Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Небоскреб

ModernLib.Net / Триллеры / Бирн Роберт / Небоскреб - Чтение (стр. 9)
Автор: Бирн Роберт
Жанр: Триллеры

 

 


– Прошлой ночью я не ночевал в гостинице... Остался у одного знакомого.

– О? Кто-нибудь, кого я знаю?

– Вряд ли, – ответил Митчелл, игнорируя ироничный тон Лузетти. – Звоню предупредить вас, что полученная информация меня совсем не радует. Утром я говорил с Кэстльманом и ушел от него с убеждением, что при проектировании основания, возможно, были допущены серьезные ошибки. Здание уже сейчас так сильно реагирует на ветер, что верхние этажи эвакуируются. Я собираюсь позвонить в городской строительный департамент и доложить о разделительных трещинах, которые обнаружил на уровне мостовой. Если трещины свежие, то я должен порекомендовать опечатать здание. Полагаю, вам следует это знать.

– Вам нет необходимости звонить в городской департамент или куда-либо еще, мистер Митчелл.

– Я только что разговаривал с Говардом Поулом, который инспектировал строительство на ранних стадиях. Он заявил, что у него украдены документы, о чем он намерен сообщить в полицию, а вину возложить на Залияна. Вам известно что-нибудь об этом?

– Я переговорю с мистером Поулом и предупрежу его о последствиях, к которым приводят голословные обвинения такого рода. Как я уже сказал, вам нет необходимости никуда звонить. Вы сняты с объекта. Ваша фирма поручает вам другое задание. Если вы делали какие-нибудь записи, которые, по вашему мнению, могут оказаться для нас полезными, то, пожалуйста, оставьте их в кабинете, когда будете уходить, или перешлите мне по почте. Было очень приятно познакомиться с вами, а теперь прошу меня извинить...

– Берт, черт возьми, что все это значит?

– Привет, Митч. Мы хотим, чтобы ты прямо сейчаc отправился в Форт-Уорт. В восточном Техасе взорвалось от сжатия судно. Если у тебя под рукой карандаш, я продиктую адрес...

– Да какой еще восточный Техас! Я спрашиваю, что все это значит? Я не собираюсь сейчас уезжать из Нью-Йорка.

– Мы тебя перебрасываем. Эмиль согласен. А я приму от тебя работу по Залияну.

Митчеллу показалось, что в кабинке нечем дышать, он открыл дверь, чтобы впустить немного воздуха.

– Ты разговаривал с Лузетти? За этим решением стоит он?

– Да, я в самом деле разговаривал с ним вчера. Я полночи безуспешно пытался дозвониться к тебе в гостиницу. Только не говори мне, что ты был занят исследованиями.

– Лузетти боится, что я не стану с ними сотрудничать и подниму тревогу, так? Поэтому он и уговорил тебя снять меня с объекта?

– Я согласен с ним. Ты, кажется, чересчур остро на все реагируешь. Не знаю, что с тобой происходит, но еще ни одна работа не вызывала у тебя столько эмоций.

– Господи, да при чем тут эмоции! Я просто боюсь, что эта махина вот-вот рухнет! Ты бы чувствовал то же самое, если бы оказался здесь, выкрикнул Митчелл в телефонную трубку. Какая-то женщина, пересекавшая вестибюль, остановилась и пристально посмотрела на него. Чертыхнувшись, он снова закрыл дверь.

– Сомневаюсь, – спокойно ответил Фабер. – Ты чуть-чуть быстрее меня делаешь выводы, что замечательно только в том случае, если ты прав. Митч, мы хотим, чтобы ты сложил свои вещи и отправился в Форт-Уорт. Тамошняя авария куда больше тебе подходит. Ты сам знаешь, что не слишком силен в проектировании небоскребов, да и Нью-Йорк тебе не нравится.

– Нью-Йорк я полюбил и никуда не уеду. Я доведу это дело до конца.

– Ты должен уехать. У тебя один голос, а у нас – два.

– Тогда я увольняюсь! Ищите себе другого инженера-эксперта.

