Была и другая причина к тому, - может, еще более сильная. Между неразвитыми {В неразвитых} людьми вообще мало уважается неприкосновенность внутренней жизни: каждый {каждый без церемоний} из семейства, {из членов семейства} особенно из старших, без церемонии сует лапу в вашу интимную жизнь; дело не в том, что это нарушает, например, тайны: тайны - более или менее крупные драгоценности, {сокровища} их не забывают спрятать, их не забывают стеречь, да не у всякого и есть они: часто человеку и ровно нечего прятать от близких. Но вообще каждому хочется, чтоб и в его внутренней жизни был уголок, куда никто не залезал бы к нему, как хочется каждому иметь свою комнату, в которой он был бы спокоен от всяких посещений. Люди неразвитые не смотрят ни на то, ни на другое: если у вас и есть особая комната, в нее лезет каждый - не из желания подсмотреть или быть навязчивым, - нет, без всякого предположения, что это может беспокоить вас, - он думает, что вы не желали бы его видеть вдруг, ни с того ни с сего и без всякой нужды являющимся у вас под носом, - что вы не желали бы этого, что вам неприятно было бы это только в том случае, когда бы вам вообще было неприятно его видеть; он не понимает, что может надоедать, может мешать человеку, хотя он и мил ему. {он не понимает ~ мил ему. вписано. Против этой фразы дата: 13 февр} Святыня порога, через который не имеет права переступить никто без воли живущего за ним, у нас признается {уважается} только в одной комнате, комнате главы семейства, потому что глава семейства может выгнать в шею всякого, выросшего у него под носом без его спроса. У всех остальных вырастает под носом, когда только вздумает, {когда только вздумает, вписано.} всякий, кто старше их или равен им по семейному положению. {Далее было: когда вздумает} То же, что с комнатою, и с миром внутренней жизни. В него {В него залезает} без всякой надобности, даже без всякой мысли, что, может быть, делает неприятное вам, залезает всякий, кому вздумается, {кому вздумается, вписано.} за всяким вздором, {Далее было: кому когда вздумается} а чаще всего не более как за тем, чтобы почесать язык о вашу душу. У девушки есть два будничных платья, розовое и белое. Она надела розовое, - вот уж и можно чесать язык о ее душу. "Ты надела розовое платье, Анюта, чего ты его надела?" Анюта сама не знает, чего она его надела, просто ей вздумалось надеть его {Вместо: вздумалось надеть его - было: почему - да не подумала об этом, просто розовое попалось под руки} - ведь нужно же было надеть какое-нибудь, и если б она надела белое, повторилась бы та же история. "Так, маменька", или "сестрица" - "А ты бы лучше надела белое". Почему "лучше"? Этого не знает та, которая беседует {спрашивает} с Анютою, она просто чешет язык. "Что ты ныне как будто невесела?" Анюта совершенно ни весела, ни невесела, - но ведь надобно спросить, чтоб почесать язык. "Я не знаю, нет, кажется, ничего". - "Нет, ты что-то как будто невесела. - А ты бы, Анюта, села за фортепьяно", - зачем, неизвестно советчице, "что ты не села за фортепьяно?" Анюта, {Далее было: не села за фортепьяно} может быть, хотела сесть за фортепьяно через пять минут. "Я не знаю, так, не вздумалось". "Анюта, {Далее было; вот ты и прежде} нет, ты бы села". И так далее, целый день. Ваша душа будто улица, на которую поглядывает каждый, кто сидит подле окошка, не за тем, {Далее было: чтобы что-нибудь} что ему нужно увидеть там что-нибудь, - он и знает, что {потому что там} не увидит ничего ни нужного, ни любопытного, - а так, от нечего делать, - ведь все равно, так почему ж не поглядывать, {заглядывать} когда есть окошко? Улице, точно, все равно; но человеку вовсе нет удовольствия оттого, что пристают к нему.
