ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Окрашенные в фиолетовые тона сумерки пахли дымком, розами и теплом уходящего дня, когда Эсси, приняв душ, вышла в сад.

Обычно она любила это время суток – мягкую полутьму, в которой природа готовилась к наступлению ночи, далекий голос дрозда в деревьях, окружающих лужайку, и ощущение того, что в ближайшие несколько часов не предвидится никакой работы. Но сегодня под каждым кустом, за каждым деревом ей чудился Ксавье… и покоя не было.

Эсси опустилась на согретую солнцем деревянную скамью и задумалась… Она покинула родительский дом и, когда умерла мать, больше не общалась с отчимом. Она окончила ветеринарный колледж, успешно работает, у нее дом, она молода, хороша собой, так чего же ей не хватает?..

Эсси резко поднялась, пересекла лужайку и подошла к старой каменной стене. Плети белых роз вились по ней, и Эсси, закрыв глаза, вдохнула сладкий, насыщенный запах. Эндрю… Этот тип ее использовал, теперь она точно знает. Он видел в ней очередной трофей – «самую прекрасную девушку в колледже», как сказал он однажды вечером. Но однажды пришла ее подруга, которая встречалась с другом Эндрю, и открыла Эсси глаза: Эндрю обманывает ее. Целая череда девушек побывала у него в постели, а Эсси стирала и гладила его рубашки, готовила ему обеды, давала деньги, когда он просил… Она была так разочарована и унижена этим предательством, что навесила ярлык ловеласа и пустышки на всех мужчин. Разве они могут любить? Им нужно только одно…

Тем не менее она вышла из всех испытаний более сильной. Правда, на это ушло много времени, но она пережила боль и муку и теперь точно знала, чего ей хочется от жизни. Мужчина в этот список не входил, в нем значились карьера и дом. Только эти ценности имеют для нее значение.

А Ксавье Грей? Эта мысль возникла ниоткуда, и Эсси отвернулась от роз, сжав губы. Да он никто, такой же пустышка, как все мужчины; ему нет места в ее жизни. И больше никакому, даже самому обаятельному, представителю сильной половины человечества не удастся стать ее частью.

– Питер, ты не можешь так поступить, пожалуйста, подумай еще раз.

– Согласен, Эсси, но какие альтернативы ты можешь предложить мне? А Джейми? Пробовал ли он поискать другую работу? А ты? Если я приму предложение Макфарлана, то ваша песня спета. Я предлагаю вариант, при котором и ты и Джейми сохраните свои места, дома и прочее – ничего не изменится.

Ничего не изменится? Эсси уставилась на своего босса. Тот был в сильном раздражении от реакции Эсси на новости, которые он сам лично считал потрясающими. Ксавье Грей сделал Питеру предложение – превосходное предложение, как подчеркнул Питер, – купить у него и дом, и практику. Более того, он только приветствует, если Эсси и Джейми останутся и будут вести практику, а он будет использовать оставленную здесь квартиру как свою резиденцию во время наездов в Англию.

– Но Ксавье Грей – не ветеринар. – Эсси буквально пискнула от волнения. – Питер, зачем ему покупать ветеринарную практику, он может купить квартиру или дом где заблагорассудится!

Питер Харгривз строго посмотрел на нее:

– К чему этот допрос? Спроси его об этом сама! Вчера мы обсуждали его возможную заинтересованность в этой покупке, и он обещал позвонить тебе. Получается, что не позвонил, так?

Эсси уставилась на благодушное лицо босса, и при воспоминании о том телефонном звонке щеки ее запылали.

– Он звонил, но… но я была занята, – неуверенно ответила Эсси. Питер молчал. – И… я сама перезвоню ему, – внезапно добавила Эсси, – потому что надо все выяснить.

– Я понимаю тебя, Эсси. – Питер кое-что знал о жизни девушки. – Но помни, речь идет и о работе Джейми. Вот номер Ксавье, если хочешь, позвони ему отсюда.

Эсси ничего не сказала и вышла из офиса лечебницы. Она позвонит Ксавье позже, из своего дома. Не хватало еще, чтобы при их разговоре присутствовали свидетели, – мало ли что она может наговорить Ксавье!

Но звонить не пришлось – вскоре после разговора с Питером Ксавье возник на пороге лечебницы собственной персоной.

Был чудесный майский день, но Эсси, закончив дела в операционной, думала не о погоде, когда столкнулась в холле с Ксавье. Она была так потрясена этой встречей, что словно онемела, не в силах проговорить ни слова.

