Витязь (№2) - Смарагдовые звезды

— Да, — кивнул ярл.

Второй спутник Ингвара стоял неподвижно, как статуя. В отличии от великанов, облаченных в кожаные куртки и штаны, высокие сапоги, он носил длинный черный балахон наподобие рясы, скрывавший всю фигуру до пят. Большой капюшон покрывал голову, и Александр смог различить только молочно-белую кожу и прядь пронзительно рыжих волос. От безмолвной черной фигуры буквально веяло холодным ужасом, и Александру сразу вспомнился ледяной крак. Что-то их определенно связывало. Похожие чувства испытывали и все остальные: аримаспы явно сторонились таинственного незнакомца, даже Ингвар заметно нервничал, то и дело опасливо поглядывая на него.

— Кто это? — облизнув губы, спросил Эрьта.

— Торгейр, — словно имя могло что-то объяснить, ответил Ингвар.

Марг-коку пришлось сделать вид, что он удовлетворен ответом.

— Прошу извинить нас за причиненное беспокойство, князь, — неприязненно сказал Ингвар. — Прими наши дары и позволь отдохнуть пару дней на твоей земле. Потом мы двинемся дальше.

— Куда?

— Куда глаза глядят. Я хочу достичь пределов земного диска. — Увидев, как округлились глаза слушающих, Ингвар звонко рассмеялся. — Да-да. Ведь хочется узнать, где кончается земля, разгадать вековую загадку. Бьярни Карлсефни и Лейф Эрикссон не достигли ее пределов на западе. Так может мне на востоке повезет чуточку больше?

— Ты начал трудное дело, ярл, — заметил Александр. — Трудное и крайне опасное.

— С такими попутчиками я могу спуститься в Хель. Если же ты присоединишься ко мне, я буду только рад. Истинного воителя видно сразу, драные шкуры не скроют его. Зачем тебе тащиться вместе с караваном торгашей? Разве это занятие для настоящего мужчины? Пошли с нами. Скальды воспоют наши подвиги и самую нашу смерть прославят так, что мы на века останемся в памяти людской.

Пухлое лицо Айзии побледнело.

— Нет! — взвизгнул он. — Я не отпущу его! Мне нужны воины. Я нанял его и хорошо плачу золотом!

— Вот уж не знал, — иронически заметил Александр.

— Мы же договаривались! — горестно возопил аримасп. — Десять золотых солидов в месяц!

Александр даже онемел от такой бесстыдной лжи.

— Слово воина закон, — согласился ярл. — Обещания следует выполнять. Давай подарки для князя, — кивнул он Лютингу.

Два чеканных золотых кубка, алый плащ, расшитый золотом и кривая арабская сабля помогли марг-коку сменить гнев на милость. Он согласился, чтобы викинги остались на его земле и даже пообещал снабдить их свежим мясом. Но Александр заметил, что один из ойков тенью скользнул в чащу, и понял, что большой князь все-таки не до конца доверяет опасным гостям и отправил гонца к загадочным костяным богатырям.

А вечером Ратибор отозвал Александра в сторону и предупредил:

— Будь настороже.

— Ты полагаешь, варяги попытаются напасть?

Слабая улыбка тронула губы слепого.

— Нет. Их можешь не бояться. Следи за змеей, пригревшейся рядом.

— Аримаспы?

— Они.

Оказалось, Ратибор слышал довольно злую перепалку между Айзией и Манайей. Старшина каравана упрекал колдуна, что он стал слишком самонадеянным. Если бы Айзия знал, кого именно собирается вызвать Манайя, он никогда не позволил бы сделать это. Уверен ли колдун, что сумеет справиться с Торгейром, если придет нужда? Проклятый северный волшебник уже показал свою силу, когда спас жизнь Айзии. Вообще похоже, что Манайя запряг в повозку голодных тигров. Не знаешь заранее — пойдут ли они в упряжи или бросятся на тебя. Манайя вяло отбивался, говоря, что любой огонь можно погасить. Айзия вспылил, заорал, что сейчас опасности подкарауливают его и справа и слева, так еще кто-то над головой подвешивает острый меч. Если случится непредвиденное, он сначала прикажет отрезать голову Манайе. Колдун зевнул и сказал, что здесь он не согласен со старшиной каравана. Оба источника опасности он держит под надежным присмотром. Несмотря на действительно грозное могущество, они не посвящены в сокровенные тайны, и потому Манайя их ничуть не боится. Судя по его спокойному голосу итак и было. Но если ему отрезать голову, тогда остальным и вправду придется несладко.