      Натурально, это приставанье без всяких целей и мысли, просто по непониманию того, что приставание скучно для того, к кому пристают, натурально, что оно {что это приставанье} может вызвать реакцию, и как только человек станет {может стать} в такое положение, что может уединяться, он на некоторое время находит {чувствует} удовольствие в уединении, хотя бы по натуре был общителен, а не замкнут.
      Она с этой стороны находилась до замужства в исключительно резком положении: к ней приставали, к ней лезли в душу не просто от нечего делать, случайно и только по неделикатности, а систематически, неотступно, ежеминутно, слишком грубо, слишком нагло, - лезли злобно и злонамеренно, лезли не просто бесцеремонными руками, а руками очень жесткими и чрезвычайно грязными; оттого и реакция в ней была очень сильна.
      Поэтому нельзя строго осуждать мою ошибку. Несколько месяцев, может быть, год, я и не ошибался: ей действительно нужно и приятно было уединение. А в это время успело у меня составиться понятие о ее потребностях. Сильная временная потребность сходилась с моею постоянною потребностью - что ж удивительного, {преступного} что я принял временное явление за постоянную черту ее характера? Каждый так расположен судить {считать} о других по себе!
      Я не могу сильно винить себя за ошибку. Но ошибка была, и очень большая. Я не виню себя в ней. Но мне все хочется оправдываться, - мне думается, что другие не будут так снисходительны ко мне, как я сам. Чтобы смягчить {Для смягчения} порицание, я должен несколько побольше сказать о своем характере с этой стороны, которая для нее и для большей части других людей довольно чужда, - потому без объяснений представлялась бы слишком неясно. {Вместо: без объяснений ~ неясно. - было: представляется довольно неясной}
      Я не понимаю отдыха иначе, как в уединении. Быть с другими для меня значит {Далее было: быть стесненным ими} уже чем-нибудь заниматься: или работать, или наслаждаться. {Далее было: В детстве я всегда, когда мог, уносил в какой-нибудь уголок лакомый кусок, чтоб съесть его наедине, на досуге. [И теперь стакан чаю, но выпитый наедине, для меня вдвое приятнее.] [Что у одного от скрытности, у другого]} Как это назвать? Я чувствую себя совершенно на просторе, мне совершенно легко тогда только, когда я один. {Далее было: отчего это?} Отчего это? У одних - это от скрытности; у других - от застенчивости; у третьих - от расположения задумываться, хандрить; у четвертых - от недостатка симпатии к людям. {Далее было: а. Начато: у меня б. у меня может здесь другая крайность - слишком развитая потребность независимости, свободы. Я прямодушен} Во мне ничего этого, кажется, нет: я прямодушен и откровенен, всегда готов быть весел и вовсе не хандрю; смотреть на людей - для меня приятно, но это для меня уж наслаждение, уж нечто, требующей после себя отдыха, то есть, по-моему, уединения. Отчего ж во мне это? Сколько я могу понять себя, во мне это просто от слишком особого развития влечения к независимости, свободе. {Вместо: (Сколько я могу понять ~ свободе). - было: Отдыхая один, я делаю то же самое, что делают другие вместе с другими, - я болтаю [думаю] слегка о пустяках и не-пустяках, но говорю с самим собою [мне только с самим собою собственно]; я сам для себя общество. У меня есть наклонность легко раздваиваться, как будто распадаться на двух человек, из которых один заменяет другому собеседника. [Что это такое? Какое отношение] Понятно, что третий собеседник, настоящий другой человек, тут уж лишний он [стесняет] мешает интимной беседе двух, которые уже есть в одном мне. Как понять отношение между этими двумя чертами моей наклонности к уединению? От наклонности к нему развилась во мне способность так легко разделяться на двух [человек] собеседников? Или эта способность коренная черта и уж от нее развилась наклонность к уединению? Я вижу, что у меня в этом отношении слишком живая фантазия, - от живости ли фантазии стала ненужною, лишнею мне поддержка легкой движения мыслей содействием других, которая нужна для других, или оттого, что присутствие другого мне лишнее, стала так жива моя фантазия? Я не разберу, [этого] [почему это], как это произошло вначале, это произошло еще в детстве, и я не помню как это было.}
