Глава 6

ТОТ, КТО ЗНАЕТ ЛЮДЕЙ

Все подозрения испарились, чужак показал себя настоящим мужчиной. Согласно сделанному им заявлению, Уильям Кемп проигрывал штуку зеленых своему напарнику, кто бы он ни был. Вне всяких сомнений, Петервилл завоевывал бессмертную славу, как достижение двойного триумфа. Почти каждый житель городка сталкивался с дикими лошадьми и давно постиг их нрав, но до сегодняшнего дня еще никто не видел такого сущего дьявола, каким оказался Воронок. Лошади не раз убивали всадников, но они никогда не убивали самих себя. В грязи лежало истощавшее во время битвы безжизненное тело мустанга. И рядом с ним — безвольное тело Билли Буэла, который, похоже, тоже не так уж далеко ушел от смерти.

Его подняли с почтительной осторожностью. Кровь, грязь и пот испачкали одежду юноши, его тело напоминало мешок — ни один мускул не пытался напрячься. Парня отнесли в отель, положили на кровать и послали за доктором. Толпа стояла тесной группой и перешептывалась, пока доктор не вышел из комнаты и не заверил всех, что утром Билли Буэл поднимется на ноги и будет таким, как прежде. Сильное переутомление, но оно быстро проходит. Как у боксеров. Он без сознания, но очень скоро очнется.

После этого заявления горожане разошлись, оставив своего героя самостоятельно бороться за жизнь. На это потребовалось некоторое время. Когда юноша очнулся, он задал единственный вопрос:

— Воронок? Что с ним?

— Мертв, — не заставил себя ждать ответ. — Ты побил его, Билли.

Улыбка ангельской умиротворенности снизошла на губы ковбоя, и через секунду он опять погрузился в сон. На этот раз настоящий, который не отпустил его из своих объятий до следующего утра.

Но когда он во второй раз открыл глаза, то выпрыгнул из постели абсолютно бодрый и весьма настороженный. Не успев одеться, Билли распахнул дверь номера, и на его крик прибежал сам владелец отеля. Разговор между ними состоялся быстрый и решительный.

— Я вчера немного поработал, — приступил Билли, — и чуть-чуть устал, так что с трудом припоминаю порядок событий. Так что же все-таки случилось после того, как я прокатился на Воронке?

— Ты честно победил его. Все видели, как он упал. Вернее, вы упали одновременно, только он не поднялся.

— Значит, он мертв?

— Вне всякого сомнения.

— Тогда найдите Кемпа, мне надо с ним поговорить.

Собеседник пожал плечами:

— Кемп уехал, уехал еще вчера вечером.

Билли Буэл вздрогнул:

— Уезжая, он не оставил для меня какого-нибудь сообщения? Насчет того, как мне найти его?

Хозяин отеля улыбнулся, поняв голодное выражение лица Буэла.

— Он ничего не оставил, и не хотел оставлять. — И добавил с отеческой добротой: — На твоем месте, Билли, я бы не стал преследовать этого джентльмена. Он не так уж прост. Оставь его, пусть идет своей дорогой.

Но Билли Буэл только заскрежетал зубами:

— Куда он поехал?

— На запад, — махнул рукой хозяин. — Но на твоем месте, Билли…

— Оставь свои уговоры! Итак, на запад?

Хозяин кивнул и заторопился вниз по лестнице.

— Буэл решил догнать Кемпа, — шепнул он своей жене. — До конца дня в этих горах произойдет убийство, чего не случалось у нас уже много месяцев. Вот он поехал! — добавил он немного погодя. Они услышали громкий стук копыт, который постепенно замер вдали. — Билли Буэл отправился в погоню!

И действительно, Билли Буэл скакал так, как не скакал никогда раньше. Если незнакомец бежал от него, то эта скачка превратится в долгое и почти немыслимое преследование. Однако если он спокойно выехал из Петервилла с чистой совестью, то догнать его не составит большого труда.

Билли погонял Лу, свою гнедую кобылу, постоянным подбадриванием, и она отвечала ему скоростью и душой, всем, чем могла ответить лошадь. Солнце еще не поднялось, когда они добрались до Кумберлендской долины. Взобравшись по склону, всадник срезал угол и попал на главную дорогу.

Ему показалось, что он угодил на сцену. Едва вывев Лу на ровное место, он увидел, как слева из-за горы выезжает не кто иной, как Уильям Кемп. Билли мог поклясться, что его сразу же заметили, но Кемп не спеша продолжал путь, не замедляя и не ускоряя шаг своего коня. Билли дважды тянулся за револьвером, и дважды его рука останавливалась. Затем он развернул Лу поперек дороги и принялся ждать. Через секунду Кемп остановил коня перед препятствием.

