Бертольд Брехт
      Что тот солдат, что этот
      Превращение грузчика Гэли Гэя
      в армейском лагере Килькоа в 1925 году
      Комедия
      В сотрудничестве с Э. Бурри, З. Дудовым, Э. Гауптман, К. Неером, Б. Райхом
      Перевод Л. Копелева
      ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
      Уриа Шелли |
      Джесси Махони } солдаты пулеметной роты
      Полли Бейкер } английских войск в Индии.
      Джерайа Джип |
      Чарлз Ферчайлд, по прозвищу Кровавый пятерик, сержант.
      Гэли Гэй, грузчик ирландец.
      Жена Гэли Гэя.
      Господин Ван, бонза в тибетской пагоде.
      Ma Син, служка в пагоде.
      Леокадия Бегбик, владелица трактира.
      Солдаты.
      Три тибетца.
      I
      Килькоа.
      Гэли Гэй и его жена.
      Гэли Гэй (однажды утром, сидя на стуле, говорит жене). Дорогая жена, сегодня я решился, сообразуясь с нашими доходами, купить рыбу. Такая покупка не превысит бюджета грузчика, который не пьет, очень мало курит и почти вовсе лишен страстей. Как ты полагаешь, - купить ли мне большую рыбу, или, может быть, ты предпочла бы малую?
      Жена. Купи малую.
      Гэли Гэй. Но какую именно рыбу хотела бы ты?
      Жена. Пожалуй, хорошую камбалу. Но только берегись торговок рыбой, Гэли Гэй; они очень падки на мужчин, а у тебя слабый характер.
      Гэли Гэй. Ты права, но я надеюсь, что они не станут задевать бедняка грузчика.
      Жена. Ты как слон. Это самое тяжелое на подъем из всех животных, но, когда разбежится, может обогнать поезд. А ведь там на базаре еще и солдаты. Это самые опасные люди на земле. Говорят, что их несчетное множество прибывает на вокзал. И, уж конечно, они толкутся на базаре и хорошо еще, если не грабят и не убивают. С ними тоже опасно встречаться тому, кто один, ведь они-то всегда ходят вчетвером.
      Гэли Гэй. А что им взять с простого портового грузчика?
      Жена. Заранее не придумаешь.
      Гэли Гэй. Поставь на очаг воду для рыбы, а то мне уже хочется есть. Думаю, что вернусь через десять минут.
      II
      Улица у пагоды Желтого бога. Четыре солдата остановились у пагоды. Слышна музыка военных оркестров: в
      город входят войска.
      Джесси. Отделение - стой! Это Килькоа. Мы находимся в городе ее величества, именуемом Килькоа. Именно в этом городе сосредоточивается армия, чтобы начать давно уже предусмотренную войну. Мы прибыли сюда в числе ста тысяч солдат и жаждем навести порядок на северных границах.
      Джип. Для этого необходимо пиво. (Падает от усталости.)
      Полли. Для того чтобы могучие танки нашей королевы могли проходить по трижды проклятым дорогам этой слишком пространной золотой страны, их нужно заправлять бензином. Вот так и солдатам необходима заправка пивом.
      Джип. Сколько пива у нас еще осталось?
      Полли. Нас четверо. А мы имеем всего только пятнадцать малых бутылок. Значит, нужно раздобыть еще двадцать пять бутылочек.
      Джесси. Для этого нужны деньги.
      Уриа. Существуют люди, которые всегда почему-то недовольны солдатами. А ведь вот в одной такой пагоде больше монет, чем требуется личному составу целого полка, чтобы добраться из Калькутты в Лондон.
      Полли. Этот намек нашего дорогого Уриа на некую почти развалившуюся и загаженную мухами, но, вероятно, набитую монетой пагоду вполне достоин того, чтобы мы над ним серьезно задумались.
      Джип. Что касается меня, Полли, то я должен побольше выпить.
      Уриа. Успокойся, дитя мое, в этой Азии найдется щель, через которую можно пробраться.
      Джип. Эх, Уриа, Уриа, моя мамаша частенько мне говорила: ложка дегтю портит бочку меду - делай все что вздумается, драгоценный мой Джерайа, но только опасайся дегтя. А здесь пахнет дегтем.
      Джесси. Дверь лишь прикрыта, а не заперта. За этим кроется какая-то чертовщина.