      И вот сила реакции против прежнего, слишком тревожного положения в семействе заставила ее на время {Вместо: И вот ~ на время - было: И вот, она увлекается уважением к моему образу жизни, но сила реакции против прежнего [образа] [отношения] положения в семействе [вела] доставляла по временам} принять образ жизни, несообразный с ее постоянною наклонностью, а уважение ко мне поддержало ее в этом временном расположении дольше, чем было бы само собою, - а я в это долгое время составил себе мнение о ее характере, принял временную черту его за постоянную {Далее было: по привычке} - от общей всем нам привычки судить о других: по себе - и успокоился на этом мнении, - вот и вся история. {Далее было: сказал Дмитрий Сергеевич. После этого начато: Дурн} С моей стороны была ошибка, но и в этой ошибке было мало дурного, а уж с ее стороны - ровно {вовсе} нисколько, - а сколько страдания вышло из этого для нее, и какою катастрофою кончилось это для меня!" {Далее было: Из всего этого вы видите [что Дмитрий Сергеевич находился] настроение духа Дмитрия Сергеевича [он с]: по его мнению, виноват он; по его мнению, вина его очень невелика [но по его же] [но он не думает, чтобы вообще], - и все-таки [вы только признательны к нему, и более ничего], в вас нет другого чувства кроме признательности и приязни к нему, и перед Александром Матвеевичем, - вы думали о нем только с выгодной стороны, нет, посторонние люди готовы были смотреть на его ошибку так легко.}
      Когда он увидел свою ошибку в ее испуге от страшного сна, поправ лять эту ошибку во всяком случае было поздно. {Вместо: эту ошибку ~ поздно. было: ее было поздно.}
      "Но если бы мы заметили это раньше, может быть, мне и ей постоянными усилиями над сближением наших {В рукописи: ваших} характеров сделать так, чтобы мы опять остались довольны друг другом? По моему мнению, даже и в этом случае не могло бы {не было бы} выйти ничего особенно хорошего. Очень может быть, что мы успели бы каждый переделать себя настолько, чтоб ей не осталось причины тяготиться своими отношениями ко мне. Но переделки характеров хороши {Далее было: по моему мнению} только тогда, когда направлены против каких-нибудь дурных сторон, а те стороны, которые пришлось бы переделывать в себе ей и мне, не имели в себе ничего дурного чем общительность лучше или хуже наклонности к уединению, или наоборот? Ровно ничем. {Далее было: а. Начато: Это было бы б. По его мнению, это было бы насило} А ведь переделка характера во всяком случае насилованье, ломка, а в ломке очень теряется от насилованья, многое замирает. Результат, {По его мнению, результат} которого я {вы} и она, может быть - но только может быть - достигли бы мы, не стоил такой потери. {Вместо: такой потери. - было: того} Мы {Вы} оба отчасти обесцветили бы себя и более или менее заморили бы в себе свежесть жизни, - для чего же? для того только, чтоб сохранить известные места в известных комнатах. {Далее начато: По его мнению} Дело другое, если б у нас были дети, - тогда {тогда судьба Против текста: Но переделки ~ тогда - помета: Перечитывал 6 марта} надобно было бы много подумать о том, как изменяется их судьба от нашей {от вашей} разлуки: если к худшему, то дело предотвращения этого стоит самых великих усилий, и результат - радость, что сделал нужное для сохранения наилучшей судьбы тех, кого любишь, - этот результат вознаградил бы за усилия. А теперь, какую разумную цель имело бы это?
