Глава 3

Майо Макколл выглянула из прозрачной диспетчерской будки с высоты трех метров. Справа зияло отверстие шахты № 5, откуда на-гора шла руда; слева начинался ярко освещенный туннель, наклонно ведущий под землю, а точнее, под дно морское, вдоль фаллонитовой жилы от места ее выхода на поверхность.

Девушка некоторое время наблюдала за людьми, шныряющими внизу, затем не торопясь протянула руку и отключила луч контроля, который пересекал горловину шахты для проверки вагонеток с пустой породой на содержание фаллонита. Этот химически инертный материал совершил уже не одну промышленную революцию на Земле.

Рядом никого не было; суетившиеся люди, похоже, не обращали внимания на то, что делалось в будке Девушка, опершись ладонями о стол, отвела назад плечи — будто бы потянулась. Рукава ее темно-зеленого комбинезона, единой формы технических работников, съехали вверх, обнажив запястья. На правом висел браслет-часики.

Майо нажала кнопку, и стеклышко часов откинулось; в браслете находился миниатюрный передатчик. Девушка с расстановкой сосчшала до пяти, посматривая вниз на шахтный двор своими карими с поволокой глазами. Кожа ее, оттененная прекрасными каштановыми волосами, казалась белой, как сливки; мешковатая спецодежда не могла скрыть привлекательные формы сильного гибкого тела.

— Поехали, — прошипела рация.

Майо заговорила — негромко, почти не разжимая губ, но отчетливо:

— Происшествие на Пятом шурфе. Приготовьтесь записывать. Я иду вниз… Стоп! Появились «болотники» с большой шок-машиной. Начинается классная заваруха, именно то, чего мы так долго ждали.

— Поосторожнее, Майо! Знаешь, что будет, если тебя схватят?

— Догадываюсь. А вот и Фаллон с сопровождающими лицами. Превосходно! Оставайтесь в эфире.

Майо аккуратно поправила рукав комбинезона и, открыв дверцу будки, встала на пороге. Площадка внизу была пуста. Девушка сбежала по лестнице и двинулась влево, держась поближе к стене, сложенной из красной пустой породы. В ярком свете фонарей блестели отполированные колесами вагонеток рельсы узкоколейки.

Спереди, из-за поворота туннеля, раздался пронзительный вой — это пришел в действие шокер-электронный разрядник.

Для начала его врубили на малую мощность. Укрывшийся за вагонеткой Рик почувствовал, как шоковая волна пробежала по телу, словно жидкий огонь; сердце заколотилось, как сумасшедшее, но боль пока можно было переносить.

Позади залегли двадцать два шахтера. Остальные из бригады «отдыхали», парализованные пистолетами охранников в самом начале восстания. Электронный разрядник бил широким лучом, чтобы поразить всю группу.

— Нет сил терпеть эту ломку! Мы сдаемся! — пронзительно завопил один из бунтовщиков. — Они сейчас еще поддадут газу!

— Заткнись, — проворчал Рик.

На открытое пространство вышел Варго. Его лицо излучало благость и спокойствие — точь-в-точь дама-воспитательница в ореоле снежно-белых кудрей.

— Вылезайте оттуда, мальчики! — обратился он к шахтерам, но ответа не услышал.

Варго огляделся по сторонам, как собака, которая ищет хозяина. Между тем начальство уже подоспело: огромными шагами, слегка прихрамывая, к месту действия летел Джаффа Шторм, за ним торопился глава Компании.

Фаллон еще издали приветственно помахал солдатам и крикнул:

— Специально для вас представление, парни!

Он встал поодаль и аккуратно, чтобы не запачкаться, оперся о стену туннеля рукой.

— Прибавляйте мощность по единице каждую секунду, — негромко сказал Шторм венерианцу у турели электронного разрядника. Солдат ухмыльнулся и тронул рычажок.

— Считаю до десяти! — громко, чтобы слышали залегшие за вагонетками, произнес Джаффа.

Все замерло в холодном резком свете дуговых фонарей. Рик выглянул из-за колеса вагонетки, слегка звякнув цепями, и поднял «Микки» дрожащей, непослушной рукой. Однако стрелять он не стал. Парализующий пистолет имел дальность боя меньшую, чем расстояние, на которое человек может бросить камень; солдаты не хотели попасть под град каменных осколков, а потому находились вне зоны действия «Микки».

