Ребята постарше, более искушенные в делах лесосплава, хранили молчание, внимательно прислушиваясь к малейшим оттенкам шума, долетавшего с реки. Некоторые места на реке, такие как ближайшая излучина, представляли наибольшую трудность для сплавщиков. Камни, отмели и другие препятствия могли создать затор на сплаве, что и случилось в этот раз.
      Первым признаком был перебой в монотонном гуле, который создавали бревна, свободно плывущие по течению. Раздался страшный грохот, вслед за тем – деревянный скрежет, визг и треск. Нагромождение росло, и уровень воды падал с поразительной быстротой: река отступала перед запрудой из бревен.
      На десять миль вверх по течению бревна перегородили крутую, узкую излучину реки. Вода все сильнее напирала на огромную массу древесины, треск и рев нарастали, превращаясь в жуткую какофонию звуков. Толстые бревна раскалывались пополам, словно хрупкие прутики. В одном месте сосновые стволы торчали из воды подобно гигантским пальцам, указующим на небо.
      Перекрывая шум, Сильвер Джек крикнул работникам своей бригады:
      – И вы называете себя сплавщиками? Дерьмо собачье! Да вы не годитесь даже в танцоры! Будь у меня время, я бы хорошенько надрал вам задницы!
      Он схватил багор и с ловкостью воздушного гимнаста начал пробираться через затор.
      – А ну за мной, бездельники! Надо найти главное бревно.
      Главное бревно держит затор на лесосплаве подобно тому, как замковый камень держит арку. Если его убрать, все остальные бревна сразу развалятся, и затор будет устранен. С ворчанием и проклятиями лесорубы побежали по бревнам, тыча баграми в подозрительные стволы.
      После получаса безуспешных поисков Джек вытер пот со лба и сказал:
      – Черт возьми! Где же это проклятое бревно, Пиг?
      – Сейчас бы не помешал глоток твоего крепкого тоника, Джек.
      – Найди мне главное бревно, и я куплю тебе целый ящик тоника!
      Тут посредине реки возникла какая-то суматоха. Лесорубы собрались толпой вокруг знакомой стройной фигурки. Джек с Пигом устремились туда по мосту из бревен.
      – Проклятие! – выругался Джек, узнав Доун, которая и была центром всеобщего внимания. – Какого черта она здесь делает?
      Когда он подошел, Доун усмехнулась:
      – Не злись, Джек! Кажется, я нашла ключевое бревно.
      Джек был непреклонен.
      – Мне плевать, что вы дочка босса, мисс Робертс. Вы не имеете права здесь находиться, это опасно. Я отвечаю за безопасность всех этих людей, и я здесь главный. Немедленно отправляйтесь на берег, на свое место!
      Улыбка исчезла с ее лица, а зеленые глаза вспыхнули гневом.
      – На свое место? – язвительно переспросила она. – И где же оно, по-вашему, мистер Макхью? Дома? Я должна быть примерной девочкой, помогать маме готовить, шить и убираться? Вы полагаете, что место женщины – это дом? Что ж, позвольте мне кое-что сказать вам, Сильвер Джек. Женщина вольна быть там, где ей хочется, и она не обязана слушаться указаний мужчин. В данный момент я хочу быть здесь, со своей бригадой! – Она подошла к Джеку и погрозила ему пальцем. – Запомните это хорошенько, Сильвер Джек!
      Еще ни одна женщина и ни один мужчина так не разговаривали с Сильвером Джеком Макхью.
      – А теперь хватит болтать, надо проверить бревно. – Она ткнула багром в наполовину затонувший ствол. – Вот это, с разветвлением.
      Джек присел на корточки, чтобы получше рассмотреть его.
      – Черт возьми! Я же говорил этим болванам, чтобы разрубали двойные бревна, прежде чем спускать их на воду! – Он задумчиво потер щетинистый подбородок. – Кажется, оно за что-то зацепилось. Не так-то просто будет его освободить.
      – А когда мы его подцепим, – сказал Пиг, сплевывая табак, – придется долго бежать к берегу.
      – Вот что, Пиг. Ты, Флинт, Питерс и я – мы займемся этим бревном. Всем остальным – возвращаться на берег.
      Доун хотела возразить, но передумала. Эта работа требовала мужской силы. И потом, чем меньше людей останется на реке, тем больше шансов будет у Сильвера Джека и его помощников благополучно вернуться на берег.
      Пиг, Флинт и Питерс, следуя указаниям Джека, подцепили баграми главное бревно в самых ответственных местах.
      – Взяли! – крикнул Джек, и все дружно навалились на огромный ствол. Он сдвинулся на дюйм.
      – Еще раз, ребята! Оно пошло вправо.
