 |
|
Популярные авторы:: Joyce James :: БСЭ :: Толстой Лев Николаевич :: Чехов Антон Павлович :: Нортон Андрэ :: Громов Дмитрий :: Грин Александр :: Раззаков Федор :: Борхес Хорхе Луис :: Сименон Жорж Популярные книги:: The Boarding House :: Уроки любви :: Справочник по реестру Windows XP :: Путь на Грумант :: Гусев :: Повесть о Воронихине :: Амнезия творца :: Том 3. Село Степанчиково и его обитатели. Записки из Мертвого дома. :: Gump & Company :: Приказы не обсуждаются |
Словарь Брокгауза и Ефрона (№9) - Энциклопедический словарь (Н-О)ModernLib.Net / Энциклопедии / Брокгауз Ф. А. / Энциклопедический словарь (Н-О) - Чтение (стр. 45)
др. Уже одной роли Любима Торцова («Бедность не порок», 1854) в художественном исполнении Садовского было достаточно для того, чтобы эта пьеса надолго сделалась одной из самых любимых в русском репертуаре. В один год с "Бедность не порок " написана народная драма: «Не так живи, как хочется»; к 1856 г. относятся комедии «В чужом пиру похмелье» и «Доходное место». В том же году О. совершил путешествие по Волге, для исследования, по поручении великого князя Константина Николаевича, «быта жителей, занимающихся морским делом и рыболовством». По свидетельству С.В. Максимова, плодом этого путешествия О. собственно в этнографическом отношении явилось «поражающее количество собранных на верхней Волге разнообразных материалов», которые покамест (за исключением начала отчета, напечатанного в «Морском Сборнике» 1859 г.) «сохранились лишь в сыром виде, но из груды которых все-таки ясно просвечивает выработанная система и изумительная до мелочей исполнительность всех задач программы». Вместе с. тем это путешествие дало 0. новые материалы для его творчества и вызвало появление в нем новых черт и направлений, чему определительное свидетельство находится в дневнике автора (еще не напечатанном), сведения из которого сообщены С. В. Максимовым в его статье: «Литературная экспедиция» («Русская Мысль», 1890). Под впечатлением этой поездки, поставившей О. лицом к лицу с памятниками и воспоминаниями русского прошлого, совершился у него переход от современной бытовой комедии к исторической хронике, хотя тут играли роль и другие обстоятельства, именно разлад 0. с дирекцией Императорских театров, вызвавший в одном из его писем слова, к счастью неоправдавшиеся: «до сих пор я не добился, чтобы меня хоть мало отличили от какого-нибудь плохого переводчика; буду писать хроники, но не для театра», В промежуток от 1857 до 1868 г. написаны историч. хроники «Минин» (1862), «Дмитрий Самозванец» и «Тушино» (1867) трагедия на историческом фоне «Василиса Мелентьева» (1867, в сотрудничестве с Гедеоновым собственно по части исторических фактов), полуфантастическое, на том же историческом фоне, произведение, сюжет которого, по свидетельству проф. Тихонравова, заимствован О. из рукописной народной комедии, и обстановку которого могла дать лишь Волга старого времени, в одно и то же время и богомольная, и разбойная, сытая и малохлебная. Рядом с пьесами этого рода шли и такие, в создании которых в путешествие автора или играло только случайную, косвенную роль, или оставалось совершенно непричастным: к первым относятся знаменитая «Гроза» (1860), некоторые частности которой были навеяны бытовыми исконными особенностями жизни г. Торжка, и комедия «На бойком месте:», обязанная своим происхождением одному забавному дорожному эпизоду; ко вторым — «Праздничный сон до обеда» (1857), «Не сошлись характерами» (1858), «Воспитанница» (1859), «Старый друг лучше новых двух» (1860), «Свои собаки грызутся, чужая не приставай» (1661), «Женитьба Бальзаминова» (1861), «Тяжелые дни» (1863), «Грех да беда на кого не живет» (1863), «Шутники» (18641, «На бойком месте», «Пучина» (1866). Дальнейшая производительность Островского, не прекращавшаяся до самой его смерти, выразилась в следующих, появлявшихся почти без перерыва, произведениях (перечисляемых