Рик смотрел, как рычажок силы шок-луча передвинулся вперед. По ободу колеса заплясали маленькие синие огоньки, и тело само задергалось в ритме их танца. Каждый нерв извивался в сверкающей голубыми искрами агонии…

Джаффа начал считать. Голос его, кувыркаясь эхом в каменном туннеле, звучал безлично, будто говорящие часы. При цифре «пять» один из бунтовщиков завизжал, не вытерпев боли:

— Я выхожу!!! Выхожу!

Джаффа остановил счет и простер руку ладонью вниз, приказывая солдату держать эту мощность. В полном молчании шахтер на четвереньках полз через камни, за ним по стене, угольно-черная, двигалась его угловатая тень. Звенели кандалы, волочась по земле.

За первым сдавшимся последовали еще шестеро. Рик со злостью смотрел, как уходят товарищи. Он попытался поднять пистолет, но рука была, как старческая, онемелая и немощная.

Шторм велел продолжать. Трижды он останавливал экзекуцию, и измочаленные люди в цепях ползли к его ногам. На счет «десять» с Риком остался всего один человек из бригады; он лежал немного позади и не шевелился — парень был мертв. Не выдержало сердце.

— Погасить луч, — скомандовал Шторм.

Солдат удивился, однако исполнил приказ. Пронзительный вой аппарата стих, туловище Рика перестало дергаться. Он лежал лицом в землю, дыша как загнанный конь, пот крупными каплями покрывал спину.

— Ну что, парень, — крикнул Джаффа, — готов вернуться?

Рик долго молчал, затем рассмеялся.

— А-а, догадываюсь. Ты считаешь, что я все равно прикончу тебя?

Ответные слова Рика было не разобрать, но смысл их доходил очень ясно. Шторм кивнул — мол, понял вас — и повелительно махнул рукой венерианцу; тот отошел в сторону, и Джаффа сам занял место за рычагами электронного разрядника.

Солдаты, а с ними шахтеры, сейчас такие смирные, рвотно-зеленые от полученной порции шоковой терапии, отодвинулись подальше и прижались к стене. Никто не произносил ни слова, слышалось только надсадное дыхание тех, кому досталось больше всего. Мертвенно-белый свет заливал туннель.

Джаффа Шторм неторопливо закурил. Затем взял коробок со спичками, запихнул его в пачку с оставшимися сигаретами, прикинул вес на руке и швырнул туда, где лежал «желтоглазый дьявол». Он проделал это без заметного усилия, однако пачка громко стукнулась о стену над Риком. Тот зашевелился и встал на колени. Подобрал сигареты и сел, привалившись спиной к камню, втягивая дым глубоко в легкие. В тишине было слышно, как под потолком гудят осветительные трубки. Рик задрал голову — посмотреть.

Прямо над ним находилось вентиляционное отверстие, закрытое толстой проволочной сеткой. Рик знал: проникнуть туда нет никакой возможности. С самого начала, попав в шахту, он испробовал все пути выбраться — безрезультатно. Главный рубильник освещения располагался у самого выхода из туннеля; были еще выключатели по стенам, они управляли отдельными секциями трубок, но и до них не добежать.

Рик находился почти на перегибе, откуда туннель начинал наклонно уходить под землю, однако заканчивался он тупиком; боковые ответвления отсутствовали, не было и никаких люков. Из-за своих плавных поворотов практически весь туннель насквозь простреливался лучом.

Почти прямо перед собой Рик увидел в противоположной стенке чернеющее отверстие заброшенной боковой галереи. Скорее всего, она вела в «слепой мешок», хотя могла открываться в один из бесчисленных лабиринтов, что нарыли под землей доисторические гигантские червяки, чьи норы окаменели после того, как высохли моря. В первом случае Рика ждала смерть быстрая, во втором — медленная. Да и проскочить в эту галерею было примерно так же легко, как допрыгнуть до луны…

Джаффа Шторм бросил сигарету и растоптал окурок. Затем наклонился к пульту электронного разрядника, нежно тронул рычаги… Жерло машины поднялось вверх. Джаффа дал пробный залп. Теперь луч был сфокусирован в иглу. Аппарат издавал истерически пронзительный вой.

Тонкая струя белого потрескивающего пламени лизнула стену и погасла. Камень задымился и оплавился, став, как стекло.

Один из людей в оковах отвернулся к стене и начал блевать.

