Убить судью

Братья Пресняковы

Убить судью

Великое приключение Снайпера, коварной Наташи, черствого Хот-Дога и Железного Пепси

Всем, кто всегда с нами

* * *

Что может заставить человека в наше время лететь на самолете? Работа? Бред полный! Желание с кем-то встретиться? Ерунда! Нет, если задуматься, практически никакая цель не может заставить человека тратить деньги на то, чтобы какое-то время испытывать жуткий страх… поломки, теракты, плохие метеоусловия… процентов 80 что ни о какой безопасности и речи быть не может… да, самолеты осматривают техники, погоду «пробивают» через спутник метеорологи, пассажиров тоже проверяют, теперь даже приходится скакать по аэропорту в носках и без ремня на штанах, но это ничего не гарантирует… один мужик на контроле отказался снимать ремень – он сказал, что делать это в присутствии женщин унизительно… почему он так считает?.. никто не поинтересовался… с него банально сняли ремень и пропустили, но дело ведь даже не в ремне, а в голове… человека можно совсем раздеть и пропускать в самолет голым, но что делать с его фантазиями и представлениями, ведь главная опасность – в них… я бы ни за что не пропустил в самолет пассажира с такими мыслями по поводу ремня и женщин… нет, скоро все эти авиакомпании точно разорятся… еще лет пять-семь… и все… если, конечно, дела в мире будут идти таким же ходом… терроризм набирает обороты… авиавек уходит в прошлое… ученые, я слышал, пытаются вырастить жучков, которые будут вживляться в нашу жопу перед полетом… эти жучки будут контролировать уровень пота… большой уровень – жучки посылают сигнал в центр безопасности на земле, и вас тут же высаживают из самолета… пот – страх – черные мысли… оказывается, все взаимосвязано, и чем ты чернее мыслишь, тем больше потеешь… жучки спасут нас от деградации…

Самолет уже садится, а всякие глупости не вылезают у меня из головы… Пусть лучше так, чем бояться… я всегда думал пусть лучше глупые мысли, чем страх… поэтому не должно быть цензуры… я имею ввиду внутренней цензуры… можно разрешать себе думать обо всем… чтобы провести время, время когда страшно…

У меня синий цвет ауры… мне это точно установили, один врач-гомеопат, он у нас читал лекции на атомной станции, где я работаю снайпером… он последователь учения Рериха… В Пакистане он купил прибор, который меряет вашу ауру… Да, оказывается, у каждого человека есть аура, то есть это та энергия, которая уже в теле остаться не может и по чуть-чуть просачивается из туловища и оболочкой его окружает… я так это все понял… вот, эта аура у каждого имеет свой цвет… обычно это желтый, зеленый, красный, а у меня оказался «индиго», как джинсы… врач сказал, когда-то это был очень редкий цвет ауры, но бояться не надо… сейчас у молодых людей это практически норма… «Что значит ваш синий цвет, молодой человек, – вы общаетесь с людьми старше вас на равных, вы не ориентируетесь на уже существующие нормы, вы хотите переделать мир заново, создать новые религии, философские движения. Французскую революцию делали люди с аурой цвета „индиго“… именно эти люди создавали все великие цивилизации на земле»…

С цивилизациями это круто, но вот революция… даже французская… Наш директор, Станислав Олегович, сразу напрягся… атомная станция, секретный объект… в наш городок можно въехать только по спецпропуску, а у меня, у снайпера атомной станции, такой цвет ауры… Зато я кое-что понял, – конечно, может быть, не так жестко, но видимо от этого цвета многое зависит… есть же такое понятие – несочетаемость цветов, – кто-то не может быть рядом со мной, кого-то я напрягаю, раздражаю, кто-то вообще не различает мой цвет, а значит, и меня… дальтоник какой-нибудь… я не хочу ничего менять, просто вокруг меня так много меняется… и кто виноват?.. У земли тоже синий цвет, если смотреть из космоса. А так, вблизи, она совсем другой кажется, вполне обитаемой… и люди с этим как-то справились… ко мне присмотрелись и оставили в покое.

Мой рабочий кабинет, моя «точка» – маленький чердачок на вышке перед центральными воротами на станцию. Я беру свою винтовку, настраиваю прицел, вообще-то я всегда должен быть наготове, если на территории появляется посторонний, я даже имею право стрелять… рядом со мной телефон… я перед выстрелом могу проконсультироваться у начальника службы охраны… но я никому никогда не звоню и не стреляю… я просто прицеливаюсь… я смотрю в прицел, как работники приходят на работу, уходят с работы, выходят на обед, приходят с обеда… я понимаю, что маленький мой нервный срыв даст мне возможность на несколько секунд стать богом… и решить проблемы двух-трех работников, навсегда решить… хотя винтовка с глушителем, и я мог бы за свою смену уложить всех… но мне это не интересно, быть богом не интересно… чаще всего я навожу винтовку на окна Станислава Олеговича… я знаю его от и до… что он ест, сколько ложек сахара кладет в чай… еще я знаю об одной его привычке, очень личной… он, когда много работает, ну, там, пишет, заполняет какие-то бланки, он чешет у себя под мышкой, а потом нюхает пальцы… деловой человек… мерзкая привычка, когда он это делает, я очень хочу нажать на курок… теперь я знаю, все дело в цвете моей ауры… а в самолете я потому что лечу в Анталию убить судью.

Все началось в июле. Заканчивался чемпионат Европы по футболу. Впервые за то время, как я себя помню, наша сборная прорвалась в финал. Это был день, когда мы могли стать чемпионами. По крайней мере, так нам казалось. Моя смена на станции закончилась. Я пошел смотреть матч к приятелям на автостоянку. Мои приятели – Пепси и Хот-Дог. Мы вместе учились в школе, потом в атомном колледже… недолго… На станцию их не взяли, потому что они наркоманы. Тогда они устроились на частную автостоянку – сторожить машины. Их будка всегда была заставлена бытовой техникой. Я никогда не спрашивал, что и откуда у них появляется. Я просто успевал этим пользоваться, потому что потом все исчезало. Здесь были и микроволновки, и электрочайники, целая гора мобильных телефонов, которые постоянно звонили, но к ним никто не подходил. Я надеялся, что тот телевизор, который появился у них совсем недавно, еще не исчез. Потому что мы так и договаривались, что будем смотреть финал вместе.

– Понимаешь, – сказал мне Пепси, когда у них появился этот телевизор, – вещи приходят и уходят. Они кочуют от одних людей к другим, а мы с Хот-Догом всего лишь караванщики. Мы сопровождаем вещи по их странным маршрутам. Но этот телевизор, этот телевизор дождется финала, он дождется победы нашей сборной, это я тебе обещаю!

Ребята сдержали свое слово. Их каморка была открыта, но ни Пепси, ни Хот-Дога не было на месте. Телевизор стоял и работал. На столе валялись деньги и квитанции, чьи-то автоправа. Я стал смотреть рекламу. Я специально переключаю каналы и смотрю рекламу. Не фильмы, не мультики, если это только не мультик про Пинки и Брейна… ничего, кроме рекламы. Мне сказали, что реклама грузит человека, нас зомбируют, чтобы мы покупали товары. Я не могу есть, мне не нравятся продукты, которые продают в наших супермаркетах – мне они кажутся ядом. Одежда уродская. Я покупаю одежду с большой неохотой, в основном чтобы не мерзнуть. Я хочу, чтобы меня отзомбировали, – и я наконец начал бы получать удовольствие от жизни. Аппетит… Пускай ко мне хотя бы вернется аппетит, и я поем с желанием, просто съем какой-нибудь еды и почувствую, что вот еще совсем недавно был голоден, а теперь сыт… Пусть это будет иллюзией, я согласен… Я хочу зарабатывать, чтобы тратить, поэтому смотрю рекламу, только рекламу. Наконец пришли Пепси с Хот-Догом. Они отливали бензин из оставленных на автостоянке машин. Но у Пепси в руках была банка с жидкостью, не похожей на бензин.

– Автоцистерну с пивом на ночь оставили, будешь?

– Наливай… – мне захотелось как-то помочь ребятам. Я понимал, что в жизни у них что-то не так. Они на какой-то обочине, даже по сравнению со мной. – Слушайте, вот вы откачиваете бензин из машин?

– Да! – Пепси отхлебнул из банки, прополоскал рот и выплюнул. Его рот был весь в бензине… он отсасывал через шланг бензин из баков. Хот-Дог не отсасывал никогда, у него гастрит. Он не мог брать в рот шланг, потому что тот напоминал ему гастроэндоскоп. У Хот-Дога сразу начиналась рвотная реакция.

– Вы его продаете?

– Да!

– А… – Я затормозил и подумал, какой жизненный совет дать моим приятелям, чтобы как-то вывести их с этой обочины жизни. – А… дверь в каморку не закрываете, а здесь, между прочим, эти же самые деньги лежат, ради которых вы и отливаете бензин! Вот зайдет кто-нибудь, обчистит вас и…

– У нас есть ружье! – Хот-Дог достал из шкафа ружье. – Хорошее ружье.

Я как всегда не стал спрашивать, откуда они взяли это хорошее ружье. Мы выпили пива, плюхнулись на диванчик и стали вертеть ружье в руках. Мы вертели его по очереди, изображали, что целимся, жмем на курок… На двери висел портрет с рекламой фирмы «hp». Зеленый мультгерой Шрек с логотипом этой фирмы. Они меняют нашу жизнь к лучшему, «hp» технологии меняют нашу жизнь к лучшему, а Шрек наша надежда. Я прицелился в Шрека и выстрелил. В этот момент дверь открылась. На пороге стоял испуганный владелец белой «Лады», которую он хотел оставить на автостоянке под бдительный присмотр Пепси и Хот-Дога. Ружье оказалось заряженным. Если б я это знал, я бы, конечно, не выстрелил, вернее, не нажимал бы на курок. Просто я не спрашивал, заряжено ли оно. Мне это было не интересно. Пепси в последнюю секунду ударил по дулу. Шрек не умер, владелец белой «Лады» тоже.

– Парни, вы опухли, что ли?! – мужчина, наверное, не совсем понял, что висел на волосок от смерти, а может, это для него было настолько привычно, что он не стал особо переживать. Наш город очень криминальный. Каждую ночь 2-3 разбойных нападения, 8 грабежей, 5 поджогов, случаются и убийства. Владельцы автомашин так или иначе все связаны с криминальным миром. Даже если ты честно заработал на машину, что очень непросто, наверняка, ты купил ее у бандитов, которые угоняют эти машины и перепродают по более дешевой цене, но даже если ты и купил ее и заработал по-честному, у тебя ее все равно угонят и, хочешь – не хочешь, а соприкоснуться с миром криминала, если ты живешь в нашем городе и владеешь машиной, тебе придется. Может, поэтому мужчина в принципе спокойно отреагировал на выстрел.

Ситуацию вырулил Хот-Дог. Он протянул мужчине квитанцию, взял плату за ночь, короче, обратно втянул его в привычный круговорот жизни.

– Пепси, Пепси, я очень благодарен тебе… – мужчина ушел, и я стал приходить в себя.

– Да, ладно… – Пепси в этот момент был горд за себя и красив, как бог, который только что вмешался в судьбу сразу двоих людей, красиво вмешался, поэтому красивый бог.

– Мне бы очень не хотелось случайно убить… я имею в виду так, без подготовки, неизвестно кого, он, может быть, хороший…

– Надо отлить у него бензин… – Пепси кивнул Хот-Догу.

Хот-Дог выглянул в окно.

– Все, ушел, гони! Белая лада, 16-е место.

Пепси взял канистру, шланг и побежал за очередной порцией бензина. Хот-Дог достал с полки туалетную воду «Hugo Boss», оттянул штаны и стал, не жалея, вливать ее себе на интимные места.

– Я это, я Наташу сегодня пригласил с нами матч посмотреть… – Хот-Дог поставил туалетную воду обратно на полку. По всей каморке стал распространяться едкий тминный запах «Bossa».

– Чего ты ждешь?

– В смысле?

– Ну, чего ты ждешь от отношений… с женщиной…

– С Наташей?

– Нет, вообще с женщиной! – Мне нравилось ставить перед Хот-Догом неразрешимые проблемы. Мне было интересно, как он выкручивается и пытается найти разумный ответ на мой бессмысленный вопрос.

– Ну, чего… в смысле, ты имеешь в виду секс?

– Нет, я имею в виду на что ты надеешься, – ты думаешь, что женщина – это подходящий для тебя вариант?

– В плане секса?

– Да почему только секс?!

– У меня с Наташей еще не было секса!

– Тем более! Что тогда?! В чем для тебя тот самый корень, корень человеческих взаимоотношений? Почему тебе не может быть хорошо в одиночестве? Зачем тебе нужен кто-то?! Даже сейчас у тебя есть однополые друзья, с которыми ты договорился смотреть финал! Футбол – мужская игра! Зачем тебе во всем этом женщина?!

– Нет, ну Наташа прикольная, я думаю, у меня с ней будет… секс…

– Ты совсем не думаешь о Пепси…

– Нет, а что, я с ним обсуждал, он не против, что теперь я с Наташей…

– А как же он, ты думаешь, он тебе просто друг… и не больше…

– В смысле что?

– Какой мерзкий запах… ты думаешь, Наташе он понравится? А Пепси?

– Нет, я не понял, ты о чем меня спрашиваешь?

– Да ни о чем… я просто хочу, чтобы ты размышлял, особенно, перед тем, как что-то сделать… с той же самой Наташей, или с другой женщиной… сначала думай, а потом делай…

– О чем думать?

– Не всякая женщина может стать другом, Хот-Дог, и не всякий друг может быть просто другом… оставаться другом – это большое искусство, и не у всех выдерживают нервы, вот вы сколько вместе?

– С Наташей?

– С Пепси.

– А что?! Я же спрашивал у Пепси, он с Наташей ничего мутить не будет, я же узнавал!

– А с тобой?

– Что со мной?

– Что у него с тобой? Ты думал об этом? Просто дружба? Вы все время вместе, вместе учились, вместе работаете… вы даже по ночам вместе… работаете…

– Да пошел ты в баню! – Хот-Дог наконец понял, на что я намекаю. – Ты про себя тогда думай! Про свою ориентацию!

Вернулся Пепси с канистрой. По телевизору начался футбол. Как всегда перед матчем стали играть гимны. Пепси пристроил канистру под стол и потянулся к банке с пивом.

– Вы о чем?

Мы подставили стаканы. Пепси разлил пиво не глядя, ориентируясь на звук.

Я взял стакан и встал, чтобы прочувствовать патриотическое настроение от гимнов из телевизора.

– Хот-Дог признался мне только что… Пепси, Пепси, твой друг гомосексуалист!

– Опять… – Пепси попил пива и начал прибирать деньги и документы со стола в шкаф.

Значит, мои слова о том, что деньги не должны валяться на столе, хоть и через паузу, но дошли до него. Рано или поздно дойдут и эти.

– Да, опять. – Конечно, это была моя старая шутка, поэтому Пепси так спокойно отреагировал и произнес всего лишь «опять». Я методично, в виде легкой шутки, пытался заронить сомнение, сомнение в их простой мужской дружбе. Пускай не верят… не верят, что в жизни все просто, пускай задумываются… даже о глупостях, задумываться никогда не помешает… Деньги прибрал, значит, и об этом задумается.

– Чем так воняет?

– Вот видишь, и Пепси не понравилось!

– Да что вам надо, ничем не воняет!

– Он ждет гостей, ты в курсе?

– Наташу?

– Да, представляешь, ему нас мало.

– Ну и кто тогда гомосексуалист? – Хот-Дог стал смеяться. – Кто все время намекает? А? Пепси, смотри, наш друг не просто друг… нам надо быть осторожней!

– Смотри, – Пепси протянул мне комикс со стола. – Новый…

Пепси увлекался рисованием. Так, для себя, и покупал комиксы. Иногда он сам рисовал комиксы, в основном про каких-то качков, которые плывут на корабле. Странная тематика для комиксов.

– В город ездили? – Мы называли городом не наш город, в котором жили, а другой. Тот, другой, был и больше и интересней. Всего полчаса на автобусе и совсем другая жизнь. В нашем городе все друг друга знают, все либо учились вместе, либо работали, а там, в другом, в городе – полтора миллиона населения, никто никого не знает, можно приехать и потеряться, да и, конечно, свои дела делать гораздо проще там, где можно потеряться. Пепси и Хот-Дог ездили в город в основном по «своим делам». А Пепси еще и успевал купить комиксы.

Гимны доигрывали, вот-вот должна была начаться игра. Я продолжал стоять. Я смотрел в лица скуластых футболистов, вспоминающих слова гимна. Я думал о комиксах. Раньше, в детстве, я их не понимал – уродский мир, – мутанты, плохая экология, продажные полицейские, продажные власти, коррупция, постоянные взрывы, террористы, катастрофы, люди боятся войти в метро, лететь на самолете… я понял комиксы только теперь, когда вырос… создатели самых тупых комиксов предсказали наше будущее, вернее, это уже стало нашим настоящим, тот мир, в котором мы все сейчас живем, это мир из комикса… На кого надеяться? На мутанта в латексе, он простой человек, один из нас, просто когда слышит крик о помощи, он переодевается в свой костюм и спешит на помощь… да, сейчас надеяться приходится только на мутантов… особенно нашим футболистам.

Пришла Наташа. Она принесла с собой португальское вино. Настоящее португальское вино.

– Вот, зеленое вино.

– Почему зеленое? Оно светлое! – Хот-Дог стал смотреть бутылку на свет. Наташа принюхалась, поняла, что мерзкий запах идет от Хот-Дога, придвинулась ко мне. Мне было все равно, к кому придвигается Наташа, даже если ко мне, абсолютно все равно. Я никак не стал оценивать это ее придвижение ко мне, потому что от Хот-Дога действительно отвратительно пахло. Может, из-за «паленого» «Bossa», а скорее всего потому, что этот запах смешался с запахом самого Хот-Дога. Получился неприятный аромат. Интимно-тминный. Такое бывает. Мы все пахнем собой, и духи надо подбирать по принципу как твой запах соотносится с покупным. Хот-Дог этого не знал, и Наташа придвинулась ко мне.

– Зеленое просто так, оно с севера Португалии, и там так принято его называть… Приехал жених из Порту… Педро…

– Все твои женихи – шпионы, я это знаю наверняка! Все-таки я работаю на секретном объекте и понимаю… – Я задумался и замолчал… я понимаю, что где бы ты ни работал, любая профессия калечит твою психику… вот даже сейчас я мог бы говорить о чем-то другом, тем более когда ко мне придвинулась женщина, но мне пришла в голову только эта тупая фраза… часто мы выбираем профессию по принципу – лишь бы работать поменьше и иметь свободное время, но если уж ты работаешь, ты не будешь свободен никогда!

– Да, наверняка шпион, это не моя проблема… Чем у вас воняет, открывай, хватит ее вертеть! – Наташа прикрикнула на Хот-Дога. И она понимала, и мы, что на данный вечер она как бы девушка Хот-Дога. А он немножко затормозил.

– У нас нет штопора!

– Матч уже начался! – Пепси сделал звук погромче. И мы перестали слышать друг друга. Хот-Дог протолкнул пальцем пробку, мы стали пить вино, пиво, смотреть футбол.

– Это шампанское?

– Что?

– Пузырьки, в вине пузырьки – я попытался перекричать телевизор, но раздраженный Пепси сделал звук еще громче.

– Нет! Зеленое вино.

– Я понял.

– С севера Португалии.

– Я знаю.

– Оно естественно газируется. Это не шампанское, естественные газы.

– Сколько градусов?

– Двенадцать! Шибануло? Это потому что натуральные градусы. Что мы здесь пьем? Пиво уродское, водка искусственная, красители, консерванты, а они на всем натуральном, поэтому двенадцать натуральных градусов – это очень много!

Наташа всегда увлекалась той страной, откуда приезжали ее очередные женихи. Вернее, они были не ее. Она их приглашала для наших дам. Дамы нашего города, все как одна, мечтали выйти замуж за иностранца. Наташа тоже мечтала, когда училась в школе. А еще она выучила английский и подключила Интернет. Вот тогда она и поняла, что на мечте можно неплохо зарабатывать. Ну как неплохо, просто чтобы не думать о многих вещах, вообще о вещах. Когда Наташа подключила Интернет, это было… мы тогда заканчивали атомный колледж, первым делом мы все стали смотреть порносайты. Но она сумела переломить свой и наш животный интерес и переключилась на сайты ищущих вторую половинку мужчин. На сто маньяков, желающих съесть свою партнершу в постели, ей попадались 5-6 вполне приличных шпионов, которые хотели иметь русскую жену, а заодно прокатиться в закрытый город и подзаработать на сборе секретной информации. Но и Наташа была не промах, – она нашла себе «крышу». То есть группу лиц, которая оформила ее фирму. Наташа организовала международное брачное агентство «Амур-транзит», а крышей этого агентства стала ФСБ. Все получали что хотели. Русских женщин, секретные данные, данные о сборе секретных данных. Все были довольны. Наташа составляла письма на английском языке, сводила местных «темных» дамочек, которые вообще не знали, что такое Интернет с иностранцами. Иностранцы приезжали в наш город и иногда забирали с собой кого-нибудь в другую жизнь. Больше об этих женщинах никто не слышал, но все очень хотели точно так же исчезнуть, поэтому у Наташи отбоя не было от клиентов. Иногда иностранцы по электронной почте просили Наташу подарить потенциальной невесте букет роз. На счет агентства переводились деньги, а Наташа должна была купить цветы, от имени иностранного жениха вручить их, сфотографировать невесту с букетом и переправить фотографию на электронный адрес жениха. Однажды я застал Наташу за таким занятием – она вставляла нарисованный букет в руки невесты.

– Это фотошоп!

– Что?

– Я сфотографировала ее, попросила сделать вид, будто держит что-то. А охапку роз взяла из цифровой библиотеки. Теперь вставляем нарисованные цветы ей в руки. Так, восемнадцать, девятнадцать… Он заказал купить ей 19 роз, надо не ошибиться, иностранцы дотошные, все проверяют, в прошлый раз я в джипеге не смогла нарисовать, выслала в пэдээфе, так он вой поднял, сказал, – вы специально таким файлом выслали, чтобы у меня не открылся!

Я ничего не понял, кроме того, что компьютер помогает Наташе очень сильно. Наверное, когда-нибудь она заработает много денег, а если она узнает все компьютерные программы, видимо, Наташа и приведет нашу землю к полному концу. Или нарисует его, а мы все поверим.

– Козлы! Вне игры! Он что, не видит, – вне игры!!! – Пепси заорал так громко, что мне показалось даже, будто у меня что-то лопнуло в ухе. – Уроды! Почему все ненавидят нашу сборную?! Почему нам никогда не давали выиграть ни одного чемпионата?!

– Да кто нам даст! Нас все ненавидят! Не только по футболу! Я полгода ждала, визу делала в Италию! Мне говорят, одинокая женщина не может въехать в нашу страну! Я говорю, Колизей хочу посмотреть, вина попить, морепродукты, – я же все оплачу! Мурыжили, мурыжили, – у нас много проституток из вашей страны, мы теперь всех проверяем! Зачем мне быть проституткой, если у меня деньги есть?! Они всех нас ненавидят!

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.