здесь в хронологическом порядке): «На всякого мудреца довольно простоты» (1868), «Горячее сердце» (1869), «Бешеные деньги» (1870), «Не все коту масляница» (1871), «Лес», с его типическими фигурами Счастливцева и Несчастливцева (1871), «Не было ни гроша, вдруг алтын» (1872), "Комик XVII ст. " (1873 — нечто в роде драматич. хроники, вызванное двухсотлетней годовщиной возникновения русского театра), «Снегурочка» (1873единственная пьеса, заимствованная О. из русского сказочного миpa), «Поздняя любовь» (1874), «Трудовой хлеб» (1874), «Волки и овцы» (1875), «Богатые невесты» (1876), «Правда хорошо, счастье лучше» (1877), «Последняя жертва» (1878), «Бесприданница» (1879), «Добрый барин» (1879), «Сердце не камень» (1880), «Невольницы» (1881), «Таланты и поклонники» (1882), «Красавец-мужчина» (1888), «Не от мира сего» (1885) — последняя пьеса О., напечатанная им за несколько месяцев до кончины. Сверх того, в сотрудничестве с Н. Я. Соловьевым написаны комедии: «Женитьба Белугина» (1878), «На порог к делу», «Светит, да не греет» (1881) и «Дикарка» (1880); в сотрудничестве с П. М. Невежиным — «Блажь». Перу О. принадлежит также перевод десяти «интермедий» Сервантеса, комедии Шекспира «Укрощение своенравной» (он перевел и «Антония и Клеопатру», но эта работа осталась ненапечатанной), комедии Гольдони «Кофейная», комедии Франка «Великий банкир», драмы Джакометти "семья преступника («La morte civile») и, наконец, неудачная переделка на русские нравы плохой итальянской пьесы «Le pecorelle smarite» (под загл. «Заблудшие овцы») и не менее плохой французской «Les maris sont esclaves» (под заглавием «Рабство мужей»). Служа русской сцене своим дарованием, О. вместе с тем посвящал ей свои силы, как энергический радетель о ее материальных и нравственных интересах. В 1874 г. по его инициативе образовалось в Москве, и оставалось под его председательством до самой смерти его, общество русских драматич. писателей и оперных композиторов, которое по первоначальной мысли О., не осуществившейся не по его вине, должно было сделаться средоточием нравственного содействия на писателей в интересах развития репертуара, иметь центральную специальную библиотеку по драматургии и опере, устраивать чтения по сценическому искусству, выдавать премии за лучшие драматические сочинения и т. п. В 1881 г. О. принимал деятельное участие в образованной в Петербурге, под председательством директора Имп. театров, «комиссии для пересмотра законоположений по всем частям театрального ведомства», выработавшей, между прочим, новое положение о вознаграждении драматических писателей. Когда в том же году была уничтожена монополия казенных театров, которую Островский всегда считал великим злом для развития сценического дела, он подал императору Александру III записку об основании в Москве русского народного театра, получившую Высочайшее одобрение, и составил, для осуществления задуманного предприятия, проект устава товарищества на паях с капиталом в 750 т. р. Несколько крупных моск. капиталистов согласились войти пайщиками, город обещал дать место, но полученное О. в конце 1886 г. предложение принять в свое заведывание Имп. московский театр, в качестве начальника репертуара и директора театрального училища, отвлекло его деятельность в эту сторону. Самым энергичным образом принялся он за дело, задумал ряд широких преобразований — и успел сделать только подготовительные работы: смерть пресекла его деятельность в самом разгаре ее. Здоровье О., и само по себе слабое, давно уже было расшатано неустанной и непосильной работой в течение стольких лет — работой, которая, помимо естественной творческой потребности писать, вызывалась в значительной степени и нуждой; сделавшись спутницей О. уже в самые молодые годы его, которые он сам называл в этом отношении «тяжелым временем», она не оставляла его и до последнего дня и — как видно например из воспоминаний о нем его личного секретаря