Мне выплачивают полную сумму, которую я делю пополам с агентом. Ремонт машины обходится мне в копейки, и машину опять можно стукать, застраховав её в другой компании и сговорившись с другим агентом. Мой знакомый следователь из Санкт-Петербурга в свое время разбирался с мошенником, который проделывал такое пять раз! А теперь представим, что речь идет не о тысячах долларов, а о сотнях тысяч. А может, и о миллионах. Скажем, лежат у меня эти "грязные" миллионы, и не могу я ими воспользоваться и пустить их в дело, пока я их не отмою. При этом, у меня есть, скажем, фабрика, и я эту фабрику страхую. Предварительно я договариваюсь с руководством страховой компании, что они ничего не потеряют. Наоборот, в прибыли будут, за оказанную услугу. Я заявляю, что на фабрике произошел крупный пожар, компания выплачивает мне миллионную компенсацию, а я свои "грязные" деньги отдаю компании. Наличностью в руки отдаю, или перевожу на их счет в заграничном банке - такой счет, до которого никто никогда не докопается, ещё каким-то образом передаю им, неважно. Суть в том, что я получаю от компании свои собственные деньги - но уже не грязные, а абсолютно чистые и законные. Ведь это - страховка мне за ущерб, и никакая налоговая инспекция тут не придерется. Ну, и компания имеет с этого изрядный куш. И тогда, конечно, мне пойдут навстречу в том, чтобы согласиться на выплату страховки в рассрочку. Мне хоть тут платить намного меньше, ведь платить-то я буду всего два или три месяца, до "катастрофы", а компания свое возьмет, из тех грязных денег, которые я им передал. Все довольны, все шито-крыто.
      - Но ведь для того, чтобы все выглядело правдоподобно, где-то хоть малюсенький пожарчик должен произойти, так? - спросил я.
      - Верно, должен, - согласился Миша. - И вот тут мы подходим к самому интересному. На электроинструментальном заводе, который купил Степанов и который собирается реконструировать, чтобы привести в пристойный вид, есть несколько построек, абсолютно ему не нужных. Главный корпус, он, конечно, солиден, несмотря на всю ветхость оборудования и на все разорение. И подводка всех коммуникаций в нем на уровне - любое современное производство потянет. А вот ангары, построенные ещё в тридцатые годы, нелепая контора с помещениями для руководства, барак заводской столовой, ещё кое-что - это уже не имеет смысла ремонтировать и восстанавливать. Надо сносить и строить что-то новое. А снос - он ведь денег стоит, и немалых. Это и бригады рабочих, разбирающие постройки, и вывоз мусора, которого получится больше, чем на сотню грузовиков, и многое другое. А вот если все это возьмет и сгорит - место очистится без всяких затрат. При этом, в заключении страховой компании будет честно указано, что сгорело четыре строения из шести, и что положена полная выплата. А то, что эти "два строения" - это те два солидных, позволяющих развернуть любое производство корпуса, из-за которых Степанов и покупал завод, никого волновать не будет. И пожар может произойти по любым самым естественным причинам. Скажем, электропроводка в этих строениях на ладан дышит и, если она где-нибудь коротнет, никого это не удивит. Никакое следствие не найдет, к чему придраться. И получится, что Степанов одним выстрелом убил двух зайцев: и грязные деньги свои, от налогов спрятанные, отмыл, и подготовил плацдарм для новых построек, избежав огромных затрат на снос старых. По-моему, ситуация предельно ясная и очевидная.
      - Да уж... - пробормотал парень, сидевший рядом со мной.
      Я подумал немного - и возразил:
      - Тут есть одна неувязка. В диаграмме указываются данные с января по апрель. А ведь Степанов вплоть до сентября и думать не думал, что купит этот завод. Да ты и сам знаешь, если бы он ещё весной собирался его купить, он повел бы себя совсем иначе, когда завод выставили на аукцион.