Митчелл повесил трубку, не в силах сдерживать гнев. Проклятый Фабер! Он медленно опустился на крохотную скамеечку, стискивая трубку, словно это был поручень в вагоне подземки. Потом его лицо смягчилось, выразив вначале удивление, а потом нечто напоминающее безмятежность. До него постепенно доходил смысл его поступка. Невидящим взглядом он смотрел сквозь стеклянную дверцу кабинки на снующих по вестибюлю людей и с удивлением поймал себя на том, что улыбается. Он что же, в самом деле остался без работы? Выходит, он может наконец отправиться в круиз по всему миру, который откладывал вот уже двадцать лет? Может быть, он сумеет уговорить Кэрол взять отпуск и поехать вместе с ним. Он мысленно перебирал возможные варианты. Вернуться к преподаванию. Написать пособие для проектировщиков. Брать уроки игры на фортепьяно. Заниматься частным расследованием аварий только шесть месяцев в году...

Митчелл сжал губы и покачал головой: слишком уж хорошо, чтобы быть правдой. Фабер запаникует и возьмет назад свой ультиматум, лишив его подходящей причины для увольнения. Селигмэн напомнит о неоспоримых выгодах работы в солидной, развивающейся фирме, и не самыми последними из этих выгод будет распределение прибылей по долям, программа стоматологического обслуживания, которая была предметом зависти многих инженерных фирм, и щедрое пособие в случае смерти. Возможно, кто-то из них решит подождать и все-таки выяснить, прав он был или нет относительно здания Залияна. Здание Залияна. Действительно ли оно представляет собой непосредственную угрозу? Насколько серьезны ошибки, допущенные при проектировании и строительстве, и может ли это служить достаточным основанием для его немедленного закрытия? Возможно, он был недостаточно объективен при оценке фактов, поскольку не доверял людям, с которыми имел дело. Залиян, Лузетти, Бойл и Кэстльман едва ли заслуживали доверия. Может быть, Фабер и прав, снимая его с этого расследования. И, наконец, деньги. Долго ли ему еще добывать улики за собственный счет? Эта задача еще более усложнится, если Лузетти и Залиян закроют перед ним все двери. С другой стороны, не надо будет беспокоиться об интересах нанимателей и клиентов.

Ему следовало сделать еще два звонка. Позвонить Джорджу Делле из городского строительного департамента. Может быть, кто-нибудь заметил и попытался проанализировать, почему появились эти разделительные трещины. Потом он позвонит Кэрол, которая уже должна ждать в его кабинете на 66-м этаже, и узнает, что ей рассказал ночной сторож. Но, протянув руку, чтобы опустить в щелку десятицентовик, заметил нечто, заставившее его остановиться. В дальнем конце вестибюля было четыре вращающихся двери. Всего несколько минут назад все они поворачивались свободно, теперь же две из них заклинило.

Когда Джордж Делла подошел к телефону, Митчелл рассказал ему о своем неудачном визите к Кэстльману, о своих подозрениях относительно прочности конструкции основания здания и о том, что он обнаружил тонкие трещины в нижней части.

– Это новые трещины, – заметил Митчелл. – Я не припоминаю, чтобы о них упоминалось в более ранних отчетах, и я не видел их вчера.

– Они внешние?

– Да. В том месте, где тротуар и мостовая соединяются со зданием.

– Должно быть, новые. Наши инспектора не упоминали о них.

– Больше всего они заметны с подветренной стороны, у погрузочной платформы. А минуту назад я заметил кое-что еще, и это может оказаться важным, а может – и нет. Две из четырех вращающихся дверей в вестибюле заклинило. Может, здание сместилось?

– Весьма маловероятно. Ведь это одно из немногих зданий в центре города, стоящее на сваях. А как там сейчас с ветром?

– Сильные порывы. Служащие покидают здание. Я нахожусь в телефонной будке, в вестибюле, и вижу, как их буквально швыряет из стороны в сторону, едва они выходят на улицу. Что думает городской департамент о безопасности здания в целом? Мне кажется, пора сравнить наши выводы.

