За прошедший период радиолокационные станции подверглись модификации, но у японской службы оповещения были недостатки, заведомо известные американцам и подтвержденные спутниками электронной разведки на прошлой неделе. Самолет летел теперь на юго-восток на высоте двухсот футов над поверхностью моря и с максимальной скоростью триста пятьдесят узлов. На такой высоте турбулентные потоки воздуха были особенно сильны и самолет постоянно бросало то вверх то вниз. Летный экипаж не замечал .этого, зато все остальные более чем ощущали. Пилот надел очки ночного видения, заметно улучшающие зрение в полумраке, и постоянно поворачивал голову, осматривая горизонт, тогда как второй пилот не сводила взгляда с приборов. Кроме того, перед ней находился дисплей, подобный тем, что устанавливаются на истребителях. На нем виднелись показания компаса, альтиметра, воздушной скорости, а также тонкая зеленая линия горизонта, которую она иногда видела в зависимости от света луны и состояния облаков.
      - Вижу мигающие огни на большой высоте в направлении на десять часов, раздался голос пилота. Он знал, что это гражданские авиалайнеры, летящие в пределах выделенного им воздушного коридора. - Ничего больше.
      Второй пилот снова взглянула на экран. Радиолокационная карта в точности соответствовала той, что была запрограммирована. Курс самолета пролегал по очень узкой черной полосе между радиальными выступами красного и желтого цвета, означающими районы, освещенные радиолокационными станциями. Чем ниже летел самолет, тем шире становилась черная "мертвая" зона, недоступная для радаров, но "глобмастер" и без того летел очень низко. Снижаться дальше было уже опасно.
      - Пятьдесят миль от берега.
      - Понял, - ответил пилот. - Как ты себя чувствуешь? - спросил он через секунду. Проникновение во вражескую зону на столь малой высоте требовало максимального внимания - даже если полет происходил на автопилоте.
      - Нет проблем, - ответила она. Вообще-то дело обстояло несколько по-иному, но от нее ожидали именно такого ответа. Сейчас наступила самая опасная часть полета, когда предстояло миновать радиолокационную станцию на возвышенности у Айкавы. Здесь находился наиболее слабозащищенный участок оборонного периметра Японии. Между островом и полуостровом образовался семидесятимильный разрыв, который почти перекрывался радиолокационными станциями с обеих сторон. Эти станции, однако, были устаревшими, их построили в семидесятые годы и не модифицировали после смены режима в Северной Корее.
      - Снижаемся, - произнесла она, отрегулировав датчик высоты на автопилоте до семидесяти футов. Теоретически самолет мог лететь над ровной поверхностью и на высоте пятидесяти футов, но он находился в турбулентных потоках, и потому второй пилот положила руку на ручку управления, создающую иллюзию управления истребителем. Если она увидит даже рыбацкую шхуну, тут же рванет ручку на себя, поднимая самолет выше, чтобы избежать столкновения с мачтой судна.
      - Берег через пять минут, - послышался голос одного из офицеров электронного противодействия. - Нужно повернуть направо и перейти на курс один-шесть-пять.
      - Поворачиваем. - Самолет чуть накренился. В транспортном отсеке было всего несколько иллюминаторов. Старший сержант Вега сидел рядом с одним из них и посмотрел наружу. Там он увидел конец крыла, склонившегося к едва различимой черной поверхности, испещренной гребнями волн. Зрелище заставило его тут же отвернуться. Сейчас ничего от него не зависело, так что, если самолет коснется крылом поверхности моря и рухнет вниз, у него не останется времени даже на то, чтобы понять, что произошло. По крайней мере так ему однажды объяснили.
      - Вижу берег, - сказал пилот, заметив свечение огоньков через очки ночного видения. Настало время снять их и вести самолет. - Беру управление на себя, произнес он.
      - Пилот взял управление на себя, - ответила второй пилот, разминая уставшие пальцы и позволив себе сделать глубокий вдох.
