НА СТАНЦИИ В ПИТЕРСВУДЕ

Однажды днем на платформе маленькой железнодорожной станции Питерсвуда появились четверо ребят и маленький скотч-терьер. Песик со счастливым видом носился вокруг ребят, безостановочно виляя хвостом.

– Возьму-ка я Бастера на поводок, – сказал Пип. – Мы пришли слишком рано и два-три поезда еще наверняка пропустим. Ко мне, Бастер!

Песик радостно поспешил на зов, все так же весело работая хвостиком, и несколько раз коротко тявкнул.

– Ну что, старина, соскучился по Фатти? – спросил Пип, наклоняясь, чтобы пристегнуть поводок. – Мы, честно говоря, не меньше. Да постой же ты секунду спокойно!

– Держи его крепче! – посоветовал Ларри. – Сейчас скорый проедет.

Бастер держался до последнего, но, когда поезд, проносясь мимо станции, испустил вдруг долгий пронзительный свист, все же не выдержал и нырнул под ближайшую скамейку. Там он и сидел, дрожа мелкой дрожью, пока шум поезда не затих вдали. Ух, какой жуткий свист!

– Просто ужас! – подтвердила Бетси. – Ну ничего, Бастер, выше нос, скоро увидишь своего хозяина. Мы так полюбили тебя за это время!

– Ты даже маме понравился! – добавил Пип, потрепав Бастера по спине. – А ведь она не хотела сначала, чтобы ты пожил у нас, пока Фатти в Швейцарии.

– Ума не приложу, и зачем это Фатти понадобилось уезжать в Швейцарию на целых две недели, да еще на Рождество! Все праздники пропустил, – пожаловалась Бетси.

– Не мог же он не поехать с родителями, – возразила Дейзи. – Надеюсь, он неплохо провел там время.

– Ему при его комплекции и горные лыжи не страшны – упадет и даже не заметит, – со смехом подхватил Ларри. – Сколько времени? Ой, как же мы рано пришли! Что делать будем?

– На перроне холодно. Пойдемте лучше в зал ожидания, – предложила Дейзи. – Пошли, Бастер!

Но Бастер и не думал трогаться с места. Пип потянул за поводок:

– Да пойдем же, дурачок. Посидим в зале ожидания. Фатти еще не скоро приедет.

Бастер сидел как вкопанный. Фатти приедет на поезде и сойдет на эту платформу – а значит, Бастер будет ждать его здесь, и нигде более.

– Привяжи его к скамье, – посоветовал Ларри. – Даже если нам удастся затащить его в зал ожидания, он там совсем затоскует. Ну и болван ты, Бастер! Лично я ни за что на свете не стал бы сидеть на этом ледяном перроне!

Ребята привязали Бастера к ножке скамейки, а сами отправились в зал ожидания. Правда, камин там еле теплился, но все же это было какое-то укрытие от гуляющего на улице ледяного ветра.

– А нам ведь сегодня повезло! – заявила Дейзи, усаживаясь на жесткую деревянную скамью. – Раз Фатти едет с родителями, значит, он не сможет переодеться и разыграть нас! Придется ему в виде исключения побыть самим собой.

– Вот и прекрасно! – воскликнула Бетси. – Хочу видеть его именно такого, какой он есть, – толстого, веселого, с улыбкой до ушей! Ведь он не успел вернуться из школы, как уехал в эту свою Швейцарию!

– Пари держу, я знаю, что он скажет, как только нас увидит, – засмеялся Пип. – Он спросит: «Надеюсь, вы припасли для меня хорошую загадку?»

– А мы ничего не приготовили, – вздохнул Ларри. – В Питерсвуде все это время было тихо, как в могиле. Гун отдохнул на славу.

У Гуна, местного полицейского, и впрямь выдались две безмятежные недельки. Ни один пес не погнался за овцой, ни одна мелкая кража не возмутила общественного спокойствия. Так что у Гуна было полно времени, чтобы всласть подремать в своем огромном кресле!

К станции подъехало такси, а за ним еще одно. Из окошка первой машины высунулся мужчина и поманил единственного носильщика.

– Эй, носильщик, возьмите-ка наш багаж! Да побыстрее, мы опаздываем!

Его тон не допускал никаких возражений. Не прошло и минуты, как подбежавший носильщик подхватил два небольших саквояжа. Мужчина вылез из такси и помог выйти своей спутнице. Оба они были средних лет, хорошо одеты и выглядели очень жизнерадостно. Женщина держала на руках крошечного белого пуделя.

– Ох, какой ветер! – воскликнула она. – Поппит, малышка, как бы ты у меня не простудилась! – И она упрятала собачку под свою шубку, так что наружу торчал только симпатичный остренький носик. «Да, – подумали наблюдавшие за этой сценой ребята, – эта собачка и правда любимица своей хозяйки!»

Из второй машины выбралось четверо или пятеро человек, все шумные и веселые. Ну конечно, провожают первых двоих!

– Поживее, Билл, времени у нас в обрез! – сказала женщина с собачкой.

– Времени полно, – возразил Билл и вышел на платформу. – А это не поезд идет? Кажется, мы все-таки опаздываем!

Женщина с собачкой кинулась к нему.

– Да нет, это не наш! – облегченно вздохнула она. – Он идет с другой стороны. Ох, Поппит, как же я испугалась!

Новоприбывшие так галдели и суетились, что ребята даже вышли из зала ожидания, чтобы взглянуть на них поближе.

– Желаю хорошо провести время! – прогремел рыжеволосый здоровяк и так хлопнул по спине мужчину по имени Билл, что тот даже закашлялся.

– Пришлите телеграмму, когда прибудете на место, – добавила одна из женщин. – Нам будет так не хватать вас и ваших чудесных вечеринок!

Женщина с собачкой присела на ту скамью, к которой был привязан Бастер, и опустила пуделя на перрон. Бастер тут же принялся обнюхивать курчавую шерстку собачки, и Поппит[1] взвизгнула с перепугу. Бастер восторженно запрыгал вокруг скамьи; его поводок обвился вокруг ног сидящей женщины. Та подхватила Поппит на руки, испугавшись, что Бастер цапнет ее любимицу.

В эту минуту к станции с грохотом подлетел очередной поезд. Поппит от страха чуть с ума не сошла. Соскочив с рук хозяйки, она во всю прыть припустила прочь. Бастер рванулся вслед за ней, забыв о поводке, и чуть не задушил сам себя ошейником. Его поводок захлестнул ноги женщины, и та упала, громко крича:

– Поппит! Поппит, ко мне! Да поймайте же ее кто-нибудь!.. А это что за гадкий пес? Брысь отсюда!

Смятение было ужасное. Ребята кинулись ловить Поппит, а Пип поспешил на выручку бедному Бастеру, которому крепко доставалось от разъяренной хозяйки Поппит. Женщина изо всех сил пинала Бастера ногами и при этом вопила на всю платформу:

– Чья это собака?! Кому понадобилось привязывать ее здесь? Полиция! Где моя Поппит?!

– Ну-ну, Глория, не переживай так, – пытался ее успокоить мужчина по имени Билл.

В суматохе никто – даже четверо друзей – не обращал внимания на подъехавший поезд. А между тем Фатти уже стоял на перроне – загорелый, в меру упитанный и прямо-таки пышущий здоровьем. Он был крайне удивлен, заметив, что друзья даже не смотрят в его сторону.

– Возьмите такси, – повернулся он к родителям. – А я пойду пешком с ребятами – вон они стоят.

И Фатти направился к Пипу, который тщетно пытался извиниться перед рассерженной женщиной и ее мужем. Теперь он крепко держал Бастера за ошейник, а тот так и извивался, стараясь вывернуться. Наконец пес рванулся изо всех сил – и, отчаянно лая, оказался на свободе.

– Ну слава Богу! – произнес знакомый голос. – Хоть кто-то меня признал! Привет, Бастер!

Ребята обернулись, как по команде. Бетси так ринулась к Фатти, что чуть было не сшибла его с ног:

– Фатти! Ты здесь!

– Похоже на то, – скромно ответил Фатти. Даже странно, что станция не рухнула от дружеских тычков, хлопанья по спинам, а главное – от счастливого лая Бастера, который так прыгал вокруг хозяина, цепляясь коготками за его брюки, что Фатти пришлось взять его на руки.

– Это ваша собака? – строго вопросил мужчина по имени Билл. – Совершенно невоспитанный пес! Сбил с ног мою жену – посмотрите, у нее вся шуба в грязи! О, вот и полицейский – очень кстати. Подойдите сюда, пожалуйста. Я хочу подать жалобу на этого пса. Он находился без присмотра, напал на собаку моей жены, а ее саму сбил с ног.

К ужасу ребят, к ним приближался мистер Гун! Он заехал на станцию купить газету, а услышав шум, вышел на перрон поглядеть, в чем дело. Глаза полицейского заблестели от радости.

– Вы говорите, сэр, этот пес напал на вашу жену? Прекрасно! Я немедленно составлю протокол! От этой собаки давно уже никому житья нет – уже очень давно!

Гун вытащил записную книжку и послюнявил карандаш. Какая удача – официальная жалоба на этого мерзкого пса!

Злополучный поезд уже отошел от станции, но этого никто не заметил. Все, кто был на перроне, глазели на группку ребят, окруженную взрослыми. Бастер, едва завидя Гуна, соскочил с рук Фатти и радостно запрыгал вокруг полицейского. Гун замахал на него записной книжкой.

– Забери немедленно свою собаку! Забери, слышишь?.. Все равно я этого так не оставлю! Я составлю протокол…

Но в этот момент женщина радостно вскрикнула:

– Ну слава Богу, Поппит! Спасибо, Ларкин, – где вы ее поймали? Я уже боялась, что вы опоздаете и не успеете ее забрать!

Странного вида был этот Ларкин: сутулый, прихрамывающий, бесформенный в своем огромном старом пальто. Нижнюю часть его лица закрывал шарф, а на лоб по самые глаза была надвинута потертая шляпа. На руках он нес Поппит.

– Это еще кто? – осведомился Гун, с удивлением разглядывая странную фигуру.

– Это Ларкин, он живет во флигеле у нас в «Талли-Хо», – объяснила женщина. – Мы велели ему подойти к отходу поезда и забрать Поппит. Он присмотрит за ней, пока нас не будет… Но я не хотела расставаться с моей дорогой Поппит до самой последней минутки, правда, солнышко мое? – Она прижала собачонку к груди и повернулась к Ларкину. – Хорошенько за ней приглядывайте, слышите? И пожалуйста, не забудьте, о чем я вас просила… Я скоро вернусь к тебе, лапочка моя, радость моя!.. А теперь унесите ее, а то она опять испугается поезда.

Ларкин, прихрамывая, зашаркал прочь. За все это время он так и не произнес ни единого слова. Поппит, которую он словно куклу засунул под пальто, безучастно притулилась у него за пазухой.

Гун все еще держал в руках записную книжку – ему явно не терпелось составить протокол. Ребята прикинули, не удастся ли удрать, но полицейский зорко следил за ними.

– А теперь, сударыня, – начал Гун, – насчет вот этого пса. Будьте добры, сообщите, пожалуйста, ваши имя и адрес и…

– Наш поезд! – вскрикнула вдруг женщина, и Гуну волей-неволей пришлось отступить перед лавиной прощальных поцелуев, рукопожатий и последних напутствий, обрушившихся на отъезжающих. Наконец мужчина и женщина забрались в вагон, поезд тронулся, провожающие замахали руками.

– Тьфу ты черт! – с досадой сказал Гун, захлопывая записную книжку, и обернулся, ища глазами Бастера и ребят. Но их уже и след простыл!

СНОВА ВМЕСТЕ!

А пятеро ребят и Бастер в это время были уже на полпути к дому.

– Повезло нам, что поезд вовремя подошел! – задыхаясь, проговорил Пип.

– Какой все-таки гадкий этот Гун! – воскликнула Бетси. – Бастер ни в чем не виноват. Он не сделал ничего плохого.

– Давайте где-нибудь спрячемся, пока Гун не проедет, – предложила Дейзи. – Он ведь наверняка не оставит нас в покое, а пешком от его велосипеда нам ни за что не удрать.

– Обязательно надо спрятаться! – подхватила Бетси, которая панически боялась здоровяка полицейского.

– Согласен. Вон подходящее место. – И Фатти указал на заброшенную сторожку, стоявшую на обочине дороги. – Мы как раз поместимся. Гун проедет в двух шагах от нас!

Друзья едва успели забраться в сторожку, как из-за поворота на полной скорости вылетел Гун и на всех парах понесся дальше – в погоню за пятью сорванцами, а главное – за этим Канальей в Собачьей Шкуре! Промелькнула на миг его физиономия.

– Все, проехал, – улыбнулся Фатти. – Пожалуй, не стоит пока попадаться ему на глаза. Кстати, расскажите мне наконец, что же произошло? Ничего себе друзья: я возвращаюсь после долгого отсутствия, а они на меня – ноль внимания, фунт презрения!

– Ой, Фатти, все случилось так быстро!.. – начала Бетси. Пока они дошли до дома, она рассказала ему все, от начала до конца: и как они привязали Бастера к скамейке, и как подъехали мужчина и женщина со своими друзьями, и как Бастеру понравилась Поппит, и что из-за этого произошло…

– Ну и суматоха там поднялась! – воскликнул Пип. – Извини, Фатти, мы правда тебя не заметили.

– Ладно уж, – добродушно проворчал Фатти. – Я вас просто поддразнивал. Бетси, как вел себя Бастер, пока меня не было?

– Идеально! – воскликнула девочка. – Я буду так скучать по нему! Мама не позволяла ему спать ни в моей комнате, ни в комнате Пипа, но, хотя он и привык спать возле твоей кровати, Фатти, он ни разу не залаял, только один раз ночью скребся ко мне в дверь… Ты ведь воспитанный пес, правда, Бастер? – спросил Фатти, и маленький скотч-терьер в знак согласия завилял хвостом.

– Черт бы взял этого Гуна! Надо же было так не вовремя появиться! Теперь он ни за что не отстанет – потребует отвечать за «зверское нападение оставленной без присмотра собаки». По-моему, он так и записал в свою книжку. Нам надо продумать, что мы ему скажем…

– Пришли! – сказал Пип, останавливаясь перед домом Фатти. – Когда увидимся, Фатти? Ведь сейчас-то, наверно, тебе надо распаковываться?

Фатти кивнул.

– Приходите завтра ко мне в сарайчик, – предложил он. – А если наткнетесь на Гуна, скажите ему, что хозяин Бастера – я, со мной он и должен беседовать. Ладно, до скорого! Все новости расскажете завтра!

Он вошел в калитку и – через заднюю дверь – в дом. Бетси вздохнула:

– Жаль, что нельзя посидеть сейчас всем вместе. Ужасно хочется поболтать с Фатти как следует. Здорово он загорел, правда?..

К большому облегчению Бетси, мистер Гун к ним так и не нагрянул. Не встретился он Пипу с Бетси и на следующее утро, хотя они смотрели во все глаза, направляясь в гости к Фатти в его сарайчик, расположенный в глубине сада Троттевиллов.

Фатти, Ларри и Дейзи уже ждали их в сарайчике. Ах, как там было тепло и уютно! Ярко, в полную силу, светила масляная лампа. Фатти – их старый добрый Фатти – угощал гостей шоколадом и откупоривал бутылки имбирного пива и лимонада. Пипа и Бетси он встретил широкой улыбкой.

– Заходите. Зануду Гуна видели?

– Нет. А кто-нибудь его видел? – поинтересовалась Бетси.

Гуна, слава Богу, не видел никто. Бастер не спеша прошествовал к Бетси и улегся у ее ног.

– По-моему, он тебя теперь тоже считает хозяйкой, – улыбнувшись девочке, сказал Фатти. Он очень любил маленькую Бетси – ну, а та в нем просто души не чаяла.

– Какой ты стал смуглый, Фатти! – восхитилась Бетси, глядя на его загорелое лицо. – Если ты теперь захочешь переодеться каким-нибудь индусом или арабом, тебе это будет раз плюнуть.

– А что, неплохая идея! – отозвался Фатти. – Надо будет опробовать ее на старине Гуне. У меня просто руки чешутся в кого-нибудь переодеться. Ужасно хочется опробовать новые задумки. В школе особо не развернешься – за прошлую четверть я переодевался всего один раз.

– Кем? – хихикнув, спросила Дейзи. – Расскажи, пожалуйста, Фатти! Я же знаю, тебе и самому хочется!

– Да ну, ничего особенного, – небрежно ответил Фатти. – Наш учитель французского заболел, и директору пришлось пригласить другого. И этот другой… словом, он прибыл немного раньше времени и был довольно странный.

– А на самом деле это был ты, Фатти? – развеселился Пип. – Рассказывай скорее! С тобой не соскучишься!..

– Ну, я разрядился в пух и прах, нацепил накладные усы и вставил фальшивые зубы, – продолжал Фатти. – Еще надел черный кудрявый парик, а улыбку мою из-за зубов за милю было видно…

Ребята расхохотались. Они-то знали, как устрашающе выглядят вставные передние зубы Фатти!

– И попросил отвести тебя к директору? – спросила Бетси.

– Что я – сам себе враг? – возмутился Фатти. – Просто я знал, что три-четыре преподавателя всегда околачиваются возле футбольной площадки, вот и отправился туда. Ух, что я им плел! «Эта славная мальчики – они ждут мой приход, ведь да? И – как это у вас называть – директор, он меня тоже ждет? А это есть футбол, да? Бум-бум – как этот мальчик бьет по мячику!»

Фатти так точно изобразил француза, что его друзья просто покатились от хохота.

– По-моему, я им не очень понравился, – продолжал Фатти. – Они забормотали что-то насчет уроков и удалились один за другим. Наверно, мои зубы их спугнули. И они были чертовски удивлены, когда появился настоящий преподаватель французского!

– И как он выглядел? Был похож на тебя? – поинтересовался Ларри.

– Ни капельки. Он оказался маленький, почти лысый, бородатый, зубов вообще не разглядишь! – ответил Фатти. – Ух, какой тут поднялся переполох! Все решили, что первый посетитель хотел обманным путем проникнуть в школу, чтобы ограбить директорский сейф, – а бедный француз никак не мог уразуметь, почему это его появление так всех удивило.

– Просто не знаю, как ты отваживаешься на подобные штуки, – сказал Пип. – У меня бы никогда не хватило смелости – а если б я и решился, меня бы тут же разоблачили. Как это ты умудряешься не попадаться, Фатти? У тебя просто талант на такие вещи!

Фатти скромно улыбнулся.

– Надо же мне понемногу тренироваться, раз я собираюсь стать настоящим сыщиком! Кто-нибудь хочет еще пива?.. Ну, теперь рассказывайте, какую загадку вы для меня припасли? Это был бы самый лучший подарок!

– Загадками тут даже и не пахнет, – вздохнул Ларри, потягивая имбирное пиво. – Гун, должно быть, совсем заскучал за рождественские праздники.

– Печально, – помрачнел Фатти. – После двух недель ничегонеделания – кроме как дуракаваляния в снегу – я так надеялся хоть немного поработать мозгами!

– Расскажи нам о Швейцарии, – попросила Бетси. – Что, много у тебя там было «мягких посадок»?

Выяснилось, однако, что Фатти не только ни разу не слетел с горы вверх тормашками, но, напротив, необыкновенно преуспел во всех видах зимнего спорта и даже выиграл несколько призов. Он старался рассказывать об этом поскромнее, но это у него плохо получалось – Фатти оставался сам собой!

– Фатти, ты все такой же! – ухмыльнулся Ларри. – Вундеркинд! Как всегда, лучше всех!

– Надо же – ни разу не упал! – добавил Пип. – Мой кузен Рональд рассказывал, что, когда учишься кататься на лыжах, чаще оказываешься на голове, чем на ногах. Но к нашему Фатти это, конечно, не относится!

– Перестаньте его дразнить! – остановила их Дейзи. – А то он обидится и не будет больше рассказывать. Продолжай, пожалуйста, Фатти!

– Лично я буду тебя слушать, даже если все разойдутся! – самоотверженно заявила Бетси, которую даже хвастовство Фатти приводило в восхищение.

Фатти тяжело вздохнул.

– Нет уж, хватит, не буду больше вам надоедать. Расскажите лучше, что у вас новенького. Много получили рождественских открыток? Вкусная была индюшка? А как фея на верхушке елки – здорово выглядела?

– Заткнись, Фатти, – сказал Пип и ткнул его кулаком в бок. Это послужило сигналом к началу всеобщей свалки, к которой с восторгом присоединился и Бастер. Шум стоял такой, что никто не услышал стука в дверь – даже Бастер, у которого от лая чуть голова не отлетела.

В следующее мгновение дверь открылась и в сарайчик заглянула мать Фатти, миссис Троттевилл.

– Фредерик! – изумленно воскликнула она. – Фредерик! Что здесь происходит? Вы опрокинете плитку! ФРЕДЕРИК!

Первым услышал хозяйку Бастер и тут же замолчал. Некоторое время он оценивал ситуацию, а затем коротко тявкнул, как бы говоря; «Эй вы, кончайте дурачиться! Тревога!»

Следующим был Пип. Он моментально выбрался из кучи малы, барахтающейся на полу, и нагнулся к Фатти, который оказался в самом низу.

– Фатти! – прошептал Пип ему в ухо. – Внимание! Опасность!

Фатти резко сел и огляделся. Увидел он открытую дверь и мать, стоящую в дверном проеме. Поспешно пригладив волосы, мальчик расплылся в улыбке.

– А, мама! А я и не слышу, – вежливо проговорил он. – Заходи, пожалуйста. Хочешь шоколадку? Или лимонаду? По-моему, у нас еще осталось немного…

– Не валяй дурака, Фредерик, – прервала его мать. – Вы что, с ума посходили?! Как пить дать, опрокинете плитку Только пожара нам не хватало!

– У меня здесь всегда наготове ведро воды, мама, – успокоил ее Фатти. – Честное слово, тебе не о чем беспокоиться. Мы просто… Ну, мы так обрадовались, что снова вместе, что… э… ну, в общем…

– Некогда мне слушать твои сказки, – раздраженно перебила его миссис Троттевилл. – Я зашла, только чтобы сказать, что тебя к телефону. Мистер Гун хочет о чем-то с тобой поговорить. Очень надеюсь, Фредерик, что ты не успел еще чего-нибудь натворить. Ты ведь только вчера вернулся!

Мистер Гун!.. Друзья испуганно переглянулись. Значит, он все-таки не собирается оставить в покое беднягу Бастера!

– Ладно, иду, – вздохнул Фатти, вставая и отряхиваясь. – Чтоб ему пусто было! Да все в порядке, мама, не смотри ты на меня так! Честное слово, я не сделал ничего плохого.

И он, в сопровождении миссис Троттевилл и Бастера, поплелся к дому.

Ребята переглянулись. Какую еще пакость приготовил для них мистер Гун?

МАЛЫШКА ПОППИТ

Терпение мистера Гуна было на пределе. Куда запропастился этот гадкий мальчишка?! Полицейский принялся изо всех сил орать в трубку:

– Алло! Алло! Где ты там? Алло!

Когда Фатти взял трубку, рев мистера Гуна чуть его не оглушил. Мальчик набрал побольше воздуха и тоже заорал:

– Алло! Алло! Доброе утро! Алло! Алло! Алло!..

Гун даже от трубки отпрянул от неожиданности.

– Эй… Это ты наконец? – осведомился он. – Чего это ты так вопишь?

– Да ничего. Просто мне показалось, у нас состязание, кто кого перекричит, – самым вежливым тоном ответил Фатти.

Гун начал закипать. Фатти обладал удивительной способностью доводить его до белого каления. Брызгая слюной, он зашипел в трубку.

– Эй ты, что ты себе позволяешь… не смей…

– Не могу разобрать, что вы говорите, – озабоченно отозвался Фатти. – Мистер Гун, не могли бы вы держать трубку поближе ко рту?

– НЕТ! – взревел полицейский. – И смотри у меня, я…

– Куда смотреть? Вы имеете в виду, на телефон? – полюбопытствовал Фатти.

Мистер Гун чуть не разбил телефонный аппарат.

– Я хочу, чтобы ты пришел ко мне завтра утром ровно в десять! – орал он. – И ты прекрасно знаешь зачем! Насчет жалобы на твою собаку!

– Вы же не успели получить официальную жалобу, – напомнил ему Фатти.

– Ну, предположим, завести дело я и так могу, – заявил Гун.

– Ну, предположим, не можете. – Фатти тоже начинал злиться.

– Что ты сказал?! – снова заорал полицейский. – Ничего существенного, – ответил Фатти. – Хорошо, завтра я буду у вас со всеми моими свидетелями – включая Бастера, конечно.

– Нет!!! Не смей приводить эту несносную псину! – закричал Гун. Но было поздно – Фатти уже бросил трубку. Черт возьми этого Гуна!

Друзья, выслушав рассказ Фатти, приуныли.

– Мы пойдем с тобой! – воскликнула преданная Бетси. – И обязательно возьмем Бастера. Раз он подсудимый – ведь так это называется? – ему следует предоставить слово для защиты, правда?

– Слово он получит, не беспокойся, – поддержал ее Пип. – Ну и тип этот Гун! Каникул-то осталось всего ничего, так он и это время норовит испортить!

– Пошли гулять, – предложил Фатти. – Солнце уже высоко, а мне хочется избавиться от привкуса Гуна во рту!

Все рассмеялись.

– Какие глупости ты болтаешь! – сказала Дейзи. – Пойдемте к реке. Лебеди теперь приводят к берегу птенцов, чтобы их тоже покормили. Надо взять побольше хлеба.

Ребята оделись и прошли через сад на кухню. Повариха положила им в корзинку хлеба, и друзья отправились к реке.

Покормив лебедей, они побрели вдоль реки, наслаждаясь бледным январским солнцем. Лебеди некоторое время плыли за ними – взрослые птицы впереди, молодые – чуть сзади. Проходя мимо одной из калиток, выходивших к реке, Бетси рассеянно заглянула во двор.

– Посмотри-ка, – потянула она Фатти за рукав, – точно такой же пудель, как вчера на станции!

Ребята остановились.

– Да нет, это не та собака, – возразил Пип и, пользуясь своим положением старшего брата, поучительно добавил: – В следующий раз, Бетси, сначала думай, потом говори. Посмотри как следует – ничего похожего! Эта раза в два больше.

Завязался спор.

– И вовсе не больше, а точно такая же! – утверждала Дейзи.

– У вас, девчонок, совсем глазомера нет, – высокомерно заявил Ларри.

– А я вот сейчас возьму и докажу, – сказала внезапно Бетси и громко позвала: – Поппит! Поппит! Поппит, это ты? Сюда, Поппит!

Собачка рванулась к калитке, и ее жесткий маленький хвостик заходил как маятник.

– Видели?! – торжествовала Бетси. – Что я вам говорила! Поппит, миленькая моя! Ну скажи, Фатти, разве она не прелесть? Двигается, как балерина!

– Верно. – Согласился Фатти. – Вот-вот встанет на цыпочки и сделает пируэт! Эх, Поппит, и что тебе сделал бедняга Бастер?

Поппит просунула между прутьями калитки свой заостренный носик и обнюхала Бастера, а Бастер обнюхал ее. Затем он лизнул собачонку в кончик носа.

– По-моему, она ему приглянулась, – улыбнулась Бетси. – Одиноко ей, наверное, без хозяев. Не очень-то мне понравился тот человек, что забирал ее домой, а вам?

– Действительно малоприятный тип, – согласился Фатти, – хотя я его особо не разглядел. Интересно, где они живут… Вон в том домике, наверно.

В глубине сада стоял маленький запущенный домишко. Дальше виднелся другой, побольше, – наверно, тот самый, откуда уехали накануне хозяева Поппит. Дым из его трубы не шел – по-видимому, дом был пуст. Зато над флигелем поднимался густой столб дыма; ребятам живо представился маленький, укутанный до ушей человечек, сидящий скрючившись у гудящего камелька…

Поппит явно хотелось поиграть с Бастером. Она отбежала от калитки, вернулась, опять убежала, оглядываясь и как бы зовя: «Ну пойдем же! Мне так хочется с тобой поиграть!»

Бастер поскребся в калитку и заскулил.

– Нет-нет, Бастер, – покачал головой Фатти. – Нам еще предстоит расхлебывать кашу, которую ты заварил, так что хватит с нас неприятностей. Пойдем лучше отсюда.

Но не успели они отойти, как из домика донесся голос:

– Поппит! Ко мне, Поппит! Иди домой!

Пудель немедленно шмыгнул в кусты и затаился там. Ребята с интересом наблюдали за ним.

– Куда подевалась эта несносная собачонка? – снова раздался тот же голос. Затем послышалось чье-то шарканье, и на тропинке появился тот самый человек, которого ребята видели накануне. Он и одет был точно так же, вот только шарфа на нем сейчас не было. Друзьям были хорошо видны его грязные, неухоженные борода и усы, кустистые брови, выбивающиеся из-под шапки редкие клочья седых волос. По очкам с толстыми стеклами и по тому, как старик вглядывался в заросли в поисках Поппит, можно было догадаться, что он сильно близорук.

– Пари держу, ты мог бы в точности загримироваться под этого типа, – шепнула Бетси на ухо Фатти. Тот обернулся и весело кивнул.

– Я тоже об этом подумал! – ответил он. – Его очень легко скопировать – шарканье и все такое. Но ты посмотри на Поппит – как она притаилась!

– Поппит! Поппит! Где ж эта паскудница? – злился старик. – Погоди, доберусь я до тебя, узнаешь, как убегать! Иди сюда сейчас же!.. Ну и всыплю же я тебе!

Бетси и Дейзи пришли в ужас. «Всыпать» такой малютке, как Поппит? Нет, наверняка этот человек шутит!

Тут в чистом морозном воздухе раздался новый голос:

– Боб Ларкин! Где тебя черти носят? Я ведь просила тебя помочь мне с картошкой!

– Иду! – сердито отозвался старик. – Найду только эту мерзавку! Опять куда-то удрала!

– Посмотри, калитка закрыта? Не дай Бог с ихней драгоценностью что-нибудь приключится!

Вскоре появилась и сама женщина – очень худая, в темных очках и грязной юбке, плотно укутанная в потрепанную красную шаль. Но удивительнее всего были ее волосы – мышиного цвета, завитые в неестественные кудряшки и очень смахивающие на парик, к тому же съехавший набок!

– Точно, парик, – вполголоса констатировала Дейзи. – Бедняжка! Наверно, она лысая.

Женщина несколько раз кашлянула и потуже затянула на шее толстый зеленый шарф. Затем громко чихнула.

– Боб Ларкин! Иди немедленно домой! Я совсем разболеюсь, если буду каждый раз бегать за тобой на улицу. Сейчас же домой!

В эту минуту старик заметил спрятавшуюся в кустах собачку и, подкравшись, схватил ее. Поппит жалобно заскулила, и он сердито встряхнул ее.

– Я тебе покажу, как удирать! Ну, теперь ты у меня получишь!

– Эй, полегче, – поспешил вмешаться Фатти. – Она же совеем маленькая.

Боб Ларкин повернулся и, близоруко прищурившись, уставился на ребят. Бастер угрожающе зарычал.

– Ах, это вы, голубчики! – проскрипел мистер Ларкин. – Мистер Гун уже заходил ко мне насчет вашего пса. Влипли вы, ясно? Так что проваливайте отсюда на все четыре стороны. Они еще будут меня учить! А вздумаете еще совать нос не в свое дело – пожалуюсь мистеру полицейскому!

Перспектива была не из приятных, и Бетси испуганно схватила Бастера за ошейник. Но тот не желал отрывать нос от прутьев калитки и снова зарычал, когда Боб Ларкин грубо схватил Поппит – за шкирку и поволок ее к дому.

– Ох, Бастер, нам не меньше твоего хотелось бы помочь Поппит, – вздохнул Фатти, хмуро глядя вслед старику. – Но нам с тобой и так неприятностей хватает. Жаль, что этот тип нас признал.

– Сдается мне, Гун на пару с этим типом состряпал солидную жалобу, – сказал Ларри. – Ладно, по крайней мере мы теперь знаем, что Гун здесь уже побывал, так что завтра он не застанет тебя врасплох.

– До чего противная парочка! – вырвалось у Фатти, когда друзья побрели по тропинке обратно. Из дома вслед им доносилось испуганное поскуливание – должно быть, Поппит получала обещанную взбучку. Ребята с несчастным видом переглянулись. Вот изверг!