Рик скорчился под защитой металлического колеса вагонетки, его желтые глаза светились жестокостью, словно кошачьи. Он расслабил мышцы и застыл в неподвижности.

Джаффа Шторм аккуратно наводил дуло шокера; темное лицо гиганта не выражало ни удовлетворения, ни интереса. Он направил луч на диск колеса, за которым укрывался Рик, и зафиксировал наводку.

Близкий разряд обжег Рика. Колесо стало горячим, по нему заплясали светлячки. Пот выступал у Рика на лице и тут же высыхал, кожа покраснела. Нестерпимо болели глаза. Рик попытался быстро перескочить к другому колесу, но вспышка над головой заставила его броситься на землю. Он откатывался из-под огня в поисках другого укрытия, однако луч был быстрее. Пришлось вернуться за колесо. Луч нашарил диск и снова замер.

Рик взглядом измерил расстояние до входа в боковую галерею, тихо хмыкнул и собрался.

В этот момент из-за спин солдат и Фаллона донесся женский крик:

— Прекратите!

В туннеле эхом раздались торопливые шаги, голоса смешались в возбужденный галдеж. Синие огоньки перестали скакать по ободу колеса, жар спал. Рик осторожно высунулся из-за вагонетки и увидел девушку.

Она была прехорошенькая, под уродским снецбалахоном легко угадывалась точеная фигурка. Красотка поспешно шла к Джаффе Шторму, кудри подпрыгивали вокруг лица в такт шагам, карие глаза сверкали. Разъяренная, как тигрица, девушка явно собиралась задать всем перцу.

— Прекратите! — кричала она. — Сейчас же прекратите!

Вслед за девушкой подошел Фаллон и встал немного позади с удрученной миной.

— Я прекратил, — мягко произнес Джаффа.

— Мало того, что вы отнимаете у этих людей свободу, заковываете в цепи и превращаете в рабов! Вы еще и убить их готовы!

Джаффа Шторм лениво встал, легонько подтолкнув венерианца, чтобы тот занял свое место у электронного разрядника, и произнес:

— Неужели я делаю такие ужасные вещи, мисс?

— Перестаньте дурачиться! Вам известно, что я говорю правду.

— С чего вы взяли?

— Все знают!

— Да, все знают… Действительно все. — Джаффа молниеносно выбросил вперед руку, ухватил девушку за ворот балахона и подтянул к себе. — А может, вы хотите заставить меня подтвердить это, и чтобы услышал кто-то еще? — тоном теплого дружеского участия спросил Шторм, свободной рукой деловито ощупывая карманы девушки. Та сопротивлялась и била его левой рукой. Джаффа понимающе усмехнулся, поймал девушку за другую руку и сжал запястье; раздался металлический звук.

— Да. Я так и думал. — Джаффа Шторм задрал рукав ее комбинезона, сдернул браслет и раздавил каблуком.

Фалл он тихо присвистнул:

— Пожалуй, лучше отвести ее в офис.

Шторм кивнул. Его черные глаза потеплели. Девушка перестала трепыхаться у него в руках. Воротник ее темно-зеленого комбинезона оторвался, и стала видна нежная кожа шеи.

— Какой вы сильный, — прошептала девушка. Она дрожала, миленькая головка ее склонилась Джаффе на грудь, глаза были закрыты. — Похоже, я влипла…

— М-мм…

— Вы меня убьете?

— Это будет зависеть… м-мм… от обстоятельств.

Девушка распахнула ресницы:

— Знаете, я пока не хочу умирать.

Джаффа засмеялся, развернул ее лицом к себе, так, чтобы смотреть девушке в глаза:

— Не слишком ли быстро работаешь, крошка?

— В таких обстоятельствах время не играет роли.

— Ой, врешь, милая девочка. Такая хорошенькая, прелестная лгунья.

Девушка ничего не отвечала. Губы ее были розовые и нежные.

— Я читаю все твои мысли, — сказал Джаффа.

— Вы, должно быть, очень проницательный человек, — проворковала она. — Я сама в своих мыслях путаюсь.

Шторм снова засмеялся мягким смехом, наклонился и поцеловал девушку, поняв, что сейчас самое время.

Поцелуй длился долго, до тех самых пор, пока красавица, все еще прижимаясь к его губам своими, не провела удар коленом снизу — жестко, с убийственной точностью.