      Поэтому при данном положении моя ошибка, по-видимому, даже повела к лучшему, - благодаря ей нам обоим не пришлось {Вместо: благодаря ей ~ не пришлось - было: а несомненно то, что благодаря ей не пришлось и ни мне, ни ей ломать} более ломать себя. {Далее было: чем было бы это, если бы эта ошибка была замечена раньше.} Она принесла много горя, но без нее наверное было бы больше, да и результат не был бы так удовлетворителен. - Однако из этого всего видно, {вы видите Далее было начато: а. что он все-таки б. что мы ей в. все к удовлетворению ее, т. е. что он все} что моя мысли очень заняты оправданием себя, чувствуя, {т е смутно чувствуя} что я, вероятно, покажусь не совсем правым тем, кто стал бы разбирать это дело без сочувствия ко мне. {Далее было: а. Но себя он считал пра б. В своих глазах он [был] пред} Но своим глазам я представлялся совершенно правым. Вот мое мнение о времени, которое было до ее сна. Теперь я расскажу свои чувства и намерения после того, как было мною замечено ее недовольство.
      Я сказал, что с первого же ее слова о страшном сне я понял неизбежность для нее какого-нибудь эпизода, различного от наших {ваших} прежних отношений. Я {Он} ждал, что этот эпизод будет иметь значительную силу, потому что иначе было невозможно при энергии ее натуры и при тогдашнем состоянии ее чувства недовольства своим образом жизни, {недовольства ~ жизни вписано.} которое уж имеет очень большую силу от слишком долгой затаенности. Но все-таки ожидание представлялось мне сначала в самой легчайшей и выгодной для меня форме. Я рассуждал так: она увлечется на несколько времени страстной любовью к кому-нибудь; {Вместо: Я рассуждал ~ к кому-нибудь; было: Я стал ждать временного увлеченья кем-нибудь После: кому-нибудь было: чувство удовлетворится, остынет} пройдет два-три года, я буду ждать, и она возвратится ко мне. Я очень хороший муж; шансы иметь другого такого хорошего мужа очень редки (я говорю прямо, {Вместо: (я говорю ~ думаю, было: вы видите, он сам} что о себе думаю, во мне нет нисколько лицемерного желания умалять свое достоинство). Удовлетворенное чувство {Чувство скоро удовлетворится} любви утратит часть своей стремительности, а между тем мы оба станем старше, то есть спокойнее: {Далее было: терпеливее, все устроится по-прежнему} она увидит, что хотя одна сторона ее натуры и менее удовлетворяется жизнью со мною, но что в общей сложности ее натуре просторнее, легче жизнь со мною, чем с другим, - и все восстановится {устроится} по-прежнему. Я, наученный опытом, буду внимательнее к ней; она приобретет новое уважение ко мне, то есть еще больше привязанности ко мне, и мы будем жить лучше прежнего. {Далее было: За этим следует объяснение, которое, по его словам, наиболее щекотливое. Я, по его желанию, я постарался это высказать}
      Но - это вещь, объяснение которой очень щекотливо для меня, однако же оно должно быть сделано, - но как же представлялась мне перспектива того, что наши отношения с нею восстановятся? Радовало ли это меня? - Конечно; но только ли? Нет, это представлялось мне и обременением, - конечно, приятным, очень приятным, но все-таки обременением, - в нем было много тяжелого. Я очень сильно люблю ее и буду ломать себя, чтобы приспособиться к ней, - это будет доставлять мне приятное чувство исполнения долга, но все-таки моя жизнь будет стеснена - так представлялось это мне в эту минуту. И я увидел, что не обманывался. Испытать это она дала мне, когда хотела, чтобы я постарался сохранить ее любовь. Месяц {Этот месяц} угождения был самым тяжелым месяцем в моей жизни. {Вместо: в моей жизни. - было: в его жизни, по его словам} Тут не было никакого страдания, - такое выражение не шло бы к делу, было бы тут нелепо, {Далее было: по его словам,} - с этой стороны, положительных ощущений, - я не чувствовал ничего, кроме радости, угождая ей, {вам,} - но мне было скучно. {Далее было начато: По его словам, отдавая вам часть своего внимания, он проводил время так, как проводил} Вот тайна того, что ее попытка удержаться {Вместо: что ее ~ удержаться - было: она не удержалась} в любви ко мне осталась неудачна: я скучал с ней.