      Уриа. Но в эту незапертую дверь не стоит заходить.
      Джесси. Да и незачем, ведь есть окна. Уриа. Свяжем из наших ремней удочку и поудим в ларе для пожертвований. Вот так.
      Солдаты устремляются к окнам. Уриа разбивает одно из них, заглядывает внутрь
      и закидывает ремни.
      Полли. Ну что, подцепил что-нибудь?
      Уриа. Нет, уронил каску.
      Джесси. Черт подери. Не можешь ведь ты возвращаться в лагерь без каски!
      Уриа. Ну и занятные же вещи попадают на крючок. Страшное, однако, здесь местечко. Поглядите! Крысоловки. Капканы.
      Джесси. Давай лучше бросим все это. Здесь не обычная пагода, а ловушка.
      Уриа. Пагода как пагода. А каску я должен оттуда вытащить.
      Джесси. Ты достаешь до нее?
      Уриа. Нет.
      Джесси. А может, я попытаюсь приоткрыть дверь, здесь только запор приподнять...
      Полли. Гляди чтоб не повредить пагоду.
      Джесси. Ой-ой-ой!
      Уриа. Что с тобой?
      Джесси. Руку прищемило!..
      Полли. Давайте бросим все это!
      Джесси (возмущенно). Бросим? А моя рука? Я не могу руку вытащить!
      Уриа. И моя каска тоже там.
      Полли. Значит, нужно пробивать стенку.
      Джесси. Ой-ой-ой! (Выдергивает окровавленную руку.) За это они мне заплатят. Теперь уж я не отстану. Тащите сюда лестницу!
      Уриа. Стой! Сдайте сначала паспорта! Военные паспорта не должны подвергаться опасности. Любого солдата можно всегда заменить, но если нет паспорта, то, значит, нет уже ничего святого.
      Все отдают ему паспорта.
      Полли. Полли Бейкер.
      Джесси. Джесси Махони.
      Джип (подползает). Джерайа Джип,
      Уриа. Уриа Шелли. Все из восьмого полка. Расположение Канкердан. Пулеметная рота. Огня не открывать, чтобы не оставлять видимых повреждений. Вперед марш!
      Уриа, Джесси и Полли забираются в пагоду.
      Джип (кричит вдогонку). Я здесь покараулю! И если что не так, то я, во всяком случае, внутрь не лазил!
      Вверху в смотровом отверстии появляется желтое лицо бонзы Вана.
      Здравствуйте! Должно быть, вы господин владелец? Красивая здесь местность.
      Уриа (изнутри пагоды). Дай-ка мне твой нож. Джесси, я вскрою ларь для пожертвований.
      Ван улыбается, и Джип улыбается в ответ.
      Джип (обращаясь к Вану). Знаете ли, это ужасно, что приходится общаться с такими скотами.
      Лицо скрывается.
      Эй вы там, выходите! Во втором этаже кто-то есть.
      Изнутри доносится прерывистый звон электрических звонков.
      Уриа. Гляди куда ступаешь! Что там случилось, Джип?
      Джип. Во втором этаже кто-то ходит.
      Уриа. Ходит? Всем удирать! Сматывайся!
      Все трое (внутри пагоды кричат и ругаются, перебивая друг друга). Убери ногу. - Да отпусти же меня! Я не могу ногой шевельнуть! - Эх, пропал башмак! - Не дрейфь, Полли! Ни в коем случае. - Ну вот, а теперь и куртка видишь, Уриа! - Да черт с ней, с курткой! Будь она проклята, эта пагода! Что там еще случилось? - Эх, теперь штанами зацепился. Это все из-за спешки! Что за осел этот Джип!
      Джип. Нашли вы наконец что-нибудь? Виски? Ром? Джин? Бренди? Пиво?
      Джесси. Уриа распорол штаны о бамбуковый крюк, а Полли оставил башмак в капкане; хорошо хоть нога цела.
      Полли. А Джесси повис на электрической проводке.
      Джип. Так я и думал. Почему вы не вошли в дом как положено, через дверь? (Входит в дверь.)
      Остальные трое вылезают на крышу, бледные, растерзанные и окровавленные.
      Полли. За это следует отомстить.
      Уриа. Здесь нарушают правила честной войны. Это свинство.
      Полли. Крови жажду.