Рик восторженно заорал. Джаффа Шторм согнулся пополам с искаженным лицом, окаменевшим от боли. Девушка ударила его ногой еще раз, теперь под коленную чашечку, и вырвалась.

— Я разобралась со своими мозгами! — крикнула она на бегу.

Солдаты заходились хриплым лающим смехом, наблюдая, как тошнит Джаффу, зажавшего руками больное место; им вторили шахтеры. Фаллон сделал попытку поймать девушку, но та увернулась. В конце туннеля показался кто-то из охранников. Выход был заперт…

— Выключи свет! — закричал Рик из-за вагонетки.

Девушка на бегу бросила взгляд на Рика, затем на рубильник — в этом месте охранника не было.

— Не стрелять! — приказал Фаллон. — Она нужна мне живой! — И побежал за девушкой в сопровождении шестерых венерианцев — «болотников».

Фигура в темно-зеленом комбинезоне неслась быстрее метеора.

Джаффа наконец ожил. Он еще не мог распрямиться, но держался на ногах гораздо тверже, чем Рик мог ожидать, судя по собственному опыту. Лицо Шторма не выражало ни злобы, ни боли. Ударом кулака великан вышиб солдата с сиденья машины и схватился за рычаги управления огнем, даже не взглянув на свалившегося без чувств бедолагу. Луч прошил пространство между двумя венерианцами, слегка поджарив им бока, и ударил о стену в метре слева от девчонки — та не дрогнула, продолжала мчаться к рубильнику.

— Прекратить! — заорал Фаллон. — Я буду ее допрашивать!

Шторм выстрелил снова. Венерианцы разлетелись в стороны с пути луча. Девчонка упала на землю и покатилась. Луч едва не задел ее, еще бы чуть-чуть, и…

Рик вскочил на ноги и бросился через рудный конвейер. Он крикнул, чем слегка отвлек внимание Джаффы, а затем, не сбавляя шага, швырнул в Шторма тем, что оказалось под рукой, — крупным зазубренным куском руды. Прямым попаданием в ухо Джаффу выкорчевало с сиденья шокера, и он повалился рядом с венерианцем, поверженным им же самим минуту назад.

Свет в туннеле погас.

Оставшийся без управления электронный разрядник сверлил тьму мистическими сполохами призрачно-голубого свечения. Рик быстро сориентировался в темноте. Тело Джаффы Шторма еще не коснулось земли, а Рик уже со всех ног рванул в сторону выхода; в голубом мерцании он различил тень девушки, мчащейся навстречу. Вокруг все суетились и кричали наперебой, как во время предпраздничной неразберихи.

Никто не преследовал беглецов — каждый опасался попасть под луч бестолково ворочающего смертоносным рылом неуправляемого орудия. Слышно было, как о стену ударяют камни и идет драка. Кто-то, оседлав электронный разрядник, с криком «Берегись!» начал поливать огнем во все стороны.

Рик и девушка с разбега налетели друг на друга и упали на пол. Пламенная игла с потрескиванием прошла над их головами, но, прежде чем луч вернулся, они нырнули в плотную тьму бокового ответвления.

Галерея делала поворот. Не разглядев его в темноте, беглецы врезались в стену и, обдирая кожу, завалились за угол; и сразу вслед за этим проход, по которому они только что бежали, со злобным визгом пронзила струя синего огня.

— Вставай живее! — поторопил Рик девушку.

Они двигались вслепую так быстро, как не осмелится ни один человек в здравом уме, ударяясь о каменные стены, налетая на кучи мусора, сталкиваясь друг с другом… Трижды Рик думал, что галерея закончилась, но каждый раз нащупывал руками угол, и они торопились дальше. Вдруг, совсем неожиданно, дно забоя изменилось — стало не плоским, а круглым, как в трубе, и неровным. Завалы мусора пропали. Стены тоже стали округлыми и странно гладкими при прикосновении.

Через некоторое время беглецы замедлили скорость, а затем и вовсе остановились. Тишина давила на уши и была такой же полной, как и темнота; тяжелое прерывистое дыхание казалось здесь святотатством наподобие болтовни в усыпальнице.

Инстинктивно парень и девушка придвинулись ближе друг к другу.

— Они не пошли за нами, — прошептала девушка.

— А зачем? Натравят чернецов, вот и все.

Тишина. Только гул крови в голове.

— Это нора одного из тех червей, что ползали миллион лет назад? Мне приходилось слышать…

— Ты не ошиблась.