г. Кропачева («Русское Обозрение», 1897, № 6) — принимала иногда просто невероятные размеры, не смотря на то, что его пьесы делали хорошие сборы (особенно в провинции) и что в 1883 г. император Александр III пожаловал ему ежегодную пенсию в 3 тыс. руб. Весной 1886 г. 0., измученный неприятностями по его новой должности, уехал в свое имение, сельцо Щелыково, Кинешемского у. (Костромской губ.), и там 2 июня скоропостижно скончался. Похоронили его там же, при чем на погребенье государь пожаловал из сумм кабинета 3 тыс. р., повелев вместе с тем назначить вдове, нераздельно с 2 детьми, пенсию в 3 тыс. руб. и на воспитание 3 сыновей и дочери — 2400 руб. в год. Московская дума устроила в Москве читальню имени А. Н. Островского.
Все, хорошо знавшие О. как человека, согласятся с характеристикой его в этом отношении, сделанной одним из самых близких к нему людей, С. В. Максимовым, и представляющей его «по истине нравственно-сильным человеком», в котором «сила соединялась со скромностью, нежностью, привлекательностью». По свидетельству того же писателя, «никогда ни один мыслящий человек не сближался с О., не почувствовав всей силы этого передового человека; он действовал, вдохновляя, оживляя, поощряя тех, кто подлежал его влиянию и избранию». Коренная, так сказать органическая сущность дарования О. обозначались сразу, в первом же крупном его произведении («Свои люди сочтемся»), и если затем подвергалась видоизменениям, то это были (имея в виду только лучшие его создания, которыми только и определяется его литературная физиономия) видоизменения более внешнего характера, в связи с содержанием пьес, средой, которая изображалась в них и т. п. Творчество О. оставалось постоянно художественным быто-писательством, т. е. глубоким проникновением в главные основы народной жизни и воспроизведением ее с одной стороны посредством изображения нравов той или другой среды общества, с другой посредством создания типов, именно типов, а не отдельных индивидуальностей. С этой точки зрения чаще всего напрашивается на ум, при чтении произведений О., сравнение с Мольером. В «Свои люди-сочтемся» О. взял предметом своего изображения только купеческую среду, но как в Гоголевском «Ревизоре» картина исключительно чиновничьего общества, при кажущейся узкости и определенности рамки, раздвинулась гораздо шире и пустила корни гораздо глубже, так и в «Свои люди — сочтемся» за картиной отдельного слоя русского общества виднеется целый мир, из которого произошел этот слой и откуда он получает свое питание. Среда собственно купеческая, независимо от близкого знакомства с нею автора, была взята им и по другой, более глубокой общей причине (в свое время верно указанной одним из критиков О., Эдельсоном): купечество, как чрезвычайно обширный и деятельный класс, находится, по самому роду своих занятий, в беспрестанных столкновениях со всеми прочими слоями общества; в нем встречаются все формы жизни и обычаев, выработавшихся в России; при таких условиях здесь как бы откладываются и выходят наружу все коренные народные черты, как подвергшиеся влияниям разносторонней цивилизации, так и сохранившиеся в своей первобытной простоте. Вот почему купечество в значительной степени сохранило за собой первенствующую роль и в последующих главных созданиях О. В «Своих людях» он подошел к нему с чисто отрицательной стороны, быть может, под влиянием Гоголя; в произведениях последующих, особенно в тех, которые являются скорее драмами (в глубоком жизненном, а не «учебническом» значении этого термина), чем комедиями, жизнь не только купечества, но и всех других слоев, ими захватываемых, берется уже с обеих сторон — положительной и отрицательной, в их взаимодействии, в их необходимых столкновениях, в окончательных победах то одной, то другой. Вряд ли справедливо существовавшее и отчасти существующее мнение, что появление этой положительной — другими словами, идеальной — стороны в