Филигрань

Филигрань (итал. Filigrana, франц. Filigrane, от лат. filum-granum) — украшение, изготовленное из золотой или серебряной (а также позолоченной медной или железной) проволоки, изогнутой и спаянной в некоторых своих местах таким образом, что получается орнамент в виде цветков, листьев, арабесок и др. узоров. Употребляемая при этом проволока по большей части бывает предварительно скручиваема винтообразно и затем сплющиваема между вальцами, через что принимает форму тонкой полоски с зубчатыми краями. Изогнутие проволоки производится при помощи миниатюрных щипцов, а спайка посредством паяльной трубки. Главную трудность изготовления Ф., но вместе с тем и его красоту, составляет присоединение к проволочному узору крошечных розеток и зерен одного с ним металла, рассаженных по длине проволоки или между ее изгибами. Филигранная работа или оставляется сквозною, или напаивается на металлический гладкий фон. Археологические находки в Италии, Крыму и др. местах свидетельствуют о том, что производство Ф. было доведено в древнем мире до высокого совершенства; античные греческие и этрусские Ф. поражают такою тонкостью, правильностью и чистотою работы, до какой не удавалось достигать в позднейшие времена и даже в наши дни. С падением греко-римской цивилизации, мастерство Ф. сильно понизилось в отношении достоинства, но, будучи сохранено византийцами, снова распространилось в ювелирном искусстве романской эпохи и у арабов. На западе Европы Ф. служил главным образом украшением священных сосудов и другой церковной золотой и серебряной утвари. В эпоху Возрождения им пользовались уже мало, хотя Бенвенуто Челлини и написал целый трактат о нем. Вскоре Ф. сделался во многих странах чисто народным способом украшения различных ювелирных изделий. Важнейшие места его производства в Европе — Генуя, Венеция, Рим, Неаполь, Копенгаген, датские и фрисландские острова, Швеция, Голландия, Португалия, Испания, Швейцария, австрийские Альпы, Венгрия и южнославянские земли. Венгры, в XVl и XVII вв., любили украшать Ф. свои живописные костюмы и оружие, очень оригинально и изящно соединяя проволочное плетенье с эмалью. На Востоке Ф. распространена с незапамятных времен почти повсюду — в Турции, Египте, Судане, Индии, Яве, Суматре, Китае, Японии. Китайские Ф. в особенности замечательны как своеобразностью своих форм (цветы, бабочки, фигуры фантастических животных и пр.), так и удивительною тонкостью исполнения. В России Ф. был исстари в большом ходу и доныне производится во многих пунктах, преимущественно в Московской, Ярославской, Костромской (В начале XVIII в. производство филигранных изделий было занесено сюда пленными шведами.), Нижегородской и Вятской губ., а также в Закавказье.

Филидор

Филидор (Франсуа-Андре Philidor, 1726 — 95) — франц. композитор, талантливейший представитель музыкальной семьи этого имени. Поступив пажем в Версаль, он пристрастился к игре в шахматы и уже 18 лет от роду не имел в этой игре соперников. В 1749 г. вышло первое издание его руководства в игре в шахматы: «Analyse du jeu des echecs». С 1754 г. Ф. стал серьезно заниматься музыкой. Первым его музыкальным трудом было «Lauda Jerusalem». В 1759 г. была поставлена комическая опера Ф. «Blaise ie savetier», имевшая блестящий успех. В ней Ф. выказал себя искусным гармонистом. В этом же году появилась другая его опера: «L'Huitre et les Plaideurs». В позднейших операх Ф. «Le. soldat mаgiсien» и, в особенности, «Lo jardinier et son seigneur» виден большой подъем таланта. После этих опер репутация Ф. установилась; современники ставили его наряду с Монсиньи. В особенности выдающимися считаются оперы Ф. «Sorcier», «Маrеchal», «Тоm Jones». В конце жизни Ф. перестал заниматься музыкой, просиживая большую часть дня в Cafe de la Regence за игрою в шахматы. В 1792 г. он уехал в Лондон, где и умер. Написал всего 21 оперу. Н. С.

