Большая Советская Энциклопедия (ЯП)

В середине 14 в. её центр переместился в Киото, где произошёл поворот «от религии к искусству». Наиболее известные поэты — Сосэки Мусо (1275—1351) и Юбай Сэссон (1290— 1346). Авторами годзан бунгаку была начата разработка эстетических категорий югэн, ваби и саби. В 17 в. наследниками «учёной прозы» годзан бунгаку стали представители школы кангаку («китайские науки»), которые исследовали, комментировали и переводили памятники китайской классики. Покровительство конфуцианской учёности в Я. со стороны официальных властей привело в 17 — начале 19 вв. не только к оживлению переводческой деятельности, но и к новому подъёму японской литературы на китайском языке, особенно поэзии: Дзюнъан Киносита (1621—98), Санъё Рай (175O—1832), Сёдзан Сакума (1811—64) и др. Учёными-китаеведами (кангакуся) были опубликованы многочисленные сборники стихов си и прозаические произведения.
         В. Н. Горегляд.
         Литературоведение.Термин «бунгэйгаку» (калька, от нем. Literaturwissenschaft) как название науки о литературе возник в Я. в середине 20-х гг. 20 в. Но истоки литературоведения восходят к раннему средневековью (предисловия и комментарии к поэтическим памятникам и т. п.). Становление науки о литературе Я. проходило под влиянием различных течений западного литературоведения; одним из зачинателей был Янти Хага (1867—1927; «Очерки истории японской литературы», 1900), получивший образование в Германии. Литературоведение Я. развивалось во взаимодействии направлений: библиографического, соединяющего биографический метод с источниковедением (Нобуцуна Сасаки, 1872—1963, «Проблемы поэтики», 1908; Сэнъити Хисамацу, р. 1894, «Очерки национальной литературы. Объект и метод изучения», 1944); культурно-исторического, исходящего из позитивистского метода И. А. (Сакутаро Фудзиока, 1870—1910, «История японской литературы периода Хэйан», 1905; Сокити Цуда, 1873—1961, «Исследование народной идеологии, отражённой в литературе», 1916—21); академического, связанного с духовно-исторической школой немецкого литературоведения (Мацудзо Кайто, 1878—1952, «Метод изучения национальной литературы», 1930; Ёсиэ Окадзаки, р. 1892, «Новые теории японского литературоведения», 1961); социально-исторической школы, опирающейся на принципы культурно-исторического направления и марксистское учение (Таро Синода, «История японской литературы с точки зрения исторического материализма», 1932; Тадаёси Кондо, р. 1901, «Основы японской литературы», 1937). В 30-е гг. 20 в. марксистское литературоведение представлено работами Корэхито Курахара («Теория искусства», 1937), Кэй Морияма (р. 1904; «Теория литературы», 1936), Юйити Хомма (1909—59; «Литературоведение», 1937), в 50—70-е гг. — Сэйдзабуро Ямада (р. 1896; «История пролетарской литературы», 1954), Хироси Кавагути (р. 1905), Фусадзи Ямамура (р. 1908), Сидзуо Сато (р. 1919; «Марксистская теория литературы», 1974). На антимарксистской платформе стоят Еситака Такахаси (р. 1913; «Проблемы изучения литературы», 1958), Такааки Ксимото (р. 1924; «Конец ложной системы», 1962), Такэо Окуно (р. 1926; «Основы современной литературы», 1967). В области сравнительного изучения литератур выделяются работы Киндзи Симата (р. 1901; «Современная компаративистика», 1956), Сабуро Ота (р. 1909; «Переводная литература», 1959). Проблемы современной японской литературы разрабатываются в трудах Хидэо Одагири (р. 1916; «Личность в современной литературе», 1958), Сэйити Ёсида (р. 1908; «Современная литература и классика», 1961), Мицуо Накамура (р. 1911; «Критика и творчество», 1964), Сюго Хонда (р. 1908; «История послевоенной литературы», 1966), Кэнкити Ямамото (р. 1907; «Сто лет японской литературы», 1968). Среди литературоведческих изданий выделяется серия «Литература» (1977), посвященная современным проблемам японской и мировой литератур.