созданиях О. было результатом его перехода в славянофильский лагерь. Думать так, значить сильно умалять значение О., как художника, и придавать характер простой случайности тому, что было следствием чисто художественного внутреннего процесса: по самому свойству своего таланта, Островский никогда не был сатириком в общепринятом и безусловном значении этого слова. Этот же самый художественный процесс, в соединении с живым отношением к окружающему социальному строю (которое неосновательно приписывали только влиянию знаменитых критических статей Добролюбова), был причиной и расширения сферы изображения в пьесах О. Вслед за купцами, или, вернее, в перемежку с ними, выступали в разных проявлениях и фазисах своей внутренней и внешней жизни — часто представляя собой типы, бытовые и вместе с тем психологические — чиновники, помещики, дворяне, мелкий торговый люд, современные дельцы и т. д. Значительная часть этих пьес — преимущественно тех, которые были написаны после 1870-х годов — страдают, правда, многими недостатками и значительно ниже большинства сочинений предшествовавших, но вовсе не потому, что талант автора истощился, что он, как говорили, «исписался»: в них постоянно встречаются отдельными разбросанными штрихами те красоты юмора и языка, которые делают О. одним из своеобразнейших не только русских, но и европейских писателей. Причина их неудовлетворительности — в том, что О. писал большую их часть, повинуясь минутным течениям и интересам времени, как бы на известные задачи, и таким образом сходит с пути истинного художественного творчества. О. сделался создателем русского бытового театра, взяв русский быт в его самых разнообразных условиях и отношениях, проследив существенные его проявления — напр. и в особенности самодурство, эту характернейшую черту русской жизни, на всех ее ступенях, во всех фазисах, от просто забавного до глубокого горестного. Воспроизведя моменты и полнейшего нравственного падения, и могучего торжества человеческого достоинства О. создал целую галерею типов, представляющих любопытные данные для изучения склада нашего общества и в тоже время остающихся типами, в большинстве случаев, общечеловеческими. Совершил все это О. благодаря чисто художественному миросозерцанию, выразившемуся в объективном, доходившем до крайних пределов беспристрастия, но вместе с тем глубоко-гуманном отношении к людям, — изумительному знанию русской жизни, соединению неистощимого комизма, вернее — юмора (напр. в «Женитьбе Бальзаминова») с потрясающим трагизмом (Напр. в «Грозе»), наконец, благодаря необычному, можно сказать гениальному чутью ( не говоря уже о знании), черпавшему драгоценнейшие жемчужины из сокровищницы народного языка. Если не смотря на соединение всех этих свойств, О., создав русский бытовой театр, не создал школы, которая продолжала бы его дело, то это — не его вина, потому что он именно из тех писателей, которые создают школы: все дело в отсутствии личностей, способных идти по такому же пути. В итоге литературной деятельности О. довольно значительное место занимают пьесы исторического характера, но они, за исключением «Василисы Мелентьевой» и «Воеводы» (пьес — впрочем, не строгоисторических, а больше поэтических на исторической почве) — скорее почтенный, чем истинно-художественный вклад в эту деятельность и во всяком случае не прибавляют ничего ценного и своеобразного к характеру О., как писателя вообще и драматурга в частности. Первое собрание соч. О. вышло в 1859 г. в 2-х томах; 4-е полное собрание сочинений вышло в Спб. 1885 г. в 10 томах; 9-е изд — М., 1890; 10-е изд. — М., 1896-97. Отдельно изданы еще «Драматические переводы» О. (Спб., 1886). DurantGreville перевел на франц. язык «Chefs-dўoevres dramatiques de A. N. Ostrovsky» (Пар., 1889). Биография О. до сих пор находится в крайне неудовлетворенном состоянии или скудости сведений, или по неряшливости, а также неверности, с которой сообщаются относящиеся к ней факты. Ср. биографический очерк А. Носа в последнем (1897) изданий сочинений О., «Воспоминания» С.