6

«ВЫДРА» рассекала воды Туолы, патрулируя границу с Фервингией. Архипастырь Букко не возглавлял больше совет регентов. Королева Серфия заняла его место, и Ланиусу не нужно было жениться на принцессе Ромилде Фервингской. Грасу это было по душе. Однако, как каждый в Аворнисе, он не ожидал, что это понравится королю Дагиперту. Итак, война неизбежна, единственный вопрос — когда она начнется?

— Мы бы не оказались в такой переделке, — ворчал Никатор, — не заключи Букко эту сделку.

— Конечно, он не должен был этого делать, — согласился Грас. — Это просто позор, что он до сих пор в соборе. Им стоило бы вышвырнуть его оттуда, так же как они выставили его из дворца.

— Я слышал, старый Мегадиптис не хочет быть главой церкви — он слишком благочестив.

— Я бы предпочел главу церкви, проводящего свое время в молитвах, чем того, кто пытается управлять государством.

Никатор хмыкнул:

— Я бы не возражал, относись Букко к своей работе не так усердно. Он чертовски старался. И нам придется заплатить за это.

— Не напоминай мне, — отозвался командор.

«Выдра» и другие корабли флотилии смогут противостоять фервингам, если те попытаются пересечь Туолу. Но речные галеры могли воевать только на реке. А затем коннице, пехоте и волшебникам придется сдерживать армию Дагиперта. Справятся ли они? «Скоро мы узнаем это», — подумал Грас, а вслух произнес:

— Вот было бы замечательно, если бы кто-нибудь мог, как следует управлять королевством.

— Мы можем только мечтать об этом, — вздохнул его друг.

Он бросил взгляд на северо-запад, туда, где пороги преграждали путь речным галерам вверх по Туоле. Вода бурлила и пенилась вокруг черных зубчатых камней, брызги переливались радугой.

— Что мы будем делать, когда фервинги снова нападут на нас? Наверняка это произойдет совсем скоро.

— Конечно, войны не избежать, — согласился Грас. — Не впервые нам придется противостоять солдатам Дагиперта.

— Это точно, — безучастно отозвался Никатор. Последнее время им все чаще овладевало уныние.

Громко пыхтя, к ним приблизился толстяк Турникс и, стоя в стороне, ожидал, когда его заметят. Командор кивнул ему:

— В чем дело?

— Что-то готовится, господин, — ответил Турникс.

— О чем речь? — удивился Грас. Турникс указал в сторону Фервингии.

— Там что-то волшебное и, судя по всему, очень большое. Это все, что я могу сказать. Без сомнения, они пытаются замаскировать его, но оно слишком велико для этого. Я чувствую его приближение, несмотря на все их заклинания.

— Боевой топор падет на наши головы, — мрачно пошутил Никатор.

— Я думаю, ты прав, — кивнул Грас. — Турникс, можешь сказать поточнее, откуда это заговоренное чудовище надвигается?

— Я еще не пытался это выяснить, — ответил волшебник, — но попробую, если ты хочешь. Фервингские заговоры очень усложняют дело.

— Постарайся, — попросил Грас, — это важно.

— Разумеется, если их волшебники так стараются обмануть нас, прибегая к различным уловкам.

Грасу не хотелось думать об этом. Судя по страдальческому лицу Турникса, волшебник тоже был не в восторге от поставленной перед ним задачи.

— И все же попытайся. Любые сведения будут нам полезны.

— Хорошо.

Турникс повернулся в сторону Фервингии. Он вытащил амулет с полупрозрачным зеленым камнем, висевший на груди, и поднял его так, чтобы в нем отразилось солнце. Затем он начал бормотать свои заклинания, одновременно делая руками плавные движения. Спустя несколько минут он, пробормотав что-то, зашатался.

— Ты в порядке? — спросил его Грас.

— Я — да, — отозвался Турникс. — Волшебники сотворили специальные заклинания, чтобы помешать проникнуть в замыслы их военачальников.

