И все-таки Рена, натягивая платье и завязывая тесемочки на спине, вздохнула. Сегодня, как и всегда, ей первым делом следовало пойти посмотреть, может ли она что-нибудь сделать для этого пленного эльфийского лорда Хальдора.
      "Если, конечно, в нем осталось хоть что-то от лорда!"
      И Хальдор, и его товарищ по плену, Кельян, давно уже были не вполне в своем уме, но Хальдор пострадал больше.
      Когда Рена с Меро вернулись в лагерь Железного Народа, Дирик первым делом попросил их посмотреть, не могут ли они что-либо сделать для двух пленных, которых захватили еще прадеды нынешнего поколения и заставили творить иллюзии развлечения ради. Железные Люди никак не могли отпустить эльфов, даже если те уже и были не в себе - они ведь все равно слишком много знали, равно как и не могли передать их волшебникам. Во всяком случае, так казалось Рене. К моменту их возвращения Хальдор впал в оцепенение, в полнейшую апатию; даже заставить его поесть, и то было непросто. Его сотоварищу, Кельяну, приходилось теперь заботиться о нем; но, по крайней мере, их больше не принуждали забавлять Железный Народ, а благодаря преобразующей магии Рены их рацион теперь состоял не только из творога, молока и мяса.
      По правде говоря, Рена жутко не любила навещать соплеменников. Нет, она их не боялась - но и ничего не могла для них сделать, если брать по большому счету. Ее преследовало ощущение, что им вообще уже невозможно помочь. Если бы только существовала возможность стереть из их памяти все, что произошло с ними с момента попадания в плен! Тогда можно было бы погрузить их в сон и попросить какого-нибудь дракона высадить их.., ну, например, у караванных путей эльфов...
      Девушка застыла, придерживая рукой полог шатра. "А что, это идея! подумала она. - И может, как раз Меро это и под силу!" Меро, подобно прочим полукровкам, унаследовал не только человеческую магию от матери, но и способности своего отца-эльфа. Человеческая магия, помимо всего прочего, включала в себя способность читать чужие мысли. Может, тогда Меро способен и менять их?
      Рена приподняла полог, вознамерившись сразу же распросить Меро об этом, но, к ее разочарованию, юноши нигде не было видно. Да и Дирика тоже, кстати говоря. Только Кала хлопотала в общей части шатра. Фигуристая жена Железного Жреца возилась с приготовлением завтрака.
      Она взглянула на Рену и расплылась в белозубой улыбке, казавшейся особенно ослепительной на фоне ее темно-коричневой кожи.
      Железные Люди совершенно не походили ни на кого из людей, которых Рене доводилось видеть прежде; у них была кожа цвета черной бронзы (даже ближе к черному, чем к бронзовому), а черные как смоль волосы вились тугими кудрями, словно овечье руно. Они были кочевниками не по складу характера, а потому, что к этому их вынудила жизнь, и происходили из племени скотоводов, чья религия и образ жизни крутились вокруг кузнечного дела.
      В те давние времена, когда эльфийские лорды только-только пришли в этот мир, Железный Народ жил в союзе с другим человеческим племенем, ныне исчезнувшим, что именовало себя Народом Зерна. Железный Народ поставлял на общий стол мясо, а Народ Зерна - хлеб и овощи. Железные Люди были искусны в выделке кожи и обработке металла, а Народ Зерна - в гончарном деле и ткачестве.
      А потом явились эльфийские лорды и оттеснили более подвижных Железных Людей на юг, а Народ Зерна, по всей видимости, добавили к длинному списку порабощенных ими племен.
      - Тут появились еще люди из Народа Зерна! - весело сообщила Кала. Дирик и Меро отправились поговорить с ними. Думаю, они уже скоро вернутся. Они ушли, не позавтракавши, а я еще не видала мужчины, который не начинал бы беситься, если его не покормить.
      Рена рассмеялась и принялась по мере сил помогать Кале с готовкой.