      Джип (изнутри). Эй!
      Полли (в ярости идет по крыше; застревает обутой ногой). Эх, пропал и второй башмак.
      Уриа. Расстреляю все ко всем чертям!
      Все трое спускаются вниз и наводят пулемет на пагоду.
      Полли. Огонь!
      Стреляют.
      Джип (изнутри). Ой-ой! Что вы делаете?
      Все трое в ужасе смотрят вверх.
      Полли. Где ты там?
      Джип (изнутри). Я здесь! Вы мне палец прострелили.
      Джесси. Какого же дьявола ты полез в эту крысоловку, болван?
      Джип (появляясь в дверях). Я пошел за деньгами. Вот они.
      Уриа (радостно). Самый пьяный из нас, разумеется, и самый удачливый. (Громко.) А теперь выходи поскорее через эту же дверь.
      Джип (высовывая голову). Что ты говоришь?
      Уриа. Выходи через эту же дверь!
      Джип. Ой, что это?
      Полли. Что с ним такое?
      Джип. Глядите, глядите, что случилось!
      Уриа. Что там еще?
      Джип. Волосы! Ой-ой, мои волосы! Я не могу двинуться ни вперед, ни назад! Волосы за что-то зацепились! Уриа, посмотри, что это держит меня за волосы! Ой, Уриа, помоги! Я повис на волосах!
      Полли (на носках осторожно подходит к Джипу и сверху осматривает его голову). Его волосы зацепились за притолоку.
      Уриа (орет). Давай сюда нож, Джесси, я отрежу его! (Режет.)
      Джип, шатаясь, вываливается из двери.
      Полли (удивленно и весело). А теперь у него плешь.
      Они осматривают голову Джипа.
      Джесси. На темени не хватает лоскута кожи.
      Уриа (глядит на обоих и говорит холодно). Такая плешь может нас выдать.
      Джесси (смотрит пронзительно). Ходячая улика.
      Уриа, Джесси и Полли совещаются шепотом.
      Уриа. Мы сходим в лагерь, достанем ножницы, вернемся к вечеру и острижем его наголо, так, чтоб плешь не была заметна. (Раздает паспорта.) Джесси Махони!
      Джесси (принимая паспорт). Джесси Махони!
      Уриа. Полли Бейкер!
      Полли (принимая паспорт). Полли Бейкер!
      Уриа. Джерайа Джип!
      Джип пытается приподняться.
      Твой паспорт останется у меня. (Показывает на паланкин, стоящий в стороне.) Забирайся в эту кожаную будку и сиди здесь до вечера, пока стемнеет!
      Джип вползает в паланкин. Трое солдат уходят, покачивая головой, понурые, обескураженные. Когда они скрываются, из дверей пагоды выходит бонза Ван;
      снимает пучок волос с притолоки и рассматривает его.
      III
      Дорога, ведущая из Килькоа в военный лагерь.
      Сержант Ферчайлд выходит из-за сарая и приколачивает к стенке плакат.
      Ферчайлд. Давненько мне не приходилось удивляться, ведь я - Кровавый пятерик, прозванный еще и тигром из Килькоа, я тайфун в образе человека, облаченный в мундир сержанта британской армии. (Тычет пальцем в плакат.) Нападение на пагоду Желтого бога. Крыша пагоды Желтого бога изрешечена пулями. Нападавшие оставили след - четверть фунта волос, прилипших к дегтю. Крыша изрешечена, и это означает, что действовали пулеметчики. Так как на месте преступления осталось четверть фунта волос, значит, должен быть солдат, у которого их недостает. Следовательно, если в одном из отделений пулеметной роты обнаружится солдат с вырванным клоком волос, то, значит, он и его отделение являются искомыми преступниками. Все очень просто. Кто это идет? (Прячется за сараем.)
      Подходят трое приятелей, испуганно рассматривают плакат. Идут дальше понурившись. Ферчайлд выходит из укрытия, достает свисток, свистит. Солдаты
      останавливаются.
      Ферчайлд. Вы не видали солдата с плешью?
      Полли. Нет.
      Ферчайлд. Что у вас за вид? Снять каски. Где ваш четвертый?
      Уриа. Он пошел оправиться, сержант.
      Ферчайлд. Коли так, подождем его. Может быть, он встречал солдата с плешью.
      Ждут. Долго же он оправляется.
