Ветер разносил обрывки песенки «Коричневый горшочек» на мили вокруг, далеко от ранчо Стедерсонов. Повозка, нанятая Натаном, подпрыгивала на колдобинах дороги, ведущей к дому на ранчо. Сюзанна не в силах была справиться с нахлынувшими чувствами – страхом, восторгом, ощущением новизны. Похолодало, над вершинами холмов нависли густые, плотные тучи, предвещая дождь или снег. Сюзанна поежилась, несмотря на старый черный плащ и бизонью шкуру, которой Натан укрыл ее колени.
      Она сложила руки на коленях, стараясь не измять платье, починка которого вполне удалась. Сюзанна старательно выстирала его и вывесила сушиться на ветру, а затем пришила крошечные розетки из розовой материи поверх всех дыр, проделанных молью, – они словно повторяли узор самой ткани. Обведя одну из розеток пальцем, она прикоснулась к вырезу, убеждаясь, что он не опустился слишком низко. Сюзанна опять с досадой подумала, что наделена более пышными формами, чем мать.
      Взгляд Натана остановился на ней.
      – Ты прекрасно выглядишь, Сюзанна. Правда, малыш?
      Кори сидел между ног Натана и был слишком занят, помогая ему управлять лошадью, и потому не ответил.
      Сюзанна бросила в сторону Натана быстрый взгляд, не поверив его словам, но все равно исполнившись благодарности. Он повторил их уже второй раз. Появившись из спальни, раскрасневшаяся и взволнованная, Сюзанна обнаружила, что Натан поджидает её в комнате. Ей было непривычно видеть рядом мужчину, который не упрекает ее, а осыпает комплиментами. Боль, подобная грубой веревке, стиснула ее сердце. Ей будет нестерпимо одиноко, когда Натан, наконец, отправится на поиски другой работы.
      Не отрываясь Сюзанна смотрела в сторону дома Стедерсонов, который быстро приближался. Это был самый просторный дом в округе, и не только потому, что Ларс Стедерсон считался одним из самых преуспевающих ранчеро штата, но и потому, что у него с женой Мэйбелл было восемь детей. А сейчас Мэйбелл ждала девятого.
      Сюзанна старалась думать о чем угодно, только не о предстоящей вечеринке, но это не помогало. Танцы с Натаном будут наименьшим из ее затруднений, а может, и нет. Вскоре она всерьез задумалась над тем, какое из затруднений возникнет первым и поставит ее в глупое положение: то, что они с Натаном не женаты, или то, что они не могут танцевать вдвоем, не испытывая неукротимого возбуждения.
      После первого урока танцев, когда Кори помешал им, Сюзанна бросилась в свою комнату и прильнула к зеркалу. Ее глаза блестели, щеки раскраснелись, а жилка на горле торопливо и заметно билась под кожей. Все эти признаки она замечала и прежде, но только рядом с Натаном…
      Вскоре, окидывая взглядом широкую лужайку и аллею эвкалиптов, у которой уже стояло несколько повозок, Сюзанна почувствовала, что воспоминания о возбуждении сменились взрывом паники. Уроки кончились. Теперь ей не удастся спрятаться в своей комнате, когда скрывать чувства будет невозможно.
      – Натан, я не смогу…
      Он дружески потрепал ее по колену:
      – Сможешь. Никто ни о чем не знает, кроме нас двоих, Сюзанна.
      Она с трудом вздохнула.
      – Спутанная паутина разрастается, распутать ее уже невозможно… Как узлы в мотке пряжи.
      – Все будет хорошо, Сюзанна. Просто не забывай улыбаться и делать вид, что тебе очень весело. Кто знает, – добавил он с улыбкой, от которой сердце Сюзанны на миг остановилось, – может, тебе и правда понравится праздник. А если станет совсем трудно, вспомни о праздной болтовне.
      – О луне, похожей на лимонный пирог, и глупых улыбках. – Она вздохнула, немного успокоившись.
      – И мягком тесте тетушки Тилли, – напомнил Натан.
      Краткий смешок вырвался у Сюзанны прежде, чем она сумела его сдержать.
      – Да, и о тетушке Тилли.