Бастер с рычанием бросился назад к калитке и принялся всерьез ее штурмовать.

– Молодец, Бастер! – сказал Пип. – Эх, если бы можно было отпустить тебя ей на выручку!

Возвращались ребята в весьма подавленном настроении. Мало им разговора с Гуном – так еще эта бедная малышка. Одно расстройство! Даже Фатти совсем не хотелось шутить. Так они и разошлись, ни разу не улыбнувшись.

– Завтра в десять у Гуна, – проговорил на прощание Фатти.

Ребята кивнули и разошлись по домам в крайнем унынии.

МАЛЕНЬКАЯ ПОБЕДА

С утра мама принялась расспрашивать Фатти, зачем ему звонил Гун. Выслушав рассказ сына, она ужасно расстроилась.

– Вот не повезло! А что это за женщину испугал Бастер?

– Понятия не имею, – пожал плечами Фатти. – Кажется, они с мужем уезжали куда-то отдыхать; их еще друзья провожали. Ох, и шуму от них было!.. По-моему, эти люди живут в доме под названием «Талли-Хо», рядом с Даниэльсами. Не знаю, как их фамилия.

– Ах, эти! – фыркнула миссис Троттевилл.

– Похоже, знакомство с ними тебе не очень-то льстит, – с улыбкой заметил Фатти.

– Я поняла, о ком ты говоришь, но у меня, разумеется, нет с ними ничего общего, – покачала головой его мать. – Эти люди с первого же дня, как поселились в доме миссис Питерс – она недавно уехала в Америку, – вели себя просто отвратительно. То и дело какие-то вечеринки, ночные катания на лодках… К тому же они, говорят, не платили по счетам! Погоди, как же их фамилия?.. Ах да, по-моему, Лоренцо!

– Вот они и пожаловались Гуну на Бастера, – вздохнул Фатти.

– А еще я слышала, – продолжала его мать, – что они оба актеры, причем весьма посредственные, и сейчас без работы… Как бы то ни было, сынок, официальной жалобы у Гуна нет. Поворчит и успокоится.

– Ладно, мама, мне пора. – Фатти поднялся. – Надеюсь, вернусь живым и невредимым, – и Гун, будем надеяться, останется цел после встречи с Бастером.

– Ты, как всегда, преувеличиваешь, Фредерик, – покачала головой миссис Троттевилл. – Советую тебе быть поспокойнее и не обращать особого внимания на то, что он говорит.

– Хорошо. – Фатти вдруг приободрился. – До свидания, мама, вернусь – все тебе расскажу!

Он поехал на велосипеде, посадив Бастера в корзинку Друзья уже ждали его перед домом Гуна. Бетси была бледна как мел, и Фатти крепко стиснул ее руку.

– Выше нос! Сейчас я вас развеселю. У меня есть кое-что для мистера Гуна.

Ребята подошли к дому и постучали. Бам-бам-та-ра-ра-там-там!

В ответ послышалось неторопливое шарканье, и дверь отворилась. На пороге стояла женщина, приходившая к Гуну прибираться. Она с удивлением смотрела на необычных посетителей.

– Мы к мистеру Гуну, – сообщил ей Фатти. – Он велел нам быть здесь в десять часов.

– В десять?.. – растерянно переспросила женщина. – Мне он о вас ничего не говорил. Его сейчас нет, убежал куда-то, а когда вернется – не знаю.

– Тогда мы подождем в доме, – твердо проговорил Фатти. – Мистер Гун вызвал нас к десяти, а сейчас ровно десять.

Часы в кабинете Гуна начали бить как раз в тот момент, когда Фатти произносил эти слова. Женщина пропустила ребят в переднюю.

– В кабинет мистера Гуна я вас не пущу, – сказала она. – У него там полно всяких важных бумаг, я даже убираться там боюсь.

– В таком случае мы подождем в приемной, – согласился Фатти, и друзья прошли в тесную комнатушку, насквозь пропахшую табаком. – Фу! – фыркнул он. – Ну и запах! Пожалуй, лучше оставить дверь открытой.

– Я пошла в сад, белье вешать, – сообщила женщина. – А когда мистер Гун вернется, скажу ему, что вы его ждете.

– Хорошо, – кивнул Фатти, и женщина удалилась. Друзья огляделись. В комнате на каминной полке стояла большая фотография, запечатлевшая счастливое семейство Гунов. Ребята с восторгом принялись ее разглядывать.

– Надо же, у Гуна-папы такой же большой живот, как у Гуна сейчас, – заметил Ларри. – Ой, смотрите! Вон тот пухлый карапуз с выпученными глазами – это же, наверное, сам Гун и есть!

– Ужасно похож на Эрна, – заметила Бетси. И правда, сходство было поразительное.

Эрн был одним из племянников Гуна. Он гостил как-то у любимого дядюшки и до сих пор не мог без дрожи вспоминать об этом.

– Интересно, где он теперь, – проговорила Бетси, вспомнив, с каким восхищением Эрн относился к Фатти. – Он заходил к тебе перед самым Рождеством, Фатти, хотел вручить рождественский подарок – он его сам смастерил. Чуть не расплакался, бедняга, когда узнал, что ты в Швейцарии.

– Ничего, – успокоил ее Фатти, – я уверен, он еще появится вместе со своим подарком… Эй, ребята, а не Гун ли это возвращается?

Это был именно Гун – причем, судя по тяжелому топоту в передней, он вернулся не один. Фатти задумался. Что делать? Выйти и сообщить о своем присутствии? Но если у Гуна посетители, такое вторжение ему вряд ли понравится…

– Лучше подождем немного, – решил Фатти. – Может, эта женщина скажет ему, что мы здесь.

– Да она знать не знает, что он пришел, – возразила стоявшая у окна Бетси. – Вовсю болтает с соседкой. Интересно, как они умудряются понимать друг друга: обе говорят одновременно!

Из кабинета Гуна послышались голоса. Сперва они были очень тихими, затем зазвучали громче. До ребят долетали отдельные слова, но сперва они не обращали на них внимания.

И вдруг Фатти услышал слово, прозвучавшее для него как сигнальный звонок. «Лоренцо!» Где же это он совсем недавно слышал эту фамилию?..

– Их необходимо поймать! – говорил чей-то незнакомый голос. – Я уверен, эти Лоренцо – именно те, кто нам нужен. Расспросите каждого, кто хоть что-нибудь о них знает. Займитесь их друзьями и…

Голос стал тише, и больше Фатти, как ни прислушивался, не смог разобрать ни слова. Теперь он припомнил, где слышал фамилию Лоренцо – сегодня утром его мать сказала, что так звали хозяев Поппит!

«Вот здорово! – думал Фатти. – Похоже, они что-то натворили. Если так, Гун не сможет больше цепляться к Бастеру!»

Из кабинета донесся шум. Кажется, посетители уходили.

– До свидания, мистер Гун, – говорил незнакомец уже в передней. – Прошу вас всерьез заняться этим делом. Такая досада – эти мошенники ускользнули у нас прямо из-под носа!.. Постарайтесь вытрясти что-нибудь из Ларкинов. Если не самих Лоренцо, то хотя бы картину мы обязаны найти! Еще раз до свидания!

Гости ушли, а Фатти еще некоторое время сидел в ошеломлении. Его безошибочное чутье подсказывало ему, что загадка близка. Да, определенно, перед ним Что-то Требующее Расследования! Надо только вытрясти из Гуна, что именно, – а это для Фатти пара пустяков, – и можно будет приступать к работе!

Бетси, заметив взволнованное лицо Фатти, решила, что он нервничает перед встречей с Гуном, и взяла его за руку. Но Фатти даже не заметил этого! Мысли его были далеко. Что могли совершить Лоренцо? О какой картине шла речь? Он должен все это выяснить, должен!

Проводив гостей, вернулся Гун. Он фальшиво мурлыкал себе под нос какую-то песенку и явно был доволен жизнью. Не заходя в кабинет, он прошел прямо в приемную – и застыл как вкопанный, увидев пятерых друзей и впридачу Бастера, уютно устроившегося на коленях у Фатти. Завидев своего врага, пес угрожающе заворчал и бросился бы на него, если бы хозяин не успел схватить его за ошейник.

– Это еще что за явление?! – загремел мистер Гун. – Что вы здесь делаете? Фатти встал.

– Вы велели нам прийти к десяти, а сейчас уже двадцать минут одиннадцатого. Я понимаю, у вас сейчас заботы поважнее – дело Лоренцо, например…

Мистер Гун был поражен.

– Что?! Дело Лоренцо?.. Что вы о нем знаете?

– Не очень много, – честно ответил Фатти. – Просто вы очень громко разговаривали, вот мы и услышали кое-что.

Мистер Гун пришел в ярость.

– Подслушивали, значит?! Торчали у замочной скважины? Подслушивание представителей закона при исполнении служебных обязанностей – это статья, мистер Шпион, вот что я вам скажу! Да как ты посмел?.. – задохнулся он.

– Мы вовсе не подслушивали, – спокойно ответил Фатти. – Но не могли же мы заткнуть уши! И насчет замочной скважины – тоже чушь. Ваша дверь была открыта настежь, и вы это прекрасно знаете.

– Не смей дерзить! – воскликнул мистер Гун и продолжил несколько спокойнее:

– Да, действительно, я же вызывал тебя по поводу твоего пса… На него поступила серьезная жалоба, очень серьезная.

Полицейский вытащил свою записную книжку и начал ее перелистывать под пристальным взглядом Фатти. Ларри, Дейзи, Пип и Бетси пребывали в полном недоумении – они ведь понятия не имели, кто или что скрывается за загадочным словом «Лоренцо».

– Я знаю, что Лоренцо подавали вчера жалобу, – продолжал Фатти. – И еще знаю, что вы побывали у Ларкиных, на попечении которых сейчас находится Поппит, и…

– Ты и это разнюхал?! – снова взревел мистер Гун. – Вечно ты суешь свой нос в чужие дела! Маленький негодник! Я всегда это говорил! А что касается твоего пса…

– Если Лоренцо уехали, да еще в неизвестном направлении, то их жалоба не может иметь законной силы, – перебил его Фатти. – Не лучше ли вам оставить Бастера в покое и заняться поисками Лоренцо – или хотя бы картины, а, мистер Гун?

Мистер Гун понял, что проиграл. Он захлопнул записную книжку и заговорил угрожающим тоном:

– Запомни: если кто-нибудь еще подаст хоть одну-единствеиную жалобу на этого пса – одну-единственную, говорю я тебе, – вы узнаете, что случается с псами, которых оставляют без присмотра. Это последняя капля. В жизни не видел более гадкой собаки – и более гадких детей, кстати, тоже!

– Обещаю немедленно сообщить вам, как только услышу о чем-либо подобном, – ответил Фатти самым вежливым тоном, на какой был способен; это всегда доводило бедного Гуна до белого каления. – Насколько я понимаю, мы вам больше не нужны? Или, может быть, вы хотите что-нибудь рассказать нам о вашем новом деле, чтобы мы могли вам помочь?

– Вон! – крикнул мистер Гун и, когда ребята вместе с бешено лающим Бастером были уже за калиткой, заорал им вслед, потрясая кулаком: – А если вы опять будете мешать следствию, и совать свой нос куда не надо, и таскать мне всякие идиотские улики, я буду иметь дело с вашими родителями!..

– Ай-ай-ай, мистер Гун, если вы будете так орать, на вас подадут в суд за нарушение тишины, – укоризненно проговорил Фатти. – Посмотрите, люди уже в окна выглядывают!

Мистер Гун поспешно удалился в дом, яростно бормоча себе что-то под нос. Ребята вскочили на велосипеды и покатили прочь.

– Кажется, на этот раз мы победили! – весело заметил Фатти. – Бастер, ты можешь дышать свободно!

НЕ ТАК УЖ ВСЕ И ЗДОРОВО

Главной темой всех разговоров в тот день был утренний визит к мистеру Гуну. Ребята еле дождались, когда же они окажутся у Фатти в сарайчике и можно будет расспросить его, что это за таинственное «дело Лоренцо».

– Кто это такие? И откуда ты о них узнал? – начал Ларри.

– Да я о них ничего не знаю. Просто моя мама утром упомянула, что фамилия владельцев Поппит – Лоренцо. А когда я услышал, как другой констебль – а может даже, и сержант, судя по тону его разговора с Гуном, – назвал эту фамилию, у меня в голове как колокольчик прозвенел.

– Но что они такого сделали, эти Лоренцо? – спросила Бетси.

– Я знаю не больше вашего, – пожал плечами Фатти. – Кажется, уехали как раз тогда, когда для чего-то потребовались полиции. И что-то там еще насчет картины. Мама говорила, что они не платили по счетам – может, в этом все дело?? По-моему, попахивает загадкой, – оживился Пип.

– Надеюсь, – бодро ответил Фатти. – И если так, то привел нас к этой загадке умница Бастер – верно, Бастер? У тебя уже выработался нюх на загадки, правда?

– Гав! – подтвердил Бастер, молотя хвостом по полу. Фатти дал ему печенье.

– Это тебе награда за то, что ты, кажется, навел нас на загадку. Но вся беда в том, что мы слишком мало о ней знаем. Собственно, мы не знаем даже, в чем именно она заключается.

– Может, ты позвонишь инспектору Дженксу и спросишь его? – предложил Ларри. Фатти покачал головой.

– Не стоит. Боюсь, это ему не очень-то понравится. Кроме того, тогда придется рассказывать, откуда я узнал об этом деле. Ох и влетело бы Гуну за неосторожность! Ведь если бы та женщина была в кухне, она тоже могла бы услышать каждое слово из их разговора.

– Тогда я просто не знаю, что делать, – вздохнул Ларри. – Вряд ли Гун станет посвящать нас в подробности.

Обсуждение продолжалось. Не потолковать ли еще разок с этим стариканом, Бобом Ларкином, – вдруг им удастся что-нибудь из него вытянуть? Решили, что не стоит: Ларкин и так уже настроен против них, к тому же допрос свидетелей – обязанность Гуна; да и о чем бы они спрашивали старика?

– Дурака мы валяем, – подвел Фатти итог обсуждению. – Пытаемся найти ответ, еще не зная вопроса. Предлагаю отложить до завтра – утро вечера мудренее.

Фатти как в воду глядел! На следующее утро Пятеро Тайноискателей знали о загадке не меньше, чем Гун.

Во всех газетах появились огромные заголовки:

«Из знаменитой галереи похищено бесценное полотно»;

«Грабители ускользают от полиции»; «Объявлен розыск четы Лоренцо».

Первой газету увидела миссис Троттевилл.

– Ну и ну! – воскликнула она. – Так они еще и воры, оказывается! Неудивительно, что их весь город терпеть не мог!

В этот миг появился Фатти, и мать поспешила поделиться с ним новостями:

– Ты слышал, Фатти? Эти Лоренцо оказались грабителями! Мало того, что они что ни день закатывали гулянки и соседям спать не давали, так теперь еще и в газеты попали. Полиция их разыскивает! Ну, теперь наш мистер Гун прямо лопнет от важности – такие дела на его участке!

Фатти схватил газету, и глаза его заблестели. Значит, теперь они обойдутся без Гуна! Это было потрясающе.

Забыв о завтраке, Фатти читал и перечитывал заметку и так увлекся, что даже не заметил, как в комнату вошел отец.

– Доброе утро, Фредерик! – сказал мистер Троттевилл и аккуратно вынул газету из рук сына. – Может, ты все же съешь свою яичницу? Как бы она у тебя льдом не покрылась.

– Ой, правда! – спохватился Фатти. – Надо же, я и забыл поесть… А правда, мама, здорово, что в нашем сонном Питерсвуде наконец что-то произошло?

– Надеюсь, ты не собираешься опять связываться с этим невыносимым полицейским? – спросил отец, наливая молоко в тарелку с кашей. – Думаю, что твой друг инспектор Дженкс направит сюда толкового человека, который как следует займется этим делом. Ни за что не поверю, чтобы этот Мун. Лун… да как же его звать? Ах да, Гун – чтобы этот Гун справился с такой серьезной работой. Этой картине цены нет – она стоит по меньшей мере пятьдесят тысяч фунтов!

– Я с Гуном связываться не буду, – заверил его Фатти. – Как бы ему не пришлось со мной связаться! А пока я намерен позвонить инспектору Дженксу и спросить, не могу ли я чем-нибудь помочь.

– Что ж, – заметила миссис Троттевилл, – он почему-то высокого мнения о твоих способностях. Кажется, мозги у тебя и в самом деле работают неплохо, а, Фредерик? А теперь, Бога ради, съешь эту кошмарную мешанину у тебя на тарелке!

Напряженно размышляя, Фатти проглотил завтрак. Не успел он кончить, как зазвонил телефон. Фатти бросился к аппарату в полной уверенности, что это инспектор Дженкс хочет попросить его помочь.

Но это был не Дженкс. Это был Ларри.

– Газеты видел? – не здороваясь, выпалил он. – Значит, точно – тайна! Прямо у нас под носом! Когда приступаем?

– В ближайшее время, – успокоил его Фатти. – Вот только поговорю с инспектором Дженксом и перезвоню тебе. А ты пока позвони Пипу и Бетси, хорошо?

– Есть, шеф! – радостно откликнулся Ларри и повесил трубку. Вот здорово – Питерсвуд попал в газеты! Скоро они окажутся в Самой Гуще Событий!

А Фатти, повесив трубку, задумался. Что сказать инспектору? Что он видел чету Лоренцо позавчера на станции? Но их многие видели. Может, попросить разрешения расспросить Ларкинов? Он наверняка вытянул бы из них побольше, чем Гун. Во всяком случае, он был уверен, что ЧТО-НИБУДЬ он сделать сможет.

Он набрал номер – занято. Минут через десять попробовал еще: тот же результат. Да, сегодня в их районе полицейские линии связи, кажется, были раскалены добела!

Наконец он дозвонился и попросил соединить его с инспектором.

– Это Фредерик Троттевилл, – добавил Фатти. – Он меня знает.

Раздался щелчок, и Фатти услышал резкий, нетерпеливый голос инспектора:

– Алло! Фредерик, это ты?

– Да, сэр, я насчет этих Лоренцо. Это все ведь произошло прямо возле меня. Могу я чем-нибудь помочь?

– Боюсь, что нет, – ответил Дженкс. – Теперь они далеко от Питерсвуда, и сомневаюсь, чтобы они оставили у вас картину. Если ее и разыщут, то наверняка вместе с ними.

– А.. – разочарованно вздохнул Фатти. – Тогда… Может быть, я могу еще что-нибудь для вас сделать, сэр?

– Ничего – разве что, как обычно, смотреть в оба и держать ухо востро, – ответил инспектор. – Я пошлю в их дом человека, чтобы он все там прочесал мелким гребнем, на случай, если картина все же там. Но надежды на это у меня мало.

– А мистер Гун будет участвовать в расследовании, сэр? – несчастным голосом спросил Фатти.

– Да, хотя в Питерсвуде расследовать особенно нечего. Эх, если бы Гун попристальней приглядывал за Лоренцо, когда они были у него под носом, – они ведь умудрились прославиться на весь город!

– Я так понимаю, что мне и с Ларкинами нельзя побеседовать, – грустно проговорил Фатти, чувствуя, как загадка окончательно ускользает у него из рук.

– Разумеется, нет, – сразу же ответил Дженкс. – Это сделает мой человек вместе с Гуном. Тебе действительно не стоит в это влезать – ты больше навредишь, чем принесешь пользы. Я не хочу сказать, что ты должен переходить на другую сторону улицы, если встретишь кого-нибудь из Ларкинов; но запомни – я ничуть не надеюсь, что Ларкины могут сообщить нам что-нибудь полезное.

– Наверное, вы правы, сэр. – Фатти окончательно упал духом. – Простите, что отнял у вас время. Всего хорошего, сэр.

Он повесил трубку и уныло посмотрел на Бастера, сидевшего – ушки на макушке – рядом с ним.

– Ничего не вышло, Бастер, – горестно проговорил Фатти. – Он сказал, что дело ушло из Питерсвуда. Теперь надо позвонить ребятам…

Четверо его друзей были крайне разочарованы.

– Ох, Фатти! – вздохнула Дейзи. – Я просто не могу поверить, чтобы нам нечего было тут делать. Вот что, приходи к нам, мы позовем еще Бетси и Пипа и вместе все обсудим. У тебя такой несчастный голос!

Около половины двенадцатого друзья собрались у Ларри и Дейзи, угодив прямо к полуденному какао с горячими – с пылу с жару – булочками. Проглотив по паре булочек на брата, ребята слегка приободрились.

– Похоже, мистер Дженкс и правда считает, что на этот раз нам тут делать нечего, – начал Фатти. – Ясно, что главное – это, во-первых, найти Лоренцо и, во-вторых, найти картину. И Дженкс уверен, что искать их надо в одном и том же месте.

– А мы, к сожалению, не можем бродить по всей стране в поисках этой картины, – добавила Дейзи. – Так что делать нечего – придется смириться с тем, что нам остается только сидеть сложа руки.

– Послушайте, а может, установить наблюдение за их домом? – предложил Ларри. – Мало ли что – вдруг они вернутся!

– Не вернутся, – покачал головой Фатти.

– А как же собачка? – возразила Бетси. – По-моему, миссис Лоренцо ее просто обожает – и если не вернется сама, наверняка кого-нибудь за ней пришлет, верно? Если Поппит исчезнет, это будет значить, что ее забрали Лоренцо.

– А что, в этом что-то есть, – согласился Фатти. – Нет, мы так просто не сдадимся… Только как нам организовать наблюдение за Ларкинами? Ведь их дом не другом конце деревни, на отшибе, и не можем же мы торчать там круглые сутки!

– Еще не хватало, – поддержал его Пип, которому совсем не улыбалось мерзнуть ночи напролет, созерцая таких малоприятных типов, как Ларкины. – Конечно, не можем! Вот если бы мы знали кого-нибудь из их соседей, это бы упростило дело, но мы ни с кем из них не знакомы, так что…

– Привет! – раздался вдруг чей-то голос, и в дом заглянула взъерошенная голова. – Фатти, я был у тебя дома, и твои папа с мамой сказали, что ты здесь, а я тебе принес рождественский подарок, я сам его сделал и…

– Эрн! – закричали ребята. Ну конечно, это был Эрн, – пухленький и румяный, как всегда. Славный старина Эрн!

СЛАВНЫЙ СТАРИНА ЭРН

Эрн вошел в комнату, улыбаясь до ушей и таща за собой довольно солидный сверток.

– Привет, Эрн! – приветствовал гостя Фатти, торжественно пожимая ему руку. После этого Эрн посчитал своим долгом обменяться рукопожатием со всеми, включая Бастера. Тот в свою очередь не помнил себя от счастья и прыгал на грудь Эрну, радуясь ему как другу, счастливо обретенному после долгой разлуки.

– Мы ужасно рады тебя видеть, – продолжал Фатти. – А как твои братья-близнецы, Сид и Пирс? Мы не видели их целую вечность.

– Пирс, кажется, в порядке, хотя я, честно говоря, не очень присматривался, – ответил Эрн. – Сид тоже ничего.

Бетси прыснула – она вспомнила привычку Сида все время жевать ириски. Они так склеивали ему рот, что он не мог произнести ни слова.

– Он что, так и жует свои ириски? – спросила она.

– Ну, он крепился до Рождества – хотел накопить денег на подарки, – ответил Эрн. – Но потом абсолютно все подарили ему по коробке ирисок. И все началось снова. Теперь из него опять слова не вытянешь.

– Кроме «Эг», наверно? – подхватил Пип. – Я помню, он то и дело говорил: «Эг!»

– Точно. Он и сейчас только так и изъясняется, – кивнул Эрн. – Старина Сид у нас не очень-то разговорчив.

– Садись и бери булочки, – предложила Дейзи. – А что это у тебя? – показала она на сверток.

– Надо же, чуть не забыл! – радостно улыбаясь, спохватился Эрн. – Это тебе, Фатти! У нас в школе в этой четверти были занятия по плотницкому ремеслу, и я решил смастерить что-нибудь для тебя. Вот, посмотри, что получилось.

Он развернул бумагу, и перед ребятами предстал совсем простой, но отполированный до блеска столик.

Друзья ахнули от восхищения.

– Эрн, – изумленно проговорила Бетси, – неужели ты и вправду сам это сделал? Фатти внимательно осмотрел столик со всех сторон.

– Шедевр! – заявил он. – Изумительная работа. Спасибо, Эрн! Мне ужасно нравится.

Эрн зарделся от удовольствия.

– Без шуток? – спросил он. – Тебе правда понравилось?

– Говорю тебе, это шедевр! – кивнул Фатти. – Первый класс! Мы поставим его у меня в сарайчике и будем на нем пить чай.

Эрн был на седьмом небе от счастья. Он раз или два сглотнул, потер рукавом и без того сверкающую поверхность стола и снова заулыбался.

– Как я рад снова вас всех видеть! – весело затараторил он. – Как у вас дела? Распутываете что-нибудь? Слышал я об этих… Лоренцо, да? Вот это дельце так дельце! Пари держу, мой дядюшка Гун места себе не находит!

– Ты его уже видел? – спросила Дейзи.

– Ой, нет! – в ужасе замахал руками Эрн. – Я его за полмили обхожу. Попадись я ему только – тут же уши надерет. Не дай бог на него нарваться!

Они немного поговорили о деле Лоренцо. Надо же, как досадно, что и грабители, и картина ускользнули прямо у них из-под носа!

– Так что, как видишь, Эрн, делать нам тут нечего, – грустно подытожил Фатти. – Ни улик, ни подозреваемых – совершенно не за что ухватиться!

– Да, не везет. – Сочувственно согласился Эрн. – А я так надеялся, что смогу вам чем-нибудь помочь! Я пока поживу в Питерсвуде – маме пришлось ненадолго лечь в больницу, у нее что-то с ногой, вот нас пока и распихали по родственникам.

– Господи Боже, неужели ты будешь опять жить у мистера Гуна? – ужаснулась Бетси.

– Типун тебе на язык! – воскликнул Эрн. – Когда мама это предложила, я от испуга даже со стула свалился. Прямо вот взял и свалился. Отсюда и синяк этот, видите?

И Эрн гордо продемонстрировал большой синяк, уже переливающийся желтым и зеленым цветами.

– А мама что? – спросил Пип. Пятеро друзей всегда живо интересовались всем, что происходило в большой семье Эрна.

– Она сказала: «Ладно, утеночек, придумаю что-нибудь другое». И придумала.

– Так у кого же ты будешь жить? – спросила Бетси. – Мы его знаем?

– Вряд ли, – покачал головой Эрн. – Это кузина моего папы, миссис Вуш.

– Какое чудесное имя! – восхитилась Дейзи. И все они попробовали его на язык:

– Вушш! Миссис Вуш! Вуууушшши!..

– Здорово звучит! Ее муж случайно не ракеты делает? – спросил Ларри, и все рассмеялись.

– А где живет твоя тетя Вуш? – поинтересовалась Бетси.

– В «Хай-Чимниз», у Даниэльсов, во флигеле. Тетя помогает миссис Даниэльс по хозяйству, а тетин муж – садовник. У них близнецы, девочки, ровесницы Сида с Пирсом…

При словах «у Даниэльсов» Фатти так напрягся, что Эрн даже остановился от удивления:

– В чем дело, Фатти? Что такого интересного я сказал?

– Что такого?! – воскликнул Фатти. – Да меня чуть кондрашка не хватила, как говорит наша повариха, когда споткнется о Бастера. Даниэльсы! Ты не ошибся, Эрн – ты будешь жить у Даниэльсов?

– Ну да, – озадаченно кивнул Эрн. – А что?

– Что? Да это замечательно! Это слишком хорошо, чтобы быть правдой! Разве ты не знаешь, Эрн, что Лоренцо были соседями Даниэльсов? Мы собирались понаблюдать за «Талли-Хо», но это слишком далеко от нас, а теперь…

– Понял! – Эрна внезапно осенило. – Ты хочешь сказать… Ты хочешь сказать, что я могу вам помочь? Ну конечно, что мне стоит заглянуть через забор и посмотреть, что происходит на соседнем участке!

– Вот именно! – Фатти хлопнул приятеля по плечу. – Мы уже почти отчаялись разгадать эту тайну – и тут появляешься ты! Это просто фантастика! Теперь все пойдет как по маслу. Какая удача, что ты будешь жить у Бушей!

Эрн был так счастлив, что даже говорить не мог. Он смотрел вокруг сияющими глазами, открывая и закрывая рот, словно золотая рыбка.

Наконец он снова обрел голос.

– Я все сделаю, – проговорил он так торжественно, словно клятву давал. – Только приказывай, Фатти, а я буду выполнять!

И ребята принялись за дело. Начали с подробнейшего изучения газетных отчетов о деле Лоренцо. Друзья были намерены извлечь из них всю возможную информацию.

– Здесь даже про Поппит написано, – заметила Бетси. – И фотография есть – миссис Лоренцо с Поппит на руках. Вот послушайте! «Глория Лоренцо страстно привязана к своему пуделю, который живет у нее уже семь лет. Она впервые рассталась со своей любимицей – не значит ли это, что Лоренцо намерены бежать из страны?»

– Эрн мог бы приглядывать и за этими противными Ларкинами, – предложила Дейзи. – Они так плохо обращаются с бедняжкой Поппит!

– И за ними пригляжу, – пообещал Эрн. – Вы только говорите – я все сделаю!

– Кроме того, не мешало бы тебе иногда посматривать и на большой дом, – вставил Ларри. – А вдруг картина все-таки там? Если заметишь кого-нибудь подозрительного, сразу же докладывай нам!

– Я доложу, – взволнованно кивнул Эрн. – Велосипед у меня есть, я буду держать его наготове, и если что – тут же к тебе, Фатти!

Совещание продолжалось. Юные сыщики не находили себе места от волнения. Эрн раскраснелся, волосы у него взлохматились – никогда в жизни он так здорово не проводил время!

– Думаю, что и Гун не замедлит появиться в «Талли-Хо», – заметил Фатти. – Наверняка он тоже догадается последить за Ларкинами и за домом. Так что будь начеку.

– Дядя Гун?.. – Эрн сразу приуныл. – Я о нем и забыл… Ужасно не хочется попадаться ему на глаза. Представляю, как он разъярится, если поймает меня там.

– Еще как разъярится, – согласился Фатти. – Постарайся, чтобы он не узнал, что ты живешь у Вушей. Лучше вообще не попадайся ему на глаза.

– Не волнуйся, – с горячностью откликнулся Эрн. – Я жуть как боюсь моего дядю – это святая правда и так же верно, как то, что меня зовут Эрн Гун!

Услышав фамилию Гун, Бастер недовольно заворчал.

– Слышали? – обрадовался Эрн. – Вот и Бастер со мной согласен. Молодец, старина! Представляю, как у тебя зубы чешутся вцепиться ему в ногу! Я тоже не прочь был бы укусить его как следует…

Бастер застучал хвостом по полу и одобрительно посмотрел на Эрна.

– Послушай, – заговорил Пип, – а сколько лет близняшкам твоей тети? Если они ровесницы Сида с Пирсом, то ты бы мог, скажем, поиграть с ними в мяч. Ведь мячик может случайно залететь в соседний сад, и тогда тебе волей-неволей придется перелезть через забор, а там уже…

– Ну конечно! Мало ли что можно придумать, чтобы пролезть в «Талли-Хо»! Я обыщу каждый уголок – ведь кто знает, куда они могли спрятать картину!

– Ну, в мусорной куче или в подвале для угля ты ее вряд ли разыщешь, – серьезно проговорил Фатти. – Лучше бы ты не терял времени на поиски картины, Эрн. Просто смотри в оба и докладывай нам обо всем необычном, что увидишь или услышишь.

– И обязательно рассказывай нам, если Ларкины будут жестоки с малышкой Поппит! – добавила Бетси. – Честное слово, если они посмеют ее ударить, я напишу в Королевское Общество зашиты животных!

– Молодчина, Бетси! – улыбнулся Фатти. – Не беспокойся, собачка ценная, и они не станут морить ее голодом или сильно бить.

– Вы только посмотрите, сколько времени! – в ужасе воскликнул вдруг Пип. – Мы опять опоздаем к обеду – и папа с мамой опять будут ругать и нас, и тебя, Фатти, заодно! Ради Бога, Бетси, пошли скорей!

Ларри и Дейзи проводили гостей до калитки, и ребята, вскочив на велосипеды, покатили по домам.

