Глава 20

Часы пробили девять, и слуги убрали посуду после одинокого завтрака Агаты. Тревожные мысли долго не давали ей уснуть, поэтому она встала, когда Саймон уже ушел.

– Что прикажете приготовить сегодня для гостей, мадам? – спросил, появляясь перед ней, Пирсон.

Проклятие! Неужели ей опять предстоит целый день принимать посетителей? Может, ей сказаться больной?

– Делайте всё как обычно. Кажется, все всем очень понравилось. – Она вздохнула. – Или, может, приготовить что-нибудь менее аппетитное, вроде улиток в шоколаде?

– Вы хотите узнать мое мнение, мадам?

– Нет, избави Бог. Ты, разумеется, эту идею не одобряешь…

– Именно так, мадам.

Агата закрыла глаза.

– Не мог бы ты как-нибудь остановить все это на денек. Мне надо передохнуть.

– Да, мадам. Я доложу об этом Господу Богу.

Агата удивленно вытаращила глаза, но Пирсона и след простыл. Так что же это было? Неужели Пирсон пошутил?

– Боже милосердный, видно, конец света наступает, – пробормотала Агата и тут же вздрогнула, услышав знакомый голос.

– Жаль, потому, что я собирался пригласить тебя поесть мороженого. – Войдя в комнату, Саймон непринужденно улыбнулся; он словно внес с собой свежий аромат весны.

День сразу показался Агате светлее и ярче. Ах, глупая, она так скучала по нему! Ей бы думать о том, как поскорее претворить в жизнь свой план, а она просто радовалась тому, что находится в одной комнате с мужчиной, которого любит. Агата мечтательно прикрыла глаза.

– Ты зовешь меня прогуляться? Но у меня посетители…

– Еще более веская причина для того, чтобы уйти из дома. День сегодня чудесный, солнце светит, на небе ни облачка.

– Хорошо, я буду готова через две минуты. – Уже выбежав из комнаты, она вернулась, сунула голову в приоткрытую дверь и почти пропела: – Надеюсь, я тебе уже говорила, что больше всего люблю малиновое мороженое…

У Саймона никогда прежде не возникало потребности в малиновом мороженом, однако сейчас он вдруг осознал, что если не попробует хотя бы одну сладкую капельку этого лакомства, то умрет на месте.

Возможно, все дело в том, что вышеупомянутая розовая капелька скатившись по подбородку Агаты, угрожает упасть на ее грудь?

Саймон тут же решил, что если капелька упадет, то он, послав ко всем чертям осторожность и свою карьеру, последует за ней.

Фантастические видения грудей Агаты в розовом малиновом сиропе манили его так сильно, что ему пришлось крепко ухватиться за край стола. Его брюки были готовы лопнуть, и он, кажется, начал тяжело дышать.

К счастью для всех заинтересованных лиц, Агата, не отрываясь от мороженого, поймала капельку носовым платком.

– Интересно, о чем ты думаешь – у тебя такое странное выражение лица…

Саймон вздрогнул; только тут он заметил, что Агата уже доела свое мороженое, аккуратно промокнула губы тем самым проклятым носовым платочком.

– Ты к своей порции даже не притронулся. – Протянув руку, она погладила рукав его пиджака. – Ты восхитительно выглядишь в синем: он подчеркивает цвет твоих глаз.

Саймон вежливо кивнул, но Агата заметила, что он судорожно глотнул воздух. Вот и отлично.

Она наклонилась еще ближе и понизила голос:

– Дорогой, ты знаешь, в чем я люблю тебя больше всего?

Ее пальцы скользнули под манжету и погладили его запястье.

– Больше всего я люблю тебя во мне…

Саймон вздрогнул. Куда только подевалась его невозмутимость! Он стиснул зубы, глаза его пылали гневом.

– Прекрати немедленно!

– Почему? Я всего лишь решила обсудить происшедшее той ночью.

– Агата…

– К чему такая стыдливость? Если тебе понравилось, то…

– Черт!

Схватив Агату за руку, Саймон потащил ее на улицу, где жестом подозвал экипаж.

– Но, Саймон….

– Поезжай домой, увидимся за ужином. – Он быстро подсадил ее в экипаж и жестом показал Гарри, что даму следует отвезти домой.

Когда экипаж тронулся, Агата высунула голову в окошко и увидела, что Саймон не спеша идет по улице; похоже, ее дерзкая выходка никак на него не повлияла. Жаль. Ей казалось, что он должен бы…

И тут она заметила, как Саймон, шагнув в сторону, изо всех сил ударил кулаком по мусорному бачку, и довольно улыбнулась, после чего поудобнее устроилась на сиденье.

Возможно, он все-таки не такой толстокожий, каким хочет казаться.

Досадуя на то, что так и не увиделась с Саймоном за ужином, Агата решительно завязала пояс халата. Джейми пожаловался на усталость, так что она снова ужинала одна в своей комнате.

Увы, времени у нее осталось совсем мало. Никто не поверит в законность рождения ребенка, если он появится на свет у вдовы более чем через девять месяцев после смерти ее супруга. Агата хотела этого ребенка, но не такой ценой. Она не допустит, чтобы ее дитя считалось незаконнорожденным.

Даже не спрашивая Саймона, она знала, что он очень расстроится, узнав о ее плане. Его воспоминания о собственном детстве были ужасны. Он никогда не простит ее за то, что она может навлечь такой же позор на его ребенка.

Все, теперь пора. Руки ее перестали дрожать, дыхание стало ровным, когда она открыла дверь.

Войдя в спальню Саймона, Агата увидела, что он лежит на кровати с книгой в руке. Комната оказалась слишком маги, чтобы поставить кресла у камина, но зато в ней было особенно уютно и тепло.

Саймон, посмотрел на нее непроницаемым взглядом, затем отложил книгу.

– Послушай, Агата, ты не можешь здесь находиться.

– Но я уже здесь.

– Значит, ты должна уйти.

Агата покачала головой и принялась развязывать поясок халата. Если ей удастся соблазнить Саймона, то она, возможно, сумеет заставить его забыть о сдержанности.

Вскочив с постели, Саймон схватил Агату за руки и тут услышал ее упрашивающий голос:

– Не гони меня, пожалуйста.

Проклятие! Она говорила это словно ребенок, которого слишком рано отправляют спать.

– Прошу, не гони меня, мне так тебя не хватает. – Агата проглотила комок, образовавшийся в горле. – Я хочу, чтобы ты прикоснулся ко мне. Я люблю тебя.

Это была ошибка. Агата поняла это, как только слова слетели с ее губ. Саймон уже наклонился к ней, собираясь поцеловать, но, услышав эти слова, резко откинул голову назад, как будто она его укусила.

– Нет, Ты должна уйти. – Его голос прозвучал как-то особенно мрачно. – Тебе нечего здесь делать.

Одним быстрым движением Саймон открыл дверь за ее спиной, и решительно выставил в коридор незваную гостью.

На какое-то мгновение Агате показалось, что ее сердце зажало закрывающейся дверью.

Так и есть, она допустила ужасную ошибку.

В следующий раз она ни за что не остановится так близко от двери.

Чувствуя, что ему трудно дышать, Саймон прислонился спиной к двери. Он часами смотрел в проклятую книгу, а видел Агату – лежа обнаженной на ковре, она с нежностью протягивала к нему руки.

Сколько может выдержать человек? Ему стоило неимоверных усилий вытолкнуть ее из комнаты, вместо того чтобы уложить к себе в постель и заняться с ней любовью. Он уже лишил ее девственности, и она пережила это; значит, ничего худшего он там не натворит, тем более что на этот раз Агата пришла к нему сама. Она умная женщина и делает выбор по доброй воле, а не как какая-нибудь глупенькая девчонка, которую ему удалось соблазнить.

Но ведь он поклялся, что больше никогда в жизни никого не подвергнет опасности. Если с Агатой что-нибудь случится из-за того, чем он занимается, он себе этого никогда не простит.

Саймон потер руками лицо и бросился на постель, понимая, что ему предстоит тоскливая ночь.

Когда часы в холле пробили два, Агата бесшумно открыла дверь и, пройдя через комнату, подошла к кровати Саймона.

Огонь в камине еще не погас, и то, что она увидела при его свете, заставило ее сердце учащенно забиться.

Саймон спал голый, разметав руки и ноги, как будто всю ночь ему снились беспокойные сны. Твердые мышцы груди и предплечий отбрасывали соблазнительные тени в слабом свете камина.

На этот раз она уверенно развязала пояс халата; шелк соскользнул с плеч и опустился на пол возле ее ног.

Протянув руку, Агата прикоснулась к его плечу.

– Саймон…

Он вскочил мгновенно, словно тигр, и швырнул ее на постель с такой силой, что у нее перехватило дыхание. Его рука оказалась на ее горле, колено – на животе, а сама она беспомощно распласталась на матраце. Их тела разделяло только сбившееся атласное покрывало, и Агата чувствовала его грудь на своей груди.

Все это было бы гораздо приятнее, если бы она при этом могла хоть как-нибудь дышать.

Потом глаза рычащего хищника сфокусировались на ее лице.

– Агата?

Он скатился с нее так же быстро, как и оказался на ней. Его мощные руки поставили ее на ноги, и она с благодарностью сделала вдох.

– Я тебя не ушиб? Ты можешь говорить?

– Со мной все в порядке. – Она откашлялась.

Саймон крепко обнял ее, прижал к себе, и Агата расслабилась, почувствовав его твердую плоть и его жар. Именно здесь ей хотелось быть. Здесь ее место, здесь и больше нигде.

Тем более удивительным для нее стало то, что ее снова решительно выставили в коридор, причем абсолютно голой.

Пробираясь в свою комнату, Агата думала лишь, об одном: Саймон выбрал войну, и она не может не принять этот вызов.

Саймон в отчаянии ходил перед камином. Неужели ему придется забаррикадировать проклятую дверь? Когда его ноги запутались в чем-то мягком, он быстро наклонился и подобрал… ее халат.

Но вместо того чтобы выбросить халат за дверь, он приложил ею к своей щеке. Пожалуй, он сохранит его. Может быть, это заставит ее воздержаться от прогулок туда, куда ходить не следует.

Теперь ему оставалось только вернуться в холодную постель, где простыни слабо пахли лимоном и цветами, но если повезет, он все же увидит ее… во сне.

Глава 21

На следующее утро Агата спустилась вниз еще до рассвета и выглянула в холл сквозь приоткрытую дверь.

Она не знала, спустился ли Саймон, но он каждый день уходил очень рано по своим таинственным делам, и Агата не хотела прозевать его. На сей раз он таки выслушает то, что она намерена ему сказать.

Неожиданно дверь в гостиную распахнулась, и Агата, вздрогнув, выпрямилась.

– Я только…

Из коридора на нее невозмутимо смотрел Пирсон.

– Будете завтракать сейчас, мадам?

Агата проверила положение его бровей; к счастью, обе находились на одном уровне. Как видно, прятаться за дверьми и шпионить, по мнению Пирсона, было вполне приемлемым занятием.

– Спасибо, нет. Мистер Эпплкуист уже встал?

– Да, мадам. И десяти минут не прошло, как Баттон поднялся к нему.

– Он звонил Баттону?

– Хозяин никогда не звонит ему утром, так что Баттон научился предупреждать его желания.

Это, судя по всему, тоже было вполне приемлемой формой общения, потому что брови слуги оставались на линии горизонта.

– Ну что ж, тогда это все.

– Да, мадам. – Пирсон ушел, оставив дверь приоткрытой ровно настолько, насколько она была открыта, когда он ее распахнул, а Агата вернулась на свой пост, и вскоре ее настойчивость была вознаграждена звуком знакомых шагов на лестнице.

На этот раз на Саймоне был синий плащ, цвет которого по-особенному подчеркивал синеву его глаз. Агата на мгновение залюбовалась его поистине джентльменской внешностью.

– Миссис Эпплкуист уже встала?

– Миссис Эпплкуист еще не садилась завтракать.

Агата не могла не признать, что Пирсон просто неподражаем. Строго говоря, то, что он сказал, нельзя назвать ложью…

Агата торопливо выскользнула из двери гостиной.

– Мне надо поговорить с тобой.

Саймон быстро повернулся к ней.

– Агата? Что ты здесь делаешь в такую рань? Я-то думал… – Он вдруг замолчал.

– Ты думал, что я буду отсыпаться после своего маленького ночного приключения? – Агата лукаво улыбнулась. – Саймон Рейн, ты – малодушный, бесхарактерный трус. И ты не уйдешь от этого разговора. Никто не может безнаказанно выгонять меня голой из моего собственного дома.

Саймон чуть попятился, однако тут же взял себя в руки.

– Ты совершенно права. Нам пора поговорить.

Он жестом предложил ей пройти в гостиную, и Агата подчинилась, хотя и опасалась, что храбрый шпион все же попытается улизнуть на свободу.

Войдя в гостиную, она остановилась, и тут Саймон, быстро подойдя к ней, вдруг обнял ее и поцеловал.

Сначала Агата испытала удивление, но оно тут же сменилось радостью. Саймон крепко прижимал ее к себе, а его губы сделались требовательными и настойчивыми. Не поцелуй, а вторжение на территорию неприятеля! Разумеется, Агата с готовностью капитулировала.

Когда он наконец оторвался от нее, ее колени подогнулись, и она взглянула на него затуманенным взором, но вместо продолжения он торопливо чмокнул ее в лоб, после чего повернулся и вышел из дома, прежде чем она смогла что-нибудь сообразить.

Проклятие! Опять обман!

Придя в себя, Агата помчалась за ним следом и очень обрадовалась, увидев в холле Пирсона с накидкой и перчатками.

– Я подумал, что вы, возможно, захотите немного перекусить, мадам. – Слуга с невозмутимым видом протянул ей завернутый в салфетку пакет, от которого аппетитно пахло беконом и яичницей.

Агата благодарно кивнула:

– Пирсон, если бы ты не был ровесником моего дедушки, я вышла бы замуж за тебя. – Она приподнялась на цыпочки и чмокнула старика в морщинистую щеку.

– Да, мадам. – Он распахнул перед ней дверь. – Мистер Эпплкуист уже прошел полквартала налево, мадам.

– Спасибо, Пирсон.

Радуясь тому, что нашла нового союзника в лице дворецкого, Агата, жуя на ходу сандвич, вприпрыжку помчалась за Саймоном.

Сначала она хотела, догнав его, устроить ему хорошую головомойку, однако он шагал широким шагом, и Агата вскоре стала ощущать последствия малоподвижной городской жизни. Тогда она решила просто проследить, куда он направляется.

Пройдя несколько кварталов, Саймон свернул на тихую улочку и взбежал по ступеням неприметного небольшого дома, так что Агате пришлось ускорять шаг, чтобы не пропустить что-нибудь важное.

Его сразу же впустили внутрь, и когда он исчез за дверью, Агата решила немного подождать и посмотреть, что к чему.

Она окинула внимательным взглядом окна нижнего этажа, но все они были плотно закрыты шторами.

Ей вдруг стало жаль своих усилий, но тут она заметила какое-то движение, и шторы на втором этаже медленно раздвинулись…

Агата торопливо отступила в тень. К сожалению, комната находилась слишком высоко, и ей ничего не было видно, да и услышать что-либо она тоже не могла.

Проклятие! Ну что ж, рано или поздно Саймон все равно оттуда выйдет.

Агата поудобнее устроилась за углом дома, и тут входная дверь открылась. Из нее вышел Саймон с какой-то женщиной, одетой в халат медсестры. Они остановились на ступеньках лестницы.

– Не теряйте надежды, сэр, я делаю для него все, что от меня зависит.

– Надеюсь, мы сможем вернуть его к жизни, миссис Нили.

– Бедный мальчик. Я каждый час напоминаю ему его имя, как вы просили.

– Не сомневаюсь, вы обеспечите моему другу самый лучший уход. А мне остается только ждать и надеяться на лучшее.

– Вы правы, сэр. Полагаю, вы придете завтра?

– Я постараюсь.

Саймон повернулся, и его взгляд скользнул по тому месту, где пряталась Агата. Неужели он ее заметил?

Она затаилась, а когда выглянула снова, Саймон, двигаясь с присущей ему кошачьей грацией, уже прошел по улице довольно большое расстояние.

С облегчением вздохнув, Агата пошла за ним следом, наслаждаясь прогулкой.

Однако час спустя энтузиазм несколько угас. Саймон устроил ей настоящие гонки по всему Мейфэру и его окрестностям. Теперь ноги у нее болели и ей очень хотелось есть, а от великолепного сандвича, которым снабдил ее Пирсон, не осталось даже воспоминаний.

Утро вступило в свои права, и на тротуарах стало тесно. В толпе Агата уже не могла уследить за синим плащом Саймона, и в конце концов она потеряла его из виду. Куда же он исчез?

Рискуя быть разоблаченной, она взобралась на ступеньки какой-то лестницы, справедливо полагая, что сверху ей будет лучше видно, однако все было бесполезно.

Она снова его потеряла.

Сунув своему помощнику несколько купюр, Саймон пожал ему руку потом надел новую коричневую шляпу, которая отлично сочеталась с суконным коричневым пальто, и с довольной усмешкой отправился в «Клуб лжецов».

Вполне вероятно, преследователи до сих пор ищут в толпе его синий плащ. Смена пальто была хрестоматийным трюком, зато действовала безотказно.

Недоверчивый, однако, тип этот Этеридж. Ну да ладно.

Насвистывая, Саймон завернул в клуб и у входа хлопнул по плечу зазевавшегося Стаббса.

– Доброе утро, мистер Рей… то есть мистер Эпплкуист.

– Доброе утро, Стаббс. Что, рано встал сегодня? Надеюсь, Джекем уже здесь?

– Так точно. Он послал меня сюда, чтобы я ждал вас. А еще он сказал, что работа швейцара – стоять у двери.

– Вот именно. Что бы мы без тебя делали?

– Так точно, сэр. Спасибо, сэр.

Сегодня Саймон был намерен дать одно новое задание какому-нибудь счастливчику из «лжецов». Пора собрать информацию о Далтоне Монморенси, великолепном лорде Этеридже, могущественном члене «Королевской четверки». Этот самоуверенный тип все еще являлся для Саймона неизвестной величиной, а этого, он никак не мог допустить.

Агата приблизилась к двери, за которой исчез Саймон, и увидела паренька лет семнадцати, одетого в синюю с серебром ливрею. Однако нахал и пальцем не пошевелил, чтобы открыть ей дверь.

Никакой вывески, ни даже самой неприметной таблички возле входа. Единственной примечательной чертой двустворчатой двери оказалось вырезанное на обеих частях стилизованное изображение-какой-то птицы, с удивительным хвостом, форма которого напомнила Агате…

– О, да это же птица-лира! – воскликнула она.

Не удержавшись, юный швейцар тоже посмотрел на изображение.

– Так, значит, вот как она называется? А я-то думал, что это фазан. – Он с любопытством взглянул на Агату. – Вам что-нибудь здесь нужно, мисс?

– Я хотела бы переговорить с мистером Рейном, – осторожно сказала Агата.

– С мистером Джекемом, вы хотите сказать?

– Нет, я имею в виду Саймона Рейна.

Теперь швейцар смотрел на нее уже не так приветливо.

– Зачем вам мистер Рейн?

В этот момент порыв ветра широко распахнул полы ее накидки.

– Святые угодники! Вы, должно быть, пришли насчет работы. Почему вы сразу не сказали? – Он заговорщицки наклонился к ней. – Наверное, у вас что-нибудь получше, чем номер со змеей, а?