8

АРХИПАСТЫРЬ БУККО воздел руки в молитве.

— От холода, голода, наводнений и происков наших врагов спасите нас, великие боги! — молил он.

Даже Ланиусу было нечего возразить на это. Когда, наконец, снег растаял, столица оказалась перед опасностью, которая была не меньше, чем когда-то фервинги. Пока сточные канавы справлялись с потоками талой воды, и Ланиус благодарил за это богов.

Стоявшая рядом с ним мать презрительно фыркнула.

— Если Букко скажет, что день будет солнечным, я прихвачу с собой зонтик.

Серфия явно не беспокоилась, что ее могут услышать. Ланиус рассмеялся. Его примеру последовали придворные, стоящие поблизости. Букко посмотрел в сторону, откуда донесся шум. Когда он увидел, что это Серфия, он поджал губы, но продолжил службу. Когда-то ему удалось поймать свою удачу, но он не сумел удержать ее. Сейчас пришло время матери Ланиуса.

— Вскоре нам снова придется воевать с фервингами, — сказала она Ланиусу, после того как они вернулись во дворец. — Мы будем сражаться и одержим победу. Но ты, — она ткнула в него пальцем, — останешься в столице.

Иногда даже король не может поспорить с обстоятельствами. Для Ланиуса как раз наступил такой момент.

— Да, мама, — ответил он.

Если он надеялся увидеть следующее сражение, у него было два пути: устроить страшный скандал или тайком договориться с Лептурусом. Нужна ли ему еще встреча с жестоким миром войны?

— Все будет хорошо, — сказала Серфия.

Ланиус подумал: кого она пытается убедить в этом — себя или его? Мать продолжила:

— Коракс поведет отряды херулсов, а Корвус будет командовать нашей армией.

— И ментеше будут очень осторожны этой весной, — добавил Ланиус. — Мы заставили Низвергнутого призадуматься над тем, как нам удалось пережить эту ужасную зиму. Он не раз подумает, стоит ли ему снова с нами связываться.

Королева кивнула.

— Именно так. Я рада, что позаботилась о том, чтобы город как следует подготовился к зиме. Кто знает, что бы случилось, не сделай я этого?

— Кто знает, — повторил за ней Ланиус.

Подняв брови, он удивленно взглянул на мать и встретил безмятежную улыбку: женщина искренне верила, что это была ее идея — завезти продовольствие в столицу Аворниса. Если королева когда-нибудь сядет писать воспоминания — в чем Ланиус очень сомневался, — без сомнения, там будет рассказ о том, как ей в голову пришла светлая идея — завести в город побольше зерна на случай суровой зимы, приход которой она предвидела. После историки и летописцы, доверяя ей, будут повторять то же самое во всех хрониках. Ее запомнят как королеву Серфию Дальновидную.

Эти мысли заставили Ланиуса усомниться в том, что все, о чем повествовали исторические книги, которые он читал, правда. Может быть, они были полны такими же недостоверными фактами? Он должен больше доверять своим суждениям и перестать слепо верить всему, что пишут в книгах. Но спорить с матерью было бесполезно, он не может изменить ее. Мальчик спросил:

Разумно ли, если столько власти будет сосредоточено в руках двух братьев?

— Ты имеешь в виду Корвуса и Коракса? — спросила королева.

Ланиус кивнул. Мать пожала плечами.

— Оба — хорошие офицеры благородной крови. Она ожидала, что сын скажет: «Да, мама». Но вместо этого он произнес:

— Это скорее делает их более склонными к мятежу. Половина знати в королевстве считает, что они заслуживают быть королями Аворниса.

— Но без знати у нас не было бы офицеров. — Серфия потрепала Ланиуса по волосам, хотя он терпеть этого не мог, и продолжила: — Если ты хочешь найти командира незнатного происхождения, командор Грас вполне подойдет. Он переправляет на своих речных галерах херулсов в тыл фервингов. — Она фыркнула, как совсем недавно в соборе. — Его отца называют Крексом Невыносимым.

— Грас — прекрасный офицер, — сказал Ланиус.

— Может, и так, но даже в этом случае… — Мать фыркнула еще раз. — Его вряд ли можно принимать всерьез.

Служанка вошла в комнату с подносом, на котором были печенье и вино. Ланиус выбрал одно с изюмом, политое медом. Девушка улыбнулась ему. Он улыбнулся в ответ, не понимая, как это произошло. Последнее время девчонки раздражали его гораздо меньше, чем в те времена, когда он был младше. Мать тоже заметила это и холодно произнесла:

— Ты свободна, Приния.