В. Максимова в «Русской мысли» 1897 г., Кропачева в «Русском Обозрении» 1897 г. Лучшие критические статьи об О. принадлежат Добролюбову («Темное царство» и «Луч света в темной царстве»), Боборыкину («Островский и его сверстники» в журнал «Слово», 1878) и Эндельсону (в «Москвитянине» 1854 и «Библиотеке для Чтения» 1864). не были бы лишены ценности и статьи А.А. Григорьева (в «Москвитянине» и др. журналах), если бы не их крайняя туманность и не менее крайнее увлечение. Ср. еще «Критические очерки», изд. Н. Чернышевского (СПб., 1895); А. Незеленов, «О. в его произведениях» (Спб., 1888); П. Естафьев, «Новая русская литература в отдельных очерках замечательных деятелей: А. Н. О.» (Спб., 1887). П. Вейнберг. Острог Острог — так называли в древней Руси ограду из острых кольев и плетня, устраиваемую во время осады неприятельских городов. Начиная с XIII века, состоял из тына, отвесно вкопанного и сверху заостренного (стоячий О.), тына наклонно вкопанного (косой О.) и так называемых тарас, т. е. бревенчатых венцов. Деревянная ограда для О. помещалась на местности горизонтальной или на вершине небольшого земляного вала и была окружена с наружной стороны рвом. О. большей частью имел вид четыреугольника; по углам его — башни; сообщение с полем — через проезжие башни. Высота стены — от 2 до 3 саж. О. или острожками назывались в летописи и употреблявшиеся при осаде подвижные городки или башни с воинами, из которых стрелки очищали путь к городу для подвигавшегося сзади войска. Иногда О. назывался и весь укрепленный стан. В. Рв. Остромирово Евангелие Остромирово Евангелие — один из древнейших памятников церк.-славянск. письменности и древнейший памятник русской редакции. Писано в 1056-57 г. для новгородского посадника Остромира (в крещении Иосифа) дьяконом Григорием. Остромирово Евангелие — отлично сохранившаяся пергаментная рукопись красивого письма (длина 8 врш., ширина немного менее 7 врш.) на 294 лист., из которых на трех помещены живописные изображения евангелистов Иоанна, Луки и Марка, а два остались незаписанными. Евангельский текст писан в 2 столбца, по 18 строк в каждом, крупным уставом; средним уставом писаны оглавления евангельских чтений и календарь, мелким — послесловие. О. — апракос (недельное); евангельские чтения расположены в нем по неделям, начиная с Пасхи. Надпись «Евангелие Софейское апракос» указывает на то, что О. Евангелие принадлежало новгородскому Софийскому собору. Около 1700 г. оно хранилось в Воскресеннской ризнице мастерской Оружейной палаты; в 1720 г. было вытребовано в СПб. и в 1806 г. было найдено Я. В. Дружининым в покоях Екатерины II. Александр I повелел хранить его в Имп. Публичной Библиотеке. Первое известие в печати об О. Евангелии появилось в журн. «Лицей» (1806, ч. 2). С 1814 г. О. Евангелие стал изучать Востоков. До издания О. Евангелия источниками для изучения церковно-славянского языка были сборник Клоца, изданный Копитаром, и Фрейзингенсие статьи. В вышедшем в 1820 г. знаменитом «Рассуждении о славянском языке» Востоков впервые привлек к изучению филологические данные Остромирова Евангелия и уяснил, руководствуясь им, значение юсов в древне-церковно-славянском языке. — Оригинал О. Евангелия, по всей вероятности, был юго-славянского происхождения. Русский переписчик отнесся к своему труду с замечательной аккуратностью; этим объясняется большая выдержанность правописания памятника, которое Григорий старался сохранить; в О. Евангелии мало заметно влияние русского говора. В виду этого, О. Евангелие долго играло первостепенную роль при обнаружении свойств старо-церковно-славянского яз.; но даже и теперь, с открытием других современных О. Евангелию памятников церковно-славянской письменности, так называемой «паннонской редакции» (как Евангелия Зографское, Мариинское), значение его