Филины

Филины (Babonidae) — сем. хищных птиц из подотряда сов (Striges). От сем. сипух (Strigidae) отличается существованием двух вырезок на заднем крае грудной кости, гребень которой не соединен с ключицами, а также — незазубренным внутренним краем когтя среднего, сравнительно длинного пальца. К Ф. относится большинство наших сов (как то сычи, ястребиные, белая и ушастая совы, совки, неясыти, Ф.). Принадлежащий сюда род Ф. (Bubo) от соседних родов отличается неполным, прерванным вверху, лицевым диском, длинными, приподнимающимися ушными перьями и густым оперением ног до когтей. В крыльях, недостигающих вершины довольно короткого, почти прямого хвоста, 2 — 4 маховые перья — длиннее остальных. 16 видов, относящихся к роду Bubо, распространены во всех областях, кроме Австралии. В Европе повсеместно живет — Ф. — пугач (В. maximus). В Сибири его заменяет столь же крупный сибирский Ф. (Bubo sibiricus), отличающийся общим белесоватым тоном более светлой окраски с более тонкими черными пятнами и пестринками. Для сибирского Ф. в особенности характерно весьма густое оперение лап, закрывающее не только пальцы, но и основание когтей. Главную пищу сибирского Ф. составляет крупная лесная дичь и зайцы, а также (во время вывода птенцов) пищухи и суслики. Как и пугач, сибирский Ф. живет исключительно в лесах. В русском и китайском Туркестане живет третий вид, туркменский Ф. (Babo turcomanus) — светлее пугача, с более бедным оперением пальцев и с крупными черными продольными пятнами лишь на зобе и груди, в то время, как у пугача такие пятна существуют на всей нижней стороне тела. Туркменский Ф. — меньше пугача и живет в степных рощах. Главную пищу его составляют зайцы. Наконец, в южной Европе, именно в Греции, встречается еще один более мелкий вид Ф. (В. ascalaphus, фараонов Ф.), с красноватыми крапинками на белой груди и на буровато-желтом брюхе, настоящею родиною которого является Сев. Африка и Мал. Азия. Ю. В.

На ненависти, питаемой всеми вообще птицами к Ф., основана охота с Ф., преимущественно на хищных птиц (соколов, ястребов, ворон и т. п.), во время весеннего и осеннего их пролета. Для этой охоты делается на подходящем месте шалаш (или вырываемая в земле землянка, с боевыми окошками и крышею, обкладываемою дерном). Шагах в 25-30 от шалаша устанавливается на столбе особое сиденье для Ф., приводимое в движение веревкою, протянутого к шалашу; недалеко от столба вкапываются присадочные деревья. Привязав Ф. за одну ногу к подвижному сиденью (другая нога должна быть свободна для защиты от нападающих хищников), охотник садится в шалаш и, дергая за веревку, прикрепленную к тому сиденью, заставляет этим Ф. хлопать крыльями, чтобы удержаться от падения. К Ф. не замедлят подлететь местные хищники, которые, отчасти, садятся на присадочные деревья, отчасти же только вьются над Ф., попадая в том и другом случае под выстрелы охотника. Вместо Ф. сажают иногда сов, а также чучела Ф. и орлов; в Германии весьма распространены механические Ф., которые, если дернуть за веревку, взмахивают крыльями и вертят головою. Ср. Н. Туркин, «Зап. и справочн. книга охотника и рыболова» (М., 1894, стр. 21), В. Хлюдзинский, «Охота с совой» («Журн. Охоты», 1871, № 26); А. Энгедьмейер, «Охота с Ф.» («Природа и Охота», 1885, V); М. Липпе, «Охота за хищными птицами с Ф.» («Охотничья Газета», 1891, № 43).

С. Б.