— Слушаюсь, ваше величество, — ответила девушка и поспешила выйти.

— Почему ты была так резка с ней? — спросил Ланиус. — Она не сделала ничего плохого.

— Пока, — сухо ответила королева Серфия.

— Я не понимаю, — удивился Ланиус.

— Я знаю, — отозвалась королева. — Но ты поймешь это совсем скоро. И тогда твоя жизнь станет сложнее и интереснее.

Ланиус тряхнул головой. Иногда понять мать было так сложно.

— Еще один корабль, еще один участок Туолы, — вздохнул командор, поднимаясь на борт «Леща».

Все речные галеры были очень похожи друг на друга. «Лещ», казалось, знал лучшие времена. Его деревянная обшивка побелела от времени. Галера все еще была крепкой, но за ней плохо следили. Грас оглядел моряков, которые, в свою очередь, пристально рассматривали его и Никатора.

— Мы закончим свою работу здесь, и после они отправят нас назад на юг, патрулировать Стуру, — сказал Никатор. Он произнес что-то сквозь зубы, явно относящееся к лошадям, и затем добавил: — Фервинги или ментеше. Фервинги или ментеше…

— Боги решили дать нам небольшую передышку для разнообразия, — отозвался Грас.

— Все, что от нас требуется, — продолжал его приятель, — кажется предельно простым — доставить отряды херулсов под предводительством Коракса вниз по реке, чтобы они могли напасть на фервингов с тыла. Поездка может оказаться приятным путешествием, если ничего не случится.

— Если бы все шло гладко, королю Аворниса не пришлось бы перемещать нас, словно пешек по шахматной доске, — ответил Грас. — И вспомни, что речь идет о графе Кораксе, брате графа Корвуса.

Никатор подошел к лееру и сплюнул в бурные воды Туолы.

— Тьфу на дорогого графа Корвуса, низкого и подлого скупердяя. — Он сплюнул еще раз. — И на его проклятого богами самодовольного брата.

— Раз уж так, плюнь и на херулсов заодно, — предложил Грас.

— Обязательно, — отозвался Никатор. — А теперь объясни мне почему.

— Потому что я не стал бы спорить даже на медную полушку, что они действительно ударят в тыл фервингам, когда окажутся на той стороне реки. Они скорее начнут убивать фермеров, насиловать их жен и угонять овец.

— Или угонять жен и насиловать овец, — предположил Никатор.

Грас округлил глаза.

— Мне такое даже не приходило в голову. Если тебе очень интересно, спроси графа Коракса.

«Лещ» был флагманским кораблем большой флотилии, состоящей из речных галер, небольших судов, яликов и барж. Такая флотилия скорее могла быть использована для переправки войск по Туоле, чем для сражений. Они должны были подобрать графа Коракса в низовьях реки, доставить его армию дальше, вниз по течению. Грас сомневался, что все эти маленькие ялики и баржи были бы способны быстро подняться вверх по течению, но с поставленной задачей они должны были справиться неплохо.

— Я готов поспорить, что граф Коракс и эти дикари не окажутся на месте встречи в назначенное время, — сказал Никатор. — Это так похоже на него — заставить нас ждать напрасно. Он — благородный господин, в конце концов. Ему не пристало беспокоиться о простолюдинах, изнемогающих от безделья, ожидая его.

Но когда флотилия обогнула последний поворот реки, на северо-западе моряки увидели разбитый на берегу лагерь херулсов, большой, беспорядочный и шумный. Ветер донес до Граса неприятный запах. Он закашлялся и наморщил нос. Никогда еще ему не приходилось видеть такие военные лагеря.

— Боже, погляди на них! — возмутился Никатор. — Они справляют нужду прямо там, где берут воду.

— Они такие, — сказал Грас — Коракс притащил их сюда не потому, что они аккуратны и воспитаны, а для того, чтобы они воевали.

— Он не добьется многого, сражаясь вместе с этими отвратительными дикарями, — возразил Никатор. — Неужели он не смог найти кого-нибудь получше? — И тут же сам ответил на свой вопрос: — Нет, не мог. И потом, чего еще ждать от дикарей?

— Согласен с тобой, — поддержал его Грас и заметил: — Я вижу внушительный флаг графа Коракса. Я полагаю, мы должны поднять его на борт. Затем мы переправим херулсов вниз и после этого сможем надеяться, что они сделают что-нибудь путное.

Он послал шлюпку с «Леща» на берег Туолы. На этот раз граф выглядел совсем иначе, чем в прошлый раз, и ничуть не напоминал измученного, грязного человека, одетого в меховую куртку и кожаные штаны. На голове у него был золотой обруч, и его мантия выглядела роскошней, чем любая из принадлежащих королю Аворниса. Никатор пробормотал сквозь зубы какое-то ругательство.