— Тем больше причин выяснить хоть что-нибудь. Чародей кивнул и продолжил заклинания, размахивая амулетом из стороны в сторону. Неожиданно он радостно вскрикнул: камень стал прозрачным, как стекло, и от него устремился тонкий луч. Турникс указал на него рукой:

— Там!

— Северо-запад, откуда мы и ждем неприятностей, — заметил Грас.

— Но, командир, может, фервинги просто пытаются одурачить нас? — не унимался Никатор.

— Не знаю. — Грас повернулся к Турниксу. — Волшебник, а что ты думаешь?

Турникс казался озабоченным.

— У меня нет абсолютной уверенности.

— Я не собираюсь наказывать тебя в случае ошибки, — заметил Грас, — и хочу услышать то, что тебе кажется наиболее вероятным.

Волшебник нервно потеребил бороду.

— Не думаю, что фервинги заметили, как я проник сквозь их заговоренный щит. Мне кажется, они скрывают что-то реальное, а не пытаются блефовать. Вот так, командор, вы спросили, я ответил.

— Спасибо, я понял. И что теперь делать?

Грас отправился в рубку на корме, где он, Никатор и Турникс спали дождливыми ночами. Взяв кусок пергамента, гусиное перо и пузырек с чернилами, он что-то быстро написал и протянул записку Турниксу.

— Передай это одному из волшебников, у которого в распоряжении есть конные или пешие гонцы, чтобы тот переслал ее в столицу Аворниса.

Турникс прочитал послание и кивнул.

— Вы изложили все очень верно.

Командор пожал плечами.

— Не важно. Главное, чтоб они знали об этом.

Люди, нервно перебегающие из одного зала дворца в другой, напоминали муравьев из растревоженного муравейника. Король Ланиус не понимал причины суеты, и когда спросил об этом свою мать, королева Серфия погладила его по голове и произнесла:

— Тебе не о чем беспокоиться, милый.

Старайся она целый месяц разозлить его, обида была бы меньше. Ланиус пристально посмотрел на нее:

— Архипастырь Букко сказал бы мне то же самое, мама.

Пробормотав невнятно что-то нелестное о Букко, она улыбнулась сыну:

— Но ты действительно ничем не сможешь помочь.

— Мне все равно, могу я что-то сделать или нет, — ответил Ланиус. Как все дети, он свыкся с мыслью, что его отношение не влияет на происходящие вокруг события. — Очень скоро мое совершеннолетие. Тогда я буду настоящим королем Аворниса. Не кажется ли тебе, что до этого времени я должен узнать как можно больше обо всем?

Мать вздохнула и потрепала его по волосам:

— Я помню, каким крошечным комочком ты был, когда я баюкала тебя на руках.

Ланиус терпеть не мог, когда она говорила подобные вещи.

— Я давно уже не крошечный комочек.

Серфия не могла не согласиться с этим.

— Это правда.

— Тогда расскажи мне, — попросил мальчик.

— Хорошо. Посмотрим, что ты скажешь, — сказала мать. — Мы получили послание от командующего флотилией Граса и его волшебника с Туолы о том, что фервинги готовят что-то с помощью магии в верховье реки, куда наши галеры не могут подойти.

Она замолчала, ожидая, что он скажет.

Ланиус нахмурился, размышляя.

— Этот Грас — хороший офицер?

— Лептурус внимательно следит за людьми, занимающими высокие посты, и утверждает, что Грас очень умен — даже слишком, но, без сомнения, ему можно доверять.

— Ты могла бы знать об этом без Лептуруса? — спросил Ланиус.

Казалось, его замечание вызвало раздражение Серфии.

— В самом деле, Ланиус, ты не можешь требовать, чтобы я знала всех высших офицеров.

— Почему нет? — искренне удивился мальчик. — Ты — глава совета регентов, все равно что король Аворниса.