      С того самого момента, как Железный Народ вернулся на свои древние пастбища, на равнину, лежащую у подножия гор, где жили волшебники и торговцы, к ним начали стекаться небольшие группки соломенноволосых людей и напоминать о прежнем союзе. Они вполне соответствовали описаниям, которые Лоррин вычитал в старинных книгах, и, несомненно, язык их был подобен языку Железного Народа, так что, по всей видимости, это и вправду были уцелевшие остатки Народа Зерна.
      Конечно же, народ Дирика верил им и приветствовал, словно давно утраченных и вновь обретенных родичей.
      Меро их появление очень радовало. Если древний союз таки удастся возродить, и Народ Зерна вновь примется возделывать землю, выращивать хлеб, овощи и лен, у Железного Народа появится еще одна причина осесть здесь. Здесь было полно прекрасных пастбищ, и единственное, чего недоставало Железному Народу для полного счастья, так это месторождения железа.
      "Если бы мы убедили их остаться!.. Если бы только нам удалось обеспечить их железом!" - думала Рена, помогая Кале размазывать масло по раскаленному камню, служившему ей печью. Подобные камни - черные, плоские, безукоризненно отполированные - здесь имелись в каждой семье. На них готовили, грели воду, разогревали еду - и очень ими дорожили, что и неудивительно. На этих камнях выпекали тонкие упругие лепешки, служившие Железному Народу хлебом, жарили яйца, готовили чай и суп. Их зарывали в угли, чтобы разогреть до нужной температуры, а потом стирали с отшлифованной стороны пепел и золу.
      Рена размазывала масло по камню круговыми движениями вырезанной из рога ложки; Кале же досталась более ответственная работа - определять, когда лепешка достаточно пропеклась, чтобы ее можно было подцепить и перевернуть. Кала это проделывала голыми руками, ибо пальцы у нее загрубели от многолетних занятий ювелирным делом.
      Рена не решалась ей подражать; она пробовала несколько раз, но постоянно обжигалась до волдырей.
      Готовые лепешки, тоненькие, словно бумага, и очень вкусные, складывали до поры до времени в корзинку. Завтрак обычно состоял из лепешек, молока, сыра или мяса и фруктов, какие удавалось раздобыть. Например, в здешних краях росла ежевика, и ягоды как раз начали поспевать.
      Рена сама собирала их накануне, только слегка сжульничала с колючками, чтобы те ее не кололи.
      Ровно в тот момент, как последняя лепешка пропеклась, снаружи послышались голоса: низкий голос Дирика, весело рокочущий, словно колеса тяжело груженной повозки по ухабистой дороге, и чистый тенор Меро.
      - ..я понятия не имею, откуда взялся этот самый лорд Киртиан, произнес Меро, когда они вошли в шатер. - В те времена, когда я регулярно общался с эльфами, никого с таким именем среди их командования не было.
      По этой реплике Рена поняла, что Меро как раз пересказывал Железному Жрецу новости, которые ему вчера сообщила Шана, когда сумела наконец мысленно дотянуться до него.
      - Ну, нам до этого особого дела нет, - заметил Дирик и, наклонившись, поцеловал жену. Дирик был круглолицым, высоким и мускулистым - что и неудивительно для верховного жреца религии, построенной вокруг кузнечного дела. Рена плохо определяла возраст людей на глаз, но Меро высказывал предположение, что Дирику и Кале где-то по пятьдесят с небольшим.
      - Кала, голубка моя, парень тут говорит, что у демонов появился новый военный вождь и начал сражение с их взбунтовавшимся молодняком. Он, похоже, куда смышленее предыдущего и уже делает успехи. Меро беспокоится, как бы это не принесло неприятности и нам.
      - Ну, это вряд ли, - вежливо согласилась с мужем Кала. - Скорее уж, нам это на пользу. Пускай себе дерутся друг с дружкой и про нас не вспоминают.