      Самолет пересек береговую черту между Оми и Ичифури. Сразу после этого пилот начал набирать высоту. Автоматическая система полета над пересеченной местностью могла функционировать в трех режимах. Пилот установил ее в "жесткий" режим, что ставило в тяжелое положение самолет и в еще более тяжелое летящих в нем пассажиров, но зато в конечном итоге было самым безопасным для всех.
      - Как там относительно АВАКСов? - спросил пилот у офицеров электронного противодействия.
      - Я заметил очень слабые радиолокационные импульсы от одного из них в направлении на девять часов. Если мы продолжим полет у самой земли, нас не обнаружат.
      - Приготовьте блевотные пакеты, парни, - посоветовал пилот и повернулся к сержанту, который будет руководить десантированием: - Десять минут.
      - Десять минут, - выкрикнул сержант, глядя в сторону транспортного отсека. В это мгновение самолет резко подскочил вверх и тут же свернул направо, облетая первую горную вершину на берегу. Затем он быстро упал вниз, как бывает на особенно. крутых аттракционах в увеселительном парке, и Джулио Вега вспомнил, как однажды поклялся, что никогда больше не согласится подвергнуться таким испытаниям. С тех пор ему не раз доводилось нарушать это обещание, однако сейчас внизу их снова ждал вооруженный противник. И это были уже не боевики колумбийской наркомафии, а солдаты отлично подготовленной профессиональной армии.
      - Господи, надеюсь нам дадут пару минут спокойного полета чтобы успеть подойти к люку, - пробормотал Вега между приступами рвоты.
      - Лучше не рассчитывай на это, - произнес капитан Чека и тут же наклонился к своему блевотному пакету. Его примеру мгновенно последовали остальные рейнджеры.
      Фокус заключался в том, что самолет следовало вести между горными вершинами, которые должны были постоянно находиться между ним и радиолокационными станциями. Для этого требовалось лететь вдоль долин. Теперь "глобмастер" снизил скорость до двухсот тридцати узлов и даже при выпущенных закрылках и предкрылках и компьютерном управлении его бросало из стороны в сторону, причем беспорядочно в каждое следующее мгновение. На дисплее сейчас был виден горный коридор, по которому летел самолет, на экране то и дело мелькали красные предупредительные надписи, тут же исчезавшие, как только автопилот вводил поправки, что не мешало пилотам вздрагивать от ужаса. Летчики никогда особенно не доверяли автоматическим системам, и сейчас их руки стискивали штурвалы, готовые взять управление на себя, но Побеждавшие в последний миг это искушение. Казалось, идет сложная игра между людьми и электронным мозгом, старающимся, в свою очередь, переубедить профессионалов, которым приходилось полагаться на микрочипы, потому что их собственные рефлексы не способны были отреагировать в доли секунды, необходимые для принятия решения. Они наблюдали за проносящимися мимо зелеными пиками, которые представляли собой горные утесы, местами нечеткие из-за росших там деревьев, и почти всегда эти пики вздымались выше летящего самолета до самой последней секунды, когда его нос взмывал вверх, а желудки пилотов пытались последовать за ним, и тут же самолет снова нырял в пропасть.
      - Вижу точку десантирования. Пять минут, - крикнул пилот, повернувшись в сторону хвостового отсека.
      - Всем встать! - скомандовал сержант. В это мгновение самолет снова нырнул, и кто-то из десантников едва не взлетел вверх, когда его ноги отделились от пола. Один за другим они направились в сторону хвостового люка, уже открытого. Как только рейнджеры пристегнули вытяжные тросики парашютов к протянутому под потолком кабелю, в хвосте открылся грузовой люк, и двое солдат быстро сняли крепление с контейнеров, стоявших на поддонах посреди хвостового отсека. "Глобмастер" в последний раз выровнялся, и Вега в открытый люк увидел темную долину внизу и уходящую в небо гору слева от самолета.
      - Высота пятьсот футов, - послышался голос пилота по системе внутренней связи. - Действуйте.
      - Ветер нормальный, - объявила второй пилот, которая дублировала компьютер, контролировавший десантирование. - Одна минута.
      Над открытым люком вспыхнула зеленая лампа. Пристегнутый ремнями сержант ВВС стоял у люка, загораживая путь рейнджерам. Он окинул их взглядом.
      - Будьте там поосторожнее, поняли?
      - Извините нас за беспорядок, что мы тут оставили, - качнул головой капитан Чека. Сержант усмехнулся.
      - Мне приходилось убирать нечто куда худшее. - К тому же уборкой займутся подчиненные. Сержант в последний раз проверил десант. Вытяжные тросики у рейнджеров пристегнуты, никто не стоит на пути скатывающихся контейнеров, сбросом которых будут управлять из кабины пилотов. - Все готово, - произнес он в интерком и отошел в сторону, уступая место у открытого люка капитану Чеке. Держась руками за его края, тот опустил левую ногу в пустоту.
      - Десять секунд, - послышался голос второго пилота.
      - Понял, десять секунд. - Пилот протянул руку, снял с предохранителя рукоятку управления сбросом и положил большой палец на кнопку.
      - Пять.
      - Три-две-одна - пошли!
      - Груз сброшен. - Пилот уже успел нажать на кнопку сброса. В хвостовом отсеке рейнджеры увидели, как поддоны с контейнерами соскользнули в пустоту. Самолет на мгновение провалился хвостом и тут же выровнялся. Зеленая лампочка над люком замигала.
      - Пошли-пошли-пошли! - завопил сержант, перекрывая рев проносящегося ветра.
      Капитан Диего Чека из корпуса рейнджеров армии США стал первым американским военнослужащим, вторгшимся на японскую территорию, когда он шагнул вперед и исчез в темноте. Через секунду натянувшийся тросик раскрыл его парашют, и черный нейлоновый зонтик появился всего в трехстах футах от земли. От резкого рывка Диего почувствовал невыразимое облегчение - при прыжках с такой малой высоты наличие запасного парашюта уже ничем не могло помочь. Капитан тут же поднял голову и увидел выше себя и справа купола остальных парашютов, которые открывались, как только что открылся его собственный. Теперь нужно посмотреть вокруг и вниз. Вон там - поляна, капитан не сомневался, что опустится на нее, хотя на всякий случай потянул за пару строп и чуть выпустил воздух из-под купола, чтобы приземлиться прямо в середину и таким образом сделать посадку еще безопаснее, что весьма немаловажно при ночном десантировании. Наконец он дернул за узел и сбросил рюкзак, упавший вниз и повисший в пятнадцати футах под ним на конце троса. Теперь шестьдесят фунтов дополнительного груза коснутся земли чуть раньше его, и это смягчит приземление - при условии, конечно, что капитан не опустится сапогами прямо на рюкзак и не переломает все, что находится внутри проклятого мешка. После всего этого у него едва хватило времени подготовиться к посадке на стремительно мчащуюся навстречу и едва видимую землю. Ноги вместе, колени согнуты, перекатиться на бок сразу после касания земли, внезапный шок от удара, перебивающий дыхание, - и вот капитан лежит лицом вниз, пытаясь понять, сломал ли он себе что-нибудь или нет. Через несколько секунд послышались глухие удары и шум падения - это приземлились остальные солдаты его отделения. Чека позволил себе полежать еще пару секунд, убедился, что у него все более или менее в порядке, встал, отстегнул парашют и побежал гасить купол. Покончив с этим, он вернулся к месту приземления, надел очки ночного видения и собрал своих людей.
      - Все в порядке, парни?
      - Удачный прыжок, сэр. - Первым к нему подошел Вега в сопровождении двух других солдат, затем показались остальные с черными парашютами в руках.
      - Тогда за работу, рейнджеры.
      "Глобмастер" продолжал полет почти прямо на юг, "замочил ноги" к западу от Номацу и снова снизился к самой поверхности моря, стараясь лететь так, чтобы гористый полуостров как можно дольше прикрывал его от далеких Е-767. Затем он повернул на юго-запад, уходя от них как можно дальше, пока в двухстах милях от побережья Японии летчики не почувствовали себя в безопасности и не поднялись к коридору С-223, отведенному для гражданских авиалайнеров. Оставался лишь один вопрос: появится ли в назначенное время и в назначенном месте воздушный заправщик КС-10, чтобы у них было достаточно топлива для полета к Кваджалейну. Только после этого они смогут нарушить радиомолчание.
      Рейнджеры установили радиосвязь раньше их. Сержант-связист достал из рюкзака спутниковую рацию, должным образом сориентировал ее и отстучал группу из пяти слов, ожидая подтверждения.
      - Они благополучно приземлились, - произнес майор армии США, обращаясь к Джексону, который сидел за своим столом в Национальном центре руководства боевыми действиями.
      Это не проблема, подумал адмирал. Главное - вернуть их обратно. Однако не следует торопиться, всему свое время. Он снял телефонную трубку аппарата прямой связи с Белым домом.
      - Джек, рейнджеры высадились в заданной точке.
      - Отлично, Роб. Ты нужен мне здесь, - сказал ему Райан.
      - Зачем? У меня много дел и...
      - Приезжай немедленно, Робби. - Послышался щелчок, и связь прервалась.
      Затем они приступили к переноске груза. Огромные грузовые парашюты приземлились всего в двух сотнях метров от расчетной точки, намного ближе, чем предполагалось. Разбившись на пары, рейнджеры затаскивали пустые емкости для горючего вверх к тому месту, где кончался лес, рядом с высокогорной поляной. Покончив с этим, они протянули шланг и перекачали двадцать тысяч фунтов авиационного горючего JP-5 из одной большой резиновой емкости в шесть маленьких, расположенных попарно в заранее выбранных точках. На операцию потребовался час, и все это время четыре рейнджера патрулировали вокруг в поисках следов пребывания людей, но обнаружили только колею от четырехколесного мотоцикла. Впрочем, о ней их предупредили еще перед вылетом. Когда перекачка топлива завершилась, большую резиновую емкость, теперь пустую, сложили и закопали в землю, тщательно покрыв место дерном. Остальной груз пришлось переносить вручную и затем покрывать маскировочной сеткой. На это ушло еще два часа и потребовало от рейнджеров, измученных тяжелой работой и нарастающим нервным напряжением, максимальных усилий. Скоро встанет солнце, и на поляне не должно остаться ничего, что могло бы напомнить о человеческом пребывании. Под наблюдением старшего сержанта Веги проводилась работа по устранению всех, даже малейших, следов. Закончив с этим, рейнджеры, все еще находившиеся ниже границы леса, гуськом направились к ней, причем замыкающий заметал за собой следы. Такую маскировку нельзя было признать идеальной, но иного выхода не было. К рассвету, после двадцати четырех часов утомительного перелета и тяжелого труда, рейнджеры расположились на отдых на вражеской территории. Дрожа от холода, они не могли разжечь костер, чтобы согреться, и ели питательную, но холодную пищу.
      - Джек, у меня масса дел, черт побери, - выпалил Робби, входя в кабинет Райана.
      - У тебя больше нет здесь никаких дел. Вчера мы с президентом говорили о тебе. - Что ты имеешь в виду?
      - Собирай вещи. Ты назначен командующим боевой авианосной группы "Стеннис". - Райану хотелось улыбнуться другу, но у него не хватило духа. Какие улыбки, когда ты даешь своему другу столь опасное задание. Джексон внезапно остановился.
      - Ты уверен?