         К. Рехо.
        Литературная периодика. Первый японский литературный журнал появился в 70-х гг. 19 в. Издававшийся в 1887—99 «Кокуминно томо» стоял на общедемократических позициях. В конце 19 — начале 20 вв., в годы движения за новую японскую литературу, важную роль сыграли журналы «Бунгакукай» (1893—98) и «Мёдзё» (1900—08). Журнал «Васэда бунгаку» (1891—98) уделял внимание писателям и критикам реалистического направления. Журнал «Сиракаба» (1910—23) был органом одноименной литературной группы, выступавшей за гуманистическое искусство. В 20—30-х гг. появились журналы левого революционного направления: «Танэмаку хито» (1921— 1923), «Бунгэй сэнсэн» (1924—32), «Сэн-ки» (1928—31), «НАПФ» (1930—31). В числе модернистских журналов — «Бунгэй дзидай» (1924—27) и «Ака то куро» (1923—24). В конце 1945 начала возрождаться журнальная пресса, дезорганизованная войной. В 1946 основан «Син нихон бунгаку», объединивший прогрессивных писателей. С 1965 выходит «Минею бунгаку» — орган Союза демократической литературы Я. Среди современных периодических изданий наиболее известны «Синтё» (с 1900), «Бунгэй сюндзю» (с 1923), «Бунгэй» (с 1933), «Бунгакукай» (с 1933), «Гундзо» (с 1946). Вопросам теории и истории литературы посвящают свои страницы «Кокуго то кокубунгаку» (с 1924), «Бунгаку» (с 1933) и др.
         К. Рехо.
      
         Лит.:Астон В. Г., История японской литературы, пер. с англ., Владивосток, 1904; Конрад Н. И., Японская литература в образцах и очерках, Л., 1927; его же, Очерки японской литературы, М., 1973; Глускина А. Е., Логунова В. В., Очерки истории современной японской демократической литературы, М. — Л., 1955; Курахара К., Статьи о современной японской литературе, [пер. с япон.], М., 1959; Японская литература. Исследования и материалы, М., 1959; История современной японской литературы, [пер. с япон.], М., 1961; Григорьева Т., Логунова В., Японская литература. Краткий очерк, М., 1964; Мамонов А. И., Свободный стих в японской поэзии, М., 1971; Горегляд В. Н., Дневники и эссе в японской литературе Х—XIII вв., М., 1975; Рехо К., Современный японский роман, М., 1977; Хирауо Кэн, Гэндай нихон бунгаку нюмон (Введение в современную японскую литературу), Токио, 1955; ёсида Сэйити, Сидзэнсюги кэнкю (Исследование японского натурализма), т. 1—2, Токио, 1956; Накамура Мицуо, Сакка ронсю (Сборник статей о творчестве японских писателей), т. 1—3, Токио, 1957; Хонда Сюго, Моногатарп сэнго бунгаку си (История послевоенной японской литературы), Токио, 1966; Keene Donald, Modern Japanese poetry: an essay, Michigan, 1964; Janeira A. М., Japanese and Western literature. A comparative study, Tokyo, 1970.
         XIV. Архитектура и изобразительное искусство
        Древнейшие памятники искусства Я. относятся к культуре .Формы и узоры глиняных сосудов упрощаются, приобретают более утилитарный (чем в культуре дземон) характер с появлением в 1 в. до н. э. бронзовых изделий (в т. ч. ритуальных колоколов дотаку и зеркал).
        В 3—6 вв. н. э. в связи с развитием культа предков в Я. начинается строительство грандиозных царских курганов (кофун) круглой и подковообразной формы, обнесённых рвом с водой. Расположенные по их поверхности полые глиняные фигурки (ханива), изображающие ноинов, жриц, слуг, коней и птиц, модели жилых домов, отличаются живой непосредственностью мимики и жестов.