      Они поднатужились. Бревно с протяжным, мучительным визгом выскользнуло из-под затора и подпрыгнуло на поверхности воды. Дальше по течению, насколько видел глаз, огромное нагромождение бревен заколыхалось, точно от землетрясения. Раздались чпокающие звуки, словно откупорили сразу тысячу бутылок шампанского, потом громко ухнуло, и затор разошелся.
      – Отпускайте его! – крикнул Сильвер Джек и побежал к берегу.
      Бревна плыли и крутились в воде, как льдины во время весеннего ледолома. Джек покачнулся и чуть не упал в реку, когда прямо перед ним скопление мелких бревен отделилось от общей массы, обнажив участок воды длиной в шесть футов.
      До берега оставалось еще три четверти пути. Джек видел, что им не удастся преодолеть это расстояние. Сплавной лес шел слишком быстро.
      – Хватайте толстые бревна! – крикнул он остальным. – Придется плыть на них!
      С жутким ревом запруженная река прорвалась и хлынула гигантской волной. Джек вонзил крючья своего багра в большое бревно и уселся на него верхом.
      Флинт тоже поймал себе дерево и плыл на нем чуть сзади и сбоку от Джека. Внезапно накатила волна и подбросила его высоко в воздух. Лесоруб с воплем упал в воду, отчаянно размахивая руками и ногами. В следующее мгновение его накрыло огромной массой сплавного леса.
      * * *
      В четверти мили вниз по течению, когда бревна опять пошли ровно, Джек и двое уцелевших сплавщиков выбрались на берег. Чуть позже им удалось вытащить из воды тело Флинта. Его похоронили на берегу и по традиции повесили на дерево над могилой его сапоги на стальных шипах – знак другим лесорубам, что еще один из них погиб на сплаве.
      Только они похоронили товарища, как на тропинке, ведущей из леса, показалась Доун верхом на Дасти. Увидев Сильвера Джека, она просияла.
      – Слава Богу, ты жив! – Спрыгнув с седла, она подбежала к нему и, к удивлению наблюдавших за этой сценой лесорубов и замешательству самого Джека, крепко обвила руками его шею. – Когда бревна пошли так быстро, я решила, что вы все покойники.
      Тут девушка заметила могилу и сапоги. Она закусила губу.
      – Черт! Кто это?
      – Флинт, – сказал Джек. – Слишком долго был он лесорубом. Рано или поздно удача должна была от него отвернуться.
      – Он пришел сюда работать в числе первых, – проговорила Доун, еле сдерживая слезы, – я звала его дядя Пит.
      Она подошла к могиле и опустилась на колени, молитвенно сложив руки.
 
      После того как Сильвер Джек чудом избежал гибели на лесосплаве, его отношения с Доун Робертс вступили в новую фазу. Он не меньше двух раз в неделю посещал усадьбу Робертса на холме и советовался с владельцем компании по рабочим вопросам. Уолт Робертс проникался все большим уважением к своему десятнику.
      – Как жаль, что человек с его способностями не имеет никакого образования! – сказал как-то Робертс жене после ухода Сильвера Джека. – Ты знаешь, он очень смышленый парень. У него природная сметка. Он мгновенно схватывает все, что касается лесозаготовок, за исключением бумажной работы. Знаешь, что он предложил мне на прошлой неделе? У него есть идея засадить все наши вырубки новым лесом. Я сказал ему: «Черт возьми, Джек, какой в этом смысл? Пройдет еще сто лет, прежде чем этот лес вырастет. Кому же достанется прибыль?» А он мне ответил: «Вашим праправнукам, их детям и детям их детей». Этот человек умеет смотреть далеко в будущее.
      Однажды, когда Сильвер Джек опять зашел к ним в гости, Доун повела его в богатую библиотеку отца. Глаза Джека загорелись при виде сплошь заставленных книгами стен.
      – В жизни не видал столько книжек!
      – Не видел, – осторожно поправила она его.
      – Простите, я не умею правильно говорить, – пробормотал Джек. – У меня нет почти никакого образования. Я окончил всего пять классов, и пришлось идти работать. Отец у меня умер, а мама сильно болела.
      – Необразованность – не позор, но тебе должно быть стыдно, что ты не пользуешься своим острым умом.
      – Что вы имеете в виду?
      – Многие занимаются своим образованием сами. Мой папа, например. Он получил знания из этих книг. Именно так он повысил свою эрудицию.
      – Эрудицию?
      – Объем знаний.
      Джек смущенно засмеялся.
      – Мне всегда нравились ученые слова.
      – Так учи их! Джек, ты умеешь читать и писать?
      – Да, конечно. Читать я очень любил. В школе учительница всегда давала мне книжки.
      Доун сложила ладони вместе.
      – Значит, тебе надо снова приняться за чтение. Можешь взять отсюда несколько книг. Ну-ка посмотрим, с чего бы нам начать?
      Она подошла к книжным полкам и взяла в руки толстый том.
      – Вот это тебе должно понравиться. Называется «Том Джонс». Это повесть о бедном парне-сироте, которого бросил приемный отец и который стал никчемным бродягой. Но в конце он добивается положения в обществе и богатства.
      Джек взял книгу и усмехнулся.
      – Чем-то похоже на мою историю, – пошутил он. – Вот только положение в обществе и богатство мне не грозят. Так только в книжках бывает.
      – Как знать! Во всяком случае, возьми с собой эту книгу и почитай, когда будет время.
      – Большое спасибо, мисс Робертс. Я вам очень признателен. Ну, я пойду.
      – Мне бы хотелось, Джек, чтобы ты называл меня по имени – Доун.
      – Доун. Красивое имя!
      Джек ушел, а Доун еще долго смотрела на закрывшуюся за ним дверь.
      Весь следующий год Сильвер Джек Макхью брал из библиотеки Робертса по три-четыре книги в неделю. И хотя там был широкий выбор художественной литературы, он предпочитал книги по предпринимательству, юридическому делу и лесоводству. Его произношение настолько улучшилось, что Пиг Айрон Сэм как-то пожаловался приятелям-лесорубам:
      – Парень стал совсем другим, его не узнать. Вы слышали, как он выговаривает слова? А однажды вечером он читал мне стихи. Это все чертова девчонка Робертса! Околдовала она его, что ли?
      Огромный детина-лесоруб подкинул бревно в барачный костер и рявкнул:
      – Это ее титьки и задница его околдовали. Ему хочется трахнуть девочку, вот он и старается.
      – Заткнись, Фурнье! – крикнул Пиг, но опоздал с предупреждением.
      Джек Макхью стоял в дверях, широко расставив ноги. Мускулы грозно вздувались под его красной рубахой, а лицо застыло гневной маской.
      Джо Фурнье был волосатым великаном с плоским обезьяноподобным лицом. Он обладал невероятной мускульной силой. За его спиной лесорубы шептались, что он, должно быть, доисторический человек, переживший свою эпоху. Вот уже несколько лет между Джеком и Фурнье шло негласное соперничество. У каждого из них было много сторонников, которые нередко дрались между собой, отстаивая честь своих лидеров. Джеку и Фурнье до сих пор удавалось держаться в стороне от этих мелочных дрязг. Как все сильные и уверенные в себе люди, они не старались нарываться на неприятности.
      – Мне не надо искать драку, – любил говаривать Джек, – она сама меня находит.
      До весеннего лесосплава 1881 года пути Джека и Фурнье пересекались лишь изредка. Но с того дня как оба нанялись на работу в лагерь Робертса, их товарищи с волнением ждали великого поединка. И вот наконец час настал.
      Джек медленно надвигался на Фурнье, и в бараке повисла напряженная тишина. Остальные лесорубы попятились к койкам, освобождая противникам место для боя. Фурнье засунул большие пальцы за ремень и встал, грозно расставив ноги.
      Подойдя к нему на расстояние плевка, Джек остановился и сказал угрожающе спокойным тоном:
      – Я, наверное, ослышался, француз. Может, повторишь, чтобы развеять мои сомнения?
      Фурнье осклабился, обнажив зубы-клыки:
      – Конечно, Макхью. Я сказал, что тебе нравятся титьки и задница девки Робертсов и ты хочешь ее трахнуть.
      Молниеносным движением Джек вонзил оба больших пальца в глазницы Фурнье. Пока Джо прыгал на месте, визжа от боли и прижимая руки к глазам, Джек прочел ему нотацию:
      – Запомни на будущее, дикарь проклятый: к приличным дамам надо относиться с уважением. Если ты когда-нибудь при мне произнесешь имя мисс Робертс, я намну тебе бока!
      Фурнье смахнул слезы, градом катившиеся по щекам, и взглянул на него налитыми кровью глазами.
      – Грязная свинья! – взревел он и в безумной ярости бросился на Джека.
      Оба покатились по усыпанному опилками полу барака, сцепившись, как два медведя. Фурнье был короче Джека, но тяжелее его фунтов на тридцать – сорок, что давало ему преимущество в тесной рукопашной схватке. Наконец Джеку удалось вырваться и встать на колени. Он уже размахнулся для удара, но в этот момент Фурнье со всей силы пнул его сапогом в грудь. Джек повалился на спину, а француз, точно бешеный зверь, запрыгнул на него сверху.
      Стон прошел по рядам болельщиков Джека, когда Фурнье сомкнул на его шее свои гигантские ручищи. Джек вскидывал ноги, извивался и молотил противника по голове обеими руками, но все его удары отскакивали от гранитного черепа как мячики.
      Мощные пальцы крепче сдавили горло Джека, и его красное лицо сделалось иссиня-багровым. Сквозь окутавшую его пелену тумана Джек заметил, что соперник уперся сапогом в узкую скамью, стоявшую сзади. Собрав слабеющие силы, он двинул ногой по лодыжке Фурнье. Длинные стальные шипы проткнули толстую кожу сапога и уперлись в кость.
      Француз отпустил горло Джека и вскинулся кверху, точно кошка, которой наступили на хвост. Джек выкатился из-под него, судорожно хватая ртом воздух, вскочил с пола и метнулся в сторону, пока Фурнье не бросился на него с кулаками. Прежде чем снова вступить в драку, надо было отдышаться.
      Теперь Фурнье пустил в ход свое секретное оружие – голову. Пригнувшись, он помчался на Джека, как бык на матадора. Джек проворно отступил в сторону, и Фурнье врезался в трехъярусную койку. Койка рассыпалась как карточный домик. Француз потряс головой, смахивая щепки, развернулся и опять понесся на Джека. Тот снова увернулся и, когда Фурнье пробегал мимо, двинул его кулаком под дых.
      Воздух вылетел из легких великана с таким звуком, будто сдулись кузнечные мехи. Спотыкаясь, он попятился назад и ухватился за другую койку, чтобы не упасть. Но Джек не дал ему очухаться. Подскочив вплотную, он принялся молотить его обеими руками в живот. Ноги Фурнье подкосились, и он рухнул на пол.
      Джек перевернул поверженного противника на спину, сел на него верхом и, схватив с пола горсть опилок, запихал их в открытый рот француза.
      – Учти, Фурнье, – сказал он, – ты будешь есть эти макароны до тех пор, пока не извинишься за свои слова о мисс Робертс. Ты меня понял?
      Фурнье замычал и отчаянно закивал.
      – Отлично.
      Джек поднялся и встал над ним.
      Фурнье сел, выплюнул изо рта опилки, отдышался и поднял глаза на Сильвера Джека, обеими руками держась за раздираемый болью живот.
      – Ну ты даешь, Макхью! Однажды меня лягнул в живот мул и сломал себе ногу. Меня еще никогда в жизни не били так сильно.
      Джек подошел к своей койке, достал из-под матраса бутылку крепкого тоника и вернулся к Фурнье.
      – На, хлебни, француз, – предложил он, протягивая бутылку, – полегчает!
      Фурнье сделал большой глоток и чуть не поперхнулся.
      – Это пойло будет покрепче, чем ты! – Он вытер рот и поднялся на ноги.
      – А теперь извиняйся, – потребовал Джек.
      Фурнье повесил голову.
      – Я прошу прощения за то, что сказал неправду о тебе и мисс Робертс. Извини меня, пожалуйста!
      Спустя несколько дней Доун пришла к Деннису Прайсу в его коттедж. Они долго занимались любовью, а потом лежали в постели, обессиленные, и Деннис спросил:
      – Скажи, ты слышала о большой драке между Сильвером Джеком и Фурнье?
      – Нет, а почему я должна была об этом слышать?
      – Ну, все-таки они дрались из-за тебя.
      – Из-за меня? – Она удивленно вскинула брови. – Не может быть!
      – Да, правда. Фурнье вроде бы сказал про тебя что-то непристойное, и Джек его чуть не убил.
      – Я ничего не знаю! Интересно, что же сказал Фурнье?
      – Он намекнул на то, что Сильвер Джек имеет на тебя виды.
      Доун расхохоталась:
      – Сильвер Джек имеет на меня виды? Какая неслыханная глупость! Да бедняга ни разу даже пальцем до меня не дотронулся.
      – А меня это не удивляет. В конце концов, ты создала нового Сильвера Джека Макхью из крепкой и бесчувственной сосновой болванки. А мужчины боготворят своих создателей.
      Позже, когда они с Деннисом вновь занялись любовью, Доун невольно представила своим партнером Сильвера Джека Макхью. Фантазия шептала ей, что это его руки ласкают ее груди и ягодицы, что это его рот нежно касается ее пупка и раскаленной бездны между бедрами, что это она оседлала его, а твердая плоть Джека раздвигает ее жаждущее лоно и входит в нее. При первых восторженных содроганиях она с упоением стала ритмично вбирать в себя живительные соки Сильвера Джека Макхью.

Глава 6