Филипп II Август

Филипп II Август — король Франции, сын Людовика VII, род. в 1165 г., царствовал с 1180 по 1223 г. Уже в последние месяцы жизни своего отца пятнадцатилетний юноша умел показать свою самостоятельность. Самым близким к нему человеком был граф Фландрский, руководивший его рыцарским воспитанием. По его совету Ф., без ведома матери, женился на Изабелле Геннегауской, родственнице и предполагаемой наследнице графа Фландрского. Когда умер Людовик VII, согласие между Ф. и его воспитателем быстро нарушилось. Ф. был типичный Капетинг. Едва ли у кого-нибудь из его предшественников, не исключая и Людовика Vl, собирательная тенденция этой династии выражалась так сознательно и проводилась столь последовательно. Энергичный и даровитый, Ф. прекрасно понимал все неудобство своего положения. Его домен был отовсюду окружен владениями могущественных баронов, стеснявших свободу его действий и служивших постоянной угрозой самому существованию королевства. В частности, владения английского короля втрое превосходили по пространству владения самого Ф. Среди других баронов наиболее могущественным был граф Фландрии. Ф. рано поставил себе целью округлить свою территорию; к этой цели он шел прямо и неуклонно, пользуясь малейшим поводом. Его внешняя политика — политика собирания, внутренняя — политика укрепления за собою завоеванных областей. и Ф. одинаково легко справлялся как с одной, так и с другой задачей. Он обнаружил и талант полководца, и искусство дипломата, и мудрость законодателя и организатора. Поссорился Ф. с графом Фландрским потому, что последний хотел играть руководящую роль в королевстве. Обманутый в своих ожиданиях, граф покинул Париж и сейчас же составил коалицию, в которую вошли графы Геннегау, Намюра, Блуа, Сансерра, Шампани и герцог бургундский; Ф. едва удалось удержать от вступления в нее Генриха II Английского. Он обратился за поддержкой к папе и сумел привлечь на свою сторону сыновей Генриха II, управлявших его континентальными владениями. С их помощью он справился с врагами. Со времен Гуго Капета это была самая крупная победа, одержанная королевской властью над баронами. К владениям Ф. по договору с Фландрией (1186) были присоединены Амьен и графство Вермандуа, за исключением Сен-Кантена и Перонна. Теперь Ф. тем смелее мог обратиться против Англии, что у него был совершенно обеспечен тыл. Впрочем, пока был жив Генрих II, Ф. не удалось достигнуть ни одного сколько-нибудь важного результата. Он постоянно поддерживал раздоры между сыновьями Генриха и им самим, ослабляя таким образом противника и подготовляя почву для решительного удара. Почти сейчас же после смерти Генриха Ф. помирился с его наследником Ричардом I и вместе с ним принял крест для третьего крестового похода (1190). Согласие между обоими королями продолжалось недолго. Еще до прибытия в Сирию отношения их были очень натянуты. Ф. постоянно интриговал против своего простоватого союзника; тот выходил из себя, чувствуя себя на дипломатическом поприще совершенно беспомощным, но пускать в ход силу не решался. Едва взят был Сен Жан д'Акр, как Ф. вернулся во Францию, поклявшись Ричарду, что не будет нападать на его владения. Он на них и не нападал, но затеял какие-то таинственные переговоры с Иоанном