— Не беспокойся об этом, — сказала Серфия. — Благодаря Лептурусу теперь мне все известно о командоре Грасе. Как, по-твоему, мы должны поступить, если то, что написано в донесении, — правда?

— Так это то место, откуда, как все полагают, Дагиперт должен напасть на нас? — уточнил Ланиус. — Мы должны встретить их там и остановить.

Серфия удивленно взглянула на него.

— Тебе кто-нибудь сказал это? Гвардеец? Или твой наставник?

— Нет, мама, — возразил Ланиус, — я сам так считаю. Это же очевидно, не так ли?

Но по какой-то причине, которой он не мог понять, на лице его матери отразилось еще большее удивление.

— Сколько тебе лет? — спросила она и тут же подняла руку, жестом останавливая его. — Не надо, не отвечай, я знаю, что тебе одиннадцать. Но ты рассуждаешь не как одиннадцатилетний ребенок, а человек моего возраста или даже вдвое старше.

— Я просто говорю то, что думаю. — Мальчик пожал плечами.

— Я знаю, — отозвалась Серфия. Это не прозвучало как похвала или не только как похвала. Спустя минуту она продолжила: — Лептурус сказал то же самое: мы должны пойти и встретить фервингов в предгорье, собрав все силы, которые у нас есть.

— Ты так и поступишь? — спросил Ланиус.

Она кивнула.

— Да, Лептурус поведет армию из столицы Аворниса. Как глава регентского совета, я отправляюсь с ними.

— Я тоже должен! — воскликнул Ланиус. — Я — король, в конце концов.

«Даже если от меня мало толку», — добавил он про себя.

— Хорошо, если мы одержим победу. — Мать пристально смотрела на него. — А если нет? Что, если король Дагиперт тебя схватит?

— Я полагаю, мне придется жениться на его глупой дочери. — После смерти отца он всегда находился в чьей-нибудь власти. Ему это не слишком нравилось, но он успел привыкнуть. Свадьба — единственное, что пугало его, попади он в руки Дагиперта. — Если я окажусь там, солдаты будут знать, что им лучше победить.

— Я хочу, чтобы ты остался в безопасности в столице, — ответила королева Серфия, и как Ланиус не убеждал ее, она оставалась непреклонной.

После отъезда матери, осторожно выбравшись из своей опочивальни, король Аворниса послал слугу к Лептурусу спросить, не может ли командир королевской гвардии прийти к нему. Тот не заставил себя ждать.

— Вы не должны просить меня прийти, — сказал Лептурус, отвесив поклон. — Короли приказывают.

— Я не знал этого, — ответил Ланиус. — И как же я должен вести себя?

Командир гвардии усмехнулся:

— Вы скоро всему научитесь, ваше величество, клянусь богами. Что я могу сделать для вас, ваше величество? Просто скажите. Я сделаю все, что в моих силах.

Это было то, что король Аворниса жаждал услышать.

— Когда ты отправишься в поход против короля Дагиперта и фервингов, возьми меня с собой.

— Что? — Лептурус вытаращил глаза.

Мальчик повторил. Он уже давно заметил, что у взрослых часто возникают проблемы со слухом или они просто не умеют слушать. По крайней мере, ему пришлось повторить свою просьбу Лептурусу еще раз. В ответ он услышал:

— Почему ты просишь об этом?

— Потому что я — король Аворниса, и, как мне кажется, так должен поступать король. — Голос Ланиуса звучал очень уверенно. — Видишь ли, я читал об этом в книгах.

— Но в книгах не говорится о том, как должен вести себя король одиннадцати лет, — заметил гвардеец.

— Если бы я был взрослее, то просто мог бы воевать лучше, но не думаю, что один солдат настолько важен для победы, — сказал Ланиус. — Согласен?

Усмехнувшись, Лептурус покачал головой.