        Наряду с курганами первыми сооружениями, выделяющимися среди примитивных земляночных построек древней Я., были зернохранилища; возведённые из массивных брёвен, лишённые окон, приподнятые для защиты от наводнений столбами над землёй, они перекрывались 2-скатной соломенной крышей, имели высокие приставные лестницы. Расчищенная вокруг них площадь служила местом первых земледельческих обрядов. По типу этих древних амбаров на обширных засыпанных галькой территориях, обнесённых четырьмя оградами, в первые вв. н. э. были возведены синтоистские святилища в Исе и Идзумо. Простотой и ясностью своей конструкции они заложили основу традиции японского зодчества.
        Вместе с распространением буддизма в Я. с конца 6 — начала 7 вв. (т. н. период Асука; по названию древних японских столиц, которые переносились из одного места в другое) началось строительство монастырей, пагод и храмов по китайским и корейским образцам. Небольшие по площади, разнообразные по своей внутренней планировке ансамбли Асукадера (588), Ситеннодзи (593), Хоккидзи (начало 7 в.) и Хорюдзи (607) включали пагоду, главный храм Кондо и ряд 1-этажных храмовых помещений, обращённых фасадом на юг, примыкающих стенами и крытыми коридорами к южным и средним воротам. Здания возводились по стоечно-балочной системе на белокаменной платформе, имели окрашенные красным лаком колонны и кронштейны, поддерживающие массивную черепичную, изогнутую по краям, 1-ярусную или (в главных постройках) 2-ярусную крышу, сочетающую 2-скатное и 4-скатное покрытие (иримойя дзукури). Квадратные в плане пагоды отличались чёткостью и рациональностью форм, значительной сейсмоустойчивостью. В отличие от ничем не заполненных внутри синтоистских святилищ, центральная часть буддийских храмов составляли алтари, включающие изображения буддийских божеств, выполненные из золочёной бронзы или раскрашенного дерева. Статуям высших божеств 7 в., генетически восходящим к раннесредневековой пластике Китая и Кореи, присущи суровость и аскетическая отрешённость. Более разнообразны по типу и позам божества милосердия — босацу (бодхисатвы); их лица озарены выражением одухотворённой нежности, головы увенчаны драгоценными коронами.
        Времени утверждения единого централизованного феодального государства соответствует создание в 710 первой постоянной японской столицы Нара (Хэйдзё-кё), выстроенной по образцу китайских регулярных в плане городов. Главные храмовые ансамбли города (Якусидзи, Тодайдзи, Тосёдайдзи) выделялись чёткой симметрией планов, небывалой пространств, масштабностью площадей и путей процессий, величием и мощью конструкций.
        С укрупнением храмов изменился и характер буддийской пластики — дифференцировались образы божеств, умножилось кол-во статуй. Среди материалов нарской скульптуры — бронза, дерево, сухой лак, глина. Развитие японской государственности отразилось в монументальных, полных внутренней силы, национальных по типу лиц, героизированных скульптурных образах. Их движения приобрели большую свободу, тела — округлость и пластичность; композиции утратили былую замкнутость. Особой экспрессией отличались позы и жесты полубогов — защитников буддизма, изображаемых в доспехах воинов. В 8 в. возникли и первые скульптурные портреты знаменитых проповедников буддизма. Большое распространение получили гротескные ритуальные маски. Исполненные гибкими линиями с лёгкой подкраской настенные росписи храма Хорюдзи (8 в.), близкие индийским и китайским образцам, свидетельствуют о высоком уровне японской живописи того периода.
        Перемещение в 794 столицы в Хэйан (совр. Киото) положило начало т. н. периоду Хэйан (9—12 вв.). Это время, связанное с дальнейшим развитием феодализма, ознаменовалось углублением интереса к миру человеческих чувств, к добуддийским анимистическим представлениям, тягой к созданию более самобытных в национальном отношении художественных ценностей. В связи с расцветом эзотерических сект тэндай и сингон, отождествляющих Будду с самой природой, началось строительство монастырей не только в пределах столицы, но и в её горных окрестностях. Храмы Энрякудзи (782), Конгобудзи (816) и Муродзи (конец 8 — начало 9 вв.) отличаются скромными размерами, интимным сочетанием зданий с природой, отсутствием регулярного плана. Сложнее и разветвленное по тематике стали алтарные композиции. Пытаясь воспроизвести щедрость и бесконечное многообразие сил Вселенной, мастера включили в них ряд изображений многоликих и многоруких божеств — охранителей стран света, целителей от недугов. Раскрашенные в яркие цвета, эти деревянные статуи утратили былую величавую красоту и приобрели устрашающий демонический облик. Для буддийской живописи особенно характерными стали символические схемы мироздания — иконы-мандалы.