в филологическом отношении велико. То обстоятельство, что переписчик очень тщательно отнесся к употреблению юсов, к несвойственному русскому языку начертанию ръ, лъ, рь, заставляет думать, что далеко не все особенности, отличающие О. Евангелие от современных ему других старославянских памятников, могут быть отнесены на счет русского влияния. К несомненно древним особенностям О. Евангелия, бывшим в его оригинале, относятся: 1) сохранение глухих ъ и ь, которые пропускаются очень редко; 2) употребление ть в 3 единств и множ. чисел в спряжении глаголов; 3) постоянное употребление эпентетического л (земли приступль). С другой стороны, по сравнению с «паннонскими памятниками», О. Евангелию незнакомо, напр., употребление простого и сложного нетематического аористов. Число руссизмов в правописании и в формах О. Евангелия невелико; сюда принадлежат 1) немногие ошибки против употребления юсов и замена их через у, ю, я; 2) смешение е и h; 3) употребление ж вместо жд; 4) написание ър, ъръ и т. п.; 5) 3 случая полногласия, из которых два приходятся на послесловие и только один на сам текст 0. Евангелия. Миниатюры, изображающие апостолов, принадлежат скорее всего руке приезжего грека; они не вклеены, а исполнены на том же пергаменте, что и само О. Евангелие. Художник усвоил и внес в свои изображения технику так называемой инкрустированной эмали, бывшей тогда в исключительном употреблении в Византии; быть может, эти миниатюры — только копии византийских миниатюр. переписчику (а не художнику) принадлежит исполнение ряда заставок и многочисленных заглавных букв. В первый раз, по поручению академии наук, О. Евангелие издано Востоковым («О. Евангелие, с приложением греческого текста евангелий и грамматических объяснений», СПб., 1843). Издание Ганки (Прага, 1853) в научном отношении неудовлетворительно. Есть два факсимилированных издания И. Савинкова ("О. Евангелие, хранящееся в Имп. Публ. Библ. ", 1-е изд. СПб., 1883; 2-ое СПб., 1889). О языке О. Евангелия писали: Востоков (в изд. 1843; перепеч. в книге «Филологич. наблюдения» Востокова, СПб., 1865); И. И. Срезневский, «Древн. славянск, памятники нового письма» (СПб., 1868); M. M. Козловский, «Исследование о языке О. Евангелия» (в «Исследов. по русс, яз.», изд. акад. наук, т. 1, СПб. 1895, и отд. СПб., 1886). А. А. Шахматов и В. Н. Щепкин (дополнения по языку О. Евангелия к «Грам. старославянского яз.» Лескина, пер. с нем., М.1890). О «Миниатюрах О. Евангелия» см. ст. К. Герца в «Летописях рус. литературы» 1860, т. III. Л. Лященко. Остроумов Алексей Александрович Остроумов (Алексей Александрович) — проф. терапевтической госпитальной клиники моск. унив.; образование получал в том же унив., где за диссертацию «О происхождении первого тона сердца» (М., 1873) удостоен степени доктора медицины; в 1879 г. назначен доцентом, а в 1880 г. проф. терапевт. клиники (в моск. унив.). Напечатал: «Тимпаничесмй звук легких» («Моск. Врачебный Вестник», 187475), «Инервация потоотделительных желез» (ib., 1876), «Случай рака желудка» («Протоколы физ. мед. общества», 1877), «О двух случаях цирроза печени вследствие задержания желчи» («Проток. моск. мед. общества», 1879), «О происхождении отека под влиянием нервов» (ib., 1879, №7), «Случай трудной диагностики Брайтовой болезни» (ib., 1881 ), «О лечении катарра желудка» (ib., 1882), «Острое заболевание почек, при одновременном увеличении сердца в утолщении артериальных стенок» (ib., 1884) и др. Осушение почвы Осушение почвы — производится для целей земледельческих, санитарных или строительных. Почва, постоянно пропитанная водой, не допускающей свежего воздуха к корням растений, производит лишь тростник, осоку и другие водяные растения, и большой избыток влаги, не имеющей стока, превращает поверхность земли в болото. В таких случаях почва должна быть освобождена искусственным О. от избытка влаги, для улучшения ее производительности. Задача О. земли в