— Думаю, ты прав. И все-таки… Однако, ваше величество, поделитесь со мной, что сказала ваша мать.

— Она сказала: «Нет!» Она сказала: «Ни за что!», — ответил Ланиус, — поэтому я позвал тебя, может быть, тебе удастся переубедить ее.

— Сейчас она — глава регентского совета. И не подчиняется никому, — возразил Лептурус, и мальчик печально кивнул. Но его взрослый друг продолжил: — Однако не знаю, будет ли это проявлением неуважения, если попросить ее изменить мнение?

— Будут солдаты сражаться лучше, зная, что их король делит опасность с ними? — спросил Ланиус.

В книгах говорилось, что именно так должно быть. И Лептурус уже не смеялся и даже не улыбался. Потирая подбородок, он, казалось, раздумывал над чем-то.

— Пожалуй, — кивнул он, — у них не будет другого выхода.

Ланиус подался вперед.

— Так ты поговоришь с моей матерью?

Мальчик дрожал от возбуждения.

Лептурус вздохнул и медленно произнес:

— Придется.

На борту «Выдры» ждали неприятностей. Но пока все было тихо. Пришло только послание из столицы Аворниса, которое удивило каждого на корабле, начиная с капитана и кончая юнгой.

— Король Ланиус ведет армию против фервингов! — Никатор все еще не мог этому поверить.

Командор не выглядел столь удивленным.

— Может быть, он способен на большее, чем кажется на первый взгляд.

— Король всего лишь ребенок. Не стоит ожидать от него невозможного.

— Пусть так, но он король Аворниса.

— Да, он король Аворниса, но все-таки ребенок.

— Если бы у него был Скипетр милосердия, это не имело бы значения, — заметил Грас.

Никатор нахмурился.

— В то время, когда последний король Аворниса владел им, в горах не было ни одного фервинга. Низвергнутый похитил его до того, как они прошли с равнин на востоке.

— Я знаю. Это всем известно, как, впрочем, и то, что Низвергнутый не может воспользоваться скипетром.

— То, что маленький мальчик окажется на поле битвы, не может компенсировать его отсутствие, — заметил Никатор.

— Это может быть его желание, — возразил командор.

— Вряд ли, — не согласился Никатор. — Я не хотел бы встретиться лицом к лицу с фервингами, когда король Дагиперт в гневе. И никто в здравом уме не захочет. С Ланиусом, должно быть, что-то не в порядке, если он так рвется в бой.

Прежде чем его старый боевой товарищ успел ответить, дозорный позвал их и показал на берег Туолы, где одетый в лохмотья человек, который мог быть с равным успехом аворнийцем или фервингом, махал им рукой. Лошадь под ним едва стояла на ногах от усталости. Грас приказал галере остановиться и окликнул незнакомца:

— Кто ты и что тебе от нас нужно?

— Проклятье! Я же граф Коракс! — заявил оборванец таким тоном, словно все должны были знать, кто он такой. — Я был с поручением у херулсов в дальней части Бантианских гор.

— Ясно, — отозвался Грас и отдал приказ морякам спустить шлюпку, чтобы доставить графа на «Выдру».

Прежде чем отчалить, один из моряков спросил:

— Что делать с лошадью, командор?

— Если вы сможете погрузить ее в лодку, отлично, — ответил Грас. — Если нет, не думаю, что Коракс будет по ней скучать.

Лошадь пришлось оставить. И спустя несколько минут Коракс вскарабкался на борт галеры. Несмотря на оборванный вид, он продолжал вести себя с высокомерием аворнийского дворянина, как будто «Выдра» была в его полном распоряжении, как чуть раньше — лошадь.

— Доставьте меня в столицу Аворниса, чтобы я мог немедленно переговорить с советом регентов, — сказал он.

Грас покачал головой:

— Сожалею, ваше превосходительство, но я не могу сделать это.

Граф Коракс побагровел. Он не привык, чтобы ему возражали.