– Добрый день, – мягко приветствовал ее Ксавье.

Питер, который в это время вошел в холл, тактично заметил:

– Поднимайтесь, когда освободитесь, Ксавье.

Ксавье по глазам Эсси понял, что она не испытывает особого восторга по поводу его присутствия, тем не менее голос ее был ясным и спокойным.

– Доброе утро. Питер не упомянул, что ты приедешь сегодня.

– А он не знал. Я сам не знал до недавнего времени.

– Питер сказал, что ты хочешь купить практику?

Конечно, все ее благодушные планы, как она сдержанно и невозмутимо будет говорить с Ксавье из своей гостиной, выпив для храбрости джина с тоником, рушились.

– Да, – последовал немедленный ответ.

– Почему?

– По многим причинам.

Эсси упала духом. Конечно, он имеет право покупать все, что душе захочется, но почему именно ветеринарную лечебницу? Разумеется, ей нет никакого дела до его поступков, а если она будет выяснять обо всем дальше, то он просто велит ей заниматься собственными делами. Последняя мысль помогла ей прийти к мудрому решению – не лезть на рожон. – Мне бы хотелось узнать хотя бы одну.

– А тебе это интересно? – прозвучал холодный, лаконичный ответ, который ясно говорил, что Ксавье наслаждается беспомощностью Эсси. Ну что ж, ей не следует удивляться – все мужчины одинаковы, какую бы маску они ни надели, пусть даже такую притягательную, как у него.

– Конечно, – резковато ответила Эсси. Все таки Ксавье задел ее за живое, и она не могла не отреагировать. – Я же здесь работаю, согласись, что это уважительная причина для моего любопытства, – добавила она.

Ксавье скрестил на груди загорелые, мускулистые руки. В черной джинсовой рубашке и джинсах, статный и самоуверенный, он был воплощением мужской силы. Эсси, которая могла укротить любое животное, чувствовала себя маленькой девочкой, игрушкой в руках этого сердцееда.

– Я знаю об этом, Эсси, – мягко сказал Ксавье, блуждая оценивающим взглядом по очаровательному лицу девушки. И добавил: – Но это не значит, что я должен объяснять тебе причины сделки с твоим боссом, согласна?

– Да, – неохотно признала Эсси, – и тем не менее, если только эти причины не аморальны, мой вопрос вполне уместен.

Выражение лица Ксавье осталось непроницаемым.

– Можно по-разному посмотреть на эту сделку. Но сейчас не время обсуждать ее. Если ты настаиваешь, я все расскажу за ужином, идет?

– Я сегодня работаю до семи, а потом у меня дежурство.

– Вот и отлично, – улыбнулся Ксавье обезоруживающе. – Я заеду за тобой в семь.

– Мне надо будет съездить домой и переодеться, – запинаясь, возразила Эсси.

– Без проблем.

– Но я могу долго собираться – после целого рабочего дня быстро привести себя в порядок трудновато, – предупредила она Ксавье.

Он посмотрел в ее гневные фиалковые глаза и с особенной интонацией ответил:

– Ты соберешься быстро, Эсси. Поверь мне.

Эсси сдалась, сказав только:

– Если мне придется выехать по вызову, я тебя предупредила, запомни.

– Запомню.

Ксавье знал, что ему не следует этого делать, но желание поцеловать ее было таким непреодолимым, что он протянул руку, прижал к себе голову девушки и коснулся ее плотно сжатых губ. Он чувствовал, что между ними возникло безумное сексуальное притяжение, и Эсси ощущала его так же сильно, как и Ксавье.

– Нет! – Она рывком отстранилась, но было слишком поздно: Ксавье не мог не заметить волну жара, которая охватила Эсси при его прикосновении.

– Ты хочешь меня, Эсси. – Его голос был низким и грубоватым, глаза поблескивали в приглушенном освещении холла.

– Нет! – отступила она назад с ноткой паники и голосе. – Держись от меня подальше.

– Ты хочешь меня! – повторил Ксавье. Его потемневшие глаза скользили по ее телу в такой откровенно чувственной манере, что Эсси почувствовала, как напряглась ее грудь под тонкой тканью футболки.

