Шпага Рианона

Богхаз задумался, обдумывая эту возможность и она явно ему не понравилась.

— Но, — заикаясь проговорил он, — вернуть сейчас оружие Рианона невозможно! Даже если бы ты мог убежать отсюда, ни один человек не может пробраться мимо Сарка и из-под носа Гораха утащить это оружие!

— Ни один человек, — сказал Карс, — но я ведь не просто человек, ты это помнишь? И, главное, чьим оружием пользуются они?

Глаза валкисианина засветились пониманием. Его луноподобное лицо озарилось улыбкой. Едва удержавшись от крика, он пришел в себя только тогда, когда Карс накрыл ему рот рукой.

— Я приветствую тебя, Карс! — прошептал он. Сам король лжецов не мог бы действовать лучше. — Он был вне себя от восторга. — Грандиозный план. Он стоит… Богхаза!

Потом он помрачнел и покачал головой.

— Но ведь это тоже страшное безумие.

Карс взял его за плечо.

— Сейчас, как тогда на галере, терять нечего, можно только выиграть. Ты остаешься со мной?

Валкисианин прикрыл глаза.

— Меня искушают, — пробормотал он, — как воин, как актер, я бы хотел видеть произведение этого великого обмана.

Он вздрогнул всем телом.

— Шкуру сдерут заживо. И эти Дхувианы. Да, ты, я думаю, прав. Все равно умирать. — его глаза расширились. — Подожди-ка! Рианон может поладить с сарками, а Богхаз ведь выступил против Иваин. О нет! Мне лучше уйти из Кхондора.

— Да подумай же ты! — Карс потряс его за плечо. — Толстый дурак! Я защищу тебя. Как Рианон я могу это сделать. Получив это оружие, мы могли бы стать спасителями Кхондора и тогда нашим возможностям не было бы конца. Хотел бы ты стать королем Валкиса?

— Ну… — Богхаз вздохнул. — Ты бы смог искусить самого дьявола. А говоря о дьяволе… — сузив глаза, он посмотрел на Карса. — Сможешь ли ты укротить себя? Страшно, когда в твоем друге сидит демон.

Карс ответил.

— Смогу. Ты же слышал, как сам Рианон говорил об этом. — Тогда, — сказал Богхаз, — нам лучше поскорее отправится, пока идет совет морских королей. — Он хихикнул. — Старина железнобородый нам помогал, хотя и с насмешкой. Сейчас все собираются исполнить приказ и наша команда ждет на борту галеры — и она не очень-то довольна!

Через мгновение охрана в зале услышала дикий вопль Богхаза:

— Помогите! Быстрее… Карс бросился в море!

Они бросились на балкон, где Богхаз стоял, наклонившись над бушующими водами.

Один из охранников хмыкнул.

— Невелика потеря, — сказал он, и тогда Карс выступил из тени у стены и нанес ему удар такой силы, что тот сразу упал, а Богхаз, круто повернувшись, уложил второго часового ударом по спине.

Третьего они уложили на месте, прежде чем он успел выхватить шпагу. Двое остальных быстро оправились, собираясь вступить в борьбу, но Карс и валкисианин не могли терять времени и знали это. Кулаки их в течении нескольких минут работали безостановочно, с убийственной точностью, пока трое впавших в бессознательное состояние людей не были связаны и им не заткнули рты.

Карс начал снимать с одного из них шпагу, а Богхаз кашлянул с некоторым изумлением.

— Тебе бы лучше вернуть назад свою, — сказал он.

— Где она?

— К счастью, всего лишь там, за дверью, где меня заставили ее оставить.

Карс кивнул. Хорошо было бы снова получить в свое владение шпагу Рианона.

Пройдя по комнате, Карс наклонился над одним из охранников и стал снимать с него плащ. Он искоса посмотрел на Богхаза.

— Как это тебе удалось получить мою шпагу? — спросил он.

— Ну как же, ведь я твой лучший друг и второй по важности, вот я и потребовал ее, — валкисианин нежно улыбнулся. — Ты же собирался умирать, и я знал, что тебе было бы приятно, чтобы я получил ее.

