Глава 18

Вырезанные в камне лестницы вели в остатки строений, некогда служивших домами, а теперь оккупированных растениями и дикими животными. Рядом со многими постройками были видны остатки небольших огородов, что свидетельствовало об умении древних инков выращивать урожаи даже на крохотных участках земли.

Недалеко от города протекала небольшая речка, от которой были проведены каналы, снабжавшие водой несколько фонтанов и наполнявшие вырубленные в камне бассейны.

— Почти современные удобства! — восхищался профессор Брейсфилд.

Он ходил по городу, постоянно делая заметки в своем блокноте. Рядом с ним неотлучно находился Сантос, который носил фотоаппарат и помогал делать снимки.

— Что это, профессор? — спросил Броуди, указывая на здание, стоявшее в стороне от остальных. — Может, это хранилище для золота?

Брейсфилд с презрением взглянул на Броуди, но все-таки подошел к увитому лианами строению.

— Это похоже на какой-то храм, — сказал он, внимательно оглядев каменную кладку. — Да, совершенно определенно, это храм. Он напоминает храм Солнца в Куско. Бетани, как ты считаешь?

Она пожала плечами.

— Я не знаю, — ответила она. — Мне трудно судить, потому что…

— Так если это храм, — нетерпеливо перебил ее Броуди, — значит, инки должны были хранить в нем свои золотые штуки!

— Конечно, мистер Броуди, у них в храмах были эти, как вы их называете, штуки. Инки использовали ритуальные чаши, статуи и другие предметы культа, — назидательно объяснил ему Брейсфилд.

— Не важно. Начинай, Рейган.

Рейган и Броуди принялись методично обрубать лианы, загораживающие стены храма. Бетани растерянно смотрела на Трейса, но тот невозмутимо сидел на нагретом солнцем камне и наблюдал за происходящим из-под полей своей шляпы.

— Как я понимаю, ты не собираешься нам помогать? — наконец поинтересовалась она.

— Свою работу я уже выполнил — привел вас сюда. Теперь мне осталось только доставить всех обратно. Копать я не собираюсь.

— Понятно, — вздохнула Бетани. — Но ты не возражаешь, если мы будем этим заниматься?

— Нисколько, — усмехнулся он. — Здесь столько грязи, что вам надолго хватит.

Бетани не понимала, почему Трейс так ведет себя. Неужели из-за неприязни к ее отцу? Ей хотелось ослабить возникшее между ними напряжение. Она подошла к Трейсу и спросила:

— Можно, я тебя нарисую? — Он удивился:

— Зачем?

— Ну, просто так. Мне кажется, будет очень правильным нарисовать портрет человека, который привел нас в затерянный город. Уверена, папа будет настаивать на том, чтобы сфотографировать тебя. Но мне хочется запечатлеть тебя по-своему.

— Что ж, это будет очень интересно. Наверное, ты нарисуешь меня с хвостом и рогами?

— Посмотрим, — сказала она и, боясь, что он передумает, начала вытаскивать мелки.

Поставив деревянную коробку на высокий камень, она развернула на коленях альбом для рисования и посмотрела на Трейса: тот явно был не в своей тарелке. Бетани улыбнулась — настолько такое состояние казалось непривычным для него.

— Сиди спокойно, — велела она. — И повернись лицом к свету.

— Я чувствую себя полным идиотом, — признался Трейс, нервно теребя края шляпы.

— Пожалуйста, сними шляпу. Положи ее рядом с собой. А если бы ты снял пояс с оружием…

— Нет, — отрезал он, и Бетани не стала спорить.

— Хорошо. А теперь расслабься. Сядь поудобнее. — Она быстро сделала набросок. Трейс сидел подчеркнуто прямо, взгляд его казался вызывающим. Бетани перевернула страницу и попыталась изобразить контуры его фигуры. Она видела, что Трейс несколько расслабился. Казалось, у него внутри отпустили туго натянутую пружину. Только выражение лица никак не соответствовало чуть ленивой позе; оно было напряженным, как будто Трейс внимательно прислушивался к чему-то.

— Уже пририсовала хвост? — осведомился он через некоторое время.

— Рисую рога, — улыбнулась она. — Они у тебя недостаточно острые.

— Жаль. Ты скоро закончишь? Я так долго сижу здесь, что начал испытывать к этому камню родственные чувства.

— Рада, что у тебя в душе есть место для таких чувств, — пробормотала Бетани себе под нос. Она растерла меловые штрихи пальцами и сказала: — Готово.

Трейс потянулся и встал с камня.

— Можно мне посмотреть?

— Если хочешь.

Немного волнуясь, Бетани протянула ему альбом. Он внимательно посмотрел на рисунки и приподнял одну бровь.

— Очень похоже, но ни на одном твоем рисунке я не выгляжу ангелом или даже просто порядочным человеком, — сказал он после продолжительной паузы.

— Прости, но в живописи я предпочитаю реализм.

— А-а, понятно. Тогда я могу сказать только одно: Бетани Брейсфилд, ты чертовски хорошо рисуешь. — Он улыбнулся, но вдруг спросил совершенно серьезно: — Скажи, я действительно выгляжу как бандит?

— Только для тех, кто тебя знает, — ответила Бетани и почувствовала комок в горле. — Может быть, это из-за бороды? — предположила она.

Трейс потер ладонью длинную щетину.

— Да. Без нее я буду просто светиться респектабельностью.

— Думаю, никто из нас не доживет до этого дня. А теперь ты нарисуй меня. — Бетани протянула ему лист бумаги.

Трейс усмехнулся, взял мелок из набора и начал быстро рисовать. Когда он вручил ей рисунок, Бетани не могла удержаться от смеха: Трейс нарисовал фигуру в брюках, с длинными волосами, огромным бюстом и вилами в руках.

— Это спутница черта, — пошутил он. — Хочешь быть моей спутницей?

— Хочу, если ты не против, — прошептала она, не веря своим ушам.

Неужели он говорит серьезно? Трейс взял из ее рук рисунок и положил его в альбом. Его глаза жадно скользнули по ее лицу. Прочитав в ее взгляде вопрос, он вздрогнул. Трейс не был уверен, что сможет дать Бетани то, чего она ждала от него. Он не знал, способен ли на это. Такая женщина, как Бетани Брейсфилд, заслуживала не просто постельных отношений; она заслуживала уважения. Мог ли он дать ей его?

— Бетани, — начал Трейс, но ему не дали договорить громкие крики Броуди.

Мужчина бежал к ним, размахивая золотыми предметами, которые держал в руках. Глаза Броуди горели безумным огнем.

— Господи! Там его целые горы! До самого потолка… — Трейс тут же направился к нему:

— Броуди, прежде чем набивать карманы, покажи все профессору, чтобы он составил опись.

— Опись? — рассмеялся тот. — Да, Тейлор, пусть пишет. Это теперь не важно. Там столько золота, что можно купить всю Южную Америку!

Броуди увлек Трейса, Брейсфилда и других участников экспедиции за собой в храм. Вход в виде арки укрывали лианы, некоторые из которых были толще человеческой руки. Раньше здесь была деревянная дверь, но время и влажный климат не оставили от нее ни следа. Все вошли в помещение с высоким потолком, выглядевшее чисто прибранным, словно ожидавшим, чтобы его обнаружили.

Вдоль белых гранитных стен высились горы предметов из золота, разложенных на шерстяных одеялах. Скульптуры, чаши, тарелки, ритуальные кубки, вазы, фигурки людей и животных — все это было сделано из золота. Некоторые предметы украшали драгоценные камни. Бетани вспомнила легенду, рассказывавшую, что испанцы велели доставить им золото в обмен на одного из вождей инков. Индейцы выполнили требование, но испанцы требовали еще и еще, пока все золото племени не было отдано алчным захватчикам. После этого конкистадоры казнили вождя. Бетани почувствовала, как ее обдало холодом, словно мимо пролетел ангел смерти.

— Папа, — прошептала она, — неужели все это могло сохраниться здесь несколько сотен лет?

Но профессор Брейсфилд не был способен мыслить логически. В полнейшем восторге он опустился на колени и принялся перебирать один предмет за другим, каждый раз что-то отмечая в блокноте. Броуди, Рейган и перуанские офицеры копались в золоте, выбирая то, что, на их взгляд, было наиболее ценным.

— Ситуация может стать непредсказуемой, — мрачно заметил Трейс, когда Бетани повернулась к нему. — Такое количество золота может привести к беде. Посмотри на них. Могу спорить, что они думают не об археологии, а только о том, сколько весит та или иная безделушка.

Это было правдой, Бетани видела алчный блеск в глазах мужчин.

— Что мы можем сделать? Папа тоже ведет себя как сумасшедший, но по другой причине.

— Мы, — Трейс выделил это слово, — ничего не должны делать. Пойдем отсюда, — сказал он и, взяв ее за руку, потащил прочь из храма. — Найди Сантоса и скажи ему, что я жду его здесь. Потом отойди в какое-нибудь укромное место и жди, пока я не наведу порядок.

— Разве ты справишься один? Тебя могут убить! — Бетани не знала, волноваться ей или возмущаться.

— Не беспокойся обо мне, — улыбнулся Трейс. — Думаю, я справлюсь с Броуди и Рейганом, а офицеры не посмеют выступить против меня. Твой отец вообще ничего не заметит, особенно если мы обойдемся без выстрелов. А теперь иди.

Бетани разыскала Сантоса и второго носильщика, оставшегося с экспедицией. Индеец внимательно выслушал ее и кивнул головой.

— Я пойду к нему, — сказал он по-испански с сильным акцентом. — А ты оставайся с Артегой. Он будет охранять тебя.

Бетани подчинилась. Замирая от страха за жизнь Трейса, она ждала, когда начнется стрельба. Однако вокруг было очень тихо, слышался только птичий щебет. Не прошло и нескольких минут, как она увидела, что из-за груды камней показалась фигура Трейса.

— Трейс! — Бетани бросилась к нему. Она заметила, что из уголка его губ стекает тонкая струйка крови. — Ты ранен! — ахнула она.

— Не так сильно, чтобы стоило волноваться, — сказал он и вытер кровь рукавом.

— Что произошло? Как ты смог обойтись без единого выстрела?

Последний вопрос явно развеселил Трейса.

— Бетани, ты становишься кровожадной. — Он шутливо покачал головой. — Мне пришлось схватиться с Рейганом, но рядом со мной был хорошо вооруженный Сантос. Рейган и Броуди не любят открытые схватки. Они предпочитают стрелять в спину… Ладно, не обращай внимания, — добавил он, заметив ужас в ее глазах. — В конце концов, мы уговорили их составить опись всех вещей, которые они хотят унести.

— Значит, все улажено?

— На какое-то время да, но нам еще предстоит обратный путь. Я не доверяю людям Бентуорта. Они всегда создают проблемы.

Бетани поняла, о чем он думал. Бентуорт нанял двух нечистых на руку бродяг. Теперь, когда многие носильщики сбежали, оставшиеся члены экспедиции находились в сложном положении. У Бетани появилось нехорошее предчувствие.

— А где папа?

— Все еще считает и восторгается. — Трейс провел рукой по волосам. — Думаю, он даже не заметил, что мы дрались. Его мысли поглощены только одним.

— Он всегда такой.

Их взгляды встретились.

— А его дочь? — спросил Трейс. — Она тоже готова на все ради выбранной цели?

— Только если цель стоит того, — усмехнулась Бетани, чувствуя, что у нее сжимается сердце.

— Ясно.

Уголки губ Трейса изогнулись в улыбке, в глазах загорелись искры.

Бетани подвела его к заросшему бассейну и осторожно смыла с лица начавшую подсыхать кровь. Вокруг было очень тихо, лишь изредка вскрикивала какая-нибудь птица или из джунглей раздавался рев пантеры.

— Зловещее местечко, — заметил Трейс.

— Да, — согласилась Бетани. — Я представляла его несколько иначе. Мне казалось, что последнее пристанище вождей должно быть… не таким безнадежным.

— Наверное, когда-то оно и не было таким. — Трейс вытер лицо и слизнул языком каплю крови, снова выступившую на его губе. — Однако время на все наложило свой отпечаток. Но твой отец и Бентуорт все равно будут счастливы, как лисы, залезшие в курятник.

Бетани засмеялась над этим сравнением. Подумав о Спенсере Бентуорте и вспомнив о вражде между ним и Трейсом, она спросила:

— Трейс, почему вы с Бентуортом работаете вместе, хотя ненавидите друг друга?

Вопрос застал его врасплох, и он инстинктивно выругался.

— Говорят, — пожал он плечами, — что нужно держать друзей рядом с собой, а врагов еще ближе. Мне кажется, в этом есть здравый смысл.

— Но это не объясняет того, почему ты согласился стать проводником в экспедиции.

— Бетани, мне казалось, что мы уже все выяснили. Я хотел восстановить свое честное имя, и Бентуорт дал мне шанс. Вот и все.

Видя, как сузились глаза Трейса, Бетани решила прекратить свои расспросы.

— Похоже, тебе это удалось, — заключила она.

— Тогда покончим с вопросами, хорошо? — Бетани кивнула, не желая вступать в спор. Вечером все были в приподнятом настроении. Мужчины веселились и шутили друг с другом. Они разбили лагерь на центральной площади перед дворцом и даже пытались что-то приготовить на костре.

— На такой высоте вода не закипит, — сказал Трейс. — Я не собираюсь ужинать.

— Я тоже не голодна, — откликнулась Бетани. Она посмотрела на отца: тот что-то быстро писал при свете масляной лампы, его очки едва удерживались на кончике носа.

— Папа ничего не будет есть в таком состоянии, — вздохнула Бетани. — Боюсь, к концу экспедиции от него останутся кожа да кости.

— Это его выбор, — тихо сказал Трейс.

— Знаю.

— Тогда не переживай из-за этого.

— А что, мой голос звучит слишком грустно? — вспылила Бетани.

— Нет, весело. Как у собаки, которой дверью прищемили хвост!

Это окончательно вывело Бетани из себя.

— Скажи, тебе никогда не приходило в голову, что ты не можешь знать все на свете?

— Приходило, и не раз. Но я точно знаю, когда нужно перестать биться головой о каменную стену. А вот в твою программу обучения это, видимо, не входило.

— О чем ты?

— О том, что если тебе не удалось изменить отца за двадцать лет, ты не сможешь изменить его и сейчас. Он не обращает внимания ни на что, кроме работы. Такой он человек. Твои попытки перевоспитать его наверняка доставляют вам обоим только лишние хлопоты.

— Это лишь твое мнение! — в запальчивости воскликнула Бетани, однако в глубине души она понимала, что Трейс прав.

Ни одна ее попытка повлиять на привычки отца не увенчалась успехом. Если Бетани начинала сердиться, то отец — в тех случаях, когда замечал ее раздражение, — совершенно не понимал, чем оно вызвано. Но упрямство и гордость не позволяли Бетани сразу согласиться с Трейсом. Как ни странно, он все понял и сказал:

— Поверь, я знаю, как тебе нелегко. — Он ласково улыбнулся ей. — Знаешь, если бы не твое упрямство, ты была бы очень интересной женщиной.

— Тебе нравятся интересные женщины?

— Мне нравишься ты, — тихо ответил он. Дыхание Бетани участилось. Она совершенно не удивилась, когда Трейс встал и протянул ей руку.

— Хочешь немного прогуляться со мной? — Никто не заметил, как они пересекли площадь и скрылись в темноте. Эхо их шагов отражалось от каменных стен, когда они переходили от дома к дому.

— Давай остановимся тут, — предложила Бетани и подошла к стене, окружавшей город. — Я чувствую себя словно древняя богиня, смотрящая на мир с высоты небес.

Трейс не мог оторвать взгляд от ее прекрасного лица, мерцающего в свете луны.

— Ты действительно похожа на богиню.

Бетани повернулась к нему. С ее губ были готовы сорваться десятки вопросов об их будущем, но она боялась услышать ответы на них. Если Трейс ответит не так, как она ожидает, ее сердце будет разбито.

— Теперь я не похожа на женщину с вилами? — шутливо спросила она.

— Немного, — усмехнулся он.

— Немного?

— О нет, Бетани Брейсфилд. — Он прижал ее к себе. — Ты похожа только на себя.

Их губы слились в поцелуе, и очень скоро они начали задыхаться от желания. Трейс хотел ее с такой силой, что едва мог устоять на ногах. Это было безумием — постоянно хотеть ее вопреки всем обстоятельствам и здравому смыслу. Бетани чувствовала, как ее кровь закипает от одного прикосновения Трейса. Тело изнывало от внутреннего напряжения, требовавшего разрядки.

— Давай найдем какое-нибудь место поукромнее, — предложил он, и она с готовностью кивнула.

Он привел ее на небольшую площадку, заросшую травой. Рядом проходил один из каналов, по которому вода стекала в широкий бассейн. Когда Трейс притянул ее к себе резким, выдающим его нетерпение движением, Бетани больше не могла думать ни о чем, кроме прикосновения его рук и губ. Она почувствовала степень его напряжения, и огонь, горевший внутри его, зажег и ее.

Ее руки двигались так же быстро, как и его. Она кое-как справилась с пуговицами на его штанах, чтобы освободить его напряженный член.

— Бетани, — простонал Трейс, когда ее рука заскользила по его мужскому естеству.

Он стал целовать ее и целовал до тех пор, пока ее тело не начало содрогаться от желания впустить его. Тогда он поднял ее на руки и положил на мягкую траву. Его колени раздвинули ее бедра, а губы жадно припали к губам. Затем он начал медленно посасывать один сосок, а второй обхватил пальцами. Бетани закричала от наслаждения. Ее руки скользили по его плечам. Она подняла ноги и обвила их вокруг бедер Трейса, пытаясь заставить его войти в нее.

— Ты устала от ожидания, как и я? — прошептал он, прежде чем их тела соединились.

Он начал двигаться в бешеном темпе, но Бетани не отставала от него. Ее мышцы судорожно сокращались, и вскоре наступила кульминация. Трейс задержался лишь на долю секунды. Он застонал и без сил упал на нее.

Некоторое время они лежали неподвижно. Трейс все еще оставался в ней, и Бетани не отпускала его, удерживая ногами за талию. Ей казалось, что она умирает от любви к нему. Чувствует ли он то же самое по отношению к ней? Или для него все по-другому?

Наконец Трейс поднял голову и посмотрел на Бетани:

— Я не могу быть рядом с тобой и не хотеть тебя. Это выше моих сил.

Только это? Вопрос едва не сорвался с ее языка. Но Бетани лишь улыбнулась и поцеловала его в подбородок.

— Колется, — прошептала она.

— Знаю. Завтра утром побреюсь. С этой щетиной у меня бандитский вид.

— Ты и есть бандит, — сказала она и, боясь, что он превратно поймет ее, торопливо добавила: — Ты украл мое сердце.

Трейс долго смотрел ей в лицо, едва различимое в тени его широких плеч.

— Не знаю, — неуверенно произнес он. — Это правда? — Бетани не хотелось, чтобы он догадался о глубине ее чувств. Поэтому она проговорила с деланным равнодушием:

— Сегодня — да. А потом… не знаю, посмотрим, что будет потом.

Трейс провел пальцем над ее верхней губой, где выступили бусинки пота, а затем облизнул палец языком.

— Мм-м, как вкусно. Раз сегодня ночью я — похититель сердец, то почему должен останавливаться на этом? Бетани Брейсфилд, я хочу тебя всю, твои сердце, душу и тело.

Бетани не решилась сказать, что все это и так уже принадлежит ему. Она закрыла глаза и начала двигаться в такт ему, пока наслаждение не вытеснило из ее души все иные эмоции. Это была долгая, сладостная пытка. Они занимались любовью так, словно завтра не должно было наступить.

Были только он и она. Она любила Трейса и хотела, чтобы он тоже любил ее. Все остальное не имело никакого значения.

Глава 19

Расхаживая по площади взад-вперед, Трейс снова ощутил неприятный холодок, пробежавший по спине. Это случилось не впервые. Несколько дней назад он уже испытывал это чувство, когда поднимался в горы, чтобы оглядеться. И вот снова Трейс не мог отделаться от ощущения, что за ним наблюдают.

Выражение его лица было таким напряженным, что Бетани не сразу осмелилась подойти к нему. Он был похож на тигра в клетке, мечущегося от стены к стене. Наконец она собралась с духом и приблизилась к нему.

— Сегодня чудесный день, — как можно беззаботнее сказала она.

Чудесный день, чтобы умереть, подумал он. Неожиданно Трейс вспомнил, как десять лет назад в Аризоне на его глазах апачи схватили и убили его друга, и он ничего не смог сделать. Каждый раз эти воспоминания болью отдавались в его сердце. Трейс чувствовал, что беспомощен перед силой обстоятельств.

— Да, чудесный день, — вымученно ответил он. — Что ты здесь делаешь?

— Ищу тебя. — Бетани нерешительно прикусила губу, но потом все же спросила: — Трейс, что происходит? Тебя что-то волнует?

Он хотел сказать правду, но ему пришлось бы слишком многое ей объяснять.

— Нет, все нормально, — пожал плечами он. — Просто меня преследует желание поскорее убраться отсюда.

— Мы в городе всего несколько дней. Скоро папа закончит свою работу. Он говорит, что нужно вернуться сюда с оборудованием и опытными помощниками. — Она лучисто улыбнулась ему. — Думаю, ты еще долго не останешься без работы.

— Только не я. — Трейс не хотел, чтобы его слова прозвучали так резко, по глазам Бетани он понял, что ранил ее чувства. — Послушай, я согласился вести эту экспедицию только потому, что мне были нужны деньги, — признался он. — Конечно, еще я хотел восстановить свою репутацию, но деньги были на первом месте. Как только Бентуорт заплатит мне, никто не затащит меня обратно в этот проклятый город!

— Ты не сделаешь исключения даже для моего отца?

— Нет. И дело тут не в моем отношении к нему. Просто я начинаю ненавидеть это место.

Он оглянулся по сторонам, словно пытался увидеть того, кто следил за ним. Бетани продолжала стоять рядом. Она не знала, что сказать. Ее рука непроизвольно облокотилась о каменную стену, и Бетани вдруг почувствовала, что стена дрожит. Она взглянула на Трейса, но тот снова расхаживал по площади и, похоже, ничего не замечал.

— Значит, после того как мы вернемся в Куско, я больше тебя не увижу? Папа твердо решил вернуться сюда, и, конечно, я должна быть с ним.

— Конечно! — В его голосе звучал сарказм.

— Он мой отец!

— Правильно. Ты обязана ему своим появлением на свет, но не он должен решать, как тебе жить.

— Неужели если бы твоему отцу понадобилась помощь, ты просто взял бы и ушел? — с горечью спросила она. К ее удивлению, Трейс рассмеялся:

— В самую точку, принцесса! Именно так я и сделал много лет назад. Так что ты выбрала неудачный пример. Но Бетани не хотела сдаваться:

— Может, твой отец просил тебя помочь в чем-то ужасном? Чем он занимался? Грабил банки?

На лбу Трейса выступили капельки пота. Он вздрогнул, и Бетани поняла, что каким-то чудом опять угадала правду. Он быстро подошел к ней и схватил за руки.

— Тебе даже трудно себе представить, насколько ты близка к истине. Может быть, ты хочешь узнать, как я оказался в Перу?

— Трейс, я…

— О нет, любимая, ты же хочешь знать все, не так ли? Хорошо, я расскажу, но не знаю, что ты скажешь после этого… — Он остановился, сделал глубокий вдох и продолжил уже спокойнее: — Теперь, конечно, это не имеет такого значения, как раньше. Я был желторотым юнцом. Мой отец жил припеваючи, занимаясь воровством. Он хотел, чтобы я стал членом его банды. Я всегда хорошо управлялся с оружием, и он решил, что мы отлично будем работать в паре. — Лицо Трейса исказилось от злости. — Моя мама умерла, когда я был ребенком, и меня взяла к себе ее сестра, моя тетя. Дядя не хотел отдавать меня отцу. Произошла ссора, и через минуту дядя был мертв.

Бетани не могла шевельнуться под его напряженным взглядом.

— Я пошел с отцом, но не потому, что хотел этого, а просто не знал, что мне делать. Я не мог допустить, чтобы он еще кого-нибудь убил из-за меня. Помнишь, ты спрашивала, не развешаны ли в Техасе мои портреты? Так вот, очень может быть, что они там еще остались. Единственным способом избавиться от моего старика было сбежать от него. Я покинул Техас и Аризону и оказался здесь, где никто не спрашивал, кто я, откуда и что натворил.

— А твой отец? — спросила Бетани. — Что случилось с ним?

Трейс разжал пальцы и выпустил ее руки.

— Не знаю. Он отправился в тюрьму. Сейчас, наверное, его уже выпустили. Скорее всего принялся за старое. Грабит, сшибает быстрые деньги за карточным столом. Я никогда не возвращался назад.

— И не интересовался, что с ним?

— Нет.

В его ответе было столько равнодушия, что Бетани вздрогнула. Как может человек не беспокоиться о своем отце, пусть даже не самом лучшем? Она не осмелилась заговорить об этом.

Трейс прижался спиной к стене, глядя перед собой пустыми глазами. Тяжелая атмосфера, все более сгущавшаяся над ним в этом городе, становилась для него невыносимой. Ему это не нравилось. Не нравились Броуди и Рейган. Не нравился Брейсфилд. Трейс знал, что за его спиной что-то происходит, но не мог понять, что именно и по какой причине.

Бетани повернулась, чтобы уйти, и почувствовала, что земля дрожит у нее под ногами. Она хотела ухватиться за что-нибудь, чтобы не упасть, но пальцы схватили пустоту. Где-то вдалеке раздался сильный гром. Кроны деревьев закачались, как при грозе. Но грозы не могло быть. На небе ярко сияло солнце, нигде не было видно ни облачка.

Трейс схватил ее и оттащил от стены.

— Не приближайся к террасам! — крикнул он. Бетани увидела, что каменная кладка трясется, словно желе. Некоторые камни начали отделяться и падать на землю.

— Что это? — крикнула Бетани, хотя уже знала ответ на этот вопрос.

Землетрясения не были редкостью в Южной Калифорнии, но Бетани никогда не сталкивалась с этим явлением в горах. Трейс увлек ее под массивную каменную арку.

— Мы погибнем здесь! — попыталась вырваться Бетани, но Трейс удержал ее.

— Эта арка пережила за сотни лет немало землетрясений. Выстоит и сейчас, — убежденно сказал он. — Куда опаснее падающие камни, которые могут убить нас. Сейчас арка — самая лучшая защита.

Бетани спрятала голову на груди Трейса и закрыла глаза. Она чувствовала, как размеренно бьется его сердце, слышала его ровное дыхание. От Трейса пахло табаком и мылом — он выполнил свое обещание и побрился. Через несколько минут все стихло. Она вышли из своего убежища, и Трейс приказал:

— Немедленно собирай вещи.

— Зачем?

— Пора убираться отсюда.

— Но на этой стороне горы нам вряд ли что-то угрожает, — возразила она.

— Мне все это не нравится, — покачал головой Трейс. — Кроме того, могут возникнуть оползни, которые отрежут нам дорогу обратно.

— Но сейчас опасно покидать город! Да и папа еще не закончил…

— Ему придется все закончить немедленно, — отрезал Трейс. — Мы должны быстро собраться и отправиться в путь, пока не дал о себе знать еще один толчок.

Он не стал добавлять, что в последние дни его нервы напряжены до предела, что ему надоело видеть Броуди и Рейгана, расхаживающих с золотыми цепями на шеях, и что его все больше раздражает профессор Брейсфилд, копающийся в черепках. То, как Брейсфилд обращался с дочерью, чем-то напомнило ему поведение его собственного отца. Трейс был для него не более чем удобным помощником. Он ненавидел это тогда, и его возмущала похожая ситуация теперь.

— Поторопись, — сказал он Бетани. — Предупреди отца и всех остальных, что я хочу их видеть.

— Я все еще убежден, что мы могли бы остаться, мистер Тейлор, — беспомощно лепетал профессор Брейсфилд.

Они уже подошли к тому месту, откуда нужно было спускаться по веревочной лестнице. Однако теперь им приходилось передвигаться с тяжелым грузом золота.

— Возможно, — бросил Трейс, даже не взглянув на профессора.

Неприятное ощущение все еще не оставляло его. Ему показалось странным, что землетрясение закончилось так же внезапно, как и началось. Не было последующих толчков и оползней; все разрушения произошли только в затерянном городе.

Он посмотрел на перуанских офицеров, которые выглядели весьма жалко. Падающие камни рассекли одному из них бровь, а другому повредили ногу. Раны были несерьезными, но мужчины чувствовали себя отвратительно.

Только Рейган и Броуди были всем довольны. Они набрали столько золота, что едва могли переставлять ноги, но упорно отказывались оставить хоть что-то. Бетани шла молча и сосредоточенно. Лица индейцев-носильщиков, как обычно, были совершенно бесстрастны; Трейсу оставалось надеяться, что эти люди не предадут его в опасную минуту. Он подошел к нише, в которой оставил лестницу, и нахмурился, обнаружив, что лестницу кто-то трогал. Он оставлял ее аккуратно сложенной, а теперь веревки образовывали бесформенную кучу. Трейс присел на корточки, пытаясь понять, как это могло случиться.

— Трейс! — тихо позвала его Бетани.

— Да?

— Ты что-то скрываешь от нас. — Он раздраженно махнул рукой:

— Нет, ничего. Просто у меня… предчувствие.

Бетани увидела, что он рассматривает лестницу.

— Она сгнила?

— Нет, но… — Неожиданно он почувствовал себя ужасно глупо. — Она лежит не так, как я ее оставил. Наверное, какое-то животное сдвинуло ее с места.

Сзади раздался нетерпеливый голос Броуди:

— Тейлор, давай убираться отсюда. Я хочу поскорее добраться до мулов. Мне надоело тащить эту тяжесть.

Трейс презрительно посмотрел на него; губы его скривились. — Опять торопишься? Ладно, пошли.

Они размотали лестницу, и Трейс проверил, все ли с ней в порядке. Первым спустился Броуди. Из-за тяжелого груза его движения были медленными и неуклюжими. Потом последовали Рейган и Бетани. Профессор долго не мог попасть ногой на перекладину и даже пошутил по этому поводу. Он был на середине лестницы, когда внезапно раздался звук выстрела. Брейсфилд взмахнул руками и сорвался вниз.

— Папа! — закричала Бетани и бросилась к нему. Его лицо было необычно бледным. — Папа, что с тобой? Ты ранен?

В этот момент раздались еще выстрелы. Трейс начал отстреливаться.

— Нет, я не ранен. Но… у меня, кажется, сломана нога. — Профессор стиснул зубы от боли. — Как глупо вот так свалиться с лестницы…

Бетани быстро подняла его штанину и увидела, что нога отца начинает быстро опухать. Над их головами засвистели пули, но Бетани, не замечая опасности, потащила отца за выступ скалы, в безопасное место.

Подоспевший Трейс оттолкнул ее, поднял профессора на руки и, постоянно оглядываясь по сторонам, быстро отнес его на площадку за скалой. Бетани бежала следом.

— Ты можешь остаться здесь? — спросил Трейс, прерывисто дыша. Бетани кивнула. — Тогда сиди и приглядывай за отцом!

Он отошел от них и, спрятавшись за камнями, начал стрелять туда, откуда летели пули.