      Джесси. Так точно.
      Все молча ждут.
      Полли. А может, он пошел другой дорогой?
      Ферчайлд. Вот что я вам скажу, парни. Вы пожалеете о том, что не перестреляли друг дружку еще во чреве матери, если сегодня на вечернюю поверку вы явитесь без четвертого. (Уходит.)
      Полли. Неужели это наш новый сержант? Если эта гремучая змея и впрямь будет проводить сегодня вечернюю поверку, то нам лучше сразу же становиться к стенке.
      Уриа. Мы должны раздобыть себе четвертого еще до того, как затрубят к вечерней поверке.
      Полли. Вон идет какой-то человек. Давайте незаметно последим за ним.
      Прячутся за сараем. По дороге идет вдова Бегбик. Вслед за ней Гэли Гэй
      несет корзину с огурцами,
      Бегбик. Не пойму, что вам еще нужно, ведь я заплачу вам по часам.
      Гэли Гэй. Уже прошло три часа.
      Бегбик. Не бойтесь, не пропадут ваши деньги. А дорога здесь пустынная, редко кто ходит. И одинокой женщине трудно было бы сопротивляться, если бы к ней стали приставать.
      Гэли Гэй. Но вы ведь хозяйка походного трактира и, значит, постоянно имеете дело с самыми опасными людьми в мире - с солдатами. Вы-то уж, наверно, знаете все необходимые приемы.
      Бегбик. Ах, сударь мой, не следует так говорить с женщиной. Это именно те слова, которые возбуждают внезапное кипение женской крови.
      Гэли Гэй. Ну что вы, я ведь простой портовый грузчик.
      Бегбик. Слышите, бьют барабаны к вечерней поверке всех новоприбывших. Поверка начнется через несколько минут. Теперь никто не пройдет по дороге.
      Гэли Гэй. Но если уже так поздно, то я должен сразу же возвратиться в Килькоа, и притом спешно. Мне еще нужно успеть купить рыбу.
      Бегбик. Позвольте вас еще кое-что спросить, господин Гэли Гэй, - ведь я правильно произношу ваше имя? Скажите, для того чтобы стать грузчиком, нужно действительно быть очень сильным?
      Гэли Гэй. Вот не думал, что и сегодня я задержусь на добрых четыре часа из-за всяких непредвиденных дел. Собирался купить рыбу и поскорее вернуться домой. Но зато уж, если я разбегусь, то перегоню и курьерский поезд.
      Бегбик. Что и говорить, это совершенно разные вещи - купить ли рыбу для жратвы или оказать помощь даме. Но, может быть, дама сумеет вас так отблагодарить, что это доставит вам удовольствие не меньшее, чем самая вкусная рыба.
      Гэли Гэй. По правде говоря, я предпочитаю купить рыбу.
      Бегбик. Неужели вы так цените материальные блага?
      Гэли Гэй. Да, знаете ли, я очень странный человек. Иной раз уже с самого утра, едва проснувшись, я уже знаю, что в этот день мне захочется рыбы. Или, скажем, рису с мясом. И тогда я должен раздобыть рыбу или, скажем, рису во что бы то ни стало; хоть весь мир наизнанку выверну, а добуду.
      Бегбик. Я вас понимаю, сударь. Но не кажется ли вам, что сейчас уже поздно? Все лавки закрыты и рыба распродана.
      Гэли Гэй. Видите ли, я человек с богатым воображением и могу наслаждаться рыбой даже до того, как ее куплю. Вот пойдет кто другой за рыбой, купит ее сперва, потом принесет домой, потом сварит эту рыбу, наестся как следует и потом ночью, когда уже брюхо очистит, все еще поминает эту бедную рыбу. Почему так? А потому что он человек без воображения.
      Бегбик. Я вижу, вы думаете только о себе. (Пауза.) Ну вот что. Раз уж вы можете думать только о себе, то я предлагаю вам на те деньги, что вы хотели потратить на рыбу, купить вот этот огурец. Я уступлю вам его просто из любезности. Правда, огурец дороже, но разницу в цене будем считать платой за то, что вы поднесли мне корзину.
      Гэли Гэй. Но мне вовсе не нужен огурец.
      Бегбик. Не ожидала, что вы так меня осрамите.