      На первый раз может показаться странно, почему я не скучал, отдавая бесчисленные вечера студентам, которым уж, конечно, не был расположен жертвовать ничем важным и не стал бы нисколько беспокоить себя, и почему я чувствовал такое сильное утомление, {Вместо: чувствовал ~ утомление, - было: скучал,} когда отдал всего лишь несколько вечеров женщине, которую любил больше, чем себя, на смерть, и не только {Далее было: на всякое мучение} на смерть, - на всякое мучение для которой я был совершенно готов? Это {Далее было: по его мнению,} может казаться странно, но только для того, кто не вникнет в сущность моих отношений к молодежи, которой я отдавал столько времени. Во-первых, разговоры с ними были совершенно отвлеченные, и с ними у меня не было никаких личных отношений: {Далее было: по его словам,} когда я сидел с ними, я не чувствовал перед собою людей, а видел несколько отвлеченных типов, которые обмениваются мыслями; разговор с ними для меня мало отличался от раздумья наедине; тут была занята во мне лишь одна сторона человека, - которая всего менее требует отдыха, - мысль; все остальное {Далее было: вполне} спало. Тут разговор имеет практическую, полезную цель содействие развитию {Вместо: содействие развитию - было: развитие} умственной жизни других; это был труд, но труд такой легкий, что походил на развлечение {на шутку} от другого труда: {Далее начато: поэтому тут не было тех требований} не утомляющий, а освежающий силы, но все-таки труд, поэтому личность и не имела тут тех требований, которые делала для отдыха; тут я делал дело, а не отдыхал; тут я искал пользы, а не успокоения; тут я давал сон всем сторонам моего существа, кроме мысли; а мысль {Далее было: не связывалась [чув] никакими личными отношениями} действовала без всякой примеси личных отношений к людям, с которыми я говорил, поэтому чувствовала себе такой же простор, как наедине; потому эти разговоры, можно сказать, не выводили меня из уединения. {Далее было: [казались] мне казались моей обязанностью, но обязанность была вообще так легка, что обращалась в легкое наслаждение} Это было почти время дремоты, в которой мне снилось {Вместо: в которой мне снилось - было: в которой я видел сон} несколько разговаривающих людей. Тут нет ничего общего с отношениями, в которых участвует весь человек.
      Я чувствую, как щекотливо выговорить перед нею это слово "скука"; {Вместо: Я чувствую ~ "скука"; - было: Вот этот сон.} но добросовестность не позволяет мне утаить его; {Далее было: Да, говорю, я скучал} при всей моей любви к ней я почувствовал облегчение себе, когда потом убедился, {Далее было: что бывшие отношения не могут восстановиться между вами и им} что между нею и мною не может установиться тех отношений, при которых мы могли бы жить вдвоем. {Далее начато: быть довольными} Я стал в этом убеждаться около того же времени, когда она начала замечать, что {Далее было: тогда он и исполнил ваше желание} угождение ее желанию обременительно для меня. {что как ни старалась} Тогда будущее стало представляться мне в новой форме, которая была мне приятнее. Увидев эту невозможность, я стал думать, как бы скорее, - опять я должен употребить это выражение, которое щекотливо, {Далее было начато: на это я считаю обязанностью ответить сообразно с} - стал думать, как бы поскорее отделаться, отвязаться от этого положения, которое было мне скучно; вот {вот, по его словам} тайна того, что должно было казаться великодушием человеку, который захотел бы ослепляться признательностью к внешности дела или не был бы так близок, чтобы рассмотреть самую глубину его побуждений. {душевных движений.