        Рост городской цивилизации в 10—12 вв. обусловил значительное развитие светской архитектуры. Новый тип жилого ансамбля приобретает черты т. н. стиля синдэн-дзукури, продолжающего традиции национального зодчества, соединённые с опытом континентальной архитектуры. К просторному однозальному павильону из некрашенного дерева (синдэн), приподнятому на столбах, примыкали с 2 сторон галереи (тайноя), соединяющие основное здание с остальными частями ансамбля. Фасад синдэна открывался на песчаную площадь, завершавшуюся в южной части просторным пейзажным садом с островами, мостами, скалами и искусств, озером (императорский дворец в Киото, воссоздан по образцу 9 в. в 1789). В отделке храмовых интерьеров всё более значительное место наряду со скульптурой занимали орнамент и настенная живопись.
        Значительного расцвета в период Хэйан достигла и национальная живопись школы , внутри которой сложился тип горизонтальных свитков (эмакимоно), иллюстрирующих литературные произведения. Эти иллюстрации (в т. ч. к роману «Гэндзи-моногатари») отмечены элегичностью образов и изысканностью чётких красочных силуэтов, соответствующих не столько действию, сколько душевному состоянию героев. Иллюстрации 12 в. к буддийским повестям и историческим легендам (Сигисанэнги-эмаки, Бан-дай нагон-эмаки) выполнены в другой манере, они весьма экспрессивно показывают безликие толпы бегущих людей, пожары, чудесные превращения, зверей, подражающих людям в их пороках; здесь преобладает уже не силуэт, а линия. Печать изысканной красоты несут декоративные виды искусства этого периода [художественные лаки — макиэ (с присыпкой золотой пудрой), веера и т. д.].
        С переходом власти в 12—14 вв. к военно-феодальному сословию (т. н. период , по названию столицы сёгунов Минамото) искусство Я. становится достоянием более широких кругов; в нём наблюдается тяга к простоте, слиянию религиозного и светского начал. Характерны для этой эпохи восходящие к китайским образцам монастыри секты с величественными крышами, доминирующими над зданием, состоящим из столбов, балок и лёгких перегородок (главное здание монастыря Энгакудзи в Камакуре, 1285). Подчёркнуто простым и рациональным становится и стиль жилого зодчества.
        Скульптура периода Камакура тяготела к достоверности и монументальной значительности образов. Бурно развивалось искусство скульптурного портрета (мастерские скульпторов Кокэя и Ункэя); широко изображались и канонизировались легендарные проповедники буддизма (Мутяку, Сэсин, Куйя и др.), синтоистские святые (Хатимон и др.), а также военачальники.
        Портреты воинов и монахов распространились и в живописи 12—14 вв. В иллюстративных свитках эмакимоно нарастало стремление к подробной повествовательности. В декоративно-прикладном искусстве высокого уровня достигла отделка мечей и кинжалов, в том числе , сёдел, сбруи и т. д.
        В конце 14—16 вв. под влиянием учения дзэн особого расцвета достигло садово-парковое искусство (сады загородных вилл; сёгунов Асикага в Киото, превращенных в храмы Кинкакудзи и Гинкакудзи, 14 — конец 15 вв.). Архитектурный стиль синдэн-дзукури сменился стилем сёин; исчезли длинные галереи, увеличилось количество комнат, разделяемых скользящими перегородками, появилась ниша (токонома), для живописных свитков и полка (тана), для священных книг; полы покрываются матами (татами), которые стали стандартной единицей измерения дома. Раздвижные стены всё более сближали интерьер с садом. Сады выполнялись в самых различных манерах; возникли и т. н. сухие ландшафты, состоящие из гальки, песка и камней.