— Богхаз, — сказал Карс, — удивительное это чувство — твоя любовь ко мне.

— Я всегда был сентиментален. — У двери валкисианин отстранил его. — Позволь мне первому.

Он вышел в коридор, потом кивнул Карсу, чтобы он следовал за ним. Длинная шпага стояла, прислоненная к стене. Карс взял ее и улыбнулся.

— А теперь, — сказал он, — запомни: я — Рианон!

В этой части дворца люди ходили редко. В коридорах было темно, факелы были укреплены на стенах через неравные промежутки. Богхаз усмехнулся.

— Я знаю здесь все пути, — сказал он. — Знаю их даже лучше, чем сами кхонды.

— Хорошо, — сказал Карс. — Тогда веди. Вначале мы должны найти Иваин.

— Иваин? — Богхаз в изумлении уставился на Карса. — Ты что, Карс, сошел с ума? Сейчас не время заводить игры с этой ведьмой.

Карс нахмурился.

— Она должна быть с нами, должна подтвердить в Сарке, что я — Рианон. В противном случае вся затея рухнет. Так идем?

Он сознавал, что Иваин — краеугольный камень во всей его отчаянной игре. Главный его козырь — то, что она видела, как Рианон овладевал его существом.

— В твоих словах есть правда, — согласился Богхаз и недовольно добавил: — Но мне это не нравится. Вначале дьявол, потом эта чертова кошка с ядовитыми когтями — путешествие прямо для сумасшедшего!

Иваин была заперта на том же верхнем этаже. Богхаз быстро вел его вперед. Они никого не встретили за углом, где скрещивались два коридора. Карс увидел зарешеченную дверь, освещенную факелом. В верхней ее половине имелась маленькая дверца. Сонный страж дремал, облокотившись на копье.

Богхаз глубоко вздохнул.

— Иваин сможет убедить сарков, но сможешь ли ты убедить ее?

— Я должен, — мрачно ответил Карс.

— Что ж, тогда желаю удачи!

Согласно плану, составленному ими по пути, Богхаз прошел вперед и заговорил с охранником, который рад был узнать новости о происходящем. Потом, в середине предложения Богхаз внезапно осекся. С открытым ртом он смотрел на что-то, находящееся за спиной охранника.

Удивленный человек круто обернулся.

Карс шел по коридору. Он шел так, словно ему принадлежал весь мир. На его плечи был накинут плащ, голова гордо поднята, глаза горели.

Свет факела играл на его драгоценностях, рукоять шпаги Рианона серебром отливала в его руке.

Он заговорил тем звенящим голосом, который запомнился ему по гроту:

— Ложись лицом вниз, ты, подонок из Кхондора, иначе умрешь!

Человек замер в нерешительности. Богхаз за его спиной испуганно прошептал:

— Господи, в него снова вселился дьявол. Это Рианон, вырвавшийся на свободу!

Похожий на бога в тусклом свете факела, Карс поднял шпагу не как оружие, а как символ власти. На лице его возникла улыбка.

— Итак, ты узнал меня. Это хорошо! — Он устремил взгляд на побелевшее лицо охранника. — Может быть, ты сомневаешься? Может быть, тебе доказать?

— Нет! — хрипло ответил охранник. — Нет, господин!

Он упал на колени. Шпага его ударилась о каменный пол. Потом он склонил голову и спрятал лицо в руках.

Богхаз снова прошептал:

— Рианон.

— Свяжи его, — велел Карс, — и отвори дверь.

Сделав так, как ему велели, Богхаз отодвинул три тяжелых запора. Дверь отворилась внутрь, и Карс вступил за порог.

Она застыла в полутьме в напряженном молчании и ожидании. Воздух был душным и спертым от наполнявшего его запаха соломенного тюфяка, единственной мебели камеры. И на ней все еще были кандалы.

Карс держался твердо. «Интересно, — подумал он, — наблюдает ли за ним Проклятый из глубин его сознания.» Ему даже показалось, что до него донеслось эхо мрачного смеха — насмешка над человеком, играющем роль бога.

