Глава 1

– Сразу парочка! – приподняв мохнатые брови, удивленно констатировал док Мэрфи. – Знаете, Эл? Никогда б не подумал, что вы займетесь оптовым бизнесом.

Блуждающий солнечный луч упал на нож, наполовину торчавший из левой груди женщины, и лезвие окружил световой ореол. Женщина, неуклюже раскинувшаяся на спине поперек постели, была голой и бесповоротно мертвой. Рядом с ней лицом вниз лежал голый мужчина, между лопатками у него тоже торчал наполовину воткнутый нож, и он тоже был мертв. Картина при ярком полуденном свете выглядела чертовски жутко.

Эд Сэнджер, гений из криминалистической лаборатории, поднялся с коленей, тщательно стряхивая руки от пыли.

– Ничего, – уныло доложил он. – Я, впрочем, догадываюсь, что субъект, умудрившийся укокошить двоих в одном номере мотеля, даже не дав им возможности пикнуть, не так глуп, чтоб оставить отпечатки.

– В шкаф заглядывали?

– Разумеется, – ответил он с возмущенным выражением на лице. – Вы меня знаете, лейтенант, я повсюду заглядываю.

– Что нашли в шкафу? – не отступал я – Ничего. Пусто.

– И правда, забавное выходит дельце, – горько заметил я. – Двое нудистов снимают в мотеле номер, чтобы на пару совершить харакири, и одновременно втыкают друг в друга ножи. Весьма распространенный случай.

– Одежды не обнаружили! – с удивлением констатировал Сэнджер.

– Даже наручных часов, – подтвердил я. – Вы сфотографировали все, что нужно?

– Конечно. Когда док управится, щелкну парня в лицо для вас, лейтенант.

– Было бы очень мило, – кивнул я. – Если услышите чьи-нибудь вопли, когда приметесь щелкать, не обращайте внимания. Вопить буду я.

Док Мэрфи решительно захлопнул свой маленький черный чемоданчик и повернулся ко мне:

– Оба мертвы уже семь-восемь часов. Я взглянул на наручные часы.

– Получается где-то между тремя и четырьмя часами нынешнего утра.

– Причина смерти очевидна. Постараюсь сегодня же провести аутопсию. – Он с сомнением на меня покосился. – Скажите мне только одно, Уилер, в какой прогрессии будут в дальнейшем развиваться события – в арифметической или в геометрической?

– Чего?

– Я спрашиваю, если вы теперь перешли на двойные убийства, что будет на следующем этапе? Я, пожалуй, смогу приспособиться к арифметической прогрессии, но, если предложите геометрическую, немедленно подаю в отставку. Может, четыре трупа и обработаю, а за ними получу вдруг шестнадцать? – Он решительно встряхнул головой. – Нет, сэр!

– Вы наверняка знаете, как приятно иметь с вами дело, – выдавил я сквозь стиснутые зубы. – Все равно что с остаточным насморком.

Полыхнула резкая вспышка света, и я крепко зажмурился, пока Сэнджер делал снимки. Потом осторожно открыл веки и посмотрел на постель. Пара лежала теперь бок о бок, и почему-то их нагота стала выглядеть непристойно. Женщина была брюнеткой с хорошей фигурой и с таким типом лица, которое не лишается привлекательности лет до тридцати, после чего превращается в безликую маску. Я прикинул, что ей далеко за двадцать, так что по поводу этой проблемы никогда уже не придется беспокоиться. Мужчине, лежавшему рядом с ней, можно было дать лет на пять больше, атлетически сложенное тело только начало расплываться. Густые каштановые волосы, мясистый нос, надменно – даже после смерти – сложенные губы. Хорошо бы, с тоской подумал я, чтобы поперек груди крупными буквами было вытатуировано его имя.

– Я, пожалуй, закончил, лейтенант, – объявил Эд Сэнджер. – Постараюсь как можно быстрей прислать вам фотографии.

– Отлично, – без всякого энтузиазма ответил я.

– И мне тоже пора в морг, – сказал док Мэрфи. – На улице поджидают жизнерадостные ребята с труповозкой. Передать им, чтоб забирали трупы?

– Жутковатое у них хобби, – заметил я, передернувшись. – Передавайте, черт побери!

– Не уверен, стоит ли предлагать совет такому истинному копу-профессионалу, как вы, Эл, – с притворным смирением проговорил он, – но хотите, я подброшу вам ниточку?

– Премного благодарен, – буркнул я.

– Отыщите ближайшую колонию нудистов, и поймаете своего убийцу, – с удовольствием провозгласил док. – Если хотите подстраховаться, разошлите кругом приказ о немедленном задержании всех, кто шатается голышом по улицам.

– Ходят слухи, что Джек Потрошитель был медиком, – с расстановкой изрек я. – Хочу спросить у вас кое-что, док: случайно, вы сами-то не разгуливали голышом в последнее время?

– Только у своей жены в ванной, – любезно ответил он. – Да и там главным образом не разгуливаю, а бегаю. Чертовски боюсь, прямо до смерти, что натянет она высоченные черные сапоги да подступит ко мне с проволочной плеткой.

Я обождал, пока он уйдет, а ребята в белых халатах увезут на каталках оба трупа, после чего вернулся в контору менеджера. Менеджером был маленький мужичок средних лет, в очках без оправы. Как только он начинал суетиться, жалкая прядь волос, прикрывавшая голову, неизменно сползала на левое ухо.

– Какое ужасное происшествие, лейтенант! – Он горестно качнул головой, и прядь съехала в сторону на полдюйма. – Да еще в нашем мотеле! Просто не знаю, что скажут хозяева!

– Трупы обнаружила горничная? – спросил я.

– Утром, около половины одиннадцатого, она постучала в дверь, не получила ответа, так что воспользовалась служебным ключом и…

– Ну, понятно. А во сколько они зарегистрировались вчера вечером?

– Чуть позже половины двенадцатого.

– Фамилии?

– Они заплатили за номер вперед. – Он тихонько прокашлялся. – Я, наверно, запамятовал.., э-э-э.., попросить их расписаться в регистрационной книге.

– Ваш мотель представляет собой заведение именно такого сорта?

Взволнованная физиономия менеджера залилась краской.

– Понимаете ли, с тех пор, как три года назад тут построили новое скоростное шоссе, мы оказались вроде как на задворках. Денег за обслуживание проезжающих, которых нам удается заполучить, кот наплакал.

– Впрочем, он в любом случае мог записаться под вымышленным именем. Вы когда-нибудь его прежде видели?

– Кого? – Глаза, увеличенные сильными линзами, медленно заморгали, уставившись на меня.

Я отчетливо ощутил кислое, зародившееся глубоко в желудке, предчувствие, что денек выдался еще тот, однако вежливо пояснил:

– Мужчину.

– Я не видел никакого мужчины, лейтенант.

– Кто же оплачивал номер? Его камердинер?

– А! – Физиономия менеджера быстро просветлела. – Простите, лейтенант. За номер, как всегда, платила миссис О'Хара.

– Как всегда?

– За последние несколько месяцев она раз пять-шесть останавливалась здесь на ночь. Пайн-Сити город маленький, лейтенант, и, должно быть, она считала за лучшее, если я не буду знать, с кем она проводит время. Только мне-то какая разница? Я знаю, где мое дело, а где не мое. Кроме того, вдове наверняка было тоскливо, правда?

– Не тоскливей, чем в данный момент, – заметил я. – Вы никогда не видали ни одного из мужчин, с кем она останавливалась в мотеле?

– Нет, сэр. – Он так решительно встряхнул головой, что прядь соскользнула на левое ухо, словно маленькое, пронырливое и нахальное мохнатое существо. – Она всегда приезжала поздно вечером, платила вперед и уезжала рано утром. После первого раза стала предварительно звонить и заказывать номер, подъезжала в машине к домику, возвращалась пешком к офису и брала ключ. Миссис О'Хара была женщина классная.

– Судя по вашим рассказам, то же самое может сказать примерно половина мужского населения Пайн-Сити, – констатировал я. – Знаете ее адрес?

– Она снимала квартиру на Ридж-стрит вместе с какой-то девушкой. Во всяком случае, так было раньше. Знаю, что муж ее, Эллис О'Хара, погиб два года назад в автомобильной катастрофе. Печально, такой молодой, и вообще… Джен – она то есть, как я слышал, нашла себе по-настоящему неплохое местечко в “Калкон кемиклс” и поселилась в квартире с другой девушкой из “Калкон”.

– Вы знаете имя этой девушки?

– Извините, лейтенант, нет. – Он резким движением руки закинул непослушную прядь на место.

– Когда я приехал, никакой машины перед домиком не было, – сказал я. Он осторожно кивнул.

– И когда я туда подошел посмотреть, почему вопит горничная, машины тоже не было. Миссис О'Хара водила такой маленький черненький автомобильчик “краут-битл” с немножко побитыми крыльями, если вам это пригодится.

– Пригодится, – подтвердил я. – Как она была одета?

– Черный свитер. Старые джинсы. Она не из тех, кто наряжается, словно куколки.

– Похоже, у нее на это просто времени никогда не было, – проворчал я. – Что еще можете мне о ней рассказать?

– Ничего особенного, лейтенант. Если что-нибудь вспомню, обязательно сообщу, будьте уверены.

– Спасибо. – Я вручил ему свою карточку. – Отыщите мне ее адрес в телефонной книге, а я пока позвоню в офис шерифа.

Я рассказал дежурному сержанту про черный “битл”, и тот пообещал объявить его в розыск. По правде сказать, я не запрыгал от радости, вспомнив, что в списках разыскиваемых в Пайн-Сити угнанных автомобилей таковые составляют около тридцати двух процентов.

– Вот, лейтенант, – с гордостью объявил менеджер. – Ридж-стрит, 23, квартира 5-А.

– Спасибо, – поблагодарил я. – Вы ведь видели оба трупа, правда?

– Конечно. – Глаза его, увеличенные стеклами очков, слегка затуманились. – Надеюсь, никогда больше в жизни не придется увидеть подобное, лейтенант.

– И вы уверены, что эта женщина – миссис О'Хара?

– Головой отвечаю!

– Позже вы мне понадобитесь для официального опознания, – предупредил я. – А как насчет мужчины?

– Никогда его раньше не видел.

– Хорошо. Повторите, пожалуйста, свою фамилию.

– Карсон, лейтенант. Юджин Карсон. Работаю здесь менеджером восемь последних лет.

– Ну, остается надеяться, вы найдете замену для миссис О'Хара, – бросил я. – Может быть, стоит дать объявление?

Я пошел к своей машине и поднял откидной верх. Может, проветривание мозгов на обратном пути в город пойдет мне на пользу. Нимфоманка, убитая в номере мотеля вместе с дружком на одну ночь… Воображаю, с какой прытью ее остальные приятели побывавшие в том же номере, побегут добровольно давать показания!

Времена процветания Ридж-стрит давно канули в прошлое, и теперь оштукатуренные фасады жилых домов выглядели потертыми и одряхлевшими. Я поставил машину перед домом номер 23 и поднялся в лифте на пятый этаж. Дверь квартиры 5-А отворилась буквально через пару секунд после того, как я нажал кнопку звонка, а за ней, подбоченившись, стояла разгневанная с виду женщина.

– Самое время явиться, черт побери, – свирепо рявкнула она. – Я всего лишь четырежды позвонила на этой неделе, а еще только среда!

Она откинула прядь роскошных вьющихся золотых волос, и на меня с негодованием глянула пара синих глаз. Дерзко вздернутый носик не имел ни малейшего шанса произвести когда-либо впечатление скромной сдержанности, равно как весьма решительно выпяченный подбородок и полные, сердито надутые губки, неосознанно источающие соблазн, отчего во мне вскипела кровь. Темно-синяя блузка так обтягивала полную, крепкую грудь, что под тонкой материей явственно обрисовались соски. Тесные вылинявшие джинсы подчеркивали выдающиеся формы округлых бедер и ляжек.

– Ну, чего стоите? – Проворчала она. – Заходите и почините этот чертов кондиционер, пока я не разнесла его на куски прямо у вас на глазах!

– Полагаю, вы – миссис О'Хара? – начал я, входя в квартиру.

– Я – Джуди Трент, – отрапортовала она и захлопнула у меня за спиной дверь. – Если это хоть как-то касается починки проклятого кондиционера.

– А я – лейтенант Уилер из службы шерифа.

– Какой лейтенант.., из какой службы? – Она, прищурившись, уставилась на меня. – Это что, шутка?

– Истинная правда. – В подтверждение я предъявил ей значок полицейского. Ее плечи поникли.

– Вы хотите сказать, что мой чертов кондиционер так и останется непочиненным?

– В любом случае, я помочь не смогу, – подтвердил я. – Когда вы в последний раз видели миссис О'Хара?

– Вчера вечером. – В ее глазах промелькнула тревога. – В чем дело? С Джен что-то случилось?

– Ее убили сегодня рано утром, – объявил я.

– О Боже! – Лицо девушки обрело горестное выражение. – Так я и знала, что все кончится чем-нибудь вроде этого. Еще бы, столько мужчин! Кто ее убил? Могу поспорить, какой-нибудь сексуальный маньяк! Бродяга какой-нибудь, которого она подцепила в баре и поволокла в этот чертов мотель! Я все время твердила, что удача в конце концов от нее отвернется и она подберет не того, кого следует. Ублюдка-садиста, который прикончит ее с наслаждением и…

– Заткнитесь! – гаркнул я.

– Что?!

– Дайте хоть слово вставить, – умиротворяюще попросил я. – Раз я полицейский, стало быть, должен задавать вопросы. А вы без умолку забрасываете меня ответами, нарушаете установленную процедуру.

– Вы хорошо помните, что не покупали значок в магазине игрушек? – с нескрываемым подозрением поинтересовалась она.

– Не желаете ли присесть, чтобы мы могли приступить к делу?

– Садитесь. – Ее голос непроизвольно дрогнул. – Бедная милая дурочка Джен! Мне что-то плохо от такого известия…

Она выскочила из комнаты, через пару секунд за ней хлопнула дверь в ванную. Я закурил и осмотрел гостиную. Обстановка приличная, но не соответствующая квартире, где проживают две женщины. Обе, казалось, ничуть не привязаны к дому, и это для них, может быть, просто место, где есть возможность дать отдых ногам в промежутке между свиданиями. Я успел докурить до конца сигарету, прежде чем в гостиную вернулась Джуди Трент, белая словно мел.

– Извините, – тихонько вымолвила она. – Когда вы сообщили мне об убийстве Джен, я сперва даже не поняла. Мы особенно близки никогда не были, но прожили вместе в этой квартире почти два года.

Джуди тяжело опустилась на диван и откинулась на спинку.

– У вас есть какое-нибудь представление, кто мог убить ее, лейтенант?

– Пока нет, – ответил я. – Ее опознал менеджер из мотеля, и больше на данный момент мне ничего не известно.

– Он, наверно, сказал вам, что она вдова? – продолжала она без всякого выражения, будто попугай, повторяющий заученный набор фраз. – Что ее муж погиб в автомобильной аварии два года назад? Она получила место личной секретарши при крупной шишке в “Калкон кемиклс”, а я познакомилась с ней через общих друзей. Я тогда только что переехала на эту квартиру, ежемесячный взнос оказался мне не по карману, а Джен хотелось оставить свое жилье, оно навевало тяжелые воспоминания. Мы решили объединиться, и она перебралась сюда.

– Что она была за человек?

– С ней легко было ладить, но дьявольски трудно узнать, что она за человек. У меня ушел год на то, чтобы выяснить, что она нимфоманка. Она вечно отсутствовала по ночам, никогда не объясняя почему. Я считала, что это не мое дело. Однажды к утру появилась заплаканная, вся в синяках. В какой-то, можно сказать, неосторожный момент рассказала мне правду. Познакомилась в баре с водителем грузовика, поехала с ним в мотель, а его представление о любовных забавах исчерпывалось побоями до полусмерти. Похоже, в то утро Джен потянуло на исповедь. Она призналась, что ненавидит мужчин, но от случая к случаю испытывает жуткую физическую потребность. Надеялась наверняка исцелиться с замужеством, но после гибели мужа все прежние страсти вернулись.

– И это всегда были случайные люди?

– Всегда, – уверенно подтвердила Джуди Трент. – Джен говорила мне, что это обязательное условие. Дело чисто физическое. Ей не хотелось иметь никаких других связей с мужчинами. Подхватит кого-нибудь, переспит ночь, а к утру навсегда распрощается.

– Какой у нее был автомобиль?

– Черный “битл”. Побитый и старый.

– Она никогда не водила мужчин домой?

– Никогда. – Джуди подумала пару секунд. – По крайней мере, при мне никогда, лейтенант.

Продолжать расспрашивать смысла не было, только в данный момент я не знал, чем заняться и куда пойти.

– Вы никогда не встречали ее с плотным мужчиной лет тридцати, ростом около шести футов, с густыми каштановыми волосами и усами?

Она подняла на меня синие глаза, омрачившиеся дымкой подозрительности. – Вы сначала сходили в “Калкон”, да?

– Я приехал к вам прямо из мотеля.

– Ладно. – Она раздраженно передернула плечами. – Нечего придавать этому делу федеральный размах. Значит, в мотеле был Джастин Эверард.

– Кто такой Джастин Эверард?

– Один из сотрудников “Калкон”, работавших вместе с Джен, вот кто, – отрезала она. – Только какого черта он делал в мотеле?

– Не хотите ли переодеться? – спросил я. – Скажем, накинуть плащ?

– Это еще зачем?

– По-моему, для визита в морг ваш наряд не годится, – объяснил я.

Глава 2

Приятно было выйти из промозглого холода морга на улицу под синее небо и жаркое солнце. Джуди Трент скользнула в машину, устроилась на сиденье позади меня и вдруг задрожала. Я проехал три квартала до бара, после чего мне пришлось почти бегом догонять ее, ринувшуюся к ближайшему свободному табурету. Когда принесли напитки, она отхлебнула огромный глоток ржаной водки со льдом и тяжко вздохнула.

– Чуть-чуть полегчало!

– Окружной морг – поганое место, даже для посетителей, – подтвердил я.

– Джастин Эверард! – Она медленно покачала головой. – До сих пор не могу поверить. Славный парень Джастин Эверард, спокойный, серьезный и преданный своему делу! Зарезан насмерть в номере мотеля вместе с Джен О'Хара! Фантастика!

– Расскажите о нем, – с надеждой попросил я.

– Почти нечего и рассказывать, лейтенант. Один из небольшой группы химиков-экспериментаторов в “Калкон”. Всегда мне казался предельно замкнутым. Преданным делу, я бы так сказала. Можно было подумать, его представление о развлечениях сводилось к работе в лаборатории до поздней ночи. Я сроду не замечала, чтоб он положил глаз на кого-то из тамошних девушек или вздумал к кому-то пристать.

– Вы тоже работаете в “Калкон”? – догадался я.

– И тоже секретаршей, – подхватила она. – Господи! Представляю, с какой физиономией мистер Браунинг все это выслушает!

– Мистер Браунинг?

– Крупная шишка в компании. Джен с ним работала. Я работаю с мистером Вейлом, он ведает коммерческой стороной дела. Джен запросто справлялась с любыми техническими терминами, а меня они просто сводят с ума.

– Почему вы не на службе сегодня?

– У меня неделя отпуска. Грохнула все свои денежки на новые колеса, вот и сижу теперь дома. Я кивнул.

– Ну, в любом случае, Акапулько, по-моему, не лучшее место в это время года.

Она бросила на меня подозрительный взгляд.

– А кто говорит про Акапулько?

– Может, еще стаканчик?

– Нет, лейтенант, спасибо. Этот навел в моем нервном желудке полный порядок. – Кончик дерзкого носика задумчиво сморщился. – Ничего, если я вам задам личный вопрос?

– Разумеется, – разрешил я. – Если он чересчур личный, я не отвечу.

– Вы женаты?

– Нет.

– Ну, так слушайте, раз уж вы нынче утром вторглись без предупреждения в мою жизнь и испортили мне весь отпуск, то, на мой взгляд, должны оказать хоть какую-нибудь любезность. Например, пригласить поужинать сегодня вечером.

– Заскочу около восьми, – с готовностью отвечал я.

– Люблю мужчин, которые быстро принимают решения. – Она медленно провела влажным кончиком языка по нижней губе. – Особенно не убивайтесь. Просто выберите такое место, где было бы тихо и по-настоящему дорого.

– О'кей, – согласился я. – А сейчас не желаете ли расплатиться за выпивку?

Она сказала, что самостоятельно доберется до дому, а по пути, может быть, пробежится по магазинам, я попрощался с ней и пошел к автомобилю. Дела, начинавшие в этот день складываться не лучшим образом, вроде пошли на поправку. Я еще в баре не забыл расспросить у нее, где находится “Калкон кемиклс инкорпорейтед”, и оказалось – в двадцати минутах езды, на другом конце Вэлли-Хейтс. По пути я остановился, чтобы съесть сандвич со стейком и выпить кофе, так что прибыл туда чуть позже двух.

Трехэтажное строение в форме буквы “Т”, окруженное тщательно выстриженным газоном и симметрично рассаженным кустарником, казалось новеньким. Все выглядело чистенько, поистине стерильно, включая установленную по периметру проволочную ограду высотой в восемь футов. В воротах стоял охранник в форме, который, увидев значок, махнул мне рукой, разрешая проехать. Я оставил машину на стоянке, предназначенной исключительно для руководства, и вошел в здание.

Старшая секретарша в приемной, похоже мечтавшая лишь об одном удовольствии – работать на двух компьютерах, на одном левой рукой, на другом правой, – в ответ на просьбу повидать мистера Браунинга одарила меня снисходительной улыбкой и чопорным уведомлением:

– Боюсь, без предварительной договоренности это абсолютно исключено.

– Я – лейтенант Уилер из службы шерифа. Неужели вам хочется, чтобы я ворвался к нему в кабинет с пистолетом в одной руке и с наручниками в другой?

Она открыла рот, чтобы что-то сказать, передумала и закрыла. Через пять секунд подняла телефонную трубку, а через шестьдесят секунд я уже был в кабинете Браунинга. Кабинет был стерильным во всех отношениях, как и все прочее в здании, как и сам Браунинг – высокий, тощий субъект лет сорока пяти, с розовой, словно только что чисто выскобленной, физиономией и черными, седеющими на висках волосами. Когда мы обменивались рукопожатиями, он улыбнулся, обнажив идеальные зубы, сверкнувшие белизной, однако в серых глазах оставалась холодная настороженность. Вполне естественно, когда к тебе неожиданно и бесцеремонно вваливается полиция.

– Садитесь, лейтенант,. – любезным баритоном пригласил он. – Чем могу служить?

Я уселся в кресло из пластика, которое кто-то, обладающий извращенным воображением, считал удобным, полез за сигаретами и известил его:

– Прошлой ночью в номере мотеля были убиты двое. Ваша секретарша, миссис О'Хара, и один из ваших химиков-экспериментаторов, Джастин Эверард.

С чисто выбритой физиономии исчез розовый цвет, моментально сменившись зеленоватым оттенком.

– Вы уверены? – тихо выдавил Браунинг.

– По моей просьбе мисс Трент около часа назад опознала обоих, – сообщил я.

– Невероятно! – пробормотал он. – Кому понадобилось убивать их? Вы сказали, они были вместе в номере мотеля?

– Абсолютно голые, – бесцеремонно добавил я. – Один нож торчал в левой груди девушки, второй у него между лопатками.

– А я гадал, почему миссис О'Хара не пришла нынче утром на работу. Думал, может быть, простудилась или еще что-нибудь в этом роде. Знаете, за все время, что она тут проработала, болела не больше трех дней. – Он с силой провел по губам тыльной стороной руки. – Черт побери, о чем это я!

– Уверен, вы просто потрясены, – сочувственно заметил я. – Но поймите, передо мной двойное убийство и мне нужна максимально возможная помощь.

– Конечно. – Он вытащил носовой платок из кармана и тщательно вытер лицо. – Мы поможем вам, лейтенант.

– У вас есть какие-то предположения, зачем кому-то понадобилось убивать обоих?

– Нет. – Он решительно качнул головой. – Оба были превосходными работниками в своей сфере. И если подумать, единственное, что их объединяло, – замкнутость. Похоже, они не завязывали никаких личных отношений с сотрудниками организации. Миссис О'Хара была вдовой. Вам, наверно, об этом уже известно.

– Потеряла мужа в автокатастрофе пару лет назад, – подтвердил я.

– Она у нас работала до замужества, и мы радовались ее возвращению после этой трагедии. – Браунинг еще раз вытер лицо. – Я бы назвал ее женщиной образцовой морали.

– Она была нимфоманкой, – холодно возразил я. – На протяжении нескольких последних месяцев затаскивала в тот самый мотель полдюжины разных мужчин и проводила с ними ночи.

– Миссис О'Хара? – Он, казалось, вот-вот разрыдается. – Не могу поверить!

– А как насчет Эверарда? – спросил я. – Какого рода исследованиями он занимался? Браунинг пожал плечами.

– Мне понадобится навести справки, чтобы дать точный ответ. Скорее всего, чем-то неопределенным и в высшей степени сложным технически. Возможно, мне следует объяснить, над чем мы тут работаем.

– Давайте!

– Собственно “Калкон” выпускает широкий набор фармацевтической продукции при строжайшем контроле за качеством. Чтобы дать вам представление, – скажем, от аспирина до новейших лекарств, помогающих при болезни Паркинсона. Естественно, у нас имеется крупный исследовательский центр в Лос-Анджелесе, где трудятся с полсотни ученых-химиков. Здешний же центр создавался в Пайн-Сити специально для неординарных исследований. Кроме технического и конторского персонала, здесь работаю я в качестве администратора и три химика-экспериментатора, которых тщательно подбирали по признаку творческого подхода к делу. “Калкон” считает, что стоит потратить деньги, позволив им заниматься исследованиями по своим программам. Вы меня понимаете?

– Более иди менее, – кивнул я. – “Калкон” надеется, что со временем кто-то из них явится с блестящей и совершенно новой идеей, которая принесет компании лишние пять миллионов долларов.

– Я бы не стал формулировать это так грубо, – улыбнулся он, – но общий смысл именно такой.

– Эверард был одним из трех ваших химиков-фантазеров, – подытожил я. – А двое других?

– Эллен Спек и Чарльз Демарест, – ответил Браунинг.

– Мне хотелось бы с ними поговорить, – сказал я.

– Пожалуйста, лейтенант. Можете воспользоваться моим кабинетом.

– Спасибо, – поблагодарил я. – Сперва миссис Спек.

– Мисс Спек, – поправил он. – Я буду в кабинете у Тима Вейла, пока вы не закончите.

– Каковы его функции? – поинтересовался я.

– Он занимается коммерческой стороной дела. Когда у исследователей появляется что-нибудь интересное, Тим способен дня за два оценить коммерческую стоимость. Незаменимый человек.

– Пожалуй, я тоже поговорю с ним, но попозже.

– Как пожелаете, лейтенант. Здесь все любили и миссис О'Хара, и Джастина Эверарда. Уверен, что каждый окажет вам полное содействие. – Он поднялся с кресла и направился к двери. – Мисс Спек придет через пару минут.

Дверь за Браунингом затворилась, и я сел в только что оставленное им кресло. Видя перед собой простирающуюся в бесконечность столешницу, легко было представить себя крупным руководителем. Я закурил сигарету – просто чтобы стерильная атмосфера знала свое место – и почувствовал себя гораздо лучше, воспользовавшись девственно чистой пепельницей. Примерно через минуту раздался отрывистый стук в дверь, и в кабинет вошла первая из двух химиков-экспериментаторов.

Я дал бы ей лет двадцать пять. Короткие черные волосы едва прикрывали уши. Из-за очков в массивной черной оправе смотрели бесстрастные темно-карие глаза. Строго поджатые губы. Она была одета в белый комбинезон, деликатно подчеркивавший полную грудь, тонкую талию и стройные линии бедер.

– Мисс Спек? – вежливо проговорил я. – Не желаете ли присесть?

– Благодарю вас, – отвечала она сдержанным контральто.

– Я – лейтенант Уилер из службы шерифа.

– Мне сказал об этом мистер Браунинг. – Она закинула ногу на ногу, по-женски умело, не дав никакой пищи нескромным взглядам.

– Я расследую двойное убийство, – продолжал я. – Миссис О'Хара и мистер Эверард были убиты в номере мотеля прошлой ночью.

– Я знаю, – спокойно сказала она. – Джуди Трент позвонила мне в перерыве на ленч и обо всем сообщила.

– За каким чертом она это сделала? – не сдержавшись, воскликнул я.

– Откуда мне знать, лейтенант? – В ее тоне послышалась легкая насмешка. – Я химик, а не психиатр. Возможно, фатальная женская неспособность хранить секреты?

– Не морочьте мне голову. Должна же она соображать хоть немножко.

– Не думаю, будто Джуди меня очень любит, – равнодушно заметила мисс Спек. – Джуди пылала страстью к Джастину Эверарду и заподозрила, что у меня с ним интрижка. Между нами ничего не было, но опровергать подозрения ревнивой женщины очень трудно.

– Известна ли вам какая-нибудь причина, по которой кому-то могло понадобиться убить Эверарда? Она уверенно покачала головой.

– Работать с ним было легко, но он никогда не заводил разговоров о своей личной жизни. Я знала, что он холостяк, помешан на спортивных автомобилях, и больше, боюсь, ничего не могу вам сказать.

– А как насчет миссис О'Хара?

– Особенно близко с ней не общалась. Она казалась приятной женщиной и, конечно, была опытной секретаршей мистера Браунинга.

– Над чем работал Эверард?

– Точно не знаю. Мы, все трое, всегда держались поодиночке, каждый нянчился с собственным драгоценным проектом. При подобной работе беседуешь с кем-то, только попав в безнадежное положение. Когда заберешься в глухие дебри и сам дорогу найти не можешь. Работая над текущим проектом, думаю, Джастин еще не вышел на эту стадию.

– Не припомните ли чего-нибудь, пусть даже самого пустякового, что могло бы помочь расследованию?

– В данный момент нет. – Она одарила меня короткой безликой улыбкой. – Но если попозже что-нибудь вспомню, лейтенант, обязательно сообщу вам.

– Благодарю вас, мисс Спек. Если не трудно, попросите зайти мистера Демареста.

Высокие округлые ягодицы в высшей степени сдержанно колыхались под белым комбинезоном. Дверь закрылась за Эллен Спек, через пять секунд вновь отворилась, и в кабинет вошел Демарест. С густыми волосами песочного цвета и пышными баками, он смахивал на огромного косматого медведя. Надетый на нем свитер грубой вязки как будто был позаимствован у какого-нибудь шотландского горца, а дымящаяся трубка из корня шиповника – в ближайшем предприятии по сжиганию мусора.