— Вторая опасность это Гелайм? — сумрачно спросил Александр.

— Он. Человек с двумя лицами.

Вечером Александр сказался больным и отправился спать пораньше, не желая сидеть допоздна у костра. Айзия приторным голоском пожелал ему поскорее оправиться от недомогания, но было ясно, что он не верит Александру и что-то подозревает. Еще он добавил, что скоро придет пора трогаться в обратный путь и надлежит отдохнуть получше. Александр послушно кивнул и спустя некоторое время ужом выскользнул из шалаша. Подкравшись к костру, вокруг которого сидели аримаспы и варяги, он устроился поудобнее и принялся слушать и смотреть.

Ингвар был сумрачен и не старался прятать свое раздражение. Лютинг откровенно обжирался, вознаграждая себя за время полупоста в плавании. Загадочный Торгейр сидел молча и неподвижно. Айзия же напротив, был радостен и говорлив.

— Такая возможность выпадает единственный раз в жизни. Единственный! Да и то на памяти целого поколения!

Ингвар звучно зевнул и с размаха швырнул обглоданную кость прямо в костер. Искры взвились дрожащим столбом, пламя недовольно зашипело. Но на Айзию это не произвело никакого впечатления — он продолжал радостно улыбаться.

— Мне здесь не нравится, — буркнул ярл. — Дурак Торгейр. Куда он завел корабль? Его следовало бы лишить звания кендтмана! Что нам делать в глухих лесах? Я не верю, что именно здесь идет дорога к земному пределу.

— Зачем он тебе? — ласково зажурчал Айзия. Все это неощутимо и непонятно. Ведь я предлагаю тебе реальное дело, настоящую выгоду.

— Вздор, — нетерпеливо отрезал Ингвар. — Вздор. Что можно найти в здешних болотах? Только не говори мне о несметных сокровищах. Я не мальчик и давно не верю в сказки. Еще добавь, что вход в сокровищницу Свартальвсхейма находится поблизости.

Аримасп поднял обе руки ладошками вперед.

— Я не говорил этого, почтенный ярл, и не собираюсь. Разве я упомянул хоть раз о подземном царстве гномов? Я говорил о серебряном боге биармов.

— Еще лучше. Ты предлагаешь мне ограбить хозяев? Это не та слава, которую я хочу оставить после себя. Я жажду увидеть волны мирового океана, низвергающиеся в бездну безвременья, а ты предлагаешь мне стать воришкой! Побереги свою многомудрую голову, одноглазый.

Айзия неподдельно удивился.

— Но ведь это сокровище поможет тебе стать конунгом! Ты мечом перепишешь свою историю.

— Все золото мира легче пушинки в Валгалле, — отозвался Ингвар.

— Но разве не прославлен в веках не только мужеством, но и великой хитростью Хастинг, князь данов?

— И своей любовью к золоту тоже.

Аримасп лукаво усмехнулся.

— То сокровище, которое я предлагаю тебе, последует за тобой даже в Валгаллу. Оно пребудет с тобою всюду. Ведь никто до сих пор не сумел отыскать серебряную гору бога Йомаля. Скальды сложат множество прекрасных песен об отважном ярле. Тысячелетия спустя потомки будут с почтением произносить имя Ингвара-путешественника.

Однако Ингвар упрямо не соглашался.

— Наши саги говорят, что Торер-собака ограбил безносого бога Йомаля, и теперь нет смысла ходить к серебряной горе. Этот подвиг не принес ему, однако, ни счастья, ни славы.

— Пустое, ярл, — бесцеремонно вмешался Гелайм. — Стоит ли обращать внимание на слова. Они всего лишь… слова. Сказки глупых старух. После правителей остаются иные памятники. Следует только исполнить свой долг.