– Что ж, журналисты все равно через несколько часов пронюхают, если только уже не пронюхали, так что, полагаю, вполне можно вам сказать. Мы решили, что стекла должны быть укреплены, а каркас здания следует взять в диагональные жесткие перегородки, чтобы уменьшить раскачивание. После обеда мы сообщим Залияну эти печальные новости. Выполнение наших рекомендаций влетит ему в копеечку, и он наверняка будет бесноваться, как шершень.

– А как насчет эвакуации людей?

– Не думаем, что это необходимо, но ваша последняя информация, возможно, заставит нас вернуться к дополнительному обсуждению вопроса. Сейчас десять сорок пять. Я могу приехать к полудню посмотреть, что вы там обнаружили.

– Встречаемся в вестибюле у водопада.

Митчелл, предлагая место встречи, смотрел на водопад, поскольку что-то в нем привлекло его внимание. Повесив трубку, он сообразил, что именно: ровный поток падавшей воды стал более беспорядочным. Было видно, как слабые волны колеблют мерцающую поверхность воды, словно ветер пробегает по пшеничному полю. Вот появились небольшие разрывы, потом они стали шире. Потом Митчелл увидел, что водяной занавес распался на несколько изломанных диагональных полосок. В конце концов поток совершенно прекратился, обнажив мокрую бетонную стену. Кори Хейл развернулась в своем кресле и уставилась на стену, недоуменно качая головой и как бы спрашивая: «А дальше-то что?».

Глава 17

Залиян стоял возле своего письменного стола и в ужасе смотрел на скорчившееся у его ног тело. Лицо лежавшей женщины походило на страшную маску: нос сломан, разорванная верхняя губа оттянута, зубы обнажены. Глаза залиты кровью, и кровь еще сочилась из раздутых ноздрей тонкими красными ленточками. Он отступил назад, отказываясь понимать случившееся. Потом опустился на колени и схватил ее за плечи.

– Эйлин, – проговорил Залиян неестественным голосом, который сам едва узнал. – Эйлин!

Ее голова безжизненно откинулась назад, зазубренный кончик кости или хряща, прорвав кожу, торчал на месте носа. Он снова и снова звал ее по имени, пока голос не задушили рыдания.

– Я не хотел этого, – бормотал он, – Боже мой, я вовсе не хотел этого.

Он взял ее левое запястье и кончиками пальцев попытался нащупать пульс. Потом прижал ухо к груди. Если сердце и билось, то настолько слабо, что он не слышал из-за отчаянных ударов собственного сердца. Его левая рука саднила, и, поднявшись на ноги, он обнаружил, что пониже мизинца сорвана кожа. Он ведь ударил ее, да, он ударил ее. Рубящий каратистский удар со страшной силой врезался точно в середину лица. Она рухнула, словно позвоночник перерезали ножницами.

В отчаянии, граничащем с паникой, Залиян ринулся через всю комнату, чтобы удостовериться, что дверь заперта. Потом обернулся, надеясь, что по какой-то кошмарной логике тело Эйлин исчезнет. Он вспомнил все: как поднимался на ноги, когда она стояла перед ним и говорила что-то неправдоподобное – о какой-то новой жизни, возвращении к церкви ее детства... Больше всего он взбесился именно из-за того, как она держалась, – высокомерно, с полным отсутствием благодарности. Она рассказала все ради спасения своей и его души, так она заявила, и смотрела на него такими глазами, будто он страдал чем-то вроде моральной проказы. Ему вспомнилось, как она высоко держала голову, скривив рот в презрительной усмешке, из-за чего ярость горячей волной прокатилась у него по всему телу. Элин заявила, что вела дневник, что она отдала те письма, которые он велел ей уничтожить... Она сделала с ними... что? Он пытался вспомнить, что она кричала. Она сделала... что? Что она сделала? Вот тогда-то он и замахнулся на нее, да, именно тогда он потерял контроль над собой. Ему хотелось только привести ее в себя, заткнуть рот. Но потом уже забыл о своем первоначальном намерении, ярость охватила его, он хотел причинить ей боль. С обжигающей ясностью Залиян вспомнил все, что произошло, и схватился за голову, сжавшись от ужаса, вспомнив хруст сломанных костей: страшное ощущение проваливающегося носа.