Иваин спросила:

— Ты действительно — Рианон?!

«Голос должен быть глубоким и гордым, а взгляд должен метать пламя.»

— Ты видела меня раньше, — сказал Карс, — что скажешь теперь?

Он ждал, а она пытливо следила за ним из темноты. Потом она медленно склонила голову — даже в присутствии Рианона она оставалась Иваин Сарк.

— Господин, — сказала она.

Карс коротко рассмеялся и повернулся к согнутому в раболепном поклоне Богхазу.

— Заверни ее в простыню с постели. Ты понесешь ее — и неси осторожно, свинья!

Богхаз поспешил повиноваться. Иваин была явно рассержена, но при данных обстоятельствах сдержались от возражений.

— Так мы убегаем? — спросила она.

— Мы предоставляем Кхондор его судьбе. — Карс покрепче ухватился за эфес шпаги. — Я буду в Сарке, когда морские короли придут туда, и сам уничтожу их моим собственным оружием!

Богхаз скрыл ее лицо под рогожей. Кандалы были сняты с ее ног и рук. Валкисианин поднял на свои массивные плечи то, что производило впечатление обычного грязного тюка. Обернувшись, он хитро подмигнул Карсу.

Сам Карс не ощущал особой уверенности. В такое время, когда для нее открывалась возможность освобождения, Иваин не должна была быть чересчур разборчивой. Но путь до Сарка был не близок.

Показалось ли ему, что в том, как она наклонила голову, сквозила легкая насмешка?

15. ПОД ДВУМЯ ЛУНАМИ

Богхаз, благодаря своей деятельной натуре, изучил в Кхондоре каждую дыру. Он вывел их из дворца такими забытыми путями, что на полу там лежал толстый слой пыли, а дверь почти сгнила. Потом, карабкаясь по лестницам и пробираясь по крутым проулкам, похожим больше на обычные трещины в скалах, они пересекли город.

Кхондор бурлил. Ночной ветер разносил эхо шагов и голосов, наверху свистел воздух, рассекаемый крыльями Людей Неба, чьи силуэты казались темными пятнами на фоне звезд.

Паники не было. Но Карс чувствовал злость города и угрюмую напряженность людей, готовую обрушиться на то, что стояло у них на пути. Издалека, из храма, доносились голоса женщин, возносящих молитву богам.

Те озабоченные люди, которые попадались им навстречу, не обратили на них никакого внимания. Для них они были лишь толстым моряком с узлом на плечах и высоким человеком в плаще, направляющимися в гавань. Разве такое зрелище стоит внимания?

Очень долго они спускались вниз, к гавани, но, хотя на этом пути им встретилось много народу, они и здесь остались незамеченными. Каждый кхонд был слишком занят своими заботами, чтобы обращать внимание на соседа.

И все равно сердце Карса стучало, а в ушах звенело от напряжения, с которым он прислушивался к сигналу тревоги, что неминуемо должен был быть дан, как только железнобородый обнаружит пропажу пленников.

Они достигли набережной. Карс увидел силуэт галеры, выделяющийся на фоне других кораблей и поспешил к ней. Богхаз следовал за ним по пятам.

Здесь пылали сотни факелов. В их свете на борта кораблей поднималось снаряжение. Вооруженные люди сновали туда-сюда. Каменные стены гулом отвечали на всю эту суету. Между причалами сновало маленькое суденышко.

Карс, низко наклонив голову, прокладывал себе путь сквозь толпу. Вода казалась живой — столько в ней было пловцов, а на берегу стояли женщины с застывшими белыми лицами — они пришли прощаться со своими мужьями.

Когда они приблизились к галере, Карс позволил пройти вперед Богхазу. Он остановился за грудой бочонков, сделав вид, будто поправляет сандалий, а валкисианин в это время поднялся со своей ношей на борт галеры. Карс слышал, как члены команды, мрачные и нервничающие накинулись на Богхаза с расспросами.

Богхаз избавился от Иваин, внеся ее в каюту, а потом созвал всех за огромную винную бочку на совет.

