ГЛАВА 18

Уэйд сидел на диване перед телевизором вместе с Бобом и Мери Шилли, но леденящий душу фильм о нападениях акул на доверчивых купальщиков не отвлекал его от тревожных мыслей.

Было уже начало одиннадцатого, а он все еще не знал, где Дана. Не знали и ее родители, однако, когда он заводил об этом разговор, они проявляли демонстративное спокойствие. Впрочем, и заговорить-то ему удавалось только во время рекламных пауз, потому что Боб и Мери были, похоже, по-настоящему захвачены зрелищем. Когда Уэйд пытался их отвлечь, на него шикали — как на ребенка! — и ему снова приходилось ждать подходящего момента.

— Вы обещали, что она вернется рано, раз ушла с Ричем Викером. — Уэйд старался говорить как можно непринужденнее и веселее.

— Обычно так и бывает, — ответил Боб. — Наверное, пошли куда-нибудь после ресторана. Кино или что-нибудь такое.

— А она не должна была бы вас предупредить? — Уэйд уже не улыбался.

— Дане двадцать шесть, — напомнила ему Мери. — И еще даже нет одиннадцати.

На экране снова появились акулы, и разговор закончился. Уэйд поплелся на кухню. Там Эмили собирала себе перекусить, прижимая плечом телефонную трубку. Увидев Уэйда, она отняла трубку ото рта.

— Только что вклинился Шон, — Эмили была явно возмущена дерзостью брата. — И просил передать маме и папе, что останется ночевать у своего друга Чеда. Вернется утром. Ты им скажешь? У меня важный разговор. — Она повернулась к Уэйду спиной и как ни в чем не бывало продолжила беседу.

— У Чеда, значит. — Уэйд усмехнулся, нисколько не сомневаясь, что Шон не у Чеда, если таковой вообще существует. Он вообразил их с Мисти в обширном особняке Тилденов и не стал фантазировать дальше.

— Я не стану ничего говорить твоим родителям, Эмили. Скажи сама, если хочешь.

Эмили зашипела на него не хуже змеи. Уэйд решил, что это последняя капля.

— Я пошел, — объявил он, ни к кому конкретно не обращаясь, поскольку Эмили что-то шептала, хихикая, в телефонную трубку, а Боб и Мери как завороженные следили за похождениями калифорнийской акулы, питавшей слабость к серфингистам. Больше никого не было.

Уэйд сел за руль своей машины — которую так любил, которой так гордился, — и пожалел, что сегодня он не за рулем какого-нибудь другого транспортного средства, необузданного и опасного. Вроде черно-серебристого «Харли-Дэвидсона», который всегда выбирают мятущиеся бунтари во всех фильмах про мятущихся бунтарей. Он представил себе, как несется по шоссе без шлема, и ветер обдувает голову. Быть может, развеялись бы все мучительные мысли.

День выдался чудовищный, невыносимый, его следовало вычеркнуть из календаря. И кто же виноват? Не Кевин Кормак, хотя он явно поставил себе целью самолично сокрушить «Саксон и компаньонов». Не заносчивые Тауны Тилдены, не хитрая лисичка Мисти, не даже наглая Синтия.

Нет, виновата одна Дана Шилли, любовь всей его жизни, как недавно выяснилось.

Уэйд перебрал в голове все несчастья. Дана отказалась говорить с ним, словно он какой-то настырный надоеда. Дана проводит вечер с занудой Ричем Викером, а он кукует один.

Как она могла так с ним обойтись, особенно после прошлой ночи? Она же не могла не понять, что он влюблен в нее.

Уэйда вдруг осенило. А что, если в этом-то все и дело? Дана знает о его чувствах, но не разделяет их. Возможно, просто она ищет развлечения, а не любви? Но ему-то нужно и то, и другое. И только с ней. Он хочет прожить с ней всю свою жизнь, хочет жениться и завести детей. Тогда он официально станет членом семьи Шилли. У него потеплело на душе. Теперь Уэйду казалось, что ему судьбой было предназначено полюбить Дану еще тогда, когда он познакомился с Тимом.