санитарном отношении заключается в предотвращении застоев воды на поверхности, способствующих гниению органических остатков и заражению воздуха, что служит причиной развития различных болезней. Этой же цели служит отведение сырости от фундаментов и стен жилых строений. Но, кроме того, вода во многих случаях является врагом для оснований сооружений, размывая рыхлые породы грунта, выщелачивая растворы и производя пучины в грунте и даже разрушение камней вследствие увеличения в объеме при замерзании воды, забравшейся в поры и щели. Поэтому О. оснований сооружений весьма часто имеет существенное значение для обеспечения их устойчивости. В зависимости от причин застоя воды и скопления излишних ее количеств и от рода задачи, преследуемой О., гидротехнические работы при этом бывают направлены или к радикальному удалению и спуску накопившейся влаги с целью обнажения затопленного пространства, или же к регулированию стока, для достижения правильного обмена влаги, в интересах культуры и оздоровления местности. При О. оснований сооружений приходится разрешать первую из указанных задач, при чем принимаются также меры, препятствующие дальнейшему притоку воды к тому месту, где она может действовать разрушительно. При земледельческих же осушительных работах обе эти задачи обыкновенно сливаются, т. е. вместе с уменьшением количества влаги, покрывающей местность или пропитывающей почву, необходимо бывает создать условия для равномерного, соответственно потребностям возделываемых растений, удаления воды, скопляющейся из атмосферы или притекающей из вышележащих местностей. Простейшая, хотя иногда и наиболее трудная, задача по количеству работ представляется при необходимости осушить озеро или котловинное болото, т. е. скопление воды в естественной впадине, не имеющей стока. Для этого болота перерезываются системой открытых канав, в которых скопляется вода, и от самой пониженной канавы спускают воду в ближайшую лощину, прорезав глубокой выемкой возвышенность, окружающую котловину. Если же этого нельзя сделать, то воду, собранную канавами, отводят в самую пониженную местность котловины, где образуется пруд, откуда воду выкачивают с помощью машин. Иногда под непроницаемым слоем, образующим дно такого пруда, может залегать на небольшой глубине другой слой, способный поглощать воду. В этих случаях вырывают так наз. поглощающие колодцы до проницаемого слоя, куда вода и просачивается. Если болото должно быть уничтожено исключительно для санитарных целей, то в случае трудности полного спуска воды можно отказаться от О. его, а для устранения застоя воды выкопать в болоте пруд, куда будет скопляться вода, и провести к нему воду из какой-нибудь реки, чтобы вода в пруде постоянно возобновлялась. Если притом проточная вода влечет значительное количество наносов, то с помощью осаждения этих наносов можно постепенно возвысить почву болота и таким образом совершенно его уничтожить (кольматаж). Озера, имеющие низменные берега, выступая из них при высоких паводках, затопляют окрестные пространства и постепенно их заболачивают. Для О. таких мест необходимо понизить уровень воды в озере устройством поглощающих колодцев, или посредством прокопов спустить верхние слои озера, а иногда и всю воду в другие нижележащие озера или в ближайшие реки и лощины. Древнейший пример подобного рода предприятий мы видим в сохранившихся до нашего времени остатках водоотводов для О. озера Копаис в Беотии. Подземные водоотводные каналы образовали искусственную систему, через которую высокие воды озера спускались сквозь толщу его берегов в соседние долины. Сооружение этих спусковых каналов приписывают древнейшим обитателям этой страны, минийцам, трудами которых окрестности озера Копаис, где расположен был город Орхомен, превращены были в цветущую плодородием область. Во времена Александра Македонского сточные каналы озера закупорились, и, по поручению царя, халкидец Крат, весьма