— Почему вы здесь? — жестко спросил мастер-целитель.
      Он насчитал пятнадцать мужчин и женщин: их было вполне достаточно, чтобы разрушить не только его прекрасный склад. Сердце старого мастера тоскливо заныло.
      — Почему вы уничтожили материалы и медикаменты, которые…
      — Мерзость нужно остановить! — выкрикнул мужчина; в его глазах загорелся фанатичный огонь. — Нужно навсегда очистить от нее Перн!
      — Мерзость?..
      Шарра содрогнулась, услышав это слово. Именно так некоторые люди называли Игипса. Именно Очистители похитили мастера Робинтона, чтобы заставить Конклав убить Игипс и уничтожить технологию, которую он стремился внедрить. Они пытались предотвратить возрождение тех технологий, которыми пользовались их Предки и которыми хотело пользоваться множество людей. Олдайв на мгновение встретился глазами с Шаррой; его лицо совсем потемнело.
      Остальные мужчины и женщины, потрясая кулаками, принялись хором скандировать что-то — должно быть, они осмелели, поняв, что драконы их не тронут.
      — Мерзость должна быть уничтожена! — продолжал предводитель вандалов более твердым и громким голосом. — Уничтожить Мерзость!
      От холода Шарра начала дрожать. Черты лица Олдайва заострились. Хотя за стеной драконьих крыльев Шарра ничего не могла разглядеть, она слышала стук копыт, скрип тележных колес и многочисленные голоса. Лиот’, бронзовый дракон Н’тона, предводителя Форт-Вейра, склонил голову. Он словно понимал выкрикиваемые ругательства: в его глазах загорелись оранжевые искры.
      «Они идут, Шарра», — сообщил Рут’, с угрозой подавшись к вандалам. Их крики поутихли, когда они услышали стук копыт и голоса. Однако их предводитель не отступал.
      — Традиции должно блюсти! — Он огляделся вокруг требовательным взглядом, явно надеясь воодушевить своих последователей. — Остановите Мерзость!
      — Обратитесь к традициям в день Окончания Оборота! — взвизгнула одна из трех женщин, махнув окровавленной рукой в сторону мрачно смотревшего на нее Рут’а.
      — Наши прошения не были рассмотрены!
      — Мы протестуем против Мерзости!
      — Против всего, что порождено Мерзостью!
      — Мерзость! Мерзость!
      Шарра и Олдайв стоически терпели это скандирование.
      При приближении людей драконы начали медленно сворачивать крылья, пропуская подкрепление к группке вандалов. Лиот’ придвинулся ближе к Рут’у; Шарра знала, что его всадник, Н’тон, наверняка будет в первых рядах. Однако первыми на место происшествия подоспели два сына лорда Грожа, без седла ехавшие вдвоем на одном мышастом скакуне. Халигон остановил скакуна в нескольких шагах от пленников и, быстро спешившись, оказался прямо перед ними. На его лице отразилась такая ярость и решимость, что те невольно попятились.
      Так зачастую бывает в моменты сильнейших потрясений, когда почему-то замечаешь самые незначительные мелочи: Шарра обратила внимание на серые шерстинки, приставшие к коричневым штанам Халигона, к нарядной одежде, которую он надел в честь праздника Окончания Оборота. Точно так же выглядел Хорон, немедленно вставший рядом с братом.
      Одетые в синее арфисты под предводительством мастера-арфиста Сибелла пришли пешком; когда они остановились, в них едва не врезалась повозка, которой правил Н’тон. Повозка была до отказа забита холдерами: некоторые сжимали в руках дубинки. Пленники, по всей видимости, воспользоваться расширением аудитории.
      — Разрушить все творения Мерзости!
      — Очистим Перн!
      — Обратитесь к традициям!
      — Бойтесь соприкоснуться с Мерзостью!
      Холдеры попрыгали через борт и двинулись к пленникам, с угрозой подняв дубинки. Люди в зеленой одежде целителей потянулись к Шарре и Олдайву, стоявшим на верхней ступеньке лестницы.
      — Посмотри, что именно было уничтожено, Кейта, — распорядился Олдайв, обращаясь к молодой женщине-подмастерью, первой подбежавшей к нему. — Сперва проверь больницу.