Безземельным, который правил Англией в отсутствие брата. Ричард, прослышав про это, поспешил домой, но на пути попал в руки своего врага Леопольда Австрийского. Отсутствием Ричарда Ф. превосходно воспользовался для укрепления своего положения и успел даже отхватить от Нормандии Вексен. Ричард вернулся из плена, но крупных событий при его жизни не произошло. Воспользовавшись загадочною смертью Артура, племянника нового короля Иоанна, Ф. потребовал последнего к своему суду, а когда тот не явился, объявил его нарушившим вассальную присягу и отнял у него Нормандию, Анжу, Турен, Мэн и Пуату (1202 — 1206). Иоанн составил против Ф. коалицию, в которую вошли германский император Оттон IV, обеспокоенный усилением Франции, и графы Фландрии и Булони. Ф. на голову разбил союзников в знаменитой битве при Бувине и, чтобы доконать Иоанна, послал в Англию своего сына Людовика, который предъявил притязание на английскую корону, Иоанн, покинутый своими вассалами, бежал, но после его смерти (1216) англичане сплотились и прогнали Людовика. Эта неудача была с избытком заглажена для Ф. приобретением Лангедока, законченным уже после его смерти (1224); оно явилось результатом крестового похода против альбигойцев. Территориальное расширение Франции было одним из результатов деятельности Ф. Августа; другим явилось упрочение королевской власти и создание стройной административной системы. Чтобы укрепить свое положение, Ф. не пренебрегал ничем. С папой он старался поддерживать хорошие отношения, но нимало его не боялся. Интердикт, наложенный на него Иннокентием III за то, что он удалил от себя свою жену Ингеборгу датскую и женился на Агнесе Меранской, остался без всякого политического значения; а когда Иннокентий пытался вмешиваться в серьезный политические комбинации, Ф. всегда мягко, но решительно отстранял его. Важным политическим орудием в его руках сделались коммуны. Оба его предшественника не понимали значения коммунального движения для королевской власти; отношение их к коммунам устанавливалось в зависимости от случайных причин и, прежде всего, от выгоды фиска. Ф. понял, что коммуны — важный союзник короля, потому что у них общие враги: бароны, как духовные, так и светские — и он из всех сил покровительствовал движению. В своих собственных доменах он был гораздо скупее на вольности и остерегался даровать городам политическую свободу. Реформу администрации, произведенную Ф., можно характеризовать как замену частно-хозяйственной точки зрения государственною. Наряду со старыми придворными должностями сенешаля, коннетабля, маршала, камерария, чашника и проч., которые частью совершенно теряют свое значение, частью превращаются в государственных чиновников, Ф. создает центральное учреждение смешанного состава — королевскую курию, заменяющую архаические феодальные съезды. В провинции всюду развивается институт прево — королевского приказчика, который сосредоточивает в своих руках функции судебные, административные, хозяйственные. Прево действовали в городах, селах, местечках; более крупные областные деления были подчинены бальи. Наследственность всех этих должностей исчезла. Замещение их стало зависеть от короля. Для объединения финансовой деятельности областных властей в Париже была учреждена счетная палата.