      - Решение уже принято. Президент подписал приказ о твоем назначении. Главнокомандующий Тихоокеанским флотом уведомлен об этом решении президента. Адмирал Ситон...
      Робби кивнул.
      - Да, мне довелось служить вместе с ним.
      - В твоем распоряжении два часа. На авиабазе Эндрюз тебя ждет "Гольфстрим". Нам нужен человек, - объяснил советник по национальной безопасности, - знакомый с политическими ограничениями операции. Можешь идти до самого предела. Роб, но не дальше. Мы должны решить эту проблему не столько силой, сколько умом.
      - Понимаю.
      Райан встал и подошел к другу.
      - Знаешь, мне очень неловко...
      - Это мой долг, Джек.
      "Теннесси" прибыла на свою позицию у берегов Японии и наконец сбавила ход до пяти узлов - нормальная скорость для патрулирования. Капитан третьего ранга Клаггетт воспользовался возможностью проверить координаты по выступающему утесу, известному морякам под названием "Жена Лота", и тут же отдал приказ о погружении на глубину шестьсот футов под слой термоклина. Экраны гидроакустиков пустовали - странная ситуация для обычно оживленных судоходных путей, но после четырех с половиной суток подводного плавания на опасно высокой скорости все испытывали облегчение. Армейский персонал успел адаптироваться к необычным условиям, и солдаты вместе с подводниками совершали пробежки на пустующей теперь ракетной палубе. В настоящий момент условия операции мало чем отличались от привычного распорядка подводного ракетоносца: оставаться незамеченным и по мере возможности собирать информацию о перемещениях сил противника. Нельзя сказать, что все это было таким уж увлекательным, но пока один Клаггетт знал о важности исполняемого ими задания.
      По системе космической связи Сэнди Рихтера и его коллег проинформировали, что предстоящая операция получит, скорее всего, одобрение руководства. Это означало, что теперь им придется проводить больше времени на тренажерах, пока наземные группы технического обслуживания готовили их "команчи". К сожалению, в программу технической подготовки каждого аппарата входил монтаж к бортам странных и определенно не способствующих улучшению технологии крыльев, а также подвесных топливных баков для удлинения радиуса полета. Но Рихтер знал об этом с самого начала, да и к тому же никто не интересовался, что он думает по этому поводу. В настоящий момент проводилась окончательная оценка трех сценариев, и летные экипажи проходили их один за другим, механически выполняя телодвижения в реальном мире и одновременно приучая тела и сознание действовать в виртуальном.
      - Черт побери, как мы сможем это сделать? - недоуменно спросил Чавез.
      Настоящим русским не пришло бы в голову так возмущаться полученным приказом, подумал Щеренко.
      - Я только передаю инструкции, поступившие из вашего управления, - сказал он. - Мне также известно, что ни одно официальное японское агентство не имеет отношения к исчезновению Коги.
      - Вы полагаете, это дело рук Яматы? - спросил Кларк. Сказанное Щеренко несколько суживало широкое поле поисков и в то же время превращало невозможное задание во всего лишь просто опасное. - Разумное предположение. Вы ведь знаете, где он живет? - Мы видели издали этот небоскреб, - кивнул Чавез.
      - Ах да, конечно - ваши фотографии. - Майору очень хотелось узнать, о чем конкретно идет речь, но глупо задавать подобный вопрос, да и к тому же он не был уверен, что эти два американца знают ответ.
      - Если у вас есть и другие возможности в этой стране, советую воспользоваться ими. Мы тоже привлекаем всех своих агентов. Скорее всего именно Кога может стать ключом к политическому решению проблемы.
      - Если такое вообще возможно, - заметил Динг.
      - Очень приятно снова лететь с вами, капитан Сато, - приветливо сказал Ямата. Ему польстило, что его пригласили в летную кабину. Он обратил внимание и на то, что пилот принадлежит к настоящим патриотам, он искусный и опытный специалист, понимающий, что сейчас происходит. Как жаль, что такой талантливый человек не сумел занять более высокое положение в обществе, выбрал для себя столь низменную профессию.
      Сато снял наушники и откинулся на спинку кресла.
      - Приятная перемена после рейсов в Канаду.
      - Как настроение на Американском континенте?
      - Мне довелось побеседовать с несколькими предпринимателями, которые возвращались домой. По их мнению, американцы просто не могут понять, что происходит, они сбиты с толку.
      - Это верно. - Ямата улыбнулся. - Их легко сбить с толку.
      - Можно надеяться на дипломатическое урегулирование кризиса, Ямата-сан?
      - Думаю, да. У них недостаточно сил, чтобы нанести нам решительный удар.
      - Мой отец командовал эсминцем в прошлую войну. Мой брат...
      - Да, капитан, я хорошо его знаю. - Ямата заметил, как при этих словах радостно вспыхнули глаза пилота.
      - А мой сын - летчик-истребитель. Летает на "игле".
      - Пока наши истребители проявили себя с лучшей стороны. Они сбили два американских бомбардировщика.
      - Неужели? - Капитан Сато не знал об этом.
      - Американцы пытались прощупать нашу противовоздушную оборону, - заметил промышленник. - И потерпели неудачу.
      41. БАГ-77
      - Вы вернулись! - радостно воскликнул владелец фирмы по прокату мотоциклов.
      Номури улыбнулся и кивнул.
      - Да. Вчера у меня был особенно удачный день. Думаю, вам не стоит говорить о том, что значит "удачный" день для владельца небольшой компании, верно?
      Его собеседник согласно кивнул.
      - Летом у меня самые удачные дни - это те, когда не хватает времени на то, чтобы поспать. Извините меня за мой вид, - добавил он. Механик занимался своими мотоциклами все утро, которое начиналось у него чуть позже пяти. Номури встал так же рано, хотя и по другой причине.
      - Хорошо вас понимаю. У меня тоже свое дело, а кто трудится усерднее людей, работающих на себя, а?
      - Вы полагаете, что дзайбацу разделяют эту точку зрения?
      - Те, с которыми я встречался, - нет. И все-таки вам повезло - вы живете в такой тихой и живописной местности.
      - Ну, не всегда такой тихой. Вчера ночью наши военно-воздушные силы занимались здесь своими играми. Совсем рядом и очень низко пролетел реактивный самолет. Я проснулся от рева двигателей да так и не сумел снова уснуть. - Он вытер руки масляной тряпкой, налил две чашки чая и предложил одну гостю.
      - Дозо, - поблагодарил Номури. - Сейчас они играют в очень опасные игры, заметил он, ожидая, какой последует ответ.
      - Чистое безумие, но кого интересует моя точка зрения? Уж во всяком случае не наше правительство. Они прислушиваются к тому, что говорят "великие люди". - Механик отпил несколько глотков и обвел взглядом свою мастерскую.
      - Это беспокоит и меня. Надеюсь, Гото сумеет найти решение проблемы до того, как ситуация выйдет из-под контроля. - Номури выглянул наружу. Погода становилась хмурой. Надвигались тучи. Сзади послышалось сердитое ворчание. Гото? Да он такой же, как и все остальные, в полном подчинении у хозяев, повинуется каждому их слову. Они водят его за нос, как быка, или за другую часть тела, ниже пояса, если верить слухам.
      Номури усмехнулся.
      - Да, я тоже слышал об этом. И все-таки он производит впечатление весьма энергичного мужчины, правда? - Чет сделал паузу. - Могу я снова взять один из мотоциклов?
      - Берите номер шесть. - Механик указал на него пальцем. - Только что проверил и смазал его. Не забывайте о погоде, - предостерег он. - Вечером пойдет снег.
      Номури поднял рюкзак.
      - Хочу сделать фотографии горных вершин, затянутых облаками, для своей коллекции. Здесь так все тихо, и в голову приходят хорошие мысли.
      - Тут тихо только зимой, - хмыкнул механик и снова взялся за работу.
      Теперь Номури знал дорогу и поехал вдоль реки Таки вверх по течению тропинкой, обледеневшей от холода. Он чувствовал бы себя намного спокойнее, если бы у проклятого четырехколесного мотоцикла был получше глушитель. По крайней мере туман и влажный воздух должны отчасти заглушить рев мотора - так он надеялся, направляясь по тому же пути, что и несколько дней назад. Через некоторое время он остановился, глядя на горную лужайку внизу и не видя там ничего необычного. Оставалось только догадываться... Что, если солдаты при высадке напоролись на засаду? Тогда мне конец, решил он. Но поворачивать обратно нельзя. Он снова опустился в седло мотоцикла и начал осторожно спускаться вниз по склону, пока не остановился посреди лужайки. Сбросив капюшон своей красной парки, он огляделся и заметил, что в нескольких местах помят дерн, а к деревьям ведут едва заметные следы. В этот момент на опушке появилась фигура, которая знаками подзывала его к себе. Агент ЦРУ включил двигатель и подъехал к человеку, следом за которым из леса вышли солдаты. Их оружие не было направлено на Номури, и по их лицам, покрытым маскировочной краской, и камуфляжным комбинезонам он все понял.
      - Меня зовут Номури, - произнес он. - Пароль - "Фокстрот".
      - Я - капитан Чека, - представился офицер, протягивая руку. - Нам и раньше доводилось работать с парнями из управления. Это вы выбрали для нас место десантирования?
      - Нет, но я побывал здесь и проверил его пару дней назад.
      - Странно, что в такой живописной местности никто не додумался построить себе охотничий домик, - задумчиво произнес Чека. - Мы даже видели здесь несколько оленей, маленьких таких. Надеюсь, сейчас не сезон охоты на них? Замечание капитана застало Номури врасплох. Он совсем не задумывался об этом и ничего не знал о правилах охоты в Японии. - У вас есть что-нибудь для нас?
      - Вот. - Номури расстегнул рюкзак и достал оттуда несколько телефонов сотовой связи.
      - Вы меня не разыгрываете? - недоуменно спросил капитан.
      - Японские военные имеют отличное оборудование для прослушивания радиопереговоров. Не забывайте, они изобрели много приборов, которыми пользуемся и мы. Но вот эти, - Номури усмехнулся, - есть практически у каждого японца, и ведущиеся переговоры автоматически кодируются. Сотовая связь охватывает всю страну, даже самые отдаленные районы вроде этого. Между прочим, вон на той вершине находится вышка ретранслятора. Короче говоря, пользоваться этими аппаратами гораздо безопаснее, чем вашими рациями. Счет за пользование ими оплачен до конца месяца, - добавил он.
      - Вот будет приятно позвонить жене домой и сказать, что все идет хорошо, мечтательно произнес Чека.
      - Я бы проявил осторожность. Здесь список телефонов, по которым вы можете звонить. - Номури передал капитану листок бумаги. - Этот - мой. Вот номер телефона одного парня по фамилии Кларк. С ним еще один наш сотрудник Чавез...
      - Динг тоже здесь? - удивился старший сержант Вега.
      - Вы знаете обоих?
      - Прошлой осенью выполняли вместе операцию в Африке. Нам приходится выполнять много "специальных" заданий. Вы уверены, приятель, что можно называть их имена?
      - Они работают под прикрытием. Будет лучше, если вы станете говорить с ними по-испански. Здесь не так много людей, говорящих на этом языке. Думаю, вас не стоит предупреждать о том, чтобы переговоры длились минимальное время, - заметил Номури. Действительно, подобного предупреждения не требовалось. Чека кивнул и задал самый важный вопрос:
      - Как насчет нашего вывода отсюда? Номури повернулся и протянул руку, но местность в этом направлении была затянута туманом.