— Отсюда есть выход?

— Не знаю. Иногда ход червя попадает в шахту, а иногда упирается в скалу. Бывает, что крыша туннеля идет очень близко к поверхности, и земля в этом месте трескается и проваливается. А как обстоит дело с нашим туннелем — понятия не имею.

— Не слишком хорошие шансы, да? — Девушка произнесла это без особого страха.

— Ага. Я бы на нас не ставил.

Они помолчали. В тишине смешивались два стремления выжить, жар разгоряченных тел.

— Как тебя зовут? — спросил Рик.

— Майо Макколл. А тебя?

— Ричард Гунн Уркхарт. Но короче — Рик.

— Здравствуй, Рик.

— Здравствуй, Майо. — Он потрепал ее по плечу. — А ты смелая, крошка. Ха, ловко ты лишила наследства этого здорового гада!

— Да и ты неплохо прочистил ему мозги.

— Чувствую, что не насмерть. Жаль. А вообще… нет, надо бы еще разок с ним встретиться при других обстоятельствах.

— А с Фаллоном?

— И с ним, и со всей его вонючей Компанией. — Голос Рика стал свирепым. — Вышибить их отсюда к…

Майо прошептала:

— Может быть, Рик, ты осуществишь это, если все пойдет как надо.

— Что ты имеешь в виду? Ну-ка, объясни.

— Вот останемся в живых, тогда расскажу. А сейчас пора идти. Только в какую сторону?

— За которую руку я тебя держу? Она слегка пошевелила ладонью:

— За левую.

— Вот туда и двинемся. И, девочка, молись, чтоб тебе повезло!

Глава 4

Меж разрушенных стен со вздохами носился в сумерках ветер. Фобос низко висел над далекими западными пустынями, отражая последние вялые отблески солнца, зашедшего за горизонт. Рух настороженно и безмолвно затаился, замкнувшись на все запоры и закрыв ставни. В городе никто не спал.

С наступлением темноты на улицах началось тайное движение. Через секретные ворота в городской стене просачивались блеклые тени в неброских одеждах и направлялись к холмам Царского Замка, где исчезали.

Сбрасывая темные накидки перед входом в Тронную залу, городские нищие преображались в воинов. Этих воинов — разных возрастов и цветов кожи, великанов и пигмеев, в мундирах разных городов-государств — объединяла общая черта: взгляд волка, загнанного в клетку.

Прибывшие разместились вокруг стола из кроваво-красного дерева, поверхность которого была отполирована локтями поколений военачальников. Мальчик-царь Харал сидел на своем троне, напряженный, словно тетива боевого лука; по правую руку его, как всегда, стоял Бейдах. Стальным отсветом сверкали его очи.

Среди блеска эполетов и амуниции в зале шмыгала серенькая неприметная фигурка, сутулая, но проворная, с изумрудно-зелеными раскосыми глазами. Карлик Ллоу переходил от человека к человеку, спрашивая шепотом одно и то же, и среди его слов звучало имя: Рик.

А наверху, в полуразвалившейся башне под названием Башня судьбы, ближе к звездам, провидец Паррас склонил моложавое лицо над магическим сосудом, посылая свой разум через высохшие моря, через песчаные пустыни и тысячелетние холмы, и разум его прикасался к умам других и задавал все тот же вопрос: «Рик?..»

И оба они — зеленоглазый карлик и провидец — получали один ответ. И ответ был: «Пока нет».

«Ждите, — говорил Паррас. — Следите в оба. Долг крови должен быть оплачен. Грянет буря!»

А в это время в подземной галерее Рик коснулся рукой плеча Майо и шепнул:

— Стой! Кажется, я что-то слышу…

Беглецы замерли. Звук становился все более отчетливым. Он шел сзади и был похож на шум, создаваемый большой группой торопящихся вдогонку живых существ.

— Что будем делать? — спросила Майо.

— Двигаться вперед, что же еще… У нас лишь один маленький «Микки», с его помощью чернецов не остановишь. Устала?

— Нет, я в полном порядке. А что произойдет, если нас поймают?

— Вот поймают, тогда и будешь спрашивать.

Беглецы тронулись дальше. Идти было легко — пол гладкий, повороты плавные. Рик догадывался, что они давным-давно покинули первую нору червя и прошли уже Бог знает сколько перекрестков. До каких пор придется еще бродить — об этом оба не имели понятия; была лишь одна четко оформленная мысль: только бы странствие не оказалось слишком долгим. Рик и Майо просто шагали в темноте, потому что ничего другого не оставалось.