— Ты что-то сказал? — спросил его Грас.

— Теперь ясно, куда пошли деньги, на которые Корвус и Коракс должны были содержать почтовые станции на своих землях.

— У него здесь своя армия. Странно, что он еще не начал выпускать собственные деньги и не объявил себя королем.

— Судя по его виду, это не заставит себя долго ждать. Лодка между тем вернулась на «Лещ».

— Давай послушаем, что Коракс сам скажет. — Грас заранее был настроен враждебно после их короткой встречи, помня, что Коракс был братом Корвуса.

Коракс поднялся на борт галеры.

— Привет, командир, — сказал он, отступая назад, чтобы поприветствовать Граса. — Итак, мы вновь встретились. Будь Добр, напомни мне свое имя.

— Грас, ваше превосходительство, — сухо ответил тот. Несмотря на свое сильное желание вышвырнуть Коракса назад в Туолу, ему приходилось держать себя в руках. Но на борту своей галеры он не собирался сносить ничьи оскорбления и мог себе это позволить. — Не будете ли так любезны напомнить мне ваше имя?

— Что? — побагровел Коракс. — Если это шутка, то неудачная, приятель. Каждый знает, кто я такой.

Вельможа важно выпятил грудь.

— Не на реке, — сообщил ему Грас. — Она стала могилой многих славных людей, величия которых тебе никогда не достичь.

Может, это и было правдой, но вряд ли могло понравиться графу Кораксу. Щеки аворнийского дворянина из багровых стали пепельно-серыми.

— Попридержи свой язык, нахальный щенок, или я дам тебе пинка за то, что ты смеешь задирать на меня лапу. Я командую вон той армией и спущу ее на тебя.

— Попробуй. — Грас пожал плечами.

— Я не привык выслушивать, что я могу, и что не могу делать, от выскочки-шкипера с рыбачьей лодчонки, и я не собираюсь терпеть это. — Рука Коракса потянулась к мечу.

Никатор пронзительно свистнул. Несколько моряков выхватили свои луки и взяли Коракса на прицел. Металлические наконечники стрел, смотрящие на графа, блестели на солнце.

— Вы понимаете, где вы находитесь, ваше превосходительство, и что собираетесь делать? — спросил Никатор.

Коракс заметно занервничал, однако не убрал меч. Грасу редко приходилось видеть аворнийского дворянина, которого можно было обвинить в трусости. Многим из них, однако, не хватало благоразумия.

— Хорошо, — произнес командор, когда граф отпустил клинок. — Не хотелось бы увидеть вас, утыканного стрелами, как еж, к тому же чертовски тяжело отскребать кровь от палубы. Она быстро впитывается.

— Ты — шутник, не так ли? — прорычал Коракс. — Скоро мы посмеемся, когда король Аворниса вышвырнет тебя со службы.

— Я никогда не беспокоился об этом. А вот ты — один из тех, кто грабил короля годами.

— Что за бессовестная брехня!

— Это ты — лжец, ты и твой разбойник-брат! — Коракс опять побагровел от злости. Не в силах остановиться, Грас продолжал: — Я знаю, что только на ваших с ним землях нет королевской почтовой службы. Когда последний раз ты платил налоги в королевскую казну?

— Налоги? — Презрительный жест Коракса был очень выразителен. — Безмозглый идиот, налоги существуют для крестьян!

— Ты полагаешь, король согласится с тобой? — Говоря король, Грас имел в виду королеву Серфию и регентский совет, как и Коракс.

— Свинья! — взвизгнул Коракс. — Тупой осел! Крикливый, вздорный мешок с требухой! Сын блудницы! Я помочусь на тебя!

Он начал расстегивать штаны.

— Если он разойдется, то это не скоро позабудешь, — сказал Грас сквозь зубы. И прежде чем Коракс успел раздеться, он обратился к морякам: — Доставьте этого сквернослова назад к его дикарям, они — самая подходящая компания для него.

— Слушаемся, командир, — ответил дружный хор.

Не обращая внимания на вопли Коракса, матросы погрузили его обратно в лодку и высадили на мелководье.

— И что теперь, командир? — спросил Никатор, глядя, как граф неуклюже ковыляет назад к херулсам.

— Я подожду несколько дней, — ответил Грас, все еще тяжело дыша. — Если он подаст знак, любой знак, что он способен вести себя как цивилизованный человек, я переправлю его и херулсов через реку.

— А если нет?

— Тогда черт с ним и его дикарями!

— Но война с фервингами?

