3

Эстер, находившаяся в каюте пассажирского лайнера, который с минуты на минуту должен был оставить орбиту Белозы, прикурила от настольной зажигалки. В то время как она жадно втягивала в себя успокаивающий дым, кончик сигареты ярко засветился в полумраке. Резкий, желтый свет, исходящий от экрана компьютера, падал на ее фигуру в кресле, очерчивая ее контуры, отбрасывавшие причудливую тень на стены каюты. Струйка белого дыма плавно струилась между неплотно сжатыми, пухлыми губами, Эстер же в эти мгновения внимательно изучала столбики цифр и текста, сменявшиеся на дисплее.

Белоза имела промышленное и коммерческое значение, находясь на перекрестке нескольких важных космических трасс. Эстер совершенно не представляла себе, какой была эта планета, когда сюда явились первые поселенцы, но какой бы она ни была – заросшей дремучими лесами, жемчужиной девственной природы, или огромной каменной пустыней, – сейчас ее поверхность неузнаваемо изменилась. И причиной тому была все та же неутолимая страсть человека к власти и богатству. Неутомимые механизмы, ни на минуту не прекращая своей работы, вгрызались все глубже в недра планеты. Всюду, куда хватало глаз, возвышались горы пустой породы – яркий пример того, что может случиться с миром, в котором экология принесена в жертву погоне за прибылью. Теперь Белоза могла похвастать лишь мертвыми, отравленными морями и атмосферой, более похожей на пустую кашу, чем на смесь газов, пригодную для дыхания человека. Если так будет продолжаться и дальше, то обитатели этой планеты без генератора атмосферы не обойдутся. Однажды ведущий одной из самых больших и влиятельных межпланетных служб новостей горько пошутил, сказав, что самые значительные богатства Белозы еще ждут своего первооткрывателя – человека, который найдет способ добывать различные химические вещества из атмосферы. В этой шутке скрывалась истина, и некоторые предприимчивые умы делали попытки экспериментировать в этом направлении, но атмосфера загрязнялась быстрее, чем им удавалось очистить ее.

Несмотря на все эти проблемы и быстрый рост добычи полезных ископаемых, их запас оставался почти неисчерпаемым, по крайней мере, в обозримом будущем. Кроме того, промышленность планеты выпускала высоко-технологичные изделия, легко находившие сбыт во всех уголках Галактики. Все предприятия были сконцентрированы в пятидесяти мегаполисах, каждый из которых имел по меньшей мере один космопорт. Это было естественным следствием того, что промышленность в основном ориентировалась на экспорт, и привело к возрастанию значения количества транспортных компаний в экономике Белозы. Оставалось только радоваться тому, что их сотруднице удалось разобраться во всей этой путанице названий и выявить тех, кто пытался сколотить капитал, используя для этого не совсем законные средства.

Законные? Да о каких законах тут могла идти речь? То, чем занимались эти люди, было аморально, противоестественно самой природе человека. И как же отреагировало правительство Белозы? Никак! Они стали ссылаться на нехватку улик, да и вообще, говорили чиновники, где доказательства того, что это вещество действительно опасно для здоровья человека. Как будто они не видели, что творится у них под самым носом. Наркомафия уже опутала своими сетями всю планету и готовилась вскоре окончательно прибрать ее к рукам. Едва ли можно было найти хоть одного обитателя планеты, который не употреблял бы эту гадость. Отказ правительства Белозы от сотрудничества мог значить лишь одно, но компетентные органы Федерации благоразумно воздержались от комментариев, предпочитая принять свои меры.

Не сводя глаз с экрана, Эстер бросила окурок в пепельницу и закурила новую сигарету. С минуту на минуту должно было появиться важное сообщение. Последняя и самая сложная часть задания уже позади. Каких-либо проблем не предвиделось. Опыт Мейры Силвер являлся достаточной гарантией от всех неприятных неожиданностей. Ей всегда удавалось выкручиваться из любых ситуаций. Тут же Эстер одернула себя, подумав, что каждый из секретных агентов мог считать себя везунчиком, пока не совершил одну единственную, роковую ошибку. К тому же прошло уже сорок восемь часов с тех пор, как от Мейры поступило последнее сообщение. Если и дальше ей придется работать с Силвер, то, решила Эстер, дело кончится тем, что она преждевременно поседеет или наживет себе язву, а, возможно, приобретет и то и другое одновременно, несмотря на все достижения современной медицины. Либо эта Мейра была слишком уверена в себе, либо… ее уже нет в живых. В любом случае это грозило нежелательными осложнениями.