Главные монографии о Ф.: Luchaire, «Philippe-Augaste» (1884); WillistonWalker, «On the increase of the royal power in France under Ph.-Aug.» (1888).

А. Дживелегов.

Филипп II

Филипп II — король испанский (1527 — 1598). Сын и наследник Карла V, Ф. с 1554 г. считался королем Неаполя и Сицилии, а с 1555 г., после отказа своего отца от престола — королем Испании, Нидерландов и обладателем всех заморских владений Испании. Характера Ф. был угрюмого и замкнутого; он был бесспорно умен, работать мог по целым дням без устали, отличался обширною памятью, но дара ясной мысли и быстрой решительности у него не было. Он постоянно колебался и менял свои намерения; и это создавало ему очень часто много затруднений и неудач. Увеличение своего могущества в Европе и борьба с еретиками — таковы были две основные задачи всей политики Ф.; из-за них он принес столько материальных и моральных жертв, что его царствование может быть названо «началом конца» испанского могущества. По природе своей холодный, жестокий, высокомерный и подозрительный, Ф. не только постановлял единолично решения по всем важным делам, но вмешивался даже в совершенные пустяки. Чрезвычайно сложная бюрократическая система, на вершине которой стояли советы, заведовавшие отдельными ведомствами и провинциями, служила лишь передаточной машиной, которою пользовалась все направлявшая воля короля. Необыкновенная гордость составляла также одну из характерных черт Ф.; на малейшую самостоятельность приближенных он смотрел как на оскорбление для него и как умаление своего престижа. Его царствование было золотым веком для инквизиции, еще со времен Фердинанда и Изабеллы усиленно преследовавшей еретиков (сначала мавров, евреев и подозреваемых в сектантстве, потом, кроме того, протестантов). На аутодафе иногда присутствовал и король, употреблявший все усилия, чтобы самыми бесчеловечными мерами искоренить ересь. Он воспретил испанцам поступать в заграничные учебные заведения, учредил бдительный надзор над теологическою литературой, украдкой проникавшей в Испанию, старался совсем отрезать «еретической чуме» доступ в свои владения. С протестантами инквизиция имела больше всего хлопот на севере Испании; на юге Ф. обратил преимущественное внимание на морисков. Со времени падения Гренады (1492) мавры, чтобы избавиться от насилий и вечной угрозы изгнания, целыми толпами принимали католичество, но, наружно исполняя все церковные обряды, многие из них на деле оставались верны магометанству. Ф. решил положить этому конец. Путем систематических притеснений и предъявления морискам трудно исполнимых требований (вроде, напр., запрещения женщинам закрывать лицо на улице, повелении выучиться в три года испанскому языку, устраивать все домашние празднества так, чтобы любой прохожий мог войти в дом и т. д.) Ф. достиг того, что мавры начали отчаянную вооруженную борьбу, разразилось страшное восстание, длившееся больше двух лет. После варварского усмирения, сопровождавшегося свирепыми массовыми казнами, Филипп велел выселить всех морисков из страны. Очень многие из них были проданы в рабство; другие переселены в северные провинции Испании. «Победа» над морисками в придворных кругах считалась одним из блестящих дел первой половины царствования Ф. Другим триумфом этого более «счастливого» периода его правления было присоединение Португалии. В 1578 г. португальский король Себастиан погиб во время североафриканской экспедиции. Ф., основываясь на праве наследования по родству и на богатых подарках, которыми он оделил португальскую аристократию, решил захватить португальский престол. Среди португальцев возникла — весьма, впрочем, слабая — национальная партия, пытавшаяся оказать Ф. вооруженное сопротивление; но испанская армия почти без борьбы заняла всю страну (в 1580 г.), а спустя несколько месяцев португальские кортесы провозгласили Ф. португальским королем. С португальскими сепаратистами он обходился чрезвычайно круто и, несмотря на все настояния местных кортесов, явно стремился к полной государственной ассимиляции всего Пиренейского полуострова. С этою же целью он казнил представителей нескольких знатнейших арагонских семейств, когда в Арагонии вспыхнули волнения по поводу бежавшего туда из Кастилии опального вельможи Антонио Переса. Арагония пользовалась старинными привилегиями, благодаря которым Ф. не мог вытребовать Переса к себе обратно. «Хустисия» — главный судья, хранитель арагонских вольностей — был казнен, в Арагонию введены войска; последовали репрессалии против тех, кто оказался виновен в защите Переса; арагонские инквизиторы действовали в интересах короля (сам Перес успел спастись). С тех пор сан хустисии потерял прежнюю прерогативу несменяемости и попал в полную зависимость от короля; арагонским вольностям был нанесен смертельный удар. За кастильскими старыми учреждениями Ф. не оставлял и тени влияния. Кортесы иногда созывались, но на все их заявления король обыкновенно не обращал ни малейшего внимания. Так, кортесы жаловались на непомерную алчность церкви в приобретении земельных имуществ — но Ф. не внял им; жаловались, что с населения собираются налоги, о которых они, кортесы, ничего не знают — король продолжал такие налоги собирать. Во внутренней истории Испании правление Ф. было временем самого полного деспотизма. Шестидесятые годы XVI стол. были заняты жестокою сухопутною и морскою войною (в общем успешною для Ф.) против варварийцев. Ф. видел в этой