Ярл пристально посмотрел на него и тихо сказал:

— А если это не сказки? Если действительно дорога туда трикрат проклята?

— Неужели прославленный ярл испугался? — вкрадчиво прошептал Айзия.

Ингвар вспыхнул.

— Ты первый, кто посмел бросить мне такое обвинение. И я думаю, ты останешься последним.

Аримасп в панике шарахнулся назад, запутался в подстеленном войлоке и кувыркнулся, вызвав общий смех. Хотя, как показалось Александру, именно на такой исход он и рассчитывал, ведь теперь Ингвар позабыл о своем гневе.

— Значит, ты решительно отказываешься? — неодобрительно сказал Гелайм.

— Да.

— Но ведь там может быть и нечто более важное, чем серебро. Неужели ты даже из любопытства не хочешь взглянуть на то, чего пока никто не видел? — упрекнул ярла начальник стражи.

— Нет, — ответил Ингвар.

Гелайм вдруг резко выпрямился, расправил плечи, и перед Александром вновь возник воин.

— А если я… — однако он опомнился, поспешно ссутулился и сдавленно пробормотал: — Нет. Конечно нет… Этого не может быть…

Ингвар с нескрываемым удивлением следил за ним, настолько разительны были стремительные перемены в облике Гелайма.

— Мы должны сжечь капища поганого бога, — вдруг глухо, как из сырого погреба, прорычал Торгейр. Александр едва не вскрикнул от неожиданности, впервые услышав его голос.

Но Ингвар закусил удила.

— Я уже сказал свое решение. Тебе бы только все жечь, сын огня.

— Да, я хочу сжечь Йомаля во славу бессмертных асов. Горе тому, кто встанет на моем пути.

— Не думай запугать меня, — огрызнулся Ингвар. — Уж кто-кто, а ты, Торгейр, превосходно знаешь, что угрозами от меня никогда ничего не добиться. Через два дня мы отплываем назад к Кронийскому океану и далее до самого Гинугагапа!

Даже Лютинга слегка напугало это богохульство.

— А серебро… — начал было Айзия.

— Серебро пусть ищут глупцы. Хотя теперь я понял, зачем наши корабли приплыли сюда, — ядовито бросил он Торгейру.

Мелькнула багровая вспышка, и кто-то невидимый раскидал в стороны горящие головни. Ингвар вскочил с проклятием.

— После этого я даже разговаривать с тобой не буду!

Айзия беспомощно закрутил головой. Похоже, он крепко рассчитывал на помощь людей Ингвара в походе к серебряной горе. В том, что целью аримаспа было серебро и только серебро, Александр не сомневался ни мгновения.

И тут из темноты бесплотной черной тенью возник Манайя. Он двигался настолько бесшумно, что никто и не заметил, как он исчезал. Колдун сделал какой-то знак Айзии. Тот пожал плечами. Колдун настаивал, и старшина каравана сдался. Он состроил умильную физиономию и снова обратился к Ингвару.

— Решение доблестного ярла непоколебимо, и никто не собирается оспаривать его. Каждый вправе сам выбирать собственную дорогу. И пусть достопочтенный ярл поймет правильно, я больше не пытаюсь уговаривать его, а лишь хочу показать, от чего он так опрометчиво отказался.

Ингвар недовольно поморщился. Глаз Айзии хитро сверкнул, старшина каравана поднял левую руку и щелкнул пальцами. Манайя достал из-под плаща что-то и вложил эту вещь в ладонь хозяину.

— Смотри!

В дрожащем свете костра тускло заблестел золотой браслет. Зрение Александра вдруг многократно обострилось, и он отчетливо увидел филигранной работы золотую змею, кусающую собственный хвост. Мастер не пожалел времени и труда — можно было различить буквально каждую чешуйку.

— Что это? — вежливо, но безучастно спросил Ингвар.

— Старинное украшение. Такие иногда находят в северных могильниках. Ему более тысячи лет.