Черные антропоиды шли на запах. С каждой минутой они подходили ближе и ближе. Рик чуть отстал, пропустив девушку вперед.

Неожиданно Майо издала сдавленный крик и упала. Послышался сухой хруст. Рик хотел остановиться, споткнулся и тоже упал.

Поверхность под ним оказалась странно гладкой и в то же время какой-то зазубренной, словно состояла из сегментов. Впереди необычная поверхность плавно уходила вверх, одновременно расширяясь в стороны.

Снизу раздался голос Майо.

— Туннель кончился, — задыхаясь, сообщила она. — Рик, туннель заблокирован!

— Ладно. Давай лезь сюда. — Рик подтянул девушку наверх и пополз вперед по гребню. Наконец голова его коснулась потолка. Весь туннель действительно был наглухо заблокирован странным препятствием.

Рик с шумом выпустил воздух из груди и лег, пытаясь расслабиться и слушая стук собственного сердца Оно гремело на весь туннель; холодный пот выступил на коже. Рядом с Риком на узком гребне, прерывисто дыша, залегла Майо.

Снова послышались звуки; они становились все отчетливее. Рик, подождав немного, отодвинулся по гребню назад и сел с «Микки» в руке, повернувшись в сторону преследователей. Тело было тяжелое, как свинец. Он протянул правую руку, насколько позволяла длина цепи, и отыскал тонкие пальчики Майо. Та сжала его руку своей, холодной, как лед. Они сидели и прислушивались к торопливым крадущимся шагам.

Вдруг Майо спросила:

— А что это, Рик?

— Откуда я знаю? — Он провел костяшками пальцев по зазубринам — таким же, как на полу, где только что растянулся, и воскликнул: — Нет, знаю! Это же тот самый парень, который и сделал здешнюю шахту. Старый Выползень, собственной персоной. Рыл-рыл, да и помер. А потом окаменел.

Рик невесело рассмеялся и постучал стволом «Микки» по шкуре доисторического чудовища. Звук получился глухой, как от пустой бочки. Рик ударил сильнее и вдруг вспомнил про хруст, раздавшийся при падении Майо. Он встал на колени, соединил кулаки вместе и ударил что было сил. От сотрясения они оба чуть не свалились со своего уступа.

— Ах ты, черт побери! — прошептал Рик. — Сюда бы кирку или кувалду! — И снова рассмеялся, затем придвинул кольца наручников как мог близко к кулакам, обмотал вокруг цепь и начал работать.

Шкура червяка уже дала трещину, когда стаей набежали антропоиды и начали карабкаться наверх. Майо взяла в руки пистолет, приготовившись стрелять, а Рик продолжал молотить окаменелую кожу. Они забились в такую узкую щель между стенкой туннеля и туловищем чудовища, что чернецы могли подобраться к беглецам только спереди, и не все сразу.

Майо хорошо управлялась с «Микки». Лидеры погони, впав в летаргию, полетели с крупа червя вниз, увлекая на пол второй эшелон. Схватка шла вслепую. Резко пахло животными. Из звуков были лишь топот ног да шорох движущихся тел. Хорошо выдрессированные ищейки работали молча. Рик заглушал все шумы грохотом ударов.

— «Микки» выдохся, — сообщила Майо. — Кончился заряд!

— Перебирайся сюда! Я проделал дыру!

Майо нашла отверстие.

— Сможешь расширить дальше?

— Попробую.

Рик услышал, как девушка изо всех сил замолотила по каменной оболочке. Куски отваливались и падали внутрь.

Лапа чернеца ухватила Рика за ногу и потащила вниз. Он вывернулся. Руки больше не существовали — сплошная кровоточащая плоть вперемешку с металлом. Он ударил перед собой этой кровавой массой и впервые за все время услышал болезненный визг.

— Опять лезут! — крикнула Майо.

Тьма кишела мохнатыми телами. Каждый раз, когда Рик размахивался, он в кого-то попадал; кулаки покрылись нутряной слизью чернецов. Появился новый запах — теплый, сырой и сладковатый.