– Привет, радость моя. Ты что, нездорова?

– Митч! Привет! Я ждала твоего звонка. У меня болит голова, но это не значит, что я нездорова. Просто немного не выспалась. Это мне наказание за то, что позволила себе прошлой ночью. А ты как?

– Тоже немного устал. Не мешало бы вздремнуть. Желательно у тебя дома. Тебе удалось что-нибудь узнать от ночного сторожа?

– Его зовут Кристоф. Он не вернулся с работы домой прошлой ночью, но я разговаривала с его дядей. Откуда ты звонишь?

– Я в вестибюле, примерно на семьсот восемьдесят восемь футов ниже того места, где ты сейчас сидишь.

– Вот что он мне рассказал. На уровне фундамента есть какая-то запертая склад-ская комната, с той же самой стороны здания, что и погрузочная платформа. Я полагаю, что это западная сторона. Там за маленькой стальной дверью есть что-то вроде туннеля. Попасть туда непросто, надо сильно наклониться и ползти.

– И это все?

– Это все, что он смог припомнить из рассказанного его племянником.

– Ладно, я туда загляну, а потом поднимусь. Как у вас там?

– Всем разрешили идти домой. Эйлин, Коретта, Залиян и я – вот все, кто остался наверху. Эйлин сейчас в кабинете Залияна, но перед этим она вручила мне пару больших конвертов и попросила проследить, чтобы они были переданы тебе. Она сказала, что их намеревались отправить в бумагорезку.

– Любопытно. Вскрой их. Я буду наверху через пятнадцать – двадцать минут. Кэрол, дело пахнет жареным, вот почему я решил уволиться из своей фирмы, твое начальство отказалось от моих услуг. Надеюсь, что ты будешь со мной и не похолодеешь от страха. Ты всегда сможешь найти какую-нибудь работу в Колорадо.

– Извини... что?

– Я тебе все объясню при встрече. Только не выпускай конверты из рук.

Мэтт Бойл вышел из лифта и на почти негнущихся ногах двинулся через вестибюль к столу вахтерши.

– Я собираюсь уйти до конца дня, Кори, – сказал он, морщась от боли. – Кажется, подвернул ногу или еще что-то в этом роде, надо показаться врачу.

Она выразила ему свое сочувствие и сказала, что его искал Брайан Митчелл.

– Он сказал, что проводит обследование здания и хотел бы заглянуть в складскую комнату для механического оборудования на втором Б. Я не смогла связаться с вами, поэтому отправила его вниз вместе с Джерри, чтобы он открыл ему дверь.

– Что?

– У него было удостоверение, и его имя значится в нашем утвержденном гостевом списке. Он сказал, что я могу проверить это у вас или у мистера Залияна. Я видела вас с ним вчера.

– Сукин сын! Когда они ушли?

– Да пару минут назад. Я что-то сделала неправильно?

Бойл отстегнул фонарь от ремня и сжал его в кулаке.

– Попытайся связаться с Джерри по радио. Скажи ему, чтобы не пускал никого в ту комнату.

Он повернулся и направился к лестнице, стараясь идти настолько быстро, насколько позволяла боль между ног.

Джерри Коутс отпер дверь и включил свет. Митчелл спросил, знает ли он мужчину по имени Кристоф.

– Кристофер? Он работает в ночную смену.

– А прошлой ночью он дежурил?

– Да, говорят, что на работу он вышел, но не отбыл смену до конца. Должно быть, заболел или еще что-нибудь, ну и ушел домой.

Двое мужчин продвигались вдоль полок к западной стене.

– Этот мистер Кристоф, или Кристофер, – сказал Митчелл, изучая стену за открытыми вертикальными стеллажами, уставленными запасными механическими деталями, – по всей видимости, наведывался иногда в эту комнату, поскольку видел здесь какие-то трещины. Вы слышали что-нибудь об этом? Вы знаете вообще о каких-либо трещинах?

– Нет, сэр, не знаю. Я работаю на верхних этажах. Временами я чувствую, что здание движется, но не так сильно, как многие рассказывают. Трещины? Нет, никогда не видел никаких трещин.