      От сострадания у Шарры больно сжималось сердце.
      — И принеси плащ мастеру Олдайву, — быстро прибавила она, внезапно осознав, что, несмотря на возбуждение последних минут, она и сама начинает ощущать пробирающий до костей холод.
      — Арфисты! — крикнул Сибелл, подзывая своих людей. — Помогите Кейте.
      Между тем пленники продолжали хором выкрикивать свои призывы — нараспев, все быстрее и быстрее, — пока на сцене не появился лорд Грож. Шарра заметила, что его скакун был оседлан: лорд Грож уже утратил гибкость и подвижность юности, вряд ли ему удалось бы обойтись без седла, как его сыновьям.
      — Избавьтесь от Мерзости!
      — Возродите традиции!..
      — Заткнитесь! — рявкнул Грож; его могучий конь едва не сшиб грудью предводителя пленников.
      Тот отшатнулся; только в этот момент Шарра, кутавшаяся в плащ, который кто-то набросил ей на плечи, заметила, что все Очистители имели наглость надеть зеленую одежду целителей — точнее сказать, оттенок одежды был чуть иным. Теперь понятно, как именно вандалам удалось проникнуть в цех. Их попросту приняли за целителей…
      Грож был страшен: его лицо пылало яростью, налитые кровью глаза вылезли из орбит. Он уставился на предводителя вандалов сверху вниз: помимо того, что лорд Грож и без скакуна казался огромным в своих роскошных праздничных одеждах и длинном теплом плаще, он еще и не дал себе труда спешиться.
      Наступившая тишина казалась почти физически ощутимой. Внезапно ее нарушил жалобный стон.
      — Я истекаю кровью, — проговорила одна из женщин со смесью ярости, потрясения и ужаса в голосе: кровь с рассеченного лба капала ей на руку.
      — Моя бы воля — да пусть ты хоть до смерти кровью истечешь! — яростно оборвала ее Шарра.
      — При ране в голову крови всегда много, — спускаясь по широким ступеням, проговорил Олдайв. Отбросив полу плаща, который кто-то набросил ему на плечи, старый мастер полез в карман широкого пояса, с которым не расставался, и извлек оттуда бинт, намереваясь перевязать рану. Хотя женщина и отшатнулась от него, он все-таки сумел придержать ее голову и, отбросив волосы, взглянул на рану.
      — Придется зашить…
      Женщина побелела, на ее лице отразился безумный ужас; мгновением позже она упала в обморок.
      — Нет! — крикнул предводитель, падая на колени и заслоняя женщину собой. — Нет! Никакой Мерзости, говорю вам! Пощадите ее, избавьте от этого!
      Грож выругался с непередаваемым презрением; конь под ним нервно приплясывал, словно и его раздражала близость вандалов. Похоже, собравшиеся разделяли мнение Грожа по поводу происходящего: из толпы донеслись гневные крики: «Позор!» Однако Олдайв смотрел на предводителя вандалов со смесью сострадания и упрека в глазах. Во вздохе старого мастера прозвучало искреннее сожаление.
      — Да пусть ее истекает кровью, целитель, — предложил кто-то из толпы.
      Стоявшие вокруг Олдайва несмешливо повторяли:
      Пощадите ее, мастер, избавьте от этого!.. — Целители зашивали раны последние два с половиной столетия, когда в том была необходимость, — со спокойным достоинством сообщил Олдайв предводителю. — В любом случае от потери крови она, похоже, не умрет.
      — Вот досада! — немедленно откликнулся кто-то из свидетелей этой сцены.
      Олдайв поднял руку, призывая к молчанию, и толпа почтительно смолкла.
      — Разрез длинный и неглубокий. Но если кожу не сшить, останется некрасивый шрам. Волосы нужно срезать, чтобы предотвратить инфицирование раны. Холодильный бальзам уменьшит боль. — Он помолчал, потом прибавил суховато: — Холодильная трава росла на Перне задолго до того, как сюда прибыли наши Предки.
      Каждая фраза Олдайва вызывала у пленников стон или содрогание. Их предводитель смотрел недоверчиво.