— Новости? — услышал Карс его слова. — Сообщу я вам новости! С тех пор, как поймали Рольда, настроение в городе переменилось. Вчера мы были их братьями. Сегодня мы — чужие и снова враги. Я слышал их разговоры в винном погребке, и вот что я вам скажу: этого наши жизни не стоят!

Пока члены команды тревожно переговаривались, Карс быстро пробрался на галеру. Прежде, чем скрыться за дверью каюты, он услышал заключительные слова Богхаза.

— Когда я уходил, уже собралась толпа. Если мы хотим сохранить свои жизни, нам лучше отплыть сразу, пока не поздно!

Карс почти не сомневался в том, какова будет реакция команды на это сообщение; не сомневался он и в том, что Богхаз почти не преувеличивал. Он был знаком с нравами толпы и понимал, что его команде, состоящей из приговоренных жителей Сарка, Джеккеры и прочих мест, неминуемо придется попасть в скверный переплет.

Теперь, закрыв и заперев дверь каюты, он прислонился к ней, прислушиваясь. Он слышал звук шлепающих босых ног по палубе, быстрые возгласы приказов, скрип блоков. Швартовые были подняты. Загромыхали весла. Галера была свободна.

— Приказ железнобородого! — крикнул Богхаз кому-то на берегу. — Выполняем поручение Кхондора!

Галера дрогнула и под бой барабана начала набирать скорость, и потом, перекрывая все остальные звуки, послышался тот сигнал, которого Карс все время ждал — отдаленный грохот с вершины скалы, рев тревоги, прокатившийся по всему пути до гавани.

Он застыл в страхе, что остальные, услышав этот звук, сразу же поймут его смысл. Но он быстро потонул в общей суете гавани, а к тому времени, когда гонцы с сообщением появились на берегу, черная галера на полной скорости приближалась к устью фиорда.

Из темноты каюты донесся спокойный голос Иваин:

— Повелитель мой Рианон, можно ли мне дышать?

Он встал на колени, развязал ее путы и она села.

— Спасибо. Что ж, мы избежали опасностей дворца и гавани, но остается еще фиорд. Я слышу крики.

— Айя, — сказал Карс, — и Люди Неба успеют раньше нас. — Он рассмеялся. — посмотрим, смогут ли они остановить Рианона, кидая камни со скалы!

Потом, приказав ей оставаться там, где она есть, он оставил ее и вышел на палубу.

Теперь они плыли по каналу. Гребцы трудились изо всех сил. Паруса уже начали раздуваться под реющим между скалами ветром. Он напряг память, припоминая расположение защиты у входа в фиорд, и решил, что она расположена так, чтобы держать под контролем входящие корабли, а не выходящие.

— Главное — скорость. Если галера будет плыть достаточно быстро, значит у нас есть шанс.

В слабом свете Деймоса никто его не заметил. Но когда Фобос поднялся над вершинами скал, посылая вниз свой зеленоватый свет, люди увидели его, стоящего с длинной шпагой в руке и в развевающемся на ветру плаще.

У всех вырвался единый странный крик, в котором приветствие к тому Карсу, которого все они знали, смешалось со страхом, вызванным тем, что они слышали о нем в Кхондоре.

Он не дал им времени на размышление. Высоко подняв шпагу, он загремел:

— Скорее же, дураки! Скорее, иначе нас потопят!

Человек или дьявол — они знали, что он говорит правду, и заработали изо всех сил.

Карс поднялся на мостик. Богхаз уже был там. Он с готовностью посторонился, давая Карсу дорогу, но человек у румпеля бросил на него свирепый взгляд. Это был тот человек, что сидел на одном весле с Джахартом в день мятежа.

— Теперь я капитан, — сказал он Карсу, — я не желаю, чтобы ты проклял мой корабль!

Карс ледяным тоном, предельно ясно выговаривая каждое слово, проговорил:

— Я вижу, ты не знаешь меня. Скажи ему, человек из Валкиса!