      Прикрыв глаза, она сосредоточилась на предстоящем вечере. После того, что она пережила за последний год, вечеринка в обществе такого мужчины, как Натан, должна стать удовольствием, а не пыткой. И, тем не менее, она чувствовала себя так, словно ее вели к дереву, на котором линчевали преступников: она была убеждена в своей вине. Но ничего не могла поделать. Положение стало безвыходным.
 
      Эд Барнс перестал терзать свою скрипку и указал смычком на Натана и Сюзанну.
      – Послушайте, мы играем «Супружеское блаженство» не просто так. Танцуйте!
      Сюзанна слабо улыбнулась в ответ. Почему бы земле не разверзнуться и не поглотить ее?
      – Не надо так пугаться. – Натан взял ее за руку. – Лучше пойдем потанцуем.
      Стиснув руки на коленях, Сюзанна вглядывалась в танцующие пары. Танцы устроили в гостиной, мебель была придвинута вплотную к стенам. Сосредоточившись на музыке, Сюзанна пробовала считать такт.
      – Это вальс?
      – Да. – Натан встал и помог ей подняться. – Очень медленный и красивый.
      Затаив дыхание, Сюзанна послушно положила руку на плечо Натану. Все вокруг разразились радостными криками, заставляя ее покраснеть. По крайней мере, смущение пересилило волнение, которое, как знала Сюзанна, не замедлит появиться, едва она окажется в объятиях Натана.
      Она была права: ей пришлось приложить немало усилий, чтобы помнить, где она находится. Одним глазом она следила за Кори, которого развлекали две дочери Стедерсонов. Слегка успокоившись, Сюзанна поискала глазами знакомых – в комнате их оказалось немало, но еще больше было новых лиц.
      Натан повел ее плавными кругами к открытой двери, выходящей в патио.
      – Нам следует отнестись к танцам со всей серьезностью, иначе пойдут разговоры.
      Это означало, что все повторится снова.
      – О, Натан! Вряд ли я смогу…
      – Не забывай о приятной беседе, Сюзанна. – Натан вывел ее во внутренний дворик с дощатым полом. Здесь было прохладно и свежо, а в переполненном доме становилось слишком душно.
      Сюзанна слегка расслабилась. Натан обнял ее обеими руками, велел ей сделать то же самое и привлек ее ближе. Они плавно покачивались, подстраиваясь к собственному ритму. Сюзанна ощутила прилив желания, но вскоре успокоилась и наслаждалась танцем.
      – Смотрите-ка, какая луна, миссис Сюзанни!
      Улыбнувшись, она запрокинула голову, глядя в небо. Небо совсем потемнело, Луиза сказала бы – «как под мышкой у дьявола». Сюзанна не увидела ни луны, ни звезд.
      – По-моему, вы ослепли, мистер Вулф, – весело отозвалась она. – Небо чернее, чем донышко сковородки.
      Глубоко вздохнув, Натан притянул ее к себе.
      – Куда опаснее было бы беседовать о сеновале. Закрыв глаза, Сюзанна провела по его плечам и почувствовала, как к животу прижимается что-то твердое и упругое. Это прикосновение усилило ее желание.
      – Ты уверен, что люди могут танцевать, не испытывая… ничего такого?
      Он провел ладонью по спине Сюзанны и задержался на пояснице.
      – Поверь мне, Сюзанна, – мне приходилось танцевать с десятками женщин. Но только с некоторыми мне хотелось лечь в постель.
      Ее сердце заторопилось, желание прорвалось, как переспелый плод.
      – А со мной… ты хочешь лечь в постель?
      Натан вновь глубоко вздохнул, уткнувшись в волосы Сюзанны.
      – Сильнее, чем ты думаешь.
      В ушах Сюзанны отдавался грохот ее сердца, ноги отяжелели.
      – Почему? – еле слышно выговорила она.
      Натан снова закружил ее, уводя от освещенных окон дома в дальний темный угол патио. Они остановились лицом к лицу, по-прежнему обнимая друг друга.
      – Потому, что ты прелестна и мила, и сама об этом не подозреваешь. Потому, что ты – чудесная мать. Потому, что твое тело созрело для любви, и я хочу любить его. И еще, – заключил он, целуя ее в лоб, – потому, что ты научила меня смеяться.
      При мысли о жене и сыне Натана желание Сюзанны угасло.