борьбе не только дело государственной важности, но и вопрос, в котором заинтересовано все христианство. Еще в большей степени смотрел он так на свою войну с турками. В 1571 г., по инициативе папы Пия V, была образована «священная лига» из Венеции, Испании, Генуи, Савойи и еще некоторых мелких итальянских государств. Во главе коалиции стала Испания; Ф. назначил главным адмиралом своего брата Дон-Хуана, который одержал над турками полную победу при Лепанто. Эта победа не имела для Испании непосредственных материальных результатов, но чрезвычайно усилила престиж испанского флота в глазах Европы. С Турцией война шла, с перерывами, до конца царствования Ф. Усмирение и выселение морисков, жестокое преследование мусульман, евреев, протестантов способствовали замечавшемуся уже с первых десятилетий правления Ф. обнищанию страны, ее экономическому упадку; но политическое могущество, по крайней мере судя по внешности, принадлежало Испании вплоть до разгара восстания в Нидерландах. Это восстание было в значительной степени делом рук Ф., неукоснительно вводившего и укреплявшего в этой стране инквизицию. Самою своею личностью Ф. был ненавистен нидерландцам; на все жалобы и моления Ф. с самого начала царствования отвечал приказами давить еретиков без всякого снисхождения. Когда в 1565 — 67 гг. движение разрослось, Ф. сказал, что «даст возмездие за оскорбление Бога» и его святыни (т. е. католических храмов), и отправил в Нидерланды Альбу, одного из лучших своих боевых генералов. В продолжение террора, введенного Альбою, Ф. оставался деятельнейшим вдохновителем всех жестокостей своего ставленника. Из числа преемников Альбы ни один не мог заключить мира; всяким попыткам, направленным к этой цели, упорно противился Ф., не выходивший из своего любимого, мрачного, уединенного дворца Эскуpиaлa и ведший оттуда огромную, ежедневную переписку со своими наместниками и генералами. В 1581 г. генеральные штаты в Гаге объявили Ф. лишенным нидерландских владений; в это же время против него выдвинулся новый, еще более опасный враг — Англия. Еще будучи наследником престола, в 1554 г., Ф. женился на Марии Кровавой, королеве английской; когда Мария умерла, он желал жениться на ее преемнице Елизавете, но последняя искусно отклонила это сватовство. По мере того, как росли успехи Нидерландов, Елизавета обнаруживала все больше и больше сочувствия к их делу. Фрэнсис Дрэк, покровительствуемый английским правительством искатель приключений, нападал на берега заатлантических владений Испании, не щадя иногда и побережья Пиренейского полуострова. Наконец, когда Елизавета послала нидерландцам помощь в виде большого отряда пехоты и артиллерии, Ф. решился нанести решительный удар «еретичке»; казнь Марии Стюарт только ускорила его решение. В 1588 г. Ф. послал к берегам Англии, под начальством Медина-Сидоти, огромный флот (130 больших военных кораблей) — «непобедимую армаду», которая погибла от бури и удачных нападений оборонительной английской эскадры. Ф. принял известие об этом несчастье с необыкновенным наружным спокойствием, но на деле, как это было ясно для приближенных, оно весьма сильно угнетало его. Мира с Елизаветою он все же не заключил и до конца его жизни Испания подвергалась жестоким нападениям со стороны английского флота: казна Ф. была до такой степени истощена, что выстроить мало-мальски сильный оборонительный флот он решительно не мог. Англичанам удавались самые отважные высадки: напр. незадолго до смерти Ф. они сожгли Кадикс. Неудачная война Испании с Англией развязала руки как восставшим и отложившимся Нидерландам, так и Генриху III Валуа (а потом Генриху IV Бурбону); и Нидерланды, и Франция почувствовали себя более свободными: первые — от упорного военного единоборства с испанскими десантами, вторая — от дипломатических происков и интриг со стороны Ф., издавна бывшего в сношениях с Гизами. Все планы его поживиться как-нибудь, при помощи французской католической партии, на счет Франции и даже посадить свою дочь на французский престол окончились полной неудачей. Во время борьбы лиги с Генрихом Бурбоном он оказывал деятельную, но бесплодную поддержку лиге. Вообще, многолетние его дипломатические тайные и явные сношения с французским двором (сначала с Екатериною Медичи и Карлом IX, потом с Гизами) дают много материалов для характеристики двуличности, вероломства и религиозного фанатизма Ф. Мир с Францией он заключил лишь в 1598 г., за несколько месяцев до смерти. В семейной жизни Ф. счастлив не был. Он был женат несколько раз (на Марии Португальской, на Марии, королеве английской, на Елизавете Валуа, на дочери австрийского императора). От первой жены у него был сын дон Карлос , находившийся в смертельной вражде с отцом. Боясь его побега за границу, Ф. заточил его в одной из отдаленных комнат дворца, где он вскоре и умер. У Ф. было довольно много любовниц, но не они разоряли государственные финансы: в частной жизни король не был расточителен. Бесконечные войны, почти всегда неудачные, варварское преследование трудолюбивого и торгового населения за религиозные убеждения — вот что способствовало обнищанию и почти полному банкротству Испании к концу жизни Ф. Умер Ф. от мучительной болезни; к физическим страданиям он относился с свойственной ему угрюмой стойкостью. Историю царствования Ф. II составили Дюмениль (Пар., 1822), Сан Мигуэль (на исп. языке, Л., 1844 — 45), Прескот (Бостон, 1855) и Форнерон (П., 1887).