Но Богхаз мог и не говорить. Наверху послышался свист крыльев, и крылатый человек, кружа над галерой, прокричал:

— Возвращайтесь! Возвращайтесь! На вашем корабле Рианон!

— Айя, — крикнул в ответ Карс. — Рианон в ярости, Рианон в силе!

Он высоко поднял шпагу, и в свете Фобоса драгоценность в рукояти засверкала дьявольским светом.

— Вы выстоите против меня? Вы осмелитесь?

Человек Неба метнулся назад и исчез из виду. Карс повернулся к рулевому.

— А ты, — сказал он, — что ты теперь скажешь?

Он увидел, как тот метнул быстрый взгляд на драгоценность в эфесе, потом перевел взгляд на лицо Карса. Потом в глазах его появилось выражение ужаса и он опустил их.

— Я не осмеливаюсь выступить против Рианона, — хрипло сказал человек.

— Дай мне место, — сказал Карс, и человек отступил, давая ему место у румпеля. Клеймо казалось живым на его побелевших щеках.

— Скорее, — приказал Карс, — если хотите жить.

И гребцы заработали еще быстрее, так что галера с пугающей скоростью промчалась между скалами — черный корабль-призрак в горящем белым огнем фиорде под холодным зеленым светом Фобоса. Карс увидел впереди открытое море. Все в нем просило: скорей, скорей.

Раздался грохот первого выстрела, и скалы ответили ему воющим эхом. Перед носом галеры взвился фонтан воды, галера вздрогнула и скакнула вперед.

Согнувшись над румпелем, в развевающемся плаще, объятый чудовищным напряжением, Карс вел корабль к устью фиорда.

Загремел второй выстрел. Огромные камни обрушились в воду, так что им пришлось пробираться среди облака брызг. Но именно на это Карс и надеялся. Защита, несокрушимая с моря, была слаба, когда речь касалась тыла. Преграда у входа в канал была очень несовершенной, а их быстро движущийся корабль являлся непривычной и слишком трудной целью. Все это вместе взятое спасло галеру.

Они вышли в открытое море. Последний камень упал далеко в стороне. Они были свободны. Преследование не заставит себя ждать, Карс это знал. Но пока что они были свободны.

Только теперь Карс начал понимать, до чего же трудно быть богом. Ему хотелось сесть на палубу и осушить кружку с вином, чтобы прийти в себя. Но вместо этого ему пришлось силой заставить себя раскатисто расхохотаться, как будто его забавляла эта история и вид этих людишек, так серьезно относящихся к пустяку.

— Эй ты, тот, кто называл себя капитаном! Возьми руль и веди корабль к Сарку!

— К Сарку? — события этой ночи были явно немилостивы к бедняге. — Господин мой Рианон, будь милостив! В Сарке нас осудили!

— Рианон защитит вас, — сказал Богхаз.

— Молчать! — прогремел Карс. — Кто ты такой, чтобы говорить за Рианона? — Богхаз испуганно съежился, и Карс добавил: — Приведи ко мне госпожу Иваин, но вначале сними с нее цепи.

Он остановился на палубе в ожидании, спустившись по лестнице. За своей спиной он услышал стон человека с клеймом и его шепот:

— Иваин! Боги милостивые, лучше бы было умереть в Кхондоре!

Карс стоял неподвижно, и люди наблюдали за ним, не осмеливаясь заговорить, желая убить его, но боясь к нему подойти. Боясь неизвестного, дрожа при мысли о том могуществе, которое мог обрушить на них Проклятый.

Иваин подошла к нему, свободная теперь от своих пут, и поклонилась. Он повернулся к команде и сказал:

— Однажды вы восстали против нее, следуя за варваром. Теперь того варвара, которого вы знали, больше нет, и вы снова будете служить Иваин. Служите ей хорошо и она забудет о вашем преступлении.

Он увидел, как вспыхнули ее глаза. Она начала было протестовать, но он так посмотрел на нее, что слова застряли у нее в горле.

— Веди их, — приказал он. — На славу Сарка.

Она повиновалась. Но Карсу снова показалось, что она все еще не полностью верит в то, что он — Рианон.