— Это еще почему?

— По той причине, что я несу караул, — ответил Грас. — Я могу доставить вас в ближайший город и достать лучшую лошадь, чем та, которая была у вас, и это — все. К тому же регенты или, по крайней мере, королева Серфия сейчас не в Аворнисе.

— Где же они? — спросил Коракс. — Где бы они ни были, вы должны меня туда доставить.

Казалось, он едва сдержался, чтобы не добавить крепкое ругательство.

— Это тоже не в моих силах. — Командор покачал головой.

— Да что ты вообще можешь сделать? — прорычал Коракс.

— Я могу сообщить вам, что королева Серфия отправилась в поход против фервингов, — ответил Грас, — и король Ланиус вместе с ней. И еще я могу сделать для вас то, что уже предлагал, — отвезти в ближайший город и найти лошадь. Армия находится там, куда речные галеры пройти не могут.

Коракс перестал сдерживаться — в течение нескольких минут ничто не могло унять его ярость, он набирал побольше воздуха в легкие и продолжал изрыгать проклятия. Наконец ему удалось немного успокоиться и выдавить из себя:

— Мне необходимо встретиться с королевой.

— Ваше превосходительство, я понимаю, что это не терпит отлагательства, — терпеливо произнес командор. — Я сделаю все, что в моих силах.

— Но этого недостаточно, — не унимался граф.

— Скажите, пожалуйста, граф Корвус не приходится вам родственником? — спросил Грас.

Коракс удивленно заморгал.

— Да, он мой брат. Почему ты спросил? Ты знаешь его? Я не слышал, чтобы он упоминал твое имя. — В его голосе сквозило презрение.

— Мы однажды встречались, много лет тому назад, — сказал Грас, — и я много слышал о нем.

Он не стал добавлять, что это были за сведения. Судя по всему, Коракс был такой же грубый и неприятный человек, как его брат.

Но Коракс был не способен понять столь тонкие намеки.

— Не сомневаюсь, что ты слышал о нем. Каждый аворниец должен знать нас.

Нос «Выдры» нырнул в воду, и ему пришлось ухватиться за леер.

Никатор спросил:

— Что насчет херулсов?

— Какое тебе дело? — Вельможа посмотрел свысока на офицера речной галеры.

— Ну, поскольку мне предстоит воевать, я хочу знать, насколько серьезной будет схватка, — ответил Никатор. — Если херулсы атакуют его с тыла, король Дагиперт не сможет воевать с нами так, как если бы они сидели, сложа руки.

Граф некоторое время обдумывал язвительный ответ. Грас неохотно дал ему возможность собраться с мыслями. Наконец Коракс процедил сквозь зубы:

— Ты беспокоишься гораздо больше, чем тебе положено.

— Да, я всегда беспокоюсь, — ответил Никатор. — И ты прав, иногда слишком много.

В королевстве полно таких вздорных и надутых дворян, как Коракс и Корвус. Они делают все, что им угодно, особенно когда король Аворниса не в состоянии справиться с ними. Слишком многие в стране бессовестно набивали свои карманы, и некому было остановить их.

Как только они высадили Коракса в городке Ветерес, тот принялся кричать на командира береговой охраны, требуя немедленно подать лошадь. Грас взглянул на Никатора.

— Ты видишь? Он со всеми «ведет себя подобным образом.

В тот же день еще один всадник окликнул их с берега. Вокруг его руки была обмотана окровавленная тряпка.

— Фервинги! — выкрикнул он. — Фервинги перешли границу!

— В самом деле? — пробормотал командор. — Ни за что бы не догадался!

Разумеется, король Ланиус не представлял, что такое жизнь в походе. Тем более что она оказалась для него намного легче, чем для аворнийских солдат. В его палатке могла бы поместиться пара рот. Мальчик также не был уверен, что они едят ту же еду, что и он.