        14-16 вв. — эпоха упадка скульптуры и интенсивного развития живописи тушью (суйбоку). Расцвет монохромных пейзажей на свитках (среди ведущих мастеров — Дзёсецу, Сюоун, Сэссю и др.) подготавливался под воздействием китайской живописи. В конце 15 в. традиции школы Ямато-э нашли продолжение и развитие в живописи школ (Масанобу Кано, Мотонобу Кано, Эйтоку Кано, Санраку Кано и др., создававшие яркие декоративные композиции с изображением птиц и цветущих деревьев) и Тоса (Мицунобу Тоса и др., обращавшиеся к темам литературных произведений из жизни знати и буддийского духовенства). Высочайшего расцвета достигло искусство керамики, претворявшее в художественные образы естественную красоту природных форм (мастерские Сэто, Тамба, Сигараки, Ига, Бизэн и др.).
        В конце 16 — начале 17 вв. стиль японского зодчества утратил своё единство. Под воздействием португальской архитектуры в оборонительных целях был возведён ряд грандиозных замков, сочетающих циклопическую кладку цоколя с традиционным деревянным верхом (Адзутидзё, 1576; Осакадзё, 1583; Химэдзидзё, 1601—1609). Просторные сумрачные интерьеры этих сооружений, а также дворцов украшались резьбой по дереву, многоцветными росписями с обилием золота [Замок Нидзё, дворец Фусими (ныне монастырь Нисихонгандзи) — оба начало 17 в.]. Стремление к пышности выразилось и в создании торжественных храмов-усыпальниц, обильно украшенных резьбой, позолотой, росписями (мавзолей сёгунов Токугава в Никко, начало 17 в.).
        Благодаря распространению культа чая (с 15 в.) сложилась архитектура иного типа; в глубине садов возникали подчёркнуто простые павильоны для чайных церемоний — полухрамы-полухижины, утверждающие красоту и ценность обыденных вещей, естественной природы. Взаимодействие дома и сада здесь стало особенно интимным. В эстетический принцип была возведена «патина вещей», ощущение их давности. Эстетика чайного павильона с его лёгкостью, органической приобщенностью к миру природы, открытостью конструкций оказала существенное воздействие на стиль всего последующего жилого зодчества Я. (наиболее совершенное воплощение она нашла в ансамбле императорской загородной виллы Кацура близ Киото, 1625).
        Чайные церемонии стимулировали и дальнейшее развитие керамики. Расцвело производство фарфора с центрами в Кутани, Арита и др.
        С жизнью новой столицы Эдо (Токио) было связано творчество живописца и мастера художественных лаков Корин Огата, а также целой плеяды мастеров демократической гравюры на дереве ( ;Моронобу Хасикава, Масанобу Окумура и др.), обратившихся к показу труда и быта горожан. Ранняя техника монохромной, подкрашенной от руки гравюры сменилась более сложными приёмами, многоцветной печатью с нескольких досок и т. д. Усложнилось и само отношение художников-гравёров к миру, отмеченное нежным лиризмом (женские образы Харунобу Судзуки, Утамаро Китагава, Сюнсё Кацукава) или интересом к напряжённо-психологическим решениям (театральные образы Дзюробэя Сяраку и Тоёкуни Утагава). Новую страницу в японской гравюре открыло творчество Кацусика Хокусай и Хиросигэ Андо, обращавшихся преимущественно к жанровым и возвышенно-эпическим пейзажным композициям.
        В живописи 18 — начала 19 вв., отмеченной чертами упадка, заметно стремление сблизить европейскую и национальную манеры (школа Маруяма — Сидзё). Жанр пейзажа возродился в творчестве художников направления нанга или бундзинга (Тайга Икэ, Бусон Еса, писавшие прозрачные, полные воздуха пейзажи тушью и красками).