Она прошла за ним в каюту и спросила, чем может быть полезна. Он покачал головой и послал Богхаза за вином. Пока тот ходил, Карс попытался утихомирить учащенное биение сердца, а она наблюдала за ним сквозь опущенные ресницы.

Вино было принесено. После некоторого колебания Богхаз вышел, оставив их одних.

— Сядь, — сказал Карс, — и выпей.

Иваин придвинула низкий табурет и села, подтянув длинные ноги, стройная, как юноша, в своей черной кольчуге. Она пила и молчала.

Карс резко бросил:

— Ты все еще сомневаешься во мне?

Она вздрогнула:

— Нет, господин!

Карс рассмеялся.

— Не вздумай мне лгать. Ты, Иваин, гордая, высокомерная и умная девушка. Прекрасный сын для Сарка, несмотря на твой пол.

Ее рот скривился в горькой усмешке.

— Мой отец Горах сделал меня такой. Слабый человек без сына — должен же кто-то носить шпагу, пока он забавляется со скипетром.

— Я думаю, — сказал Карс, — что тебе это не так уж и противно.

Она улыбнулась.

— Нет. Меня никогда не тянуло к шелковым подушкам. — Внезапно она сказала: — Но давай больше не будем говорить о моих сомнениях, господин Рианон. Я видела тебя раньше: один раз в этой каюте, когда ты убил Ссана, а другой — в пещере Мудрых, и я узнала тебя теперь.

— Не важно, сомневаешься ты или нет, Иваин. Даже варвар смог взять над тобою верх и, думаю, Рианону это удастся без труда.

Она сердито вспыхнула. Теперь ее подозрения сделались непреложным фактом — гнев выдал ее.

— Варвар не одержал надо мной победы! Он поцеловал меня, и я позволила ему насладиться поцелуем, чтобы навсегда оставить ему след на лице!

Карс кивнул, улыбаясь ей.

— И мгновение ты тоже наслаждалась им. Ведь ты женщина, Иваин, несмотря на тунику и кольчугу. А женщина всегда узнает того мужчину, который может стать ее властелином.

— Ты так думаешь? — прошептала она.

Теперь она подошла к нему, и ее красные губы были приоткрыты, как когда-то — искушающе, намеренно вызывающе.

— Я знаю, — сказал он.

— Если бы ты был только варваром и никем другим, — прошептала она, — то и могла бы я это узнать.

Ловушка не вызывала сомнений. Карс подождал, пока молчание не сделалось из напряженного тягучим. Тогда он холодно сказал:

— Вполне возможно. Но теперь я не варвар, а Рианон. И тебе пора спать.

С мрачным удовольствием он наблюдал за тем, как она отпрянула, растерянная — впервые в своей жизни.

Он сказал:

— Можешь расположиться во второй комнате.

— Да, господин, — сказала она, и на этот раз в ее голосе не было насмешки.

Она повернулась и медленно пошла к двери в комнату. Открыв ее, она замерла на пороге, и он увидел на ее лице отвращение.

— Почему ты колеблешься? — спросил он.

— Это комната-порченная, там была Змея, — сказала она. — Я бы предпочла спать на палубе.

— Странные речи, Иваин. Ссан был твоим советником, твоим другом. Я был вынужден убить его, чтобы спасти жизнь варвара, но Иваин Сарк не должна питать неприязни к своему союзнику.

— Не к моему, а к союзнику Гораха. — Она обернулась и посмотрела ему прямо в лицо, и он понял, что гнев овладел ею настолько, что она забыла об осторожности.

— Рианон ты, или не Рианон, — крикнула она, — я все равно выскажу тебе все, что было у меня все эти годы на уме. Я ненавижу твоих учеников из Кару-Дху! Я страшно ненавижу их, они мне омерзительны, а теперь — убивай меня, если хочешь!

И она вышла на палубу, хлопнув дверью.

Карс остался сидеть за столом. От нервного напряжения он дрожал с головы до ног и теперь налил себе вина, чтобы хоть немного успокоиться. С удивлением он обнаружил, что счастлив от сознания того, что Иваин так ненавидит Кару-Дху.