      - Никакой неувязки нет, - ответил Миша. - Надо только представить, что это не прошедшие январь-апрель, а январь-апрель будущего года, которые только наступят. Ведь мы согласились в том, что подсовывать Степанову испорченные данные имеет смысл только для того, чтобы заставить его неправильно выстроить планы на будущее. Вот и эта диаграмма - один из таких планов на будущее. И мы можем заключить - считая само собой разумеющимся, что изготовители вируса, составившие эту диаграмму, опирались на какую-то реальную диаграмму Степанова, положив её в основу своей, где-то и в чем-то искаженной - что где-то к апрелю Степанов сумеет подтянуть достаточные средства, чтобы начать реконструкцию завода... и тогда ненужные ему постройки полыхнут. Остается выяснить, с какой страховой компанией он заключил договор, и держать руку на пульсе. Вот и все.
      - Мне как-то не верится, что Степанов опять ударился во что-то незаконное, - сказал я. - Он ведь и за завод дал полную, реальную цену, хотя мог выкрутить районным властям руки и купить завод за копейки, и налоги все уплатил... Все время вел себя очень честно!
      - Сколько волка ни корми, а он все равно в лес смотрит! - хмыкнул Миша. - Да, он вел себя очень честно, и с государством рассчитался сполна... и колоссальных денег на этом лишился. А всякий предприниматель всегда будет думать, как бы свои деньги вернуть, не мытьем, так катаньем. Степанов, судя по всему, решил компенсировать затраты - или хотя бы часть затрат - таким вот образом... Да ладно, со Степановым мы ещё разберемся, и приструним, если надо. До апреля, почитай, полгода, и я успею ему внушить, чтобы он ваньку не валял, а то наши хорошие отношения кончатся. Он меня в конце концов послушает. Сейчас нам надо понять, кто хочет подставить Степанова. А поняв, кто, мы поймем зачем!
      Мишин мобильный телефон запищал.
      - Да, слушаю, - сказал Миша, включив связь. - Ты, Артем? У нас-то все в полном ажуре, а у тебя как дела? Да, понимаю, понимаю. Что ж, очень жалко. А, ну, это уже ничего! Да, начинай проверять. Я появлюсь через час-полтора, тогда и доложишь мне последние новости, и все толком обсудим. Бывай!
      И он отключился от связи.
      - Что там? - поинтересовался парень, сидевший рядом со мной. Опередив меня, потому что я, сгорая от любопытства, тоже хотел спросить, что происходит у Артема.
      - Новости всякие, - сказал Миша. - И хорошие, и не очень, и никакие. А в целом, все очень интересно складывается. Кажется, одну ниточку мы нащупали.
      - Ну?.. - кажется, у нас троих - меня, водителя и парня, сидевшего рядом со мной - это "ну?" вырвалось одновременно.
      Миша немного подумал, прежде чем рассказывать нам.
      ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
      НОВЫЙ РАСКЛАД
      - Во-первых, Артем тщательно разобрался с компьютерным салоном, установив личности четырех человек из пятерых, находившихся там в интересующий нас момент, - сообщил Миша. - Он переговорил с каждым по отдельности - кроме этого пятого, естественно - и все они, независимо друг от друга, сообщили: после ухода ребят телефоном никто не пользовался минут двадцать, если не больше, и никто за эти двадцать минут из компьютерного салона не выходил, так что и возможности позвонить с другого аппарата не имел. Артем также выяснял, не забегал ли в ближайшие пять минут после ухода ребят к кому-нибудь из сидящих в компьютерном салоне какой-нибудь приятель, сразу умчавшийся. Нет, не забегал. Так что, если только все они не в сговоре - а это исключено - то преступника среди них нет. Правда, остается этот пятый... Его никто не знает по имени, но он периодически заходит, оплачивает время, садится за компьютер, ни с кем не вступая в разговоры, работает с какими-то программами и молча уходит. Павел Грищенко не сомневается, что скоро он снова заглянет, и что найти его будет легко. Оставалась надежда на то, что кто-то воспользовался электронной почтой, но и эту надежду развеяли Павел и его компаньоны. У них фиксируется всякое пользование и-мэйлом, ведь и-мэйл денег стоит, и клиенты салона обязаны оплачивать свои послания на месте. По завышенным ценам салона, разумеется, ведь ребятам надо свою прибыль иметь. Так что единственный человек, который мог бы воспользоваться и-мэйлом и стереть в своем компьютере всякие следы отправленного послания - это сам Павел. В чем он честно и признался. Но Павел - это не вариант.