      Гэли Гэй. Но, видите ли, у меня дома уже вода поставлена для рыбы, только поэтому я не могу иначе.
      Бегбик. Понятно. Понятно. Как вам будет угодно. Пусть все будет как вам угодно.
      Гэли Гэй. Но поверьте мне, я охотно пошел бы вам навстречу.
      Бегбик. Молчите уж лучше, а то вы каждым словом усугубляете свою невежливость.
      Гэли Гэй. Право же, мне очень не хочется вас огорчать. И если вы все же не откажетесь продать мне огурец, то вот деньги.
      Уриа (обращаясь к Джесси и Полли). Этот парень из тех, кто неспособен говорить "нет".
      Гэли Гэй. Берегитесь, тут солдаты.
      Бегбик. Не представляю себе, что им тут еще делать; вот-вот должна начаться поверка. Давайте скорее мою корзину. Я вижу, что только попусту трачу время, болтая с вами. Но я буду рада, если вы зайдете какнибудь в мой вагон, там, в лагере. Чтоб вы знали - я вдова Бегбик, владелица походного трактира. Мой вагон известен везде от Хайдарабада до Рангуна. (Забирает корзину и уходит.)
      Уриа. Он именно тот, кто нам нужен.
      Джесси. Он неспособен сказать "нет".
      Полли. К тому же он еще и рыжий, как наш Джип.
      Трое солдат выходят из укрытия.
      Джесси. Какой прекрасный вечер!
      Гэли Гэй. Так точно, сударь.
      Джесси. Вам это может показаться странным, сударь, но меня внезапно осенила мысль, что вы, должно быть, пришли из Килькоа.
      Гэли Гэй. А почему бы и нет? Разумеется, из Килькоа. Поскольку там, так сказать, моя хижина...
      Джесси. Я очень рад этому, господин...
      Гэли Гэй. Гэли Гэй.
      Джесси. Да-да, как же. Ведь именно там ваша, так сказать, хижина. Не правда ли?
      Гэли Гэй. Вам и это известно? Откуда же вы меня знаете? Или, может быть, вы знаете мою жену?
      Джесси. Как же, как же... Ведь вас зовут - минуточку... Гэли Гэй.
      Гэли Гэй. Совершенно правильно, именно так меня и зовут.
      Джесси. Вот видите, я сразу же узнал вас. Такой уж я человек. Готов, например, держать пари, что вы женаты. Но почему это мы стоим здесь? Господин Гэли Гэй, позвольте представить вам моих приятелей - Полли и Уриа. Позвольте пригласить вас в нашу столовую. Посидим, покурим трубочки.
      Пауза.
      Гэли Гэй (недоверчиво оглядывает солдат). Весьма благодарен. Но, к сожалению, там в Килькоа меня ждет жена. И к тому же - хоть это и может показаться вам смешным, - но у меня нет трубки.
      Джесси. В таком случае позвольте вам предложить сигару. Надеюсь, вы не откажете нам. В такой прекрасный вечер.
      Гэли Гэй. Тут уж я никак не могу сказать "нет".
      Полли. И вы получите отличную сигару.
      Все четверо уходят.
      IV
      В трактире вдовы Леокадии Бегбик.
      Солдаты (поют "Песню о вагоне-пивной вдовы Бегбик").
      У вдовы Бегбик пивной вагон.
      Пей и отсыпайся в нем хоть двадцать лет подряд,
      Пока разъезжает без устали он
      Из Сингапура в Куч-Бихар, туда и вновь назад.
      От Дели до Каматкура
      Гуляй с утра и до утра.
      И если парня долго встречать не довелось,
      То, значит, едет он с вдовой
      В компании хмельной,
      Минуя небо стороной и через ад насквозь.
      Не зазевайся, Томми, держись покрепче, Томми,
      Когда летишь с пивной горы под ромовый откос.
      У вдовицы Бегбик получишь без труда
      Все, чего бы только себе не пожелал.
      Ее вагон по Индии катил уже, когда
      Ты еще не виски, а молочко сосал.
      От Дели до Каматкура
      Гуляй с утра и до утра.
      И если парня долго встречать не довелось,
      То, значит, едет он с вдовой
      В компании хмельной,
      Минуя небо стороной и через ад насквозь.
      Не зазевайся, Томми, держись покрепче, Томми,
      Когда летишь с пивной горы под ромовый откос.