Эстер закурила третью сигарету подряд. В это время сообщения информационных агентств сменились на экране списком перекрестных ссылок. Она выключила компьютер, не нуждаясь в информации, которую успела уже от вынужденного бездействия выучить наизусть. Ожидание – вот в чем заключалась самая трудная часть ее работы. До того, как шаттл Мейры покинет орбиту Белозы, с ним должен состыковаться еще один шаттл, и Эстер отчаянно надеялась, что Силвер окажется в числе его пассажиров. В любом случае ей самой придется спускаться на Белозу, чтобы исправить грехи Силвер или же выполнять всю работу заново.

Прозвучал негромкий звонок, прервавший напряженные размышления Эстер.

Она очнулась и громко крикнула:

– Входите!

Дверь отъехала в сторону, и в каюту неторопливой, ленивой походкой вошла Мейра Силвер, которая выглядела как проститутка, только что побывавшая в уличной драке. Впрочем, это сейчас не имело значения. Главное – она вернулась целой и невредимой…

– Должно быть, на этом лайнере идет борьба за экономию электроэнергии? – Непринужденно, с иронией осведомилась Мейра.

– Я не знала, что ты не любишь яркого света, – ответила Эстер, – и к тому же ты припозднилась. Я ждала тебя вчера.

– И ты из-за меня все это время сидела в темноте? Я польщена, – снова съехидничала Мейра.

– Не очень-то обольщайся. Скажи лучше, почему ты не явилась вовремя? Что тебя задержало?

– Всего не предусмотришь, поэтому пришлось перенести срок реализации нашего задания на целые сутки.

– Но тебе удалось помешать отправлению товара? – поинтересовалась Эстер.

– Можешь проверить по последнему выпуску информационных агентств. На складе компании "Галактик Юнион Терра" произошел взрыв, причины которого пока неизвестны. После взрыва вспыхнул большой пожар. Пламя бушевало с такой силой, что возле космопорта было светло, как днем, – сказала Мейра.

– Отлично, – нехотя буркнула Эстер, на которую возлагалась задача непосредственного руководства операцией. Она откинулась на спинку кресла и небрежным жестом показала в сторону портативного компьютера, стоявшего на столе.

– Давай показывай, что тебе удалось раскопать.

Мейра уселась в кресло и склонилась над клавиатурой. В воздухе задрожали лучи света, а затем появился трехмерный куб, площадь каждой грани которого достигала двух квадратных футов. Затем она сняла с запястья браслет и, разогнув его в прямую полоску, вставила одним концом в гнездо на клавиатуре – каюту озарил каскад искр, которые вскоре приняли очертание медленно вращающейся голографической модели, которая окрашивалась в цвета, соответствующие определенным мутациям.

– Вот это наиболее высокоурожайные сорта. Долгая и кропотливая селекционная работа сделала их неприхотливыми, и теперь все это можно выращивать на многих планетах, – объяснила Мейра.

– Я нашла этот файл в компьютере их лаборатории. Как мы и подозревали, этим делом занимаются Кэббинт и Джеймсон. А теперь посмотри вот это. – Она показала на голограмму, где появилась стайка агрессивных, красных клеток, которая увеличивалась в размерах и, наконец, вторглась в границу модели. В течение нескольких секунд первоначальный образец превратился в нечто совершенно новое.

– Так, значит, это и есть тот вирус, – задумчиво произнесла Эстер.

– Ну и дрянь.

– Он имеет искусственное происхождение, но будучи внедренным, начинает самовоспроизводиться. Биологи на Декстере назвали его Красной Чумой, там он уничтожил почти весь урожай, и на Мире Бейси тоже. Мне трудно даже представить себе, что кому-то могло понадобиться создать нечто подобное.

– На этом деле можно здорово погреть руки, продавая зерно туда, где эта зараза съест все. Хорошо, что мы вовремя остановили их. Твоих материалов достаточно, чтобы привлечь к суду Кэббинта и Джеймсона?