      - Но если этот Киртиан преуспеет, они тут же вспомнят про нас! Неужто вы не понимаете?! - воскликнул Меро, и Рена закивала, соглашаясь с ним.
      Но седовласый Железный Жрец лишь покачал головой.
      - Если что-то и случится, мы еще успеем об этом подумать. Времени достаточно, - отозвался он, пожав плечами. - Сейчас мой народ куда сильнее беспокоят остывшие горны, чем какая-то война между демонами, которая, может быть, когда-то их заденет.
      Меро прикусил губу и взглянул на Рену, ища помощи.
      Но девушка ничем не могла ему помочь. Дирик был совершенно прав. Железный Народ уже много поколений не сходился в бою с эльфийскими лордами, а легенды вряд ли могли вызвать у них особое беспокойство. А вот нехватка железа действительно создавала трудности и начинала в нынешних обстоятельствах превращаться в главную проблему.
      Беспокоила она и волшебников - в конце концов, весь мятеж молодых лордов обязан был своим возникновением украшениям из железа, скованным Железными Людьми и втайне распространенным волшебниками. Эти украшения защищали мятежников - к ним относились не только младшие сыновья знатных семейств, но и незнатные лорды, почти лишенные магии, с которыми зачастую обращались ничуть не лучше, чем с людьми-рабами, - от магии великих лордов. Впервые в жизни у них появилась возможность действовать, не опасаясь удара молнии-стрелы или парализующей боли, - и они принялись за дело.
      Но на это ушли все и без того небольшие запасы необработанного железа, и Железные Люди начали роптать на нехватку сырья и задумываться, а стоила ли их самоотверженная попытка спасти волшебников, предоставив великим лордам другую мишень, того, чтобы из-за нее хлопотать.
      Пока что те крохи железа, что удалось отыскать драконам, были извлечены из земли и разбросаны в необработанном виде между землями волшебников и укреплениями эльфов.
      Они образовали защитный барьер, который трудно было обнаружить и еще труднее разрушить, невзирая на его незначительные размеры, и волшебники крайне неохотно выходили за его пределы, несмотря на то, что Железный Народ нуждался в них.
      В общем, дело обстояло просто и незамысловато: Железные Люди не собирались больше изготавливать для волшебников свои украшения, пока те не найдут им новый источник железа. И ручеек украшений, тайком текший от волшебников к мятежникам, давно уже иссяк. А ведь каких результатов можно было бы добиться, если бы имелась возможность снабжать людей-рабов простенькими железными гривнами! Эти железные полоски способны были нейтрализовать магию ошейников, державшую рабов в повиновении, - а значит, у рабов появлялась возможность бежать или даже захватывать власть в поместьях. Нет железа - нет и перемен. Если этот лорд Киртиан сумеет повергнуть молодых лордов одной лишь силой оружия, волшебникам позарез нужен будет другой способ отвлечь внимание эльфийских лордов. А у людей-рабов вообще не останется иных перспектив, кроме дальнейшего унижения и рабской жизни.
      Дирик безмятежно завтракал, не обращая внимания на беспокойство, снедающее его гостей.
      - Да, а еще к нам наконец-то едут торговцы, - заметил он, оторвавшись на мгновение от еды. - Один из новоприбывших Людей Зерна сообщил мне, что торговцы всего в нескольких днях пути отсюда и их повозки нагружены всякими товарами. Мне не терпится с ними повидаться, да и остальным, я думаю, тоже.
      Рена, несмотря на беспокойство, не удержалась от улыбки.
      - Вот в этом я ни капли не сомневаюсь, - сказала она, припомнив, какое возбуждение вызывало среди волшебников появление каждой очередной группы торговцев.
      - Они - хорошие люди, - заметил Меро. - Вы не пожалеете, что решились торговать с ними.
      - То же самое ты говорил и в Совете. Однако же некоторые из моих соплеменников до сих пор считают, что лучше было бы захватить торговцев в рабство и просто забрать все их товары себе.
      Блеск в глазах Дирика напомнил Рене, что Железным Людям не чужда была идея держать в рабстве других людей. Рабов у них было немного - по большей части их же соплеменники, проданные в детстве родителями, или те, кого продали в уплату долгов, но тем не менее они были.
      В свое время Меро, обнаружив это, был неприятно поражен.
      - И я сказал им, и готов это повторить, что честная торговля куда выгоднее, - напомнил Меро Железному Жрецу. - Если вы захватите их вместе с товарами, у вас только и добавится, что эти товары да несколько рабов. Но к вам больше никто никогда не придет. А если вы будете с ними торговать, к вам будут приезжать все новые и новые караваны, и вы сможете обменивать ваши излишки на то, чего вам не хватает.
      - Эй, я разве тебе не говорил, что и сам так считаю? - простодушно поинтересовался Дирик, делая вид, будто никогда не рассматривал подобные идеи всерьез, хотя и Рена, и Меро прекрасно помнили, сколько им пришлось спорить с жрецом, чтобы склонить его на свою сторону. Торговля могла стать еще одной ниточкой, привязывающей Железный Народ к этой земле, еще одной причиной задержаться здесь, а не идти искать другие земли.
      ***
      Торговцы прибыли в сопровождении множества вьючных грелей. Эти неописуемо уродливые животные - длинноногие, длинношеие, с выпученными глазами и пухлыми губами - давно уже использовались в ходящих через пустыню торговых караванах эльфийских лордов, но Меро никак не ожидал, что грели найдутся и у торговцев.
      Железные Люди тоже удивились и обрадовались, узрев полдюжины животных, с которыми они когда-то были тесно связаны. В самых старых хрониках Железных Людей называли не иначе как грелеводами. Но когда племя оттеснили на юг, они потеряли грелей, - те перемерли от трудностей пути и каких-то болезней, не бравших крупный рогатый скот.
      А вот грели при виде темнокожих людей не проявили ни малейшей радости. У них-то никаких воспоминаний не сохранилось, и потому, завидев незнакомые темные лица, грели перепугались и принялись орать, к жестокому разочарованию Железных Людей.
      - Вы уж извините, но они у нас туповатые и считают, что все, чего они не знают, непременно желает их сожрать, - повторял раз за разом погонщик грелей, слегка запинаясь. Видно было, что он не привык изъясняться на языке Железного Народа.
      По мере того как Железные Люди убедились, что животные не желают с ними общаться, любопытство сменилось разочарованием, и все снова вспомнили о торговле.
      Каждая из сторон разложила на земле свои товары.
      Железные Люди могли предложить кожи, сушеное мясо, корзины, украшения из бисера, прекрасные изделия из кожи, ткани и посуду из рогов. У них был лен - он в изобилии рос на равнине, и когда дозорные находили такие заросли, скот туда не пускали, пока женщины все не соберут.
      Овец Железный Народ не держал, но зато у них были козы, и пряжа и вещи из козьего пуха были великолепны. У торговцев была овечья шерсть, изделия из стекла и камня, глиняная посуда, мука и соль, некоторые необычные товары, поставляемые из леса, например, тисовые длинные луки, произведшие сильное впечатление на воинов, и наконечники для стрел, которых всегда недоставало. Еще там были медные украшения, медные сосуды и даже медь в слитках. Но Железным Людям, конечно же, более всего не терпелось разжиться железом, и даже Рене было видно, как они разочаровались, не увидев его.
      Однако же они старательно скрывали свое разочарование, и в первый день торговля шла бойко. Под вечер Халкан, представитель и глава этого клана торговцев, пригласил самых уважаемых членов племени отужинать у него в шатре. Пригласил он и Меро с Реной - скорее из вежливости, чем из каких-либо иных побуждений. Кланы торговцев и так уже заключили соглашение с волшебниками, и вряд ли он думал, что сможет извлечь особую пользу из двоих юнцов, служащих посланцами волшебников в этом странном темнокожем народе.
      Меро никогда прежде не случалось бывать в лагере торговцев, и потому, шествуя следом за Дириком и Калой на скромный пир, он с живейшим интересом оглядывался по сторонам. Железные Люди жили в круглых шатрах из шкур и войлока. У торговцев же были квадратные и прямоугольные палатки из плотной, сильно провощенной ткани. Ткань, прежде чем пропитать воском, разрисовывали беспорядочно разбросанными зелеными и коричневыми пятнами.
      Меро подумал, что такую палатку, должно быть, трудно заметить в лесу. Но здесь, на равнине, они смотрелись малость странновато. По краю лагерь был окружен шестами, на которых висели корзины; это не были ни лампы, ни светильники, и Меро терялся в догадках, пытаясь сообразить, для чего же они предназначены. Когда гости и хозяева уселись в большой разукрашенной палатке, оказалось, что торговцы рассадили приглашенных вперемешку со своими людьми. В результате один из торговцев, худощавый беспокойный парень, оказался между Меро и Реной. Меро забеспокоился: а вдруг это доставит Рене неудобство? Но он недооценил ее выучки: если девушке и было не по себе от того, что она оказалась между двумя незнакомцами, она никак этого не выказывала.
      Меро время от времени обменивался малозначащими репликами с соседями, позволив Дирику и вождям вести беседу в угодном им направлении. Но когда подали десерт - вымоченные в меду фрукты из запасов торговцев и взбитые сливки, принесенные гостями, - кто-то напомнил Меро об этих загадочных корзинах, и юноша полюбопытствовал - а зачем, собственно, они нужны?
      Разговор шел на языке Железного Народа - из соображений вежливости, чтобы всем было понятно, о чем говорят окружающие.
      - А, это! Это для защиты от демонов и их магии, - объяснил молодой торговец, имени которого Меро не расслышал. - Мы насыпаем в них "дурацкое золото", и оно работает так же, как железные украшения.
      Стоило им лишь упомянуть о железе, как головы всех присутствующих тут же повернулись к ним.
      - Что это? - нетерпеливо спросил Дирик.
      Глава клана попытался объяснить, что же именно находится в корзинах, но Дирик никак не мог его понять.
      В конце концов торговец сказал: "Подождите", - и послал кого-то из юнцов принести такую корзину.
      Когда корзину принесли, торговец открыл ее - Дирик не сводил с него заинтересованного взгляда - и высыпал оттуда пригоршни три округлых камешков цвета золота.
      - "Дурацкое золото", - объяснил торговец. - Дураки принимают его за настоящее. Но на самом деле оно только на то и годится, чтобы...
      Он осекся и в замешательстве уставился на гостя, ибо Дирик зачерпнул полные пригоршни этих камней и торжествующе вознес их над головой.
      - Это не золото! - поспешно произнес рыжий торговец, глава клана, развернувшись к Меро. - Скажи им, что это не золото! Скажи, что оно не имеет никакой ценности!
      Но Дирик и остальные и не думали, что это золото, - золото и вполовину бы так их не взволновало, даже если бы перед ними поставили полную корзину самородков.
      - Железо! - вне себя от радости возопил Дирик. - Железо!!!
      И он вместе с прочими соплеменниками ринулся прочь из лагеря торговцев, оставив Меро и Рену объясняться.
      ***
      - Мы называем его пиритом или еще железным колчеданом, и из него можно даже делать такие вещи, какие не сделаешь из других железных руд, - сказала Рене Кала, с сияющим лицом склонившись над драгоценной грудой камней. Стоило торговцам уразуметь, насколько высоко Железный Народ ценит их "дурацкое золото", как они быстренько все продали, понадеявшись на собственную сноровку и обещанный эскорт из всадников на быках, что должен был защищать их на обратном пути к лесу. Этого "золота" у них было немного, но зато они знали, где можно взять еще, и Железный Народ тут же перестал угрожать, что вот они заберут свои стада и Народ Зерна и уйдут куда-нибудь еще.
      - Больше всего его ценят женщины, - продолжала Кала. - Мужчины то и дело норовят его расплавить. А ведь можно делать куда более интересные вещи, если брать эти камни такими, какие они есть.
      Рена зачарованно наблюдала, как Кала тут же принялась подтверждать свои слова. Ее короткие полные пальцы двигались с поразительной сноровкой и чуткостью - Кала вырезала из колчедана и гранила крохотные "драгоценные камни", сверкавшие подобно черным алмазам. Эта работа требовала неимоверного терпения.
      - А что ты собираешься с ними делать? - поинтересовалась Рена, положив один такой законченный камешек себе на ладонь и потрогав его пальцем.
      - Да просто расплавлю отходы и сделаю для него оправу, - рассеянно отозвалась Кала. - Ты таких украшений еще не видела, но, думаю, тебе понравится. Мы договорились, что будем менять их на необработанный колчедан, так что торговцам больше не придется так неразумно использовать драгоценную руду - засыпать ее в корзины и вешать на шесты. Так что будем менять украшения на колчедан по весу, один к десяти.
      Рена ни капли не сомневалась: Кала искренне считала, что они на этой сделке выиграли. Рена еще некоторое время наблюдала за женщиной, но Кала так глубоко ушла в работу, что смотреть на нее сделалось даже как-то неучтиво, а потому Рена встала и отправилась искать Меро.
      - У нас проблема, - обеспокоенно сообщила она юноше, как только тот заметил ее среди шатров и поспешил навстречу.
      - Я знаю. Дирик уже рассказал мне про торговый договор, - отозвался Меро, обеспокоенный ничуть не меньше Рены. - Нет, это, конечно, хорошо, что они разжились железом, но в результате мы оказываемся совершенно не у дел. Они могут получить все, что им нужно - ну или почти все, - от Народа Зерна и от торговцев...
      - ..а раз так, то на кой им сдались волшебники? - договорила за него Рена. - И если лорды таки сумеют одолеть молодых и повернут оружие против нас, ради чего Железному Народу помогать нам? Этот союз больше ничего им не дает!
      Меро кивнул.
      - А они - народ практичный. - Он задумчиво потер подбородок. - Да, верно. Значит, так: первым делом нам нужно связаться с Шаной и сообщить ей, что произошло.
      Может, у нее появятся какие-нибудь идеи.
      - А дальше что? - с надеждой спросила Рена. Меро такой находчивый конечно же, он что-нибудь придумает!
      - А дальше я ничего не могу придумать, - отозвался Меро, разрушив ее надежды. - Хотя очень хотел бы...
      Глава 16
      Утомленный Киртиан сидел на лошади, под палящими лучами солнца, и ждал, пока прибудет разведчик с донесением. Где-то впереди - невесть где находилось отступающее войско молодых лордов. Им удалось достаточно оторваться от сил Киртиана, так что их не выдавали даже встающие на горизонте клубы пыли.
      От всего этого отдавало чем-то сверхъестественным.
      В тот момент - в тот самый момент! - как Совет согласился (весьма неохотно, надо заметить) доверить Киртиану командование войсками, кто-то поставил мятежников в известность. И этот кто-то явно сообщил им, что в лице лорда Киртиана они столкнутся с опытным командиром, ведущим хорошо обученные войска. Ибо Киртиану так ни разу и не представилась возможность сойтись с армией мятежников лицом к лицу - никого, кроме мелких групп стрелков, старающихся задержать его и дать армии возможность отступить.
      Именно это сейчас и выискивали его разведчики - стрелков в засадах, ловушки, ложные следы. И, быть может, признаки того, что молодые лорды выбрали место для боя. Но особенно он на это не рассчитывал. Во всяком случае, пока. Мятежники все еще были далеки от тех мест, где они могли чувствовать себя в безопасности, и их пока что не загнали в угол.
      Появился разведчик - один из людей самого Киртиана; он остановился у стремени командующего и отсалютовал.
      - Докладывай, - приказал Киртиан.
      - Мой лорд, впереди все чисто; остальные остались подбирать безопасные места для стоянок, - бодро отрапортовал разведчик. - Никаких признаков присутствия врага не обнаружено, только следы отступления.
      - Отлично.
      Киртиан отсалютовал и кивком отпустил разведчика.
      Тот рысцой побежал к своей группе. Киртиан посмотрел на сопровождавшего его Джеля.
      - Ну? - поинтересовался он.
      Джель коротко хохотнул.
      - Так ты без трудов создашь себе репутацию, - сказал он. - Но я не стал бы особо на это полагаться.
      - Я и не полагаюсь. - Киртиан вздохнул. - Ладно, давай двигаться. Если мы сегодня пораньше встанем на ночевку, я еще успею их помуштровать.
      - Неплохая мысль.
      Джель развернул своего коня и направился к основной части войска, время от времени останавливаясь и передавая приказ Киртиана. Киртиан уставился вдаль, размышляя, откуда же в конце концов обрушится неведомый удар.
      ***
      Реннати вздохнула, зачесала волосы назад и присела у окна в своей нише-спаленке, извернувшись так, чтобы видеть как можно больше. С тех пор как лорд Киртиан уехал - Реннати понятия не имела, почему он уехал, лишь услышала от слуг, что его здесь нет, - ей совершенно не о чем было докладывать леди Триане. И в гареме тоже совершенно ничего не происходило. Никто не приходил к наложницам, ни о чем им не рассказывал. Реннати усердно упражнялась в танцах, но невозможно ведь танцевать целыми днями напролет! Да, танцы были ее единственной страстью, но теперь, когда у Реннати появилась масса свободного времени для самосовершенствования, она вдруг поняла, что ей уже недостаточно просто тренироваться и совершенствоваться в своем искусстве - ей нужны восхищенные зрители.
      Остальные две наложницы возились с содержимым нескольких сундуков, предусмотрительно присланных леди Лидиэлью, и были совершенно счастливы. Хозяйка поместья откуда-то узнала, что у них закончились все материалы для шитья, и передала просто-таки неисчислимое количество ценнейших вещей: отрезы шелка, атласа и бархата, ярды тесьмы, коробки со сверкающими бусами, каменными, стеклянными, выточенными из ракушек, нитки для вышивки, шелковые, золотые и серебряные, - в общем, все, что только может пригодиться для пошива нарядов и создания украшений. Этот знак внимания, по правде говоря, немало удивил Реннати. Она ну никак не ожидала подобной заботы со стороны смотрительницы замка, матери молодого лорда. Однако же, если бы Реннати была хоть чуть-чуть более схожа с остальными наложницами из гарема лорда Киртиана, она сейчас тоже сидела бы внизу, рисуя вместе с Карой и Джианной эскизы платьев, занималась шитьем или плела из бусин изящные ожерелья.
      Нет, Реннати и этим занималась, но утратила интерес к этой возне, в точности так же, как к танцам. Считалось, что наложницы должны быть одержимы мыслью, как бы нарядиться покрасивее и получше себя украсить. Да, Реннати нравилось наряжаться и нравилось хорошо выглядеть, но в гареме она всегда чувствовала себя заключенной и оттого впадала в бессильное отчаяние, хотя и старалась его не выказывать. А куда деваться? Выбор невелик: в гарем или работать по дому, а то и в поле, а с этими слугами обращались гораздо хуже, чем с наложницами.
      Вид, открывающийся из окна, при всей своей ограниченности был гораздо интереснее всего, что творилось в гареме. По крайней мере, там что-то да происходило, что-то отличающееся от гаремного однообразия. Изменялась погода, мимо проходили рабы, пролетали птицы. Реннати принялась откровенно оттягивать сеансы связи с леди Трианой. Отсутствие информации все более выводило леди Триану из терпения, и при последнем разговоре она пригрозила расторгнуть сделку, если только в следующий раз Реннати не сообщит ей чего-нибудь новенького.
      В конце концов Реннати, скривившись, решила, что оттягивать больше нельзя. Она взяла небольшую шкатулку с украшениями, принадлежащими лично ей, и извлекла из тайничка телесоновое кольцо. Девушка надела его, произнесла слово-ключ и уставилась на темно-зеленую искорку берилла, ожидая, что вот сейчас раздастся голос, преодолевший огромное расстояние между этим поместьем и владениями леди Трианы.
      - Ну-ну! Так вот откуда эти помехи!
      Реннати вздрогнула и подняла голову, ибо голос этот исходил отнюдь не из кольца и принадлежал не леди Триане.
      На пороге стояла леди Лидиэль. Реннати была так ошеломлена, что тупо уставилась на хозяйку поместья, не в силах вымолвить ни слова. Эльфийские леди никогда не входили в гарем - и уж подавно никогда не заглядывали в личные покои наложниц! Реннати боялась, что ее могут застукать Джианна или Кара, или даже сам лорд Киртиан, но ей и в голову не приходило бояться разоблачения со стороны его матери!
      Леди была одета совсем не так, как при их первой встрече. На самом деле она сейчас почти ничем не напоминала ту ухоженную хозяйку поместья, какой ее запомнила Реннати. Длинные серебристые волосы собраны в аккуратный узел на затылке, на лице ни следа косметики, коричневая юбка с разрезами, такого же цвета туника с длинными рукавами, никаких украшений - лишь окружавшая леди Лидиэль аура власти свидетельствовала о ее высоком положении.
      Глаза леди напоминали непроницаемые темно-зеленые озера - в точности такие же, как берилл в кольце Реннати; лицо было бесстрастным, словно у статуи.
      Леди Лидиэль спокойно преодолела несколько шагов, отделявших ее от Реннати, и протянула руку.
      - Не знаю, перед кем ты отчитываешься, дитя, но тебе не ответят, сказала леди без малейшего признака гнева.
      Реннати вообще не могла уловить ни малейшего проявления чувств с ее стороны. - Я об этом позаботилась. Так что можешь спокойно отдать телесоновое кольцо мне.
      Плохо соображая что делает, Реннати сняла кольцо и вручила его хозяйке поместья, а потом машинально рухнула на колени рядом с кушеткой, на которой только что сидела, опустила голову и сцепила руки за спиной, ожидая, что сейчас леди ее накажет.
      Живое воображение в подробностях рисовало Реннати, что с ней сейчас будет. Девушку трясло, а сердце ее билось так сильно, что стало трудно дышать. Во рту пересохло, что-то сдавило горло, - да и вообще Реннати была на грани обморока. Конечно же, ее накажут! Ясное дело! Она предала своего хозяина - правда, по приказу другого эльфийского лорда, но уж это точно никого волновать не будет. Рабу, которого застукали на измене, нечего надеяться на снисхождение. В лучшем случае ее отошлют работать в поле. А в худшем...
      - Дитя, ты что такое делаешь? - изумленно спросила леди Лидиэль. Реннати не шелохнулась, и в голосе леди появились раздраженные нотки. Глупышка, встань сейчас же! Я не собираюсь тебя наказывать! И посмотри на меня!
      Машинально повиновавшись, Реннати встала и повернулась к леди. Ее сердце пропустило удар; что-то сдавило ей грудь. На мгновение девушке показалось, что она сейчас упадет без сознания.
      Леди Лидиэль нахмурилась, но не так.., как хмурилась леди Триана. В ее взгляде сквозило раздражение, но от него кровь в жилах не стыла. И гнева в нем не было. Хотя Реннати по-прежнему чувствовала на своей коже холодный пот, сердце ее забилось чуть медленнее, и она смогла нормально вздохнуть.