- Досталось? - поинтересовался Дэвид несколько минут спустя.
      Он зашел в зал в поисках Винтер, но ее уже не было там.
      - Отнюдь! - возразил Шоу.
      Он снова смотрел на звезды, но повернулся к доктору, когда тот вошел. Дэвид вздохнул и сел в кресло.
      - Ты думал, что со мной она будет вести себя авторитарно? Почему?
      - Не знаю. Просто такое чувство, - Дэвид зевнул. - Она изменилась за последние месяцы, и иногда трудно предсказать ее поведение. Она всегда была сдержанна, но в последнее время...
      Дэвид протер глаза. Он работал почти всю ночь.
      - Не следовало бы мне говорить тебе этого...
      Шоу удивился.
      - Ты что, вообразил, что выдаешь военную тайну врагу? - наполовину в шутку спросил он.
      Дэвид пристально посмотрел на него.
      - Нет, не врагу, но... - он запнулся, не зная, как выразить свое нежелание говорить, основанное частично на хороших манерах, а частично на чувстве собственного достоинства. Шоу был незнакомцем, но Дэвид чувствовал, что ему можно было доверять. Человек, прошедший такие потрясения, обычно проявляет свои худшие черты, но Шоу воспринял все беды с терпением и даже с юмором. Дэвид считал такое поведение восхитительным, и, несмотря на то, что Винтер раскопала прошлое Шоу, он обнаружил, что ему нравится хладнокровный незнакомец.
      - Ты думаешь, что немного предал капитана? - предположил Шоу. - Я понимаю.
      Дэвид рассмеялся.
      - Сядь, - мягко приказал он. - Не знаю, почему, но с тобой легко разговаривать.
      - Я очень рад этому. Я хотел бы задать много вопросов.
      Шоу отодвинул кресло от стола и поставил его там, где можно было смотреть одновременно на дверь и на звезды. Дэвид закинул ногу на ногу.
      - Спрашивай. Что знаю - отвечу.
      - Спасибо. - Шоу смотрел на звезды и думал, с чего начинать. - Мое положение на корабле...
      Он повернулся к Дэвиду.
      - Капитан еще не определила твой статус, но она сказала мне, что ты не пленник.
      - Я могу пойти куда захочу?
      - Пойти куда? - уточнил Дэвид, оглядывая переборку и бездну за ней.
      - Куда-нибудь. Покинуть корабль, когда он приземлится.
      Дэвид заколебался.
      - Я знаю, что Винтер должна о тебе доложить командованию - о том, что мы нашли тебя и так далее. Решение о том, что с тобой делать, будет исходить от них. Если они решат, что твои сведения о Проксиме и Малверне ценны, они, вероятно, захотят говорить с тобой дальше. Кто знает, сколько ценного ты мог насобирать во время твоей э-э-э, карьеры.
      - Я уже сказал капитану все, что помнил про Малверн. Может быть, ты не знаешь, но люди вроде меня не очень-то стремятся попасть под опеку властей. Даже если это твое командование.
      - Но ты не совершил ничего против Федерации, - высказал свое мнение Дэвид. - А если даже и совершил, то за тобой не числится.
      Шоу захохотал.
      - Ты тоже читал данные?
      - Ну... да.
      - Кажется, моя слава идет впереди меня. - Шоу издал горестный звук наполовину вздох, наполовину смешок. - Нет, я не совершил преступлений против Федерации, но ваше правительство поддерживает союзнические отношения с Новым Домом, например. Им может показаться политически выгодным предать меня этому Дому.
      Дэвид обдумал его слова.
      - Да, могут, - согласился он в конце концов. - Но если информация, переданная тобой, окажется ценной, то нет.
      - Ты считаешь, что я могу купить себе свободу ценной информацией?
      - Я бы выразился несколько по-другому, но ты прав.
      Шоу вздохнул.
      - Вся Проксима жаждет моей казни. Если бы они это сделали, то и не было бы никаких хлопот.
      - Ты хочешь, чтобы тебя снова усыпили и отправили на Гилер?
      Шоу покачал головой.
      - Нет, совсем нет. - Он расслабился, положил локти на кресло и сложил руки на животе. - Расскажи мне про корабль.
