Глава 22

Но все же эта пробежка пошла ему на пользу, и уже на подходе к дому рассудок его несколько прояснился. Фэнтом сбавил шаг и вскоре понял, что разговаривает сам с собой, ритмично повторяя вслух в такт ходьбе: «Только спокойно! Только спокойно! Ее не вернешь!» Окончательно придя в себя, он резко остановился, чувствуя, как по его лицу струятся ручьи холодного, липкого пота, и с горечью осознавая, что он, наверное, начинает сходить с ума. Это шокирующее предположение подействовало на него отрезвляюще, и в следующий момент он заметил долговязую фигуру Луиса Кендала, расхаживающего взад и вперед по заднему двору.

Завидев издалека направляющегося в его сторону юношу, он остановился, и когда тот оказался уже достаточно близко, отрывисто сказал:

— Бери повозку — она вон в том сарае — и запрягай пару гнедых мустангов, что стоят в самом конце конюшни у восточной стены. Видишь эту кучу ржавых лемехов для плуга? Отвезешь их в деревню и отдашь Уилксу, пусть заточит. Скажешь, что к вечеру все должно быть готово. Заодно зайдешь в лавку и возьмешь три коробки полдюймовых медных заклепок. Вот тебе ордер на них.

Он протянул Фэнтому листок бумаги, и тот молча взял его. Он был даже рад тому, что этот высокий человек оказался столь немногословен. Юноша уже было повернулся, чтобы уйти, но тут Кендал рявкнул ему вслед:

— Постой!

Фэнтом обернулся.

— Возможно, ты здесь и останешься, — сказал Кендал, — но только имей голову на плечах. Я не злопамятен и забуду о том, что произошло между нами. Ты сделаешь то же самое, и тогда мы поладим. А если нет, то я устрою так, что Долина Счастья превратится для тебя в настоящий ад. Вот так-то!

Он не стал дожидаться от юноши ответа, а вместо этого принялся снова расхаживать взад и вперед, напряженно раздумывая о чем-то.

Фэнтому не составило большого труда, чтобы догадаться, что думы Кендала, вне всякого сомнения, имеют отношения к загадочному горбуну; и когда он вошел в конюшню, то мысли его как-то сами собой переключились с воспоминаний о хижине на поляне и красоте Джо Долан на горбуна, с его подернутыми поволокой, очень похожими на рыбьи, глазами, бледным, вытянутым лицом, таким же бескровным, как и у Луиса Кендала, но только куда более безобразным. А что, если они приходятся родней друг другу?

Шок от этой догадки снова парализовал его. По сути, он стал таким рассеянным, что войдя в стойло к мустангам, едва не лишился головы, которая наверняка слетела бы с плеч, если бы мощный удар задних ног лошади достиг цели.

Это заставило его спуститься с небес на землю. Проявляя крайнюю осторожность, он набросил на лошадей упряжь, а затем вывел их на улицу, с каждым мгновением все больше и больше убеждаясь в том, что ему ещё никогда не доводилось иметь дело с такой норовистой парочкой.

Выкатить повозку из каретного сарая не составило никакого труда, о зато десять или пятнадцать минут ушло на то, чтобы впрячь в неё мустангов. Но вот в конце концов все было готова, лемехи были благополучно погружены, и Фэнтом выехал на дорогу.

Мустанги закусили удила и, бодро похлестывая себя хвостами по бокам, резво устремились вперед, то и дело срываясь с рыси на галоп, и Фэнтому приходилось изо всех сил натягивать вожжи, чтобы сдержать их бег.

Колеса скрипучей повозки громыхали по каменистой дороге, и в душе у юноши родилось подозрение, что, очевидно, мистер Луис Кендал преследовал некую тайную цель, всучив ему именно этих лошадей7 Мустанги испуганно шарахались буквально от каждого дерева на обочине, так и норовя свернуть с дороге и, подобно парочке вспугнутых диких оленей, броситься убирать по целине, но громкое звяканье рассыпавшейся груды перекатывающегося по дну повозки железа, пугало их ничуть не меньше, и от безысходности они снова возвращались на середину дороги.