К полуночи ветер упал, и в течении нескольких часов галера плыла, повинуясь лишь усилиям гребцов. Она шла медленнее, чем обычно, ибо ряды гребцов поредели: среди них не было кхондов.

А на рассвете, когда горизонт заискрился крошечными золотистыми искрами, появились силуэты кораблей посланцев кхондов. Погоня приближалась.

16. ГОЛОС ЗМЕИ

Карс стоял с Богхазом на корме. Была середина утра. Все еще был штиль, и корабли были теперь настолько близко, что их можно было видеть с палубы.

Богхаз сказал:

— Если они будут идти с такой же скоростью, к полудню они нас догонят.

— Да, — Карс был обеспокоен. При том количестве людей, которое было на галере, трудно было надеяться только на весла. А Карсу меньше всего хотелось сражаться против людей Железнобородого. Он знал, что его люди не смогут выстоять.

— Они сделают все, чтобы захватить нас, — сказал он. — И это только начало. Весь флот морских королей должен был ринуться за нами.

Богхаз посмотрел на виднеющиеся вдали корабли.

— Думаешь нам удастся достичь Сарка?

— Если не поднимется ветер, то — нет, — угрюмо ответил Карс. — Да если он даже и поднимется, надежда невелика. Ты знаешь молитвы?

— Меня учили в детстве, — сказал Богхаз с благоговением в голосе.

— Тогда молись!

Но в течении всего долгого очень жаркого дня даже легкий ветерок не трепал паруса галеры. Люди выбивались из сил. Оказавшись между двумя опасностями, они не знали, какая грозит им худшими последствиями, и не испытывали особого подъема сил.

Корабли кхондов приближались медленно, но неуклонно. Вечером, когда лучи заходящего солнца превратили воздух в увеличительное стекло, впередсмотрящий сообщил, что вдалеке видны другие корабли. Много кораблей

— армада морских королей.

Карс посмотрел в пустое небо. Сердце его было наполнено горечью.

Начал подниматься ветер. По мере того, как раздувались паруса, гребцы ощущали большую уверенность и действовали энергичнее. Галера набрала скорость, и теперь корабли могли лишь сохранять дистанцию.

Карсу была известна скорость галеры. Она была достаточно быстроходной, и могла уйти от преследования, если будет дуть ветер.

Если будет дуть ветер…

Следующие несколько дней вполне могли свести человека с ума. Карс немилосердно погонял гребцов, и каждый раз, когда те принимались за дело, движения их были все более медленными, ибо силы их были уже на исходе.

Лишь чудом галере удавалось удерживаться впереди. Однажды, когда их, казалось, должны были вот-вот схватить, внезапно налетевшая буря разбросала более легкие корабли, но они собрались снова. И теперь весь горизонт был испещрен точками вражеских парусников.

Число кораблей, шедших близко к галере, увеличилось сначала с четырех до пяти, потом с пяти до семи. Карс вспомнил присказку о том, что настоящая охота всегда бывает долгой, но эта, казалось, должна была уже скоро закончиться.

Потом снова наступило время полного затишья. Гребцы, склонившись над веслами, теряли последние силы. Их удерживал страх, перед кхондами, помогая им кое-как удерживаться в ритме.

Карс стоял у мачты, и лицо его было мрачным и серым от усталости.

Они проигрывали. Передний корабль набирал скорость, собираясь обойти галеру сбоку.

Внезапно раздался громкий крик впередсмотрящего:

— Впереди парус!

Карс круто повернулся, следуя взглядом за указывающей рукой.

— Корабли Сарка!

Он увидел их впереди, три быстро плывущие большие галеры. Перегнувшись вниз, он закричал гребцам:

— Быстрее, вы, собаки! Приналягте! Помощь близка!

И гребцы налегли на весла в последнем отчаянном порыве. Галера рванулась вперед. К Карсу подошла Иваин.