Сидя в седле, он казался огромным, хотя внимательный взгляд обязательно бы заметил, что по сравнению с телом ноги Кемпа были довольно короткими. Однако Билли Буэла сейчас не интересовали такие пустяки. Все его внимание сосредоточилось на лице — мудром, опаленном солнцем лице Уильяма Кемпа и его задумчивых глазах. Конечно, Буэл не имел оснований обвинить Кемпа в трусливых уловках. Но, вспомнив все, что произошло между ними, ковбой заскрежетал зубами.

Некоторое время они молча рассматривали друг друга.

Первым заговорил Кемп:

— Вижу, приятель, что тебе пришлось поупражняться в верховой езде. Рад видеть тебя, парень, невредимым после такой скачки.

— Да, мне пришлось поскакать верхом, — сурово согласился Билли. — Но я бы поездил еще, чтобы повстречаться с тобой, мой друг. Кемп, мне пришлось погонять Лу, чтобы снова увидеть тебя.

Уильям Кемп улыбнулся и кивнул.

— Спасибо за комплимент. Так что же у тебя на уме, Билли?

Юноша скривил рот.

— Полагаю, ты догадываешься, — пробормотал он. — Думаю, тебе не надо объяснять, почему я отправился вслед за тобой, а? Неужели тогда в Петервилле я говорил недостаточно громко и разборчиво? Обычно я не меняю решения без достаточно веских оснований. Кемп, я здесь, чтобы драться!

Он наклонился в седле — яркая и дикая фигура одновременно. Если бы брови Кемпа сдвинулись хотя бы на волосок, то это означало бы разговор револьверов и неизбежную смерть или две смерти на горной дороге. Наверняка Кемп понимал это, поскольку мозг Билли стал для него словно проявленной черно-белой фотографией. Но в любом случае, в его глазах не промелькнул ни страх, ни гнев.

— Я довольно терпеливый человек, — объявил он со своей обычной мягкостью. — Меня очень интересует то, что происходит в твоей голове, Буэл. Попробуй рассказать об этом просто, громко и внятно, а я послушаю. И попытаюсь понять. Это мне иногда неплохо удается. Что ты имеешь против меня? Ты примчался сюда, твои глаза налиты кровью, но почему?

Самый большой трус в горах не поверил бы, что в ответ на открытый вызов Билли Буэла могли прозвучать такие мирные слова, но Кемп не был трусом. Его взгляд остался ярким и хитрым, и он ни на секунду не отвел глаз под взглядом молодого человека.

— Что я имею против тебя? — отозвался Билли, едва выговаривая слова, вспышка гнева изменила его лицо и лоб. — Я отвечу тебе, хотя и без того уже все известно. Ты убил лошадь в наших горах. Ты морочил людям головы сказкой и себе и своем пари и подбивал их на попытку. Ты переломал кости таким парням, как Келли. Ты выпускал на волю дьявола везде, где появлялся, и в конце концов добрался до Петервилла.

Я не жалею о поединке с конем, и давно мечтал попробовать себя со всеми лошадьми, появившимися на этом свете. Но меня не устраивает твоя позиция, приятель. Совсем не устраивает. Я уверен, что твой конь — настоящий убийца, и только это имею в виду. Вопрос состоял не в том, чтобы усмирить его, а в том, чтобы не дать ему убить себя. Это ясно? И если так, то я приехал сюда, чтобы рассчитаться с тобой, Кемп, ты покушался на мою жизнь. И я уверен, что один из нас покинет это место с двумя лошадьми, и покинет его очень быстро!

Пламя терзавшего его гнева ярко отражалось на его лице. Пока Билли произносил свою речь, его голос дрожал от ярости. И тем не менее великолепное спокойствие собеседника так и осталось непробиваемым.

— Ты хочешь подраться со мной? — Кемп помолчал. — Билли, — наконец снова заговорил он, — если бы лет десять назад я услышал хотя бы половину того, что сейчас, то безусловно уже выхватил бы револьвер и началась перестрелка.

— Тогда считай, что это происходит десять лет назад, — бросил Билли сквозь зубы.