} Да, мне просто хотелось отделаться {Вместо: мне просто ~ отделаться - было: по его словам, мне хотелось поскорее отделаться ради вас} от скучного положения. Не лицемерствуя отрицанием в себе хорошего, {Далее было начато: а. с целью оставить б. он не в. он все не хотел, чтобы я отрицал что-нибудь.} я не стану отрицать того, что одним из моих мотивов {Далее было: - не очень сильных, но мотивов - но, по его словам,} было желание добра ей, но это был уже второй мотив, положим, очень сильный, но все-таки далеко уступавший силою первому - желанию избавиться от скуки; настоящим двигателем было оно; под влиянием этого желания {под влиянием мотивов} я стал внимательно соображать ее образ жизни {Далее Было: и увидел, что играет роль} и легко увидел, что в перемене ощущений от перемен в образе жизни главную роль играет появление и удаление Александра Матвеевича. Это заставило меня думать о нем, - я понял причину его странных действий, на которые раньше не обращал внимания, и после этого мои мысли получили новый вид: когда я понял, {Далее было: что ваша любовь еще не сознаваемая} что в ней уж не то что {Далее было: потребность} только еще искание страсти, а уж сама любовь, {Далее было: обращенная на человека} только еще несознаваемая ею, что это чувство обратилось на человека вполне достойного и по благородству своему совершенно достойного вполне заменить ей меня, и что этот человек сам страстно любит, я чрезвычайно обрадовался. Первое впечатление от этого открытия было тяжело, - всякая важная перемена соединена с некоторою скорбью, - я видел, что не могу по совести считать себя лицом, необходимым для нее, а ведь я уж привык к этому, эта сторона открытия была тяжела мне, но только в течение первого времени она преобладала над другою стороною, которая радовала меня. {Вместо: радовала меня - было начато: была рад} Теперь я был уверен в ее счастье и спокоен за ее судьбу. Это было источником большой радости. Но {Далее было: по его словам} напрасно было бы думать, {Далее было: что это было главною причиною его} в этом заключалась главная приятность. Нет, опять личное чувство было гораздо важнее: я видел, что становлюсь совершенно свободным от принуждения. Мои слова не имеют того смысла, {Вместо: Мои слова ~ смысла, - было начато: а. Напрасно б. Теперь следует, по его словам,} будто для меня бессемейная жизнь кажется свободнее или легче семейной, нет, если мужу и жене не нужно нисколько стеснять себя для угождения друг другу, если они довольны друг другом без всяких усилий над собою, если они угождают друг другу, вовсе не думая угождать, - им вместе еще {Вместо: им вместе еще - было: это конечно еще} гораздо легче и просторнее, чем было бы при одинокой жизни. Но ведь отношение между нею и мною {Вместо: отношение между нею и мною - было: у вас так} не было таково. Поэтому разойтись с нею значило для меня стать свободным. Когда жена и муж {Когда муж и жена} совершенно идут друг к другу, это наоборот: они теряют свободу от разлуки. Но тут {Да, но тут} было не так, мне возвращалась свобода.
      Из этого видно, что я действовал в собственном интересе, когда {Далее было: а. поступал сообразно с вашим интересом б. Начато: старался} решился не мешать ее счастью, {Далее было: поэтому-то он действовал тут [обращая] [энергически] [хорошо] честно и сильно. Вот, по его словам, объяснение, очень простое, благородными мотивами} - благородная сторона была в моем деле, но движущею силою ему служило влечение собственной моей натуры к лучшему для меня, - поэтому-то я имел силу действовать, могу сказать, хорошо.
      Я уехал в Рязань. Через несколько времени она вызвала меня, говоря, что теперь мое присутствие уж не будет мешать ей. {Вместо: мое присутствие ~ мешать ей. - было: вашим отношениям ничто не помешает.}
      Я увидел, {Он увидел} что оно все-таки мешает.