– Нет! – Голос ее дрожал все сильнее: она была просто раздавлена, видя, с какой легкостью Ксавье управляет ее чувствами. Это напомнило ей о тонком, незаметном контроле со стороны Эндрю и грубой, звериной силе отчима. Все в Эсси взбунтовалось, когда сотни унизительных воспоминаний сложились в одно огромное чувство отвращения и стыда. – Вы, мужчины, все одинаковы! – неистово выпалила она. – Вас всегда интересует только одно.

– Эсси…

Выражение ее лица почему-то потрясло Ксавье, но Эсси не дала ему продолжить, потому что в этот миг она развернулась, промчалась по большому квадратному холлу, рывком открыла тяжелую дверь и скрылась в коридоре, который вел к операционной и помещениям, где содержались животные.

Эсси слышала, как Ксавье окликнул ее по имени, но за ней не последовал. Она нырнула в палату для выздоравливающих, которая примыкала к маленькой операционной, и стояла там несколько минут, пока дыхание не выровнялось, а в голову не вернулись остатки разума. Невыносимое чувство смущения и неловкости заставило Эсси громко застонать вслух.

Что он о ней теперь думает? Он всего-то поцеловал ее – если так можно назвать эту короткую ласку, – а она отреагировала как кошка, которую ошпарили кипятком. Ксавье наверняка решит, что у нее не в порядке с головой или того хуже…

Но постепенно мысли прояснились, кровь успокоилась. Впереди был еще целый рабочий день, а о вечере она подумает поближе к 7 часам.

На исходе рабочего дня, когда Эсси заканчивала осматривать огромного добермана и объясняла его хозяину, как дальше лечить собаку, появился Ксавье.

– Бог мой, ты обращаешься с ним как с котенком, – указал он кивком головы в сторону собаки. – Лично я не решился бы подойти к этим челюстям так близко.

Эсси пристально посмотрела на него, стараясь понять, не насмехается ли он, но, судя по всему, Ксавье говорил искренне. Это доставило ей такую радость, что она беззаботно сказала:

– О, Кутберт действительно словно котенок – ласковый и добрый, как большинство крупных собак, в отличие от маленьких, готовых цапнуть, стоит только зазеваться.

– И часто тебя кусают?

– Бывает, но большинство животных ведет себя покладисто, надо только знать, как с ними обращаться.

Она впервые разговаривала с ним так серьезно и по-деловому, и это не прошло незамеченным. Ксавье даже удивился, поняв, как это для него важно. Почти так же он удивился, когда стал обсуждать с Питером Харгривзом предстоящую сделку. Вся эта затея с самого начала была безумием, и Ксавье сбился со счета, сколько раз он твердил себе, что пора остановиться.

– Я хотел бы посмотреть, где ты работаешь, – операционную и все прочее. – Он старался, что бы голос звучал непринужденно. – Питер собирался показать мне все это, со временем, но может, у тебя найдется пара свободных минут?

На секунду повисла тишина, и Ксавье чувствовал, как внимательно смотрит на него Эсси, а потом она произнесла неуверенным голосом:

– Тебе правда хочется посмотреть?

– Любопытно и интересно, – беззаботно ответил Ксавье. – Но если тебе не хочется…

На этот раз молчание тянулось дольше, а потом Эсси тихо произнесла:

– Пойдем, если тебе на самом деле интересно.

– Спасибо, – так же тихо ответил Ксавье, глядя ей в глаза, но Эсси резко отвернулась.

Ей не следовало соглашаться, наоборот, надо было сказать, что это дело Питера, но она уже вела его, забыв, что они вечером встречаются…

Как ни странно, их маленькая экскурсия прошла замечательно. Эсси расслабилась и стала спокойно отвечать на толковые вопросы и замечания Ксавье, и, как всегда, когда говорила о любимой работе, она оживилась, глаза засверкали, и перед Ксавье предстала умная, яркая женщина.

Они вернулись к началу осмотра, и Эсси поняла, что последние пятнадцать минут Ксавье вел очень умную тактику. Опять она расслабилась!

Он открыл входную дверь и пропустил Эсси вперед, на теплый, мягкий вечерний воздух. Скользкий, вкрадчивый дьявол – он был таким, когда хотел, несмотря на свою маску холодной грубоватости и почти пугающей отстраненности.

– Что-то не так?

Ксавье подошел к ней и посмотрел ей в глаза, неожиданно нахмурившись.