И вдруг все его мечтания разлетелись вдребезги от одной жуткой мысли. А что, если Дана вовсе этого не хочет?! Она хорошо его знает — быть может, даже слишком хорошо. Он всегда был с ней самим собой; ей были отлично известны все его недостатки. Можно ли ее винить, если она подумала и решила: «Уэйд Саксон? Нет уж, благодарю покорно».

Уэйд вдруг ощутил пронзительную боль. Внезапно стали понятны заезженные романтические выражения вроде «сердечные страдания», «разбитое сердце»: грудь ныла так, словно сердце действительно разбилось. Господи, он словно превратился в Героя какой-нибудь душещипательной песенки, над которыми всегда потешался.

Хуже того, он достаточно давно знал семейство Шилли, чтобы не сомневаться: затруднительное положение, в которое попала Дана, непременно станет предметом оживленных обсуждений, по крайней мере среди ее братьев и сестер. Он вообразил себе картинку: Дана мучительно раздумывает, как себя дальше вести, а все Шилли часами висят на телефонах, обсуждая последнюю катастрофу. Роман Шона с Мисти Тилден побоку. Теперь нужно решать, как бы поделикатнее объяснить этому болвану Уэйду Саксону, что его никто не принимает всерьез. Что, отдавшись ему, Дана совершила страшную ошибку, о которой теперь глубоко сожалеет.

Тим, разумеется, будет неприятно поражен тем, что лучший друг соблазнил его сестру, и не станет ему сочувствовать. Разве что сострадательная Мери, как старшая сестра, предложит щадить чувства бедного Уэйда, а менее милосердная Триша посоветует держаться с ним холодно и отчужденно.

Чем подробнее он воображал себе, что его ждет, тем омерзительнее себя чувствовал. Уэйд понял, что нельзя ехать домой, где горе и одиночество, перемешавшись с горько-сладкой памятью о прошлой ночи, превратятся в невыносимую пытку.

На душе было так отвратительно, что захотелось учинить какую-нибудь пакость. Окунуться в пучину порока. Подвергнуться смертельной опасности. Он стал глядеть по сторонам в поисках чего-нибудь подходящего — вернее, неподходящего, и вдруг понял, что едет по 70-му шоссе.

Это был необычный для него маршрут, и ему показалось, что судьба забросила его сюда неспроста. По обе стороны шоссе тянулась вереница убогих питейных заведений, из тех, где постоянно работает телевизор, транслирующий какие-нибудь спортивные события, а клиенты сражаются с игральными автоматами, перебраниваются и устраивают потасовки.

Все это никуда не годилось. Ни одна из этих жалких забегаловок не была достаточно порочна. А вот наконец и нечто вроде того, что он искал. Притон под названием «Кукольный домик». Вывеска гласила, что это мужской клуб, хотя ни один уважающий себя мужчина со вкусом не переступил бы его порога, кроме как на спор. Афиша обещала разнообразные развлечения, в том числе танцовщиц. «Кукольный домик» по виду ничем не уступал своим мерзким собратьям на бульваре Адмирала Уилсона, к тому же до них было далековато. На замусоренной автостоянке среди нескольких облупленных развалюх высился огромный черный «Рейндж-Ровер» — не от Петерсена ли? Все откровенно говорило о том, что перед вами низкопробный бордель.

То, что нужно!

Уэйд въехал на стоянку и остановился возле нового, с иголочки, черного гиганта. Две роскошные машины стоят рядом посреди окружающего убожества — забавно.

Уэйд распахнул дверь; на него сразу обрушился шквал оглушительной музыки. Он прищурился, пытаясь привыкнуть к дымному полумраку. Три девушки, на которых не было ничего, кроме чисто символических — не шире бечевки — трусиков телесного цвета и туфель на невероятно высоких каблуках, танцевали на подковообразной барной стойке. Две из них извивались вокруг шестов, помещавшихся на концах подковы. Оседлав шесты, они то опускались, то поднимались, зазывно к ним прижимаясь; их движения были слишком грубы, чтобы хоть сколько-нибудь волновать.

Вместо того чтобы завестись, Уэйд окончательно упал духом. Гнев прошел. Тупое отчаяние гнало его обратно в машину, чтобы…

— Уэйд!