— Теперь мы близки к Сарку, господин Рианон. Если бы мы могли еще немного продержаться впереди…

Кхонды в ярости, что добыча уходит, рванулись за ними, в последней попытке обойти галеру раньше, чем до нее доплывут Сарки. Но было уже слишком поздно.

Патрульные корабли были уже здесь. Они врезались в ряды кораблей кхондов, и воздух наполнился криками, звоном натягиваемых тетив и ужасным звуком крошащихся весел, когда целый их ряд был смят при столкновении.

Потом началась битва, длившаяся весь остаток дня. Кхонды отчаянно наступали. Корабли Сарка сгрудились вокруг черной галеры, создав защитную стену. Кхонды атаковали снова и снова, и их легкие корабли летели, как стрелы, но каждый раз их отбрасывали. На бортах кораблей Сарка были баллисты, и Карс видел, как два корабля кхондов получили пробоины и затонули под градом камней.

Задул легкий бриз. Галера набрала скорость. Теперь полетела туча стрел, нацеленных в раздувшиеся паруса. Паруса двух патрульных кораблей безнадежно повисли, но и кхонды тоже пострадали. Лишь три их корабля уцелели, а галера теперь была довольно далеко от них.

Вдали, низкой темной линией, показалось побережье Сарка. И тогда, к величайшему облегчению Карса, навстречу им вышли другие корабли, и три оставшихся корабля кхондов повернули и поспешили прочь.

После этого все сразу сделалось легким. Иваин снова заняла свое прежнее место. С других кораблей на борт галеры сгрузили свежих гребцов, а одно быстроходное судно поспешило вперед с известием о приближении Иваин.

Но дым горящего корабля вдали ел сердце Карса. Он посмотрел на маячившие на горизонте паруса морских королей, и неизбежность грядущей битвы тяжелым комом легла на его грудь. В этот момент ему показалось, что нет никакой надежды.

В гавань Сарка они вошли уже вечером. Широкое устье реки было заполнено кораблями, а по обе стороны ее громоздился безжалостный в своей силе город.

Это был город, чья мрачная внушительность шла к построившим его людям. Карс увидел огромные храмы, великолепный дворец, возвышающийся на самом высоком холме. Здания казались почти уродливыми в своей непререкаемой силе, громоздясь на фоне неба, они сверкали резкими красками.

Теперь вся гавань кипела деятельностью. Пришло сообщение о приближении эскадры морских королей, и все готовились к бою.

Богхаз, стоя рядом с ним, прошептал:

— Мы с ума сошли, что сами полезли волку в пасть. Если ты не сможешь взяться за дело, как Рианон, если сделаешь хоть один неверный шаг…

Карс сказал:

— Это невозможно. Я научился играть в Проклятого.

Но про себя он думал по-другому. Перед лицом мрачного могущества Сарка его игра в бога казалась нелепой и безумной.

Толпа, собравшаяся на набережной, дикими воплями приветствовала сходящую по трапу Иваин. И в некотором замешательстве взирала она на высокого человека, похожего на кхонда, с огромной шпагой в руке.

Солдаты окружили их плотным кольцом и прокладывали им путь сквозь толпу. Веселые возгласы людей сопровождали их на всем пути во дворец.

Залы дворца встретили их прохладой. Карс шагал по гулким комнатам с блестящими полами и массивными портиками, поддерживаемыми золочеными колоннами. Он заметил, что в орнаменте часто повторялось изображение Змеи.

Он жалел, что с ними не было Богхаза. Продолжая игру, он вынужден был на время расстаться с толстяком-вором и сейчас чувствовал себя страшно одиноким.

У серебряных дверей, ведущих в тронный зал, стража остановилась.

Камергер в кольчуге под бархатным одеянием выступил вперед, приветствуя Иваин.

— Твой отец, всемогущий король Горах, полон радости и желает приветствовать тебя. Но он просит тебя подождать: он занят с господином Хишахом, посланцем Кару-Дху…

Губы Иваин скривились.

— Значит, он уже просит помощи у Змеи. — Она презрительно кивнула в сторону закрытой двери. — Скажи королю, что я желаю его видеть немедленно.

Камергер запротестовал: