— Как это?
      Менолли принялась загибать пальцы.
      — Во-первых, принести яйцо назад мог только дракон. Иначе никак. Далее, дракон этот должен был во всех подробностях знать бенденскую площадку рождений. И, наконец, верхом на драконе должен был сидеть человек, не просто решившийся вернуть яйцо, но и способный его отыскать! — Последний довод, похоже, был наиболее важным. — Скоро многие догадаются, что это был ты..
      — Это еще почему?
      — Ни один из всадников Южного Вейра не возвращал Рамоте украденного яйца. — Менолли улыбнулась Джексому и вдруг ласково погладила его по щеке, по той, где был шрам. — Я так гордилась тобой, Джексом, когда сообразила, какой подвиг совершили вы с Рутом! И вдвойне — оттого, что ты не стал об этом болтать. Ведь тогда было так важно, чтобы в Бендене верили, будто в Южном раскаялись и сами вернули яйцо…
      — Эй, Джексом! Менолли! Где вы там!.. — Нетерпеливый крик Паймура заставил их прервать разговор.
      — Ну-ка, наперегонки! — И Менолли стремглав кинулась к пляжу.
      Впрочем, долго купаться им не пришлось. В бухту входил корабль Мастера Идаролана. На его фок-мачте развевался голубой вымпел — знак отличного улова, и Брекки позвала четверых друзей на подмогу — потрошить рыбу. Никто, правда, не знал в точности, сколько народу с плато прилетит ужинать в Бухту.
      — Ничего, — жизнерадостно заявила Брекки. — Завтра рыбу можно будет подогреть или наделать котлет. Так что приготовим побольше!
      И отправила Миррим с корзинками еды для Мастера Вансора и Н'тона, собиравшихся допоздна наблюдать, как непочтительно выразился Паймур, Рассветно-Закатно-Полуночных Сестер.
      — На что спорим, — спросил он ядовито, — что она просидит там всю ночь, выясняя, действительно ли огненные ящерицы Южного боятся Пат?..
      — Файры Миррим в самом деле отлично обучены, — сказала Менолли.
      — И становятся удивительно похожи на нее, когда принимаются ругать других. — добавил Паймур.
      — Слушай, в конце концов, это несправедливо, — возмутилась Менолли. — Миррим — моя добрая подруга!
      — Так, может быть, ты как лучшая подруга и втолкуешь ей, что это не дело — командовать всеми и каждым на Перне?
      Менолли уже собралась обидеться, но тут в воздухе над бухтой стали появляться драконы, и за их громкими криками услышать друг друга сделалось невозможно.
      Всадники вернулись в столь же приподнятом настроении, что и драконы; вечер прошел под знаком радостных ожиданий.
      Хорошо, что Джексону удалось выспаться днем, — пропустить такой вечер было бы слишком обидно. Вея семерка Предводителей была в сборе. Н’тон, правда, скоро отбыл наблюдать звезды вместе с Вансором, зато Д'рам отозвал Ф'лара в сторонку — вполголоса доложить о состоянии дел в Южном Вейре. Были там и Мастера: Никат, Фандарел, Идаролан и Робинтон, а также Лайтол.
      Джексом немало удивился, подметив, что трое Древних — Г'нериш Айгенский, Р'март Телгарский и Д'рам, нынешний Предводитель Южного, — интересовались погребенным селением заметно меньше, чем Н’тон, Т'бор, Г'денед и Ф'лар. Разведка новых земель и далекого хребта привлекала Древних куда сильнее, нежели Прошлое, открытие которого сулили раскопки.
      — Прошлое — оно и есть Прошлое, — сказал Р'март Телгарский. — Оно мертво, похоронено, и могила его глубока. Нам же следует жить в Настоящем — помнишь, Ф'лар, как ты сам нам это внушал? — И Р'март обезоруживающе улыбнулся. — Ты еще говорил: хватит, мол, без конца вспоминать ухватки старины — надо стремиться приносить наибольшую пользу сегодня, сейчас!
      Ф'лар усмехнулся: вот как забавно аукнулись его собственные слова.
      — Больше всего, — сказал он, — я надеюсь отыскать там неповрежденные Записи, которые заполнили бы пробелы в сведениях, дошедших до нас. А если повезет — еще что-нибудь полезное, вроде увеличительного прибора, найденного в Вейре Бенден…
      — Ага, и до чего довел нас тот прибор! — от души расхохотался Р'март.
      — Неповрежденные инструменты — это было бы здорово, — очень серьезно проговорил Фандарел.