Торгейр неожиданно встал и направился к своему шалашу. У Александра замерло сердце. Он боялся, что кормчий заметит его. Быть уличенным в подслушивании и подсматривании всегда неприятно, а сейчас… Однако Торгейр о чем-то задумался и шел точно слепой. Ингвар проводил его изумленным взглядом. Александр усмехнулся. Похоже, аримаспы уломают-таки несговорчивого ярла. Слишком многим хочется попасть к серебряной горе. Айзия, Гелайм, Тайша, да и как обнаружилось — Торгейр. Правда, у каждого свои причины, иногда прямо противоположные, но они могут на время объединиться. Тем более что разные причины могут и сплотить — никто не перебежит дорогу соседу.

— А кроме того я еще не заплатил виру за погибшего по моей вине воина. — Айзия был сама любезность. — Возьми этот браслет, доблестный ярл. Он стоит очень дорого, и я надеюсь, что глядя на него ты будешь изредка вспоминать меня.

Ингвар насторожился. Он чуял какое-то коварство, но не мог определить, где именно таится опасность.

— Хорошо, давай, — протянул он руку.

Глаза змеи в свете костра блеснули мрачным серо-зеленым огнем. Александр сразу узнал те самые отравленные изумруды. Он хотел было крикнуть, предупредить ярла… Но ведь это значило открыть, что ты подслушивал.

Браслет обвил широкое запястье Ингвара. Айзия и Манайя даже подались вперед, напряженно следя за ярлом.

Вдруг золотая змея шевельнулась. Александр прикусил кулак, чтобы не вскрикнуть. Тоненькое желтое тельце скользнул по рукаву куртки, зеленые глазки торжествующе сверкнули, когда змея юркнула под воротник. Ингвар вскочил с испуганным воплем. Никакое мужество не поможет, если ядовитая гадина лезет тебе под рубаху. Александр различил граненую головку, которая грациозным движением коснулась шеи Ингвара.

Ярл замер с поднятыми руками, словно окаменев. А змейка, как ни в чем не бывало, спустилась обратно на запястье и там замерла, превратившись в тот же филигранный браслет.

Александр думал, что Лютинг вступится за своего ярла, но берсерк оглушительно храпел, развалившись возле костра. Наконец Ингвар шевельнулся. Сначала его движения были неловкими, замедленными. Он сел рядом с Айзией и молча протянул ладони к огню. Вдруг лицо его побагровело, пальцы рук хищно скрючились.

— Так вы говорите, там много серебра? — прохрипел он.

— Много, очень много, — подтвердил Айзия.

— Это хорошо. Мы пойдем туда… — Ингвар беспокойно тряхнул головой.

— Но я не хочу бесполезно блуждать по лесам и болотам. Вы знаете дорогу к серебряной горе?

— У нас есть надежный проводник, — успокоил Айзия.

— Отлично. Через два дня мы отправляемся в путь. Однако меня интересует одно: как мы будем делить серебро?

Все стало совершенно ясно. Александр тихонько вздохнул и пополз обратно к шалашу. Надо постараться во чтобы то ни стало тоже попасть в отряд. Иначе неизвестно, каких бед натворит околдованный ярл.

В поход к серебряной горе не рискнул отправить большой отряд ни Айзия, ни Ингвар. Сам Айзия наотрез отказался идти, предоставив Гелайму высокую честь возглавить аримаспов. Гелайм взял с собой четверых стражников и Александра, хотя тот совсем не рвался в эту авантюру. Как Ратибор не убеждал его, что необходимо идти, Александр упрямо продолжал честить Ингвара сумасшедшим авантюристом, роющим собственную могилу. Сдался он только после неожиданного предложения Гелайма, все-таки захотелось узнать, что там затевается. Зато варяги отправились все — Ингвар, Торгейр, Лютинг и трое воинов. Двенадцатым был Тайша.

По словам Тайши сначала нужно было подняться на лодках вверх по течению, но закон ойков запрещал любым иноземцам плавать по реке. Каждый, осмелившийся сделать это, должен умереть. Выход из затруднения предложил хитроумный Торгейр. Тайша говорил, что в двадцати верстах по реке находилась старая могила какого-то бородатого. Ингвар сказал доверчивому марг-коку, что дед его деда пропал без вести в здешних лесах. И вот теперь Ингвар хочет навестить могилу, а вдруг он найдет там уважаемые кости почтенного предка. Эту просьбу с таким жаром поддержал Гелайм, что едва не испортил все дело. Эрьта заподозрил неладное и заколебался: разрешить или нет. Однако в конце концов он уважил сыновнюю почтительность Ингвара. Это варяга, не верящего ни в бога, ни в черта, ни в кошачий чох! Сопровождать пришельцев вызвался Тайша, которому марг-кок доверял.

Торгейр убеждал, что главное — покинуть становище, а дальше он позаботится обо всем. Его поддерживал Айзия, без устали поторапливавший с отправлением. Старшину каравана даже не занимал вопрос, как они объяснят долгое отсутствие. Ведь до серебряной горы добираться пришлось бы неделю, а могила находилась всего в одном дне пути от Ит-Самарга. Но отвечать не Айзии, он остается в становище, а другим, и потому — быстрее, быстрее, быстрее…

Вновь Александр подивился безропотности, с которой гордый ярл выслушивал нахальные требования аримаспа. В чем тут дело? Какое колдовство помогло им захватить власть над Ингваром? Только ядовитый изумруд, или еще что-то?

Наконец сборы завершились, и отряд на двух лодках отправился в путь. Александр попал в одну лодку с аримаспами и мюты-коком. Конечно, никто не собирался навещать могилу, хотя Гелайм и заикнулся было об этом. Едва Ит-Самарг скрылся из виду, как лодки направились к берегу. Торгейр, с одобрения Ингвара, приказал дожидаться ночи.

— Напрасно, — сказал Тайша. — Наши охотники попадают белке в глаз, они заметят лодку, несмотря на темноту.

— Помалкивай, — оборвал причитания Торгейр. — Тебе неведомы пути сильных.

Он взял полусгнивший кусок дерева, валяющийся на берегу, поднес к самому лицу в сложенных ладонях, и вдруг гнилушка засветилась. Александр едва не вскрикнул от удивления, когда она загорелась ровным голубым светом, но вспомнил таинственный красный луч и сдержался. Видимо Торгейр владел всеми секретами огня. Колдун полюбовался на свою работу и пристроил гнилушку на носу лодки. Подул. От деревяшки повалили клубы густого черного дыма. Вскоре лодка варягов совершенно скрылась из виду. Вместо нее на речной глади шевелилось и медленно расползалось черное облако, похожее на холм.

— Теперь видно что-нибудь? — глухо донесся голос Торгейра.

— Н-нет, — неуверенно ответил Тайша.

— Пройдем мы под таким прикрытием мимо вашей стражи?

— Н-наверное.

— В следующий раз не распускай язык, иначе тебя настигнет жестокая кара!

Гелайм следил за действиями колдуна с величайшим неодобрением.

— Мы ведь задохнемся в этом дыму, — шепнул он Александру.

— Надеюсь, что нет.

— Мне кажется, одного Торгейра следует опасаться больше, чем всех викингов вместе взятых.

— Но ведь у вас есть собственный колдун. Почему Манайя не захотел отправиться с нами?

Гелайм с отвращением поморщился.

— Манайя… Это специалист по заговорам и нашептываниям. Боевая магия ему не по зубам. Если не удается отвести глаза, он предпочитает вместо боя отсидеться в кустах. Ладно, отчаливаем!

Черная шапка полностью скрыла обе лодки. По приказу Гелайма весла были обмотаны тряпками, и ничто не выдало их охотникам. К удивлению Александра дым отнюдь не мешал дышать, его вообще не чувствовалось. Он скорее напоминал черный туман. Один Тайша продолжал плаксиво причитать:

— Заметят… Определенно заметят…

Так в колебаниях и спорах шло время. Когда лодки причалили в месте, указанном мюты-коком, он радовался как ребенок.

— Напрасно мы связались с таким трусом, — вздыхал Ингвар. — Хотя другого проводника все равно нет…

Дальше их дорога шла через лес. Ни аримаспам, ни варягам это не понравилось, лес они не любили в равной мере. Однако Тайша бил себя в грудь и клялся, что другого пути просто нет. Резонно заключив, что прикончить его за измену всегда успеется, Ингвар и Гелайм согласились подчиниться.

Дорога оказалась довольно трудной. Густой хвойный лес рос, казалось, прямо из болота. Нога то и дело уходила по колено в глубокий мох, под которым жадно чавкала холодная черная вода. Упругие ветки с колючей жесткой хвоей безжалостно хлестали по лицу, норовя выбить глаза. Высохшие до каменной твердости сучья упрямо цеплялись за одежду. Не успело солнце подняться к полудню, как все смертельно устали и взмокли, аж пар валил столбом. Александру с его больной ногой приходилось особенно туго.

— Такое впечатление, что сам лес старается не пропустить нас. Ты посмотри — деревья словно живые. Они следят за нами, так и норовят ударить в спину, — пожаловался Гелайм Александру во время короткого привала. — Я привык сражаться, но что толку рубить гнилой пень?! Я начинаю бояться этого леса. Уж лучше бы здесь водились драконы, — с нервным смешком добавил он.

И словно отвечая ему, между деревьями прогремело злобное рычание. Оно не походило на обыкновенный звериный рев, подало голос огромное, бессмысленно-жестокое, кровожадное чудище, чуждое этому миру.

— П-пожалуйста, — плохо повинующимися губами сказал Ингвар. — Накаркал. Если тебе захотелось подвигов, тебе здесь готовы помочь.

Александр прислушался.

Снова ему померещился грозный предостерегающий рев. Только звучал он не за деревьями, а прямо в голове. Александр опасливо оглянулся. Незадачливые кладоискатели зябко ежились и хватались за оружие. На лицах проступила растерянность и обреченность. Они понимали, что со зверем, который так ревет, справиться будет непросто. Один Торгейр был насмешливо спокоен, его как будто не касалось происходящее. Но, странное дело, Александр вдруг успокоился. Улетели прочь внутренняя напряженность и безотчетная тревога. Он ощутил, что ему лично ничто не грозит, если только он не совершит какого-нибудь опрометчивого поступка. Какого? Ответ пришел сразу. Он просто больше вообще ничего не будет делать. Просто последует за Гелаймом — и только.

Гелайм долго стоял, прислушиваясь. Потом со внезапной ожесточенностью рявкнул:

— Чего ждем?! Нужно двигаться дальше! Если нам суждено встретить чудовищ, то встречи не миновать. Серебряная гора, безносый Йомаль и несметные сокровища ждут нас!

— Правильно, — подтвердил Торгейр.

Тайша двинулся первым. Он угадывал дорогу по одному ему ведомым приметам. Здесь неожиданно и непривычно среди лесной чащобы возникал замшелый гранитный валун. Там — по-особенному искривленное дерево указывало дорогу подрезанной веткой. Сейчас мюты-кок напоминал трусливую собачонку, ведущую охотника по медвежьему следу. Юлит, жмется к ногам и, понукаемая нетерпеливым хозяином, все-таки ползет вперед.

Тайша старался держаться поближе к Торгейру, видя в нем самую надежную опору. Изощренное чувство опасности, рожденное непомерной трусостью, не подвело мюты-кока. Именно Торгейр спас его.

Смеркалось. Лес стал еще гуще, приходилось буквально протискиваться между деревьями. И вот, когда Тайша наклонился, чтобы проскользнуть под покосившимся стволом, внезапно со злобным хрипом и кашлем прямо на спину ему рухнул темный комок. Шедший следом Гелайм от неожиданности шарахнулся в сторону, споткнулся о корень и упал.

Темный ком, крепко придавивший Тайшу к земле, оказался громадной рысью. Она с размаха ударила лапой бросившегося на выручку варяга, превратив его лицо в кровавую кашу. Воин со стоном рухнул замертво. Рысь встопорщила усы, обнажив прямо-таки тигриные клыки, и угрожающе зарычала.

Александр хотел броситься на помощь, но между ними было еще шесть человек. Прорваться мимо них по узкой тропке было просто немыслимо. Но шедший третьим Торгейр не растерялся и не испугался. Он стремительным движением схватил рысь за загривок и отшвырнул в сторону, словно это был нашкодивший котенок, а не дикая кошка в половину человеческого роста.

Рысь ошеломленно взвыла, потом с характерным кашляющим звуком припала на передние лапы… Мелькнула ослепительная красная вспышка, истошный визг, шипение, запах паленой шерсти… Там, где только что сидел зверь осталась лишь выжженная проплешина диаметром около сажени.

— Вот и все, — с мрачным удовлетворением сказал Торгейр.

— Путешествие становится интересным, — хмыкнул исцарапанный Гелайм, выбравшись наконец из груды валежника.

— Уж куда, — тихо подтвердил Ингвар.

Он внимательно осмотрел покалеченного рысью воина. Когти располосовали лицо и вырвали глаза. Вони ослеп. Однако он терпеливо молчал, только иногда стирал струящуюся по лицу кровь. Ингвар посмотрел на Торгейра, на остальных воинов. Те поочередно кивнули. Ярл вытащил меч и недрогнувшей рукой воткнул его раненому выше ключицы, разрезая сонную артерию. Через пару минут раненый был мертв.

Глядя на побелевших аримаспов, ярл угрюмо объяснил:

— Он сам не захотел бы такой жизни. Быстрая смерть гораздо лучше долгой муки. И он стал бы обузой для нас.

— Проводник цел? — деловито осведомился Торгейр.

Гелайм подошел к Тайше, поднял его за шиворот, встряхнул. Князек открыл глаза.

— Жив, — брезгливо констатировал аримасп.

— Все это отлично, — сказал Ингвар, вытирая меч, — но если так и дальше пойдет, до серебряной горы вряд ли кто доберется.

— Марг-кок предупреждал вас, что чужому туда дорога закрыта, — пробормотал Тайша.

Торгейр поиграл желваками на скулах.

— Не хотел я раньше времени обнаруживать свою истинную силу, да видно придется.

— Истинную силу? — насмешливо переспросил Гелайм.

Вместо ответа Торгейр шире раскрыл глаза. Они побагровели и засветились, словно в глазницах у него оказались пышущие жаром угли. Торгейр протянул вперед обе руки и выкрикнул что-то на незнакомом никому языке. Река пламени изверглась из его глаз. Легким движением ладоней он направил поток огня на зеленую стену перед собой. Деревья затрещали, почернели и рассыпались мелким серым пеплом. Завала, преграждавшего им дорогу, не существовало. Но колдун не успокоился. Он завопил нечленораздельно, красное пламя побелело, огненная река разлилась еще шире, к небу поднялись крутящиеся дымные столбы…

— Так будет со всяким, кто посмеет встать на моей дороге, — завизжал Торгейр.

— Кто ты? — дрожащим голосом спросил Гелайм.

— Кто? — наслаждаясь произведенным впечатлением, повторил Торгейр. — Я внук бога огня Локи, повелителя пламени Муспелла. Всякий огонь послушен мне, я могу приказывать и повелевать!

— Да, с таким попутчиком нам никто не страшен, — согласился Гелайм. Но Александр уловил в его словах не слишком прикрытую ненависть. Заметил ее и Торгейр, потому что клочок мха под ногами начальника стражи вдруг занялся чадящим пламенем. Аримасп вздрогнул, но не сдвинулся с места.

— Веди нас дальше! — приказал Торгейр мюты-коку.

— О великий, — моментально изогнулся тот, — нам лучше остановиться здесь на ночь. Впереди болото, на другом берегу которого и стоит серебряная гора. Пытаться ночью пересечь болото не следует пытаться даже внуку бога.

— Хорошо, отдыхаем, — распорядился Торгейр.

Как-то незаметно он начал распоряжаться вместо Ингвара и Гелайма. Ни тот, ни другой не протестовали, но Александр не сомневался, что они не побоятся адского пламени. Почему же они не возражают?

Переправа через болото отняла у них еще день. Да и вряд ли они вообще сумели бы добраться до противоположного берега, если бы не Торгейр. Скорее просто сгинули бы в бездонных трясинах. Но во внука Локи вселился бес упрямства. Он бросил вызов Йомалю и всем богам, живым и мертвым, лесу, болоту и всему миру.

Злобно щерясь, Торгейр выплеснул из глазниц настоящее море пламени. Едкий вонючий пар затянул все вокруг, рев огня перекрыл другие звуки. Когда Александр рискнул приоткрыть глаза, через болото пролегла… дорога! Толстая корка спекшейся грязи слабо дымилась и потрескивала, остывая, но ее жар ощущался даже сквозь толстую кожу сапог.

При виде такого чуда Тайша упал на колени и молитвенно простер руки к Торгейру.

— Великий! Позволь мне установить твою статую в городе и молиться ей. Ты велик и могуч. Ты сильнее всех наших богов.

Торгейр горделиво вскинул голову.

— Мы еще поговорим об этом, когда я растопчу вашего Йомаля.

— Так будет! — восторженно подхватил Тайша.

Гелайм стоял за спиной Торгейра, и тот не видел, что аримасп машинально ощупывал висящий на поясе кинжал. Александр подумал, что если сами боги неуязвимы для человеческого оружия, то их потомки вряд ли обладают этим волшебным качеством, и должны быть очень и очень осторожны. От предательства не спасет умение рождать пламя. А Торгейр, несмотря на бахвальство, заметно осунулся и устал.

Ингвар деловито попробовал ногой грязевую корку.

— Держит, — весело сообщил он.

На седьмой день болота, наконец, кончились. Больше не колыхался под ногами ненадежный торфяной ковер, грозящий в любую минуту порваться, не чавкала противная вязкая жижа, плюющаяся струйками гнилой воды. Вконец измученные люди вышли на пологий каменистый склон.

— Вот оно, — еле прохрипел Тайша.

— Что «оно»? — брюзгливо переспросил Ингвар.

— Это место.

— Серебряная гора? — немного оживился ярл.

— Да.

Ингвар приставил ладонь ко лбу и осмотрелся.

Цепь невысоких пологих гор, густо поросших хмурым ельником. Кое-где зеленый полог разрывают светло-серые каменные клыки, изглоданные ветром и временем. Когда отряд начал подниматься в гору, под ногами противно захрустели каменные осколки, до отвращения напоминающие старые кости. Унылая картина невольно заставляла думать о давно минувших временах. Казалось, пролетевшие над этими горами бесчисленные века вдруг обратились в камень и рухнули на землю, тяжко придавив ее. Александр кожей ощущал странное напряжение, витающее в воздухе. Остальные, похоже, испытывали нечто подобное, потому что даже бесстрашный Лютинг начал испуганно озираться и срывающимся голосом сказал:

— Найти серебряную гору, похоже, будет довольно просто. Но вот я совершенно не понимаю, как мы сможем серебро отсюда унести. Ведь если мы налегке едва пробрались, то с грузом мы просто утонем.

Хотя было заметно, что все это его не волнует. Он хотел сказать что-нибудь, чтобы только разбить пугающую тишину.

— Я не узнаю тебя, — насмешливо бросил Торгейр. — Ты ли это? В двух шагах от добычи начинаешь вдруг сомневаться и колебаться. Сейчас и смешно и глупо отступать.

Лютинг обиделся.

— Я не боюсь никого и ничего. Я готов сразиться с любым из живущих на земле и в Хель. Я готов вызвать на хольмганг даже тебя. Но я не смею поднимать меч на вечность, перед которой отступают сами боги.

Зябко ежившийся Тайша сказал:

— Нам лучше не задерживаться. Там, где болота встречаются с горами, рискованно оставаться слишком долго. Нужно двигаться, ведь демоны болот и горные духи в своей вечной борьбе могут нечаянно ударить и по нам.

Словно отвечая ему, из глубины болот долетел протяжный заунывный вой.

— Вот видите! — панически завопил перепуганный до синевы мюты-кок. — Болотный дух учуял нас! Он идет сюда! Он съест наши души, выбросив неприкаянные тела бесконечно слоняться над гнилыми топями.

— Успокойся! — рявкнул Гелайм, хватаясь за рукоять меча. — Если он посмеет явиться сюда, мы встретим его!

И Александр в который раз удивился воинственности начальника стражи. Нрав аримаспов был ему превосходно известен. Убийство для них всегда было делом привычным и обычным, однако аримаспу в качестве оружия больше подходила чаша с ядом, а не меч. Вновь вспомнился необычный перстень Гелайма.