При звуке собственного имени он остолбенел. Никогда в жизни он не подумал бы, что может встретить знакомого в таком месте!

— Эй, Саксон! Сюда!

Увидев, что из-за столика за стойкой ему машет рукой Шон Шилли, Уэйд на мгновение лишился дара речи. Он так и остался стоять столбом, разинув рот.

Потом он заметил, что Шон был не один. Рядом во всей красе сидела Мисти Тилден в платье без бретелей, выставлявшем напоказ исполинских размеров бюст.

А еще за их столиком был какой-то бочкообразный сальный человечек, похожий на слизняка, у которого на лбу словно было написано «скользкий тип».

Уэйд начал постепенно оправляться от потрясения. Когда Шон снова помахал ему, долгие годы дружбы с семьей Шилли подтолкнули его вперед.

Пробираясь в шуме и полумраке со слезящимися от густых клубов дыма глазами, Уэйд раздумывал, какую избрать тактику поведения. Сара говорила, что Шон буквально одержим юной вдовушкой. Интересно, можно ли одержимость внушить? Если да, то нужно заманить Шона в машину, умыкнуть его и держать у себя, пока Шилли не найдут гипнотизера, который и приведет его в порядок.

Черт, что за чушь лезет в голову, когда пытаешься не думать о том, что действительно тебя волнует?!

— Эдди Эйкен, — представился слизняк, вскочив из-за стола и протягивая Уэйду влажную ладонь. — Друг Мисти и Шона здесь всегда желанный гость. Скажите, чем желаете отравиться, и Тиффани живенько все принесет.

Уэйд почувствовал искушение попросить стрихнину, но вместо этого сказал:

— Пива, какое там у вас в розлив.

— Мы не совсем друзья, — томно произнесла Мисти, когда Уэйд уселся:

— Вы, вероятно, меня ненавидите, как остальные Саксоны.

— Уэйд не может тебя ненавидеть, детка. И он не такой, как остальные Саксоны, и уж точно не такой, как Тилдены. Уэйд классный! — объявил Шон.

Уэйду было и смешно, и тошно. Однако, не желая обидеть Шона, он сдержался.

— Спасибо. — Он попытался дружелюбно улыбнуться. — Но что на самом деле классно, так это тот «Рейндж-Ровер» на стоянке. Такая махина где хочешь пройдет; просто жаль, что у нас столько хороших дорог. Это ваш, миссис Тилден?

Мисти кивнула.

— Купила сегодня у мистера Петерсена. Какой чудный человек! — Она закатила глаза. — Настоящий джентльмен.

— Мисти хотела водить что-нибудь сама, — объяснил Шон. — Она устает постоянно ездить с шофером в лимузине.

— Вполне понятное желание. Кстати, поздравляю с победой в войне вокруг завещания, — сказал Уэйд. — Кевин Кормак, разумеется, рассказал вам, как прищучил Тилденов и их адвокатов. Вернее, теперь бывших адвокатов.

— Фигово для вас, — посочувствовал Шон. Затем он повернулся к Мисти и широко улыбнулся. — Зато Мисти как обрадовалась. Теперь ей не придется терпеть всю эту судебную тягомотину.

— Кевин сказал, что мы получили все, чего хотели! — просияла Мисти. — Мы с Шони празднуем.

— Но почему здесь? — не удержался Уэйд. — У вас столько денег, огромный дом. Вы можете позволить себе что угодно, а вы приехали сюда?

— Вчера мы ездили в «Планету Голливуд» в Атлантик-Сити, — сказала Мисти, как будто это все объясняло.

— А кто откажется здесь погулять? — воскликнул Эдди Эйкен. — Это же первоклассное заведение. У меня потрясный бармен, а девочки… вы только посмотрите на девочек! — Он сделал широкий жест рукой в сторону скучающих девиц, извивающихся вокруг своих шестов будто на автопилоте.

— Я думаю, куда интереснее заменить этих девочек мужиками. — Мисти глотнула из заиндевевшего бокала. — Это моя задумка — открыть клуб для женщин, где они могли бы любоваться на танцоров, — гордо заявила она.