      — Мы постараемся раскопать что-нибудь для тебя, — задумчиво пообещал Никат. — Тем более что разрушению подверглась лишь часть поселка. — Все повернулись к нему, и он принялся рисовать: — Вот смотрите. Лавовый поток в основном ушел к югу. Вулканы взорвались здесь, здесь и здесь, и лава стекла под уклон, так и не затронув большей части селения. Преобладающие ветры также должны были унести тучи пепла в сторону… Я копал там сегодня — слой пепла не особенно толст.
      — Неужели этот поселок — единственный? — спросил Р'март. — Ведь перед ними был целый мир!
      — Завтра мы обнаружим остальные, — заверил его Робинтон. — Верно, Джексом?
      — Мастер?.. — Джексом торопливо поднялся, слегка испуганный столь неожиданным вовлечением в общую беседу.
      — А если серьезно, Р'март, ты, вероятней всего, прав. — Ф'лар оперся локтями о стол. — Кроме того, мы не знаем, как скоро после извержения люди покинули плато…
      — И не узнаем, пока не заберемся хотя бы в один курган и не посмотрим, что они нам там оставили, — сказал Н’тон.
      — Только учти. Предводитель: здесь требуется осторожность. — Мастер Никат обращался к Н'тону, но взгляд его не обошел никого. — Пожалуй, я в самом деле пришлю мастера и несколько опытных горняков, чтобы руководить раскопками!
      — Не боишься выдать цеховые секреты. Мастер Никат? — пошутил Р'март. — Стало быть, договорились: все поступаем к тебе в ученики!
      Джексом едва не прыснул, когда озадаченное выражение сменилось на лице Мастера рудокопов искренним возмущением:
      — Чтобы всадники… с лопатами…
      — А почему бы и нет? — спросил Ф'лар. — Ведь Прохождение когда-нибудь кончится. Новый Интервал наступит гораздо скорее, чем нам теперь представляется. И я вам твердо обещаю одно: с освоением Южного континента наши Вейры больше никогда и ни от кого не будут зависеть во время Интервалов!
      — Очень здравая мысль, Предводитель, очень здравая мысль… — на всякий случай одобрил Мастер Никат. Хотя было видно, что на переваривание столь кощунственной идеи ему понадобится время, и немалое.
      Драконы, улегшиеся на берегу, заворковали, приветствуя новоприбывшего собрата, и Н’тон неожиданно поднялся:
      — Мне нужно к Вансору, мы договорились посмотреть звезды… Наверное, это возвратились Пат и Миррим. Доброй ночи, друзья!
      — Я посвечу тебе, Н’тон, — тотчас вызвался Джексом, подхватывая светильник.
      Отойдя подальше, чтобы никто не мог услышать, Н’тон повернулся к юноше:
      — Сознайся, Джексом, это подходит тебе куда больше полетов в королевском Крыле…
      — Честно, Н’тон, я не нарочно, — засмеялся тот. — Я просто ужасно хотел первым побывать у горы…
      — Значит, на сей раз никаких предчувствий?
      — Предчувствий?.
      Н’тон дружески обнял его за плечи:
      — Нет, я полагаю, тебя вдохновили сообщения огненных ящериц..
      — Насчет горы?
      Н’тон притянул его к себе и легонько встряхнул:
      — Молодец, Джексом. Молодец…
      Они увидели темный силуэт садящегося дракона. Потом неподалеку засветились два огненных глаза: это Лиот повернул к ним голову.
      — Вот в чем преимущество белого дракона: его видно ночью, — заметил Н’тон, указывая на светлую шкурку Рута, устроившегося рядом с его бронзовым.
      «Хорошо, что ты пришел, — сказал Рут. — Почеши меня. Мне самому не дотянуться…»
      — Он просит, чтобы я почесал его, Н’тон.
      — Только оставь мне светильничек: я передам его Миррим, чтобы не заблудилась впотьмах.
      Идя к Руту, Джексом слышал, как Н’тон поздоровался с Миррим: голоса далеко разносились в тихой ночи.
      — У Вансора все как всегда, — капризным тоном рассказывала Миррим. — Уставился в свою трубу и сидит, как приклеенный. По-моему, он и не подозревает, что я прилетала, и, уж конечно, не тронул еду. И вот еще что… — Она чуть помедлила, набрала полную грудь воздуха и выпалила: — Пат нисколько не испугала огненных ящериц Южного!
      — А почему они должны были ее испугаться?
      — Потому что якобы из-за этого Джексом и остальные не хотят взять меня с собой на плато, когда они там будут добиваться толку от здешних ящериц!
      — Толку?.. А, ты про то, что Рут, может, испробует совместить их сообщения… Слушай, Миррим, неужели на этом свет клином сошелся? Для тебя и для Пат тоже дело найдется.
      — Да! И притом моя Пат — не какой-то бесполый недомерок, который только и годен… барахтаться среди ящериц!
      — Миррим!
      Голос Н'тона был ледяным. Такой же лед мгновенно сковал внутренности Джексома. Грязные слова Миррим снова и снова звучали у него в ушах..
      — Ты же знаешь, Н’тон, о чем я говорю!
      Весьма похоже на нее, подумалось Джексому. Предпочла не заметить предупреждения в окрике Н'тона…
      — Не притворяйся, будто не знаешь! — Обида неудержимо несла Миррим вперед. — Как будто это не ты говорил Ф'нору и Брекки, что Рут вряд ли когда-нибудь помчится за самкой!.. Н'тон! Н’тон, ты куда?.. Я думала, мы…
      — Ты думаешь когда-нибудь, Миррим, прежде чем открывать рот?
      — А что такое? Н'тон!.. — Внезапный ужас в ее голосе послужил Джексому слабым утешением.
      «Почеши еще, — попросил Рут. — Там, подальше…»
      — Джексом? — негромко окликнул Н’тон.
      — Джексом?.. — закричала Миррим. — Ой, нет! Нет!.. — И с плачем кинулась прочь. Джексом слышал, как удалялись ее шаги, видел, как подпрыгивал огонек светильника. Вполне в ее духе: ляпнула глупость, спохватилась, теперь будет рыдать. Потом изведет его и загонит в Промежуток, только бы простил…
      — Джексом! — Н’тон был явно взволнован.
      — Что, Н’тон?.. — Джексом продолжал заботливо почесывать Руту спинной гребень, слегка удивляясь про себя, почему жестокие слова Миррим ранили его далеко не так больно, как того следовало бы ждать. «Бесполый недомерок…»
      Разглядев шедшего к нему Н'тона, он неожиданно почувствовал облегчение. Что-то, мучительно напрягшееся внутри, постепенно отпускало. Он вспомнил всадников Форт Вейра, ожидавших брачного призыва зеленой. И то, как он обрадовался, когда Рут ничуть ею не заинтересовался. Что ж, жаль, конечно, если Руту так и не доведется кое-чего испытать. Зато ему, Джексону, не придется…
      — Ты, наверное, все слышал. — Н’тон, похоже, надеялся, что все-таки нет.
      — Я слышал, — сказал Джексом. — Над водой голоса летят далеко…
      — Бессовестная девчонка… Мы как раз собирались поговорить с тобой, да тут ты подхватил огненную лихорадку… а потом столько всего произошло… все никак времени не было, — сбивчиво выговорил Н’тон.
      — Знаешь, я это как-нибудь переживу, — ответил Джексом. — У нас с Рутом, как и у Миррим с ее Пат, найдутся другие дела.
      — Джексом, — почти простонал Н’тон и стиснул плечо юноши, как будто пытаясь выразить пожатием все то, для чего у него никак не находилось слов. — Я ни в чем не виню тебя, Н’тон.
      — Понял ли Рут, что она тут наговорила?
      — Рута заботит только то, что у него спина чешется. — Говоря это, Джексом про себя слегка удивился тому, что Рут ничуть не казался расстроенным.
      «Вот-вот, как раз здесь, — сказал дракон. — Посильнее. пожалуйста!»
      Пальцы Джексома обнаружили на мягкой шкуре Рута жестковатое, словно бы подсохшее место.
      — Я еще тогда, в Форт Вейре, сообразил: у него с этим делом что-то не так, — продолжал Джексом. — К'небел ждал, что Рут пустится за зеленой… Я стал думать, что он, наверное, взрослеет медленнее других, ведь он такой маленький.
      — Взрослее, чем теперь, он уже не будет, Джексом.
      Искреннее сожаление, прозвучавшее в голосе бронзового всадника, тронуло Джексома.
      — Ну и что с того! — сказал он. — Рут — мой дракон, а я — его всадник. Мы — вместе!
      — Таких, как Рут, больше нет! — Н’тон с любовью в уважением провел ладонью по теплому, белому боку дракона. — Как, между прочим, и таких, как ты! — И его рука вновь легла на плечо юноши. Лиот заворковал позади них в темноте. Рут повернул голову к бронзовому и приветливо что-то ответил.
      «Лиот — славный парень, — сказал он Джексону. — Его всадник — добрый человек. Они — хорошие друзья!»
      — Мы всегда будем твоими друзьями. — И Н’тон напоследок почти до боли стиснул плечо Джексома. — Ну, мне надо к Вансору. Ты уверен, что у тебя все в порядке?
      — Давай, Н’тон. А я еще немножко почешу Рута.
      Предводитель Форт Вейра чуть-чуть помедлил, потом повернулся и пошел к своему бронзовому.
      — Знаешь, Рут, это место надо бы маслом помазать, — сказал Джексом. — Совеем я тебя запустил последнее время… Рут оглянулся, в ночи его глаза были двумя синими огнями.
      «Ты никогда про меня не забываешь!»
      — Если бы вправду не забывал, не завелось бы пятно.
      «У тебя было столько дел!»
      — Я видел на кухне горшочек свежего масла. Полежи смирно, сейчас принесу.
      Джексом сбегал в холд, взял масло и поспешил назад, благо глаза его успели привыкнуть к черноте тропической ночи. Его одолевала усталость — не только телесная, но и душевная. Ох, Миррим!.. Если бы он позволил им с Пат отправиться с ними на плато… Хотя нет, рано или поздно он все равно узнал бы про Рута. Но почему сам Рут и не думал печалиться по этому поводу?… «Если бы я с самого начала твердо держал в голове, что Рут непременно должен стать настоящим самцом, он бы им, наверное, стал, — думалось Джексому. — Так и не дали нам с ним жить, как положено всаднику и дракону!.. В Вейрах небось все понимают и принимают как должное то, что происходит во время брачных полетов. А мы росли в холде. И ведь не скажешь, чтобы Рут совсем ничего не смыслил в любви. Он всегда был рядом, когда я занимался любовью. Он сопереживал мне…»
      «Я люблю вместе с тобой. Я люблю тебя, — коснулась его мысль Рута. — Но если бы ты знал, как зудит у меня спина…»
      Джексом прибавил шагу, пересекая лесок. Выйдя из-под деревьев, он заметил рядом с Рутом человека, прилежно чесавшего ему спину. Если это Миррим… Джексом почувствовал, как закипает в нем злоба.
      «Со мной Шарра», — невозмутимо передал дракон.
      — Шарра, это ты? — позвал Джексом. Досада исчезла сама собой. — Я принес масло: у Рута довольно скверное пятно на спине. Я совсем перестал за ним ухаживать…
      — Прекрасно ухаживаешь! — возразила она с таким жаром, что Джексом невольно улыбнулся в темноте. Он подставил ей горшочек, и она обмакнула ладони. Он сказал:
      — Должно быть, Миррим…
      — Да! — перебила Шарра. — И, будь уверен, никто из нас не стал ее жалеть! — В сердцах она принялась тереть столь усердно, что Рут крякнул. — Прости, Рут… Миррим отослали. Назад, в Бенден!
      Джексом оглянулся: место, где недавно лежала Пат, в самом деле пустовало. Он спросил:
      — А тебя — прислали ко мне?
      Вопрос прозвучал грубо и глупо — присутствие девушки было настоящим благословением.
      — Нет, никто меня не присылал, — засмеялась Шарра. — Меня позвали!
      — Позвали? — Руки Джексома, втиравшие масло в шкуру дракона, остановились. Лицо Шарры в темноте казалось расплывчатым белесым пятном; на котором выделялись только глаза да еще рот.
      — Да, позвали. Меня позвал Рут. Он сказал, что Миррим…
      — Сказал? — Джексом наконец-то понял, в чем дело. — Так ты что, слышишь Рута?..
      «Ей необходимо было научиться слышать меня, пока ты болел, Джексом», — пояснил дракон. Одновременно с его словами прозвучал голос Шарры — Я слышу его со времени твоей болезни.
      — Почему ты позвал Шарру, Рут?
      «Потому что тебе хорошо, когда она рядом. Она нужна тебе. То, что сказала Миррим, и даже то, что сказал Н’тон — хотя он был добрей, — заставило тебя закрыться. А мне очень не нравится, когда твой разум бывает закрыт для меня. И я решил, что Шарра его откроет!»
      — Ты вправду сделаешь это, Шарра?.. На сей раз нерешительности не было и в помине. Джексом взял руки девушки, перемазанные в масле, и притянул ее к себе. Какое счастье, что они были почти одного роста, а значит, ее губы были так замечательно близко. Ему пришлось лишь слегка наклонить голову..
      — Я все сделаю для тебя, Джексом, — прошептала она. — Для тебя… и для Рута…
      И Джексом почувствовал, как глубоко внутри растеклось блаженное тепло, смывшее остатки холода, причиненного словами Миррим. Гибкое тело Шарры прижималось к его телу, он вдыхал аромат ее густых длинных волос, ее руки обвили его шею… Сбывалась его мечта: это были руки влюбленной женщины, а не просто целительницы.
      И когда мир перестал существовать для них, растворившись в вихре пьянящего счастья, они знали, что Рут любил вместе с ними…

Глава 20