      - Вон там лощина. Направитесь к ней, затем спуститесь к городу Хирозе. Там я встречу вас, посажу на поезд, идущий до Нагойи, и оттуда вы полетите или на Тайвань, или в Корею.
      - Так просто? - Вопрос прозвучал скорее как сомнение.
      - В Японии сейчас около двухсот тысяч иностранных бизнесменов. Вы ведь одиннадцать парней, приехавших из Испании, чтобы договориться о поставках вина, помните?
      - Было бы неплохо пропустить сейчас стаканчик сангрии.. - Чека с удовлетворением убедился, что этот сотрудник ЦРУ получил должный инструктаж по поводу предстоящей операции. По опыту он знал, что так не всегда получалось. И что теперь?
      - Вы ждете здесь прибытия остальных участников операции. Если произойдет что-то непредвиденное, вы звоните мне, и я отправляю вас обратно. Если по какой-то причине не можете связаться со мной, проявляете инициативу и уходите сами. У вас должны быть паспорта, одежда, и...
      - Да, все это у нас есть.
      - Тогда все в порядке. - Номури достал из рюкзака фотоаппарат и принялся фотографировать горные вершины, окутанные облаками.
      - Передачу вела компания Си-эн-эн, в прямом эфире из Пирл-Харбора, закончил ведущий, и на экране появилась реклама. Аналитик разведывательной службы перемотал пленку, чтобы просмотреть ее еще раз. Казалось поразительным и в то же время совершенно обычным, что он получает столь важную информацию без всяких усилий. За несколько прошедших лет он узнал, что по сути дела американские средства массовой информации управляют страной. Это является неисчерпаемым. источником разведывательной информации и одновременно приносит, к сожалению, немало вреда. То, как они раздули тот несчастный случай в Теннесси, возбудило гнев всей страны и подтолкнуло народ к необдуманным действиям, затем то же самое случилось и с его страной. Единственное, что радовало, это кадры, которые он только что видел на телевизионном экране: два атомных авианосца по-прежнему находились в своих сухих доках, еще два, судя по последним сообщениям из той части мира, - в Индийском океане, а два оставшихся авианосца Тихоокеанского флота стояли в гавани Лонг-Бич, тоже в сухих доках, далекие от того, чтобы войти в строй. По сути именно это имело решающее значение в судьбе Марианских островов. Ему придется составить официальную оценку состояния американского флота, написав несколько страниц сухого текста, но на самом деле все сводилось теперь к одному: Америка по-прежнему могла причинить ущерб его стране, но ее возможность нанести решающий удар вдали от собственных берегов осталась в прошлом. Это означало, что в ближайшее время не следует ожидать серьезных военных действий.
      Джексон не испытывал никаких угрызений совести по поводу того, что оказался единственным пассажиром на борту самолета VC-20B. К такой роскоши можно и привыкнуть, не говоря уже о том, что - он был вынужден признать птички ВВС, предназначенные для высокопоставленных пассажиров, были куда удобнее, чем у Военно-морского флота. К тому же у флота они представляли собой главным образом переоборудованные Р-3 "орионы", чьи турбовинтовые двигатели позволяли самолетам развивать скорость чуть больше половины скорости двухмоторных реактивных птичек ВВС. Совершив только одну непродолжительную остановку для дозаправки на базе ВВС Тревис, недалеко от Сан-Франциско, он меньше чем через девять часов оказался на Гавайях. Когда самолет зашел на посадку на авиабазу Хикэм, адмирал посмотрел вниз и увидел, что "Энтерпрайз" все еще находится в сухом доке. Первый атомный авианосец США, гордость американских ВМС, все еще стоял на ремонте, не готовый принять участие в боевых действиях. С эстетической точки зрения это произвело на Джексона тягостное впечатление. Но еще важнее было то, что всегда лучше иметь в своем распоряжении две огромные палубы для взлета и посадки самолетов морской авиации, чем одну.