искусный техник, приступил к очистке подземных каналов и осушил значительную часть площади озера. Работы эти возобновлены были лишь в 1883 г., когда образовавшееся для этого французское общество с капиталом в 18 милл. франков проступило к осушке озера, согласно полученной от греческого правительства концессии. В 1886 г. закончен был первый туннель, по которому часть воды спущена в Ликерийское озеро. Предприятие это в 1889 г. перешло в английские руки, и в настоящее время значительная часть воды из озера спущена, а для регулирования стока в осушенной местности по дну озера проведены, по разным направлениям, водоотводные каналы. Благодаря произведенным осушительным работам, по всей окрестности озера заметным образом ослабела свирепствовавшая здесь раньше эпидемия лихорадки. По исчислениям французского инженера Дюран-Клея, утилизация осушенной площади (около 25000 гектаров) даст около 6 миллионов фр. в год дохода. Случается, что озеро естественным путем прорывает себе выход через окружающую его возвышенность и выливается в другое, нижележащее озеро, как было, например, в 1818 г. с озером Сувандо в Финляндии, прорывшим себе выход в Ладожское озеро. Морские болота, образующийся позади дюн при морях с приливами и отливами (например, так наз. моэры во Франции близ бельгийской границы), осушаются проведением системы водосборных канав, из которых скопляющаяся вода отливается при помощи машин в главную отводную канаву для спуска ее в море во время отлива. Для осушения морских болот, образовавшихся вдоль возвышенного речными наносами берега вследствие заграждения стока нагорных вод в море, с успехом употребляется кольматаж (О. тосканских маремм). Морские озера осушаются подобным же образом, как и морские болота. Замечательный пример подобного О. представляет Гарлемское озеро в Голландии. Широкий пролив; сообщавший это озеро с морем, был засыпан и затем с помощью черпательных машин осушена была вся площадь озера, длиной около 20 и шириной около 10 км. В настоящее время в Голландии приводится в исполнение еще более грандиозная задача, состоящая в О. части морского залива Зейдерзее. Речные болота, происходящие от затопления низменных берегов реки весенними водами или паводками, при чем вследствие отсутствия сколько-нибудь значительного склона вода застаивается, можно уничтожить устройством системы канав и каналов для более скорого стока воды в реку. Примером обширных работ по О. речных болот может служить О. Полесья, начатое в 1874 г. Местность эта (Пинские болота) заключает до 8000 дес. земли и обнимает 5 уездов Минской губ., 4 — Волынской, 3 — Гродненской, l — Могилевской и 1 — Киевской. На всем этом пространстве, до производства осушительных работ, пригодных для поселения сухих мест было не более 2 милл. десятин. около 3 миллионов десятин занято было мокрыми лесами, а остальная площадь, до 3 миллионов десятин, представляла непроходимые на значительном протяжении болота, выделявшие вредные для здоровья миазмы. Экспедицией генерала Жилинского в этой местности прокопана была целая сеть каналов, посредством которых открыт был выход застоявшимся водам в ручьи и реки и образованы новые пути для стока воды, не вмещающейся в естественных руслах. Проведение канализационной сети магистральных и боковых каналов повлекло за собой осадку всего болота и уплотнение его почвы. Низменные местности освободились от постоянной излишней влаги, что заметным образом отразилось изменением растительности. На месте болот появились прекрасные сенокосные луга, которые дали возможность развиться местному скотоводству. От осушенных, прежде бездоходных болот казна теперь получает значительные выгоды сдачей земли в аренду местному населению. Площадь казенных болот, дававшая до производства О. 1640 руб. дохода, после осушительных работ дала в 1892 г. 62916 руб. 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43, 44, 45, 46, 47, 48, 49 |
|||||||||