— Нет, это не так. За минувшее время я постарел и стал намного мудрее. Перестрелки не будет. И не потому, что я боюсь тебя, Буэл. Честно говоря, ты владеешь револьвером лучше всех, кого я встречал, но это не вселяет в меня страха. И ты уже это понял. — И Билли Буэл, открыто глядя в глаза собеседника, своим честным сердцем почувствовал, что в душе Уильяма Кемпа нет и тени страха. Кемп держался твердо, как скала, и его взгляд казался не менее уверенным. — Единственная причина заставила меня не потерять голову, — произнес Кемп, по-видимому посчитав молчание собеседника пониманием. — Дело в том, что ты прав! — Это признание он сделал так просто, что Билли Буэл вздрогнул. — Ты прав, — повторил Кемп. — Я путешествовал по горам с конем-убийцей. И причина моего путешествия не та, что я изложил горожанам Петервилла. Я хотел найти человека, в сердце которого нет места страху. Мне пришлось провести испытание кислотой. Как проверяют золото. Можно потратить год, чтобы найти драгоценный металл, и затем обнаружить, что это обманка. То же самое и с человеком. Мне нужен боец, настоящий боец, вот и пришлось придумать жесткое испытание. И я, кажется, нашел, что искал. Мне повезло. Тот человек, который мне нужен, — ты. Но сначала я хотел тебя испытать.

— Ты искал человека? — выдохнул Буэл. — И ты заявляешь теперь, что я тебе нужен, Кемп? И поэтому ты избрал такой зверский способ заполучить меня или кого-нибудь подобного мне?

— Именно.

— Ну что ж, считай, что я не подошел, — прорычал Билли.

На его приятном лице вновь вспыхнул румянец, он сомневался, стоит ли принимать слова Кемпа за чистую монету.

— Ты и не подошел бы, если бы не догнал меня, — спокойно уточнил Кемп.

— Единственное, что заставляет меня сомневаться в твоих словах, — заметил Билли, уже не так запальчиво и с большей долей любопытства, — это твой отъезд из городка после окончания игры. Если я действительно тебе нужен, зачем ты уехал?

— Я ни секунды не сомневался, что, как только ты поднимешься на ноги, бросишься за мной в погоню со скоростью, на какую только способна твоя лошадь.

— Но откуда бы я узнал, какой дорогой ты поедешь?

— Мне не нужен боец, который не в состоянии найти такой легкий след. Нет, я сразу понял, что ты отправишься за мной. И если бы ты не появился, я забыл бы о тебе. Я чувствовал, что ты ненавидишь меня. А мне нужен парень, который умеет ненавидеть. Ну что, сечешь?

— Пока нет, — сдался Билли, в нем оставалось все меньше и меньше злости, по мере того как до него начинало доходить, с каким уникальным характером свела его судьба. — Но я с удовольствием послушаю тебя.

— Прежде чем вытянуть револьвер? — Кемп улыбнулся и продолжил, не дожидаясь ответа Билли: — Мне нужен настоящий мужчина, воин, самый лучший в этих горах. Вот такую рыбу я ловил. Самая твердая рука, самый острый глаз, самая быстрая реакция для поединка, самая лучшая сноровка при обращении с лошадью — это ты, Билли! В горах тебе нет равных, тех, что смогли бы сравняться с тобой.

Билли Буэл вспыхнул. Конечно, эта похвала выглядела не самой красноречивой. Кемп говорил спокойно, больше как судья, чем как свидетель. Он перечислял факты, а не разбрасывался пустыми комплиментами.

— Брось эти штучки, — прервал Билли, чувствуя себя не совсем в своей тарелке, — говори прямо, для чего я тебе понадобился и почему ты так уверен, что я соглашусь работать на тебя, — я или тот человек, на поиски которого ты отправился в горы?

— Отвечу, — вздохнул Кемп. — Мне нужен такой человек, который бросит работу за миллион долларов, чтобы взяться за мое дело.

— Почему?

— Потому что каждый день работы, которую я предложу, может стоить ему жизни.

Билли Буэл разразился не совсем уверенным смехом:

— Это шутка?

— Я похож на шутника?

— Наверное, нет, но… Не знаю. Ты, на мой взгляд, довольно подозрительный человек, партнер. Надеюсь, ты неплохо заплатишь за свою работу?

— Заплачу? — Кемп переспросил так, как будто эта практическая мысль до сих пор не приходила ему в голову. — Ну конечно же, высокая плата — это само собой. Естественно, мы заплатим тебе столько, сколько ты захочешь. Какая сумма тебя интересует, Буэл?

— Для такой работы, которую ты предлагаешь… — холодно начал Билли. — Скажем, меня устроит пятьсот зеленых в неделю.

— Согласен, — мгновенно кивнул Кемп. — Договорились. Пять сотен в неделю, стол и ночлег. И лошадь, какую только пожелаешь.

Билли Буэл поморгал, подумал о деньгах, которые он получит, и снова поморгал. Но сомневаться в предложении так и не нашел повода.

— Я пойду с тобой, — решился он наконец, пытаясь рассмеяться, но попытка так и не удалась. — Я согласен на риск получить пулю в голову каждый день и пять сотен в неделю за это. Такая сделка тебе устраивает?

— Именно такая, — спокойно согласился Кемп.

— Но тогда, — вспыхнул Билли Буэл, — ты, наверное, еще хуже, чем мне показалось с первого взгляда. В твоей голове созрело новое убийство, а?

— Ты берешься за работу? — невозмутимо посмотрел на него Кемп.

— Берусь, почему бы нет.

— Конечно же берешься. В этом твоя слабость, Билли Буэл. Ты не сможешь пройти мимо опасности. Поэтому я заранее вычислил, что ты поедешь со мной. У тебя даже и в мыслях нет повернуться и сказать «До свидания!». Ты отправишься со мной и потом напишешь домой, что уехал.

Билли Буэл вздохнул:

— Я помчался за тобой, чтобы драться, Кемп, а ты предлагаешь мне работу…

— Которая тебе по душе. По рукам, Билли?

— Кемп, я только что узнал о твоем существовании и понятия не имею о твоей работе.

— Тебе не понадобится много времени, чтобы познакомиться со мной. Работу ты тоже освоишь очень быстро, на это и получаса не уйдет. Ну что, Билли? По рукам?

Билли Буэл опять попытался рассмеяться и не смог. Он попытался усмехнуться, и это у него не получилось. Он сделал попытку нахмуриться и тут тоже потерпел фиаско. В конце концов его рука медленно протянулась навстречу Кемпу.

— Пока не знаю как, но думаю, что смогу сделать то, о чем ты меня просишь.

Глава 7

БИЛЛИ ОЗАДАЧЕН

Тем не менее объяснения, которого Билли ожидал, повесив уши на гвоздь внимания, не последовало. Широкоплечий Кемп болтал о чем угодно, но когда Билли намекал на самый важный для него предмет, тот легко и без трений уходил в сторону и переводил беседу на другие темы, прежде чем ковбой успевал заметить, что произошло.

— Кемп, — не выдержал Билли на следующий день, когда они медленно ехали по пыльной дороге. — Я не сомневаюсь, что ты получил неверное представление обо мне, и готов вывести тебя из заблуждения. Твоя работа подразумевает какой-нибудь тяжелый труд?

— Труд? — переспросил Уильям. — Это с какой стороны посмотреть. Но какой труд ты имеешь в виду?

— Тот, после которого невозможно разогнуть спину и выпрямить плечи, — быстро объяснил Билли. — Твоя работа что-то вроде этого, Кемп?

— Ни в коем случае. Никаких тяжестей, сынок.

Буэл вздохнул с облегчением.

— Мне очень приятно это слышать, — кивнул он. — Между нами, Кемп, я терпеть не могу тяжелую и нудную работу. Мне стыдно, но это так. Я вовсе не хвастаюсь своей ленью, но не переношу мозолей, боли в мышцах и тому подобное. Я действительно в восторге от того, что твоя работа не связана со всем этим.

И юноша рассмеялся с победным облегчением, а Уильям рассмеялся еще громче. Он принадлежал к числу тех трудяг, которые вкалывали многие дни подряд, зарабатывая вечные мозоли на жестких ладонях и морщины боли между бровей. Тем не менее честное признание Билли в приверженности лени не обидело его.

— Но как же ты умудряешься жить не работая?

— Да так как-то. Перебиваюсь по-разному. Иногда у меня есть деньги, иногда — нет. Случается, что возникают проблемы, но я с ними справляюсь.

— Ты, наверное, получил в наследство неплохую усадьбу, а? — полюбопытствовал Кемп, но все это время его глаза буквально сверлили лицо Буэла.

— Никакого наследства! Мне вручили только наилучшие пожелания, приятель. Впрочем, и пожелания-то не отличались особой щедростью.

— Тогда где же ты находишь легкие деньги?

— Карты. Иногда — кости или что-нибудь еще, связанное с игрой, в которой джентльмен хочет поставить деньги.

При этих словах глаза Билли вспыхнули.

— Тебе не повезло, и ты сбежал. Очень мудро, — предположил Уильям.

— Мне не повезло с девчонкой, — весело поправил Билли. — И из-за нее я сбежал.

— О! — без особого энтузиазма воскликнул Кемп. — Любовное приключение, а? Что ж, любовь делала большими дураками людей получше нас с тобой, сынок.

— Я бы не стал утверждать, что это любовь. — Юноша почесал затылок. — Затрудняюсь даже это как-то назвать. Мне хотелось сделать ей приятное, и ей хотелось того же самого. Мое пристрастие к игре было ей не по душе, и я почти сдался. И тут появился ты.

Эти слова заставили Уильяма глубоко задуматься.

— Где же эта девушка теперь? — наконец спросил он.

— На юге, — ответил Билли, веселый как никогда. — Где-то далеко на юге.

— Значит, когда-нибудь тебя потянет в ту сторону.

— Не знаю, — вздохнул юноша. — Женитьба не очень привлекает меня. Ты остепенился, Кемп, а это значит, что ты живешь в одном месте и имеешь постоянную работу. Но я не люблю работать. Мне действительно стыдно за себя. Но не это главное. Она слишком хороша для меня. Я не собираюсь крутиться вокруг нее и заставлять ее попусту тратить время. У нее есть шанс найти парня гораздо лучше меня.

— И это значит, что она любит тебя таким, какой ты есть, — без злобы подсказал его зрелый собеседник.

— Она? Понимаешь, — Билли пустился в объяснения, — так получилось, что я пару раз крепко обидел ее. Она приняла все очень близко к сердцу. У девчонок всегда так. Ты обращаешься с ней так же, как обращался бы с нормальным парнем — честно и благородно, как с настоящим другом, а что получаешь взамен? Размениваешь золото на серебро, а то и на свинец. Нет, сэр, хорошая женщина слишком хороша даже для самого лучшего парня, родившегося на этой земле, а я далеко не лучший.

Погруженный в свои мысли, Билли покачал головой, не заметив, что Кемп улыбнулся едва заметной и загадочной улыбкой, как будто он мог много чего сказать на эту тему. Но он промолчал, и Билли, прочистив мозги глубоким вздохом, перешел к следующему волнующему его вопросу.

— Еще одно, Кемп. Мне кажется, что твоя работенка не совсем законна. — Он сделал паузу, полную невысказанных извинений. — Я пришел к этому выводу, поскольку убежден: все, что хорошо оплачивается, обычно находится по ту сторону закона. Уверен в этом на все сто. Сейчас я ни на что не намекаю, но обычно стараюсь не ссориться с законом и не собираюсь изменять свои принципы впредь. И если твоя работа не совпадает с моими взглядами, то мне, наверное, лучше знать об этом заранее, приятель.

Кемп на секунду задержался с ответом.

— Когда ты успел так влюбиться в закон? — наконец спросил он. — Впервые вижу парня, умело обращающегося с оружием, способного объездить все, что имеет четыре ноги, знающего свою страну и при всем этом почитающего закон. Откуда такая любовь?

— А почему ты спрашиваешь меня?

— Потому что закон любят только те, которым он очень нужен. Какой-нибудь старый джентльмен с банковским счетом, пожилой владелец ранчо, заработавший неплохое состояние, — такие люди частенько заботятся о законе. Я как-то не возьму в толк, откуда у тебя ранчо или банковский счет.

Билли Буэл хихикнул:

— Не волнуйся, я пока не обзавелся ничем подобным. Но дело вот в чем. Закон — единственное, что обеспечит тебе уверенность в жизни. Если ты даже с кем-то дружишь, это еще ничего не значит. Придет время, и вдруг твой приятель возненавидит тебя, и если решит, что это ему поможет, то всадит нож промеж твоих лопаток. Закон не такой. Относись к нему с уважением, и он ответит тебе тем же. Поссорься с ним — и он обязательно отплатит той же монетой. Кроме того, он символ старых добрых Соединенных Штатов, по крайней мере для меня. У меня нет семьи, нет младших братьев и сестер, за которыми надо присматривать, нет ни отца, ни матери, которые присмотрели бы за мной — естественно, что их мне заменяет Америка, и я трачу кучу времени, благодаря Бога за то, что родился в этой стране, и называю ее своей родиной.

Последнюю часть своей речи Билли произнес довольно смиренным, почти извиняющимся тоном, как будто сознавая, что для такого человека, как он, подобный пафос не совсем искренен, словно в одно мгновение он решил отказаться от своих принципов. Однако Кемп повернулся к нему и внимательно слушал все до последнего слова. Затем протянул руку и сжал пальцы Билли так крепко, что едва не сломал кости.

— Мы мыслим одинаково, сынок, — заявил он. — Правда, если человек прожил долгие годы, как я, то он не так уж быстро воспринимает идеи, подобные тем, что ты только что высказал. Иногда закон, о котором ты говоришь, действует как слепой и наступает на пальцы того, кого ему следовало бы поддержать. Но в общем он совершает меньше ошибок, чем один человек. Нет, не волнуйся, работая на меня, ты не будешь нарушать закон.