– Да, здесь копии основных документов. Кроме того, я записала несколько их бесед и телефонных звонков.

– Отлично, – Эстер встала с кресла и вынула браслет из гнезда.

– Я спущусь вниз и займусь арестами. Твоя миссия на этом закончилась.

– И я могу отправиться домой?

– Я уже заказала тебе спальник, как ты просила.

– Превосходно!

Выполняя задание, Мейра каждый раз расходовала огромное количество нервной и физической энергии, ее организм функционировал за счет притока в кровь адреналина и различных стимуляторов. Теперь она могла позволить себе расслабиться. В это время Эстер заняла место в шаттле, закрылись люки в шлюзовой камере и, высвободив стыковочные шланги, он отчалил от лайнера.

Мейра спустилась в лифте на нижнюю палубу, где находились спальные емкости. Войдя в небольшое подготовительное помещение, она убавила свет, а затем вынула из глаз контактные линзы. Со вздохом облегчения сняла с себя платье, нижнее белье, обувь, парик и бросила все это в пневматическую трубу, отверстие которой находилось в углу отсека. Горячий душ смыл с нее остатки грима и запах дешевых духов. Когда она вышла из кабинки, короткие волосы песочного цвета торчали в разные стороны, и, казалось, что ее голова окружена нимбом. Волосы чуть вздрагивали, потрескивая статическим электричеством, до тех пор пока демпфер не разрядил поле.

Мейра подошла к зеркалу узнать, не оставила ли выполненная операция какой-либо отпечаток на ее внешности. Кое-где начала пробиваться седина, и теперь добавилась новая прядь седых волос. Такова ее работа, от которой любой человек рано или поздно станет седым, как лунь. Под глазами появились мешки. Что ж, очевидно, придется подвергнуться операции регенеративного омоложения, подумала Мейра, но для этого ей сначала нужно получить отпуск, которым она не могла воспользоваться вот уже несколько лет подряд.

Высокие скулы делали разрез ее коричневых глаз слегка раскосыми. Таинственные глаза – отозвался о них однажды кто-то из коллег, восхищаясь большими, красивыми зрачками. Мейра знала, что в древней Европе женщины специально закапывали себе в глаза специальный раствор, от которого их зрачки расширялись. Они полагали, что это делало их более привлекательными. Такое применение дало раствору особое название – белладонна, что в переводе с одного из древних языков, Мейра уже забыла какого, означало – прекрасная женщина. Однако Мейре ее расширенные зрачки доставляли неудобства, поскольку приходилось защищать их от сильного света затемненными контактными линзами. И все же в этом были свои преимущества, и не только косметические. Она заморгала своими длинными темными ресницами и издала звук, похожий одновременно на зевок и на вздох облегчения, а затем покинула подготовительный отсек. В хранилище, длинном и довольно узком помещении с низким потолком, по обе стороны прохода стройными рядами располагались поблескивающие серебристой краской саркофаги, предназначенные для пассажиров, предпочитающих путешествовать в сонном состоянии. К Мейре сразу же подошел техник с улыбчивым лицом и, прикрепив ей на лоб и на грудь электроды, помог забраться в саркофаг-спальник. Затем он захлопнул герметичный люк и включил монитор. Сквозь прозрачную верхнюю крышку спальника Мейра увидела, как пальцы техника несколько раз прикоснулись к кнопкам таймера, и на мониторе засветились цифры, означающие продолжительность сна, который должен был продолжаться сорок восемь часов. Раздалось легкое шипение – в спальник стал поступать усыпляющий газ, и вскоре веки Мейры сомкнулись. Щелчок тумблера – и внутри спальника возникло особое гравитационное поле. Тело Мейры поднялось, и невидимые силовые линии зафиксировали его строго вдоль осевой линии на равноудаленном расстоянии от внутренней поверхности спальника. Проснуться Мейра должна была лишь после того, как лайнер выйдет на орбиту вокруг другой планеты под названием Земля.

4

– Кто уцелел? Что ты имеешь в виду? – Прозвучал из коммутатора мужской голос.