Наступил такой момент, когда они стали совершенно неуправляемы и понесли, но у Фэнтома было достаточно сил и опыта, чтобы снова сдержать их бег. Колеса повозки оглушительно прогрохотали по мосту, и это было похоже на гром средь ясного неба. Затем они с такой прытью помчались по дороге, что для Фэнтома растущие по обеим сторонам от неё деревья в слились в длинную стену, а их густые кроны начали казаться одним сплошным зеленым небосклоном.

В деревню он въехал, стоя во весь рост, изо всех сил упираясь ногами и едва не продавливая днище повозки, чувствуя, как мускулы рук и ног дрожат от непомерного напряжения. Но в конце концов ему все-таки удалось остановиться точно напротив кузницы.

Навстречу ему, широко улыбаясь, вышел Джош Уилкс. Это был толстяк с обвисшими бульдожьими щеками и маленькими поросячьими глазками, лукавый взгляд которых казался необычайно цепким.

— Никак Динамитчиков запрячь не побоялся? — сказал он.

— А их что, так зовут? — спросил Фэнтом.

— Ну да. В последний раз, когда их запрягали, они проволокли беднягу Билла Уоткинса по делянке с черной смородиной и сбросили повозку в озеро. Когда же мы выудили беднягу Билла из воды, то он голосил, как резанный. И еще эти колючки на кустах… Они исцарапали его с ног до головы, он чуть без глаз не остался. С тех пор запрячь Динамитчиков желающих не находилось. И чего ты только их выбрал?

— Вообще-то, мне велели взять именно их, — ответил Фэнтом и крепко стиснул зубы.

Маленькие глазки кузнеца загорелись от любопытства.

— Да уж, — проговорил он, — они, конечно не подарок. Так, значит, это сам Кендал приставил тебя к ним.

— Ага.

— Что ж, наверное, он очень высокого мнения о тебе и твоих способностях; а может быть, просто думает, что у тебя вместо задницы резиновый мячик! А вот тот мустанг, что сейчас стоит ближе к тебе, так это вообще сущий дьявол! Гляди, как глазом косит, кляча чертова! Что ж, удачи тебе сынок, обращайся с этой парочкой хорошо и позволяй им вывернуть тебя наизнанку, словно старый сюртук. Ведь эти бестии не успокоятся, пока не проберут тебя до самых печенок!

Он унес лемеха в кузницу, а Фэнтом снова влез в повозку и направился к магазину, что находился на противоположной стороне площади, вокруг которой, собственно, и была выстроена деревня. Внешне она очень напоминала поселение где-нибудь в Новой Англии; на большой лужайке паслись три или четыре коровы, а чуть поодаль щипали траву кобыла и жеребенок. Вокруг площади были расположены выстроенные с размахом добротные дома, как если бы Куэй и в самом деле предполагал, что когда-нибудь в будущем это место станет центром небольшого городка.

Перед магазином остановилась легкая двухместная коляска с откидным верхом, из которой вышли две женщины. Они тут же вызвались продержать под уздцы мустангов Фэнтома, пока тот, спрыгнув с повозки, доставал веревки, чтобы привязать их у коновязи.

— Это новенький, — сказала одна из женщин. — Это и есть тот самый Джим Фэнтом!

— Ну, конечно же, это он, — ответила другая. — Так тебе лучше представить нас. Давай, Мэри, начинай!

— Я — жена Мака Райнера, — сказала первая женщина. — Надеюсь, вы уже слышали о моем Маке, мистер Фэнтом?

— Буквально вчера он обогнал меня на дороге сюда, — ответил Фэнтом, — и я очень рад познакомиться с вами, миссис Райнер.

— Спасибо, — сказала она. — А это Хэриет Сэмюэлс. Возможно, о Терри Сэмюэлсе вы тоже уже наслышаны?

— Конечно же, наслышан, — вступила в разговор миссис Сэмюэлс. — О чем, кстати, я порой очень жалею. Глаза б мои не смотрели на это чучело!

Это была вполне миловидная женщина средних лет с умным лицом и проницательным взглядом, но слишком уж любившая пооткровенничать.