      — Дав вам совет и не требуя ничего взамен, я выполнил свои обязанности целителя, — твердо сказал Олдайв. — Согласиться на мое предложение или отвергнуть его — ваше дело.
      — Оставьте ее в покое! Пощадите ее! Прочь, Мерзость! — взявшись за руки, принялись скандировать несколько пленников.
      Олдайв еле заметно кивнул в знак согласия.
      — Тогда ее исцеление зависит только от вас.
      Он отвернулся, внешне сохраняя полное спокойствие. Сибелл встал рядом с ним, он был полностью согласен со словами и действиями Олдайва.
      В это время из цеха выбежала разъяренная Кейта; за ней следовали другие целители. Судя по выражению их лиц и по тому, как сокрушенно они покачивал головами, увиденное привело их в ужас.
      — Они разбили все емкости, которые Морилтон прислал нам в последний раз! — крикнула Кейта, подбоченясь. — А чтобы восстановить наши запасы, понадобятся многие месяцы! Весь склад разнесли вдребезги! Каждый мешок, канистра и бутылка в комнатах ухода за больными были опустошены, а то, что они не сожгли… — Она остановилась; ей пришлось перевести дыхание, прежде чем она смогла продолжить. — Они помочились на то, что не смогли уничтожить!
      Прежде чем успел вмешаться Грож, один из холдеров взмахнул своей дубинкой и огрел стоявшего рядом пленника, тот рухнул на колени.
      — Нет! — взревел Грож. — Нет!
      Толпа всколыхнулась, однако никто больше не пытался напасть на преступников.
      — Я лорд-холдер. Я сам буду вершить суд и выберу им кару. Сам определю наказание. И они будут наказаны! — Он направил своего громадного коня вперед. — Ты! — Грож ткнул пальцем в предводителя, который едва не упал, уворачиваясь от копыт коня. — Имя! Холд! Ремесло!
      — Заметьте, лорд Грож! Все они — в темно-зеленом, — напряженным голосом проговорила Кейта.
      В толпе раздался гневный ропот: это было расценено как новое оскорбление.
      Пройдя мимо вандалов, Сибелл пристально рассмотрел их.
      — Ни шнуров, означающих ранг, ни цветов холдов.
      — Снова вас спрашиваю! — повторил Грож. — Ваши имена? Холды? Ремесла?
      Он ждал. И ждала толпа. Впрочем, как и терпение толпы, терпение Грожа сейчас было крайне ограниченно.
      Пленники выглядели упрямыми до крайности; никто из них не собирался отвечать.
      — Обыщите их! — взмахнул рукой Грож. Добровольцев в толпе нашлось гораздо больше, чем требовалось. — Я сказал, обыскать их, а не раздеть, — прибавил Грож, когда заметил, что к пленникам применяют силу.
      — Почему бы и нет? Может, у них от холода языки развяжутся, — предложил какой-то холдер, носивший цвета Форта и шнур подмастерья.
      Тут вандалы все-таки заговорили — впрочем, только для того, чтобы возразить против подобного обращения.
      — У нас есть права! — крикнул предводитель, которого уже окружили, намереваясь обыскать.
      — Вы только что их потеряли, отказавшись отвечать лорду-холдеру! — прорычал один из холдеров, грубо выворачивая карманы предводителя: несколько монет достоинством в четверть марки рассыпались по мерзлой земле.
      Внезапно Кейта указала на женщину, чьи рубашка и куртка были распахнуты, так что частично открывали красную, покрытую сыпью грудь.
      — Я узнаю ее, — проговорила подмастерье. — Она приходила в наш цех за мазью, чтобы унять зуд.
      — Подойди сюда! — велел женщине Грож.
      — Ты к ней не притронешься своими мерзкими руками! — крикнул предводитель, пытаясь стряхнуть с себя тех, кто его обыскивал.
      — Когда ей нужно было что-нибудь, чтобы унять зуд, мои мерзкие руки ее особо не волновали! — выволакивая женщину из группы, парировала Кейта. — И, глядя на нее сейчас, могу сказать, что она моей мазью даже не воспользовалась. Что ж, надеюсь, ты всю жизнь будешь скрестись и чесаться!