      Сколько я могу понять, тут были две причины: ей {вам} было тяжело видеть человека, которому она считала себя бесконечно обязанною, - положим, она ошибалась в этом, не была нисколько обязана мне, потому что я действовал гораздо больше для себя, нежели для нее, {для вас,} но ей {но вам} представлялось иначе, и она чувствовала чрезвычайно сильную признательность ко мне, - это чувство тяжелое, - в нем есть приятная сторона, но она имеет верх только тогда, когда оно не сильно; когда сильно - оно стеснительно. Другая причина, - это опять несколько щекотливое объяснение, {Вместо: несколько ~ объяснение, - было: а. вопрос щекотливый б. по моему мнению, щекотливый После: объяснение, - было: но я, по его мнению, должен был учесть и это} - ей неприятна была ненормальность ее положения в смысле общественных условий, тяжело {неприятно} то, что недоставало со стороны общества формального признания {Вместо: недоставало ~ признания ее - было: а. Начато: вы не имели формального б. недоставало формального признания} ее {за нею} права занимать это положение. Я не скрою, {Далее было: от вас, что мне было} в этом новом открытии была для меня сторона, гораздо более тяжелая, {Вместо: Я не скрою ~ тяжелая, - было: не скрою, но мне тяжело} чем все чувства, которые я испытывал в прежних периодах дела. Я сохранял к ней {к вам} очень сильное расположение. {Далее было: а. Я могу назвать эту любовь [как] дружбою, скорее чувством, переменившимся из братского, отцовского чувства, но все-таки это чувство было сильно.} Мне хотелось оставаться человеком, очень близким к ней. {к вам.} Я надеялся, что после так будет; и когда увидел, что этого не должно быть, мне было очень прискорбно. {Далее было: Он терял сестру, терял дочь, терял} И тут {И тут, по его словам,} уж не было вознаграждения прискорбию ни в каких личных расчетах, {Далее было: тут, по его словам.} - я могу сказать, что тут решение мое было принято уж единственно по привязанности к ней, {к вам.} из желания лучшего для нее, {для вас,} исключительно по побуждениям несвоекорыстным. {чистым.} Зато {Далее было: по его словам,} никогда никакие отношения к ней {к вам} в самое лучшее время этих отношений не доставляли мне такого внутреннего наслаждения, как эта решимость. {Далее было: Вот его слова: смею я назвать себя [человеком] исключительно благородным человеком [который был зн], который бы совершенно} Тут я уже поступал собственно под влиянием того, что называется благородством, и {Далее было: и тут, он понял это в первый раз} я тут узнал, какое высокое наслаждение чувствовать {быть} себя благородным человеком. Нет надобности {По его собственному мнению, нет надобности} объяснять ту сторону моего {Вместо: ту сторону моего - было: одну сторону его} образа действий, которая была бы величайшим безрассудством {Далее было: а. в деле б. по отношению к} в обыкновенных случаях, но слишком ясно оправдывается характером лица, которому уступал я. В то время, когда я уезжал в Рязань, не было ни слова сказано между нею и Кирсановым; в то время как я принимал свое последнее решение, не было ни слова сказано ни между мною и ею, {ни между вами и мною,} ни между мною и г. Кирсановым. Но я слишком хорошо {Далее было: знаю, что Кирсанов} - так хорошо знал его, что мне не было надобности узнавать его мысли, чтоб знать их".