– Здесь должно быть что-то вроде двери, вот на этой стене. Она ведет в какое-то крохотное низкое помещение, вероятно, под погрузочной платформой. Вы знаете?

– Нет, сэр, не знаю. Вы сказали: трещины? Если бы еще кто-нибудь, кроме Кристофера, видел их, меня бы это немного обеспокоило. У него... ну, у него, можно так сказать, богатое воображение. Некоторые из наших ребят думают, что он сумасшедший. Не знаю почему они так решили, поскольку очень трудно понять, что он говорит. Трещины? Черт, да я и не слышал никогда, чтобы кто-нибудь говорил о трещинах.

– Позвольте мне воспользоваться вашим фонарем? – И Митчелл направил луч света в пространство между желтой коробкой со строительным мусором и стеной. – Ну, что скажете? Вот и дверь. Низенькая дверь, пройти через которую можно только сильно согнувшись, в точности как говорил сумасшедший старина Кристофер. Помогите-ка мне оттащить эту коробку.

– Человек, способный исчезнуть в разгар смены, конечно же, ненормальный, – возразил охранник, помогая Митчеллу оттащить коробку в сторону. – Но это не означает, что он сумасшедший. Вообще-то интересно бы узнать, куда же он делся?

Митчелл показал на висячий замок.

– У вас есть ключ от него?

– Нет, сэр, разумеется, у меня нет ключа. У мистера Бойла должен быть, и это едва ли не единственный ключ.

Митчелл опустился на колено и осмотрел замок.

– Выглядит как совершенно новый, – сказал он, дернув его пару раз для пробы. – На нем наклейка с ценой. – Митчелл поднялся и посмотрел на охранника. – Как, вы говорите, вас зовут?

– Называйте меня просто Джерри.

– Джерри, я хочу сломать замок.

– Я не могу пойти на это. Мы должны подождать мистера Бойла.

– Мистер Бойл, возможно, вышел перекусить или улетел на Ямайку. Митчелл начал высматривать поблизости какой-нибудь предмет потяжелее. Его взгляд упал на стальное сочленение в форме буквы "Т" для шестидюймовой трубы. Он снял его с полки и покачал в руке, прикидывая вес.

– Меня наняли охранять здание, – заметил охранник, – а не смотреть, как в нем что-нибудь ломают. Вы должны это понимать.

И тут радиопередатчик у него на поясе начал потрескивать. Джерри покрутил регулировочное колесико, пытаясь принять сигнал. Митчелл стоял, держась за водопроводную трубу и зажав под мышкой фонарь.

– Я тоже хочу защитить здание. Вот потому-то мне и нужно заглянуть за эту дверь. У меня пока только предположение, но думаю, что отыщу там несколько трещин, которые кто-то хочет от меня скрыть. Это очень важно, Джерри, чтобы я увидел, что там. Слишком важно, и я не могу дожидаться мистера Бойла.

Охранник возился с радиопередатчиком.

– Кажется, кто-то пытается связаться со мной, – сказал он.

– Скоро сюда приедет еще один инженер из городского управления, и он тоже, вероятно, захочет взглянуть, так что мы должны сломать замок сейчас.

Охранник попятился к двери.

– Не делайте ничего без разрешения, – попросил он. – Мне надо пройти в коридор, чтобы получить более четкий сигнал.

– Я беру всю ответственность на себя, – сказал Митчелл. – И заплачу за этот замок.

В коридоре голос был слышен ясно.

– Джерри? Это Кори. Мэтт не хочет, чтобы ты пускал мистера Митчелла в складскую комнату. Ты понял?

– Я понял. А вот и сам Мэтт. Легок на помине.

Бойл шел слегка согнувшись и нес свой фонарь, как полицейскую дубинку.

– Где он? – спросил Бойл, проходя мимо Коутса.

– Он хотел сломать навесной замок на двери. Но я не разрешил ему.

– Поднимайся наверх, – сказал Мэтт. – Я сам о нем позабочусь.

Бойл вошел в складскую комнату, но увидел только подметки Митчелла, исчезающие в темноте низкого помещения.

Экскаватор, перфораторы, компрессоры и грузовики были выведены из котлована, сигнальщики остановили движение на прилегающих улицах, прозвучало предупреждение и через рупор. С подножки грузовика Чет Кризек оглядел строительную площадку, чтобы удостовериться, что на ней не осталось рабочих. Потом посмотрел на ручные часы. Они показывали 10.58.

– Наденьте каски, – сказал он стоявшим рядом с ним людям, нажимая на кнопку.

Соединенные тросами маты достаточно плотно покрывали строительную площадку, но взрыв был такой силы, что они приподнялись на фут от земли, а в близлежащем квартале зазвенели стекла. Резкое, тяжелое сотрясение земли заставило Кризека болезненно скривиться.

– Ах ты, черт, – выругался он, выйдя из-за грузовика и увидев поднимающуюся тучу дыма и пыли, – похоже, что защита оказалась слабоватой.

Он услышал крик управляющего из открытой двери трейлера.

– Что, черт побери, ты делаешь, Кризек? Второй Перл-Харбор устраиваешь? Боже всемогущий!

Кризек махнул рукой, давая понять, что расслышал его слова, но даже не повернул головы. Он прищурился, пытаясь определить источник слабого скрежещущего звука, сопровождаемого треском раскалывающегося дерева. Казалось, что звуки доносятся со стороны 50-й улицы.

– Вон там! – закричал стоявший рядом с ним мужчина, показывая на редеющую пелену дыма.

Брови Кризека приподнялись, а рот открылся. Временная стенка высотой в сорок футов, которая поддерживала южный склон котлована, угрожающе вспучилась. Шесть вертикальных стальных свай в центральной секции вылетели из общего ряда. Широкие доски, горизонтально закрепленные между сваями, расщепились и лопнули, а поток каменистой грязи сползал по склону, словно воск по свече. Кризек сразу понял, что произошло: из-за утечки пробитого водного коллектора, появившейся несколько дней назад, насыщенная гравием почва под улицей пропиталась водой и возникло гидростатическое давление в сорок футов. Взрыв привел всю эту массу в движение.

Он услышал проклятия управляющего, бросившегося к трейлеру, вероятно, чтобы набрать 911 – номер экстренной аварийной службы. Кризек, чувствуя, как весь покрывается гусиной кожей, поднес ко рту радиопередатчик:

– Том! Карлос! Перекройте движение! У нас открылся провал на южной стороне, и довольно большой...

Его слова утонули в тяжелом реве: середина подпорной стены не устояла и рухнула в котлован. За ней хлынул мощный поток гравия, скальной породы и ила. Три трейлера с оборудованием, припаркованные к тротуару, заколебались, затем просели футов на десять и тоже рухнули в котлован. Буровая машина на гусеничном ходу, устоявшая при первом обвале, была перевернута надвигающимся потоком земли и полностью погрузилась в него. Два пикапчика, припаркованные метрах в тридцати от склона, налетели друг на друга и глубоко осели в грязь. Кризек и стоявшие рядом с ним люди торопливо отступили назад, стараясь увернуться от осколков скальной породы, падавших к их ногам, – так на пляже убегают от морской волны.

Провал, появившийся под улицей, неуклонно увеличивался. Поначалу мостовая еще держалась, но когда провал достиг ширины в пятнадцать – двадцать футов, куски бетона и асфальта прогнулись и стали ломаться. Постепенно обнажались все расположенные под землей хозяйственные коммуникации: газовые, водопроводные, канализационные и паровые трубы, телефонный и электрический кабели... Все разрывалось и расползалось в разные стороны.

Провал продолжал увеличиваться, и прошло минуты четыре, прежде чем восстановилось равновесие. На лице оцепеневшего от шока Кризека застыла маска боли и ужаса. Он понимал, какая опасность угрожает людям, карабкающимся вверх по лестницам, чтобы скорее укрыться на безопасной стороне 8-й авеню. Их крики доносились до него приглушенно, потому что он изо всех сил сжимал голову ладонями. Перед ним открывалось настоящее поле битвы во всем своем страшном опустошении, утопающее в дыму, пыли, покрытое искореженными корпусами тяжелых машин. Вся левая половина подпорной стены исчезла, и на ее месте образовался широкий грязный склон, начинающийся в центре котлована и оканчивающийся у здания Залияна на противоположной стороне улицы. Цепочка, отгораживавшая тротуар от котлована, теперь напоминала подвесной мост, протянувшийся над ущельем. Чуть ниже уровня улицы щелкал и выгибался дугой электрический кабель, а из пробитой трубы била струя воды. Столб пара взвился над землей футов на шесть с лишним. И становился все выше и выше.