Не так? Да абсолютно все на свете не так! И хуже всего то, что она согласилась поужинать с ним. Но вслух Эсси сказала:

– Все в порядке; просто немного устала, вот и все. День был тяжелый. – Она даже выдавила улыбку. – Сейчас я больше всего на свете хочу отдохнуть. Не возражаешь, если мы встретимся попозже? – Она изо всех сил крепилась, боясь потерять контроль над собой: видеть этого мужчину в своем доме? Это было выше ее сил. – Мне надо принять ванну и переодеться; я приеду на своей машине, потому что мне нельзя сегодня пить, я на дежурстве, но к тебе сухой закон не относится, – весело закончила она.

– Я уже подумал об этом, – неумолимо сказал Ксавье и, взяв под руку, подвел Эсси к машине: там, на заднем сиденье, она увидела две большие коробки, полные всяких продуктов. – Я приготовлю ужин, пока ты принимаешь ванну и переодеваешься, – беспечно сказал Ксавье, – ты хорошенько поешь и выпьешь бокал вина в спокойной обстановке собственного дома. Один бокал не повредит, – мягко добавил он.

Эсси подумала о своей крохотной кухне, представив Ксавье Грея за миниатюрной стойкой, отделяющей кухню от гостиной и служащей обеденным столом.

– Не хватает еще, чтобы ты готовил для меня, – поспешно – слишком поспешно – заметила Эсси.

– Но мне бы очень хотелось поухаживать за тобой, такой усталой…

Эсси с трудом сглотнула.

– И перестань меня бояться, – ровным голосом добавил Ксавье.

– Вот еще! – Эсси выпрямилась, вздернув подбородок так резко, словно кто-то нажал невидимую кнопку. – Никто тебя не боится. Просто у меня очень маленькая кухня, мало посуды…

– Но духовка-то и пара тарелок и стаканов найдется? – не замечая ее негодования, продолжал Ксавье.

– Да, но…

– Тогда больше ничего и не нужно.

Ему – да, но ей нужен ресторан, полный людей, гарантирующий спокойствие и анонимность. Одна только мысль об их встрече наедине в ее уютном гнездышке сводила Эсси с ума!

Каким-то образом она, не успев моргнуть глазом, оказалась на переднем сиденье «мерседеса».

Она наблюдала, как Ксавье обходит сверкающий капот автомобиля, и, когда он скользнул на водительское место, такой близкий, чудесно пахнущий и шикарный… она сдалась.

– Адрес? – Ксавье повернулся к ней, и в его глазах было предостережение больше не перечить ему.

– Ах да, конечно. – Эсси даже подпрыгнула при звуке его голоса. Она надеялась, что это проявление нервозности ускользнуло от его внимания. Она дала Ксавье краткие указания, заметив: – Дорога займет несколько минут, правда, на последней миле она очень сильно петляет.

– Справимся.

И вот он сидит, упакованный в дорогую одежду, с «Ролексом» на руке, в роскошном «мерседесе», и совершенно серьезно предлагает ей поверить, что на самом деле заинтересован в какой-то малозначительной ветеринарной практике. Что он потратит тысячи долларов, чтобы покорить Эсси. Что будет вникать в ежедневную работу.

Господи, да любит ли он вообще животных?

– Ты любишь животных? – вылетело у нее прежде, чем она успела подумать.

Она ожидала хоть какой-то реакции на свои слова – удивления, быстрого взгляда в свою сторону, – но Ксавье просто задумался в своей обычной сдержанной, непроницаемой манере, а потом негромко ответил:

– Да, хотя мне не часто приходится с ними сталкиваться. Да и дома не позволяли держать животных.

– Почему? – Эсси была удивлена.

– Нам не хватало еды для собственных желудков, не говоря уже о собаках и кошках и прочих, – последовал краткий ответ.

Вот чего Эсси от него ожидала меньше всего, так это подобного признания!

– Прости, – наконец выдавила она. – Я не думала, что у тебя было такое детство.

– Ерунда. – Ксавье съехал к обочине, заглушил двигатель, а потом повернулся к Эсси. Лицо его было лишено выражения и голос спокоен, когда он сказал: – Прежде чем мы поедем дальше, я должен кое-что тебе объяснить, Эсси. По-твоему, я родился в зажиточном семействе, получил привилегированное воспитание…

– Нет, нет, Джэнис сказала, что ты всего добился сам, – быстро перебила его Эсси.

