. Дорриэн застыл, всё ещё не понимая, что здесь только что произошло.
— Да очнись же! Прикажи послать за врачом!
Стряхнув оцепенение, он отдал соответствующие приказания.
То, что происходило далее, напоминало комедию абсурда. Эдель увели ребята. Леста, Морт и двое других лекарей занялись Волом. А меня оттащили и увели в темницу стражники, несмотря на всё моё сопротивление и проклятия, которыми я их осыпала. Дорриэн провожал нас ничего не выражающим взглядом, не желая осознавать, что всё случившееся было явью.
Бесцеремонно втолкнув меня в камеру, эмпаты удалились. От бессильной злобы я ударила ногой по решётке и взвыла не своим голосом. Теперь к ранению добавилась ещё и ушибленная нога.
Все мысли были только о советнике. Господи, пусть он останется жив! Я зашептала молитвы, понимая, что ничем другим ему сейчас помочь не в силах. Вопросы о том, как он здесь очутился и почему Эдель была в таком состоянии, решила оставить на потом.
Вскоре в камеру вместе с Инэкой вернулся тюремщик. Эмпатия со слезами на глазах кинулась обнимать меня. Схватив за руку, повела меня прочь из подземелья, взахлёб рассказывая о том, что было после поединка.
Самое главное Воллэн был жив. Пока. Морт боялся ставить точные прогнозы, но делал всё возможное, чтобы спасти его. Меня освободили, так как за преступление было заплачено. Но покидать Ирриэтон запрещалось. В общем, из одной тюрьмы я перебралась в другую. На мой вопрос об Эдель, Инэка ответила, что госпожа сейчас без сознания и ей нужно как минимум два дня, чтобы набраться сил и восстановить запас энергии.
Она всё говорила и говорила, но я уже не способна была воспринимать тот поток информации, который она на меня выливала. Я нуждалась во сне. Иначе как Эдель могла упасть обессиленной.
Я безропотно позволила себя раздеть. Девушка посадила меня в ванну и дала чашку с горячим отваром. Затем наложила на рану повязку и, укрыв одеялом, разожгла камин. Я свернулась калачиком под одеялом и провалилась в глубокий сон.
Следующий день я провела с друзьями и своим пернатым любимцем. Кроме Инэки нас никто не тревожил. Да и она забегала только чтобы сменить повязку и сообщить последние новости. Вол до сих пор не приходил в себя. Его сильно лихорадило, но жизни больше ничего не угрожало. Услышав это, мы все с облегчением вздохнули. Эдель спала. Леста разрывалась между девушкой и советником, не желая оставлять их ни на минуту.
Дорриэн как всегда предпочёл избежать последствий и заперся у себя. Желающих пообщаться с правителем, он посылал далеко и надолго. К счастью безумцев, решившихся потревожить Владыку, не находилось.
Битый час мы обсуждали пережитые события. Оказывается, через несколько минут, после того, как Дорриэн потребовал меня к себе, к ним пришла стража. Толком ничего не объяснив, их развели по разным комнатам. Вплоть до утра ребята не находили себе места, не зная что со мной и зачем их заперли.
На рассвете к Стэну прилетел Феня. С трудом разобрав мои каракули и пораскинув мозгами, эльф решил отправить феникса к Волу. Как раз в этот момент на пороге комнаты появился Владыка с Рэем и Лором. Поняв, что собирается сделать эльф, и без того обозлённый эмпат, пришёл в ярость. Феню заперли в клетке, так же как и других фениксов.
Усадив троицу на стулья, Владыка устроил допрос с пристрастием, добавив к нему ещё и просмотр. Ребята изо всех сил старались выкинуть из головы все «лишние» мысли. Однако нервы и страх перед вампиром не давали им сосредоточиться. Владыка узнал не всё, но что именно ему удалось обнаружить в их подсознании, осталось неизвестным.
Я выругалась про себя. Давно заметила, все события, которые происходят в моей жизни имеют тенденцию развиваться от плохого к худшему. Если он узнал, что я не из этого мира, то вполне мог решить, что посланница очутилась на Этаре с единственной целью — разрушить её к чертям! С Дорриэна станется.