      Я человек совершенно чужой {неизвестный} вам, но корреспонденция, в которую {но письмо, которое} вступил я с вами, исполняя желание покойного Дмитрия Сергеевича, {Далее начато: ставит меня в} имеет такой интимный характер, что, вероятно, вам {для вас} надобно узнать, кто такой неизвестный корреспондент, так глубоко посвященный {далее было: в вашу тайну} во внутреннюю жизнь покойного Дмитрия Сергеевича и в ваши отношения {в вашу жизнь} к нему. Я отставной медицинский студент - больше я не умею ничего сказать вам о себе. {Далее было: Я давно начал новую карьеру - и не думаю, чтобы она не была удовлетворительна.} В последние годы я жил в Петербурге, {Далее было: и смело могу сказать, что не был} и несколько дней тому назад я вздумал {Далее было: бросить дела, которые были у меня в Пет} пуститься путешествовать и искать себе новой карьеры за границею. {Далее было: Мое путешествие было странно. [Я сел] Я пустился не тою дорогою, которую избрал, - такая случилась надобность.} По странному случаю я не имел {я затерял} в руках документов, и мне пришлось {Вместо: и мне пришлось - было: потому должен был} взять чужие бумаги, которыми обязательно снабдил меня {Далее было: а. один из знакомых покойного Дмитрия Сергеевича, некто г. Рахметов, чем очень обязал меня. Он говорил, что они находились у него на крайний случай запасенными как средства для лиц, нуждающихся в том б. но [меня] снабдил меня нужными бумагами - этот знакомый покойного Дмитрия Сергеевича} один из моих знакомых, но с тем условием, чтобы я исполнил по дороге некоторые его поручения. Когда вам случится видеть г. Рахметова, потрудитесь сказать, что все порученное мною исполнено, как должно. Он знает. Теперь я буду пока бродить по Германии, наблюдая нравы, знакомясь с людьми. У меня есть несколько сотен рублей, {денег} и мне хочется погулять. Когда праздность надоест, я буду искать себе дела, какого? - все равно, где? - где случится. Я волен, как птица, и могу быть беззаботен, как птица, - такое положение восхищает меня.
      Очень может быть, {Очень может быть вписано.} что вам угодно будет удостоить меня ответом. {Далее было: но я не могу дать вам своего адреса, потому что} Но я не знаю, где я буду через неделю, - может быть, в Италии, может быть, в Англии, может быть, в Праге, - я теперь могу жить по своей фантазии, {Вместо: могу ~ фантазии - было: один со своей фантазией} и куда она унесет меня, я не знаю. {Далее начато: а. Поэтому адресуйте б. Но мне адресуйте} Поэтому делайте {пишите} на ваших письмах только следующий адрес: Berlin, Agenturvon H. Schweigler, Friedrichstrasse, Э 21. {Далее было: В этой конторе [начнется] будет известно, куда надобно пересылать письма для меня. [Он] Конторщик - немец, увидев письмо на неизвестном ему [языке] алфавите без обратного адреса, по этому признаку} Под этим конвертом будет ваше письмо в другом конверте, на котором вместо всякого адреса будут выставлены только цифры: 12345: они будут обозначать для конторы агентства Швейглера, что это письмо должно быть отправлено ко мне.
      Примите, милостивая государыня, уверение в глубоком уважении от человека, совершенно чуждого вам, но безгранично преданного вам, который будет называть себя
      отставным медицинским студентом.
      {Против текста: где случится со студентом. - на полях помета: Перечитывал 5 марта.}
      Милостивый государь Александр Матвеевич. По желанию покойного Дмитрия Сергеевича {Далее было: выражаю} я должен передать вам уверение в том, что счастливейшим для него обстоятельством казалось именно то, что свое место он должен был уступить вам. При тех отношениях, которые повели к этой перемене, - отношениях, которые постепенно образовались в течение почти трех лет, когда вы почти вовсе не бывали его гостем, {Вместо: постепенно образовались ~ гостем, - было: возникли без вашего участия в такое время, когда вы уже [более] около двух лет не [посещали] были его гостем, постепенно образовались} следовательно при отношениях, возникших без всякого вашего участия, - единственно из несходства характеров между двумя людьми, {лицами,} которых вы потом напрасно старались сблизить, - при этих отношениях была неизбежна та развязка, какая произошла. По твердому мнению Дмитрия Сергеевича, вы нисколько не должны приписывать ее себе. Он почти уверен, что это объяснение излишне, но на всякий случай поручил мне сделать его. Так или иначе, тот или другой, должен был занять место, которого не мог занимать он, на которое только потому и мог явиться другой, что Дмитрий Сергеевич не мог занимать его. То, что на этом месте явились именно вы, составляет, по мнению покойного Дмитрия Сергеевича, большое счастье как для вас, так и для лица, интересы которого были особенно ему драгоценны. Примите уверение в глубоком моем уважении".