С другой стороны, никого из них не сопровождал в походе учитель, который был к нему менее строг, чем обычно. Он постоянно был настороже, и в его глазах читался страх. Наконец Ланиус не выдержал:

— Что-то не в порядке?

— Пока все в порядке, ваше величество, — последовал незамедлительный ответ, — но слишком много опасностей подстерегает нас по сравнению с королевским дворцом.

Первое время Ланиуса развлекал вид сельской природы. Он редко покидал дворец и никогда не выезжал за стены столицы Аворниса. Но спустя несколько дней пейзаж наскучил ему. В конце концов, это были лишь маленькие деревушки, поля и луга, на которых паслись овцы и лошади, виднелись островки рощиц и небольшие озерца. Вдалеке надо всем этим возвышались Бантианские горы. Ланиус начинал скучать по дому, особенно когда природа вокруг стала суровее, а продвижение замедлилось. Вот тут он и совершил ошибку, поделившись своими мыслями с матерью.

— Может быть, отправишься домой? — живо отозвалась королева Серфия.

Он покачал головой.

— Нет, спасибо. Я хочу посмотреть, что произойдет.

— Люди начнут убивать друг друга. — Женщина пристально смотрела на своего сына. — Думаешь, ты узнаешь что-то новое, видя, как они умирают, как каждый встречает свою собственную смерть?

— Да, мама, узнаю, — ответил он.

Озабоченно взглянув на него, Серфия отправилась в свой шатер, который был даже просторнее и роскошнее, чем у сына-короля.

Земли, где брали свои истоки знаменитые аворнийские девять рек, радовали глаз только вначале. Вскоре он перестал обращать внимание на равнины, холмы, заросли вереска и полыни, других трав, названий которых он не знал.

Неожиданно с юга примчался всадник. Он скакал во весь опор, как будто за ним гнались демоны. Потребовав аудиенции королевы Серфии и Лептуруса, незнакомец некоторое время беседовал с ними.

И снова мать не стала объяснять Ланиусу, что происходит. Командир королевской гвардии проявил больше желания поговорить.

— Это был граф Коракс, — сообщил Лептурус — Он только что вернулся с другой стороны гор, где был с поручением.

— Поднять херулсов против фервингов? — поинтересовался мальчик.

Лептурус присвистнул от удивления:

— Мне стоило хорошо подумать, прежде чем сообщать подобные вещи, ваше величество. Могу я спросить, как ты узнал об этом?

— Это одно из качеств королей Аворниса, даже если есть, кому думать за них, — ответил Ланиус. — Иногда это срабатывает, иногда — нет. Я прочел об этом в книгах.

— Ох! — покачал головой Лептурус. — Мне не посчастливилось изучить все эти умные книги.

— Это все, чем я могу похвастаться, — отозвался Ланиус, — ведь я никогда не покидал столицу Аворниса.

— Сейчас, когда ты вдали от нее, нравится ли тебе природа твоей страны? — спросил командир стражи.

— Не очень, — признался Ланиус. — Королевский дворец нравится мне намного больше.

Откинув голову назад, Лептурус расхохотался:

— Что ж, по крайней мере, честно.

— Зачем мне притворяться перед тобой?

— Абсолютно незачем, ваше величество…

Прежде чем Лептурус успел договорить, снаружи раздался звук труб, а затем кто-то позвал его. Он поспешил из королевской палатки, успев произнести:

— Сожалею, что так быстро покидаю вас, но, кажется, кто-то разбил кувшин, и я должен успеть подобрать его осколки.

Полог палатки упал за ним.

Мать Ланиуса все еще была занята разговором с графом Кораксом, и некому было остановить Ланиуса, когда он вышел из шатра посмотреть, что случилось. Всадники и пехота ровными рядами торопливо двигались на северо-запад. Однако королевская стража по-прежнему осталась у шатра — видимо, для этого были причины. Ланиус спросил у одного из стражников: