– Две вещи? – сказал Ордвинак. – Тогда скажи нам ясно, что это за две вещи.

– Первая, – сказала Зарика, на этот раз без малейших колебаний, – это Орб.

– Очень хорошо, – сказал Ордвинак. – Мы понимаем, что Орб требуется. Но что это за вторая вещь, которой нет среди всего того, что я имел честь сейчас перечислить.

– Вторая, – сказала Зарика, – мое желание.

Мгновение тишины приветствовало замечание юной Феникс, и Зарике показалась, что она удивила и даже слегка испугала их. Наконец Ордвинак сказал, – Твое желание? Ты считаешь, что необходим только Орб и – твое желание?

– Да, так я считаю, – твердо сказала Зарика.

– Но, – сказал один из богов, откуда-то справа, – что ты сможешь сделать с теми, кто уже пытается построить их собственную Империю? А с бедностью, с отсутствием сообщения? Чумой? Вторжениями варваров с Востока и с Островов?

Она повернулась и оказалась лицом к лицу с богиней, которая чем-то походила на Верру, хотя была не такая плотная и черты ее лица не были так заострены – и более того, ей показалось, что она действительно стоит прямо перед ней. Зарика обнаружила, что это, должны мы добавить, более чем слегка сбивает с толку, и, одновременно, она осознала, что это будет повторяться каждый раз, когда один из судей сделает ей честь, обратившись к ней. Осознание привело к замешательству, а замешательство, в свою очередь, к колебаниям. Однако, надо сказать, что ей была дана возможность придти в себя; то есть боги опять терпеливо ждали, пока она не приведет свои мысли в порядок.

Боги, как хорошо известно, обладают безграничным терпением, если их не провоцировать.

Время, которое ей дали, должны мы добавить, было тем, что принято называть «обоюдоострым мечом», а это означает, что в этом были элементы как хорошее, та и плохие. То есть у нее было время не только для того, чтобы подготовить ответ, но и для того, чтобы подумать о том, насколько она испугана. Это был, по мнению автора, возможно наиболее трудный момент суда богов, который начался на вершине Водопада Врат Смерти, потому что в этот момент ее почти покинула сила духа. Ее оглушила мысль о том, что она в действительности окружена Лордами Суда, и одно единственное неправильное слово может означать конец всего, над чем она работала, всего того, ради чего Сетра Лавоуд так старательно обучала ее, и что она воспринимала как дело Рока и Фортуны – брата и сестры, которые постоянно соперничают один с другой, добиваясь полного контроля над Судьбой, и против которых и за которых каждое человеческое сознание должно бороться или которым каждое должно уступить – и всего того, для чего она родилась. Страх неудачи зажал ее сердце, как в тиски, она была не в состоянии говорить или думать, и в этот момент стояла перед ними совершенно беспомощная, как Реега перед нападением у ворот Тьювина.

Путешествие по Дорогам Смерти в значительной степени подготовило ее к суду богов; и, действительно, если бы подготовка была менее жестокой, она без всякого сомнения либо погибла бы здесь, либо, в лучшем случае, ничего бы не добилась. Но как можно подготовиться к встрече с Лордами Суда? Что могла Сетра Лавоуд рассказать ей, чтобы сделать суд богов легче? Автор никогда не отрицал, что существуют такие дела – и их много – где успех определяется умением, практикой, подготовкой; тем не менее нельзя не отметить, что, время от времени, возникают ситуации, где успех или неудача определяется только чьим-то характером – то есть тем, чему нельзя научиться, или, возможно, тем, что выучивается неосознанно, по мере того как один удар судьбы сменяется другим. Зарика была как раз в такой ситуации; и, как она понимала это, не меньше и не больше, но судьба Империи зависела от ее внутренней силы.

И именно в этот момент она оказалась в состоянии не только проявить все то, что было скрыто в ней, но и закалить свою силу воли. То есть вопрос состоял не только в том, будет ли Империя, но, в это самое мгновение, решался и вопрос, каким правителем будет Империатрица Зарика.

На некоторые вопросы, как хорошо известно, не в состоянии ответить ни один историк, и не имеет значения, склоняется ли он к науке или к мистике. Мы не можем узнать в точности цепочки событий, которая привела к возникновению Великого Моря Аморфии; мы не можем узнать, какая ошибка Сариоли привела их к процессу, в ходе которого они создали первые клинки Морганти; и мы не в состоянии узнать, где Зарика нашла силу противостоять богине, находившейся прямо перед ней, и, через эту богиню, всем Лордам Суда. Но, возможно, когда все уже позади, не имеет большого значения, откуда появилась эта сила, важно только то, что Зарика нашла ее; так как она подняла голову (которую разрешила себе наклонить, пока она дрожала, физически и духовно), и сказала, – Все эти вопросы подождут до тех пор, пока не появится Империя.

– Империя? – опять сказал Ордвинак, и, как только Зарика повернула голову, она обнаружила, что снова находится рядом с гигантским пламенем. – Моя маленькая зверушка, ты не сможешь одновременно создавать Империю и использовать Империю, чтобы защитить ее саму.

Зарика посмотрела в сердце пламени и сказала, – Тем не менее именно это я и собираюсь сделать.

– Как? – сказал другой бог, и на посмотрела в новом направлении, увидев того в ком, по зеленой чешуйчатой коже, узнала Барлена.

Зарика начала отвечать ему, и на этот раз слова выходили из нее намного легче. – Орб поможет. И у меня есть помощь Сетры Лавоуд, а это, я думаю, многое значит. И есть еще много людей, которые ничего так не желают, как восстановить Империю. С Орбом я призову к себе необходимые силы, и сделаю то, что должна сделать.

– То есть ты, – сказал Ордвинак, опять заставляя Зарику встать перед собой, берешься сделать все это?

– Да, – сказала Феникс, глядя прямо в огонь.

– Но почему я должен верить тебе?

Зарика слегка сузила глаза, в ней начало расти смутное раздражение против него. – А почемы вы должны не верить мне? И, более того, для чего вы используете Орб здесь?

– Это не должно тебя заботить, моя дорогая, – сказала Верра.

Зарика взглянула на богиню – к которой немедленно оказалась лицом к лицу – и решила не спорить, так как ей показалось, что Верра относится к ней скорее хорошо или, во всяком случае, одобряет ее миссию, и она не видела накаких преимуществ, которые получила бы споря с богиней. Вместо этого она сказала, – Очень хорошо, это не мое дело. Вот только-

– Да? – дружелюбным голосом сказала Верра.

– Я Наследница. Он мой, по праву, и я могу с его помощью сделать то, что должна. Если нет какой-нибудь особой причины для того, чтобы он оставался здесь, почему вы вам не разрешить мне взять его в тот мир, которому он принадлежит?

– Это не так-то просто, малышка Феникс, – сказала одна из богинь, и Зарика обнаружила что стоит перед той, которую мы знаем как Морансё. Зарика взглянула на богиню – во многих отношениях похожую на Верру, но все-таки отличающуюся от нее – и стала ждать. – У нас есть одна ценная вешь, – сказала богиня, – которой нет у тебя, малышка Феникс: время.

– Я не уверен, что это правда, – сказал кто-то другой.

– Еще бы, – сказал третий. – Лично я полностью убежден, что все наоборот. Пока у нас есть немного времени, но мы также знаем других, у которых действительно есть время.

– Да, – пришел еще один ответ. – Если мы будем ждать, они-то точно не будут. И что тогда?

– Не имеет значения, – сказал Ордвинак. – Если она окажется не в состоянии сделать то, что должна, тогда мы, отдав в ее руки артефакт, оставим без защиты не только этот мир, но и самих себя.

– Почему вы думаете, что она не в состоянии сделать то, что должна? – сказала Верра.

– А почему вы верите, что она в состоянии? – возразил Ордвинак.

Зарика опять очутилась лицом к лицу с Веррой, которая взглянула на нее так пристально, как если хотела бы увидеть ее насквозь. Потом Богиня Демонов сказала, – Она говорит, что сделает.

– Итак, – сказал Ордвинак, – вы хотите отдать судьбу этого мира, и нашу собственную судьбу, этому человеку только из-за того, что она говорит о себе?

– Ну, моя дорогая Феникс, – сказала Верра, опять обращаясь к Зарике. – Расскажи нам, почему мы должны верить, что ты сделаешь то, что обещала?

– Потому что, – без тени колебаний ответила Зарика, и слова полились из нее даже раньше, чем она успела обдумать их, – я настолько испугана, что не в состоянии хитрить.

Вокруг нее возникли разные звуки, и Зарике показалось, что боги смеются. Она почувствовала, что покраснела, но твердо стояла на земле и глядела в глаза Верры. Через какое-то мгновение Верра слегка кивнула, все еще улыбаясь, и сказала, – Лично я верю тебе. – У Зарики возникло ошущение, что это замечание было адресовано не сколько ей, сколько другим богам. Она промолчала и стала ждать.

– Все это очень хорошо, – сказал тот, кто еще не говорил. Зарика, как всегда, внезапно обнаружила, что слушает женский голос и глядит на то, что на первый взгляд было ничем, но потом, постепенно, стала понимать, что, возможно, перед ней находится странная плохо-видимая фигура, лишенная красок; вроде бы что-то есть, но может быть и нет. Пока она попыталась решить, не случилось ли что-нибудь с ее зрением, или, действительно, перед ней находится богиня, она опять услышала голос, – Но мне очень бы хотелось узнать, есть ли у тебя какой-нибудь план, как справиться со всеми эти проблемами. Да, план, соответствующий план.

– Нет, – немедленно ответила Зарика. – У меня нет никакого плана. Тем не менее, у меня есть достаточно ресурсов, и я верю, что если возникнет проблема, требующая немедленного решения, я смогу использовать эти ресурсы. Я определю, какого вида проблема встала перед Империей, и немедленно атакую ее подходящим для этого образом.

– Да, это не самый плохой ответ, малышка, – сказала богиня, в которой читатель должен быть узнать Ниссу.

– Да, – сказал Ордвинак. – Она, без всякого сомнения, умеет хорошо отвечать.

Зарика взгянула на бога, почувствовала, как ее глаза сузились, и сказала, – Слова отражают мысли, и я высказываю их, потому что это единственное, что у меня есть под рукой. Дайте мне что-нибудь поострее, чем слова, и я с удовольствием буду использовать его.

– Неужели, – сказал Ордвинак. – Маленький человечишка, не думаешь ли ты угрожать мне?

– Нет, совсем нет, – холодно сказала Зарика.

– Это хорошо. Как приятно видеть, что ты, по меньшей мере, не думаешь использовать свою жалкую силу и еще более жалкие ресурсы против Стражей Мира.

– Конечно нет, – сказала Зарика, и добавила, – если меня не вынудят.

Это замечание была приветствовано единодушным молчанием богов – молчанием, которое длилось, как показалось Зарике, несколько минут. Потом опять раздался смех, на этот раз настоящая веселая какафония. Зарика решила не обрашать на это внимание, оставаться холодной, как Иссола, и ждать, пока смех не умрет сам собой. Когда, наконец, это произошло, Верра подняла голову и обратилась к Лордам Суда. – Есть ли какие-либо вопросы у кого-нибудь из вас?

Какое-то мгновение все было тихо, и Зарика осмелилась надеяться, что все позади, суд богов окончен.

Но нет.

Заговорил Барлан – обращаясь, однако, не к Зарике, а к Верре. – Вы верите ей, – сказал он. – Как вы думаете, есть ли у нее достаточно храбрости и силы духа, что сделать все, что она наобещала.

– В одном я уверена, – сказала Богиня Демонов. – Есть по меньшей мере одна вещь, с которой даже Ордвинак не сможет поспорить.

– И что же это? – спросил Барлен

– Она пришла сюда через Водопад Врат Смерти и прошла по Дорогам Мертвых.

– Па, – сказал Ордвинак. – Подумаешь. Что для этого надо? Немного трюков и немного памяти, вот и все.

Зарика не разрешила себе разозлиться на это невежливое и несправедливое – или, по меньшей мере, слишком упрощающее – клеветническое замечание о ее задаче. Вместо этого она дала своему гневу вылиться наружу и пройти через нее, хорошо зная, что не сможет выполнить свою задачу наилучшим образом, если будет охвачена гневом, тем более она и так охвачена страхом.

– Расскажи нам кое-что, моя дорогая маленькая Зарика, – сказала Верра. – Как ты прошла через Водопад?

– Через Водопад? Ну, я просто прыгнула в него.

Верра быстро взглянула на Ордвинака и сказала, – Как, просто прыгнула?

– Да, я сделала это, Богиня.

– Но, почему ты это сделала?

– По очень простой причине: в это время на меня и на мой эскорт напали бандиты, и не было другого выхода.

Верра кивнула Зарике, и с торжествующей улыбкой посмотрела на Ордвинака.

Наконец и Ордвинак обратился к Верре, – Да, в мужестве ей не откажешь. И это не то, в чем я сомневался. Но одного мужества, его недостаточно, не правда ли?

Зарика повернулась и, обращаясь прямо к богу, сказала, – Я верю, что могу предложить больше, чем просто мужество.

– Возможно, – не стал спорить Ордвинак. – Но хватит ли того, что у тебя есть? Вот то, что мы должны решить.

– Я уже решила, – сказала Верра.

– Ну, меня это не удивляет, – сказал Ордвинак.

– Со своей стороны, – сказал Барлен, – я не слишком далек от того, чтобы согласиться с Веррой.

– Ну, ну, – сказал Ордвинак, а потом обратился к Зарике. – А что у тебя есть предложить, ктроме твоего мужества?

– Как я уже имела честь сказать вам, я Наследница трона, который, таким образом, остается у Фениксов. И у меня хватило ума прийти к вам сюда через Дороги Мертвых, а ведь я еще жива. И у меня есть помощь от Чародейки Горы Дзур. И у меня есть желание и воля сделать то, что я должна сделать. Все это вы знаете. Что вам еще нужно?

– Я сейчас скажу тебе, что мне еще нужно-, – начал было Ордвинак, но, на этот раз, Зарика не выдержала.

– Глупости, – сказала она.

Она осталась спокойной, чувствуя как на нее смотят подозрительные и испытующие взгляды богов, и вполне понимая что, услышав это слово, они должны были удивиться.

Так как никто из богов не пожелал заговорить, Зарика решила сделать это сама, на свой манер: – Я не знаю, как вы между собой общаетесь, но вижу, что вы еще не решили, могу ли я взять Орб. Но вы знаете – все из вас – что я обязана забрать Орб из этого места, что я обязана – предназначена судьбой – восстановить Империю, или умереть, пытаясь восстановить ее. Вы считаете, что в состоянии оценить мою пригодность, но на самом деле вы ничего не можете с этим поделать, потому что я знаю – и каждый из вас знает – что другого выбора нет.

Зарика остановилась и перевела дыхание.

– Так что я должна спросить саму себя, а что вы вообще делаете?

Она разрешила своему взгляду покрыть целый круг, поглядев на каждого из них твердым, решительным взглядом.

– У меня есть ответ, – сказала она. – Я думаю, что вы не только не хотите дать мне уйти вместе с Орбом, но вы – по меньшей мере некоторые из вас – хотят запугать меня до такой степени, чтобы я построила Империю такой, какой вы ее видите, тем путем, которым вы хотите, и чтобы она служила вам и только вам.

Она остановилась.

– Этого не будет.

– Вы Стражи Мира и Лорды Суда. Но я буду Империатрицей. Если вы что-нибудь хотите от моей Империи, вы можете попросить меня об этом, как было всегда, и я решу, как Император всегда делал. Вот так все и будет.

Она опять остановилась, потом сказала. – А теперь отдайте мне Орб, положите его мне в руки. Я и так провела здесь слишком много времени, и я должна оказаться в надежном месте вне этого круга богов, прежде чем я упаду и усну, так как я очень устала.

За этим заявлением последовало долгое молчание. Настолько долгое, что, на самом деле, Зарика имела время осознать, что она устала даже больше, чем сказала об этом; она даже успела поразиться самой себе, что еще стоит на ногах. В это мгновение она обнаружила, что смотрит на одного из богов, которого раньше не видела. Он показался ей похожим на Сариоли, очень старого Сариоли – с пегментыми пятнами на руках, весь в морщинах, который своими шишковатыми ладонями опирался на тонкие колени, которые, насколько можно было рассмотреть, были покрыты легкой темно-синей материей. И в этих руках и на этих коленях находился предмет, о котором Зарика знала, хотя никогда его не видела, и слышала о нем только самое поверхностое описание.

Это была сфера, восьми или девяти дюймов в диаметре, очень темная, почти черная, тем не менее ей показалось, что она отчетливо видит очень слабые искры, вылетающие из различных точек ее поверхности, как если бы внутри был драгоценный камень, сияние которого прорывалось через поверхность сферы. Бог тихо сказал ей. – Зарика из Дома Феникса, вот то, за чем ты пришла. Возьми его и даруй ему хорошую судьбу. – С этими словами древний бог протянул ей Орб, и Зарика взяла его в руки, чувствуя, как они постепенно успокоились и перестали дрожать. Он не показался ей особенно тяжелым; она решила, что его вес не больше десяти или пятнадцати фунтов. Она уставилась на бога, не зная, что сделать или сказать. Ей показалось, что он слегка улыбнулся, так что она опустила глаза, внезапно оробев, как девочка, и поклонилась ему.

Когда она опять подняла голову, она уже больше не была в круге богов, но стояла прямо перед самим Циклом; и, когда она осознала это, то настолько удивилась, что едва не уронила Орб.

Когда она немного пришла в себя, то уставилась на Цикл, самый древний и самый священный из всех артефактов. В диаметре он был больше двух взрослых людей, сделан из камня, на котором не было ни малейших следов времени, и, возможно, был старше, чем само Время. Он был настолько близок к ней, что можно было дотронуться – и действительно, символ Валлисты был прямо перед ее лицом – но она не осмелилась коснуться его. Она взглянула вверх, вытянув шею, и, действительно, увидела его, символ своего Дома, Имперского Феникса, находящегося на самой верхушке, рядом была сходящая Атира и поднимающийся Дракон. Самая мистическая из всех сил вселенной здесь была в своей материальной форме. Вся ответственность правления, и все ее связи с другими Императорами, начиная с ее предка, Зарики Первой, внезапно показались реальными и предстали перед ней так, что она могла изучать их на массивном каменном атефакте.

Мы не в состоянии, даже если попытаемся, передать читателю все те эмоции, которые испытала Зарика в этот момент. На самом деле мы даже не можем предствить себе, что она чувствовала; едва держась на ногах от усталости, триумфующая, крепо прижавшая к себе Орб, она стояла перед самим Циклом, самым древним из всех артефактов, который вызвал в ней робость перед тайнами вселенной и гордость тем, что по праву рождения она является законным Императором.

Она какое время постояла здесь, потом сообразила, что она не одна. Повернув голову, она увидела человека, одетого в пурпурную одежду слуги мертвых. Зарика повернулась к нему и стала ждать. Пурпурный поклонился и медленным, грациозным жестом показал, что она должна идти за ним. Зарика последний раз взглянула на Цикл, смахнула с глаз слезы и пошла за пурпурным.

Оказалось, что они спускаются вниз по дорожке из гладкого камня, идущей по склону травянистого холма. Дорога шла дальше, поднимаясь на другой холм, на верхушке которого росли лиственные растения незнакомого ей вида и несколько кустов. Пурпурная Одежда оставался с ней, и, когда они достигли подножия холма, начал карабкаться вверх. Зарика посмотрена вверх на то, что, на самом деле, было очень невысоким холмом, и спросила себя, в силах ли она забраться на него без посторонней помощи. Но, подумала она, получить помощь от Пурпурного было бы, по меньшей мере, нечестно.

Она уставилась взлядом на верхушку холма, на ее лице появилось выражение решительности, и она пошла вверх. Она почувствовала, как Орб, который она держала в руке, начал трепетать, схватила его покрепче и прижала к телу. Дорога стала круче, она стала делать шаги поменьше, и наконец почувствовала, что сил у нее больше не осталось. Она взглянула на Пурпурного, который шел за ней, и опять в в ее голове мелькнула мысль опереться на него, но вместо этого он сжала зубы и продолжала идти.

Наконец она оказалась перед деревьями, и заметила, что здесь камни дороги сидят глубже в земле, и кажутся намного древнее. С каждым шагом лес становился все гуще, дорога уже, камни еще старше, и у нее появилось ощущение, что она идет назад в прошлое.

Теперь под ее ногами были уже треснувшие камни. Еще несколько шагов, и они раскололись, через них проросли трава и сорняки. Еще чуть-чуть, и она уже шагала по мягкой траве. Примерно в это время она осознала, что осталась одна; Пурпурный, каким-то образом, остался сзади.

И тут же она сообразила, что Орб больше не отягощает ее руки – на самом деле казалось, что он вообще ничего не весит. Она взглянула вниз, и увидела, что он испускает слабое бледно-желтое сияние. Не меняя шага, она открыла руки. Орб взлетел в воздух и начал медленно и грациозно крутиться вокруг ее головы.

И тут у нее на мгновение закружилась голова, потому что у нее над головой больше не было ни ветвей деревьев, ни неба; вместо этого она стояла под каменным сводом. Одновременно она почувствовала зловоние пещеры, которое тут же перекрыли знакомые запахи травы, хвойных иголок и полевых цветов.

Как мы уже сказали, головокружение длилось не больше секунды – она быстро сообразила, где она находиться. Она спросила себя, где находятся Пиро и его друзья, и немедленно узнала об этом. Она также узнала, что Чародейка находится в своем логове в Горе Дзур, и теперь она узнала очень многое об этом самом странном жилище в мире. Наконец она сосредоточилась на Чародейке, и ей показалось, что они глядят друг на друга с расстояния в несколько метров, и ей показалось, что Сетра Лавоуд глядит ей прямо в глаза.

Зарика обратилась к ней, сказав, – Сделано.

– Да, – сказала Чародейка, разрешив себе маленькую улыбку. – Теперь будeт намного тяжелее.

– Конечно, – сказала Империатрица Зарика. – Мы должны немедленно начать. На промедление нет времени.

Потом Империатрица перенесла внимание на другие дела, и Сетра исчезла.

Зарика Четвертая, Империатрица Драгейры, осознала, что вся ее усталость куда-то исчезла.