Ср. также Gachard, «Correspondance de Philippe II sur les affaires des Pays Bas» (Брюсс., 1848 — 79); его же, «Lettres de Philippe II a ses filles» (П., 1884); Mignet, «Antonio Perez et Philippe II» (1881); Philippson, «Ein Ministerium unter Philipp II» (Б., 1884). Е. Т.

Филипп IV Красивый

Филипп IV Красивый (Philippe le Bel) — французский король (1285 — 1314), сын Филиппа III. Его царствование играло немаловажную роль в процессе упадка политического могущества феодалов и укрепления монархизма во Франции. Он продолжал дело отца и деда, но условия его эпохи, особенности его характера и свойства окружавших его советников и помощников подчеркнули и усилили окраску насильственности и жестокости, не вполне отсутствовавшую и в предыдущие царствования. Советники Ф., воспитанные в духе традиций римского права, старались всегда подыскать «законную» почву для требований и домогательств короля и облекали важнейшие дипломатические споры в форму судебных процессов. Все правление Ф. наполнено ссорами, «процессами», дипломатическим сутяжничеством самого беззастенчивого свойства. Так напр., подтвердив за королем английским Эдуардом I владение Гиенью, Ф., после целого ряда придирок, вызвал его на суд, зная, что Эдуард, воевавший как раз в это время с шотландцами, явиться не может. Эдуард, боясь войны с Ф., прислал к нему посольство и на сорок дней позволил ему занять Гиень. Ф. занял герцогство и не захотел, по условию, оставить его. Начались дипломатические переговоры, которые привели к началу военных действий; но, в конце концов, Ф. отдал Гиень, с тем, чтобы английский король по-прежнему принес ему присягу и признал себя его вассалом. Происходило это в 1295 — 1299 гг., и окончились военные действия против Англии только потому, что союзники англичан, фламандцы, руководимые самостоятельными интересами, энергично стали тревожить север королевства. Ф. IV успел расположить к себе фламандское городское население; граф фландрский остался почти одинок пред французскою вторгшеюся армией и попал в плен, а Фландрия была присоединена к Франции. В том же (1301-м) году начались волнения среди покоренных фламандцев, которых сильно притесняли французский наместник Шатильон и другие ставленники Ф. Восстание охватило всю Фландрию и в битве при Куртрэ (1302) французы были разбиты на голову. После этого война с переменным счастьем длилась больше двух лет; только в 1305 г. фламандцы были принуждены уступить Ф. довольно большую часть своей территории, признать вассальную от него зависимость остальных земель, выдать для казни около 3000 граждан, разрушить крепости и т. д. Война с Фландрией затянулась, главным образом, потому, что вниманиe Ф. Красивого было отвлечено как раз в эти годы борьбою с папой Бонифацием VIII. В первые годы своего понтификата Бонифаций относился довольно дружелюбно к франц. королю, но вскоре, по чисто фискальным причинам, они рассорились. Осенью 1296 г. Бонифаций издал буллу clericis laicos, категорически запрещавшую духовенству — платить подати мирянам, мирянам — требовать таких платежей у духовенства без специального соизволения римской курии. Ф., вечно нуждавшийся в деньгах, видел в этой булле ущерб своим фискальным интересам и прямое противодействие начинавшей господствовать при парижском дворе доктрине, главный сторонник коей, Гильом Ногарэ, проповедывал, что духовенство обязано деньгами помогать нуждам своей страны. В ответ на буллу Ф. Красивый воспретил вывоз из Франции золота и серебра; папа, таким образом, лишался видной статьи дохода. Обстоятельства были за французского короля — и папа уступил: издал новую буллу, сводившую к нулю предыдущую, и даже, в знак особого благоволения, канонизовал покойного деда короля, Людовика IX. Эта уступчивость не привела, однако, к прочному миру с Ф., которому хотелось дальнейшей ссоры: его соблазняло богатство французской церкви. Легисты, окружавшие короля — в особенности Ногарэ и Пьер Дюбуа — советовали королю изъять из ведения церковной юстиции целые категории уголовных дел. В 1300 г. отношения между Римом и Францией сразу приняли крайне обостренный характер. Епископ памьерский Бернар Сессети, посланный Бонифацием к Ф. в качестве специального легата, вел себя чрезвычайно дерзко: он был представителем той партии в Лангедоке, которая особенно ненавидела северных французов. Король возбудил против него судебный процесс и потребовал, чтобы Папа лишил его духовного сана; обвинялся епископ не только в оскорблении короля, но и в измене и иных преступлениях. Папа (в декабре 1301 г.) ответил королю обвинением его самого в посягательстве на духовную власть и потребовал его к своему суду. В тоже время он отправил к королю буллу (Ausculta fili), в которой подчеркивал всю полноту папской власти и преимущество ее над всякой (без исключений) светской властью. Король (по преданию, сжегши предварительно буллу) созвал в апр. 1302 г. генеральные штаты (первые во франц. истории). Дворяне и представители городов выразили безусловное сочувствие королевской политике, а духовные лица постановили просить папу позволить им не ездить в Рим, куда он звал их на собор, готовившийся против Ф. Бонифаций не согласился, но духовные лица все же в Рим не поехали, ибо король категорически им это воспретил. На соборе, который состоялся осенью 1302 г., в булле Unam sanctam Бонифаций снова подтвердил свое мнение о супрематии духовной власти над светскою, «духовного меча» над «мирским». В 1303 г. Бонифаций разрешил часть подвластных Ф. земель от вассальной присяги, а король, в ответ, созвал собрание высших духовных лиц и светских баронов, перед которым Ногарэ обвинил Бонифация во всевозможных злодействах. Вскоре после этого Ногарэ с небольшою свитою выехал в Италию, чтобы арестовать папу, у которого были там смертельные враги, сильно облегчившие задачу французского агента.