— Ну и что? Почему я один должен переживать из-за этого? Давай посмотрим, как Коракс переживает за судьбу королевства. Или единственное, о чем он думает, это он сам?

— Что-то случилось, — сказал Лептурус.

— Твои предложения? — В голосе королевы Серфии прозвучало нетерпение, ее глаза гневно блеснули.

В глазах командира королевской гвардии, когда он взглянул на Ланиуса, мелькнуло раздражение. Казалось, он хотел сказать: «Когда же, наконец, ты повзрослеешь и начнешь править, и мне не придется выслушивать глупости от твоей матери!» Иногда ему становилось легче после этого, но не всегда.

Ланиус тоже хотел понять, что происходит.

— Что мы можем предпринять? — спросил он. Лептурус вздохнул.

— Не знаю, что можно сделать в этой ситуации, ваше величество, — ответил он. — Нам известно только, что херулсы не переправились через Туолу, как ожидалось. Это значит, что нашей армии придется воевать с фервингами без их помощи. Граф Корвус твердит всем, что он — великий полководец. Очень скоро мы сможем проверить это. Мне кажется, что он не способен найти кончики пальцев на своей руке без карты.

Без единого плохого слова Лептурус сказал о нем все. Ланиус пришел в восхищение. Обычно гвардеец был слишком прямолинеен, выражая свою нелюбовь.

— Но Коракс — брат Корвуса, — возразила Серфия. — Он сделает все возможное, чтоб прийти к нему на помощь.

— Может быть. — И снова в голосе Лептуруса не было особого оптимизма.

— Это вина командора Граса, — сказала королева. — Я считаю, он должен явиться в столицу Аворниса немедленно и объяснить свое недостойное поведение.

— Мы еще не знаем, действительно ли оно — недостойное, ваше величество, — примирительным тоном произнес Лептурус. — Не лучше ли подождать и посмотреть, как пойдет дело, прежде чем разбрасываться оскорблениями, как комьями грязи.

Серфия взорвалась:

— Я приказываю, чтобы Грас немедленно прибыл в столицу! Ты слышишь меня, немедленно!

— Я слышу, ваше королевское величество, — устало ответил Лептурус.

— Я приказываю, — повторила Серфия и вышла из зала, где они совещались втроем.

— Тебе это не кажется хорошей идеей? — спросил Ланиус.

Командир гвардейцев покачал головой.

— Нет, я не уверен. Слишком рано начинать обвинять. Нужно дождаться конца сражения, чтобы делать выводы.

— Конечно, — отозвался юный король. — Как ты думаешь, чем закончится эта кампания, Лептурус?

— Если хочешь узнать о будущем, обратись лучше к колдунам и ведьмам, а не к солдату. Они с радостью ответят. И может быть, даже окажутся правы.

— Я спрашиваю у тебя, прямо сейчас, Лептурус, — упрямо повторил Ланиус. — Ты веришь, что все кончится хорошо?

Лептурус внимательно посмотрел на него и покачал головой.

— Нет.

— Ну, командир, что ты будешь с этим делать? — Никатор указал на свиток, который держал Грас.

Командор прочитал послание еще раз, затем скомкал его и бросил в Туолу.

— Так будет лучше. Они никогда не посылали его — и я ничего не видел.

— Командир, это бунт! — воскликнул Турникс.

— Нет. — Грас покачал головой. — Если бы я приказал всем речным галерам с девяти рек пойти на столицу Аворниса и сбросить малолетнего короля Ланиуса с трона, это был бы бунт. Я не собираюсь делать ничего подобного.

— Но ты не подчиняешься приказу. — В самое неподходящее время волшебник мыслил слишком прямолинейно.

— Как я могу нарушить приказ, который никогда не получал?

— Но они все равно узнают правду, и тогда тебя ждут большие неприятности.

— Это случится нескоро. Тогда я и начну беспокоиться. Турникс воздел руки кверху и засеменил по палубе в носовую часть «Леща».

Никатор спросил:

— Командор, если бы ты приказал всем речным галерам повернуть на столицу Аворниса, как ты думаешь, их капитаны поддержали бы тебя?

— Не знаю, — ответил Грас. — И надеюсь, мне никогда не придется это узнать.

— Но если бы ты приказал, я думаю, они бы пошли за тобой. Ты выиграл много сражений, а дворяне голубых кровей — нет. Этим благородным господам стоило бы дважды подумать, прежде чем презирать флот.

Грас знал, что Никатор говорит правду. Флот в королевстве Аворнис во все времена был пасынком. Первое место принадлежало кавалерии, затем выступала пехота. Служа на флоте, невозможно было сделать карьеру или прославиться.