Все вместе они вошли в лавку.

— И как у тебя только язык поворачивается говорить такие вещи о бедняжке Терри! — заметила миссис Райнер — белокурая красавица с россыпью веснушек на вздернутом носике.

— Бедняжка Терри! — воскликнул миссис Сэмюэлс. — Да если хочешь знать, вчера он засиделся далеко за полночь, все работал над новым замком.

— Так он у тебя, что, ещё и изобретатель?

— А то как же! Изобретает новые способы по разборке этой штуки на винтики. Как только где-нибудь появляется замок новой конструкции, ему обязательно нужно понять, как действует его механизм, а иначе ему жизнь становится не мила. Ты даже представить себе не можешь, что это за напасть. «Ложись спать,» — говорю ему я. — «Все равно не усну», — отвечает он. — «В эту штуку установили вертикальный запор. Интересно, какая скотина додумалась до такого? Выдвигается вниз, и только когда в скважине поворачивается ключ, то поднимается снова и освобождает механизм для дальнейшей работы. Это же какую отмычку нужно иметь, чтобы открыть такой агрегат, я тебя спрашиваю? Раз от разу эти чертовы замки становятся все хитроумнее. И все это лишь ради того, чтобы лишить таких профессионалов, как я всех средств к существованию, чтобы мы разорились и все передохли бы с голоду!»

— Он что, прямо так и сказал?

— Ага. Ведь не думаешь же ты, что Терри всегда был честным возницей. Если бы не мистер Куэй, сидеть бы ему сейчас за решеткой. Но интерес к прежнему ремеслу у него не пропал до сих пор. И представляешь, тут как-то вечером вдруг слышу странный шорох — кто-то минут десять скребся у передней двери. А потом оказалось, что это был Терри! Он, видите ли, пытался открыть наш замок при помощи обыкновенной булавки. Ну что ты с ним будешь делать! А вы как поживаете, мистер Фэнтом.

— Замечательно, — несколько неуверенно ответил Фэнтом. — И надо бы лучше, да некуда.

— Вам здесь наверняка понравится, — продолжала миссис Сэмюэлс. — Правда, Мэри?

— Ага. Если, конечно, ещё раньше он не сойдет с ума от скуки, — отозвалась миссис Райнер. — А то вон мой Мак порой так страдает от тоски. Жаль, конечно, что здесь поблизости нет ни одного черномазого или хотя бы какого-нибудь самого завалящего индейца, которого он мог бы отделать по первое число, чтобы выпустить пар и отвести, наконец-то, душу! Так нет же!

— Нет, вы только послушайте ее! — всплеснула руками миролюбивая миссис Сэмюэлс. — Ей хотелось бы поглядеть, как её благоверный муженек расправляется с мексиканцами и индейцами. И не стыдно тебе, Мэри.

Мэри Райнер передернула изящными плечиками.

— Видать, таким уж он уродился, — сказала она, — и ничего с этим уже не поделаешь. Это Господь сделал его таким, и я тут ни при чем. Я же хочу, чтобы Мак был счастлив, только и всего. Вот вчера он сидел на крыльце, и со ствола одного из деревьев на землю спрыгнула белка и побежала к дереву. Мак тут же выхватил пистолет и выстрелил. Пуля выворотила ком земли, который подбросило в воздух вместе с белкой. Она перевернулась на лету, мгновенно взобралась на ближайшее, вильнула хвостом — и только мы её и видели! Мак был просто вне себя от бешенства. Он сорвался с места и принялся метаться вокруг того дерева, выжидая удобный момент для второго выстрела.

«Я старею!» — все твердил он, и весь остаток дня посвятил тому, что подбрасывал камешки и стрелял по ним.

«Но ведь камни — не люди», — сказала я тогда Маку.

«Белки тоже не люди, однако же люди их едят! Да уж, старость не радость!»

Вот такой он у меня. А ведь был когда-то настоящим виртуозом, равных ему не было. Видать, такой уж он человек, что не может сидеть сложа руки, как некоторые.