– Каким бы ни был твой дом, все равно это дворец по сравнению с лачугой, в которой вырос я, – негромко продолжал Ксавье, словно его и не прервали. Он отвел глаза и выглянул в окно, но Эсси видела, как труден для Ксавье этот разговор. – Моя мать не была с нами жестока – по крайней мере не била нас, – но вела беспутную жизнь, в общем, она даже не знала, кто мой отец. Несколько лет прошли в пьянстве и буйных вечеринках. Меня воспитала единоутробная сестра Натали, на несколько лет старше меня. Ей приходилось очень тяжело, а потом она умерла при родах, ей было всего пятнадцать. Когда мне исполнилось восемнадцать, я пошел работать, и уже я кормил нас всех.

– Никогда не думала, что у тебя было такое трудное детство. – Эсси чуть не плакала от жалости.

Он передернул плечами, явно сожалея, что так разговорился.

– Неважно, все это уже в прошлом, – сухо ответил он. – Но я хотел, чтобы ты знала: я родился не в золотой колыбели и ценю упорный труд. Ты готова работать, чтобы получить то, что тебе нужно, и тот, другой парень… Последний раз, когда я был здесь, я с ним долго разговаривал, и он мне понравился.

А Джейми не сказал ей об этом, раздраженно отметила Эсси, ощутив укол досады, а потом подумала: он же знает, как она относится к Ксавье? «Слово – серебро, молчание – золото» – был всегдашний девиз Джейми. Зачем лишние проблемы…

– Итак… – начал Ксавье. – Ты пустишь меня к себе в дом? Эсси? Да что с тобой такое? – допытывался Ксавье и, прежде чем Эсси успела ответить, уточнил: – Ты хоть раз можешь уступить? – Он глубоко вздохнул и вкрадчиво заметил: – Разве женщинам не положено быть мягче?

– Мягче в смысле доверчивее? – саркастически уточнила Эсси.

– Кто был этот урод, Эсси, – мягко спросил он, – который разбил тебе сердце и превратил в ершистую, недоверчивую особу, не сознающую свою красоту и силу?

– Теперь уже неважно, – напряженно сказала она. – Да и кто ты такой, чтобы спрашивать? Я слышала, что ты тоже разбил пару-другую сердец, и, видимо, мое на очереди, так?

– Довольно. – Глаза Ксавье были белыми от ярости.

На мгновение Эсси испугалась и с трудом выговорила:

– Только посмей ударить меня. Только посмей.

– Ударить тебя? – На него смотрело маленькое, перепуганное существо, которое тем не менее было готово сражаться. Ксавье был ошеломлен и потрясен. – Ради бога, Эсси, у меня и в мыслях подобного не было. Меня тошнит от мужчин, способных поднять руку на женщину, даже если она напрашивается, – мягко сказал он. – Поверь мне, я бы никогда не смог тебя обидеть.

Эсси была напряжена, как струна, ее огромные глаза смотрели ему прямо в лицо.

– Значит, это он так с тобой поступал, Эсси? Бил тебя? Милая девочка, не все мужчины такие, как этот подонок.

Эсси разрыдалась, нежность этого большого сурового человека прорвала плотину, воздвигнутую ею между ними. Потом Ксавье притянул ее к себе, крепко обнял и принялся нашептывать ласковые слова куда-то ей в макушку.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Но, успокаивая прильнувшую к нему Эсси, Ксавье думал, что у него самого полно проблем. Меньше всего на свете он хотел привязаться к женщине, и особенно к этой женщине. Она уже и так проникла ему в душу, и Ксавье жалел, что не внял инстинкту, увидев Эсси в первый раз, – бежать от нее как можно скорее!

Да и нравился ли он ей? Девушка ему явно не доверяла, а упрашивать или добиваться ее милостей – это не в его характере!

Если честно, ему хотелось заняться чем-то не столь благородным. Ему следовало отстраниться от Эсси, но тело подчинялось собственным законам.

Он был тверд как скала, и, если только Эсси не была невинна как новорожденный младенец, она скоро должна это понять. Всему виной были ее тепло, женский аромат, смесь легких цветочных духов и запах тела, принадлежащий только ей. Он не помнил, когда так сильно хотел женщину…

Но Эсси не была невинна как новорожденный младенец. Разумеется, она не позволяла Эндрю переступить последнюю черту, так как не испытывала настоящего интереса к близости с ним, что приписывала собственной фригидности. Она терпеть не могла его влажные поцелуи; в его ласках отсутствовала утонченность. И все же Эсси решила, что Эндрю прав: она действительно фригидна. Но теперь, прильнув к твердому телу Ксавье, Эсси ощутила жар, опаливший ее. Нет, она совсем не фригидна, она узнала это, когда Ксавье коснулся ее в первый раз. И она знает, что он тоже хочет ее, его тело сейчас красноречиво говорило об этом. Она отодвинулась подальше от него, и Ксавье не пытался удержать ее. Но они оба помнили ощущение слившихся вместе тел.

Эсси взяла себя в руки, а Ксавье протянул ей большой белый носовой платок, которым она вытерла вспотевший лоб.

Ксавье завел двигатель, машина двинулась вперед.

– Здесь сверни налево. – Эсси едва соображала, где они.

Оставалось проехать совсем немного, и вскоре дом Эсси засиял в свете заходящего солнца белыми стенами.

– Ну вот и приехали, – показала Эсси на маленький коттедж и парковку у въезда в сад. – Так вот он какой, твой дом!

Эсси ничего не могла прочитать по лицу или тону Ксавье и, ожидая его у старенькой калитки, внимательно следила за ним. Ксавье огляделся, а потом медленно подошел к Эсси.

Теплый летний ветерок шевелил верхушки деревьев, окружавших коттедж, и в вечернем воздухе раздавался отдаленный звон колоколов – звонари практиковались в своем искусстве. Ксавье повернулся к Эсси, но она снова ничего не могла разобрать по его лицу.

– Просто прекрасно, – мягко сказал он. – Я примерно так и представлял его.

– Правда? – Эсси открыла калитку и быстро направилась по петляющей тропинке к входной двери. Сердце ее колотилось: у нее точно не в порядке с головой. Как же еще можно было объяснить, что она рада видеть здесь Ксавье?

– Давно ты здесь живешь?

Он стоял рядом, и Эсси, дрожа от его близости, не могла справиться с замком.

– Около двух лет, – с трудом выговорила Эсси. – Все внутри пришлось переделывать, и какое-то время я ночевала в спальном мешке и готовила на туристической плитке. У меня и сейчас-то почти нет мебели, но это дело наживное, главное – дом и где он находится.

Ксавье прошел вслед за Эсси внутрь, оглядел выбеленные стены и балки под потолком, потом повернул голову и, поймав взгляд Эсси, сказал немного грубовато:

– Только настоящие леди обитают в таких замках.

– Ну, это слишком. Я просто хотела жить подальше от суеты, а дом был маленький и в ужасном состоянии, не многие проявляли к нему интерес… А я вот купила…

Ксавье наклонился и завладел губами Эсси. Она не хотела отвечать, но поцелуй длился целую вечность, в теле у нее начало разгораться пламя. Голова кружилась, вытесняя прочие мысли. Его губы были требовательными и жадными и неописуемо чувственными.

Если он решит заняться с ней любовью, она не станет его останавливать, мелькнул у Эсси обрывок мысли. Его признание, рассказ о детстве и юности смягчили ее недоверие, и сексуальные мечты, которые были неведомы девушке до встречи с Ксавье, сейчас разгорелись в ней с болезненной силой.

Но Ксавье не стал заниматься с ней любовью. Он оторвался от Эсси и сказал:

– Я принесу вещи из машины и приступлю к делу, пока ты расслабляешься в ванной. Если надо будет потереть спинку, позови.

Эсси глубоко и прерывисто вздохнула и стремительно рванула наверх по узкой лестнице.

Итак, что мы имеем? Ксавье недвусмысленно намекнул, что хочет ее, а она лишь подогрела его желание, отказав ему. Он стал охотиться за ней, как за ускользающей добычей, и обстоятельства сыграли ему на руку. Он будет продолжать обычную жизнь, наезжая в Суссекс, когда на него найдет блажь покувыркаться на сене. Ветеринарная практика пойдет как по маслу, у него будет замечательный загородный дом, а Эсси будет на него работать. Конечно, она не хотела потерять свою работу, а также чтобы Джейми потерял свою, но даже ради этого становиться любовницей Ксавье Грея? При этой мысли сердце Эсси подозрительно заколотилось, и еще подозрительнее была волна восторга, охватившего ее.

Хватит рассуждать и думать за всех – за себя, Грея, Джейми… Ей нужно принять ванну, вымыть голову, смыть с себя усталость дня. И тогда она, освеженная и ожившая, встретится с Ксавье лицом к лицу. Нет, специально одеваться или краситься – ни-ни, приказала сама себе Эсси. Раз уж Ксавье проник в ее дом и жизнь, здесь и остановимся, и чем скорее он об этом узнает, тем лучше будет для них обоих.

Когда через полчаса Эсси спустилась вниз, она выглядела необычайно юной и свежей с влажными вьющимися золотыми волосами. Темно-зеленые спортивные брюки и бежевый свитер без рукавов подчеркивали точеную фигуру, и единственным украшением ее туалета служили большие золотые кольца в ушах.

Ее встретили восхитительный запах еды и Ксавье, колдующий у плиты.

– Бокал вина? – бесстрастно спросил он, указывая рукой на открытую бутылку около подставки для стаканов. – Я не знал, какое ты любишь, а потому купил и красное и белое. – Красного. – Эсси немного смутилась. Вино было божественное. Эсси подумала, что оно безумно дорогое.

Интересно, почему мужчина, готовящий еду, – особенно такой мужественный, как Ксавье, – выглядит так сексуально? Он снял галстук и расстегнул несколько верхних пуговиц рубашки, открыв мускулистую загорелую шею и грудь, поросшую курчавыми волосами.

– Салат готов, а помидоры с грибами доходят в духовке, – беззаботно сказал Ксавье. – Я полагаю, мы можем приступить.

– Я помогу, – засуетилась Эсси, спрыгнув с табурета. Она достала из буфета посуду и пулей вылетела из кухни.

– Я не кусаюсь. – Ксавье в этот момент снимал с решетки бифштексы, и Эсси решила, что неправильно расслышала его.

– Прости, не поняла?

Ксавье поднял голову и встретился глазами с ее изумленным взглядом.

– Нет, поняла. – Хмурая складка на его лбу разгладилась, но на лице задержался легкий упрек. – Ты думаешь, что я собираюсь наброситься на тебя? – мягко поинтересовался он, и спокойствие его голоса совсем не отвечало напряженному выражению глаз.

– Я не совсем тебя понимаю. О чем ты говоришь? – Эсси даже содрогнулась от своей лжи.

– Ты обращаешься со мной как с гнусным приставалой, видишь во мне врага, так?

– Врага? – Эсси выдавила улыбку, которой полагалось быть холодной и язвительной. – Какая чепуха.

– Давай ужинать, – внезапно сказал он, повернулся к плите, вытащил грибы с помидорами и потянулся за салатницей. – Не знаю, как ты, а я просто умираю с голода.

Эсси практически ничего не ела весь день, но присутствие Ксавье лишило ее аппетита. Он сел рядом с Эсси, потянулся за вином и, наливая себе бокал, сказал:

– Ты ограничишься одним, так я понял? На случай… если понадобится твоя помощь?

Удивительно, в его устах даже такой простой вопрос звучал двусмысленно! Эсси сдержанно заметила:

– Дело в том, что фермы, которые мы обслуживаем, находятся на расстоянии нескольких миль, да и животные реагируют на запах алкоголя неадекватно.

– Удивительно. Я об этом не думал.

Эсси взяла вилку с ножом и приступила к бифштексу – нежному, сочному, прожаренному. Какая же она… Эсси не нашла определения для себя… не поблагодарила Ксавье ни за еду, ни за хлопоты.

– Очень мило с твоей стороны позаботиться об ужине, – нервно улыбнулась она, метнув на него быстрый взгляд.

– Правда?

Не верит? Да он над ней смеется! Нет, она не даст себе повода распуститься и взорваться.

– Я искренне тебе благодарна. – Она проговорила это с некоторой злостью и занялась грибами.

– Тебя легче разозлить, чем любую другую женщину.

– Ну да, ты же их много знал! – выпалила она в ответ.

– Кто тебе это сказал? – спросил он, по всей видимости ничуть не смущенный.

– Многие говорили. – Эсси знала, что это преувеличение, но отступать не собиралась.

– Многие? – Ксавье был явно удивлен. – Что ж, если бы даже все и было правдой, то это мое дело, я не собираюсь оправдываться. Да, я интересуюсь женщинами, потому что миром движет только одно – влечение между мужчиной и женщиной. Эсси, давай заключим перемирие на время ужина? – предложил Ксавье. – Хочется есть, тем более что еда очень вкусная и я приложил к ней руку. – Он улыбался и весело смотрел на нее. Эсси сдалась, улыбнувшись в ответ.