      А грянет в джунглях снова бой,
      Танки нам заменит этот же вагон.
      И в дыму табачном и в пене пивной
      Мы на нем объездим фронт со всех сторон.
      От Дели до Каматкура
      Гуляй с утра и до утра.
      И если парня долго встречать не довелось,
      То, значит, едет он с вдовой
      В компании хмельной,
      Минуя небо стороной и через ад насквозь.
      Не зазевайся, Томми, держись покрепче, Томми,
      Когда летишь с пивной горы под ромовый откос.
      Бегбик (входя). Добрый вечер, господа военные. Я вдова Бегбик, и это мой вагон с походной пивной, который прицепляют ко всем крупным воинским составам и он разъезжает по всем железным дорогам Индии. Здесь можно и пиво пить и одновременно ехать по назначению. Можно и спать. Называется он "Вагон-пивная вдовы Бегбик" и прославлен везде от Хайдарабада до Рангуна как убежище для многих обиженных судьбой солдат.
      В дверях появляются трое солдат и Гэли Гэй, которого они оттесняют назад.
      Уриа. Скажите, это столовая восьмого полка?
      Полли. Имеем ли мы честь беседовать с владелицей походного ресторана, со всемирно прославленной вдовой Бегбик? Мы - пулеметное отделение восьмого полка.
      Бегбик. Да, это я. Вас только трое? А где же четвертый?
      Не отвечая, они входят в помещение, поднимают два стола и несут их в левую сторону сцены, где воздвигают своеобразное заграждение. Все остальные
      посетители с удивлением следят за ними.
      Джесси. Что за человек этот новый сержант?
      Бегбик. Не слишком любезен.
      Полли. Нам это очень неприятно, что сержант нелюбезен.
      Бегбик. Его прозвище Кровавый пятерик, к тому же его зовут еще тигром из Килькоа и тайфуном в образе человека. У него сверхчеловеческий нюх, он издалека чует запах преступления.
      Джесси, Полли и Урна переглядываются.
      Уриа. Вот как.
      Бегбик (обращаясь к сидящим за столиками). Это прославленное пулеметное отделение, то самое, что решило исход боя у Хайдарабада, а прозвали их подонками.
      Солдаты. Теперь они с нами, И все их грехи пусть идут за ними, как их тени.
      Солдат вносит объявление-плакат, извещающий о розыске преступников, и
      приколачивает его к стене.
      Стоит им появиться, как сразу снова вывешивают такой плакат!
      Все посетители встали со своих мест; они медленно покидают сцену. Уриа
      свистит.
      Гэли Гэй (входит). Знаю я эти заведения. Харчи с музыкой. На столах меню. В отеле "Сиам" роскошное меню - белое с золотом. Я купил себе одно. Когда есть связи, можно ведь все достать. Там, знаете ли, имеется соус чикаука. И этот соус чикаука еще не из самых изысканных блюд.
      Джесси (оттесняя Гэли Гэя к заграждению из столов). Сударь, вы можете помочь трем бедным солдатам, которые попали в очень затруднительное положение. Вы можете оказать нам небольшую услугу, которая для вас не составит труда.
      Полли. Дело в том, что наш четвертый товарищ опоздал - задержался, прощаясь с женой, - и если во время вечерней поверки нас не будет четверо, то мы попадем в самую мрачную из тюрем Килькоа.
      Уриа. Вы бы нам очень помогли, если бы надели один из наших мундиров и при поверке новоприбывших стояли бы в шеренге и назвали себя его именем. Это чистая формальность для порядка.
      Джесси. И на этом бы все и закончилось.
      Полли. А если вы пожелаете выкурить лишнюю сигару за наш счет, то это для нас никакого значения не имеет.
      Гэли Гэй. Я, разумеется, охотно оказал бы вам услугу, но дело в том, что я, к сожалению, должен спешить домой. Я купил огурец на ужин и, как бы ни хотел, не могу остаться.
      Джесси. Благодарю вас. По правде говоря, я как раз именно этого и ожидал от вас, то есть что вы не можете, даже когда хотите. Вы хотели бы попасть домой, но не можете этого сделать. Очень благодарен вам, сударь, за то, что вы оправдали наше доверие. Мы прониклись доверием к вам, едва лишь вас увидели. Вашу руку, сударь. (Хватает руку Гэли Гэя.)