— Надеюсь, до этого никогда не дойдет. — Командор покачал головой. — И я надеюсь, они вздернут Коракса на самом высоком дереве, которое смогут найти. Он, а не я один из тех, кто хочет стать королем Аворниса.

— Ладно, капитан. Все в порядке, — закивал Никатор. — Я знаю, почему ты так говоришь. И все-таки, стоит тебе отдать такой приказ, и все капитаны последуют за тобой.

— Кто знает? Я не собираюсь отдавать такой приказ, так что незачем гадать.

Но речные галеры обладали одним преимуществом перед пешими солдатами и даже конницей. Они были поразительно быстроходны. Если бы он решился предпринять поход против столицы Аворниса, и его капитаны поддержали бы его, он мог бы сделать это очень быстро. Он мог бы…

Командор Грас никогда не стремился к королевской власти. Только последние годы он понял, что эта идея была не такой уж невыполнимой. Да, он был сыном Крекса Невыносимого. Да, он был всего лишь командор, даже не полный адмирал, поскольку на аворнийском флоте редко удавалось получить это высокое звание. Но захвати он столицу и королевский дворец, кто смог бы помешать ему, водрузить корону на свою голову? Насколько он мог судить, никто.

— Что будет, если они пришлют тебе еще одно письмо с приказанием явиться в столицу? — прервал его размышления Никатор.

— Не знаю. Может, я потеряю его как первое. Я не стану беспокоиться до тех пор, пока они не решат сместить меня.

— Что, по-твоему, случится с армией Корвуса, если херулсы не помогут ему?

— Трудные вопросы не дают тебе сегодня покоя, не так ли?

— Не уверен, что командор Грас явится во дворец. — Ланиус внимательно смотрел на Лептуруса.

— Я тоже так думаю, — ответил командир королевской гвардии. — Будь я на его месте, я бы не приехал.

— Но это не может склонить его к мятежу? — спросил юный король. — Мать возглавляет совет регентов. Пока я не достигну совершеннолетия, она будет управлять государством.

Гвардеец закашлялся.

— Если твоя мать продолжит давить на него, то, возможно, вынудит командора Граса стать бунтовщиком. Если нет, он останется всего лишь офицером, который поссорился с другим офицером и опасается, что слова последнего будут иметь больший вес.

— В чем разница? — спросил Ланиус.

— Я объясню вам, в чем разница, ваше величество. Если все дело в ссоре с другим командиром, он продолжит подчиняться приказам, которые получает от короля. И в этом гораздо меньше опасности для него. Если он решится на мятеж, то не будет выполнять ваши приказы. Это сделает его бунтовщиком. Но в то время, когда король Дагиперт и фервинги наступают на нас, меньше всего нам хотелось бы разбираться с мятежниками.

— Да. — Мальчик задумался и, наконец, согласно кивнул. — Я полагаю, ты прав.

— Благодарю вас, ваше величество, — ответил Лептурус. — Я старею. — Его брови дрогнули. Без сомнения, мохнатые «гусеницы» заметно поседели за последние несколько лет. — Но я всегда довольно неплохо разбирался в жизни и рад, что вы оценили это.

Ланиус очень серьезно посмотрел на него.

— Это самое странное проявление скромности, какое мне доводилось встречать. — Лептурус фыркнул, но король продолжал: — Справится ли граф Корвус, сможет ли он справиться без поддержки Коракса и армии херулсов, которые должны ударить с тыла?

— Мы вышвырнули их с наших земель этим летом, вы знаете, — уточнил гвардеец.

— Да, но тогда ты, а не Корвус командовал нашей армией, — возразил Ланиус.

— У графа Корвуса давние связи с херулсами, и он знает, как заставить солдат воевать хорошо, когда он обращает внимание на то, что происходит вокруг него, — заметил Лептурус. — А сейчас, ваше величество, если вы позволите, я покину вас.

С глубоким вздохом — он не успел расспросить своего старшего друга, как часто Корвуса заботит то, что творится вокруг него, — Ланиус проводил его взглядом.

Юный король бесцельно бродил по залам дворца. Ему нужно было готовиться к занятиям, но он никогда не любил писать стихи. Гораздо больше ему нравилось разбирать старинные рукописи. После этого его одежда обычно была покрыта пылью, что сердило его мать. Но что с того? К сожалению, наставник очень строг и не забудет потребовать от Ланиуса стихи.

Когда он проходил мимо слуг, те сгибались в поклоне, служанки приседали. «Ваше величество», — раздавалось вокруг, как будто он действительно правил Аворнисом — или почти правил.