        Японская городская архитектура после вступления страны на путь капиталистического развития в конце 19 — начале 20 вв. характеризуется эклектическим смешением национального и старых европейских стилей, однако с начала 1920-х гг. значительное распространение получили и идеи европейского (архитектор Мамору Ямада и др.).
        В живописи рубежа 19—20 вв. сложилось два направления — традиционное «нихонга» и европейское «ёга». Ряд мастеров традиционного стиля (Тэссай Томиока, Тайкан Ёкояма и др.) продолжали развивать принципы средневековой декоративной пейзажной живописи. Творчество обучавшихся за границей мастеров масляной живописи Сотаро Ясуи, Рюйдзабуро Умэхара, Сэйки Курода и др. формировалось под влиянием , и .С 1920—30-х гг. всё большее влияние на изобразительное искусство Я. оказывали , и другие модернистские течения.
        Воздействие Великой Октябрьской социалистической революции проявилось в Я., в частности, и в зарождении нового социально-заострённого по своей проблематике и реалистического по форме искусства. В 1925 образовалась Лига деятелей пролетарского искусства и литературы, а в 1929 — Японский союз пролетарских художников. Большим духовным подъемом проникнуто творчество живописцев Томоэ, Ябэ, Гэндзи, Оцуки, Токи Окамото и графиков Масаму Янасэ, Кэндзи Судзуки, героями произведений которых стали рабочие. В 1930-х гг. все прогрессивные художественные организации были запрещены; в искусстве получили распространение черты шовинизма или пассивного следования средневековым традициям.
        После поражения во 2-й мировой войне 1939—45 и крушения милитаристского режима в Я. интенсивно развиваются архитектура, графика и декоративные искусства. В архитектуре на новой основе возродился интерес к традициям национального зодчества. Лёгкие каркасные конструкции, архитектурные формы, активно взаимодействующие с окружающим пространством, совмещаются с использованием новейших материалов и строительных приёмов (архитекторы Кунио Маёкава, Кэндзо Тангэ и др.). С конца 1950-х гг. усиливаются поиски синтеза архитектурных, скульптурных и живописных форм, интенсивнее используются пластические и декоративные возможности бетона, дерева, шире применяются мозаика и росписи. Однако несмотря на высокий технический и эстетический уровень современного строительства в японской современной архитектуре отсутствует единая градостроительная программа; нехватка земли, особые сейсмические условия, массовая застройка 1-этажными частными домами затрудняют реконструкцию городов.
        Для современной живописи характерно обилие разнородных направлений и школ. В ней противоречиво сочетаются демократические тенденции, тяга к архаизации (Сери Аран) и следование авангардистским западноевропейским и американским течениям (Ивами Фурудзава, Сэйдзи Того, Таро Окамато и др.). Ряд мастеров (Сэйсон Маэда, Хигасияма Кайи и др.) умело совмещают традиционную декоративность, поэтическую сказочность с современным мироощущением. Гражданственность, пафос, высокое реалистическое мастерство свойственны монументальным панно Тосико Акамацу и Ири Маруки, а также работам Мита Гэндзиро и Макото Сакураи.
        Скульптура является наименее связанным с традицией видом современного японского искусства. Большинство современных скульпторов, получивших образование в Европе, следует различным зарубежным течениям (Сигэру Узки, Томонори Тойофуку и др.). К произведениям, отражающим подъём послевоенного демократического движения, принадлежат работы Сэйбо Китамура, Кадзуо Кикути и др.
        Графика, наиболее демократический и массовый вид современного японского искусства, от полного разрыва с традицией (в 1920-е гг.) пришла к органическому соединению национальной специфики с современным видением мира. В отличие от прошлых эпох, в японской графике 20 в. работу художника, резчика и печатника выполняет один мастер. Произведения Тадасигэ Оно, Макото Уэно, Дзюньитиро Сэкино, Такидайра Дзиро, Хирохару Нии объединены интересом к судьбам простого человека, природе Я. Работающие в разных манерах Сэмпан Маэкава, Харацка Уньити, Онти Косиро, Сико Мунаката стремятся органически сочетать в своих произведениях европейские и национальные традиции.
      
         Лит.:Всеобщая история искусств, т. 1, 2 (кн. 2), 6 (кн. 1), М., 1956—65; Всеобщая история архитектуры, т. 1, 9, 11, М., 1970—73; Японская гравюра, М., 1963; Николаева Н. С., Современное искусство Японии. Краткий очерк, М., 1968; её же, Декоративное искусство Японии, М., 1972; Федоренко Н. Т., Краски времени. Черты японского искусства, М., 1972; Коломиец А. С., Современная гравюра Японии и её мастера, М., 1974; KuItermann U., Neues Bauen in Japan, B., 1960; Paine R. T., SoperA., The art and architecture of Japan, 2 ecL, Edinburgh — L., 1974; Newman A. R., Ryerson E., Japanese art, L., 1966.
         Н. А. Виноградова.
         XV. Музыка
        Музыка Я. — древнее самобытное искусство; в процессе развития оно испытывало влияния корейской и особенно китайской музыкальных культур, подверглось воздействию музыкального искусства Индии и стран Юго-Восточной Азии. с 19 в. — стран Европы и США. В первые века н. э. музыка входила в религиозные действа (т. н. мистерии кагура, отражавшие мифологию ) .Светская вокальная и инструментальная музыка в 7 в. была связана с танцевальной драмой гигаку (в ней музыка сопровождала специфические движения актёров в масках) и с театральными жанрами дэнгаку и саругаку (на их основе сформировался позднее придворный театр ноо). В 7—9 вв. под влиянием придворной китайской музыки сложилось придворное искусство гагаку (изящная музыка), в котором после реформы по упорядочению многообразных форм и приёмов исполнения (9—12 вв.) стали развиваться чисто японские традиции. Они легли в основу классической музыки Я. По времени возникновения в гагаку различались стили когаку (старая музыка) и сингаку (новая музыка); по жанрам гагаку делилась на кангэн (чисто инструментальная музыка) и бугаку (аккомпанирующая танцу). Национальные особенности музыки Я. проявились в своеобразии ладовой структуры — наряду с бесполутоновыми пентатоническими ладами, сохраняющимися в народной музыке, получили распространение 5-ступенные лады с чередованием полутоновых, целотоновых и 2-тоновых интервалов (в городской музыке лад миякобуси, в сельской — лад инакобуси). В 14 в. сформировалась лирическая драма ноо, в которой декламация сочеталась со специфическим пением (восходит к буддийской храмовой музыке), танцем и инструментальным сопровождением (флейта ноккан и ударные инструменты). Для записи музыки ноо применялась сложная система нотации, обозначались специфические мелодические формулы и ритмический рисунок. Среди японских инструментов — струнные (щипковые): (13-струнная цитра; её 2-струнная разновидность — нигэнкин), (род лютни) и бива (заимствованная из Китая 4-струнная лютня); духовые: кагура-буэ и ёко-буэ, рютэ-ки, или фуэ, комабуэ и сякуха-ти и другие виды бамбуковых флейт, хитирики (род гобоя), сё (губная гармоника); ударные: тайко, какко, сим а, или цури, дай-к о, до-нага-дайко, санно-цудзуми, ко-цудзуми и о-цудзуми (различные виды барабанов), сёко (бронзовый гонг), канэ (тарелочки), с удзу (храмовая колотушка с колокольчиками). Наибольшее распространение получили произведения для кото, т. н. сокиоку; их выдающимся исполнителем был Ясудзи Кэндзё (середина 17 в.). Крупнейшие исполнители (создатели исполнительских школ) — Кэндзё Икута (17 в.), Косаку Ямада (конец 18 — начало 19 вв.) и Кэндзё Яэдзаки (19 в.), писавший т. н. музыку санкёку (трио для кото, сямисэна и сякухати). В практике традиционной и классической музыки Я. сохранилось много инструментов китайского происхождения. В 17 — начале 19 вв. музыкальное искусство Я. демократизировалось. В противовес придворному искусству гагаку и ноо возникло более демократическое искусство театра кабуки и кукольного театра дзёрури (с конца 16 в.). Музыка кабуки основана на т. н. нагаута («длинной песне»), в которой куплеты певца чередуются с инструментальными интерлюдиями. Во 2-й половине 19 в., после незавершённой буржуазной революции 1867—68, в музыкальную культуру Я. стали проникать европейские и американские влияния. В 1879 японский педагог Сюдзи Идзава (совместно с американским музыкальным педагогом Л. У. Мейсоном) ввёл в Я. систему всеобщего обучения хоровому пению в начальной школе, он же основал в Токио институт музыкальных исследований (с 1886 Токийская музыкальная школа). В конце 19 в. Я. стали посещать гастролёры из др. стран, позднее из России. В 1881 состоялся 1-й концерт европейской музыки, в 1897 — 1-е выступление японского симфонического оркестра. Возник интерес к европейской музыке; композиторы Я. стали получать музыкальное образование в Европе, среди первых — Косаку Ямада, Киёси Нобутоки, позднее — Ясудзи Киёсэ и Ёрицунэ Мацудайра. Они основали новую федерацию композиторов (с 1930 — Японская ассоциация современной музыки); представители этой группы использовали в своих сочинениях элементы национальной музыки, однако определяющим было влияние главным образом немецкого и французского музыкального искусства.
        Широкое использование национального музыкального фольклора и традиций классической музыки Я. началось в конце 40-х — 50-е гг. (сочинения Митио Мамия, Ясуси Акутагава). Музыкально-просветительскую работу ведёт «Общество трудящихся — любителей музыки» (с 1949) с филиалами во многих городах. Для другой группы их современников характерно заимствование новейших приемов письма европейской и американской школ (Ёсиро Ирино, Садао Бэкку, Акира Миёси, Икума Дан, Кан Исии и др.). В конце 50-х гг. в Я. проникли влияния авангардистов, стали культивироваться различные виды экспериментальной музыки (в 1949 основана Экспериментальная студия). Среди композиторов конца 50—60-х гг. — Тору Такэмицу, Кадзуо Фукусима, Тосиро Маюдзуми («Симфония Нирваны», 1958). Центром экспериментальной музыки стал г. Каруидзава (группа «Онгаку» — Тосиро Маюдзуми, Макото Морои, Юдзи Такахаси и другие представители современного авангардизма, развивающие идеи Дж. Кейджа, К. Штокхаузена, П. Булеза). В начале 50-х гг. возникло массовое самодеятельное хоровое движение, носящее антимилитаристский характер; один из первых коллективов — Центральный токийский хор «Поющие голоса Японии» (с 1952, руководитель А. Сэки; в 1964 гастролировал в СССР). В 1960—70-х гг. Тэруяки Нода, Есио Хатимура, Синитиро Икэбэ продолжают экспериментировать в области электронной музыки и сонористики. Среди исполнителей: дирижёры Комэи Абэ, Масаси Узда, Акэо Ватанабэ, Хироюки Иваки, Такаси Моро, Юдзи Таяма; пианист Кэйко Танака; скрипачка Еко Кубо; музыковед Сабуро Сонобэ. Центр музыкальной жизни — Токио. В 1920 здесь выступала оперная труппа «Асакуси». В Я. 15 симфонических оркестров (из них 6 — в Токио, 2 — в Осаке), камерно-инструментальные, хоровые коллективы, группы традиционной классической музыки «Ниппония», «Сигенкам» и др. Основные учебные заведения — Университет искусств, музыкальный университет Тохо. Существуют музыкальные издательства, фирмы грампластинок. Проводятся музыкальные фестивали в Токио, Осаке, Каруидзаве. Распространились различные виды эстрадной музыки, позднее джаз и поп-музыка.
        Лит.:Иофан Н., Из истории японской музыки 7—9 вв., в сборнике: Искусство Японии, М., 1965; Malm W. P., Japanese music and musical instruments, Rutland — Tokyo, 1959; Танабэ Х., Нихон онгаку гайрон (Японская музыка), Токио, 1961; Harich-Schneider Е., A History of Japanese music, L., 1973.