      – О, Натан! – Она прижалась к нему, слыша глухое биение его сердца. Она мечтала, чтобы Натан смеялся и снова был счастлив. Ей отчаянно хотелось поведать ему свои самые сокровенные тайны, но она боялась оттолкнуть его – боялась больше всего на свете. Она хотела всегда видеть его рядом. Она любила его. Просто любила, и все. Но не была с ним откровенна. Вскоре ей придется набраться смелости, но пока время еще не пришло.
      Она вдохнула его запах, стараясь запомнить его. Нет, еще слишком рано. Но вскоре наступит неизбежный миг. Он ошибся, считая ее милой, доброй женщиной. Узнав правду, он, несомненно, бросится прочь не оглядываясь.
      – Интересно, чем занят Кори?
      Вздохнув, Сюзанна ответила:
      – Пожалуй, пора пойти в дом и разыскать его.
      – А, по-моему, пора одеть его и увезти домой. Домой… На долю секунды она вспомнила об осторожности.
      – Нельзя уезжать до ужина, Натан. Это будет невежливо.
      Натан застонал, прижимаясь к ней животом.
      – А когда подадут ужин?
      Сюзанна закрыла глаза, подчиняясь желанию.
      – Около полуночи. – Она провела ладонями по груди Натана, представляя ее обнаженной.
      – О Господи! – простонал он. – Ты хочешь, чтобы я не выдержал и сделал то же самое?
      С трудом глотнув, она ответила:
      – Как хочешь.
      – Не искушай меня, – хрипло и торопливо пробормотал он.
      Сюзанна взяла его ладонь и провела ею по лифу платья.
      – У меня замерзли пальцы, – предупредил он и через ткань коснулся соска. Тот мгновенно напрягся.
      – Тогда согрей их, – приказала она и затаила дыхание, когда Натан безошибочно нашел путь через вырез платья к ее груди.
      Она вцепилась в него обеими руками, чувствуя, как слабеют колени. Нечто твердое по-прежнему упиралось ей в живот, и Сюзанна задвигалась, прижимаясь к выпуклому бугорку внизу его живота. Вздрогнув, она не сумела сдержать тихий стон, вырвавшийся из горла.
      Он исследовал ее грудь, как слепой, касаясь каждого дюйма кожи, взвешивая упругую плоть на ладони.
      – Я хочу увидеть тебя, Сюзанна. Я мечтаю об этом. – Он прижался к ней. – Я готов взорваться. Вот, – добавил он, потянув вниз ее ладонь и заставив прикоснуться к нему, – посмотри сама.
      Она коснулась выпуклости под джинсами Натана, удивляясь собственной смелости. Прежде ее заставляли делать это, и она всегда пылала отвращением. Но теперь рядом с ней был Натан, а она хотела его. Она осторожно погладила его и сжала, представляя себе, как он выглядит обнаженным.
      Отведя ее руку, Натан простонал:
      – Мы должны остановиться, Сюзанна.
      Но она уже плыла в восхитительном тумане страсти и потому не расслышала его. В глубине ее лона что-то билось, наливалось жаром, становилось таким чувствительным, словно там сошлись все нервы тела. Она знала: если Натан коснется ее там, то обнаружит, что она стала влажной. Ничего подобного ей не доводилось ощущать никогда.
      – Вот где вы! – послышался от двери возглас Эда Барнса. – Они здесь, ребята! Идемте же, – приказал он, – вас ждут. Пора выпить за влюбленных.
      Он ушел, а Сюзанна застыла рядом с Натаном, лихорадочно застегивая лиф и переводя дыхание.
      – Ты готов?
      Он шагнул в сторону и жадно глотнул воздух.
      – Подожди еще минутку.
      Открылись ставни, патио залил свет. Опустив голову, Сюзанна поняла, в чем состоит затруднение Натана.
      – Все в порядке, – наконец повернулся он и взял ее за руку. – Ты уже взяла себя в руки?
      Она с дрожью улыбнулась:
      – Я чувствую себя где угодно, но только не в собственных руках.
      – Пойдем, Сюзанна. Кстати, именно сейчас пришло самое время для праздной болтовни, – предупредил он.
      Прижавшись к нему, Сюзанна защебетала:
      – Знаете, мистер Вулф, у нас в сарае уйма шкурок опоссумов, а моя тетя Тилли готовит лучшую овсянку во всей округе. Не хотите ли заглянуть к нам на ужин? Обещаю вам, она чем-нибудь прикроет свое большое и белое мягкое место – совсем как луна.