      - Полностью согласен! - с жаром сказал я. - Павел - очень хороший парень, не мог он играть против нас!
      - С другой стороны, - вздохнул Миша, - Павел имел доступ к компьютерам Степанова, и только он, из всех, кого мы на данный момент знаем, мог, при его квалификации, создать компьютерный вирус. Так что, за неимением других кандидатур, мы просто обязаны держать Павла первым подозреваемым.
      - Это несправедливо, - сказал я.
      - В нашей жизни многое несправедливо, - философски проговорил Миша. И никуда от этого не денешься. Далее. Артем все-таки проверил, у каких фирм на километра полтора - то есть, не больше, чем на пятнадцать минут пешего хода - вокруг есть электронная почта. Всего набралось девять фирм. Среди них - три банка, ювелирная мастерская, салон по продаже эксклюзивной мебели на заказ, офис местного отделения одной из крупнейших политических партий, фирма по торговле недвижимостью и... две страховые компании, достаточно известные: "Соната" и "Гарант". Да, и, конечно, сам компьютерный салон десятый, но его, как вы понимаете, мы можем не считать. Вот со страховыми компаниями и будем разбираться... о, мы уже приехали! - джип притормозил возле пристани. - Ладно, остальное - потом!
      - Один вопрос, - быстро сказал я. - А почему сама страховая компания, в которой застраховался Степанов, может захотеть его потопить?
      - Да очень просто! - ухмыльнулся Миша. - Чтобы не отдавать ему его деньги! Забрать то, что он переведет на их счета, а страховку выплачивать отказаться. Но для этого им надо поставить Степанова в такое положение, чтобы он не мог им отомстить!
      - Угу, - кивнул я. Теперь мне все было понятно.
      Мы вылезли из джипа, спустились в катер Степанова, уже поданный к причалу. Точнее, мы с Мишей спустились, его ребята остались на берегу, так же, как охрана Степанова, и поплыли мы вчетвером: Степанов, Миша, Ванька и я.
      Топа радостно залаял, учуяв наше приближение, и отец выше к берегу.
      - Ба, какие люди! - сказал он, помогая нам пришвартовать катер к мосткам, игравшим роль пристани, и выбраться из него. И прищурился. - Эти паршивцы опять во что-то нос сунули?
      - Сунули, - весело кивнул Миша. - И, как всегда, не по своей воле и не по своей вине.
      - Мой компьютер оказался с подвохом, Семеныч, - объяснил Степанов. И, похоже, в нем спрятана разгадка того, что со мной произошло. А пацаны этот подвох учуяли и забили тревогу.
      - Так вам надо компьютер проверить? - осведомился отец. - Что ж, милости прошу.
      И он повел нас в дом. Топа хоть и лаял, но вилял хвостом: ведь шли все свои и знакомые.
      - Здравствуйте, Татьяна Сергеевна, - вежливо поздоровались Степанов и Миша с мамой, тоже вышедшей встретить гостей.
      - Заходите, спасибо вам за ребят! - сказала мама. - Я сейчас чай накрою!
      - Ой, какой там чай, мы в ресторане от пуза наелись! - Миша похлопал себя по животу. Мы только на компьютер взглянем ваш замечательный - и домой.
      - А, так они и вас извели, чтобы вы посмотрели, какие замечательные компьютерные игры они в него напихали? - рассмеялась мама. - С них станется! А чай я все равно поставлю. Полезно бывает, знаете, запить сытный обед.
      - Чай не водка, много не выпьешь, - пробормотал Степанов.
      - Водку достать? - сразу спросил отец.
      - Да нет, это я так, - Степанов махнул рукой. - Шутка!
      - Ладно, - Миша положил руку мне на плечо. - Веди к компьютеру.