Нет, их слишком много… Тяжесть тел тянула Рика вниз. Он размахивал цепями, пока мог напрягать руки, потом стал лягаться. Размозженные твари летели вниз, но на их месте тут же возникали новые. В какой-то момент они цепко обхватили Рика за ноги. Тот, извиваясь, пытался освободиться. Некоторые из лап дрожали, хватка их была не столь крепка. На мгновение он почти вырвался, сделал несколько сильных ударов, и снова его потащили вниз…

С изрядного расстояния послышался голос Майо:

— Рик! Рик, давай сюда!

Он пытался, но ничего не выходило… И вдруг будто налетевший вихрь сбросил пыхтящую груду тел, и несколько лап отцепилось. Майо с визгом потянула Рика к себе.

Нечеловеческим напряжением — откуда только взялись силы! — он высвободился. Девушка наполовину скрылась в проделанной дыре и тащила Рика за ногу вслед за собой. За ним, упираясь свободными конечностями, волочился намертво прицепившийся антропоид. Рик оглушил его своими железяками и нырнул внутрь окаменелости. Двое чернецов полезли в отверстие одновременно и застряли, беспомощно барахтаясь.

Майо помогла Рику встать на ноги, и беглецы, пошатываясь, исчезли в глубине червя.

Там было по колено мусора — потроха мумии усохли и отвалились, а затем превратились в прах, в то время как шкура затвердела. В облаках поднявшейся пыли антропоиды теряли нюх и двигались значительно медленнее. Рик и Майо полубессознательно брели вперед, движимые единственно инстинктом сохранения жизни…

До Рика смутно дошло, что случилось что-то новое.

— Обвал, — просипел он. — Такие вибрации бывают, когда рушится кровля галереи!

Это было ужасно — темнота, удушливая пыль, со всех сторон хруст потерявшей прочность породы… Оболочка червя неразделимо срослась с затвердевшим илом, и, по-видимому, все это обваливалось огромными кусками. При разработке рудной жилы шахтеры всегда опасаются подобных предательских глиняных прослоек, тем более если рядом нет прочной скальной опоры.

Сзади послышался жалобный визг придавленных человекоподобных.

— Когда мы достигнем головы червя, — неожиданно произнесла Майо, — уходить будет некуда. Начнется сплошной камень.

Вдруг наверху с треском пробежала трещина, и оторвавшаяся глыба поранила Рику плечо; он поспешил вперед, увлекая за собой девушку. Пыль, осевшая в легких, превратилась в каменную корку, молодые люди задыхались.

Раздался сокрушительный грохот; он наползал лавиной все ближе и не прекращался.

Проход сузился, пришлось опуститься на четвереньки. Пыль стала совсем густой. Майо хрипло простонала. Впереди тупик…

Хью Сент-Джон стоял на балконе своих апартаментов, занимавших верхний этаж самого высокого здания Кахоры — города, служившего торговым центром Марса. Выразительное лицо Сент-Джона выглядело изможденным и угрюмым. Он нервно курил тонкую импортную сигарету, присланную с Венеры.

Кахора располагалась на планете точнехонько на противоположной стороне от Руха и Компании Фаллона; когда над Рухом светило солнце, то здесь, как сейчас, в разгаре была ночь. Деймос низко висел в пурпурно-черном небе над гласситовым куполом, защищающим город и его многоязычное население от не слишком ласковой марсианской погоды.

Далеко внизу цепочками огней разбегались улицы. Мистер Сент-Джон прислушивался к пульсу города — слабому, медленному, словно вялое существование организма поддерживалось размеренно работающим оборудованием. Люди здесь занимались не живой работой, а стерильно-бесплодной перетасовкой вещей и продуктов, уже где-то изготовленных. Цифры прироста вписывали в бухгалтерские книги прилизанные люди, проводящие свое свободное время во Дворце Грез или в экзотических ночных клубах. Даже воздух в городе был ненастоящий, тщательно очищенный, ароматизированный и в нужной степени прогретый.

То ли дело — Виа, торговый центр Венеры… Там жизнь идет совсем по-другому, бьет ключом, Сент-Джон видел это собственными глазами. Венера — планета юная, крепкая и энергичная; купол, возведенный над Виа, не мог полностью изолировать жителей от свирепого напора дождя и избавить от ощущения жарких джунглей. И люди там под стать планете — они горели своим делом, являлись сердцем и мозгом коммерции в яростном, агрессивном мире. Даже враждебность туземного населения была на Венере полнокровной, а не вялой, как сморщенный гриб…