      Он рассмеялся. Успокоившись, оба вошли в дом, готовые встретить пристальные взгляды соседей.

      Снегопад начался, когда они возвращались домой. Крупные, пушистые хлопья плавно оседали в безветренном воздухе. Кори уснул на руках Сюзанны, накрытый бизоньей шкурой.
      – Видишь, все обошлось.
      Голос Натана навевал дремоту, Сюзанна сонно зевнула. Придвинувшись ближе, она ответила:
      – Могло быть и хуже. – Она сунула руку под шкуру и нечаянно задела бедро Натана, тут же отдернув ладонь.
      – Положи ее обратно, Сюзанна.
      Она положила ладонь на ногу Натана, чувствуя тепло сквозь ткань джинсов. Возбуждение вернулось, и она подвинула руку ближе к месту, где сливались бедра Натана, – там было еще теплее.
      Снегопад усиливался.
      – Надеюсь, мы не пропустим поворот к дому, – с легким беспокойством заметила Сюзанна.
      – Ни в коем случае, – отозвался Натан. – Вот он, видишь? Рядом с двумя дубами.
      Макс с лаем встретил их во дворе. Сюзанна поспешила в дом, чтобы уложить Кори в постель. Он проснулся только затем, чтобы воспользоваться ночным горшком. Сюзанна уже понесла сына в спальню, но тут в комнату вошел Натан с охапкой дров. Ребенок опять проснулся.
      – Можно, Кори будет спать на постели большого дяди?
      – Кори, вряд ли…
      – Я же пообещал тебе – помнишь, малыш? – перебил Натан.
      Кори кивнул, борясь со сном.
      – Кори не делает пи-пи в постель вот столько ночей, – заявил он, поднимая семь пальцев. – А большой дядя сказал, что мне можно спать на его постели, если я буду сухой три ночи, – закончил он, поднимая три пальца.
      Натан взглянул на Сюзанну, приподняв бровь. Она улыбнулась в ответ:
      – Он поймал тебя на слове.
      – Не могу поверить, что он продолжал считать, – усмехнувшись, Натан развернул скатку перед камином.
      Сюзанна с трудом отвела от него взгляд. Натан оказался идеальным отцом для ее сына, он знал толк в том, чего она не понимала. Она умела играть с Кори, учить его играм и песенкам, но понятия не имела, какими должны быть отношения между отцом и трехлетним мальчиком. Она никогда не узнала бы, как нуждается в человеке, подобном Натану, если бы он не появился.
      Натан поднялся.
      – Тащи сюда свою подушку, малыш.
      Кори бросился в спальню, вернулся оттуда с подушкой и одеялом и устроился на развернутом матрасе.
      Натан установил перед камином самодельный экран, чтобы оттуда не вылетали искры.
      Сюзанна прикусила нижнюю губу.
      – Думаешь, здесь он будет в безопасности?
      – Когда он уснет, мы перенесем его в кровать. Она нервничала, делая вид, что ничего не происходит.
      – Ты… позаботишься обо всем, правда? Натан ответил ей пристальным взглядом.
      – Я не в силах позаботиться обо всем, Сюзанна, но сейчас я думаю о самом главном.
      Она задохнулась, перебирая пуговицы лифа.
      – Натан, я…
      – Пойдем, – прошептал он, увлекая ее к двери, – остался последний танец.
      Она сделала нерешительную попытку остановить его:
      – Во дворе?
      – Да, во дворе. На снегу. Мы не позволим Элвину и Летти Хэтфилд считать, что мы солгали, правда? – Он набросил старый плащ на плечи Сюзанны и повел ее во двор. Было по-прежнему безветренно, снежные хлопья плавно опускались на землю.
      Натан помог ей спуститься с веранды на дорожку, ведущую к воротам и покрытую тонким слоем снега. Притянув ее поближе, Натан замурлыкал ей на ухо мелодию танца, и они закружились в снегу.
      Сюзанна чувствовала, как любовь распускается в ней пышным цветом. Это ощущение пугало ее даже больше, чем предстоящая и неизбежная близость.
      – Чудесная ночь для танцев, мистер Вулф… Вы только посмотрите на эту луну…
      – Не надо, Сюзанна, – перебил он, привлекая ее к себе. – Думай о нас, о том, как мы вместе лежим в постели.
      Она попыталась, но так и не сумела ничего представить. Они кружились, покачивались, обнимали друг друга. Хлопья снега таяли на волосах Сюзанны, холодные струйки медленно стекали за воротник плаща.
      – Думай о том, как я раздеваю тебя, срываю ткань, скрывающую твое великолепное тело. – Протянув руку, Натан погладил ее грудь и вновь проник под лиф.
      Сюзанна почувствовала, как он возбужден, и, в свою очередь, обнаружила, что все ее ощущения сосредоточились в одном-единственном месте, которое так долго оставалось бесчувственным. Некогда она считала его запретным.
      – Ты… хочешь раздеть меня?
      – Угу. – Он коснулся губами мочки ее уха, и Сюзанна вздрогнула от наслаждения. – Если бы не снег, я раздел бы тебя прямо здесь, на виду у всего мира. Есть столько чудесных мест, прямо-таки созданных для любви, Сюзанна, – постель стоит в самом конце списка.
      – Какие же это места? Ты называл только сеновал. – Собственные слова только усилили ее желание.
      – Например, ковер из листьев под солнцем. Сюзанна представила себе эту картину и решила, что она ее не привлекает.
      – Разве тебе все равно, если листья будут царапать мне спину?
      Натан дотронулся языком до ее уха, вызывая сладкую дрожь во всем теле.
      – Этого не случится, если ты будешь сверху.
 
      Сюзанна ответила ему судорожным вздохом:
      – Я? Сверху?
      Натан добродушно усмехнулся:
      – Сюзанна, тебе предстоит еще многое узнать.
      Прижавшись к нему, она спросила:
      – А еще где?
      – В воде.
      Она ужаснулась:
      – Но разве это возможно?
      – Мы будем лежать лицом друг к другу, ты обхватишь ногами мою талию, и мы поплывем.
      Она потерлась щекой о его рубашку.
      – Пожалуй, это мне понравилось бы.
      – Мы непременно попробуем – может быть, даже завтра.
      Кровь прилила к лицу Сюзанны.
      – А еще?
      Натан усмехнулся:
      – Неужели тебе недостает воображения?
      – Да, – подтвердила она, – особенно в таких делах.
      Она сказала правду: в некотором смысле она до сих пор оставалась девственницей.
      – Тогда пойдем. – Он потянул ее обратно в дом, помог освободиться от плаща и провел в спальню, где зажег лампу и стряхнул снежные хлопья с рубашки и волос.
      Сюзанна стояла неподвижно, сгорая от желания.
      Подойдя, он остановился перед ней и принялся осторожно вынимать шпильки из ее волос. Своим платком он вытер влажные от снега пряди и перебросил тяжелую массу волос через плечо Сюзанны.
      – Корица! Вот что всегда напоминали мне твои волосы – темную корицу. Ты поразительно красивая женщина, Сюзанна.
      Услышав, что он считает ее красивой, Сюзанна затрепетала. Пальцы Натана спустились к лифу и умело расстегнули пуговицы, а затем спустили платье до пояса. Восхищение в его глазах наполнило Сюзанну гордостью.
      Опустив голову, она увидела, что ее грудь поднимается из выреза нижней кофточки. Когда Натан склонился и поцеловал глубокую ложбинку, Сюзанна чуть не лишилась чувств.
      Обняв ее, Натан расстегнул пояс. Сюзанна спустила платье через ноги, переступила через ворох ткани и остановилась перед Натаном в одной нижней юбке, чувствуя себя совсем беспомощной.
      – Не бойся, Сюзанна, – прошептал он, склонившись и целуя пульсирующую жилку на шее. Он распутал завязки нижней кофточки и высвободил из выреза грудь, нежно касаясь ее. – Какая красота! Чудо! – Его голос наполняло благоговение.
      Освободившись от нижней кофточки и юбки, Сюзанна застыла перед ним, не в силах поднять глаза.
      Натан подвел ее к кровати, усадил на край и встал на колени между ее ногами. Он целовал ее груди по очереди, вбирая в рот соски.
      Неописуемые чувства охватили ее, она привлекла Натана ближе, запустила пальцы в его волосы и сжала бедра, словно боясь, что он исчезнет. Она почувствовала, как Натан развязал пояс ее панталон, и во внезапном приступе страха попыталась оттолкнуть его.