Со своего места Кризек мог видеть открывшийся глубокий провал у опор на северо-восточном углу здания Залияна. Целый ряд белых, тонких и тесно посаженных бетонных свай торчал, как зубы черепа.

Глава 18

Залиян снова опустился на колени и схватил Эйлин за плечи. Он тряс ее, окликал по имени, пытался приподнять нелепо запрокинутую назад голову.

– Эйлин, Бог мой, не можешь же ты умереть...

По ее щекам текла кровь, и на ковре, прямо перед его столом, расплывались темные пятна. Он снова прижал ухо к ее груди в надежде уловить стук сердца, но услышал только свое собственное дыхание.

Нужна вода, подумал он, да, прыснуть ей в лицо водой – и Эйлин встанет. Он промоет рану в ванной и приведет ее в чувство. Он не так уж сильно ее ударил, это просто кровь создавала такое жуткое впечатление. Он возьмет с нее слово молчать, а потом вызовет врача, все загладит, успокоит Эйлин, и они, возможно, навсегда забудут о случившемся. Но чем больше он говорил себе все это, тем яснее осознавал: она мертва, он убил ее, и ему не удастся скрывать это долго.

Взяв ее за запястье и медленно пятясь, он поволок тело через кабинет к двери в свою квартиру, морщась от боли из-за пореза на левой ступне. В дверях он заколебался: пол гостиной был выстлан белым ковровым покрытием, а с лица Эйлин все еще капала кровь. Пятна на паркетном полу в кабинете легко вытереть, да и персидский ковер можно отдать в чистку, а вот ковровое покрытие от стены до стены – совсем другое дело. Он опустил ее на пол, снял пиджак, обернул им ее голову, связав узлом рукава.

Напрягая все силы, он с трудом оторвал ее от пола и понес. Тело оказалось тяжелее, чем он ожидал, и представляло собой довольно-таки неудобную ношу. Кроме того, здание продолжало раскачиваться, и пол ходил ходуном, словно палуба корабля. Шатаясь, он доковылял до ванной, изо всех сил стараясь удержать равновесие, когда болтавшаяся на весу рука Эйлин сбила лампу с края стола.

Содержимое шкафчика с медикаментами снова оказалось на полу, а дверь с зеркалом медленно раскачива лась, то открываясь, то закрываясь. Залиян шел очень осторожно, стараясь не отрывать ступни от пола, чтобы ненароком не наступить на какой-нибудь пузырек. Как можно мягче, чтобы не ударить головой о бортик, он опустил Эйлин в ванну, развязал рукава пиджака и запихнул его в корзинку для мусора. Увидев кровь на своих пальцах и на рукавах рубашки, Залиян застонал. Намочил мочалку в холодной воде и стал отмывать лицо Эйлин. Но она так и не подавала никаких признаков жизни, даже когда он стал держать ее голову под сильной струей воды из крана. Ноздри сломанного носа были устрашающе раздуты, а широко раскрытые глаза смотрели без всякого выражения.

Залиян отвел взгляд. В его действиях не было никакого проку: Эйлин уже невозможно оживить. Единственное, что он мог сейчас сделать для своей безопасности – немедленно уехать из страны. Если начнется следствие, его могут не выпустить. Через считанные часы он уже может быть в самолете, со значительной суммой наличных денег. В его квартире и в сейфе компании находилось по меньшей мере триста тысяч долларов. Это и плюс его швейцарские вклады, да еще Торнтон кое-что переведет... Ему вдруг пришло в голову, что следовало бы удостовериться, мертва ли Эйлин. Любая возможность возвращения в США в будущем исключена, если она придет в себя и расскажет обо всем, что знает.