— Мисти знает, как завлечь посетителей. Ее клуб вполне мог бы потягаться с клубом «Конкрит»! — воскликнул Эдди с воодушевлением.

— Клуб «Конкрит», — с усмешкой отозвался Уэйд. — Незабываемые впечатления.

— Вам остается только согласиться с моей ценой, и «Кукольный домик» ваш, прекрасная дама. — Эйкен изображал из себя обходительного кавалера.

Уэйд немного помолчал.

— Вы хотите купить это заведение и устроить здесь мужской стриптиз? Мисти кивнула.

— Я всегда хотела иметь собственное дело. Мне нравится идея клуба для женщин. Ведь мужских клубов хоть отбавляй, верно? У меня вообще куча идей: шикарно одетые официантки будут разносить всякие сумасшедшие коктейли, а мальчики будут показывать себя возле шестов в узеньких-преузеньких трусиках. Душевная будет оттяжка для девчонок.

— Не сомневаюсь. — Уэйд впервые задень развеселился. — Вообще-то это звучит куда лучше, чем «Кукольный домик». «Оттяжка для девчонок». Тут есть настроение.

— И у меня тоже будет свое дело. — Ярко-голубые глаза Шона сияли. — Мисти одолжит мне денег, чтобы я мог устроить собственную теплицу и начать ландшафтный бизнес. Банки, видите ли, не хотели давать мне ссуду, — добаяил он мстительно.

— И почему бы это? — съязвил Эйкен.

— Я хотела просто дать Шони эти деньги, но он настоял на кредите, — сказала Мисти.

— Беспроцентном? — уточнил Уэйд.

Мисти и Шон переглянулись, и он понял, что они не представляют, какова нынче норма процента. Да и знают ли они просто вообще, что такое процентные ставки?

— Беспроцентном, — ответили они хором, кивнув в унисон.

— Как тебе название «Садовая растительность и устройство газонов от Шона», Сакс? — спросил Шон.

— Нехило. Я так и вижу эту надпись на фургонах. А вы обсуждали ваши планы с Кевином, миссис Тилден? — вежливо спросил Уэйд.

— Зовите меня Мисти, — предложила она. — Нет, я ничего еще не говорила Кевину. Но я уверена, он будет страшно рад за нас.

— О да, не сомневаюсь. — Уэйд резвился вовсю.

Вот будет веселье, когда Кормак все узнает! Можно себе представить, как душеприказчик Тауна-старшего отнесется к известию о двух столь рискованных предприятиях. При этом ни Мисти, ни Шон не производили впечатления особо одаренных предпринимателей. А им придется проявить недюжинные способности, иначе их проекты мигом сожрут весь тилденовский капитал.

— Хохма в том, что Кормак и мой адвокат, — в разговор вступил Эйкен. — Так что получится что-то вроде семейной сделки.

— И в самом деле забавно. — Уэйд откровенно расплылся в широкой улыбке.

Он едва удерживался от смеха. Кормак вляпался по самые уши! Как он сможет отговорить двух своих клиентов от этой безумной сделки, если они оба этого хотят? Уэйд поднял кружку водянистого пива.

— Предлагаю тост — за будущее вашего бизнеса. Остальные тоже подняли бокалы.

— Слушайте, слушайте, — поддержал тост Эйкен. Четыре бокала со звоном соединились.

— Видишь, лапушка, я говорил тебе, Уэйд классный! — Счастливый Шон стиснул ладонь Мисти.

Дана вернулась домой как раз посреди одиннадцатичасового выпуска новостей.

— Угораздило же тебя задержаться именно сегодня, — приветствовала ее мать. — Уэйд ждал тебя с обеда. Он ушел совсем недавно, и вид у него был не слишком радостный.

— С чего это он меня ждал? — осторожно спросила Дана.

— Детка, не стоит притворяться. Уэйд, например, уже не скрывается. — Мери подошла к дочери и обняла ее. — Мы знаем, как вы относитесь друг к другу.

— Мать опять клея нанюхалась. — Дана слабо попыталась пошутить. Что Уэйд сказал ее родителям? Или у них просто глюки?

— Ну и как «Библиотека»? — Боб Шилли тактично повернул разговор в другую сторону.

— Пока принесут заказ, вполне можно освоить «Войну и мир», — вздохнула Дана. — Потому я так поздно. Обслуживали из рук вон. Ждешь, ждешь… Рич был недоволен, но не настолько, чтобы обойтись без десерта, на это ушло еще сорок пять минут. Потом он свернул не туда, когда провожал меня, и мы оказались в южном конце 70-го шоссе вместо северного. — Нахмурившись, она села на диван. — Мы неожиданно очутились в Оук-Шейд, и я видела страннейшую вещь.

— Держись-ка подальше от этих баров, — предостерегла ее мать. — Там слишком много пьяных водителей. На днях слышала, что тамошняя полиция договорилась с полицией Лейквью о том, что они будут помогать патрулировать улицы. А возглавит совместный патрульный отряд Ник Спалья.

— Ну, теперь дела пойдут на лад. Спалья знает, как заинтересовать молодых полицейских и как припугнуть пьяных идиотов, — восхищенно сказал Боб.

— Кстати о Спалье. Я видела его сегодня в «Библиотеке», и вообразите, с кем — с Ив Саксон. Они, видимо, не заказывали десерта, потому что ушли раньше нас.

Дана не стала добавлять, что они, вероятно, предпочли на сладкое нечто иное. Уходя из ресторана, парочка держалась за руки; у Ив был мечтательный взгляд, а начальник полиции явно выглядел не так грозно, как обычно.

— Ник отлично подойдет Ив, — решила Мери, одобрительно кивнув. — А она ему. Он достаточно сильная личность, чтобы не поддаться ей, но и ее силу будет уважать.

— Слово в слово то же самое, что ты говорила о героях своего любимого сериала, — поддразнила ее Дана.

— Погода, — объявил Боб, положив конец разговорам.

Дана собралась было подняться к себе, но вместо этого вышла на веранду. Она так и не сказала родителям, что за страннейшую вещь она видела.

Блуждая по 70-му шоссе, Рич проехал мимо известного ей «Кукольного домика», и на стоянке перед ним ей бросился в глаза темно-зеленый «Мерседес», точно такой, как у Уэйда. Но как Уэйд мог очутиться в подобной дыре?

Рядом с «Мерседесом» стоял огромный черный «Рейндж-Ровер». Рич тоже заметил два роскошных автомобиля и сказал что-то очень правильное о безрассудных владельцах, оставляющих такие машины без присмотра в подобном месте. После чего привел данные о вероятности похищения автомобиля в зависимости от модели и места парковки.

Несколько позже, когда Рич развернулся в нужном направлении, они снова проехали мимо «Кукольного домика». На этот раз Дана отчетливо разглядела на номере зеленого авто буквы «САКС». Это действительно была машина Уэйда! Неужели угнали? В это верилось легче, чем в то, что Уэйд наведывается в заведения типа «клуба» Эдди Эй-кена.

— Завтра будет солнечно и тепло, — сообщила Мери, выйдя на порог. — Ты не ложишься?

— Посижу тут, подожду Шона, — ответила Дана.

Чтобы не вспоминать об Уэйде, она готова была переключиться на брата. Сегодня нужно попробовать поговорить с ним иначе. По-дружески и с пониманием, а не гневно и обличающе. Вчера они с сестрами, вынудив его защищать Мисти, только укрепили его привязанность, как и предсказывала Лиза.

— Шон останется на ночь у Чеда. Мы с папой идем спать. Спокойной ночи, детка.

— Спокойной ночи, мам, — как ни в чем не бывало ответила Дана, хотя в душе у нее поднялась буря.

Конечно, Шон ночевал не у Чеда, она была готова биться об заклад. Он проводил вечер с Мисти Тилден. Внезапно ей все стало ясно, будто все кусочки головоломки стали на свое место.

Уэйд и в самом деле отправился в «Кукольный домик», и Дана теперь знала почему. Потому что там веселились Шон с Мисти Тилден. Черный «Рейндж-Ровер», припаркованный рядом с «Мерседесом» Уэйда, наверняка принадлежал Мисти. Должно быть, купила у Петерсена.

Сегодня днем Кевин говорил, что его главная клиентка собирается покупать машину. Хелен предположила, что миссис Тилден выберет розовый «Феррари». «Чтоб как у Барби», — добавила она необычно ехидным для себя тоном.

Но если Мисти взяла с собой Шона, он посоветовал бы ей как раз что-нибудь вроде этой махины, потому что до страсти любил громоздкие, темные, неуклюжие военные вездеходы.

То, что Мисти Тилден отправилась отмечать победу в «Кукольный домик», казалось Дане вполне естественным. Она, должно быть, чувствует себя там как рыба в воде. А Уэйд каким-то образом узнал, где они, и решил вправить мозги юному Шилли.

Дана знала, что, как бы Уэйд ни относился теперь к ней, он был очень привязан к их семье. Ну вот и поехал в «Кукольный домик», чтобы помочь Шону.

Она не стала раздумывать дальше. А просто вскочила, вбежала в дом, взяла сумку и ключи и помчалась в «Кукольный домик».

Притормозив возле стоянки, она увидела, что «Рейндж-Ровер» и «Мерседес» по-прежнему красуются бок о бок, опровергая всю статистику Рича Викера. Но когда она, поставив свой «Шевроле», подошла к дверям, ее решимость вдруг ослабела. Как она, собственно, станет говорить с Шоном или Уэйдом? Да и с Мисти ссориться не хотелось.

Дана стояла у входа, не решаясь переступить порог, но и не собираясь уезжать, а изнутри неслась оглушительная музыка. Похоже, она так и стояла бы, размышляя, заходить — не заходить, если бы не внезапно появившаяся полицейская машина. Сирена была выключена, зато зловеще вспыхивала мигалка.

Хотя искушение броситься в свой «Шевроле» и наблюдать за происходящим оттуда было велико, Дана не поддалась ему. Полицейские ее уже увидели. Лучше взять инициативу в свои руки и первой с ними заговорить.

Она направилась к офицерам, которые подступали к дверям, вытащив оружие.

— Там мой младший брат, — обратилась она к тому, что был повыше и выглядел попротивнее. К ней вдруг вернулось мужество. А быть может, оказалось, что разговаривать с полицейскими, пусть даже такими звероподобными, проще, чем открыть дверь в «Кукольный домик». — Я стояла тут, собираясь с духом, чтобы войти и увести его, но не смогла, — выпалила она.

— Он несовершеннолетний? — мрачно спросил полицейский.

Дана покачала головой.

— Ему двадцать три, но он очень впечатлительный. Он сказал нашим родителям, что останется на ночь у друга, но не уточнил, у какого. Я уверена, что он с ней здесь.

— Что ж, вы не зря беспокоитесь за брата, если он здесь, — сказал другой полицейский. — Это заведение работает незаконно. Судья Джексон распорядился закрыть его, но Слизняк Эдди не любит выполнять постановлений суда.

— Вы собираетесь устроить облаву? — с тревогой спросила Дана. — Ой, прошу вас, позвольте мне сначала увести оттуда брата.

— Простите, мисс, мы не имеем права, — ответил высокий полицейский. — Мы должны прикрыть это заведение, а все, кто там находится, будут отправлены в участок.

— Арестованы? — Дана пришла в ужас. Шона и Уэйда арестуют! — Их посадят в тюрьму?

— Слизняка Эдди наверняка. И, может, танцовщиц. Мы слышали, они танцуют почти голышом. Остальных — посмотрим, как пойдет, может, просто попугаем, — разоткровенничался младший, более дружелюбный полицейский. Он пытался так ее успокоить.

Дана знала достаточно, чтобы предположить: арестовать посетителей нелегально работающего бара у полиции нет оснований. Но стопроцентно она бы не поручилась. Кроме того, даже если не будет предъявлено никаких обвинений, обещание «попугать» не предвещало особых удовольствий.

— Если люди будут приходить сюда, Эйкен никогда не выполнит предписания суда, — продолжал дружелюбный полицейский. — Пока это заведение приносит доход, ему дешевле платить штрафы.

И оплачивать счета адвокату, добавила про себя Дана.

— А вот если посетителей забрать в участок и подержать там немного, то они вполне могут решить, что не стоит возвращаться еще раз в этот гадюшник. — Дана понимающе кивнула. Она поддерживала беседу, надеясь

отсрочить налет.

— Приезжайте в участок часа через два-три, и мы освободим вашего брата, — сказал противный. — А теперь отправляйтесь-ка домой. Здесь не место таким славным девушкам.

Дана решила, что он, пожалуй, не такой уж противный. Медленно идя к машине, она чувствовала себя предательницей: бросила Шона и Уэйда, не выручив, не предупредив. Но в ее голове уже начал складываться план действий, и этот план требовал, чтобы она оставалась на свободе.

Ив Саксон наверняка не захочется, чтобы ее любимого племянника «пугали» в полицейском участке. А если она будет вытаскивать Уэйда, ее можно будет уговорить вызволить заодно и Шона. Мисти пусть заботится о себе сама.

Когда Дана выезжала на 70-е шоссе, полицейские как раз входили в «Кукольный домик». Чуть поодаль был магазин, откуда можно позвонить Ив. Интересно, Ник Спалья у нее? Дану пробрала нервная дрожь: начальник полиции вряд ли станет сочувствовать нарушителям закона, а если они с Ив заняты, он разозлится еще больше. Уэйд с Шоном, конечно, не нарушали закон, но все равно.

Дана вошла в магазин и направилась прямиком к телефонной будке, торопясь набрать номер, пока ее окончательно не одолела робость.

ГЛАВА 19

У Рейчел слипались глаза. Время от времени она снова их открывала, но с каждым разом это удавалось ей все хуже и хуже. Они с Кевином лежали на огромной кровати в номере отеля, тесно прижавшись друг к другу.

Последние часа полтора они провели, упиваясь старым как мир наслаждением, и теперь ей хотелось подольше понежиться. Но утомленному, ублаженному телу не терпелось погрузиться в сладкий сон.

— Позволь себе уснуть, Рейчел. — Кевин уже некоторое время наблюдал ее отчаянную борьбу.

— Я не хочу засыпать, Кевин. Потому что когда я проснусь, будет утро и придется уезжать. И снова возвращаться к Тилденам, «Саксон и компаньонам», «Кормаку и сыну», Лорел и Кларе.

Ей было так хорошо в этом волшебном мире, где не существовало никого, кроме них двоих.

— И к Брейди? — осторожно спросил Кевин. В его голосе вдруг послышалась тревога. Рейчел села.

— Об этом ты мог бы и не спрашивать. Но раз уж спросил — нет, Брейди для меня не помеха.

— Разумеется, помеха, — усмехнулся Кевин, снова успокаиваясь. — Только совсем маленькая. Не то что остальные.

— Мне всегда хочется быть с Брейди, но, честно признаюсь, от прочих я бы с удовольствием отдохнула.

— Я тоже. — Он притянул ее к себе. — Что ж, на это нам в ближайшее время рассчитывать не приходится, зато с Брейди можно побыть хоть завтра. У Сары выходной. Приезжай после работы, поужинаем втроем. Можно пойти в…

— А что, если я приготовлю ужин у тебя? — предложила Рейчел. — Брейди слишком часто для ребенка его возраста ест в ресторанах. Может, ему для разнообразия захочется поужинать дома?

— Мне захочется наверняка, — заявил Кевин и поцеловал ее. — Договорились. Я пожарю что-нибудь на гриле, но, если ты сваришь макароны с сыром, Брейди будет в восторге. Мамочка.

В комнате было темно, но сквозь щель в занавесках пробивался лунный свет. Рейчел провела кончиками пальцев по его лицу.

— Мне нужно было сразу же его поправить, но так приятно было это слышать, — призналась она.

— Жаль, что ты не его настоящая мать. Быть может, если бы я появился в Лейквью несколько лет назад, так бы и вышло. — Кевин позволил себе помечтать, что делал крайне редко.

— Когда Шаролин вернется и попросит о встрече с Брейди… — начала она.

— Если вернется и если попросит, — поправил ее Кевин. — Но и то, и другое маловероятно.