      Повелительным жестом Уриа заставляет Гэли Гэя отойти в угол за столами. Едва он там оказывается, трое солдат набрасываются на него и раздевают его до
      белья.
      Уриа. Итак, для того, о чем мы уже говорили, позвольте нам надеть на вас почетный мундир великой британской армии. (Звонит в колокольчик.)
      Входит вдова Бегбик.
      Вдова Бегбик, можно с вами говорить откровенно? Нам нужен полный комплект обмундирования.
      Вдова Бегбик достает картонку и бросает ее Уриа. Схватив картонку на лету,
      Уриа перебрасывает ее Полли.
      Полли (обращаясь к Гэли Гэю). Вот он, почетный мундир, который мы для вас приобрели.
      Джесси (протягивая штаны). Надень-ка это, брат мой Гэли Гэй.
      Полли (обращаясь к вдове Бегбик). Дело в том, что он потерял свое обмундирование.
      Все втроем одевают Гэли Гэя.
      Бегбик. Вот как, он потерял обмундирование.
      Полли. Да-да, в купальне. Там один китаец подстроил так, что наш товарищ Джип лишился своего солдатского обмундирования.
      Бегбик. Вот как, в купальне?
      Джесси. Давайте начистоту, вдова Бегбик. Дело в том, что мы затеяли шутку.
      Бегбик. Вот как, шутку?
      Полли. Не правда ли, сударь? Ведь речь идет о шутке.
      Гэли Гэй. Да, речь идет, так сказать, о... сигаре. (Смеется.)
      Трое солдат смеются вместе с ним.
      Бегбик. О, как беспомощна слабая женщина перед четырьмя такими сильными мужчинами! Нет, никто не сможет упрекнуть вдову Бегбик в том, что она помешала мужчине сменить штаны. (Отходит в глубину сцены и пишет на доске мелом: "Одна пара штанов, одна куртка, две портянки и т. д.")
      Гэли Гэй. Что же это все-таки значит?
      Джесси. Ничего. Совершенно ничего.
      Гэли Гэй. А не опасно, если это откроется?
      Полли. Нисколько. Тем более для вас. Ведь один раз не считается.
      Гэли Гэй. Да, это правильно. Один раз не считается. Так говорят.
      Бегбик. За обмундирование прошу по пять шиллингов в час.
      Полли. Да вы с нас шкуру сдираете. Не больше трех.
      Джесси (смотрит в окно). Собираются дождевые тучи. Если теперь пойдет дождь, то паланкин промокнет, а если паланкин промокнет, то его заберут в пагоду. А если его заберут в пагоду, то в нем обнаружат Джипа. А если обнаружат Джипа, то мы все пропали.
      Гэли Гэй. Маловат для меня, никак не напялю.
      Полли. Вы слышите, он говорит, что мундир мал.
      Гэли Гэй. И башмаки жмут ужасно.
      Полли. Все слишком мало. Совершенно непригодно! Два шиллинга!
      Уриа. Молчи, Полли. Итак, четыре шиллинга за то, что все слишком мало, и особенно потому, что башмаки жмут, не так ли?
      Гэли Гэй. Очень жмут. Ужасно жмут.
      Уриа. Этот господин вовсе не такая размазня, как ты, Полли!
      Бегбик (отзывает Уриа в сторону и ведет его к плакату). Час тому назад по всему лагерю развесили эти плакаты. В них написано, что совершено воинское преступление. Еще неизвестно, кто виновные. И этот мундир я только потому оценила в пять шиллингов, чтобы ваша рота не оказалась замешанной в преступлении.
      Полли. Четыре шиллинга и то слишком дорого.
      Уриа (выходит опять на авансцену). Замолчи, Полли. Десять шиллингов.
      Бегбик. Такой уж порядок. В пивном салоне вдовы Бегбик отчищается любое пятно, которое могло бы запятнать честь роты.
      Джесси. Как вы думаете, вдова Бегбик, будет дождь или нет?
      Бегбик. Чтоб ответить, следовало бы поглядеть на сержанта, которого зовут Кровавый пятерик. Всей армии известно, что во время дождя он приходит в состояние необычайно обостренной чувственности, и тогда у него все изменяется, и внешность и характер.
      Джесси. Дело в том, что для успеха нашей шутки никак нельзя допускать дождя.