— Да уж, он у тебя виртуоз, это точно, — согласилась миссис Сэмюэлс. — Я тут слышала, как Терри однажды сказал, что Мак может заставить кольт говорить по-английски и ещё на трех языках, понять которые дано лишь одному ему и его пистолету. Так что это даже хорошо, что он оказался здесь, где деревьев гораздо больше, чем людей.

— Еще бы! — вздохнула Мэри Райнер. — Я каждый день благодарю Господа за то, что он послал нам такого благодетеля, как Джонатан Куэй — дай Бог ему здоровья!

Вот так, непринужденно щебеча, они вошли в лавку, и глазам Фэнтома предстало впечатляющее разнообразие наполнявших её товаров — здесь было решительно все, начиная с нижнего белья и заканчивая винтовками, выставленных на стеллажах вдоль стены. Что ж, по крайней мере, одно важное событие уже произошло. Обе эти женщины расположили его к себе своей открытостью и прямотой, с которой они обсуждали свои семейные дела. Кроме всего прочего, Фэнтом был тронут до глубины души тем, с каким уважением обе они отзывались о Куэе, и это придало ему уверенности, заставив снова почувствовать у себя под ногами твердую почву!

Глава 23

— Здравствуйте, миссис Райнер, — сказал приказчик, выходя из-за прилавки. — Вы только поглядите, какой товар мы получили! Ваш сынишка будет просто в восторге!

С этими словами он завел маленьким ключиком пружину, и поставил на пол ярко раскрашенную игрушечную птичку, которая тут же начала подпрыгивать и деловито застучала клювиком по полу, клюя невидимые зерна.

— Ну и как вам это? — поинтересовался приказчик, отступая назад и с такой гордостью глядя на игрушку, как будто это он сам изобрел и собственноручно смастерил её.

— Просто прелесть! — восторженно воскликнула миссис Райнер. — Джимми свернет ей голову в два счета! Тогда уж дайте мне сразу полдюжины таких, если, конечно, у вас столько найдется.

— Постойте-ка! — вмешалась миссис Сэмюэлс. — Маленький Терри сойдет с ума от горя, если увидит у Джимми такую игрушку, а у него самого не будет ни одной.

— Их осталось всего четыре, — сказал приказчик. — Так что, разделим поровну.

Он скрылся за прилавком.

— Вы с ним ещё не знакомы? — прошептала миссис Райнер на ухо Фэнтому.

— Это Дон Пилсон, самый ловкий из домушников, которых вы когда-либо встречали. Слышали об ограблении Марлборо в Чикаго? Так это его работа! А по виду даже и не скажешь. Правда? Эй, Дон, познакомьтесь. Это Джим Фэнтом.

Дон Пилсон радушно улыбнулся, и они обменялись рукопожатиями.

— Приятно познакомиться, сынок, — сказал бывший грабитель. — Что, за покупками выбрался?

— Мне нужны медные полудюймовые заклепки, — сказал Фэнтом. — Вот записка от Кендала.

Приказчик развернул листок, и Фэнтому показалось, что он недовольно поморщился, узнав почерк злобного наместника Куэя.

Пилсон направился к стеллажам в дальнем конце магазина. Женщины весело смеялись, наблюдая за скачущей по полу игрушечной птичкой, когда дверь распахнулась, и в лавку вошел Чип Лэндер.

— А вот и наш красавчик-холостяк, — объявила Мэри Райнер. — Привет, Чип, как дела?

— Голова идет кругом, — ответил Чип, усмехаясь.

— И кто же тебе её так вскружил?

— Одна девушка, — ответил Чип.

Сердце в груди Фэнтома сжалось и замерло.

— Вы только послушайте его, — воскликнула Хэриет Сэмюэлс. — И у него хватает наглости заявлять об этом во всеуслышание! Послушай, Чип, ты что, на солнце перегрелся?

— И что это за девушка, откуда она? — допытывалась миссис Райнер.

— Из новой хижины, — ответил Чип Лэндер.

— А разве там уже кто-то живет? — изумилась миссис Сэмюэлс. — Бедняжка наверняка подхватит ревматизм, если останется жить посреди той глуши, ведь туда почти никогда не заглядывает солнце!

— И кто оно такая, Чип?

— Просто красавица, — ответил он.

— Кто бы сомневался. Могу себе представить. Может расскажешь нам о ней поподробнее?

— У меня просто нет слов, — признался Чип.

Он стоял, засунув большие пальцы обеих рук за ремень и раскачиваясь с пяток на носки.

Наблюдая за ним, Фэнтом едва сдерживался, чтобы не выкрикнуть вслух какую-нибудь грубость и не выхватить пистолет. Еще никогда в жизни он не испытывал в жизни большего отвращение, чем теперь, глядя на красивое, самодовольное лицо Чипа Лэндера.

— Вы только посмотрите на него! — захихикала прекрасная Мэрри Райнер.

— Бедняжка впал в транс.

Миссис Сэмюэлс весело рассмеялась.

— В тихом омуте черти водятся, — авторитетно заявила она. — Наверное, это черноокая прелестница, да, Чип?

— Это просто небесное сознание, — мечтательно проговорил Чип. — Вся такая легкая, воздушная…

— Как взбитые сливки с сахаром, — добродушно фыркнула Мэри Райнер.

— Если бы вы только увидели её, то даже забыли бы о своей ревности.

— К тебе? — поинтересовалась миссис Сэмюэлс.

— К ней? Если бы вы её только увидели, Хэриет, то после день и ночь благодарили бы Бога, что она живет в той хижине, отгороженной от внешнего мира вековыми деревьями.

— А это ещё почему, красавчик? — поинтересовалась старшая из женщин.

— Да потому что, когда парни из долину увидят её, они попросту утратят способность ориентироваться в пространстве, подобно почтовому голубю, которого огрели по башке! Они потеряют рассудок, все до одного, уж это-то я вам гарантирую!

— Подумаешь, экая важность, — обиженно фыркнула миссис Сэмюэлс. — Вот мой Терри и прежде порой бывал в долгих отлучках, но он у меня, как бумеранг — каждый раз возвращается назад, так что мне об этом беспокоиться нечего!

— Они как с цепи сорвутся, — злорадно продолжал Чип Лэндер. — И все их взгляды будут устремлены только в одном направлении.

— Если ты, милок, втюрился в неё до беспамятства, — урезонивающе заметила миссис Сэмюэлс. — То это ещё не означает, что тоже самое должно непременно случиться и со всеми остальными! Она, небось, осветляет волосы перекисью и красит ресницы.

Чип Лэндер громко рассмеялся.

— Ну, конечно, — сказал он, — теперь вам не останется ничего другого, как просто выискивать в ней несуществующие изъяны. Советую потренироваться заранее. Потому что противопоставить ей, кроме своей болтовни, вам будет нечего. И всем вам, мужним женам, тогда придется или стреножить своих благоверных, или же выводить их на коротком поводке.

— Еще не родилась на свете такая женщина, — философски заметила миссис Райнер, — которая пришлась бы по душе всем без исключения мужчинам. Кто-то обращает внимание на смазливенькую мордашку, а другие ценят в женщине душу.

Она как бы невзначай дотронулась до кончика своего слегка вздернутого носика и недовольно нахмурилась.

— К тому же мужчины так ветрены, — заявила миссис Сэмюэлс. — Наступает месяц май, и все вокруг цветет, и все женщины кажутся им красавицами писаными. Но вот кончилась весна, и мой Терри, когда навстречу ему попадается ему какая-нибудь девица, все норовит, словно нашкодивший кот, прошмыгнуть мимо нее, и вид у него при этом, скажу я вам, откровенно виноватый.

— А когда моя девушка рядом, — заявил юный Чип Лэндер, — то на земле наступает вечная весна. И, как сказал один поэт, вся земля усыпана цветами.

— А когда она приехала?

— Как ни странно, вчера вечером. Я встретил её сегодня утром.

— И давно вы с ней познакомились? — поинтересовалась миссис Сэмюэлс.

— Пару тысяч лет тому назад, — почти серьезно ответил Чип.

— И всего-то?

— Ага. Я мечтал о ней ещё со времен фараонов.

— Тогда, наверное, ты и с Моисеем был хорошо знаком? — язвительно предположила Мэри Райнер.

— А то как же! Мы с ним всегда обедали вместе, — сказал Чип Лэндер. — И работали тоже, арканя тощих и тучных тельцов. Однако, затем наши пути разошлись!

— Отчего же? — спросил приказчик, возвращаясь с коробками заклепок. Фэнтом взял свой заказ, но остался неподвижно стоять там, где стоял, неимоверно страдая, но не находя в себе сил двинуться с места.

— Дружбе пришел конец, — весело сказал Чип Лэндер, — потому что он увидел мою красавицу и начисто позабыл о том, что его ждут дома к ужину. Мне пришлось показать ему, в какой стороне находится калитка. Он же после этого позабыл номера всех домов в том городе, кроме моего.

— Наверное, после этого он ужасно докучал вам? — насмешливо предположила миссис Сэмюэлс.

— А то как же, — подтвердил Чип. — Постоянно слонялся вокруг дома, подолгу простаивая у ворот, поглаживая седую бороду и глядя на дворового пса.

— И долго он вот так держал вас в осаде? — спросила миссис Райнер.

— В конце концов он устал. Сердце его было разбито, и он решил навеки уйти из тех мест, — ответил Чип Лэндер. — Вот почему он собрал всех своих друзей и знакомых и долго бродил вместе с ними по пустыне, придумал кучу Заповедей и заварил такую кашу, которую весь остальной мир расхлебывает и поныне. Он так и не смог забыть её, понимаете?

— Чего ж тут непонятного, — ответила миссис Райнер. — Так что же, ты сходишь по ней с ума с тех самых пор?

— Еще когда я был совсем ребенком, то она каждую ночь снилась мне по ночам, — ответствовал Чип Лэндер. — Мы были просто без ума друг от друга.

— Догадываюсь, что из двоих самым одержимым был ты. Но она-то хоть любит тебя?

— Все очень просто, — сказал Чип, — она так щедра и великодушна, что сумела даже во мне разглядеть что-то хорошее.

— Просто ей было не с кем посоветоваться, — хмыкнула миссис Райнер.

— Бедняжка, — с усмешкой покачала головой миссис Сэмюэлс. — Красавчик, так, может быть, все же откроешь нам секрет и скажешь, как её зовут?

— Ее зовут Красавица, — ответил Чип Лэндер, — и мы собираемся пожениться, как только я отделаю золотом весь её дом изнутри и украшу бриллиантами двери и окна.

— На это у тебя уйдет пара дней, не больше, — заметила миссис Райнер.

— Ну да, — согласился он. — После того, как я увидел её сегодня утром, мне уже ничего не страшно. Я даже могу свернуть с места старушку Лысую Гору, расколоть её надвое и вытрясти все самородки из её недр.

— А тебе не кажется, Чип, что она тебе льстит?

— Она-то? Нисколечко, просто рядом с ней я чувствую себя сильным и могущественным.

— А сколько ей лет, красавчик?

— Ровно столько, чтобы петь и танцевать без устали. Она молода, как ранняя весна, мэм.

— Держу пари, — сказала миссис Райнер, — что она носит очки, и у неё впалые щеки.

— Если уж зашел разговор об очках, — сказал Чип, — то перед тем, как взглянуть на нее, не забудьте надеть очки с темными стеклами. Так ослепительна её красота!

— Послушай, Чип, а где ты так нализался? — спросила миссис Сэмюэлс. — Вот уж никогда бы не подумала, что в нашей долине варят самогон, который так сильно ударяет в голову!

— Да уж, видать он не слишком-то он разборчив в смысле выпивки, — деликатно предположила миссис Райнер. — Господь сделал ему такой подарок — наградил крепким желудком, который принимает все без разбору. Дон, а у вас есть консервированная лососина? Ведь все-таки должны же мы что-то есть, даже если в городе и впрямь объявится эта крашенная цыпочка!

— Разумеется, вы-то есть будете, мэм, — вздохнул Чип Лэндер. — Но вот Терри, лишь однажды увидев её, наверняка потеряет аппетит. И не только он один. Очень многие из местных мужиков навсегда лишатся покоя. Они кинутся настраивать свои банджо и скрипочки, а потом начнут распеваться. И по ночам со стороны новой хижины будут нестись звуки серенад. И огромное множество следов будет вести к крыльцу маленького домика в лесу, но все они буду останавливаться у порога, перешагнуть через который будет позволено лишь одной паре шикарных сапог фабричного изготовления. А что, леди, неплохая обувка, правда?

С этими словами он с восхищением взглянул на острые носки своих сапог. Терпеть это издевательство и дальше Фэнтом не мог, это было превыше его сил. Дурацкая болтовня Чипа Лэндера вновь всколыхнули в его сердце воспоминания о красоте девушки, и он спешно направился к выходу из лавки.

— Эй, погоди! — крикнул ему вдогонку Чип. — Джимми, ты куда? Я ещё не все рассказал тебе о ней.

— Мне некогда! — огрызнулся Фэнтом и вышел из лавки, с оглушительным грохотом захлопнув за собой дверь.

Очутившись на крыльце, он подождал, пока перед глазами рассеется туман. Он все ещё находился во власти всепоглощающей ненависти.

За спиной у него, в лавке, неожиданно раздался взрыв громкого смеха, и тогда он сказал себе, что, скорее всего, именно так, шутками и прибаутками, Чип Лэндер сумел проложить себе путь к сердцу девушки.

Глава 24

Но что бесило его больше всего, так это то, что Лэндер вот так запросто и с явным пренебрежением рассказывал о девушке совершенно посторонним людям. Для Фэнтома же чувства к ней были чем-то святым, тем, что надлежало скрывать от посторонних взглядов в самом дальнем, потаенном уголке души. А этот болтун Лэндер никак не мог удержаться оттого, чтобы выставить напоказ все свои чувства!

Он сделал глубокий вдох, расправил плечи, и уже собирался забраться в свою повозку, когда за спиной него снова хлопнула дверь, и он услышал веселый свист. Это был Лэндер, он ни минуты не сомневался в этом, и его снова начали одолевать мрачные мысли, а на душу легла огромная тень.

Сильная рука хлопнула его по плечу.

— Ну и как дела, старина? Что нос повесил? — спросил Чип.

Фэнтом резко обернулся, отступая назад. Это было то самое стремительное и легкое движение, за которое его в былые времена и прозвали Призраком.

«Он может идти по сухой листве, и ни одна былинка не шелохнется у него под ногами!» — сказал тогда кто-то о нем.

Обернувшись, он сурово уставился на Лэндера.

— Никогда не подкрадывайся со спины! — сердито воскликнул он.

Лэндер от удивления тоже отступил назад.

— Да ты что? Какая муха тебя укусила? — спросил он.

Здравый смысл и понятное чувство благодарности к человеку, выручившему его из беды, на мгновение возобладали над всеми прочими эмоциями, нахлынувшими в душу Фэнтома, но они тут же были беспощадно подавлены, а последние сомнения выброшены из головы. И в его сердце остался лишь ослепляющий гнев да ярко пламенеющая ревность. Больше всего на свете ему хотелось смерти этого человека.

Он замер на месте и зло поджал губы.

— Не нужно подкрадываться со спины и распускать руки, — сказал он. — А то за это и по шее схлопотать недолго.

Лэндер побагровел.

— Ты что, вздумал хамить мне? — запальчиво спросил он, явно начиная злиться.

Фэнтом улыбнулся и вздохнул. И было в этой улыбке и в этом судорожном вздохе нечто такое, что заставило Чипа побледнеть.

— А почему бы и нет? — поинтересовался Фэнтом.

— Почему? — переспросил Лэндер, передергивая плечами, как будто пытаясь тем самым взбодриться и придать себе побольше храбрости. — Да потому что у тебя нос ещё не дорос.

— Я вижу тебя насквозь! — медленно проговорил Фэнтом. — Я виду тебя насквозь, и могу с уверенностью заявить, что ты мерзавец и негодяй, каких свет не видывал!

Лэндер даже вздрогнул от неожиданности.

— Послушай, — воскликнул он, — ты что, совсем спятил? Чего это ты взъелся?

— В тех краях, где я родился и вырос, не принято вести такие речи о порядочных леди.

Лэндер открыл рот, собираясь, видимо, что-то сказать, но в следующий момент снова плотно сжал губы. Он заметил двух женщин, появившихся на пороге лавки, и каким бы не было его объяснение, он никак не мог позволить себе ударить в грязь лицо в их присутствии.

— Как хочу, так и говорю, — заявил он.

— Ну и дурак! — ответил ему на это Фэнтом.

— А вот за это ты мне сейчас ответишь, — отозвался Лэндер, дрожа от охватившего его нервного возбуждения.

— Боже мой, — воскликнула миссис Райнер. — Они собрались стреляться! И что только нашло на этих двух молодых придурков?

Она решительно шагнула вперед и встала между ними.

— Назад! — рявкнул Фэнтом.

Она оценивающе взглянула на него, и этого было вполне достаточно.

Он подался немного вперед, приподнимаясь на носках и опустив плечи, так что со стороны могло показаться, что он готовится к прыжку. Но люди знающие могли бы без труда догадаться, что вся эта энергия, готовая в любой момент вырваться наружу, будет сконцентрирована в одном единственном движении, которым рука выхватит из кобуры револьвер.

Длинные, изящные пальцы медленно сгибались и разгибались, а в прикованных к сопернику глаза юноши уже разгорались недобрые огоньки.

— Он сейчас выстрелит! Выстрелит! Мэри, уходи оттуда! — закричала Хэриет Сэмюэлс, и Мэри Райнер поспешно отскочила назад.

Она исчезла из поля зрения Призрака, и теперь перед глазами у него оставалась лишь фигура врага да ещё какой-то всадник, конь которого галопом летел по улице, окутанный поднятым с земли облаком пыли.

— Кричи… их нужно остановить! — в отчаянии воскликнула миссис Райнер.

Но старшая женщина одернула её.

— Не нужно шуметь, а не то они точно пристрелят друг друга. Чип, Чип, послушай меня, отступи. В этом нет ничего постыдного. Это же настоящий головорез, у тебя против него нет ни единого шанса. Чип, уйди оттуда! Не дури!

— И даже не подумаю, — ещё больше бледнея заявил Чип с холодной решимостью человека, готовящегося умереть.

— Да что же это такое, в самом деле, — возмутилась миссис Райнер. — Джим Фэнтом, Чип хороший. Они никогда и никого не обижал.

— Верно, — согласился Призрак. — Он никого не обижал. Потому что кишка у него для этого тонка. К тому же с мужиками он предпочитает не связываться. Это не в его правилах! Он подлец. Лживый подлец, и здесь для того, чтобы доказать вам это.

Тут снова заговорил Чип, и его хриплый голос доносился как будто откуда-то издалека.

— Однажды я уже уделал тебя, и сегодня с радостью проделаю то же самое!

— Ну вот и отлично! — сквозь зубы процедил Фэнтом. — Я давно хотел услышать от тебя это, и вот, наконец, дождался. А теперь давай, начинай, гад! И не зевай по сторонам, потому что сейчас один из нас умрет!

— Давай, действуй! А уж я сам о себе позабочусь, — ответил на это Чип Лэндер.

— Идиот! — прорычал Фэнтом. — Я даю тебе последний шанс. Хватайся за пушку — или же я сам начну игру!

Пальцы Чипа свело судорогой. Было очевидно, что ему трудно побороть такое искушение, зная, что все обстоятельства складываются против него. И все же гордость и чувство собственного достоинства взяли верх. Собрав всю волю в кулак, он выстоял, сумев побороть в себе постыдное искушение.

Он знал, что его заранее можно считать покойником; холодная рука страха схватила его за горло, у него онемели запястья и начало покалывать кончики пальцев, но он все равно выстоял, не спасовал перед Фэнтомом.

— Вот и начинай, — твердо сказал Чип Лэндер.