Залиян с усилием поднялся на ноги и пошел в спальню, то и дело хватаясь руками за голову. Он должен застрелить ее. У него не было времени, чтобы поручить это кому-нибудь другому. А потом прикажет Бойлу избавиться от тела. Сунуть ее в какой-нибудь автомобиль, устроить аварию, а потом сжечь. Бойл придумает, как это сделать. Дискредитирующие его документы она забрала из папок, значит, надо вытащить их из стола Митчелла и уповать на то, что она не сняла с них копий.

Пистолет лежал в ящике прикроватной тумбы. Он проверил обойму, удостоверяясь, что он заряжен, потом щелчком загнал ее обратно и снял предохранитель. Сел на кровать и, держа пистолет под подушкой, выстрелил в матрас, чтобы проверить, что оружие в рабочем состоянии. Отдача была словно толчок атакующей змеи.

За приглушенным звуком выстрела последовал тяжелый удар какого-то взрыва, донесшийся с улицы. Здание слегка содрогнулось, и тоненькая диагональная трещина прорезала стекло в окне на северной стене. Залиян заковылял к этому окну, проклиная пульсирующую боль в ступне. Какая-то болезненность ощущалась и в нижней части спины, он почувствовал ее, когда опускал Эйлин в ванну. Посмотрев из окна вниз, Залиян увидел дым, поднимавшийся из котлована, вырытого на противоположной стороне 50-й улицы.

– Идиоты бестолковые, – пробормотал он.

Значит, в распоряжении Розена и Лузетти появится еще один козырь. Быть может, они сумеют его использовать, чтобы отвлечь внимание от более серьезных проблем. Он сел на кровать и снял телефонную трубку. С потолка сыпалась штукатурка.

– Привет, мои сладкие яички, – весело сказала Коретта, услышав его голос. – Не беспокойся, никто меня не слышит. Все ушли, кроме Эйлин и этой адвокатши, которая помогает инженеру. Как ее зовут? Слушай-ка, а ты слыхал ужасный грохот минуту назад? Звук такой, будто сбросили бомбу! И что это за вибрация? Кресло-вертушка рядом со мной просто само по себе сделало полный оборот. Я думаю, ты должен отправить Эйлин домой, тогда я смогу побыть с тобой в постели, пока не уляжется ветер.

– Коретта, иди и упаковывай сумку, мы с тобой встретимся в аэропорту. Выходи немедленно.

– В самом деле? Прямо сейчас? Ты хочешь ехать в отпуск прямо сейчас? С тобой все в порядке? Ты, кажется, задыхаешься.

– Не говори никому ни слова. Просто уходи. Со станции подземки есть выход прямо в аэровокзал. Подождешь меня там в баре. Я тебя зарегистрирую, когда доберусь туда через пару часов.

– А отчего такая спешка? Что же, у меня нет времени сделать прическу?

В ванной он обнаружил тело Эйлин точно в таком же положении, в каком оставил его. Он перекатил ее на бок и приставил дуло пистолета к виску Эйлин. Заколебался. Кровь могла брызнуть ему в лицо. Твердо сжимая пистолет, он присел на край ванны, положив вытянутую руку на бортик. Еще раз поднял голову, удостоверяясь, что пистолет по-прежнему нацелен верно. Потом отвернулся и закрыл глаза.

– Прости, Эйлин, – прошептал Залиян.

Он напрягся в ожидании выстрела и толчка от отдачи, чувствуя, как сжались мышцы руки. Залиян сосредото чился, готовясь спустить курок, но пальцы не желали ему повиноваться. После минутной борьбы с собой он осознал, что никогда не сможет сделать этого. Он был не способен послать пулю в человека. Со вздохом разочарования он отказался от намерения и снова посмотрел на Эйлин. Сомнений нет: она мертва. Ни единого признака жизни: сердце не билось, кожа побелела как бумага, а кровь из носа перестала течь. Пусть ею лучше займется Бойл. Ему придется выполнить грязную работенку: избавиться от тела. Бойл всегда ненавидел Эйлин и, вероятно, сделает это с удовольствием.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16