– Пока! – крикнул Эрн, как всегда улыбаясь до ушей, – Я сейчас к Бушам, они ждут меня к обеду! Вещи у меня с собой!

На багажнике его велосипеда скромно притулился крохотный сверток. Немного же Эрну нужно багажа для недельного постоя у Вушей!

– До скорого, Эрн! – крикнул Фатти в ответ. – И еще раз спасибо за чудесный столик!

Эрн обернулся напоследок – посмотреть, как Фатти едет на велосипеде, держа столик в одной руке, – и радостно покатил дальше. Будет у него что рассказать близняшкам, когда он доедет до тети!

У ЭРНА ЕСТЬ ИДЕЯ

Эрн все-таки опоздал к обеду. Он совершенно забыл, что обедать в семье Вушей садятся в половине первого, когда мистер Буш, садовник Даниэльсов, делает перерыв.

Миссис Вуш была недовольна опозданием племянника.

– Явился наконец! – проворчала она. – А мы уже пообедали. Твое жаркое съели Лиз и Глэд: мы думали, ты уже не придешь.

– Да?.. – расстроился Эрн, он и вправду сильно проголодался. – Простите, тетя, что я опоздал. Я заговорился с друзьями и совершенно забыл о времени.

– С какими еще друзьями? – удивленно спросила его тетя.

– Ну, с Фредериком Троттевиллом, с Хилтонами, с… – гордо начал Эрн.

Близняшки захихикали.

– Вот заливает! – пискнула Лиз. – Никакие они ему не друзья, да, мама?

– Попридержи-ка язык, Лиз, – строго сказала миссис Буш.

Лиз ткнула Глэд локтем в бок, и сестры снова захихикали. У Эрна просто руки чесались отшлепать их как следует.

– Были бы вы моими сестрами… – начал он, свирепо глядя на них, но миссис Вуш прервала его:

– И ты помолчи, Эрн. Не успел приехать, а уже раскомандовался. Твой дядя оставил немного сыра, и хлеб еще есть. Сам все возьми. И пудинга много осталось.

Эрн облегченно вздохнул и налег на хлеб с сыром. Близняшки посидели еще несколько минут, не сводя глаз с Эрна и пихая друг друга под локти всякий раз, когда он отправлял в рот очередной бутерброд. Эрн решил про себя, что девочкам необходима твердая рука. Брат им нужен, вот что – такой брат, как сам Эрн. Уж он-то быстро поставил бы их на место!

Наконец Лиз и Глэд выскользнули из-за стола и отправились играть в сад. Миссис Буш облегченно вздохнула.

– Скорей бы кончились эти каникулы! – сказала она. – Вечно они путаются у меня под ногами. Не знаю, как твоя мама справляется с Сидом и Пирсом, Эрн, но близнецы – это сущее наказание, вот что это такое!

– Мама моих братьев тоже так называет, – ответил Эрн. – Но я постараюсь вам помочь, тетя: поиграю с девочками в мячик, еще во что-нибудь…

– Вот и прекрасно! – обрадовалась миссис Вуш. – Кстати, ты уже слышал, что у нас тут творится? Я имею в виду этих Лоренцо, наших соседей – вот уж прославились так прославились! А кто знает их лучше, чем я?..

Эрн насторожился. А вдруг тетя знает Что-Нибудь Важное – что-нибудь, что может помочь Фатти? Он даже решил записать все, что она скажет – кто знает, может быть, Фатти обнаружит в ее словах ключ к разгадке преступления? Вот было бы здорово!

Эрн извлек из кармана записную книжку, послюнявил карандаш и преданно уставился на тетю.

– Прошу вас, тетя, расскажите мне все, что знаете! – попросил он. – Только пожалуйста, ничего не пропускайте!

Тетя была приятно удивлена неподдельной заинтересованностью Эрна. Ни муж, ни дочери обычно не слушали ее болтовню больше нескольких секунд, а она была страстная охотница поговорить. Опершись локтями на стол, миссис Вуш начала:

– Ну, переехали они сюда с полгода назад, дом со всей обстановкой сняли у Питерсов – те уехали в Америку – а прислугу привезли с собой. И вот…

– А Ларкины? – перебил ее Эрн, вспомнив, что говорил о Ларкинах Фатти.

– Ларкины? – переспросила тетя. – Они уже сто лет живут во флигеле. Не перебивай меня. Эрн. Я их терпеть не могу, этих типов: такие неопрятные, грязные, вечно что-то вынюхивают… Мы с ними едва здороваемся. Муж, кажется, приглядывает за котельной, да еще чистит хозяевам ботинки и делает всякую другую грязную работу. Мерзкий старикашка!

– У Лоренцо, кажется, была собака? – Эрн старался писать как можно быстрее, чтобы поспевать за тетей, которая строчила как из пулемета.

– Да. Ума не приложу, зачем они ее завели! Наша кошка как-то забралась к ним в сад – так ты не поверишь: они кидались в бедное животное камнями и чуть лапу ему не сломали!

Эрн ужаснулся и, записав слово «лапа», два раза его подчеркнул. А миссис Вуш тем временем перешла к рассказу о странных вечеринках, которые закатывали Лоренцо:

– … Представляешь, устраивали ночные купания, а потом до утра играли в прятки в саду. А однажды все переоделись животными – меня чуть удар не хватил, когда я столкнулась нос к носу с жирафом и медведем!

Эрн так увлекся, что даже забыл о своих записях. Вот бы и ему иметь таких соседей, как Лоренцо, – вот с кем не соскучишься!

– Сейчас дом закрыт, – продолжала миссис Буш. – Ни света, ни дыма из труб. Вчера я перекинулась парой слов с мистером Ларкином, и он сказал мне, что даже они с женой не могут войти в дом – чтобы проветрить, например. Он говорит, ключи теперь у полиции.

Эрн решил, что это может оказаться важным, и записал:

«Закрытый дом. Ключи». Миссис Вуш нахмурилась.

– Что ты там все пишешь, Эрн, когда я с тобой разговариваю? Это, между прочим, невежливо. Ты прямо как твой дядя, констебль Гун, – тот тоже постоянно что-то чирикает в своей записной книжке… Кстати, Эри, у меня идея!

– Какая идея? – насторожился Эрн. – Ну говорите же, тетя!

– Я приглашу мистера Гуна на чай, скажу ему, что он может повидаться с племянником, с тобой то есть. Мне страх как хочется послушать, что он думает обо всей этой истории! – Миссис Вуш явно была в восторге от своей идеи. – Он такой интересный человек, твой дядя Теофилус Гун, – вечно что-то ищет, что-то расследует… Решено – приглашу его к чаю!

Эрн в ужасе уставился на нее. Ничего страшнее чаепития с дядей Гуном он и представить себе не мог. Подумать только – целый вечер сидеть с ним лицом к лицу!.. Он так старался, чтобы дядя даже не узнал о том, что он в Питерсвуде!

– Ну пожалуйста, тетя, не надо его приглашать! – взмолился Эрн. – Он… ну, он меня не очень жалует. А я его до смерти боюсь.

– С тобой не сговоришься! – возмутилась миссис Буш. – Не такой уж он страшный. К тому же я всегда говорю – очень полезно иметь в семье полицейского.

Эрн так не считал. Он-то, уж точно, прекрасно обошелся бы без родства с Гуном. Он уныло убрал записную книжку. Надо же было, чтобы она напомнила миссис Вуш о его дяде!

– Пойду помою посуду, – сказала миссис Вуш. – А ты пока поиграй с Глэд и Лиз. Надеюсь, вы подружитесь!

Эрн не разделял этих надежд. Не успел он выйти из дома, как в него полетели комья мерзлой земли и послышалось ехидное хихиканье. Он огляделся в поисках близняшек. Да вон же они, вон на том дереве!

Эрн уже собрался было швырнуть в них чем-нибудь поувесистее, но остановился. Высокое дерево, с которого велся обстрел, стояло у самой изгороди, и с него должен был открываться прекрасный вид на соседский сад и домик Ларкинов. Да ведь это идеальное место для слежки!

Мальчик решил применить военную хитрость. Смирив свою злость, он самым ласковым голосом окликнул:

– Эй, малышки! Хотите, покажу вам, как строить домик на дереве?

На секунду наступила тишина. Затем из ветвей осторожно выглянула Глэдис;

– Хотим, конечно. Но если ты попробуешь нас вздуть, когда залезешь на дерево, то мы тебя вниз спихнем!

Эрну очень хотелось их «вздуть», но делать было нечего – приходилось сдерживаться. Близняшки могли оказаться очень полезными!

Это была ель – высокая, раскидистая, удивительно удобная для лазанья. Эрн с легкостью забрался в убежище сестер. Те заулыбались.

– Ну как, попали мы в тебя? Мы тебя ждали, ждали… Ты что, все это время с мамой разговаривал?

Поскольку, задавая вопросы, девочки обычно не рассчитывали на ответ, они ничуть не обиделись, что Эрн их проигнорировал. А тот был занят важным делом: искал самую удобную позицию для наблюдения за домиком Ларкинов.

– Ты что делаешь? Домик здесь будет, да? А жить в нем можно будет? А трубу ты сделаешь?..

Из этого зеленого убежища не только был отлично виден соседний сад, но даже можно было почувствовать запах дымка из трубы флигеля. Эрн вытащил перочинный ножик и принялся обрезать концы веток, так что в конце концов в кроне образовался прекрасный просвет для подглядывания. Сестры наблюдали за ним с большим интересом.

– Это что – для слежки, да? Будем следить за Ларкинами? Они такие противные! Давай бросим камень им в трубу!

Эта идея показалась Эрну необычайно привлекательной.

Ему еще ни разу не приходилось бросать камни в трубы, но с того места, где он сидел, попасть представлялось плевым делом. Пришлось все же, хоть и с неохотой, отказаться от этой затеи: вряд ли удастся попасть с первого раза, а если камни загремят по черепице, это только разозлит Ларкинов. А это сейчас ни к чему!

– Слушать мою команду! – Эрн решил сразу взять бразды правления в свои руки. – Мы будем играть, как будто Ларкины наши враги, ясно? Мы должны за ними следить. Здесь будет наш наблюдательный пункт, и я буду нести дозор.

– И мы тоже! – хором закричали близняшки. Эрн кивнул.

– Вы будете меня сменять, когда я буду уходить. И потом все-все мне докладывать, потому что я – главный, ясно? А это будет наше потайное место.

Близняшки, как зачарованные, не сводили с Эрна восхищенных глаз. Кто бы мог подумать, что он окажется таким умным!

– Я пойду поищу каких-нибудь материалов для домика, – сообщил Эрн и слез на землю. Уже снизу он предусмотрительно крикнул: – А вы несите дозор, пока меня нет!

Подходя к дому, Эрн наткнулся на своего дядю. Высокий, молчаливый мистер Вуш обычно появлялся дома только к обеду да к ужину, и Эрн его немного побаивался. Но к кому же, как не к дяде, можно было обратиться в поисках гвоздей и досок?

– Бери, конечно, сколько хочешь, – ответил мистер Вуш. – У меня в сарае полно этого добра.

В самом радостном настроении Эрн отправился в сарай. Домик на дереве – ну разве не чудесное место для слежки? Вот Фатти удивится!

ЭРН НЕСЕТ ДОЗОР

Прошло два дня. Фатти с друзьями каждый день внимательно просматривал газеты, но новостей о Лоренцо больше не было. Правда, полиция высказывала предположение, что пока Лоренцо скрываются в стране и ждут подходящего момента, чтобы удрать за границу.

– Не понимаю, как можно спрятаться, когда вся страна тебя ищет! – пожала плечами Дейзи. – Этих Лоренцо каждый встречный опознает, ведь их фотографии были во всех газетах!

– Не забудь, что они актеры, – отозвался Фатти. – Им легко загримироваться так, что их мать родная не узнает.

– Да, я и забыла, – согласилась Дейзи. – Ведь если бы за тобой, Фатти, кто-нибудь охотился, уж ты бы так сумел замаскироваться, что тебя бы никто в целом свете не узнал!

– Да, это он умеет, – подтвердила Бетси. – Ох, Фатти, как скучно, когда ничего не происходит! Может, переоденешься кем-нибудь? Индусом, например – ты так здорово загорел в Швейцарии! Ну пожалуйста, Фатти!

– Я подумаю, – пообещал Фатти, а про себя решил, что непременно устроит небольшой маскарад, чтобы повеселить себя и друзей. – Да, кстати, интересно, как там наш Эрн? Он уже два дня не появлялся!

А у Эрна дела шли что надо. Он уже окончательно приручил близняшек, и ему даже начало надоедать их назойливое преклонение – они таскались за ним как приклеенные, куда бы он ни пошел.

Домик на дереве тоже был закончен. Руки у Эрна были работящие и умелые, и он трудился с удовольствием, восхищая сестричек и командуя ими почем зря.

Даже дядя Вуш проявил интерес к строительству и существенно помог Эрну. Что до тети, то она считала всю эту затею блажью.

– Шастают по деревьям! – ворчала она. – Вымазываются, как поросята! Ты только посмотри, в каком виде у них платья!

Отец поглядел на девочек и отпустил одно из своих лаконичных замечаний:

– Никакой разницы. Они всегда такие.

И удалился, сопровождаемый ворчаньем жены. Эрн последовал за дядей.

– Женщины! – произнес мистер Вуш, указав подбородком в сторону домика. И еще раз: – Женщины!

Эрн понимающе кивнул. С тех пор как его дядя обнаружил, что у Эрна тоже душа лежит к плотницкому ремеслу, он стал относиться к племяннику совсем по-дружески. И Эрну очень нравилось жить у дяди с тетей, особенно теперь, когда из близняшек можно было хоть веревки вить.

Домик на дереве вышел на славу; крепкий, надежный, из прекрасных досок. У него были три стены и крыша довольно своеобразной формы, поскольку ее пришлось приспосабливать под торчащие во все стороны сучья. Четвертая стена отсутствовала – через нее и должно было вестись наблюдение.

Тетя выдала девочкам несколько чашек и тарелок и разрешила им завтракать на дереве. У девочек дух захватило от восторга, так что с этой минуты они готовы были за Эрна в огонь и в воду. Эрн был доволен не меньше своих кузин. Он и не представлял, что построить домик на дереве так легко. Правда – и Эрн не мог этого не признать, – без дядиной помощи ему бы не справиться.

Теперь он сидел на дереве целыми днями, то с кузинами, то, что ему намного больше нравилось, в одиночестве. Никогда в жизни не было у него более увлекательного занятия, чем это наблюдение из построенного своими руками домика, скрытого густой кроной вечнозеленого дерева!

А Ларкинам и в голову не приходило, что трое детей следят за каждым их шагом. Для близняшек, разумеется, это была всего лишь игра, вроде игры в индейцев, но для Эрна все было всерьез. Он помогал Фатти. Может, ему повезет и он заметит что-нибудь подозрительное. Вот бы помочь Фатти разгадать тайну дела Лоренцо! Хотя, поневоле признавался Эрн самому себе, не слишком это было вероятно.

Он пристально следил за Ларкинами, используя для этого каждую свободную минуту и стараясь не упустить ни малейшего их движения. В домике у него было несколько коробок мятных леденцов – здоровенных, у Эрна щека так и раздувалась, когда он брал их в рот, зато уж и хватало их надолго. Еще у него была с собой книжка комиксов – в нее можно было заглядывать, если становилось скучно – так что Эрн получал массу удовольствия, сидя с леденцом за щекой под крышей построенного им своими руками домика на дереве.

– Старик Ларкин явно себя не перетруждает, – подмечал Эрн. – Снимет иногда брюссельскую капусту, да в магазин сходит, да с собачкой погуляет… Бедная Поппит, вид у нее совсем унылый – и ничего удивительного, когда с ней так обращаются!

Да, Ларкина трудно было назвать работягой. Что же до миссис Ларкин, то она, видимо, болела и почти не появлялась на улице. Иногда до Эрна доносился ее кашель, а однажды он заметил, как она, чихая без остановки, выскочила на улицу развесить белье. Только и слышно было: «Апчхи! Апчхи! Кха-кха! Апчхи! Апчхи!..» – да еще кряхтенье, когда женщина наклонялась к корзине за бельем. Глядя на ее белое-пребелое лицо, красный нос и всклокоченный парик, Эрн решил, что таких уродин ему еще видеть не приходилось.

Вслед за миссис Ларкин из дома, подняв хвостик, выбежала Поппит. Она старалась держаться как можно дальше от женщины. Та хрипло крикнула ей:

– И не вздумай опять удрать, пакость ты этакая, а то получишь у меня, как в прошлый раз!

Поппит шмыгнула обратно в дом; за ней, не переставая чихать, удалилась миссис Ларкин. Эрн достал записную книжку. Записи, которые он делал, когда слушал тетю, пришлось выбросить: Эрну так и не удалось вспомнить, что значат загадочные слова «сто лет», «лапа» и «ночные купания». Здесь же, на дереве, он мог записывать все подробно, никуда не торопясь. «Чихает и кашляет, – писал он. – Носит парик. Голос хриплый, скрипучий. Поппит ее боится. Когда наклоняется, кряхтит».

Через пару дней такой напряженной работы Эрн решил, что пора бы проведать Фатти и его друзей, и отправился в путь, прихватив записную книжку.

Пятерых Тайноискателей и Собаку он застал в сарайчике у Фатти. Ребята играли в карты и очень ему обрадовались, а еще больше Бастер, который приветствовал его яростным лаем. Эрну же как маслом было по сердцу, что его столик стоит на почетном месте посреди сарая и его полированную поверхность украшает блюдо с шоколадным печеньем.

– Заходи, Эрн, и будь как дома, – улыбнулся Фатти, сгребая карты. – Мы как раз закончили. Какие новости?

– Почти что никаких, – ответил Эрн. – Кроме того, что я соорудил домик на дереве – с видом на «Талли-Хо» и флигель Ларкинов. Теперь вот сижу, наблюдаю.

– Домик на дереве? Взаправдашний? – в восторге воскликнула Бетси. – Вот бы на него посмотреть! Какой же ты умный, Эрн!

Эрн покраснел. Вытащив из кармана записную книжку, он вручил ее Фатти.

– Я тут кое-что записал… Не думаю, что это важно, но посмотри на всякий случай.

Фатти быстро проглядел заметки и вернул книжку Эрну.

– Очень хорошо, – одобрил он. – Отлично работаешь, Эрн. Конечно, твои заметки очень даже могут пригодиться – если только нам вообще удастся заняться этим делом!

Эрн остался доволен.

– А у вас тут как дела? – поинтересовался он.

– Никак, – уныло ответил Фатти. – С ума можно сойти – загадка маячит под самым носом, а мы даже взяться за нее не можем!

– Единственная новость была сегодня в утренней газете, – вставил Ларри.

– Какая? – спросил Эрн.

– Супругов Лоренцо видели где-то на севере страны. Они сняли номер в небольшой гостинице рядом с аэродромом, причем на этот раз при них были не только саквояжи, но и большой плоский ящик, вроде рамы стекольщика.

– Фьюуу!.. – присвистнул Эрн. – Картина! И их не поймали? Неужели опять улизнули?

– Да, удрали ночью, – кивнул Фатти. – Взяли в гараже чужой автомобиль и были таковы. Вместе с саквояжами и ящиком. Мне как-то не верится, что они будут сейчас пытаться выбраться из страны. Наверняка затаятся где-нибудь в безопасном месте и переждут, пока все уляжется.

– Может, назад в Питерсвуд вернутся? – с воодушевлением спросил Эрн. – Надо бы мне усилить наблюдение.

– Могут и вернуться, – согласился Фатти. – А могут и прислать кого-нибудь за Поппит. Так что следи в оба, Эрн – может, в «Талли-Хо» появится незнакомый человек, а может, Поппит исчезнет…

– Я буду следить в оба! – заверил Эрн.

Он бы с удовольствием побыл с друзьями еще, но вовремя вспомнил, что обед у него в полпервого, а не в час, и собрался уходить.

– Я еще как-нибудь загляну, – пообещал он. – До свидания всем. Спасибо за печенье. Пока, Бастер!

Бастер, которому Эрн очень нравился, проводил его до калитки и подождал, пока он отъедет. А Эрн, вскочив на велосипед, на полной скорости понесся домой. Заворачивая за угол, он позвенел в звонок – и в тот же момент из-за угла донеслось звяканье другого звонка. На полном ходу Эрн завернул – и столкнулся нос к носу со своим дядей, мистером Гуном, который тоже летел на всех парусах. К несчастью, полицейский решил срезать угол и поэтому оказался на чужой полосе. Столкновение было неизбежно, но в последний момент Эрн вывернул руль, и велосипеды только зацепились педалями. Правда, этого оказалось достаточно, чтобы оба полетели кувырком.

– Оооо… ох! – простонал мистер Гун: он довольно чувствительно шлепнулся со всего маху, а сверху его придавил собственный велосипед.

Эрн тоже здорово ушибся, но, в ужасе взглянув на мистера Гуна, тут же вскочил. Полицейский снова застонал, а затем, увидев, с кем столкнулся, разинул рот от удивления.

– Что-о? Это ты, Эрн? Как ты смеешь выезжать из-за угла на скорости шестьдесят миль в час? Как…

– Я не виноват, дядя, – пролепетал до смерти перепуганный Эрн. – Вы ехали по встречной полосе.

– Я ехал по своей полосе! – соврал Гун и даже глазом не моргнул. – Ты что, меня намерен обвинить в этом дорожном происшествии?.. Ну, Эрн, погоди у меня! Кстати, а что ты делаешь в Питерсвуде?

У Эрна не было ни малейшего желания отчитываться перед дядей. Он поставил ногу на педаль и уже готов был перекинуть другую через седло, но тут Гун снова застонал.

– Ох. Моя спина! Кажется, я разбился! Эрн, сынок, помоги мне! – Он протянул к Эрну свою огромную ручищу. – Пожалуйста, дай мне руку!

Эрн подошел было к нему, но вовремя заметил подозрительный блеск в глазах полицейского. Он отдернул руку, вскочил на велосипед и был таков. Ну и ну – дядя чуть его не сцапал!

МИСТЕР ХОХО-ХА

Эрн на полной скорости несся к дому своей тетушки, то и дело оглядываясь, не гонится ли за ним его дядя. К счастью, погони не было.

Гуну понадобилось не меньше минуты, чтобы подняться на ноги, осмотреть велосипед и выяснить, можно ли на нем ехать. Велосипед, кажется, был в порядке. Гун знал, что ехать за Эрном нет смысла – его все равно уже не догнать.

Гун долго ругался вполголоса.

– Чертов мальчишка! – ворчал он. – Ну доберусь я до тебя! Я тебя за вихры оттаскаю! Я тебе уши надеру! Он ведь убить меня мог, паршивец! Разве можно гонять с такой скоростью! И вообще – что он делает в Питерсвуде, хотелось бы мне знать?

Гуну и в голову не могло прийти, что Эрн просто-напросто живет в Питерсвуде – да к тому же прямо по соседству с домом Лоренцо. Продолжая ворчать, полицейский взгромоздился на велосипед и поехал – медленно-медленно, не без основания опасаясь, как бы под его весом велосипед не развалился окончательно. «Интересно, что делает сейчас Фатти», – подумал Гун. Он ничего не слышал о ребятах с того утра, когда они все впятером были у него в гостях. Гун нахмурился. «Этому пройдохе палец в рот не клади, – думал он, – а вдруг ему удалось вытрясти что-нибудь из Ларкина?» Полицейский решил даже доехать до «Талли-Хо», чтобы разрешить свои сомнения, и всю дорогу придумывал, что он скажет Фатти, если выяснится, что мальчишка опять там побывал.

Но Фатти не был у Ларкинов – ведь инспектор строго-настрого запретил ему это делать. Мальчика одолевала нестерпимая хандра – хотя перед друзьями он и пытался напустить на себя бодрый вид. От нечего делать он снова и снова прокручивал в уме заметки Эрна. Интересно, как там малышка Поппит? Эрн писал, что она боится миссис Ларкин, да и сам Ларкин ее явно не баловал. Бедняжка – после семи лет ласки и ухода нынешняя жизнь, наверное, казалась ей совсем беспросветной!

«Ставлю сто против одного, что миссис Лоренцо постарается любым способом забрать собаку, – сказал себе Фатти. – Или по крайней мере пристроить ее получше… А не заглянуть ли мне к Эрну, в его домик на дереве, и не разведать ли там все самому?»

Он сел и подумал еще немного.

«Пожалуй, лучше не появляться там в своем настоящем виде – вдруг нарвусь на Гуна! А не переодеться ли мне индусом, как предлагала Бетси?..»

Глядя в зеркало, он на манер тюрбана обмотал вокруг головы полотенце. Бетси была права – теперь он был точь-в-точь житель Индии. Фатти ухмыльнулся и несколько воспрял духом.

– Если сидеть сложа руки, все события так мимо и пройдут, – сказал он своему отражению. – Под лежачий камень вода не течет. А ну-ка, Фатти, встряхнись! Доставай свои костюмы, и за дело!

Сразу после ленча Фатти принялся за работу. Он нашел полоску яркой ткани, вполне подходящей для тюрбана, и проглядел главу «Как носить тюрбаны» в маленькой, но очень полезной книжечке под названием «Одевайтесь правильно». Немного поупражнявшись, он в конце концов по всем правилам соорудил вполне удовлетворительный тюрбан. Затем Фатти гримировальные карандашом наметил себе тоненькие черные усики над верхней губой и подтемнил подбородок, чтобы тот казался свежевыбритым. Заложив толщинки за щеки, чтобы изменить форму лица, мальчик стал выглядеть значительно старше. Наконец, он подчернил брови и, скорчив зловещую гримасу, придирчиво оглядел себя в зеркале.

«Полный порядок. – Фатти остался доволен собой. – До чего же чудно смотреть на себя в зеркало и видеть совершенно другого человека! Так… что бы мне еще надеть?» Он решил, что по январской погоде восточный наряд выглядел бы слишком крикливым. Фатти вовсе не хотелось, чтобы за ним по пятам следовала ватага любопытной детворы! Внезапно он вспомнил, как одевались восточные студенты, которых он видел в Лондоне.

– Они носят тюрбаны, и очень туго намотанные, а пальто и брюки – самые обычные, черные. Не хотят, конечно, трястись от холода в нашем климате! Наверно, лучше всего мне одеться совсем просто: с моим загаром тюрбана вполне достаточно, чтобы превратиться в индуса.

Он нашел довольно грязные и очень тесные черные брюки, не доходившие ему до пояса. В приливе вдохновения Фатти обмотал вокруг поясницы кушак. Сверху он надел старое пальто.

– Иностранный студент из какой-нибудь восточной страны, – проговорил он. – Просто вылитый! Вперед, Фатти – в «Талли-Хо»!

Бастера он, к большому его разочарованию, оставил дома. Фатти решил выйти через кухонное окно, чтобы не попасться на глаза кому-нибудь из прислуги. Но его маневр заметила миссис Троттевилл, изумленно уставившаяся ему вслед.

«Кто бы это мог быть? – удивилась она. – Наверно, какой-нибудь приятель Фредерика. До чего же все-таки странно одеваются эти индусы!»

Фатти спустился к реке и двинулся по тропинке по направлению к «Талли-Хо» Маленькая садовая калитка этой виллы была совсем не похожа на парадный вход, украшенный величественной аркой, через которую минувшим летом въезжало и выезжало так много машин.

В саду не было ни души. Фатти перелез через забор и с величайшей осторожностью направился к дому. Тот стоял пустой и покинутый, ни из одной из его многочисленных труб не было видно дыма.

Фатти заглянул в окно. Он увидел большую комнату с зачехленной мебелью. На большом полированном столе стоял кувшин с засохшими цветами.

Мальчик продолжал оглядывать комнату, стараясь ничего не упустить. Вот журнальный столик, миниатюрная табуретка… Рядом с табуреткой на полу валялся какой-то странный серый предмет. Фатти удивленно вгляделся – и внезапно понял, что это. Ну конечно! Маленькая резиновая кость, любимая собачья игрушка!

Фатти отошел от окна, зашагал по аллейке из розовых кустов… и вдруг, в самом ее конце, столкнулся нос к носу с Ларкином, который внезапно появился из-за угла с охапкой дров.

Ларкин от неожиданности даже подпрыгнул, выронив дрова. Фатти бросился подбирать их, а затем он обратился к перепуганному мистеру Ларкину с весьма натуральным восточным акцентом:

– Простите, пожалуйста! Я приехал сюда повидать моих друзей, Лоренцо, – о, мы такие старые друзья! Но дом заперт, и их нет… прошу вас, дорогой сэр, не скажете ли вы мне, где мои друзья?

– Смылись, – ответил мистер Ларкин. – Вы что, газет не читаете? Нехорошие люди ваши друзья.

– Смылись?.. – озадаченно переспросил Фатти. – Простите, я не понимаю…

– Ну да, смылись, что тут непонятного? – раздраженно отозвался мистер Ларкин.

Фатти пристально поглядел на него, но ничего нового не увидел: все тот же жалкий старикашка, одутловатый, в потертом пальто, закутанный шарфом до самого носа и в шляпе, надвинутой на уши. Ларкин подозрительно покосился на Фатти сквозь толстые стекла очков.

– Посторонним здесь нельзя, – проскрипел он, избегая пристального взгляда Фатти. А тот прямо ел его глазами – ему вдруг пришла великолепная идея переодеться под этого старика. Замаскируйся он под Боба Ларкина – и никто бы не удивился, заметив, как он ходит вокруг дома и заглядывает в каждое окно. Он мог бы даже проникнуть в дом, если бы нашел ключи. Интересно, есть ли они у Ларкина? Непременно надо осуществить как-нибудь эту затею – вот будет забавно!

– Вы должны сообщить мне свое имя, – заявил мистер Ларкин: он вдруг вспомнил, что Гун просил его записывать фамилии посетителей. – Вы иностранец, да? – Он вытащил грязную записную книжечку и послюнявил карандаш.

– Запишите, пожалуйста: мистер Хохо-Ха, – вежливо ответил Фатти и для верности повторил по буквам. – А мой адрес – Бонг-Касл, Индия.

Мистер Ларкин старательно все записал, пристроив записную книжечку на подоконник, чтобы сподручнее было писать. Когда он поднял взгляд, мистера Хохо-Ха уже не было.

Ларкин фыркнул и подобрал дрова. Его ужасно раздражала суета, которую подняли эти полицейские. Скорее бы они от него отстали, чтобы он мог спокойно заниматься своим делом! Правда, дел у него сейчас как раз не было – ведь большой дом топить не надо было. Не посидишь больше в славной теплой котельной, почитывая газетку… Только и остается, что приглядывать за этой гадкой собачонкой.

Спрятавшись за кустами, Фатти наблюдал, как Ларкин, прихрамывая, идет по дорожке. Он старательно подметил все подробности: шарканье, прихрамывание, сутулость, а также угол, под которым Ларкин носит свою криво нахлобученную шляпу. Да, он легко мог бы замаскироваться под Ларкина, да так, что его бы сама миссис Ларкин не узнала!

Фатти как следует рассмотрел весь участок. Он заглянул в сарай и в теплицы, в котельную и в летний домик, не забывая следить, не появится ли еще кто-нибудь. Но вокруг никого не было видно.

И однако, окажись Фатти возле домика Ларкинов, он, пожалуй, увидел бы кое-кого, а точнее – мистера Гуна собственной персоной! Тот, как мы помним, решил еще раз порасспросить Ларкинов и теперь тщетно питался разобраться в кашле, покряхтывании и чихании миссис Ларкин.

Фатти увидел бы и еще кое-кого, если бы поднял голову и взглянул на высокую ель возле живой изгороди, отделявшей «Талли-Хо» от «Хай-Чимниз». На дереве, оправдывая доверие, оказанное им Эрном, отбывали свою двухчасовую вахту Глэд и Лиз. Их кузен и повелитель в это время чинил велосипед, тормоза которого сильно пострадали от столкновения с Гуном.

– Смотрите в оба! – велел он бедняжкам. – И вот вам по два леденца, чтобы не заснуть.

Глэд заметила загадочного иностранца, как только тот перелез через забор. От удивления она даже проглотила свой леденец целиком и так поперхнулась, что чуть не свалилась с дерева.

Когда она наконец пришла в себя, иностранец уже исчез. Выяснилось, что Лиз тоже его видела. Близняшки возбужденно уставились друг на друга.

– Он, наверное, еще там! – прошептала Глэд. – Знаешь, Лиз, надо срочно рассказать Эрну. Он наверняка захочет его выследить. Наконец-то он нас похвалит!