Экраны мониторов у обоих собеседников тускло светились пустыми глазницами, несмотря на то, что канал был защищен от несанкционированного перехвата с помощью самых современных скремблеров.

– Именно то, что я сказал. Его обнаружили три недели назад.

– Слишком поздно. Договор уже подписан.

– Дело вовсе не в этом, – поспешил объяснить другой собеседник. – Он находился в спасательном модуле, едва живой. Вряд ли они успели подписать договор.

– Ты в этом уверен?

– Нет. Но скоро я все узнаю. Мы посылаем туда еще одного агента.

– И ты пойдешь на такой риск? Насколько он оправдан?

– Ситуация будет совершенно иная. Мы пошлем ее не как члена делегации, а одну, с другими полномочиями.

В голосе первого мужчины послышались колебание и неуверенность.

– Не знаю… А кто этот агент? Нет, пожалуй, пора послать кого-нибудь из наших людей.

– Не стоит этого делать. Мы привлечем слишком большое внимание.

– Не волнуйся. Я сам подниму этот вопрос на заседании комитета, пусть они решат. А кого именно ты предлагаешь отправить туда?

– Мейру Силвер. Прекрасно зарекомендовала себя. У нее большой опыт. К тому же, когда все кончится, она не доставит нам никаких хлопот, Проблем не будет, уверяю тебя.

5

Мейра Силвер была женщиной довольно высокого роста, стройной и способной по типу своего телосложения к быстрым, скоординированным движениям, но она не обладала значительной физической силой. Однако интенсивные тренировки во время обучения в академии позволили ей с лихвой компенсировать этот недостаток. Она поняла, что сила заключалась не в одних лишь мускулах, существовали и другие источники внутренней энергии тела, эффект от воздействия которых мог быть куда более существенным. Вот уже двадцать три года она работала на Федеральную Администрацию, и в течение семнадцати из них выполняла оперативные задания, связанные с риском для жизни. В Академию Мейру приняли, когда ей исполнилось шестнадцать. Шесть лет ее жизни ушло на тщательную, всестороннюю интеллектуальную и физическую подготовку, лишь пройдя которую можно было получить право влиться в ряды достойнейших из достойных – специальных агентов разведывательной службы. Не все из поступивших на первый курс благополучно добрались до финиша: продуманная до мелочей система регулярного тестирования беспощадно отбраковывала ленивых, малоспособных и трусливых. Лишь каждый двадцатый оказался на высоте предъявленных суровых требований и представлял собой должное сочетание ума, выдержки и быстроты рефлексов. Эти агенты были лучшими из лучших, элитой. Иного просто и быть не могло, ведь от них часто требовалось невозможное, то что было далеко за пределами способностей обычного, среднего человека, или даже солдата либо полицейского. Они должны были выполнить свое задание или погибнуть. Остаться в живых и не выполнить задание – такое было немыслимо. Мейре пока это удавалось: она выходила живой из всевозможных переделок, которые, однако, оставляли свои отпечатки в ее душе и на теле, своего рода уроки на будущее, уроки импровизации, то, чему нельзя научиться в Академии и можно лишь постичь на практике.

Оказавшись дома, на орбитальной станции «Терра-3», Мейра прошла через необходимую процедуру, какую проходили все агенты, вернувшиеся с задания, немного отдохнула, а затем решила потренироваться в спортзале. Это была попытка путем физической нагрузки вытеснить из организма остатки стрессового состояния. Ее тело совершало медленные, грациозные движения, являвшиеся составной частью приемов рукопашного боя и согласованные с частотой ее пульса и дыхания. В них участвовал каждый мускул, ибо такой вид упражнений требовал скоординированной работы всех частей тела и взаимодействие различных видов энергии. После них Мейра обычно чувствовала себя выдохшейся, но в то же время в голове у нее наступала кристальная ясность, а душа наполнялась умиротворенным величием.

Снова и снова она повторяла одни и те же движения, ее разум избавился от напряжения и обрел покой. Со стороны могло показаться, что она находится в трансе. Силы, стремившиеся нарушить этот покой, обращались одна против другой и взаимно уничтожались, и наоборот, силы, укрепившие покой, складывались и умножали уверенность Мейры в себе. Определенные жесты были рассчитаны на дезориентацию противника, их цель – заставить его ошибиться, неправильно определить направление возможного удара. Сила выражалась в кошачьей ловкости движений, энергия – в правильном дыхании, а разум как бы наблюдал со стороны и давал объективную оценку, вовремя внося необходимые коррективы. Все это было медитацией, танцем без музыки, танцем смерти, танцем воина. Легкое прикосновение босых ног к отполированному до блеска полу – поза тигра, сжавшегося, как пружина перед прыжком, удар, блок, отход, стойка… и конец танца.

"Браво!" В ее сознание ворвался резкий звук аплодисментов одинокого зрителя, и она отказалась от намерения повторить все сначала. Обернувшись, Мейра увидела инспектора Брайена Пало, стоявшего в дверях.

– Привет! Ты просто так, поболтать, или по делу?

– Услышал, что ты вернулась, вот и зашел поздравить тебя с очередным блестяще выполненным заданием. Ничего, если я сделаю свет чуть поярче?

– Ладно, – Мейра вновь почувствовала, как в ее тело и душу возвращается какая-то тяжесть, и вытерла тыльной стороной ладони пот со лба. Его капельки уже попали в глаза, и теперь их неприятно пощипывало. Брайен увеличил освещенность в зале, и Мейре пришлось одеть темные очки, которые, конечно, выглядели полнейшим анахронизмом, но она любила носить их в перерывах между заданиями, главным образом, потому, что их было гораздо легче одевать и снимать, чем контактные линзы.

Легкомысленность манер Брайена была лишь кажущейся. Мейра прекрасно понимала, что заместитель директора управления разыскал ее неслучайно. Она уже начала отождествлять его появление с чем-то неприятным. Всякий раз, когда задание давал ей он, а не Профессор, работа предстояла особенно тяжелая и опасная. Но он всегда улыбался. "Наверное, и в минуту смерти его лицо будет носить отпечаток иронической улыбки", – подумала Мейра, направляясь из дальнего угла зала к этому смуглокожему человеку. Ему нельзя было отказать в привлекательности, и многие из женщин здесь, на станции, пытались обратить на себя его внимание. Мейра, однако, находила его назойливым, хотя не могла не признать за ним высоких качеств настоящего профессионала-разведчика. Его привычка обращать все в шутку, ставшая его второй натурой, действовала ей на нервы. Однажды ей пришлось видеть, как Брайен голыми руками убил человека, и при этом с его лица не сходила все та же циничная улыбка.

– Меня прислал за тобой Профессор. Ты отправишься завтра на шаттле.

– Опять срочное задание?

– Ты обо всем узнаешь у Профессора в кабинете.

– Могу я сначала принять душ?

– Конечно, малышка. Не спеши, вымойся как следует. Ты же знаешь, что Профессор не будет возражать, если ты опоздаешь на пару минут.

– Так я тебе и поверила, – огрызнулась Мейра. – И не называй меня малышкой.

– Расслабься, Силвер.

Мейра прошмыгнула мимо него, направляясь в раздевалку.

– Босс доволен тобой. Твое последнее задание войдет в анналы истории нашей службы, – расточал ей похвалы Брайен, не отстававший от нее. Он пристроился сбоку и шагал в ногу с ней.

– У тебя возникли проблемы?

Она остановилась и, отойдя в сторону, чтобы не мешать сотрудникам, деловито сновавшим туда-сюда, прислонилась спиной к стене.

– Там можно было с ума сойти от безделья. Большую часть времени мне приходилось сидеть взаперти в Хайпорте и воевать с тараканами.

– В твоем рапорте говорится, что наводка, которую мы тебе дали, оказалась верной.

– Мне удалось пробраться к главному компьютеру в научном центре и получить все данные. Остальное было уже делом времени. Я просто пошла по следу. Однако это было не так просто, как может показаться на первый взгляд. Мне пришлось две ночи просидеть в кромешной тьме на складе, пока не удалось установить точную дату отправки вируса. Нервы у меня в тот момент были напряжены до предела. В последнюю ночь я думала, что у меня крыша поедет.

– Я бы очень посочувствовал тебе, если бы не знал, что ты можешь видеть в темноте так же хорошо, как я днем.

Мейра капитулировала, и на ее лице появилась широкая улыбка.

– После всех этих переживаний конечная фаза операции была для меня сущей забавой. Установить взрывное устройство не "составило особого труда.

– Мы очень признательны тебе за то, что ты сделала. У меня поджилки начинают трястись от одной мысли о том, что могло бы случиться, если бы эта штука попала на Феликс или на какую-нибудь другую планету, специализирующуюся на производстве зерна.

– Но этого же не произошло. Послушай, Брайен, мне что-то не очень хочется так быстро получить новое задание. По правде говоря, я рассчитывала на пару недель отдыха. Я больше не могу. У меня-все силы на исходе.

– Я все понимаю, но это задание крайне важное.

– Если тебя послушать, то все они важные и срочные! Неужели кроме меня некого послать? Почему всегда я?

– Профессор думает, что лучше тебя с этой работой не справится никто. – Брайен помолчал, а затем добавил: – Да и потом, нам не из кого выбирать. Ты – единственный агент, находящийся на сегодняшний день в нашем распоряжении.

– Ты шутишь!

– Нисколько. Диас в госпитале, Су Ха все еще в реабилитационном центре, а все остальные на заданиях.

– Ну и работенку же вы себе выбрали, – мрачно пробурчала Мейра. – В самый раз для любителей острых ощущений. Одно задание за другим. Можно подумать, что ты специально подсовываешь их мне, чтобы я побыстрее сломала себе шею. Пожалуй, мне пора подаваться на курсы переподготовки.

– Хватит ныть. Ты хоть регулярно питаешься чего нельзя сказать о многих других гражданах Федерации. И потом, поскольку у тебя нет времени тратить свою зарплату, ты скоро станешь самым богатым человеком в нашей конторе.

– Если ты и дальше будешь так нещадно эксплуатировать меня, то я смогу тратить их разве что на том свете.

– Твои лучшие годы у тебя еще впереди.

– Я старею уже не по дням, а по часам. Вот уже пять месяцев ты постоянно затыкаешь мной всякие дыры. Я устала и хочу мира и покоя сейчас, пока еще не забыла, что значит быть женщиной. Кроме того, в инструкции о работе с личным составом говорится, что ты обязан между заданиями предоставлять мне отпуск или хотя бы несколько дней отдыха.

– Да, ты права, но это же на бумаге, а в действительности все выходит по-другому. Ведь мы все живем в реальном мире.

– Хватит с меня твоего реального мира! – Мейра обошла Брайена и нырнула в раздевалку.

– Я мог бы потереть тебе спинку, – предложил он, и в его темных глазах замерцали призывные огоньки.

Мейра в ответ фыркнула:

– Зря стараешься. Если я не могу получить давно заслуженный отпуск, то уж на пять минут одиночества в душе вполне могу рассчитывать.

– Ну что ж, потом не говори, что я не предлагал. Жду тебя в кабинете Профессора ровно в двенадцать.

– Ладно.

– Пока, малышка, – смех Брайена остался за захлопнувшейся дверью душа, и она не успела придумать подходящий ответ.

Улыбка быстро исчезла с лица заместителя директора спецслужбы. Он помрачнел и неторопливо зашагал в сторону лифта, чтобы подняться в административную часть станции. Брайен любил подначить Мейру и получал огромное удовольствие, когда она заводилась, но оба они прекрасно понимали, где нужно остановиться. Флирт был для него игрой, не больше, которая была рассчитана на ночь, от силы на две. Он часто предупреждал своих партнерш заранее, но на практике все выходило иначе, и его партнерши проникались обаянием его неотразимой личности и старались продлить их отношения на неопределенное время. Однако Брайен был непреклонен, и дамы, отчаявшись, нередко закатывали ему ужасные сцены.

Мейра предпочитала связи иного рода, отличавшиеся большей сердечностью и продолжительностью, что, в зависимости от обстоятельств, могло сыграть двоякую роль. В эмоциональном плане такие связи делали ее более уязвимой, и ее отношения с Карром были тому ярким примером. Это подтверждало точку зрения Брайена: личная жизнь для лиц их профессии была категорией неопределенной, а если так, то почему бы не испить полной чашей ее удовольствий, пока есть время, и не впутываться в сложные любовные истории, которые скорее всего должны были закончиться ничем. Взять хотя бы Карра с Мейрой. Первый погиб при выполнении задания, а она чуть было не свихнулась от горя. Нет, решил Брайен, несмотря на неприятности, доставляемые скандалами, легкий флирт имеет существенные преимущества.

Его брови озабоченно нахмурились; когда мысли вновь вернулись к предстоящему заданию Мейры. Безусловно, она права, отпуск ей задержали на непростительно долгое время, но это задание было слишком ответственным. Он не соврал ей, сказав, что сам Профессор настоял на ее кандидатуре. Брайен при этом был немало удивлен. Профессор обычно проявлял заботу о своих сотрудниках и лично составлял график, старясь по возможности равномерно распределить нагрузку чтобы люди работали в оптимальных условиях, которые подразумевают как наиподробнейшее информационное обеспечение, оснащение и прикрытие, так и должную физико-психологическую подготовку. Мейра явно была не готова к выполнению нового задания. Проблема «Тори» возникла не сегодня и вполне могла подождать. Но Профессор настаивал на немедленном ее решении и на кандидатуре Мейры Силвер. Брайена такая спешка озадачила, и он никак не мог подыскать ей подходящее объяснение, если только босс не… Эта догадка настолько поразила его невероятностью, что он встал, как вкопанный, и быстро идущий за ним за ним сотрудник отпрянул в сторону, едва избежав столкновения. Постепенно это предположение приобрело в его мозгу вполне конкретное очертание, и он вновь тронулся в путь. На этот раз он шел очень быстро.

Такая спешка, рассуждал он, могла быть вызвана лишь одной причиной: кто-то уже разнюхал о «Тори», несмотря на строжайшие меры секретности. Да, иначе это нельзя объяснить. Но почему Профессор не сказал об этом открыто? Брайен был вторым человеком в руководстве Эс-Ай-Эй (специального разведывательного управления), и тем не менее босс что-то утаивал от него. Очевидно, он затеял свою игру. Ну что же, если это так, то Мейра является пешкой в этой игре, предметом разового пользования.

Поразмышляв еще немного, Брайен подошел к коммутатору общего пользования. Эти линии были не свободны от прослушивания, но, с другой стороны, отдел, ведавший мониторингом, должен был знать точное время разговора. Профилактический контроль, как правило, не применялся ввиду его дороговизны, так что пользоваться общим коммутатором было почти так же безопасно, как и скремблером, установленным в кабинете Брайена.

Он нарочно стал включать видеофон. На всякий случай. Оглянувшись по сторонам, – коридор был пуст, – Брайен быстро набрал код.

– Это я, – объявил он, когда ему ответил мужской голос – Твой старый приятель.

– Твой намек понял и я нисколько не удивлен, зная о том, что ты подвержен приступам агорафобии [1].

– Да, но… – на секунду Брайен пришел в замешательство. – Ты получил мое послание?

– Все уже готово. Я уже собираюсь в путь. Ты думаешь, у нас есть шансы на успех?

– Я верю в тебя. Все будет как в добрые, старые времена. Нам с тобой приходилось бывать в переделках и покруче. Но теперь нами движут иные причины, нежели любовь к приключениям.

– Хорошо, если бы тебе удалось убедить в этом и моего отца.

– Но ты же не пойдешь в последний момент на попятную?

– Конечно, нет. Я берусь за это дело, хотя и не знаю, что из него выйдет.

Брайен облегченно вздохнул.

– Значит, все в порядке. Увидимся позже.

Запрокинув голову назад, Мейра подставила лицо потоку воды и закрыла глаза. Вода с силой ударяла ей в лицо и, намочив волосы, сделала их податливыми и послушными. Ощущение покоя наполняло все ее тело. Она блаженствовала, прислонившись спиной к стене, пока не прозвучали короткие, резкие гудки, предупреждающие о том, что ее рацион воды на исходе. Душ автоматически выключился, и сразу же заработал электрофен, обдавая ее тело с разных направлений потоками теплого воздуха.

Выйдя из душа, Мейра прижала к контрольному сенсору шкафчика свою ладонь и забрала оттуда одежду, купленную ею утром. Прежде чем одеться, она посмотрела на то, что держала в руках.