      Мы прошли в "компьютерную", я включил компьютер и, когда появились все значки на экране, открыл "Мои документы" и указал на созданную мной папку.
      - Вот она. Открыть ее?
      - Открывай, конечно, - закивали и Миша, и Степанов. Я открыл папку, и сперва вывел на экран файл "Диаграмма". Степанов и Миша тут же приникли к экрану, чуть не носами прилипли, а отец смотрел чуть сзади, стоя почти у дверей. Не знаю, что ему было видно, за их спинами.
      - Да, - сказал Степанов. - Да!.. Вот сволочи!..
      - Страховая компания? - сразу спросил Миша.
      - Не знаю, кто, - ответил Степанов. - Но понимаю теперь, что они затеяли, - он стиснул кулак. - Уй, добраться бы до них!
      - Доберемся, - сказал Миша. - Только без резких движений, ладно?
      - Ладно... - пробурчал Степанов, искоса взглянув на него.
      - И теперь вы мне расскажете, что к чему? - вопросил Миша.
      - Подумать надо... - Степанов хмурился. - В общем, кое-что расскажу.
      - Вот и отлично! Тогда сразу и побеседуем, как вернемся в город. Можно у меня, можно где-нибудь в тихом месте.
      - Лучше в тихом месте, - сказал Степанов. - Хотите, в "Княжескую" зайдем со служебного входа? В мой кабинет пройдем, там и поужинать можно.
      - Не в ужине дело!.. - махнул рукой Миша. Он повернулся к нам. - А теперь цифры покажите.
      Я открыл файл "цифры".
      - Вот здесь я ничего не понимаю, - сказал Степанов, поизучав экран некоторое время. - Эти числа мне ничего не говорят.
      - Скорей всего, это часть программы самого вируса, - предположил Миша. - Но пусть специалисты разберутся... Мне надо это скопировать. Есть у вас чистая дискета?
      - Есть, конечно, - я достал дискету, вставил в компьютер, сделал на дискету копию папки.
      - Отлично! - сказал Миша, убирая дискету во внутренний карман куртки. - А теперь мы поедем.
      - А чай? - отец подал голос от дверей. - Стол накрыт. Задержитесь буквально минут на десять. К тому же, - это он к Мише обратился, - нам двумя словами перекинуться надо.
      - Надо так надо, - отозвался Миша.
      Они с отцом удалились в большую гостиную, а мы остались со Степановым.
      - Да, ребятки... - протянул он. - Опять вы меня выручили. Правда, как перед Михал Дмитричем отдуваться буду, не знаю. Да уж, как-нибудь.
      - Так вы действительно затеяли что-то со страховкой? - спросил я. Может, и слишком дерзкий был вопрос, но вы сами можете представить, как мне было интересно узнать все до конца.
      - Страховка - дело десятое, - мотнул головой Степанов. - Кто-то видел мои личные файлы, вот что плохо. Эта - один из тех прогнозов развития, которые никто не должен был видеть. Причем, все правда, чем-то он отличается от того, который сидит у меня в компьютере. Надо вот только сообразить, чем. Ясно только, что я мог не сразу раскусить подвох и долго принимать эту диаграмму за настоящую, если бы настоящую им удалось-таки подменить. И влип бы я в итоге хуже некуда!
      - А что было бы? - спросил Ванька.
      - Да, например, с этими мужиками...
      - Вы бы вообще их убили? - брякнул мой братец.
      - Нет, - Степанов не обиделся, а фыркнул, хохотнул, вроде как, и покачал головой. - Я бы встретил их с распростертыми объятиями, и это было бы хуже всего. То, что я на них с кулаками накинулся - это меня Бог спас! Ради такого чудесного спасения стоило и двое суток в кутузке провести, потому что теперь-то... Да, теперь меня на кривой козе не объедут. И я представляю теперь, где обидчиков искать. И уголовное дело я теперь на корню похерю. Сами под суд пойдут, если что!
      Все это было нам очень интересно, но, как вы понимаете, не слишком понятно. Я только открыл рот, чтобы задать очередной вопрос, как в "компьютерную" заглянул отец.
      - Чай подан. Пошли.
      Мы выпили чаю в гостиной, Степанов и Миша встали и начали прощаться, родители пошли проводить их до порога, а мы с Ванькой смылись к себе в комнату.
      - Слушай, мне Миша столько всего рассказал и растолковал, пока мы ехали! - сообщил я. - Он считает, что Степанов затеял какой-то шахер-махер со страховкой, и на этом его поддели!..
      - Со страховкой? - переспросил Ванька.
      - Ну да! Понимаешь...
      Но больше я ничего сказать не успел. Открылась дверь, в комнату вошел отец.
      - Итак, опять отличились, добры молодцы? - осведомился он. - Мне Миша все рассказал. Что ж, вы и правда не искали приключений на свою голову, это приключение набрело на вас. Однако, извещаю вас при том, что вынужден вас подвергнуть домашнему аресту.
      - За что?!.. - хором возмутились мы с Ванькой.
      - Не "за что", а "ради чего", - сказал отец. - Ради вашей же собственной безопасности. Сами подумайте. Вам повезло, что преступники не знали, что у вас сохранилась копия их вируса, или чего там. Посчитали, что достаточно отобрать у вас распечатки, чтобы все было шито-крыто. А если б вы упомянули о копии в компьютере? Они на многое могли пойти! Скажем, похитить вас и требовать, чтобы я стер все из памяти компьютера, иначе они вас не вернут. Или...
      - Сейчас уже не похитят! И в дом не полезут! - перебил Ванька. - Ведь копия есть у Миши.
      - Но они могут захотеть вам отомстить, - сказал отец. - Судя по всему, отчаянные это головы, раз на самого Степанова рискнули попереть. Да и вы сами, без посторонней помощи, можете ещё во что-нибудь влететь, стоит отпустить вас на волю. Словом, пока эта история не совершится, и не станет ясно, кто за ней стоит, и не приструнят этих типов - будете дома сидеть!
      - И даже в школу ходить не будем? - спросил я.
      - И даже в школу ходить не будете, - твердо заявил отец. - Маме скажем, что вы простудились, или что у вас животы заболели от того, что в ресторане обожрались - на ваш выбор. Маме, как вы понимаете, ничего знать не надо. Незачем её лишний раз пугать.
      - Тогда уж лучше простудимся! - сказал Ванька. - А то, если у нас животы заболят, нам придется сидеть на какой-нибудь противной диете.
      Отец улыбнулся.
      - Хорошо, пусть будет простуда. Тогда чихайте и кашляйте.
      - Угу! - и исполнительный Ванька тут же изобразил такое "Г-ррр-кх-грох!", что мы с отцом подскочили.
      - Это что ещё такое? - спросил отец.
      - Это я кашляю жутким простуженным кашлем! - объяснил Ванька.
      - Ну, все-таки полегче, - сказал отец. - Без этого... рева разъяренного медведя. Все. Отдыхайте. Внутри дома пользуйтесь полной свободой, но за порог - ни-ни! Записку в школу я напишу, что вам несколько дней нездоровилось.
      И отец вышел.
      - Ни фига себе! - сказал Ванька. - Трястись над нами, как будто мы маленькие!
      - Отец прав, - сказал я. - Нам жутко повезло, что нас не похитили или ещё чего-нибудь не сделали. И преступники вполне могут искать нас, не забывай... Да это ладно, ты послушай лучше, что растолковал мне Миша... и еще, что Артем нарыл.
      - Ну? - Ванька уселся на кровати, весь внимание. - Вываливай!
      И я стал "вываливать", стараясь всякие сложные моменты насчет процентов, прибылей и страховок объяснять так же доходчиво, как это получалось у Миши. Ванька слушал, не перебивая, затаив дух. Потом я рассказал ему о результатах, к которым пришел Артем.
      - И под конец, - завершил я, - мы имеем странную фразу Степанова, что, если б преступникам удалось подсунуть ему искаженную диаграмму, то этих мужиков, которые приехали торговать по дешевке, он бы встретил как родных и из-за этого на него посыпались бы такие напасти, что ой-ой-ой!
      - Это да, ещё одна странность, - согласился Ванька. - Но я другого не понимаю... - он нахмурился. - Неужели искаженная диаграмма не исчезла бы и не вернулась бы правильная, как только компьютер излечили бы от вируса? А то, что компьютер заражен вирусом, Степанов понял бы за несколько часов. Ну, дня за два. У нас прошло дня два или три с того времени, когда я загрузил "Лайнс", впервые вставив в компьютер зараженную дискету, и до того времени, когда компьютер расхулиганился вовсю.
      - Так в том-то и дело! - сказал я. - Неужели не понимаешь? Вирус был нужен как дымовая завеса. Смотри, они запускают в компьютер Степанова искаженную диаграмму и, возможно, искажения ещё каких-то важных данных. Эта искаженная диаграмма и другие искажения занимают место правильных данных и диаграмм. Потом Степанов обнаруживает вирус в компьютере. Он вызывает Павла, Павел спокойно излечивает компьютер - ведь вирус слабенький, навроде гриппа, они специально сделали его излечимым, факт. И, когда Павел запускает антивирусную программу и уничтожает вирус, вместе с вирусом окончательно стираются все правильные данные и диаграммы, исчезают без следа, и их место окончательно занимают искаженные. Так программа вируса составлена, понимаешь, программа, по которой он и действует, и распространяется, и разрушается. И все, и Степанов не подозревает, что строит планы на будущее, опираясь на неверные цифры! Конечно, остается улика в виде зараженной дискеты, которую, конечно, найдут. Но что делают с зараженными дискетами? Или выкидывают или чистят от вируса. Степанов в сердцах вполне мог выбросить зараженную дискету. А если б Павел взялся её излечить, то при излечении стерлось бы все, что на ней было! То, что Павел захотел бы точно установить, какой тип вируса на дискете и запустил бы её, заранее защитив свой компьютер, и увидел бы нечто странное, с чем побежал бы к Степанову - это меньше одного шанса из тысячи!
      - Все точно! - согласился Ванька. - Верно мыслишь. Совсем новый расклад получается. Тут тебе и страховые компании, и мужики, с которыми Степанов полез бы целоваться, если бы ему подсунули неверные данные...
      - И при всем этом новом раскладе Павел все равно остается главным подозреваемым! - сказал я. - Хотя...
      - Что - хотя? - жадно спросил Ванька.
      - Мне пришла в голову одна мысль, очень простая. И, когда эта мысль пришла мне в голову, то я подумал: а с кем ещё мы контактировали в тот день, кроме людей в компьютерном салоне?
      - Ну... - Ванька наморщил лоб. - С Виталиком...
      - Кем работает отец Виталика?
      - Адвокатом по страховым делам, что-то вроде того... По страховым делам... - Ванька подскочил. - Погоди, ты ж не хочешь сказать?!.. У Виталика - очень нормальный отец, и...
      - Спокойней, только спокойней, - сказал я. - Я хочу сказать, что действительно новый расклад получается. И в этом раскладе, мне кажется, отец Виталика играет ключевую роль - возможно, сам о том не ведая.
      - Но его ж не было в компьютерном салоне!
      - Вот именно, что не было. Но это не значит, что он - или кто-то другой - не могли услышать наших слов.
      Ванька глубоко вдохнул и выдохнул.
      - Я чувствую, тебя осенила очередная блестящая идея. Давай, делись.
      ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
      ОТЧАЯННЫЙ ПЛАН
      - Точно, идея блестящая, - согласился я. - Потому что она очень простая. Смотри, все ищут, кто и как мог передать - через телефон или через и-мэйл - наш разговор с Мишей, находясь в компьютерном салоне. Но никому не приходит в голову, что этот разговор можно было просто подслушать.
      - То есть? - спросил Ванька. - О чем ты говоришь?
      - О том, что, представь, кто-то поднимается в компьютерный салон. Он слышит, начав приоткрывать дверь, как я говорю по телефону. Ведь я говорил довольно громко, от волнения, да и все притихли, едва схватили, что я говорю не с кем-нибудь, а с начальником ФСБ. Услышав все, что я сказал, из-за двери, он не заходит в салон, а тихонько спускается назад, выскальзывает прочь из здания, и готовит нам ловушку. Вот и все, и не надо искать никакие приспособления, никакие хитроумные способы передачи сообщения. Мы на технике зациклились, понимаешь? И представить, что вся эта ловушка для нас могла обойтись без всякой техники, мы уже не могли! И, главное, никто не мог! А было попросту человеческое ухо за дверью, вот и все!
      - Здорово пашешь! - восхитился Ванька. - Но ведь за дверью мог кто угодно оказаться, так?
      - Конечно, кто угодно, - согласился я. - Но у нас есть одна зацепка. Допустим, Виталик сразу после нашего ухода звонит отцу на работу и сообщает с восторгом, что теперь в компьютере стоит дорогущая антивирусная программа, и эту программу мы дали, а нам ей пришлось обзавестись, потому что в компьютере, подаренном нам Степановым, завелся вирус, залетевший от нашей дискеты... Вполне естественное дело, рассказать такое, верно?
      - Верно, - согласился Ванька.
      - Виталик попадает либо на отца, либо на одного из сослуживцев отца, если его отец отошел, и тогда он просит передать то-то и то-то... ну, все, что я изложил. В любом случае, он попадает на человека, имеющего непосредственное отношение к запуску вируса в компьютер Степанова, и этот человек соображает, что вся затея провалилась! Степанов взял и обновил и компьютеры, и дискеты, а старые подарил нам! И влипли мы, а не Степанов! И этот человек получает ответ на загадку, над которой последние дни ломал голову: почему Степанов встретил этих мужиков с севера не с распростертыми объятиями, а с кулаками, и пришлось затевать подставу с обращением в РУБОП, чтобы хоть что-то выжать из этой ситуации! Этот человек, с которым беседует Виталик - либо его отец, либо сослуживец отца - спрашивает, что за чудесная антивирусная программа, или какой-то подобный вопрос задает. И Виталик отвечает, что программу мы брали у Павла, в компьютерном салоне, и теперь пошли возвращать её в этот компьютерный салон. Человек мчится в "Палладу" и, подойдя к двери, слышит мой телефонный разговор с Мишей. Дальше он решает срочно предпринять меры... словом, дальше все ясно.
      - Словом, нам надо выяснить, звонил ли Виталик отцу, а если да, то на кого попал - на отца или его сослуживца, - подытожил Ванька.
      - Совершенно верно! - сказал я. - И остается выяснить, с кем разговаривал Виталик: со своим отцом или с сослуживцем отца. И, кстати, у тебя абсолютно нормальный повод позвонить Виталику: узнать, как сработала антивирусная программа.
      - Сейчас и звякну! - Ванька соскочил с кровати. - ...А если он вообще ни с кем не разговаривал?
      - Тогда, значит, "истина где-то рядом", - ухмыльнулся я. (Ванька обожал "Секретные материалы" - ну, сериал, который идет под этим слоганом а я что-то перестал этот сериал воспринимать; то, что Курильщик - настоящий отец Малдера, иначе с чего бы ему так отмазывать Малдера, едва решают, что Малдер зарвался и на него нужно выслать наемных убийц, и что он прибрал подставного отца Малдера - ну, мужа матери Малдера - чтобы тот не путался под ногами и не портил картинку, я догадался серий за пятьдесят до того, как это стало известно; а увидев, что моя догадка подтвердилась, вообще перестал смотреть сериал; но Ванька все равно продолжал тащиться, потому что ему только подавай про экстрасенсов, колдунов и инопланетян - любит он все чудесное в кино, хотя в жизни над байками о чудесах посмеется и пошлет куда подальше, вот так устроен мой братец.)
      - До истины все равно докопаемся! - бодро заявил он. И пошел звонить. А я вытянулся на кровати и задумался. Зрела у меня одна идея, вот только побаивался я доводить её до конца. Хотя чувствовал, что в конце концов я перед этой идеей не устою.
      Главным для меня было понять, почему, имей Степанов неверные сведения, он бы рад-радешенек был этим мужикам и не вздумал бы наезжать на них. Кое-что брезжило в уме. Я встал, прошел в "компьютерную", включил компьютер, открыл диаграмму и ещё раз распечатал её, для себя. С листком распечатки я и вернулся в комнату, и стал изучать диаграмму по новой.
      В итоге, все оказалось очень просто. Может, если вы вернетесь назад и поглядите на диаграмму, то сами все поймете. Мне, конечно, и Мишины объяснения помогли - так сказать, мозги в нужном направлении включились.
      Ванька разговаривал минут пятнадцать. Вернувшись, он доложил:
      - Значится, так, - эти слова он сказал, естественно, подражая голосу Высоцкого-Жеглова. - У Виталика вирус оказался только в "Лайнс", больше никуда не пошел...
      - Да, такое может быть, - кивнул я. - Павел ведь объяснял, что вирус может и не расползтись, если файл или программу, в которую он проник, не открывали и не пользовались ими. Значит, все дни с появления вируса Виталик не играл в "Лайнс".
      - Это понятно, - сказал Ванька. - Но слушай дальше. Да, он сразу позвонил отцу на работу, чтобы порадовать его, как здорово удалось установить в компьютер антивирусную программу...
      - Ну? - не выдержал я, когда Ванька затянул паузу.
      - Гвозди гну! Минут через двадцать, может, через полчаса, может, больше, может, меньше, отец перезвонил Виталику и спросил, где его приятели - то есть, мы - брали антивирусную программу. Виталик ответил, что в компьютерном салоне "Паллада", и что мы как раз пошли туда эту программу возвращать, поэтому её можно будет взять кому-нибудь другому. Отец Виталика сказал, что передаст это своему сослуживцу.
      - Интересно, реальный это сослуживец или мифический? - вопросил я.
      - Реальный, реальный! Даже имя его известно: Варягин Игорь Анатольевич. Но вся штука в том, что он не пошел в "Палладу"! Во всяком случае, до конца рабочего дня не пошел, потому что у них возник закрут по работе!
      - Ну и ну! То есть, либо он послал сообщника: мол, пойди проверь, что это за ребята, которым досталась вирусная дискета Степанова, то ли он вообще ни при чем. Кстати, ты не выяснил, на какую страховую компанию работает отец Виталика - и его сослуживец, соответственно, этот Варягин на "Сонату" или "Гарант"?
      - Ни на одну из них! - сообщил Ванька. - Он в этой фирме... Так ведь сам Виталик объяснял, что его отец работает не на страховую компанию, а на такую юридическую фирму, которая помогает страховки правильно составлять: ну, чтобы по закону ни к чему нельзя было придраться, чтобы страховщики не отказались деньги выплачивать, если что, и чтобы, наоборот, клиенты не могли содрать со страховщиков лишнего. За это ему и платят такие деньги за то, что он умеет во всем разобраться! Ведь если в страховке что-нибудь будет не так - можно потерять намного больше денег, чем юристу заплатишь!
      Я вздохнул.
      - В общем, у нас есть три подозреваемых: Павел, отец Виталика и этот его сослуживец, Варягин. Причем каждый из подозреваемых может быть только сообщником преступника, а не главным преступником. И, честно говоря, ни один из этих подозреваемых меня не устраивает. То есть, формально мы обязаны их подозревать, как Миша говорил, но по сути, по человечески, ни один из них как-то... как-то не укладывается. Меня другое волнует...
      - Что? - спросил Ванька.
      - То, что для Степанова, конечно, Павел окажется подозреваемым номер один. И, несмотря на все предупреждения Миши вести себя помягче, Степанов может устроить Павлу ещё тот допрос с пристрастием. Увезет в тихое место, прикует наручниками к батарее, и... - я махнул рукой.