      - Про "Вентуру"? Я не могу ничего рассказать тебе о ее устройстве, запротестовал доктор.
      Шоу удивленно вскинул брови.
      - Это не моя область, - объяснил Дэвид. - Я не разбираюсь в машинах. Но я охотно расскажу про остальное. Что конкретно ты хочешь знать?
      - Что это за корабль? Что вы делаете в этой части галактики?
      - Это один из новейших круглых кораблей. Ты слышал о таких? Быстрые, подвижные и вооружены до зубов. - Губы Дэвида растянулись в кривой ухмылке, и он покачал головой. - Мы выполняли научное исследование. Мы отправились на Дворы Галландри почти год назад. На "Вентуре" должен был быть еще один круг для лабораторий и дополнительных кают. Ты ведь знаешь, что произошло на Галландри.
      - Дворы были уничтожены.
      - Почти за две недели до нашего прибытия. Мы помогали спасателям. Там была такая разруха! Потребуется много времени, прежде чем Дворы снова приступят к работе. Если вообще когда-нибудь приступят.
      Дэвид на минуту замолчал, припоминая те события. Шоу терпеливо ждал.
      - Потом, - продолжал Дэвид, - после того, как мы перевезли большую часть выживших на Галландри на одну из баз Федерации, командование нашло для нас новую работу. Наше последнее задание состояло в доставке домой посланницы с Малверна.
      - Так вы попали в систему Малверна?
      - Да. А в награду за безопасный полет Матриарх попросила нас перевезти в лаборатории Гилера парочку контейнеров.
      - И в одном из них вы нашли меня, - догадался Шоу.
      - Мне стало любопытно, - объяснил Дэвид. - Но почему Матриарх попросила именно нас доставить контейнеры на Гилер, если она заключила союз с Проксимой? Почему она не попросила их? Возможно, союз не так уж прочен, как кажется с первого взгляда. Она могла не доверять Проксиме.
      - Что ж, ее в этом не упрекнешь. Но все равно непонятно.
      Доктор опять помолчал.
      - Скоро война разрастется до крупных масштабов. Ты, наверное, знаешь больше, чем я. Пока что происходят лишь изолированные инциденты, да политики поднимают шум. Кажется, Федерация еще может контролировать ситуацию, но иногда мне страшно.
      Шоу с секунду смотрел на Дэвида с удивлением: он не мог понять, как это человек на правительственной службе знает о его деятельности так мало. Но доктор говорил совершенно искренне.
      - Вы действительно в это верите?
      Дэвид смутился.
      - Дэвид, если Федерация что и держит под контролем, так это новости о войне.
      - Что ты имеешь в виду?
      - Люди воюют уже десять-одиннадцать лет. Миллионы убитых. Целые планеты опустошены, целые народы стерты с лица земли. И ты ничего не слышал?
      - Я знаю о нескольких сражениях, конечно, - отозвался Дэвид. - Почему ты думаешь, что Федерация утаивает информацию?
      - Я не думаю, я знаю. Новости не просто подвергаются цензуре - на Землю не доходит ни единого слова о том, что происходит в действительности.
      - Этого не может быть! Ты ошибаешься.
      Шоу покачал головой.
      - Я не ошибаюсь. Это моя профессия, - с едва заметным ударением возразил он. - Я участвую в этой войне с самого начала.
      - Миллионы людей убиты! - почти шепотом повторил Дэвид. - Боже мой, миллионы людей! Это значит, что происходят не изолированные инциденты.
      - Боюсь, что так. В Федеральной администрации колонизированных миров произошли радикальные перемены. Официально объявлено, что эти перемены необходимы из-за опасности, исходящей от нескольких взбунтовавшихся планет.
      - Так оно и есть, - вставил слово Дэвид.
      - Возможно, - согласился с ним Шоу. - Некоторые колонии желают остаться частью Федерации, но их очень и очень мало. Остальные требуют автономии. Многие уже объявили о своей независимости и активно ее защищают.
      Шоу внимательно посмотрел на собеседника.
      - Ты наблюдаешь конец старой политической системы, Дэвид. Колонии победят в этой войне.