      Она выпустила женщину, и та поспешно метнулась к своим спутникам.
      — Кейта, — спросил Олдайв, — не могла бы ты точно припомнить, когда она здесь была? Может, она называла свое имя или оставляла какие-то сведения о себе?
      Кейта бросилась наверх.
      — Несомненно, она успела неплохо осмотреться за время визита, — заметил Сибелл.
      Больше ничего особо интересного найдено не было. Грож приказал прекратить обыск, и пленники начали приводить в порядок одежду.
      — Их одежда и обувь, — снова заговорил Сибелл, — скажут нам, где их изготовили; на Встрече достаточно ткачей и красильщиков, чтобы это установить.
      Внезапно Шарра коротко и зло рассмеялась лающим смехом, указывая на грязь и царапины на башмаках пленников.
      — Они одеты не для праздника, верно? Похоже, им пришлось проделать нелегкий путь верхом. Может, их скакуны остались в конюшнях цеха, чтобы, сделав свое дело, они могли быстро скрыться? Может, в их седельных сумках найдется что-нибудь интересное?
      Кое-кто из вандалов вздрогнул; заметив это, Шарра снова рассмеялась. Грож громогласно приказал Халигону проверить конюшни. Конюшни находились к востоку от главного входа. Полдюжины холдеров вызвались сопровождать Халигона.
      — Тут они и стоят, отец! — крикнул Халигон через пару минут. — Все еще под седлом. И едят так, будто неделю голодали.
      — А потом галопом в гавань, чтобы уплыть на корабле?.. — спросил Н’тон.
      — Такое уже делали раньше, — заметил Сибелл: его глаза сузились от гнева, лицо стало еще более мрачным.
      — Не будешь ли ты так любезен, чтобы проверить гавань форта, предводитель Вейра? — попросил Грож Н’тона.
      — С удовольствием, лорд-холдер. — Н’тон выбрал четверых всадников, стоявших подле своих драконов; как только они поднялись в воздух, появились файры, радостными криками провожавшие своих гигантских сородичей.
      — Глупо, — проговорил Грож, откидываясь назад в седле и глядя на пленников сверху вниз. — Значит, вы не думали о том, что вас могут поймать? Думали, сделаете ваше грязное дело и удерете, так чтобы вас никто не увидел?
      Предводитель вздернул подбородок и устремил взгляд куда-то в пространство; однако остальные после грубого обыска притихли, изрядно подрастеряв кураж. Когда Халигон и его помощники привели на площадь скакунов, на лицах двоих пленников явно отразились уныние и страх. Седельные сумки были немедленно опустошены, все их содержимое вывалено на землю.
      — Пятнадцать, да? — потирая подбородок, задумчиво проговорил Н’тон. — Один из моих людей видел такую группу: они разбили лагерь на поляне, где обычно останавливаются торговцы, неподалеку от реки Руата; это было несколько дней назад.
      — Он об этом не доложил? — оскорбленно вопросил Грож.
      — Доложил мне, лорд-холдер, как и обо всех, кто направлялся на празднества, — пожав плечами, ответил Н’тон. — Он упомянул, что они были одеты в зеленую одежду целителей.
      Грож зарычал при упоминании этой детали. Кто мог знать, что это не честные путешественники, которые решились вытерпеть неудобства зимнего путешествия ради того, чтобы попасть на великолепное празднество Окончания Оборота, на роскошный пир и танцы? Кто мог подумать, что будет совершено нападение на цех целителей?
      По-прежнему стоявшая рядом с Олдайвом, Шарра почувствовала, что тот начинает дрожать. Даже сквозь подошвы своих сапог она ощущала стылый холод камня — а на
      старом мастере были только ботинки из тонкой мягкой кожи…
      — Вы должны вернуться внутрь, мастер. Все это было для вас страшным потрясением, — тихо проговорила Шарра и попыталась увести его внутрь.
      — Нет. Я должен остаться. Это мой цех они опустошили и осквернили. — Мастер Олдайв поплотнее запахнулся в плащ.
      Подойдя ближе, Сибелл подал Олдайву небольшую фляжку:
      — Тут немного вашего крепкого вина, — проговорил мастер-арфист.
      Олдайв благодарно отхлебнул глоток.
      — Отец! — в голосе Халигона звучало торжество; он торопливо передал Грожу тощий бумажник.
      Толпа замерла в ожидании, пока лорд-холдер с преувеличенным вниманием изучал содержимое бумажника.
      Наконец Грож поднял в воздух листок тонкой бумаги, держа его за уголок.
      — Что я вижу! Вы пользуетесь Мерзостями? — воскликнул он; его глаза вспыхнули злой насмешкой, он повернулся к предводителю вандалов. — Это же карта, напечатанная мастером Тагетарлом на его мерзком прессе, на мерзкой новой бумаге. Полезные, однако же, вещи — эти Мерзости!
      Шарра постаралась сдержать усмешку. Такая манера разговора была не характерна для лорда Грожа — однако сегодня она была уместна и явно нравилась собравшимся. Конечно, хорошо было попеть и потанцевать — но сегодня произошли поистине потрясающие события, выходившие из ряда вон, и люди старались запомнить все в мельчайших деталях, чтобы после пересказать тем, кого здесь не было.
      — «Б»? — разобрал Грож, подняв листок к глазам. — Это ты? — Он вопросительно взглянул на предводителя.
      — Один из них — из Крома, лорд Грож, — крикнул холдер, тщательно осматривавший скакунов. — У этого скакуна клеймо на крупе… под слоем грязи!
      Он с омерзением оглянулся на пленников: такое обращение с животными возмутило его до глубины души.
      — Вот этот тоже из Крома, — доложил арфист.
      — Может быть, их украли, — заметил Н’тон. — Однако и этого достаточно, чтобы начать разыскивать хозяев украденных животных. — «Б»?
      — Отец, — начал Хорон, — если есть «Б», то, возможно, есть и «А», и «В»? Возможно, есть и другие Очистители, которые нападают на другие цеха целителей — и именно сегодня, когда в цехах никого не должно быть?
      По каньону раскатился грохот барабанов связи; люди на площади вздрогнули. Все головы повернулись к барабанным вышкам цеха арфистов.
      — Мне очень жаль, но ты прав, сын, — с усталым вздохом проговорил Грож: он, как и остальные, знакомые с барабанным кодом, опознал источник сообщения — Болл — и тему сообщения: вандализм.
      Шарра оцепенела от гнева, вслушавшись в подробности краткого сообщения.
      — Послано Джаниссиан. Разрушен цех целителей. Двое подмастерьев и один ученик ранены!
      — Значит, даже перед тем, чтобы нападать на целителей, мы не останавливаемся!
      В гневе Грож сильно дернул повод, и его конь взвился на дыбы, едва не обрушившись на головы пленникам. Лорд-холдер принялся отдавать краткие распоряжения.
      — Посадите их в повозку и отвезите в холд. Хорон, посади их в комнату на нижнем уровне. — Он злобно усмехнулся. — В такую, где нет мерзкого света. Никаких контактов ни с кем. Дайте им только воду. В бутылках!
      Зрители разразились радостными криками.
      — А его, — палец Грожа ткнул в предводителя вандалов, — «Б» отвести в маленькую комнату. Н’тон, Сибелл! Мы допросим его там. Вы будете присутствовать, мастер Олдайв?
      — Я должен проследить… — Мастер-целитель ослабевшей рукой указал на здание цеха. Шарра поспешила поддержать его.
      — Да, да, конечно, мастер, вам есть на что более достойно потратить свое время, — согласился Грож, повернув коня и явно размышляя, что еще следует организовать.
      — Но она без сознания! — крикнула женщина с сыпью на груди, указывая на раненую, которая все еще лежала на земле.
      — Значит, она не станет протестовать, если ею займутся те, кто соприкасался с мерзостью\
      Грож приказал стоявшим поблизости мужчинам, чтобы те подняли раненую и уложили в повозку. Вокруг хватало людей, готовых применить силу в случае сопротивления. Остальные пленники также покорно полезли в повозку.
      — Отвезите все это барахло в холд, ребята, — приказал Грож тем, кто осматривал упряжь лошадей и седельные сумки. — Да, приведите мне эту клячу из Крома. Халигон, пусть этого «Б» перебросят через седло, только свяжите ему руки. Я вовсе не собираюсь торчать здесь на холоде. — Он заставил коня покружиться на месте, чтобы еще раз оглядеться, потом подъехал к лестнице, по которой спускался мастер Олдайв, поддерживаемый Шаррой и Сибеллом.
      — Чудовищная демонстрация невежества. Чудовищная! — с искренним сочувствием проговорил Грож, склонившись с седла. — С вами ничего не случилось, мастер Олдайв? Я разберусь с этими тварями, насколько только позволяет моя власть лорда-холдера. Они хотели натворить тут дел и снова попрятаться по своим норам. Ха! — Скакун лорда Грожа заплясал на месте, ощутив гнев хозяина. — Мерзость! Я им покажу — Мерзость! Я найду и покараю всех, кто участвовал в этом нападении!
      Олдайв печально покачал головой:
      — Сомневаюсь, что эти нападения окажутся последними…
      Сибелл бросил на него быстрый взгляд и, помрачнев, поджал губы.
      — Я-то думал, что мы избавились от них после… после… проблем на Встрече в Руате, — зло оскалился Грож; потом огляделся по сторонам. — Кстати… я действительно видел здесь Рут’а или мне показалось?
      — Должно быть, он вернулся к Джексому, — ответила Шарра.
      Грож откашлялся, прочищая горло, и направил коня к злосчастной кляче из Крома, поперек спины которой перебросили связанного «Б». Халигон, уже сидевший на своем сером скакуне, держал клячу в поводу. Поднявшись в стременах, лорд-холдер обратился к толпе.
      — Все, кто поможет целителям навести порядок в их цехе, будут вознаграждены, — громко объявил он. — А теперь — расчистите нам путь. Благодарю вас всех за помощь!
      Он направился вверх по дороге к Форт-холду; за ним следовал Халигон с клячей в поводу, а за ними — те, кого не привлекла обещанная награда.
      Драконы и всадники, которых не отправили на поиски, взлетели в воздух и в несколько взмахов мощных крыльев перелетели назад, на площадь.
      Лорд Грож и его спутники уже успели доехать до середины каньона, когда воздух разорвал шум огромных крыльев: со всех сторон в небе над цехом целителей появились драконы. Удивленные Мийр и Талла впились коготками в куртку на плечах Шарры.
      — Что еще могло случиться? — в тревоге воскликнула она. Она узнала не только Рамот’у и Мнемент’а, но и Голант’а с Ф’лессаном и Хет’а с К’ваном.
      — Боюсь, мастер Олдайв был прав, — пробормотал Сибелл, — и нападения здесь и в Болле не единственные.
      Последним прибыл Рут’: удивленно вскрикнул и нырнул вниз, опередив более медлительных крупных драконов, все еще выбиравших место для посадки. Он стремительно опустился на землю, подняв ветер взмахами крыльев; Шарра придержала взметнувшиеся юбки и содрогнулась от холода, а в следующее мгновение ее уже обнимали надежные руки Джексома.
      — Неужели на Руат-холд тоже напали? — вскрикнула она в ужасе, представив себе на мгновение, что все ее тщательно приготовленные и надежно упакованные лекарства были уничтожены.
      — Нет, нет, — поспешно уверил ее Джексом, крепче прижимая Шарру к себе.
      — Но на Болл напали!
      — Я слышал барабаны.
      Встревоженный появлением новых драконов, Грож поспешно повернул коня и прискакал назад: плащ летел и развевался у него за спиной, а лицо выражало крайнюю степень озабоченности и гнева. Он спешился — очень проворно для человека своего возраста — и присоединился к прибывшим. Шарра подумала было, что Рут’ понапрасну переполошил столько народа. Может, Ф’лессан и не рассердится, узнав, что в его прилете не было необходимости, а вот предводители Бенден-Вейра вряд ли окажутся столь снисходительными. Шарра уже видела суровость на их лицах. Оба они, кроме того, выглядели до крайности усталыми.
      — Значит, и цех целителей тоже?.. проговорил Ф’лар, оценив обстановку.
      — Что ты этим хочешь сказать, Ф’лар? — требовательно спросил Грож.
      — То же самое произошло в Бенден-холде и на Посадочной площадке, — ответил Ф’лар.
      — И в Южном, — прибавил К’ван, почтительно поклонившись Лессе и Шарре.
      — Мы только-только успокоили Торонаса, когда с нами связался Ф’лессан. — Голос Лессы был таким же усталым, как и выражение ее лица.
      — Это уже нельзя считать случайными всплесками агрессии, — заметил Ф’лессан, — это спланированная, скоординированная и последовательная атака!
      — Давайте войдем внутрь, — предложил Олдайв; от усталости его голос понизился почти до шепота.
      — В обеденной зале тепло — и туда они не добрались, — ободряюще заметила Кейта, появляясь на верхней ступени лестницы.
      — Нам не помешало бы что-нибудь горячее, — проговорила Шарра, она по-прежнему поддерживала мастера Олдайва.
      — Все эти вторжения охватывают слишком большую территорию: они наверняка были спланированы, — заговорила Лесса, когда все они оказались в тепле и получили по кружке горячего кла с особой, восстанавливающей силы настойкой, изготавливаемой в цехе целителей. — Слишком уж удачно все спланировано: в дни Окончания Оборота люди расслабляются и утрачивают бдительность.
      — Однако исполнение и выбранное время вовсе не были идеальными, — с сардонической усмешкой заметил Ф’лессан. — Одна из зеленых всадниц Т’геллана услышала звон бьющегося стекла и сумела предотвратить более серьезные разрушения. — Его лицо, обычно выражавшее дружелюбие, сейчас было жестким и недобрым. — Сейчас Т’геллан допрашивает троих вандалов, которых поймали на месте преступления.
      — Бенденскому целителю повезло меньше, — сказал Ф’лар, — хотя его подмастерье говорит, что он поправится. Наши крылья будут вести поиски до утра.
      — Синтари успел увидеть вандалов краем глаза, — вступил в разговор К’ван, прибавив извиняющимся тоном: — Джунгли слишком густые, сомневаюсь, что нам будет легко их отыскать…
      — Что ж, по крайней мере, этих нам удалось схватить, — с громадным удовлетворением проговорил Грож, стукнув кулаком по столу.
      — Их предводитель кажется мне весьма упрямым, — заметил Сибелл. — Он из тех людей, которые готовы умереть за свои принципы.
      — Сомневаюсь, что остальные окажутся такими же стойкими, — сухо усмехнулась Шарра. — «Скальп» — ну, та женщина со шрамом — плакса и нытик.
      — А сыпь «Чесотки» скоро охватит все ее тело, — заметила Кейта, передавая по кругу блюдо маленьких горячих мясных колобков, явно приготовленных в честь праздника.
      Шарра поцокала языком с притворной жалостью:
      — Бедняжки! Они же еще и от жажды страдают, верно?
      — От жажды?.. Скальп? Чесотка?.. — с удивлением спросила Лесса.
      Сибелл объяснил им, откуда взялись прозвища и что задумал лорд Грож; Лесса понимающе усмехнулась, потом зевнула:
      — Прошу меня простить, мы сегодня не выспались, — пояснила она.
      — Здесь есть покои для гостей, Лесса, — быстро предложил Олдайв.
      — Мы еще не настолько валимся с ног, — ответил Ф’лар.
      — Может, ты и нет, Ф’лар, — медленно поднимаясь на ноги, возразила Лесса, — но я еще восемь часов назад мечтала о том, чтобы хорошенько поспать. И я буду благодарна, если мне удастся отдохнуть хотя бы немного. Где УГОДНО.
      — Конечно, конечно, — ответил Грож. — В Форте вам всегда рады.
      — И в Руате, — хором подхватили Джексом и Шарра, зная, как приятно Лессе посещать тот холд, где она родилась.
      Госпожа Бенден-Вейра с сожалением покачала головой:
      — Рамот’а и Мнемент’ уже устроились на солнышке на скалах возле Форта, — ответила она. — А я пойду в какую-нибудь тихую комнату. Прямо здесь. — Она указала вниз. — И чтобы никакого праздничного шума.
      — Скорлупа и Осколки! Мне нужно вернуться на площадь Встреч, — также вставая, проговорил Грож. Нужно собрать прошения и объяснить, из-за чего вся эта суматоха. Эти проклятые Очистители подождут. Им только на пользу пойдет.
      — Если этим выродкам вообще что-то может пойти на пользу, — мрачно обронила Шарра.
      Кейта поспешно вскочила, чтобы проводить предводителей Бенден-Вейра в комнаты для гостей.
      — Мне нужно вернуться, чтобы доложить обо всем лорду Торику, — жестко проговорил К’ван, отодвигаясь от стола. — Сомневаюсь, что его успокоит то, что он был только одной из многих целей.
      — Торик всегда предпочитает быть единственным, — проговорил Ф’лар, которому были прекрасно известны сложные отношения К’вана и хозяина Южного холда.
      — Мы будем держать его в курсе событий, — коротко кивнув, пообещал Грож. У него с Ториком были свои проблемы. — Итак, Посадочная площадка, Бенден, Болл и Южный? Сколько, хм, всего целей могло быть?
      — Интересно, а на снежные бури в горах они тоже рассчитывали? — поинтересовалась в пространство Лесса, прежде чем последовать за Кейтой к выходу из обеденной залы.
      Ф’лар на несколько секунд задержался.
      — Ф’лессан, ты идешь с нами?
      — Нет, сэр, хотя и испытываю большое искушение. Хочу посмотреть, все ли в порядке с той зеленой всадницей. Ей здорово досталось, пока не прилетел ее дракон.
      Встреча окончилась, однако никто не рискнул произнести традиционные пожелания всего наилучшего, обязательные в конце Оборота: сейчас они были бы бестактны и неуместны. Прежде чем Грож, Сибелл и Н’тон добрались до площади Встреч, пришли новые барабанные сообщения.
      — Тревога, — перевел Сибелл первые удары; он прислушался, явно не ожидая ничего хорошего. — Из цеха кузнецов. — Неужели и Фандарел тоже?! Он крайне осторожен и всегда запирает свой цех и склады. Ах да, понимаю…
      Когда лорд дослушал сообщение, его лицо разгладилось, на нем возникло выражение удовлетворения.
      — Они пытались! Интересно, что ему удастся у них выяснить. Ох, Скорлупа и Осколки, все уже ждут!..
      Они слышали, как арфисты играют веселые мелодии для гостей Встречи. По сторонам площади люди грели руки у жаровен, негромко переговариваясь между собой и не без тревоги наблюдая за своим лордом-холдером, верхом въезжавшим на площадь.
      — Отец! — послышался голос Хорона.
      Парень стремительно сбежал по ступеням, ведущим ко входу в холд. Добежав до восседавшего на коне Грожа, он выдохнул:
      — Отец, мы обнаружили кое-что, что ты непременно должен увидеть!
      — Позже, Хорон, позже.
      — Это чрезвычайно важно.
      — Проклятые Очистители! Я-то надеялся, что больше мы их не увидим, — нетерпеливо проговорил Грож. — Сибелл, иди посмотри, что там такого чертовски важного случилось. Я лучше разберусь здесь. — Он широким жестом обвел собравшихся на площади и явно ожидающих его людей. — Не было еще такого скверного Окончания Оборота в моей жизни!
      С этими словами он направил коня к возвышению арфистов. Мелодия завершилась великолепным пассажем, который доставил Сибеллу немало удовольствия, несмотря на мрачное настроение. Лорда немедленно окружила толпа.
      Сибелл подозвал девушку-ученицу в синей одежде арфистки.
      — Ворла, я буду в холде вместе с лордом Хороном. Принеси мне тексты всех пришедших сообщений. Я буду передавать ответы непосредственно мастеру-барабанщику.
      Он кликнул свою золотую ящерку Кими и с ней на плече направился следом за Хороном через промерзший двор холда. Позади раздались приветственные крики: лорд Грож поднимался на возвышение, где располагались арфисты.