      Бегбик. Напротив. Ведь именно во время дождя Кровавый пятерик - этот самый опасный человек во всей британской армии - становится смирнее теленка. Когда на него нападает приступ чувственности, он уже не замечает ничего вокруг себя.
      Солдат (заглядывает в дверь и кричит). Выходи на особую поверку по случаю ограбления пагоды. Говорят, что одного недостает. Всех будут вызывать поименно и просматривать паспорта.
      Уриа. Паспорт!
      Гэли Гэй (став на колени, складывает свои вещи). Я всегда слежу за своими вещами.
      Уриа (обращаясь к Гэли Гэю). Вот ваш паспорт. Вы должны будете только выкрикнуть фамилию нашего товарища. Как можно более громко и отчетливо. Это очень просто.
      Полли. Нашего пропавшего товарища зовут Джерайа Джип! Джерайа Джип!
      Гэли Гэй. Джерайа Джип!
      Уриа (на ходу обращается к Гэли Гэю). Очень приятно познакомиться с образованным человеком, который умеет себя вести в любом положении.
      Гэли Гэй (задерживаясь в дверях). А как же с чаевыми?
      Уриа. Бутылка пива. Пошли.
      Гэли Гэй. Господа, моя профессия грузчика требует способности находить выход из любого положения. Поэтому я представляю себе так: две коробки сигар и четыре или пять бутылок пива.
      Джесси. Но необходимо, чтобы вы были имеете с нами на поверке.
      Гэли Гэй. Вот именно.
      Полли. Ладно. Пусть две коробки сигар и три или четыре бутылки пива.
      Гэли Гэй. Три коробки и пять бутылок.
      Джесси. Как же так? Вы только что просили две коробки.
      Гэли Гэй. Если вы еще станете торговаться, то будет уже пять коробок и восемь бутылок.
      За сценой слышен сигнал горниста.
      Уриа. Надо выходить.
      Джесси. Ладно, будь по-вашему. Но только если вы сейчас же выйдете вместе с нами. Гэли Гэй. Ладно. Уриа. Итак, как же вас зовут? Гэли Гэй. Джип! Джерайа Джип! Джесси. Лишь бы только не было дождя!
      Все четверо уходят. Вдова Бегбик начинает натягивать над своим вагоном
      брезентовый навес.
      Полли (возвращается). Вдова Бегбик, мы слыхали, что сержант становится особенно чувственным во время дождя, а сейчас пойдет дождь. Позаботьтесь о том, чтобы в ближайшие часы он не замечал ничего происходящего вокруг себя, не то нам грозит разоблачение. (Уходит.)
      Бегбик (смотрит ему вслед). Парень, которого они повели, вовсе не Джип. Ведь это грузчик Гэли Гэй из Килькоа. В шеренге перед Кровавым пятериком окажется человек, который вовсе и не солдат. (Берет зеркало и уходит в глубь сцены.) Я стану так, чтобы Кровавый пятерик сразу же меня увидел, и тогда уж я его затащу сюда.
      Второй сигнал горна. Входит Ферчайлд. Вдова Бегбик кокетливо выглядывает
      из-за зеркала, потом садится на стул.
      Ферчайлд. Не гляди на меня так жадно, блудница вавилонская. Мне и без того плохо. Вот уже три дня, как я перебрался в гамак и делаю холодные обливания. А в четверг из-за безудержной чувственности мне пришлось самого себя объявить на осадном положении. Все это мне особенно неприятно теперь, когда я напал на след преступников, совершивших нечто беспримерное в истории армии.
      Вдова Бегбик.
      О Кровавый пятерик, не борись с самим собой,
      Покорись велениям природы.
      Мне под мышки загляни, и тогда поймешь себя.
      У моих колен, в ямках подколенных
      Кличку грозную свою позабудь.
      Дисциплина - чепуха! Строевой устав - ничто!
      Я зову тебя, Кровавый пятерик,
      Этой ночью приходи: этой ночью в теплый дождь
      Человеком приди. Ты боишься им быть!
      Все же будь человеком! Настоящим - таким,
      Что всегда недоволен собой, принужден
      Делать то, чего вовсе не хочет.
      Человеком приди. Настоящим - таким.
      Как тебя создавала природа,
      Без железного шлема! Смятенным приди,