      - Может, дела не так уж плохи? - тихо задал вопрос доктор.
      Шоу рассмеялся.
      - Дэвид, я зарабатываю деньги на войне уже долгое время. Моя жизнь зависит от точного знания положения вещей. В основном, я занимаюсь кражей информации, поэтому всегда нахожусь в эпицентре событий. А их происходит много - от незначительных перестрелок до огромных битв, сражений войск Федерации с планетарными силами, которые думают, что они настолько сильны, что могут перекроить всю империю по-новому.
      - Вроде Проксимы? - предположил Дэвид.
      - Вроде Проксимы, - подтвердил Шоу. Трудно поверить в размах военных действий, так как планеты разбросаны на огромном расстоянии, но колонии решительно намерены освободиться. Они долго ждали этого и теперь готовы бороться до конца. Понимают они это или нет, но они поставили Федерацию в труднейшее положение.
      - В это невозможно поверить, - запротестовал Дэвид. Я знаю, что есть повстанцы - причина всех неприятностей. Но я до сих пор считаю, что большинство колоний верны Федерации. Они и должны быть верны: ведь они зависят от правительства, которое снабжает их техникой, дает медицинское обслуживание, образование, словом - все. Почему они должны хотеть отрезать себя от всего этого?
      - Колонии существуют уже триста лет, Дэвид. Этого достаточно, чтобы развить свои собственные источники. Между планетами существует торговля, и колониям больше не нужна Земля для их существования.
      Казалось, что серебристые глаза Шоу отражали холодный блеск звезд, которые было видно за пластиковым окном. Дэвид застыл в своем кресле.
      - Ты говорил об этом Винтер? - наконец произнес он.
      - Нет. Мы говорили только о моем задании на Малверне, - ответил Шоу. Я не думал, что об этом тоже нужно сказать.
      - Если Малверн заключил союз с Проксимой, то они тоже будут против нас.
      - Так и будет.
      - Я не могу опровергнуть твоих слов, но я все равно не верю.
      - Я сказал правду, - заверил его Шоу. - Ваши журналисты пишут лишь то, чего хочет от них правительство. Так бывает на всех войнах. История этого периода тоже будет лишь частично правдивой, потому что напишут ее победители. Так было всегда. Ничего не поделаешь.
      Дэвид грустно взглянул на Шоу.
      - Зачем ты мне все это рассказал? Почему не рассказал капитану?
      - Я хотел, чтобы у тебя были факты. Я хотел, чтобы кто-нибудь из вас осознал всю глубину ситуации - моей ситуации, - настойчиво воскликнул Шоу. - Я благодарен вам за свое спасение и взамен готов рассказать все, о чем знаю. Но по причинам, которые я уже описал, мне нельзя попадаться в руки твоего правительства. Капитан Винтер - официальный представитель Федерации. И я не знаю, станет ли она слушать правду. Но ты, Дэвид, отличаешься от нее. Хоть ты и служишь в Космическом Флоте, ты доктор, а не должностное лицо. И если я не ошибся, тебе наплевать на все.
      Но доктор не мог все еще поверить тому, что сказал Шоу. Он был немного, чуть-чуть зол из-за того, что пострадало его благодушие. Но та часть его души, которая слушала и запоминала, знала достаточно много, чтобы осознать вероятность сказанного Шоу. Он видел слишком много, чего не смогли бы объяснить выпуски новостей.
      - Мои слова смутили тебя, - услышал Дэвид слова Шоу, который заметил борьбу чувств в глазах Дэвида.
      - Да.
      - Извини.
      Дэвид думал о том, что вдруг это какая-нибудь ловушка? Может быть, Шоу пытается использовать его в каких-нибудь махинациях, которые ничего общего с его словами не имеют? Он посмотрел на Шоу, пытаясь понять его, но прочитать по глазам этого странного человека он ничего не смог. В них не было тайного умысла.
      Доктор глубоко вздохнул, постаравшись выкинуть свои мысли подальше из головы. Он интуитивно чувствовал, что сказанному Шоу можно верить, а интуиция его обычно не подводила.
      - Не нужно извиняться, - ответил он. - То, что ты мне сказал, отличается от официальной версии, но мне кажется, что такое вполне вероятно. Если война действительно так разрослась, то пора появиться правде. Я просто не понимаю, почему правительство считает необходимым все скрывать.
      - Оно не хочет, чтобы люди знали, насколько оно беспомощно. Впервые силы Земли оказались уязвимыми. Они боятся этого.
      - Разве колонии настолько могущественны?
      - Да.
      - Ты уверен, что у нас нет ни шанса на победу?
      Шоу пожал плечами.
      - Кто выигрывает в войне? Сражение можно выиграть или проиграть. Когда все закончено, можно изменить форму правления и начать угнетать определенную группу людей, но все равно будут угнетающие и угнетаемые.
      Дэвид обдумал его слова.
      - Что мы можем сделать?
      - Ничего. Что делают все в данный момент, кроме самого необходимого? Ты должен думать за себя и делать выводы на основе собственной морали.
      - Ты поэтому стал шпионом?
      Смех Шоу был искренним. В нем слышалась радость, но и насмешка тоже. Дэвид понял, что тот смеется сам над собой.
      - С какой ты планеты? - спросил доктор. - Что заставило тебя ввязаться в войну?
      Шоу перестал смеяться и какое-то время молчал.
      - Когда-нибудь я расскажу о себе, - тихо пообещал он. - Но не сегодня.
      Он встал и пошел к двери.
      - Но рассказать есть о чем, да? - сказал вдогонку Дэвид. - Есть нечто, что ты сам не хочешь вспоминать?
      - Спасибо за внимание.
      Дверь закрылась, и Шоу ушел.
 
       Карт, 2452 год по СЗК
      Последняя ночь празднования Поворотной обычно была самой восхитительной. Собрание завершилось, торговля кассиями и другие дела закончились на ближайшие шесть месяцев. Теперь все могли полностью отдаться веселью. Но в этот год все было по-иному. Появилась напряженность между двумя группами: тех, кто был удовлетворен поражением Горнодобывающего Консорциума, и тех, кто все еще намеревался извлечь пользу из ископаемых минералов Карта.
      Предыдущими ночами люди беззаботно бродили по ярмарке, наслаждаясь ее красками и звуками. Но теперь люди собирались группами и пересказывали все события дня. Некоторые из них были недовольны исходом этих событий и думали о том, как можно изменить ситуацию.
      Палатки, как всегда, стояли открытыми, и пастухи ходили от одной к другой, прощаясь с друзьями, которых не увидят до Праздника Зимы или даже до следующей Поворотной. В эту ночь некоторые палатки не были освещены их владельцы показывали свое недовольство голосованием. Было грустно, потому что этим летом прервалась дружба многих людей, испытанная годами. Споры вокруг хартии вызвали раскол в кланах, и теперь они уже не смогут жить по-старому.
      На Илию и Эрика раздоры не повлияли. Для них последняя ночь ярмарки была важна по совершенно другим причинам. Это была последняя Поворотная, которую они проводили вместе. После нее Эрик поедет учиться в Хэйвмспорт. Они не увидят друг друга больше года, и для них это - необычайно долгий срок.
      Они бродили, держась за руки, среди шума и возбуждения, не желая расставаться ни на секунду. Они молчали и были более грустны, чем их друзья, хотя некоторых из них тоже ждало подобное расставание.
      Когда наступила полночь, созвездия стали склоняться вниз, а Илия и Эрик все еще бродили вдвоем в темноте.
      Был самый разгар лета, но ночи по сравнению с жаркими днями стояли холодные. Илия с Эриком взобрались на холм позади лагеря и остановились на краю чащи вечнозеленых деревьев, чтобы посмотреть на огни внизу. До них едва доносились голоса и музыка. Запахи пищи и кассий сменились на резкий смолистый аромат деревьев. Какая-то ночная птица ухала своим низким и скорбным голосом.
      - Как здесь хорошо! - воскликнула Илия, прислонившись к стволу дерева. - Давай останемся здесь до утра!
      Эрик встал рядом и обнял ее за плечи. Он поцеловал ее в щеку, а затем их губы слились в страстном поцелуе.
      - Давай займемся любовью! - прошептала Илия.
      Ее волосы блестели от лунного света, а медальоны на блузке были похожи на алмазы.
      - Ты уверена? - спросил юноша, удивленный таким порывом страсти. - Мы собирались подождать с этим до тех пор, пока не будем вместе учиться в университете.
      - Я больше не хочу ждать. Я люблю тебя.
      Она снова поцеловала Эрика.
      Тот стал ее целовать в щеки, губы, шею и вдыхать запах ее волос. Они опустились на толстый ковер из травы и опавших листьев, но Эрик все еще не решался.
      - Я думал, что у нас будет как-то по-особенному. Я хочу, чтобы все было правильно.
      - У нас и будет по-особенному.
      Илия поцеловала его, ее пальцы запутались в волосах Эрика. Все ее тело дрожало от нетерпения.
      Эрик перестал спорить, отдавшись силе своих чувств.
      Когда утренний туман коснулся Илии, было еще темно. Она сонно прижалась к Эрику, чтобы было теплее. Он открыл глаза и поцеловал ее.
      - Я люблю тебя! - прошептал он.
      - Я знаю. - Она еще теснее прижалась к любимому, чувствуя огромное удовольствие.
      - Когда вы снимаете лагерь? - спросил Эрик.
      - Сегодня. Нам нужно выпустить кассий. Они уже начинают смещать пастбища на юг.
      - Наши тоже, но мы уезжаем только завтра. - Его пальцы гладили волосы Илии. - Я тебя больше не увижу.
      В его голосе звучало сожаление.
      - Да, целый год и три месяца, - отозвалась Илия, и голос ее изменился. - Я по тебе буду скучать.
      Они молча лежали и смотрели, как гаснут звезды и появляются первые лучи солнца. Золотой свет залил землю, придавая пейзажу чистоту и свежесть, которые никогда не ощутимы при резком дневном свете.
      - Ты можешь поехать в университет на год раньше, - предложил Эрик. - У тебя отличные оценки.
      Но Илия покачала головой.
      - Нет, я не могу. Этот год очень важен. Мне нужно закончить подготовительные курсы.
      - Ты все еще изучаешь физику?
      - Да.
      Эрик нахмурился. Он боялся потерять Илию.
      - Зачем пастуху физика и астрономия?
      - Не знаю, - засмеялась Илия. - Но это то, что я знаю лучше всего.
      - Ты еще собираешься попробовать поступить на службу в Космический Флот? - Голос Эрика выдал его чувства.
      - Я всегда говорила, что поступлю, - ответила Илия, стараясь, чтобы ее друг понял. - Ты же знаешь.
      Эрик спрятал свое лицо на ее плече.
      - Я не хочу, чтобы ты уезжала, - объяснил он. - Ты улетишь с планеты и никогда не вернешься. Я знаю.
      - Эрик, давай вместе! - сказала она. - Мы можем поступить в академию. Пока не закончится тренинг, нас не возьмут на службу, но, по крайней мере, мы получим представление о том, как живут на других планетах.
      Эрик не ответил.
      - Ты говорил, что подумаешь над этим! - настаивала Илия.
      - Я знаю... и я подумал. - Он поднял голову, глядя ей в глаза. - Но я всегда верил, что ты изменишь свое решение.
      - Нет, - отказалась она.
      Илия понимала, что должна убедить его или, по крайней мере, дать понять, что ее выбор - не детская забава.
      - Это не означает, что улечу навсегда. Я буду возвращаться всякий раз, когда смогу. А после пяти лет тренинга я вернусь навсегда.
      - Нет, не вернешься. Исчезнешь в звездах и забудешь про Карт.
      - Никогда. - Она улыбнулась, но лицо оставалось спокойным и серьезным. - Не говори глупостей. Давай полетим вместе!
      Она слегка поцеловала его. Глаза девушки блестели, как звезды перед рассветом.
      - Ты твердо решила поступить в академию?
      - Да, - ответила Илия.
      - Хорошо, наверное, мне тоже придется подумать об этом.

      Единственная видимая часть станции "Амальгамированных минералов" выглядела как несколько куполов, соединенных похожими на трубы проходами, расположенными на поверхности астероида. Дальше шла незаселенная часть этого звездного тела. Астероид был небольшой, но настолько богатый минералами, что стоил добычи их даже в таких неблагоприятных условиях.
      Губернатор Макгилл был прав. Станция была небольшой. Винтер рассматривала ее на увеличенной картинке, переданной на экран мостика. Ей было интересно, как Макгилл собирался починить такую громадину, как "Вентура". Она спросила об этом человека, вышедшего с ней на связь, и получила ответ, что к ним будет направлена баржа технического обслуживания. Баржа была орбитальным ремонтным доком, построенным для работы в условиях ноль-гравитации. Тем временем "Вентура" вышла на орбиту вокруг астероида.
      - Вы пройдете над станцией в очередной раз семь часов спустя, - сообщил человек, разговаривающий с Винтер. - К этому времени мы сделаем все приготовления, и баржа встретит вас.
      - Замечательно, - отреагировала капитан.
      Она закончила сеанс. Затем приказала дежурным навигаторам Уолтерсу и Т*Гал приготовить корабль к полету по кривой орбите. Ее внимание было сосредоточено на экране. Она пыталась запомнить как можно больше информации о станции, пока та находилась в пределах видимости. Хотя сканирующие устройства были предназначены для максимальной глубины проникновения, Винтер увидела очень мало, потому что станция была под щитом.
      Дэвид сидел за спиной капитана и наблюдал за результатами сканирования на другом мониторе. Разочарованный невозможностью проникнуть за щиты, он щелкнул выключателем и вздохнул.
      - Если я правильно помню, - произнес он, обращаясь главным образом к самому себе, - нашим первоначальным заданием были научные исследования.
      Винтер скользнула по нему взглядом, и доктор обратил внимание на ее глаза.
      - Я не нанимался воевать, но все идет к тому, что мы попадем в крутые передряги, не так ли?
      - Кажется, так, - ответила Винтер.
      - Винтер, ты все еще довольна службой? - очень тихо спросил Дэвид.
      Та изумилась.
      - Конечно. Это моя жизнь. Я много работала, чтобы стать тем, кем я сейчас являюсь.
      - Разве стать капитаном - это все, о чем ты мечтала?
      Винтер засмеялась.
      - Дэвид, ты даже представить не можешь, как важна эта работа для меня.
      - Но все кругом - наша работа, наши цели, - все это изменилось. Сейчас все по-другому. Из-за войны.
      Он остановился, припоминая слова Шоу.
      - Мы уже понюхали пороху, а будет еще хуже.
      - С каких это пор в тебе появилась сентиментальность, Дэвид? К чему эти разговоры?
      - Мне вдруг показалось, что скоро тебе начнут давать приказы, противоречащие твоим принципам. Что ты будешь делать?
      - Ты имеешь в виду сражения?
      - Да, в том числе и сражения. Но мы уже воевали. Есть другие вещи, более страшные, чем война.
      - А я и не знала, что для тебя есть вещи пострашнее! - весело заметила Винтер.
      - Такие вещи есть, - абсолютно серьезно сказал Дэвид. - Например, связывать себя с союзником, выбранным из политических соображений, ради выгоды. Помнишь инцидент с Малверном?
      Винтер нахмурилась. Дэвид продолжал:
      - Тебе не нравилось, но ты выполняла приказы. Вот что я имею в виду.
      - Ты думаешь, что я не смогу справиться с ситуацией? Ты это хотел мне сказать?
      - Нет, я не про это, - поспешно заверил ее Дэвид. - Ты уже доказала, что можешь справиться с любой ситуацией. Я хочу сказать, что у тебя четко выражено нравственное чувство, но, к сожалению, в войне и в политике нет понятий "хорошо"и "плохо".
      - И ты думаешь, что нравственность не даст мне выполнить мою работу?
      - Нет, я и не про это. Вовсе нет. Ты уже испытывала проблемы, примиряя свои чувства и приказы. Это стало причиной твоей перемены. Мы знаем, что в скором времени дела не улучшатся. Если ты хочешь остаться на Флоте, тебе придется измениться еще больше. Иначе ты убьешь себя, пытаясь сохранить свою целостность.
      Наступила тишина, тяжелая и безрадостная, но ее нарушил смех капитана.