— Ты в самом деле хочешь запретить ей видеться с сыном или сказал так, чтобы напугать Лорел? — Рейчел почувствовала, как напрягся Кевин, и крепче его обняла, чтобы успокоить. — Мы не можем делать вид, что ее не существует, Кевин. В конце концов, это нечестно по отношению к Брейди.

— Нечестно по отношению к Брейди именно то, что она существует и что я имел глупость с ней связаться, — сердито сказал Кевин.

— Подумай сам, если бы ты не связался с Шаролин, у тебя просто не было бы Брейди, — сочла своим долгом напомнить Рейчел. — Ты намерен всю жизнь не подпускать ее к мальчику, Кевин? А если она захочет с ним видеться?

— Перестань, Рейчел! Я сейчас меньше всего расположен обсуждать юридические проблемы.

— Я тоже. — Она провела пальцем по его груди. — Но ты же знаешь, каковы юристы. Мы не перестаем спорить, пока не добьемся согласия хотя бы по одному пункту.

Кевин застонал.

— Ладно, валяй.

— Просто Брейди не вечно будет маленьким. Что станет, когда он подрастет, и…

— Вижу, вижу, куда ты клонишь, — перебил ее Кевин. — Поверь, мне хорошо известно, что малыши переносят родительские ошибки гораздо легче, чем подростки.

— Я понимаю, — Рейчел коснулась губами его шеи. — Твой отец — Фрэнк Кормак. — Слегка отстранившись, она заглянула ему в глаза. — Я хочу знать о тебе все, но жалко терзать тебя уймой вопросов.

— Ты попала в точку, голубушка. Уймы вопросов я не вынесу. — Он поцеловал ее ладонь. — Но для тебя я готов сделать исключение.

— Спасибо, голубчик. Они улыбнулись друг другу.

— Когда ты произносишь это слово здесь, оно звучит не так высокомерно, — признала Рейчел.

— Значит, ты позволяешь называть тебя голубушкой в подобных обстоятельствах?

— Позволяю.

— Глубоко признателен, — произнес он официальным тоном. — И готов к первому вопросу.

— Забавно, но некоторым людям не приходится задавать ни единого вопроса, они обрушивают на вас всю свою биографию в первый же час знакомства. — Рейчел устроилась поудобнее. — Ты совсем другой. Я, например, не знаю имени твоей сестры. Где живут она и твоя мать?

Кевин молчал очень долго. Рейчел даже подумала, что он уснул. Жаль, потому что у нее теперь сна не было ни в одном глазу и хотелось поговорить.

— Кевин, — позвала она тихо, чтобы не разбудить, если он и вправду спит.

— Ты так это произнесла, — заговорил он. — Так просто, так обыденно. Я думал, как давно я не могу сказать так хоть что-нибудь о маме и Колетт.

Встревоженная, Рейчел попыталась вспомнить, что именно она говорила. Что-то о том, где они живут. У нее оборвалось сердце. Взглянув Кевину в лицо, она поняла, что он сейчас скажет.

— Моя мать и Колетт, моя сестра, больше нигде не живут, Рейчел. Они обе умерли.

— Господи, Кевин, прости. — Она крепко его обняла. — Что случилось? И когда?

— Они попали в аварию около Санта-Моники пять лет назад. За рулем был муж Колетт Дэниэл. Колетт сидела впереди рядом с ним, мама сзади. Тягач с прицепом ударил их сзади и выкинул на дорогу через четыре полосы. Всего погибло шесть человек. Постовой сказал мне, что такой жуткой аварии он еще не видел.

— Не знаю даже, что сказать. — Она прижалась к нему, словно желая согреть теплом своего тела, потому что от его слов будто повеяло холодом. — Как страшно потерять целую семью.

— Да, случилось именно это. В одно мгновение не стало всей моей семьи. Мамы, Колетт — и Дэниэла. Колетт была на пятом месяце. — Кевин услышал, как Рейчел потрясение ахнула, и почувствовал некоторое извращенное удовлетворение. Ему было приятно, когда люди приходили в ужас, слыша об этой трагедии: его семья того стоила.