Крэг пожал плечами:
— На сколько хочешь. Но ты все равно проиграешь.
Гардин достал дегьги и пересчитал их.
— Осталось не так много, но тысячу я поставлю. Или ты передумал?
Вместо ответа Крэг достал тысячедолларовую бумажку и положил её на полу между ними. Гардин сверху положил десять купюр по сто долларов каждая.
На экране было бульдожье лицо адмирала.
— … пока не было оснований проявлять беспокойство, но флот принял все меры предосторожности. Прежде, чем разведчики покинут корабль, мы тщательно изучим весь район приземления на предмет возможной опасности. Представляется невероятным, чтобы на такой юной планете были разумные существа, но все таки мы хотим подстраховаться и на этот случай. Эта планета уже преподнесла нам столько сюрпризов и загадок, к которым в первую очередь можно отнести само её образование, создание атмосферы, законченного рельефа местности и, что особенно поразительно — некоей растительности. Именно потому, что загадок так много, мы не направили для высадки большой корабль, чтобы не подвергать риску жизни тысяч людей.
Капитан Бэрк и лейтенант Лейдло добровольно вызвались принять участие в высадке и знают, что рискуют своими жизнями, хотя особых оснований для беспокойства пока нет. Но новая планета — это всегда неизвестность, и это в полной мере можно отнести к данному случаю. Образование планеты было настолько неожиданным и загадочным, что можно вполне допустить возможность намеренного действия иного разума.
Вместе с тем, высадка на планету пока не вызывает никаких опасений. Мы располагаем все необходимой информацией. Самым большим вопросом остается атмосфера. Будет ли воздух пригодным для дыхания или нам придется высаживать растительность, как мы это делали на Марсе и Венере и под куполами Каллисто? Спектрографический анализ, а на расстоянии мы можем опираться только на него, дает обнадеживающие результаты. Содержание кислорода и углекислого газа в воздухе примерно такое же, как и на Земле. Плотность атмосферы чуть меньше земной, но совсем незначительно. Давление атмосферы на уровне моря соответствует земному на высоте одной мили от уровня моря, другими словами — тому, где расположены Альбукерк или Денвер.
Определенный элемент неизвестности связан с тем, что на расстоянии мы не смогли окончательно состав и содержание примесей, и нельзя исключать, что какая-то из них окажется ядовитой. На борту разведывательного корабля нет химической лаборатории, но зато есть клетки с канарейками и другими мелкими подопытными животными, которые помогут капитану Бэрку принять решение о возможности кратковременно покинуть корабль без скафандров.
Но наши разведчики сразу начнут исследовательские работы в районе посадки независимо от того, придется им надевать скафандры или нет.
Крэг выругался и спросил:
— Еще woji, Гардин?
Гардин кивнул, и Крэг отправился в бар, откуда принес и открыл ещё две бутылки. На экране снова был шар планеты, а голос адмирала уступил место тихой музыке.
— Что это он замолчал? — спросил Крэг. — Неужели сказал все, что знал?
— Наверное. Судя по всему, они заполняют паузу, пока не придет сообщение с корабля-разведчика. Еще несколько минут — они уже должны входить в верхние слои атмосферы. — Гардин взглянул на деньги, лежавшие на полу. — Крэг, а с чего ты пошел на такой бессмысленный спор? Ты практически подарил мне тысячу.
— Посмотрим, — ответил Крэг.
— Если, правда, ты не знаешь чего-то, что неизвестно другим, но откуда..? Хотя, раз ты сам предложил пари… Мне не нравится чувствовать себя идиотом, который играет по чужим правилам.
Крэг улыбнулся:
— Если хочешь, давай отменим пари. Даю тебе эту возможность, пока нет новостей с корабля-разведчика.
Гардин с секунду колебался, но потом покачал головой:
— Нет, пусть все остается в силе, — сказал он и сделал большой глоток прямо из бутылки.
Музыка прекратилась и раздался голос лейтенанта:
— Говорит лейтенант Лейдло с разведывательного корабля. Капитан Бэрк находится у пульта управления. Мы медленно спускаемся и входим в верхние слои атмосферы Крэгона. Мы знаем об этом по показаниями приборов, фиксирующих давление, пока лишь едва превышающее лабораторным вакуум. Мы находимся на высоте примерно пятидесяти миль и спускаемся со скоростью пять миль в минуту, хотя через несколько минут мы замедлим скорость спуска, чтобы не перегреть обшивку корабля трением о воздух.
Сейчас высота сорок пять миль. Отсюда видно — я в этом уверен — что зеленые пятна на поверхности действительно являются лесами. Во всяком случае именно так выглядят густые леса Земли с такой высоты.
Сейчас высота тридцать миль, и мы почти достигли стратосферы. Но… капитан Бэрк остановил наш спуск и дальнейшее движение корабля прекращено. Что случилось, капитан?
В этот момент Крэг спросил:
— Хочешь, удвоим ставки?
Гардин покачал головой:
— Но откуда, черт возьми, ты мог..?
— Это неважно. Может, я и в самом деле знаю то, чего не знают другие. Если не хочешь удваивать, то даю тебе последний шанс отказаться от пари.
Гардин больше не сомневался. Он схватил деньги, вернул Крэгу его тысячу и засунул свои стодолларовые бумажки в карман. Крэг улыбнулся:
— Теперь посмотрим, что он задумал.
— Ты это о ком?
— Подожди, — ответил Крэг, услышав по телевизору другой голос.
— Говорит капитан Бэрк. Прошу извинить за то, что мы с лейтенантом разговаривали, выключив микрофон. Пока нет никакой нештатной ситуации, но мы должны кое-что проверить прежде, чем продолжим спуск. Похоже, что-то случилось с нашей системой воздухоочистки.
Я остановил спуск, взглянув на клетку с тремя канарейками — вам о них рассказывали несколько минут назад. Так вот — одна из них лежала на дне клетки, а с двумя остальными тоже творилось что-то неладное.
Судя по всему, что-то случилось с воздухоочистителями, и пока мы не устраним неисправность, мы не будем продолжать спуск. Лейтенант, который разбирается в этой аппаратуре лучше меня, сейчас проводит осмотр. Как только он закончит и доложит о результатах, я тут же сообщу вам.
Немного погодя опять раздался голос капитана:
— Происходит что-то непонятное. Лейтенант Лейдло докладывает, что вся аппаратура работает нормально, индикаторы показывают нужное содержание кислорода и не фиксируют присутствия каких-то посторонних примесей. Между тем, две канарейки уже мертвы, а третья умирает. Хомяки и белые мыши жмутся друг к другу и дышат с трудом — они явно не в своей тарелке.
Мы с лейтенантом чувствуем какой-то странный запах. Я ещё не обсуждал с ним свои ощущения, но мне кажется, что этот запах чем-то напоминает серную кислоту, и кроме того он какой-то сладковатый. Если вы можете себе представить нечто среднее между запахом серной кислоты и жасмина — то это как раз то, как я описал бы свои ощущения.
Между тем наш корабль абсолютно герметичен. Мы совсем не используем внешнюю атмосферу, какой бы разреженной она ни была на высоте тридцати миль. Что-то, видимо, не в порядке с самим кораблем. Это никак не может быть связано с планетой. Скорее все…
— Капитан Бэрк! — его прервал голос адмирала с флагманского корабля. — Немедленно поднимайтесь! Покиньте атмосферу!
— Да, адмирал.
— Продолжайте докладывать.
— Да, адмирал. Мы поднимаемся. Сейчас высота тридцать три мили… тридцать пять. Ко мне подходит лейтенант Лейдло. Он бледен — видимо, сказывается стресс. И моя головная боль — у меня не было времени сказать о ней раньше — сейчас она проходит. Сорок миль. Мне кажется, что все позади, сэр. Или наша система очистки вновь заработала нормально. Сделаем ещё одну попытку, сэр?
— Сначала немедленно вернитесь на базу. Прежде, чем повторить попытку с роботами или людьми на борту, мы должны тщательно обследовать ваш корабль. То же самое относится к системе очистки воздуха, канарейкам, да и к вам с лейтенантом.
— Да, сэр.
Гардин посмотрел на Крэга, и тот рассмеялся. Крэг обратил внимание, что за последние полчаса он смеялся больше, чем за несколько месяцев.
— Спорим, что корабль с роботами тоже там не сядет? — спросил Крэг.
— Нет уж! — Гардин выключил телевизор. — Дальше смотреть нечего. Чтобы отправить корабль без людей потребуется не меньше суток. Крэг, что это значит?
Крэг медленно покачал головой.
— Извини. Чтобы объяснить, мне пришлось бы рассказать многое другое.
— Мы никак не можем на этом заработать?
Крэг снова покачал головой.
— Партию в джин, чтобы убить время?
Гардин поднялся.
— Извини, Крэг, у меня дела. Меня какое-то время не будет. Эта моя тысяча, которая чуть не стала твоей — спасибо, что отказался от верного пари — почти все, что у меня осталось. Я хочу слегка поправить свои дела.
— Удачи, — ответил Крэг.
Глава 10
Крэг не видел Гардина больше недели, хотя продолжал регулярно посещать те места, где они обычно встречались. Он не заходил в гостиницу, где жил Гардин, по двум причинам: во-первых, он знал, что если Гардин все ещё жил там и хотел увидеться с Крэгом, они бы обязательно уже встретились в одном из баров, и во-вторых, Гардина могло не быть дома, но его могла дожидаться Би, а он не хотел с ней встречаться, когда Гардина не было рядом. А ещё лучше — даже если Гардин и был рядом.
Он начал регулярно следить за новостями, сообщавшими о новой планете. После первой неудачной попытки высадиться на ней, прямые трансляции были прекращены, и теперь передавались только сообщения.
Космический флот не мог скрыть факты, но он мог избежать щекотливого положения, в котором оказывался, позволяя общественности быть свидетелем своих неудач.
В корпусе отозванного корабля не было найдено никакого постороннего газа. Единственным подтверждением случившегося были две мертвых канарейки и продолжительная болезнь третьей. Не избежали болезней хомяки, мыши и люди. Капитан и лейтенант почти сутки после возвращения мучились от тошноты.
Воздухоочистительная аппаратура оказалась в полном порядке, а вскрытие мертвых канареек не пролило никакого света на возможную причину смерти.
Единственным выводом, к которому пришли ученые, было то, что в атмосфере Крэгона содержится какая-то неизвестная примесь, настолько ядовитая, что даже в разреженной атмосфере на высоте тридцати миль от поверхности может проникнуть сквозь герметичную обшивку корабля и умертвить его пассажиров или, во всяком, вывести их строя. Скафандры вряд ли могли решить проблему, потому что материал, из которых они были сделаны, уступал по прочности и герметичности обшивке корабля.
Через два дня после первой попытки высадиться на Крэгон был отправлен искусственно пилотируемый разведчик. Поскольку первый разведчик доставил не образцы смертельного газа, а лишь последствия его действия, был сделан вывод, что на обратном пути произошла утечка этого газа, и то же самое может случиться со вторым кораблем, в каких бы контейнерах этот газ ни содержался. Поэтому вместо контейнеров второй разведчик был начинен оборудованием для проведения химического анализа. Часть оборудования работала в автоматическом режиме, часть — с помощью дистанционного управления. Таким образом, можно было взять пробы на месте и, пока корабль находился на планете, сделать предварительный анализ и передать его результаты для дальнейшей обработки.
Единственной загвоздкой оказалось то, что этот корабль так и не смог приземлиться. Он даже не смог войти в верхние слои атмосферы. Крэгон изменил тактику. За двести миль до поверхности корабль уперся в силовое поле.
Даже простые ракеты без экипажа на борту были нежеланными гостями на Крэгоне.
Крэг только посмеивался.
На этом официальные попытки высадиться на Крэгоне прекратились. Адмиралтейство сделало тщательно сформулированное заявление, в котором за объяснением скудости передаваемой общественности информации скрывался смертельный испуг.
— Сейчас представляется возможным и отчасти даже вероятным, что Солнечная система подверглась проникновению представителей иного разума. Образование новой планеты из осколков Солнечной системы было слишком необычным и внезапным, чтобы его можно было объяснить с точки зрения любой из астрофизических теорий, известных Человеку. Таким образом, нельзя исключать возможность её намеренного создания какой-либо чуждой расой, прибывшей из-за пределов Солнечной системы.
То, что намерения этой расы не являются дружественными, подтверждается фактом отказа от мирных контактов, которые могли бы быть установлены в случае приземления нашего корабля на этой планете. Силовое поле не существует в природе и, следовательно, его происхождение является искусственным. С большой долей вероятности можно предположить, что ядовитый газ, проникающий сквозь герметичную обшивку корабля и полностью исчезающий при выходе из атмосферы, также является искусственным по происхождению.
Поскольку до сих пор планета Крэгон, насколько можно судить, не предпринимала никаких враждебных действий против Солнечной системы, необходимости объявлять военное положение нет, но мы обязаны ввести чрезвычайное положение. В связи с тем, что нельзя исключать вероятности нахождения среди нас шпионов Крэгонской расы, необходимо ввести строгую цензуру на…
Совет Солнечной системы немедленно ввел чрезвычайное положение, удвоил налоги на малые доходы (и слегка увеличил их на большие) для финансирования каких-то оборонительных программ. Смысл и характер программ, естественно, не раскрывался из-за боязни крэгонских шпионов.
В городе ходило множество слухов, которые в квартале астронавтов удивительно соответствовали действительности, особенно по вопросам, связанным с космосом. Хотя все сообщения относительно Крэгона, направляемые в штаб-квартиру космических вооруженных сил Марса, шли с грифом «совершенно секретно», их содержание по непонятным каналам становилось известным в квартале в течение нескольких минут после получения. Крэг знал, что на достоверность этой информации можно положиться.
Вторая попытка проникнуть на Крэгон с помощью управляемого корабля была не совсем мирным спуском на антигравитационных двигателях. Натолкнувшись на силовое поле, этот корабль нанес мощнейший ракетный удар по поверхности планеты. Ракеты с ядерными боеголовками взорвались, натолкнувшись на силовое поле, а последующее изучение места взрыва показало, что силовое поле полностью изолировало атмосферу планеты от последствий ядерных взрывов, в том числе и радиации.
Крэгон был неуязвим.
Вот тогда Солнечную систему захватила истерия шпиономании. Военные не знали, является ли Крэгон обитаемой планетой, и если да, то как выглядели её обитатели. Военные были напуганы и, поскольку Крэгон был вне пределов их досягаемости, они занялись тем, что было им под силу — начали выискивать шпионов. Все, кто по каким-то причинам не мог или не хотел убедительно объяснить причину своего нахождения в том или ином месте, немедленно арестовывались и, если их показания нельзя было сразу проверить, то допросы продолжались дальше, в том числе и с применением психотропных средств.
Этот факт заставил Крэга задуматься. Хотя богачей, останавливавшихся в шикарных отелях, полиция никогда не беспокоила — многие из них были слишком влиятельными, чтобы с ними связываться — Крэг понимал, что с военными дело обстоит иначе. Они могут решить, что крэгонские шпионы могут выдавать себя за развлекающихся воротил именно из-за этой «неприкосновенности». Военные были меньше полиции подвержены запугиванию и коррупции, особенно, если решат, что имеют дело со шпионами чуждой расы.
Крэг принял меры предосторожности, в которых раньше не было необходимости. Он посетил лучшего специалиста Марса по подделке документов, который снабдил его целым пакетом бумаг, удостоверяющим, что он был совсем другой личностью. Разумеется, эти документы не могли выдержать специальной тщательной проверки, но они вполне годились для предъявления в случае обычной проверки.
После он задумался о том, не напрасно ли он потерял время и деньги на эти фальшивые бумаги, от которых не было толку в случае серьезного подозрения, а он сам уже дал основания серьезно подозревать себя, если Гардин проболтается. Он никак не ожидал истерии шпиономании в тот день, когда они с Гардином следили по телевизору за первой попыткой высадиться на Крэгоне. Он сам себя подставил, предложив Гардину пари на тысячу долларов, что разведчик не сможет сесть и обратно взлететь. Военные захотят узнать, откуда ему это было известно. Конечно, он мог бы рассказать им правду и признаться заодно в убийстве Олливера.
Гардин сам мог начать его подозревать и сообщить куда надо об этом пари, и Крэг бы его понял. Но что, в конце концов, это меняло, и какая Крэгу была разница? Он все равно не собирался жить вечно, а рисковать ему было не привыкать.
Это напомнило ему, что в последнее время он мало чем разнообразил свою жизнь и в тот же вечер, выпив больше обычного, затеял драку в одном из самых разбойных баров квартала. В этой части города это было проще простого.
Он позволил себе разойтись во мнении с четырьмя подвыпившими портовыми грузчиками. Он не знал, о чем именно они спорят, да и грузчики тоже этого не знали. Он просто не согласился с чем-то из того, что было сказано, и тут же едва успел увернуться от кулака, направленного в его челюсть. Ни секунды не раздумывая, он нанес сильный удар правой под-дых нападавшему, и тот согнулся пополам, хватая воздух открытым ртом.
Крэг отступил от стойки и повернулся к трем собутыльникам упавшего на пол грузчика. Они медленно наступали на него. Он успел нанести легкий удар левой в солнечное сплетение тому, кто находился ближе всех, и в этот момент сильнейший удар в голову слева отбросил Крэга почти к двери. Он встал и, низко пригнувшись, пошел на двух оставшихся противников: обе его руки заработали как поршни. Через несколько секунд остался только один грузчик, ещё не потерявший способность сопротивляться. Он был самым крупным из всей четверки, но и он протянул недолго, хотя Крэг на этот раз пользовался только правой рукой.
Все случилось так быстро, что Крэг даже не успел запыхаться, хотя его голова гудела от пропущенного удара. Он вернулся к стойке, чтобы забрать свой недопитый стакан. Бармен, сжимая в руке солидных размеров скалку, попятился назад.
Крэг успокаивающе кивнул ему.
— Все в порядке, — сказал он. — Все живы и ничего не сломано. Тебе нет необходимости присоединяться к остальным, если, конечно, ты сам этого не хочешь.
Бармен согласно кивнул, а Крэг допил виски и положил на стойку деньги.
— Когда они придут в себя, угости их за мой счет, — сказал он и вышел из бара.
Это его немного развлекло, однако…
Интересно, где сейчас Гардин? Какое дело он замышлял или уже проворачивал? Пригласил бы он Крэга в долю, если бы знал, что у него тоже кончаются деньги? И согласился бы Крэг, получи он такое предложение? Он решил, что, наверное, да, хотя…
Но ему ещё было очень далеко до мели, чтобы браться за новое дело. У него до сих пор оставалось больше девяти десятых проклятого полумиллиона. Полмиллиона были большие деньги. Слишком большие, черт бы их побрал.
Вернее, черт бы побрал человека, который не может получить удовольствие, тратя их, — подумал он.
Вернувшись в свой номер необычно рано, он включил большой экран. Не потому, что ожидал узнать что-то новое о планете, но ему было интересно, какую лапшу правительство будет вешать своим гражданам: комментаторы и дикторы должны были что-то рассказывать, неважно — правду или нет.
На экране появился седоволосый мужественного вида диктор рекламы. Его улыбка была настолько подкупающе искренней, что Крэг решил послушать, что он будет предлагать. Крэг подошел поближе к экрану, потому что знал, чем все это может кончиться.
— Вы — некрофил? Все ваши проблемы уже решены новым продуктом «Дженерал Плэстикс», который только что поступил в продажу. Он отличается от мертвого тела только тем, что со временем не разлагается. В продажу поступили изделия обоих полов и по низкой, страшно низкой цене. Кроме того, вы можете воспользоваться услугами проката, если вы, как и большинство некрофилов, не страдающих фетишизмом, предпочитаете время от времени разнообразить объект своих…
От удара ноги Крэга экран разбился.
Крэг уже знал, что заменить экран на этом телевизоре стоило семьсот долларов. Плюс двести тридцать за номер и ещё сотня на прочие расходы. Еще один день и ещё одна тысяча. Но даже, если тратить деньги в таком темпе, то полмиллиона хватит надолго. Что же все таки делает Гардин?
Он вышел на балкон и посмотрел на небо. Новую планету пока не было видно — она находилась ниже линии горизонта. Ну и черт с ней!
На небе была видна Земля, и Крэг, глядя на нее, размышлял, не стоит ли для разнообразия туда слетать. Почему бы и нет? На Земле все было таким же прогнившим и развращенным, как и на Марсе. Ни на одной из планет не было чего-то такого, чего не было на другой: разница заключалась только в том, что на Земле было больше народа. И чуть больше полицейских, что делало Землю чуть менее опасной по сравнению с Марсом.
Он прошел в бар номера и налил себе выпить. Неужели выпивка была всем, что у него осталось? Черт, если кроме выпивки его больше ничего в жизни не интересовало, то почему не свести с ней счеты раз и навсегда? Потому что тигр не совершает самоубийства, даже с помощью нефтина, который помог бы ему забрать на тот свет немало жертв.
Он пил, пока не почувствовал сонливость, и отправился спать.
Он уснул, и ему приснился сон. О прекрасной женщине с каштановыми волосами, которая была его женой — и во сне он не знал, что она предала и оставила его, потому что это было много позже — и он безумно любил её. Эта женщина постепенно менялась, и в этом не было ничего удивительного, потому что во сне всегда все понятно. Ее волосы остались того же цвета, но она стала ещё красивей и ещё более любимой и почему-то все время отдалялась от него все дальше и дальше в космосе, и на этот раз он отчаянно звал её Джудит! Джудит! И он не знал, что это уже другая женщина, и это имя — не его жены. Потому что в этом сне все женщины были одной единственной женщиной, и не было никаких других. И она вернулась к нему и положила руки на плечи. И вдруг с непоследовательностью, присущей снам, он уже держал в объятиях мертвое тело, и оно исчезало на глазах…
Телефон продолжал звонить.
Он резко поднялся и схватил трубку.
— Да?
— Мистер Э! Звонит женщина, которая просит соединить с вами и отказывается себя назвать. Но она утверждает, что это очень важно — вопрос жизни и смерти. Как нам…
— Соедините.
Он не стал просить переключить его на отдельную линию, чтобы не привлекать любопытства администрации, которая тогда наверняка начнет подслушивать. В Марс-Сити ему могла звонить только одна женщина.
— Да? — спросил он.
В трубке раздался голос, который он и ожидал услышать:
— Я не хочу называть свое имя, но ты меня узнаешь, если я скажу, что мы встречались в…
— Я знаю, кто ты, — прервал он её. — В чем дело? — спросил он, хотя догадаться было нетрудно.
— Наш общий друг — я не буду называть его имя, раз ты узнал меня, попал в ужасную переделку. Не думаю, чтобы ты мог помочь, но…
— Где ты находишься? Постарайся описать место, не называя его.
— В нашем номере в гостинице, но оставаться здесь небезопасно, и мне лучше отсюда уйти. Может, мы встретимся там, где вы играли в карты с тремя астронавтами, только что вернувшимися с Каллисто, которые пытались…
— Я буду там через десять минут, — сказал Крэг и повесил трубку.
Он быстро оделся и ополоснул лицо холодной водой. Он вновь чувствовал себя живым — он был нужен, и это было опасно.
Глава 11
Этот бар ничем не выделялся среди других, расположенных на этой улице, за исключением двух заведений подороже. Крэг был в нем через десять минут, но Би опередила его. Судя по всему, она только что вошла, потому что как раз усаживалась в одной из кабинок у стены, когда её заметил Крэг. Какой-то грузчик из порта обратил на неё внимание и, отойдя от стойки, направился в её сторону. Крэг не возражал бы померяться с ним силой, но сейчас на это не было времени и он, ускорив шаг, опередил грузчика и, сев в кабинке напротив Би, обратился к ней по имени — разумеется, вымышленному. Грузчик нерешительно потоптался на месте и вернулся к стойке бара.
— Счет времени идет на минуты? — был первый вопрос Крэга.
Она наклонилась вперед, и он увидел, что она плакала, хотя и пыталась скрыть следы слез косметикой.
— Не думаю, — ответила она, — но я даже не представляю, чем ты можешь помочь тем более, что он…
— Тогда подожди, — прервал её Крэг. Он вытащил из кармана несколько монет и, подойдя к музыкальному автомату, бросил их в щель и увеличил громкость. В баре было слишком тихо, и их беседу могли подслушать. Динамики взревели, но Крэг, поморщившись, решил не убавлять звук.
— Теперь выкладывай, но только самую суть.
— Ограбление склада оптовой торговли ювелирными изделиями. На десятом этаже комплекса Рэшлера, в десяти кварталах к северу от…
— Я знаю, где это. Продолжай.
— Он там в западне. В самом комплексе и на целый квартал вокруг него расставлены посты, сверху постоянно дежурят вертолеты. Он, должно быть, где-то задел сигнализацию…
— Он один?
— Да, он работал в одиночку. Он к этому готовился две недели и…
— Об этом кроме тебя никто не знал?
— Никто. Это наверняка сработала сигнализация. Подставить его просто никто не мог, потому что никто об этом не знал. Это…
— Откуда ты знаешь о случившемся? Я имею в виду, что он в ловушке?
Она открыла сумку и достала предмет, напоминавший с виду большой косметический набор.
— Это переговорное устройство. У него такое же, только замаскированное под портсигар и…
— Я видел его. Он тебя вызвал по нему?
— Да. В случае вызова устройство издает слабый звук. Когда Гардин работает, я всегда держу его под рукой на случай вызова, если ему вдруг понадобится моя помощь…
— Что он велел тебе сделать? Связаться со мной?
— Нет. На этот раз он ничего не просил, только хотел попрощаться со мной. Он сказал, что надежды нет, и что каждый выход блокирован. Там десятки, а может, и сотни полицейских, и он велел мне как можно быстрее убраться из квартиры, пока туда не нагрянула полиция. Я сразу позвонила тебе и тут же ушла.
— Они знают, кто он?
Она кивнула.
— Не представляю откуда, разве что кто-нибудь его узнал, когда он стрелял из окна. Но сейчас там установлен громкоговоритель, и они предлагают ему сдаться, обращаясь по имени. Он сразу понял, что они быстро выяснят, где он живет, и поэтому связался со мной…
— Ты можешь с ним связаться сама по этой штуке?
— Да, но…
— Давай, свяжись прямо сейчас. Скажи ему, что я хочу поговорить с ним и потом передай микрофон мне.
Она открыла набор и, делая вид, что смотрится в зеркальце, нажала какую-то кнопку.
— Гардин? Ты знаешь, кто говорит. Здесь рядом твой друг, который хочет с тобой поговорить — ты узнаешь его по голосу.
Крэг потянулся за миниатюрным передатчиком и, сделав вид, что рассматривает его, сказал, как будто разговаривал с Би, сидевшей напротив:
— Привет, Гардин. Говорить будем быстро, чтобы нас не успели засечь и выследить. Они знают, кто ты, так что скрывать твое имя нет смысла. Какая обстановка?
— Я в мышеловке, — раздался тихий-тихий голос, который было едва слышно из-за гремевшей музыки. — Ты ничем не можешь помочь, но все равно спасибо. Здесь не меньше сотни полицейских.
— Сколько ты можешь продержаться?
— Да сколько угодно. Им незачем лезть сюда и подставлять себя под пули, поэтому они будут ждать, пока мне все это не надоест самому, и я не вылезу сам.
— Сколько ты можешь продержаться, черт возьми?! Часов или дней?
— Да не меньше недели, если я захочу. Еды здесь нет, но за это время от голода я не помру. Зато воды здесь хоть залейся.
— Боеприпасы?
— Все, что было у охранников, не считая моих собственных. Они знают, что с этим у меня трудностей нет.
— Они могут применить газ?
— Только если начнут стрелять газовыми баллонами в окна. А им это не нужно. Да и зачем? Я отсюда все равно никуда не денусь, а они обожают осады.
— Ладно, Гардин, держись. Я тебя вытащу. Может быть, понадобится несколько дней, но я тебя вытащу.
— Не сможешь. Даже не пытайся. Это…
— Я не буду рассказывать тебе как, потому что нас могли уже засечь. Или когда, даже если бы я знал. Но самое главное, держись, и я тебя вытащу!
Крэг захлопнул крышку и быстро встал.
— Пошли, нам нужно убираться отсюда, если полиции удалось засечь, откуда мы разговаривали.
Около бара стояло пустое такси и, втолкнув в него Би, Крэг быстро в него залез сам и назвал адрес другого бара. Би схватила его за рукав:
— Крэг, это самоубийство! Ты не мо…
Он сбросил её руку.
— Мы можем, если он продержится два дня. Может, даже раньше, если нам удастся найти подкрепление. У Гардина ещё есть друзья, на кого ты можешь положиться в этом деле?
— Только один, Хаузер. Но… его самого ищет полиция. Он в бегах, поэтому ты с ним и не встретился. И он очень крутой, такой, что…
— Ладно. Похоже, нам именно такой и нужен. Ты можешь с ним связаться?
— Конечно, но…
— Не спорь. Сейчас мы пойдем в тот бар, который я назвал таксисту, чтобы он не заподозрил неладное. Мы быстро чего-нибудть выпьем и разойдемся. Слушай меня внимательно. Ни в коем случае не возвращайся домой — Гардин, наверное, прав, и полиция уже там. Найди Хаузера и, если он согласится, приходи с ним в «Люксор». Слушай, а сама-то ты хочешь участвовать? Я могу вытащить Гардина и один, только это займет больше времени.
Они уже входили в бар, и Крэг, сразу заказав две порции виски, повернулся к Би и спросил:
— Так что ты решила?
— Мое решение принято уже давно. Ты сразу едешь в «Люксор»?