ЭРН ВЫСЛЕЖИВАЕТ ПОДОЗРИТЕЛЬНУЮ ЛИЧНОСТЬ

Глэд и Лиз так спешили, что чуть не свалились с дерева. Оказавшись на земле, они опрометью кинулись в сарайчик, где Эрн возился со своим велосипедом.

– Эрн! Мы видели какого-то типа! – театральным шепотом, слышным по всему саду, сообщила Глэд.

– Где? Кого? – выпрямился Эрн.

Выслушав доклад близняшек, Эрн без лишних слов направился к забору и перелез через него. Осторожно обойдя домик Ларкинов, он в ужасе остановился. В дверях, разговаривая с миссис Ларкин, стоял мистер Гун собственной персоной. Близняшки его не видели, потому что он появился уже после того, как они слезли с дерева.

Мистер Гун заметил Эрна в тот же момент, когда Эрн заметил мистера Гуна. Полицейский просто глазам своим не поверил. Опять этот Эрн! И где – в саду Ларкинов!

Мистер Гун испустил такой рык, что миссис Ларкин в ужасе шмыгнула в дом, с грохотом захлопнув за собой дверь. А Эрн так перепугался, что ноги у него словно приросли к земле. Мистер Гун не спеша направился к племяннику.

– Ты – здесь! – отчеканил Гун. – А ну-ка, малыш, иди сюда! У меня есть для тебя несколько ласковых слов…

В последний момент Эрну все же удалось совладать со своими ногами, и он сломя голову помчался прочь – и на полной скорости врезался в Ларкина, который как раз закончил собирать дрова и теперь ковылял с ними к дому. Охапка снова рассыпалась, Ларкин в ярости вцепился в Эрна – и тут Гун, пулей летевший вдогонку Эрну, чуть не сшиб бедного старика в третий раз за это утро.

– Эй! Вы чего это?.. – пробормотал Ларкин, окончательно сбитый с толку.

– Держите мальчишку! – задыхаясь, крикнул Гун. – Крепче держите!

Как раз в этот момент Эрну удалось-таки вывернуться из объятий мистера Ларкина – но Гун прыгнул на него, как пантера, и так затряс племянника за плечи, что тот забыл, на каком он свете.

– Ты что здесь шастаешь?! – орал полицейский. – А твой толстый дружок тоже где-нибудь здесь шляется?

– Его здесь нет, – пролепетал Эрн, в полной уверенности, что Фатти сейчас сидит вместе с друзьями у себя в сарайчике.

– Сэр полицейский, – вставил мистер Ларкин. – Здесь был какой-то иностранец, я его в саду встретил… вот прямо только что…

– Почему вы мне сразу не сказали? – несправедливо возмутился мистер Гун. – Стоите здесь, молчите… Где он сейчас?

Он так крепко держал Эрна, что тот застонал.

– Отпустите меня, дядя Гун! Я тоже за ним гонюсь. Отпустите, я его поймаю!

– То есть как это – тоже за ним гонишься? – спросил мистер Гун и огляделся с таким видом, будто «Талли-Хо» просто кишел подозрительными иностранцами.

– А правда, сэр, пусть бы парень его поискал, – предложил мистер Ларкин из-под съехавшей ему на глаза шляпы. – Он же маленький, прошмыгнет незаметно, а вы вон какой здоровый. Пусть он ищет иностранца, а вы будете следить за ним, а потом просто арестуете того типа, и дело с концом.

Гун снова встряхнул Эрна.

– Сделаешь это, если я тебя отпущу? Учти, Эрн, меня так и тянет положить тебя на колено и отшлепать так, чтобы ты света белого не взвидел!

– Не надо, дядя! – со слезами на глазах взмолился Эрн. – Отпустите меня, я разыщу его и пойду за ним по пятам. Честное слово, дядя Гун.

– У него на голове был тюрбан, – вспомнил Ларкин. – Это вроде полотенца вокруг головы, – добавил он, увидев недоумение Гуна. – Так что не ошибетесь. Далеко уйти он не мог, и, если вы сейчас отпустите парня, он его еще догонит.

Гун отпустил руку Эрна, и мальчик, облегченно вздохнув, кинулся в погоню. Вот не повезло! Надо же было опять нарваться на Гуна – и как раз когда он надеялся раздобыть для Фатти кое-что новенькое. А теперь надо ловить этого индуса для дяди, когда он мог оказаться таким полезным для старины Фатти!

Эрн припомнил уроки Фатти и стал бесшумно пробираться от куста к кусту, напрягая зрение и слух. Вскоре он услышал, как на тропинке хрустнула веточка. Ага!

Эрн выглянул из-за куста. Уже наступили сумерки, но силуэт человека был еще прекрасно виден. На голове у него был тюрбан!

«До чего противный тип! – подумал Эрн. – От такого чего угодно можно ждать. А вдруг у него пистолет?.. Пожалуй, лучше мне быть поосторожней».

«Вот здорово! Как в кино! – думал Эрн, вспоминая захватывающие кадры своих любимых вестернов. – Интересно, что скажут Фатти и остальные, когда услышат обо всем этом?»

Человек в тюрбане направился по дорожке к садовой калитке. Эрн неслышно следовал за ним по пятам. Гун старался не терять их из виду. Он знал: Эрн индуса не упустит, а значит, если Гун не упустит Эрна, племянничек приведет его прямо к логову подозрительной личности.

А Фатти и в голову не приходило, что за ним могут следить. Он шел и думал о Ларкине, о том, как здорово будет, замаскировавшись под старика, встретиться с ним где-нибудь на улице. Интересно, что скажет Ларкин, столкнувшись нос к носу с самим собой?

Пройдя по тропинке, Фатти свернул к дому. Эрн крался за ним, затаив дыхание и стараясь держаться в тени. Гун изо всех сил пытался не отставать. Он жалел, что оставил у Ларкинов свой велосипед: теперь придется тащиться назад пешком!

Внезапно у Фатти возникло чувство, будто за ним следят. Он резко обернулся. Ему показалось, что в тени кустов мелькнула какая-то фигура, но он не испугался – он был уже почти дома. Впрочем, на всякий случай остаток пути Фатти решил пробежать: ведь если это был Гун, у Фатти не было ни малейшего желания с ним встречаться. Добежав до калитки, мальчик скользнул а сад и через заднюю дверь ворвался в дом. Перемахивая через две ступеньки, он взбежал на второй этаж, в свою комнату. Бастер приветствовал его заливистым восторженным лаем.

Бастера провести было нельзя, как бы Фатти ни маскировался. От Фатти всегда пахло Фатти, неважно, на кого он был похож – на иностранца, старика, цыганку или рассыльного из мясной лавки. Бастер узнал бы его из тысячи!

– Ничего себе! – воскликнул Эрн, выходя из тени, после того как Фатти скользнул в свою калитку. – Как сквозь землю провалился, и удрать ему было некуда, кроме как в калитку Фатти. Может быть, это его приятель? Черт побери, вот и дядя, как назло!

– Куда он девался? – вопросил мистер Гун, железной хваткой стискивая плечо Эрна.

– В калитку Фатти, кажется, – ответил Эрн. – Знаете, дядя, это, наверно, приятель Фатти. Может, оставим его в покое?

– Ха! Мне не терпится узнать, кого это господин Фредерик Троттевилл посылает шпионить в «Талли-Хо»! – заявил Гун и ринулся в калитку, оставив Эрна с его угрызениями совести: неужели он навлек на Фатти беду?

Мистер Гун забарабанил в дверь. Вышла горничная.

– Мистер Фредерик дома? – важно осведомился полицейский. Но горничная не успела ответить: в холле появилась миссис Троттевилл.

– Что вам угодно, мистер Гун? – спросила она. – Почему вы так громко стучите?

– Э… гм… Простите, мэм, – пролепетал мистер Гун, с которого мгновенно слетела вся спесь. Он порядком побаивался миссис Троттевилл. – Я насчет этого иностранца…

– Иностранца? Но здесь нет никаких иностранцев. С чего вы взяли, что он здесь?

– Так он ведь вошел в вашу калитку, – не отступал Гун. – Такой, знаете… в тюрбане…

– А знаете, я припоминаю, что тоже видела человека в тюрбане, – оживилась миссис Троттевилл. – Он почему-то вылезал из кухонного окна. Надо спросить сына – может быть, он тоже его видел? Фредерик! – позвала она. – Ты дома?

– Да, мама, – с верхней площадки лестницы ответил Фатти – в своей обычной одежде, очень чистый и опрятный. – Я читаю. Я тебе нужен?

– Мистер Гун спрашивает про какого-то иностранца, говорит, он где-то здесь, – объяснила миссис Троттевилл. – Он видел, как этот иностранец только что вошел в нашу калитку.

– По-моему, у мистера Гуна галлюцинации, – озабоченно проговорил Фатти. – Вы хорошо себя чувствуете, мистер Гун? Как он выглядел, этот человек?

– На нем был тюрбан. – Гун начал раздражаться.

– Клянусь вам, в доме нет ни одного человека в тюрбане, – покачал головой Фатти. – Я бы наверняка запомнил, если бы увидел.

– Нет-нет, Фатти, – возразила его мать, – я тоже видела сегодня какого-то типа в тюрбане. Правда, насколько я помню, в остальном он был одет вполне обыкновенно… Кто бы это мог быть, Фредерик?

– Может быть, новый разносчик газет? – предположил Фатти. – Или приятель кого-нибудь из служанок? А может, он просто решил срезать угол, пройдя через наш сад? Знаете, мистер Гун, так многие делают.

– Ну что же, сейчас этого человека у нас нет, мистер Гун, – подытожила миссис Троттевилл. – А может быть, вы хотите обыскать дом?

Гун с удовольствием устроил бы хороший обыск, но суровая интонация миссис Троттевилл настолько исключала такую возможность, что он поспешно распрощался и ушел. Фатти вежливо проводил его до калитки и смотрел ему вслед, пока полицейский, размашисто шагая, не исчез в темноте.

Мальчик уже собирался вернуться в дом, когда тихий свист из ближайших кустов заставил его обернуться. Он услышал голос Эрна:

– Фатти! Есть новости!

– Эрн! Да что ты здесь делаешь? – изумился Фатти. Эрн, опасливо оглядевшись, выбрался из кустов.

– Сегодня по «Талли-Хо» рыскал странный человек, – прошептал он. – Потом он вошел в вашу калитку. На нем был тюрбан!

– Ну и балда же ты, Эрн! – простонал Фатти. Это был Я! Я переоделся, чтобы разведать, как там дела, и поговорить с нашим приятелем мистером Ларкином!.. Подожди, а Гун-то как здесь оказался?

Пришлось Эрну все рассказать. Мальчик чуть не плакал – ведь это он привел Гуна к дому Фатти! А что, если бы полицейский сцапал Фатти? Вот было бы несчастье! Бедный Эрн совсем приуныл.

– Выше нос, Эрн. – Фатти потрепал его по плечу. – Все это доказывает, что, во-первых, моя маскировка и вправду была неплоха и, во-вторых, что ты в самом деле держишь ухо востро.

Эрн немного приободрился. Как это Фатти всегда удается взглянуть на вещи с нужной стороны? Эрн был полон решимости наблюдать за «Талли-Хо» еще зорче, чем раньше. В следующий раз он обязательно выследит НАСТОЯЩУЮ подозрительную личность!

После столь занимательно проведенного дня Фатти вернулся в свою комнату в довольно подавленном настроении. Настоящей тайной даже не пахнет!

МНОГО ШУМА ИЗ НИЧЕГО

Когда на следующее утро Фатти увидел газеты, у него опустились руки. Репортеры каким-то образом пронюхали, что возле «Талли-Хо» видели подозрительного иностранца. «Снова тайна Лоренцо! – гласил первый заголовок. – Старый друг возле дома!» «Храбрый констебль преследует индуса!» – сообщала вторая газета. «Вероятно, похищенная картина спрятана в доме, – говорилось в третьей. – Загадочный иностранец замечен при попытке взлома!»

Фатти в глубоком унынии смотрел на эти заголовки. Господи Боже, что же Гун им наговорил? Видимо, какой-то шустрый репортер вчера вечером атаковал Гуна, и тот не устоял перед соблазном в красках описать свою встречу с переодетым Фатти.

У Фатти упало сердце. Но ведь Гун даже пальцем до него не дотронулся! Его выслеживал Эрн, а Гун просто шел за Эрном. А вдруг инспектор Дженкс обо всем узнает?

Фатти отправился к друзьям и нашел их в полной растерянности. Ребята не знали, что и думать об этом, и очень обрадовались, увидев Фатти.

– Видел газеты? – спросил Пип, едва Фатти в сопровождении Бастера, переступил порог комнаты. Тот кивнул. Все четверо смотрели на него с большим удивлением.

– Что случилось? Почему у тебя такой траурный вид? – осведомился Ларри. – А мы так радовались, что наконец хоть что-то произошло!

Фатти сел и застонал так отчаянно, что Бетси в испуге кинулась к нему на помощь.

– Что с тобой? Ты заболел, Фатти?

– Если бы! – ответил Фатти. – Вы что, тоже не догадались, что этим индусом был я?.. Я решил переодеться студентом-иностранцем и посмотреть, как там дела в «Талли-Хо». Сначала я напоролся на Ларкина, а потом меня засек Эрн и не нашел ничего лучше, как сообщить Гуну, которому как раз приспичило навестить Ларкинов. И Гун послал Эрна за мной – проследить, куда я пойду.

У ребят от ужаса округлились глаза.

– Фатти! Ты же теперь попал во все газеты!

– Да. К счастью, никто не знает, что индусом был я – кроме Эрна, ему я сказал, но, наверно, не надо было этого делать: он не сможет держать язык за зубами. И еще… ой! Я еще кое-что вспомнил… Ну надо же!..

– Что? Что еще? – вскрикнула вконец расстроенная Бетси. Она уже была готова к самому худшему.

– Я спросил Ларкина, куда уехали мои друзья Лоренцо, – продолжал совершенно убитый Фатти. – А он попросил назвать мое имя, и я сказал первое, что мне в голову взбрело, – И ОН ЕГО ЗАПИСАЛ! Если Гун доберется до этого имени, он поймет, что индус был розыгрышем, то есть что это был я!

Представляете, что тогда начнется?

– Как же ты представился? – спросил Ларри.

– Мистер Хохо-Ха, Бинг-Касл, Индия, – простонал Фатти.

Наступило секундное молчание – и вдруг Дейзи залилась смехом.

– Ой, не могу! Мистер Хохо-Ха! Нет, старый Ларкин и вправду записал это имя?

– Вот именно. – Фатти совсем не хотелось смеяться. – Ничего смешного, Дейзи. Если Эрн проговорится, я влипну хуже некуда. Будьте спокойны – здесь будут кишмя кишеть репортеры, мечтающие взять интервью у Мальчика, Надувшего Полицию! Кошмар! Боже, зачем я это сделал?!

– Эрн тебя не выдаст, – уверенно проговорила Бетси.

– А по-моему, выдаст, – сказал Пип. – Он так боится Гуна, что тому стоит его немного припугнуть, и Эрн все ему выложит.

И тут раздался стук в дверь. Ребята разом обернулись.

Неужели Гун? Нет, Гун не стал бы стучать, он просто вошел бы в комнату, и все.

Дверь открылась. На пороге стоял Эрн, встрепанный и красный как рак.

– Эрн! А мы как раз о тебе говорили, – воскликнула Бетси. – Скажи, ты ведь не выдал Фатти? Не сказал Гуну что индус – это он?

– Конечно, нет! – возмутился Эрн, к большому облегчению пятерых друзей. – За кого вы меня принимаете?! Дядя меня сегодня все утро спрашивал, но я ни словечка не сказал про Фатти!

– Я знала, что ты этого не сделаешь! – торжествующе проговорила Бетси.

– Я приехал, чтобы вам кое-что рассказать, – продолжал Эрн. – Мой дядя сегодня очень странно себя вел. Прямо не знаю, что с ним сталось.

– Что ты имеешь в виду? – заинтересовался Фатти.

– Ну, он заявился сегодня утром к тете Вуш – понятия не имею, как он разузнал, что я там живу – завёл меня в дровяной сарай и запер дверь. У меня от страха поджилки затряслись; я был уверен, что он собирается меня выпороть!

– Бедняга, – пожалела его Дейзи.

– Ничего подобного! Он был слаще сахара. Все время трепал меня по плечу и говорил, что, если подумать, я не такой уж плохой паренек, а потом заявил, что не хочет, чтобы у меня были неприятности, и поэтому не советует мне никому говорить, что это я обнаружил вчера индуса и выследил его…

Фатти рассмеялся.

– Да он просто-напросто хочет присвоить себе всю славу в этой истории с индусом, вот и все, Эрн!

– Ах, вот в чем дело? – Эрн облегченно вздохнул. – Знаешь, когда я увидел сегодняшние газеты, меня прямо в жар бросило от испуга, и, когда пришел дядя Гун, я и так весь дрожал, а как его увидел, еще больше затрясся. Меня и сейчас трясет, как вспомню обо всем этом.

– Возьми конфету, – предложил Пип. – Очень помогает от трясучки.

Эрн взял конфету и сунул ее в рот.

– Уфф!.. – вздохнул он. – Вот счастье было, когда дядя меня отпустил! Я поклялся ему, что ни словечком никому не обмолвлюсь, и никогда в жизни я ничего никому не обещал с большей радостью! Никогда в жизни!

У Фатти словно гора с плеч свалилась.

– Спасибо, Эрн, – с чувством проговорил он. – Ты снял камень с моей души. Раз Гун всюду хвастает, что это он заметил индуса и пустился за ним в догонку, то со мной все в порядке. Хотя ему не стоило бы болтать – ведь он задействован в расследовании.

– А вдруг какой-нибудь репортер выведает у Ларкина, что индус назвался мистером Хохо-Ха из Бонг-Касла? – спросил Пип. – Разве он не учует подвоха?

– Нет, не думаю, – ответил Фатти, поразмыслив. – Скорее всего, он решит, что индус посмеялся над стариканом. Надеюсь, однако, что этого имени не услышит инспектор Дженкс – он-то сразу поймет, что придумать такое индусское имя вполне в моем духе.

– Ну, Фатти, ты даешь! – У Эрна даже глаза округлились, когда он вспомнил вчерашние события. – И как у тебя смелости хватает? Я бы ни за что не поверил, что это ты, у тебя даже походка была совсем другая! Тебе в актеры надо!

– Еще не хватало! – воскликнул Фатти. – Быть актером, когда можно стать сыщиком? Ни за что на свете!

– Я думаю, нам надо денька на два затаиться, верно? – сказала Дейзи. – Не появляться возле «Талли-Хо». Как только эта суматоха уляжется, можно опять взяться за дело. Но сейчас, Фатти, тебе нельзя рисковать.

– Ты права, – согласился Фатти. – Но лично я начинаю опасаться, что следующей новостью будет побег Ларкина из страны вместе с картиной, и на этом дело кончится.

– Надеюсь, что нет! – возразил Пип. – До чего же трудная загадка – ухватиться не за что, ни улик, ни подозреваемых…

– Кроме индуса, – с усмешкой вставил Ларри.

– Что же, давайте оставим это дело на пару дней, – подытожил Фатти.

– И мне не надо больше наблюдать за «Талли-Хо»?.. – разочарованно спросил Эрн.

– Почему же, вреда от этого не будет, – успокоил его Фатти. – Твоим кузинам там все еще нравится?

– Еще как! Они перетаскали туда всех своих кукол, – с видимым отвращением проговорил Эрн. – Там теперь яблоку негде упасть – одни куклы, а одна из них верещит как резаная, когда на нее наступишь. Ох и напугала она меня!

Все рассмеялись.

– Ну что ж, пусть сидят там сколько влезет и докладывают тебе обо всем, что заметят, – решил Фатти. – Эх, если б я знал вчера, что я у них как на ладони! Совершенно забыл о вашем наблюдательном пункте. Твои кузины, должно быть, смотрят во все глаза.

– Они ничего, – кивнул Эрн. – Совсем ручные стали. Я для них царь и бог и ясное солнышко…

– Ох. Эрн! – только и вымолвила Бетси, присоединяясь к общему смеху. Эрн просиял. Он так любил радовать своих друзей!

– Эрн, написал что-нибудь новенькое? – спросила Бетси. Эрн обожал сочинять «стишата», как он их называл, хотя, честно говоря, ему редко удавалось продвинуться дальше первых трех-четырех строк.

Эрн, польщенный, вытащил записную книжку.

– Надо же, помните мои стишата! – улыбнулся он. – Я начал тут кое-что на прошлой неделе… Думаю, это будет недурно… правда, опять застрял.

– Прочти начало, – предложи Фатти. – Может, я тебе помогу.

Эрн набрал в грудь побольше воздуха и продекламировал:

– Тут я и споткнулся, – вздохнул он. – Идей у меня в голове полным-полно, но ни одной подходящей.

– Мой дорогой Эрн, это замечательные стихи, – горячо сказал Фатти. – Ты и вправду не знаешь, как там дальше? Слушай!

Фатти встал посреди комнаты и продекламировал не менее торжественно, чем минуту назад Эрн:

Фатти остановился перевести дыхание. Эрн слушал его с благоговением. Кажется, Фатти мог бы, не останавливаясь, продолжать так до скончания веков. Способность импровизировать была одним из его главных талантов.

– Здорово! – воскликнул Эрн. – Как это у тебя получается, Фатти? Ну да, именно это я и хотел сказать в своем стихотворении, но застрял на первой строфе. Ты просто гений, Фатти!

– Да ну, пустяки! – махнул рукой Фатти, несколько приободрившись.

– Нет, не пустяки. Это просто замечательно, – возразил Эрн. – Я должен все это записать. Но ведь это теперь твое стихотворение, Фатти, а не мое!

– Ничего подобного, – великодушно сказал Фатти. – Вовсе не мое. Я бы никогда до него не додумался, если бы не твое начало. Так что можешь смело считать его своим, Эрн.

Эрн был в восторге. В течение следующих двадцати минут он не проронил ни слова. Мальчик усердно записывал свои новые «стишата».

ДВА ДНЯ ЗАТИШЬЯ

Газеты больше не упоминали о «таинственном иностранце». Да и вообще о деле Лоренцо, кажется, не было ни слова. Для Фатти это было большим облегчением…

Два дня пятеро друзей, Эрн и Бастер вели самую обыкновенную жизнь. О деле Лоренцо заговорили лишь однажды. Эрн сообщил, что близняшкам начинает надоедать их домик на дереве… Понимаете, там наверху сильный ветер, и их вещи то и дело падают. И еще они надулись, что я не разрешил им пускать мыльные пузыри по домику Ларкинов.

– Мыльные пузыри? – удивился Фатти. – А зачем? Все равно они лопнут, не долетев до домика.

– Только не их пузыри, – покачал головой Эрн. – Глэд и Лиз выдувают их из особой смеси, и они выходят очень большими и крепкими, не лопаются, если на что-нибудь наткнутся, и летать могут целую вечность.

– Понимаю, – кивнул Фатти, представив себе мистера и миссис Ларкин в окружении огромных прыгучих пузырей. – Звучит и правда довольно соблазнительно, но пока постарайся попридержать близняшек, а то ваш домик на дереве сразу раскроют.

– Я запретил им это делать, – закивал Эрн. – Но не уверен, что они послушаются. Уж больно им нравится эта мысль. Когда она пришла им в голову в первый раз, они чуть с дерева не свалились от смеха.

– Да, мысль неплохая, – согласился Фатти. – Может, мы как-нибудь ее и осуществим, но только не сейчас. А теперь я предлагаю прошвырнуться в кондитерскую – выпить кофе с горячими масляными лепешками.

И, вскочив на велосипеды, компания отправилась в кондитерскую. По дороге Эрн подумал, что ему очень нравится привычка пятерых друзей то и дело вот так перекусывать. Тетя кормила его не так сытно, как мать, и бедняга Эрн вечно был голоден.

Хозяйка кондитерской очень обрадовалась, когда у нее в магазине появились шестеро детей и собака в придачу. Такая компания будет получше дюжины взрослых, потому что съест раза в три больше! Хозяйка подала ребятам блюдо с целой грудой горячих масляных лепешек.

– Коричные! – обрадовался Пип. – Как раз такие я люблю. Очень мило с твоей стороны, Фатти, все время вот так нас подкармливать. У тебя, похоже, денег куры не клюют.

– Это все рождественские, – ответил Фатти, которого всегда щедро одаривали бесчисленные дядюшки, тетушки, дедушки и бабушки. – Сидеть, Бастер. Воспитанные псы не кладут лапы на стол и не провожают взглядом каждую лепешку.

– Они просто хватают ее, и все – добавил Эрн, с большим одобрением созерцая блюдо. И вдруг он замер, потому что в дверях появилась знакомая грузная фигура.

– А, мистер Гун, доброе утро, – приветливо проговорил Фатти. – Присоединяйтесь к нам, пожалуйста. Хотите горячих масляных лепешек?

Мистер Гун прошествовал к ним, поджав губы, как будто боясь сказать что-то лишнее. Он поочередно оглядел ребят – Эрн весь затрепетал под его взглядом – и обратился к Фатти.

– Тебя-то я и ищу… – он сделал угрожающую паузу, – мистер Хохо-Ха! Думал, я не загляну в записную книжку Ларкина? Дурака из меня хотел сделать, да? Ох и рассердится же инспектор, когда узнает об этом!

– Что вы имеете в виду? – с самым невинным видом спросил Фатти. – Я читал в газетах, что позавчера вы героически преследовали какого-то таинственного иностранца. Мои поздравления, мистер Гун. Хотел бы я это видеть!

Эрн медленно сполз под стол, где его от души приветствовал Бастер, облизав ему все лицо. Но Гун: даже не заметил исчезновения племянника.

– То есть как это – хотел бы видеть? – возопил мистер Гун. – Ты там был и все прекрасно видел, мистер Хохо-Ха! И вот что я тебе скажу, господин Фредерик Алджернон Троттевилл, советую тебе побыстрее сматывать удочки в твой БОНГ-КАСЛ, ясно? Иначе у тебя будут очень серьезные неприятности!

Не этой грозной ноте мистер Гун торжественно покинул кондитерскую. Хозяйка изумленно посмотрела ему вслед.

– О чем это он?

– Бедняга. Совсем рехнулся, – сочувственно вздохнул Фатти, беря очередную лепешку. – Вылезай, Эрн. Опасность миновала. Пошевеливайся, а то лепешек не достанется.

Эрн, бледный как полотно, поспешно вылез из-под стола и открыл рот, собираясь задать какой-то вопрос.

– Поговорим об этом позже, Эрн, – предостерег его Фатти. Эрн тут же закрыл рот и открывал его уже только для того, чтобы откусить кусок лепешки.

– Наверно, Гун увидел наши велосипеды и не смог пройти, мимо, – тихо проговорила Дейзи. – Я думала, он вот-вот лопнет от ярости!

Остаток дня прошел очень приятно, поскольку мать Пипа и Бетси пригласила всех шестерых в гости.

– Мама говорит, ее не будет с трех до семи, – объяснил Пип. – Так что, сказала она, у нас есть прекрасный шанс вволю походить на голове!

– Очень мило с ее стороны, – одобрил Фатти. – Твоя мама, Пип, строга, но всегда справедлива. А ваша повариха будет дома?

– Будет, будет! – ухмыльнулся Пип. – Она сказала, что, если ты зайдешь к ней в кухню и изобразишь разъяренного садовника, она напечет тебе твоих любимых имбирных пряников.

– Что ж, неплохой бизнес, – согласился Фатти. Будучи однажды в гостях у Пипа и Бетси, он случайно услышал, как их садовник ругал повариху за то, что та «надергала петрушки, даже позволения не спросясь». Колоритный язык садовника доставил Фатти массу удовольствия, и с тех пор он с неизменным успехом исполнял эту сценку перед публикой. Сама повариха каждый раз приходила в неописуемый восторг и даже одалживала Фатти свой фартук, чтобы он изобразил садовника.

Первое, что увидел Фатти, войдя с дом, был этот самый фартук. Пип хихикнул.

– Хорошо тебе, Фатти! Все тебе достается: и пряники за сценку с садовником, и самые лучшие апельсины из теплицы – за сеанс чревовещания, а потом ты заставляешь корову мычать исключительно для удовольствия рассыльного и получаешь…

– Хватит, хватит, – прервал его Фатти. – Ты так об этом говоришь, как будто я с них дань собираю, в то время как это всего лишь честный бизнес. А сейчас пошли на кухню, а то ваша повариха не успеет напечь нам достаточно пряников!

Ребята спустились в кухню. Эрн шел последним и думал о том, какой все-таки Фатти замечательный парень и как ему, Эрну, повезло, что такой необыкновенный человек и его друзья приняли его в свою компанию… В сотый раз он твердо решил всю жизнь служить Фатти. «Или умереть!» – добавил он про себя, в восторге от того, как его кумир уморительнейшим образом размахивает фартуком, отчитывая при этом скрипучим голосом восхищенную повариху, которая чуть ее помирает со смеху.

– Ох, Господа, помилуй! – всхлипнула она, утирая слезы. – Никогда в жизни такого не видывала! Ну точь-в-точь старый Герберт! Вот так он на меня фартуком и махал! Ой, хватит, я больше не выдержу!

Ребята получили свои пряники, и как же был изумлен старый Герберт, когда Пип поднес ему значительную часть. Садовник принял пряники в ошеломленном молчании.

– В знак признательности от нас всех! – торжественно произнес Пип, чем окончательно удивил Герберта.

Вечернюю газету принесли как раз тогда, когда друзья, собираясь расходиться, прощались в прихожей с Пипом и Бетси. Скользнув сквозь щель для писем и газет, она упала на коврик так, что начало первой полосы оказалось наверху.

Фатти вскрикнул и коршуном набросился на газету.

– Смотрите! Смотрите, что пишут! Лоренцо видели в Майденхеде! Это же совсем близко от нас! – Он быстро пробежал глазами заметку. – А-а… Это, похоже, «по непроверенным сведениям»… Нет, по-моему, Лоренцо не настолько глупы, чтобы путешествовать открыто. Теперь, наверно, со всей страны будут поступать подобные сообщения, просто чтобы читатели не забыли об этом деле.

– Фью! – присвистнул Эрн. – Майденхед! Если это они, то они вполне могут появиться в «Талли-Хо» и забрать Поппит!

– Как по-твоему, Гун будет сегодня там дежурить? – спросил Ларри.

– Не знаю. Если это не утка, то вроде должен… – пожал плечами Фатти. – Эрн, смотри сегодня в оба, ладно?

– Есть смотреть в оба! – с энтузиазмом пообещал Эрн. – Я бы с удовольствием и сам туда прогулялся, да боюсь опять на дядю нарваться.

– Я подойду туда около полуночи, – решил Фатти. – Мало ли что…

– Идет, – Эрн все больше заводился. – Я буду в домике на дереве, Фатти. Я покричу совой, чтобы ты знал, что я там.

Он поднес сложенные руки ко рту и тихо дунул. Прихожая наполнилась вибрирующим совиным уханьем.

– Класс! – восхитился Ларри. – Все в порядке, – успокоил он испуганную повариху, которая выглянула из кухни. – Сову мы пока еще не завели.

Повариха вернулась на кухню.

– Опять, наверно, мастер Фредерик, – сказала она своей приятельнице, пришедшей к ней в гости. – Ну и трюкач же он!

Но на сей раз трюкачом был Эрн. Польщенный восхищением аудитории, он заухал «на бис».

– Значит, решено, – подытожил Фатти. – Ты будешь на дереве, а я подойду часам к двенадцати. Не думаю, что там и в самом деле что-то случится, но лучше подстраховаться. И, разумеется, я постараюсь не налететь на Гуна.

– До свидания, – сказал Ларри, услышав, как часы отбивают семь. – Спасибо за прекрасный вечор. Поживей, Дейзи!

Все разошлись, и Пип запер дверь. Эрн проводил друзей до угла и поехал к себе, ужасно взволнованный. Подумать только – провести в домике ночь! Он возьмет плед и несколько подушек – и, конечно, пакетик леденцов, – и ему будет там совсем неплохо.

Итак, в девять часов – его дядя с тетей ложились рано, а близняшки уже видели десятый сон – Эрн сел в кровати и прислушался, уснули ли мистер и миссис Вуш. Да, оба, как обычно, похрапывали – дядя громко и раскатисто, а тетя – мягко, еле слышно.

Эрн оделся потеплее: ночь была холодная. Он решил взять с собой не только плед, но еще и одеяло. Две старые подушки он втащил на дерево еще раньше, а в кармане его пальто лежали пакетик леденцов и фонарик. Итак, вперед!

Он крадучись отошел от кровати, спустился по маленькой лесенке на первый этаж, открыл кухонную дверь и вышел в сад. Через минуту он был возле дерева. Стараясь не шуметь, он осторожно вскарабкался наверх, не выпуская из рук одеяло и плед.

И вот он уже сидит в домике, всматриваясь в соседний двор через просвет в кроне. Взошла луна, ночь была очень светлая. Эрн засунул за щеку леденец и приготовился нести дозор. Никогда в жизни он еще не был так счастлив!

НОЧЬ ПРИКЛЮЧЕНИЙ

Фатти оказался возле «Талли-Хо» намного позже. Его родители никак не ложились, и Фатти, полностью экипированному, пришлось ждать до половины двенадцатого. Маскироваться на этот раз он не стал – ведь он собирался по мере сил избегать любых встреч, а не искать их!

Фатти надел свое самое толстое пальто и натянул самую теплую шапку. Бастеру он шепотом приказал сидеть тихо. Маленький скотч-терьер уныло наблюдал за ним, понимая, что Фатти намерен уйти без него. Он даже не вильнул хвостиком, когда Фатти погладил его на прощание.

Ночь была неспокойная. Когда луна выходила из-за туч. Дорога освещалась ярко, как днем, но стоило ей снова скрыться – и без фонарика не было видно ни зги. Фатти, держась в тени деревьев, ступал мягко, вслушиваясь в ночные шорохи.

По дороге он никого не встретил. Да, в тот вечер Питерсвуд рано отправился на покой!

Фатти спустился к реке и пошел по тропинке к садовой калитке «Талли-Хо». Мальчик понимал, что войти через главные ворота почти наверняка бы означало встретиться с Гуном, который, скорее всего, нес свою вахту именно там.

«Хотя не очень-то мне верится в это сообщение из Майденхеда, – думал Фатти. – Во-первых, очень глупо было бы со стороны Лоренцо так быстро вернуться в наши края. А во-вторых, если б они это и сделали, то замаскировались бы поосновательней, и опознать их было бы не так-то легко».

Он прошел в калитку. В домике Ларкинов было темно, ниоткуда не доносилось ни звука. Фатти вспомнил, что Эрн ведет сейчас наблюдение из своего домика на дереве, и остановился, чтобы подать условный сигнал.

– У-ху! – точно подражая крику совы, позвал Фатти. – У-у! У-ху! У-у!

– Уу-ху-ху-у-ху! – донеслось в ответ.

Это было настолько похоже на настоящую сову, что Фатти одобрительно кивнул. Молодец, Эрн!

Мальчик начал пробираться к большому дому, погруженному в полную тьму. Фатти ужасно хотелось увидеть какой-нибудь огонек, или услышать подозрительный звук – это было бы так захватывающе! Но в покинутом доме царили тишь и темнота.

Эрн опять заухал. Не успел Фатти ответить, как уханье послышалось снова, затем еще раз.

«Что это он?» – удивился Фатти и тут же рассмеялся. На сей раз это была настоящая сова – совы любят охотиться в лунные ночи, подобные этой.

Однако на всякий случай не мешало бы подать ответный сигнал. Фатти поднес большие пальцы ко рту и ответил долгим вибрирующим уханьем.

Сразу же донеслось уханье ему в ответ – и звучало оно очень настойчиво. Эрн это или нет? Невозможно было правильно определить направление, откуда доносился звук. Может быть, Эрн пытается что-то сообщить ему? Или предостеречь?

Фатти решил немного подождать, притаившись в тени густого куста. Ночь была так безмолвна, что Фатти услышал бы любой самый тихий звук.

Мальчик стоял не шевелясь и прислушивался. Минут пять не было слышно ни звука. Даже уханья совы!

Затем Фатти явственно расслышал тихий хруст, как будто кто-то осторожно ступал по замерзшей траве. Да, очень осторожно!

Он затаил дыхание. Не один ли это из Лоренцо? Может, он – или она – вернулся, чтобы забрать что-то из дома? У них наверняка есть ключи. Фатти снова застыл; в эту минуту луна вышла из-за тучи и ярко осветила все вокруг. Фатти, скорчившись, затаился за кустом и осмотрелся – не заметит ли кого-нибудь!

Ни звука! Ничего подозрительного кругом. Луна снова зашла за тучу – на этот раз за большую, и меньше чем через несколько минут она не проглянет.

Звук донесся снова – легкое похрустывание замерзшей травы. Фатти совсем окоченел Да, кто-то двигался с той стороны дома, Фатти был в этом уверен. Этот кто-то или остановился, или очень осторожно продвигался вперед.

Громкое уханье раздалось так близко, что Фатти вздрогнул. Но сейчас это определенно была настоящая сова: он разглядел темную тень от крыльев совершенно бесшумно летевшей птицы.

Тихое похрустывание донеслось снова. Похоже было, что кто-то притаился за углом дома и стоит там, переминаясь с ноги на ногу. Но кто это может быть?

«Я должен его увидеть, – сказал себе Фатти. – Если это Лоренцо, побегу звонить инспектору Дженксу. Гун? Нет, это не он. Констебль дышит как паровоз, его за версту слышно. А тут ни звука, кроме еле слышного похрустывания травы».

Поскольку луна все еще была скрыта за тучами, Фатти решил не откладывать дела в долгий ящик. Он осторожно выбрался из-за куста, радуясь, что с этой стороны дома трава не так подмерзла, и вдруг под ногой у него оказались сухие листья. Раздался негромкий хруст. Фатти испуганно замер – услышал ли его незнакомец? Мальчик был уже в двух шагах от угла дома. Постояв немного, он шагнул вперед и выглянул из-за угла.

В ночной темноте смутно вырисовывались очертания человека, стоявшего под окнами дома. Он был абсолютно неподвижен. Разглядеть человека было невозможно, но ясно было, что он был слишком высок для приземистого и грузного Гуна.

У Фатти бешено забилось сердце. Кто же это такой? Он нащупал свой фонарик: если ослепить незнакомца неожиданной вспышкой, то, пока он не опомнится, можно будет добежать до телефона и предупредить Дженкса.

Фатти совсем забыл о луне! Только он собрался включить фонарик, как луна, выйдя из-за тучи, залила сад своим ярким мертвенным светом.

И Фатти оказался лицом к лицу с высоким полицейским в форменном шлеме. Тот ошеломленно уставился на Фатти, а потом шагнул к нему, поднимая к губам свисток. Раздался пронзительный свист.

– Понимаете, – начал Фатти, – я. И тут из-за беседки возле дома нулей вылетел Гун. 0х, и отвисла у него челюсть, когда он увидел Фатти!

Вне себя от бешенства, он напустился на мальчика:

– Ты! Опять ты! Избавлюсь ли я от тебя когда-нибудь, несносный мальчишка?! Может, это ты и совой здесь кричал? И вообще – что ты здесь делаешь? Я не я буду, если не доложу шефу! Ты мешаешь мне выполнять служебный долг, препятствуешь действиям представителей закона… дезинформируешь нас при исполнении служебных обязанностей!

– Но я же не знал, что вы тут выполняете служебные обязанности, мистер Гун! – удалось наконец вставить Фатти. – Я не хотел вам мешать. Простите, пожалуйста!

Второй полицейский так и стоял, разинув рот от удивления. Что это еще за мальчишка?

– Как твоя фамилия? – спросил он наконец, вытаскивая записную книжку.

– Я вам скажу его фамилию! – рявкнул Гун. – И видит Бог, мне слишком часто приходилось ее слышать. Пишите: это Фредерик Троттевилл, у которого на сей раз будут очень серьезные неприятности! Приказываю вам арестовать его как нарушителя права частной собственности, констебль!

– Погодите минутку, – остановил его констебль. – Так это тот самый Фредерик Троттевилл? Приятель нашего шефа? Не буду я его арестовывать, Гун. Делайте это сами, если хотите.

– Делайте, что я вам сказал! – Гун окончательно вышел из себя. – Как вы смеете мне возражать? Вы сегодня у меня под началом, как вам известно!

Тут как раз луна очень вовремя скрылась за тучу, и Фатти подумал, что грех не использовать такой шанс. Ему совсем не улыбалось оказаться под арестом – к тому же он действительно сожалел, что помешал Гуну. Неудивительно, что Эрн так настойчиво пытался его предупредить: с дерева, наверное, Гун и второй полицейский были видны как на ладони.

Выбравшись на улицу через садовую калитку, Фатти побежал домой, размышляя, что же ему теперь делать. Может, позвонить инспектору и самому рассказать об этой несчастной встрече с Гуном и его напарником? Мистер Дженкс наверняка поймет, что Фатти хотел только помочь!

По здравом размышлении Фатти решил отложить звонок до утра. Авось и Гун к тому времени поостынет. А Фатти прямо с утра пойдет и извинится за то, что помешал ему работать. Гун любит, когда перед ним извиняются.

Так что Фатти не стал никуда звонить, а благоразумно улегся спать, успокоив Бастера, обезумевшего от радости при виде хозяина. Где-то неподалеку прокричала сова, и Фатти улыбнулся, подтягивая одеяло к подбородку. Бедный Гун! Его, наверно, совсем сбило с толку это непрерывное уханье перепуганного Эрна.

А Эрн все еще сидел на дереве. Он весь дрожал – не столько от холода, сколько от сильного волнения. При луне все, что происходило в «Талли-Хо», было видно ему как днем, и Эрн заметил Гуна и второго полицейского еще до появления Фатти, около одиннадцати вечера. Дядю своего, пухлого и коренастого, он опознал безошибочно. Второго полицейского Эрн не знал.

Мальчик видел, как они обошли вокруг дома, заглянув во все окна и подергав каждую дверь Затем полицейские куда-то исчезли. Значит, они все-таки ожидают появления Лоренцо? И сейчас готовят им засаду? А Фатти ничего об этом не знает! Он может угодить прямиком им в лапы! Эрн так дрожал, что даже домик начал вибрировать вместе с ним.

Что же делать? Слезть с дерева и попробовать перехватить Фатти, чтобы предупредить его? Но Эрн ведь не знал, каким путем пойдет Фатти – через садовую калитку или через главные ворота. А вдруг он его пропустит?

Наверное, лучше остаться на дереве и, когда Фатти появится, предостеречь его криком совы. Да, но увидит ли он Фатти? Ведь если луна опять спрячется за тучу, внизу не будет видно ни зги.

В конце концов Эрн решил, что лучше подождать на дереве и постараться разглядеть Фатти – а затем изо всех сил кричать совой.

Фатти он заметил без труда, едва тот прокрался в сад. У Эрна и правда был прекрасный наблюдательный пункт! Эрн поухал, и Фатти ему ответил, И тут бедняга Эрн снова заметил незнакомого полицейского, стоящего на углу дома. А где же Гун? А, вон он, за летним домиком! Эрн заухал что было сил – но тут, как назло, из зарослей взлетела настоящая сова и стала ему вторить. Эрн погрозил ей кулаком – надо же так все испортить. Теперь Фатти ни за что не отличит одного крика от другого.

Эрн видел, как Фатти столкнулся с полицейским. Правда, слов он не слышал – только невнятный ропот голосов. Он так старательно вглядывался в происходящее, что глаза у него чуть не вылезли из орбит. Ну, Фатти. Фатти, беги же! Эри поймал себя на том, что повторяет эти слова вслух.

Затем луна исчезла за тучей, а когда снова появилась, то – о радость – Эрн увидел бегущую по речной тропинке фигурку и двух полицейских, мечущихся в поисках исчезнувшего Фатти.

У Эрна просто гора с плеч свалилась. Он откинулся на спину, почувствовав вдруг, что страшно устал от напряжения последних часов.

Встряхнись, Эрн! Ночь еще не кончилась!

ЭРН КРАЙНЕ ИЗУМЛЕН

Эрн наконец-то облегченно вздохнул. Фатти, наверно, уже дома, в безопасности. Интересно, узнал ли его Гун? Эрн боялся, что узнал. Мальчик снова выглянул наружу.

Ага – вон Гун и второй констебль, расхаживают туда-сюда, кажется, спорят о чем-то. А вот Гун остановился, похлопал себя по бокам своими огромными ручищами.

«Замерз, – отметил Эрн. – Хоть бы он совсем окоченел! Горячо надеюсь, что он должен провести здесь вею ночь! Рррррр!»

Эрн даже сам испугался своего рыка, от которого прямо кровь стыла в жилах. Внезапно он почувствовал, что у него самого основательно замерзли руки и ноги, и с вожделением подумал о теплой постели.

«Больше мне здесь сегодня делать нечего, – решил он и стал спускаться с дерева, обмотав вокруг туловища плед и одеяло. – Все, пора спать!»

Мальчик слез с дерева и направился к дому. К его ужасу, дверь кухни была заперта. Он слегка подергал ее, совсем пав духом. Кто же ее запер? Наверно, дядю разбудил какой-нибудь шум, он вышел поглядеть, в чем дело, и на обратном пути запер дверь. Проклятье! Эрн понимал, что барабанить в дверь и поднимать на ноги весь дом ему не стоит. Оставалось одно – вернуться на дерево, а завтра утром объяснить, что провел там всю ночь, потому что это страшно романтично. Тетя, конечно, решит, что он чокнутый, но что тут поделаешь!

Но не замерзнет ли он под одним одеялом? Эрн вспомнил, что у дяди в сарайчике полным-полно старых газет. Он где-то слышал, что газеты прекрасно согревают, и решил прихватить их на дерево как можно больше.

С охапкой газет он вернулся в домик на дереве, показавшийся ему очень уютным после холодного воздуха во дворе. Эрн расстелил газеты и устроил себе что-то вроде постели. Еще несколько газет он обмотал вокруг тела, сверху накрылся одеялом и пледом и положил голову на подушку. Ему пришлось свернуться клубочком, потому что домик был очень мал. Но ведь и сам Эрн был не слишком большим!

Он начал согреваться; пожалуй, тут было не так уж плохо! Эрн зевнул во весь рот и закрыл глаза. И тут очень близко от него раздалось совиное уханье: Ууу! Ууу! У-ху-хууу!

Эрн подскочил. Неужели Фатти вернулся? Эрн выглянул из домика, но никого не увидел – ни Фатти, ни Гуна и его напарника. Сад был залит ослепительным лунным светом, мирным и спокойным. Уханье повторилось, но на этот раз Эрн увидел сову, пролетавшую мимо его домика.

– УУУ! – кричала сова. – Уу-ху. Эрн поднес руки ко рту и присоединил свое уханье к совиному:

– У-ху-ху-ху!

Сова испуганно пискнула и мгновенно повернула прочь. Эрн проводил ее взглядом.

– И только попробуй еще раз меня разбудить! – сказал он. – На сегодня с меня хватит?

И Эрн снова свернулся калачиком под своими газетами и одеялами и закрыл глаза. На этот раз он крепко уснул и проспал около двух часов.

Разбудил его какой-то шум. Спросонья мальчик никак не мог понять, где он находится, и даже немного испугался. Затем он увидел лунный свет над деревом и вспомнил все события этой ночи. Но что же его разбудило?

Эрн снова услышал шум. Это было тихое гудение, доносившееся откуда-то издалека. Самолет? Может быть. Или автомобиль далеко на дороге? Пожалуй, больше похоже на автомобиль.

Эрн опять лег и закрыл глаза. Но новый звук заставил его присесть.

На этот раз это был плеск. Эрн выглянул из домика. Купается, что ли, кто-то посреди ночи? Да нет, не может быть – в такой холод… Плеск не прекращался. Эрн изо всех сил всматривался в темную гладь реки – и наконец разглядел несколько белых пятнышек: два поярче, а за ними, в тени, несколько более бледных. Эрн рассмеялся.

«Так это же лебеди с лебедятами! Ну я даю! Воображаю тут бог знает что, а это всего-навсего лебединая семейка! Подумать только, всю ночь плавают. Я-то думал, они прячут голову под крыло и спят…»

Эрн снова лег, твердо решив не реагировать больше ни на какие шумы. Гун с его напарником пропали окончательно, совы замолчали, лебеди перестали плескаться. Ох и не поздоровится тому, кто осмелится разбудить его раньше времени!

Мальчик задремал. Ночной ветерок доносил до него тихие звуки, один раз ему даже почудились какие-то голоса, но он был уверен, что это ему снится. Затем ему послышался собачий лай, и Эрн полуоткрыл глаза. Да, точно. Поппит, наверное, – очень похоже на ее тонкий голосок. Ох и отшлепают ее за то, что она будит Ларкинов посреди ночи!

И Эрн уснул так крепко, что даже сова, усевшаяся на ветку совсем рядом с ним, не смогла разбудить его своим погребальным уханьем. Эрн спал. Медленно наступил рассвет, первые лучи солнца позолотили край неба. Скоро станет совсем светло.

Проснувшись, Эрн опять не сразу сообразил, где он, но, сориентировавшись, решил поскорее слезть с дерева. Тетушка наверняка уже встала и недоумевает, куда это он подевался.

И тут он услышал крики. Это были очень громкие и очень сердитые крики, и они сопровождались тяжелыми ударами: бум! бум! бум! Боже милостивый, что все это значит? Эрн соскользнул с дерева, подошел к живой изгороди и прислушался. Шум явно доносился с соседнего участка. Что же это такое? А вдруг это Фатти – зачем-то вернулся и теперь попал в беду? Да нет, не может этого быть!

Эрн прошмыгнул сквозь изгородь и направился к домику Ларкинов. Дверь открылась, и вышел Ларкин – как всегда, совершенно бесформенный в своем огромном пальто и надвинутой на глаза шляпе. Старик, хромая, направился к Эрну.

– Что за шум? – хрипло спросил он. – Ну-ка пойди взгляни. Жена разболелась, не хочу ее оставлять.

Эрн кивнул и пошел на шум. А шум между тем становился все громче. БУМ! БУМ! БУМ! НА ПОМОЩЬ! ВЫПУСТИТЕ НАС! БУМ! БУМ! Услышав эти крики, Эрн удивленно застыл. Кто-то заперт? Но где? И зачем? Слава Богу, это был не голос Фатти.

Он снова пошел вперед. Звуки доносились из-за дальнего угла дома, где находилась котельная. Эрн повернул за угол и остановился, испуганно глядя на маленькое строеньице. Нет уж – никого он оттуда не выпустит, пока не выяснит, кто там сидит! Эрн осторожно подошел к котельной и встал на ящик, чтобы заглянуть в маленькое окошко. И был так изумлен, что чуть не свалился с ящика.

Внутри – злые как черти – сидели Гун со своим напарником! Их шлемы висели тут же на крючках. Перед Эрном были два озверелых и распаренных лица. Полицейские повернулись в его сторону, как только он заглянул в окно, и заорали еще громче:

– А ну открой дверь! ЭРН! Ты что здесь делаешь? СЕЙЧАС ЖЕ ОТКРОЙ ДВЕРЬ И ВЫПУСТИ НАС!

Гун был безмерно удивлен, разглядев в крошечном окошке перепуганное лицо Эрна, но не меньше и благодарен. Теперь-то, может быть, они выберутся из этой душной котельной и смогут поесть и попить!

– Черт нас сюда занес! – простонал Гун, услышав, как Эрн возится с большим неподатливым ключом с наружной стороны двери. – А ведь такая, казалось бы, хорошая идея – затопить котел, прикрыть дверь и немного погреться!

– Наверно, мы угорели, вот и уснули так внезапно, – горестно поддержал его напарник. – У меня голова словно вся пылает. Черт побери этого мальчишку – что он никак не откроет?

– Пошевеливайся, Эрн, болван ты этакий! – взревел мистер Гун. – Здесь жарища как в аду.

– Кто же нас запер? – спросил второй полицейский. – Вот что мне хотелось бы знать. Ведь не Лоренцо же это были, а? Не могли же они взять и все-таки вернуться сюда, верно?

– Говорю же я вам – это тот мальчишка, Фредерик Троттевилл, которого мы встретили ночью, – сварливо отозвался Гун. – Он обожает такие шуточки. Но хорошо смеется тот, кто смеется последним! Я немедленно доложу инспектору. Хороши шутки – запереть нас в котельной, где мы вполне могли бы умереть от угара!.. Эрн, что ты там делаешь? Тебе надо только ключ повернуть. Уснул ты там, что ли?

– Нет, дядя. И пожалуйста, не кричите, я стараюсь изо всех сил, – пропыхтел Эрн. – Ключ здоровенный и очень ржавый. Вот брошу все и оставлю вас здесь, если вы не перестанете на меня орать!

Мистер Гун просто остолбенел, услышав от Эрна такую дерзость. Но ему пришлось сдержать свою ярость: а вдруг Эрн и в самом деле бросит их здесь и уйдет?

– Извини, Эрн, просто мы здесь чуть не сварились, – сказал он самым медовым голосом, на какой только был способен. – Я знаю, что ты стараешься изо всех сил. Вот умница! Ключ, кажется, повернулся!

Эрн сбежал, едва его дядя и второй полицейский вышли из котельной. Ему вполне хватило одного взгляда на их красные как свекла лица и выпученные глаза. Изо всех сил пытаясь сохранить достоинство, Гун и его напарник пошли к реке. Когда они проходили мимо дома Ларкинов, на крыльцо, как обычно шаркая, вышел старик.

– Что случилось? – хрипло спросил он.

– Потом расскажу, – ответил Гун, не особенно жаждавший, чтобы история с котельной разошлась по всему Питерсвуду. – Ничего особенного. Просто мы сегодня ночью вели тут наблюдение, вот и все. Вы ведь ничего не слышали, правда? Мы-то не слышали ни одного звука – и теперь снимаемся с дежурства.

Вернувшись к себе домой, мистер Гун со зловещей улыбкой на лице схватился за телефон. Его короткий доклад вызвал настоящее смятение на другом конце провода. Суперинтендант соизволил самолично взять трубку.

– Гун? Что за история с Фредериком Троттевиллом? Что-то мне не верится.

– Неужели вы думаете, сэр, что я стал бы вас обманывать? – оскорбился Гун. – И констебль Джонс, который дежурил со мной, подтвердит вам, что этой ночью мальчишка был возле дома, шпионя за нами. А это просто одна из его шуточек, сэр, точно. Он решил, что запереть нас – это ужасно смешно…

– Но что вы делали в котельной, Гун, если должны были дежурить снаружи? – прервал его инспектор.

– Заглянули в порядке осмотра, сэр, – не моргнув глазом соврал Гун, а затем, не стесняясь, дал волю своему воображению. – Мы услышали шаги снаружи, сэр. Затем дверь захлопнулась и в замке повернулся ключ, и мы услышали смех мистера Фредерика, омерзительнейший в мире смех, сэр, и…

– Довольно, Гун, – снова перебил его шеф. – Все ясно. Я этим займусь. Вы что-нибудь видели или слышали ночью?

– Абсолютно ничего, сэр, – отрапортовал Гун, и на другом конце положили трубку. Гун был ужасно доволен.

– Ну, все, паршивый мальчишка! – воскликнул он. – Наконец-то ты зашел слишком далеко. С тобой покончено!

ФАТТИ ДОВОЛЕН

Фатти как раз собирался сесть завтракать, когда к его дому подрулил большой черный полицейский автомобиль и из него вылез довольно мрачный инспектор Дженкс. Фатти весь затрепетал.

– Как пить дать, хочет попросить, чтобы я ему помог! – пронеслось у него в голове, и мальчик кинулся к двери.

– Мне нужно поговорить с тобой, Фредерик, – сурово сказал Дженкс.

Фатти, пораженный его суровостью, провел его в кабинет. Как только дверь за ними закрылась, шеф в упор поглядел на Фатти.

– Объясни, пожалуйста, с какой целью ты запер сегодня ночью Гуна и его напарника? – мрачно вопросил он. Фатти удивленно уставился на него.

– Извините, сэр, я не понимаю, – ответил он наконец. – Честное слово, не понимаю. А вы не скажете, где именно я их запер? В тюремной камере?

– Не валяй дурака, – отрезал Дженкс, буравя взглядом бедного Фатти. – Неужели ты не понимаешь, что твои шутки переходят уже всякие границы?

– Прошу вас, сэр, – со всей искренностью, на какую был способен, проговорил Фатти, – поверьте мне: я не имею ни малейшего представления, о чем вы говорите. Я видел Гуна нынче ночью возле коттеджа «Талли-Хо»: я решил подежурить там на случай, если Лоренцо все же объявятся… Газеты писали, что их видели в Майденхеде… С Гуном был еще один полицейский. Я ушел из «Талли-Хо» через несколько минут после разговора с ними и прямиком отправился в кровать. Когда я уходил, они были на свободе. Я очень прошу вас поверить мне, сэр. Я никогда не вру.

Дженкс немного смягчился.

– Ладно, я верю тебе, Фредерик. Но, знаешь, странно, как это ты всегда умудряешься оказаться в самой гуще событий. Гун и Джонс провели всю ночь запертыми в котельной, и утром их освободил Эрн.

– Эрн? – Фатти вздрогнул.

– Да, он. Кажется, там тоже болтался, – кивнул инспектор. – Гун и Джонс чуть не изжарились заживо, в котельной было очень жарко.

– Котельная не работала, когда я их оставил, сэр, покачал головой Фатти. – Иначе я бы заметил, когда проходил мимо, но там было совсем темно.

– Но кто же тогда затопил котел?

– Да сами же полицейские! Ночь была холодная, вот они, наверное, и решили немного погреться. А потом они, вероятно… гм… да, очень возможно, что они уснули.

– Боюсь, что так оно и было, – вздохнул Дженкс.

– Конечно, их могло сморить от угара, – великодушно продолжал Фатти. – Наверняка они собирались только погреться и никак не думали заснуть.

– Конечно-конечно, – кивнул инспектор. – Но факт остается фактом: КТО-ТО ИХ ЗАПЕР.

– Да. Но кто? Как вы думаете, сэр, это могли быть Лоренцо? Может быть, они все же вернулись – за пуделем, например, которого миссис Лоренцо так обожает, или еще за чем-нибудь?

– Вполне вероятно, – ответил шеф. – Судя по тому, что мы о них знаем, это довольно отчаянная парочка. Но если исчезла собачка или еще что-то из дома, мы это быстро выясним. Ох, какой все-таки болван этот Гун!.. Но в общем-то я рад, что заехал к тебе. Я хочу, чтобы ты помог нам в этом деле, Фредерик.

– Ох, сэр… огромное вам спасибо! – У Фатти даже сердце подпрыгнуло от радости.

– Растяпе Гуну я не стал этого говорить, но у меня отчетливое ощущение, что Лоренцо вернулись в Питерсвуд – Бог знает зачем. Может быть, как ты говоришь, чтобы забрать собачку. Миссис Лоренцо на ней просто помешана, души в ней не чает, и, по-моему, вполне вероятно, что они попытаются ее забрать. А с другой стороны, вполне возможно, что они вовсе даже не забирали с собой картину – чтобы в случае провала она не попала в руки полиции, – а оставили ее у какого-нибудь сообщника, который потом передаст им ее. – А как же этот ящик, который видели у них на севере? – удивился Фатти.

– Они вполне могли возить его с собой для отвода глаз, – объяснил Дженкс. – Эти Лоренцо вовсе не дураки. Ты не поверишь, какие штуки они выделывали – и всегда выходили сухими из воды. Это одни из самых умных преступников, с какими я когда-либо имел дело.

– Что ж, рад буду вам помочь, – проговорил Фатти, когда Дженкс поднялся, собираясь уходить. – Будут ли какие-нибудь конкретные указания?

– Нет. Действуй по собственному усмотрению. Делай, что захочешь, – постарайся только по возможности не запирать Гуна в котельной. Хотя сегодня утром мне самому ужасно хотелось именно так с ним поступить!

Проводив Дженкса, Фатти сел завтракать в весьма приподнятом настроении. Значит, Гун решил оговорить его перед инспектором? Что ж, он за это поплатится! Ведь теперь Фатти официально попросили подключиться к делу, которое, кажется, оборачивается весьма интересно – иными словами, это будет одна из самых многообещающих загадок!

Едва Фатти кончил завтракать, как приехал Эрн. Мальчик потратил уйму времени на объяснения с тетей по поводу его ночевки на дереве – но теперь с этим было наконец покончено, и он поспешил к Фатти, чтобы рассказать ему о том, что Гуна с напарником кто-то запер в котельной и что они заявили, что запер их там Фатти.

– Это правда ты, Фатти? – спросил Эрн, глядя на него со священным ужасом. Но, к его разочарованию, Фатти отрицательно покачал головой.

– Нет, Эрн. К сожалению, это не я… Но вот что, Эрн, ты ведь провел на дереве всю ночь. Неужели ты ничего не видел и не слышал?

– Ну, больше всего было совиных криков… Кто только не ухал по совиному, и ты, и я, и они сами – совы…

– А кроме сов? Вспомни хорошенько, Эрн, – может, были еще какие-нибудь необычные звуки?

Эрн добросовестно припомнил всю сегодняшнюю ночь.

– Во-первых, был какой-то жужжащий звук, – начал он. – Я подумал сначала, что это самолет, но это мог быть и автомобиль.

– Ага, – кивнул Фатти. – Продолжай. Что-нибудь еще?

– Еще я слышал плеск и видел в лунном свете, как плыли лебеди. Они казались белыми как снег. И однажды мне почудилось, что я слышу голоса и собачий лай.

– Голоса? – встрепенулся Фатти. – Собачий лай? Лай Поппит?

– Похоже, – неуверенно ответил Эрн. – Она так тоненько-тоненько тявкает, верно?

– Ты уверен насчет голосов? И лая? Понимаешь, там ведь должен был быть кто-то, кроме меня и полицейских – кто-то, кто запер их в котельной!

– Точно! – сообразил Эрн. – Похоже, что сегодня ночью в «Талли-Хо» было полно народу. Ну да, голоса и собачий лай через некоторое время после того, как ты сбежал. Понимаешь, я тогда уже задремал…

– Значит, они звучали совсем близко от тебя, иначе ты бы их не услышал. – Фатти глубоко задумался. – Как ты думаешь, может, они доносились от домика Ларкинов – или даже из него?

– Не думаю, что я расслышал бы их, если б они звучали ВНУТРИ дома, – покачал головой Эрн. А вот СНАРУЖИ – другое дело.

– Как ты думаешь, Поппит лаяла радостно или испуганно? – продолжал Фатти.

– Радостно, – сразу же ответил Эрн.

– Ага. Это интересно. Оч-чень интересно. По-моему, Эрн, Лоренцо приезжали этой ночью за собакой – а может, и еще за чем-нибудь… Проходя мимо котельной, они увидели внутри спящих полицейских и аккуратно заперли их.

– Ты прав, Фатти! – восхищенно воскликнул Эрн. – Ума не приложу, как это тебе удается так здорово соображать! Значит, если Поппит исчезла, то мы будем знать, что ночью там побывали не кто иные, как сами Лоренцо.

– Да. Правда, это нам не слишком поможет… Я имею в виду, мы так и не будем знать, ни где сейчас Лоренцо, ни где картина.

– Я уверен, Фатти, что ты и это скоро узнаешь! – торжественно заявил Эрн. – С твоими-то мозгами!

– Сходи, пожалуйста, за ребятами, – попросил его Фатти. – Пусть к половине десятого соберутся у меня, и мы вместе все обсудим.

Итак, ровно в девять тридцать вся компания собралась в сарайчике у Фатти и выслушала потрясающую историю о том, что произошло этой ночью в саду «Талли-Хо». Пип так хохотал, услышав, как Гуна с напарником заперли в котельной, что у него даже живот заболел.

– Итак, первое, что мы должны сделать, – пойти к Ларкинам и выяснить, на месте ли Поппит, – объявил Фатти. – Если ее нет, это доказывает, что Лоренцо там побывали. Тогда мы прижмем Ларкинов к стенке и постараемся вытянуть из них, что же действительно произошло ночью.

– Верно, – сказал Ларри. – Девайте сразу и двинемся.

– Поговорить с миссис Ларкин нам все равно не удастся, – возразил Эрн. – Она совсем больна. Я видел утром Боба Ларкина, он мне и сказал.

– Что ж, придется ограничиться Ларкином, – вздохнул Фатти.

– Все при велосипедах?

При велосипедах были все. Фатти посадил Бастера в корзинку, и ребята двинулись в дорогу. Решили ехать вдоль реки: оттуда было рукой подать до домика Ларкинов.

Прислонив велосипеды к забору, друзья направились по дорожке к домику. Фатти постучал в дверь.

На пороге появился мистер Ларкин – все в том же шарфе и шляпе, только свое старое пальто он сменил на не менее старую и бесформенную твидовую куртку.

– Ну, чего надо? – проворчал он, глядя на ребят сквозь толстые стекла своих очков. Увидев Бастера, он быстро захлопнул за собой дверь и заслонил ее своим телом.

– Э… мистер Ларкин, не могли бы мы с вами поговорить? – спроси Фатти.

– Толкуйте, коли вам охота, – ответил тот. – Что надо-то?

– А… может, вы разрешите нам зайти? На улице довольно холодно, – продолжал Фатти в полной уверенности, что мистер Ларкин именно для того так тщательно и закрыл дверь, чтобы ребята не заметили отсутствия собаки.

– Заходите, ради Бога, – буркнул Ларкин. – Только пса оставьте, Поппит и так сегодня сама не своя.

Фатти остолбенел. Неужели пудель еще в доме?

– Она в своей корзинке, возле моей жены, – хрипло добавил Ларкин и закашлялся.

«Вот оно что! – подумал Фатти. – Вот, значит, какую сказочку они приготовили. Миссис Ларкин нездоровится, она прикована к постели, а собачка, конечно, составляет ей компанию. А на самом деле Поппит давным-давно увезли! Неплохо придумано! Идея наверняка принадлежит Лоренцо».

– А можно мне к Поппит? – внезапно вмешалась Бетси, видя, что Фатти в затруднении. – Ужасно хочется ее погладить!

– Нет, нельзя, – покачал головой старик. Ребята переглянулись. Очень, очень подозрительно!

И тут произошло нечто удивительное. Из глубины дома послышался громкий лай, затем – топот маленьких лап, и в окне кухни появилась Поппит собственной персоной! Она прижала нос к стеклу и не сводила глаз с Бастера.

Ох и уставились же на нее ребята!

РЕЗЮМЕ

Друзья смотрели на Поппит, не веря своим глазам. Что до Бастера, то он чуть не спятил от радости при виде своей подружки, которая смотрела на него из окна, прижав нос к стеклу.

Поппит вильнула хвостиком и громко залаяла. Со вчерашнего дня она сильно изменилась – сегодня она была необыкновенно весела и жизнерадостна.

«Может, она видела сегодня ночью свою хозяйку, вот и радуется? – наморщив лоб, думал Фатти. – Но если ее хозяева были здесь, почему же они не забрали собаку? Может, это были вовсе не Лоренцо? Черт возьми, придется продумать все с самого начала!..»

Мистер Ларкин, близоруко щуря глаза за толстыми стеклами очков, смотрел на детей. Затем он утер нос рукавом и зашаркал прочь, прихрамывая на ходу.

– Мистер Ларкин, – окликнул Фатти. – Еще минуту! Вы ничего не слышали ночью? А может, вы кого-то видели… или знаете, кто мог запереть этих полицейских?

Ларкин покачал головой.

– Шуму много было, – ответил он. – Но из постели я не вылезал.

И он заковылял по направлению к котельной, а ребятам осталось только проводить его взглядом.

Фатти опять посмотрел на дом Ларкинов. Кто-то был здесь ночью – Эрн слышал голоса, а это значит, что люди разговаривали перед домом. Ларкин солгал, говоря, что он всю ночь не вылезал из постели. Нет, он ВСТАВАЛ с постели, чтобы открыть дверь и с кем-то поговорить. Может, он получил какое-то письмо? Или… стоп!.. какую-то посылку… ЯЩИК?! Да, это было бы остроумно – вернуть картину в «Талли-Хо» и спрятать ее до поры до времени в этой убогой хижине!

Фатти подошел к окну, в котором продолжала лаять Поппит, возбужденно скребя лапами по стеклу. Он осторожно заглянул внутрь, пытаясь разглядеть интерьер маленькой кухоньки. Внутри было бедно и грязно, обстановка – самая скудная, большей частью самодельная. Нет, ящик здесь не спрячешь.

Миссис Ларкин в кухне не было Поскольку мистер Ларкин сообщил Эрну, что она больна, то, надо думать, она лежит в постели в задней комнате.

Фатти внезапно осенила мысль, а не могут ли Ларкины прятать у себя Лоренцо? Ясно уже, что побег из страны у Лоренцо сорвался, все пути перекрыты, и им остается только все время перемещаться с места на место, чтобы их не заметили. А что, очень умно было бы – спрятаться в том самом месте, где никому не придет в голову их искать!

Но сейчас ребятам ничего не оставалось, как уйти. Их предположения не оправдались, Поппит оказалась на месте. А значит, надо разработать новый план. И в первую очередь надо придумать, как пробраться во флигель – на случай, если Лоренцо прячутся там.

– Ларри! Пип! Пошли! – позвал Фатти. – Эй, Бастер, перестань подкапываться под окошко Поппит! Пошли. Бетси, Дейзи!.. Эрн, ты идешь? Поехали ко мне в сарайчик, там потолкуем.

Они уехали, провожаемые счастливым лаем Поппит, изо всех сил вилявшей своим жестким хвостиком. Ларкина нигде не было видно. Видимо, он выгребал шлак из не остывшего еще с ночи котла.

По дороге домой Фатти не переставал напряженно думать. Прислонив велосипеды к сарайчику Фатти, друзья вошли внутрь. Фатти зажег свою маленькую плитку.

– Печенье на полке, Ларри. – сказал он. – Лимонад внизу. А может, выпьем лучше какао? Я ужасно замерз.

Единогласно проголосовали за какао, и Пипа отрядили на кухню за молоком.

– Приготовим его на плитке, как обычно, – объяснил Фатти. – Дейзи, приглядишь?

Вскоре в сарайчике стало тепло и уютно; молоко быстро закипело. Ребята расселись вокруг стола на ящиках и ковриках. Эрн очень любил такие минуты. Он благоговейно осматривал сарайчик – надо же, сколько здесь у Фатти всякой всячины!

Сарай Фатти действительно представлял собой склад самых немыслимых вещей; здесь была и разнообразная одежда, которую Фатти использовал для переодеваний, и коробочки с гримом, где вместе с красками и пудрой лежало множество различных усов… Конца-края не было этому богатству. Была здесь даже форма почтальона, причем с фуражкой! «И где только Фатти умудрился все это достать?» – подивился Эрн.

Как только все получили по чашке горячего какао и порции печенья, Фатти заговорил;

– По-моему, настало время для резюме. Мы…

– А что такое резюме? – перебила его Бетси, к большому облегчению Эрна. Он понятия не имел, что Фатти разумеет под этим странным словом, но не осмеливался спросить.

– Темнота! – по-братски похлопал девочку по плечу Пип.

– Вот Пип тебе объяснит, что это такое, – мгновенно отреагировал Фатти.

– Ну, это… это… Я понимаю, просто не могу хорошенько объяснить… – замялся Пип.

– Темнота! – ухмыльнулся Фатти и повернулся к Бетси. – «Резюме» означает просто-напросто, что я быстренько пробегусь по всему, что произошло, чтобы получить ясную картину, и это облегчит нам составление планов на будущее. Поняла, Бетси?

– О да! – с благодарностью кивнула Бетси. – Начинай, Фатти.

– Что ж, – сказал Фатти. – Отправная точка нашей истории – на станции, где мы все видели в тот день супругов Лоренцо. Поппит была с ними, потом ее передали старому Ларкину, который забрал собаку, сунул за пазуху и унес еще до ухода поезда Лоренцо.

– Правильно, – согласились все.

– Идем дальше. Потом мы узнаем, что Лоренцо разыскивает полиция, потому что у них, похоже, хватило ума похитить из некой картинной галереи очень ценное полотно. Видимо, они намереваются увезти его из страны и продать за границей. Так?

– Так, так, – поддержал дружный хор.

– Затем грабителей замечают в разных уголках страны; очевидно, они на время отказались от идеи бежать за границу. В украденном ими автомобиле видели плоский ящик – предположительно, это и была картина…

– Но, Фатти, когда они уезжали, у них было только два саквояжа! – перебила его Дейзи. – И никаких ящиков.

– Не могли же они ехать через всю страну с таким грузом! Я думаю, похитив картину, они оставили ее у своего сообщника – такого же жулика, как они – и он спрятал ее, упаковал и держал наготове где-то в условленном месте.

– Но теперь, насколько я понимаю, они вынуждены всюду таскать картину с собой? – вставил Пип. – Немножко неудобно, я бы сказал!

– Еще как неудобно! – согласился Фатти. – Разве что они вскроют ящик, уничтожат его и найдут для картины абсолютно надежное место… но, по-моему, это маловероятно.

– Так что они таскались с ней все это время, – сказал Ларри. – И, пари держу, они привезли ее сюда и где-то спрятали! Сто против одного, что ночью они приезжали именно для этого!

– К этому я и веду, – кивнул Фатти. – Я почти убежден – если, конечно, их действительно видели в Майденхеде, – что они не стали бы подбираться так близко к дому, если бы не собирались посетить «Талли-Хо». А причины могут быть только две: спрятать картину и забрать Поппит.

– Но Поппит они не забрали, – задумчиво проговорила Бетси… Да, не забрали, так что здесь мы были не правы, – подтвердил Фатти. – Да и глупо было, пожалуй, считать, что они заберут собаку. Если бы Поппит исчезла из дома Ларкинов, полиция туг же начала бы разыскивать супружескую пару с маленьким пуделем – а собаку, как ни старайся, в чемодан не спрячешь!

– Они могли бы перекрасить ее в черный цвет, – предположила Бетси… О да – и, я уверен, так бы они и поступили. Но пудель останется пуделем, будь он черным, белым или каштановым. Так что в любой гостинице они тут же возбудили бы подозрения полиции.

– Насколько я понимаю, мы подходим к событиям сегодняшней ночи, – заметил Пип. – И Эрн – единственный, кто может пролить на нее хоть какой-то свет.

– Ты прав. Эрн, расскажи, пожалуйста, все, что ты знаешь, – попросил Фатти. – Я уже слышал твой рассказ, но послушать лишний раз не повредит.

Эрн откашлялся и встал, как будто готовился отвечать у доски.

– Ну, значит, я спал у себя на дереве, и меня разбудил какой-то звук – гудение или жужжание, словно от самолета или автомобиля. Затем, довольно скоро, я услышал плеск и увидел плывущих по реке лебедей. Очень красиво они выглядели. Еще я слышал голоса где-то близко – может быть, перед домиком Ларкинов – и еще лай Поппит. Это все.

Эрн сел, красный как помидор. У ребят было такое чувство, что неплохо бы поаплодировать, но никто этого не сделал. Бетси одарила Эрна восхищенной улыбкой, и Эрн сразу преисполнился уважением к себе.

– И наконец, сегодняшнее утро. Окрыленные надеждой, мы являемся к Ларкину, в полной уверенности, что Поппит исчезла, и – о чудо! – она там, и на седьмом небе от счастья! – заключил Фатти.

– Кстати, это немного подозрительно, – вставил Ларри. – Мы ведь знаем, что Ларкины не слишком хорошо с ней обращались.

– Ты прав, – согласился Фатти. – Что ж, вот все наше резюме, Бетси. Теперь я готов выслушать ваши замечания и ценные предложения.

– Я уверен, что Лоренцо ночью там побывали, поэтому Поппит была так счастлива сегодня утром, – выступил Пип.

– Я тоже так думаю, – поддержала его Бетси. – Но одна вещь меня смущает. Если бы хозяева, навестив ее, опять уехали, Поппит должна была бы захандрить еще больше, ведь правда?

– Вот-вот, в самую точку, Бетси, – одобрил Фатти.

– Послушайте! Может быть, они еще там?! – воскликнул Пип. – Прячутся в доме у Ларкинов!

– Да, или, может, в большом доме, – мне тоже приходило в голову, что Лоренцо могут прятаться у Ларкинов. Но, во-первых, в домике тогда яблоку было бы негде упасть, и, во-вторых, Ларкины побоялись бы полицейской проверки. Но Поппит так счастлива, что приходится предположить – по крайней мере миссис Лоренцо где-то рядом!

– Слушай, Фатти! А нам никак не удастся проникнуть в дом? – спросила Бетси. – Пожалуйста, придумай что-нибудь! Вот было бы здорово, если бы Лоренцо нашли МЫ – после того, как полиция проискала их целую вечность!

– Да, это было бы неплохо, – согласился Фатти. – А скажите, никто не заметил, есть ли в домике Ларкинов электричество? Я не обратил внимания. Непростительная небрежность!

– Ну, есть, – удивленно ответил Ларри. – Фатти, что ты задумал? Я вижу, у тебя уже есть какой-то план. Рассказывай быстрее!

ВПЕРЕД, К «ТАЛЛИ-ХО»

У Фатти и правда уже созрел план: причем очень четкий и ясный. Глаза у него загорелись, он был очень взволнован.

– Да! Сейчас я вам расскажу! Я переоденусь электриком и пойду к Ларкинам снимать показания счетчика! – И он с широкой ухмылкой поглядел на друзей. Ларри хлопнул приятеля по спине.

– Ты гений, Фатти! Так ты спокойно попадешь в дом, и тебе и минуты не потребуется, чтобы понять, есть еще люди в этом крохотном домике или нет! Там самое большее три комнаты – и все на одном этаже. Ведь второго этажа у них нет!

– Жаль, что миссис Ларкин больна, а то бы ты мог сходить уже сегодня, – сказала Бетси.

– Черт! – пробормотал Фатти. – Я совсем забыл. Не очень-то вломишься к ним в дом, если она больна и лежит в постели.

– Я могу наблюдать за ней с дерева! – возбужденно предложил Эрн. – И если увижу, что она вышла из дома, то помчусь к тебе и сообщу об этом. Я могу хоть весь день там просидеть!

– Идет, – улыбнулся Фатти. – Будут еще предложения или гениальные идеи?

– Знаешь, я все думаю, как же Лоренцо добрались до «Талли-Хо», – заговорила Дейзи. – Если на автомобиле – что, по-моему, было бы очень глупо с их стороны, – то машина, видимо, спрятана где-нибудь на участке. Если, конечно, Лоренцо и вправду до сих пор там. И если их кто-нибудь не подвез, а потом не уехал. Этот автомобиль Эрн и мог слышать.

– Тоже неплохая мысль, – согласился Фатти. – Мы могли бы прогуляться туда днем и осмотреть подъезд к дому. Если мы обнаружим свежие следы – значит, автомобиль все еще там. И мы его найдем!

– И еще одно, – добавил Пип. – Надо бы выяснить, не заходили ли Лоренцо в большой дом. С их дерзостью, о которой мы не раз слышали, им ничего не стоило спрятать картину там. Ведь один раз полиция уже обшарила дом – и теперь трудно найти лучший тайник!

– Это мы тоже проверим, – кивнул Фатти. – Я позвоню инспектору и попрошу рассказать все, что ему докладывали о большом доме.

– Итак, дело сдвинулось с мертвой точки! – провозгласил Пип. – У меня и в самом деле многое прояснилось в голове после твоего резюме, Фатти.

– По-моему, других вариантов пока нет, – проговорил Ларри. – На настоящий момент наша версия такова: Лоренцо приехали ночью на автомобиле, поставили его где-то на участке, проникли в большой дом, спрятали там картину, разбудили Ларкинов и уговорили их разрешить переждать у них в домике, пока не уляжется суматоха.

– Верно! – воскликнул Фатти. – Ты очень здорово все это изложил, Ларри. У нас получилось очень хорошее совещание – совсем как у настоящих сыщиков! Теперь дайте мне сообразить…

Первым делом я звоню инспектору и спрашиваю его, не проникал ли кто-нибудь этой ночью в большой дом. Затем мы должны внимательно осмотреть все подъезды к дому. И наконец, я переоденусь электриком и попробую заглянуть внутрь флигеля.

– Когда электрики снимают показания счетчика, у них всегда при себе такая карточка, прихваченная резинкой к дощечке, – вмешалась Дейзи. – Я видела такую у нашего. Еще у него были шапочка с козырьком и фонарик, чтобы освещать щиток счетчика. Вот и все. Униформы наш электрик не носит.

– Порасспрошу нашу повариху, – сказал Фатти. – Но, я думаю, не будет иметь большого значения, что я надену, если я покажу карточку, размахивая при этом фонариком, и громко заявлю: «Необходимо снять показания вашего счетчика, мэм!»

Все рассмеялись.

– Если ты так скажешь, тебя тут же пустят в дом, – проговорила Бетси.

– Послушай, а что если ты переоденешься прямо сейчас и поедешь с нами осматривать подъезды к дому? – предложил Ларри. – Шапочку, фонарик и карточку ты можешь положить к себе в карман и воспользуешься ими, если мы выясним, что миссис Ларкин стало лучше. А иначе тебе придется сидеть дома и ждать, пока за тобой прибежит Эрн. А если он ее так и не увидит, ты так целый день и проторчишь один дома.

– А что, это идея! – согласился Фатти. – Слушай, Эрн, делай все как договорились, только возьми с собой на дерево свисток. И если увидишь миссис Ларкин, свистни три раза: мы будем неподалеку.

– А если захочешь нас о чем-то предупредить – если увидишь Гуна или кого-нибудь незнакомого – свистни два раза, – добавил Ларри. – Не забудь: три свистка – сигнал о миссис Ларкин.

– И тогда я прямиком отправлюсь к ним изображать электрика, – сказал Фатти. – Ну, все теперь ясно?

– Ясно, – ответили все.

– Жду вас здесь в половине третьего, – подытожил Фатти. – Мы выедем все вместе, кроме тебя, конечно, Эрн, – ты должен засесть на дереве сразу после обеда!

– Я понял, Фатти, – важно ответил Эрн. И вдруг вскочил на ноги с таким воплем, что все вздрогнули, а Бастер бешено залаял. – Ого, сколько времени! Уже без двадцати час, а тетя велела мне быть дома в половине первого! Кажется, сегодня я останусь без обеда! Пока, ребята!

И Эрн, оседлав велосипед, стремглав помчался по аллейке через сад. Бастер сломя голову кинулся с ним наперегонки. Ребята рассмеялись: узнаем старину Эрна!

В полтретьего все, кроме Эрна, собрались с велосипедами перед домом Фатти. Фатти, одетый довольно странно, вышел, выводя свой велосипед, Бастер был с ним.

– Ты собираешься взять Бастера? – обрадовалась Бетси. А я боялась, что ты его оставишь.

– Если мне придется пойти к Ларкинам, Бастер побудет с вами. А сейчас ему так не хотелось оставаться дома – верно, Бастер?

– Гав! – подтвердил Бастер. Он терпеть не мог, когда дети уезжали без него.

Ребята сели на велосипеды; Бастер побежал рядом. Фатти заявил, что пробежка сгонит с него жирок и что дистанция до реки – пустяк для такой собаки.

– Погодите, но ведь на этот раз нам не надо к реке! – спохватился Ларри, когда они повернули за угол. – Мы ведь хотим осмотреть ворота и подъезд к дому!

– Верно! – согласился Пип, и ребята повернули в другую сторону. Бетси взглянула на Фатти и хихикнула.

– Ну и вид у тебя! Просто стыдно рядом с тобой ехать! Неужели обязательно надо было превращаться в такого неряху, Фатти?

– Не то чтобы обязательно… – усмехнулся Фатти. – Можно сказать, это вышло само собой.

Он надел старый костюм, который был слишком ему велик, обмотал шею шарфом вместо отсутствующего воротника, откинул со лба волосы и зачесал их назад. В кармане у него лежали шапочка с черным глянцевым козырьком, карточка с нацарапанными на ней цифрами, карандаш, привязанный к ней шнурком, и фонарик.

– Ни одна электрокомпания на порог бы тебя не пустила, – продолжала Бетси. – Во-первых, ты жуткий неряха, а во-вторых, слишком молодо выглядишь.

– О, это вполне поправимо! – засмеялся Фатти и опустил руку в карман. Вытащив растрепанные усики, он прилепил их над верхней губой – и сразу стал выглядеть намного старше. Бетси рассмеялась.

– Еще хуже! Держу пари, порядочные люди тебя и на порог не пустят!

Ребята свернули с большой дороги и поехали по подъездной аллейке, которая вела к главным воротам «Талли-Хо». Доехав до ворот, они слезли с велосипедов.

Большие четырехстворчатые ворота были заперты. Фатти задумчиво посмотрел на них.

– Ну и ну! Кто бы ни подъехал сюда на автомобиле, ему пришлось бы порядком повозиться, чтобы открыть эти ворота – они, по-моему, страшно тяжелые. Интересно, зачем их закрыли?

– Чтобы никто не мог в них въехать, наверно, – заметил Ларри. – Фатти, а ты не звонил мистеру Дженксу? Насчет большого дома?

– Звонил. И выяснил, что даже если бы у Лоренцо были ключи от передней, задней и боковых дверей, это бы им не слишком помогло. Все двери закрыты изнутри еще и на засовы, кроме одной из боковых – через нее вышла полиция, заложив засовами все остальные, и установила на ней после этого особый замок. Так что внутрь войти не может никто, кроме полицейских – да и те лишь через боковую дверь! В доме, похоже, много ценных вещей, принадлежащих настоящему владельцу – тому, кто сдал Лоренцо дом вместе со всей обстановкой.

– А, ну тогда домом заниматься нет смысла, – сказал Ларри. – Сосредоточимся на том, чтобы выяснить, не проезжал ли здесь ночью автомобиль и не спрятан ли он где-нибудь на участке.

Фатти поглядел на крепко прихваченную морозцем землю.

– Следы колес здесь есть, – заметил он. – Но не могу сказать, новые они или старые. Кроме того, это вполне могут быть следы полицейской машины.

Пип подошел к воротам и заглянул в щель.

– Смотрите! – внезапно воскликнул он. – Не мог здесь проехать никакой автомобиль – ворота изнутри заколочены досками!

Ребята подошли поближе. Пип был прав: поперек всех четырех створок были крепко прибиты доски. Полиция явно не намеревалась подпускать к дому кого бы то ни было!

– Что ж, тогда вариант, будто Лоренцо приехали на автомобиле и спрятали его где-то в саду, отпадает, – заявил Фатти. – Давайте войдем через заднюю калитку и поищем мистера Ларкина. Кто знает, может, на сей раз он и соизволит нам что-нибудь рассказать!

Друзья вернулись назад и доехали до реки. Вскоре они стояли перед садовой калиткой.

– Смотрите! – воскликнула Бетси. – Снова лебеди! Жаль, что мы не догадались захватить для них хлеба!

Они постояли и понаблюдали, как лебеди ведут к берегу молодняк. Мимо проплыла лодка, ее весла мерно шлепали по воде. Лебеди отплыли, освобождая ей путь.

– Плюх-плюх! – произнесла Бетси, что-то припоминая. – Эрн сказал, что помнит, будто слышал ночью плеск. Не могла это быть лодка?

– Ах, черт! – так и подпрыгнул Фатти. – Я и не подумал об этом!.. Конечно же, они могли приплыть на лодке! Давайте посмотрим, нет ли лодки в их лодочном сарае – ведь в «Талли-Хо» есть свой лодочный сарай, верно?

Действительно, лодочный сарай в «Талли-Хо» оказался. Причем незапертый. Дети отворили дверь и вошли внутрь. Там была пришвартована небольшая лодка, мягко покачивающаяся от проникавшей в сарай легкой волны.

Фатти ее осмотрел. Называлась она «Талли-Хо», так что не могло быть сомнений, чья она. Он уже собирался залезть внутрь, но остановился: до его ушей донесся пронзительный свист.

– Это Эрн! – воскликнул он. – Честное слово, он, кажется, раздобыл где-то полицейский свисток! Прямо уши закладывает! Три свистка – значит, он видел миссис Ларкин. Я пошел снимать показания счетчика. А вы пока хорошенько осмотрите лодочный сарай. Я скоро вернусь!

НЕСКОЛЬКО ВЕЛИКОЛЕПНЫХ ИДЕЙ

Фатти надел шапочку с черным козырьком и разгладил свои нелепые усики. Потуже затянув шарф вокруг шеи, он направился к флигелю. Остальные с улыбкой поглядели друг на друга.

– Вся операция у него и двух минут не займет! – сказал Пип. – Хотелось бы мне быть вместе с ним и видеть, что там происходит.

Фатти размашистым шагом прошел через заднюю калитку, громко насвистывая на ходу. Направился он прямо к двери домика – и увидел на пороге миссис Ларкин, рядом с которой резвилась Поппит.

Обернувшись на звук его шагов, миссис Ларкин вздрогнула. «Ну и чучело она, – еще раз подумал Фатти, – в этом своем неописуемом парике, в темных очках и с мертвенно-бледным лицом». Миссис Ларкин громко чихнула.

– Что вам угодно? – хрипло спросила она и закашлялась. Вытащила из-под своей грязно-красной шали носовой платок, энергично высморкалась, опять закашлялась и поднесла носовой платок ко рту, словно холодный воздух был для нее невыносим.

– Вы сильно простужены, мэм, – вежливо сказал Фатти. – Извиняюсь за вторжение, но мне надо снять показания со счетчика, коли вам это не помешает.

Женщина кивнула и, отойдя к бельевой веревке, принялась развешивать свежевыстиранное белье. Воспользовавшись этим, Фатти шмыгнул в дом, очень надеясь, что мистера Ларкина там нет.

В передней комнате никого не было. Фатти быстро огляделся – нет, спрятаться тут определенно негде. Мальчик прошел в заднюю комнату – крохотную спаленку, большую часть которой занимала кровать. Там тоже было пусто. На всякий случай Фатти заглянул даже под кровать – но там валялись только картонные коробки и разный хлам.

В комнату вбежала Поппит и встала своими крохотными лапками ему на ногу. Фатти погладил собачку, и она завиляла хвостиком.

– Поппит! – позвала ее миссис Ларкин, и Поппит снова умчалась. А Фатти заглянул в третью комнатку – это была довольно неопрятная кухонька, а рядом с ней – жалкая маленькая кладовка. Мебели в кухне было мало, и вся грязней некуда.

«Ну и местечко! – подумал Фатти. – Нет, Лоренцо ни за что не стали бы здесь прятаться: они бы просто не вынесли вони, которой пропитана эта дыра. Фууу… ну и запах!»

Он добросовестно оглядел потолки всех трех комнат, проверяя, нет ли там чердака или антресолей. Но в потолках не было ни люков, ни чего-нибудь подобного. «Нет здесь никаких Лоренцо, – подумал Фатти, – да и быть не может!»

В дверях появилась миссис Ларкин.

– Еще не закончили? – спросила она хриплым, противно скрежещущим голосом. Чихнув, она плотнее закуталась в свою старую шаль.

– Как раз ухожу, – живо откликнулся Фатти, перехватывая резинкой свои карточку и дощечку. – Не сразу нашел счетчик. Будьте здоровы!

Он вышел в садик, а затем внезапно оглянулся:

– Мне бы еще в большой дом надо зайти. Я слышал, что вроде как жильцы оттуда смылись. Вы их знали?

– Не ваше дело, – буркнула женщина. Еще раз чихнув, она захлопнула дверь перед носом у Фатти. Поппит осталась в доме вместе с ней.

«Ну что ж, отрицательный результат – тоже результат», – подбадривал себя Фатти, шагая к задней калитке.

Эрн ждал его у забора. Выполнив свое задание, он теперь хотел вновь присоединиться к остальным. Увидев Фатти, он даже глаза выпучил от изумления.

– Ну и нелепый же у тебя вид с этими усиками! – воскликнул он. – Ты что-нибудь выяснил?

– Только то, что никаких Лоренцо в домике нет. А еще мы пришли к выводу, что ни один автомобиль не мог ночью подъехать к дому: ворота заколочены досками.

– Ну, значит, это был не автомобиль.

– Эрн, как по-твоему, не мог ли тот плеск, что ты слышал, быть плеском весел? – спросил Фатти, пока они шли к лодочному сараю.

– Весла? Что ж, вполне может быть, – согласился Эри. Он проследил за плывущей вверх по течению лодкой и кивнул головой. – Да, конечно. Я слышал точно такой же звук, как плеск вон тех весел!

– Отлично! Я сразу засомневался, что это были лебеди, – сказал Фатти. – Лебеди плавают бесшумно. Итак, ночные посетители, вероятно, прибыли на лодке.

– На лодке? Но откуда? – Эрн был ошарашен.

– Об этом я еще не думал. – И, подойдя к лодочному сараю, Фатти окликнул друзей: – Эй, ребята! Это мы с Эрном! Эрн считает, что слышал плеск лодочных весел!

– А, это ты, Фатти? – выглянула из двери Бетси. – Есть новости? Вид у тебя не очень-то радостный.

– Не очень, – признал Фатти, входя в лодочный сарай. – Я зашел снять показания со счетчика, которого, кстати, так и не обнаружил – и не нашел абсолютно никаких следов Лоренцо. Видел только эту кошмарную миссис Ларкин, с ее париком и вечной простудой. Должен сказать, выглядит она совсем бальной.

– Опять, значит, осечка, – разочарованно вздохнул Ларри. – Лоренцо мы не нашли. Остается вариант, что они приехали и уехали, почему-то не забрав с собой Поппит. Так, Фатти?

– Давайте залезем в лодку и потолкуем, – предложил Фатти. – В этом сарае нам никто не помешает.

И ребята забрались в лодку, мягко покачивающуюся на волнах.

– Никак не могу понять, зачем все-таки приезжали Лоренцо – если, конечно, это были они, – задумчиво проговорил Фатти. – И откуда они приплыли, если приплыли? Ведь тогда они должны были взять лодку где-то на противоположном берегу – или же выше или ниже по реке…

– Майденхед! – воскликнула Бетси.

– Да, конечно же – Майденхед! – эхом отозвался Фатти. – Какой же я осел! Разумеется – потому они и приехали в Майденхед, чтобы оттуда двинуться по реке!

– Далековато, чтобы грести, – засомневался Ларри. – Это же несколько миль!

– А может, они ехали на моторке?.. – задумался Фатти и тут же вздрогнул: Эрн со всего размаху хлопнул его по спине, так что лодку даже закачало!

– Верно, Фатти! В самую точку! Именно этот шум я и слышал ночью! Не автомобиль, не самолет – моторный катер!

Фатти выпрямился.

– Точно, Эрн! Его ты и слышал! А потом – плеск весел вот этой самой лодки: она вышла навстречу катеру, который не мог подойти ближе, потому что у берега для него слишком мелко!

– Да, но кто подвел лодку к катеру? – задался вопросом Ларри. Наступила пауза: ребята пытались хорошенько осмыслить картину, которая открывалась перед ними.

– Должен был быть кто-то на этом берегу, чтобы взять лодку и привезти сюда Лоренцо – одного или обоих, – пробормотал Пип. – А потом, поскольку здесь их нет, отвезти их назад к катеру.

– А раз сами они прятаться здесь не собирались, то приплыть могли только для того, чтобы понадежнее спрятать картину! – подхватил Фатти.

– Да! А заодно миссис Лоренцо повидала свою собачку, – заключила Бетси.

– Думаю, ты права, Бетси, – согласился Фатти. – Невооруженным глазом видно, насколько веселей стала Поппит: она виляет хвостом без устали. Как будто она видела свою хозяйку – и, вероятно, хозяина тоже – и убедилась, что они ее не бросили.

– Я уверена, что так все и было! – воскликнула Дейзи. – У нас все очень логично получается: Лоренцо приехали в Майденхед, чтобы добраться до Питерсвуда по реке. Они наняли катер, а старый Ларкин встретил их здесь вот на этой лодке! Он привез их на берег, помог выгрузить ящик с картиной, миссис Лоренцо повидалась со своей драгоценной собачкой…

– Точно! Вот тогда я и слышал разговоры и лай! – От волнения Эрн чуть не перевернул лодку.

– А затем, когда картина была спрятана в каком-то надежном месте, старый Ларкин отвез их назад на катер, вернулся сюда, оставил лодку в этом сарае и спокойно отправился спать! – торжественно закончил Фатти.

– Мы раскрыли тайну! – радостно провозгласил Эрн. Ребята рассмеялись.

– Пока еще нет, Эрн, – сказал Фатти. – Ведь мы так и не знаем самого главного: где сейчас Лоренцо и где картина!

– И правда. – Возбуждение Эрна угасло.

– Но спрятанную картину мы должны найти во что бы то ни стало, – уверенно проговорил Пип. – Если ночью картину привезли сюда, значит, она должна быть где-то на участке. Такой большой ящик не очень-то легко спрятать. Думаю, что он в каком-то из подсобных строений, вроде этого. А может, они его закопали?..

– Сейчас все равно поздно начинать поиски, – заметил Фатти, взглянув на часы.

– Ну пожалуйста, Фатти, давай хотя бы немножко пошарим вокруг! – взмолилась Бетси. – Заглянем быстренько в теплицы, в сараи…

– Ну хорошо, – согласился Фатти. – Вылезайте тогда из лодки. Поосторожней, Эрн, – ты нас сейчас перевернешь!

– Погодите, на дне лодки что-то есть! – объявила Бетси. – Оно блестит! – Девочка наклонилась и подобрала крохотную вещицу. – А, это всего-навсего кнопка…

Фатти взял кнопку и внимательно ее осмотрел.

– А я знаю, откуда она! – воскликнул он. – От ящика с картиной! Держу пари, что это одна из кнопок, которыми к ящику была прикреплена этикетка – на больших ящиках всегда бывают этикетки! Бетси, теперь мы твердо знаем, что ящик с картиной этой ночью был в лодке!

– Ну пойдёмте же! Мы должны ее найти! – вскричал Пип и тоже чуть не перевернул лодку, выпрыгивая из нее. Да и всех ребят снова охватил азарт.

– Это же настоящая Улика! – заявила Бетси, забирая кнопку у Фатти. – Верно, Фатти? Наша первая улика!

– Надеюсь, что так, – рассмеялся Фатти. – Пошли. Бастер, к ноге!

И все они, покинув лодочный сарай, опять направились к садовой калитке. Осмотрелись – не видно ли поблизости Ларкинов. В их домике уже зажегся свет, и ребята преисполнились уверенности, что старик с женой спокойно пьют чай у себя дома.

Ребята неслышно проскользнули в сад. Пип остановился: он заметил что-то в дальнем углу сада.

– Что это там? Кажется, костер? Давайте-ка подойдем и посмотрим. Да и чуточку погреться не мешает.

Скоро они стояли вокруг костра, полыхавшего так, словно в него подлили керосина. Внезапно Бетси вскрикнула и, наклонившись, подобрала что-то с земли.

– Фатти! Смотри! Еще одна точно такая же кнопка! Ящик, должно быть, где-то здесь!

НЕМНОГО ПОВЕСЕЛИМСЯ

Фатти посмотрел на кнопку и сравнил ее с первой. Действительно, точно такая же. Затем он повнимательнее присмотрелся к бушующему пламени. Подобрав сухую ветку, мальчик поворошил в костре, чтобы увидеть, что же горит.

– Смотрите! – воскликнул он. – Вот он, ящик! Горит в костре! Его разбили в мелкие щепки, бросили сюда и подожгли, чтобы и следа от него не осталось!

Ребята во все глаза уставились на щепочки, на которые указывал Фатти, – явно останки дешевого деревянного ящика.

– А вот и обрывок этикетки. – Ларри выхватил из костра обгорелый кусочек плотной бумаги и задул на нем огонь. На бумаге можно было различить только три буквы.

– «Н-х-е», – прочел Ларри. – Боюсь, ничего больше не осталось.

– Этого достаточно, – сразу отозвался Фатти. – Теперь понятно, откуда прибыл ящик – точнее, куда он был отправлен для Лоренцо! «Н», «х» и «е» – это шестая, седьмая и восьмая буквы слова «Майденхед»! Можете убедиться сами!

– Верно! – воскликнул Пип. – Фатти, ты чертовски наблюдателен… Что ж, как я понимаю, картина погибла – сожжена вместе с ящиком, и никто ее теперь не найдет.

– Не говори глупостей, – покачал головой Фатти. – Картину просто распаковали и спрятали, а ящик сожгли, чтобы никаких следов не осталось. Одно полотно без ящика и рамы гораздо легче. Я думаю, рама сгорела вместе с ящиком. Видите, в костре что-то поблескивает? Наверняка это кусочки позолоты – единственное, что осталось от прекрасной рамы!

Огонь продолжал полыхать: ящик был довольно велик. Ребята отошли от костра – они уже узнали здесь все, что могли.

– Мы почти у цели, – подытожил Фатти, когда они удалялись. – Мы знаем теперь, что картина, которую нам нужно найти, уже не в ящике и даже не в раме! Вероятно, теперь это всего лишь свернутый в рулон холст.

– Да. И спрятать его намного легче! – кивнула Дейзи. – Вероятно, он в доме у Ларкинов.

– Не думаю, – возразил Фатти. – Лоренцо ни за что не передали бы картину на сохранение таким грязным и неряшливым старикам. Те могут запросто ее погубить. Нет, она спрятана в очень надежном месте – но не в домике Ларкинов.

Вернувшись через заднюю калитку к своим велосипедам, они уже собирались вывести их на дорогу, когда Фатти внезапно потянул друзей назад.

– Смотрите! Гун! – прошептал он. И правда: чуть впереди них маячила, прячась в тени деревьев, до боли знакомая фигура мистера Гуна!

– Что он здесь делает? – шептал Фатти. – Следит за кем-то, что ли?

– Похоже, что да, – видишь, впереди него какой-то человек с сумкой, – ответил Ларри. – Интересно, кто это?

– Не знаю. Но скоро мы выясним, – живо откликнулся Фатти. – Как только выйдем на дорогу, сразу вскакиваем на велосипеды и мчимся прямо на Гуна, что есть мочи звеня в звонки – просто известить его, что это мы; а затем жмем изо всех сил, чтобы увидеть, кого он преследует! Понятия не имею, кто это может быть, – но нам необходимо выяснить, что за подозреваемый появился у Гуна!

Так они и сделали – вскочили на велосипеды и помчались к мистеру Гуну, продолжавшему держаться в тени. Уже смеркалось, и ребята включили фонарики, ярко осветившие дорогу. Когда ребята настигли мистера Гуна, тот, пригнувшись, прижался к забору, чтобы его не заметили.

«Динг-донг-дин-дзинь-дзинь!» – прозвенели звонки шести велосипедов.

– Добрый вечер, мистер Гун! – крикнул Фатти. – Приятной вам прогулки!

– Добрый вечер! Добрый вечер, мистер Гун! – заорали все остальные, и даже Эрн отважно крикнул: – Добрый вечер, дядя! – на полной скорости проносясь мимо и чуть не оглушив Гуна своим звонком.

– Тьфу! – с отвращением плюнул мистер Гун. Ну вот, они спугнули этого типа, за которым он, Гун, следил. Конечно – вон он шмыгнул в ближнюю рощицу. Теперь Гун его ни за что не догонит! Одно слово – тьфу!

А шестеро велосипедистов прекрасно разглядели преследуемого. Это был мистер Ларкин, с хозяйственной сумкой в руках, плетущийся по дороге, сутулясь еще больше, чем обычно. Как всегда, его старая шляпа была надвинута до самого носа. Ларкин свернул в маленькую рощицу и исчез.

– Должно быть, по магазинам пошел, – предположила Бетси. – Но почему Гун за ним следит? Думает, наверно, что соберет таким образом какие-то улики!

– Вероятно, – согласился Фатти. – Что ж, нелегко будет теперь Гуну снова сесть на хвост старому Ларкину. Эх, заставил бы я Гуна поплясать, если б он преследовал МЕНЯ!

– Да, уж ты бы задал ему жару! – согласился Пип. – Вот бы тебе переодеться в старого Ларкина и посмеяться над Гуном!

– У меня у самого руки чешутся это сделать! – засмеялся Фатти. – Честное слово, чешутся! Гун получил бы по заслугам за то, что наплел про меня инспектору – что, мол, это я запер его и Джонса в котельной. Да они, наверное, и не слышали, как их запирали. Пари держу, они в это время сладко храпели!

– Ой, Фатти, ты и вправду переоденешься Ларкином? – обрадовалась Бетси. – А когда? Пожалуйста, пожалуйста, покажись нам в этом виде!

– Ладно. – Идея отомстить Гуну за то, что он оклеветал его перед инспектором, привлекала Фатти все больше и больше. – Вот выпью чаю и займусь этим. Надеюсь только, Гун не ляжет сегодня спать пораньше: он ведь недоспал в предыдущую ночь! Ох, с каким удовольствием я потаскаю его по всему городу!

– Не забудь сначала показаться нам! – крикнула Бетси, когда на перекрестке они разъехались в разные стороны. Фатти ухмыльнулся сам себе, крутя педали. До чего ж будет здорово немного посмеяться над Гуном!

Чаю Фатти попил на славу: мать его ушла, так что Фатти чаевничал в одиночестве, и их повариха, отчаянно его баловавшая, подала ему целый поднос его любимых лакомств. К тому времени, когда Фатти покончил с трапезой, у него не осталось ни сил, ни желания разыгрывать кого бы то ни было. Но слово есть слово!

«Что ж, во всяком случае, я достаточно упитан, чтобы изобразить толстяка Ларкина! – подумал он, глядя на себя в высокое зеркало в своем сарайчике. – А ну-ка, отберем подходящую для Ларкина одежду!»

Фатти быстро перебрал свою огромную коллекцию, выдвигая ящик за ящиком огромного комода.

«Ага, мешковатые брюки, достаточно грязные. Хорошо. Старые ботинки. Засаленное старое пальто – самое худшее, какое есть».

Он вытащил пальто, давным-давно с презрением выброшенное предыдущим садовником Троттевиллов. В самый раз!

«Шарф – грязно-серый, заношенный. Этот подойдет», – Фатти на миг закрыл глаза и ясно увидел перед своим мысленным взором Боба Ларкина. Фатти Обладал исключительной наблюдательностью и видел старика так, как будто тот стоял перед ним.

«Гадкая запущенная бороденка… торчащие во все стороны усы… кустистые брови… очки с толстыми стеклами… и кошмарная шляпа с козырьком, нахлобученная набекрень. Да – все это у меня есть!»

Фатти работал быстро и с увлечением. Прежде всего он загримировался и полностью изменил лицо. Появились морщины, очки с толстыми стеклами почти полностью закрыли косматые брови. Растрепанные усы, спереди зуба не хватает (Фатти зачернил один из зубов), и бородка совсем как у мистера Ларкина – жиденькая и неопрятная. Приклеив ее к подбородку, он оглядел себя в зеркале.

– Ах ты, отвратный старикан! – сказал Фатти своему отражению. – Ах ты, мерзкое создание! Фу! Ты мне совсем не нравишься! Надевай-ка шарф и шляпу!

Шарф занял свое место, а затем и шляпа была надета точь-в-точь под нужным углом. Фатти ухмыльнулся зеркалу. От настоящего Ларкина не отличить!

– Только бы мама не вошла, а то представляю, какой будет вопль. – Пробормотал Фатти и повернулся к Бастеру; – Ну, Бастер, должен с сожалением тебе сообщить, что не могу сегодня взять тебя с собой. Да, кстати, ни один уважающий себя пес ни за что и не пожелал бы, чтобы его видели в компании такого старого мошенника, как я.

Бастер с ним не согласился. Ему наплевать было, как Фатти выглядит – все равно он оставался его обожаемым хозяином!

Фатти запер Бастера и осторожно выбрался на улицу. Было уже темно, на дороге – ни единого человека. Фатти взял велосипед и поехал к Пипу и Бетси. Там он просвистел условным сигналом, и Пип сразу выскочил в сад.

– Это ты, Фатти? До смерти хочется тебя увидеть. Ларри и Дейзи здесь, и Эрн тоже подъехал. Здесь мне тебя не видно, слишком темно, но ты можешь спокойно подняться я нашу комнату, мама играет в бридж. Только не шуми, вот и все.

Фатти поднялся в детскую. Пип распахнул дверь – и Фатти вошел в комнату, сутулясь, прихрамывая и шаркая, в точности как старый Ларкин.

Бетси тихонько вскрикнула:

– Ой, нет – это не Фатти! Это сам мистер Ларкин! Фатти подослал его, чтобы нас разыграть!

– Ничего себе! – воскликнул потрясенный Эрн.

– Чудесно, Фатти, чудесно! – вскричал Ларри и хлопнул Фатти по спине.

Фатти глухо закашлялся, совсем так, как это делал Ларкин, и заговорил скрипучим старческим голосом:

– Эй!.. Да что ж вы из меня дух выбиваете, молодой человек?.. Я ж на вас полицию кликну, вот прямо сейчас. Да, позвоню я дружку моему, мистеру Гуну!

Ребята покатились со смеху.

– Фатти, это лучшее из всех твоих произведений, честное слово! Неужели нам нельзя пойти с тобой?

– Нет. Да и незачем. – Фатти выпрямился и заговорил своим собственным голосом. – Вряд ли мне удастся сегодня выманить Гуна из дому. Он небось посапывает уже в своем кресле, с трубкой в зубах.

– А ты иди поскорее, – подтолкнул его Пип. – Кстати, я слышу мамины шаги: кажется, она поднимается наверх. Ступай, Фатти, – и удачи тебе! Вид у тебя просто ужасающий!

Фатти осторожно спустился вниз и прокрался к ведущей в сад двери как раз в тот момент, когда к лестнице на второй этаж подошла миссис Хилтон. За дверью сидела большая черная кошка – ждала, когда кто-нибудь впустит ее в дом, – но вид Фатти так ее напугал, что она взвыла и один прыжком унеслась во тьму.

Фатти сел на велосипед и направился к дому мистера Гуна. В одном из окон горел свет; Фатти заглянул внутрь. Да, Гун был там, просматривал какие-то бумаги. Фатти решил попугать его.

Подойдя к окну, он прижал к стеклу лицо и глухо кашлянул. Мистер Гун поднял глаза – и у него просто челюсть отвисла, когда он увидел в окне лицо Ларкина!

– Эй, ты! – закричал мистер Гун. – Мне надо с тобой поговорить! Эй! – Схватив свой шлем, Гун ринулся на улицу.

Фатти заспешил прочь. Он шел, подражая походке старого Ларкина – хромал и шаркал вовсю. Гун, увидев его уже в отдалении, на секунду помедлил. Значит, старик Ларкин следил за ним через окно? Что ж, Гун еще раз попробует сесть ему на хвост. Куда это старик направляется в такой поздний нас? Мистер Ларкин вызывал у Гуна очень сильные подозрения!

«Надо же, шпионил за мной! Очень странно! Кажется, он знает больше, чем говорит», – сказал себе Гун и пустился в погоню за мнимым мистером Ларкином, предусмотрительно держась в тени деревьев.

«Вперед, мистер Гун, – хихикнул Фатти. – Я вам устрою вечерний моцион! Вам только на пользу – немного в весе сбавите. За мной!»

СОБЫТИЯ СЛЕДУЮТ ОДНО ЗА ДРУГИМ

Гун следовал за Фатти так близко, как только осмеливался. Фатти, который то и дело оглядывался назад, решил провести Гуна к огородам, где стояло несколько сарайчиков. Он будет заглядывать в каждый – вот Гун поломает голову, что он делает!

Фатти двигался со всей быстротой, на какую был способен, прихрамывая и шаркая, и Гун удивился, до чего ж быстро ходит этот Ларкин, несмотря на больную ногу. Да и Фатти тоже подивился: как же здорово этот большой и грузный Гун ухитряется прятаться! Да, Гун и вправду бывал порой довольно сообразительным!

Фатти дошел до огородов, и Гун громко вздохнул, переводя дыхание. Что это он там – инструменты, что ли, ищет? Ох, этот Ларкин! Гуну он никогда не нравился, а с тех пор, как он оказался замешан в деле Лоренцо, Гун стал относиться к нему с еще большим подозрением. Он даже начал сомневаться, не знает ли Ларкин, где находится украденная картина!

А Фатти развлекался вовсю. Он осмотрел все сараи, а потом наклонился и сорвал пучок травы, и Гун немедленно про себя отметил: «Интересно, что он там рвет? Брюссельскую капусту, чтоб меня!.. Вот мошенник!»

Фатти покинул огороды и направился на детскую площадку неподалеку. Гун, притаившийся за деревом, подозрительно за ним наблюдал. Для чего старый Ларкин забрел на детскую площадку? Очень странно, что ни говори!

К его огромному изумлению, Фатти подошел к качелям и уселся на них. Он качался в свое удовольствие, краем глаза наблюдая за ошарашенным Гуном.

«Нет, вы только посмотрите! – сказал себе обалдевший Гун. – Да он, должно быть, окончательно рехнулся! Пожаловать сюда на ночь глядя, чтоб покачаться на качелях! А, кажется, слез. Не удивлюсь, если он высматривает, что бы слямзить!»

Фатти, хихикая, покинул детскую площадку и вышел на хорошо освещенную главную улицу. Но тут его кто-то остановил.

– Ба, Боб Ларкин! Давно тебя не видно! Может, зайдешь к нам со старухой, посидим, выпьем?

Фатти поглядел на говорившего – высокого мужчину с обвислыми усами – и ответил скрипучим голосом Ларкина:

– Прости, старик, не могу сейчас к тебе завернуть. Дела есть кой-какие! – И пошел прочь, не забывая шаркать и прихрамывать.

Гун вышел из тени. С кем это Ларкин разговаривал? Может, это и была цель его прогулки – встретиться с кем-то, возможно, с посланцем Лоренцо? Подозрения мистера Гуна все сгущались. Что он затевает, этот старый Боб Ларкин?

Фатти снова увел Гуна на детскую площадку и опять покачался на качелях. Гун никак не мог взять в толк, окончательно ли Ларкин выжил из ума или ждет с кем-то встречи, заполняя время подобными выходками?

Он решил задержать Ларкина: полицейскому изрядно надоело шляться по холодным улицам, прячась в тени кустов и деревьев, и следить за сумасшедшим стариком.

– Эй. Ты! Боб Ларкин! Стой-ка, я хочу с тобой поговорить!

Но фигура впереди лишь прибавила шагу, пытаясь укрыться под деревьями. Подозрения Гуна еще более окрепли.

– Ты почему не останавливаешься, когда тебе велят? Ты же отлично знаешь мой голос! Эй! Боб Ларкин!

Но Фатти, ухмыляясь про себя, не сбавлял ходу. Валяй, Гун, такие прогулки тебе на пользу! Куда бы теперь пойти?

Фатти решил, что привести Гуна прямо к домику Ларкинов будет отменным завершением гонки. Он легко может спрятаться где-нибудь в саду, а Гун подумает, что старый Ларкин вошел к себе в дом. Фатти хихикнул.

Поняв, что Ларкин движется к дому, Гун перешел на бег. К огромному его удивлению, фигура впереди тоже побежала! Исчезла и хромота, и шарканье! Гун просто глазам своим не верил.

К реке – по речной тропинке – через заднюю калитку – по дорожке к домику Ларкинов, стоящему в тени высокого дерева, на котором находился наблюдательный пункт Эрна…

Гун, пыхтя, гнался за Фатти. Хлопнула калитка, и взбешенный полицейский вбежал в сад. Сейчас он покажет старику Ларкину, как шутить с полицией!

Фатти, спрятавшись в кустах, наблюдал, как Гун широким шагом подошел к домику. Он так бешено забарабанил кулаками по двери, что чуть в кровь их не расшиб. Дверь осторожно приоткрылась, и из нее выглянула голова Боба Ларкина. Ларкин с изумлением воззрился на разгневанного Гуна.

– Эй, ты! – зло сказал Гун. – Что все это значит?

– Что «все»? – удивился Ларкин. Гун фыркнул – и это было самое выразительное фырканье в его жизни.

– Ну, конечно, сейчас ты мне расскажешь, что знать не знаешь, что делал полчаса назад! Что это за шутки – сараи, огороды, качели…

Бедняга Ларкин удивлялся все больше и больше. Он обернемся и через плечо окликнул жену: – Я же сегодня носа из дома не казал, верно, мамуля?

– Верно, – послышался ответ, сопровождаемый чиханьем и кашлем.

– Вот так-то! – объявил Ларкин. – Ошиблись вы, мистер полицейский. – Он попробовал захлопнуть дверь, но Гун не дал ему это сделать.

– Ты хочешь сказать, что весь последний час вовсе не сверкал пятками впереди меня?! – Гун даже запыхтел от ярости. – И не шастал по сараям на огородах, вынюхивая, что там можно прихватить, и…

– Да вы с ума сошли! – Мистер Ларкин, кажется, всерьез встревожился.

– Зачем ты сегодня выходил из дома? – продолжал мистер Гун. – Не хочешь говорить?.. Ну что ж, Ларкин, ты об этом пожалеешь. Противодействие представителю закона – вот как это называется! А за это полагается каталажка, и ты это отлично знаешь! Где моя записная книжка?

Он на секунду убрал ногу из дверного проема, и Ларкин, воспользовавшись этим, с быстротой молнии захлопнул дверь. Было слышно, как он запирает ее на ключ.

Фатти одолел смех. Он пытался сдержать его, но не мог. Боясь, что Гун его услышит, Фатти бросился за дом, прижимая ко рту носовой платок. И только там остановился, сотрясаясь от хохота при воспоминании об изумленной физиономии старого Ларкина и перекошенном от ярости лице Гуна. Ох, какой вечерок!

Через некоторое время он успокоился. Интересно, куда делся Гун? Должно быть, в бешенстве отправился домой – писать докладную о нынешних событиях. Странно же будет выглядеть его рапорт!

Фатти решил обождать минутку или две, на случай, если Гун еще не ушел. Он присел на старый ящик – ни дать ни взять бедный, усталый старикан!

Но события этого вечера еще не закончились. Внезапно открылась задняя дверь дома, и луч света из кухни упал на удивленного Фатти. Миссис Ларкин, стоявшая в дверном проеме с ведром мусора, увидела его предельно ясно. Она поднесла руку ко рту – и неподдельный ужас отразился на ее белом лице. Взвизгнув, женщина бросилась обратно в дом.

Фатти вскочил на ноги, словно его окатили холодной водой. Он, конечно, не собирался никого пугать – но, он прекрасно понимал, миссис Ларкин не могла не быть потрясена до глубины души, увидев его сидящим здесь.

«Она оставляет своего мужа в доме, идет выносить мусор и вдруг видит на заднем дворе еще один экземпляр, – думал Фатти. – Неудивительно, что она так завизжала. Оказаться между двух мужей – ничего хорошего в этом нет!»

Фатти прокрался к самой границе с участком Бушей. Ему совсем не улыбалось снова попасться на глаза миссис Ларкин – чего доброго, еще в обморок грохнется, бедняжка!

Он уже пробирался сквозь живую изгородь, когда услышал, как кто-то вышел из задней двери домика Ларкинов и заговорил настойчивым шепотом – правда, слов Фатти разобрать не мог.

Эх, и зачем он залез в самую гущу живой изгороди! Черт подери, тут, кажется, не пролезть! Вдруг кто-то подошел к самой изгороди и схватил Фатти за плечи. В свете луны блеснули стекла очков – это был мистер Ларкин. Что он хочет сделать?

Фатти вырвался из рук Ларкина и одним рывком продрался на соседний участок. Он снова услышал настойчивый голос:

– Как ты вернулся? Зачем пришел?

Но Фатти не стал ждать, что будет дальше. Он дал деру. Добежав до калитки Вушей, Фатти вышел на дорогу – и в ту же минуту услышал над ухом знакомый голос:

– Ага! Я так и думал, что ты опять куда-нибудь отправишься, Боб Ларкин! А ну говори, что задумал? Ничего, ты у меня заговоришь!..

Гун крепко держал Фатти за руку и совершенно не собирался его отпускать. Огромным усилием мальчику все же удалось вырваться; пальто его трещало по швам, но главное – он был на свободе и рванул во весь опор. Гун гнался за ним по пятам. Куда же теперь?

Задняя калитка Ларкинов оставалась открытой – и Фатти шмыгнул в нее. Он спрячется где-нибудь на участке. Гун пыхтел позади. И тут, привлеченный шумом, из-за угла вышел сам мистер Ларкин, оставивший безнадежные попытки пробраться вслед за Фатти через живую изгородь.

Фатти врезался в Ларкина на полном ходу, и оба упали. Гун подбежал к ним и торжествующе достал свой фонарик. Ну, теперь-то этот шутник от него никуда не денется!

К неимоверному его изумлению, он увидел на земле ДВУХ мистеров Ларкинов. Две всклокоченные бороденки, две пары кустистых бровей, две пары глаз за толстыми стеклами щурятся на свет…

– Ооо… – Рука Гуна задрожала. – Эээ… Вы чего это, а? М-мне это не нравится!.. М-мне… эт-то… н-не…

И тут бедный Гун сломался. Он повернулся и помчался по дорожке так, как будто за ним гналась целая дюжина мистеров Ларкинов. При этом он так отчаянно стонал, что, не прервись у него дыхание при столкновении с мистером Ларкином, Фатти бы расхохотался.

– А теперь, – противнейшим голосом проговорил мистер Ларкин, – а теперь ты…

Пришлось Фатти опять убегать. На этот раз он помчался к большому дому. Там было много углов, за которыми можно было спрятаться, если Ларкин за ним погонится.

Но Ларкина больше слышно не было. Фатти постоял немного возле котельной, прислушиваясь, но так и не услышал ни звука. Мальчик перевел дыхание. Ну и вечерок! Фатти решил, что пора ему прямиком отправиться домой – он и в самом деле ужасно устал!

Он осторожно выбрался из своего укрытия и начал обходить большой дом. Дом был окружен большими деревьями, поэтому около него было очень темно. Фатти не осмеливался включить фонарик, боясь, что его заметят, и поэтому продвигался вперед медленно и очень осторожно.

Вдруг он стукнулся головой обо что-то твердое и остановился. Что бы это могло быть? Фатти протянул руку и нащупал что-то вроде длинного деревянного шеста, косо уходящего вверх – и, кажется, у этого шеста… черт, конечно же… это же приставная лестница! Лестница, ведущая на балкон! Вот дела! Что же это значит?

Фатти вскарабкался по лестнице на балкон, перелез через перила и на ощупь отыскал дверь. Нет ли кого-нибудь в доме?

Но дверь не открылась. Она была заперта. Фатти припомнил то, что сообщил ему инспектор: все двери заложены изнутри на засовы, кроме садовой, в которую вмонтирован специальный замок, так что входить и выходить может только полиция.

Кто же тогда приставил эту лестницу? Обычный грабитель? И не прячется ли он в тени, в ярости, что Фатти обнаружил его лестницу?

Тут Фатти обуяла паника, и он кубарем скатился вниз. Он промчался через калитку, в каждой тени видя Гунов, Ларкинов и неизвестных грабителей! Только на полпути домой, на хорошо освещенной дороге, он немного успокоился и ему стало стыдно – надо же было так перепугаться! Да что это с ним случилось?!

НОВЫЕ ЗАГАДКИ

Через полчаса Фатти сидел в горячей ванне, думая об этом необыкновенном вечере. А подумать действительно было о чем!

Во-первых, не следует ли ему позвонить Дженксу и рассказать о лестнице? Нет, не стоит – тогда придется рассказать обо всей этой безумной затее с переодеванием и с розыгрышем Гуна. Фатти почему-то казалось, что Дженкс не найдет в этой истории ничего смешного. Интересно, напишет ли Гун донесение? И как он объяснит появление двух Ларкинов?

Затем сама лестница. Фатти склонен был думать, что вор взобрался по ней, попробовал открыть дверь и отказался от мысли проникнуть в дом, обнаружив, что дверь не только заперта, но и заложена засовами. Не вернулся ли он потом? Вряд ли, слишком уж дерзко это было бы после всех криков и суматохи на участке. «Да, конечно, – с уверенностью думал Фатти, – если грабитель и был еще в это время где-то поблизости, он поспешил улизнуть подобру-поздорову, пока не поздно».

Жаль, что он напугал миссис Ларкин. Затем Фатти припомнил выражение ужаса на лице Гуна, когда тот включил свой фонарь и увидел, что на него взирают два Ларкина. Два! Решил небось, что у него в глазах двоится! Фатти ухмыльнулся и принялся старательно мылить себе голову.

Потом он подумал о мистере Ларкине. Что бишь Ларкин сказал ему, когда они встретились? Фатти наморщил лоб, стараясь припомнить: кажется, что-то вроде «Как ты вернулся? Зачем пришел?».

Довольно странная реплика – разве что Ларкин принял его за Лоренцо. Видимо, старик не мог толком разглядеть Фатти в темноте. Или – что более вероятно – Фатти просто ослышался. Выкинув это происшествие из головы, мальчик вновь стал размышлять, не следует ли ему позвонить инспектору Дженксу.

«Нет, пожалуй. Лучше оставить все как есть, – думал Фатти, опять намыливаясь. – Конечно, если Гун позвонит ему и поведает, как он преследовал двух Бобов Ларкинов, то шефу нетрудно будет догадаться, что один из Ларкинов был я, – и тогда мне достанется на орехи. Ладно, положимся на судьбу. Не думаю, что Гун станет об этом докладывать».

Гун и не стал. Оказавшись наконец дома, он тяжело опустился в кресло и уставился в пустоту. Совсем забыв, что по дороге велел прислуге принести ему обед, он испуганно подпрыгнул, услышав стук в дверь, и уставился на дверь так, словно за ней его ждал еще один мистер Ларкин.

– Кто… кто там? – прохрипел он.

– Это я, сэр. Обед готов…

– А… – Гун немного пришел в себя. – Да-да. Подавайте.

Приключения этого вечера не повредили аппетиту мистера Гуна. За обе щеки уписывая жаркое, он постепенно оправился от испуга.

– Два Ларкина, – проговорил он, поддевая на вилку последний кусочек мяса. – Я могу поклясться на Библии, что их было двое. Но что скажет шеф, если я ему официально доложу, что видел двух совершенно одинаковых людей? «Милый мой мистер Гун, – скажет он, – у вас, должно быть, в глазах двоилось. Не пора ли вам подыскать себе очки?»

Гун в точности передразнил голос шефа и остался очень доволен этой имитацией.

– Эй, шеф! – проговорил он. – Значит, очки подыскать? Так вот, зарубите себе на носу – не нужны мне ни очки, ни ваши советы! Все, чего я хочу – это небольшого продвижения по службе, и его более чем заслуживаю…

Он подскочил, услышав новый стук в дверь, – но эта опять была всего лишь служанка.

– Ох, я думала, у вас тут кто-то есть, – пролепетала она. – Мне показалось, я слышала голоса…

– Подавайте пудинг, – прервал ее Гун. Да, окажись сейчас здесь его шеф, уж Гун бы с ним поговорил!.. Но, пожалуй, не стоит сообщать ему о двух Ларкинах. Если подумать, об этом лучше вообще помалкивать. Гун уже начал сомневаться, в самом ли деле он их видел. Вроде бы видел. А может, и нет. А может быть… Ага, вот и пудинг, с пылу с жару!

На следующее утро Фатти вызвал друзей с самого утра. Сегодня ему было о чем им рассказать. Сам он встал ни свет ни заря, потому что ночью вдруг вспомнил, что оставил велосипед неподалеку от дома Гуна; не хватало еще, чтобы Гун его обнаружил! Так что еще не пробило восемь, а Фатти уже бежал за своим велосипедом – и он был очень рад, найдя его в целости и сохранности!

– Ну как, Фатти? Видел тебя Гун? – чуть ли не с порога спросила Бетси.

Фатти кивнул. Сейчас он был очень доволен собой. Какую повесть предстоит ему поведать друзьям! Он рассказывал, ребята хохотали до упаду, а Эрн – тот вообще покатился по полу, держась за живот: он представил себе своего грозного дядю, гоняющегося за Фатти по всему Питерсвуду и подсматривающего из-за кустов, как Фатти преспокойно качается на качелях на детской площадке!

– Ох, Фатти, хватит! Дай дух перевести!.. – взмолился бедный Эрн. – Ой, как бока болят! Ну остановись же, Фатти!

История продвигалась к захватывающему финалу. Все присутствующие, включая Бастера, превратились в слух – и одновременно вскрикнули, когда Фатти дошел до того места, когда врезался в лестницу.

– Я даже шишку себе набил – вот, видите? – И Фатти продемонстрировал вполне убедительную шишку на лбу.

– О, как бы мне хотелось быть там и видеть все это! – вздохнула Бетси. – А потом, Фатти? Когда ты спустился с лестницы?..

– О, я просто-напросто отправился домой и принял ванну. – Фатти решил, что не стоит портить такую замечательную историю признанием, что он драпал домой так, что только пятки сверкали!

– Да, необыкновенный вечер, – признал Пип. – Но как-то непохоже, чтобы благодаря нему наше расследование продвинулось хоть на шаг, а, Фатти? Есть у тебя план на сегодняшнее утро?

– Ну… Я думал, что можно съездить посмотреть, стоит ли еще там лестница. Вдруг у ее подножия мы найдем следы или еще что-нибудь – кто знает?

– Никак не могу понять, почему старик Ларкин спросил у тебя, зачем ты вернулся, – вмешался Ларри. – Может, он принял тебя за Лоренцо?

– Я тоже так решил. Если б он разглядел меня как следует – точную свою копию, тютелька в тютельку! – то не задал бы такого идиотского вопроса. А вот миссис Ларкин видела меня отлично – представляю, как она испугалась! Оставить своего мужа в доме – и увидеть еще одного на улице!

– Поехали, – встал Пип. – Твой рассказ великолепен, Фатти. Хотелось бы мне хоть раз набраться храбрости на такое приключение, но у меня это никогда не получится – наверняка все кончится для меня совсем не так благополучно, как для тебя… Интересно, что сейчас думает обо всем этом Гун?

И ребята отправились в путь, прихватив Бастера (он ехал у Фатти в корзинке). Они решили на этот раз не пользоваться задней калиткой – на случай, если Ларкин не в духе после вчерашних происшествий.

Проехав мимо главных ворот, они нашли место в ограде, через которое легко можно было проникнуть на участок. Оставив там велосипеды, ребята пробрались к большому дому.

– Лестница была с другой стороны, – покачал головой Фатти и повел за собой друзей. Но, едва завернув за угол дома, он увидел, что лестница исчезла.

– Ее нет! – воскликнул он. – М-да, интересно, не пробрался ли все-таки грабитель в дом после моего ухода – он наверняка был где-то поблизости, раз убрал лестницу! Эх, если б я доложил Дженксу об этой лестнице, может, удалось бы предотвратить ограбление! Интересно, сумел ли вор проникнуть внутрь дома? Смотрите – здесь на земле остались следы от лестницы!

– Давайте обойдем вокруг дома и заглянем в окна – может, в комнатах что-нибудь заметим, – предложила Дейзи. И они побрели вокруг дома, заглядывая в каждое окно. Но, насколько они могли судить, нигде не было ни следа беспорядка.

Ребята заглянули в последнее окно.

– А, комната с засохшими цветами! – воскликнул Фатти. – Цветы на месте – еще суше, чем прежде. И чехлы на стульях на своих местах.

Он осматривал комнату, припоминая вещь за вещью, – и вдруг нахмурился. Что-то пропало. Он был в этом уверен. Что-то, что смутило его в прошлый раз. Да, конечно, – вон там, на полу, возле табуретки, валялась маленькая резиновая кость. А теперь ее нет!

Фатти напряженно всматривался, пытаясь разглядеть косточку. Но нет – в комнате ее определенно не было. Вот загадка!

– Одна вещь пропала, – сообщил Фатти друзьям. – Резиновая косточка, собачья игрушка. Я видел ее рядом с табуретом.

– Ты, должно быть, ошибаешься, Фатти, – удивился Ларри. – Кому нужна собачья игрушка? Да и вообще тут, кажется, все на местах. Не думаю, что грабитель умудрился проникнуть внутрь.

– Я видел эту кость своими глазами, – настаивал Фатти. – В таких вещах я не ошибаюсь. По-моему, это очень интересно. Да, ОЧЕНЬ интересно!

Ребята еще немного побродили по участку. И тут Бастеру пришла в голову замечательная идея: а не поискать ли ему ту очаровательную собачку?

Подбежав к домику Ларкинов, он негромко, вежливо тявкнул. Поппит сразу же вскочила на подоконник и выглянула наружу.

Бетси услышала лай Бастера и побежала за ним. В окне она увидела маленького пуделя – и застыла от удивления, глядя… нет, не на саму Поппит, а на то, что было у нее во рту! Оправившись от изумления, девочка помчалась назад к Фатти, вся красная от волнения.

– Фатти! Слушай! Там Поппит… а в зубах у нее… резиновая кость!

Фатти присвистнул. Друзья осторожно приблизились к домику – и правда, перед ними была Поппит, безуспешно пытавшаяся тявкнуть, не выпуская из зубов игрушку!

– Да, это та самая, – кивнул Фатти. – Бастер, иди сюда. Я предлагаю тихо вернуться к нашим велосипедам и там поговорить. По-моему, это очень важно!

Так они и сделали. Ребята были заинтригованы. Глаза Фатти сияли.

– Это Ларкины забирались вчера в дом, больше некому! Всем остальным было бы наплевать на собачью игрушку. Но у них-то есть собака, поэтому для них вполне естественно забрать ее игрушку и вернуть ей, и…

– По-моему, для них это вовсе не естественно, – возразила Бетси. – Мы прекрасно знаем, как они обращались с Поппит – помнишь, они ее даже били! По-моему, им еще больше было бы наплевать на игрушку Поппит!

– И все же Поппит ее получила, – заметил Фатти. – Ну, ладно, кто еще мог тогда ее забрать?

– Миссис Лоренцо, например, – ответила Бетси. – Может быть, как раз Лоренцо и забирались вчера в дом. Может быть, они побывали здесь еще раз.

– А что, возможно, – согласился Фатти. – Если так, то, похоже, Ларкин и впрямь принял меня за Лоренцо.

– Ой, Поппит! – воскликнула Бетси. – Должно быть, Бастера ищет. Слышите, миссис Ларкин ее зовет!

– Отнеси ее назад, Бетси, – сказал Фатти. – И попробуй завязать разговор с миссис Ларкин. Может, сумеешь из нее что-нибудь вытянуть.

– Ладно, – кивнула Бетси, хотя ей было довольно боязно, и взяла малютку Поппит на руки. Она прошла по речной тропинке к задней калитке, а Бастер не отставал от нее, норовя прыгнуть повыше и лизнуть Поппит в нос.

Бетси направилась прямо к домику. Она слышала, как миссис Ларкин зовет. «Поппит! Поппит!» – и поняла, что та ищет собачку за большим домом. Кажется, Бетси успеет взглянуть на эту резиновую косточку, чтобы поточнее описать ее Фатти.

Девочка прошмыгнула в домик Ларкинов и огляделась. Резиновой косточки она не увидела, но зато увидела нечто гораздо более интересное.

Кухонный стол был буквально завален консервами – большими банками самых дорогих консервов! Как странно! Бетси на цыпочках прошла в спальню. Постель была аккуратно прибрана, и на ней лежали безупречно чистые покрывала и стеганое одеяло гагачьего пуха. Так, значит, это Ларкины приставили лестницу, проникли в дом и обокрали его, взяв консервы и теплое одеяло, и заодно подобрали резиновую косточку Поппит!

Вот это да! Надо немедленно рассказать об этом Фатти!

В МОЗГУ ФАТТИ ЗВЕНИТ КОЛОКОЛЬЧИК

Бетси не успела опустить Поппит на пол и кинуться к Фатти, как снаружи послышался звук торопливых шагов. Бетси обернулась. Это была миссис Ларкин – все в той же красной шали, всклокоченном парике и темных очках.

– А, ты принесла Поппит! Я уж думала, она свалилась в реку.

Она забрала у Бетси собачку, и та радостно облизала лицо женщины.

– Как она вас полюбила! – заметила Бетси. – И вы тоже стали гораздо лучше к ней относиться, правда?

Женщина быстро опустила Поппит на пол.

– Ну-ка ступай, – проворчала она. – И вообще, кто тебе разрешил заходить в дом?

– Я уже ухожу, – сказала Бетси. – А это корзинка Поппит, да? Ой, какая хорошенькая резиновая косточка!

И девочка вытащила игрушку из корзинки. Но миссис Ларкин выхватила у нее косточку и довольно грубо вытолкнула Бетси наружу. Девочка отбежала в сторону, но, как только дверь закрылась, на цыпочках вернулась к домику и заглянула в окно. Женщина подстилала коврик под корзинку Поппит, а та ласкалась к ней.

Донельзя озадаченная, Бетси вернулась к друзьям. Интересно, почему миссис Ларкин так изменилась? Может быть, Лоренцо пообещали заплатить им кучу денег, если они будут получше ухаживать за Поппит? Да, скорее всего так.

Бетси обо всем доложила ребятам.

– Самые дорогие консервы! Отличные одеяла и покрывала! Ларкины, должно быть, сами позаботились о себе. А из миссис Ларкин мне ничего не удалось вытянуты она только разозлилась и выставила меня за дверь.

– Смотрите, кто-то входит в заднюю калитку, – заметил Пип. – А, это Ларкин. Ходил, наверно, за покупками. Хотя нет, он без корзинки. Да и зачем ему что-то покупать, им консервов теперь на сто лет хватит. У него в руках только газеты.

Фатти бросил взгляд на Ларкина.

– Надо же, сколько газет набрал! – удивился он. – Наверно, ищет, нет ли сведений о Лоренцо. Ведь в любой момент могут сообщить, что они арестованы.

– А нам-то что теперь делать? – спросил Пип. – Позвонить шефу? Никто, кроме нас, не знает, что из дома кое-что похищено. Ума не приложу, как Ларкинам удалось залезть внутрь, ведь полиция сказала, что ключей у них нет. Может, у них все-таки есть ключи? И еще: вероятно, они знали, что единственная не заложенная на засов дверь – это балконная.

– Я ужасно рада, что эта кошмарная миссис Ларкин теперь намного лучше обращается с малышкой Поппит, – заметила Бетси по дороге. – Честное слово, она носится с ней не хуже самой миссис Лоренцо. Я видела в окно: она даже коврик подстелила под ее корзинку! Велосипед Фатти вдруг так отчаянно вильнул, что Фатти чуть не свалился с него. Бетси с удивлением поглядела на приятеля.

– Ты что, Фатти?

– Ну-ка помолчите все минутку, – изменившимся голосом проговорил Фатти. – Я слезу с велосипеда, а вы поезжайте дальше.

Бетси с беспокойством посмотрела на него.

– Ты не заболел?

– Нет. У меня появилась идея, вот и все. Как будто колокольчик в голове прозвенел. Оставьте меня на минутку в покое, – настойчиво повторил Фатти.

Ребята, совершенно озадаченные, проехали чуть вперед и остановились, поджидая Фатти. Он, нахмурясь, стоял на обочине, держась за руль велосипеда и задумавшись так глубоко, что не заметил даже проезжавшего мимо Гуна.

– Эй, ты чего? – удивился Гун.

– Помолчите, пожалуйста, – ответил Фатти. – Я думаю.

Мистер Гун побагровел. «Помолчите»? Сказать такое ему?! Ну, знаете!

– О чем это ты думаешь? – осведомился он. – Все пытаешься разгадать тайну Лоренцо? Брось! Попомни мое слово – они давно уже в Америке или того дальше, причем вместе с картиной. Вот увидишь. Подумал бы лучше о том, как должны вести себя воспитанные мальчики!

Внезапно из кустов вдоль дороги выскочил Бастер и с восторженным лаем кинулся на мистера Гуна. Полицейский поспешно крутанул педали и, лягнув Бастера, покатил прочь.

Даже это происшествие не отвлекло Фатти от его размышлений. Господи Боже, да о чем же можно так напряженно думать?

– Шерлок Холмс за работой, – сказал Пил. – Интересно, что его так поразило?

– Вот увидите, сейчас он подъедет и скажет, что разгадал тайну! – заявил Эрн. – Я уверен, что так и будет. Он такой умный!

Но вот Фатти оседлал велосипед и, весь светясь от радости, подкатил к друзьям.

– Готово! – объявил он. – Загадка решена! Все аккуратно упаковано, осталось только сложить к ногам инспектора. Господи, каким же я был болваном! Да и все мы!..

– Ну, что я вам говорил! – Эрн торжествующе посмотрел на остальных. – Я же предупреждал, что он разгадает!

– Подожди, Фатти… что ты разгадал? – спросил Пил. – Не может такого быть, чтоб все от начала до конца!

– По-моему, все. Только по одному пункту у меня еще есть сомнения… Ничего, мы и это скоро выясним!

– Ну рассказывай быстрее! – взмолился Ларри. – Ты что, нарочно издеваешься? Не томи, Фатти!

– Некогда, – отрезал Фатти, быстро набирая ход, – Мне надо побыстрее добраться до ближайшего телефона-автомата. Пошевеливайтесь, ребята!

И друзья в полном недоумении помчались вслед за Фатти. А тот так яростно крутил педали, будто участвовал в гонках. Бедняга Бастер сильно отстал, и Бетси было его очень жалко, но даже она чувствовала, что не имеет права подождать его. Бастер был очень удивлен бессердечию своих друзей.

У ближайшей телефонной будки Фатти спрыгнул с велосипеда. Ворвавшись внутрь, он захлопнул за собой дверь и набрал номер. Остальные в недоумении столпились снаружи.

Ответ последовал сразу же:

– Полиция слушает.

– Будьте добры, я хочу поговорить с инспектором. Скажите ему, что это Фредерик Троттевилл. Я должен сообщить ему нечто очень важное!

– Понял, – ответил голос. Через секунду-две в трубке послышался резкий голос инспектора:

– Слушаю. Это ты, Фредерик?

– Сэр, не могли бы вы немедленно приехать? Я во всем разобрался. Разгадка ждет вас!

– Что ты имеешь в виду? Надеюсь, не дело Лоренцо?

– Именно его. Я знаю все! – ликовал Фатти. – Меня только что осенило. Не хочу рассказывать по телефону, сэр. Прошу вас, приезжайте побыстрее, пока ничего не случилось!

– Ты говоришь загадками, Фредерик. Придется поверить тебе на слово. Я выезжаю. Где мне тебя искать?

– Возле домика Ларкинов, сэр. Знаете, где он?

– Да, конечно. Я буду. – И инспектор Дженкс повесил трубку. Лицо Фатти сияло. Радостно потирая руки, он вышел из будки.

– Фатти! Может, ты наконец расскажешь нам, в чем дело? – поинтересовался Пип. – Думаешь, приятно смотреть, как ты орешь в трубку, и не слышать ни единого твоего слова? Да что такое случилось?

– Честное слово, расскажу, как только смогу, – ответил Фатти, выводя велосипед на дорогу. – Поехали быстрее! Надо вернуться к садовой калитке «Талли-Хо»: шеф будет там с минуты на минуту.

– Ба, так это ты ему звонил! – проговорил Ларри, бешено крутя педали, чтобы не отстать от Фатти. – Он и вправду приедет?

– Да, обещал выехать сразу же, – ответил Фатти. – Эй, а где Бастер?

– Опять отстал, бедняга, – задыхаясь, сказала Бетси. – Мне его так жалко! Ох, Фатти, давай остановимся и подберем его.

Фатти остановился. Бастер из последних сил спешил к хозяину на своих коротеньких ножках, свесив язык чуть ли не до земли. Фатти наклонился и поднял Бастера.

– Моя дорогая Поппит! – жеманным голосом сказал он, передразнивая миссис Лоренцо, и посадил Бастера в корзинку. Бетси облегченно вздохнула.

Доехав до речной тропки, ребята спрыгнули с велосипедов и пошли дальше пешком. Эрн окликнул Фатти.

– Ну теперь-то, Фатти, ты можешь нам рассказать?

– Слишком много народу вокруг, – раздраженно бросил Фатти. – Эй, а это еще кто?

Две маленькие девочки, выскочив из ближайшей калитки, кинулись к Эрну.

– Эрн! Поиграй с нами! Мама разрешила нам вместо обеда устроить пикник в домике на дереве!

– Ничего не выйдет, – покачал головой Эрн, отбиваясь от них. – У меня сейчас Важное Дело, понимаете? Э… Познакомься, Фатти, это мои кузины: Лиз, или Элизабет, и Глэд, как же твое полное имя? Никогда не знал.

– Глэдис, конечно! – хихикнула Глэд. – Эрн, мы все утро дежурили на дереве. Видели один раз мистера Ларкина и один раз миссис Ларкин. Она повесила на веревку старый коврик и выбивала его.

Ребята весело переглянулись.

– Ладно вам! – буркнул Эрн. – Они для меня сидят целыми днями на дереве и смотрят в оба, – объяснил он Фатти и снова повернулся к близняшкам.

– Ступайте домой. Может, я и пообедаю вместе с вами на дереве. А пока – бегите! Я занят.

И девочки умчались прочь, в восторге, что Эрн обещал удостоить своим присутствием их пикник.

– Лучше нам не собираться всем скопом около калитки, – тихо сказал Фатти, когда они подошли к «Талли-Хо». – Давайте пройдем чуть дальше по тропе. Эй, а это кто к нам пожаловал?

К ним пожаловал мистер Гун: он явился, чтобы высказать мистеру Ларкину все, что он думает о его вчерашних проделках. Гун пришел к выводу, что на самом деле он не видел двух Ларкинов, просто у него в глазах начало двоиться от усталости, вот и все, – и что мистер Ларкин все-таки услышит, что он, Гун, думает о стариках, посещающих по ночам детские площадки. Вот так-то!

Увидев ребят, полицейский нахмурился…

– А ну, проваливайте отсюда! – крикнул он. – И держите покрепче вашего пса! И вообще – что это вы тут делаете?

– Мы кое-кого ждем, – спокойно ответил Фатти.

– Да ну? – грубо отозвался мистер Гун. – И кого вы тут можете поджидать, хотелось бы мне знать? Может быть, твоего лучшего друга инспектора? Проваливайте, кому сказано!

– Действительно, именно его мы и ждем, – кивнул Фатти. – Как это вы догадались, мистер Гун?

– Хватит морочить мне голову этим инспектором! – саркастически ухмыльнулся Гун. – Он сейчас за несколько миль отсюда. Я-то прекрасно это знаю: он самолично звонил мне утром…

– Что ж, вскоре вы увидите его воочию, – пообещал Фатти. – В данный момент мистер Дженкс направляется сюда, чтобы встретиться с нами!

Гун стал медленно багроветь.

– Хватит рассказывать мне сказки! Проваливайте отсюда!

В это время послышался шум автомобиля. Подъехав, автомобиль остановился. Хлопнула дверь.

– А вот и он, – сообщил Гуну Фатти, услышав быстрые шаги по тропинке. Гун обернулся – и потерял дар речи.

Да, это был инспектор Дженкс собственной персоной. За ним шел еще один мужчина. Дженкс улыбнулся Фатти.

– Ну, вот и я!

СОВЕРШЕННО НЕВЕРОЯТНАЯ ИСТОРИЯ

– Доброе утро, сэр, – ответил Фатти. Гун от изумления словно язык проглотил. Шеф кивнул сначала Фатти, затем ему.

– Здравствуй, Фредерик. А, Гун, и вы здесь? Не ожидал вас тут увидеть.

– Он подошел случайно, – объяснил Фатти. – Все остальные тоже здесь, сэр.

Дженкс торжественно отдал всем честь, и ребята ответили ему тем же. Эрн даже прищелкнул каблуками.

– А теперь к делу, – сказал инспектор. – Ты сказал, что загадка Лоренцо разгадана и решение ждет меня. Значит ли это, что ты знаешь, где Лоренцо?

– Да, сэр, – отозвался Фатти, и у Гуна чуть глаза не вылезли из орбит. Уставившись на Фатти, он судорожно сглотнул. Гадкий мальчишка! Ну откуда ему знать, где Лоренцо?

Суперинтендант рассмеялся.

– Ты еще скажи, что знаешь, где картина.

– Думаю, знаю, – ответил Фатти. – Но если я и ошибаюсь, вы легко заставите Лоренцо сказать, где она.

Шеф повернулся к Гуну:

– Вы, насколько я понимаю, тоже в этом участвуете?

Гун отрицательно покачал головой. Он еще не совсем пришел в себя и предпочитал помолчать. Дженкс опять повернулся к Фатти.

– Так где же Лоренцо? Я полагаю, они где-то неподалеку, раз ты вызвал меня сюда?

– Да, сэр, – кивнул Фатти. – Они прячутся в доме Ларкинов.

– Нету их там! – взорвался Гун. – Прошу прощения, сэр, но я три раза побывал в этом доме – и никого, кроме Ларкинов, там не нашел. Готов поклясться в этом!

– И все-таки Лоренцо там, – сказал Фатти. – Пойдемте, сэр, я вам покажу.

И он повел всех за собой. В каком же там потайном месте могут скрываться Лоренцо? Что это за незаметное укрытие? Гун шел вместе со всеми – ужасно сердитый и раздраженный.

Фатти постучал в дверь домика Ларкинов. Дверь открыл сам мистер Ларкин – как всегда, в старой шляпе и грязном старом шарфе вокруг шеи. Он удивленно воззрился на Фатти сквозь толстые очки.

– Чего тебе? – спросил он. Затем, увидев остальных детей и инспектора, сделал движение, как будто собирался захлопнуть дверь. Но Фатти мгновенно подставил ногу.

– Извините, но мы войдем, – сказал Фатти. Полицейский, приехавший вместе с Дженксом, широко раскрыл дверь, и все – даже Бастер – вошли внутрь. Миссис Ларкин в комнате не было. Слышно было, как она на кухне гремит посудой.

– Чего это вы? – своим скрипучим голосом спросил мистер Ларкин. – Что я такого сделал?

В маленькую комнатку набилось столько народу, что Ларкина оттеснили в самый угол.

– Перед вами мистер Лоренцо! – заявил Фатти, срывая с Ларкина шляпу. Затем одним быстрым движением он содрал с него бороденку и кустистые брови! За ними последовали очки, и старик Ларкин превратился в довольно молодого человека – правда, разозленного и испуганного.

– Вот это да! – присвистнул изумленный инспектор. – Билл Лоренцо собственной персоной! М-да, может, ты и третьеразрядный актер, но зато мошенник первоклассный! Так изобразить старика Ларкина! Я же видел тебя нос к носу – и готов был поклясться, что ты самый настоящий Боб Ларкин!

– Тогда это и был настоящий Ларкин, – объяснил Фатти. – До недавнего времени здесь жили подлинные мистер и миссис Ларкин. А, вот и его жена!

Услышав голоса, миссис Ларкин вышла из кухни и теперь стояла на пороге с Поппит на руках, испуганно озирая всю компанию. Фатти шагнул к ней, не дав ей захлопнуть дверь. – А вот и миссис Лоренцо! – И он сорвал с ее головы парик и под ним оказались светло-золотые волосы, волнистые и густые. Женщина сняла очки и с вызовом посмотрела удивленного Дженкса.

– Ладно! Я – Глория Лоренцо и очень рада избавиться от отвратительного парика миссис Ларкин. Билл, мы проиграли, – повернулась она к мужу.

Тот кивнул. Просто удивительно, насколько они оба сразу помолодели, едва избавились от очков и париков и наконец выпрямились. И как можно было поверить, что они стары и безобразны?

– Великолепная маскировка! – с восхищением проговорил Фатти. – И ведь она сработала! Ни у кого и подозрений не возникало, что вместо настоящих Ларкинов здесь находились вы!

– Где же Ларкины? – вопросил Дженкс, озираясь так, как будто те тоже были здесь.

– Боб Ларкин был здесь вчера вечером, – сказал Гун. – Я видел его – и этого парня тоже.

– Что – обоих вместе? – изумленно спросил инспектор. – Почему же вы над этим не задумались? Ведь такая несуразица – разом два Боба Ларкина – наверняка должна была вас потрясти!

– Один из них был я, – тихо признался Фатти. – Я тоже переоделся в старика Ларкина. Прошу прощения, мистер Гун, что устроил вам вчера такой розыгрыш – и все же на качелях я покачался на славу!

Гун чуть не лишился чувств. Покачнувшись, он прислонился к стене и поднес руку к глазам. Так, значит, вчера он преследовал Фатти, а не Боба Ларкина; мало того, второй Ларкин тоже был поддельным! Голова у Гуна окончательно пошла кругом.

– А где же настоящие Ларкины? – поинтересовался Дженкс. – Надеюсь, с ними все в порядке?

– Как вам уже известно, сэр, настоящие Ларкины были оставлены здесь присматривать за Поппит, – начал Фатти, – И надо сказать, обращались они с ней отвратительно. А позавчера ночью Лоренцо наняли в Майденхеде моторный катер и по реке приплыли сюда. Они остановились посреди реки напротив лодочного сарая…

– Откуда ты все это знаешь? – рявкнул Билл Лоренцо. – Нас кто-то выдал?

– Нет. – Фатти повернулся к Дженксу. – Эрн ночью слышал шум, и нам, сами понимаете, оставалось лишь сложить два и два, чтобы все понять – насчет моторного катера, я имею в виду. А настоящего Ларкина они каким-то образом – не знаю, как именно – предупредили, и он ждал их в лодочном сарае. Услышав шум мотора, он подплыл к катеру на лодке и привез обоих Лоренцо на берег.

– Продолжай. – Суперинтендант внимательно слушал.

– Потом, как я предполагаю, Лоренцо и Ларкины обменялись одеждой. Лоренцо остались в доме, а Ларкины отправились на катер и уехали куда-нибудь в надежное место – вероятно, очень неплохо на этом заработав!

– Понимаю, все понимаю. – Шеф поглядел на мрачную чету Лоренцо. – Неплохая идея – вернуться в свой собственный дом, где вряд ли кому-нибудь придет в голову вас искать.

– Да, сэр, неплохая, – согласился Фатти. – А поскольку они оба актеры и привыкли, загримировавшись, изображать самых разных персонажей, то им нетрудно было сыграть Ларкинов. Гм… я ведь сказал уже вам, я и сам так удачно изобразил вчера Ларкина, что Гун гонялся за мной целый вечер!

– Так это, значит, тебя я видел вчера! – сказал Билл Лоренцо. – Я решил, что это настоящий Боб Ларкин зачем-то вернулся, – и не мог ничего понять!

– Я догадался; и как раз ваши слова частично помогли мне добраться до истины. Вы сказали: «Как ты вернулся? Зачем пришел?» Довольно странно – приветствовать так свою точную копию! Это могло означать только одно: что сами вы – не настоящий Боб Ларкин и, следовательно, своего двойника считаете настоящим. Но это был я.

Гун застонал. У него ум за разум заходил от всего, что он слышал. Но остальные следили за рассказом Фатти с большим интересом.

– Точно, Фатти! – воскликнула Бетси. – Вот почему он задавал тебе такие странные вопросы! А мне это и в голову не пришло…

– А когда же ты окончательно обо всем догадался? – спросил Дженкс. – Ведь вчера вечером ты еще ничего не понимал, верно?

– Верно, сэр. Но к сегодняшнему утру фактов набралось вполне достаточно. Например, вчера вечером кто-то проник в большой дом – единственно за тем, чтобы забрать оттуда резиновую косточку Поппит. А кому это могло прийти в голову? Только людям, у которых есть собака! А Бетси видела здесь на столе консервы, а на кровати – одеяло и покрывало, причем такие, какими настоящие Ларкины сроду не пользовались!

– Говорил я тебе, не бери эту косточку! – сердито бросил жене Билл Лоренцо.

– А затем мы обратили внимание, что если раньше миссис Ларкин отвратительно обращалась с собакой, то теперь ее отношение в корне переменилось, да и Поппит стала гораздо веселее. Это тоже было довольно странно. А затем Бетси сказала нечто, что окончательно разогнало туман у меня в голове – и мне все стало яснее ясного!

– Что же я такого сказала? – недоуменно спросила Бетси.

– Ты сказала: «Я ужасно рада, что эта кошмарная миссис Ларкин теперь намного лучше обращается с малышкой Поппит. Она носится с ней не хуже самой миссис Лоренцо». Тут-то я все и понял; конечно же, мнимая миссис Ларкин и есть миссис Лоренцо – это объясняет и заботу о Поппит, и консервы, и одеяла, и загадочный эпизод с резиновой косточкой… Дальше было уже нетрудно, – скромно закончил Фатти.

– Ну и ну! – восхитился Дженкс. – На твоем счету, Фредерик, уже немало разгаданных тайн; но это, скажу я тебе, просто шедевр!.. Вы что-то сказали, Гун?

Гун молчал. Он был потрясен, оглушен, раздавлен. Больше всего ему хотелось оказаться сейчас миль за сто от этого места!

– Ты великолепно расследовал это дело, Фредерик, – с чувством продолжал шеф. – Прими мои поздравления! А как насчет похищенной картины? Ты говорил, что у тебя есть идеи на этот счет?

Мистер Лоренцо напрягся и бросил на Фатти быстрый взгляд.

– Лоренцо надеются, что я не знаю, где она, – ответил Фатти. – Они согласны отправиться в тюрьму, если у них останется возможность после освобождения продать картину и заграбастать кучу денег… Я не совсем уверен, что знаю, где она, сэр. Одно точно – она уже не в ящике. Ее перевезли сюда на лодке в ту ночь, когда Лоренцо поменялись местами с Ларкинами. Тогда она была еще в упаковке.

– А потом? – спросил Дженкс.

– Картину вытащили, а ящик и раму сожгли.

– Да откуда ты все это знаешь, парень? – воскликнул Билл Лоренцо.

– Элементарная логика, – ответил Фатти и повернулся к Дженксу. – Так вот, сэр, сегодня утром Бетси видела через окно, как «миссис Ларкин» подстилала коврик под собачью корзинку – причем делала это очень осторожно. И знаете, сэр, это слишком хороший коврик, чтобы быть собачьей подстилкой… Я думаю, картина, скорее всего, спрятана в нем. Коврик, вероятно, подшит снизу какой-нибудь грубой тканью – и вы найдете картину между ковриком и подкладкой.

– Под собачьей корзинкой коврика больше нет! – вскрикнула Бетси, взглянув в ту сторону.

– Разрази меня гром, я знаю, где он! – воскликнул Эрн. – Лиз и Глэд сообщили нам, разве не помните?

Дженкс был озадачен – как и все остальные.

– Это мои кузины-близняшки, сэр, – объяснил Эрн. – Я просил их следить за Ларкинами. Так вот, мы встретили девочек по пути сюда, и они нам рассказали, что видели, как миссис Ларкин вешала коврик на бельевую веревку, сэр. Это же прекрасный тайник – как раз потому, что выставлен всем напоказ, сэр. Ну кому придет в голову обращать внимание на коврик на бельевой веревке?!

Фатти взглянул на Лоренцо. На их лицах было написано глубочайшее разочарование. Дженкс повернулся к своему подчиненному.

– Принесите коврик, – приказал он.

Всей гурьбой ребята и полицейские вышли из дома, наблюдая, как сержант снимает коврик с бельевой веревки. Гун стоял рядом с миссис Лоренцо, а Дженкс – рядом с Биллом: мало ли что им придет в голову!

У коврика отпороли подкладку – и под ней, как и предсказывал Фатти, оказалось нечто плоское, завернутое в пергаментную бумагу!

– Фуу! – перевел дыхание инспектор. – Картина в пятьдесят тысяч фунтов, зашитая в собачью подстилку! Меня даже пот прошиб… Отнесите ее в машину, сержант.

Лоренцо тоже проследовали в машину под бдительным надзором унылого, безмолвствующего Гуна и рослого сержанта. Поппит тявкнула, прощаясь с Бастером, которого все это время Бетси крепко держала на руках.

– Милая малютка Поппит! – чуть не плача, проговорила Бетси. – И почему она принадлежит таким ужасным людям?

– Выше нос! – Шеф своими сильными руками высоко поднял Бетси. – Какой же ты еще ребенок, Бетси!.. Фредерик, этот твой удивительный – в самом деле удивительный – подвиг необходимо отметить! Ты превзошел сам себя, мой мальчик! Честное слово, я жду не дождусь, когда ты придешь ко мне работать.

– Благодарю вас, сэр, – скромно ответил Фатти. – На улице холодно… Как вы смотрите на то, чтобы пойти ко мне в сарайчик и отпраздновать это дело там? Сегодня наша повариха печет сладкие пирожки, а у меня есть кое-что, что мне хотелось бы вам показать: новые вставные зубы, и приспособление для оттопыривания ушей, и…

– Приспособление для оттопыривания ушей? – расхохотался Дженкс. – Почему бы тебе ни изобрести что-нибудь для увеличения мозгов, Фредерик? Бедняге Гуну такая штука очень бы пригодилась!

– Это идея, сэр. – Ухмыльнулся Фатти, и ребята – и Эрн в том числе – вскочили на велосипеды. Ну и утречко!

Как жаль, что мы не можем последовать за ними! Дверь сарайчика закрыта, в воздухе витает чудесный запах сладких пирожков. Эй, Фатти, не жди слишком долго очередной загадки, хорошо?

1

Поппит – ласковое обращение, означающее «крошка», «милашка» – Прим. перев.